Кроме научных и конструкторских разработок, мы поневоле занялись разработкой тактики ведения космического боя. И этим заняться было кому. «Гиперборейцы», забравшие у нас первый состав конструкторской группы, не стали забирать у нас тех, кто консультировал нас по чисто военным вопросам. Как ни странно, консультантов это нисколько не расстроило. Сперва я думала, что им просто не хочется отрывать свои задницы от вполне устраивавших их кафедр. Я это вполне могла понять. Покинуть столицу ради того, чтобы морозить сопли на полигонах в Заполярье? И это после того, как ты уже отмучился в морях или диких местах! Оказалось, что я была неправа. Просто не учла их информированность о моих делах. С того самого момента, когда начались наши посиделки, мы никакую секретность как вначале, так и позже не разводили. Кто мог тогда знать, что все будет так серьезно? Потом Бонифация дернулась было насчет собственной спецслужбы, но нас мягко осадили власть имущие. А потом такие дела закрутились!

Глядя на все это со стороны, не мудрено было сделать ложные выводы. И их делали очень даже неглупые люди. Как в песне:

Вот и в нашем случае все факты странно сходились. Но если бы дело было только в логических аномалиях! Люди ведь не слепые и не глухие. То, что наши занятия начали приносить прибыль, это еще ничего. Большинство участников наших посиделок на нее рассчитывать не могло. Гораздо больше впечатляло то внимание, которое власть имущие стали уделять нам. Благодаря этому вниманию в жизни многих завсегдатаев салона произошли изменения к лучшему. Оставшиеся теперь ничуть не сомневались: именно здесь находится их карьерный трамплин! Смешно, но к ним уже потянулись разного рода просители, умоляющие «похлопотать в Ордене» за него самого или его дитятко. И даже по принятому здесь обычаю намекали на конкретный размер благодарности. Смешно и грустно. Но для людей все это было очень даже серьезно. Наши преподаватели тактики на основании всего того, о чем я помянула, давно сделали вывод о том, что при должной старательности у них есть шанс пролезть в орденскую элиту. Справедливости нужно сказать, что не одни карьерные побуждения ими двигали. Челябинское и Мельбурнские происшествия сумели их убедить в том, что Земле и в самом деле угрожает нешуточная опасность. А раз опасность, значит нужно готовиться ее встречать. Ключевым было слово «готовиться». Но что они увидели? Увиденное им совершенно не понравилось. Правительства всех без исключения стран ничего не делали для того, чтобы подготовить свои страны к грядущей войне. А реакция населения? В большинстве случаев никакой реакции! Только непонятно: на чем основанная надежда, что их минует сия беда? Но и те, кто оторвал задницу от дивана, тоже не радовали наших киношных стратегов. Ведь большинство тех кто зашевелился, оказались паникерами!

— Это Маша возмутительно! Хуже не бывает! — кипятился вернувшийся из Челябинска капитан второго ранга Изыльметьев, — нужно что-то менять, да не только в державе, но и в обществе!

Интересно, Василий Федорович является потомком того самого Изыльметьева, который в моем мире, вместе с жителями Петропавловска довел до самоубийства командующего англо-французской эскадрой? И ведь не спросишь.

— Единственное, что меня порадовало в этой гнусной истории, что не все в нашей стране забыли слово «честь». Я тогда приехал в Челябинск раньше вас. Я видел, как местные и приехавшие со всей страны добровольцы наводили порядок в этом бедламе. И даже городничий местный, хоть и сволочь порядочная, но и он отлично проявил себя в этих условиях. Только это и вселяет в меня оптимизм.

— И что по вашему нам всем нужно делать?

— Готовиться Маша, готовиться. То, что мы не готовы сейчас, не означает что мы должны бездействовать. Я подал рапОрт по команде с просьбой прикомандировать меня к Мобилизационному штабу Гражданской обороны.

Вот такие настроения господствовали среди наших «стратегов». Но упрекать власти в полном бездействии право не стоило. После того, как указом императора было узаконено существование Гражданской обороны, наши добровольные консультанты получили все необходимые распоряжения от своего командования. Кто-то действительно был направлен работать в Мобилизационный штаб. Остальные остались у меня. Но и они больше не были «вольными стрелками». Получивший соответствующие распоряжения «сверху», Моргенштаб прикомандировал их к нам на постоянной основе, придав им статус исследовательской группы. Более того, военно-морское начальство настолько оказалось щедрым, что даже предложило нам расширить группу до отдела, добавив еще людей.

— Не советую соглашаться, — сразу запротестовал против начальственной «щедрости» капитан-лейтенант Меркурьев, — скорее всего нам хотят сплавить тех, от кого давно хотят избавиться под благовидным предлогом.

Как будто я сама этого не поняла! Направив по почте вежливый отказ от столь щедрого «подарка» я озадачила исследовательскую группу:

— Значит так товарищи офицеры, пока врага на нашем горизонте не видно, все ваши стрелочки на картах будут чистой воды абстракцией. Ну а раз так, то нет разницы в том, в какой форме пройдут ваши теоретические изыскания. Сейчас вашим заданием станет подготовка нашей «Астры» к бою в техническом плане и соответственно планирование самого боя. Понимаю, что не на все вопросы вы сможете найти ответы самостоятельно, значит Коллегиум вам в помощь. Тем более, что со вчерашнего дня в его состав вошла наша инженерная группа.

«Предложение Кнопки было принято Кругом единогласно. И не потому, что оно было самым лучшим в этой ситуации, а потому, что нет гарантии, что во время бегства они не столкнутся с другими кораблями пидоргов.

— Кто знает, как работает у злыдней система оповещения и связи? — задала риторический вопрос Райка Бугорская, — мы вообще имеем о них нулевое представление.

Отправив экипаж по рабочим местам и постам, Серега вместе с Нинкой засели в штурманской рубке и держали совет.

— Сейчас мы близки к точке перицентра. Недели через полторы мы ее пройдем, — объясняла Нинка о текущем положении корабля в пространстве, показывая стилом на выведенные на экране расчетный пучок траекторий, — потом мы начнем с небольшим ускорение дрейф вглубь системы и пройдем мимо Проксимы здесь.

— На каком удалении от звезды мы пройдем?

— На расстоянии порядка 140 миллионов километров. Жарко нам не будет.

— Траектория их станции?

— Пока что неизвестна. Она сейчас в тени звезды и я не могу ни наблюдать ее, ни установить ее фактическую траекторию и скорость. Корабли злыдней я наблюдаю. Сейчас они дрейфуют по стабильной круговой орбите, которую я считаю частью разгонной траектории. Кстати, завтра они тоже уйдут в «тень» и я смогу судить о их местонахождении только предположительно.

Оценивая положение, командир «Астры» пришел к выводу, что шансов на успешную атаку противника у них нет. Пока они в дрейфе, есть шансы, что противник не станет на них обращать внимания. Но стоит им запустить основной двигатель, как враг немедленно навяжет им неравный бой. При этом он будет изначально превосходить «Астру» в скорости. А может быть и в маневре. И это если не брать в расчет того факта, что противник наверняка обладает оружием для боя на дальней дистанции. Насчет собственного оружия? Его пока нет, но мысли насчет того, откуда оно появится появились.

— Сколько у нас времени осталось до прибытия «Астры-2»?

— Ровно четыреста дней, если только все идет по графику.

— Значит, где-то через год мы должны быть готовы к бою.

— А если их перехватят раньше? Они ведь могут их уже засечь?

— Не знаю Нинок, ей-богу не знаю. Мы сейчас все-равно им ничем помочь не сможем. Остается надеяться, что враги их, как и нас решат перехватить возле своего логова.

Как потом оказалось, командир был прав».

Наши «Ушаковы» и «Нахимовы» в союзе с «Макаровыми» выдали первый результат. По их мнению, самой легкой частью боевой задачи, был вывод из строя станции пидоргов.

— От прямой атаки одиночного корабля станции есть чем отбиться. На ближней дистанции вести огонь на поражение будут стационарные системы. Скорее всего это будут кинетические системы.

— Почему вы так считаете?

— А больше ничего тут и не подойдет. Преимущество кинетических систем состоит в мгновенном разгоне боеприпаса. Вопрос со скорострельностью таких систем пидорги наверняка решили. Как ни крути, но ожидать стоит не только атаку одиночной цели, но и массированную атаку одновременно со всех направлений. Поэтому ближний бой со станцией экипаж «Астры» проиграет.

Из последующих объяснений мне стало ясно многое. Кинетические системы — это что-то вроде рельсотронных орудий, которое выстреливает боеприпас с невероятной начальной скоростью. Ничего сложного в самом снаряде нет. Кусок металла и ничего больше. То есть, весь этот боеприпас является одновременно и поражающим элементом. Наши инженеры дополнили мысль «стратегов». Они высчитали дистанцию, на которой возможно гарантированное поражение активно маневрирующей цели. Полученный результат не внушал оптимизма. Космический корабль — большой, так что попасть в него — не проблема. Конечно, сама по себе дырка в обшивке мало что значит: повреждение внешней оболочки может быть, автоматически заклеено полужидким содержимым (наподобие густой смолы), а разгерметизированный отсек — банально заблокирован герметичными дверями. При этом разгерметизация даже не обязательно означает гибель команды: достаточно сидеть на боевом посту в скафандре. Чтобы нанести серьезный урон, необходимо зацепить действительно важный узел — двигательную установку, топливные системы, вычислительный узел, или центр системы жизнеобеспечения. Скорее всего у пидоргов все это получится за счет огневого превосходства. У ребят же будет все наоборот. Использовать кинетическое оружие сможет и «Астра». На ней штатно есть то, что можно приспособить для этих целей. Проблема в том, что одиночное попадание и даже серия попаданий не критично для столь огромного объекта как станция пидоргов.

— Дистанция поражения орудий «Астры» совпадет с дистанцией поражения орудий пидоргов. Но пидоргам наш огонь не страшен. Полученные ими повреждения не повлияют на исход боя. Они будут слишком малы. Зато на каждый наш выстрел, они ответят сотней. Исход такого боя решит преимущество в плотности прицельного огня. «Астра» по определению обладает намного меньшей живучестью, чем огромная станция.

— А если атаковать не самой «Астрой» а какими-нибудь брандерами?

Идея эта была сразу забракована. Средств поражения у пидоргов много. Инженеры уже прикидывали и «разместили» на поверхности станции несколько тысяч «орудий». Этого хватит для отражения массированной атаки со всех направлений. А в нашем случае, им придется отражать атаку небольшой группы целей, уничтожить которые даже легче чем корабль землян.

— Кроме того, они смогут вести не только прицельный огонь на ближней дистанции боя. За пределами этой дистанции по нам могут вести заградительный огонь. Конечно, с увеличением дистанции боя, плотность огня будет резко падать. Тут зависимость квадратичная при ведении сосредоточенного огня и кубическая при ведении рассеянного огня. Но эта проблема частично решается вот таким образом.

Инженер вывел на экран изображение снаряда и объяснил, что тело снаряда не обязательно делать монолитным. Снаряд может быть и сегментным. То есть, за пределами дистанции ведения прицельного огня, снаряд распадается на множество готовых поражающих элементов и образует из них целый рой. Такой рой может быть и не уничтожит сразу атакующую цель, но нанести множественные повреждения сможет. Поэтому, прежде чем мы выйдем на дистанцию поражения, мы будем сильно избиты. И еще одно ограничение, причем не для врага, а для нас. Направление движения корабля ни в коем случае не должно совпадать с направлением ведения стрельбы. Ничем хорошим для экипажа обгон сравнительно медленных снарядов не закончится. Стрельба возможна только на параллельном курсе. А это практически стрельба по неподвижной цели. Тут однозначно преимущество будет за пидоргами.

— Хорошо товарищи, но ведь кроме кинетического оружия можно создать лучевое. Там сразу речь пойдет о световой скорости.

— Правильней сказать энергетическое. Этот вариант даже еще хуже, чем кинетическое.

— Чем же он хуже? Ведь скорость распространения луча равна скорости света!

— Возьмем для примера «Астру». Допустим пидорги от большого ума создали энергетические боевые системы. Тут вести речь можно только о бое на ближней дистанции. Наш корабль представляет собой тяжелобронированную груду массой в десятки тысяч и даже миллионы тонн. Металл — штука, как известно, тугоплавкая, так что прошить его лазером требует очень больших энергий. Учитывая, что критичные узлы бронированы многократно, а также тот факт, что до бесконечности воздействовать лучом в одно и то же место возможности не будет, получаем, что необходимый импульс требует гигантских энергий. Оставим в стороне вопросы генерации такого луча и перегрева самого орудия. Даже с возможностями пидоргов, это будут единичные системы, которые бесполезны даже на средних дистанциях боя и их количества будет недостаточно в ближнем бою Тут речь идет даже не об отражении массированной атаки со всех направлений. Атаку группы активно маневрирующих брандеров таким оружием не отразить.

Окончательно меня отвратило от идеи применить лучевое оружие, замечание одного из инженеров о том, что раз возможен отражатель на фотонном звездолете, то использовать нечто подобное для защиты от сколь-угодно мощных излучателей вообще не проблема. Пидорги, с их уровнем развития легко могут создать подобную защиту.

Что я еще могла предложить? Вспомнив рассказы своего отца, я завела речь о ракетной атаке. В конце-концов ракет можно сделать много. Они сами по себе смогут активно маневрировать. Дистанция пуска может быть любой. Можно даже сделать их с разделяющимися боеголовками. А в этих боеголовках можно много чего разместить. Увлекшись объяснениями, я описала картину массированной атаки таких боеголовок. Они разные. Есть те, что изобразят ложные цели. Есть те, кто будет наводить помехи и подавлять работу средств разведки, наблюдения и связи. А есть такие, которые нанесут смертельный удар. И все это работает в связке. Боевой рой, имеющий автономную систему управления. Система эта децентрализована, а потому ее не уничтожишь и не подавишь одним ударом. Она сама определяет приоритеты и назначает лидера. Но даже уничтожение лидера ничего не меняет. Боевой рой сам «выберет» следующего лидера и продолжит выполнять боевую задачу.

Услышав такое, что инженеры, что «стратеги» выпали в осадок! Оказывается, никому из них такого и в голову не приходило! Здесь перед военными просто не стояло тех задач, которые решал сумрачный советский гений. Им не было нужды думать над тем, как прорывать мощную систему ПВО, ПРО или ПКО. И даже задачи по уничтожению Авианосных ударных группировок (АУГ) перед ними не ставились. Не было здесь таких боевых единиц. Авианосцы были, но они являлись скорее оружием полицейских операций. Никому даже в голову не приходило использовать их в тех же морских сражениях. Таковые давно отгремели и как их вести здесь не очень то и представляли.

Глаза моих собеседников загорелись таким нездоровым блеском, что мне сразу стало понятно: не позднее чем сегодня кто-то из них и наверняка не один, «стуканет» руководству о содержании этой беседы. Еще бы! Космос космосом, а Земля никуда не делась. Кто откажется от возможности совершить резкий рывок и получить качественное превосходство над своими «друзьями»? Не только Ледовый флот, тут и Морское с Военным министерства на уши встанут. С моими собеседниками все ясно, я им дала прекрасную возможность отличиться. Зато правители теперь потеряют всяческий покой. Соблазн получить одностороннее преимущество слишком велик. Вот только не будет это преимущество долгим. Другим того же захочется. И кто знает, чем это все закончится?

— Товарищи, я надеюсь, что все поняли: разглашение этих сведений приведет к страшным для всего человечества последствиям. Прогресс штука коварная. Особенно в военном деле. Прошу меня правильно понять. Помимо благородства, свойственного творцам и защитникам, существует подлость и беспринципность политиков. Стоит им оценить по достоинству то, что оценили вы и вместо готовности к отражению угрозы извне, мы получим кровавую смуту всемирного масштаба.

Вроде бы уразумели. Но подстраховаться стоит. Мое ВЧК еще не сформировано и авторитетом для этих людей не является. Зато представители Елисеева и Якуповой в ее составе есть. Вот пусть они сегодня же предъявят свои полномочия и возьмут подписку о неразглашении сведений. Что это за сведения, им знать не обязательно. Но перед Ксенией Александровной и Кириллом Кирилловичем мне объясняться придется. Кстати, вроде бы все успокоились. Можно продолжить беседу.

— Мария Ивановна, предложение ваше и заманчивое и даже красивое, но не в этом случае.

Отошедшие от шока специалисты начали все раскладывать по полочкам. Ракеты — это по сути своей те же самые брандеры. С ракетами конечно проще. Они не требуют таких уж больших запасов энергии для перемещения. Начальное ускорение да некоторые маневры при подлете к цели — все, что ей нужно. Однако как они смогут воздействовать на саму цель? Прямым столкновением? Отпадает — несопоставимые массы. Взрыв? В вакууме ударная волна отсутствует, так что при расстоянии в два-три десятка километров на долю цели придется лишь незначительная доля его энергии, и сила взрыва по большому счету пропадет впустую. Разве что сенсоры врага выведет из строя. А как достать критические узлы? Пожалуй, здесь у ракеты шансов куда меньше, чем даже у лучевого оружия. Единственный эффективный метод — каким-то образом доставить боеголовку внутрь станции пидоргов, в результате чего она получит всю энергию взрыва. А если внутри есть атмосфера, то и взрывная волна получится. Но вот как это сделать — большой вопрос. А еще в силу (относительно) низких скоростей передвижения и яркого выхлопа они будут засечены противником вскоре после запуска и, скорее всего, сбиты. Поэтому космическая схватка сведется к банальному соревнованию «у кого запас ракет или снарядов больше». У сравнительно небольшого корабля не будет никаких шансов справиться со станцией.

— Но ведь вы уверяли меня в самом начале беседы, что станцию уничтожить проще, чем боевой корабль.

— Проще, но не в открытом бою. В открытом бою нужно задействовать целую армаду кораблей. Тут мы даже не станем считать, сколько их потребуется. В данной ситуации это не вариант, ибо корабль у нас всего один.

— Значит воздействуем комплексно. И вообще господа, — слово «господа» я подчеркнула интонацией, — мне не нравится ваш скептецизм. Берите пример с наших инженеров! Они никогда не скажут, что есть нерешаемые задачи. Они просто поищут решение.

Вот так и нужно с ними говорить! Обращением «господа» я сумела показать, насколько низко эти люди пали в моих глазах! То, что я выражаю этим не только свое личное недовольство ими, все прекрасно поняли. Желание реабилитироваться — практически мгновенное и повсеместное! То что мне и нужно!

— Слушайте боевую задачу! — с этих моих слов для них начиналась новая жизнь.