Первым рейсом они вылетели в Лондон. Привычно прошли границу, забрали свое оружие, спрятанное в сумке, лежавшей в камере хранения. Поехали в Дартфорд. Дронго был необычайно молчалив и задумчив, словно готовился к серьезной премьере. Сегодня утром он позвонил Мортону и объявил, что расследование закончено. Вчера вечером, когда он был с Джил, Мортон позвонил и назвал ему имена людей, с которыми разговаривал перед смертью Орацио Локателли. Теперь все встало на свои места. Поэтому эксперт был так задумчив и непривычно молчалив.

В Дартфорде они оказались в половине двенадцатого. Дронго принял горячий душ, переоделся, достав новую рубашку, купленную в Риме. Теперь он был готов к возвращению в Лондон. Они расплатились за номер, взяли такси, чтобы доехать до станции, откуда можно было по прямой ветке добраться до вокзала на Чарринг-Кросс. Когда они были в поезде, позвонил Мортон.

– У вас есть с собой оружие? – неожиданно спросил он.

– Вы сами выдали нам два «глока», – напомнил Дронго, – которые я собираюсь вам сегодня вернуть.

– Держите их при себе, они могут понадобиться.

– Вы можете нам объяснить, что именно у вас происходит?

– Сегодня вас в очередной раз собираются убить, – пояснил Мортон. – Иногда я думаю, что, кроме таланта и удачи, людям нужно верить в невероятные чудеса. Один из людей Нельсона вчера сдал его сотрудникам Скотланд-Ярда, и сегодня их будут брать прямо у здания нашего клуба.

– Это действительно невероятно, – согласился Дронго, – такого просто не бывает.

– Его сдал Джалал, тот самый компьютерщик, о котором вам рассказывал Уиллер, – пояснил Мортон. – Он узнал о том, кто именно застрелил их коллегу – Уэйна Стивенса, которого нашли с простреленной грудью в машине, недалеко от набережной. Это мой «крестник», который успел меня ранить и в которого я стрелял.

– Видимо, Нельсон ликвидировал своего помощника, не сказав об этом Джалалу, – понял Дронго. – Нельзя все время лгать. Рано или поздно вы попадетесь на своем вранье, которое сработает против вас. Спасибо за ваш звонок, Мортон. Мы будем иметь в виду ваше предостережение.

Он не мог предположить, что сегодня утром Джалал и Нельсон выехали на автомобиле к зданию клуба, приказав Веласкесу и его спутнице прибыть на большом внедорожнике к этому месту. Нельсон был уверен в успехе задуманного. К тому же он все время проверял оба телефона Джалала и был уверен, что тот ни с кем не мог контактировать или сообщить о том, куда именно они едут. Ведь он сам сообщил об этом всем троим только сегодня утром. Но Нельсон забыл одну деталь. Джалал был талантливым компьютерщиком и сумел передать сообщение по компьютеру, не дублируя его на свой айфон и не позвонив по телефону.

Это решение он принял несколько дней назад, когда среди последних новостей узнал о том, что на набережной было найдено тело неизвестного человека, у которого между сиденьями лежали водительские документы на имя Уэйна Стивенса. Опасаясь испачкаться в крови, Нельсон просто не полез осматривать все сиденья. И солгал Джалалу, сказав, что отправил раненого в больницу. Сообщение о погибшем Стивенсе потрясло Джалала. Значит, их босс мог добивать своих раненых помощников, чтобы они не попали в руки полиции. Но еще больше его потрясло другое сообщение. В том самом месте, где должна была состояться встреча девушки Стивенса с Нельсоном, была найдена убитая женщина. Джалал помнил точный адрес этого места, ведь он сам диктовал его Саре. Конечно, он не знал, что Сара приставлена к Стивенсу для наблюдения за группой Нельсона, и искренне считал, что она просто девушка его друга. А скрытный Нельсон не сообщил ему всю правду. И эта скрытность, присущая Нельсону, его привычка никому не доверять в данном случае сыграла против него.

Узнав о том, что Нельсон убил и девушку Стивенса, Джалал уже не сомневался в своем выборе. Этот шакал не оставлял в живых не только своих раненых помощников, но и убирал их любимых, чтобы не было никаких возможных свидетелей. Такого цинизма Джалал не ожидал. Он сам пошел в Скотланд-Ярд, где рассказал обо всей деятельности Нельсона и его группы.

И утром они отправились на очередное убийство. Жертвой на этот раз должен был стать неуловимый эксперт. Но, видимо, у этого эксперта был хороший ангел-хранитель. Или Аллах решил ему помочь, послав в лице Джалала спасителя. Сам Джалал не знал, как именно стоит квалифицировать произошедшую с ним метаморфозу. Он знал, чем занимается Нельсон и их группа, и готов был помогать, пока они отстреливали чужих людей и убивали неизвестных политиков. Но когда он узнал, что Нельсон может так же спокойно убивать своих помощников и лгать, уверяя, что они находятся в больнице, в душе Джалала что-то сломалось. Нет, он не боялся смерти. Но жить рядом с человеком, способным предать тебя в любую минуту, было невыносимо. И поэтому он сделал свой выбор.

Когда сюда приехали Дронго и Вейдеманис, все было уже закончено. Еще за два часа до их появления оперативная группа Скотланд-Ярда сумела быстро и четко задержать всех четверых. Никто не успел даже достать оружие. Только Нельсон, осознавший, что его предали и увидевший на лице Джалала подтверждение этому факту, коротко спросил:

– Почему?

И услышал в ответ гневный крик своего помощника:

– Шакал! Ты убиваешь своих друзей и их женщин, а потом спрашиваешь почему?

Их посадили в разные машины, и Нельсон не успел объяснить Джалалу, что предателем на самом деле был Стивенс, а его девушка не была его девушкой, а всего лишь следила за ними. Впервые в жизни его подвела собственная осторожность. Он привык никому не доверять, и это, в конечном счете, сыграло против него самого. Нужно было все рассказать с самого начала этому мусульманину, который помешан на понятиях чести, обреченно думал Нельсон.

В два часа дня Дронго и его напарник вошли в здание клуба. Мортон с перевязанной рукой уже ждал их в холле. Он провел их куда-то по коридорам, вводя в комнату, где был зеркальный экран. Очевидно, за ним сидели члены Совета, которых не должен был видеть никто, тем более Эдгар Вейдеманис. Дронго не мог знать, что там собрались все пять членов Совета.

– Говорите, – разрешил ему Джордж. Узнав о возвращении эксперта, он чуть не задохнулся от гнева. Значит, эти старики снова обошли его. Но выдавать своих чувств он не хотел.

– Меня пригласили и попросили проверить приглашенных на ваше заседание членов клуба, – начал Дронго, глядя на свое отражение. – Для проверки мне передали список из семи фамилий самых известных в Европе политиков и банкиров. Уже тогда я понимал, что это необычный список самых влиятельных людей Европы, и я не смогу проверять каждого из них. Но после долгих размышлений и изучения их биографий я обратил внимание на двух новичков, которые казались мне более интересными. Вы считали, что кто-то ведет свою игру самостоятельно, нарушая ваши интересы. Но один из членов Совета невольно выдал ваши планы, рассказывая мне о книге «Восточный экспресс», где виновными были все находившиеся в поезде люди. И судьи тоже.

При этих словах четверо членов Совета посмотрели в сторону Джорджа, который покраснел от негодования.

– Все семеро людей, которых вы мне указали, проводили политику, несколько отличную от той, которую им пытался навязать Бильдербергский клуб. Но если остальные пять старожилов чувствовали себя достаточно уверенно, то два новичка пытались усидеть на двух стульях, выполняя рекомендации клуба и своей ложи. И когда я попросил проверить именно эти кандидатуры, было принято решение об их показательной ликвидации.

В этот момент, считая, что мы зашли слишком далеко в наших расследованиях, один из членов Совета решил отказаться от моих услуг, сообщив мне ложную информацию о якобы найденном предателе. Он указал на Альдини, надеясь, что я поверю в эту версию.

Все четверо опять посмотрели в сторону Джорджа. Тот сидел, опустив голову и даже не пытаясь что-то сказать. Но один из четверых уже начал нервничать, понимая, чем именно может закончиться рассказ эксперта.

– Другой член Совета решил вернуть меня обратно для конфиденциальной проверки, – продолжал Дронго, – и уже тогда мне стало понятно, что речь идет не просто о возможной утечке информации. Где-то рядом появилась организация, способная бросить вызов всемирному правительству бильдербергцев. Когда начинаешь анализировать то, что произошло с предшественником госпожи Лагард – Домеником Стросс-Каном, убеждаешься, что его подставили, быстро и жестоко оборвав его политическую карьеру сексуальным скандалом. Именно в тот момент, когда он выступил против глобального владычества Бильдербергского клуба.

Еще до моего появления в вашем клубе один из членов Совета, понимая, что рано или поздно его параллельная игра станет известна всем, приказал уничтожить нью-йоркского биржевого брокера, с которым был непосредственно связан. И всех, кто мог об этом знать. А после моего появления был найден некий Нельсон, которому поставили задачу моего физического устранения. Поговорив со Штельмахером, я узнал, что практически все подозреваемые лица были членами масонской ложи «Великий Атлантический Союз», которая решила бросить вызов вашему клубу. Немецкий банкир понимал, что его могут убрать так же, как и его испанского коллегу, поэтому рассказал мне, что магистром их ложи является Локателли. Когда мы с моим другом Вейдеманисом оказались в банке, Локателли повесился. Это было самоубийство, так как я находился в соседней комнате. Но на самом деле это было доведением до самоубийства магистра ложи, чтобы скрыть очевидное противостояние между масонами и вашим клубом.

– Говорите яснее, – раздался дрожащий старческий голос основателя клуба.

– За сутки до нашего прибытия в Швейцарии пропали обе дочери Локателли, – продолжал Дронго, – якобы лодочник направил лодку в другую сторону. Правда, они сразу позвонили отцу и сообщили, что все в порядке. Их нашли, накормили, разместили в доме. Но почти сразу из Швейцарии позвонил другой человек. Я не могу знать, о чем они говорили, и не знаю, кто этот человек. Но абсолютно очевидно, что синьору Локателли объяснили, как именно ему следует поступить, чтобы девочки вернулись домой живыми и невредимыми.

Локателли знал правила игры и понимал, что его выбрали в качестве козла отпущения. Тем более что о его звании магистра знали и в Бильдербергском клубе. Член вашего Совета оговорился, что именно Локателли проводит независимую от клуба финансовую политику, подбивая на это остальных банкиров.

Дрожащий старческий палец отключил звук. Основатель клуба взглянул на Джорджа, глаза его при этом вспыхнули яростью, и негромко сказал:

– Вы слишком рано стали членом Совета. Я полагаю, что мы пересмотрим этот вопрос. Вы можете уже сейчас покинуть наше заседание.

– Согласен, – сказал сидевший рядом бывший Государственный секретарь.

– Да, – кивнула королевская особа.

– Утверждаю, – негромко произнес бывший премьер-министр.

Джордж медленно поднялся со своего места и, не проронив ни слова, вышел из комнаты. Все тот же палец нажал кнопку, включившую звук.

– Продолжайте, – попросил основатель – клуба.

– Локателли довели до самоубийства, – снова заговорил Дронго, – чтобы выставить магистра ложи виноватым во всем, что здесь произошло. Но в день самоубийства ему было еще несколько звонков от неизвестного абонента. Однако сам Локателли все время набирал один и тот же номер, и этот номер не отвечал. Пока за несколько минут до самоубийства Локателли снова не позвонили.

– Вы узнали, кто именно этот человек? – спросил основатель клуба.

– Да.

– Можете назвать его имя?

– Сейчас поясню. Я начал более внимательно еще раз просматривать все материалы и наткнулся на интересный факт. Нью-йоркский биржевый брокер, которого решили ликвидировать в первую очередь, работал с одной европейской страной, известной своим нейтралитетом и высоким уровнем жизни. – Дронго перевел дыхание. – Номер телефона этого человека Локателли набирал перед смертью. Он точно знал, кому следует звонить. Нью-йоркский брокер был лично знаком с человеком, который решил сыграть на стороне другой организации. И, наконец, самое главное. Я проверил по номерам телефонов. Именно ему позвонил Стросс-Кан после своей сенсационной речи против глобализации и всемирного правительства. Этот человек сейчас сидит с вами, за зеркальным экраном. Ваше превосходительство, вы не станете этого отрицать?

Наступило молчание. Трое остальных членов Совета смотрели на четвертого. Он не покраснел, не побледнел, такие переживания были ему просто не свойственны, только негромко произнес:

– Это лишь ваша версия.

– У вас есть своя? – спросил бывший Государственный секретарь.

Больше не было произнесено ни слова. Бывший премьер-министр поднялся и молча вышел из комнаты. Было слышно, как он уходит.

– Не берусь утверждать, что он является Великим магистром этой масонской ложи, – сказал Дронго, – но он работал на них все время. С самого начала.

– Это урок всем нам, – покачал головой основатель клуба. – Нужно было понимать, что такой системный кризис рано или поздно возникнет. Понимать и принимать упреждающие меры.

– Мы уже приняли меры, – напомнил бывший Государственный секретарь, – сегодня во всех газетах будут сообщения… – рука ее величества отключила звук.

Дронго и Вейдеманис долго сидели перед зеркальным экраном. Очевидно, трое оставшихся членов Совета совещались. Затем они услышали голос основателя клуба:

– Мы благодарим вас за хорошую работу, господин эксперт. Ваш гонорар будет удвоен.

– И еще, – добавил бывший Государственный секретарь, – полагаю, излишне говорить, что все произошедшее с вами и вашим другом останется в абсолютной тайне. Навсегда. Вы понимаете, что это явно не то расследование, которым вы можете гордиться. Его никогда не было и не могло быть.

Дронго согласно наклонил голову. Через несколько минут они уже шли по улице. Оба молчали. Впереди был газетный кисок. Напарники посмотрели друг на друга и шагнули к киоскеру, попросив дать сегодняшние газеты. Заголовки практически всех ведущих европейских газет вышли с одинаковыми разоблачительными материалами. Французский миллиардер Бернар Тапи, продавший компанию «Адидас» лионскому банку под гарантии правительства, заранее знал, что банк не сможет выплатить ему эти деньги. И тогда бывший министр экономики Франции госпожа Лагард посоветовала ему обратиться в арбитражный суд, который вынес решение о выплате всей суммы из государственного бюджета. Миллиардера обвиняли в мошенничестве, а нового директора МВФ – в пособничестве этому неслыханному хищению.

– Это уже не сексуальный скандал, – задумчиво произнес Дронго, – это удар посильнее. Они же говорили, что нанесут ответный удар. Вот он и состоялся.

– Вечная война, которая никогда не заканчивается, – согласился Вейдеманис, выбрасывая газету в мусорное ведро.