Отчаяние — самое верное слово. Именно оно сейчас рвало душу в клочья и заставляло вскипать разум. Вот оно, это дурацкое право выбора! Но как тут решиться и сделать его, если в любом случае придётся кем-то пожертвовать?!
А тут ещё чья-то чужая злая и холодная воля нахлынула липкой противной волной, врываясь в сознание жуткими словами: «Смиритесь, жалкие твари! Оставьте сопротивление! Покоритесь вашим новым владыкам, призванным повелевать этим миром!»
Это кто тут такой умный нашёлся? Это ж надо так мозг плющить! Наездник желтоглазый, гад! Сто пудов, он, сволочь иномирская! С его стороны прилетело.
Ярик, хоть и не выходил из сатэ, но его этой ментальной атакой прибило неслабо. Даже сомневаться не приходилось — не усиль он сейчас противостояние чужой воле, его собственную скоро просто сомнут и раздавят в лепёшку. Надо сатэ подстегнуть! И глянуть, как там все.
Ага. Остальных, кто на крыше был, этим чужеродным посылом накрыло ещё похлеще. Гвардейцы в большинстве своём взбледнули и в стенки по краям парка вжались. Муайто чуть кувырком не полетел, запнувшись на ровном месте. Славка, что ближе всех к драконьему наезднику оказалась, и вовсе, попятившись, на спину завалилась. Даже гоблина к земле пригнуло. А Мадрысю с графиней и горцами малость заклинило и замереть на месте заставило. Так и стояли, рты пораскрыв и глазёнки выпучив. Как, впрочем, и те воины императора, что кинулись было к ним наперерез.
Это только им здесь на крыше всем так повезло? Или по всему городу сейчас людей этой атакой загнуло?
Покоритесь… Ярик помотал неожиданно потяжелевшей головой. Придумали тоже! Хрен вам с вареньем, а не этот мир!
Злое упрямство подстегнуло решимость, и парень затараторил ставшее уже привычным:
«Я узнал, что у меня…»
Не успел даже до конца предложения эту свою мантру проговорить, — видать, тренировки сатэ не прошли даром, а может, и эмоциональный накал помог, — разум словно вспыхнул, мгновенно расширяясь и вновь добавляя миру красок со звуками и запахами. А заодно и немного замедляя бег времени. Хотя это, скорее, просто мысли в голове энергичнее забегали.
И ещё Ярик почувствовал, что впитывает в себя, будто губка, ринувшуюся к нему со всех сторон энергию. Но не магическую, нет, а жизненную, что ли. Словно весь мир и все, кто находятся вокруг, решили вдруг поделиться с ним частичкой себя. Люди, птицы, дракерманы. Даже деревья с травой и всякой букашистой мелочью на них. И даже эти твари, ворвавшиеся сюда невесть откуда и совершенно чуждые этому миру.
И эта энергия, хлынув бодрящей волной, напитала его силой и придала уверенности.
«Плюс десять к харизме», — мелькнула мысль в голове, а в следующий миг он уже во всё горло орал, уставившись на и так подавленных и оторопевших королеву с графиней:
— А ну, убрали ножи быстро! Опустили руки, я сказал! Мураш, очнись!
А сам уже поворачивался к подлетающей парочке драконов и указывал на них, как на первые цели, Кляксичу. Краем глаза замечая, что королева и впрямь немного отодвигает нож от горла Агаи, а графиня Токус делает неуверенный шажок назад, оказываясь чуть позади своей подруги.
— Муайто, сзади! — объяснять, что подлетевший дракон уже почти за спиной орка, было некогда. — Руби!
Но краснокожий и без всяких уточнений понял всё правильно. Как заправский акробат он прыгнул в сторону, одновременно закручиваясь-разворачиваясь и замахиваясь секирой прямо в полёте.
Сверкнув по дуге, лезвие топора чуть-чуть не успело добраться до башки твари, но всё же чиркнув и вспоров чешую на её шее.
А в следующий миг Ярику пришлось самому уворачиваться, падая на колени и откидываясь назад, на спину. Потому как второй дракон, обдав зловонным дыханием и клацнув рядом с его носом зубами, пронёсся прямо над юношей, проутюжив пузом и вдобавок зацепив лапой.
Заодно сбив с головы шляпу и унося воткнувшийся куда-то в брюхо и вырвавшийся из руки меч.
Горцы, что оказались на пути у этой крылатой твари, хоть и кинулись в рассыпную, но, к чести своей, нанести гадине хотя бы по удару не забыли. А один из них так и вовсе, ухватив за руки королеву с графиней, успел выдернуть затупивших дам из-под удара могучего драконьего крыла.
Правда Мадрысю это уже не спасло. Её нарядное платье окрасилось кровью, вытекающей из небольшой дырки в боку. Это Агая, почувствовав, что нож уже не грозит рассечь ей горло, разрядила в королеву, прямо не вытаскивая из-под плаща, спрятанный там дротовик Ярика.
Саму черноглазку от дракона спас Мураш, сбив её с ног и повалившись на землю рядом. Держа выхваченный меч в одной руке, другой разведчик зажимал рану на шее — спасённая горцем графиня, убираясь прочь, зацепила-таки младшего тана кинжалом.
Хорошо, что с Агаей всё норм. Аж от сердца отлегло. А Мураша подлечить нужно срочно.
Потирая отбитое драконьей лапой плечо, Ярик быстро огляделся. Тот крылатый монстр, которого рубанул Муайто, кувыркался по крыше, снеся к Проклятому беседку в центре парка и растеряв всех троих своих седоков. Сейчас к этим горе-десантникам, копошащимся на травке, спешили размахивающие оружием гвардейцы. А орк, словно и не валялся только что на земле, бодренько направлялся к раненному дракону, явно намереваясь того добить.
Вторая тварь взмыла ввысь. Значит, пока что была неопасна.
Третья… Ярик развернулся. Как там Славка? Вроде пара секунд всего прошла, но мало ли.
Третья гадина по-прежнему висела над крышей, никуда не спеша улетать. Её наездник, раскинув в стороны руки, надменно взирал на позабывший о нападении, притихший и замерший перед ним народ.
Славка там же. Уже на ногах. Жива, вроде, и здорова.
Но вот же телепат кренов! Даже магия сестре не помогла. Так и стояла девушка со сверкающим фаером над ладонью, даже не собираясь запускать его в пришельца.
Только Гена, похоже, смог пересилить давление желтоглазого. Но, отмахивающийся от гоблина хвостом, дракон даже близко его к своему хозяину не подпускал.
— Ах ты крысюн помойный! — Ар Трой, собрав в кучу руки-ноги, вновь кинулся в атаку.
Один из его разведчиков сидел на траве совсем рядом с Яриком, потерянно мотая головой. Похоже, бедолага, сотряс заработал. Второй, прихрамывая, ковылял за королём, на ходу взводя дротовик. Но никто даже подойти к дракону не успел. Змеемордый наездник долбанул по людям новой волной внушения: «Покоритесь, презренные! Я, Зерн Кар, третий сын Богоподобного Аму Кара, пришёл забрать этот город себе! Смиритесь и сдайтесь на милость вашего нового повелителя! Ибо не покорившихся ждёт страшная кара!»
«Третий сын, говоришь?! Иван Дурак нашёлся! А родители, вообще, знают, что ты здесь? — мысли, подстёгнутые состоянием сатэ, мелькали в голове, как проносящийся мимо скоростной поезд. — Чего ты сюда без армии-то припёрся? Это не охрана ли твоя на других драконах? Уж больно похоже, что решил ты своим дурацким налётом перед своим папашей богоподобным выпендриться! Гадёныш! Мажор иномирский!»
Ярик зло ухмыльнулся и кинул взгляд по сторонам. Совсем не поддались этому жуткому прессу разве что только он сам да гоблин. Ар Трой хоть и не встал столбом, но шаг замедлил и шёл теперь, словно сквозь толщу воды пробивался, преодолевая сильное сопротивление. Только бороться ему приходилось с самим собой. Точнее с желанием подчиниться иномирской твари. Всё же, похоже, Гена и его владению сатэ обучил. Только способностей у короля поменьше, чем у Ярика, оказалось.
«Покоритесь и сдайтесь!» — вновь завёл свою шарманку желтоглазый.
— Русские не сдаются! — упрямо выплюнул Ярик и вытянул руку с кинжалом в сторону дракона с наездником. — Кляксич, фас! Долби обоих!
У сидящего рядом на траве разведчика выхватил из руки дротовик. Взвёл, примерился. Дистанция небольшая. Но в наездника не попасть — прикрыт бронированной шеей дракона. Тогда в глаз крылатому монстру? А вдруг попадёт! Выстрел!
В морду угодил, но не в глаз. Защита, благодаря вгрызшимуся в неё чёрному жгутику хаоса, вроде и слетела с дракона, да и дротовик у разведчика помощней его собственного. Но дротик, один чёрт, с глухим бумканьем бессильно отскочил от прочной чешуи твари, не причинив той ни малейшего вреда. Гадина лишь недовольно башкой мотнула да одарила Ярика взглядом, полным злобы и презрения.
— Вот зараза бронированная! Славка, вломи по нему фаером, что ли! Или лезвиями!
Но сестра даже и не подумала обращать внимание на его вопли. Кляксич на магию желтоглазого словно и не повлиял вовсе. По крайней мере этот Кашпировский недоделанный продолжал плющить сестре мозг и подавлять своей волей.
И не только ей. Пока народ на крыше пребывал в подавленном состоянии, троица пришельцев, что с дракона свалилась, умудрилась не только отбить атаку гвардейцев, но и перейти в наступление. И ничто не помогало спастись храбрым воинам императора, ни отличное оружие, ни прочная броня — шустрые и вертлявые поганцы рубили их, как беспомощных котят. Ибо гвардейцы под прессом желтоглазого и сопротивляться-то толком не могли, пропускали удары один за другим.
Нужно было срочно что-то делать, пока змеемордые тут всех не перебили. Тем более, что один из них уже оказался в опасной близости от Мураша с Агаей.
Грозно рычащий Ар Трой почти добрёл до врагов и даже мечом замахнулся. Вот только молниеносный взмах длинного хвоста крылатой гадины отправил короля в очередной короткий полёт.
Зато Гена сумел увернуться. Этот крэйзи фрог поднырнул под удар, кувыркаясь по земле, подскочил и, извернувшись, ткнул пару раз кинжалами в самый низ драконьего брюха. Пробил. Там, видать, чешуя не такая прочная.
Крылатый гад зло зашипел и дёрнулся, мотыльнувшись в воздухе. Да так, что чуть не скинул со спины своего наездника. Желтоглазый удержался, но дракон, попытавшийся дотянуться и цапнуть шустрого гоблина зубастой пастью, немного развернулся и подставил бок змеемордого гипнотизёра под выстрел успевшему перезарядить дротовик Ярику.
— Гена, красава! — он почти не целясь нажал на курок. Взвёл и выстрелил ещё раз, пока дракон не повернулся обратно, прикрывая собой враз перекособочившегося наездника.
— Попал! Сто пудов, попал!
Давление на мозг, вроде, ослабло. Сбил, сбил он атаку желтоглазого!
— Славка, отомри! — подскочил Ярик к сестре и пихнул её в бок. — Вмажь по гадам!
На этот раз девушку долго упрашивать не пришлось. Среагировала мгновенно, отправив в дракона сначала фаер, а потом и лезвия.
И тут же вновь остановилась. И отшатнулась назад, болезненно сморщившись и побледнев. Да и Ярику резко поплохело. Даже дикий дракерманский галдёж в ушах пропал, как отрезало. Будто они все внезапно заткнулись или же просто уши ватой заложило.
А это, оказывается, змеемордый, зараза, очухался и влупил по ним какой-то очередной ментальной плюхой. Без всякого внушения. Просто в мозги словно вцепился кто-то когтистой лапой и теперь сжимал их, пытаясь раздавить. И если уж даже на Ярика эта атака так подействовала, можно догадаться каково сейчас сестре и всем остальным.
И, главное, из дротовика пальнуть в гадёныша пока не выходит — не видно его почти. Спрятался.
Зато Славкины лезвия, задев и поранив левый бок дракона, проделали в его крыле две нехилые такие прорези. Этот гад аж просел в воздухе, коснувшись хвостом и лапами крыши. Затрепыхался активнее, пытаясь вновь подняться. Но повреждённое крыло, видать, держало плохо. Гадину повело куда-то влево и заставило забавно прыгать по-воробьиному, чтоб совсем не завалиться набок.
— Помоги его пригнуть! — прокричал Ярик гоблину, единственному из всех, кто не сдулся после ментальной атаки пришельца. Надеясь, что зелёный, как и орк, поймёт всё правильно.
Иного шанса могло и не быть. Да и способа другого достать змееголового Ярик не видел. А потому, скривившись и постаравшись позабыть про дикую боль в башке, он ринулся вперёд, вдогонку за крылатой тварью.
Время, стой! Сейчас, как никогда, будет нужна скорость!
Последний дротик в обойме — в бок дракону. Туда, где чешуйчатая шкура, рассечённая Славкиным заклинанием, расползлась кровавыми прорехами.
Попал! Прямо в рану попал. Да он просто Ворошиловский стрелок!
Мимо молнией пронёсся гоблин, как всегда умудряющийся быть быстрее и ловчее всех. Вот где натуральный Флэш!
В два скачка зелёный настиг дракона и, высоко подпрыгнув, засадил сразу оба кинжала в самое основание шеи зверюги. Кузнечик, блин! Хоть на олимпиаду его! Повис, не выпуская рукоятей ножей и надеясь своим весом заставить тварь опуститься ещё ниже к земле.
Но мало! Мало гоблинского веса!
Не так уж и сильно он дракона поднагрузил. Того всего лишь немного приопустило. Но недостаточно — слишком высоко прыгать нужно, чтоб до змеемордого достать. А у Ярика вряд ли получится сигануть так же, как у Гены.
— Хех! — промелькнув мимо него, взвился в воздухе подоспевший Ар Трой. Видать, понял уже, чего парень с гоблином добиться хотят.
Прицепился к Генордалтрису, крепко обхватив руками и добавив к бараньему весу зелёного ещё, наверное, с сотню своих килограммов.
Такой утяжелитель на шее дракон уже не потянул. Передняя часть его стремительно стала опускаться, пригибаясь к земле. И уже через мгновенье король на пару с коблом шмякнулись на крышу, чуть не пришлёпнутые сверху драконьей шеей.
Гоблинские кинжалы не удержались в ранах и выскользнули, освобождая тварь от лишнего веса. Дракон вновь рванул вверх, но было уже поздно. Ярик, улучив момент, отбросил дротовик и, разбежавшись, прыгнул к змеемордому.
Вцепился правой рукой ему в одежду, так, чтоб не вырвался, гад. И с остервенением принялся вонзать Карук в пытающегося отбиться от нападения пришельца. Пару раз получил локтем в лоб. Потом удар прилетел в ухо, ещё раз в ухо. В глаз. В шею. Он не переставал отвечать ударами Карука. Но в глазах потемнело. Кинжал, застряв в пришельце, выскользнул из ослабевшей руки, и парень повалился вниз.
В себя пришёл почти тут же, не успев ещё даже толком на землю упасть. Еще и Славка лечилку кинула. Вскочил на ноги, благодарно кивнул сестре:
— Спасибо. Мураша отхиль. Его порезали малость.
Глянул, куда дракона понесло. А тот, оказывается, скакал-скакал по крыше, да так и свалился с неё, доскакав до края и обрушив часть защитной стенки.
На землю не грохнулся, сумел как-то, пусть и коряво, но удержаться в воздухе. И теперь с трудом улетал прочь, унося на себе скрючившегося седока. Жив там или нет змеемордый, было непонятно. Но боль головная практически пропала.
Ярик огляделся. Агая перевязывала чем-то шею Мурашу. Рядом несколько гвардейцев перекрыли дорогу и не выпускали с крыши горцев с графиней и полумёртвой Мадрысей. Ещё несколько человек старательно добивали троицу пришельцев. Сумели-таки их пересилить. Хоть и бились те отменно, но гвардейцы числом взяли. Похоже ментальным магом только один змеемордый был. Остальные простыми воинами оказались. И слава богу, а то бы намучились с ними.
А Муайто всё ещё шинковал в мелкую капусту уже почти не трепыхающегося крылатого зверя. Драконоборец, блин!
Кстати! А где третий дракон?
Ярик задрал голову. И довольно ухмыльнулся — третьей зверюге было сейчас не до них. В небе кипел самый натуральный воздушный бой. Вокруг кружившего в вышине иномирского дракона с наездниками собрались, наверное, все дракерманы города. Может даже и с окрестностей налетели. Жулька, сто пудов, среди них крутилась.
Вся эта шустрая, непрестанно орущая крылатая мелочёвка обложила огромного монстра, как свора собак медведя. Они, выписывая фигуры высшего пилотажа, кружили вокруг дракона, попеременно нападая и на него самого, и на его усердно отбивающихся пассажиров. Дракону, конечно, ни дракерманские когти с зубами, ни периодический обстрел молниями особого вреда не причиняли. Зато змеемордым наездникам приходилось туговато.
Может, терпение у них лопнуло, а может, они, действительно, охраной этого третьего сына были и тот, всё же выжив, сигнал своим какой послал. Так или иначе, но вскоре дракон развернулся в воздухе и понёсся прочь, догоняя своего подраненного собрата. Дракерманы какое-то время пытались его преследовать, но быстро отстали, видимо, решив, что они и так молодцы.
В пору было наконец-то вздохнуть спокойно и порадоваться победе, но жуткая боль пронзила внезапно левую руку Ярика, вырвав из горла недоумённый вскрик и стон. Он рухнул на колени, скрючившись и прижимая взорвавшуюся нестерпимой болью руку к животу. Казалось, будто кости предплечья кто-то для чего-то надумал скрутить спиралью или и вовсе расколупать изнутри, а за одно и сжечь.
Что это?! Почему?!
Славка, видя его корчи и ничего не понимая, попробовала подлечить. Но особо помочь не смогла. Боль не пропала. Лишь на миг притихла и вновь накинулась с новою силою.
Кляксич! Карук!
Понимание происходящего пришло вдруг само собой. Кинжал уносился прочь. С каждым взмахом драконьих крыльев всё дальше и дальше. Видимо, щупальца Духа Хаоса могли растягиваться не до бесконечности. И теперь, привязанный и к кинжалу, и к Ярику, Кляксич разрывался на части, не в силах справиться с таким расстоянием. И заодно передавая свою боль хозяину.
— Кляксич, ко мне! — простонал Ярик. — Брось ты этот чёртов ножик!
Боль затопила сознание. Боль и ещё жалость. Не к себе, а к Кляксичу, которого он умудрился так подставить. Сожаление от того, что друг вынужден так страдать из-за двойной привязки. И из-за него, упустившего Карук. И ещё он чувствовал, что Кляксич страдает от того, что его боль передаётся и заставляет страдать Ярика. В общем, всё запуталось, слившись в одну всепоглощающую боль и страдание. И безбрежная жуть эта растянулась в вечную бесконечность, всё никак не прекращаясь и не прекращаясь. И, казалось, уже никогда не прекратится, так и заполнив собой весь мир.
Потом разум всё же сжалился над своим хозяином и выключился, погружая Ярика в темноту беспамятства.