М. Что за перепись? У Луки: «И пошли все записываться, каждый в свой город». Вы это имеете в виду?

Э. Да. Продолжите цитату.

М. «Пошел также Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из рода Давидова…»

Э. Точно. В Римской империи перепись населения происходила раз в пять лет. Власти хотели знать, сколько в державе налогоплательщиков. Правила переписи соблюдались неукоснительно. Одно из правил — проходить цензовую перепись там, откуда родом отец или дед, и подвластность потомка любого колена далекому «отцу» или «деду» не нарушалась, пожалуй, со второго века до нашей эры. Объявлена перепись — и те, кто когда-либо покинул Отчий дом, обязаны вернуться туда. Даже если никакого дома давно нет. Последнее — как раз об истории рождения Христа. У семьи Иосифа в Вифлееме ничего не было, ребенок — по Матфею — родился в хлеву: там, где семья нашла временный приют… Логично, что Ирод взял на вооружение римскую методику… Иосиф Флавий подробно пишет о «второй переписи» шестого-седьмого года нашей эры, а о первой упоминает вскользь. Кстати, вторую перепись действительно провел в Иудее бывший консул Сульпиций Квириний, и весьма успешно провел… Что же до первой, то думаю, что это еще не была перепись в чистом виде. Скорее, своего рода — «проба пера», нечто вроде клятвы на верность императору Августу, которую должны были принести абсолютно все жители провинции. Флавий относит это событие к седьмому либо шестому году до нашей эры и пишет о наказании шести тысяч фарисеев, отказавшихся принести клятву. Забавная подробность; все шесть тысяч были приговорены всего лишь к уплате денежного штрафа. Правда, немалого.

М. Августу нужны были деньги, а не казни?

Э. Верно. Он — прагматик, в отличие от Ирода. Тем более что Иудея приносила не так уж много денег в виде прямых налогов, так что лишние не помешали бы…

М. А почему Ирод не добавил некую физическую кару от себя?

Э. Какой смысл? Акция фарисеев не направлена лично против него, есть прекрасная возможность немножко побыть гуманистом… Но вопрос в другом. Зачем проводить столь масштабную акцию, как перепись, в середине зимы, когда страна становится практически малоподвижной? Из северных территорий, из Итуреи, из Трахрнитиды, даже из Галилеи зимой трудно куда-либо уходить, особенно беднякам. Там в декабре отнюдь не тепло — два-три градуса выше нуля, в это время люди сидят по домами, а скот — по хлевам и стойлам.

М. А как же Лука, рождение младенца: «В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего»?

Э. Хороший вопрос. В Талмуде сказано, что стада следует пасти с марта по начало ноября. Так что появление стада на вольном выпасе именно в дни Рождества — сомнительный факт. Скорее он говорит в пользу «летней» или «осенней» версии… Еще одно. Мария — на последнем месяце беременности. Неужели Иосиф повел бы ее в неблизкий путь в декабрьские холода? Сомневаюсь. Для клятвы Августу хватило бы его одного, как главы семьи. Другое дело — летом или весной… Носам факт переписи — еще одно указание на то, что Иисус родился в седьмом или, в крайнем случае, шестом году.

М. И вовсе не в конце декабря?

Э. Точно.

М. Что касается года — согласен. Но лето, осень или весна… Простите, Клэр, пока все вами сказанное — весьма косвенное доказательство.

Э. Вернемся к прямому. Вифлеемская звезда. В седьмом году — вы читали стенограмму совещания, помните мое выступление — Юпитер и Сатурн действительно сошлись в Рыбах, Кеплер все вычислил верно. Он же вычислил, что соединение планет происходило трижды в течение года. Впоследствии расчеты Кеплера не однажды подтверждались. Началось сближение в конце февраля.

Юпитер вышел из Водолея и двинулся к Сатурну в Рыбах. Гелиактический, то есть отчетливо видимый, восход планет случился в апреле, они находились на расстоянии восьми градусов долготы друг от друга. Двадцать девятого мая произошло полное сближение планет в двадцать первом градусе созвездия Рыб. Оно продолжалось два часа. Второе соединение было третьего октября в восемнадцатом градусе Рыб. Четвертого декабря — третье, а в январе шестого года Юпитер ушел в Овен.

М. Откуда пришли волхвы? «С востока» — слишком широкое понятие…

Э. А не важно — откуда. Из Вавилона. Явление отлично наблюдалось на всем Ближнем Востоке. Там, к слову, астрология была куда как почитаема. Рыбы — знак Запада, знак Средиземноморья. В иудейских традициях — это знак Израиля и Мессии. Юпитер — планета царей. Сатурн — покровитель Израиля, вавилонские астрологи считали его покровителем земель Палестины. Итак, следите за мыслью. Волхвы — или ученые, халдеи, — впервые наблюдали соединение двух планет в конце мая. Посчитав это знамением, они тронулись в путь — в земли Израилевы. Считайте, что путешествие заняло месяца полтора. Тогда они появились в Иерусалиме в июле. Иначе — Христос мог родиться в июле…

М. Мог?.. Что-то вам в этой версии не по душе.

Э. Верно. Не стал бы Ирод назначать перепись до исхода июня, не стал бы будоражить народ, испортив им праздники Пасхи и Пятидесятницы. Да и вряд ли волхвы сразу пошли в Иерусалим: восток нетороплив, да и второе сближение вполне возможно было рассчитать — даже в те времена… Они и дождались второго знамения — третьего октября. Тут-то трое волхвов отправляются в дорогу. Сияние Вифлеемской звезды постоянно сопровождало их. В это время вполне могла проходить перепись: жара спадает, праздников нет… К концу переписи Иосиф с Марией уходят в Вифлеем. Четвертого декабря, повторим, происходит третье соединение Юпитера и Сатурна, в ночь на пятое — под свет звезды! — мог родиться Иисус.

М. Но почему Ирод так легко поверил волхвам в том, что «родился Царь Иудейский»?

Э. Помните у Матфея: «…собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу?» Первосвященники и книжники свое дело знали профессионально. Вряд ли они не вспомнили — причем быстро, времени нет! — предсказание пророка Михея, сделанное за семь столетий до того: «И ты, Вифлеем — Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет мне Тот, который должен быть владыкою в Израиле». Не исключено, что и вспоминать не пришлось: волхвы шли именно в Вифлеем, руководствуясь этим пророчеством.

М. Значит, ночь с четвертого на пятое декабря седьмого года до нашей эры… Все равно — версия, только версия…

Э. Согласна. Но — максимально достоверная. Кстати, известный историк Климент Александрийский, живший во втором-третьем веках уже нашей эры, в прекрасной и таинственно запутанной книге «Строматы» называет — точнее, рассчитывает! — четыре возможные даты рождения Христа: двенадцатое марта, девятнадцатое мая, семнадцатое июня и — совсем близко! — восемнадцатое ноября седьмого года. И никакое не двадцать пятое декабря…

М. А оно откуда взялось?

Э. Римляне-христиане постарались. В триста двадцать пятом году на Никейском Соборе этот день был назначен днем Рождества. В принципе, логично, поскольку даты рождения Мессии никто не ведал, а совместить ее с традиционными языческими праздниками зимнего солнцестояния — Брюмалиями — отличная идея. Двадцать пятое декабря — последний день сатурналий, карнавальной недели. Совместить два праздника, чтобы сначала христианам не опасаться гонений, а впоследствии одним вытеснить другой…

М. Спасибо. Я, кстати, закончил читать Ветхий Завет и перешел к вашему списку. Еще два дня — и мне будет с вами полегче. А то вы меня просто придавили эрудицией.

Э. Милый Петр, это — не эрудиция. Это — примитивный ликбез, поскольку ваша любознательность торопливее ваших непостижимых способностей.

М. Я снова тороплюсь. С днем рождения — более или менее… А день смерти? То есть год…

Э. Давайте не станем посягать на то, что зовется возрастом Христа, я уже говорила. Тридцать три года. Прекрасная цифра! Прибавьте ее к году рождения, добавьте еще четыре месяца — до апреля, до песаха — получится двадцать седьмой…