Сухогруз «Viking». Порт Кунингтон.

Разбудила меня моя приёмная дочь, как–то неуверенно тряся за руку.

— Вставайте, вставайте, мы скоро причаливаем, — затараторила она, едва я приоткрыл свои глаза.

Из иллюминатора светило яркое солнце, бросая на стену каюты свои жаркие лучи. День уже давно вступил в свои права, а я всё утро благополучно продрых. Вот что значит, долго работать по ночам. Впрочем, чувствовал себя достаточно хорошо. Быстро одевшись, проследовал в «техническое помещение», избавившись от некоторого излишнего давления в организме, и вернулся в обратно каюту.

— Жрать хочу, — требовательно заявил в окружающее пространство, разглядывая на столе посуду с остатками какой–то еды, что оставалась от моего вчерашнего ужина, до которого я так и не добрался.

Судя по всему, девочка, проснувшись рано, остро нуждалась в калориях и строительном материале для своего растущего организма. А тут вот и еда бесхозная лежит. Я‑то дрыхну без задних ног не отзываясь на внешние раздражители. Не пропадать же добру…

— Через двадцать минут завтрак, — несказанно обрадовала меня Элизабет.

— Ничего не болит? — Спросил её, вспоминая вчерашнюю ночь.

— Болит, но уже не так сильно, вполне могу терпеть, — ответила она, чему–то немного смутившись.

Не иначе вчерашнему проявлению своей беспомощности. Ну да ладно, теперь умнее станет, и не будет кидаться в активные физические упражнения с головой. Но тут стоит ей подсказать, как дальше делать.

— Чтобы так больше не случилось, требуется постепенно наращивать нагрузки, периодически меняя характер действий, — заметил я. — Но при этом нельзя полностью отменять тренировки, иначе пережитая боль окажется совершенно напрасной, не дав полезного результата. Вот прямо сейчас, пока есть время до завтрака, стоит сделать зарядку.

Хотя мне было лениво, стал показывать базовые разминочные движения и делать упражнения, увеличивающие общий тонус. Эх, отвык я от всего этого, чем активно занимался по молодости. Так и жиром заплыть недолго осталось. В одиночку, сам с собой, я бы ни за что не стал бы заниматься этими «напрасными напрягательствами», как некогда стал называть утреннюю зарядку. Мне и по жизни хватало различных физических нагрузок, что по работе, что после неё в гараже. А теперь я как будто возвращался в свою молодость, вспоминая всё то, что мне некогда было близко. И за что стоит сказать большое спасибо моей приёмной дочери. Воистину некоторые дети не дают своим родителям спокойно деградировать лёжа на диване перед телевизором.

К завтраку мы, естественно, заметно опоздали и оказались практически единственными посетителями в небольшой судовой столовой. Двадцать минут по часам и то же время при активном занятии чем–либо могут очень сильно отличаться. Судовой кок проявил своё явное неудовольствие относительно слишком уж необязательных пассажиров, но, тем не менее, в дополнительной добавке нам не отказал, хотя и пробурчал что–то ругательное себе под нос.

Когда мы, наконец, полностью насытились и вышли на палубу, судно уже пришвартовалось в относительно небольшом порту города Кунингтон. Здесь стоял только один портовый кран, который немедленно приступил к разгрузке судна, снимая с палубы морские контейнеры и ставя на их место другие, судя по тому, как их качало ветром — пустые. Бригада грузчиков сноровисто прыгала по судну, цепляя и отцепляя крюки крана. Едва мой грузовик при погрузке ими не зацепили. Но обошлось. Закончив с погрузкой, с борта спустили пассажирский трап. Странное дело, вроде бы должно быть наоборот, однако, тут свои порядки. По трапу на берег сошли все пассажиры судна кроме нас с Элизабет. Похоже, для них это конечная точка маршрута, так как они все шли, пригибаясь под тяжестью навьюченных на спины вещей. Мы же стояли невдалеке и смотрели на порт с высокого борта. Попробовал поймать и поговорить помощника капитала, но он отмахнулся от меня, поспешив вниз по трапу к стоявшей неподалёку от причалившего судна группе людей. Затем мы стали свидетелями большого скандала, когда те люди, к которым подошел Фёдор стали громко кричать, размахивая руками. Успел подумать — там до драки скоро дойдёт, но нет, покричали–покричали и мирно разошлись. Фёдор поднялся обратно по трапу с совершенно красной, как после банной парилки, рожей.

— Совсем оборзели, козлы островные, — выдохнул он, после того, как я подошел к нему и нормально поздоровался за руку.

— С чего вы там скандалили? — Спросил его. — Досюда аж крики долетали. Подумал, что вот–вот до рукоприкладства дело дойдёт.

— Это заказчики, не дождавшиеся своего груза с нашим рейсом, — доставая трубку и кисет с табаком, хмыкнул Фёдор. — Я им и говорю, что это, мол, не наша вина, пусть Орден напрягают, а они исключительно в нас крайних хотят видеть. Дела у них, видите ли, там огнём горят да дымом исходят. Чем я им помочь–то могу? Вот–вот, — он, наконец, раскурил свою трубку, постепенно успокаиваясь. — Так о чём ты там меня спросить–то хотел?

— Тут это… — немного замялся, почему–то стесняясь высказать свою просьбу, — электричеством бы мне у вас разжиться…

— Электричеством… — удивлённо поднял свои брови Фёдор, — так в каюте у тебя есть же розетка, пользуйся.

— Этого мне мало! — Я вроде как обрёл уверенность просителя, которому неудобно отказывать. — Мне бы свой грузовик к бортовой сети судна подключить, у меня там станок есть, вот запустить его хочу.

— Хорошо, это вполне можно организовать, с тебя лишняя сотня экю и дело в шляпе, — Фёдор выпустил табачный дым и снова затянулся. — Но не прямо сейчас, а когда отчалим. Мы здесь долго стоять не собираемся, через четыре часа отходим, итак из графика из–за задержки с грузом в Порто–Франко выбились.

— Сотня, говоришь… — немного задумался, отмечая, как на мне тут Фёдор лишнюю деньгу сшибает. — Хорошо, не вопрос, — согласился с предложенной ценой. — Только ещё мне кое–что потребуется…

— Что? — Помощник капитана смотрел на меня как на потенциальную дойную корову.

Может мне это просто так показалось, но он вполне готов решать любые мои проблемы только после перехода некоторого количества денежных знаков из моего кармана в его. Тоже мне, бывший соотечественник, называется. А с другой стороны, мне что, денег жалко? Да, жалко. Я их зарабатывал, рискуя своей жизнью. И тут туда сотня, сюда сотня. Так к тому моменту, когда мы к Береговому придём, у меня ничего и не останется. Но с другой стороны, не терять же напрасно своё время, смотря видеозаписи кровавых боёв в кают–компании? А деньги… при возможности ещё заработать успею. И коли они тут позволяют легко решить мои проблемы, так, почему бы и нет? Значит, можно наглеть дальше.

— Итак, ещё мне нужен большой деревянный щит, который требуется установить на палубе в проходе между контейнерами и три–четыре гимнастических мата. Если таковых не имеется, то можно взять обычные матрасы и накрыть их брезентом.

— Зачем тебе всё это? — Фёдор посмотрел на меня как на умалишенного, — чего ты там задумал?

— Мы тренироваться будем. Щит для того, чтобы ножи кидать, маты для отработки упражнений борьбы, — рассказал ему вкратце о своих задумках. — Понятно?

— Вполне, — подтвердил помощник капитана. — Ещё две сотни с тебя, — подсчитал он свои затраты и высказал аппетиты.

— Держи, — ответил ему, доставая из кармана карточки денег.

За такую ерунду три сотни экю. Грабёж, однако. Это если пересчитать на американские доллары, оставшиеся «с той стороны ленточки» почти тысяча баксов получится. Эх, жаба моя жаба, брысь в тину, самому тошно.

Однако Фёдор меня не подвёл, и я обрёл желаемое ещё до того, как судно вышло из порта. Электричества, естественно, пока не подали, хотя кабель удалось протащить из машинного отделения к грузовику, зато деревянный щит и матрасы, наскоро стянутые толстой нитью и накрытые брезентом, уже разместились на палубе. Не став тратить время зря, мы с Элизабет приступили к тренировкам.

— Вот что ты будешь делать, если тебя схватили за руку? — Спросил девочку, захватывая своей рукой её запястье.

Она несколько раз попробовала дёргать руку, попыталась извернуться и достать меня свей ногой, попыталась кусаться, но я держал её так, что у неё ничего не получалось.

— Не знаю, — запыхавшись от бесплодной борьбы, пролепетала она через некоторое время.

Отпустил её руку и схватил опять чуть медленнее.

— Внимательно посмотри, где находится мой большой палец, — подсказал ей.

— Да, вижу и что? — Спросила она, удивлённо подняв на меня свой взгляд.

Спрашивается, причём здесь какой–то большой палец?

— Большой палец единственный противостоит всем остальным четырём пальцам руки, которая держат тебя, — пояснил я. — И если ты приложишь свои силы в движение только против этого одного пальца, то он не сможет тебя удержать. Силы в одном пальце существенно меньше, чем во всей руке. И ещё ты можешь использовать свою руку как рычаг. Попробуй вот так…

Дал ей захватить свою руку и медленно освободился из её и так достаточно слабого захвата, сделав показательный упор на противостояние большому пальцу. Потом показал ещё раз и поменялся с ней ролями. Через дюжину малоуспешных попыток у неё начало что–то получаться. Поначалу я удерживал её примерно в треть своей силы, но постепенно увеличивал силу хвата до тех пор, пока у неё перестало получаться вырваться.

— Вы слишком сильны, мне не вырваться, — обиженно заметила она, после очередной неудачной попытки.

— А ты попробуй прикладывать к своей силе ещё и свою массу, — посоветовал ей. — До этого ты только рукой действовала, а теперь приложи всё тело, вложив его в одно движение.

Два часа такой вот возни не прошли даром, Элизабет умудрялась устойчиво вырываться из моих захватов её рук, даже если я не жалел своей силы. Впрочем, мы отрабатывали только самые простые приёмы захвата, но зато самые распространённые среди обычных людей. Для молодой женщины умение вырваться из мужского захвата значит даже больше, чем навыки владения оружием. Нет, никакое рукоприкладство полностью не заменит ножа и тем более ствола, но и без таких умений нож или ствол могут оказаться бесполезными, ибо их просто не дадут достать или вовсе отберут.

После «лёгкой разминки» мы обновили установленный щит, немного покромсав его втыкающимся железом. Я постепенно вспоминал, как достигнуть краткосрочной твёрдости руки во время броска, чтобы добиться достаточной силы этого самого броска. На уровне мозгов всё прекрасно помнил, но вот мышечные рефлексы включались далеко не сразу. Лиза вообще так не умела, но уже вполне уверенно действовала кистью. Первый шаг сделан, дальше нужно просто набирать практического опыта. Да и у меня не всё хорошо выходило. Кидал нож сильно и резко, с замахом и без, да вот нужной точности бросков пока не наблюдалось. Помогли опять же советы, полученные мной от друга–охотника, который и научил меня обращаться с ножами. «Не смотри туда, куда хочешь попасть, просто ощути, что ты резко тыкаешь в эту точку своим пальцем, независимо от расстояния до неё» — вот примерно такой был совет, если воспроизвести его дословно. Вспоминаю нашу игру, когда мы возвращались из леса. Тогда мы дружно резко тыкали пальцами в висящие на низких ветках листья. И это впоследствии заметно сказалось на точности втыкания ножей при бросках. Да и из ружей стрелять некоторые мои знакомые стали немного лучше. В общем, дело кончилось тем, что я сходил в машину, и развесил на нитках между контейнерами несколько десятков маленьких клочков бумаги. Деревьев и листьев на борту судна для наших тренировок почему–то не нашлось.

Серьёзно намаявшись в играх на свежем воздухе, мы завалились в свои койки сразу после ужина. И опять я проснулся среди ночной темноты с совершенно ясной головой и желанием что–то сделать. В это раз не стал тратить время на ворочанье в кровати, сразу отправившись на свежий воздух. Немного полюбовавшись на сверкающие звёзды, занялся полезными делами. Электричество к машине подвели, можно вспомнить те планы, которые остались со вчерашней ночи. Днём так и не удосужился чем–либо практическим заняться, всё время ушло на игры и тренировки. А ещё думал опять энциклопедию местной живности посмотреть, пришли в голову какие–то мысли. Ладно, это пока не горит. Итак, первым планом стоит станок ювелира, давно он меня ждёт–дожидается. Соединяю все кабели как написано в объёмной бумажной инструкции к нему, щёлкаю тумблерами включения питания. Загораются индикаторы напряжения на самом станке, затем начинает мигать светодиод готовности. И на этом всё. На нажатие имеющихся тут кнопок нет никакой реакции. Основной блок управляющей электроники не подаёт признаков жизни. Так, беру отвёртку в руки, заднюю стенку долой. Проверка предохранителей, они целы, напряжение сети в блок питания приходит. Тестер показывает двести десять вольт. Хоть и не точно двести двадцать, но должно вполне хватать. Пробую щупами тестера выходные мощные шины напряжения с блока питания, нули. Вот он, собственно, и дефект, причина неисправности всего агрегата. Что–то мне везёт в этом мире на дохлые блоки питания. Однако мало определить неисправный блок, его ещё и починить надо. Заменить–то тут его не чем. Даже «с той стороны ленточки» не закажешь, вещь совершенно уникальная. Что же, когда нас это останавливало? Демонтирую блок из корпуса и раскидываю его по рабочему столу. Теперь, когда я сделал нормальное освещение, здесь вполне удобно работать. Вентиляцию бы ещё улучшить, но пока можно обойтись и открытой дверью. Принципиальной схемы к блоку питания, понятное дело нет, и даже не предвидится, придётся разбираться исключительно дедуктивным методом, представляя лишь общие принципы, как он должен работать. Ну, ничего, нам не впервой.

Первичный фильтр сетевых помех, мост выпрямителя цел, ключевые мощные транзисторы преобразователя напряжения тоже целы. По выходной части схемы тоже не наблюдается коротких замыканий и чего–либо очевидно сгоревшего. Самая неприятная ситуация для ремонтника, когда с виду всё вроде как цело, только ничего не работает. Подключаю внешнее напряжение сети и начинаю бегать щупами тестера по схеме. Так, что это у нас тут? А это дополнительный маломощный преобразователь напряжения, от которого должна запускаться управляющая мощными ключами схема. Ну и наворотили они тут всякого лишнего. Дежурная схема питания им здесь зачем–то потребовалась, как и на обычных компьютерах. Дополнительный преобразователь работает, выдавая явно положенные ему двенадцать вольт. Напряжение поступает в управляющую схему, но она не даёт запуска основного преобразователя. Возможно, внешнего сигнала на старт не поступает? Логично. Проверяю схему ещё раз и закорачиваю пинцетом один внешний контакт на массу, который показался мне наиболее подозрительным. Два больших вентилятора быстро набирают обороты, показывая, что основной преобразователь успешно стартовал. Значит, дело совсем не в блоке питания, как я понадеялся поначалу. Перед тем, как собрать блок питания, проверил поступление дежурного напряжения с выхода схемы. Оно было на месте. Раз я ошибся при первом подходе к агрегату, надо искать дальше уже в самом блоке электроники.

Вставив проверенный блок на место, стал искать, куда поступает с него дежурное напряжение и откуда идёт сигнал включения. Ибо где–то там и должна располагаться цепь, включающая основное питание. Провода оказались плотно увязаны в жгуты, и проверка их отняла целый час. Да и устал порядочно, ковыряясь в неудобных электронных потрохах. В результате этих поисков нашлась маленькая платка с десятком рассыпных элементов на ней, среди которых не оказалось ни одной микросхемы. И, главное, от этой платки тянулся жгут проводов, идущий к внешнему разъёму, к которому цепляется сам станок. Следовательно, нужные для запуска сигналы должны идти с него. Эх, столько времени и сил потрачено, а толку пока нет. Я уже понял, как можно запустить всю эту конструкцию, достаточно только подать внешнюю команду, закоротив пару простых проводов. Вот только пока полностью не уверюсь, почему система станка не работает как надо сама, лучше так не делать. Мало ли что случайно погореть может. Я же не знаю, зачем тут такие навороты придуманы разработчиками.

Ставлю назад крышку блока электроники и вскрываю сам станок. С ним уже несколько сложнее разбираться. Здесь очень плотный монтаж из электроники и механики, сложно добраться до нужных блоков. Но меня это не останавливает. Ещё два часа коту под хвост, но зато обнаружил, что дежурное напряжение с блока электроники не доходит до той части схемы, которая подаёт сигнал включения. А вот где оно там теряется пока неясно, уж больно много тут проводов понакрутили. Начнём плясать от печки. Вот он входной провод дежурн6ого питания. Перебираю жгут, и дохожу до небольшой платы. Здесь напряжение ещё есть, а вот дальше теряется. Что у нас тут собрано? Ага, вот он, понижающий стабилизатор с двенадцати на пять вольт. И, похоже, именно он–то и не работает. Блин, вот же оно где… случайно обнаруживаю тонкую трещину токопроводящей дорожки. Если не знать, где икать, то её и не различишь под защитным лаком. Когда закрепляли крепёжным винтом плату, то немного перетянули его и вот она — неисправность. Причём, скорее всего, возникла она не сразу. Сначала контакт был, а после при транспортировке постепенно разрушился от тряски. Ну, это нам легко исправить. Наложив с помощью паяльника проволочные шины на токоведущие дорожки рядом с трещиной, тем самым, исключая её дальнейшее разрастание, включаю всю конструкцию в сеть. Вот теперь совсем другое дело. Побежали огни индикаторов, показывая завершение внутренних тестов, загорается небольшой жидкокристаллический экран на блоке электроники. Что у нас там написано? Ага, сообщения об ошибках. Защитные кожухи открыты, если не закрыть их — работать не будет. Так, понятно, надо собирать станок, но сил на это уже нет. Выключив паяльник, и отложив сборку раскиданного по столу станка на потом, я отправился спать.

Следующий день начался так же, как и предыдущий. Меня опять растолкала Элизабет незадолго до завтрака, после интенсивная физическая зарядка, завтрак и продолжение наших развлечений.

В это раз решил показать девочке, что можно сделать с другим типичным вариантом захвата молодых женщин. Да и не только женщин, впрочем.

— Твои дальнейшие действия? — Спросил я, обхватив её рукой за шею, стоя сзади и придерживая ей спину другой рукой, дабы она не могла прижаться и выскользнуть или ударить меня.

Собственно, все её неуклюжие действия свелись к тому, что она попыталась разжать мой захват или как–либо вывернуться из него. Естественно у неё совершенно ничего не получилось. И это ещё, если учесть, что я старался случайно не перекрыть ей кислород. Хотя при таком захвате и стоит слегка придушить жертву, чтобы она не кричала, сильно не дёргалась и не попыталась случайно вонзить свои острые каблучки в твои ноги. Для этого жертву и держат на некотором расстоянии от себя, а не страстно прижимают к себе, как некоторые идиоты. Это уже потом можно обниматься, когда её сопротивление сломлено. Большинство людей, едва оказавшись в таком захвате, становятся совершенно беспомощными, и не знают, что делать. Хвататься за удерживающую шею руку и пытаться разжать захват совершенно бесполезно. Если есть оружие, можно попытаться его достать, руки жертвы свободны, но есть немалый риск, что захватчик свернёт шею раньше, чем жертва сможет причинить ему вред. Одно лёгкое движение и шейные позвонки скажут «хрум»… А между тем, эффективное противодействие вполне имеется.

— Ну как, опять ничего не выходит… — заметил я, отпуская раскрасневшуюся от напряжения девочку.

Она лишь смущённо опустила свой взгляд.

— А ты внимательно подумай, какие действия ожидает от тебя захватчик. К чему он готов, а к чему нет? — Посоветовал ей.

Гляжу в её глаза и не вижу там даже намёков на догадку. Ладно, подскажу, с меня не убудет.

— Что произойдёт, если ты резко подожмёшь ноги, когда тебя держат? Хочешь попробовать?

Несмотря на то, что я специально готовился к тому, что должно было произойти, всё равно не удержал равновесие и завалился на маты рядом с Элизабет.

— Вот видишь, как просто! — Подбодрил её, помогая подняться.

— Но я же тоже упала и оказалась беспомощной, — смущённо ответила она.

— Во–первых, ты ожидаешь своё падение, а твой противник — нет. И потому у тебя появляется некоторое преимущество по времени. А, во–вторых — тебе падать было и необязательно, могла бы чуть быстрее сориентироваться и устоять на ногах. Теперь давай попробуем ещё один вариант, — решил не давать ей развить чувство лёгкой победы над большим и тяжелым противником вроде меня с первой попытки.

В этот раз я захвалил шею, крепко прижимая девочку к себе. И простое поджатие ног тут уже не помогло, она просто беспомощно повисла на моей руке.

— Не работает прежний приём, да? — Заметил с ехидством в голосе, опуская Элизабет на маты. — При близком захвате перед рывком вниз нужно сделать шаг вперед или же резко упереть свои ноги в колени захватчика. Можно сделать первое и второе последовательно, в зависимости от своего удобства. Давай, опробуем эти варианты на практике.

До обеда мы отрабатывали с ней борьбу с захватами сзади. Я показывал самые различные варианты, которые только мог придумать, и мы совместно искали методики противодействия им. После пошли варианты захватов при дополнении, что захватчик использует холодное оружие, приставляя его к спине жертвы сзади или к горлу спереди. На любой хитрый захват можно найти адекватный и относительно безопасный способ противодействия, главное не впасть в ступор и вовремя угадать, что же ждёт от тебя твой противник. И если поломать его ожидания и использовать слабости его позиции, то можно не только вырваться из крепкого захвата, но и хорошенько приложить своего противника в отместку. Вот такие незамысловатые приёмы самообороны, по моему мнению, должны преподавать всем детям в ещё школе на уроках физкультуры. Однако ни на Старой Земле, ни тут я ничего подобного не наблюдаю. Здесь хоть стрелять детей учат, и то благо. Но и самые элементарные приёмы самозащиты порой оказываются весьма актуальными.

После обеда, на который мы, по своему обычаю, опять опоздали, занялся сборкой станка и установкой дополнительных антенн, а Лиза тренировалась в метании ножей. Я тоже в небольшом перерыве между занятиями немного размялся, удовлетворённо отметив, что прежние навыки уже полностью вернулись ко мне. И даже появился некоторый дополнительный прогресс, как минимум точность бросков заметно возросла. Ближе к вечеру, когда я завершил свою возню в грузовике, отмылся от грязи и завалился на кровать, включая ноутбук, Элизабет подошла ко мне.

— А покажи мне ещё что–либо интересное, — безапелляционно потребовала она.

Ага, стало быть, ножи метать уже надоело, захотелось вместе со мной повозиться. А я‑то только собирался энциклопедию почитать. Ну, хорошо, сейчас я тебя займу…

— Пойдём, пора научить тебя падать, — обрадовал её потенциально новой игрушкой.

— Падать… а разве я не умею падать? — Изумлённо спросила она.

— Скажу тебе по большому секрету… — я принял очень серьёзный вид, как бы собираясь открыть ей величающую тайну, — правильно падать не умеют практически все люди. Мы привыкли ходить, бегать и прыгать, а вот падать боимся. И потому при падениях люди часто получают травмы. Они ведь не собирались упасть, когда падали. А потому, как правильно падать, тому тоже стоит учиться и долго тренироваться. Вот сейчас мы к этому и приступим.

Следующий час я ронял Элизабет на маты с завязанными платком глазами и стоящую по стойке смирно. Я неожиданно толкал её с любой стороны, а она должна была не препятствовать своему падению и не группироваться во время его. То есть просто доверить своё падающее тело силе тяжести и внимательно наблюдать за собой. Это было необходимо для того, чтобы победить страх падения. Именно он, проявляясь в момент утраты опоры под ногами, часто на секунду парализует человека, не позволяя ему адекватно среагировать на резкое изменение ситуации. Да, тело часто реагирует само, но это слишком далеко от того, что окажется реально эффективно. И потому прежде чем приступить к изучению именно правильных вариантов падений, нужно сбить старые рефлексы. И только после наработанные тренировками новые рефлексы резко повысят шансы избежать неприятностей со здоровьем даже при падении с больших высот или приличных скоростей. У Лизы пока плохо получалось справляться со своим страхом, а потому выдав ей набор инструкций для самостоятельных занятий, я отбыл в каюту. Мне захотелось подробно записать всё то, что с нами произошло в последнее время. Чем и занимался до самого ужина, а потом и большую часть ночи, пока не стали смыкаться глаза.

Наша жизнь на борту судна постепенно входила в своё размеренное русло, не отличающееся особым разнообразием. Игры и тренировки, тренировки и работа с информацией. Пока такая жизнь мне даже нравилась. Ведение дневника позволило мне гораздо лучше увидеть себя самого со стороны. И не сказал бы, что этот взгляд мне сильно понравился.

На подходе к городу Порт–Дели

Я стоял на носу корабля, рассматривая приближающийся город. Пока он ещё терялся в лёгкой дымке, постепенно проявляясь всё больше и больше, выделяясь на фоне остального берега торчащими ввысь огромными портовыми кранами. Элизабет, немного покрутившись на палубе и вдоволь накидавшись ножи в основательно покоцанный щит, ушла в каюту отдыхать. Снаружи стояла привычная дневная жара, несмотря на окружающее нас море, которое сейчас практически не добавляло прохлады. И здесь было немного жарче, чем в Порто–Франко, ибо мы подошли гораздо ближе к экватору. Кто–то легонько коснулся моего плеча, обернулся, чтобы рассмотреть, кому я здесь потребовался.

— Немного подзаработать не желаешь? — Помощник капитана Фёдор заговорщицки подмигнул мне после крепкого рукопожатия.

— Смотря, что делать. Деньги лишними никогда не бывают, но и бегать за каждым экю тоже не хочу, — ответил, заглядывая в его улыбающиеся глаза.

Сейчас я пребывал не в самом лучшем расположении духа после вчерашней тренировки, у меня опять немного побаливали мышцы, и подвязываться под какие–либо сомнительные дела мне не особо хотелось.

— Дело простое, а пять сотен на дороге не валяются, — попытался заинтересовать меня Фёдор.

— Пять сотен говоришь… — задумчиво переспросил его, — отчего такая щедрость, Фёдор? Никак с риском для жизни работёнка, да?

Помощник капитана немного поморщился, беззвучно медленно шевеля губами и замолчав на несколько мгновений, потом явно что–то про себя решил.

— Хорошо, дам штуку просто за то, что ты сопроводишь меня в одной недолгой поездке, — он оценивающе посмотрел на меня, явно решая, говорить или не говорить мне дальше. — Сопроводишь с оружием. Ты прав, Алекс, некоторая доля риска в этом деле есть. Но слишком небольшая доля риска за такие хорошие деньги.

Судя по его виду, он уже явно считал, что я обязательно соглашусь. Интересно, откуда у него такая уверенность?

— Хорошо, рассказывай, — с внушительной долей безразличия в своём голосе ответил ему, — а я подумаю…

— Дело очень простое, — начал свой рассказ Фёдор. — Я хочу кое–что прикупить в городе из того, что официально запрещено продавать. Нет, ничего такого предосудительного, — добавил он, рассмотрев мой скептический взгляд. — Просто кое–какие медицинские препараты, которые англичане производят в тех местах, и категорически не желают продавать на сторону. Но кое–кто посторонний сможет их мне предложить.

— А зачем они тебе? — Решил удовлетворить своё проклюнувшееся любопытство.

— Для работы, естественно, а также на перепродажу, — усмехнулся он. — Маленький дополнительный заработок здесь никому не помешает, ведь так?

— Это верно, — заметил я. — Вот только есть некоторые сомнения, что этот заработок такой уж и маленький, коль ты мне штуку экю за простое сопровождение предлагаешь.

— Ты прав, прав, не такой уж и маленький заработок, — Фёдор достал свою неизменную трубку и стал набивать табаком. — Если хочешь, можешь со мной войти в долю и ещё хорошенько добавить к той штуке, что предлагаю тебе за сопровождение.

— Что–то ты меня слишком хорошо уговариваешь… — скепсис из меня так и сочился. — Дело ясное, что дело тёмное и дело опасное.

— Да нет же, — Фёдор недовольно поморщился, — там всё просто. Нам придётся заехать в один квартал на краю города. Порт–Дели далеко не самый безопасный город, я тебе об этом уже говорил. И находиться на его улицах с хорошей суммой наличными в кармане… ну ты понимаешь, да? Так вот, если нас будет двое, то местные гопники поостерегутся лезть к нам. Я тут посмотрел, как ты ножиками кидался, вот и обращаюсь к тебе за помощью.

— Судя по всему, ты уже не первый раз там закупаешься, да? — Возник у меня очередной вопрос. — Наверняка ведь раньше с кем–то ещё на это дело ходил, чего сейчас со мной решил связаться?

Судя по изменившемуся виду Фёдора, мой вопрос ему очень сильно не понравился. Что–то он ему такое напомнил, и оно ему сильно не по душе пришлось. Он судорожно прикурил трубку и глубоко затянулся ей.

— Да было одно нехорошее дело… — как–то слишком грустно заметил он. — Не хочу об этом подробно рассказывать, мой бывший напарник кинуть меня на деньги захотел, вот мы с ним и расстались.

А я тем временем отметил, что в этот раз Фёдор врёт. Ибо от него на пару секунд повеяло настоящим страхом. Там явно не только с деньгами вопрос стоял. Да и расставание это могло оказаться не совсем добровольным. Впрочем, это–то как раз и заинтересовало меня, ибо если долго не было приключений, то их стоит для себя найти, пока они сами не нашли меня. И не важно, что прошло всего несколько дней, как я удрал из Порто–Франко, где этих самых приключений наелся по самую макушку.

— Ладно, — решил сделать вид, что поверил, и перевести тему. — Ты предлагал войти в долю, что там ожидается в качестве навара?

— Минимум два конца, — Фёдор заметно повеселел, видя мою заинтересованность, — но минимальная единичная партия стоит пять кусков. Но стоит брать не менее трёх партий сразу, тогда заметно выгоднее. У меня–то своих денег только на две партии есть, а если ещё ты добавишь…

— Что–то слишком дорогие получаются лекарства, — удивлённо отметил я, — наркота, небось?

Мне совсем не хотелось становиться наркоторговцем, особенно после того, как немножко пообщался с чеченцами в Порто–Франко. Они и будучи живыми, скверно пахли, а уж после нашего ночного визита и близкого общения… в общем, я уже собирался отказаться от столь заманчивого предложения Фёдора.

— Нет, не наркота, — поспешил он развеять мои явные сомнения. — Это особые стимуляторы, позволяющие интенсивно работать несколько суток кряду и не вызывающие каких–либо заметных негативных последствий, кроме повышенного аппетита. Из чего их тут делают мне неизвестно, но их всегда с большим удовольствием у меня покупает Русская Армия. Официально–то их не купишь, англичане никому не продают, самим, мол, мало. Я и сам иногда использую их, когда приходится стоять две–три вахты подряд. Капитан наш часто болеет в последнее время, старый он уже. Давно стоит вопрос о найме второго помощника, но тут уже наша компания–владелец судна ерепенится, денег им всё мало! — Фёдор опять резко затянулся трубкой и с силой выдохнул дым. — Так как, поучаствуешь деньгами в хорошем предприятии? — Спросил он, внимательно посмотрев на меня.

— Поучаствую, — ответил ему, прикидывая, сколько у меня есть лишней наличности и что оставалось на банковском счету.

Денег пока хватало с запасом, но и растрачивать не пойми на что их тоже не хотелось. Впрочем, когда Фёдор говорил о возможном заработке, он явно не врал. Следовательно, можно и вложиться, раз уже согласился участвовать в деле.

— Вот спасибо, — широко заулыбался помощник капитана. — Если хочешь, я тебя ещё на рынок после сопроводить могу, подскажу, чем там стоит затариться. Ты ж никогда ранее не бывал в тех краях, ничего не знаешь. А там без знания местных реалий только деньги зря оставишь и наберёшь всяческой ерунды.

— Ловлю на слове! — Сказал я, когда мы пожали друг другу руки в знак заключения договорённости.

— Как пришвартуемся, я сам найду тебя, — добавил Фёдор, приятельски хлопнув меня по плечу.

Порт–Дели

Где–то спустя час после того, как судно застыло у причала, в дверь каюты настойчиво постучали.

— Открыто, входите — громко крикнул я, чтобы меня услышали из–за двери.

Дверь открылась, представляя перед нашим с Элизабет взором помощника капитана. А кого мы тут ещё ожидали, спрашивается? Фёдор оделся в заметно потёртый камуфляж, а на ремне у него висела кобура.

— Ты уже собрался? — Спросил он меня, закрыв за собой дверь.

— Почти, — ответил ему. — Вот только оружие подберу. Забыл тебя спросить о том, что там из стволов можно носить в Порт–Дели, а что нельзя.

— Да всё что хочешь — то и носи, — ухмыльнулся Фёдор. — Для белых людей там никаких ограничений по этому поводу нет.

— А для небелых, стало быть, есть? — Возник у меня очевидный вопрос.

— Для цветных носить в городе огнестрельное оружие запрещено, — подтвердил он.

— И здесь сплошной оголтелый расизм, — хмыкнул я.

— Что поделать, — кивнул Фёдор, — тут столько всякого сброда «с той стороны ленточки». Если индусы по большей части, ещё куда ни шло, африканские негры тоже более–менее смирные, а вот всякие там арабы, пакистанцы и прочий человеческий мусор — тот да. Едва выйдут с территории Базы Ордена, сразу за пушки хватаются, друг по дружке пострелять норовят, всё никак успокоиться не могут. Вот потому–то для них и введён запрет. Впрочем, орденских патрульных и британских боевиков в городе мало, так что на этот запрет местные кладут с прибором.

— Весёленький городок, ничего не скажешь, — задумчиво сказал я, доставая свою оружейную сумку из–под кровати.

Так, что мне брать? Как основной пистолет пусть будет 1911 «Кольт». Не только хорошее именно для города оружие, но и ещё подчёркивающее определённый статус своего владельца, благо вполне заметно, что конкретно находится в кобуре. По моему скромному разумению, здесь это может оказаться ещё одним фактором, останавливающим потенциального злоумышленника. Две запасных обоймы, набитые «Глейзерами» кладу в карман. Если и придётся пострелять, то хоть рикошетов не будет. Немного подумав, в другой карман кладу глушитель, наблюдая за явно неодобрительной реакцией Фёдора рассматривающего виднеющееся содержимое моей сумки, среди которого выделяется своим толстым дулом специальный малошумный автомат «ВАЛ». Ну не принято тут на Новой Земле показывать «оружие убийц». Если ты уж стреляешь в кого, то стреляй честно. Пусть все услышат. И не собираюсь с ним на этот счёт спорить.

Достаю второй, относительно маленький пистолет «ASP» под 9х19 парабеллумовский патрон в подмышечную кобуру. Неплохая чёрная маленькая машинка для скрытого ношения, взятая мной в последних трофеях. Одна такая попалась. Прицел у него, конечно, неудобный, оптимизированный скорее для того, чтобы случайно не зацепиться при доставании. Впрочем, для стрельбы в упор целиться и не обязательно, а для других вариантов есть «Кольт». Теперь автомат. Брать или нет, вот вопрос. Вроде бы и город относительно мирный, а я как на войну собираюсь, запугал меня Фёдор. Таскать четыре килограмма самого автомата и патронов к нему по здешней жаре очень не хочется, но с ними спокойнее чувствовать себя буду. Достаю свой «Укорот», прибывший сюда со мной ещё со Старой Земли и три магазина к нему, не торопясь набиваю их патронами.

Вот, вроде как всё. Ещё остался нож до полного комплекта и всё. Деньги и остальные мелочи уже распихал по карманам ещё до прихода Фёдора.

— Всё, готов идти, — сказал ему, запихивая оружейную сумку обратно под кровать. — Удастся ли по дороге в банк заскочить? Хочу денег со счёта снять, у меня наличности маловато.

— Какой вопрос, Алекс, зайдём, — Фёдор внимательно посмотрел на меня, всего обвешенного оружием. — До нужного нам дела ещё часа три, мои партнёры пока не готовы к встрече. Так что вперёд, пока есть время прошвырнуться по рынку.

— Ой, а можно и мне с вами? — Вскочила со своей койки Элизабет и запрыгала перед нами на носках, бурно выражая своё желание.

Я вопросительно посмотрел на Фёдора.

— Можно, маленькая леди, — кивнул ей он. — Только если вы пообещаете, никуда от нас не удаляться дальше двух шагов.

— Обещаю, — пискнула она.

— Пистолет возьми, — приостановил её я, когда она уже кинулась к двери.

— Сейчас, сейчас, — стала рыться она в своих вещах, выуживая из них кобуру с «Глоком», которую мы совершенно забыли убрать в сумку и опечатать.

Мы сошли по трапу с судна и отправились вслед за Фёдором куда–то в сторону дальних пирсов, около которых толпились на воде грязные утлые рыбацкие лодки, что меня заметно напрягло.

— Нам нужно выбраться из порта незаметно, — немного развеял мои подозрение Фёдор, — незачем докладывать о своих перемещениях орденскому Патрулю. Чем меньше они знают, тем больше у нас возможностей для скромных дополнительных заработков. Здесь недалеко имеется выход в город «для своих». И охранники там не спрашивают «АйДи», если узнают тебя в лицо, да и вообще не задают лишних вопросов.

И правда, пропетляв немного по порту, мы вышли к небольшим закрытым воротам. Фёдор тихо что–то сказал двум вооруженным охранникам, дежурившим в небольшой будке рядом с ними, те что–то сказали ему в ответ и нас выпустили в город.

— Если случайно будете возвращаться без меня, — через некоторое время сказал он, убедившись, что рядом с нами никого нет, — скажете на воротах пароль — «Узор Климентия» и вас пропустят в порт.

— Запомнил. Вот только не думаю, что найду те ворота в этих трущобах, — с большим сомнением в голосе заметил я.

Рядом с этой частью порта располагались далеко не самые богатые городские кварталы. Вдоль высокого забора шла посыпанная мелким щебнем дорога, в некоторых местах отмеченная видными кучами навоза. С другой стороны дороги стояли хлипкие бамбуковые заборы, закрывающие такие же не очень презентабельные деревянные жилища. Людей практически не было видно, по пути нам попалось только несколько грязных смуглых мальчишек, во что–то азартно игравших на дороге. Едва они заметили наше приближение, как быстро рванули в сторону переулка, обнаружившегося среди заборов, дабы случайно не оказаться на нашем пути.

— Тут сложно заблудиться, — немного подбодрил меня Фёдор, — дорога только одна, вот сейчас мы повернём и выйдем в более благоустроенную часть города.

И действительно, стоило нам обогнуть пару каких–то больших строений, больше всего смахивающих на какие–то склады, мы вышли на центральную улицу. Перед тем, как сойти на берег, я изучил и запомнил доступные карты Порт–Дели, чтобы иметь хоть какое–то представление о городе. Главная улица начиналась от основных ворот порта, далее шла через «увеселительный квартал», состоящий из множества кабаков и борделей. Потом она превращалась в большой рынок, вытянувшийся вдоль дороги на несколько километров. А затем поворачивала к центру города, где начинался местный «деловой центр» и большая центральная площадь. После неё главная улица расходилась веером второстепенных улиц и улочек, ведущих в другие части города и к выездам из него. Если Порто–Франко изначально строился как большая деревня, стоящая вдоль основной трассы, то Порт–Дели явно плясал от порта и дороги к Базе Ордена. Выйдя на середину большой улицы, огляделся по сторонам, разглядывая окружающее меня пространство, запоминая ориентиры, чтобы выйти на ту маленькую улочку, откуда мы пришли. Справа отметил основные ворота порта и большую автостоянку рядом с ними. Вот тут, уже народу хватало. Кого здесь только не было. Люди практически всех рас и всех цветов кожи. Мы втроём не особо выделялись на их фоне. Большая часть видимого мной народа явно были как–либо связаны с морем, тут сложно ошибиться.

— Нам сюда, — потянул меня за рукав Фёдор, выводя из недолго ступора, в котором я оказался, разглядывая суетящийся народ.

Мы зашли в проход на автостоянку и направились к небольшой конторке, стоящей в центре неё. Через пятнадцать минут мы обрели временные колёса в виде изрядно побитого жизнью внедорожника совершенно неизвестной мне марки. Фёдор сел за руль, я расположился слева от него, да–да, здесь принято левостороннее движение, англичане в своём духе, а Лиза залезла назад. Несмотря на побитый вид, внутри машина оказалась очень даже ничего. Даже кондиционер, похоже, работал. Взревел неожиданно мощный по звуку мотор, и мы резко тронулись с места, выруливая со стоянки на улицу.

— Ну что, куда едем в первую очередь? — Посмотрел на меня Фёдор. — Ты в банк зайти хотел, да?

— Давай в банк, — кивнул в ответ.

Старательно объезжая толпы людей, торговые ларьки, стоящие тут и там машины в очень похожем на нашу побитом виде, мы проехали мимо многолюдного рынка и вырвались на свободный простор. Фёдор добавил газу, несколько разгоняя машину, каждые десять секунд судорожно давя на клаксон и тихо матерясь, распугивая случайных пешеходов и многочисленных велосипедистов, занявших центр дороги. Я успевал крутить головой по сторонам, рассматривая город. После Порто–Франко, Порт–Дели не смотрелся совсем. Где та подчёркнутая аккуратность, где та простота и некоторая утончённая роскошь строений одновременно? Даже каменные здания здесь выглядели как–то аляповато. Ближе к центральной площади по краям дороги стали попадаться настоящие дворцы с высокими толстыми колоннами перед центральным входом, большими окнами и ярко блестящей на солнце крышей, крытой красной медью. Впрочем, по моему субъективному мнению, даже эти дворцы выглядели как–то немного пришиблено, чего–то в них не хватало. Может здесь такие архитектурные особенности, свой стиль, короче, не знаю, мне что–то просто не нравится и всё, но вот что конкретно, понять не могу. Тем временем Фёдор резко остановил машину на круглой площади с большим фонтаном в центре около трёхэтажного здания Орденского Банка, построенного всё в том же «дворцовом» стиле с медной крышей.

— Свой автомат оставь тут, здесь не стреляют, — сказал он мне, когда я собрался вылезать из салона.

— Угу, — пробурчал себе под нос, вылезая из машины, снимая «Укорот» и кидая его на сиденье. — Скоро вернусь, подождите чуть–чуть.

— Не стой там в очередях и сразу подходи к свободному окну, — напутствовал меня своим советом Фёдор.

Зайдя в банк, сразу заметил, как по мне быстро скользнули своим вниманием пара присутствующих тут вооруженных охранников, после чего не сочтя меня потенциально опасным, занялись внимательным наблюдением за другими посетителями. А их здесь хватало. В четыре операционных окна выстроились длинные очереди человек по десять в каждой. И только пятое окно, расположенное несколько в стороне от первых четырёх, оставалось совершенно свободно, хотя я заметил за ним сидящего работника банка. Что же, раз Фёдор советовал не стоять в очереди — значит пойду к нему.

— Здравствуйте, чем я могу быть вам полезным? — Спросил меня молодой улыбчивый белый мужчина, когда я подошел к окну.

— Мне надо снять деньги со своего счёта, — ответил ему, доставая из кармана «АйДи» с моей фотографией.

Пройдёмте за мной, сказал он, открывая рядом с операционным окном небольшую дверь. Вошел в неё, оказавшись в большом светлом коридоре.

— Вот сюда, — служащий открыл мне дверь в небольшой кабинет. — Садитесь, — молодой человек указал мне на мягкое кресло рядом с небольшим столом, за который он сел с другой от меня стороны.

— Можно ваш «АйДи», — спросил он, когда я устроился в кресле.

— Вот, — протянул ему свой здешний документ.

— Одну секундочку, подождите, пожалуйста — сказал он, вставляя его в специальную щель на своём компьютерном терминале, на котором через несколько секунд высветилось моё здешнее имя и фамилия, а так же состояние моего счёта. — Сколько вы хотите снять наличности? — Спросил он меня.

— Двадцать тысяч. Из них одну тысячу желательно мелочью, — ответил ему, мысленно прикидывая ближайшие расходы на рынке.

— Не боитесь носить с собой столько наличных? — Работник банка с заметной заботой во взгляде посмотрел на меня. — Здесь, знаете ли, это может быть слишком опасно.

— Ничего, мне не привыкать, — пожал плечами, показывая свою абсолютную уверенность.

— Хорошо, сейчас выдам, подождите, пожалуйста, — служащий встал со своего места и ненадолго вышел из кабинета, оставив меня одного.

Пока он куда–то ходил я внимательно осмотрелся по сторонам. А ничего так кабинетик, вполне уютненько и по–деловому. И странно, почему такое вот особое обслуживание не распространяется на остальных посетителей банка. Сколько их там стоит в очереди в основном зале. Надо бы спросить… — додумать я не успел, вернулся служащий банка, положивший передо мной пачки местных денег, более всего напоминающих пластиковые игральные карты.

— Вот, пересчитайте, пожалуйста, тут, как вы и просили, двадцать тысяч из них тысяча мелкими купюрами не более двадцати экю.

Стал пересчитывать деньги, в чём, и так ясно, не имело никакого смысла, Орденский Банк никогда не обманывает своих клиентов. Но порядок, знаете ли…

— А можно вас спросить… — я мысленно вернулся к той теме, над которой думал раньше, распихивая пачки наличных по карманам разгрузки.

— Да, спрашивайте, — сказал улыбчивый молодой человек, передавая мне мой «АйДи».

— Я впервые в Порт–Дели и немного не в курсе местных традиций, — попытался начать разговор несколько издалека. — В общем, у меня вопрос о разнице обслуживания в здешнем банке. Там, — я кивнул головой в сторону двери, — целая куча людей в очереди стоит, а вы тут со мной отдельно работаете.

— Всё правильно, — кивнул мне служащий, — здесь у нас установлено раздельное обслуживание. Белые люди обслуживаются персонально, а все остальные — в общем порядке.

— По ту сторону залива я такого не замечал, — подобное отношение вообще–то уже не удивляло, но всё же ещё немного цепляло. — Здесь Орден сильно иначе относится к людям?

— Нет, — молодого человека явно забавляла моя неловкость при обсуждении этого вопроса, видимо, я оказался далеко не первым, кто им интересуется. — Просто большинство местного населения оперирует не экю, как вы, и люди с той стороны залива, а исключительно в местных деньгах. Здесь в ходу рупии, динары и пиастры, они относятся к экю примерно один к ста и обращаются только на этих территориях. Орден уже давно хочет отменить эту практику, считая её неправильной и дискриминационной, но пока для этого не хватает экономических возможностей здешнего населения. Для них экю получается слишком дорог.

— Благодарю, вы мне очень помогли, — выразив свою признательность, направился к выходу.

Когда проходил мимо операционного окна, обслуживающего белых, заметил там уже другого служащего. Хм, теперь понятно, как тут не создают очереди. Пока со мной работал один служащий банка, других «белых сахибов» ожидал другой. Отдельных кабинетов для обслуживания клиентов можно и несколько штук сделать. А местные со своими копейками пусть в общей очереди постоят, с них не убудет.

С одной стороны, меня даже порадовало такое вот расовое разделение, ибо я сам как раз входил в число привилегированных жителей. Но, с другой — как–то неприятно знать о таком вот разделении людей по цвету кожи и имущественному положению. Нет, в Старом Мире тоже нередко так местами было, но здесь уж очень оно в явном виде реализовано. При этом сам Орден объявляет полное равенство всех людей Новой Земли. А если присмотреться более внимательно к карте размещения Орденом людей на территории материка, то многое становится понятно. С северной стороны поселили условно — самые цивилизованные народы. Американцы и европейцы, а так же китайцы, чтобы те обслуживали первых. Немного Латинской Америки, для создания «тренировочного беспорядка» в виде бандитизма на дорогах и, пожалуй, всё. С южной же стороны континента представлены индийцы, африканцы, арабы и другие азиаты. А на границе между севером и югом почему–то оказались русские с одной стороны и чеченцы с другой. Не странно, да? Очень мудрое решение со стороны Ордена, направленное на то, чтобы расселённые народы не проникали на территории друг друга по суше. А вот для того, чтобы они и по морю не могли особо пересечься, особенно перебраться с бедной южной части на богатую северную, ввели различные деньги. Причём, под вполне благовидным предлогом — «де тут народ нищий, дорогое экю просто не тянет». Мудро, мудро. Можно просто поаплодировать хитрому орденскому руководству, придумавшему такую красивую схему. Не удивлюсь, если тут новым переселенцам выдают пособие не в экю, а в местных деньгах. Уж не знаю, в каком количестве, но всё равно, даже если в эквиваленте тысячи экю, то с этими деньгами дальше южного берега особо не уехать.

— Ну как? — Спросил меня Фёдор, когда я снова забрался в машину.

— Нормально, — похлопал себя по карманам, в которых лежали пачки денег. — Почувствовал себя настоящим «белым господином» рядом со всеми этими «вонючими недочеловеками», — усмехнулся своей же шутке.

— А то! — Усмехнулся в ответ Фёдор. — Здесь с этим полный порядок, можешь наслаждаться своим «господством», пока есть такая возможность.

— Мне, если честно, противно, — задумчиво ответил ему.

— Мне тоже поначалу было противно, — поддержал он меня своим частичным согласием, — но постепенно привык. Тут по–другому просто нельзя, да и местное население уже привыкло и сразу не поймёт, если что–то поменять. Причём особенно выгодно это положение всем тем, кто здесь заправляет и порядки устанавливает. Так что, едем на рынок? — Спросил он, меняя не самую приятную тему разговора.

— Едем, — утвердительно кивнул я.

Здешний рынок поистине велик. И даже не потому, что там собралось множество торговцев, скучено заполонивших большое пространство, а потому, что рынок оптимизировали для покупателей на машинах. Хотя здесь были представлены не только машины, но и самые обыкновенные телеги с впряженными в них животными. По краям широкой главной улицы располагались отдельные магазины, чем они торгуют, легко узнавалось по стилизованным вывескам, изображающим товар. Фёдор, аккуратно объезжая стоящую телегу, подрулил к магазину с вывеской в виде винных бутылок и пенной кружки.

— Пойдём, глянем, — сказал он, посмотрев на меня.

— Пойдём, — кивнул ему, вешая ремень автомата на плечо. — Элизабет, остаёшься в машине, этот магазин пока не для тебя, — сказал девочке, сидевшей на заднем сидении и что–то быстро писавшей в свою записную книжку.

— Хорошо, — спокойно ответила она, так и не поднимая головы.

Мы вдвоём вошли в относительно большой магазин. Как и следовало из изображения на вывеске — винный. Хотя правильнее сказать — «алкогольный», так как чего–либо не содержащего в своём составе спирта, я тут не обнаружил, а вином являлось далеко не всё.

— Слушай, — спросил Фёдора через некоторое время, — ты говорил, что тут выпивка дешевая, но я тут внимательно посмотрел на ценники…

А на ценниках оказались весьма заметные числа, минимум с двузначными ценами. Хватало и трёхзначных, и даже четырёхзначные местами попадались, что сильно смутило меня.

— Это в рупиях, — пояснил мне Фёдор. — Пересчитай в экю по курсу один к ста и получишь реальную цену.

— О, как! — Удивлённо буркнул, скорее для себя самого, немного разочаровываясь тому, что сам не догадался.

Тем временем Фёдор подозвал продавца и о чём–то стал активно с ним говорить на незнакомом мне языке. Продавец постоянно кивал головой, явно с чем–то соглашаясь, потом куда–то исчез на пару минут и возвратился, держа в руках приличный ящик, наполненный бутылками с коричневатой жидкостью внутри, и поставив его перед нами. Фёдор протянул ему какую–то купюру экю и продавец с большой радостью на лице спрятал её куда–то во внутренний карман своего халата.

— Замечательный ром, — заметно посветлев лицом от удовольствия, повернулся ко мне Федор. — С другой стороны залива такой не купишь, даже предложив полтинник экю за бутылку. А тут за этот полтинник целый ящик можно купить. Ты–то там присмотрел что–либо для себя? — Спросил он меня, налюбовавшись на купленный им ящик рома.

— Я совершенно не разбираюсь в алкоголе, тем более в местном, — ответил ему, испытывая явную неловкость. — Может ты предложишь мне что–либо здесь взять, только не крепкого? Я так и вообще алкоголя не пью, но вдруг, пригодится кого–либо угостить. Или праздник отметить, отдавая дань традициям…

— Если крепкого ты не хочешь… хм, — он явно о чём–то задумался, — вот тогда бери это:

Он показал рукой на большую оплетённую листьями тростника бутылку из тёмного стекла примерно двухлитрового объёма с весьма внушительной цифрой на ценнике в четыре тысячи рупий или в переводе — сорок экю. Что–то дороговато, однако. По местным реалиям это просто бешеные деньги.

— Что это? — Спросил его, с нотками явного изумления.

— Это что–то типа бальзама, — пояснил Фёдор. — Настойка на трёх десятках трав и чего–то там ещё, полная рецептура секретна. По крепости почти как сухое вино, по вкусу очень специфично и с сильным приятным запахом, который, впрочем, лучше вкуса. Зато настроение очень хорошо поднимает, даже с двадцати грамм. Во время сезона дождей хандру разгонять помогает. Стаканами её не пьют, так мелкими стопками. Или в другие напитки можно добавлять буквально по каплям. Очень хорошее средство для того, чтобы кого–либо угостить. То, что ты и хотел. Уважухи к тебе сильно добавит, это бальзам понимающий народ очень ценит. Бери лучше сразу пару бутылок, тебе на год хватит. С той стороны залива оно сильно дороже обойдётся, да и купить его сложно, везут отсюда только по специальному заказу.

— Хорошо, уговорил, — я подозвал продавца и показал на бутылку, пальцами показывая, что хочу две.

Торговец исчез на целых десять минут и вернулся только с одной бутылкой в руках, поставив передо мной вторую, снятую с витрины. Видимо, у него сейчас больше не нашлось. Достал из кармана пачку с мелочью и отстегнул четыре двадцатки, которые сразу же исчезли в бездонных внутренних карманах халата продавца.

Мы вернулись к машине и запихнули свои покупки в багажное отделение.

— Куда едем дальше, чего тут ещё стоит купить, — спросил Фёдора, когда он снова сел за руль.

— Из интересного, тут ещё шелк есть, знаю хороший магазин ближе к порту, и еды свежей можно купить. Кроме свежей еды, здесь продают неплохие сухофрукты, вяленую рыбу и мясо. Ничего особо примечательно, просто здесь используют особые специи, с ними получается очень вкусно, не так как в других местах. Но сначала рекомендую закупаться шелком.

— Он здесь тоже чем–то особенным выделяется? — Мне стало любопытно.

С той стороны залива в магазинах одежды видел в основном хлопчатобумажные ткани. Шелк тоже попадался на глаза, но как–то ничего выдающегося. Впрочем, я не отличу сейчас натуральный шелк от синтетической вискозы.

— Угу, — подтвердил Фёдор, — в первую очередь выделяется ценой. В общем, сам увидишь. Здесь его как раз и выращивают. В Старом Мире Китай шелком славился, а здесь вот местная Индия. Условия климата больно подходящие для гусениц, да и рабочие руки совсем копеечные, как ты смог заметить. Так что здесь им и закупаться стоит, практически из первых рук.

Когда мы подъехали к магазину одежды и все втроём вылезли из салона, я спросил Фёдора:

— А машину с барахлом в багажнике здесь вот так оставлять можно, ничего не украдут?

— Нет, не должны, — уверил меня он. — Здесь за такое дело на виселицу быстро определят без долгого следствия и суда присяжных. Вот деньги из кармана в толпе увести могут, если зазеваешься. Так что поглядывай за теми, кто к тебе подходит слишком близко. Местным так и вообще очень не рекомендуется к белым близко подходить, если те их сами не позовут.

В общем, шелком мы закупились знатно. Не особо страдая жадностью, расстался с двумя сотенными купюрами. Больше всех интерес к одежде проявила Элизабет. Искренне радуясь цветным тряпкам, набрала их целую кучу. Причём, многое явно себе на вырост, понимает, что не всегда останется такой, как сейчас. Я же взял себе пару десятков комплектов нижнего белья, пяток цветастых рубашек и простых лёгких штанов. У меня с одеждой дела обстояли не то, чтобы очень, в Порто–Франко купил только самое необходимое, преимущественно разнообразный камуфляж и наполовину армейское обмундирование, посчитав его оптимальным для этих мест. А вот тут–то, наконец, понял, что и цивильную одежду стоит в запасе держать. Вдруг действительно где–то осяду, построю дом и захочу спокойной жизни. Вот тогда она и пригодится. Благо это не просто какая–то такая одежда, а натуральный шелк ручной выделки.

Не отъезжая далеко от магазина одежды, мы вклинились в продовольственные ряды. Разлитый в воздухе одуряющий запах еды и различных специй заставил остановиться. В результате к багажу у меня добавилась кубометровая коробка со всякой снедью. По совету Фёдора купил несколько пакетиков со специями, для добавки в блюда собственного приготовления. Но зная себя как повара, брал их с некоторой надеждой, что готовкой займётся Лиза. Благо, она говорила мне, что умеет это делать. И когда мы уже повернули машину в сторону порта, чтобы скоротать там оставшееся до нужного дела время в одном хорошо известном Фёдору заведении общепита, я приметил очень заинтересовавшую меня вывеску и изображением перекрещенного ружья и револьвера. Фёдор тихо выругался себе под нос, но намылился зайти внутрь вместе с нами.

Оружейный магазин изнутри напоминал скорее какой–то музей всякой стреляющей и режущей всячины. Чего здесь только не хватало, но всё это было достаточно старым. Даже кремнёвые пистолеты и дульнозарядные нарезные штуцера времён Крымской войны тут запросто можно приобрести. Впрочем, это всё лежало на витрине, к которой скорее подошла бы вывеска — «коллекционное антикварное оружие». Специально для любителей старинных раритетов, так сказать. Но и остальной представленный ассортимент особой новизной совсем не страдал. Преимущественно английское и американское оружие конца девятнадцатого и начала двадцатого века. Из современного разве что «Энфилды» L85 в различных модификациях. Справедливости ради надо отметить, смотрится эта поделка английских оружейников весьма эффектно. Даже, не побоюсь этого слова — красиво, глаз радуется и в руки взять приятно. Дизайн, эргономика, всё в самом лучшем виде. Однако на этом основные преимущества данного оружия и заканчиваются. Не знаю, кому как, но для меня конфигурация булл–пап с магазином под мышкой как–то слишком неудобна. Пробовал когда–то стрелять — всё как–то не то. Одиночные выстрелы ещё куда ни шло, а вот уже двойки–тройки не идут. И ещё после выстрела слишком долго возвращается прицел в исходную позицию, приходится постоянно прикладывать свои силы и ловить цель существенно дольше, чем с тем же «Калашом». То есть подобное оружие далеко не самый лучший выбор для ведения активной перестрелки с множеством противников. Это можно, конечно, списать на общую непривычность конструкции, но «классика» почему–то остаётся именно «классикой», то есть основным вариантом, который выбирают для себя многие люди, постоянно живущие с оружием в руках. И совсем не по тому, что приятно смотреть, а по основным эксплуатационным качествам. Вот, кстати, о «классике». Здесь присутствовали и американские карабины М4 по весьма высокой цене, даже если откинуть нули с ценника, переводя с рупий в экю. И вообще заметил, что всё современное оружие тут стоило заметно дороже, чем в оружейном магазине Порто–Франко. Зато всякое старьё — сущие гроши. Правда, стоило заметить, такого старья в Порто–Франко не продавали вовсе. И ещё я наблюдал тут множество приспособлений для самостоятельного снаряжения патронов. Всё явно кустарного производства, зато по низким ценам. Удивляться тут нечему, всё понятно, патроны на Новой Земле стоят дорого, а потому идея самостоятельной набивки боеприпасов вполне актуальна среди малоимущих местных жителей. Разглядел несколько стареньких с виду «Калашей» по достаточно «демократичным» ценам в пятнадцать тысяч рупий, или по сто пятьдесят в переводе на экю. Как чуть позже оказалось — это были китайские клоны АК-47, сделанные из дерьмовой стали на кривых станках. Короче, на пару–тройку рожков их хватит, а потом на выброс. Я, конечно, сильно утрирую, но, тем не менее, не очень сильно покривлю против истины, заявляя такое.

— Чем–то могу вам помочь, Господа? — Обозначил себя полноватый индус, который до этого вполглаза следил за мной, не вмешиваясь в процесс разглядывания выложенного на стенах и витринах оружейного разнообразия.

Надо заметить, делал он это очень даже правильно. Нередко продавцы теряют потенциальных клиентов, если стараются сразу обратить их внимание на себя и свой товар. А если какой покупатель сам задумчиво рассматривает то, что для него выставили на витрины, ему не стоит мешать. Пусть в полной мере насладится муками выбора или раздумьями на тему того, что же ему таки надо, потом сговорчивее будет. И только когда его внимание к товарам несколько потеряется, вот тогда действительно пора переходить к стадии активных продаж или предпродажных консультаций, помогая потенциальному клиенту обрести свою желанную покупку. Наверняка, далеко не со всеми клиентами так надо действовать, некоторых, наоборот, стоит сразу брать в оборот, но меня продавец просчитал верно. На Фёдора, очевидно присутствующего тут просто со мной за компанию, и Элизабет, которая смотрела только на то, что заинтересовало меня, он даже не обратил своего внимания, определив во мне главного клиента. Впрочем, сделать это было не очень сложно. Ибо среди нашей троицы наиболее вооруженным был именно я, и это сразу бросалось в глаза.

— Даже не знаю, чем вы мне поможете, — задумчиво ответил торговцу, ещё раз окинув взглядом доступное предложение. — У меня самого различного оружия и патронов более чем достаточно, вот просто заглянул, посмотреть, чем в этом городе торгуют. Разве что–то особенное и оригинальное случайно заинтересует. Чисто из любопытства, так сказать…

— Раз коллекционные раритеты, как я заметил, вы прошли мимо, то могу вам предложить кое–что из того, что вы точно никогда ещё не видели, а если и видели, то вряд ли держали в руках, — заметно оживился торговец.

— Неужели есть что–то особенное местного производства, — удивился его столь смелому заявлению.

— Нет, с той стороны ворот пришло, — индус как–то хитро улыбнулся мне.

Через минуту он положил на стол передо мной алюминиевый чемоданчик. Щёлкнули замки запоров, и я уставился на оружие неизвестной конструкции, лежащее внутри. Пистолетная рукоять и спусковой крючок за защитной скобой вкупе с явно оптическим прицелом, выполненным в виде ручки для переноски, говорили мне, что это именно оружие, а не какой–то там вытянутый широкий пенал тёмно серого цвета с какими–то небольшими внешними дополнениями. Чуть выше пистолетной рукояти находился переключатель режимов огня, по его маркировке стало понятно, что это какой–то хитрый автомат, вот только непонятно, куда здесь надо вставлять магазин, снизу никаких прорезей и горловин для него нет, сплошной металл. Тем временем торговец достал из чемоданчика какие–то длинные тонкие пеналы и вставил их сверху спереди в эту странную конструкцию. Причём вставил их сразу три штуки, после чего протянул это безобразие мне со словами:

— Вот, посмотрите.

Взял неизвестное оружие в свои руки. По весу примерно как мой «Укорот», что–то близко к четырём килограммам. Отдельного приклада нет, сама конструкция «пенала» является прикладом, то есть задней частью её нужно упирать в плечо. Причём, даже что–то отдалённо напоминающее подпятник приклада тут не предусмотрено. Оптический прицел, выполненный в виде ручки для переноски, оказался однократным. По мне так тут более уместен коллиматор. Поискал рычаг взвода затворной рамы, но не нашел его. Ни сбоку, как на большинстве видов оружия, с которым я прежде имел дело, ни сверху, как на немецкой винтовке G-36, ничего нет. Видя мои затруднения, торговец взял у меня оружие и покрутил круглую ручку на боку «пенала», после чего нажал на спусковой крючок. Агрегат тихо щёлкнул ударником, но выстрела не последовало, оружие не было заряжено.

— М-да… — задумчиво высказался про себя, дивясь изысканной оригинальности подхода к конструированию этого занятного оружия, крутя его в своих руках, прикидывая, насколько оно может быть удобно.

Пока первая оценка скорее негативная. Мало ли каких стреляющих хреновин в мире напридумывали, вот ещё одна из этой серии.

— Пострелять из него не желаете, — опять вывел меня из задумчивости торговец.

Раз предлагают, почему бы и нет, опять же интересно, как сей странный агрегат стрелять должен. Только вот вопрос один вертится на языке…

— А у вас разве есть где? — Спросил улыбающегося индуса, ибо не наблюдал где–либо тут что–то хоть отдалённо напоминающего тир.

— Пройдёмте со мной, — сказал он нам, после чего что–то громко крикнул на своём языке.

Из открывшейся двери вышла молодая полноватая девушка с традиционным для индусов красным пятном на лбу. Судя по её внешности, это не жена продавца, а его дочь. Ибо общее сходство между ними явно прослеживалось. Мы же вчетвером спустились по каменной лестнице вниз, в подвал, где был оборудован небольшой тир. Тут предполагалось стрелять разве что из пистолетов, максимальная дистанция для стрельбы не превышала тридцати метров. Но раз ничего лучшего нет, то и это сойдёт для пробы хитрого агрегата, судя по мелкой маркировки на боку в виде двух букв «НК» от известной немецкой оружейной компании «Хеклер энд Кох» и названию модели G11. О таком прежде я действительно не никогда слышал и нигде не читал. Может это какая–то экспериментальная разработка, так и не пошедшая в серию, не знаю. Опять же, откуда она тут на Новой Земле взялась?

Тем временем улыбчивый индус достал со стеллажа пластиковую коробку и стал набивать тонкие длинные пеналы, которые вставляются сверху в оружие какими–то совсем небольшими коричневыми прямоугольными патронами. Судя по их виду, они сделаны из пластика, и я даже не видел, где у них размещена пуля. В длинный пенал их влезло весьма немало, явно больше сорока штук.

— Попробуйте теперь, — торговец задвинул один снаряженный пенал в оружие сверху и передал его мне.

Ну, что там у нас… откидываю вверх из упора специальную скобу поворотной ручки зарядки, проворачиваю ручку. Идёт достаточно туго. Провернувшись пару раз, ручка взвода с лёгким щелчком ослабевает, стало быть, оружие заряжено и можно стрелять. Перевожу переключатель режимов огня из положения «S» в «1», из положения «предохранитель» в «одиночный огонь». Прикидываю близкую мишень в прицеле и жму спуск. Хлёсткий выстрел в замкнутом помещении больно бьёт по ушам, несмотря на некоторую привычку, которая у меня образовалась при регулярной стрельбе в последнее время. Вот что значит закрытое помещение и несколько дней без практики. Отдача же на удивление слабая, меньше, чем у американской М-16, хотя и не сильно, где–то на том же уровне. Дважды стреляю ещё раз одиночными, потом перевожу переключатель режимов огня в положение «3». Три выстрела очереди буквально слились в один, оружие весьма чувствительно толкнуло в плечо, но это было не три частых резких толчка, а один более мощный. Как будто импульс отдачи от трёх выстрелов сложился вместе. Зато все три пули вошли практически в одну дыру на мишени. Ещё бы, с такого–то малого расстояния. Хм, теперь попробую стрельнуть длинной очередью, перевожу переключатель в режим подписанный как «45». Видимо, это и есть полный заряд длинного магазина. Блин, ну и скорострельность. С одного короткого нажатия спускового крючка, в сторону мишеней вылетело не менее десятка пуль. Оружие ощутимо повело резко возросшей отдачей, и точных попаданий туда, куда я целился, оказалось не больше трёх–четырёх, остальное ушло мимо. Что–то здесь явно не то, просто не должно так быть. Слишком высокий темп стрельбы совершенно бесполезен, если только стрелять в большую толпу. Впрочем, если немного приспособиться и более резко отсекать короткие очереди, то можно вполне удачно стрелять и в режиме автомата. Попробовал очень быстро отпускать спусковой крючок после нажатия. И у меня даже получилось выпустить не более четырёх–пяти пуль за один раз. В какой–то момент спусковой крючок провалился, не возвращаясь в исходное положение после нажатия. Ага, магазин опустел. Так, как он тут извлекается? Продолжая держать оружие правой рукой за пистолетную рукоять, левой жму большую кнопку спереди магазина и тяну его вперёд и вправо, разворачивая автомат параллельно своему телу. Достаточно неудобно придумано, особенно если потребуется быстро перезаряжаться в боевой ситуации. Оно, конечно, к такому тоже можно привыкнуть при регулярном использовании, но пока меня одолевает явный скепсис.

В привычном штурмовом оружии перекинуть магазин снизу гораздо проще. По этому параметру удобства перезарядки первое место занимает Натовский оружейный стандарт. Жмёшь кнопку выброса и ловишь легко выпадающий магазин. Затем одним движением руки вверх досылаешь полный в приёмную горловину. Советская конструкция, реализованная в «Калашах» и его многочисленных последователях, чуть сложнее. Там надо давить на защёлку магазина и отмыкать его движением вперёд. В обратной последовательности вставлять новый. Но тут ещё надо умудриться точно попасть магазином в нужное место, ибо такой удобной приёмной горловины, как на Натовском оружии там нет. С другой стороны, если в приёмную горловину случайно попадает грязь, то быстро вычистить её оттуда достаточно сложно. А если попытаться воткнуть туда магазин без предварительной прочистки, то его заклинит. Или же грязь вобьётся в капризный до чистоты механизм, что ещё хуже. Короче, Натовский оружейный стандарт не очень годится для окопных боёв и ползанья по грязи. Тут советский вне всякой конкуренции. Советский оружейный подход оптимизирован для оборонных окопных боёв, а американский, ну всем понятно, что за НАТО стоит именно Америка, для войны наскоком. Быстро наскочили, постреляли, заливая огнём позиции противника, и откатились, если не сумели быстро пробить оборону. Зарываться в землю как–то не очень «демократично». Впрочем, стоит отметить, такая тактика в современных боевых столкновениях достаточно удачна. По зарывшейся в землю вражеской пехоте отработает артиллерия и авиация, потом своим бойцам остаётся только зачистить случайно уцелевших солдат противника. Правда такая концепция войны хорошо работает только против заметно более слабого противника, когда имеется подавляющее преимущество в артиллерии и авиации. Если же бои пойдут на равных… тут, если честно, даже и не знаю, как оно в итоге получится, и какая концепция автоматического стрелкового оружия покажет себя лучше всего. Но те факты, когда сами американские бойцы брали в руки трофейные старые «Калаши» и с ними шли в бой, отложив куда подальше свои «самые совершенные» карабины М4 и исключительно замечательные винтовки М16, никуда не исчезают. Может, конечно, я не всё правильно понимаю, но такое мнение у меня почему–то сложилось. Впрочем, здесь на Новой Земле, затяжной окопной войны вроде как явно не предвидится, так что выбор практически очевиден, однако мне самому почему–то тут уже удалось хорошенько посидеть в земляных норах, ведя при этом боевые действия. И мой личный выбор пока остаётся за русским оружием, благо есть с чем сравнивать и из чего выбирать.

Но вернёмся к этому странному агрегату. Здесь перезарядка осуществляется сверху и, даже если делать её из позиции лёжа, получается относительно удобно. Снизу грязь не попадёт — это точно. Но вот сильно смущают меня эти длинные магазины–пеналы. В самом оружии сверху есть три кармана для них, один встаёт как заряженный, и два ему на смену. Хотя быстро перекидывать магазины из кармана в карман при перезарядке получится если их только два и оставлено свободное место. Иначе выходит слишком много лишних движений, а это существенная потеря времени, что совершенно недопустимо в реальном бою. Там доли секунды порой определяют, кто станет победителем, а кого потом прошмонают на предмет трофеев. Так что каждая мелочь, типа конструкции магазина и самого оружия значат очень многое. В карманы разгрузки такие длинные магазины тоже не запихнёшь, слишком неудобно и поломать легко из–за их большой длины. Хотя, если приспособить специальный жесткий пенал на четыре магазина и закрепить его, к примеру, сбоку на пояс или вообще на ногу, то получится относительно неплохо. Короче, под это оригинальное оружие потребуется специально подгонять снарягу.

И вот ещё, чего не заметил сразу. Вернее заметил, но обратил внимание только сейчас. А где гильзы? А их нет! Патрон безгильзовый, очевидно, полностью сгорает при выстреле. О попытках создать безгильзовые боеприпасы я прежде читал, но там вроде как дело кончилось только охотничьим оружием, причём с электрическим запалом. Дорогим, капризным, короче, очень на любителя. А здесь явно механика и обычный ударный капсюль, тоже сгорающий при выстреле. И вроде как хорошо стреляет. Мудрёная конструкция высоких технологий, надо бы расспросить продавца на счёт подробностей. Просто интересно.

Тем временем я вставил полный магазин и сделал ещё пару строенных выстрелов, определяя их именно как самое главное достоинство этой винтовки. Три малокалиберные пули, практически приходящие в одну точку — достаточно весомый аргумент в наши дни. Любой тяжелый бронежилет гарантированно пробьют. Даже против крупного зверья Новой Земли неплохо подействуют. А по отдаче тройной выстрел почти как у винтовки калибра 7,62.

— А можно и мне немного пострелять, — рядом со мной стояла Лиза и внимательно следила за моими действиями.

Я вопросительно посмотрел на индуса, и он одобрительно кивнул головой.

Девочка переключилась на одиночные выстрелы и довольно сноровисто выстрелила десять раз подряд. Потом переключилась и сделала пару «троек». Отдача для неё великовата, но я не заметил, чтобы она слишком сильно задирала ствол после выстрела. Стрелять очередями она не стала, снова переключилась на одиночные и достреляла оставшиеся в магазине патроны. После чего она положила оружие на стол и посмотрела на меня с довольным огоньком в глазах. Ей эта игрушка явно понравилась. А вот мне не очень. От грохота стрельбы в закрытом помещении у меня немного заболела голова. И ведь тут рядом висели специальные наушники, что же я их раньше не заметил…

— Как вам понравилось новое оружие? — Спросил меня торговец через некоторое время, после того, как мы вышли из подземного тира, и зашли в маленькую гостевую комнатку увешанную коврами, и куда нам принесла ароматный чай его дочь.

— Если сказать честно, — начал говорить я, собирая в своей голове аргументы как за, так и против, — то не понравилось. Больше всего напрягают длинные магазины. Все остальные недостатки можно списать на общую необычность конструкции, и о них можно не говорить. Каких–либо особых достоинств тоже пока не отметил. Стрельба быстрыми тройками интересна, и это, пожалуй, всё.

— Стало быть, купить этот аппарат вы не желаете? — Немного погрустнел торговец оружием. — Хотя бы для своей коллекции, я совсем недорого отдам, — а в голосе явная надежда, действительно хочет продать.

— Недорого — это всегда сильно относительно, — философски заметил в ответ на такое «интересное» предложение. — А потом тут, кроме самого уникального оружия, идут ещё и такие же совершенно уникальные патроны. Сильно сомневаюсь, что их можно ещё где–либо купить или достать. Про то, чтобы взять с трофеями вообще можно даже не думать.

— А если предложу вам в комплекте с оружием сразу пять тысяч патронов к нему… и всего за тысячу сто экю, — не отставал от меня торговец.

Тут уже призадумался я. Пять тысяч патронов — это немало. Особенно при здешних–то ценах на них. Так, почём получается один патрончик? Прикинул в голове примерную математику, что–то около четырёх с половиной центов за штуку. А ведь самые дешевые автоматные здесь по сороковнику идут. Демидовские, по идее, должны стоить заметно дешевле, но их пока в магазинах мне не попадалось. Впрочем, у меня и своих–то запасов для имеющегося оружия полно, куда ж мне ещё–то брать, впору самому излишки продавать.

Элизабет подёргала меня за рукав и изобразила на своём лице сильную заинтересованность. Ей эта хитрая винтовка понравилось, и она хочет новую игрушку. Ребёнок, что с него взять… Блин, да что ж ей другого оружия мало? Видя сильные муки выбора на моём лице, торговец решил кое–что добавить, чтобы окончательно переломить торговлю в свою пользу:

— Если вы сейчас купите у меня эту пушку, я смогу вам достать три полных комплекта снаряжения «джунгли» по две сотни экю за штуку. Соглашайтесь, это очень хорошее предложение.

Я не понял, чего он мне только что предложил, но при его словах резко оживился Фёдор. Для него эти малопонятные слова что–то значили.

— Алекс, бери не думая, — сказал он мне по–русски, чтобы нас не понял продавец.

По виду того, он действительно не понимал русской речи.

— Я что–то не понимаю, что значит эти самые «джунгли»? — Также на своём родном языке спросил Фёдора.

— Это значит очень хороший заработок, — ответил он мне, ничего не стесняясь и не напрашиваясь в долю. — В Береговом ты их по штуке минимум загонишь, не сомневайся. А оружие это хитропопое действительно для коллекции себе оставь, как бесплатный бонус к хорошему заработку или выброси, когда патроны закончатся.

— Э… понимаю, что ты во всём видишь исключительно возможность подзаработать, — я пока не позволял себя так легко уговорить. — Но расскажи толком, что мне предлагают, раз в курсе дела, в отличие от меня.

— Тут местные англичане совместно с индусами разработали комплект обмундирования для войны в здешних джунглях, — нехотя начал он свой краткий рассказ. — С учётом некоторых особенностей тамошних обитателей, так сказать. Натуральный шелк в несколько слоёв, какая–то хитрая пропитка, короче, не страшны тебе будут кровососы и другие паразиты, которых хватает в джунглях. Очень крепкий костюм, держит нож не хуже лёгкого бронежилета, укусы зверья тоже. Говорят, пистолетную пулю тоже удержит, но ты сам знаешь, как к таким сказкам относиться. Запахом, которого мы не чувствуем, отпугивает многих мелких и даже средних хищников, хорошо маскирует человека в лесу. Не промокает, и, тем не менее, тело в нём нормально дышит, что для здешнего климата крайне важно. В общем, ценится всеми вояками, кто, так или иначе, воюет в местных влажных лесах. Да и для саванны неплохо подходит, если сменить внешнюю маскировочную накидку на более подходящую по раскраске. И если бы не цена, то никто не стал бы возиться с другим обмундированием. С тем же китайским хлопком, как бы хорош он не был. Только вот свободно купить совершенно невозможно, ибо производство мизерное, своим–то не хватает, оттого и цена бешеная. То, что тебе предлагают — скорее всего, ворованное, так что лучше тут после не светить, могут возникнуть проблемы с властями.

Так–так, если Фёдор не врёт, то «такая корова нужна самому». Я же собирался заняться изучением местной фауны, так? А это странное оружие… да хрен с ним, пусть Лиза стрелять поучится, раз патроны к нему дёшево обойдутся. И вполне догадываюсь, отчего такая низкая цена. Ибо опять мне предлагают одноразовый агрегат. Кончатся боеприпасы и его можно вешать на стену, больше ты их здесь никогда не купишь. Казалось бы, пять тысяч патронов — это много, надолго хватит. А если учесть, что стрелки–профессионалы на своих тренировках их по сотне в день запросто сжигают? То–то. И ещё, я же собирался расспросить торговца на счёт подробностей, вот и удачный повод для этого образовался.

— Вы меня заинтересовали, и я уже почти готов расстаться с деньгами, — обратился к нему, перейдя на английский. — Но только если вы мне расскажете, откуда у вас это чудо–оружие появилось. Оно сильно приметно, а мне не хочется случайно оказаться замешанным в какой–либо тёмной истории.

— Не извольте беспокоиться на это счёт, — расплылся в широкой улыбке индус. — Никаких тёмных историй. Исключительно светлые, хотя, если подумать, то кому как, но всё равно вам не о чем беспокоиться. Два года назад местная администрация сильно захотела делать здесь своё оружие и патроны, чтобы не зависеть от орденских поставок. Какие–то у них там тогда появились разногласия, связанные с алмазами, извините, я не знаю всех подробностей. И потому для испытаний «с той стороны ленточки» закупили много разного экспериментального оружия, которое не нашло должной оценки в Старом Мире. Это вот приглянулось им из–за его безгильзового боеприпаса, так как со своим металлом тут не очень хорошо, приходится с другой стороны залива везти, покупая его у русских, что не очень–то и приветствуется. А потом у них что–то не получилось, разразился большой скандал, проекты закрыли и всех местных «оружейников» разогнали. Хотя лично я думаю, что просто удалось договориться с Орденом на предмет льготных цен и гарантий поставок, и надобность в собственном производстве отпала. Оставшееся же ненужное имущество пошло на распродажу. Вот я там кое–что и купил, пользуясь своими связями в городе.

— И что, до сих пор так и не смогли кому–либо это чудо продать? — С заметной долей злорадства и язвительности в голосе спросил его.

Так часто бывает, если кто–то хочет хорошо поживиться на чужом горе, то не факт, что у него это получается. Наверняка я далеко не первый, кому он предлагает сей агрегат. Да и цена подозрительно низкая, как бы ни по себестоимости отдаёт, если вообще не в чистый минус.

— Вы правы, не смог, — индус ничуточки не смутился моей язвительности. — Для большинства местных жителей всё равно слишком дорого. По отдельности, чтобы получилась более доступная цена, само оружие и запас патронов к нему я не стану продавать, мне это без выгоды, только комплектом. А специалисты вроде вас, прекрасно оценивают перспективы и умеют считать свои деньги. Вот уже целый год продаю, да…

Сейчас индус не выглядел таким уж сильно довольным, вспоминая явно что–то не очень приятное для себя.

— А местные, стало быть, покупают что–то попроще? — Вспомнил разнообразие всякого оружейного старья, широко представленного в торговом зале.

— Да, вы правы, так и есть. Очень большим спросом пользуются дешевые китайские варианты автомата и пулемёта Калашникова, но их продают тут рядом на Базе Ордена, я с ними стараюсь не пересекаться, разве если трофей кто–то предложит. Вы сами видели предложение магазина. Кое–что делают прямо тут в Порт–Дели, преимущественно ружья и револьверы. Цена низкая — спрос хороший. Современного оружия у меня мало, но если хотите, под заказ для хорошего клиента могу достать почти всё, из того, что производится в Старом Мире, у меня есть хороший выход на людей в Ордене, кто занимается закупками там.

— И даже русское оружие и патроны к нему можете достать? — Я уже сильно сомневался, когда спрашивал.

Уже и раньше задумывался о возможном варианте пополнить запас патронов для своего «ВАЛ-а». Не то, чтобы их осталось совсем мало, но стоит оценить перспективы. Уж очень мне пригодилось малошумное оружие в последних заварушках, а запас боеприпасов к нему совсем небезграничен. Для тренировки придётся брать что–либо другое, иначе меня совсем замучает жаба, переводить редкий боеприпас на бездушные мишени.

— С русским оружием сложнее, — заметно скис от моего вопроса торговец. — Хотя смотря, что конкретное вам нужно.

— Патроны 9Х39 СП-5 или СП-6, — озвучил ему свою потребность, пожав плечами, выражая что–то типа — такая несерьёзная мелочь, и достать её проще простого.

— Нет, вот этого точно не смогу, — замотал головой индус после моих слов и как–то немного странно взглянул на меня. — Это калибр, использующийся только в Русской Армии, его здесь никто вам не продаст кроме них самих, да и они его на сторону не продадут. И через Орден бесполезно заказывать, забудьте.

— Ладно, — с наигранным сожалением в голосе вздохнул я. — Вроде тогда больше ничего не надо. Давайте завершим нашу сделку.

Отсчитал наличные деньги за оружие и комплекты специального обмундирования. После чего мы загрузились коробками и покинули оружейный магазин. Нас уже начинало немного поджимать время, оставшееся до моего с Фёдором дела.

— Так, давай по–быстрому к порту, выгрузим покупки и Элизабет на корабль, — сказал я Фёдору, поглядывая на часы, когда мы оказались в машине.

— А можно и мне с вами, не высаживайте меня, пожалуйста, я пригожусь, — возопила взъерошенная малявка с заднего сидения, сжимая в руках свою новую игрушку, которую так и не позволила убрать в багаж с остальными покупками.

— Элизабет! — Строгим голосом я обратился к ней. — Там, во–первых, может быть опасно, а во–вторых, я бы не хотел, чтобы тебя кто–то из местных мог видеть, после чего внимательно посмотрел ей в лицо и обратился взглядом к помощнику капитана, как бы ища поддержки своих слов с его стороны.

Но Фёдор оставался совершенно безучастным к моим попыткам вразумить взбалмошного ребёнка, он явно переживал на счёт возможного опоздания к назначенному сроку, если мы задержимся с погрузкой–разгрузкой. Да, по моей прихоти мы несколько подзадержались в оружейном магазине, не спорю, но пока ещё время есть. И ведь всё равно мог бы меня поддержать, что ему стоило…

— Ну, возьмите меня с собой, я хорошо спрячусь, и меня совсем–совсем никто не увидит, — видя моё лёгкое замешательство, Лиза пошла в решительное наступление. — А если у вас что–то пойдёт не так, я вас прикрою огнём из засады и за руль могу сесть. Я могу, я умею…

Вот тебе раз, она ведь серьёзно говорит, вполне понимая, что это совсем не игра. Могу попробовать догадаться, что её манит к себе сама опасность. И даже вполне понимаю почему. Если она ранее оказалась в опасной ситуации, будучи совершенно не готовой к ней, то за прошедшее время мы только и делали, что готовились ко всяким опасным ситуациям. Я‑то умом понимаю, что грош цена всей нашей подготовке, слишком мало прошло времени, но вот сильная потребность Лизы в чём–то, что реально подтвердит дальнейшую необходимость такой подготовки, есть. И с этим мне придётся считаться, если я не хочу получить открытый подростковый бунт или что–то скрытое, что ещё хуже. Она ведь не отстанет, пока не убедится во всём сама. Что же, вроде уровень потенциальной опасности в предстоящем деле не очень высок, ладно, пусть немного поиграет в суперменшу.

— Хорошо, — кивнул девочке головой, предварительно выдержав приличную паузу изображая серьёзные размышления, — но ты прямо сейчас спрячешься и будешь вести себя так, чтобы тебя никто не заметил. Ты станешь нашим скрытым козырем, если действительно что–то пойдёт не так. Когда потребуется твоя помощь — мы дадим тебе знать.

Вопросительно посмотрел на Фёдора, и он тоже кивнул головой в знак согласия, молчаливо подтверждая договорённость со своей стороны. Элизабет с сияющим лицом стянула сзади ворох купленной нами ранее одежды, и залезла под сиденье, накинув эту одежду сверху. Если посмотреть со стороны, то сложится вид, что в машине просто навалено много всего, даже в багажник не влезло.

Помощник капитана завёл мотор, развернул машину и поехал опять в сторону центра города. Не доезжая до центральной площади, он свернул на боковую улицу и через несколько минут мы оказались как будто в совсем другом городе. Даже убогие лачуги около порта могли показаться дворцами по сравнению с тем, что окружало дорогу. Здешние строения скорее походили на сараи для скотины, чем на человеческое жильё. Сараюшки, сколоченные из разномастных кривых досок и бамбука, в небольших окнах вместо стекла — полиэтилен, на крыши настелен какой–то разноцветный пластиковый мусор. Самые настоящие трущобы, причём практически в паре–тройке кварталов от респектабельного центра с его каменными дворцами в колониальном стиле. Однако при всём этом относительно чисто. По крайней мере, с бедными кварталами индийской столицы — Дели из Старого мира сравнение идёт явно в пользу Новой Земли. Здесь вдоль дороги не текла вонючая канализация, не валялись кучи мусора и отдельные отходы в человеческим облике, но, тем не менее, эти трущобы сильно напоминали мне Старый Мир. Около лачуг и на дороге и здесь хватало народа, непонятно что делающего на улице в такую жару, мужчины и женщины в цветастой и с виду весьма добротной одежде, множество практически голых детей, однако нашему проезду никто не мешал. Завидя наш автомобиль, местные отходили в стороны, освобождая дорогу. Я рассматривал их лица, пытаясь понять их отношение к нам, ожидая увидеть страх или же какое презрение присущее одним классам по отношению к другим, между которыми присутствует очень большая имущественная или разница, но мои ожидания не оправдались. Больше всего на лицах выражалось спокойное безразличие. Мол — у нас своя, а у вас своя жизнь и эти жизни практически никак не пересекаются. «Что ж, не самое плохое дело», — пришла в голову очередная мысль. Похоже, здесь «белые господа» непосредственно не угнетают местных, регулярно применяя насилие, или делают так, чтобы это не вызывало ответной агрессии.

Пропетляв по бедным кварталам, мы встали около какого–то высокого забора, за которым ничего не видно. Ворота, крашенные желтой краской с разводами, немного смахивающими на ржавчину, прямо перед нами кем–то были плотно закрыты. Фёдор набрал на своём сотовом номер и кому–то что–то сказал. В ответ ему тоже что–то сказали, явно не обрадовав. Он резко откинулся спиной на сиденье и негромко смачно выругался.

— Какие–то проблемы? — Спросил его.

— Да, что–то темнят эти… — его опять потянуло на морские обороты в три этажа.

— Может ну их, поедем обратно, пока нам чего не влетело? — Паранойя резко проснулась, заставив потянуться к оружию.

— Нет, просили немного подождать, сейчас перезвонят, — немного успокоил меня Фёдор.

И действительно его телефон пропиликал сигнал вызова. Компаньон выслушал, опять кого–то тихо обматерив, завёл мотор и поехал на другой адрес, который ему сообщили. Впрочем, ехать пришлось недалеко, всего–то два бедняцких квартала. Снова мы встали у другого забора и других ржавых железных ворот. Через некоторое время ворота отъехали вбок, открывая проезд, и мы заехали внутрь. Больше всего территория за забором напоминала свалку разбитых автомобилей. Кучи изношенных покрышек, ржавые остовы каких–то древних тарантасов. Тут и там валяющийся металлолом. Наша машина, петляя, проехала мимо железных куч к большому сараю, с распахнутыми створками. За которыми я сразу углядел присутствие вооруженных «Калашами» людей. Но они держали своё оружие как–то совсем расслабленно, кто стволом вверх, кто вниз, тем не менее, чувствовалась какая–то настороженность с их стороны, правда направлена она явно не в нашу сторону. Мы просто были для них какой–то досадной помехой, которую надо быстро обслужить и проводить, но не больше того.

— Нам сюда, — буркнул помощник капитана, вылезая наружу. — Иди сюда, и держи оружие под рукой, — потребовал он.

— Не доверяешь своим торговым партнёрам? — Ехидно улыбнулся, представляя мысли Фёдора, которые возникали у него на лице.

Смесь презрения с отвращением и даже какой–то страх, всё смешалось в один ком. С интересными людьми он тут дела крутит. Зуб даю — бандюки.

— Тут вообще никому доверять нельзя, — процедил сквозь зубы он, — и ты весьма хорошо со своим автоматом для добавочного веса подойдёшь.

Подал знак девочке, показав раскрытую ладонь и опустив её вниз, чтобы сидела тихо, и вылез из машины, поправляя свой «Укорот», а заодно снимая его с предохранителя, переводя на огонь очередями. Патрон в стволе уже давно ждёт, передёргивать затвор не нужно. Медленно и вальяжно, пытаясь всем показать, какие мы важные и крутые, зашли внутрь сарая, являющегося по своему прямому назначению автомастерской. Тут имелся и кран–балка и баллоны для газовой сварки. Про разбросанные везде инструменты и запчасти от машин, можно не упоминать. Нам на встречу вышел здоровый смуглый индус с небольшой коробкой и поздоровался за руку с Фёдором. Из оружия при этом индусе заметил только какой–то внушительный револьвер в полузакрытой кобуре. Но у восьмерых, которых я насчитал, осматривая мастерскую, в руках имелись китайские «Калашниковы», которые мой глаз уже стал легко отличать от оружия отечественного производства. Кроме автоматов у них были замечены револьверы и у всех как одного широкие мачете вместо ножей. Такая «острая игрушка» накоротке убойней пистолета, хотя мне кажется, что они нацепили их только для придания себе более устрашающего вида. И распределились по помещению эти горе–вояки очень глупо, сбившись в две кучи по разным углам сарая. Причём, для одной из них мы частично перекрыты полуразобранным кузовом какого–то грузовика, а другой линию огня в нашу сторону закрыл как раз подошедший индус. Если начнётся заварушка, то можно быстро сдвинуться в сторону, и первая пятёрка временно останется не у дел, пока мы будем разбираться с тремя остальными в другом углу. Да и после именно мы окажемся в более выгодном положении, имея возможность быстро выскочить наружу, где легко можно найти множество укрытий среди разбитого автомобильного хлама. Но всё равно тут лучше не устраивать перестрелку, слишком опасно, расстояния небольшие, шанс получить случайно срикошетившую пулю слишком велик. Здешние боевики явно к чему–то готовились. Пара неспешно набивала патронами рожки, один осматривал свой револьвер, пробуя, как тот сидит в его руке. На нас поглядывали мельком, просто отмечая присутствие нежелательных посторонних.

— Всё как договаривались? — Спросил Фёдор подошедшего к нему индуса по–английски.

Тот, молча, открыл крышку коробки и продемонстрировал её содержимое. Напарник взял оттуда какой–то небольшой прозрачный пенал и просмотрел его содержимое на свет, потом отщёлкнул крышку и лизнул языком совсем маленький желтый шарик, положив обратно. Просмотр и снятие пробы, его явно удовлетворило, закрыв пенал и положив его обратно в коробку, он полез в карман за деньгами.

В этот момент в углу сарая, где находилась тройка бравых бандитов, что–то несильно рвануло. Вернее рвануло как раз весьма хорошо, пробив большую дыру в задней стене сарая, хотя мне сразу так не показалось. Взрывной волной индуса бросило прямо на Фёдора, тот не смог увернуться и упал вместе с ним. Меня тоже хорошенько приложило, едва устояв на ногах, я упал уже по своему собственному, желанию, выставляя автомат вперёд, в сторону пятёрки за грузовиком, ожидая открытия огня с их стороны. Но они начали судорожно длинными очередями палить в ту сторону, где произошел взрыв. В светлом проломе стены заметил три силуэта, которые пытались сходу пробраться в него, но один споткнулся, словив свою пулю. Кто–то громко и яростно закричал, крик подхватили с другой стороны. В нас же вроде как ещё не стреляли, возможно, посчитав не очень опасными, или просто не дошла очередь. Не желая принимать участие в начинающихся среди местных разборках, что это именно они, я уже ничуть не сомневался, спихнул ногой тело индуса с поверженного Фёдора, и, подхватив его за шкирку вместе с валяющийся рядом коробкой, выскользнул из сарая. Индусу помощь уже не требовалась, так как у него отсутствовала половина черепа, благодаря откуда–то прилетевшему осколку. В два рывка подскочив к машине, толкнул помощника капитана на водительское место, бросив ему коробку с товаром, и держа ворота сарая под прицелом. Там ещё продолжалась активная стрельба, но последовавший сдвоенный взрыв гранат её быстро прекратил. Кто там кого в итоге победил, мне было совершенно безразлично. В мою задачу входило не дать противнику спокойно пострелять в нашу строну, пока мы не заведём мотор и не рванём отсюда на скорости, протаранив ворота. Но у Фёдора на этот счёт имелся другой план, он завёл мотор и медленно покатился к закрытым воротам, прикрываясь от опасного направления кучами металлолома. Тут из ворот автомастерской в нашу сторону выскочили сразу четверо чумазых индусов с автоматами. Об их немирных намерениях крайне легко догадаться: едва завидев нас, они тут же попытались выстрелить. Но я оказался быстрее, свалив короткой очередью сразу двоих, вставших почти один за другим, при этом частично прикрываясь остовом разбитого автомобиля. Удачно воспользовался уводом ствола, чуть подправив прицел в нужном направлении. Оставшаяся пара вдруг тоже мёртвыми кулями свалились на землю. Мельком склонив голову вбок, увидел Элизабет, целящуюся в ту сторону из своей новой винтовки и стоящую на совершенно открытом пространстве. Те двое — её работа. Причём стреляла в головы, тела даже не дёргались в агонии.

— Быстро в машину, — сквозь зубы прошипел ей, — тебе было же сказано, не высовываться!

Вместо того чтобы послушаться меня, она ещё пару раз выстрелила в сторону сарая, и по донесшемуся оттуда крику боли явно попала. Оттуда тоже начали активно стрелять, но делали это не прицельно, просто лупили длинными очередями в нашу сторону, желая подавить и заставить спрятаться. Гранату изнутри сарая до нас точно не добросят, надо кидать хорошим навесом, так они рискуют попасть в верхний створ ворот и подорваться на ней самим. А высовываться наружу после бесславной гибели сразу четверых, смельчаков больше нет. Но их пули очень неприятно щёлкали по остовам машин совсем близко, явно не добавляя чувства героизма. Не знаю, что там чувствовала Элизабет, однако она быстро покинула открытое пространство, схоронившись за кучей металлолома, изредка выглядывая из–за неё. Но и уходить всё равно не хотела, вот мелкая бестия, дорвавшаяся до оружия и желанных врагов! Длиной прыгающей очередью ударил по открытым воротам сарая и по стенам вокруг них, достреливая свой магазин. Чем на несколько секунд заставил замолчать засевших там стрелков. В ушах нестерпимо звенело от громкой стрельбы, слух временно отказал.

Пока мы отстреливались, Фёдор не только подъехал к воротам, но и открыл их. Идти на таран ему категорически не хотелось. Отступая задом, мы с Элизабет постепенно нагнали его и, заскочив в салон, резко захлопнули двери. Водитель вдавил педаль газа и выкрутил руль, вырывая машину вместе с нами из опасного места, быстро петляя по улочкам, уходя от потенциальных преследователей. Пару кварталов за нами даже пыталась гнаться какая–то машина, но её шофёр не справился с управлением, и она, протаранив деревянный забор и раскидывая по сторонам ломаные жерди, завалилась набок. Проехав на максимально возможной скорости ещё несколько кварталов, Фёдор сбавил обороты. Так лететь по этим кривым лабиринтам, при этом никого и ничего не задев, у меня бы никогда не получилось. Вскоре мы свернули в сторону респектабельных кварталов, но помощник капитана объехал их стороной, подкатив к порту с другого направления. Тут мы все дружно перевели дух. Горячка скорого боя медленно отпустила, вернулось чувство некоторой относительной безопасности. Заметил свои немного подрагивающие руки и только сейчас перекинул пустой магазин в автомате. Во время езды даже и не вспомнил про него, держась руками за всё, что можно, стараясь не вылететь со своего сидения на поворотах. Как это ни странно, но мы сами в произошедшей переделке совершенно не пострадали. Исключая только самого Фёдора, он весь перепачкался в крови того индуса, упавшего на него ещё в самом начале. Его рубашка и штаны, пойдут явно на выброс, да и к людям выходить в таком виде совсем не рекомендуется. Так что первым делом, после остановки, он решил переодеться и умыться. Вода в бутылках у нас с собой была, одеждой тоже только недавно закупились. Хоть помощник капитана и тихо ругался про себя, всё ещё переживая произошедшее, но его вид, в целом, говорил скорее о довольстве. Ну да, как же, и деньги целыми остались, и дорогой товар прихватили. А что пришлось немного пострелять — что же, не без того, бывает.

Через полчаса мы уже поднимались на борт судна, таща свои объёмные тюки с покупками. За одну ходку всё сразу донести не удалось, пришлось подтаскивать вещи к трапу пару раз, где их охраняла Элизабет. Редкие работники порта посмеиваясь, поглядывали на девочку, сидевшую на куче вещей с незнакомым, похожим на игрушку, автоматом в руках, и внимательно смотрящую по сторонам. И когда мы уже оказались на борту судна, там меня уже поджидал особенный сюрприз.

Оксана!

Сложно сказать, как наша встреча выглядела со стороны. Стоят напротив друг друга два улыбающихся идитота и молчат. Минуту, вторую. Всё же переборов собственные сомнения, я сделал решительный шаг вперёд, девушка подалась мне навстречу, мгновенно повисая на шее.

— Какими судьбами? — Спросил её радостным голосом, когда мы наобнимались и нацеловались. — Только не говори про случайности, просто не поверю!

— Вот! — Она показала на своём запястье переданный ей браслет моего подарка. — Разве может женщина устоять, когда мужчина дарит ей такое!

Едва не испугался, представив, что меня прямо сейчас хотят съесть, причём целиком — именно такое желание светилось в Оксаниных глазах.

— И ты, бросив всё, рванула навстречу своему единственному и неповторимому? — Если честно, было приятно такое услышать.

— Вообще–то нет, — тон девушки резко потерял игривые нотки. — Мне пообещали хорошее повышение, если я окажу существенную помощь в расследовании той самой аварии, — честно призналась она. — Поставили задачу, загрузили чтением кучи непонятной документации и срочно направили вслед за тобой. Уже здесь приставили двух помощников и очень серьёзного доктора. Какие–то анализы им там требуется срочно повторить, медики нашли что–то непонятное.

Несмотря на то, что Оксана говорила правду, интуиция толкнула в бок паранойю, дабы та не спала на рабочем месте. Слишком всё подозрительно выглядит. Да и вообще как э… биологические анализы могут соотноситься с технической аварией? Непонятно. Но раз небезразличной мне Оксане это поможет сделать карьеру, почему бы не помочь, вдруг и вправду всё именно так, как она говорит.

— Чем же моя скромная персона может вам помочь? — Несмотря на желание совсем иного, просто пообщаться по душам, рассказать о прожитых днях, решил сразу заняться делом.

— За городом у Ордена есть маленькая вилла на берегу моря, там сейчас остались мои помощники и доктор с набором всего необходимого для взятия и обработки проб, — пояснила девушка, которой, похоже тоже хотелось большего, чем решение поставленной начальством задачи. — Предлагаю сейчас проехаться туда и быстро сделать все нужные дела. И, что самое важное — до завтрашнего утра я совершенно свободна, — Оксана заговорщицки подмигнула мне.

— Извини, но прямо сейчас не получится, — немного отстранился от неё, поворачиваясь в сторону наблюдавшей за нами приёмной дочери. — Вот, познакомьтесь, это Элизабет, — кивком подозвал девочку к нам. — А это Оксана, — перейдя на английский, представил свою э… подругу.

Оксана с большим изумлением посмотрела сначала на девочку, а после на меня, сразу оценив нашу возрастную разницу и попытавшись определить связывающие нас отношения.

— Лиза моя приёмная дочь, — ответил на невысказанный вопрос. — Случайно удалось отбить её у бандитов, отнявших у неё родителей. Теперь она стала частью моей семьи.

Лицо Оксаны заметно расслабилось, и она с большим уважением взглянула в мою сторону.

— Мне по долгу службы пришлось заглянуть в твой личное дело, Алекс, — Оксанин голос выдавал явное смущение, — неужели и вправду за тобой числится столько подтверждённых бандитских голов, причём две особенные? — Спросила она, всё ещё не веря, что это действительно так. — Кто же ты такой, Алекс? — Видимо, теперь ей приходилось воспринимать меня совершенно по–новому.

Ибо тот прежний Алекс, которого она знала, вдруг стал совершенно другим, хотя из внешних отличий лишь проявившийся загар и более уверенное выражение лица. Картину дополняла качественная и хорошо подогнанная по фигуре экипировка, хотя потасканный «Укорот», висевший сейчас на моём плече, она хорошо помнит.

— Ты сама рассказывала мне, что этот мир полон неожиданностей и скрытых возможностей, — напомнил ей один из наших давних разговоров.

— Я хочу узнать всё, иначе просто умру от любопытства, — пообещала она. — Думаю, твоя дочь даст нам времени пообщаться, — перейдя на английский, обратилась она к девочке.

Та лишь кивнула головой, явно смутившись. И ещё мне причудился лёгкий укол ревности с её стороны. Чтобы сразу прикрыть возможные претензии со всех сторон, сразу же озадачился подготовкой к новому выезду, заодно совместив его с очередной тренировкой дочери. Сгорая от нетерпения, Оксана отправилась дожидаться меня к выезду из порта, а мы вдвоём направились к нашей машине.

— В случае разделения, при любой возможности нам стоит оставаться на связи, — пояснил девочке, включая аппаратуру в КУНГ-е и настраивая закрытый канал между стационарной радиостанцией и носимой, которую собирался прихватить с собой. — Две портативных рации дальше пяти километров голосовую связь не тянут, обычно даже меньше, — нажимая кнопки на подсвеченной изнутри клавиатуре, продолжил свои объяснения. — Здесь же со специальным усилителем, антеннами и дополнительным селектором мы сможем разговаривать на гораздо большем расстоянии. В идеальных условиях не менее тридцати километров, может и дальше, тут уже надо проверять. Покрытия должно хватить на весь Порт–Дели и его ближайшие окрестности. Каждый час нужно выйти друг с другом на связь для проверки. Канал шифрованный, наш разговор даже если перехватят, то далеко не сразу прослушают. Или вообще тут некому этим заниматься, ибо мы используем новейшую военную аппаратуру, которая мало у кого есть. Даже у Патруля я видел исключительно гражданские модели.

— А что мне делать, если с тобой что–то случится? — Лиза задала неожиданный вопрос, причём очень серьёзным тоном.

— Честно скажу — не знаю, — ответ дался мне с заметным трудом. — Как вариант, обратиться к Фёдору, предложив вместе с собой оставшееся от меня наследство. Где лежит наличность, ты знаешь, с остальным разберёшься в случае необходимости. Но, хочется верить, до такого не дойдёт! — В конце постарался больше убедить себя, чем её.

Девочка ничего не ответила, но крепко призадумалась, потянувшись к наушникам радиостанции для проверки связи. С несколько испортившимся настроением бросил «Укорот» в ящик с оружием, который опять никто не удосужился опечатать, вынул из разгрузки ненужные магазины и вставил портативную радиостанцию в специальный карман, протянув гарнитуру к уху. По уму сейчас стоило переодеться, ибо от меня немного попахивало потом и сгоревшим порохом, но решил сделать это после завершения всех необходимых дел, мысленно прикидывая, куда бы вечером пригласить Оксану. В городе хватало мелких гостиниц, и снять номер на двоих там не проблема, если есть деньги в кармане.

— Невероятно! — Воскликнула Оксана, когда дослушала мой рассказ, касающийся событий у поезда. — Всегда этот маршрут считался наиболее безопасным, и тут такое ужасное нападение. Я слышала — там произошли какие–то неприятности, но чтобы такое…

Мы решили не торопиться с выполнением Оксаниного задания и направились в небольшой припортовый ресторанчик. Кто знает, сколько времени меня орденский медик промурыжит, а пообщаться сильно хотелось уже сейчас. Внутри снова всколыхнулись немного потускневшие чувства, впрочем, говорить о них пока не собирался. К чему это всё? Пройдёт день, пройдёт ночь, и мы снова расстанемся, наверное, в этот раз навсегда. Девушка займётся устроением своей рванувшей вверх карьеры, а я уплыву вдаль к русским берегам. Но у нас ещё есть время, дабы насладиться обществом друг друга.

— С этого–то всё и началось… — продолжил рассказывать о своих недавних приключениях, походу подвергая их лёгкой цензуре: не всё ей стоит рассказывать, да и самому кое–что позабыть хочется.

Доев обед, и проверив связь с Лизой, мы направились к Оксаниной машине, продолжая переговариваться. Краем глаза заметил, как за нами вышел неприметный белый мужчина, тоже проследовавший к стоянке. Он привлёк моё внимание только потому, что едва взглянув на нас, быстро отвернулся. Подозрительно быстро. После всего произошедшего в Порто–Франко, я старался замечать подобные мелочи. Но никакой опасности с его стороны не чувствовалось, возможно просто случайный человек, зашедший в тот же ресторан и обративший внимание на красивую девушку, которая, к его сожалению, оказалась не одна. Стоит отметить, в этот раз орденская форма на Оксане наоборот подчёркивала красоту её фигуры. Умеет же одеваться, ничего не скрывая, если захочет. Девушка завела мотор новенькой снежно–белой джипообразной машины неизвестной марки. Немного смахивающая на кого–то из японцев, она не несла ни снаружи, ни внутри никаких товарных знаков, или символов автопроизводителей из Старого Мира. Вероятнее всего её скрутили где–то тут, купив сборочный набор «за ленточкой». Медленно пробирались через рынок, постоянно останавливаясь, пропускали других автовладельцев, выруливавших на проезжую часть забитой торговыми точками улицы. После полудня народа тут значительно прибавилось. Причём правила движения соблюдались очень условно, на моих глазах произошло столкновение двух автомобилей, впрочем, из–за низкой скорости они отделались лишь битыми фарами и немного помятыми боками. Их водители не стали даже разбираться, кто прав, а кто виноват, и крепко обматерив друг друга длинными гудками клаксонов, разъехались в разные стороны. Немудрено, что здесь даже в прокате чуть ли не все машины носят следы многочисленных столкновений. Но к такому здесь относятся как к неизбежному злу, не заостряя на нём особого внимания. В центре тоже появились пробки из–за полнейшего несоблюдения водителями правил парковки. Машины нередко бросали чуть ли не посреди проезжей части. И лишь активная работа небольшого грузовичка с краном, планомерно расчищавшего проезд, позволяла проехать в дальнюю от порта часть города, а не застрять тут до позднего вечера. Для Оксаны все эти «дорожные прелести» казались совершенно несущественными, она продолжала страстно расспрашивать о моих приключениях и искренне восторгаться совершенными подвигами. Естественно, кое–что я приукрашивал, а кое–что наоборот, приуменьшал, ибо во многом ничего героического совсем не видел. На выезде из города стоял внушительный блокпост, где патрульные просканировали наши «АйДи». Оксане даже отдали честь, после того, как та показала им своё служебное удостоверение. Пока мы ждали очереди на проезд, рассматривал ограждение, отделявшее город от свободной территории. Ряды колючей проволоки, поднятая на рогатках витая режущая плоть спираль и таблички с весьма интересной надписью на четырёх языках — «Мины». Забор из сетки-рабицы против зверья и очищенная от высокой растительности на расстояние около пятидесяти метров полоса. Вдалеке виднелась наблюдательная вышка с торчащими из неё пулемётными стволами. Серьёзные полевые укрепления, без бронетехники их не преодолеть.

Проехав несколько минут по хорошо накатанной до состояния бетона глиняной дороге, мы притормозили с краю, страстно целуясь. Оксане сильно хотелось большего, но сначала дело. Едва мы снова тронулись в путь, заметил в боковое зеркало мелькнувший грязно–серый автомобиль, который периодически мелькал сзади от самого ресторана, где мы неплохо провели время. Паранойя резко пробудилась, заставив разобраться. Проверил, как выхватывается из кобуры пистолет, попросил Оксану снова притормозить у обочины, едва мы проехали перекрёсток дорог, заодно пропуская небольшой конвой их пяти машин, двигавшийся нам навстречу. Снова мы целовались, минут десять, если не дольше. Нас обогнал сильно побитый жизнью грузовик и на этом всё. Мелькавшая раньше машина, видимо, отвернула на другую дорогу. Но она же мелькнула в зеркале вновь, едва мы тронулись дальше. Вот теперь паранойя громко взвизгнула, определив явную слежку.

— Оксан, ты замечала следующую за нами серую машину? — Спросил девушку, объезжавшую раскатанную яму на дороге.

— Здесь полно серых машин, — ответила она, нажимая тормоз, дабы не сломать подвеску на следующей яме: дорога стала совсем уж отвратной и требовала повышенного внимания от водителя.

— Он приклеился к нам ещё у ресторана, — поделился с ней своими наблюдениями. — И когда мы останавливались, мог спокойно нас обогнать. Но уверенно держится позади, случайно показываясь в зеркале на одно мгновение во время начала движения после остановок.

— Да кому мы нужны! — Фыркнула Оксана. — Тоже мне великие птицы, клерк средней руки и недавний переселенец. Даже в машине ничего особо ценного нет. К тому же мы почти приехали, тут осталось пара километров до нужного нам поворота к берегу, а там ещё километр до ворот.

— И всё же стоит проверить, не нравится мне это, — в моей голове уже практически созрел план, как это можно провернуть.

Ещё раз остановившись, и снова двинувшись с места, уже вместе заметили мелькнувшего сзади таинственного преследователя. При движении он не показывался на глаза, видимо следуя за радиомаяком, но когда мы вставали, зачем–то на мгновенье выглядывал, словно желая в чём–то удостовериться. Движения по дороге здесь практически нет, потому можно попытаться провернуть хитрый план. Вытащил свой пистолет и быстрыми движениями накрутил на него глушитель, своими действиями вызвав большое недоумение на лице Оксаны.

— Позже объясню, сейчас действуй, как договорились, — резко повысив голос, привёл её в чувство.

Она немного притормозила, и я выпрыгнул на ходу, сразу же перескакивая дорогу и ныряя в растущие около обочины кусты. Хоть подобное крайне не рекомендовалось, ибо легко нарваться на змею или какого другого хищника, но выбора сейчас нет. Проехав ещё двести метров, Оксана встала, а мимо меня медленно проехал тот самый серый внедорожник, тоже остановившись метрах в десяти. Внутри него заметил только одного водителя — того самого незаметного белого человека, вышедшего за нами из ресторана. Пробираясь по кустам в его сторону, внимательно глядя себе под ноги, подхватил с земли увесистый камень. Бросок камня в открытое боковое окно, водитель не успел среагировать, хотя и заметил неожиданную угрозу. Камень удачно ударяет его чуть выше виска, мгновенно вышибая сознание. Тренируясь в бросании ножей вместе с Лизой, я неплохо набил руку, и промахнуться с трёх метров просто не мог. Дёргаю ручку двери, вытаскивая мужчину из машины, дабы быстро обшмонать. Жив, по крайней мере, дышит — это хорошо. Кобура на поясе, вытягиваю из неё немного знакомый по похожим моделям «HK USP .45 Tactical». Глушитель лежит в кобуре вместе с одной запасной обоймой. Уже интересно. В подмышечной кобуре ещё один пистолет, маленький лёгкий ASP, брат–близнец доставшегося мне от убитого главаря отряда наёмников. Весьма непростая машинка, специально предназначенная для скрытого ношения и выпущенная весьма маленькой партией, как мне некогда пояснил Смит. В открытой продаже таких пистолетов совершенно не встречается. Всё страннее и страннее, — если можно так выразиться. На поясе ещё плоский электрошокер и пара кармашков со стальными наручниками. Ну, чисто полицейский. Защёлкиваю наручники на бесчувственном теле, заведя руки за спину. Теперь не вырвется. Ноги чистые, оружия больше нет, перочинный ножик на ремне не в счёт. Маленькая чёрная рация неизвестной модели во внутреннем кармане коричневой куртки, внешне смахивающая на защищённый сотовый телефон, гарнитура от неё тянется к уху. Документы. В переднем кармане «АйДи» на имя Роберта Блюма, а вот во внутреннем… ещё один «АйДи» с той же фотографией, что и предыдущее, но уже с именем Джона Робертсона. И вслед за ним служебное удостоверение полномочного представителя Ордена с широкой горизонтальной красной полосой и надписью на нескольких языках о необходимости оказания любого содействия предъявителю сего документа. Внутри меня всё сжалось, когда осознал, с кем по дурости связался, и какая ответственность за такое грозит. Но это ещё не всё. Вслед за этими документами вытянул из другого внутреннего ещё один «АйДи», уставившись на него широко раскрытыми глазами. Ибо с него смотрел я сам. В качестве основы явно взята фотография с моего документа, вернее — из моего дела, оставшегося у Ордена, но она подверглась неплохой обработке. Многие детали остались одинаковыми, пропорция, поворот головы, уши, нос, лицо чётко опознаётся, но вот вместо Ветрова Алексея на меня смотрел некто «Gray Woolf». Да и сам документ выглядел явно не новым. Сразу стало ясно — дело весьма скверное. Зачем кто–то таскает при себе «АйДи», сделанный специально под меня? Избавив пленника от лишнего имущества, закидываю его на заднее сиденье, и сам сажусь за руль. В держателе на стекле закреплён небольшой приборчик с экраном, показывающим направление на автомобиль Оксаны и расстояние до него. Приятно осознавать свою правоту, относительно использования радиомаяка. И без вдумчивого расспроса пленника с применением подручных средств тут, похоже, не обойтись.

— Знаешь его? — Показал Оксане лежавшее на заднем сидении тело, остановив автомобиль около неё.

— Нет, — та недоумённо помотала головой. — Убил? — Спросила она, явно перепугавшись.

— Живой, дышит, — ответил ей, доставая добытые в его карманах документы. — Вот, взгляни, что я у него нашел, — с этими словами первым протянул «АйДи» Грея Вульфа, а затем достал собственный паспорт.

— Ты? — Девушка подняла на меня свой изумлённый взгляд. — Если бы я не видела тебя сразу после перехода, решила бы — ты как–то хитро подстроил аварию, чтобы получить себе новый чистый «АйДи» взамен этого, — она покрутила в руках специально состаренный документ. — Но ведь невозможно подделать симптомы воздействия прививки, акклиматизацию и многие другие мелочи. Судя по меткам, это прошло через базу «Северная Америка» три года назад. Однако кто–либо другой, просто подержав эти документы вместе, легко примет высказанную мной версию. Ты знаешь, что происходит, Алекс? — Страх на её лице только усилился.

— Смотри дальше, — протянул ей остальные документы, едва не свалив в девушку обморок, когда она увидела карточку с красной полосой.

— Ты знаешь, что делать? — Теперь в её перепуганном взгляде читалась мольба.

— Сейчас расспросим этого типа и дальше по обстоятельствам, — чёткого плана у меня в голове ещё не возникло. — Проблемы надо решать по мере их поступления.

Прокатившись по дороге немного вперёд, свернули в лес, где росло чуть меньше кустов и удалось проехать. Основу леса составляли высоченные деревья с белой корой, немного похожие на эвкалипты. Их кроны перехватывали почти все солнечные лучи, и внизу царил полумрак. Сыростью тут тоже не пахло, и подлеска много не вырастало. Какие–то травянистые хвощи, немного вполне узнаваемых папортников с широкими резными листьями. Громкий щебет множества птиц в кронах зелёных великанов прекрасно подавлял все прочие звуки. Почва оказалась твёрдой, позволив отъехать далеко от дороги, затерявшись среди зелени подлеска. Один раз прямо из–под колёс выпрыгнуло какое–то некрупное животное, быстро скрывшееся с глаз долой. Лежавшее сзади тело издало тяжелый вздох и начало активно ворочаться, пытаясь подняться в положение сидя. Со скованными сзади руками такое весьма непросто.

— Рекомендую хорошенько проникнуться сложившимся положением и ничего не утаивать, — по–английски бросил ему, останавливая машину и глуша мотор. — Только чистосердечное признание облегчает душу.

— И заметно удлиняет срок, — ответили мне по–русски с приличным акцентом.

— Боюсь, тюрем здесь нет, потому опасаться длинного срока не стоит, — повернувшись назад встретился взглядами с таинственным незнакомцем, который, оказывается, не только знает русский язык, но и некоторые специфические национальные идиомы.

В этот момент открылась передняя левая дверь и на пассажирское сиденье плюхнулась Оксана. По её лицу заметил — ей удалось справиться со своими страхами, и теперь она желала знать всё.

— Что–то уже узнал? — Обратилась она ко мне.

— Пока нет, — ещё раз обернулся назад, рассматривая заметно напрягшегося пленника. — Как это можно объяснить? — Помотал перед его носом «АйДи» Грея Вульфа.

— Вам всё равно не уйти, — заявило тело с заднего сиденья. — Лучше сразу сдаться, так будет меньше мучений.

— Интересно, интересно, — во мне разгорелось нешуточное любопытство. — Давай догадаюсь, на этого Грея выписан ордер с внушительной суммой за поимку, мой честный «АйДи», значит, тоже взят на контроль. Остаётся вопрос, почему нас спокойно выпустили из города?

— Потому что я отдал команду, только когда вы оказались снаружи, — заявил непонятный тип с заднего сиденья, злорадно ухмыльнувшись. — В город вы больше не попадёте, на любом блокпосту вас задержат до прибытия специальной группы. Ехать дальше отсюда тоже некуда, все дороги дальше перекрываются регулярными блокпостами, которые невозможно объехать. Да и активные поиски начнутся через несколько часов, если я не выйду на связь со своими людьми. Сразу говорю — лучше сдаться, иначе сделаете себе хуже.

— А теперь самый важный вопрос, собственно из–за чего весь этот сыр–бор? Кому и зачем потребовалась моя скромная персона, если ради неё задействуются такие средства? И советую говорить правду, ибо ложь я легко почувствую, и для кого–то это точно не принесёт радости, — на счёт чувства лжи, конечно, соврал, но тут хватит и обычного здравого смысла. — И только не стоит рассказывать про некоего «Грея Вульфа», документ состряпан хоть и весьма профессионально, но все тут присутствующие прекрасно знают, что это голимая фальшивка.

Пленник надолго ушел в свои мысли, видимо решаясь, говорить или нет, или придумывая какую–либо правдоподобную версию.

— Мне действительно мало чего известно, — тяжело вздохнув, ответил он. — Я действительно полномочный представитель Ордена, но работаю только на одного человека из его совета, имени которого просто не знаю, всё общение идёт через посредников. Так вот, не знаю зачем, но ты сильно нужен этому человеку, причём живьём, иначе бы твою голову уже предъявили к оплате в кассу банка. Более того, захватить и доставить тебя на Остров Ордена требуется тайно. Для этого здесь присутствует специальная группа.

Если пленник и врал, то весьма умело. Да и версия, хоть и похожа на абсурд, но хорошо вписывалась в мою картину происходящего. Наверняка это как–то связано с тем человеком, против чьих интересов мне пришлось выступать в Порто–Франко. И теперь он хочет выяснить, кто реально за мной стоит, да ещё так, чтобы информация не ушла на сторону. Да уж, втравили меня в крутые неприятности Смит с Джеком. Осталось выяснить одну немаловажную деталь.

— Какая роль во всём этом отведена ей? — Кивком головы указал на явно занервничавшую Оксану.

— Приманка, — хмыкнул пленник. — Свою роль уже почти выполнила — вывезла тебя за городскую ограду без особого шума и пыли. Жалко не довезла до нужного места, теперь у многих людей возникнут неприятности, — вздохнул он.

— Алекс, прости, я ничего подобного не знала… — растеряно произнесла девушка. — Всё что тебе рассказала о предложении повышения, новом задании и помощниках — правда.

— Тобой сыграли втёмную, — усмехнулся наш пленник. — Иначе бы своей неестественностью легко провалила дело.

— И какая награда её ждёт за естественную игру? — Мне тоже захотелось усмехнуться, ибо картина все больше заполнялась сочными красочными мазками.

— Лишний свидетель, — улыбка пленника показалась поистине зловещей. — Ребята немного бы с ней позабавились и в море. Но теперь, если добровольно сдадитесь, можно и подумать, есть варианты.

— Стой! — Еле поймал руку Оксаны, резко потянувшуюся к пистолету.

— Как планировали вывозить меня отсюда, да ещё тайно? — Сейчас от этого вопроса могло многое зависеть.

Наверняка у них есть средство эвакуации, которым сможем воспользоваться и мы сами при некотором старании и доле удачи.

— Ничего не выйдет, — словно прочитав мысли, заметил пленник. — Моя группа на Остров доступа не имеет, потому мы просто передаём тело и ждём новых указаний, наслаждаясь полученным гонораром. Твоя тушка в бессознательном состоянии должна быть погружена на орденский самолёт, ждущий в аэропорту, причём с проведением всех необходимых процедур оформления документов. Иначе на Острове у некоторых людей могут возникнуть ненужные вопросы. Для того и сделан «АйДи» Грея Вульфа, давно разыскиваемого Орденом особо опасного преступника, за голову которого назначена большая награда. За живого две сотни и всего лишь пятёрка за дохляка. Тысяч, если кто–то не понял, — усмехнулся наш невольный информатор и мне почему–то ему легко верилось. — Всё проведено через систему, по фотографии тебя любой патруль опознает, если внимательно присмотрится. Старый документ особо не поможет, ибо тоже записан в «стоп листе». Вот, собственно, и всё. Не веришь, в бардачке есть компьютер с оперативными картами местности, там всё чётко указано, ловушка уже захлопнулась. Самостоятельно выбраться отсюда живыми вам не удастся, можно надеяться лишь на наше снисхождение и пытаться договориться. К примеру, мы можем отпустить девушку, если ты добровольно передашь себя в наши руки.

Каков наглец! И ведь действительно не врёт, правда оказывается сильным оружием в его руках. Да и его предложение выглядит весьма заманчивым, учитывая наверняка изученный им мой психологический профиль. Лезу в бардачок, куда действительно прежде не заглядывал. Тонкий ноутбук фирмы «Тошиба», включаю, требует пароль.

— Четыре восьмёрки и две двойки, — видя мои затруднения, говорит пленник.

Загружается система, на рабочем столе висит куча ярлыков, но в центре папка с несколькими восклицательными знаками, явно относящаяся к крайнему заданию. Текстовые документы и действительно подробнейшая карта местности, склеенная из аэрофотосъёмки и наложенной поверх неё схемой расположения объектов. Так, вот береговая линия, вот город, дороги, блокпост, через который мы выезжали. Здесь перекрёсток, дорога, ведущая в сторону моря, по которой дальше ехали. Отдельные пометки, касающиеся ближнего квадрата. Действительно, выехать отсюда некуда, во всех ключевых местах показаны кружочки блокпостов с восклицательными знаками. Объехать по лесу не получится, там показаны овраги и русла небольших рек. Только если идти пешком, но это далеко не самая лучшая форма самоубийства. Остаётся только море. Но оно тоже ведь как–то контролируется. На радаре видна любая посудина, вплоть до резиновых моторных лодок. Береговая линия в городе наверняка закрыта для лёгких судов, не говоря про порт. Туда вообще так просто не проникнуть. Если только…

— Посидите здесь вдвоём, мне требуется немного подумать, — прихватив ноутбук, перешел в Оксанину машину, дабы попытаться связаться по радио с Лизой, а через неё и с Фёдором.

Если кто и сможет нам сейчас помочь — то это только он. Лиза откликнулась сразу, наверное, сидела в наушниках и ждала вызова. Связь шла с помехами, но держалась вполне устойчиво, несмотря на расстояние около пятнадцати километров от порта, где стояло судно с моим грузовиком на борту. Специально по карте посмотрел. Попросил девочку срочно подозвать помощника капитана. Тот ответил только через десять минут.

— Нужна твоя помощь, Фёдор, иначе наши общие дела пойдут весьма скверно! — После короткого приветствия заявил ему.

— Канал точно не слушают? — Переспросил он.

— Точно, взгляни сам на аппаратуру, новейшая военка, — уверил его.

— Тогда рассказывай, куда ты умудрился вляпаться, чем смогу — тем помогу, — тот всё понял правильно.

— После выезда за пределы города мой «АйДи» почему–то оказался в орденском «стоп листе», думаю, всё это из–за наших совместных шалостей. Кто–то мог случайно опознать моё лицо, — передал ему часть правды, вместе с кое–чем иным. — Узнал случайно, попался тут один хороший человек, потому до сих пор на свободе. Вернуться обратно в город нет возможности, на первом же блокпосту заметут. Расколют быстро — можешь не сомневаться, и тогда уже придут за тобой. Единственный вариант — незаметно вернуться на борт судна, перебравшись по морю. У тебя есть знакомые рыбаки или контрабандисты? — Спросил его как бы само собой разумеющееся.

— Допустим, есть, — ответил Фёдор.

— Выдам им условную точку на побережье недалеко за городом, пусть прихватят оттуда двух человек, вернув в порт до вашего выхода в море, — поведал ему свой план.

Фёдор минуту молчал, потом заметил:

— Вполне реально, но ближе к ночи, когда основная масса рыбаков начнёт возвращаться с вечернего лова. Думаю, обойдётся не так дорого, два–три куска, если без крупного багажа.

— Несколько сумок максимум, — похоже, своим заявлением не обрадовал его.

— Тогда выходи на связь часа через три, сообщи, где тебя подбирать, только чтобы народ не промахнулся, и постарайся лишний раз не отсвечивать, — Фёдор передал наушники Лизе, которая тоже захотела узнать новости.

Пришлось обещать рассказать после возвращения, ибо заряд батарей портативной рации нужно экономить. Вернулся обратно в машину с пленником, расспрашивать его дальше о жизни и смерти. Почувствовав мою неожиданно окрепшую уверенность, тот попытался юлить, но моё предложение прогуляться до ближайшего муравейника быстро вразумило его. Лучше уж пулю в затылок, чем такое изысканное издевательство. В результате мы узнали много нового. Во–первых, в орденской вилле нас ждут всего трое. Те самые два помощника Оксаны и третий как бы доктор. Лишнего персонала нет, ибо операция планировалась без лишних свидетелей. Во–вторых, в городе у нашего представителя Ордена есть ещё двое, но они нам ничем не смогут помешать. Да и прямого выхода на вышестоящее начальство у них нет. Максимум могут запрячь Патруль, дабы тот проверил дорогу и какое–либо определённое место. В-третьих, нам стоит поторопиться, ибо троица на вилле нас уже хорошенько заждалась, получив подтверждение по радио о приближении машины Оксаны, хотя и про частые любовные остановки они тоже в курсе.

— Выходи, — открыл пленнику дверь, кивая в сторону другой машины. — Ты поедешь там вместо меня.

Тот с трудом вылез, не понимая, зачем все эти пересаживания нужны. Но сделав два шага, получил от меня крепкий удар в затылок, растянувшись на земле.

— Зачем? — Оксана удивлённо взглянула на меня, когда я поднял свой «Кольт» с привёрнутым глушителем.

— Ты же не думаешь, что они бы оставили нас в живых? — Укоризненно покачав головой, нажал спуск.

Преодолевая лёгкую брезгливость, снял наручники, а затем стянул пояс и подмышечную кобуру. Вытащил из кармана брюк приличную пачку экю в сотенных купюрах. Больше у свежего трупа ничего ценного не нашлось. Наверное, действительно не стоило торопиться и попытаться вытянуть из этого человека что–либо ещё, однако нас всего двое. Мало ли чего ему взбредёт выкинуть, да и доверия он совершенно не вызывает. Крайне скользкий тип, американец польского происхождения. За столь небольшое время вытянул из него много всего. Пароли доступа к орденской закрытой сети, информацию об известных ему других агентах, впрочем, последнее могло оказаться ложным. К большому сожалению, он прежде мало работал в этом регионе, и его знания относились больше к другой стороне залива. Как понял из его слов, в последнее время ему приходилось организовывать противодействие усилению Русской Армии и русского промышленного кластера вместе с некоторыми другими орденскими представителями. Вся информация по прошедшим акциям нашлась в его ноутбуке. Хоть на архивы и ставились пароли, но бывший хозяин выдал их все под угрозой ближайшего муравейника. Теперь этот компьютер станет самым лучшим пропуском в Русские Земли, независимо от любой испорченной репутации, слишком много в нём полезной информации для тамошних военных и руководства. Осталось только до места добраться. Кстати, здесь наш невольный информатор оказался совсем недавно по своим основным делам, опять же собираясь препятствовать потоку грузов, идущих в Русские Земли морем и через британских посредников. Те хоть и прогнулись под Орден с алмазами, но фигу в кармане затаили изрядную. Не успев принять дела у местной резидентуры, наш «друг» неожиданно получил сверхсрочное задание разобраться с каким–то переселенцем, задействовав местные ресурсы. Судя по всему, у Ордена действительно недостаточно подготовленных людей, работающих на интересы отдельных его представителей. Причём, консолидированными действиями там явно не пахнет. Каждый член высшего совета, то есть каждый владелец части пакета акций Ордена нередко тянет одеяло на себя. Но есть у них и «общее дело» — те же разборки с Русской Армией, к примеру.

Забрав из чужой машины всё так или иначе представляющее интерес для собственного дальнейшего выживания, бросили её, оставив приоткрытой водительскую дверь. В бардачке остался лежавший там до этого «Вальтер», пара сотен экю в мелких купюрах, сотовый телефон «друга» и много других мелочей. Если кто найдёт машину, то у него сложится вполне определённое впечатление об отсутствии следов борьбы, крови и вероятнее всего — естественных причинах пропажи хозяина. Вышел наружу справить нужду — где–то тут его и схарчили, не оставив следа. Труп быстро утилизируют лесные обитатели, едва мы удалимся от этого места. Уже неоднократно замечал в кустах возню некрупных хищников, пожаловавших на запах свежей крови. Против серьёзного расследования подстроенная версия, естественно, не устоит, однако меня в первую очередь волнует фактор времени.

Через двадцать минут мы вдвоём с Оксаной подъезжали к закрытым железным воротам орденского особняка. Девушка помахала рукой ближайшей видеокамере и ворота медленно поползли в сторону. За воротами сразу заметил две автоматические пулемётные турели, контролирующие охранный периметр. Вначале они дёрнули стволы в нашу сторону, но быстро вернули их в исходное положение. На мой взгляд, штуки не очень надёжные, зависящие от подачи электричества и регулярного обслуживания, однако позволяющие неплохо сэкономить на охранниках. С другой стороны, против залётных грабителей большего и не надо. Даже если подойдёт крупная банда, то турели позволят вызвать из города Патруль и спокойно дождаться его появления. Но, судя по перекрытым блокпостами дорогам, крупной банде здесь просто неоткуда взяться, если только со стороны моря. Но и оно может контролироваться патрульными катерами.

— Хай! — Поприветствовала Оксана поднятой рукой вышедших нам навстречу её «помощников».

Пара крепких загорелых мужиков среднего возраста с короткими стрижками, один светлый, почти белый, выгоревший, второй огненно–рыжий, с хорошо выраженной двухдневной щетиной на лице. Одеты в одинаковую светлую гражданскую одежду, но пошитую явно по военным лекалам, разве без камуфляжных пятен. У каждого типичная открытая кобура на поясе, другого оружия не видно. В мою сторону эта парочка скользнула изучающими взглядами, сразу отмечая наличие оружия. Впрочем, пистолет в кобуре здесь традиционный элемент одежды, а не что–то большее. Мы договорились с Оксаной держаться максимально естественно, перед этим придав друг другу немного растрёпанный и утомлённый вид. Пусть и дальше продолжают считать, что всё идёт по их плану и жертвы ничего не подозревают. Наружу вышел ещё один мужчина, явно постарше двух «помощников», в очках и с уже хорошо тронутой серебром когда–то тёмной шевелюрой. Традиционная кобура на поясе у него отсутствовала. Он сразу же направился ко мне, начисто проигнорировав девушку, даже не одарив её своим взглядом, как будто тут её и вовсе нет. Судя по немного изменившейся осанке «помощников», именно он являлся тут самым главным.

— Ветров Алекс? — Спросил он, подойдя ближе. — Предъявите ваш «АйДи», — тоном, совершенно не подразумевающим отказа, потребовал он.

— Вот, — протянул запрошенный документ.

Тот бегло взглянул на фотографию, и, положив «АйДи» в свой карман рубашки, требовательно произнёс:

— Следуйте за мной! — И ещё лёгкий кивок в сторону «помощников».

Стоило нам углубиться внутрь здания, убедился, что за нами никто следом не идёт, и крепко приложил своего чрезмерно самоуверенного поводыря кулаком в затылок. Резко подхватил обмякшее тело, дабы оно не стукнулось об пол. Руки за спину, наручники защёлкнуть. Тряпка кляпа в рот, пока хватит. Спешно накручивая глушитель на «Кольт» резко бросаюсь обратно, заслышав в той стороне женский вскрик. Выскакивая на крыльцо, мгновенно открыл огонь. Заламывающий Оксане руку рыжий мужик ловит две пули в грудь и живот, отлетая в сторону, белый успел выхватить свой пистолет, поворачиваясь в мою сторону, но третья пуля рвёт ему шею, хотя я метил в голову. Тоже неплохо получилось, добавки не потребуется.

— Ты там как? — Осматриваясь по сторонам, обратился к сидевшей на земле Оксане, вправлявшей вывернутую руку.

— Чуть связки не порвал, гад! — Недовольно фыркнула она, поднимаясь с земли и отряхивая одежду.

— С чего они на тебя так резко кинулись, неужели не могли чуть–чуть подождать? — Развитие ситуации мне показалось немного странным.

— Они хотели пойти за тобой следом, я потребовала немедленно помочь мне выгрузить вещи из багажника, пользуясь формальным статусом их руководителя, — пояснила она. — Вот Майкл и решил быстро поставить меня на место, заодно избавив от оружия, — с этими словами она подобрала свой «Глок», валявшийся под машиной.

— Стоит проверить здание на всякий случай, ты тут пока подежурь, — отметив, что никто не прибежал на звуки борьбы и тихие выстрелы, решил проверить захваченную территорию.

Небольшой, но весьма комфортный двухэтажный особнячок я осмотрел за пару минут. Двери не заперты, заходи куда захочешь. Противник не обнаружен. Даже дежурная комната охраны с мониторами внешних камер оказалась пуста. Действительно, кто–то не хотел лишних свидетелей. Проверив стоявший здесь компьютер, убедился в отсутствии записи изображения. Возможность присутствовала, но оказалась отключенной. И вообще не видно, чтобы её включали, архив записей девственно чист. Взвалив бесчувственную тушку как бы «доктора», втащил её в небольшую амбулаторию на первом этаже, куда он меня, судя по всему и вёл. Подходящее кресло есть, жгуты тоже, привязываю руки ноги, заодно проверяя карманы. В них кроме моего «АйДи» нашелся только плоский электрошокер, аналогичный тому, которым одарил нас орденский представитель, и парочка карт доступа, сильно похожих на обыкновенные кредитки. Пока пациент отдыхал в беспамятстве, сходил за Оксаной. Девушка освободила от всех ценностей тела своих бывших «помощников», спросив меня, что с ними дальше делать.

— Сбрось с пирса в море, видел небольшую тачку за домом, ей и воспользуйся, дабы тут всё кровью не перемазать. Да и вообще хорошенько прибраться стоит, ни к чему оставлять лишние следы, — высказал ей свои пожелания.

Оксана явно пребывала в шоке от всего случившегося, и ей требовалось какое–то дело, дабы сохранить пошатнувшееся душевное равновесие. После первого боя меня плющило куда сильнее. Впрочем, сейчас основную «грязную работу» взял на себя я, она лишь следует по проторенной колее. Сам же отмечаю за собой лишь усталость, куда больше психологическую, чем физическую. Тревога за собственную судьбу пока стоит сторонке и не лезет с непосредственными указаниями. Но мысли о том, что мы оказались кровожадными хищниками, легко убивающими себе подобных, неважно почему — немного напрягали. Пока действует принцип «или ты или он» — совесть вроде молчит. Действительно, сложно обвинять себя в желании выжить любой ценой. Но вскоре может оказаться так, что и для обычной жизни придётся убивать. Сделать убийство своей профессией, к чему так недвусмысленно толкает меня кто–то важный в совете Ордена. Что ещё останется делать, когда меня по факту объявили вне закона? Да, в Русских Землях закон иной, но перспективы всё равно откровенно пугают.

Задавив ненужную рефлексию, снова занялся делом. Помог Оксане с очисткой территории, собрав окровавленный песок в тачку и высыпав его в море. На его место мы вдвоём насыпали свежего песка с берега, и теперь здесь практически ничего не напоминало о произошедшей трагедии. Прибравшись и приведя себя в порядок, благо здесь имелись все удобства цивилизации, в том числе и горячая вода, решили получить недостающую информацию. Новый пленник всё никак не желал приходить в сознание. Взявшись искать нашатырь, случайно заметил едва видимый полукруглый след на кафельном полу в амбулатории, идущий от угла прозрачного шкафа с кучей медицинских склянок. Подобные следы должны оставаться, если шкаф отодвигается целиком, как открывается дверь. Подёргав его руками и внимательно поискав на стене, заметил небольшой хорошо замаскированный рычажок около электрической розетки. Потянув за него, освободил запор и отодвинул шкаф. За ним обнаружилась крашенная в серый цвет металлическая дверь с характерным считывателем магнитных карт доступа. Первая же карта, взятая у «медика» вызвала щелчок запорного механизма. За открывшейся вовнутрь дверью шел слабоосвещённый маленькими оранжевыми лампами лестничный спуск в подвал. Спустившись вниз, удивлённо присвистнул, ибо перед моим взором за стеклянным тамбуром предстала оборудованная по самым современным стандартам операционная. Нашарив рукой выключатель, зажег полное освещение. И что вся эта «медицина» здесь делает. Частная клиника? Если так, почему тогда операционная хорошо спрятана? Пробравшись через прозрачные герметичные двери внутрь, решил внимательно всё осмотреть. Два рабочих стола, аппаратура поддержания жизнедеятельности, куча всяких приспособлений, о которых мне ничего не известно, стеклянные шкафы с инструментами. И в одном из них стопка весьма характерных пластиковых кейсов, в которых перевозят органы для трансплантации, когда–то видел подобные по телевизору. Кейсы все новые и их много. Из операционной вела ещё одна дверь, за которой обнаружилось подсобное помещение и, судя по нескольким холодильным ячейкам за ещё одной стеклянной стеной с дверью — морг. Внутри ячеек стерильная пустота, но видно, что всем этим хозяйством активно пользовались. Причём, относительно недавно. Носилки для переноски трупов имели следы спёкшейся до состояния камня крови, но приглядевшись, заметил и более свежие следы. Получается, мы случайно накрыли клинику «чёрных трансплантологов»? Ибо иного предназначения всего увиденного мне и в голову не приходит. И всё это безобразие, оказывается, принадлежит Ордену? Уму непостижимо! Теперь бы ещё понять, что со всем этим делать. Придать огласке? Как? Журналистов мне здесь пока не попадалось, хотя наверняка они есть. Ладно, пока есть время, нужно здесь всё тщательно зафиксировать на видео, видел в комнате второго этажа маленькую цифровую камеру. Заодно и Оксане показать, чтобы прониклась ещё большим «уважением» к той организации, где она ещё сегодня утром работала.

Пленник очухался сам, когда мы уже закончили съёмки. Снимали детально, начиная от ближних подходов, вид с берега, виды здания, внутреннее убранство и, соответственно, операционная в подвале вместе с хранящимися там транспортными контейнерами изъятых органов. Постарался зафиксировать все мелочи, так или иначе способные подтвердить изначальное предназначение данного строения. Характерные символы принадлежности Ордена, размещённые на воротах и на берегу не позволяли записать этот объект на другого владельца. В процессе съёмок связался через Лизу с Фёдором, передав ему береговые ориентиры места эвакуации, заодно предупредив, что имеющиеся охранные турели будут отключены. Теперь оставалось дождаться рыбаков и допросить «доктора».

— Времени мало, а вопросов у нас много, — сразу же заявил ему, устанавливая камеру на штативе для съёмки допроса. — Чёткие и быстрые ответы подарят быструю и безболезненную смерть, попытки сопротивления приведут к мукам и доставке в Русские Земли со всеми из этого вытекающими. Надеяться не на кого, курировавший вас человек уже признался во всём, — показал документы полномочного представителя Ордена.

— Ты хоть знаешь на кого сейчас поднял руку? — Возмущённо спросил «доктор».

— Думаю, для того, кто в живом виде уже оценён Орденом в двести тысяч экю, это не имеет особого значения, — помотал перед его глазами «АйДи» Грея Вульфа. — Так как, мне уже спускаться вниз за специальными инструментами, или начнём сразу говорить?

«Доктор» раскололся практически сразу, достаточно было изящно разрезать ножом его штаны и достать причинное место, обработав его спиртом для дезинфекции перед дальнейшими процедурами. Не включая видеозаписи, выяснил планы относительно своей судьбы. Меня действительно планировали накачать снотворным и отправить в аэропорт. Вся операция по захвату планировалась в жуткой спешке и без должного обеспечения, но такого ужасного фиаско никто не ожидал. Клиент, то есть я, опасным совсем не выглядел, да и фактор отвлечения в виде Оксаны должен был хорошо сработать. И он почти сработал. Если бы не моя паранойя и обострившаяся наблюдательность, пришел бы на бойню как тот телёнок. Собственно, про меня «доктор» знал только из материалов присланного личного дела, в котором отсутствовала большая часть моих приключений. Эпизод с поездом, техническая помощь в освобождении тюрьмы, и на этом всё. Финальный налёт на стоянку наёмников в него почему–то не вошел, хотя премии за головы банк выплатил. Порадовал вывод неизвестного эксперта, обозвавшего меня спортивным стрелком без реального боевого опыта или с минимальным опытом участника афганского конфликта в Старом Мире. В общем, по сравнению с местными зубрами — сущий младенец. Вот и погорел народ на недооценке противника.

Включив запись, стал расспрашивать пленника о том, что здесь творилось. Первые выводы действительно оказались серными — именно тут у живых людей изымали внутренние органы, отправляя их куда–то на Остров Ордена срочным самолётом. Изредка проводили и операции по непосредственной пересадке, но для этого в последнее время не хватало квалифицированного персонала, хотя его обещали вскоре прислать. Доноров подыскивали по специальным запросам через орденскую картотеку. Все новоприбывшие переселенцы на базу с этой стороны залива вместе с получением прививок сдают и анализ крови. Совершенно официально, кстати, под девизом борьбы со СПИД-ом и другими тяжелыми инфекциями. Подходящим под выставленные запросы органов людям ещё на базе предлагали работу с хорошей по местным меркам зарплатой, но сначала полная медкомиссия. Их привозили сюда, где уже проводили более точные анализы на совместимость тканей, и если они оказывались успешными… Море надёжно скрывало все нежелательные следы. Кто конкретно организовал это предприятие «доктор» не знал. Он назвал имена и описал внешность нескольких посредников, с кем ему доводилось контактировать. Ясно — все нити тянутся на Остров Ордена, но конкретного виновника вычислить невозможно. В завершении допроса, узнал, где тот держит свою заначку на чёрный день. Чемоданчик с полумиллионом экю и полусотней тысяч в золотых сертификатах Ордена, нашелся в тайнике его комнаты. Из тамошнего сейфа мне досталась флэшка с архивом проведённых операций изъятия органов и внушительная стопка «АйДи», оставшихся от их бывших владельцев. Пойдёт как доказательная база вместе со всем прочим. «Доктор» честно наговорил на безболезненную смерть, показав какой препарат ему ввести, дабы умереть во сне без лишних мучений. Оставалось лишь выполнить последнюю просьбу, перед тем, как отправить бренное тело на утилизацию морским обитателям.

Оружия в особняке практически не нашлось. Только то, что имелось в комнатах «помощников» Оксаны — самые обыкновенные карабины М4. Немного патронов, немного рядовой амуниции и всё. Решили оставить всё на месте, взяв лишь часть личных денег. Три тысячи экю как раз пригодятся для расчёта с рыбаками. Пусть те, кто будут вести расследование, немного поломают себе головы, возможно так и не узнают о том, что вся правда об этом месте ушла на сторону. Оксана оставила и большую часть своих вещей, понадеявшись на мои запасы. Теперь наши пути крепко сошлись вместе.

Едва солнечный диск скрылся за резко потемневшим лесом, и спустились первые сумерки, мой слух уловил негромкое стрекотание лодочного мотора. К пирсу приближался утлый рыбацкий баркас, с которого активно замахали руками, едва я показался на виду.

— Алекс? — Спросил меня по–английски индус в грязной и сильно провонявшей рыбой серой одежде, когда я вышел на пирс, встречать наших спасителей.

Оружия у рыбака не заметил, хотя на баркасе наверняка что–то припрятано.

— Да, — ответил ему.

— Быстро забирайтесь на борт, нам нельзя здесь долго стоять, можем привлечь внимание патрульного катера, — предупредил он, добавив: — Нам уже заплатили, но если в порту вы проявите дополнительную благодарность, никто никогда не узнает о том, что кто–то где–то искал в море и на берегу.

Махнул рукой, подавая знак Оксане. Та появилась из–за домика охраны, стоявшего рядом с пирсом, с двумя большими сумками на ремнях, спешно убирая свой пистолет в кобуру. Увидев её орденскую форму, рыбак на несколько секунд застыл с приоткрытым ртом, но после махнул рукой, мол — «забирайтесь». Затарахтев мотором, баркас неспешно поковылял вдоль берега, всё дальше забираясь в строну открытого моря. Нас попросили спрятаться за бортом и лишний раз не высовываться. Вскоре рядом с нами в опустившейся ночной темноте тарахтело ещё несколько рыбацких баркасов, дружно возвращавшихся в порт с вечернего лова.

— Прибыли, вот лестница на борт «Викинга», забирайтесь, — толкнул меня рыбак.

Сам того не заметил, как задремал. Насыщенный денёк, нервотрёпка, стрельба — полный набор впечатлений.

— А вот и дополнительная благодарность, — достал из кармана заранее приготовленную пачку денег. — Здесь три тысячи экю, думаю, этого вполне достаточно за ваше молчание хотя бы в течение пары недель?

— У нас за гораздо меньшее убивают, — пряча деньги в карман, ответил рыбак. — Забирайтесь скорее, Фёдор просил поторопиться.

Подтолкнув Оксану вперёд, навьючил на себя нелёгкие сумки и последовал за ней. Баркас сразу же отвалил в сторону.

— Рад видеть тебя Алекс, и вас, девушка, на борту, — помощник капитана встречал нас наверху, обратившись сразу ко мне и Оксане.

Как только разглядел, непонятно. В тот же миг из темноты ко мне стремительно бросилась Лиза, крепко обхватив руками за талию и едва не разрыдалась.

— Рад, что всё удачно завершилось, — Фёдор снова привлёк к себе наше внимание. — Постарайтесь не попасться никому на глаза, лучше всего закрывшись в кузове вашего грузовика, его за контейнерами с надстройки почти не видно. На борту присутствуют непонятные люди, я не знаю, чего от них можно ожидать. Мы прямо сейчас выходим в море, как удалимся от берега миль на сорок — дам знать, тогда сможете выходить и перебираться в каюту.

— У вас же по плану выход в море только завтра? — Удивился такой неожиданной поспешности.

— Сюда идёт сильный штормовой фронт, — пояснил помощник капитана. — Если сейчас не отчалим, придётся неделю тут куковать, а график поставок и так нарушен. Потому наша компания приказала немедленно выходить в море, благо все погрузочные работы уже завершены. В открытом море нам шторм не страшен, так, помотает немного, это не ураганы в сезон дождей. Всё, быстро прячьтесь с глаз долой, мне пора на мостик, можно сказать — только вас и ждали.

Мы не торопились выполнить его указание, устроившись на носу судна, выходящего из порта. Мимо нас медленно проплывали электрические огни порта, города и редких судов, стоявших на якорной стоянке посреди бухты. Впереди открывалось играющее на волнах всполохами флюоресцирующего планктона море, и лишь далеко справа где–то в вышине изредка сверкали первые вспышки приближающегося грозового фронта. Окончился ещё один день и ещё одно опасное приключение. А сколько их ждёт впереди?