— Приви, умоляю! Я вечно буду твоим другом, — стонал Финн.

Лара молча умирала. Опять. Приви вздохнула:

— О’кей. Но потом вы уйдете. Лара должна отдохнуть. — Она неодобрительно поджала губы: — Почему вы не могли устроиться на кушетке? Нехорошо лежать в одной постели.

Финн закрыл голову руками и зарылся поглубже в подушки.

— Я гей, Приви. Так что ничего предосудительного в нашем поведении нет. Представь, что мы просто сестренки.

Приви покачала головой:

— Что бы вы хотели съесть, Финн?

Он в восторге захлопал в ладоши.

— Горячий бутерброд с сыром. Точно такой же, какой ты делала, когда мы вместе смотрели марафон «Фелисити».

— И какой же именно?

— Кажется, ты положила сыр «Грюер». А хлеб — черный, но не слишком темный. Он так замечательно хрустел. А корочку ты срезала.

Приви огорченно посмотрела на Лару:

— Я извела все молоко, когда пекла банановый хлеб для Яри. Придется выйти в магазин.

— Раз уж ты все равно выходишь, — начал Финн, — прихвати сегодняшний «Икзэминер». Умираю, хочу узнать, что пишет Джинкс Уайетт.

Лара наконец предприняла попытку заговорить:

— Нет, Приви, — прохрипела она. — Там дождь Ты никуда не пойдешь.

— Но в здании никакого дождя нет, — возразил Финн. — Магазин на первом этаже.

Приви же повторила с железным упрямством:

— Я не смогу приготовить лекарство от похмелья без молока.

Лара обеими руками схватила себя за горло. Приступ невыносимой тошноты вынудил ее закрыть глаза.

— Пожалуйста, умоляю… не говорите о еде… ни в каком виде.

Квини вертелась на одеяле рядом с ней, устраивая себе удобную постельку. Лара нежно потрепала собачку. Приви сурово смотрела на все это. Даже ее терпению был предел.

— Я думала, прошлый ночной дебош научил вас кое-чему. Муж Яри в конце концов заработал цирроз печени. Вы этого хотите?

Лара слабо улыбнулась:

— Это бывает от долгого злоупотребления алкоголем, Приви. А я участвовала лишь в двух случайных попойках. Это невероятно глупо. Но все вышло действительно случайно.

— Вообще-то в трех, — вставил Финн. — Помнишь первый курс в Брауне? «Голую вечеринку»?

Приви в ужасе вскрикнула.

— Да, спасибо, Финн, — проворчала Лара и подняла три пальца. — О’кей. Три раза. А мне почти тридцать.

Финн взглянул на Приви:

— Она святая. Нынешние дети умудряются трижды надраться до тяжкого похмелья еще до достижения тринадцатилетия.

Лара толкнула его ногу, чтобы заставить замолчать.

— Это не поможет.

— Я иду за молоком.

— Приви, пожалуйста, не надо. На этот раз все гораздо хуже, чем тогда. Я знаю, что не смогу выпить лекарство. Мне просто нужно проспаться.

Но Приви не желала ничего слушать. Она поправила подушки Ларе, ласково погладила Квини.

— Юная леди, вы выпьете все до капли. А если история повторится, я позвоню вашим родителям. А Квини давно пора стричь.

— Позвони Эрнандо, — посоветовала Лара. — Он приедет и все сделает. Квини не любит стричься в другом месте. Там слишком шумно. Кроме того, поездки ее нервируют. У нас осталась только одна доза транквилизатора, и она нужна для визита к ветеринару.

— Вы говорите о собаке, будто она Нили О’Хара, — заметил Финн.

Приви пощупала лоб Лары.

— У меня жар? — заволновалась та. — Я чувствую, что горю.

Приви наклонилась к маленькому холодильнику рядом с кроватью. Она достала оттуда прохладную гелевую маску и бережно положила ее на веки Лары.

Холод тут же принес облегчение.

— О, восхитительно! Приви, почему я сама об этом не подумала?

— Возможно, потому, что алкоголь разрушает клетки мозга, — ответила Приви.

— На самом деле нет, — возразил Финн. — Алкоголь повреждает дендриты. Ответвления нервных клеток. А это не навсегда. Они восстанавливаются.

Лара и Приви удивленно посмотрели на него.

— Я видел передачу по образовательному каналу. По иронии судьбы, именно в тот момент я валялся в постели с тяжким похмельем.

Приви еще раз поправила одеяло Лары.

— Я иду за молоком, — заявила она и направилась к двери.

— Боже, как я тебе завидую! — воскликнул Финн. — Можно я буду гостить у вас всякий раз, когда меня настигнет похмелье?

Лара приподняла веки, а Приви осторожно поинтересовалась:

— Боюсь спросить: а как часто это случается?

— В основном с четверга до понедельника. — Финн помолчал. — Иногда в среду. Потому что во вторник бывает крутая дискотека в «Небесах».

Приви покачала головой и молча вышла. Лара поправила маску и усмехнулась:

— Ты сводишь ее с ума.

— Хочу Приви, — капризным детским голоском протянул Финн.

Лара ужаснулась:

— Она не вещь, Финн. Она человек. Приви живет у нас с тех пор, как меня привезли из родильного дома.

Финн безутешно вздохнул. Лара готова была поклясться, что мысли его уже обратились к другому предмету.

— Дождаться не могу вечеринки Мио и Мако. Как думаешь, уже все готово?

Одно упоминание о Кометани вызвало у нее всплеск раздражения.

— О Боже, Финн, пожалуйста, ни слова о работе. В промежутке между Хоакином и нынешним ослабленным состоянием я настолько забросила дела, что даже подумать страшно.

Финн не унимался:

— Я слышал, что в каком-то японском телешоу говорили, будто на самом деле им под тридцать, а идею они стащили у Дженнифер Норт: косят под персонажей «Долины кукол».

— Ой, просто смешно, — отозвалась Лара. — Это слишком толстая книжка. Думаю, им просто не хватило бы усидчивости дочитать ее до конца.

Финн опять вздохнул:

— Что ты будешь делать, если Дин Пол разведется?

Лара убрала маску с глаз и пристально поем отрела на приятеля:

— С чего ты это взял?

— Его брак обречен, — заявил Финн. — Как один из самых непостижимых союзов в истории. Как брак Джулии Робертс и Лайла Ловетта. — Пауза. — Роберта Эванса и Кэтрин Оксенберг. — Еще одна пауза. — Кармен Электры и Денниса Родмана.

— О’кей, Финн. Я уловила идею.

— Погоди, у меня есть еще пример — Дрю Бэрримор и Том Грин.

Лара вступила в игру. Ачто ей оставалось?

— Майкл Джексон и Лиза-Мари Пресли.

— Не считается, — возразил Финн. — Все, что связано с Майклом Джексоном, абсолютно непостижимо.

— Тогда я сдаюсь. Все равно думать слишком мучительно.

— Но ты не ответила. Что ты собираешься делать?

Они вернулись к обсуждению Дина Пола. Лара устало поправила свою гелевую маску.

— Не знаю, Финн. Полагаю, буду надеяться, чтобы при разделе имущества Эспен не достался мой свадебный подарок. Я потратила две сотни долларов на эту вазу. Это превосходное произведение Раку.

— Это не ответ.

— Зато единственный, который я могу дать в настоящий момент. — Но вопрос занозой засел у нее в голове.

— А как тебе идея стать его второй женой?

— Мне все равно, даже если Дин Пол разведется прямо завтра. Я не собираюсь замуж за него. Никогда.

— Почему нет? Ты же все еще любишь его. А он любит тебя. Эта выходка с Хоакином свела его с ума.

— А сейчас, когда все кончено, он, вероятно, вновь утратит ко мне интерес.

— Я просто думаю…

— Финн, если бы у меня были силы, я бы спихнула тебя с кровати.

Наступило долгое молчание. Лара нарушила его неожиданной исповедью, удивившей ее саму.

— Я всегда буду любить Дина Пола. Но это болезненная, нездоровая любовь, потому что я понимаю, что она невозможна, несбыточна. Не из-за меня, из-за него. Я не могу доверять ему. Он, ну… в конце концов… думаю, он не способен любить одну женщину. Вчера вечером, когда они с Бейб вошли к Габриэль. Господи… вся эта история вновь промелькнула у меня перед глазами. Я словно вернулась в Браун. И встретила их в кампусе после этой эскапады в Билтморе. Я не могу опять пережить подобное, Финн. Просто не могу. Слишком рискованно. Я никогда не смогу расслабиться рядом с Дином Полом. Его преданность недолговечна. Меня ему недостаточно. Может, и никакой женщины не будет достаточно. Возможно, он всегда будет возвращаться ко мне, но я не хочу такой жизни. Да и почему я должна этого хотеть? В конце концов я возненавижу его. Мне жаль девушку, которая решит, что она единственная. На горизонте всегда будет маячить очередная Бейб. Две ночи в Билтморе, которые изменили все. Не хочу так жить. Но я по-прежнему любого мужчину сравниваю с Дином Полом. Правда, это трогательно?

Финн в ответ молча взял ее за руку. Они долго молчали. Постепенно он задремал, но Лара лежала, не смыкая глаз, чувствуя каждый толчок боли в голове, каждую тошнотворную волну в желудке. Она не преувеличивала, описывая Приви свое состояние. Сейчас все было гораздо хуже, чем в прошлый раз. Но оно того стоило…

Буйство началось через несколько минут после ухода Дина Пола. Официант принес три бутылки шампанского. Едва он вкатил в номер свою тележку, Лара почти закричала на бедолагу:

— Вы ошиблись, убирайтесь отсюда немедленно!

Габриэль поспешила исправить неловкость.

— Не обращайте внимания, — успокоила она юношу. — С ней это случается время от времени. Так печально. — И сунула ему в ладонь хрустящую двадцатидолларовую банкноту.

Парень ушел счастливым. Тележка с шампанским осталась.

Первую бутылку открыла Бейб. И радостно завизжала, когда пробка с шумом вылетела, а пенная струя гейзером выплеснулась прямо на пол.

Габриэль, с бокалом в руке, подпрыгивала от нетерпения.

— Мне, мне, мне!

Бейб, как заправский бармен, поспешила наполнить бокал и повернулась к Ларе. Но та отказалась:

— Ни за что. После прошлого раза я дала клятву. Я тогда чуть не умерла. Серьезно.

— Ты должна сделать хотя бы глоток! — потребовала Габриэль. — У меня есть тост!

Бейб поощрительно кивнула и протянула бокал, который Лара нехотя приняла:

— О’кей. Один тост. И все.

Они встали в кружок — тройка выживших после романа с Дином Полом Локхартом: высокая блондинка аристократического вида, нервная яркая брюнетка и прелестная Черная Американская Принцесса. Они подняли бокалы.

— Как говорит Вилла Форд… — начала Габриэль.

Имя было ей не знакомо.

— Она поэтесса? — поинтересовалась Лара.

Габриэль сдержанно улыбнулась:

— Ну… вроде того.

Бейб хихикнула. Лара, видимо, не поняла скрытой шутки:

— А что?

— Она — поп… шлюха, — тоже хихикая, пояснила Габриэль. — Типа Бритни Спирс.

— Бритни Спирс для бедных, — вставила Бейб.

Лара все никак не могла взять в толк, о чем речь.

— Ну что же, это должно быть интересно.

Габриэль откашлялась:

— Я перескажу своими словами, так что будьте снисходительны. О’кей. За мужчин, которых мы любим… за мужчин, которые бросили нас… к черту мужчин… и выпьем за нас!

И Лара пропала, прямо с первого глотка. За это нельзя было не выпить. И она выпила.

Открыв вторую бутылку, Бейб внесла в блестящий тост дополнительную строку, усиливающую смысл, — «за мужчин, которым нельзя доверять».

— Да! — взвизгнула Лара, подумав о Хоакине Крузе, и одним махом опорожнила бокал. И первой потребовала добавить.

А затем состоялся торжественный обряд открытия третьей бутылки. Настал ее черед выйти на незримый подиум. К этому моменту она уже непрестанно жужжала, как бензопила, восторженно-глуповато радуясь встрече с подругами прошлых лет. Лара подняла бокал, но всякий раз, как она пыталась заговорить, ею овладевал приступ смеха.

Габриэль смеялась до боли в боку.

— Детка, ты должна справиться с собой. Прекрати. Будь серьезнее.

Бейб переводила взгляд с Лары на Габриэль и обратно.

— Не думаю, что она способна на это.

— Способна! — настаивала Лара. — Только не смотрите на меня. Если поймаю ваши взгляды, я опять расхохочусь.

Бейб отвернулась к двери, Габриэль — к балкону. Лара наконец перевела дыхание:

— За мужчин, которые… минутку… дайте начну заново… за… знаете что… забудем, все, хорош. — Речь ее была не совсем внятной, но она вполне понимала, что должна сказать. — Только одна часть этого тоста действительно имеет значение. Понимаете, о чем я?

Она взгромоздилась на кофейный столик, слегка покачиваясь.

— Мать их всех так, выпьем за нас!

Бейб и Габриэль восторженно завизжали в унисон. Даже в том состоянии, в котором она находилась, Лара умудрилась удивленно распахнуть глаза.

— О Боже! Я сказала «мать их»! Я никогда в жизни не произносила таких слов! — И в честь этого знаменательного события осушила очередной бокал шампанского до дна.

Бейб и Габриэль кинулись на помощь, помогая подруге слезть со стола.

— Ты моя пьяная сучка. — Это оскорбительное слово Габриэль произнесла удивительно нежно, словно утешая ребенка. — Ставь ножки на пол, вот так. Все в порядке, детка?

Голова у Лары уже начинала кружиться.

— Я твоя сучка? — переспросила она. — Ты так сказала?

— Да, детка. — Габриэль покровительственно обняла ее за плечи. — Ты — моя сучка.

Лара потянулась к Бейб:

— Тогда ты — моя сучка.

— Что я слышу? Самая белая из всех девчонок пытается говорить как черная, — с удивлением воскликнула Бейб.

Взрыв смеха потряс комнату, и пижамная вечеринка понеслась дальше.

Припоминая опыт предыдущей тусовки в доме Угрозы Взрыва в Ист-Хэмптоне, Лара обследовала мини-бар в поисках баночки «Ред булл». Бейб возилась с музыкальным центром, настраивая радио на станцию с хитами 90-х. Из динамиков полился микс нон-стоп, пробудивший в них воспоминания об университете. «Шуп» в исполнении «Соли и Перца». Регги-композиция «Ю-Би Форти». Женский гимн «Я не хочу ссориться» Тины Тернер.

Габриэль заказала в номер кучу деликатесов — почти все, что значилось в меню. Они жадно пробовали каждое блюдо, но чтобы впитать весь алкоголь, наполнявший их желудки, требовалось слишком много пищи.

Медвежонок следил за происходящим; но старался не попадаться на пути резвящихся девушек.

Тележку с едой и напитками вкатили в спальню к Габриэль. Затем все разделись до белья, влезли в громадные футболки (спасибо Угрозе Взрыва) и завалились на гигантского размера кровать, чтобы продолжить обжорство.

Бейб обмакнула здоровенный кусок омара в растопленное масло, затолкала его в рот и тут же потянулась за бутылкой шампанского. Увы, она была пуста.

— У меня вопрос к Ларе.

Габриэль удивленно приподняла идеально выщипанные брови.

Лара ощутила смутное беспокойство: неизвестно, какой шпильки можно ожидать от подруги.

— Мы уже слышали, как ты произносишь «мать их», так что, надеюсь, ты продолжишь эволюционировать в сторону распущенной девчонки, которая, как все мы теперь знаем, погибала в этой аристократической скорлупе. — Бейб усмехнулась и покрепче перехватила горлышко бутылки. — Я слышала, что у Хоакина Круза огромный член. Ты единственная в этой комнате, кто знает наверняка.

Лара села на кровати. Несмотря на то что она была пьяна, она все же почувствовала себя обиженной. Щеки ее порозовели.

— Я не могу обсуждать подобные вещи! Независимо от того, сколько выпила!

— Но мы же твои подружки-сучки, — подначивала Габриэль. — Только намекни. Ну давай же, это ведь пижамная вечеринка. На них всегда говорят о мужчинах и сексе, так принято. Думаю, это даже нечто вроде неписаного закона.

Лара закрылась ладонями, потом долго то убирала руки, то вновь пряталась за ними, прежде чем выдавить:

— Он огромный. — И зарылась лицом в подушки. Визг и смех были ей ответом.

— У Джейка тоже здоровый, — сообщила Бейб. — Но этот член теперь из области воспоминаний. Больше никогда не позволю ему даже приблизиться.

Лара приподнялась, ее игривое настроение пошло на убыль.

— Я тоже. Речь не о Джейке, конечно. О другом козле. Как там его?

Бейб и Габриэль внимательно смотрели на Лару. Она рассказала им о соперничестве между Хоакином и Эдди Аззаром и их ублюдочной забаве в Интернете.

— «Клуб знаменитых кисок»? — изумленно переспросила Бейб. — А как насчет «Общества подлых членов»? Вот ведь свинья, женофоб. Боже, должно быть, его мать жестоко обращалась с ним в детстве. Иначе откуда такое презрение и ненависть к женщинам? Особенно мерзко, что он скрывает это за обаянием и своими чарующими манерами.

Лара покачала головой:

— Я чувствую себя несчастной бедной женщиной, у которой обманом выманили последнее.

— Ты не должна себя так чувствовать, — решительно заявила Бейб. — Это не тот человек, на которого смотришь потом и удивляешься: «О чем я, черт побери, думала?» Хоакин очень умело нажимает на самые чувствительные кнопки. Я видела, как он ведет себя на вечеринках. Нужно быть абсолютным бревном или лесбиянкой, чтобы не отреагировать. А как секс с ним?

— Мир переворачивается, земля уходит из-под ног, — равнодушно отозвалась Лара.

Бейб пожала плечами:

— Что ж, значит, все не так уж плохо. Я порой спала с козлами, которые и в постели были просто отвратительны. Вот это, понимаю, досада. Осознать, что ты прошла через ад, а в результате не можешь рассчитывать даже на скромный оргазм.

— Ты переживаешь из-за этого веб-сайта? — спросила Габриэль.

Лара промолчала, но факт оставался фактом: ее терзал настоящий страх.

— Не волнуйся. Я позабочусь об этом гребаном сайте, — заявила Бейб.

Лару озадачил ее уверенный тон.

— Что ты имеешь в виду?

— У меня есть знакомый хакер. Он помогал мне установить программу для передачи фото-файлов. Этот парень может все. Я попрошу его взломать сайт, уничтожить его и оставить персональное сообщение этому сукину сыну.

Лара не удержалась от улыбки:

— Но разве это законно?

— Технически нет, — согласилась Бейб. — Так же как и жульничество с налогами. Я до сих пор каждую поездку на отдых записываю как деловые расходы. Расслабься. Это фигня. Мой приятель может пробиться сквозь любую защиту. Но, держу пари, их сайт — дешевая любительская работа. Считай, что он уже не существует.

Лара благодарно улыбнулась Бейб. Однако кое-что ей все же хотелось выяснить. Это могло несколько омрачить дружескую атмосферу, но она все же решила воспользоваться моментом:

— Кажется, Дин Пол одобрил идею издания твоей книги.

— Какой еще книги? Его семейка положила конец всем проектам.

Лара и Габриэль обменялись многозначительными взглядами.

— Мамочка-кинозвезда оказалась настоящей козырной картой. Но сегодня вечером мы разобрались с этим, так что теперь между нами все нормально. С моей стороны это была жалкая попытка срубить деньжат. Признаю. Но я считаю, что имею на это право. А он, думаю, понимает, откуда я родом.

— Все к лучшему, — сказала Лара. — Твоя первая книга должна стать отражением твоего стиля и твоего таланта. Если бы эта книжка вышла, думаю, со временем ты бы пожалела об этом. Особенно учитывая, какую реакцию она вызвала в колонках светских сплетен. Ты же художник, Бейб. Талантливый художник. Я всегда думала о тебе именно так.

Бейб криво улыбнулась:

— Господи Иисусе, я так долго занималась поденщиной, что забыла, что это значит — быть художником. — Она повернулась к Габриэль. — Что-то ты притихла.

Та сидела с блаженной улыбкой.

— Я просто слушаю. И мне это так нравится. Я имею в виду нас. Все защитные барьеры отброшены… и мы здесь… друг для друга. Не могу объяснить словами. Но это просто здорово.

Бейб зевнула, потянулась и шлепнулась обратно на кровать, Лара рухнула рядом. Последней упала Габриэль. Они лежали плечо к плечу, глядя в потолок и хихикая, как школьницы, оставшиеся ночевать у подружки.

И тут Бейб предложила поиграть в вопросы и ответы.

— О’кей. Тайная страсть, из знаменитостей. Моя — Колин Фаррелл.

— Джордж Клуни, — призналась Лара.

— Брэд Питт, — прощебетала Габриэль.

— С длинными волосами или с короткими? — уточнила Бейб.

Габриэль задумалась:

— С длинными.

— О’кей, — продолжила Бейб. — Давайте… уф… первый раз, когда вы занимались сексом. С кем и где это случилось?

— Ты первая, — быстро сказала Лара и игриво подтолкнула Бейб локтем.

— Чед Лафферти. Мне было пятнадцать. Он был билетером в кинотеатре. Мы занимались этим в «додже» его брата. — И Бейб пихнула Лару.

Та заколебалась:

— Хотите верьте, хотите нет, но первый раз у меня это было с Дином Полом. В его квартире.

— Bay, — выдохнула Бейб. — Это многое объясняет. Габриэль, а как насчет тебя?

— Морган Этвуд, — злобно сказала она. — Нам было по шестнадцать. Это произошло у него в спальне в субботу вечером, когда его родителей не было в городе. И если вы смотрите телевизор и читаете журналы, то можете узнать все до мельчайших подробностей. Прямо из первоисточника.

Тяжелую паузу опять нарушила Бейб:

— Так, продолжаем: самый жуткий случай в вашей жизни. У меня, пожалуй, когда на меня напали с пистолетом. Я бежала через Вильямсбургский мост. Три года назад. Такой высокий парень. Я правда думала, что мне конец.

— Боже! — воскликнула Лара. — Даже представить себе не могу такой ужас. — И задумалась над своим собственным ответом. — Думаю, самое кошмарное переживание в моей жизни — когда я потерялась на пляже. Мне тогда было четыре года. Родители не могли найти меня целых два часа. Никогда об этом не забуду. Меня много лет после этого мучили кошмары по ночам.

— Габриэль, твоя очередь.

В ответ — ни звука. Бейб зевнула:

— Она, должно быть, уснула.

Ларе так не показалось, и она повернулась, чтобы взглянуть. Глаза Габриэль были широко раскрыты. И полны ужаса…

Из задумчивости Лару вывел аромат снадобья Приви, когда та, шаркая ногами, внесла в спальню поднос: дымящаяся чашка с бульоном и стакан холодного молока.

Приви бросила взгляд на спящего Финна:

— Похоже, он единственный, кто здесь отдыхает.

— Он только задремал, — прошептала Лара. — В любую минуту может проснуться и сразу начнет требовать свой горячий бутерброд.

Приви недовольно пробурчала что-то и вышла. Лара поправила одеяльце Квини, и тут ожил телефон. Она повернулась, чтобы снять трубку, и ее лицо оказалось прямо напротив чашки с бульоном. Нелегкое испытание.

— Алло?

— Я оставлял сообщения на твоем мобильнике и передавал их с экономкой. — Это был Хоакин. — Почему ты не позвонила?

— Мне нездоровится.

— Я могу прийти и помочь тебе принять ванну.

Она так надеялась, что звук его голоса больше не будет на нее действовать, что влечение к Хоакину Крузу испарится само собой. Ничего подобного. Несмотря на все, что ей было известно, Лара все еще хотела его.

— Ты здесь?

— Да, я слушаю.

— Тогда скажи, что я могу сделать для тебя. Я готов на все, малышка, только скажи.

Пошел к дьяволу!

Три простых слова. Их так легко произнести. И они были бы так к месту. О Господи, она хотела сказать именно — это! Но вслух получилось нечто совершенно иное:

— Завтра.

Лара повесила трубку и тут же принялась прихлебывать бульон. Она решительно намерена была выпить все до капли. И молоко тоже. Ну, давай, зелье. Действуй своим волшебным образом. Мне нужно быть в форме. Срочно.

Рядом заворочался Финн, веки его дрогнули.

— Кто это был?

— Ошиблись номером.

СВЕТСКАЯ ХРОНИКА ОТ ДЖИНКС УАЙЕТТ

Читаем между строк

Ну разве не вызывает восхищения история о том, как возлюбленные, предназначенные друг другу небесами, соединились вновь? Маэстро, пожалуйста, «Сохрани лучшее напоследок» из Ванессы Вильямс. Только это и могло произойти с принцессой Улыбнитесь-Я-Снимаю и ее бывшим Большим Парнем из университета. Вульгарная история с книжкой «Расскажу все» уже отошла в область преданий, и эти двое начали поглядывать на пустые странички своих ежедневников. Ее страстная интрижка с отважным телевизионщиком закончилась, и ходят слухи, что его брак с мисс Звезда Реалити-шоу в опасности.