Впившись, как щупальцами, побелевшими пальцами в подлокотник, он кричит перекошенным ртом, задыхаясь, брызжа слюной:

– Проститутка, шалава, как ты смела лечь под него?!

Потом внезапно успокаивается, ошалелыми, безумными глазами озирает свою жалкую комнатку с розовыми обоями, и тут же на его лице появляется пристыженная улыбка.

– Прости, любимая, я погорячился, – бормочет торопливо, глядя прямо перед собой. – Пойми, я слабый человек, ревнивый, больной, но зачем, зачем ты поддалась на его уговоры?! Объясни во имя всего святого! О, этот кобель умеет улещивать, соблазнитель высшей пробы, мастак. Но не сомневайся, ты по-прежнему возвышаешься в моей душе на пьедестале из чистого золота, и никто – слышишь! – никто не посмеет сбросить тебя, мое божество!..

* * *