— Что ты делаешь? — полным недоумения голосом произнес Наргх, удивленно глядя на алхимика. Чувство нападения пробудило его, предостерегая от незримой опасности.

Ролус на две секунды впал в замешательство. Но, долго не раздумывая, он активировал первое заклинание, что пришло ему в голову — Сонное забвение, и направил его на ничего не успевшего понять демона.

На разум Наргха надавила неистовая сила, заставляя глаза закрыться, а мозг — забыть все то, что только что случилось. Демон пронзительно зарычал от боли, стремительно наполняющей его тело. Его организм изо всех сил пытался защититься от заклинания.

Ролус не сдавался. Он постоянно повторял слова заклинания, тем самым все сильнее и усерднее налегая на сознание Наргха. Алхимик прекрасно понимал, что если у него ничего не получится, то, скорее всего, он погибнет от смертоносных лап демона и это произойдет очень болезненно, поэтому старик старался изо всех сил.

Разум демона сопротивлялся и поглощал магическую атаку алхимика. Боль наполняла тело, Наргх не мог даже пошевелиться. Он, словно закованный в горячее железо, лежал на полу и рычал.

Но через мгновение защита демона начала развеиваться, и ослабленный алхимическим алкоголем разум сдался. Веки Наргха отяжелели, и глаза закрылись. Демон отрубился, словно его оглушили мощным ударом. Заклинание все же подействовало.

Ролус глубоко вздохнул и поглядел на Клоина. Тот продолжал мерно сопеть, перевернувшись на бок. Похоже, опьянение окончательно выбило его из сознания. К тому же, парень даже не услышал пронзительного рыка демона и не проснулся, что облегчало не очень удачно сложившеюся ситуацию для мага.

В мгновение ослабший и весь покрытый потом от напряжения алхимик осторожно присел на табурет и помотал головой. Большая часть запаса его магической энергии истратилась на поддержку заклинания и подавление защиты демона. Если бы не многолетний опыт, возможно Ролуса уже не было бы среди живых.

Помимо своей основной специализации — алхимии и зельеварения, Ролус неплохо владел и магией разума. Не так хорошо, конечно, как те маги, что избирали этот вид колдовства в качестве профилирующего направления, но все же сравнительно неплохо. Ролус создал много алхимических разработок, в основе которых лежала именно магия разума.

Вообще, в Гильдии магов существовало неофициальное правило. Оно гласило, что могущественному и уважающему себя магу просто необходимо развиваться как минимум еще в одной магической науке, помимо своей основной специализации. И как правило, этот закон все исполняли. Практически каждый маг владел еще одним, двумя или тремя искусствами, не считая своего профилирующего. Были конечно и такие, кто отдавал время и тратил жизнь только на один вид магии, но их было мало. В основном все развивались, так сказать, в нескольких направлениях.

Ко всему прочему, каждый без исключения маг просто обязан был владеть простейшими атакующими и защитными заклинаниями. Будь то хоть огненная стрела или водное копье, маг должен был уметь постоять за себя и в случае чего защититься.

Возможно, из-за этой своей склонности к магии разума, старый алхимик смог познать Ритуал Прозрения древних друидов. Возможно старая женщина, некогда передавшая ему драгоценный друидский свиток, знала это и видела в алхимике будущего прорицателя.

Немного передохнув, Ролус снова принялся за дело. Теперь ему нечего было бояться. Успешно выполненное заклинание утянуло демона в глубокую, непробудную дрему, и находиться в ней он будет до следующего дня, если не вечера. Поэтому маг уже с уверенностью и большим энтузиазмом продолжил незаконченное дело.

Алхимик после нескольких попыток все же срезал волосок с шеи Наргха и опустил его в миску с водой. Потом он быстро измельчил кору дуба и бросил ее вместе с хвоей в ту же емкость. После этого маг снова взял в руки свиток и внимательно пробежался взглядом по строкам, пытаясь запомнить текст заклинания.

Конечно, память старого мага была уже не та, и с первого раза текст ему не запомнить. Еще лет пятнадцать назад, он лишь пробежавшись глазами по буквам, мог с легкостью воспроизвести прочитанное без единой запинки.

Все же, один из главных атрибутов успешного мага — это память. Без хорошей и вместительной памяти магу не подняться выше первого порядка. В голове у него должно находиться уйма разных заклинаний, многие из них должны быть выучены на всю жизнь. Поэтому маги всегда развивали память, стараясь запомнить как можно больше заклинаний. Так, маг, достигший первого порядка должен хранить в памяти не меньше тридцати заклинаний. А маг второго порядка — не меньше восьмидесяти.

Существовали, конечно, и такие, кто достигал и третьего порядка, имея в голове не больше десяти заклинаний, но это были поистине гениальные, талантливые маги. И владели они этими десятью заклинаниями гораздо лучше остальных.

Прочитав несколько раз текст, Ролус отложил свиток и внимательно поглядел на миску. Через мгновение он тихо, но внятно начал проговаривать заклинание на гаанском языке. Каждое слово он выводил отчетливо и медленно. Он аккуратно и бережно обхватил миску, сосредоточил свой взгляд на ней, и начал быстрее произносить заклинания.

Плавающие на поверхности ошметки коры и хвойные иголки стали едва заметно двигаться против часовой стрелки, их словно подгоняла чья-то незримая рука.

Через минуту жидкость в миске начала теплеть, будто кто-то подогревал ее на огне. А еще через минуту из нее начал подниматься сизый пар. Казалось, что и в самом деле вода вот-вот закипит.

Маг еще несколько раз повторил последние слова и внезапно замолчал. Потом он прильнул лицом к емкости с бурлящей, но не кипящей водой и глубоко вдохнул.

Теплый магический воздух наполнил легкие Ролуса. Магия, порожденная друидским ритуалом, жадно всасывалась в кровь и мозг алхимика.

Ролус отринул от стола и запрокинул голову, схватившись обеими руками за голову. Странное и до жути неприятное состоянии овладело им. Реальный мир будто отошел на второй план, предоставив свое место миру демонического сознания. Маг впадал в глубокий транс.

В сознание алхимика непрерывным потоком начали заливаться новые, чужеродные воспоминания. В его голове перелистывались страницы жизни Наргха.

Пестрые картинки прыгали перед глазами. Ролус увидел все: рождение демона, его первые впечатления, изнывающих в муках грешников, ад, других демонов, изгнание в мир смертных, блуждание по Альтере, встречу с Клоином и смерть Флита, города, где он побывал, людей, которых видел. В общем, маг узрел все, что пережил Наргх за всю свою короткую жизнь. Кроме всего этого, Ролус увидел вероятностное будущее. Скорее даже не увидел, а ощутил тайным чувством какие-то события, что только должны будут еще произойти.

В сознании алхимика промелькнули инквизиторы и глава Ордена, новые люди, что пойдут за Наргхом и те, что попытаются его убить. Ролус ощутил что-то еще очень странное и чуждое, но что именно, разобрать уже не мог. Будущее демона представлялось ему туманным пятном. К тому же эти еще не случившиеся события — всего лишь один из многих вариантов, и не факт, что именно они произойдут с демоном.

Шли часы, но Ролус не замечал их. Он по-прежнему находился в глубоком трансе. Его сознание обволакивали новые демонические воспоминания. Ролус тонко и с глубоким пониманием прочувствовал все, что пережил демон за свою недолгую жизнь. Он был на его месте, ощущал все, что ощущал Наргх в свое время. Он побывал в шкуре демона, он сам был демоном.

Ритуал прозрения подействовал намного сильнее, чем от него требовалось. Он раскрыл магу не только воспоминания о прожитых днях, но и саму душу Наргха, его внутреннюю сущность.

Очнулся Ролус, когда на улице уже светало. Голова гудела, словно после глубокого похмелья. Левая рука ныла, а во всем теле царила болезненная слабость.

Ролус оказался лежащим на полу. Во время транса он, видимо, не осознавая того, шлепнулся на пол и ушиб руку. А слабость — это всего лишь побочное действие друидского заклинания.

Алхимик слегка приподнялся и вгляделся в темноту комнаты. Зелье Зеленого Освещения Килории давно погасло, поэтому разглядеть почти что ничего не удалось. Немного привыкнув к мраку, Ролус все же смог рассмотреть лежащих на полу и спокойно спящих Клоина и Наргха.

Алхимик задумался. Он теперь понял, что демон не врал и совсем не скрывал своей ауры. И он на самом деле тот, за кого себя выдает. Старый маг долго пытался понять, как такое могло произойти, но ни одного логического объяснения так и не пришло на ум. Через несколько минут слабость окончательно одолела его, и маг погрузился в сон.

В покоях главы Ордена Святой Инквизиции с диким криком умирающего пробудился Тобольг Ируйский. Его лицо было белым как снег, а по всему телу тек холодный пот. Сердце главы Ордена стучало так, словно ему оставалось работать считанные секунды, после чего оно на веки замолкнет. Биение глухими, но сильными ударами пробегало по всему телу, отдавая в голову, словно кувалдой по наковальне.

Благо, что, не смотря на преклонный возраст, сердце главы Ордена было крепким. А то могло случиться и такое, что он вовсе бы и не проснулся этим ранним утром.

Тобольг Ируйский, все еще дрожа от страха и задыхаясь, резко откинул меховое одеяло и медленно привстал с постели. Ему было дурно. Ему хотелось пить и одновременно тошнило, ему было холодно и жарко, ему хотелось кричать.

Давно не случалось подобного с Тобольгом Ируйским. Он уже успел позабыть, что такое с ним вообще когда-либо происходило.

Ему приснился ужасный кошмар: жуткое создание — порождение адских глубин. Он пытался убежать от него, но не мог. И демон убил его. И помимо этого, Тобольг видел еще кучу странных и ужасных вещей. Он видел, как адские создания уничтожают людей и захватывают мир.

Это был не просто кошмар, что видят в снах каждую ночь сотни людей. Это было, своего рода, магическое вмешательство. Тобольг не понимал, почему именно с ним такое происходило, но точно знал, что в этом замешана магическая сила. Когда он в очередной раз просыпался в холодном поту от жуткого сна, он чувствовал на себе чье-то незримое прикосновение. Ему казалось, будто что-то страшное и ужасное проникает в его разум и овладевает душой.

Возможно, если бы кто-то из инквизиторов узнал об этом, то нынешний глава Ордена никогда бы не стал тем, кем является, а давно бы развеялся пеплом по ветру.

Но подобные сновидения уже давно не посещали главного инквизитора. Они прекратились с тех пор, как была уничтожена Гильдия. Сам же Тобольг был уверен, что все его мучения только из-за магов и, уничтожив Гильдию, он только лишний раз убедился в этом. Его страдания словно рукой сняло, когда основная часть магов была уничтожена.

На самом же деле глава Ордена Инквизиции, сам того не зная, обладал весьма редкой разновидностью магического дара — Чувством магии. Как когда-то выяснили гильдейские ученые, такая способность проявляется у одного из пятисот тысяч. У всех она проявляется по-разному: кто-то просто чувствует колдовство, кто-то чувствует только людей-магов, а кто-то, как Тобольг Ируйский, ощущает только действие сильных магических заклинаний. Причем ощущение это проявляется в сновидениях и, как правило, сопровождается кошмарами. Но, как и во всех снах, правдивость увиденного в нем едва соответствует реальности. Бывают конечно и исключения: кошмары, вызванные магией могут быть вещими, но такое случается крайне редко.

И всегда, как только кто-то из магов использовал какое-нибудь мощное заклинание, глава инквизиции, если находился во сне, видел кошмары. А если же он не спал в это время, то попросту ощущал что-то неприятное.

Еще в детстве его отец однажды заметил странное ночное поведение сына и обратился к священнику. Тот, осмотрев маленького Тобольга, заявил, что ребенком овладел демон и что в этом виноваты маги. Священник предложил отцу отдать Тобольга в храм Создателя, что тот и сделал. Со временем кошмары прекратились, и все решили, что Создатель помог несчастному ребенку. А сам Тобольг стал послушником храма и добился довольно больших успехов.

Через время странные ощущения и кошмары снова вернулись к нему, но об этом он никому не говорил.

По иронии судьбы Тобольг Ируйский стал инквизитором, да не просто инквизитором, а Главой Ордена. Возможно, если бы отец Тобольга в свое время показал сына не священнику, а магу, то сейчас бы нынешний главный инквизитор мог бы стать неплохим магом. Но судьба этого человека сложилась иначе…

Тобольг, естественно, не знал о своей способности. Он просто ненавидел магов за то, что из-за их деяний ему приходилось мучиться. И он очень обрадовался тому, что император дал добро на уничтожение Гильдии.

Тобольг опустил ноги на холодный пол, вытер рукавом пот со лба, медленно встал и поплелся к камину, в нем тлели красноватые угольки и одаривали окружающее пространство тусклым светом. По пути он захватил подсвечник с тремя свечами.

Глава Ордена подбросил несколько поленьев в топку, зажег свечи и вернулся к массивному дубовому столу, где лежала уйма разных книг, свитков и карт.

Тобольг сел за стол и задумался. Впервые за восемь с лишним лет ему приснился подобный кошмар. Причем он был совсем не такой, кои ему приходилось переживать впредь. Что-то подсказывало старому инквизитору, что сие магическое явление касается его самого. Должно произойти что-то страшное. И почему-то Тобольг Ируйский был уверен, что с этим связано недавнее появление странного мага с демоном. Не зря ведь ему приснился адский отпрыск и падение мира людей.

Глава Ордена начал рыскать на столе, пытаясь отыскать архивные записи про Агниуса Фоншоя. Через минут пять это ему удалось, и он начал снова перечитывать толстый свиток из пожелтевшей бумаги.

Труд назывался «До чего доводит магия…». Он был написан одним из старших инквизиторов Горлоном Ясонова, случайно выжившим после налета Агниуса и его демонов. Работа была набором слухов и сплетен, их Горлон собрал воедино и добавил немного своего. Что-то выдумал, что-то и вправду сам знал. В общем и целом получилось неплохое описание Агниуса Фоншоя и его будоражащих кровь поступков.

Тобольг Ируйский читал этот свиток уже в четвертый раз и искал среди описания Фоншоя сходства с новоявленным магом. Многое сходилось, но все равно сведений было недостаточно для того, чтобы судить наверняка. Но недавний кошмар заставил главу Ордена отринуть сомнения. Слишком уж все было похоже на знаменитого повелителя демонов.

Тобольг решил, что если даже новоявленный маг и не является Агниусом Фоншоем, все равно он опасен, как никто другой. Поэтому старый инквизитор пришел к заключению, что нужно направить больше сил на поиски этого изменника веры. Он подумал, что возможно придется просить помощи у императора и задействовать армию.

Как бы там ни было, но то, что когда-то творил Агниус, больше не должно повториться. Это пагубно повлияет на веру людей и может подорвать власть Ордена, чего допускать никак нельзя. Маг-выскочка должен быть пойман.

Обо всем этом глава Ордена размышлял до самого утра. Спать ему больше совсем не хотелось, да и теперь появились дела намного важнее сна и отдыха. Это огорчало Тобольга, так как у него были совсем иные планы, но теперь их придется отложить до лучших времен.