По прибытии в Германию Володя поселился с семьей отца в небольшом военном городке Эберсвальде, в 40 км от Берлина. 11 января 1947 года он был определен во второй класс русскоязычной школы, в которой обучались дети военнослужащих. Оказавшись в чужой стране, в непривычной обстановке, в семье, к которой не успел привыкнуть, он первое время тосковал по дому, по московским друзьям; страдал от разлуки с родной матерью, мужественно скрывая свои переживания от окружающих. Не мог он быстро забыть свое родное гнездо, к которому был привязан всем сердцем. Теперь перед сном над его кроваткой ежедневно склонялось лицо молодой женщины, с ласковым взглядом и нежным голосом. Но это было чужое лицо, а перед его глазами вставало до боли родное и самое дорогое лицо матери. К счастью для него, Евгения Степановна оказалась человеком высококультурным, с мягким характером. Она употребила весь свой такт, чтобы самой трогательной заботой отогреть опечаленное сердце ребенка. К тому же его веселый от природы нрав и общительность не позволили ему долго предаваться унынию. Евгения Степановна искренне хотела расположить его к себе, завоевать доверие. Не имея собственных детей, но имея материнский инстинкт, она вскоре привязалась к пасынку всей душой, называя его ласково «мой рыженький чертенок». Он полностью завладел ее сердцем. Позже в одном интервью она призналась, что при первом же знакомстве с ним она почувствовала: «Это наш ребенок. Это мое». 9-летний мальчик оценил ее трогательную заботу и до конца своих дней сохранил самые теплые чувства к ней. К отцу, которого редко видел из-за его частых отлучек на военные учения, был менее расположен. Суровый характер отца не допускал быть с ним полностью откровенным.

Эберсвальде в наши дни

Евгения Степановна почти постоянно находилась рядом с Володей. Утром провожала в школу, днем встречала после занятий. Помогала готовить уроки. Сытно и вкусно кормила. Покупала дорогую модную одежду, которую он стеснялся носить. Категорически отказывался надевать на прогулку новую куртку, боясь испачкать или изорвать дорогую вещь, из-за чего должен был ограничивать себя в движениях во время игры. Он удобнее и развязнее чувствовал себя в самом простом и дешевом одеянии, к которому привык. Через месяц после пребывания за границей он писал матери: «Я живу хорошо. Ем, что хочу. Мне купили новый костюм» (из домашнего архива Высоцкой Н.М.).

Евгения Степановна стала приобщать его к миру искусства. Приобрела трофейное пианино, пригласила преподавателя музыки и сама тоже стала брать у него уроки. Володя не отличался усидчивостью и с трудом удерживался за инструментом. Но благодаря прекрасной памяти и почти абсолютному слуху музыкальную грамоту постигал легко. Уроки музыки, несомненно, повлияли на выбор им профессии в будущем.

Евгения Степановна Лихалатова-Высоцкая — мачеха Владимира Высоцкого

За границей все было не так, как дома. Особенно огорчали многочисленные запреты и ограничения. Не разрешалось свободное передвижение по городку, тесное и частое общение с местными жителями. Игры допускались в основном с детьми советских граждан, которые жили на территории военного поселения. Пользуясь мягкосердечностью мачехи и не научившись еще в достаточной степени управлять своим поведением и своими чувствами, 9-летний мальчик позволял себе детские шалости. Евгения Степановна не наказывала за них, а только просила, чтобы он был осторожнее в играх и забавах. Воспользовавшись тем, что его капризы почти немедленно исполнялись, он однажды потребовал, чтобы ему купили ботинки точно такие, как у отца. Евгении Степановне пришлось обегать немало мастерских, чтобы выполнить его желание (воспоминания отца). Семен Владимирович, как военный человек, любил дисциплину, был сторонником строгих мер воспитания, пресекал капризы сына, требовал повиновения и уважительного отношения к замечаниям старших. Евгения Степановна старалась постоянно сглаживать строгость отца.

Дети быстро привыкают к ласковому обращению. Володя не был исключением. Сердце ребенка растаяло в лучах доброты своей мачехи, которую он стал считать своей второй матерью. Благодаря общительности он быстро освоился в школьном коллективе, приобрел друзей, с которыми проводил свободное от занятий время.

Владимир Высоцкий в 3 классе в школе г. Эберсвальде. Германия. 1947 г.

Война уже давно закончилась, но последствия ее еще долго напоминали о себе. Продолжали взрываться оставленные в траншеях снаряды и мины, унося человеческие жертвы. Отец запрещал сыну брать в руки незнакомые и подозрительные предметы, находки военного времени. Но сила детского любопытства оказалась сильнее запретов и страха перед опасностью. Володя и его школьные друзья нашли в воронке боевой снаряд и решили обезвредить. Снаряд взорвался в их руках. Трое мальчиков получили тяжелые травмы. Володя чудом остался в живых. Его травма оказалась не опасной для жизни. У него загорелись волосы на голове, выгорели брови. Он был оглушен взрывом и напуган, увидев рядом с собой изувеченных друзей. Для него это была очередная психическая травма, наложившая отпечаток на всю его последующую жизнь и на формирование его личности. Он долго оставался под впечатлением этого трагического события. С этого времени он стал излишне чувствительным к обидам, особенно незаслуженным, к резким и грубым замечаниям. Травмированные нервные клетки головного мозга стали повышенно восприимчивы к любым внешним вредностям, в том числе, как выяснилось через несколько лет, к воздействию алкоголя и наркотиков.

Евгения Степановна была в отчаянии от случившегося с ребенком несчастья и укоряла себя в том, что недосмотрела за ним. Отец в категоричной форме запретил ему такие эксперименты в будущем. Теперь он выходил на прогулку только в сопровождении взрослых. Это сильно сковывало его свободу, но предохраняло от опасных шалостей. Травма не прошла бесследно для его здоровья. Ему пришлось лечиться в санатории, в котором находился с 20 мая по 22 июня 1980 года в связи с малокровием. В январе 1949 года Володе исполнилось 11 лет. В росте он немного отставал от сверстников, но физически был крепок, хорошо плавал, преодолевая без труда довольно широкий приток Одера. Умел управлять верховой лошадью, научился ездить на велосипеде, который вскоре по своей доброте подарил сыну погибшего на войне немца. Осенью 1949 года служба отца за границей подошла к концу. Семья стала готовиться к отъезду на родину.

Володя Высоцкий (первый справа) в санатории. Германия, Бад-Эльстер, детский санаторий. Май-июнь 1948 г.