На кухне меня уже ждали Кло и Дина.

— Ну? — сестра была сама не своя, она аж подергивалась от нетерпения.

— Его Величество оценил наши оладьи, блины и иную выпечку, — рассмеялась я.

Надо было видеть то удивление, которое было на лице Кло.

— И все?

— А что ты хотела еще? Я ушла, что мне оставалось. При мне отец ничего и не сказал бы. Ладно тебе. Все и так ясно. Отец пришел проверить как устроилась его пассия, которую он всем показывает как бывшую.

По глазам Кло было видно, что она так и не поняла происходящего.

— Кло, ты так и не поняла? Отец специально отдалил от себя Ханну. Она итак была слишком долго рядом с ним. Неужели ты не заметила как он на нее посмотрел, когда мы вошли?! Ах, сестра, сестра… Его Величество влюбился. И кажется у них это взаимно.

— Ари, ты что правда так думаешь, что…? — голос Кло дрожал.

— Леди, принцесса Ариана права, — поторопилась поддержать меня Дина, — . Наш король просто пожирал глазами герцогиню. Он же осматривал ее как драгоценную вазочку. Вдруг кто ударил или испортил.

— Ой, Дина, тут ты права. У отца был такой взгляд. Я подумала, что если отец решит, что мы с ней плохо обошлись, то нам не поздоровится. А после так вообще не знала как оставить их наедине.

— И что теперь будет, Ари?

— А ничего, будет как и было. Ханна замужем. Наследник есть, просто отец будет навещать ее здесь, а мы не будем ему мешать.

Кло тяжело вздохнула. Сестренка у меня была очень правильная. В каких то вопросах даже очень. Вот и сейчас она с трудом принимала ситуацию. Но ничего. Пусть пройдет несколько дней. Она привыкнет, и не будет так категорична. Да, ей трудно принять кого то, кто покушается на место нашей матушки, но и Ханна ни в чем не виновата. С отцом не поспоришь.

Тори забежала за мной минут через пять.

— Леди, леди, Его Величество гневаться изволит.

О, Светлый. Я ж ушла за оладьями! Быстро собрала поднос и побежала в столовую.

Сигурд и Ханна сидели за столом, и отец доедал последний оладий. Так что, я была во время.

— А я думал, что моя дочь уже решилась меня голодом уморить, — отец притворно нахмурил брови, но было видно, что настроение у него хорошее. Видимо, присутствие Ханны благотворно на него влияла, да только она и знала как успокоить короля.

— Ну что Вы, Ваше Величество, — улыбнулась бывшая фаворитка, — леди Ариана последний человек в стране, кто даже осмелится подумать о таком. Она вообще такая умница, подобрала мне очень уютную комнату, помогает во всем. Если бы Единый мог одарить меня сестрой, то я бы хотела, чтобы она была похожа на принцессу Ариану.

Брови отца в удивлении взлетели вверх. Такой похвалы в мою сторону он явно не ожидал. А герцогиня продолжила.

— И при всем она так скромна. И ни минуты не сидит без дела. И принцесса Кло такая же. А как они следят за Занией. Ваше Величество, я просто в восхищении и рада, что вы позволили мне пожить с ними. Я чувствую себя здесь как дома. Вокруг покой, умиротворение и благодать.

— Вот и хорошо, значит за тебя я могу спокоен. Отец встал, вытер руки салфеткой, — ну что ж. Мне пора. Итак задержался.

Прощаться долго Сигурд не любил. Вот и в этот раз он ушел быстро, не обращая внимания на наши поспешные реверансы.

Как только захлопнулась за ним дверь, Ханна лукаво посмотрела на меня и затем так весело рассмеялась, что мне не оставалось ничего иного как засмеяться вместе с ней.

— А теперь можно и позавтракать. Ты не представляешь, Ари, я еще никогда не видела, чтобы он так много кушал, Его Величество съел все. Он съел все оладьи и блины!

Ханна откровенно развлекалась. Меня, например, это радовало. Будущая мать должна радоваться.

— И оставил тебя голодной, — сказал я деланно нахмурив брови, — ну да ничего, у меня еще есть.

В этот момент к нам присоединилась Кло, принесшая новые розетки с медом, вареньями и сладостями.

День явно удался. Это мы так думали. Увы, но после обеда меня вызвали в приемную к отцу.

Гардий ничего путного мне не сказал, а Сакс только тяжело вздохнул. Значит, что-то случилось такое, от чего будет зависеть не только мое будущее. Додумать я не успела ибо секретарь быстро меня затолкнул в кабинет к отцу.

Король стоял у окна с бокалом крепкой ореховой настойки. Он даже не понял, что кроме него в комнате есть еще кто-то. Но это было ненадолго.

— Садись, — голос отца был холоден и спокоен как рианские пустоши, вечно покрытые льдом и снегом. Он молчал и смотрел в окно.

— Кажется я говорил, что как только придет брачное предложение я отдам тебя замуж первую.

— Да, Ваше Величество, — ответила я с трудом. Что ж, этого то я и ожидала. Да вот только не так быстро, только не сегодня.

— Я сдерживаю свое слово. Через три дня приедут рианские послы и привезут официальное брачное предложение от правителя Риании. Он желает в жены одному из своих наследных принцев любую из моих дочерей. Представлю я вас обеих, но отправлю тебя. Так что будь готова. И никаких глупостей.

— Да, Ваше Величество. Я исполню свой дочерний долг.

Как же мне хотелось в этот момент расплакаться и умолять не отсылать меня. О Риании ходили неприятные рассказы, что жители ужасны и очень некрасивы. Мужчины грубы и невоспитаны, а женщин распутны до безобразия. Но увы, я понимала, что отец от своего решения не отступит и слезы не помогут.

— Иди и готовься.

Расплакаться я себе позволила только в своей комнате. Как же не долго длилось мое счастье. Как же кратковременно оно было. Ну что же, спасибо Единому за то, что у меня оно хотя бы было. Минуты слабости я быстро закончила умывшись ледяной водой в купальне. Затем быстро прошла в комнату, переоделась, подкорректировала покрасневшие глаза и пошла к сестрам и Ханне.

В малой столовой меня уже ждали. От новости Кло расплакалась, Зания сидела насупившись и только герцогиня задумалась о чем то своем. Молчали мы долго.

— Тори, принеси отвару. Так пить хочется. Горло пересохло.

— Это от волнения, Ари, — тихо сказала Ханна, она сидела сцепив пальцы, упираясь локтями в стол. Затем она резко встала и попросила меня выйти с ней. Как только мы вышли из комнаты в коридор она схватила меня за руку и как в первый день нашего знакомства потащила меня за собой, но уже в свою комнату.

— Ари, что именно Сигурд сказал. Повтори и если можешь то дословно.

Я повторила. Герцогиня внимательно меня слушала.

— Сигурд не сказал имени принца?

— Нет, Ханна, не сказал. Все станет известно через три дня.

Женщина подошла ко мне и начала ласково поглаживать кончиками пальцев по щеке. В ее глазах виднелась тревога. Она знала, она что-то знала о том, за кого меня отдают. Знала и боялась. Знала и не могла мне этого рассказать.

— Ты ведь знаешь, да? Знаешь и не можешь мне рассказать. Я понимаю, — голос у меня дрожал и мне опять хотелось плакать.

— Да, ты права, это государственная тайна, узнала я ее случайно. Я не могу ее раскрыть. Иначе клятва молчания убьет меня. Я и так сказала слишком много.

Я и правда понимала женщину. Клятва молчания страшная вещь. Нарушившие ее умирали в таких страшных мучениях, что и врагам не пожелаешь. Успокаивало меня лишь то, что как у члена королевской семьи у меня хотя бы будут какие-нибудь привилегии.

Так мы и стояли две женщины, которые понимали друг друга, но не могли ничем помочь.

Три дня прошли как в тумане. Я их провела практически не выходя из комнаты. Даже на обед или ужин меня выводили силком. Есть не хотелось, да вообще ничего не хотелось.

Утром четвертого дня пришел Гардий и привел модистку с помощницами. Слуги принесли кучу нарядов. Такая же толпа поселилась и у Кло. Через два пятидесятника нас, наряженных и надушенных, повели к отцу.

Его Величество был удовлетворен нашим внешним видом. Сам он тоже был при параде. Темно-серый камзол из дорогой ткани, черные штаны. Все сидело на нем как влитое, серебристая отделка поблескивала местами мелкими бриллиантами. Ухоженные волосы струились по плечам. С поклоном Сакс поднес корону на кроваво-красной подушке. Отец быстрым отточенным движением одел ее на голову и мы пошли.

Король шел впереди, мы, его дочери, шли в четырех шагах сзади, опустив глаза и сложив руки с платками. У дверей произошла небольшая задержка, церемониймейстер с положенным пафосом объявил о приходе короля и с поклоном пропустил Его Величество в приемную залу.

Я, конечно не видела выражения на лице отца, шла ведь сзади, но представила с каким презрением он сейчас наблюдает за этим лицедейством. С какой притворной придворные склоняются перед ним, а сколько проклятий и ненависти плещется сейчас в их мыслях. Сколько ненависти. Сколько зависти. И как же хорошо, что я была так долго вне этого театра абсурда.

Только пять человек не склонили свои головы. Пять мужчин стояли как статуи. В мрачных коричневых одеждах, отороченных мехами, они были похожи на огромных медведей. Дикие, сильные, с обветренными лицами. Они возвышались над всеми подобно неприступным скалам.

Рианийские послы. Те, кто держит в руках мою судьбу.