Дитрих был бледен. Никогда я не видела его таким разбитым. Всегда живой, деятельный, сейчас он представлял из себя грустное зрелище. Видимо, даже смотреть ему было тяжело, глаза были у него прикрыты. Я огляделась, небольшая комната не отличалась богатством убранства, но зато она была светлая и чистая. Хоть что-то. У стены узкое ложе, на котором расположили супруга. Рядом стоял стул. Я подошла и присела на него. За моей спиной сразу же материализовался маг.

— Теократ, он меня слышит?

Маг ответить не успел, да и не надо было ему отвечать потому что супруг с трудом открыл глаза и улыбнулся.

— Ари, — голос Дитриха был так тих, что я даже подумала не показалось ли мне. Наклонилась пониже, заглянула в родные глаза. Усталые, печальные.

— Дитрих, я здесь. Я слышу.

— Что со мной, Ари? Даже рукой пошевелить не могу нормально. Как новорожденный детеныш, — опять еле слышно прошелестел голос супруга.

— Теперь уже все хорошо, дорогой, все обошлось. Теократ все объяснит лучше меня. Ты не шевелись. Просто полежи.

Супруг кивнул головой и устало закрыл глаза. Я же встала со стула и уступила место магу. Теократ еще ближе пододвинул стул, сел, наклонился к супругу и быстро заговорил на неизвестном мне языке. Настроение было хуже некуда. Я подошла к окну и прижалась лбом к стеклу. А там ярко светило солнце, в парке, раскинувшемся под окном, пели птицы и слышались звонкие голоса студентов. Жизнь шла своим чередом.

Маг и супруг шептались долго. Я даже не прислушивалась к их разговору. Но в какой-то момент все же решилась их прервать. Подошла и положила руку на плечо ректора. Тот понял меня без слов.

— Ваше Величество, не беспокойтесь, я практически закончил, немного поделился энергией. Сейчас еще вот дам пару зелий и все. Думаю, что через минут пятнадцать-двадцать Его Величество заснет, а уже утром будет полон сил.

Кивнула головой, убрала руку и опять вернулась к окну. Мужчины еще несколько минут поговорили и архимаг покинул нас.

— Ари, — негромкий голос мужа позвал меня, как только закрылась дверь. Я подошла и села уже не на стул, а на ложе. Очень хотелось быть к нему поближе. Он так долго был далеко от меня. Слишком долго. Сжала его руку, наклонилась и заглянула в дорогие глаза. Сколько в них было грусти, сколько тревоги.

— Неужели все это правда? Неужели мой сын пошел против меня? Ну что ты молчишь?

— Я чуть не потеряла тебя, Дитрих. Единый, как же мне было страшно, — такие признания я еще никогда не делала. Щеки заполыхали и я не нашла ничего лучшего как уткнуться лицом в грудь супруга. Не хочу, чтобы он видел меня такой слабой. Сильные руки обняли меня, прижали покрепче, — но еще более страшно было, когда ты смотрел на меня и в глазах у тебя была пустота. Ты меня просто не видел. Ты смотрел на меня как на пустое место.

— Милая, я ничего не помню.

— Да я и не сомневаюсь. Только не думай, я не в обиде, ты ведь был под таким подчинением, — я приподнялась, опять глянула на супруга и задушевно так проговорила, — но зато я тебе отомстила…

— Да ты что! — лукаво «удивился» мой король, — и как? Что ты сделала мне в отместку?

Я выпуталась из кольца рук, села и гордо вскинула подбородок.

— Ну как что! Приказала тебя украсть, — и немного помолчав грустно добавила, — выхода просто не было. Кому верить не знала, чем тебя опоили тоже. А действовать надо было очень быстро.

— Ты все сделала правильно. Я и сам бы так поступил.

— Как хорошо, что понимаешь вынужденность моего решения, Понимаешь, это единственное, что пришло мне в голову. К тебе было не подступиться.

Да, это была истинная правда. Сама удивляюсь, как смогла нажать на Вейса. И ведь, что интересно, он же поперек мне и слова не сказал. Только посмотрел на меня как то странно. Да еще и архимага уговорил. Дитрих меня не торопил, просто смотрел на меня и молчал, ждал.

— Вот и сейчас даже не знаю, что делать. Я пол декады здесь, в Академии. Вместо меня там магиня под личиной. Для всех я страдаю от головной боли и дикой слабости. Дина и фрейлины как могут отваживают всех.

Дитрих завозился, пытаясь сесть. Пришлось привстать и помочь ему. Когда он устроился поудобнее, я опять села и теперь уже он зажал мои руки в своих. Огромных, сильных.

— Дитрих, времени у нас еще десятина наверно. Как думаешь, что нам надо делать? Может надо какие-то указания дать?

— Не переживай так. Теократу я уже первые распоряжения дал. Он сказал, что тебя у декана Гринда разместили.

— Да, у него. Он оказалось, что единственный не женат, вот его и потеснили. А ректор не сказал, что я стала потихоньку магию изучать? — я не удержалась и похвасталась.

— Нет, не успел. Но это правильно. Кто с тобой занимается?

— Профессор Беатрис. Она говорит, что у меня хороший потенциал целительства и магия земли.

— Это хорошо, — Дитрих вздохнул. — Ари, пора. Тебе надо отдохнуть, да и я чувствую, что сейчас засну просто. И что за дрянью меня напоили то…

Ворчал он так мило. Но мне все равно было очень грустно. Эти минуты пролетели очень быстро. Слишком быстро. Была и другая причина для печали я понимала, что не знаю, когда увижу супруга. Уходит не хотелось, но он нуждался в отдыхе. Поэтому я собрала все свои силы, улыбнулась, поправила одеяло и поцеловала Дитриха. Погладила по осунувшейся щеке.

— Дитрих, помни — ты нужен мне. Береги себя, — слезы предательски навернулись на глазах и голос задрожал.

— Я помню, — рука супруга опять поймала мою, и его губы в нежно коснулись тыльной стороны кисти.

Сердце билось раненной птицей, уходить было страшно. А вдруг это все. Вдруг больше никогда его не увижу, но я отогнала все дурные мысли. Никогда этого не допущу. За свое счастье буду драться до последнего. Не отдам. Никому. И все же, закрывая дверь, не удержалась и оглянулась.

Дитрих спал. И мягкая улыбка стирала все тревоги с его умиротворенного лица.