Проснулась я рано. Муж тихонько посапывал рядом. Ну как посапывал. Ну, похрапывал так тихонько. Ну чуть-чуть. Это посапывание-похрапывание мне однозначно подняло настроение.

Встала осторожно, чтобы не разбудить. Все же вчера он так поздно лег. Как можно тише, не зажигая свеч скользнула в купальню, прикрыла дверь и начала умываться. Одежду я тоже взяла с собой и потому оделась тоже в купальне. Было уже не так темно, так что делала я все это спокойно.

Но пока я приводила себя в порядок что-то не давало покоя. Все время мне казалось, что я упустила какой то факт. Вот он. На ладони. Возьми и все станет ясным.

Открыла дверь и замерла… К кровати, на которой спал безмятежно мой муж кто-то крался. Весь в черном, в тусклом свете только рождающегося утра было не разобрать мужчина это или женщина. Факт был только один. Этот кто-то меня не видел и угрожал моему любимому. Поэтому я быстро развернулась и схватила стул, стоявший у бадьи. Добежать не успевала и тогда я просто его метнула в этого непонятного человека. Откуда только силы взялись стул то тяжеловат. И ведь попала.

Астан от грохота подскочил на кровати и резво прыгнул к столу, на котором лежало его оружие. Вот что значит выучка.

Непонятный человек рванул к двери, но было поздно. Муж за шкирку рванул его на себя, а затем отточенным движением приложил головой о стену. Тот просто сполз по ней на пол.

Все это время я стояла в дверях купальни. Может и стоило наверно закричать, разбудить кого-нибудь в поместье. Но вот не хотелось мне омрачать свою первую законную ночь с мужем истерикой. И муж это оценил. Усмехнувшись он подцепил этого неудачника за шиворот и подняв встряхнул как следует.

Парнишка был незнакомый. На вид лет двадцати среднего роста. На правом виске у него было какое то пятно. Когда муж разглядел наличие пятна я услышала достаточно новых эпитетов и высказываний. Первое, что сделал Астан выговорившись это он связал ему руки своим ремнем, закинул его на плечо и быстро наказал мне с кухни не уходить никуда, успел еще дать указания по завтраку. Сам же уволок куда-то этого недомерка.

Ну вот, а мне опять на кухне одной маяться. Молоко с медом делала себе сама, пирог отрезала тоже сама. Вот тебе и первое утро замужней жизни. Но что поделать, есть еще малыши и значит кушать надо. А работа подождет.

Первое озарение пришло резко. Мартин, он же рассказывал Франку что князь развлекался с Лаирой. Но Миан же знал, что девушка племянница мастера. И Астан сказал, что князь знал, что сам является сыном Трея. А значит… Они хоть и сводные, но они брат и сестра. Опааа. Детки сговорились. Но о чем? Так. Жду мужа. Жду. Жду. Жду.

Быстренько поставила опару на булочки. Стала заниматься опарой на хлеб. Никого… Да что ж такое. Крупу на кашу перебрала. Стала промывать. Прибежал Витор. Стало полегче, мы быстро стали возиться с завтраком. Мальчишка тихо поглядывал на меня, а потом тихо подошел и заглянул мне в глаза. Его вопрос меня просто огорошил:

— Маяна, а ты уже не будешь шить мне шапочку, да? — он грустно вздохнул и опустил свои глаза.

— Что ты?! Конечно сошью, я ведь обещала.

Вот как, ну вот как я могла забыть про шапочку. Вечером сяду и начну. Надо только снять мерки с головы. Я погладила мальчишку по щеке.

— Витор, а ты поел? Ну конечно нет. Эх ты.

Я быстро стала разогревать молоко. Подумала и решила что и мне не повредит. Через пять минут мы уже сидели над ореховым пирогом с дымящимися чашками. Я объясняла как правильно готовить начинку, мальчишка внимательно меня слушал. Мы так увлеклись, что не услышали как вошел Франк.

— Доброе утро, Маяна. А мастер то наш где?

— Доброе, доброе, Франк. Спасибо Единому. Вышел куда-то. Помочь чем?

— Ай, Маяна, да что тут поделаешь то. Вчера князь с матерью разругался. Потом депешу какую то получил из столицы. Все не слава Единому. Так что давай доя начала рассол твой чудодейственный и отвар. И думаю Рамона пришлю десятины через три за завтраком.

Затем он поманил меня пальцем и когда я подошла быстро зашептал на ухо:

— У нас тут гости важные намечаются. Шороху то будет.

— Какие еще гости? День ото дня не легче.

— Вейс к нам едет. А это сам королевский шут.

— Шут? — я весело рассмеялась, — шута то чего бояться. Франк, не передергивай.

— Ты не понимаешь. Он не просто шут. Он правая рука Дитриха. Его глаза и уши. И если он приехал то значит что-то намечается.

— Франк, не переживай ты раньше времени. Накликаешь ведь.

— Твоя правда.

Франк стоял грустный. Таким я его еще не видела. Ну едет к нам этот Вейс. Ай, ну его. Опять собрала поднос для князя. Отдала Франку. Открыла для него дверь и занялась завтраком. Быстренько пожарила яичницу с ветчиной. Параллельно Витор под моим руководством пек оладушки. Каша была готова. Меня удивило только одно, почему всех нет. Пол свою выволочку получил первым. Потом кухарята. Сиран явился последним. Хамство неприкрытое. Еще бы мужа дождаться.

— И вообще, что это такое?! Почему вы пришли только сейчас? Ну как так можно?!

— Ну как можно, да вот так. И не просто можно но, и нужно. А вы вообще повели себя нечестно. Зачем артефакт тишины активировали? — Сиран смотрел на меня насупившись.

— В смысле! Вы что, подслушивали?

— Ну а как же. Первую брачную ночь обязательно надо. Чтобы дети глухими и немыми не были. Что ты как маленькая то. Как-будто не знаешь.

А я то и не знала.

— Да мы полночи не спали. Сначала мастер под утро пришел, потом вы артефакт включили. Не по-людски как то.

Да тьфу на вас извращенцы.

— Сиран, а Сиран. А ну иди-ка поближе, дружок.

Полотенце было аккурат под рукой. Сиран скумекал быстро, но удрать не успел. По спинке все же получил. И не один раз. Безобразник. Это ж надо такое придумать, подслушивать. Это хорошо, что Астан настроил артефакт так, что он сам включается, когда мы заходим в комнату. Он его только подпитывает. Они ж могли мои крики услышать. И что им тогда объяснишь, что я сон плохой видела… Ну да… Они ж решат, что супруг меня насилует или еще что не то. Астан ведь говорил, что когда меня мучили кошмары и я спала еще в каморке, то кричала весьма громко.

Так, не переживаю, не переживаю. Спокойствие, только спокойствие. Мне через 3 месяца рожать наиталантливейших детей. Опустила руки на живот, поглаживая, и прикрыла глаза. Дети в ответ мягко толкнулись. Какое же это непередаваемое ощущение чувствовать своих детей. Не важно, что мне пришлось пройти через насилие. Неважно. Они есть и это самое главное.

Когда открылась дверь я быстро глянула на вошедшего. Нет, не Астан. Пришел Мартин. Оказалось, что за мной. Меня звали к князю.

Я пошла за мужчиной не торопясь. Ходить уже становилось тяжеловато. Мужа я увидела в кабинете Миана. Они сидели в креслах и негромко о чем-то говорили. Слава Единому и Светлому, не ругались.

Астан встал, приставил к своему креслу еще одно, стоявшее до этого у стены и усадил меня. Надо ли говорить, что глаза у князя Аррского были как два блюдца. Большие такие. Круглые.

— Маяна, вот теперь вспомни досконально тот момент, когда я пришел, мы дверь закрыли?

— Да, ты сам ее запер на засов. Еще и подергал.

— Миан, ты понял?

Тот кивнул головой и задумался.

— А теперь можешь в деталях рассказать как ты этого гостя увидела?

Конечно я могла. И рассказала. Во всех подробностях. Да и что там было рассказывать, как я умывалась или одевалась? Но я не понимала, что же все-таки произошло. Естественно, что и спросила об этом.

— Да так, дорогая. Позже поговорим.

Князь сидел и смотрел за нашим общением с непонимающим выражением лица. Он, и правда, не понимал, как можно что-то обсуждать с женщиной. Этакий яркий представитель средневековья, для которого женщина элемент интерьера.

В итоге я провела в кабинете князя около трех десятин. От князя старалась держаться подальше. Муж это понимал и быстро отправил меня на кухню под предлогом обеда. Сделал он это очень быстро, князь рта раскрыть не успел даже. Я немного замешкалась, но меня наградили таким суровым взглядом, что в дверь вынеслась пулей. У лестницы немного перевела дыхание и уже спокойно стала спускаться.

Остановилась я случайно. Ну, вот просто остановилась, задумалась над происходящим. А оказалось, что спасла себя. Над одной из ступенек пролета от первого этажа вниз было что-то натянуто. И заметила то случайно. От увиденного сдали нервы и без сил я опустилась на ступеньку. Именно там меня и нашла Хеда. Когда я ей показала на натянутую струну, та ничего не сказала. Она сняла ее аккуратненько, подхватила меня за руку и увела в нашу с мужем комнату. На кровать я рухнула как подкошенная. Сил не было никаких. И слез не было.

О том, что надо приготовить на обед я ей объяснила с трудом. Мысли путались. Осознание того, что я могла просто слететь и свернуть себе шею, было жутким. И ведь боялась то не за себя. Страх за детей спеленал такой липкой паутиной, что даже дышать было невмоготу. Я просто, обхватив подушку и спрятав в ней лицо.

Хеда принесла мне воды. Чистой. Из купальни. Кувшин с отравленной муж убрал на окно. Он ему зачем то нужен был. Женщина изначально хотела налить мне воды оттуда, но принюхалась, что то пробурчала и ушла уже после набирать воду в купальню. На меня навалилась такая апатия, что я даже не обратила внимание на то, что Хеда по запаху влет определила содержимое.

— Маянушка, родная, ты из кувшина пила? — свой вопрос она задала тих. Ласково. Поглаживая меня по голове.

— Нет, Хеда. Я не пила. — язык с трудом меня слушался.

— Вот и хорошо. А кто кувшин принес?

— Да откуда я знаю то.

Я спрятала голову под подушку, показывая тем самым, что говорить не намерена.

— Полежи, милая, полежи, — Хеда погладила меня по руке, укрыла и ушла.