в121: Мнение об избыточности «поднимать(ся) наверх».

Те же сочетания поднять вверх и опустить вниз невпопад сочтены примером порчи русского языка «сегодня» в трескучей газетной статье Язык мой — враг мой?.. Т. Очировой (Литературная Россия , 16.6.1989):

Сегодня и русский язык — «язык межнационального общения» — находится в состоянии оскудения и засорения. Так, к примеру, появление в нем словесных дубликатов типа «поднять вверх», «опустить вниз» — это не что иное, как «оманкурчивание» языка, забывающего о том, что лексический смысл слова «поднять» и заключается в «движении вверх».

Но и Шарль Балли в Общ. франц. языкозн ., § 234, определил monter en haut как «порочный» плеоназм.

в122: Мнимая избыточность.

Да, легко прийти к мнению, что подниматься) вверх/наверх и подобные сочетания избыточны: подъем вниз — contradictio in adjecto, поднимать значит, скажем, двигать вверх. Это словосочетания с повтором видового отличия. Но вот другое мнение: Поднимать вверх значит то же, что поднимать, поэтому вверх здесь ничего не значит: как если х + у = х, то у = 0. Но при внимательном разборе оказывается мнимой и избыточность таких сочетаний и пустота их зависимого слова. — С мнения об избыточности сочетаний вроде подниматься наверх, высказанного в студенческой заметке (май 1970), начались мои занятия толкованием слов. Я начал с того, что принял изменчивое главное значение слова за единственное, неизменное. Через вверх толкуется поднимать «само по себе», а в сочетании с отличием собственного значения у него уже несобственное значение. Повтора внутреннего отличия вовне нет и не может быть, чтó вышло наружу и стало при слове, того уже нет внутри слова (ср. о таких повторах Аристотель. О софистических опровержениях , 13 и 31). Второе мнение, будто вверх ничего не значит, которое я тоже обдумывал, тоже предполагает неизменность значения слова в сочетании с собственным отличием. Но в таком сочетании полнозначно не поднимать, а вышедшее из него для усиления вверх (этому не противоречит странное место у Пильняка: аэропланы будут снабжены вторым пропеллером на спине, при помощи которого они будут подниматься и опускаться ввысь, без всякого разбега — О'кэй. 31. где, скорее всего, и опускаться — небрежная вставка): «ничего не значит», как и «contradictio in adjecto», имеет оценочный смысл, арифметическая теорема тут ни при чем. Это был для меня хороший урок.

в123: «Неуклюжесть Толстого».

Исправлению Нины Брагинской близко рассуждение в записной тетради К. Федина О, слово! от 20.6.1951:

В ЙЙЙ «Дьяволе» встречается и знаменитая неуклюжесть Толстого:

«Она закусила платок, кивнула глазами и побежала…»

В живом увлечении рассказа может сказаться и так: кивнула глазами…

К сожалению, мое отношение к стилю, выработанное десятилетиями, теперь уже исключает навсегда такую живую и безоглядную непосредственность. Я непоправим, в том смысле, что правка фразы — моя болезнь, у меня давно уже никто не «кивнет глазами». Не кивнет даже и головой, ибо кивнуть можно лишь головой и, значит, достаточно написать просто: кивнул.

(Даль, впрочем, приводит: «кивнул пальцем».)

(ДН , 1986, № 5. с. 257); в СВРЯ , ст. Кивать, кроме (за)кивать пальцем есть накивал пятами «бежал» и даже киватель, кивач, кивун, кивуша, кивунья «кто кивает головою, перемигивается или дает скрытно знаки кому-либо», так что кивнуть можно и глазами.

в221: Значение и сочетаемость слова.

Значение слова само должно быть словом, чтобы можно было заменить им толкуемое в словесном окружении. Мы догадываемся о том, чтó значит слово, по его окружению; значение зависит от сочетаемости слова, ср. пословицы вроде «С кем поведешься, от того и наберешься». Чем шире значение, тем шире сочетаемость.

в231: Мнимое противоречие.

К синтетическим сочетаниям вроде поднимать вниз подходит замечание: «ЙЙЙкогда данное слово попадает в контекст другого, прямо и категорически отрицающего часть значения первого, то такое более сильное значение берет верх и „зачеркивает“ более слабую информацию.» — А. Жолковский в предисловии к МППЛ 8. с. 14. Не так четко о «противоречии» см. Ю. Откупщиков. К. истокам сл., с. 119—24, и М. Покровский, Соображ. изм. знач … 3 (с. 45–49). «Логически противоречивое утверждение» Петр поднимается/поднимался с верхнего этажа на нижний из статьи Юрия Апресяна Аном. противор ., 3. противоречиво лишь поскольку это выдуманный пример, подделка. В датском языке stige ned «подниматься вниз», т. е. «спускаться, сходить», обычное выражение, когда спускается поднявшийся; есть и слово nedstige «нисходить». Сюда же немецкое (hin)absteigen. обсуждаемое в лингвистической семантике английское to climb down с существительным dimbdown. лидийское katsarioki-, о котором см. В. Топоров. Анатол. кат(а), с. 290 сл. Mein Aug steigt hinab zum Ceschlecht der Сeliebten— у Пауля Целана (Corona , пример из рецензии В. Бибихина на мои Подступы — Слово и сов., с. 270). дословно «восходит вниз», не есть поэтическая вольность, вольностью было бы перевернутое «нисходит вверх». Лингвистика не знает чужого слова в его отличии от своей мысли, не признаёт фольклор как словесность самого хозяина языка, отсюда выдумывание примеров, эта отсебятина и произвол. A «contradictio in adjecto» всего лишь выражает мнение, что внутреннее отличие слова, отменяемое противозначным внешним, существенно для его смысла, неотъемлемо от него, (↓1: Язык и фольклор. — 2. Выдумывание смысловых неправильностей.)

в232: «Квадратный круг», но не «круглый квадрат».

Смысловая неправильность «круглый квадрат» и правильное по смыслу сочетание «квадратный круп» соотносятся как «деревянная железка». насмешливое определение бессмыслицы, и «железное дерево», нехитрое название очень твердой породы. «Квадратный круг» напоминает античную задачу квадратуры круга (к ней см. Розали Коули. Парадокс Возрожд ., с. 319—21): построить квадрат, равновеликий данному кругу. Так и идея круглого числа старше идеи квадратного. Кружок это первая фигура, которую рисует ребенок. А переделывать квадратное в круглое значит, согласно поговорке mutare quadrata rotundis у Горация, переворачивать порядок вещей (Послания . 1.1.100; по Иоганну Виру, XVI век, это дьявол «изображает квадратное круглым» — А. Махов. Сад демонов , с. 239). что и делает философ своим превратным «круглым квадратом». Алексей Лосев Бибихину 29.4.1971: «„...Круглый квадрат“. Я сказал что-нибудь? Сказал. А ты понял? Конечно понял. А соответствует это действительности? Нет. Не знаю.» И 13.2.72: «„Круглый квадрат“ — нелепо, но что-то мы здесь понимаем, — хотя бы то, что нелепо.» (Нач ., 1994. № 2–4, с. 234 и 236). Сперва круг, потом «квадратный круг», вот мудрость, а «круглый квадрат» и «contradictio in adjecto» вместе с «законом тождества» А = А это философия как самонадеянное умствование, это отступничество от мудрости под названием любви к ней. В том же духе неправильное опускают руку вниз или вверх— предательская передача не нуждающегося в исправлении поднимают руку вверх или вниз у любимой Фрейденберг (Миф лит. древн , с. 532/763 и 76/101). (↓1: «Круглый квадрат» против «квадратного круга».)

в233: «Расти вниз» и «падать вверх».

Возможно, смысловой переход «поднимать(ся)» > двигать(ся) надо понимать как переход от роста вверх на месте к движению вперед по пути, а ходьба это «управляемое падение». Противозначные синтетические сочетания «расти вниз» в загадке Что вниз вершиной растет? про сосульку (Заг ., 504) и «падать вверх» у Льва Толстого в записной книжке № 2. — Водород падает наверх, т. е. из сферы воздуха стремится в сферу водорода. — 24.1.1872, или у Ницше, nach оben — fallen: «Только человек сопротивляется направлению гравитации: ему постоянно хочется падать — вверх.»—фрагмент лета-осени 1882 (НПС 7.1, с. 95. № 343). к таким «аналогическим» метафорам см. Взаимный перенос Б. Мильорини. Подъем и спуск, рост и падение, растение и вода, дерево и река; еще см. Топоров. «Стоять».

в251: Произвол представителя.

Алексей Ухтомский о прирожденном представительстве каждого (ИС , с. 486): «Каждый отдельный человек является уполномоченным от всех, от всего человечества и от человеческой природы: всякое его наблюдение или высказываемая им мысль идут от лица всего человечества, представляют из себя достояние всего человечества.» Так и в дневниковой записи Пришвина под 7.1.1937: «личное представительство всего мира людей», «(а ведь каждое „я“ есть величайший представитель)». Произвол, вот грех представителя, грех тем больший, чем меньшую часть вместо целого взялся представлять человек. Незачем учреждать Мировой конгресс, говорит Борхес (Конгресс ), когда поймешь, что ты уже его участник. (↓1: Представительство.)

в331: Толкование как воскрешение.

При глубоком толковании слова восстанавливаются его смыслы и мы тем самым общаемся с нашими предками. Нужду в таком общении хорошо показывает утопический проект Николая Федорова. Толкование и есть доступный нам способ «воскрешения отцов», поэтому «общим делом» может стать именно герменевтика. Грубое, телесное воскрешение по Федорову, этому русскому алхимику, отсюда насильственная «регуляция природы», и тонкое, смысловое воскрешение при толковании, не меняющее «состава бытия», если вспомнить позднюю запись Бахтина Свидетель и судияЙЙЙ (ЭСТ 1 , с. 341 сл.). еще ср. герменевтико-этимологическое восстановление и федоровское востание. «Нет ничего абсолютно мертвого: у каждого смысла будет свой праздник возрождения.» — это бахтинский (К методологии гуманитарных наук в ЭСТ 1 , с. 373) завет герменевтике. В связи с герменевтическим подходом В. Бибихин сказал; «Сейчас мы возможно стоим в начале долгого пути, который со временем вернет нам богатства несчетных тысячелетий человеческого присутствия на земле.» (Слово и соб … с. 272).

в332: Общность герменевтики и этимологии.

Этимологией, то есть нахождением «истинных» — έτυμα — смыслов, может называться не только морфология или словообразование, но и толкование: Петр Гелиад (XII век) в комментарии на Присциана различает внутриязыковую этимологию-толкование и межъязыковую интерпретацию-перевод, об этом см. Рита Коупленд. Ритор, гермен. пер … с. 89. Сюда же этимология по В. Мартынову. Киб. сем. лингв .:

Уже давно считают, что этимологическое решение должно выражаться в поисках так называемой «внутренней формы» слова, однако до сих пор неясно, что понимать под «внутренней формой» слова и каким путем ее отыскивать. — Если понимать под этимологизированием восстановление двусоставности номемы [языкового знака] в явном виде, то возникает ряд возможностей усовершенствования методики этимологического анализа. ЙЙЙ Цель этимологизации — превращение скрытого в явное.

(с. 136) — этимология-герменевтика.

в333: Вяч. Иванов и Юнг о реконструкции.

Вячеслав Иванов. Дионис и прадионисийство , о герменевтической реконструкции:

Свидетельства о фактах сознания, по необходимости, свидетельства позднейшие: они предполагают высокое развитие не только речи, способной выразить соответствующие состояния, но и психологической рефлексии. — Поскольку наше внимание устремлено на истоки, — rhizômata, origines. — мы должны Делать из этих данных обратные заключения (Rückschlüsse) от позднейшего состояния к тому, какое им логически предполагается, каким оно необходимо обусловлено в прошлом.

(12.2), ср. анализ в смысле Паппа Александрийского (άνάπαλιν λύ-σις «возвратное решение» — Собрание , 7.1) по Как решить Д. Пойа. ст. Папп. А вот Юнг в Опыте психологического толкования догмата о Троице (5.3/ЮСС 11.280): «Но значимость последней» — смысловой утраты — «признают там, где встает проблема реконструкции, а именно всюду, где диссоциация отделяет сознательную часть души от бессознательной. С этим расхождением только тогда может быть покончено, когда сознанию удастся сформулировать воззрения, адекватно выражающие содержания бессознательного.» (↓1: Бессознательное.)

в411: Философия и фольклористика нужны друг другу.

Легкомысленная без философии фольклористика не знает, что в фольклоре заключена мудрость, и мелко плавает, заносчивая без фольклористики философия не знает, что мудрость заключена в фольклоре, и умствует на свой страх и риск. Их сблизила бы герменевтика, только не «философская герменевтика» умников, а филологическая и морософская. (↓1: Филологическая герменевтика, но не философская.)

в431: Толкования через синоним у Даля

Толкования через синоним у Даля оправданы тем, что он подбирает слова из разных диалектов, не встречающиеся у одного говорящего, но и тем, что не всякое слово толкуемо. Вот сам Даль в Напутном слове к своему словарю:

Передача и объяснение одного слова другим, а тем паче десятком других, конечно, вразумительнее всякого определения, а примеры еще более поясняют дело. Само собою, что перевод одного слова другим очень редко может быть вполне точен и верен: всегда есть оттенок значения, и объяснительное слово содержит либо более общее, либо более частное и тесное понятие: но это неизбежно и отчасти исправляется большим числом тождесловов. на выбор читателя.

в441: Целое, части и общее.

Части множественны, а целое едино. Целое имеет не одну часть (1). оно делится на части, две или много, или складывается из них: ср. восьмую аксиому Эвклида «Целое больше части». Этого мало для понятия целого, ведь деревья еще не лес. Есть что-то одно у всех частей, что и делает их целым, множество — единством: (2) Части имеют общее. «С лесом вровень, а не видно», вот загадка про общую сердцевину в деревьях (ППЗ . 4. ср. Заг., 1701—05). (↓1: «Целое больше части». — 2: Замены целого и части. — 3: Правило целого-части.)

в442: К единству частей целого

Слово заединщики — недавнее самоназвание русских писателей-патриотов, пословица Одиначеством мир силен или Мир одиначеством велик (СВРЯ, ст. Один, и СРНГ 23. с. 27), глава Лес (5) в Улетающем Монахове Битова. Но сюда же у Александра Мелихова. — Исповедь еврея , ироническое Единство и

Иногда он возвышался до убеждений собственного внука: нет никаких народов — есть только отдельные люди, плохие и хорошие (никакого леса нет — есть отдельные деревья).

Я ЙЙЙ не дошел до архиеврейских штучек своего сынули: народа вообще нет — есть отдельные люди. Леса нет — есть отдельные деревья.

— афоризм в набоковском духе, отчаянный для еврея, того, кто согласно Мартину Буберу видит лес более подлинным чем деревья.

в443: Прозрачное и сквозистое

Прозрачное и сквозистое тем и притягательно, что позволяет осуществить метафору проникающего внутрь мысленного взгляда, ср. умозрение, вéдение, то есть знание увиденного невидимого. «Бог один видел, а люди знают» (ПРН, с. 197), Бог весть/ведает «неизвестно»; «Сокрытое принадлежит Господу Богу нашему, а открытое нам и сынам нашим до векаЙЙЙ». вот почему толкования — «от Бога», «это не мое», сказал библейский Иосиф-толкователь (Второзаконие, 29.29, и Бытие . 40.8 и 41.16, развернуто у Томаса Манна — Иосиф и его братья , 4.3, гл. Дитя пещеры ). Царство ново утвердилось как прозрачное стекло (Песни сект ., с. 796, № 670) — так, сравнением из Апокалипсиса. 21.21, начинается песня хлыстов-новоизраильтян. «Будете как боги» (Бытие . 3.5): в Мы Замятина постройки стеклянные ради прозрачности (ср. «хрустальный дворец», «хрустальное здание» в Записках из подполья . 1.7 и.9 сл.). с облаками борются, любимое словечко ненавидящего туман героя — ясно: а набоковского Цинцинната Ц. приговаривают к смертной казни за непрозрачность, непроницаемость. (↓1: К прозрачному. — 2: К «Это не мое» Иосифа.)

в444: «Зеркало души».

«В сердце нет окнá», «Человека видим, а души/ума его не видим». «Как в кремне огонь не виден, так в человеке душа», говорят пословицы (ПРН , с. 304 сл.), но «Лицо — зеркало души» (Р. посл, погов ., с. 57. и Жемч. мудр ., с. 103), особенно глаза. «эти окна души, как их называли поэты. — окна, в которые внутренний человек смотрит на свет из своего футляра» — Лесков, Островитяне (3), у него же (Заячий ремиз , 18): «Глаза человека это есть вывеска души». Параллелизм лица и имени, например в ахматовской цитате «без лица и названья» (Поэма без героя , 1.1 и.4), приводит к сравнению псевдонима с маской (так у Цветаевой — Пленный дух . 2) и к высказыванию «Имя — зеркало души», как будто взятому из Имен Флоренского, еще ср. иконопочитание и имеславие. «Глаза — зеркало души», и можно сказать даже: Я его по глазам всего насквозь вижу (СВРЯ , ст. Насквозь): но что видно в этом зеркале? Человечек, отражение собеседника, другого. «Когда мы глядим друг на друга, два разных мира отражаются в зрачках наших глаз.» — Бахтин, Автор и герой (ЭСГ , с. 22). (↓1: Глаза и стыд.)

в445: Человечек в глазу.

По слову Пруста (Под сенью девушек в цвету . 2). в глазах «плоть становится зеркалом и создает иллюзию, что глаза ближе, чем что-либо другое, подпускают нас к душе», то есть внутреннему человеку. Что же создает эту иллюзию? Человечек в глазу, мое отражение в зрачке-зеркальце (СВРЯ . ст. Зеркало) собеседника, другого для меня, отсюда названия зрачка человечек, мальчик (там же, ст. Человек, и СРНГ 17. с. 345). «девочка, девушка» — лат. ририlа/рирillа. греч. κóρη. К таким названиям см. Катрин Гарвин. «Pupilla»: Т. Тасс-Тинеман. Бессознат. язык . с. 57 сл.: Вяч. Вс. Иванов в ИАН-СЛЯ 32 (1973). № 3. с. 248 сл. Но мальчики, иванчики, угланчики от углáн «парень, малый», названия твоих зрачков с моим отражением, обозначают и мушки в моих глазах, летучую рябь, которую я сам вижу изнутри, и мое внутреннее состояние: мальчики в глазах «рябит, зеленеет», например у пьяного (а в Борисе Годунове мальчики кровавые в глазах, развернуто об этом В. Бибихин — Слово и соб ., с. 270. ср. В. Долгушев — РР . 1998, № 6. с. 109—11). в глазах мальчики заплясали при в глазах позеленело или у тебя иванчики скачут «тебе померещилось» или угланчики в глазах бегают «пестрит, темнит» (СВРЯ , ст. Малый. Иван и Углан; ПРН , с. 792 и 401: эти и подобные обороты приведены в Слав, фразеол . В. Мокиенко, с. 21 сл.) — отражение есть выражение. Поверье «У ведьмы человечки в глазах кверху ногами» (по СРНГ 11, с. 263 и 348) тоже видит в зеркальцах глаз «окна души» и проявление внутреннего человека. У Битова (Оглашенные , 2): «Зеркало — это ведь тоже окно.» Об окне см. В. Топоров, Симв. окна . (↓1: Поверье про ведьму.)

в446: Пришвин о человечке.

Ты зенóк мой, т. е. зрачок, назéнный, назéнковый или назенúчный мой «дорогой, милый, ненаглядный», ср. душа моя. а еще зеница ока и королёчек «зрачок» (СВРЯ , ст. Зенко и Назенный; ПРН , с. 317; СРНГ 14. с. 361): зрачок самое дорогое. «Ничего, человечек у него в глазу, кажется, цел, а другое всё — пустяки.» «Живем, по ка жив человечек в глазу. Редко бывает глаз такой тусклый, что в нем человечка не видно, и бывает всё-таки, и хмуро смотрит один зверь.» — Пришвин, Кащеева цепь (3) и дневниковая запись под 13.4.1923: у него же: «Сутулов, спокойно разглядывая, как бы изучая опрокинутого человечка в зрачке Мироныча, выдержал взгляд его и помолчал.» (Осударева дорога , 7) и

ЙЙЙ Лада во всех отношениях замечательная собака, но сторож она никуда не годный. — И всё ее отношение к человеку написано в ее больших черных глазах, доставшихся ей от знаменитого предка, черного пойнтера. Два эти черные глаза и черное чутье, вот только три этих черных точки резко выделяются на всей ее белой рубашке, покрытой редкими светло-желтыми пятнами. Вот оттого-то, может быть, и встречаешься постоянно с ее прекрасными глазами и видишь там себя маленьким, перевернутым вверх ногами человеком. Глядишь тогда на этого маленького человечка и думаешь: «Вот ты какой?» А Лада в это же время, перенося свою любовь с ее какого-то Всегочеловека, большого, прекрасного, как будто пытается возвысить тебя в твоих собственных глазах.ЙЙЙ

ЙЙЙ Если брать Черного, то надо расставаться с Ладой, и вот почему с таким укором из Ладиных глаз глядит на меня постоянно в перевернутом виде маленький человечекЙЙЙ

ЙЙЙ Вот тогда-то тоска, настоящая тоска по Ладе, как по любимейшему человеку, охватила меня, и в этой тоске днем и ночью чаще и чаще вставал передо мной тот Весьчеловек, глядевший из прекрасных Ладиных глаз.ЙЙЙ

— Неодетая весна (4). Странно, что по Пришвину человечек в глазу опрокинутый, перевернутый, как будто распространилось на всех изменившее смысл поверье про ведьму или же вышло наружу перевернутое изображение на сетчатке. (↓1: Весьчеловек Пришвина.)

в447: Друг и душа.

«Друг — твое зеркало» (Жемч. мудр ., с. 113, так уже Платон в Федре , 2556, и Аристотель в Большой этике , 1213а), ведь «Я себя не вижу, а других вижу! Мне только счастье видеть других.» — это было открытие мальчика шести с половиной лет: «смотря внутрь себя», человек, сказал Бахтин (1961 год. Заметки — БСС 5. с. 344). «смотрит в глаза другому или глазами другого». И.-К. Лафатер в письме Карамзину от 16.6.1787: «Глаз наш не так устроен, чтобы видеть себя без зеркала. — а наше „я“ видит себя только в другом „ты“. Мы не имеем в себе точки зрения на самих себя.» (ср. в Письмах русского путешественника . 26), так и у Шекспира, Троил и Крессида , 3.3, у Платона, Алкивиад I , 133b. Итак, твои глаза — зеркало моей души, и наоборот. Но не менее верно, что твои глаза — и окна и зеркало твоей же души, а мои моей: моя душа это родные, близкие, другие во мне и моих глазах, начиная с матери: отсюда загадка «Ты во мне, а я в тебе» про душу (Заг., 5123) и поговорка не все (свои) дома у кого, о дурачке или дурочке. Недаром пословица «Как в кремне огонь не виден, так в человеке душа» (ПРН , с. 305. ср. на с. 574) предполагает появление души-огня только при столкновении человека-кремня с чужим словом-огнивом, по-бахтински в событии бытия. Бахтин (Автор и герой — ЭСП . с. 89 и 116): душа «это дух, как он выглядит извне, в другом». «Душа — это дар моего духа другому.» И Мартин Бубер: «Всякая действительная жизнь есть встреча.» — Я и Ты (1). (↓1: Физиогномика. — 2: Душа.)

в451: К образности мысли

К образности мысли, «образному мышлению»: мысленный взгляд и мыслить что в отличие от «изъяснительного» думать о чем и по образцу воображать или представлять что; «ЙЙЙдумал, как то бывает, словами только отчасти, ибо отчасти размышление вкрапливалось в сознание бессловесным узоромЙЙЙ» —Музиль (Человек без свойств , 2.22): на вопрос журналиста «На каком языке вы думаете?» Набоков ответил (второе интервью Твердых мнений , с. 14): «Я думаю не на каком-либо языке. Я думаю образами. Я не верю, что люди думают на языках. — Нет, я думаю образами, и бывает, что русская или английская фраза возникает в пене на гребне мозговой волны, но не более того.» Картинкой, picture, называют мысль неандертальцы в Наследниках Голдинга , например «ЙЙЙУ тебя в голове больше картинок чем у Лока.» (1) — первый случай.

в511: Еще к единству мысли, слова и дела

Изречение Баал-Шем-Това «Есть мысль, слово, поступок. Мысль соответствует жене, слово детям, поступок прислуге. Кто правильно устроит (zurecht-schafft) в себе этих трех, у того всё обернется благом.» — Бубер. Путь человека согласно хасидскому учению (4), с пояснением: «Исток всех конфликтов между мною и моими ближними в том, что я не говорю чтó думаю и не делаю чтó говорю.» Сюда же М. Гаспаров (Авсоний . 2):

Высшей ценностью в системе ценностей античной школы и античной культуры было слово ЙЙЙ Для грека и римлянина слово всегда было едино с мыслью, а мысль — с делом. Романтику, утверждающему, что «мысль изреченная есть ложь», античный человек ответил бы: если мысль не может найти точного выражения в ясном слове, значит, это — неясная мысль, то есть — плохая мысль. Если человек хорошо говорит — стало быть, он ясно мыслит: если человек ясно мыслит — стало быть, он правильно отличает добро от злаЙЙЙ

Но ср. Августин о знании того, что такое время, пока тебя не спросят. (11: «Мысль изреченная есть истина». — 2: Троичная правда.)

в512: Сходные триады.

в521: Главное и старшее

Главное и старшее, первое по важности и по времени. Старейшина, старшина, староста и глава семьи, городской голова; «Муж — голова, жена — душа». «Голова всему начало» (ПРН, с. 372 и 430). Слово «главный» берет за образец важнейшего голову, а по происхождению голова, это установил Гёте, — последний позвонок, и спинной мозг старше головного. При обращении природного порядка вещей, при перевороте последнее становится первым, то есть младшее главным. В сказках герой третий, младший брат. К перевороту: превратный, превратить, ср. из- или раз-вратить, но воз-вратить. Привычка начинать с конца создает «вторую природу». Для консервативного сознания старшее есть главное, для революционного младшее есть главное, а для мифотворческого главное есть старшее (ср. «историческую инверсию»).

в522: «В начале было дело!»

в523: Задний ум в пословицах.

в561: Безымянность иного.

Не имеет имени иной — один, единственный в своем роде и некто, он же другой, отличный от всех и никто. Кого бы ни видеть в «лишней тени» без лица и названья (Поэма без героя , 1.1 и.4). это, сказала сама Ахматова, «конечно — никто, постоянный спутник нашей жизни и виновник стольких бед», или иной, по правилу «Если никто, то иной». Архангельское бéзымень обозначает привидение без лица (СВРЯ , а. Безыменный, к этому слову см. А. Журавлев. Древнеслав. аксиол … с. 23 сл.), у Случевского есть рассказ Безымень о таком привидении. Но и мое «я сам», я-для-себя (бахтинская категория) безымянно, ведь каждый для себя иной по отношению к другим для него людям-лицам. Борхес и я Борхеса рассказывает об именитом я-для-других и безымянном я-для-себя. «Тебе дано, а люди пользуются», это загадка про имя (Заг ., 1623). вслед за нею Бахтин: «Мое имя я получаю от других, и оно существует для других (самоименование — самозванство).» — 1961 год. Заметки (БСС 5. с. 344). Вот почему «ЙЙЙесть Петры и Иваны, которые не могут без чувства фальши произнести Петя, Ваня», сказано у Набокова (Подвиг . 3). «меж тем как есть другие, которые, передавая вам длинный разговор, раз двадцать просмакуют свое имя и отчество, или еще хуже — прозвище.» Мое имя — для других, как и мое лицо, с той разницей, что «Имя свое всяк знает, а в лицо себя никто не помнит» или «В лицо человек сам себя не признает, а имя свое знает» (ПРН , с. 308 и 704). и произносить свое имя всё равно что глядеться в зеркало. О чувстве фальши у человека перед зеркалом см. в Авторе и герое Бахтина (ЭСТ 1 с. 31 сл.) и его особую заметку в БСС 5, с. 71. (↓1: Полкан. — 2: Я за него. — 3: «Когда зовут по имени — значит, врут». — 4: Цветаева об имени и псевдониме. — 5: Флоренский против безымянного «я».)

в562: Имя и прозвище.

Многозначительна безымянность Заморышка из сказки НРС . 105. о ком уже шла речь. Со стороны в «ихней» деревне 41 двор, но для «обошедшего все дворы» старика их 40 (стойкое круглое число), свой-иной не в счет; из своего-то. 41-ого яйца (стойкое сверхполное число, число иного) и родился у старика со старухой мальчик по прозванию Заморышек. Но этот Заморышек становится героем сказки, последний — первым, так что не для него «основной закон мифологического, а затем и фольклорного сюжетосложения», который по Ольге Фрейденберг «заключается в том, что значимость, выраженная в имени персонажа и, следовательно. в его метафорической сущности, развертывается в действие, составляющее мотив; герой делает только то, что семантически сам означает.» (Поэтика сюж… с. 249/223). А прозвище, то есть значимое, говорящее имя, еще не имя собственное — не собственно имя — и уже не собственно слово. И наоборот. «Пушкин. Гоголь, Чехов— это уже слова, а не только имена. Им непременно соответствует что-то отчетливое в сознании.» — Битов (Битва , 1), ср. славное имя, именитый, имя «слава, достоинство». Уже только словом делается имя в выкрике Раскольникова (Преступление и наказание , 1.4) «Эй вы, Свидри-гайлов!» К различению имени и прозвища ср. Бахтин — БСС 5, с. 99— 103 (Дополнения и изменения к «Рабле» ) и другие места по указателю.

в563: Имя, бывшее слово.

Имя происходит из слова. Слово говорит, «сказывается» (κατηγορήται — Аристотель) о предмете, а чтобы сделать содержание сказуемого новым предметом речи, мы превращаем родовое слово в отличительное имя. Став подлежащим (остановившись), слово умолкает, умолкает его внутренняя форма, и теперь новоявленное имя начинает показывать предмет своей внешней формой. Слово становится именем, а мысль образом. Личное имя как сгущенный образ его носителя рассматривал Флоренский в книге Имена . А вот о терминах, еще одном разряде имен, из наброска Бахтина К вопросам самосознания и самооценкиЙЙЙ:

Греческая мысль (философская и научная) не знала терминов (с чужими корнями и не участвующих в том же значении в общем языке), слов с чужим и неосознанным этимоном. Выводы из этого факта имеют громадную важность.

В термине, даже и неиноязычном, происходит стабилизация значений, ослабление метафорической силы, утрачивается многосмысленность и игра значениями. Предельная однотонность термина.

(БСС 5, с. 79). ср. он же (ЭСТ 1 , с. 360): «Моя любовь к вариациям и к многообразию терминов к одному явлению.» Так и В. Бибихин в Языке филос ., по указателю. В защиту терминов см. Термин Флоренского. (↓1: Пруст о словах и именах. — 2с Слово, бывшее имя.)

в564: «Безместный» остров.

Безымянное иное к тому же «безместно». в подтверждение параллелизма имени и места. Утопия Томаса Мора, т. е. «Безместье», ср. древнерусское безмѣстие «нелепость», — имя как раз для уединенного острова, а остров — место как раз для утопии, но и антиутопии, ведь крайности сходятся в ином. Идея острова и есть инакость: окруженный водой остров в противоположность материку иное место, это носитель иного, особенного, исключительного: отсюда ореол у образа острова. Обособленность, отделенность от большой земли делает остров, речной, озерный или морской, идеальным местом чудес и приключений, спасения, но и ссылки, рая или ада. Шумеро-аккадский райский остров Дильмун (Бахрейн ), античные Острова блаженных, Атлантида у Платона и «крайняя Фула» (ultima Thule — Вергилий, Георгики . 1.30. расширительно «предел чего-нибудь»), остров Буян русских заговоров и присказок, сказочный остров благочестивых рахманов (древнерусское Слово о рахманах ) и остров, на который попадает во сне смешной человек Достоевского, счастливый Таити Гогена и каторжный Сахалин у Чехова, необитаемый остров Робинзона Крузо (но ср. Как создавался Робинзон Ильфа и Петрова) и робинзонада мальчиков в Повелителе мух Голдинга; Таинственный остров Жюля Верна и Остров сокровищ Стивенсона, Остров Борнгольм Карамзина и Островитяне Лескова (жители Васильевского острова). Багровый остров Булгакова и Остров Крым Аксенова, Остров Байрона или Хаксли, наконец Остров накануне Эко — вот несколько примеров из громадного множества фольклорных и литературных островов; есть небольшая антология Остр. мир. лит . Архипелаг это «усиленная» разновидность острова, а полуостров «ослабленная». Острову близки гора и корабль. Ср. Вяч. Иванов. Байрон и идея анархии , 1 (ИСС 4. с. 282 сл.), и его же стихотворение Острова, (↓1: Остров и Буян. — 2: Гора и корабль.)

в565: На тему острова.

На острове человек один (необитаемый остров) или же островитяне одинаковы в своей одинокой инакости, например у Лескова смешной чудак Пизонский с приемными детьми — Кот`ин доилец и Платонида и Соборяне . 1.4 сл. Острова таких-то и таких-то в Гулливере или у Рабле. Лесбос в Письме к Амазонке Цветаевой, но парадокс «Все критяне лжецы» критянина Эпименида. Островные народы (греки, англичане, японцы) и языки (исландский язык почти без заимствований), их особость соответствует особости островной флоры и фауны (Галапагосские о-ва). На острове и время свое, это настоящий хронотоп, из описанных Бахтиным хронотопов ближе других к островному «идиллический» — Формы времени . 9; сюда же Поэт, остров X. Бруннера, а еще Ю. Степанов. Константы , с. 140 сл. Мандельштам с озерного островка:

Жизнь на всяком острове, — будь то Мальта. Святая Елена или Мадера. — протекает в благородном ожидании. Это имеет свою прелесть и неудобство. Во всяком случае все постоянно заняты, чуточку спадают с голоса и немного внимательнее друг к другу, чем на большой земле с ее широкопалыми дорогами и отрицательной свободой.

(Путешествие в Армению , гл. Севан). Петербург, явно иной город со своим «текстом» (см. В. Топоров. Петерб. текст и Аптек. остров ). — почти архипелаг, он прорезан каналами, есть и острова, случаются наводнения, ср. у Вагинова (От берегов на берегЙЙЙ ) В стране Гипербореев | есть остров ПетербургЙЙЙ. Вот Битов, уроженец Аптекарского острова, в Новом Робинзоне (3):

Наша суша такова, что ее уподобление океану никому не покажется преувеличением. И некоторое тяготение к островному сознанию в России можно проследить. Была такая древняя русская мечта — Никитина вотчина, куда бы все убегали. Казаки… их беглые поселения… Монастыри… А остров Валаам, а Соловецкий архипелаг! — вот осмысление пространства… Там — землепользование, там зажиток и порядок, там — свои. Чтобы осознать свое пространство своим , его необходимо огородить. «Остров» и «острог» — едва ли не однокоренные слова. Остров — часть суши, окруженная водой: острог — «всякое поселение было либо острогом, либо городком» (по В. Далю), то есть огороженное частоколом (заостренные бревна) пространство. Острог — и крепость и тюрьма. Острог, в который попадает герой «Мертвого дома», мыслится недосягаемым островком в океане свободы. С него так же не выбраться, как было не выбраться и Робинзону. Героя выбрасывает в острог, как Робинзона на берег.

— Его же интервью Монологи островитянина — в журнале Остров Крым, 1999. № 1. К огородить: город ср. город Остров на реке Великой и остров Сите «Город» в Париже; о-стров: струя и острог: острый разнокоренные слова, но торчащий из воды остров — острый, созвучие значимо, а уподобление острога, «Мертвого дома» острову продолжает метафору Солженицына архипелаг ГУЛАГ, которую он подкрепил названием Континент для эмигрантского журнала. По свидетельству Шаламова (Борис Южанин из Воскрешения лиственницы )

центральные части России на Колыме зовут «материком», хотя Колыма не остров, а область на Чукотском полуострове, — но сахалинский лексикон, отправка только пароходами, многодневный морской путь — всё это создает иллюзию острова. Психологически иллюзии нет никакой. Колыма — это остров. С нее возвращаются на «материк», на «Большую землю».

А вот Евгения Гинзбург. Крутой маршрут (3.2): «С почты было вроде ближе к материку, меньше ощущалось наше острожное одиночество. (Все знали, что Колыма не остров, но все упорно называли ее островом, а Большую землю — материком. И не только называли — убежденно считали, что так оно и есть.)» В Очерках преступного мира (Жульническая кровь ) Шаламов, как бы возражая на это, говорит, что «островом Колыму никто никогда не называл». Всё же имя Колыма требует предлогов на и с, как остров или гора, а не в и из. Северный антиутопический остров Набокова (Ultima Thule и Solus Rex ), но и «блаженный остров коммунизма» по Тендрякову или родительский дом как идиллический «уединенный остров» в начале воспоминаний Флоренского Детям моим: «Итак, мы в Риме. Мы на острове.ЙЙЙ»— начал писать дневник Вяч. Иванов 1.12.1924 (ИСС 3, с. 850), выбравшись из России. Скрябин мечтал о театре-храме на острове в Индийском океане, а у Рене Генона. Царь мира (10). остров упомянут среди «символических представлений духовного центра», там же гора и пуп. «Пусть мудрец усилием, серьезностью, самоограничением и воздержанием сотворит остров, который нельзя сокрушить потоком.» «Сотвори себе остров, борись энергично, будь мудрым!» — Дхаммапада (25. 236 и 238), к потоку ср. море житейское, еще см. А. Парибок. Симв. воды . (↓1: Идея острого. — 2: К «уединенному острову» Флоренского. — 3: Сравнения с островом. — 4: Иная страна.)

в611: К цитате из Теэтета

Владимир Бибихин в письме от 7.5.1998:

Но и в этом моем переводе я не улавливаю интенции Платона; у Васильевой она тоже размыта. Полное отождествление речи и мысли, полное снятие всякого их раздвоения Платону важно, и этого у него надо прочно держаться, как и снятия всякого различения между произносимой и молчаливой речью. Это само собой разумеется, понятно и расчищает пространство для главной работы Платона, вокруг добра и зла.

А Бахтин даже отказал Платону в понятии молчаливого мышления — Формы времени , 3.

в612: Вместилища мысли.

К думанию как говорению в сердце, диафрагме, желудке, животе см. Р. Оньянз. Истоки евр. предст ., с. 13 сл., 68 и 172; Вяч. Вс. Иванов, Гомер, психич. сост . Сюда же датское tænke med underlivet «думать подбрюшьем», т. е. «о сексуальном». и единое происхождение слов мнить, мысль, мудрый и муде, муж из индоевр. *men-. см. В. Топоров. Этим. MYSLЬ , и Р. Якобсон. Читая сл. Фасм ., с. 614, но ср. В. Орел в Этим . '94-'96 (1997). с. 6 сл.; ЭССЯ 20. с. 160; о корне *теп- — Топоров в Этим. '88-'90 (1993), с. 140 слл. Так голова вверху связывается через сердце с яичками внизу, ср. название последних, недетских, зрелых зубов умные/мудрые (СВРЯ , ст. Зуб), зубы мудрости или кулинарное мысли «ядра животного»: бараньи мысли с подливою (там же, ст. Мысль). Ж-образная фигура человека, индийский образ Кундалини.

в621: К цитате из Витгенштейна.

Заменим выделенное «думать» в Философских исследованиях , 1.32, по данному там толкованию: «будто ребенок уже умеет говорить», reden. «самому себе, только еще не умеет говорить», sprehen, — при замене выделенного слова его значением выделяется отличие значения: теперь вместо «говорить»-sprehen просится на язык «говорить другим». — Представление о древнейшем языке как врожденном передает Геродот. 2.2 (выращенные в уединении египетские младенцы будто бы заговорили по-фригийски), против врожденности языка — софистические Двоякие речи, 6.12 (отправленный в Персию греческий младенец заговорит по-персидски, и наоборот).

в622: Бахтин об «исторической инверсии»

Формы времени , 4 (с. 297—99/183 сл.): у него же раньше: «ЙЙЙэстетична и вечная тенденция этого мышления» (о мире и человеке) «ЙЙЙпредставлять себе должное и заданное как уже данное и наличное где-то, тенденция, создавшая мифологическое мышление, в значительной степени и метафизическое.» — Проблема содержания, материала и формыЙЙЙ, 2 (ВЛЭ , с. 30 = ЛКС. с. 49). Пушкин в Истории села Горюхина : «Мысль о золотом веке сродна всем народам и доказывает только, что люди никогда не довольны настоящим и, по опыту имея мало надежды на будущее, украшают невозвратимое минувшее всеми цветами своего воображения.» И в стихотворении Если жизнь тебя обманетЙЙЙ с концовкой Что пройдет, то будет мило.

в641: Матерное ругательство.

От горьковского толкования недалеко ушло толкование этнографа: «Так называемая матерная русская брань равносильна, собственно, бранным выражениям: молокосос, щенок и т. п… подчеркивающим юность и неопытность объекта брани. Ругающийся выставляет здесь себя как бы отцом того, кого он бранит: неприличная формула матерной ругани означает собственно: я твой отец! точнее: я мог быть твоим отцом!» — Д. Зеленин, Табу слов . § 103. с глухой оговоркой приведено в немецком ЭСРЯ 1. с. 388. Этому анекдотически буквальному, как у иностранца, пониманию противостоит, например, областная запись (СРНГ 15, с. 51), показывающая, что такое мать: Слышь: как коса звенит! Это не коса, а мать косиная! Аглицкая! — «коса кос» в устном определении Б. Успенского (1987), «всем косам коса» в определении В. Бибихина (Слово и соб ., с. 271), иная коса. Сюда же Водка вину тетка или — крепкая водка, тому же вину тетка или Красная водка простой-то тетка (ПРН , с. 796: НРС . 313: СРНГ 15. с. 194). ср. пословичный тип То-то тем-то краснó/крепко/стоúт. Формула матерной ругани ёб твою мать! с вариантами на самом деле есть усиление прямой формулы, в которой оскорбительное действие направлено непосредственно на адресата, вроде ёб тя в рот — но и тут есть усиление, проще английское fuck you, — или (вторично) на предмет речи, например недоназванное, зато разъясненное я их ебал у Войновича:

— А чего мне их бояться? — распоясался председатель. — Я всё равно на фронт ухожу. Я их…

Тут Иван Тимофеевич употребил глагол несовершенного вида, по которому иностранец, не знающий тонкостей нашего языка, мог бы решить, что председатель Голубев состоял с работниками Учреждения в интимных отношениях.

Чонкин был не иностранец, он понял, что Голубев говорит в переносном смысле.

(Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина , 1.2.30). Так иди к чёрту усиливается до иди к чертовой матери и даже бабушке (из этого двойного усиления осуществилась, буквализовалась бабушка Воланда: «Мне посоветовали множество лекарств, но я по старинке придерживаюсь бабушкиных средств. Поразительные травы оставила в наследство поганая старушка, моя бабушка!» — Мастер и Маргарита . 22), а подпустить Кузьку, подкузьмить, обкузьмить усиливается до Я тебе покажу Кузькину мать или узнаешь (ты) / попомнишь Кузькину мать (ПРН, с. 133 и 222, ср. на с. 60. 147; СВРЯ, ст. Кузьма). Матерное выражение никогда не значило «привет, я твой отец» и не значит «молокосос, я тебе в отцы гожусь», смысл этого кощунственного, а не «цинического» или «неприличного», ругательства в том, чтобы ударить в корень, задеть до глубины души, оскорбить святое, ср. едри тебя в корень! и мать твою корень! (человек как дерево), у Платонова в Чевенгуре : узнаю —с корнем в момент вырву, до самой матерной матери твоей докопаюсь — на месте угроблю. Мать стоит в одном ряду с душой и богом, отсюда нанизывание твою душу мать! и потом (в) бога душу мать! («укрючливо матюгался, подцепляя, что там святей да дороже» — Солженицын. Раковый корпус . 8); ему соответствует в армянском обобщение «твое хорошее!» Как у набожных католиков ругательства богохульные, так у русских блатарей с их архаичным культом матери (о нем см. в Женщине блатного мира шаламовских Очерков преступного мира ) ругательства матерные, (i↓1Отказы толковать матерное ругательство. — 2: К оборотам с Кузькой. — 3: Кощунство.)

в642: К инакости матери.

Как у матушки под крылышком / за пазушкою равнозначно как у Бога/Христа за пазухой (ПРН , с. 101), при этом дурак — и бабин сын или матушкин сынок/запазушник и Божий человек. «Душа ты моя! маменька моя!» — говорит «в излиянии сердечном» председатель гражданской палаты Чичикову (Мертвые души , 1.7, ср. «Ты заврался, мамочка Иван Григорьевич» —1.8 — к тому же председателю). Сказочная формула превращения ударился о (сырую) землю и оборотился тем-то напоминает Антеево восставание с новой силой от матери Геи, так уже А. Афанасьев. Поэтич. воззрения 2, с. 678. В пословицах (родной) матерью, маткой или матушкой называются земля и вода, Москва и Волга, своя хатка и баня, ночь, печь и лень, рожь, (гречневая) каша и рогожка, (у)рядка «уговор» и правда. О посаженном в куль и брошенном в воду казаки сказали Пугачеву: «Пошел к матери по Яику», «Он пошел к своей матушке вниз по Яику» (Пушкин, оренбургские записи и История Пугачева , 3), ср. в Чевенгуре «сам от детонации обратно в мать полезешь!» Сюда же относятся возглас удивления мать! (Что, Галя, собралась? — Мать! А я и не знала. — СРНГ 18. с. 40) или мать честная! усиленное матёро благодарю или матёрое спасибо (там же, с. 26). ряд вопросов типа Которое А всем А мать? и ответов на них в Стихе о Голубиной книге . «Вообще мать, строго говоря, в своем глубинном слое менее всего имя родства», заметил в скобках В. Топоров. Простр, текст (с. 236/465, ср. он же, Земля-Матъ, с. 247); этот глубинный слой подразумевает и матерщина. Есть еще заменитель маковку (твою)! или ёс твою маковицу! (СРНГ 17. с. 312, и Сл. бран., с. 28). задевающий главное (: «голова»), которое для мифотворческого сознания — в начале, где мать. (↓1: Превращение в сказках. — 2: Пословичные сравнения с матерью.)

в643: Происхождение матерного ругательства.

А реконструктор-мифотворец, обходя толкование, но твердо зная, что «в глубокой древности» всё было совсем наоборот (ср. Бахтин об «исторической инверсии» — Формы времени , 4). переворачивает плоско понятое сильнейшее оскорбление: «Я думаю, что первоначальный смысл известной „матерной“ фразы не имел в себе ничего оскорбительного для людей, не носил характера гнусной хвастливости. — Я утверждаю, что гнусный и хвастливый смысл вложен в эту фразу феодальным дворянством в эпоху крепостного права.» — Горький. Беседа — и дальше о праве первой ночи! В богатой материалом работе Мифологич. аспект Борис Успенский тоже утверждает, что первоначально матерщина не имела оскорбительного смысла, в его реконструкции, похожей на мифологическую реконструкцию «от противного», матерное ругательство это бывшее языческое заклинание матери-земли для плодородия. И сейчас, говорит Успенский (1.2). мат обычно не воспринимается как оскорбление. Но ведь в полную силу матерятся те. кто пишет на себе Не забуду мать родную, кто клянется матерью, кто вскрикивает мама!; остальные более или менее пустословят. Матерная, усилительная формула в моем толковании не была языческим заклинанием земли, без благочестивых домыслов православных о ее происхождении она предполагает лишь почитание матери как начала-иного. Зато прямая, простая формула — она слышится гораздо реже матерной, но ср. ёбаный или иди/ пошел (ты) нá хуй — может быть даже не доисторической, а дочеловеческой древности: ёб тя — словесно соответствует подставлению и условному покрыванию у обезьян, означающему подчинение. А это подставление для не-соития, в знак покорности, сравнимо с подставлением шеи у хищников для не-убийства, тоже в знак покорности: см. К. Лоренц, Агрессия , 7. (↓1: Свою мать.)

в644: К реконструкции вслед за толкованием.

«Этимологии, основанные на значении» пока редки из-за того что этимолог под давлением лингвистики пользуется вместо толкования переводом; лингвистическая семантика это семантика перевода. Но «ЙЙЙможно представить себе, что подобно тому как этимолог заглядывает в некое пособие или в свою собственную память, где хранятся схемы фонетических соответствий, он некогда в будущем обратится к пособиям, где будут храниться сведения о схемах семантических импликаций и зависимостей.» — сказавший это в Этим. '91—'93 В. Топоров (с. 128. ср. о «словаре семантических переходов» О. Трубачев. «Молчать» и «таять» ) сам много сделал для такой этимологии будущего. «Для нее главное — не что и как есть (было) на самом деле, но истолкование того, что и как есть (было), ибо это последнее интересует человека больше, чем это „бытие на самом деле“, поскольку истолкование есть внесение смысла, осмысливаниеЙЙЙ» (там же, с. 131) — будто в ответ Проппу с его «Дело не в толковании, а в сведении к историческим причинам.» Толкование, пусть гадательное, необходимо, его не обойдешь при мысленном восстановлении того, что там было на самом деле, ведь мысль и смысл соотносятся с делом через (чужое) слово. Рассказ Акутагавы В чаще. Пример герменевтического подхода к сказкам — Толк. волш. ск. Бенгта Хольбека, не говоря уж о «глубинно-психологических» работах.