Катя потеряла счет того, сколько лет она пробыла в ловушке темноты, железная клетка была закопана на шесть футов под Стоунхенджом. Она знала, что должно было пройти около двух сотен лет, но дни стали непрерывно размытым пятном, с тех пор как она легла на узкую койку, застывшая в неподвижности от заклинания мага.

На данный момент это не имело значения. Как только ей удастся освободиться, она подсчитает время, которое пробыла в заложниках и заставит Марику и Сергея страдать за каждую проклятую минуту, что они у нее украли.

Марика…

Темная ненависть заполнила ее при одной только мысли о вампире суке.

Удивительно, учитывая, что четыре века назад она и Марика были сестрами-близнецами и глубоко преданными друг другу.

Дочери могущественного старейшины цыган, они откровенно ценились за свою темную, знойную красоту. Их волосы были длинными, а так же блестящими как самое прекрасное черное дерево. Их темные глаза были обрамлены длинными ресницам, а бледные черты — изящными. Их чувственные губы побуждали писать эпические поэмы и, завидев их пышные изгибы, облаченные в простые крестьянские блузки и юбки, мужчины племени устраивали поединки в их честь.

Но Катя и Марика никогда не обращали внимание на свою красоту. Когда они достаточно подросли, чтобы ходить, они уже поняли, что их истинная сила в их магии.

Хотя они не ведьмы, но они обе обладали традиционной магией цыган. Они могли исцелить даже самые тяжелые раны, умели читать знаки природы, предсказывать погоду, и конечно, могли наложить проклятья, которые заставляли взрослых мужчин трепетать в страхе.

Они могли говорить друг с другом в уме, независимо от того какое расстояние между ними.

Они предназначались для великих дел до той роковой ночи, когда Марика была призвана исцелить старейшину из соседнего племени. Катя осталась, чтобы ухаживать за ребенком, который ранее, в тот же день, упал и сломал руку. Если бы только…

Нет.

Ничто не могло изменить того факта, что Марику атаковал и осушил вампир.

Поначалу Катя подумала, что ее сестра мертва. Что еще это может быть? Мало того, что Марику не нашли, к тому же разум, который всегда находился глубоко в голове Кати, внезапно исчез.

К сожалению, она не могла с этим смириться. Одна из ее самых больших ошибок. Она продолжала посылать ментальные призывы сестре, не в силах принять неизбежное.

И в конце концов Марика вернулась.

Только это была не та Марика.

Демон мог иметь лицо ее сестры, и они могли быть все еще психически связаны, но этот демон убил ее сестру. Высокомерный, жестокий хищник, который выследил Катю и держал в клетке, как животное.

На протяжении двух веков Катя была узницей своей сестры, ее держали на привязи в логове. Затем два века назад властолюбивая Марика объединилась с русским магом, Сергеем. Вместе они решили использовать ребенка, чтобы воскресить Темного Лорда в этом измерении.

Единственная проблема заключалась в том, что этот единственный ребенок, которого они могли бы использовать для жуткого воскрешение был скрыт в тумане между мирами.

Это дело нужно было поручить кому-то здравомыслящему, поскольку, как известно, только демоны джинны могли войти в туман, но никто не хотел вести переговоры с Джиннами. Могущественные демоны были хитрыми, бессердечными существами, и были столь же ненадежны, как и прекрасны. Но лютая жажды власти Марики перевесила что-то настолько глупое, как человеческий здравый смысл и они с Сергеевой помощью заманили Джинна в ловушку, используя Катю в качестве приманки.

Разум Кати мгновенно выкинул из памяти то, что происходило, когда она была заперта в тесной камере с Джинном. Некоторые вещи лучше не ворошить. Но девять месяцев спустя она родила прекрасную малышку, Лейлу.

Хорошо зная, что Марика намеревается использовать ее дочь полукровку джинна, чтобы войти в туман и забрать ребенка, Кате удалось переправить малышку ведьме, которая использовала свою магию, чтобы скрыть Лейлу.

Взбешенная, Марика приказала Сергею поместить Катю в ее нынешнюю тюрьму. В отместку, Катя попыталась проклясть мстительную суку. К сожалению это побудило мага обернуть ее в толстые слои заклинаний, которые еще больше заключали в тюрьму, как в свинцовую клетку.

Она не могла двигаться, не могла говорить, не могла даже открыть глаза.

Если бы не тот факт, что она сохранила свою связь с Марикой, смотря на мир издалека, она бы полностью сошла с ума.

Не то, чтобы быть ментально связанной с психически неуравновешенным вампиром было радостной поездкой. У Марики был плохой характер при самых благоприятных обстоятельствах. Как только Катя увела у нее из-под носа средство для правление миром, она стала совершенно неуправляемой, потакая своей любви к боли при каждом удобном случае. Все-таки Кате удалось оставаться в курсе меняющегося мира, и лучше всего она знала, что Лейла была надежно скрыта.

Тогда, пятьдесят лет назад, проклятый маг нашел Лейлу и заставил ее войти в туман, чтобы вытащить ребенка Темного Лорда.

Лейле быстро удалось сбежать с ребенком, но Катя знала, что это только вопрос времени, когда ее в очередной раз выследят.

Что точно произошло всего через несколько дней. Она почувствовала Лейлу в Англии, и попыталась предупредить ее. Она разделила ту же самую связь с дочкой, какую делила с сестрой, но было слишком поздно.

Марика и Сергей обнаружили ее присутствие и, пока Лейла стремительно убегала, они шли по ее горячим следам.

Самое худшее, ее телепатическая связь с сестрой и дочерью стала странно неустойчивой, как будто что-то блокировало ее силу.

В настоящее время она борется со всеми заклинаниями, которые удерживали ее в плену.

Лейла была в беде, и она должна связаться с ней.

Погруженная в свои мрачные мысли, она отдаленно знала о Сильвермистах, которые охраняли гробницу, где она была в плену. Они никогда не беспокоили ее, но она не сомневалась, что даже если ей удастся освободиться от заклятий Сергея, они бы оказались сильным барьером на пути к спасению.

Она застыла, когда почувствовала, что кто-то посторонний появился рядом.

Янна.

Она не знала, кто, или даже что, была Янна.

Она, конечно, должна была быть демоном. Человек, или даже ведьма, не может появляться и исчезать без предупреждения из закопанной клетки. Но поскольку Катя была практически в коме от заклинаний Сергея у нее было не больше, чем расплывчатое изображение маленького существа с низким мелодичным голосом, которое успокаивало ее, когда она была встревоженной.

За эти годы она привыкла к непредсказуемым визитам женщины, полагая, что, если бы та хотела причинить ей боль, она бы уже сделала это. Даже самый терпеливый демон не провел бы два столетия суетясь над человеком перед тем, как обрушить на него смертельный удар.

На самом деле, она уже начала думать о ней, как об ее ангеле-хранителе.

Вынужденная постоянно бороться за свое освобождения, Катя была неподготовлена, когда заклинания, что держали ее в плену резко разрушились.

С приглушенным вздохом, она упала на узкую койку. Запутавшись в саване, которая была наброшена на нее, Катя не смогла себя остановить от звонкого поцелуя лицом об жесткий пол.

Типично.

— Ух.

— Тебе больно? — Маленькое, в форме сердца лицо с миндалевидными глазами, которые были полностью заполнены черным, внезапно появилось перед ней.

— Янна? — выдохнула она.

— Это я.

Кате удалось перекатиться на спину, ее взгляд заскользил по женскому крохотному тельцу, которое было покрыто простой белой робой и, светлыми волосами, которые были заплетены в косу доходившей до талии.

Ее можно было бы принять за ребенка, если бы не мудрость, которая светилась в темноте ее глаз.

И, ах да, рот полный острых как бритва зубов.

Пресвятая Матерь.

Борясь, чтобы выбраться из савана, Катя поднялась на ноги, ее руки рассеянно пригладили белую тонкую длинную ночную рубашку, которая закрыла ее колени.

— Что случилось? — потребовала она.

Крошечный демон сморщила нос.

— Заклятие снято. Маг путешествует по отдаленным землям. — Ее голова наклонилась в сторону, как если бы она ментально искала пропавшего Сергея.

— Очень далеким.

Катя вздрогнула. Нет таких достаточно далеких земель.

Ублюдок.

Но в данный момент она была больше заинтересована в абсолютной пустоте в глубине ее сознания.

— Марика? — прошептала она.

Янна улыбнулась, показав свои клыки.

— Динь-Дон ведьма мертва.

Катя в шоке вдохнула, чувствуя только дикую вспышку удовлетворения. Потребовались годы, чтобы признать, что существо, которые ходило с лицом ее сестры не было Марикой, а было хладнокровной сукой, которая ее убила. Теперь она без проблем радовалась мыслям о мире без злого вампира.

Она, однако, с трудом верила, что действительно и по-настоящему от нее избавилась.

— Ты уверена, что она мертва?

— Совсем, совсем мертва. — Янна сморщила свой крошечный носик. — Позор на самом деле.

— Позор? — Ярость Кати (которая копилась четыре долгих, отвратительных века) резко закипела.

— Надеюсь эта сука будет гореть в ямах ада вечность.

— О, я уверена, справедливость будет восстановлена.

— Хорошо.

— Но ты не так глупа, чтобы думать, что твоя сестра…

— Эта тварь не была моей сестрой, — прошипела Катя. — Она убила мою любимую Марику и украла ее тело.

— Да, да. — Янна нетерпеливо махнула рукой. — Какая жалость.

Катя нахмурилась.

— Что?

Без предупреждения маленький демон подошел и ткнул пальцем в середину Катинова живота.

— Заткнись и слушай.

— Ой.

Янна выглядела более чем не раскаявшейся.

— Ты меня внимательно слушаешь?

Катя потерла живот. Тыканье в действительности не причинило боль, но оно пошатнуло образ Янны как милое, безобидное существо, который был, чтобы ощущать комфорт. Сила, пульсировала в воздухе вокруг нее.

— А у меня есть выбор?

— Разве я не сказала, это позор, что Марика мертва!

Кате осталась настороженной, интересуясь, было ли это какой-то ловушкой.

— Ты.

— Ну, это не потому, что кто-то будет оплакивать ее уход.

— Тогда почему?

— Потому что она сделала неприятную меру предосторожности в случае ее безвременной кончины.

— Меру предосторожности? Я не верю в это. — Губы Кати искривились от мысли о тщеславии Марики. — Это хладнокровное существо было слишком высокомерным, чтобы поверить, что кто-то мог ее убить.

— Это было не тщеславие, это была стратегия. — Янна пригрозила пальцем.

— Хитрый, хитрый вампир.

Катя села на край койки, ее голова болела. Не удивительно. За последние пять минут она избавилась от заклинания, которое держало ее в заточении на протяжении веков, она насильно была лишена связи с сестрой, и каждый мускул в ее теле сводило судорогой, так как все возвращалось к болезненной жизни.

— Я чувствую, что меня сейчас стошнит, — хрипло сказала она, — не могла бы ты, пожалуйста, говорить яснее?

Катя не желала сочувствия, но она точно не ожидала, что Янна надавит ей на затылок.

— Используй мозг в твоей красивой головке. Марику предал Сергей. Он должен был рассказать ей с первой секунды, как раскрыл расположение твоей дочери и сумел похитить ее.

— Да, я поняла это. Она не особо была рада, когда этот ублюдок принудил Лейлу украсть ребенка Темного Лорда и попытался сохранить ребенка скрытым от нее. Ты думаешь я была счастливее? Он мучил мою бедную девочку.

— Что ты чувствовала, бессмысленно.

Катя нахмурилась на крошечного демона. Черт. Если бы Янна не была ее ангелом-хранителем, она бы сорвалась.

Уже давно.

— Что ты об этом думаешь?

— Марика поняла, что ее питомец плохой, плохой мальчик, — сказала Янна, как будто Катя не знала о силе ярости Марики, когда она обнаружила, что маг не только предал ее, но позволил Лейле и малышу выскользнуть из ее хватки.

— Да, ее безумная ярость вызвала у меня мигрень на несколько месяцев.

— Это также заставило ее понять, что, хотя она нуждалась в его магии для ее коварных планов, она должна была убедиться, что он не решит, что она просто расходный материал. Если он сможет заполучить ребенка снова, он может решить оставить славу для себя.

Ката фыркнула.

— О чем это говорит? «Нет чести среди воров»?

— Точно. И ты была ее… — Янна сузила взгляд, ища правильные слова. — Тузом в рукаве.

Катя провела дрожащей рукой по спутанным темным локонам. Ей не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять, что ей не понравится то, что Янна должна была сказать.

— Как?

— Когда твоя дочь исчезла, Марика заставила мага наложить заклинание, связывающие вас двоих вместе.

Хорошо, но это казалось. ненужным.

— Почему? — Она нетерпеливо пожала плечами. — Мы были связаны вместе с момента нашего рождения.

Янна кивнула.

— Да, ваши умы, но не ваши души.

— Наши души?

Янна скривилась.

— За неимением лучшего слова.

Катя замерла, тошнота от страха появилась внизу ее живота.

— Что конкретно это значит?

— Марика хотела убедиться, что Сергей не может убить ее, не рискуя при этом также тобой.

— Так что, если она умрет… — Катя не могла закончить фразу. Это было слишком ужасно.

У Янны, с другой стороны, не было проблем по этой части.

— Ты окажешься в подземном мире с ней.

Катя вскочила на ноги, паника завладела ею, когда она направилась к двери через небольшую клетку.

— Благословенная богиня.

— Куда ты идешь?

— Я должна выбраться отсюда, — пробормотала она, дергая за ручку освинцованной двери.

— Ты не можешь обойти заклинание.

— Если я смогу найти ведьму она сможет разрушить чары.

— Нет времени. — Янна издала звук нетерпения.

— Где же этот вампир?

Ругая замок, который отказался сдвигаться с места, Ката посмотрела на крошечного демона, стоящего в центре скудной клетки.

— Вампир?

— Он опаздывает. Действительно, я не могу заботиться обо всем, — пробормотала Янна, заставив Катю задаться вопросом о здравомыслии женщины. Это было все, что ей нужно. Еще один сумасшедший демон, вмешивающийся в ее жизнь. Потом выражение лица Янны резко разгладилось.

— Ах.

Катя нахмурилась, ее не демонический слух запоздал услышал звука криков охранников Силвермистов и безошибочно узнаваемый лязг мечей друг от друга.

— Драка? — прошептала она в растерянности. Черт, кто знал, где она была? Уже не говоря о попытке бороться с последними слоями защиты Сергея, которые были размещены по всей ее тюрьме.

— Кто-то идет.

— Я бы отошла от двери, — предупредила Янна.

— Почему?

Едва вопрос сорвался с ее губ, как послышался ужасный визг скручивания металла и массивная дверь слетела с петель. Со стоном, Кате удалось отпрыгнуть в сторону, избегая быть похороненной под обломками. Она не могла, однако, так же легко избежать крупного мужчину, ворвавшегося в клетку прямо за дверью.

С силой грузовика он врезался в нее, толкнув их обоих на жесткий пол.

— Ух. — Воздух был болезненно выбит из ее легких, и голова ударилась об пол.

Потребовалось мгновение, прежде чем туман в ее голове рассеялся достаточно, чтобы изучить тяжелое животное, которое придавило ее к полу.

И даже больше, чтобы убедить себя, что у нее не галлюцинация в виде умопомрачительно красивого лица, которое возвышалось над ней.

Ангел…

Какие еще существа обладают такими бледными, утонченными чертами лица? Или темными глазами, мягкими, как бархат? Или нимбом из блестящих каштановых локонов?

Сердце забыло, как биться, когда она утонула в этих прекрасных глазах, воздух еще раз исчез из ее легких.

Он был просто так…красив.

Прямо из восхитительной фантазии как-получить-его-в-свою-постель-на-секунду.

Желание, необузданное и требовательное, пульсировало через нее. Дорогая богиня. Его тяжелое крепкое тело напротив ее, было дразнящим совершенством. И его аромат. Богатый мускус, что заставило ее кровь закипеть с сильным голодом, который был столь же шокирующим, как и незнакомым.

Катя знала, что ей оставалось только закрыть глаза, чтобы потеряться в его темных чарах.

Затем холодный взрыв его силы заполнил комнату, и ее безумные мысли разлетелись вдребезги.

Вампир.

Проклятый вампир.

Было неудивительно, что он мог растопить сердце за сто шагов.

Злые существа использовали свою красоту в качестве смертельного оружия.

Она прижала ладони к его твердой груди, слишком поздно осознав грозящую ей опасность. Но как ни странно он не укусил, несмотря на его ужасающие огромные клыки. Вместо этого он смотрел на нее с ужасом, который соответствовал ее собственному.

— Ты, — выдохнул он, смотря так, как будто увидел привидение. — Кровавый ад.

— А на кого ты ожидал приземлиться сверху? — огрызнулась она, ее страх вампира, был подавлен странной досадой, что ее первая реакция на него была “О-Боже-пожалуйста-возьми-меня-сейчас” в то время как его первая реакция была чисто мужское разочарование.

— Леди Гагу?

Он моргнул, явно поразившись ее знанием о современном мире и поп-культуре.

— Мне сказали, что ты была скованна заклинаниями мага.

— Кто тебе сказал?

— Твоя предполагаемая дочь.

— Лейла. — Мгновенное тепло распространилась в центре ее сердце. Она знала, что Лейла была в компании вампира прежде, чем потеряла с ней контакт, но она не ожидала, что ее дочь отправит кровососа, чтобы спасти ее. Это было… трогательно.

— Я должна была догадаться, что она… — Ее брови резко сошлись вместе, когда смысл его слов дошли до нее.

— Что значит предполагаемая?

Он уставился на нее с предсказуемым высокомерием. Вампиры имели штамп высокомерия в их ДНК.

— У нас нет доказательств, кроме слов коварного вампира, свихнувшегося мага, и женщины, которая волшебным образом появилась в видении в подозрительно удачный момент, чтобы рассказать Лейле, что она ее мать и ее держат в заложниках злая сестра-близнец. — Его губы слегка скривились в ухмылке. — Это как в плохой сказке.

Ката хлопнула руками по его груди. Она любила свою дочь, но у Лейлы очевидно был плохой вкус в выборе рыцаря в сияющих доспехах.

— Слезь с меня, болван!

— Только когда я буду уверен, что это не ловушка.

Она горела под его тяжелым телом, тщетно пытаясь отодвинуться от него подальше. Если эта скотина думает, что он может сбить ее на землю, а затем оскорблять, его поджидал неприятный сюрприз. Она может не обладает силой демона, но она не была совершенно беспомощна.

— Ты знаешь, кто я? — прошипела она.

Концентрируя внимание на желании убежать, Катя пропустила внезапное напряжение в теле вампира, и его приглушенный стон.

— Это приглашение для дальнейшего изучения? — спросил он, его низкий голос неожиданно стал хриплым. — Немного наглая на мой вкус, но я готов поиграть.

Она сказала себе, что это был шок, который заставил ее желудок сжаться и сердце биться быстрее. А про покалывающее волнения, что прошло через нее. ну, это должно быть гнев.

Все остальное — чистое безумие.

— Это предупреждение о том, что если ты сейчас не слезешь с меня, то я прокляну твое самое дорогое имущество, — сказала она между стиснутыми зубами. — И я говорю не про твой меч.