Лиз катила в один из номеров сервировочный столик, когда это случилось. Проходившая мимо Ребекка сказала с улыбкой:

– Везучая! Тебя опять ждут…

Лиз не помнила, как доставила в номер Банчинни завтрак, как расставляла тарелки и приборы, наливала соки. Ждать ее мог только один человек! Она выбежала из отеля. За воротами спиной к ней стоял мужчина.

– Джек! – крикнула Лиз.

Мужчина обернулся. Это был Эдвард, ее бывший жених. Любовник ее матери. Лиз хотела кинуться обратно в отель, но не могла двинуться с места. Внутренний голос сказал: «Вот она, твоя тревога…»

Эдвард стоял, расставив ноги, и улыбался. Что-то изменилось в нем самом и в его внешности. С Лиз он всегда действовал уверенно, решительно – как он сам говорил, только так и должны вести себя настоящие парни. Но иногда ей казалось, что сквозь решительность проступала настороженность. Он будто выжидал – чтобы, если она оттолкнет его, тут же отступить. Обычно он одевался небрежно, чтобы не сказать неряшливо, словно ему все равно, что на нем и как он выглядит… Теперь перед Лиз был самодовольный, без тени неуверенности на лице мужчина в дорогом, но не по сезону костюме.

– Не ждала? – сказал он, делая шаг к Лиз.

– Не подходи! – резко сказала она. – Что тебе надо?

– Соскучился, – ничуть не смущаясь явной лжи, ответил он.

Лиз пропустила мимо ушей намек на их бывшую близость. Спросила:

– Кто тебе сообщил, где я?

– Никто. Случай.

– Как мама?

Он пожал плечами:

– Мы не сошлись характерами с твоей матерью. Пришлось расстаться.

– Я с тобой тоже не сошлась характерами. Убирайся и больше не приходи!

– Слушаюсь, – сказал он, вздохнув. – А как насчет «последнего слова подсудимого»? Положено!

– Говори быстрее, что тебе нужно.

– Я сказал, – начал он, – что случайно узнал, где ты. Но как узнал! Потрясающе! Моя маленькая невеста веселится на вилле среди миллионеров! И разъезжает на шикарном «линкольне»! – Он удовлетворенно хмыкнул.

До этой минуты Лиз слушала нетерпеливо, однако довольно спокойно. Но едва он упомянул о вилле, все в ней напряглось. Она мельком взглянула на него. Он улыбался, но глаза не предвещали ничего хорошего.

– Я подумал… – продолжал он с веселым видом, будто сообщал о чем-то очень приятном. – Я подумал: вот бы мне так – войти пешком, чуть ли не с голой задницей, а уехать на «линкольне» или «мерседесе»!..

Эдвард сделал паузу, выжидая ответной реакции Лиз. Он сознавал, в каком напряжении она пребывает, и умышленно затягивал молчание. Она молчала.

– Да-а… – наконец протянул он. – А тут опять же случайно, заметь, я узнаю, что владельцы симпатичной виллы покинули ее. Причем все! – многозначительно подчеркнул он.

Лиз не выдержала:

– Чего ты хочешь?

– А ведь там всякого добра навалом – на всю жизнь хватит!..

– Ты ходил туда?

– Ходил?.. – Он засмеялся. – Ну, ты скажешь!

– Ты… ограбил? – Я?!

– Что же ты делал там?

– Скажем так – я ее только оглядел. Присматривался в расчете на будущее.

– Врешь! Ты все врешь! Ты там не был, ты даже не знаешь, где она находится!..

– А если я скажу, что у них на полу буквы «Д» и «Б»?

Да, он был там. Он видел монограмму! Но зачем он говорит об этом мне?

– У меня к тебе деловое предложение, – сказал он. – Во-первых, мы опять начнем жить вместе. Чтобы было понятней: спать, трахаться! Ты мне нравишься. Если не согласишься, я заявлю в полицию. Скажу, что ты обманом проникла в дом порядочных людей, вторглась в их доверие, чтобы ограбить. Кстати, за какие красивые глаза тебя возят на шикарных машинах?.. Монике, или как там ее зовут, похоже, не известно, что ты всего лишь подтираешь полы в дешевом отеле? Думаю, ее отношение к тебе изменится, когда она об этом узнает. Как ты думаешь?

Лиз почувствовала, что ее голову обхватил и сильно сжал жесткий обруч. Она невольно поморщилась, но нашла в себе силы сказать:

– Это я пойду в полицию и все расскажу…

– Правильно, – сказал он, насмешливо глядя на нее. – Только для начала я им расскажу, как ты ограбила собственную мать, забрав все деньги, и сбежала из дома. Как, по-твоему, кого после этого будут слушать: тебя или меня? – Он не спускал с нее глаз и был явно доволен эффектом, произведенным его речью. – Так что, дорогая, – заключил он, – тебе не вывернуться: или тюрьма, или я!

Лиз не ответила. Да она и не знала, что отвечать. Ей хотелось убежать, остаться одной и обдумать, насколько опасны его угрозы. Она повернулась, чтобы идти в отель, но Эдвард негромко сказал:

– Ты пойдешь не в свою драную гостиницу, а со мной и сейчас! – Лиз невольно остановилась. Он продолжил так же негромко. – Будет, как я сказал! Ты меня знаешь.

На веранде показалась Ребекка.

– Лиз! Быстро! Милена требует!

Не раздумывая, Лиз бросилась к отелю, Эдвард вдогонку ей крикнул!

– Дорогая! Даю тебе ровно день на сборы!..

Лиз влетела на веранду, едва не сбив Бекки с ног. Та даже отшатнулась.

– Что с тобой? Кто это был? – Лиз молчала. Видя, что из растерянной Лиз ни слова не вытянуть, Ребекка пожала плечами: – Не хочешь, не говори.

Но работать Лиз уже не могла и сказала миссис Смит, что у нее раскалывается голова. Хозяйка была недовольна. Она считала, что в столь юном возрасте голова вообще не может болеть, но по виду горничной поняла, что с той творится нечто неладное, и отступилась.

Лиз долго стояла в туалетной комнате, стараясь успокоиться. Она уже трижды вымыла лицо холодной водой, но, глядя в зеркало, не узнавала себя. На лице ясно читались страх и безнадежность. Она понимала, что жизнь ее мгновенно изменилась. Она очутилась в страшном мире и не представляла, как из него выбраться. Что-то надо делать, думала она. Что-то надо делать…

Ребекка примчалась после работы. Торопливо хватала то фен, то щетку для волос, то туалетную воду.

– Иду знакомиться с его родителями! – сообщила она. – Мать у него ведьма. Но он сказал: мать – пусть как хочет, я женюсь на тебе, а не она. Может рычать, как ей вздумается, а я все равно не отступлю.

Наконец Ребекка обратила внимание на Лиз:

– Ты чего лежишь? На дискотеку идешь?

– Нет. Если увидишь Дэйва, скажи, я прошу его прийти ко мне.

– У тебя с ним роман? Между прочим, ты знаешь, что он разошелся с женой?

– Мы друзья. Передашь?

– Передам. Вечно у тебя проблемы.

Она оделась, оглядела себя в зеркало и осталась довольна. Взгляд ее снова остановился на Лиз:

– Слушай, ты здорова?

– Здорова.

– Тогда я побежала…

Лиз подсчитывала: полчаса, пока Ребекка доберется до дискотеки, где ее ждет жених; еще столько же на обнимание с ним; и полчаса Дэйву, чтобы прийти в отель… Время тянулось бесконечно. Лиз казалось, что полтора часа успели трижды кануть в вечность. Может быть, Ребекка не встретила Дэвида?

Он пришел, когда Лиз перестала ждать.

– Ну, – сказал он, входя в комнату, – с акулами ты воевала, из машины тебя выбрасывали. Что теперь? – Лиз уткнулась в подушку и разревелась. – И почему у тебя свет не горит?

Дэвид включил лампу. Посчитав, что Лиз достаточно наревелась, он решительно пододвинул стул к кровати, на которой лежала Лиз, протянул ей носовой платок и потребовал рассказать все по порядку и с подробностями.

Потом он признался себе, что не ожидал услышать ничего подобного. Вот уж кто настоящая акула! – подумал он о бывшем женихе Лиз, но все же предположил:

– Может, он блефует?

– А монограмма на паркетном полу танцевального зала?

– Это он мог узнать от прислуги. Если умело расспрашивать горничную или садовника, они и не то выболтают.

– А если вдруг он действительно ограбил или собирается это сделать и свалит все на меня?

– Да сделай он это, его тут и близко не было бы! Когда он придет?

– Сказал, через день.

– Вот что: из отеля ни на шаг! Кто бы ни звал. Не волнуйся, ничего он тебе не сделает. Он сам боится…

– Дэвид, ты не оставишь меня?

– Не оставлю. Не думай об этом.

«Ничего он не сделает». Дэвид несколько раз повторил собственные слова утешения, но его самого они совсем не утешали. Девчонку шантажирует подонок, и ей одной с ним не справиться. Беспокоясь за Лиз, Дэвид невольно вспоминал погибшую сестру. Дженни было всего пятнадцать лет. Как большинство современной молодежи, она весьма свободно рассуждала о сексе. К тому же была влюбчива и доверчива. И первая же сволочь воспользовалась этим. Дженни никому не жаловалась, даже ему, брату! Она прыгнула с Бруклинского моста. А потом на вскрытии обнаружилось, что она беременна! Лишь полгода спустя Дэвид случайно узнал имя подонка…

Мысли его вернулись к Лиз. Если ее бывший жених явится раньше, чем обещал, он застанет Лиз врасплох. Надо идти к Сиду…

На пешеходной тропе, ведущей к пляжу, под подошвы сандалий то и дело попадались мелкие камни. Дэвид машинально отбрасывал камешки с дороги, в траву. Он поднялся по лестнице на спасательную вышку. Сид растирал жесткой губкой грудь и руки.

– Вытаскивал придурка, – пожаловался тот. – Сперва заплывают черт-те куда, а потом кричат «SOS!»

– Вытащил?

– Вытащил.

На столе рядом с переговорным устройством, соединявшим спасателя с морской полицией, кипел электрический чайник. Коробка с кофе стояла тут же. Дэвид открыл коробку, насыпал кофе в фаянсовую кружку и заварил кипятком. Обычно вечером он не пил кофе. И Сид обратил на это внимание. Спросил:

– Неприятности?

– Да. У девочки проблемы. Дэвид рассказал о Лиз.

– Даже если он только собирается ограбить, надо сообщить в полицию, – сказал Сид. – Ему не притянуть ее как сообщника: мы с тобой будем свидетелями.

Дэвид это понимал. Но понимал так же и то, что угроза бывшего жениха может обернуться реальностью. Выяснится, что она скрыла от хозяев виллы свое действительное положение. Как сказал этот тип? «Втерлась в доверие»? Лиз будет непросто доказать свою непричастность к ограблению…

– Послушай, – сказал Сид. – Какие-то улики на месте преступления всегда остаются. Этот красавчик наверняка наследил на вилле. К тому же мы с тобой знаем о шантаже. А Бекки видела его у отеля. Так что в любом случае тюрьма парню обеспечена. А из тюрьмы ему не дотянуться до Лиз. Нет, он просто пугает ее…

– Может, да, а может, нет, – задумчиво произнес Дэйв.

– Что же ты собираешься предпринять?

– Я думаю, Лиз надо увезти.

Сид присвистнул.

– Куда?

– Сам еще не знаю. Но пока другого выхода не вижу. Медлить с ее отъездом нельзя…

Дэвид попросил Сида подогнать машину к служебным воротам заднего двора отеля, а сам поспешил к Лиз. Он не обладал ни обаянием Джека Бредфорда, ни его кошельком, и потому постарался не попадаться на глаза хозяйке отеля.

У прачечной Дэвид столкнулся с ночной горничной, которая жила по соседству с ним. Та удивилась, увидев парикмахера в такое время и в таком месте.

– Пришел стирать? – насмешливо спросила она.

– Ладно острить. Кликни мне Лиз.

– Губа у тебя не дура…

– Это я без тебя знаю. Иди позови!

Лиз прибежала сразу. Испуганно уставилась на Дэйва.

– Все нормально, – успокоил он. – Беги к своей миссис Смит, скажи, что уезжаешь.

– Когда?

– Сейчас. Беги скорее!

– Прямо сейчас? – Лиз продолжала топтаться на месте, снова испуганно глядя на Дэвида. – А если она меня уволит?

– Значит, не будешь у нее работать.

– А если она спросит…

– Придумай что-нибудь! Скажи, что едешь к родственникам… Тебя будет ждать машина Сида. – Он показал на ворота хозяйственного двора. – У тебя много вещей?

– Сумка.

– Хорошо. Я жду.

Миссис Смит в просторном платье сидела в своем кабинете за письменным столом и пила вечерний стакан подогретого молока. Появление горничной предвещало очередное отлынивание от работы. На этот раз, наверное, станет отпрашиваться на завтра. Эта молоденькая хорошенькая Лиз нравилась постояльцам. Она проворная, смышленая, но уж слишком часто приходится отпускать ее. Миссис Смит не была расположена выслушивать маловразумительную историю, из-за которой горничной необходимо на час, на полдня, на день отлучиться. Миссис Смит намеревалась сказать, что ей нужна постоянная работница, а не вертихвостка, бегающая на свидания. Такая не может рассчитывать надолго задержаться на службе. Не дожидаясь просьбы, миссис Смит строго сказала, что не отпустит Лиз ни завтра, ни послезавтра.

– Не отпущу! Я жду водопроводчика, за ним надо будет убирать.

– Миссис Смит…

– Что «миссис Смит»?

– Я должна уехать.

– Догадалась. На час или на день?

– Надолго… Мне очень надо…

Это было слишком. Миссис Смит сказала ледяным тоном:

– Я тебя не держу. Можешь ехать. Насовсем.

– Спасибо, миссис Смит.

Лиз бросилась к дверям. Хозяйка остановила ее:

– Разбогатела? Деньги тебе не нужны?

– Нужны…

Миссис Смит иронично покивала, тяжело отодвинулась вместе со стулом и выдвинула верхний ящик стола. Затем прямо в ящике, чтобы Лиз не видела, отсчитала доллары и протянула их горничной. Был ли это точный расчет или деньги миссис Смит собрала на глазок, а может, и с прибылью для себя, но Лиз осталась довольна. Да и не было у нее времени проверять, правильно ли ей заплатили. Она спрятала небольшую стопку денег в сумку и через служебные ворота выбежала на улицу. В нескольких шагах, притаившись за кустами шиповника с отцветающими розовыми цветами, стоял синий «форд». За рулем сидел Сид, сзади – Дэвид.

– Отпустили? – спросил он.

Лиз кивнула и полезла в машину. Она не спрашивала, куда ее везут. Происшедшее за последние сутки воспринималось ею как сон, который кончится, как только она проснется. Она знала, что это будет скоро, потому что такое не может быть долго.

Дэвид сказал, что какое-то время Лиз поживет у него. Когда они приехали, Дэвид велел ей побыстрее пройти в его комнату. Лиз по-прежнему не задавала вопросов. Она оставила в машине Дэвида и Сида и пошла в дом. Дэвид вскоре присоединился к ней и сообщил, что Сид вернулся на вышку, а он сейчас отвезет Лиз на вокзал – она поедет на ранчо.

– Ты говорил, что я поживу у тебя? – напомнила она.

– Говорил. В машине.

– Ты не доверяешь Сиду?

– Доверяю. Но чем меньше людей будет посвящено, тем надежней. А Сид может нечаянно проговориться после рюмки-другой. Он знает за собой эту слабость и сам однажды попросил меня не посвящать его в то, чего нельзя рассказывать другим.

Дэвид хотел добавить привычное «не волнуйся, все будет о'кей», но, взглянув на несчастное лицо Лиз, промолчал. Он понимал, что сейчас ее такими словами не успокоить.

– В общем, ты едешь к Монике, – повторил он. – Не потеряла ее приглашение?

– Не потеряла. Но вдруг она еще в Нью-Йорке?

– У тебя есть приглашение, и тебя непременно примут, – убежденно заявил Дэвид. – Не отправят же тебя обратно?

Он стал собираться, надел чистую рубашку, побрился.

– Уходишь? – удивилась Лиз.

– Мне надо сходить на дискотеку.

Ее обидело, что он даже сегодня не захотел пропустить танцы и оставляет ее одну. Дэвид это видел, но об истинной причине умолчал – пусть меньше волнуется. Он сказал:

– Я скоро… – И ушел.

На дискотеку Дэвид обычно надевал разношенные туфли, чтобы легче было танцевать, но ноги все равно уставали, и, возвращаясь с танцев, он порой снимал обувь и топал по шоссе босиком. Сегодня на нем были новые ботинки – он не собирался танцевать. Ему необходимо было увидеть Ребекку, чтобы узнать, спрашивал ли про Лиз кто-нибудь из посторонних.

С тех недавних пор, после того как Ребекка стала официальной невестой, она и Боб, ее жених-полицейский, хоть и являлись на дискотеку, но ограничивались общением с приятелями в баре. Здесь их и разыскал Дэвид.

Мужчины сидели за столом, перед каждым – высокая кружка с пивом. Предстояли мотогонки, и Боб как непременный участник этих чисто мужских спортивных состязаний был в центре общего внимания.

– А, Дэйв, привет! – воскликнул он. – Присаживайся. Мы тут рассуждаем о всякой всячине…

Дэвид оглянулся. Ребекка, облокотившись о стойку, разговаривала с барменшей, пышной дамой с резко подведенными глазами. Он подошел к ним.

– Ребекка, ты не видела Лиз?

– Не видела, – ответила та вызывающе. – Ты же был у нее!

– Был. И ушел. Мы договорились встретиться здесь.

– Здесь ее не было.

– Что будем пить? – вмешалась барменша.

– Пиво, как всегда.

Барменша налила пива. Дэвид подвинул к себе стеклянную кружку, накрытую шапкой пены, отхлебнул пару глотков и снова повернулся к Ребекке.

– Странно, – сказал он, – что она не пришла. Неужели ты ничего не знаешь? Живете и работаете вместе…

– А кто я ей! Уехала и не простилась…

– Уехала? Одна или с кем-нибудь?

– Не знаю. Приходил тут к ней один… Лиз расстроилась, сама не своя была.

– Вот видишь – приходил! Может, с ним и уехала?

– Так это было утром.

– Мог и вечером прийти.

Ребекка удивленно смотрела на Дэвида.

– Она тебя просила прийти к ней вечером, я же тебе передала. Ты был?

– Был, был. Потому и спрашиваю, где она.

– Слушай, – недовольно сказала Ребекка, – заморочил ты меня совсем. Никуда не денется твоя Лиз. Где-нибудь с парнем гуляет. Тебе надо было лучше за ней следить… Представляешь, – Ребекка уже обращалась к барменше, – то ее один красавец вызывает, и Милена отпускает ее. Теперь другой объявился! Я ее спрашиваю, кто такие? А она молчит. Скрытная…

Значит, думал Дэвид, жених больше не приходил. Придет, как обещал, завтра. И узнает, что Лиз уехала неизвестно куда, никому ничего не сказав…

Он быстро допил пиво и собрался уходить.

– Что, Лиз не пришла, и танцы тебя уже не интересуют? – насмешливо сказала Ребекка. – Глядите-ка, эта малявка провела такого мужика!..

Дэвид пожал плечами: Что, мол, поделаешь. В такую жару приятней коротать время у моря. Не пришла, и ладно, а он пойдет на вышку к Сиду…

Когда Дэвид вернулся домой, Лиз обрадовалась:

– Как скоро ты вернулся! Что, так и не потанцевал?

– Бери сумку, поедем на вокзал.

Ей не хотелось ехать поездом. Она поверила, что Дэйв ее защита. А что она будет делать, если в пути встретит Эдварда? И там, на ранчо, среди чужих людей? Опять придется врать про свое богатство?!

– Скажешь им правду, – сказал Дэвид, угадывая ее мысли.

– Они меня выгонят.

– Не выгонят. А выгонят – все лучше, чем иметь дело с твоим Эдди или полицией. Найдешь другую работу. И потом, ты встретишь там Джека.

– Откуда ты знаешь, что он будет на ранчо?

– Он же сказал тебе, что умеет объезжать лошадей? А там конный завод.

Лиз понимала: Дэвид прав. Ехать придется. Терять ей нечего. Зато есть надежда на встречу с Джеком. Она подхватила сумку.

– Пошли…

Он похлопал ее по спине.

– Выше нос, девочка!..