1

– Пока, пап! Не забудь заехать за мной! – крикнула Элси, на минутку задержавшись на пороге, прежде чем скрыться за дверью школы.

Говард Истмен помахал дочери рукой.

– Не волнуйся, малыш.

Он подождал, пока подол плиссированной юбочки Элси исчез из виду, сел в джип и направился домой, не удержав вздоха облегчения. Он знал, что следующие несколько часов дочь проведет под присмотром людей, на которых можно положиться. Сам Истмен; погружаясь в работу над очередным сценарием, частенько забывал обо всем на свете. Не так давно, например, он запамятовал, что нужно забрать дочку из школы. Пришлось Элси просить учительницу, миссис Дикон, связаться с отцом по телефону. С тех пор девочка начала опасаться, что рано или поздно подобное повторится и ей придется ждать отца в пустой школе, в то время как остальных учеников более пунктуальные родители уже давно разобрали по домам.

Говард остро осознавал необходимость обретения помощницы – гувернантки или няньки, – способной взять на себя обязанности по присмотру за девочкой. У них была экономка, миссис Берд, приходившая два-три раза в неделю, чтобы убрать дом и приготовить еду, однако лишь сейчас он понял, насколько зависел прежде от няни, Нэнси Уилсон. К сожалению, она ушла на пенсию. Оставалось лишь сокрушаться по этому поводу, потому что пожилая женщина была для Элси не просто няней. С самого начала Нэнси являлась для девочки большей матерью, нежели Грейс, бывшая жена Истмена. А после того как последняя сбежала с любовником, Нэнси приняла под крылышко и самого Говарда, нимало не смущаясь тем фактом, что он не только взрослый человек, но и преуспевающий голливудский киносценарист.

В то время они жили в Лос-Анджелесе. Однако Нэнси совершенно не возражала против переезда в Бей-Пойнт, небольшую деревушку севернее Лос-Анджелеса. В ее окрестностях Истмен приобрел дом, спрятанный от ветров за прибрежной скалой. Новое жилье называлось Клиф-Нест и размещалось на достаточно большом расстоянии от деревни. Внизу находилась маленькая живописная бухта.

Сама Нэнси была родом из Юджина – чуть восточнее Бей-Пойнта, – поэтому переезд для нее был равносилен возвращению домой. В свое время она покинула родной город, потому что не смогла найти подходящей работы…

Говард прижался к обочине, пропуская встречный грузовик, водитель которого наверняка намеревался свернуть в деревенскую закусочную. Здешние дороги широкими не назовешь. Хорошо, что сейчас не нужно спешить. Зато полчаса назад пришлось гнать джип, потому что иначе Элси опоздала бы на первый урок. А все из-за него! Если бы он не засиделся допоздна за пишущей машинкой, то не проспал бы утром.

Но с этой минуты в распоряжении Говарда было полдня, и он решил, что после вчерашнего трудового подвига заслуживает небольшого отдыха. Проведя рукой по лицу, Говард понял, что нуждается в бритье. А также в чашечке кофе. Да-да, непременно! Ведь у него до сих пор маковой росинки во рту не было. Он лишь успел плеснуть молока в наполненную попкорном тарелку и поставить ее перед дочуркой, а сам отправился к автомобилю. Он решил, что некоторое количество кофеина ему явно не помешает и позволит как следует обдумать проблему поиска няньки для Элси.

Говарду приятно было возвращаться домой. Сердце грела мысль, что ему все-таки удалось убраться из большого города. Он любил Клиф-Нест с его уютом и уединенностью. Но самое главное – Элси тоже нравилось здесь. В то же время большинство нянек наверняка предпочтет работать в крупном населенном пункте…

У поворота на частную, ведущую к дому дорогу Говард заметил стоящий под углом к обочине светло-сиреневый «сааб». Он уменьшил скорость, думая о том, что водитель, должно быть, слегка заплутал, однако в салоне автомобиля никого не оказалось. Владелец «сааба» или отправился в деревню пешком, или свернул к Клиф-Несту. Другого жилья в окрестностях не было.

Истмен нахмурился, хоть и понимал, что особо волноваться не стоит. Газетчики не досаждали ему в здешних местах. Даже местная пресса не стала слишком раздувать тот факт, что близ деревни Бей-Пойнт поселился известный киносценарист.

Тем не менее, на дороге стоял автомобиль, который явно кому-то принадлежит.

Кого и каким ветром сюда занесло?

Говард нажал на акселератор. Приятное предвкушение чашечки горячего ароматного кофе и сытного завтрака улетучилось, сменившись заведомой неприязнью к человеку, посмевшему нарушить его уединение.

Впереди показались ворота Клиф-Неста. Как обычно, они были распахнуты, и Истмен въехал прямо на засыпанную светлым гравием дорожку, ведущую к дому. Клиф-Нест выглядел приветливо, даже несмотря на серые тучи, затянувшие небо.

Перед парадным крыльцом находилась асфальтовая площадка, на которой удобно было разворачиваться на автомобиле. Справа, чуть поодаль от жилого здания, темнел гараж, а за ним тянулись хозяйственные постройки, в которых хранился садовый инвентарь и разного рода инструменты.

Притормозив перед крыльцом, Говард подождал, не откликнется ли на его прибытие проникший в частные владения нежданный посетитель. И действительно, на ведущей в сад тропинке возник чей-то силуэт. Однако принадлежал он не мужчине, как изначально подумал Истмен, а женщине, вернее девушке. Судя по всему, гостья не имела при себе ничего подозрительного, даже фотоаппарата. На ее плече висела лишь дамская сумочка.

Девушка увидела джип и после секундного замешательства направилась к нему. Она была высокой и стройной, с длинными темными, заплетенными в толстую косу волосами, пестревшими светлыми прядями, что, безусловно, являлось результатом особого рода окраски. Гостья выглядела не старше лет двадцати трех – двадцати четырех.

Интересно, что ей понадобилось в моих владениях? – мелькнуло в голове Истмена. Разве она не подозревает, какие опасности поджидают одиноких молодых путешественниц в столь безлюдных местах?

Впрочем, даже и в менее безлюдных. Ведь незнакомка наверняка не знает, кто хозяин этого дома.

Если только это не очередная оголтелая поклонница!

С другой стороны, неизвестная гостья, возможно, надеялась найти в доме женщину. Или… Или ее прислало агентство по найму домашней рабочей силы. Говард давно не звонил туда, но в тамошних списках наверняка сохранились его данные. И пока он сидит здесь и предполагает самое худшее, ситуация может обернуться наилучшим образом.

Няня для Элси! Миловидная девушка, которая присмотрит за его дочерью, пока сам он будет работать. Вовремя отвезет ребенка в школу и заберет домой, накормит и поиграет. Неужели на Говарда в самом деле свалилось нежданное счастье?

Окрыленный этой мыслью, он распахнул дверцу джипа и шагнул на асфальтовый пятачок. Затем с улыбкой направился к незнакомке.

– Не меня ли вы ищете?

– Э-э… – Девушка явно смутилась. Говард обратил внимание на ее шелковое платье и легкий кожаный жакет кремового цвета – не похоже, чтобы обе вещички были куплены в магазине готовой одежды. Сразу видно: стоят они немало. И уж на собеседование с потенциальным работодателем в такой одежде определенно не ходят.

С другой стороны, высокопрофессиональная, хорошо подготовленная гувернантка наверняка получает достойное жалованье и вполне может позволить себе хорошо одеваться.

И вообще, что тебе известно о дамской моде? – усмехнулся Говард.

Тем временем, вероятно решив, что прикативший на джипе молодой мужчина не представляет для нее никакой опасности, девушка улыбнулась.

– Наверное, вы правы. Я ищу вас… если вы здесь живете.

– Так и есть. – Он протянул руку. – Говард Истмен. А вы, простите?..

Похоже, незнакомка еще больше смутилась, после того как он представился. А может, это реакция на известное имя? Так или иначе, но девушка неохотно ответила на рукопожатие.

– Я… Джоан. – Заметив, что Говард поднял бровь, она добавила: – Ммм… Джоан Гловер.

– Очень приятно.

Говарду в самом деле понравилась ее фамилия. Она звучит солидно. За подобной фамилией наверняка стоит множество славных предков.

– Итак, мисс Гловер, издалека ли вы прибыли?

Похоже, Джоан удивил подобный вопрос. Она поспешно выдернула тонкие изящные пальцы из его руки, словно вдруг испугавшись чего-то.

– Э-э… нет. Прошлую ночь я провела неподалеку, в мотеле.

– Вот как? – На сей раз удивился Говард. Ближайший мотель находится милях в пяти от сюда. Неужели Джоан не объяснили в агентстве, как проехать к Клиф-Несту? Ведь ей вовсе незачем было терять время в дешевой придорожной гостинице.

– Это ваш «сааб» стоит на дороге? – спросил Говард.

Джоан кивнула.

– Это арендованный автомобиль. У него заглох мотор. Мне удалось дотянуть только до поворота. Впрочем, вы сами видели.

– Хорошо хоть так, – обронил Говард. – В Бей-Пойнте есть мастерская. Позже я позвоню туда. Ребята посмотрят, что стряслось с машиной, починят, а потом отгонят в агентство, в котором она была арендована.

– Нет, я… – Джоан осеклась и посмотрела на Говарда так, будто тот изъяснялся на марсианском языке. – Вам незачем беспокоиться. Если позволите мне воспользоваться вашим телефоном…

Говард нахмурился.

– Вас не агентство прислало? Конечно! Мне следовало раньше догадаться… Послушайте, а вы часом не репортер? – Он язвительно усмехнулся. – Плохи же у них дела, если приходится отправлять на задание таких несмышленышей!

– Я не несмышленыш! – мгновенно последовал резкий ответ. Джоан гневно выпрямилась, словно стремясь стать выше Говарда. Разумеется, из этого ничего не вышло: она все равно оставалась на несколько дюймов ниже. – И я никогда не имела отношения ни к какому агентству.

– Ясно. – Говард стиснул зубы. – Так что же вам здесь понадобилось? Может, вы все-таки репортер?

– Я? – Джоан уставилась на Говарда недоуменным взглядом словно подернутых легкой дымкой зеленовато-серых глаз. – Ничего не понимаю. Вы ждете репортера? – Она едва заметно побледнела. – Почему вас навещают газетчики?

– Не притворяйтесь, будто не знаете, кто я.

– У меня и в мыслях нет притворяться! – Она на миг задумалась. – Конечно, вы назвали свою фамилию – Истмен, – поэтому я и знаю ее.

– Говард Истмен, – уточнил он. – Что? Никаких ассоциаций?

– Нет. – В глазах Джоан возникло беспокойство. – Кто вы?

Говард качнулся взад-вперед на каблуках. Это она серьезно? Похоже, что так. А если не так, то мисс Гловер превосходная актриса.

– Вы не ходите в кино? – сухо поинтересовался он, понемногу начиная чувствовать себя не в своей тарелке. – Вам никогда не доводилось слышать ни об одной моей работе?

– Боюсь, что нет. – Гостья как будто слегка успокоилась. Тем не менее, никаких сожалений по поводу своего невежества она не выказывала. – Выходит, вы знаменитость?

Говард не удержался от ироничного смешка.

– В некотором роде. Итак… что же вы здесь делаете?

– Говорю вам, у меня сломался автомобиль! Я надеялась воспользоваться вашим телефоном.

– В самом деле? – пристально взглянул на нее Говард.

– Разумеется. – Джоан поежилась, несмотря на то, что утро нельзя было назвать холодным. Разве что пасмурным. Говард отметил странный жест собеседницы, а также ее бледность. – Не возражаете? – добавила она.

Говард помедлил. Со стороны гостьи это могло быть ловким ходом, позволяющим проникнуть в дом. Однако Говард начал сомневаться, что новая знакомая способна на подобное коварство. И все же он давно не приглашал к себе никого, кроме ближайших друзей или родственников.

Джоан заметила его нерешительность.

– Если по какой-то причине вы не можете оказать мне помощь, то хотя бы скажите, как добраться до ближайшей автомастерской. Насколько я понимаю, та, о которой вы упомянули, находится не слишком далеко отсюда?

– Пешком идти далековато, – мрачно произнес Говард. – Вы можете преодолеть расстояние в четыре мили?

– Если необходимо… – вздохнула Джоан. – Только скажите, куда идти.

Однако Истмен не мог так поступить. Мысленно называя себя идиотом, он широким жестом указал на дом.

– Ладно, звоните. Прошу за мной… – Надеюсь, я не совершаю самую большую ошибку в жизни, вертелось в его голове, пока они шли.

Тем временем два лабрадора Говарда подняли лай. Несмотря на безобидный нрав псов, издаваемые ими звуки были весьма устрашающими и способны были напугать любого незваного посетителя.

– Вы любите собак? – спросил Говард, бросив взгляд через плечо.

Джоан помедлила.

– Не знаю. А ваши очень свирепы?

– О да! – рассмеялся Говард. В следующую секунду он сообразил, что вопрос был задан вполне серьезно, и добавил: – Их дружелюбие порой принимает ужасающие размеры. Если не поберечься, барбосы залижут насмерть.

На лице Джоан появилась улыбка, и оно удивительном образом переменилось. Говард даже удивился, подумав, как преображает некоторых людей улыбка. На мгновение Джоан стала удивительно красивой, но потом улыбка исчезла, сменившись выражением сильной усталости.

Отворив входную дверь, Говард сразу подвергся радостной атаке любимцев. Вообще, хозяйкой собак считалась Элси, но они делили свою привязанность поровну на двоих.

Прошло несколько секунд, прежде чем лабрадоры заметили, что хозяин явился не один. Тому пришлось схватить псов за ошейники, чтобы питомцы на радостях не сбили гостью с ног. Затем Говард выдворил собак наружу.

– Простите, – сказал он, провожая Джоан в гостиную, где царил заметный беспорядок.

Если бы миссис Берд работала сегодня, комната выглядела бы гораздо привлекательнее.

– Собаки в самом деле очень дружелюбны, – вежливо произнесла Джоан, делая вид, что не замечает беспорядка. – Они принадлежат вам или вашей супруге?

Истмен непроизвольно поджал губы.

– Моей дочери. – Затем, видя, что гостья в самом деле очень устала, он добавил: – Я все утро мечтаю о кофе. Выпьете со мной чашечку?

– С удовольствием! – откликнулась Джоан с готовностью человека, который давно уже ничего не ел.

Говарда вновь начали одолевать сомнения. Кто же такая эта Джоан? Куда она направлялась по приморской дороге, которой пользуются в основном лишь местные жители да любители воскресных пикников? Что ей нужно на самом деле?

– Сейчас я поставлю вариться кофе, а потом найду номер телефона автомастерской.

– Спасибо.

Джоан стояла у порога гостиной, одной рукой держась за ремешок сумочки, а другой – за дверной косяк. Говард не был полностью уверен, но ему показалось, что гостья дрожит. Возможно, это была некая нервная реакция. Возможно, девушка побаивается его. Странно, неужели он может внушать чувство страха? Кстати, вопрос, принадлежат собаки ему или его жене, мог быть завуалированной, но довольно неуклюжей попыткой узнать, женат ли он.

– Почему бы вам не присесть? – предложил он, кивнув на диван. – Я вернусь через несколько минут.

– Хорошо.

Несмотря на то, что Джоан изобразила на лице вежливую улыбку, она неохотно отделилась от дверного косяка и села не на диван, а на стул, оставив между собой и хозяином дома большое расстояние.

Отметив про себя эти детали, Говард нахмурился. Ничего, гостья быстро поймет, что не интересует его как женщина. Ни она, ни кто-либо иной.

Несмотря на неожиданно свалившуюся на него славу, подкрепленную также солидным финансовым успехом, Говард не имел ни малейшего намерения заменять кем-то свою, бывшую жену. Тем более что человек его положения всегда представляет интерес для особого сорта дамочек, даже если внешне он страшнее черта. А о Говарде этого не скажешь. Его лицо, хоть и с несколько резкими чертами, вполне можно назвать привлекательным. В юности Говарду даже говорили, что глубоко посаженные глаза, смуглая кожа и нос с горбинкой, перебитый во время одной из игр в регби, делают его гораздо интереснее некоторых парней, считающихся красавчиками, но обладающих слащавой внешностью.

Впрочем, Говарда давно перестал волновать этот вопрос. Ему требовалось лишь одно – чтобы его любила Элси. Остальное не имело значения.

Вернувшись в гостиную, он застал неожиданную картину. Гостья по-прежнему сидела на стуле, а ее голова покоилась на сложенных на столе руках. Судя по всему, Джоан спала.

Насколько же велика ее усталость? И вообще, что происходит?

Не успел Говард задать себе этот вопрос, как зазвонил телефон. Джоан вздрогнула и подняла голову.

Выругавшись про себя, Говард взял трубку. При этом он так до конца и не понял, чем вызвана вспышка его раздражительности, тем, что гостья уснула, или разбудившим ее звонком.

– Да? – произнес он в трубку.

– Говард?

– Лора! – вздохнул он. – Привет. Что скажешь?

– Я помешала тебе?

Если даже так, это ничего не меняет, подумал Говард. Он был слишком многим обязан Лоре Стетсон, чтобы можно было просто так отмахнуться от ее звонка. Тем более что в эту минуту на него был направлен обеспокоенный взгляд зеленовато-серых глаз другой женщины.

– Нет, я только что вошел. Отвозил Элси в школу, – быстро произнес он. – Сейчас варю кофе. Честно говоря, мы сегодня проспали и чуть не опоздали на первый урок.

Лора сочувственно прищелкнула языком.

– Неудивительно, ведь сегодня у миссис Берд выходной, не так ли? Кстати, поступили какие-нибудь предложения от агентства?

– Нет. – Говарду не хотелось развивать эту тему. – Пока ничего.

– Может, попробовать позвонить в какую-нибудь местную контору по найму рабочей силы? Иногда у них бывают почасовые няньки.

– Мне не нужна почасовая, – мягко возразил Говард. – Я хочу найти настоящую, опытную няню, которая согласится работать круглосуточно. Ведь тебе известно, что по вечерам я работаю.

– Иными словами, ты ищешь вторую мать для Элси, – несколько напряженно заметила Лора. – Но шанс отыскать женщину, которая согласится поселиться в здешней глуши…

– Знаю, знаю! – Подобные разговоры происходили очень часто, и Говарду не удалось сохранить терпение. – Спасибо за участие, но я попытаюсь решить эту проблему сам.

– Надеюсь, тебе это удастся, – с прохладцей произнесла Лора. – В любом случае, я звоню не поэтому. Просто хотела узнать, забирать ли мне сегодня Элси из школы. Я отправляюсь в Грэнфилд, но постараюсь вернуться к…

– Не беспокойся, – поспешно прервал собеседницу Говард. – Я пообещал дочери заехать за ней. – Он помолчал. – Большое спасибо, Лора. Как-нибудь в другой раз я обязательно обращусь к тебе с подобной просьбой, идет?

– Да уж этого не миновать. Ладно, мне пора. Тебе ничего не нужно в Грэнфилде? Заказывай, на обратном пути я могу заехать к вам.

– Благодарю, Лора, вроде бы ничего не нужно. Желаю приятно провести время. Звони.

Кладя трубку, Говард заметил, что Джоан поспешно опустила взгляд, словно не желая, чтобы создалось впечатление, будто она подслушивает. Он сходил на кухню и вернулся с подносом, на котором стояли кофейник, сливочник, сахарница и чашки.

– Вам с молоком и сахаром или черный?

– С молоком, но без сахара, – сразу ответила Джоан. – Как приятно пахнет!

Говард поставил перед ней на треть наполненную чашку и сливочник.

– Пожалуйста, сделайте сами, как вам нравится.

– Спасибо.

Он выдержал небольшую паузу, затем спросил:

– Вы голодны?

– Я? – На миг глаза Джоан вспыхнули, но в следующую секунду она опустила ресницы и осторожно произнесла: – Нет. Чашки кофе вполне достаточно.

Говард немного подумал, потом снова сходил на кухню и принес вазочку с домашним печеньем, которое накануне испекла миссис Берд.

– Вы уверены насчет еды? Очень рекомендую попробовать печенье.

Джоан едва слышно вздохнула, но, в конце концов, покачала головой.

– Благодарю. Больше всего мне необходим кофе. – Она отпила глоток из чашки, потом произнесла как бы между прочим: – Насколько я понимаю, вы ищете няню для дочери? – На ее щеках появился слабый румянец. – Сколько девочке лет?

– Элси? – Говард поначалу замялся, но потом решил, что большого вреда не будет, если он скажет. – Семь. По правде говоря, мне даже не верится, что она уже ходит в школу. Время летит страшно быстро.

Джоан провела языком по губам.

– Ваша жена умерла? – Не успев договорить, она прикрыла рот пальцами. – Не отвечайте. Я не должна была спрашивать.

– Это верно. На раз вы спросили, я отвечу. Грейс ушла от меня, когда Элси была еще совсем крошкой. Только вы не волнуйтесь, это ни для кого не секрет.

– Понятно. – Джоан сжала чашку между ладонями. – Очень жаль.

– Да, – криво усмехнулся Говард. – Но, поверьте мне, так лучше для нас обоих.

Гостья быстро взглянула на него.

– Для вас и вашей жены?

– Нет, для меня и моей дочери. – Говард наполнил свою чашку ароматным напитком, затем обошел стол и сел напротив Джоан. – Ну как вам кофе?

Она выпрямилась, словно близость хозяина дома, или масштабы его фигуры, пугала ее.

У него промелькнула мысль, что в свое время какой-то парень, наверное, нагнал на Джоан страху, надолго лишив ее уверенности в себе. Однако вслух Говард ничего не сказал. Его профессиональный опыт подсказывал, что на человека лучше не давить. Незачем травмировать психику. Разве только для этого есть особые причины.

– Значит, вы живете один? – произнесла, наконец, Джоан, вероятно решив продолжить свое небольшое расследование.

– У меня есть Элси. – Он окинул гостью подозрительным взглядом. – Эй, вы уверены, что не принадлежите к журналистской братии? Эти ребята чертовски любят задавать подобные вопросы!

Ее глаза расширились.

– Нет! – В следующую секунду Джоан сообразила, что Говард дразнит ее. – Я тут подумала насчет работы…

– Какой?

Он не ожидал ничего подобного, и Джоан воспользовалась его минутным замешательством.

– Хочу стать няней вашей дочери, – быстро произнесла она. – Как вам эта идея?

 

2

Предложение его ошеломило. Именно так могла Джоан описать выражение, появившееся на загорелом лице Говарда. Причем выражение это совершенно не вязалось с его резкими чертами лица. Тем более что его щеки покрывала суточная щетина, придавая ему очень уверенный вид.

Почему он так удивился? – с тревогой подумала Джоан. С другой стороны, реакция его вполне естественна. Не каждый день на голову сваливается незнакомая дамочка, едва ли не с порога справляющаяся о работе. Ведь он ничего не знает обо мне. К тому же у меня даже нет рекомендаций. Или поддержки какого-нибудь агентства. Любой человек на его месте был бы вправе счесть меня аферисткой.

Она уже жалела, что предложила хозяину этого уютного дома свои услуги. В конце концов, ей тоже ничего не известно о Говарде Истмене. Он был добр к ней, но это еще не повод для доверия. Кроме того, Джоан прежде не приходилось работать ни няней, ни медсестрой, ни кем-нибудь в этом роде. Ее опыт общения с детьми ограничивался школой, однако мистер Истмен наверняка не поверит, что некогда она была учительницей начальных классов. Джоан и сама уже с трудом вспоминала прошлое. Все прежнее словно происходило в другой жизни, когда она была молоденькой и наивной.

– Вас в самом деле привлекает мысль стать няней моей дочери? – наконец заговорил Говард, всем своим видом выражая недоверие. – Но вы не упоминали о том, что ищете работу.

Нет, конечно. Я ищу убежище.

Разумеется, вслух Джоан ничего подобного не произнесла. Ведь не могла же она рассказать ему, что позавчера вечером удрала из Лос-Анджелеса, думая лишь об одном: как бы поскорее убраться подальше от Джеффа.

Впрочем, сейчас Джоан не могла думать об этом. Ей требовалось время, чтобы прийти в себя, осмыслить то, что она совершила.

– Привлекает, – кивнула Джоан, избегая проницательного взгляда хозяина дома. – Вас заинтересовало мое предложение?

Губы Говарда изогнулись в саркастической усмешке.

– Разве вам приходилось работать с детьми?

– Да.

Ей не хотелось лгать, но выбора не было. К тому же чем больше она размышляла, тем привлекательнее представлялась ей собственная идея. Подобная работа – именно то, в чем Джоан сейчас больше всего нуждается. Здесь будет крыша над головой, возможность не только заработать деньги, но и хорошо спрятаться от всех, и в частности от Джеффа, не опасаясь быть обнаруженной.

После секундной паузы Джоан храбро произнесла:

– Мне приходилось работать учительницей начальных классов.

– Приходилось? – Темные брови Говарда сошлись у переносицы.

– Да.

– И больше никем?

– В последнее время нет.

– Почему?

На первый взгляд вопрос казался вполне невинным, но у Джоан все равно создалось впечатление, что хозяин дома испытывает ее.

– Потому что некоторое время назад я оставила учительскую деятельность. Однако приобретенные однажды навыки просто так не исчезают, знаете ли.

– Чем же вы занимались?

Сражалась за свою жизнь! – подумала она. Но вслух сказала, каким-то чудом заставив свой голос звучать без дрожи:

– Я вышла замуж. Мой муж… э-э… бывший… возражал против того, чтобы я продолжала работать. – А сама подумала: это еще мягко сказано!

– Понятно.

Джоан показалось, что пристальный взгляд Говарда проникает прямо в ее душу.

– Вы не из этих мест?

Он задает слишком много вопросов! Джоан глотнула воздух, соображая, как лучше ответить на его вопрос. Солгать? Но ее произношение наверняка отличается от здешнего, так что обман быстро откроется.

– Нет. До недавнего времени я жила гораздо южнее.

– До того дня, когда решили арендовать автомобиль и отправиться в путешествие? – подсказал Говард. – Что случилось, Джоан? Ваш муж; увлекся другой женщиной, и вы решили исчезнуть на время, желая как следует проучить зарвавшегося наглеца?

– Нет! – воскликнула Джоан. Если бы Джефф обратил внимание на другую женщину, все было бы совсем иначе. Джоан не оказалась бы в таком положении. – Говорю же вам, мы находимся в разводе. Мне… просто захотелось переменить обстановку, только и всего. Я ехала и не знала, где остановлюсь, пока не попала сюда.

– И решили, что если мне нужна няня, то ею станете вы, – с иронией прокомментировал Говард. – Простите, если мои слова покажутся вам резкими, но подобной чуши я не слыхал за всю свою жизнь.

– Это не чушь! – Джоан явственно различила в собственном голосе нотки отчаяния, однако ничего не могла с собой поделать. Ей необходима эта работа. – Вам нужна няня или нет? Судя по тому, что вы говорили по телефону, потребность в няне существует, и потребность немалая.

Говард откинулся на спинку стула.

– Выходит, вы все слышали?

– Разумеется. Не затыкать же мне уши! – Джоан понимала, что лгать нет смысла. – Я лишь прошу рассмотреть мою кандидатуру на это место.

– Да? – Похоже, Говарда ее слова не убедили. – Какова же ваша квалификация?

Джоан замялась.

– Ну… два года работы в начальной школе… в Пасадене. – Она едва не брякнула название школы, что в данных обстоятельствах было бы крайней глупостью. – Потом я вышла замуж.

– И вы можете это доказать? У вас есть документ об образовании, рекомендации?

Джоан потупилась.

– С собой нет.

– Но вы можете их привезти?

Она сникла.

– В настоящее время это довольно непросто сделать.

– Вот так сюрприз! – с изрядной долей язвительности заметил Говард. – Как-то это странно, миссис Гловер, вы не находите?

– Мисс, – машинально поправила Джоан, не видя в этом особого смысла. Если он не хочет дать ей работу, то какая разница, как он будет ее называть… Она выпрямилась, решив предпринять последнюю попытку. – Послушайте, я не собираюсь делать вид, будто мне безразлично, дадите вы мне возможность работать или нет. Я очень заинтересована в получении места няни в вашем доме. И я действительно работала учительницей. Кстати, была на хорошем счету, если хотите знать. – Она посмотрела Говарду прямо в глаза. – В конце концов, можете назначить недельный испытательный срок. Что вы теряете?

– Достаточно много, – блеснул он глазами. – Я никогда не поручу дочь неизвестно кому, мисс Гловер. Элси очень дорога мне, уж простите за прямоту.

Не похоже, чтобы он, в самом деле, испытывает неловкость за свои слова. Напротив, Говард как будто не может дождаться, когда незваная гостья покинет его дом.

Джоан отодвинула чашку с недопитым кофе и встала из-за стола.

– И меня простите, – едва слышно слетело с ее губ. Она наклонилась за лежащей на ковре возле стула сумочкой. – Разрешите хотя бы воспользоваться вашим телефоном…

– Погодите! – К досаде Джоан, Говард тоже поднялся, преградив ей путь к выходу. – Скажите, вы в самом деле провели ночь в здешнем мотеле или это тоже ложь?

– Какая вам разница? – Джоан старалась сохранять спокойствие, хотя вдруг четко осознала свою незащищенность в этом уединенном месте. Пока обсуждалась возможность получения ею работы, она чувствовала способность контролировать ситуацию. Однако Истмен ясно дал понять, что не верит ни единому ее слову. Поэтому сейчас она с беспокойством осознала, что в некотором роде ее судьба находится в руках этого человека. Который к тому же прекрасно осознает свои преимущества. Как он ими воспользуется? Сдаст ее полиции? Или позволит уйти, но предоставит властям описание внешности заглянувшей к нему особы? И сколько тогда ей останется гулять на свободе?

– А все-таки?

Он сунул руки в карманы джинсов, которые сидели на нем так плотно, что вытерлись до белизны на всех выступающих участках. Джоан отметила это мимоходом и облизнула пересохшие губы.

– Ну да, вы правы, я не ночевала в мотеле, – неохотно призналась она. – Так можно мне позвонить?

– Что же, вы ехали всю ночь, пока утром «сааб» не сломался?

Джоан вздохнула.

– Ближе к утру я свернула в рощицу и поспала часок.

– Наверняка вы валитесь с ног от усталости.

Она издала безрадостный смешок.

– Вам-то что за дело?

Говард молчал так долго, словно вовсе не собирался отвечать. Наконец он произнес довольно прохладным тоном:

– У меня тоже есть сердце. И я могу понять, что человек попал в передрягу. Присаживайтесь, я приготовлю вам завтрак. Подкрепитесь и отдохните немного, а уж потом звоните в автомастерскую.

Джоан устало взглянула на него.

– О какой передряге речь? Говорю вам, мне просто захотелось сменить обстановку…

– Понял, понял, – махнул рукой Истмен. – Только не ждите, что я этому поверю.

– Вообще-то мне безразлично, поверите вы или нет…

– А я уверен, что очень даже небезразлично.

– Это почему же?

– Вы прекрасно понимаете, что я могу задержать вас здесь до тех пор, пока не проверю вашу историю.

Джоан вздрогнула.

– Вы не сделаете этого!

– Назовите хотя бы одну причину, которая остановила бы меня.

– Вы… вы… не имеете права! Я не ребенок и могу делать все, что пожелаю.

– Согласен. – Говард выдержал паузу. – Однако человек, решивший сменить обстановку, не удирает с насиженного места сломя голову и не гонит автомобиль ночами. Вдобавок вы оставили дома все рекомендации и документы, способные подтвердить ваш рассказ, не говоря уже о вашей личности.

Джоан почувствовала себя припертой к стене.

– Позвольте мне просто уйти, – устало вздохнула она. – Прошу вас. Я не стану даже звонить. Сама проверю двигатель. Если не заведется… что-нибудь придумаю. Просто забудьте, что видели меня.

Говард тоже вздохнул.

– Не смогу.

– Почему?

– Видите ли, мне кажется, что вы нуждаетесь в помощи, – мягко произнес он. – Почему бы вам не рассказать, что произошло на самом деле? Думаю, вы поссорились с мужем и решили уехать. Угадал?

– Нет, – упрямо качнула головой Джоан. – Ведь я же сказала: мы с мужем в разводе.

Говард хмыкнул.

– Допустим. Почему же тогда на вашей руке до сих пор красуется обручальное кольцо? Вы настолько сентиментальны?

Джоан прикусила губу. Она совершенно забыла о кольце, потому что просто привыкла к нему. К тому же гневу Джеффа не было бы предела, если бы Джоан осмелилась снять предмет, являющийся символом их супружества. Для нее самой кольцо так мало значило, что она даже не особо задумывалась, как воспринимают его другие люди.

Внезапно испытав приступ головокружения, Джоан покачнулась. Когда она в последний раз ела? Не сегодня, это точно. Да и вчера, кажется, тоже. Во всяком случае, Джоан не помнила момента покупки какой-то еды.

Зато в ее мозгу в мельчайших деталях возник образ лежащего на ступеньках Джеффа. Когда муж скатился с лестницы кубарем, Джоан сбежала следом и, в ужасе упав на колени, попыталась нащупать пульс. Однако ее рука так сильно дрожала, что различить признаки сердцебиения она не смогла. Как бы то ни было, Джефф не дышал, а это могло означать только одно. Он мертв!

Джоан вновь покачнулась и в эту секунду заметила, что Говард протянул к ней руку.

Он собирается дотронуться до меня! – панически пронеслось в ее голове.

Стремясь избежать прикосновения, Джоан отшатнулась словно ужаленная и почувствовала, что ноги совершенно ее не держат.

Да что же это?! Так и сознание недолго потерять. Нет, ни в коем случае! Что ей известно о стоящем напротив человеке? Ничего, кроме того, что он угрожал заняться выяснением подробностей ее биографии.

Не нужно было сюда приходить, не стоило просить его о помощи. Джоан должна рассчитывать только на себя. Собственно, именно этого она и добивалась, не так ли?..

Джоан открыла глаза и первое, что увидела, – это колышущиеся на легком ветерке занавески. Окно за ними было открыто. Солнечные лучи падали на стены, оклеенные обоями нежного персикового цвета, и лежали светлыми пятнами на комоде темного дуба и синем покрывале, которым Джоан была прикрыта до пояса. Откуда-то издалека доносился звук мотора трактора, собачий лай, а также успокаивающе действующие на истерзанные нервы крики чаек и мерный шум прибоя.

Где это я?

Поднявшись на локте, Джоан хмуро оглядела миленькую спальню.

Ничего знакомого, кроме ее собственного кожаного жакета, лежащего на подлокотнике мягкого светло-коричневого кресла, а также стоящих на полу туфель на высоком каблуке.

И тут она все вспомнила. Как упал Джефф, как она удрала из дому, как двигатель арендованного автомобиля заглох у поворота на ведущую в сторону моря дорогу…

По спине Джоан побежали мурашки. В воспоминаниях не было ничего, что напомнило бы, как она оказалась в незнакомой спальне, на чужой постели, полностью одетая, если не считать жакета и туфель. Что произошло?

Джоан прижала ко лбу ладонь, отчаянно пытаясь восстановить в памяти события.

Ей припомнился симпатичный дом с приусадебным участком, за которым возвышалась прибрежная скала. Верно! Она надеялась найти там телефон. Потом на джипе подкатил человек в синих джинсах и черной рубашке-поло. Говард Истмен.

Джоан с тревогой подумала о том, известно ли имя этого человека Джеффу. Наверняка. Тот всегда кичился своей осведомленностью в разных областях искусства, в том числе и кино. А Истмен имеет к этой сфере какое-то отношение.

Но Джефф умер, напомнила она себе, чувствуя приближение волны леденящего ужаса. Не нужно сейчас думать об этом! Лучше припомнить, как она очутилась в спальне владельца этого дома.

Впрочем, комната может принадлежать вовсе не ему. Джоан почему-то казалось, что спальня Говарда Истмена должна выглядеть по-иному. Это помещение слишком женственно, если можно так выразиться. Возможно, здесь спит дочка Говарда. Элси, кажется?

Так ли это важно для тебя? – вяло усмехнулась Джоан.

И все же Истмен отнесся к ней с участием. Хотя, когда Джоан увидела его выходящим из джипа, первой ее мыслью было бежать. У нее не было ни малейшего желания вручать свою судьбу мужчине. Любому мужчине. Нет уж, довольно!

Однако здравый смысл подсказал Джоан, что следует подавить приступ паники, иначе она ничего не добьется. Или – что еще хуже – вызовет подозрения.

Поначалу все шло неплохо, но потом возникла эта идея насчет того, чтобы устроиться здесь работать нянькой. Сплошное безумие! Сейчас Джоан отчетливо поняла всю безрассудность своего предложения. С этого момента Истмен начал задавать вопросы, на которые она не могла – или не хотела – ответить.

И все же ее привлекала мысль остаться здесь, в уединенном уголке, затеряться, раствориться, чтобы никто не догадался, где она прячется.

Снова залаяла собака, на этот раз ближе. Джоан показалось, что под самым окном. Тут же мужской голос прикрикнул на пса. Голос этот вызвал неясные ассоциации. Ах да! Хозяин дома, Говард Истмен.

Выходит, это он принес Джоан наверх, уложил в кровать и укрыл. Но почему? Может, она потеряла сознание, упала и ударилась головой? Только не это! После всего, что случилось накануне…

Сумочка! Где она? – вскинулась Джоан.

Возможно, Истмен успел исследовать ее содержимое и нашел какие-то улики преступления.

Улики! Это слово заставило Джоан содрогнуться. Она постаралась взять себя в руки и по размышлении пришла к единственно возможному выводу: хозяин дома не мог найти в сумочке ничего, что указывало бы на тот факт, что его гостью зовут вовсе не Джоан Гловер.

Она откинула покрывало, спрыгнула с кровати и тут же издала сдавленный стон. В ее бедро словно игла вонзилась. Стиснув зубы, Джоан стояла неподвижно, пока не утихла боль, потом подняла подол платья и обследовала ужасающего вида огромный черный синяк, расползшийся вниз от края трусиков.

Ничего страшного, это не смертельно, утешила себя она.

Потрогав синяк холодными от волнения пальцами, она опустила подол.

– Так вы уже встали!

Джоан резко повернулась к двери и увидела стоящего на пороге Говарда.

Сколько времени он наблюдает за мной? – лихорадочно пронеслось в ее мозгу. И что видел?

Она прерывисто вздохнула. В той давней жизни, которая была до мрачной эпохи Джеффа, такой мужчина, как Говард Истмен, показался бы ей весьма привлекательным. В нем ощущалась та необыкновенная мужская притягательность, которая не оставила бы равнодушной любую женщину.

Джоан опустила взгляд, и Говард, будто сообразив, что она еще не окончательно пришла в себя, спросил:

– Когда вы в последний раз ели?

Она машинально взглянула на часы и увидела, что они разбиты. Стекло покрылось трещинами, одна стрелка согнулась. Вероятно, это случилось, когда позавчера Джоан ударилась об стол.

– Который час? – поинтересовалась она, не отвечая на его вопрос.

Тот недовольно поморщился.

– Какая разница? Ведь ничего не изменится. – Однако, заметив во взгляде Джоан беспокойство, он добавил: – Начало второго. Я собираюсь перекусить и приглашаю вас разделить со мной трапезу.

Начало второго! – ужаснулась Джоан. Выходит, я пролежала здесь часа три.

– Вы потеряли сознание, – пояснил Говард, будто прочтя ее мысли. – А потом, наверное, просто уснули из-за сильной усталости. Сейчас вам лучше?

Мне, наверное, уже никогда не будет лучше! – подумала Джоан. Интересно, что сейчас происходит дома? Знает ли уже Рэнди о том, что Джефф мертв? Наверняка. Ведь в тот день он собирался прийти к нам на ужин…

– Эй! Вы меня слышите?

Джоан сообразила, что последние несколько секунд тупо смотрит прямо перед собой. Подняв голову, она встретила пристальный взгляд Истмена.

Ну почему ей никак не удается развеять его подозрения?! Впрочем, что бы Говард ни думал, это безобиднее, чем ужасная реальность.

– Простите. – Джоан осторожно, оберегая обезображенное синяком бедро, присела на краешек кровати. – Спрашивая разрешения воспользоваться вашим телефоном, я не думала, что все обернется такой неприятностью.

Истмен промолчал. Похоже, он вообще не собирался облегчать для Джоан ситуацию.

– Я приготовлю ленч для двоих, – сдержанно произнес он после продолжительной паузы. – Думаю, нам нужно поговорить. Мне будет гораздо приятнее, если при этом вас не будет мучить голод.

– А может, я не хочу беседовать с вами! – резко произнесла Джоан, поднимаясь. Сейчас, когда на ней не было туфель на высоких каблуках, Говард показался ей даже выше Джеффа. Впрочем, его стройная фигура ничем не напоминала очертаний тела грузного мужа Джоан. – Где моя сумочка?

На лице Говарда появилось ироническое выражение.

– Вон там, – кивнул он в сторону кресла. – Не волнуйтесь, я не рылся в ваших вещах, пока вы находились без сознания. За кого вы меня принимаете?

Щеки Джоан окрасились нежным румянцем смущения.

– Не понимаю, о чем вы говорите… – В действительности все было наоборот. Она знала, что, к примеру, Джефф не постеснялся бы воспользоваться ситуацией. – Мне… всего лишь нужна салфетка.

– Ну да, понимаю, – хмыкнул Говард. За тем он нахмурился. – Вы уверены, что вам лучше?

– Да, я нормально себя чувствую. – Мягко говоря, это была неправда. Ранее избыток адреналина в организме несколько приглушил боль в бедре. Сейчас, после отдыха, оно заныло сильнее. При каждом движении Джоан с трудом удавалось сдерживать появление на лице болезненной гримасы. – Правда, осталось небольшое головокружение, но оно скоро пройдет.

Истмен с сомнением оглядел ее.

– Будем надеяться. Ладно, жакет пока можете оставить здесь. В ближайшее время он вам не понадобится. Я намерен накормить вас, даже если мне придется сделать это лично.

– Вы не можете заставить меня есть! – вспыхнула Джоан.

– Да? Лучше не вынуждайте меня доказывать обратное. – Говард кивнул на боковую дверь. – Это ванная, можете освежиться, перед тем как сесть за стол. И салфеток там полно, если они в самом деле вам нужны.

Когда он ушел, Джоан стиснула зубы. Истмен вновь поймал ее на вранье. Впрочем, она никогда не умела обманывать. Если бы у нее был подобный талант, то Джефф не…

Стоп! Не нужно думать о нем, вспоминать, как он мучил и унижал ее почти три года. Только трусость мешала Джоан уйти от этого мерзавца. Хотя, если бы это произошло, Джефф мог бы такое сделать с ней и ее матерью…

А сейчас он мертв…

Подумав об этом, Джоан направилась в ванную, где критически оглядела себя в зеркало. К счастью, на лице нет никаких отметин.

Джефф старательно избегал оставлять следы вспышек злости на тех частях тела жены, что не были прикрыты одеждой. Даже Рэнди – мягкий, застенчивый – не подозревал, каким зверем может быть его брат. Что же касается матери Джоан…

Ну вот, снова начались воспоминания! Нечего об этом думать. Прежде чем сбежать из дому, Джоан вызвала «скорую» и оставила дверь открытой, чтобы врачи беспрепятственно могли войти. Единственное, чего она не стала дожидаться, – это чтобы ей надели наручники, обвинив в убийстве мужа… Все, к черту!

Джоан умылась, с наслаждением смыв позавчерашний макияж. Затем отыскала в сумочке расческу, тщательно расчесала волосы и вновь заплела в косу. Вновь взглянув в зеркало, она осталась довольна. Тем более что боль в бедре немного утихла. Ничего, синяк вскоре исчезнет, как ранее многие другие. А притворяться, что все в порядке, Джоан не впервой.

Прежде чем спуститься в гостиную, она сняла часы и обручальное кольцо, спрятав обе вещицы на дне сумочки. Довольно! Джефф больше не имеет над ней власти. Отныне она сама будет принимать решения.

Правда, с матерью наверняка возникнут проблемы. Та, конечно же, не поймет дочь. Вообще, они никогда не были особенно близки. По мнению матери, единственной разумной вещью, которую сделала в своей жизни дочь, явился ее брак с Джеффом Корнером, А все потому, что вскоре после свадьбы Джефф перевез тещу из скромной квартирки в Пасадене в небольшой, но уютный особнячок в Лос-Анджелесе. После этого Джоан окончательно лишилась поддержки матери. Одному Богу известно, что подумает мать, когда выяснится, что Джефф мертв, а его молодая жена отсутствует…

 

3

Взглянув на спустившуюся в гостиную Джоан, Говард увидел, что она стала бледнее, чем была до обморока. Ему даже стало неловко за свое прохладное к ней отношение, но потом он мысленно выругал себя. Последнему идиоту ясно, что история, которую гостья пыталась скормить ему, не выдерживает никакой критики.

– Присаживайтесь, – кивнул он на тот же стул, на котором Джоан сидела утром. Сам он и этот момент накладывал на тарелки омлет. Он решил хорошенько накормить гостью, а потом выпроводить без всяких сожалений. Пусть сама решает свои проблемы, ему незачем принимать в этом участие. – Ну как самочувствие?

– Лучше. – Джоан скользнула взглядом по аппетитно выглядящему салату и кофейнику, над которым вился ароматный пар, и села на указанный стул. – Вам вовсе не нужно было так стараться.

Уж это точно, мрачно усмехнулся про себя Истмен.

– Мне не трудно. Хотите, принесу бутылку вина?

– Благодарю, я пить не буду. – Джоан изо всех сил старалась расслабиться. – Так говорите, вы актер?

Говард усмехнулся.

– Разве я это говорил?

– Ведь вы намекнули, что я могла видеть ваши работы в кино. – Джоан взглянула на него со смешанным выражением удивления и смущения.

Истмен решил сжалиться над ней.

– Я сценарист.

Джоан широко распахнула глаза, и Говард впервые обратил внимание на их необыкновенную красоту. Одновременно опытным взглядом он отметил темные круги под этими выразительными зеленовато-серыми глазами, а также прозрачность похожей на тончайший фарфор кожи.

Кто же она такая? – спросил себя Истмен. Что в действительности делает в здешних краях? И почему, дьявол меня побери, я испытываю ответственность за ее дальнейшую судьбу?

– В каком жанре вы работаете, если не секрет? – поинтересовалась Джоан, надеясь, очевидно, таким образом предотвратить дальнейшие расспросы с его стороны.

– Пишу сценарии триллеров, – нехотя ответил Говард, решив не вдаваться в подробности.

Скорее всего, гостью не слишком заинтересует тот факт, что его триллеры всегда развиваются на тонкой психологической основе. В свое время Грейс неизменно оставалась безразличной к подобным вещам. Она думала, что мы ходит замуж; за врача, и никогда не воспринимала всерьез его творчество.

Подавив вздох, Говард положил на тарелку Джоан пару ложек салата из помидоров, огурцов и салатного перца.

– Достаточно?

Она кивнула, глядя на омлет, с которым подавались овощи.

– Ммм… выглядит очень аппетитно!

– Так ешьте. – Говард придвинул к ней поближе тарелочку с нарезанным хлебом. – Берите, прошу вас.

Он отметил, с каким трудом, – несмотря на явный голод! – Джоан проглотила несколько кусочков омлета. Она попросила стакан воды и запивала каждый кусочек. Неудивительно, что стакан опустел прежде, чем омлет был съеден хотя бы наполовину. Вопреки правому смыслу и собственному желанию Говард вновь наполнил стакан минеральной водой, предварительно бросив на дно несколько кубиков льда. За это Джоан удостоила его улыбкой, на сей раз подкупающе искренней.

– И… сейчас вы тоже что-то сочиняете? – просила она после некоторой паузы, осознания, что хозяин дома подмечает каждый ее жест. Задавая вопрос, Джоан решилась лишь па кратчайший миг встретиться взглядом с Говардом. – Должно быть, это чрезвычайно увлекательное занятие.

– Как вам сказать… Просто это моя жизнь. – Он взял ломтик хлеба и принялся намазывать его маслом. Покончив с этим, предложил бутерброд Джоан, но та отрицательно покачала головой. Тогда Истмен откусил кусок и, прожевав, добавил: – Я счастливчик: мне нравится мой труд. Так бывает далеко не со всеми, кто занимается подобной деятельностью.

– Правда?

Притворяется она или ей в самом деле интересно? Судя по всему, скорее верно второе предположение. Однако Говард был тертым калачом и давно уже не верил в человеческую искренность.

– Да, – кивнул Истмен, поддевая на вилку и отправляя в рот последний кусочек омлета.

– Для некоторых написание сценария всего лишь работа. Я же до сих пор воспринимаю это как своего рода хобби и только недавно перестал удивляться, что за него неплохо платят.

На Джоан его слова явно произвели сильное впечатление.

– Здорово, наверное, заниматься чем-то, что приносит радость. – Она подперла лицо ладонью. – Завидую вам…

– Работа учительницы вам не нравилась, верно? – негромко обронил Говард и увидел, как изменилось выражение ее прекрасных глаз.

– Это другое, – натянуто заметила Джоан. – Я имела в виду, что хорошо, когда есть возможность полета… Не знаю, понимаете ли вы меня…

– Понимаю, хотя назвал бы это иначе. – Он взглянул на тарелку гостьи. – Вам не понравился омлет?

– Нет-нет! – поспешно возразила Джоан. – Вы очень хорошо готовите. Просто… у меня пропал аппетит. Простите.

Говард отнес тарелки на кухню, а вернувшись, наполнил чашки кофе.

– Так что же вы сейчас намерены предпринять? – произнес он, придвигая к Джоан молочник.

Она покосилась на дверь, и Истмен спросил себя, запомнилась ли ей словесная стычка, произошедшая между ними перед тем, как она лишилась чувств.

– Э-э… полагаю, мне следует позвонить в мастерскую, о которой вы упоминали. В Бей… как там?

– В Бей-Пойнте. – Говард спокойно посмотрел на нее. – Вообще-то я уже сам туда позвонил.

– Правда? – Нотки облегчения в ее голосе заставили Говарда пожалеть о своей маленькой лжи. – И что они сказали? Обещали кого-нибудь прислать?

Говард решил не обращать внимания на укоры совести.

– Только завтра. У них много работы.

– Ох! – Разочарование Джоан было неподдельным. Она потерла виски пальцами, не обращая внимания на выбившиеся пряди волос. – Что же мне теперь делать?..

Скорее всего, вопрос был риторическим, однако Истмен ответил:

– Можете остаться здесь на ночь, – произнес он, одновременно спрашивая себя, зачем ему все это нужно. – В доме есть свободная комната, та, в которой вы уже провели несколько часов.

– Нет!

– Почему? – Его тон стал жестче. – Ведь вы собирались работать в моем доме няней.

Джоан вспыхнула.

– Это была ошибка.

– Что именно?

– Мне не следовало проситься к вам на работу. Не знаю, что на меня нашло…

– Возможно, отчаяние одолело? – подсказал Говард. – Бросьте, Джоан, мы оба знаем, что вам некуда податься. Так что, пока «сааб» не починят…

Она покачала головой.

– Я поищу гостиницу. Или мотель. Что-нибудь…

– В округе? Не думаю, что вам повезет. Разве что вы согласитесь прошагать несколько миль, как я уже говорил. На таких каблуках это будет трудновато.

– Почему вы решили, что у меня нет другой обуви? В багажнике «сааба» лежит чемодан и…

– Ничего там нет, я проверял.

Говард не стал упоминать о своей попытке завести двигатель. Она оказалась тщетной. Судя по всему, что-то случилось с карбюратором.

Негодованию Джоан не было пределов.

– Вы не имели на это никакого права!

– Верно, – согласился он. – Но вы оставили ключ в зажигании, поэтому любой желающий мог сделать то же самое.

Джоан сникла.

– Вы не сможете принудить меня остаться здесь.

– У меня нет ни малейшего намерения принуждать вас к чему бы то ни было, – бесстрастно заметил Говард. – К тому же мне скоро придется ехать за дочерью в школу, так что вам представится превосходная возможность отправиться на все четыре стороны. – Он пожал плечами. – Поступайте как знаете.

Истмен ехал за Элси, испытывая ощущение нереальности происходящего. Неужели он в самом деле оставил в своем доме Джоан… или как там ее зовут в действительности? И это после стольких лет уединения, когда в Клиф-Нест допускались только родственники, друзья и люди, с которыми Говард работал! Несмотря на все это, он практически заставил совершенно постороннюю женщину провести ночь у него.

Не свихнулся он часом? Ведь ему об этой особе ничего не известно. Вместе с тем он готов был дать голову на отсечение, что Джоан находится в бегах. Однако она не воровка, в этом он тоже был уверен. Возможно также, что она в самом деле когда-то работала учительницей.

Ну и что ты собираешься с ней делать? И как объяснишь дочери присутствие в доме посторонней женщины?

К счастью, Говарду не пришлось долго ждать. Вскоре после его прибытия прозвучал звонок, означавший окончание учебного дня. Впрочем, приличия требовали, чтобы Истмен вышел из машины и пообщался с другими родителями, ожидавшими своих чад у ворот школы.

– Привет, Говард! – Эмма Престон, как и некоторые другие мамаши ребятишек, учившихся с Элси в одном классе, всегда была рада поболтать с Истменом.

– Здравствуй, Эмма, – кивнул он ей и остальным родителям.

– Слыхала, тебе не удается найти няню для Элси? – Эмма окинула Говарда взглядом с головы до ног. Ее веки были густо намазаны тенями, с ресниц отваливался крупинками толстый слой черной туши. Она всегда злоупотребляла косметикой. – Мне бы хотелось чем-то помочь.

Нет уж, благодарю покорно! Истмен уклончиво улыбнулся.

– Уверен, тебе и без того достается от двоих твоих сорванцов. Плюс муж. Кстати, как поживает Рик?

– Спасибо, нормально. Трудится. – Престоны держали в деревне прачечную. – Очень радуется, когда удается выкроить время для партии в бильярд и кружки пива. – Эмма поморщилась. – Иногда мне кажется, что он забывает о существовании у него жены и детей.

Говард невольно представил себе вечно хмурого Рика Престона. Он знал, что неулыбчивый супруг Эммы считает его большим любителем слабого пола. Это его-то! Смех, да и только!

Личная жизнь Истмена была вполне невинна. Последнее интимное общение с дамой состоялось у него, еще когда за дочкой приглядывала Нэнси. Говарду случилось съездить по делам в Лос-Анджелес, и там на киностудии к нему приклеилась смазливая костюмерша. Они провели ночь в гостинице, а утром Истмен отправился домой, не оставив мимолетной подружке ни номера телефона, ни иных координат…

– … Так что я могла бы забирать Элси из школы, – услышал погруженный в свои мысли Говард окончание фразы Эммы.

– Нет-нет, благодарю, – быстро произнес он. – Дело в том, что я, кажется, уже нашел няню. По сути, она начала работать с сегодняшнего дня.

Эмма раскрыла рот от неожиданности и удивления.

– Вот так новость! – В ее глазах сквозило недоверие. – Только вчера я беседовала с Лорой Стетсон, и она ни словом не обмолвилась о том, что ты нанял няньку.

– Лора еще ничего не знает, – пояснил Истмен, поражаясь самому себе. С его стороны было большим безрассудством делать подобные заявления. Теперь придется объясняться с Лорой!

– Ясно, – протянула Эмма.

Она собиралась добавить еще что-то, но тут, к величайшему облегчению Говарда, к ним подбежала Элси.

– Папа! – радостно взвизгнула девочка, бросаясь в объятия отца. – Ты приехал! Приехал!

– Ну да, разве я не обещал? – Он закружил дочку вокруг себя. – Как прошел день?

– Неплохо!

– А у твоего папы еще лучше, – вклинилась в разговор Эмма, прежде чем Истмен успел этому помешать. – Он нашел тебе няню. Думаю, очень скоро вы познакомитесь. Разве это не замечательно?

Глаза Элси округлились.

– Правда, пап? Агентство прислало кого-то?

– Не совсем так. – Говард готов был прикончить Эмму, продолжавшую торчать рядом и наслаждаться его смущением. Совершенно очевидно, что дамочка решила, будто он выдумал всю эту историю на ходу, и ей хотелось дождаться подтверждения своей проницательности. Любезно улыбнувшись любопытной мамаше, Истмен подтолкнул дочь к джипу. – Поедем, я все расскажу по дороге.

– Но ты в самом деле нашел няньку, пап? – спросила Элси, забираясь на переднее пассажирское сиденье. – Или просто так говоришь?

Говард в который раз подивился тому, какие взрослые мысли посещают иной раз его дочурку. Он не имел ни малейшего представления, что ей сказать. Врать не хотелось, но и вразумительного объяснения того, кто такая Джоан, у него тоже не было. Тем более что по их возвращении в доме вообще может не оказаться никаких гостей.

Говард вздохнул, поворачивая ключ в замке зажигания, и Элси с беспокойством взглянула на него.

– Что случилось, пап? У тебя плохое настроение, потому что ты все-таки не нашел никакой няньки? – Девочка немного помолчала. – Ты сказал так, потому что недолюбливаешь миссис Престон? Не переживай, я тоже терпеть не могу Пита и Робби.

Пит и Робби! Говард был наслышан о проделках отпрысков Престонов. Не проходило дня, чтобы Элси не рассказывала об их новых шалостях.

Однако ему сейчас было не до сорванцов Эммы. Осторожно подбирая слова, он произнес:

– Сегодня к нам заехала молодая женщина. Но она не из агентства. Ее автомобиль сломался посреди дороги, и она попросила у меня разрешения позвонить в автомастерскую.

Элси погрустнела.

– Значит, она не няня?

– Нет, – покачал головой Говард. – Однако она останется у нас, по крайней мере, до завтра. Поэтому я прошу тебя быть с ней приветливой.

Девочка вздохнула.

– Так кто же она? И почему останется ночевать у нас?

– Ведь я объяснил, – терпеливо произнес Истмен. – У нее сломался автомобиль, починят его только завтра. – Господи, прости меня за эту маленькую ложь! – Она очень милая. Думаю, тебе понравится.

– А как ее зовут?

– Джоан. Джоан Гловер, Ну, что скажешь?

Элси пожала плечами, и Говард решил, что окончательное мнение она выскажет после личной встречи с гостьей. Однако девочка просто взвешивала свои шансы.

– Может, она еще захочет остаться? – Глаза Элси блеснули детским оптимизмом. – Если Джоан у нас понравится, возможно, она согласится стать моей няней.

Говард ничего не ответил. Он уже сожалел, что затеял этот разговор. Если бы не Эмма Престон…

Обратная дорога показалась Говарду вечностью. С той минуты, как Элси узнала о Джоан, ее перестали интересовать школьные дела. Она не стала, как бывало прежде, рассказывать, как прошел день. Вместо этого дочка засыпала отца вопросами. Ей хотелось знать, сколько Джоан лет, как она выглядит, откуда приехала, отпуск у нее или нет и почему сломался автомобиль. Очень скоро Говард стал мечтать о том, чтобы они поскорее достигли Клиф-Неста и в нем не оказалось Джоан.

Конечно, Элси будет разочарована, но…

А ты? Ты сам? Об этом он предпочитал не думать. Хотя Джоан заинтересовала его. С профессиональной точки зрения, уверял себя он. Только из соображений психологии, а вовсе не как женщина. Времена, когда действиями Говарда руководили гормоны, давно отошли в прошлое.

С чувством, похожим на облегчение, он увидел стоящий на прежнем месте «сааб».

– Это и есть автомобиль Джоан? – спросила Элси. – Так что с ним случилось?

– Я уже рассказывал тебе. Не вертись, мы почти приехали.

– А где Джоан?

Вопросам Элси по-прежнему не было конца, и Говард устало вздохнул.

– Полагаю, сидит в гостиной. – Он надеялся, что гостья не станет бродить по дому. В гостиной ей должно быть вполне уютно, тем более что из огромных окон открывается чудесный вид на море.

Элси выскочила из джипа, едва тот остановился у крыльца. Закинув на плечо ранец с учебниками, она побежала к черному ходу и быстро исчезла из виду. Однако направившийся следом Истмен, даже не глядя, знал, когда дочка достигла двери, потому что залаяли запертые в прихожей собаки.

– Стой! – крикнул он, но было уже поздно: Элси вошла в дом и открыла дверь, ведущую на кухню.

Разумеется, лабрадоры не остались сидеть на месте.

К тому времени, когда Говард добрался до кухни, дочери и собак там уже не было. Зато из гостиной доносились лай и крики, принадлежавшие в основном девочке, а также смех Джоан.

Вбежав в гостиную, Истмен застал неожиданную сцену: стоящая на коленях Джоан обнималась с собаками, а Элси наблюдала за этим с выражением восторга на сияющем личике.

Говард не мог припомнить, когда в последний раз видел дочку такой оживленной, и ему стало неловко, что он уделяет ребенку так мало внимания. По сути, Элси стала заложницей выбранного им стиля жизни. Пока с ними оставалась Нэнси, все шло неплохо, но после ухода той на пенсию Истмен мог рассчитывать только на своих родителей. Однако те хоть и жили в нескольких часах езды отсюда, настолько наслаждались долгожданным отдыхом – они тоже были пенсионерами, – что их неловко было беспокоить.

Сейчас Элси явно пребывала на седьмом небе от счастья, да и Джоан, похоже, тоже. Говард отметил про себя, что она сбросила туфли, и у него невольно возник вопрос: догадывается ли она, насколько эротично сейчас выглядит?

– Прошу прошения, – произнес он, кивая на псов. – Я не успел предупредить Элси, чтобы она не пускала их в гостиную.

– Ничего страшного. – Джоан поднялась и отряхнула подол платья от собачьей шерсти. – Просто мы как следует познакомились.

– Джоан, тебе понравились Дик и Снап? – весело спросила девочка, явно ожидая положительного ответа.

Говард вздохнул.

– Малыш, не все так сходят с ума по собакам, как ты, – заметил он более резким тоном, чем собирался. Затем взглянул на Джоан и добавил: – К тому же я не помню, чтобы наша гостья разрешала тебе называть ее по имени. Думаю, тебе следует извиниться.

Элси покраснела и надулась, но Джоан поспешила ей на выручку.

– Я не возражаю, – улыбнулась она девочке. – Как зовут собак, Дик и Снап? Будем считать, что они представили нас друг другу. Должна сказать, что очень рада познакомиться с тобой. Вернее, со всеми вами.

Эти слова окончательно покорили Элси. Все, что беспокоило ее относительно гостьи и о чем она говорила с отцом по пути домой, исчезло под воздействием теплой улыбки Джоан.

В душу наблюдавшего за дочерью Говарда закралось сомнение, то ли происходит, чего он хочет в действительности. Одно дело сочувствовать попавшей в переделку женщине, но совсем другое – видеть, как ребенок на глазах растворяется в ее обаянии. Ведь о Джоан по-прежнему ничего не известно. И самое главное – Говард до сих пор не понимал, почему предложил ей остаться.

– Мне тоже очень приятно познакомиться с тобой, – радостно произнесла Элси, бросив на отца полный триумфа взгляд. – Папа сказал, что ты останешься у нас. Это правда?

– Э-э… только на одну ночь, – смущенно улыбнулась Джоан. – Твой папа очень любезен.

Гордон успел только провести пальцами по полосам, подыскивая ответ, как дочка вновь опередила его:

– Но тебе нравится у нас, правда? Ты сейчас в отпуске? Или ищешь работу?

Настала очередь Джоан смутиться.

– Насчет последнего я пока не решила, – произнесла она после некоторой паузы.

По ее лицу и даже шее разлился легкий румянец. Истмен отметил это, равно как и то обстоятельство, что не совсем уместное шелковое вечернее платье довольно сильно открывает шею и плечи Джоан. От внимания Говарда также не укрылся тот факт, что гостья сложила руки на груди, словно подсознательно стремясь прикрыться от мужского взгляда.

– У вас здесь очень красиво, – добавила Джоан, бросив взгляд за окно и нервно облизнув губы. – Вообще, можно позавидовать тому, что вы живете в таком живописном уголке.

Говард с досадой поймал себя на том, что следит за кончиком скользящего по губам языка Джоан. Это выглядело весьма чувственно. Тем не менее, он разозлился на свою реакцию. Ведь не мальчишка же он, черт побери! Почему очарование этой молодой женщины так сильно действует на него?

– И папа всегда так говорит! – подхватила Элси.

Услышав ее слова, Истмен вдруг подумал, не лишает ли он дочь радости общения со сверстниками, и не только со сверстниками. Клиф-Нест довольно уединенное место.

– По-моему, он прав.

Скорее всего, Джоан сказала это, думая о чем-то своем. Как бы то ни было, но Говард не нуждается в ее поддержке.

Мне вообще ничего от нее не нужно, раздраженно подумал он.

И все же его взгляд словно приклеился к Джоан. Та в этот момент наклонилась к собакам, явив взору Говарда два соблазнительных полушария в вырезе платья.

– Живя в городе, вы наверняка не смогли держать этих очаровательных барбосов, – добавила Джоан.

– Ты живешь в городе? – немедленно спросила Элси. Затем, без паузы: – А не хочешь переехать на побережье?

– Элси! – поморщился Говард.

Однако остановить девочку было невозможно.

– Потому что папа ищет кого-нибудь, кто смог бы присматривать за мной, – пояснила она с блеском в глазах. – Это не трудно. Всего-то и дел, отвезти меня в школу, а потом забрать. Тебе не придется быть настоящей няней, потому что я уже большая. Зато ты сможешь жить здесь. Правда, папа? – повернулась она к отцу. – А я не буду вечно путаться у тебя под ногами, мешая работать, как ты говоришь.

 

4

Джоан совершенно не хотелось сочувствовать Говарду Истмену, но она ничего не могла с собой поделать. Измученное выражение, на миг возникшее на его лице, свидетельствовало обо всем лучше любых слов. Было видно, что он очень любит дочь, и потому его задело, что девочка передала их внутренние разговоры постороннему человеку. Истмен переживал все то, что выпадает на долю отца-одиночки, вынужденного нанимать чужую женщину для присмотра за ребенком в то время, пока он трудится, зарабатывая на жизнь для них обоих.

Вместе с тем Джоан почувствовала, что Говард опасается, как бы она не подумала, что это он настроил дочь изобразить радушный прием для потенциальной няньки.

– Э-э… – Джоан замялась, подыскивая ответ, который бы не обидел девочку. – Очень мило с твоей стороны. Элси, но…

– … Но мисс Гловер завтра уезжает, – хрипловато произнес Истмен, прежде чем гостья успела завершить фразу, окончание которой, скорее всего, имело бы тот же смысл. – Кроме того, – продолжил он с изрядной долей коварства, – наша жизнь может показаться Джоан чересчур скучной.

Элси сникла.

– Правда? – Она подняла на гостью темные, как у отца, глазенки, в которых сквозила немая мольба.

Джоан дрогнула, ибо противостоять этому смог бы только очень жесткий человек, и стала подыскивать подходящий ответ, но тут вновь вмешался Говард:

– Разумеется, – безапелляционно заявил он, выпроваживая обоих лабрадоров в коридор. – Простите, мисс Гловер, я ненадолго отлучусь: проверю, что наша экономка оставила нам на ужин.

– Помочь вам? – вежливо справилась Джоан.

Он задержался на пороге.

– Нет, спасибо. Вы наша гостья.

– Но… – Джоан приблизилась к нему на пару шагов, – не рановато ли для ужина? И потом… разве собак не нужно выгуливать? Я… вернее, мы с Элси могли бы пройтись.

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Ну почему, пап? – тут же раздался голос девочки. – Ведь мы часто выводили Снапа и Дика, вернувшись из школы домой.

– Мы – да. – Говард сделал ударение на первом слове. – Кроме того, – взглянул он с долей раздражения на Джоан, – у мисс Гловер нет подходящей обуви.

– Да она мне вообще не понадобится на берегу! – воскликнула Джоан, загораясь идеей. Ей живо представилось, как она бежит по щиколотку в воде, оставляя позади все неприятности. По крайней мере, о них хоть на некоторое время удастся забыть. – Далеко мы не пойдем, обещаю.

– Простите, нет.

– Ты тоже мог бы отправиться с нами, папа.

Элси явно не была готова принять отказ без попытки убедить отца изменить мнение, и тот вновь испытал укол совести за то, что в очередной раз приходится разочаровывать ребенка.

– Элси, – начал Говард устало, однако дочь уже почувствовала в нем слабину.

– Ну пожалуйста, папочка! – заискивающе улыбнулась девочка, дергая отца за руку. – Тебе тоже не помешает прогулка. Ведь ты сам всегда так говоришь. Идем! Будет весело…

Джоан показалось, что хозяин дома с трудом сдержал вертевшееся на языке ругательство. По брошенному на нее взгляду нетрудно было догадаться, кого Истмен считает истинным виновником происходящего.

Однако на сей раз он не рискнул затевать с дочерью спор.

– Ну… – медленно начал Говард, – на полчасика, конечно, можно было бы… – Завершить фразу ему не удалось.

Элси с радостным визгом обхватила его руками за пояс, прижавшись щекой к плоскому животу.

Через кухню они вышли в сад, где витал аромат цветущих роз и начиналась тропинка, которая, петляя между скал, спускалась на берег.

Собаки умчались вперед. По-видимому, путь в бухту был им прекрасно известен.

– Как хорошо, правда, пап? – щебетала Элси, вприпрыжку семеня между взрослыми. – Разве ты не доволен, что согласился пойти с нами?

В первый момент Говард стиснул зубы, но потом улыбнулся – единственно ради дочурки.

– Доволен. – Затем он взглянул на босые ноги Джоан. – Вы уверены, что хотите спуститься на берег без обуви?

Она задавалась тем же вопросом, однако саркастический тон Говарда подстегнул ее решимость.

– Вполне. – Словно желая подтвердить это, Джоан направилась вперед, всем своим видом показывая, что ее не пугает каменистая тропинка. – Ничего страшного.

На самом деле ей казалось, что в подошвы впиваются тысячи острых камешков. Временами она едва удерживалась от болезненного возгласа. Когда, наконец, спуск закончился, мягкий теплый песок стал бальзамом для ее стоп. Джоан радостно побежала к воде.

Элси бросилась следом и, лишь убедившись, что с гостьей все в порядке, повернула в ту сторону, куда понеслись Дик и Снап. Таким образом, Джоан оказалась в обществе Говарда. Ее совершенно не удивило, когда тот натянуто произнес:

– Это оказалось не так-то просто, верно?

– Я не настолько хрупкая, как можно подумать, – ответила она в тон. Затем, решив на время отстраниться от своих проблем, заметила: – Честно сказать, я не думала, что в этой части Америки еще сохранились такие нетронутые и уединенные прибрежные участки. – Джоан огляделась. – Просто чудо!

– Да, Робинзону Крузо и не снилось, – усмехнулся Говард. – Несмотря на изолированность, здесь очень приятно жить.

– Вполне верю, – вздохнула Джоан. В следующую секунду она задержала дыхание, потому что ее ноги омыло прохладной волной. – Почему вы поселились именно здесь?

– Как вам сказать… Может, потому что я сам из этих мест. В нескольких часах езды отсюда живут мои родители. К тому же мне всегда нравилось жить у воды.

– Но прежде вы жили в Лос-Анджелесе? – Собственная разговорчивость удивила Джоан. Она готова была к тому, что Истмен промолчит.

Однако тот ответил:

– К сожалению. Когда я окончил университет, мне предложили там работу. – Он помолчал. – А вы, мисс Гловер? Тоже из Лос-Анджелеса… удираете?

– Не из Лос-Анджелеса, – устало вздохнула Джоан. – От города не удирают…

Не успев произнести эти слова, она поняла, что совершила ошибку. В глазах Говарда мгновенно вспыхнул интерес.

– Это верно, – кивнул он. – Но тогда возникает вопрос: от кого вы бежите? Или от чего?

Разговор приобретал совершенно нежелательный оборот. Воспользовавшись тем, что Говард в обуви, Джоан забрела подальше в воду, чтобы между ними оказалось побольше расстояния. К ее облегчению, Элси заметила это и повернула к ним, на ходу стаскивая носки и сандалии.

– Нет, малыш! – Говард в последний момент успел сгрести дочь в охапку, не позволив забежать в воду. – Забыла, что ты недавно кашляла? Тем более мисс Гловер уже выходит. Правда, мисс Гловер?

У Джоан не осталось иного выхода, как сделать то, на что намекал Говард. Впрочем, вода оказалась холоднее, чем можно было ожидать.

– Да, – ответила она, выходя на сухой песок и глядя не на отца, а на дочь. – Смотри, я покрылась гусиной кожей!

Элси разочарованно вздохнула и спросила недоверчиво:

– Где?

– Везде! – указала Джоан на руки и ноги, заметив, что Говард тоже не преминул вместе с дочкой полюбоваться пупырышками на ее коже.

При этом Джоан почудилось, будто он прикоснулся к ней. Она почувствовала, что заливается краской смущения.

Что за чушь! Ведь этот человек ничем не тронул ее эмоций. Тем более что сейчас ей просто не до того. После истории с Джеффом… И вообще, она столько вытерпела за эти годы Джеффом, что у нее вряд ли когда-нибудь возникнет желание увлечься мужчиной.

– Давай-ка я помогу тебе, – предложила Джоан, опускаясь рядом с Элси и беря носок, чтобы надеть на ногу девочки.

Однако не успели ее колени коснуться песка, как бедро пронзила острая боль, заставив вздрогнуть и согнуться.

Джоан непременно повалилась бы на бок, если бы ее не поддержали и не подняли на ноги сильные мужские руки.

– Прошу прощения, – принужденно улыбнулась она. – Кажется, я потеряла равновесие…

Говард нехотя отпустил ее, затем недоверию спросил:

– Вы уверены, что дело только в этом? Думаю, нам лучше вернуться в дом, – добавил он и свистнул, призывая собак.

– Я тоже часто падаю, – заметила Элси, пытаясь утешить Джоан. – Хочешь, буду держать тебя за руку?

– Спасибо, солнышко. Я уже в порядке.

Это была правда. Боль прошла, и теперь Джоан более уверенно стояла на ногах. Однако подъем оказался труднее спуска. Каждый шаг давался ей с трудом, вдобавок Истмен настоял на том, что будет идти последним. Джоан не думала, что ему приятно наблюдать ее мучения, однако испытала большое облегчение, когда они наконец пришли.

Ей очень хотелось опуститься на травку и немного передохнуть, но это непременно вызвало бы новый прилив подозрений у Говарда. Джоан уже успела понять, что этого человека не так-то легко ввести в заблуждение.

Вернувшись во двор, отец и дочь отправили собак в вольер. Элси побежала переодеваться, а Джоан спросила у Истмена, можно ли ей подняться в комнату, где она находилась накануне.

Он окинул ее пристальным взглядом.

– Почему бы вам не принять ванну? – предложил он. – По-моему, вы немного скованны. Теплая вода поможет вам расслабиться.

Джоан на миг затаила дыхание, но потом спросила как можно непринужденнее:

– Почему вы это говорите?

– Ну… вы ведь проделали долгий путь, – мягко заметил Истмен.

Она опустила взгляд, спеша скрыть выражение облегчения.

– Да, конечно… – Джоан оглядела гостиную в поисках своей сумочки. – Боюсь, что вы правы.

– Иначе почему вас не держат ноги? – добавил Говард с невинным видом.

– Да держат они! – возразила Джоан. – Просто я потеряла равновесие, с кем не бывает!

– Ну да, понимаю, – усмехнулся он, проводя пальцами по своим взъерошенным волосам. – Ладно, как вам будет угодно. Но на вашем месте я бы все-таки принял ванну.

Она выпрямилась.

– Возможно, я так и сделаю.

– Прекрасно.

Покидая гостиную, Джоан чувствовала на себе взгляд Говарда. Она поднялась в свою комнату и плотно закрыла дверь. Затем присела на край кровати, наконец, позволив себе расслабиться. Ее плечи поникли. Принимать ванну не было сил, однако Джоан понимала, что несколько минут, проведенных в теплой воде, наверняка помогут ей прийти в себя.

Заставив себя подняться, она направилась и ванную, повернула краны и плеснула в воду несколько капель ароматного масла. Помещение сразу наполнилось приятным запахом, который в смеси с паром породил предвкушение грядущей чистоты.

Ничего, когда-нибудь все мои нынешние невзгоды станут историей, с надеждой подучена Джоан.

Однако, сняв платье и взглянув на себя в зеркало, она поморщилась. Все ее тело покрывали синяки и ссадины.

Я словно побывала в рукопашной схватке. Джоан горько усмехнулась.

Впрочем, это было недалеко от истины. Только колотили в основном ее.

Но теперь Джефф мертв, а она жива… Эта мысль обрушилась на Джоан словно удар кувалды, заставив без сил опуститься на край ванны. У нее не было намерения убивать мужа, однако кто этому поверит?

Так что же случилось позавчера? Как жертва превратилась в охотника?

При воспоминании о недавних событиях к горлу Джоан подкатила дурнота.

Словно наяву увидела она Джеффа, замахивающегося на нее кулаком, себя, отшатнувшуюся и с размаху ударившуюся об угол столика, стоящего на площадке второго этажа, где находилась супружеская спальня. Даже сейчас ее бедро болезненно заныло при этом воспоминании. Ослепленная вспышкой боли, Джоан тогда сползла на пол и сжалась в комочек, машинально закрыв руками голову, на которую в любое мгновение мог обрушиться удар мужского ботинка.

Однако ничего подобного не произошло, Бросившийся вдогонку Джефф споткнулся о неожиданно упавшую жену и кубарем полетел вниз по лестнице.

Разумеется, это был несчастный случай. Если бы Джоан нарочно подкатилась под его ноги, тогда другое дело. Или если бы он не вознамерился ударить ее, то она бы не попыталась увернуться, не ударилась бы и не упала в итоге Джефф не скатился бы с лестницы, пересчитав все ступеньки и сломав напоследок шею.

В ушах Джоан до сих пор стояли проклятья и крики, которые он издавал, пока падал.

А потом вдруг наступила тишина.

Сообразив, что муж как-то долго не шевелится, она спустилась к нему, держась за бок, с единственной целью: сказать, что она очень, очень сожалеет, что все так вышло.

Но Джефф лежал странно неподвижно, и ей вдруг стало ясно, что ему уже не помочь. И все-таки Джоан попыталась привести его в чувство. Припав к прохладным губам Джеффа, она резко выдохнула, стремясь наполнить его легкие воздухом…

Он не реагировал.

Тогда Джоан вызвала «скорую». И сообразила, что ей нужно уносить ноги.

А сейчас, сидя на бортике ванны, она вдруг с ужасающей ясностью поняла, как все это выглядит со стороны. Любой посторонний человек решит, что Джоан прикончила супруга и удрала с места преступления, фактически подтвердив этим свою виновность. Такие как Джефф Корнер, не падают с лестницы без посторонней помощи.

Потом Джоан подумала еще кое о чем. Если ее задержат, то обязательно подвергнут осмотру, и тогда синяки и ссадины послужат косвенным подтверждением наличия у нее повода для убийства. Джоан похолодела. Леденящий ужас сковал ее.

В этот момент в дверь ванной постучали.

Джоан в панике заметалась, ища, чем бы прикрыться. Если сюда войдут, то увидят ее обнаженной. Говард Истмен наверняка сгорает от любопытства. Стоит ему бросить взгляд на ее истерзанное тело…

Усилием воли взяв себя в руки, Джоан спросила как можно более спокойным тоном:

– Что вы хотите? – В ее голосе все равно слышалась дрожь.

– С вами все в порядке? – раздался голос Говарда.

Джоан вдруг испытала прилив раздражения.

– Конечно. А что со мной должно быть?

– Да ничего, просто вы находитесь в ванной уже полчаса, а я не услышал ни звука с той минуты, как перестала течь вода, – мягко произнес Говард, – Я подумал, может, вы уснули. В ванне спать небезопасно, знаете ли.

Джоан прикусила губу.

– Вы шпионите за мной?

– Ничуть. – Его тон стал жестче. – В любом случае, ужин будет готов не раньше чем через час, так что не торопитесь. У вас масса времени.

Джоан прижалась лбом к прохладной кафельной стенке.

– Благодарю.

– Не за что. – Голос Говарда звучал уже не так резко. – Только хочу вас попросить: если ненароком утонете, ужинать не приходите.

Хоть юмор был довольно мрачным, губы Джоан дрогнули в усмешке.

– Идет.

– Вот и прекрасно.

Она слышала, как он вышел из спальни. Когда за ним закрылась дверь, дышать как будто стало легче. Кроме того, Джоан не смогла отогнать приятной мысли, что этот мужчина беспокоится о ней. Ничего подобного давно у не было. Да, Рэнди всегда обожал ее. Тем не менее она не сомневалась – в случае чего он не колеблясь займет сторону брата. Как ни верти, у них одна кровь. И без финансовой поддержки Джеффа карьера Рэнди как модельера никогда бы не состоялась.

Но ей следует перестать думать о Джеффе. Тряхнув головой, Джоан опустилась наконец в воду. В первую минуту ушибленное бедро заныло сильнее, но потом мало-помалу успокоилось, и она закрыла глаза.

Боже, какое наслаждение!

Джоан не могла припомнить, когда последний раз нежилась в ванне. Обычно она наскоро принимала душ. Причина крылась в том, что без одежды она чувствовала себя слишком беззащитной. Но было еще кое-что. Иногда, услыхав, что Джоан моется, к ней под душ заходил Джефф, и тогда…

Ее ресницы широко распахнулись. Сколько можно вспоминать прошлое!

Схватив мыло, Джоан принялась с остервенением намыливаться, словно желая окончательно избавиться от налета трех мрачных лет своего супружества.

Выйдя, наконец, из ванной, она была приятно удивлена тем, что Говард оставил для нее на постели кое-какую одежку. Больше всего ее порадовал упакованный в пестрый целлофан недельный комплект трусиков – свои Джоан выстирала в ванной вместе с лифчиком.

Интересно, для кого было куплено это белье? Кажется, Говард не упоминал ни о какой своей подружке. Но такой привлекательный мужчина просто обречен на успех у женщин. И приятельницы у него наверняка имеются. Разве не беседовал он сегодня по телефону с некой… Лорой, кажется?

Не успела Джоан подумать об этом, как ей на глаза попалась этикетка, свидетельствующая, что трусики предназначены для девочек девяти-десяти лет.

Элси! Вот кто их владелица. Вскрыв целлофановую обертку, Джоан вынула и надела простенькие и очень практичные хлопковые трусики. Они оказались немного тесноваты, но в общем ничего.

Джоан преисполнилась чувства благодарности в смеси со стыдом за свою предубежденность. Говард позаботился о ней – как это приятно! Пора перестать в каждом мужчине подозревать такого мерзавца, как Джефф. Ведь существуют же исключения из правила?

Трусики едва прикрывали лобок, но Джоан это мало заботило. Она надела оставленные на кровати спортивные штаны Говарда и рубашку, концы которой завязала узлом на талии. Потом натянула белые спортивные носки. Все вещи были чисто выстираны – по-видимому, недавно из прачечной.

Джоан успела высушить волосы и заплести их в косу, когда в дверь вновь постучали.

– Кто там? – произнесла она, напряженно застыв.

– Я, Элси. – Не дожидаясь разрешения, девочка приоткрыла дверь и просунула голову в щель. – Можно войти?

Джоан невольно улыбнулась.

– По-моему, ты уже это сделала. Конечно, заходи. Что скажешь?

Элси переоделась в шорты и в салатного цвета футболку и выглядела так прелестно, что Джоан захотелось обнять ее.

– Папа сказал, что ужин будет готов через десять минут, – сообщила Элси, с интересом рассматривая гостью. – Это папина одежда?

Джоан кивнула.

– Да. Он весьма любезно одолжил ее мне. – Она встала. – Как я выгляжу?

– Ну-у… – протянула Элси. – Штаны тебе великоваты. Да и рубашка тоже. – Девочка огляделась вокруг. – Разве у тебя нет своей одежды?

– Есть, конечно. Только я не захватила ее с собой. – Джоан не хотелось вспоминать сейчас о том, где остались ее вещи. – Да! Твой папа дал мне вот это. – Она показала Элси упаковку трусиков. – Надеюсь, ты не возражаешь?

– Нет, – хихикнула девочка. – Папина тетя прислала мне их в подарок на прошлое Рождество. Она старенькая, и папа говорит, что глаза у нее уже не те. Вот она и выбрала не тот размер. Они мне велики.

– Вот как! – улыбнулась Джоан. – Что же, в итоге получилось весьма удачно. Я очень благодарна тетушке твоего папы.

– Неужели они тебе подошли? – Элси кивнула на пеструю упаковку, которую Джоан положила обратно на постель, затем окинула внимательным взглядом гостью, будто прикидывая, как детские трусики будут выглядеть на взрослой тете.

Джоан пожала плечами.

– Почти. – Она заговорщицки подмигнула Элси. – Наверное, нам пора оправляться вниз?

Девочка немного помедлила.

– Ты не передумала? Насчет того, чтобы остаться? Мне бы очень этого хотелось!

Джоан вздохнула.

– Элси…

– Потому что папа давно уже ищет кого-нибудь, кто помог бы ему заниматься мною. Сегодня утром мы проспали, и я чуть не опоздала в школу.

Джоан покачала головой.

– По-моему, мы с тобой не должны обсуждать этот вопрос.

– Почему?

– Потому что… потому что, как сказал твой папа, завтра я уезжаю.

Элси надула губки.

– Тебе у нас не нравится?

– Наоборот, очень даже нравится. Вы счастливчики, что живете у самого моря.

– Многие думают иначе.

– Ну а я считаю так.

– Тогда…

– Идем-ка вниз, пора ужинать, – твердо произнесла Джоан, еще раз взглянула на себя в зеркало и состроила смешную рожицу, зная, что девочка наблюдает за ней. – Ну и вид у меня! Остается лишь надеяться, что твой папа не ожидает сегодня вечером гостей.

 

5

Говард медленно выплывал из сонного состояния, глядя на противоположную стену, пересеченную полосками солнечного света, который пропускали пластинчатые жалюзи на открытом окне.

Он частенько оставлял окно открытым. Ему нравилось просыпаться под звук прибоя с мыслью, что не все в этом несовершенном мире нуждается в изменении.

Однако сегодня он почему-то испытывал мутное беспокойство. Прислушавшись к себе, Говард вдруг сообразил в чем дело.

Их неожиданная гостья! Джоан Гловер, если только это ее настоящее имя.

Но почему он беспокоится? Ведь Джоан сегодня уезжает. Она и так задержалась на сутки. Вчера, привезя дочку из школы, Говард прогулялся до стоящего у поворота «сааба», и тот вдруг чудесным образом завелся – без некоторого вмешательства, разумеется. Так что теперь у Джоан больше не существует предлога, чтобы остаться здесь еще на некоторое время.

Хотя не все так просто. Элси неожиданно почувствовала к гостье живейший интерес, что вообще-то на нее не похоже. После ухода Нэнси другие няни не производили на дочь особого впечатления.

И вот теперь Элси, похоже, сама выбрала себе гувернантку. Взаимопонимание между Джоан и девочкой росло просто на глазах. Вчера они с интересом обсуждали наряды кукол. Потом листали журналы мод, усевшись рядышком на диване, и Элси предложила покрыть ногти Джоан лаком, который бесплатно прилагался к одному из красочных глянцевых изданий.

Когда Говард заметил, что, возможно, гостье не нравится этот цвет, Джоан заметила:

– Ничего страшного, лак легко снимается.

После чего Элси на полчаса завладела ее руками.

– Нравится? – спросила Джоан, показывая Говарду покрытые темным лаком ногти.

Он уже не помнил, что ответил. Зато вновь испытал прилив ощущений, которые охватили его при виде Джоан, вошедшей в гостиную в принадлежащих ему спортивных брюках и рубашке. Осознание того, что на ней, скорее всего, нет бюстгальтера, породило и его воображении массу волнующих образов. Вдобавок в его мозгу завертелся вопрос, надела ли Джоан оставленные на кровати трусики. Или они на нее не налезли? Вероятность того, что под брюками на гостье ничего нет, лишь подбросила дровишек в топку его разыгравшегося воображения.

Когда он уже лежал в постели, к нему в спальню пробралась Элси и принялась умолять его убедить Джоан остаться.

– Всего на несколько дней, пап!

И хотя Говард сказал «нет», у него возникло ощущение, что присутствие в доме Джоан благотворно сказалось бы и на нем самом, и на дочери.

– Ты проснулся, пап?

Вкрадчивый детский шепот вернул Говарда к реальности и мгновенно вызвал чувство недовольства собой.

Что, черт побери, с ним происходит!? И что в этой мисс Гловер такого, чего он не видел в других женщинах? Ее даже красавицей не назовешь. Да, она очень привлекательна, но далеко не супермодель. И ведет себя очень скромно. Если у Говарда и возникло сексуальное желание, то она тут ни при чем. Ему действительно требуется ни к чему не обязывающий физический контакт с любой более или менее подходящей женщиной, пока он не совершил поступка, о котором впоследствии пожалеет.

Истмен повернулся на бок и улыбнулся дочурке.

– Привет, малыш! Почему ты поднялась в такую рань?

Элси осталась стоять на пороге в пижаме, пестреющей изображением желтеньких утят, розовощекая, со спутанными волосами. Она казалась ему воплощенным очарованием, и он и который раз подумал: «Какое счастье, что она у меня есть!».

– Можно войти? – спросила Элси, бросив быстрый взгляд на отца. – Мне нужно поговорить с тобой.

– Звучит довольно зловеще, – нахмурился Говард, догадываясь о предмете беседы. – Интересно, почему у меня складывается впечатление, что мне не понравятся твои слова?

– Ну папа! – Элси уселась в изножье кровати и произнесла: – Я насчет Джоан.

Говард с трудом сдержал улыбку. Он поднялся повыше на подушке и вопросительно взглянул на дочь.

– Ты имеешь в виду мисс Гловер?

– Джоан разрешила мне называть ее по имени, – заметила девочка. – Она говорит, что официальное обращение вызывает у нее ассоциации со школой. – Элси помедлила. – Ты знаешь, что Джоан прежде была учительницей?

Так-так, подумал Говард. Выходит, она поведала Элси о своем учительстве. Интересно, зачем? Чтобы убедить меня, что не лжет, или из желания превратить малышку в своеобразного парламентера?

– Да, кажется, она что-то упоминала об этом, – признал Говард. – Ты это хотела мне сказать?

– Нет, – фыркнула Элси. – Просто мне было интересно, знаешь ты или нет.

– Ну, допустим, знаю. Что еще?

– Папа! – Девочка слегка покраснела. – Не сбивай меня. Я не могу думать о нескольких вещах сразу.

– Ладно. Наверное, ты пришла ко мне по серьезному поводу, иначе зачем тебе вставать раньше семи утра?

– Ну пап! – нетерпеливо взглянула на отца Элси. – Тебе прекрасно известно, что я собираюсь сказать. – Она на миг замолчала. – Почему ты не можешь попросить Джоан остаться?

Говард зевнул.

– Мы уже обсуждали это вчера.

– Но нам ведь нужна няня. Сколько раз ты сам говорил это! Почему ею не может стать Джоан?

– Элси…

– Ну пожалуйста, пап!

– Послушай, – серьезно произнес Говард, – нам ничего не известно о Джоан. Мы даже не знаем, откуда она приехала.

– Так можно у нее спросить, – резонно заметила девочка. – Она все расскажет, я уверена. Джоан будет счастлива поселиться у моря. Она с самого детства жила в городе.

– И сейчас живет? – Интересно, насколько правдива эта информация? – Что еще рассказывала тебе мисс Гловер?

– Что всегда мечтала иметь собаку. – Элси на минутку задумалась. – Если хочешь, я спрошу ее, откуда она приехала.

– Нет! – произнес Говард настолько резко, что Элси вздрогнула.

– Ладно, я не стану расспрашивать Джоан, – сказала девочка, спрыгивая с отцовской постели, – но… так нечестно!

– Элси… – Подавшись вперед, Говард успел схватить дочь за руку. – Малыш, постарайся понять. Ты слишком много для меня значишь. Как я могу оставить тебя с практически незнакомым человеком?

– Ты был незнаком и с другими девушками, которые устраивались к нам на работу, – возразила Элси.

Говард застонал.

– Детка, их присылало агентство!

– Ну и что?

– Ничего. – Он легонько тряхнул дочь за плечо. – Пойми меня, солнышко. Мне не хочется тебя разочаровывать, но…

– Вот и не делай этого! – убежденно произнесла Элси. – Дай Джоан возможность показать себя. Пожалуйста! Обещаю, я буду хорошо себя вести. И не стану ее разыгрывать, как прежде Нэнси.

– Меня вовсе не это беспокоит, – пробормотал Говард, однако его решимость была поколеблена.

Жизненный опыт подсказывал, что сдаваться нельзя. Напротив, следует проигнорировать эмоциональный нажим со стороны дочери. Однако некое шестое чувство говорило совсем иное.

Да, о Джоан в самом деле ничего не известно, но Говард был готов биться об заклад, что, хоть молодая женщина явно удирает от чего-то, она неплохой человек. В ней чувствуется искренность и какая-то чистота, что ли…

– Папа!

Умоляющий голосок Элси способствовал принятию решения.

– Ладно, – произнес наконец он, надеясь, что ему не придется сожалеть о минутном порыве, – дадим мисс Гловер несколько дней испытательного срока…

– Ура! – закричала Элси.

– Но не больше недели, понятно?

– Да, пап. – Девочка захлопала в ладоши. – Можно мне пойти попросить Джоан задержаться, а? Можно? Если Джоан узнает, что ты хочешь, чтобы она осталась, то наверняка передумает.

– Стоп! – скомандовал Говард. – Ну-ка скажи, что конкретно ты собираешься говорить мисс Гловер. Выкладывай, я хочу знать!

Элси вздохнула.

– Ничего особенного. Скажу, что мне очень хочется, чтобы она осталась. Кстати, я уже говорила ей об этом, и она ответила, что не может. Но, я знаю, Джоан совсем не против остаться. Только она уверена, что ты этого не желаешь.

Говард несколько мгновений безмолвно смотрел на дочь.

– Мисс Гловер так и сказала?

– Да нет же!

– Ты уверена?

– Абсолютно. Ты мне не веришь?

Говард хмуро усмехнулся.

– Разве у меня есть выбор?

– Так что, мне можно идти к Джоан?

Он взглянул на настенные часы и сказал, начиная уже сожалеть о своей мягкотелости:

– Пока нет. Еще только пять минут восьмого. Обсудим это за завтраком.

Он махнул рукой, показывая, что Элси может идти, но та задержалась на пороге.

– Ты не отправишь Джоан прочь, папа? То есть я имею в виду, ты скажешь ей, что мы оба хотим, чтобы она осталась?

Говард мысленно выругался.

– Не испытывай судьбу, малыш, – резко произнес он. – Лучше умойся и хорошенько почисти зубы. Я же сказал: поговорим об этом позже. Если тебе этого недостаточно, давай просто забудем обо всем.

Губы Элси задрожали, однако на сей раз Говард решил не обращать на это внимания.

– Хорошо, папа, – сдавленно прошептала девочка, улыбнулась отцу самым трогательным образом и поспешила удалиться, пока он не передумал.

Миссис Берд прибыла, когда Говард спустился из спальни.

Экономке было хорошо за пятьдесят, и она работала в этом доме с тех пор, как Истмен стал его владельцем. Между ними давно возникли дружеские отношения.

На плите, источая аромат, пыхтел кофейник, и после обычного приветствия Говард налил себе чашечку в надежде, что кофеин заставит работать его мозг, который, по-видимому, отключился во время беседы с Элси.

– Значит, вы наняли новую няню, – вдруг произнесла миссис Берд.

Повернувшись, Говард встретил ее пристальный и, кажется, даже обвиняющий взгляд.

– Кто вам сказал? – Спрашивая, Говард уже знал ответ. Конечно, Эмма Престон не теряла времени даром!

К его величайшему удивлению, он ошибся.

– Элси, – ответила миссис Берд, снимая обертку с толстого ломтя бекона: – Ей просто не терпелось рассказать, что эта особа провела здесь уже два дня.

Говард едва не застонал.

– Еще ничего не решено, – сдержанно произнес он.

– Ясно, – поджала губы экономка. – Насколько я поняла, девица пожаловала прямехонько с большой дороги. Очень удобно!

– Ошибаетесь, – поморщился Говард. – Лично для меня это чертовски неудобно. И я совершенно не уверен, что найму мисс Гловер.

– Так она в самом деле не из агентства?

– Нет, – вздохнул Говард. – Ее автомобиль сломался у поворота к нашему дому. Разно вы не видели синий «сааб», когда ехали пода?

– А, так это ее машина! – В глазах миссис Берд мелькнуло удивление. – А я подумала, что это малолетняя шпана угнала его откуда-то и бросила на дороге.

– Вы ошиблись. Мисс Гловер зашла сюда, чтобы позвонить. А когда узнала, что я ищу няню, предложила свои услуги. – Он помолчал. – Прежде она работала учительницей начальных классов.

– Вот как?

– Да, где Элси? Мне нужно с ней поговорить.

– Э-э… не знаю. Она упомянула что-то по прогулке с… Джоан… так, кажется?

Говард мысленно выругался. Что Элси себе позволяет? Ведь они договорились побеседовать за завтраком! Надеюсь, девчонка не наломает второпях дров, подумал он, беря утренние газеты за два дня. Обычно свежую прессу привозила миссис Берд.

Усевшись с чашкой кофе за кухонный стол, Говард развернул газету и не слишком внимательно пробежал взглядом заголовки. Авария на железной дороге, политик, застигнутый при компрометирующих обстоятельствах, крупный выигрыш в лотерею… Каждый день одно и то же.

Говард перелистывал одну страницу за другой. И вдруг замер, прикипев взглядом к небольшому снимку. Затем откинулся на спинку стула с таким выражением на лице, будто не верил собственным глазам.

В газете красовалась фотография Джоан. Только здесь ее называли Глорией. Так вот она кто! Глория Корнер, жена музыкального продюсера Джеффри Корнера, исчезнувшая из дому и сейчас считающаяся пропавшей.

Неудивительно, что она не захотела сообщить свое настоящее имя. Говарду не приходилось лично сталкиваться с Джеффри Корнером, однако он слышал это имя из уст людей, вращающихся в мире кино.

Он внимательно прочел статью и нахмурился. Глория Корнер исчезла четверо суток назад. Обеспокоенные сверх всякой меры супруг и мать объявили ее в розыск. Автор статьи упоминал также о том, что с мужем Глории в день ее исчезновения произошел несчастный случай: он споткнулся и свалился с лестницы.

Исчезновение жены Корнер заметил только на следующее утро.

К счастью, придя в сознание, продюсер смог доползти до телефона и вызвал «скорую помощь». Брат Корнера, Рэнди, сообщил, что прежде Глория никогда не покидала дома, не сообщив мужу, куда направляется. Не исключено, делал вывод автор статьи, что молодую женщину похитили с целью получения выкупа. Джеффри Корнер, человек весьма состоятельный, заявил, что пойдет на любые расходы, лишь бы найти жену. Статья заканчивалась просьбой ко всем, кто мог видеть Глорию Корнер или имеет сведения о ее местонахождении, связаться с полицией Лос-Анджелеса.

Тихонько хмыкнув себе под нос, Говард еще раз пригляделся к снимку. Да, это Джоан. Вне всякого сомнения. Только выглядит более шикарно, и волосы не заплетены в косу.

Дьявол, что за игру она затеяла?

Насколько Говарду было известно, Корнеру перевалило за пятьдесят. По сравнению с мужем Глория просто девочка. Интересно, как давно они женаты? И что между ними произошло? Глории надоел старик? Немудрено, ведь разница в возрасте составляет у них порядка тридцати лет.

Возможно, выходка миссис Корнер призвана продемонстрировать Джеффри, как ему повезло, что у него такая молодая и привлекательная жена?

Но тогда почему она предложила свои услуги в качестве няни? И зачем притворяется школьной учительницей? Это просто смешно! Джеффри Корнер никогда не женился бы на преподавательнице младших классов.

– Папа, миссис Берд зовет завтракать в столовую!

Звонкий голосок дочки прервал размышления Говарда.

– Что? Ах да! Мисс Гловер уже там?

– Да. – Немного помолчав, Элси добавила: – Я еще ничего не говорила Джоан.

Говард кивнул.

– Правильно.

– Ты идешь?

– Следом за тобой. – Говард одним глотком допил кофе и улыбнулся дочери. – Прокладывай путь!

Миссис Бред хлопотала у стола, наливая в стаканы апельсиновый сок. В тот момент, когда вошли Говард с дочерью, она спрашивала гостью, что с той случилось.

Отвечая, Джоан-Глория стрельнула глазами в сторону возникшего на пороге хозяина дома.

– Доброе утро, – произнес он, спрашивая себя, догадывается ли она о том, что газеты не оставили без внимания ее побег.

Сегодня Джоан надела собственную одежду, и взгляд Говарда невольно устремился к тому месту, где ткань платья была натянута высокой грудью. Шелк переливался голубыми и зелеными оттенками, идеально гармонируя с цветом глаз Джоан.

– Доброе, – не сразу ответила она, и негромкий, чуть хрипловатый голос немедленно вызвал ответную реакцию внизу живота Говарда.

– Садись сюда, пап, – похлопала Элси по сиденью стула, стоящего рядом с ее собственным.

Говард постарался держаться как можно естественнее.

– Как спалось? – вежливо поинтересовался Говард. Он не собирался в присутствии миссис Берд заниматься разоблачением своей гостьи.

Такая возможность представится ему лишь после того, как Элси будет доставлена в школу. Но тут возникала очевидная проблема, потому что Говард обещал дочери обсудить вопрос найма Джоан на работу за завтраком.

– Спасибо, хорошо, – так же вежливо ответила Джоан, уловив настроение хозяина дома, хотя тот и догадывался, что она лукавит. – Здесь так спокойно…

– Джоан нравится наша бухта, – многозначительно произнесла Элси, во что бы то ни стало желая перевести беседу в необходимое ей русло.

Однако следующей заговорила миссис Берд:

– Вы не отсюда, милочка, верно? – сказала она, ставя перед Элси миску попкорна. – Если не ошибаюсь, у вас южный акцент.

Говард заметил, как при этих словах напряглась Джоан. Тем не менее, ей удалось изобразить на лице улыбку.

– Да, вы правы. Я из Лос-Анджелеса, – нехотя произнесла она и тут же сменила тему разговора: – Мне только два гренка, пожалуйста, и больше ничего.

– Вы уверены?

Зная, насколько настойчивой иной раз бывает миссис Берд, когда дело касается еды, Истмен решил вмешаться – единственно из сочувствия к гостье.

– Если нам еще что-нибудь понадобится, я скажу вам, хорошо?

– Ну… если так… – протянула экономка. И все же она не собиралась сдаваться без боя. – А может, все-таки немножко омлета, мисс Гловер?

Однако Джоан с улыбкой покачала головой, и миссис Берд пришлось признать поражение.

– Ладно, тогда я ухожу, – сказала она, многозначительно взглянув на Говарда. – Помните, через двадцать минут Элси должна отправиться в школу.

– Не забуду, – сухо пообещал он. – Спасибо, миссис Берд.

Экономка неодобрительно поджала губы и покинула столовую с видом оскорбленной королевы.

Элси состроила ей вслед рожицу.

– Это она злится, что папа не предложил ей выпить с нами чашечку кофе, – наклонилась девочка к Джоан. – Обычно мы завтракаем на кухне.

– Ах так?! – Джоан взглянула на Говарда, словно ища подтверждения словам дочери.

Он вздохнул.

– Беда в том, что миссис Берд большая любительница посудачить с деревенскими матронами. Те тоже не прочь посплетничать. – Он пожал плечами. – Не стоит обращать внимания. Лучше поешьте.

– Спасибо.

Джоан намазала один гренок тонким слоем джема, но ела неохотно. Говард обратил на это внимание. Интересно, что отбило у нее аппетит? И вообще, какую игру она ведет?

– Тебе ведь необязательно уезжать сегодня. Правда, Джоан? – спросила Элси, под столом толкая ногой отца в лодыжку. И, хотя тот строго взглянул на нее, добавила: – Джоан ведь может остаться у нас до завтра. Правда, папа?

– Не думаю, что в этом есть какой-то смысл.

У Говарда не было особого желания спорить с ней, но выражение лица дочери заставило его произнести:

– Конечно, оставайтесь. – Про себя он решил, что это даст возможность вывести Джоан на чистую воду. – По крайней мере, до завтра вы можете задержаться.

Он ясно видел неуверенность Джоан. Она взвешивала преимущества, которые обретет, оставшись здесь, где никто не знает ее настоящего имени, по сравнению с продолжением пути в неизвестность.

Говард вдруг почувствовал, что переживает за нее. Дьявол, да что же это такое! Ведь он ничем не обязан этой женщине. И все же ему почему-то жаль ее.

Ну где здесь логика?

 

6

Когда Говард повез Элси в школу, Джоан поднялась в отведенную ей комнату, надеясь лишить миссис Берд возможности продолжить расспросы.

Основная проблема заключалась в том, что Джоан остро нуждалась в деньгах. Покидая дом, она как-то не подумала о средствах для существования. Захватила лишь сумочку, в которой находился бумажник, и только.

Работая у Говарда Истмена, она решила бы финансовый вопрос. Тем более что этот человек ничем не напоминает Джеффа. И слава Богу!

Джоан поежилась. Боже, что она делает?! Думает о Говарде Истмене, в то время как холодное тело ее супруга лежит на оцинкованном столе в обществе других покойников. Я убийца! – вспыхнула в ее мозгу безжалостная мысль. Знай Истмен обо мне всю правду, он никогда не сделал бы меня няней своей дочери.

К счастью, ему ничего не известно… Джоан долго стояла у окна, потом решила немного прогуляться. Спустившись в холл, она, к своему величайшему облегчению, не встретила миссис Берд.

Воспоминание о каменистой тропинке заставило ее поморщиться, но желание оказаться у воды было неистребимым. Она испытывала настоятельную потребность побыть в одиночестве.

С четверть часа она бродила по влажной кромке песка, наслаждаясь свежими ароматами моря и наблюдая, как поминутно набегающие волны смывают ее следы.

Потом кто-то окликнул ее по имени. Разочарованно вздохнув, Джоан остановилась, не оборачиваясь. Она и так знала, кто именно появился в бухте. Только Говард Истмен мог догадаться, где она находится, и отправиться за ней.

Джоан медленно повернулась, стараясь подавить приступ раздражительности. Ну почему Говард не дает ей возможности спокойно все обдумать? В конце концов, здесь не тюрьма!

Она вновь взглянула на бескрайнюю, дышащую покоем гладь океана и вдруг неожиданно для себя самой сделала несколько шагов вперед.

Однако она не учла, что дно может быть неровным. Не успев и глазом моргнуть, она очутилась по пояс в воде.

– Стойте на месте! – крикнул Истмен.

Джоан и так застыла, беспомощно глядя, как он приближается. Джинсы Говарда мгновенно промокли, облепив длинные, худощавые, но с хорошо развитыми мускулами ноги.

Глубина притягивала Джоан в свои объятия, и она тревожно подумала о том, что делала бы, не окажись рядом Истмена. Пловчиха из нее никудышная. Если бы Джефф оказался свидетелем всему этому, он попросту назвал бы ее идиоткой.

Когда Говард приблизился вплотную, Джоан подняла на него извиняющийся взгляд.

– Я должна была предупредить миссис Берд о том, куда направляюсь, – начала она, не дожидаясь, пока ее спаситель заговорит. – Простите. Мне просто захотелось прогуляться…

– Давайте сначала выберемся на берег, а уж потом начнем разбираться. Мы и так уже промокли до костей. Я вас понесу.

– Зачем?..

Договорить Джоан не пришлось. Истмен подхватил ее на руки, и она не смогла удержаться от вскрика, когда ушибленное бедро прижалось к мужскому телу. Боль оказалась гораздо резче, чем бывало прежде. У Джоан даже дыхание перехватило.

Говард замер, напряженно глядя на нее.

– Я что-то сделал не так?

– Нет… ничего… – поспешно произнесла она. – Это от неожиданности. Я прекрасно дошла бы сама.

Он нахмурился, но решил, что сейчас не время спорить.

– Держитесь, – коротко скомандовал он.

Джоан обвила руками его шею, подсознательно ощущая, что этому сильному человеку можно доверять. Тепло его тела удивительным образом успокаивало ее. Она даже задумалась о том, каково было бы ощутить более интимные прикосновения. Интересно, если бы он опустил ее пониже, обнаружила бы она его возбуждение?

– Что за чушь! – пронеслось в мозгу Джоан. – Снова в голову лезут глупости…

Она не считала себя чувственной женщиной. И вообще, Джефф был единственным мужчиной в ее жизни.

– Мне следовало предупредить вас о коварстве здешнего дна, – заметил Истмен, выйдя на берег. – Беспечность здесь может иметь плачевные последствия.

Джоан покачала головой.

– Вам не в чем себя упрекать. Кстати, можете уже опустить меня.

– А если я не хочу? – пробормотал Говард, посмотрев ей в лицо, на котором мгновенно отразился испуг. – Думаю, нам с вами нужно потолковать, миссис Корнер. Вам так не кажется?

Джоан похолодела.

– Откуда вы знаете, кто я? – выдохнула она, не предприняв ни малейшей попытки что-либо отрицать.

После секундной заминки он поставил ее на песок.

– А как вы думаете? Разумеется, я увидел ваше фото в газете. – Он отступил на пару шагов. – Послушайте, можно мы продолжим, после того как я отожму джинсы?

От волнения Джоан не могла вымолвить ни слова. С трудом справившись с собой, она едва слышно выдавила:

– Это был несчастный случай. Я ни в чем не виновата. – С ее губ слетел тяжелый вздох. – У меня не было намерения…

– Обманывать меня? – подсказал Говард с усмешкой. – Да, конечно.

Чуть отвернувшись, он попытался стянуть мокрые джинсы, и взгляд Джоан невольно устремился к его обтянутым потертым джинсам узким бедрам. Истмен заметил, куда она смотрит.

– Простите, если я чем-то смущаю вас, миссис Корнер. Кажется, мне не так холод но, как я думал.

Джоан зарделась.

– Вы ничем меня не смущаете, – возразила она, сконфузясь еще больше.

Говард наконец стянул джинсы.

– Хотите, чтобы я шла впереди? – спросила Джоан, усилием воли взяв себя в руки.

Его губы изогнулись в ироничной улыбке.

– Да, хочу, – произнес он в тон ей. – А когда вернемся в дом, вы позволите миссис Берд осмотреть ваше бедро, которое определенно вас беспокоит. Наша экономка в молодости работала медсестрой.

Джоан промолчала, решив пока не затевать спора, хотя не собиралась позволять осматривать себя ни миссис Берд, ни кому-либо вообще.

При виде промокших Говарда и Джоан экономка сокрушенно прищелкнула языком и посоветовала скорее отправляться под горячий душ.

Воспользовавшись этим, Джоан удалилась в свою комнату. Удивительно, как быстро это светлое, уютное помещение стало ее убежищем. Вероятно, потому, что ничем не напоминало их с Джеффом роскошную, но какую-то бездушную супружескую спальню.

Наскоро сполоснувшись под душем, Джоан накинула висевший в ванной махровый купальный халат. Затем она села на постель и принялась исследовать бедро. Обнаружив на посиневшей коже трещинку, из которой сочилась сукровица, Джоан прикусила губу. В ее сумочке не было ни бинта, ни пластыря. Может, в ванной есть аптечка?

Придерживая на весу полу халата, Джоан рылась в настенном шкафчике, когда до нее донесся голос хозяина дома:

– Джоан?

Ее вновь охватил приступ паники. Говард не должен ничего видеть! Даже если он уже знает о несчастье с Джеффом, ему вовсе не обязательно становиться свидетелем ее унижений. Пусть вызывает полицию, если хочет, но до того момента Джоан намерена сохранять достоинство.

– Что вы хотите? – крикнула она, приоткрыв дверь ванной.

– Можно войти?

Джоан вздохнула с облегчением: поначалу ей показалось, что Говард уже находится в спальне.

– Зачем? – Она вспомнила, что он собирался показать ее бедро миссис Берд. – Я не нуждаюсь в помощи.

– А я ее и не предлагаю. Я принес вам подарок.

Подарок! О чем это он? – удивилась Джоан. Может, хочет показать газету, где написано обо мне?

– Оставьте на кровати! – крикнула она. – Я выйду через пару минут.

На миг наступила тишина, затем вновь раздался его голос, на этот раз у двери ванной.

– Что вы там делаете? И что с вашим бедром?

Джоан вздрогнула.

– Все в порядке. Что, по-вашему, люди обычно делают в ванной? – Она попыталась запереть дверь, чтобы у Говарда не было возможности заглянуть в ванную. К несчастью, при этом она задела локтем стеклянный флакон с ароматной солью, который с громким звоном грохнулся в раковину.

– Что там такое? – Без дальнейших разговоров Говард распахнул дверь и с ужасом взглянул на Джоан, по-прежнему придерживавшую полу халата. – Ради всего святого… – произнес он с запинкой. – Это я сделал?!

– Что вы! – воскликнула она. Потом, сообразив, что ее узкие кружевные трусики почти ничего не скрывают от постороннего взора, поспешно опустила халат. – Я упала еще до того, как приехала сюда.

Говард недоверчиво хмыкнул.

– Вероятно, вам часто приходилось падать дома?

– В каком смысле? – смущенно произнесла Джоан.

– Ваш супруг, – произнес Истмен, все еще не отрывая взгляда от ее бедра, теперь скрытого под халатом, – тоже упал. Какое совпадение!

Плечи Джоан опустились.

– Что вы об этом знаете…

– Ничего, – согласился он. – Но готов выслушать ваш рассказ. Не хочу делать поспешных выводов, однако уверен, что это не просто падение.

– Но я в самом деле упала! – Голос Джоан зазвенел отчаянием. – Это произошло совершенно случайно, клянусь!

Темные брови Говарда сошлись у переносицы.

– Я вовсе не обвиняю вас ни в чем. – Он немного помолчал, потом произнес: – Полагаю, ваше падение имеет какое-то отношение к дальнейшему бегству?

– Думайте, что хотите, – устало вздохнула Джоан. – Что дальше? Собираетесь упечь меня за решетку?

Говард удивленно взглянул на нее.

– Упечь? Вы выражаетесь, как преступник со стажем. Но, насколько мне известно, побег из дому не относится к криминальным деяниям.

– Побег? – едва слышно повторила она. – Ведь вы сказали, что вам известно о… падении Джеффа.

– Ну и что?

– Э-э… А что пишут в газете? Как его нашли, моего мужа, я имею в виду. Там сказано, что явилось причиной… смерти?

– Да он живехонек! – воскликнул Говард. – Почему вы решили, что он умер? – Он покачал головой. – Ваш супруг пришел в сознание и позвонил в «скорую помощь». Ночь провел в больнице, а на следующий день вернулся домой. Через сутки вас объявили в розыск. И мистер Корнер, и полиция опасаются, что вас похитили.

 

7

Джоан побледнела. Все краски исчезли с ее лица. В глазах промелькнуло выражение величайшего облегчения. Ее рот несколько раз открылся и закрылся, потом она выдохнула:

– Вы лжете!

– Зачем мне это? – резонно заметил Истмен. – Джоан…

– Джефф называет меня Глорией, – пролепетала она. В следующее мгновение она пошатнулась, оперлась о стенку и… сползла на пол без чувств.

Второй раз за короткий промежуток времени Говарду пришлось поднимать гостью. Впрочем, весит она немного. И неудивительно, ест Джоан как воробышек.

Но почему? Ведь она молодая и, судя по всему, здоровая женщина. Возможно, нервная система не в порядке. Или ее постоянно мучает страх. Но чего она боится?

Истмен уложил гостью на кровать и выпрямился. Веки Джоан дрогнули. Это означает, что скоро она придет в себя. Скрипнув зубами, Говард поднял полы находящегося на ней банного халата на талию.

Его снова ужаснул огромный синяк на сгибе бедра, но времени на тщательное исследование ушиба не было. Вместо этого Истмен развязал пояс и стянул халат совсем.

Пришедшая в чувство Джоан запротестовала и даже попыталась оттолкнуть его руки, но тщетно. Говард не обратил на ее действия никакого внимания. Пораженный увиденным, он сел на кровать рядом с Джоан.

На ее теле не оказалось живого места. Всюду, куда достигал глаз, пестрели синяки и ссадины, старые и новые. Их цвет варьировался от почти черных и сине-багровых до зеленоватых и желтых.

Ее методично избивали, понял Говард, и ему захотелось свернуть шею мерзавцу, который это делал.

Дрожащей рукой он отшвырнул халат в сторону. Джоан, оставшаяся лежать в предусмотрительно надетых после принятия душа трусиках и лифчике, не смогла ему помешать.

Говард на мгновение закрыл глаза, борясь с приступом гнева.

– Это ваш муж с вами сделал? – спросил он, обретя контроль над собой.

Джоан вздохнула.

– Какое это имеет значение? Думаю, мне нужно встать и одеться.

– А я думаю, что ваше бедро следует обработать, – резко сказал Говард. – Оно требует врачебного вмешательства.

– Что-то я не вижу здесь врача! – еще резче произнесла Джоан, почему-то вдруг разозлившись.

Говард решил, что сейчас не время рассказывать ей о том, что, до того как стать киносценаристом, он работал врачом.

– В ванной есть аптечка. Думаю, вы согласитесь, чтобы я обработал ваш ушиб. В противном случае придется вызвать профессиональных медиков.

– Я сама справлюсь, – заявила Джоан.

Однако Говард не позволил ей встать с постели.

– Не сомневаюсь. Тем более что вам не раз приходилось этим заниматься. Но сейчас я бы хотел, чтобы вы позволили мне проверить, не инфицирована ли рана.

– Да это просто царапина! – нетерпеливо возразила она, остро осознавая, что лежит перед Говардом почти обнаженная. – Из нее немножко сочится сукровица, только и всего. – Мистер Истмен…

– Не называйте меня так. Вам не кажется, что уже немножко поздно вести себя так, будто мы случайные знакомые. Хотите вы этого или нет, но я чувствую ответственность за вас.

– Я не нуждаюсь в вашей опеке! – вспылила Джоан. – И не говорите со мной таким покровительственным тоном.

– Не буду, если вы станете делать то, что вам говорят.

Она зыркнула взглядом.

– О, это у меня лучше всего получается.

Ее тон был полон горечи, и Говард едва не застонал от своей несообразительности.

– Джоан…

– Может, лучше все-таки Глория? – усмехнулась она. Потом вдруг спросила, словно спохватившись: – Что, я снова потеряла сознание?

Он кивнул, вставая.

– Да. – Он немного помолчал, потом тихо произнес: – Джоан, пожалуйста, оставайся здесь. Я вернусь через минуту.

Она взглянула на него снизу вверх.

– Вы… ты сказал, что… Джефф жив?

– Верно. Почему ты вообразила, что он мертв? Что случилось между вами, перед тем как ты сбежала?

Она провела рукой по лицу.

– Понимаешь, он лежал так неподвижно. Я не смогла обнаружить пульс. Мне показалось… – Ее губы дрогнули. – Боже, Джефф обезумеет, когда узнает, что я сделала!

Говард вновь почувствовал, что его начинает душить гнев, но ему удалось взять себя в руки.

– Сейчас я принесу свой чемоданчик, – сказал он, направляясь к выходу. – Просто расслабься пока, ладно? Я не задержусь.

Джоан ничего не ответила.

Говард быстро сходил в свою комнату. Возвращаясь, он увидел на верхних ступеньках лестницы миссис Берд.

– Что-то случилось? – спросила она, заметив докторский саквояж в руке хозяина. – Может, нужна моя помощь?

– Нет. Просто мисс Гловер понадобился лейкопластырь.

– А, ногу натерла! – догадалась миссис Берд. – Признаться, мне хотелось сказать ей, что на таких каблуках здесь долго не походишь.

– Это верно… – пробормотал Истмен. – Простите, мне нужно идти…

– Какая спешка! – хмыкнула миссис Берд. – Ладно, ступайте. Я обо всем расспрошу Элси. Она-то наверняка знает, что тут происходит.

– Ничего особенного, – проворчал Говард, решительно направляясь в сторону спальни Джоан.

Он бы не удивился, обнаружив гостью запершейся в ванной, однако она по-прежнему сидела на кровати, правда накинув халат.

– Полагаю, ты все слышала, – заметил Говард, притворив за собой дверь. – Моей экономке нравится быть в курсе событий.

– Заметно, – сухо произнесла Джоан. – Думаю, это лишь вопрос времени. Скоро она догадается, кто я такая.

Говард пожал плечами.

– Когда догадается, тогда и будем думать, что с этим делать. – Присев на кровать, он открыл кожаный саквояж. – Ну, давай посмотрим, что у нас есть… Бинт обыкновенный, бинт эластичный, лейкопластырь… – Он помолчал, глядя на металлический стерилизатор со шприцем внутри. Нет, инъекция, скорее всего, не понадобится. – И жидкие антисептики, – добавил он.

– Да не нужно всего этого, – вздохнула Джоан, плотнее запахивая халат.

Говард понял, что она вновь смутилась.

– Нам нужно поговорить, – произнес он, вертя в руках пакетик с пластырем. – Для начала ты могла бы рассказать, почему решила, что твой муж мертв? Ты… пыталась убить его?

– Нет!

Ответ последовал незамедлительно, и, взглянув в испуганные глаза Джоан, Говард сразу поверил ей.

– Я бы никогда не решилась на это. – Ее голос дрожал. – Джефф упал. Скатился по лестнице в нашей квартире. Я попыталась нащупать пульс, но… сердце не билось. – Она прерывисто вздохнула. – Это не Джефф вызвал «скорую», а я.

– Почему же ты не дождалась приезда врачей? – спросил Говард, надеясь разговором отвлечь ее от своих действий. Тем временем он уложил Джоан на подушки и, избегая смотреть ей в глаза, вновь поднял полы халата. – Не понимаю, почему ты сбежала.

– Да? – грустно усмехнулась она. – Впрочем, допускаю, что тебе действительно трудно понять мои тогдашние чувства. Самое простое объяснение: я запаниковала. Испугалась, что никто не поверит моему рассказу.

– Ладно, предположим, – хмуро кивнул Говард. – Имея возможность видеть, что этот ублюдок сделал с тобой, я готов признать здесь логику. – Плотно сжав губы, он очистил ранку на бедре Джоан стерильной ватой. – Но объясни мне, ради Бога, почему ты жила с ним?

Джоан задержала дыхание, и Говард понял, что ей больно.

– Ты теперь знаешь, что все это сделал со мной Джефф, – возразила она, спустя минуту. – Но, повстречавшись с ним, ты нашел бы его весьма очаровательным человеком. Рэнди, например, просто уверен в этом. И моя мать тоже. Кстати, она считает, что я просто неблагодарная жена.

Участок вокруг трещины на коже был сейчас чист, и Говард уставился на него, стараясь сдержать гнев.

Кто такой Рэнди? – вертелось в его голове. Ему не очень понравилось, что в эту историю вовлечен еще один мужчина.

– Рэнди – это кто? – спросил Говард.

Джоан пристально взглянула на него, по-видимому сочтя вопрос слишком личным.

– Брат Джеффа, – произнесла она наконец, и Истмен выругался про себя, сразу вспомнив, что это имя упоминалось в газетной статье. – Он вполне безобиден, – добавила она.

– Тем не менее Рэнди не заставил своего братца прекратить избивать тебя, – хрипло заметил Говард.

Она вздохнула.

– Говорю же, Рэнди ничего не знает об этом. Он уверен, что у нас с Джеффом идеальный брак. Рэнди неисправимый романтик.

Вот как? – мрачно усмехнулся про себя Говард.

– А что думает по этому поводу твой отец? Или ему безразлично?

– Отец умер, а мать просто мне не поверит. Джефф дал ей возможность жить с комфортом, – пояснила Джоан. Затем она взглянула вниз. – Уже все?

– Нет, – резко ответил Говард. – И все-таки я не понимаю… Нынче не те времена, чтобы женщина терпела подобное обращение. Почему ты не развелась с ним?

Джоан замерла. Ее мышцы напряглись, и он почувствовал, что обретенная было уверенность понемногу покидает ее.

– Ты не понимаешь, – сухо произнесла Джоан. Если бы в эту минуту Говард не смазывал ее кожу антисептиком, она наверняка бы попыталась встать с постели. – Спасибо тебе за все, но не думай, что, помогая мне, ты автоматически получаешь право давать советы. Я прекрасно осознаю, что делаю или что должна делать. Развод невозможен.

– Но почему, черт побери? – вскричал он.

Джоан смерила его прохладным взглядом.

– Теперь тебе известно, кто я, и потому одной проблемой стало меньше, – заметила она, не отвечая на вопрос. – Мне больше нельзя здесь оставаться. Придется… возвращаться домой, – добавила Джоан с заминкой.

– Нет! – Говард не мог поверить, что она говорит серьезно. Вернуться к человеку, который совершенно не уважает ее, не говоря уж о любви! Мало того, Джеффри Корнер обязательно пожелает наказать сбежавшую супругу за доставленные волнения.

Дрожащими руками он закончил обработку ушиба, но не отпустил Джоан сразу. Ему пришло в голову, что из-за попытки вмешательства в ее личную жизнь она может подумать о нем невесть что. Однако сейчас это его мало волновало. Он просто не хотел отпускать Джоан.

Взгляд Говарда скользнул по ее животу. Затененная ямка пупка бередила воображение. Пониже начинались кружевные трусики, которые почти ничего не прикрывали. Темный треугольник словно магнитом притянул его жаждущий взгляд.

Я хочу ее!

Говард постарался отогнать эту мысль, хоть и понимал: это нелегко.

– Пожалуйста, – негромко произнесла Джоан, – доставь мне удовольствие, позволь встать.

Посмотрев в ее глаза, Говард не увидел страха, он прочитал в них откровенное желание.

– А я уже испытываю удовольствие, – хрипло шепнул он. – Глядя на тебя.

С губ Джоан слетел невольный, едва различимый стон.

– Ах, Говард! – Ее голос дрогнул от наплыва чувств.

Не в силах сдержаться, он наклонился и легонько поцеловал багрово-синий участок ее бедра.

Джоан вздрогнула от ласкового прикосновения его губ, нервно сжав кулаки. Однако она не предприняла попытки ни остановить Говарда, ни поощрить его. Он понял, что проявить здравый смысл придется ему.

Но как же это трудно! Кожа Джоан была такой нежной и такой ароматной – ее нежный запах не смог перебить далее антисептик. Говарду захотелось поцеловать каждый дюйм прелестного тела Джоан, и это желание шло вразрез с осознанием необходимости остановиться.

Говард запечатлел множество мелких поцелуев вокруг соблазнительного пупка, прежде чем двинуться вверх. Он нетерпеливо раздвинул полы халата, из-под которых показался черный бюстгальтер, и прикипел взглядом к темному углублению между упругих выпуклостей груди. Соски Джоан успели сжаться и сейчас натягивали тонкие кружева. Его пронзило острое желание ощутить эти крошечные напряженные столбики под ладонями.

Боже правый!

Собственные реакции Говарда тоже больше невозможно было игнорировать. Его отвердевший мужской орган болезненно пульсировал, сжатый тесными джинсами. Этот ритм отдавался даже в висках.

И все же каким-то чудом Говарду удалось остановиться. Он поднял голову и посмотрел на Джоан, ожидая увидеть сожаление, негодование, разочарование, даже злость – словом, отражение каких угодно эмоций, только не чувственный призыв. Это оказалось настолько неожиданным, что в первое мгновение он недоверчиво нахмурился.

Однако в следующую секунду Джоан заговорила, и ее слова совершенно не соответствовали мимолетному выражению лица, которое вдобавок быстро исчезло.

– Теперь ты уже позволишь мне встать? – холодно спросила она. – Или потребуешь платы за лечение? – На ее губах появилась горькая усмешка. – Джефф предупреждал меня, что все мужчины устроены одинаково.

Говард вспыхнул. Быстро отодвинувшись, он подумал о том, как это его угораздило вообразить, что Джоан может чего-то желать от него.

Однако она уже пожалела о сказанном.

– Ой, прости! – быстро произнесла она, запахивая полы халата и опуская ноги на пол. – Мне не следовало этого говорить. Я неправильно выразилась…

– Правда? – Он уже успел немного успокоиться. Поднявшись с кровати, он с независимым видом сунул руки в карманы джинсов. – Чудесно. Не хочу, чтобы ты думала, будто я собирался соблазнить тебя.

– Я так не думаю.

– Вот и ладно. Мои действия смутили тебя – вернее, нас обоих, – так что я прошу прощения. – Он взял саквояж и повернул к двери. – Я ухожу. Когда будешь готова, дай знать, что ты решила.

– Нет! – воскликнула Джоан, хватая его за руку. – Не хочу, чтобы ты уходил в таком настроении. Пожалуйста, Говард, не сердись на меня!

Он вздохнул, пытаясь сообразить, чего она хочет сейчас.

– Я не сержусь. – После небольшой паузы он добавил, кивнув на кресло: – Да, я купил для тебя кое-что в деревенском магазинчике. Возможно, перед отъездом ты захочешь переодеться.

Рот Джоан приоткрылся. Она даже не взглянула на джинсы и футболку, свисавшие с подлокотника кресла.

– Ты хочешь, чтобы я уехала? – вырвалось у нее. Ее пальцы непроизвольно сжались на запястье Говарда.

Он пристально взглянул на нее.

– Насколько я понимаю, этого хочешь ты, – произнес он.

Она судорожно сглотнула.

– Не хочу, а должна. Мое пребывание здесь… поставит тебя в неловкое положение.

– Разве похоже, что меня это волнует? – усмехнулся он. – Решение остается за тобой, но знай, что я тебя не выгоняю.

Джоан робко взглянула на него снизу вверх.

– Значит… я могу остаться до завтра?

– И до завтра, и вообще, сколько пожелаешь, – хрипло произнес он, взял руку Джоан и прикоснулся губами сначала к тыльной стороне ладони, затем к запястью и, наконец, к голубоватым прожилкам в локтевом сгибе. – Я могу не понимать тебя или не одобрять твоих действий, но в моем доме ты можешь чувствовать себя в безопасности. Это я обещаю.

– Говард… – Она подняла другую руку и провела по его щеке дрожащими пальцами. – Не знаю, как мне благодарить тебя!

– Никак, – просто ответил он, вновь поворачивая к выходу.

Однако у самого порога Джоан догнала его, встала на цыпочки и прижалась губами к уголку его рта.

– Мне хочется остаться, – очень тихо произнесла она, отступая. – На несколько дней, если не возражаешь. Но… мне придется дать Джеффу знать, что со мной все в порядке.

– Чтобы он не слишком гневался? – горько усмехнулся Говард. – Предоставь это мне. Напиши письмо, и я найду способ передать твоему муженьку конверт без риска обнаружить твое местопребывание.

Глаза Джоан удивленно расширились.

– Ты можешь это сделать? – Она вспыхнула от волнения. – Но как?

– Могу, и все. Какая разница как? – Говард отнял ее руку от своего лица, не желая поддаваться искушению. – Не переживай, никому не будет никакого вреда. По крайней мере, до тех пор, пока я не узнаю, на каком крючке тебя держит твой благоверный. – Он взялся за дверную ручку. – Я намерен переговорить с миссис Берд. Кстати, не думай, что на нее нельзя положиться. Если бы это было не так, этот уголок никогда не стал бы тем спокойным пристанищем, которым он является.

Стоя на пороге спальни, Джоан являла собой весьма трогательное зрелище. В этот миг она показалась Говарду очень ранимой, и ему захотелось защитить ее, уберечь от всех невзгод. Возможно, это глупо, но он поверил каждому слову Джоан.

Да, но как, скажите на милость, я смогу продолжать работу над сценарием, находясь в подобном настроении? – пронеслось в его мозгу.

 

8

Остаток утра Джоан провела в своей комнате, размышляя над тем, что сказал ей Истмен.

Джефф жив. Итак, все страхи оказались напрасными. Он быстро оправился от последствий падения. Более того, поспешил создать для себя прикрытие, во всеуслышание заявив об опасении, что его жена похищена.

Как же Джеффу удалось прийти в себя? Ведь он не подавал никаких признаков жизни. Или из таких бугаев, как Джефф Корнер, не так-то просто вышибить дух?

Впрочем, Джоан не желала ему смерти. Это слишком высокая цена. Даже за обретение свободы. Если бы Джефф был благоразумным человеком, с которым можно спокойно разговаривать! Когда стало ясно, что брак не оправдал ожиданий Корнера – вернее, она их не оправдала, – почему он не отпустил ее на все четыре стороны? Так поступил бы любой человек. Любой нормальный человек. Но Джоан не понадобилось много времени, чтобы понять: Джефф ненормален.

Впервые муж ударил ее через пять месяцев после свадьбы.

Потом она научилась не перечить ему, особенно когда он был пьян. В трезвом состоянии ему удавалось хотя бы частично сдерживать свои садистские наклонности. Но спустя некоторое время в нем проснулась ревность, и тогда для Джоан начался ад кромешный. Причем всякий раз, избив жену, Джефф клялся и божился, что горько сожалеет о своем поступке. Он держался какое-то время, но потом все повторялось сначала…

Мало того, Корнеру удалось убедить жену, что именно она виновата в возникновении у него вспышек гнева.

Очень быстро Джефф дал понять Джоан, что никогда не отпустит ее от себя. А если она попытается улизнуть, отыграется на ее матери.

Джоан была безумно рада, что у них нет детей. Джефф непременно использовал бы их в качестве орудия, помогающего манипулировать ею…

Вздохнув, Джоан подошла к одежде, оставленной на кресле Говардом. Глядя на джинсы и футболку, она чувствовала, что ее сердце переполняется благодарностью.

А ведь рано или поздно ей придется вернуться к Джеффу!

Эта мысль заставила Джоан содрогнуться, однако, стараясь не думать о неизбежном, она взяла одежду, купленную ей Говардом, и направилась в ванную. Там висело ее шелковое платье. Взглянув на него, Джоан горько усмехнулась.

Оно было куплено специально для посещения художественной выставки, на которую они с мужем собрались. Странно, что именно платье послужило отправной точкой для всех дальнейших неприятностей.

Глупо было думать, что Джеффу понравится это платье. Долгое время он сам выбирал всю одежду для жены. А тут вдруг велел ей сходить на показ мод с женой одного из своих коллег. Увидев это платье, Джоан была просто поражена его стильностью и элегантностью.

Однако Джефф воспринял наряд совершенно по-иному. Он заявил, что в такое платье способна вырядиться только шлюха. И что Джоан нарочно выбрала именно его, чтобы вертеть подолом перед носом у мужиков, которые придут на вернисаж.

Если бы Корнер не загремел вниз по лестнице, то наверняка сорвал бы с жены полупрозрачный пестрый шелк. Сейчас Джоан ненавидела это прелестное платье. И Джеффа тоже ненавидела!

Джинсы оказались великоваты, но так было даже лучше – по крайней мере, не будут давить на ушибленное бедро. Зато кроссовки пришлись впору. Вероятно, перед покупкой Говард проверил размер по отметке на туфлях Джоан.

Переодевшись, она отправилась вниз. Первой ей повстречалась миссис Берд. Она окинула гостью пристальным взглядом, затем вынесла вердикт:

– Выглядите очень мило. – Ее тон был гораздо сдержаннее, чем прежде. – У Говарда хороший вкус.

Джоан молча улыбнулась, решив, что не имеет смысла делать вид, будто она привезла вещи с собой.

– А где Говард?

– В своем кабинете. Работает, полагаю. Кстати, он велел передать, чтобы ленч начинали без него. Думаю, ему сейчас придется наверстывать упущенное. А в три часа он отправится за Элси.

– Я не знала, что Говард пишет новую вещь, – смущенно заметила Джоан. – Придется извиниться за то, что я отняла у него столько времени.

– Разве я сказала, что он жалуется? – фыркнула экономка. – По-моему, хозяин просто счастлив, что вы здесь. После ухода Нэнси на пенсию Говарду приходится довольствоваться лишь моим обществом, да еще дочурки, конечно.

– Нэнси? – Джоан припомнила, что вчера Элси упоминала это имя.

– Бывшая няня, – пояснила миссис Берд. – Присаживайтесь, сейчас я принесу вам перекусить.

Джоан предпочла бы отправиться на кухню, но спорить не стала. К своему удивлению, она обнаружила, что голодна. Как правило, в Лос-Анджелесе аппетит у нее оставлял желать лучшего.

Спустя пару минут миссис Берд вернулась с тарелкой спагетти и бифштексом. Поблагодарив ее, Джоан отказалась от бокала вина и попросила минеральной воды.

– Ммм… как вкусно! Это вы сами приготовили?

– Разумеется! – слегка надменно ответила миссис Берд. – Я не признаю замороженных полуфабрикатов. Впрочем, если женщина работает, у нее, конечно, нет возможности полдня проводить у плиты, верно?

– Полагаю, да.

Джоан с легкой грустью вспомнила те дни, когда еще стряпала для матери и себя. Это было еще до эры Джеффа Корнера, до того как тот явился в школу, чтобы передать директору чек с суммой, достаточной для оборудования спортивного зала. В тот день он решил сделать из Джоан вторую миссис Корнер. Ее мать ухватилась за эту идею обеими руками, усмотрев шанс выкарабкаться из полунищенского существования, которое началось после смерти отца Джоан.

– Желаете чего-нибудь еще? – спросила экономка. – Есть мороженое.

– Нет, благодарю. – Джоан вновь мысленно выругала себя за воспоминания о Джеффе. – Как вы думаете, Говард не рассердится, если я возьму собак на прогулку?

Миссис Берд усмехнулась и сухо заметила:

– Напротив, будет очень рад. Только справитесь ли вы с этой парочкой? Псы довольно игривые.

– Я не так беспомощна, как кажется, – решительно заявила Джоан. – Тем более что к воде я их не поведу.

– Сегодня уже можно, – сказала миссис Берд, секунду поразмыслив. – Сейчас отлив, в бухте больше свободного пространства.

Джоан помогла миссис Берд отнести на кухню посуду, затем отправилась в сад, к собачьему вольеру. Почуяв скорую свободу, Дик и Снап подняли такой радостный лай, что заглушили звук подъехавшего автомобиля. Поэтому появление молодой женщины, выходящей из-за угла дома, явилось для Джоан полной неожиданностью.

Джоан застыла на месте, пораженная мгновенной мыслью, что ее выследили. Потом некое шестое чувство подсказало ей, что незнакомка не слишком обрадовалась, обнаружив здесь постороннюю женщину.

Загадку разрешила миссис Берд, вышедшая к вольеру следом за Джоан. Увидев вновь прибывшую, она расплылась в любезной улыбке.

– Мисс Стетсон! Какой сюрприз!..

Молодая женщина приблизилась к ним. Ее шелковая кремовая блузка и элегантные льняные брюки составляли разительный контраст с простецким одеянием Джоан, которая не преминула отметить про себя этот факт. На голове мисс Стетсон красовалась изящная соломенная шляпка, не скрывавшая, впрочем, дорогой модной стрижки. Пристальный взгляд красивых карих глаз был направлен на Джоан.

Та порадовалась, что не успела выпустить Дика и Снапа. Посетительница явно была не из тех, кому нравятся отпечатки собачьих лап на одежде.

– Здравствуйте, миссис Берд, – улыбнулась посетительница экономке. – Хороший сегодня день, не правда ли?

Надеюсь, ты его не испортишь, подумала Джоан, взглянув на ясное голубое небо.

– Говард работает?

Голос мисс Стетсон – прохладный, сдержанный, с едва уловимыми нотками заносчивости – удивительно гармонировал с ее внешностью. Джоан догадывалась, что посетительнице вовсе не хочется любезничать с экономкой Истмена, но она считает себя обязанной соблюдать правила приличия.

– Боюсь, что так, – кивнула миссис Берд. – Могу я чем-нибудь помочь вам?

Вряд ли, мысленно ответила ей Джоан, берясь за щеколду вольера.

– Вы собираетесь выпустить собак? – обратилась к ней мисс Стетсон. – Думаю, пока не стоит этого делать. – Она многозначительно оглядела свой изысканный наряд.

Джоан вопросительно взглянула на миссис Берд. Та сделала жест в сторону дома.

– Не желаете ли выпить чашечку кофе перед уходом?

По лицу посетительницы скользнуло выражение досады, однако ей удалось тут же стереть его.

– С удовольствием. – Она продолжала с любопытством разглядывать Джоан. – Я и не знала, что Говард нанял кого-то для выгуливания собак. Вы из наших мест, мисс… мисс?..

– Из агентства. – Неожиданно прозвучавший голос Истмена заставил всех троих вздрогнуть.

Повернувшись, Джоан поневоле залюбовалась стройной фигурой хозяина дома. Ей припомнилось, каким нежным он был утром, как чувственно его губы касались ее обнаженной колеи… Она опустила глаза.

– Ведь я упоминал, что все еще ищу няню для Элси, правда, Лора? – продолжил Говард. – Познакомься с мисс Джоан Гловер. Мы договорились выждать недельку, прежде чем принять окончательное решение.

Лора!

Вероятно, та самая, что звонила Говарду в день моего приезда, подумала Джоан. И которую он отшил.

– Как все неожиданно уладилось! – с фальшивой доброжелательностью воскликнула Лора, смерив Джоан уничтожающим взглядом.

– По-моему, так всегда и бывает, – философски заметил Истмен.

– Джоан быстро нашла общий язык с Элси, – включилась в разговор миссис Берд.

– Действительно, – подтвердил Говард, проводя пальцами по волосам.

По-видимому, он все-таки слегка нервничал, несмотря на внешнее спокойствие.

– Я хотела перекинуться с тобой словечком относительно лекции, которую ты согласился прочесть в школе, – сказала Лора, подчеркнуто не глядя на Джоан.

Говард слегка нахмурился.

– Я работаю, Лора…

– Понимаю, но ведь сейчас у тебя перерыв, – настойчиво произнесла та. – Собственно, я только из-за этого и заехала к тебе.

– Ну хорошо, – вздохнул он, понимая, что отвертеться не удастся. – Тогда нам лучше отправиться в дом. – Тут он заметил, что рука Джоан лежит на щеколде. – Что ты собираешься делать? – спросил он.

– Мисс Гловер спросила, можно ли вывести собак на прогулку, – произнесла экономка, прежде чем Джоан успела что-то сказать. – По-моему, можно, верно?

– Нет, нельзя. – Гордон решительно снял пальцы Джоан со щеколды.

– Почему? – спросила Джоан, краем глаза заметив, что Лора Стетсон остановилась и внимательно прислушивается к разговору. – Ведь мне нечего делать до возвращения Элси из школы.

– Потому что ты не знаешь местности, – пояснил он суховатым тоном, по-видимому, принимая во внимание наличие аудитории. – Когда я привезу Элси, мы отправимся выгуливать собак все вместе.

– Но…

– Сомневаюсь, что – мисс Гловер, да? – заблудится здесь, – заметила Лора, не преминув еще раз напомнить о своем присутствии. – Кроме этого дома, на побережье на несколько миль нет другого жилья.

Джоан взглянула на хмурое лицо Истмена и поняла, что не может возражать. Достаточно, что ее приютили здесь. По крайней мере, Говард вправе рассчитывать на то, что она будет уважать его мнение.

– Хорошо, – едва заметно пожала Джоан плечами, затем все-таки добавила, не удержавшись: – В таком случае я могла бы съездить за Элси.

На физиономии Истмена отразилось все испытываемое им в этот момент нетерпение.

– Обсудим это позже, – резко произнес он, поворачивая следом за Лорой к дому. – Я скоро освобожусь.

Джоан с извиняющейся улыбкой повернулась к собакам.

– Простите, ребята, придется вам подождать. И мне тоже.

– Значит, вы остаетесь?

Вопрос миссис Берд напомнил Джоан, что экономка тоже была свидетельницей только что состоявшейся беседы.

– Ненадолго. – Немного помолчав, она в свою очередь спросила: – А что вам сказал Говард?

– Мне? – опешила миссис Берд. – Он не обязан советоваться со мной!

– Это понятно, но… вероятно, мистер Истмен все-таки упоминал обо мне.

Миссис Берд разгладила ладонями фартук.

– Уверяю вас, он ни во что меня не посвящал. Только что я услышала, что вы собираетесь стать няней Элси, и этого мне вполне достаточно.

Джоан вздохнула.

– Миссис Берд!..

Та, наконец, сдалась.

– Ну хорошо. Говард попросил меня не распространяться в деревне о вашем прибытии. Насколько я понимаю, у вас какие-то неприятности и он пытается вам помочь. Больше мне ничего не известно. Уверена, Говард знает, что делает. Все-таки по образованию он врач-психиатр, знаете ли…

– Врач?! – Джоан широко раскрыла глаза. – Он ничего мне не говорил…

– Неудивительно. Об этом Говард тоже просил меня не болтать, – сухо заметила экономка. – Ну, мне пора возвращаться на кухню.

– Почему же он бросил врачебную практику? – не удержалась Джоан.

– Разве не ясно? Его манила возможность блеснуть в Голливуде. Когда к Говарду пришел успех, Элси была еще совсем крошечной.

Джоан прикусила губу.

– И тогда же его бросила жена?

– Мисс Гловер…

– Пожалуйста, называйте меня просто Джоан.

– Хорошо. – Миссис Берд минутку помолчала. – Джоан, вам не кажется, что расспрашивать следует самого Говарда, а не меня?

Щеки Джоан порозовели.

– Простите, – смущенно произнесла она. – Не думайте, что я выуживаю из вас информацию.

– Понимаю. – Экономка сделала пару шагов в сторону дома, потом остановилась и оглянулась. – Думаю, не будет большого вреда, если я расскажу вам. Видите ли, Грейс, бывшая супруга Говарда, не была готова расстаться с весьма обеспеченным существованием, которое вела в качестве жены врача. Ведь тогда еще не было никакой уверенности, что сценарии Говарда будут пользоваться спросом у киношников.

– Но она бросила ребенка! – Джоан в ужасе округлила глаза.

Миссис Берд кивнула.

– Да. И вышла замуж за одного из коллег Говарда всего через пару недель после развода. – Она брезгливо поморщилась. – Элси ее интересовала меньше всего. – И, словно решив, что сказано достаточно, миссис Берд удалилась в дом.

 

9

Истмен смотрел на чистый лист бумаги, вставленный в пишущую машинку, и чувствовал, что впервые с момента смены рода деятельности не способен сосредоточиться на работе. Это его чрезвычайно раздражало.

Разумеется, он понимал, в чем тут дело. Его слишком тронула история Джоан. Хоть Говард и пообещал не поднимать шума, искушение воздать по заслугам мерзавцу Джеффри Корнеру было слишком велико. Ему очень хотелось лично заехать кулаком в скулу супруга Джоан, что было совершенно на него не похоже.

Даже когда Грейс завела шашни с коллегой Говарда по врачебной практике – оба работали в частной психиатрической лечебнице, – у него даже мысли не возникло потолковать с приятелем по-мужски.

А что сейчас? Откуда возникло это неукротимое желание защитить Джоан? Что заставило Говарда сказать Лоре Стетсон, что Джоан новая няня Элси? Теперь, судя по всему, новость уже разлетелась по всей деревне.

И все же следует признать, что за прошедшие с момента визита Лоры три дня Говард почувствовал значительное облегчение.

У него заметно прибавилось времени для работы, и, хотя он не позволял Джоан забирать Элси из школы, та всячески развлекала девочку, таким образом снимая эту ношу с его плеч.

Конечно, Джоан никакая не няня в прямом смысле этого слова, однако сейчас уже вполне можно поверить, что некогда она работала учительницей. Ей чудесно удается ладить с Элси, и девочка ее обожает. При нормальных обстоятельствах Говард счел бы, что им невероятно повезло, но обстоятельства далеко не были нормальными.

Вздохнув, он встал из-за письменного стола и подошел к окну.

Дьявол, все это нужно прекратить! – думал Говард, глядя на медленные океанские волны. Вид из окна всегда успокаивал его.

Джоан с благодарностью приняла предложение остаться, однако интимные отношения между ними не получили развития. Временами ему казалось, что безумный эпизод в спальне Джоан просто привиделся ему во сне.

Но потом он вспоминал синяки и ссадины на ее теле и еще острее ощущал реальность того дня.

Он выполнил данное Джоан обещание – уведомил Корнера, что с его женой все в порядке. У Говарда был приятель в одной из газет Лос-Анджелеса, которому он и отослал письмо с просьбой вручить лично мужу Джоан. Ей он не стал говорить, что сделал послание предметом общественного достояния, однако тем самым он предотвратил развитие бурной деятельности со стороны Джеффри Корнера, которую тот предпринял по поиску пропавшей жены.

Из короткого сообщения во вчерашней газете Говард узнал, что Корнер сам обратился в редакцию, заявив о частичной потере памяти вследствие ушиба головы. Он утверждал, что просто забыл о намерении супруги посетить школьную приятельницу, живущую в другом городе. Но теперь, мол, уже все в порядке: Глория прислала письмо.

Глория! Джоан сказала, что это не настоящее ее имя. Просто Джефф выбрал его как более подходящее, по его мнению.

Арендованный Джоан автомобиль больше не мозолил ему глаз. Истмен связался с местной автомастерской и договорился о том, чтобы «сааб» перегнали в агентство, которому он принадлежит.

Размышления Говарда прервала телефонная трель.

– Да? – произнес он в трубку.

– Эй, приятель!

Истмен сразу узнал голос. Это был его агент, Дэн Райли. Нетрудно догадаться, что ему нужно: уверенность в своевременном завершении работы над новым сценарием. В настоящий момент Говард уже должен был закончить его. Осознание этого факта отнюдь не прибавило ему хорошего настроения.

– Привет, Дэн. – Истмен опустился в кожаное кресло и взглянул на стоящие на столе часы. – Как дела?

– Могли бы быть и получше, – хмыкнул Дэн. – Может, порадуешь меня, скажешь, когда ждать сценарий?

Говард усмехнулся.

– Так и знал, что ты звонишь отнюдь не из желания просто поболтать по-дружески, справиться о моем житье-бытье.

В трубке на миг наступила тишина. По-видимому, Дэн осмысливал фразу собеседника. Говард воспользовался паузой, чтобы достать из тумбы стола початую бутылку виски. Отвинтив крышечку, он сделал большой глоток.

– Не хочу на тебя давить, – наконец сдержанно заметил Дэн, – однако ты сам знаешь, что кое-кто из Голливуда с нетерпением ждет твоей новой работы.

– Иными словами, там надеются, что я подпишу новый контракт, – сухо произнес Говард. – Какие-то цифры уже назывались?

Райли вздохнул.

– Мы не вдавались в детали. Ты же знаешь, я не начну переговоров, не уладив сначала с тобой некоторые вопросы. Но ведь ты уже имел дело с Майком, и, по-моему, все прошло как нельзя лучше.

– То есть ты заинтересован в этом проекте, – констатировал Говард, изучая носки домашних туфель.

– Не скрою, он представляется мне весьма привлекательным, – сказал Дэн. – Речь идет о семизначной цифре.

Говард помолчал.

– О семизначной, говоришь?

– Тебя что-то не устраивает? – удивился Дэн. – Полагаешь, этого недостаточно?

– Более чем, – вздохнул Говард. – Спасибо, Дэн. Как я уже не раз говорил: ты лучший агент в нашем бизнесе.

– Почему же ты не радуешься? У тебя проблемы? Что-то с Элси?

– С дочкой все в порядке. – Говард предпочел ответить на последний вопрос.

– Тебе удалось наконец найти няню?

Говард замялся.

– Не совсем.

– Как это? – загорелся любопытством Дэн. – Не понимаю. Няня или есть, или ее нет.

Говард пожалел, что просто не ответил «нет».

– У нас временная. Ну, спасибо, что позвонил. Я свяжусь с тобой, как только появятся хорошие новости.

Дэн явно был обескуражен.

– И это все, что ты можешь мне сказать? – воскликнул он. – Ты даже ни словом не обмолвился о том, на какой стадии готовности твой сценарий!

– Понемногу продвигается, – уклончиво произнес Говард. – Я тебе очень благодарен, старина, но на меня сейчас столько всего навалилось…

– Включая временную няню? – усмехнулся Дэн. – Кто она, приятель? Твоя подружка? Не очень хорошая идея, скажу тебе. Нельзя смешивать работу с удовольствием.

К сожалению, я и не смешиваю, с горечью подумал Говард.

– Не угадал, – произнес он вслух. – Эта женщина действительно искала работу. У нас с ней временное соглашение, но Элси она нравится, а это самое главное.

– Она хорошенькая? – спросил Дэн, старательно изображая безразличие. – Молоденькая? Замужем?

В эту минуту в дверь кабинета постучали.

– Войдите! – крикнул Говард, думая, что это миссис Берд принесла ему чашку кофе и сандвич, и нетерпеливо произнес в трубку: – Послушай, я не придаю значения тому, как выглядит няня моей дочери. Да, она симпатичная, но меня совершенно не интересует, понятно? – Он повернулся к двери… и едва не выругался вслух: в кабинете находилась вовсе не экономка, а Джоан! Более того, она слышала его последние слова: это было заметно по ее растерянному виду.

– Поговорим позже, Дэн, – быстро сказал Говард. – Сейчас мне некогда. – Положив трубку, он вскочил на ноги. – Джоан…

– Не стоило прерывать разговор, – произнесла она подчеркнуто спокойно. – Я могла бы заглянуть позже.

Говард быстро окинул взглядом всю ее хрупкую фигурку.

Еще вчера ему казалось, что Джоан постепенно оживает. Ежедневные прогулки с ним, собаками и Элси пошли ей на пользу – ее щеки зарумянились, к ней вернулся аппетит. Она вновь начала обретать уверенность в себе.

И вот сейчас беспечно оброненные Говардом слова все испортили. Тем более что Джоан вряд ли захочет выслушивать объяснения. И наверняка не поверит, что Говард всего лишь хотел отвязаться от Дэна Райли.

– Джоан… – снова начал Говард, но она прервала его.

– Собственно, я просто пришла спросить, спустишься ли ты к ленчу или принести еду сюда. Услышав, что ты разговариваешь по телефону, я решила, что не слишком помешаю, если зайду к тебе.

– Конечно. Я совершенно не возражаю…

– Вот и чудесно, – произнесла она тем же ровным тоном. – Сейчас принесу поднос. Миссис Берд все приготовила, перед тем как уйти.

Говард выругался себе под нос. Он совершенно запамятовал, что к двенадцати экономке нужно было успеть на какую-то встречу.

– Прекрати хлопотать вокруг меня. Я вовсе не ожидаю от тебя этого. Я не твой муж!

– Нет, конечно. – Эти слова она произнесла, направляясь к двери.

Говард снова ругнулся про себя. Метнувшись следом, он схватил Джоан за руку.

– Прости, я был резок с тобой. Это все Дэн Райли виноват, мой агент, которому втемяшилось, что ты не только няня Элси, но и моя… любовница. – Он попытался вкратце объяснить ситуацию, однако Джоан лишь нетерпеливо переступала с ноги на ногу.

– Послушай, мне все равно…

– А мне – нет! – Говард начал терять терпение. – Если бы сценарий был готов, мы с Райли не разговаривали бы о посторонних вещах.

– Намекаешь, что это моя вина? – холодно спросила Джоан.

Говард вздохнул, отчаянно пытаясь не обращать внимания на ее вздымающуюся от волнения грудь. Пространство между майкой и джинсами Джоан увеличилось, обнажив интригующую ямку пупка. Сейчас она выглядела очень соблазнительно, чему особенно способствовал блеск возмущения в глазах.

– Ничего подобного, – возразил Говард.

– Отлично! – негодующе фыркнула Джоан, и у него возникло подозрение, что она искусственно подогревает в себе гнев, тем самым выстраивая некий эмоциональный барьер. – Потому что винить, по-моему, следует виски, которого осталось на донышке вон в той бутылке! – кивнула она на сосуд, стоящий возле пишущей машинки.

Говард искренне удивился.

– Ты в своем уме? – воскликнул он. – Я сделал один-единственный глоток!

– Хотелось бы верить.

– Это чистая правда! Я не алкоголик.

– Ведь еще нет и двенадцати часов! – укоризненно покачала Джоан головой.

– Эй, ты намерена рассказывать мне, что я должен делать?

Говард поднял было руку, чтобы взять Джоан за подбородок и повернуть лицом к себе, но вдруг замер, заметив, что она вся съежилась, словно ожидая удара.

Выражение прекрасных зеленовато-серых глаз полоснуло Говарда по сердцу, и он с мучительным стоном прижал Джоан к груди.

– Прости меня, – слетело с его губ. Одной рукой он поглаживал шелковистую макушку Джоан, другой – тонкую талию. – Солнышко, неужели ты до сих пор не поняла, что я никогда не обижу тебя?

В ответ Джоан пробормотала что-то невнятное, и Говард почувствовал, что рубашка на его груди увлажнилась. Джоан плакала, и он вдруг ощутил свое полное бессилие. Ему хотелось помочь этой молодой женщине, но в результате он только испортил налаживающиеся отношения.

– Джоан… – выдохнул Говард, зарываясь пальцами в ее волосы.

Она подняла лицо. В ее глазах дрожали слезы, но на губах появилась прощающая улыбка. Сердце Говарда едва не разорвалось на части – настолько трогательной, беззащитной и одновременно чувственной показалась ему Джоан в этот миг.

Знает ли она, что делает со мной? – вспыхнуло в мозгу Говарда. Конечно, знает!

Действительно, он прижал к себе Джоан настолько плотно, что она не могла не обратить внимания на его затвердевшую плоть. С ее губ слетел горячечный шепот:

– Говард…

Этого он не смог вынести. Поймав одну из двинувшихся к его лицу рук Джоан, он поднес ее к своим губам. Господи, как же он хочет ее!

Зрачки Джоан расширились, губы приоткрылись, и она провела по ним языком. Этот жест стал последней каплей, переполнивший чашу его терпения. Он взял лицо Джоан в ладони, наклонился и припал к ее рту.

Она ответила на поцелуй лишь с секундной заминкой. Ее тело стало податливым, движения чувственными.

Кровь забурлила в жилах Говарда, застучала в висках, разгоняя остатки благоразумия. Джоан легонько потерлась о Говарда всем телом, и он пожалел, что их до сих пор разделяет одежда.

Он скользнул ладонью по обнаженному участку кожи в просвете между майкой и поясом находившихся на Джоан джинсов. Искушение просунуть руку дальше и приласкать сжавшиеся соски было очень велико, однако он подавил его и стиснул округлые ягодицы Джоан.

Прижав ее к своему телу, Истмен обрек себя на сладкую, изысканную муку. Широко расставив ноги, он чуть приподнял Джоан и прошелся по ее плоскому животу своей отвердевшей, напряженно пульсирующей под брюками плотью.

С губ Джоан слетел тонкий, едва слышный звук, но Говард уловил его. В первое мгновение он решил, что по неосторожности причинил ей боль, но потом понял, что ошибся.

Взяв Джоан за плечи дрожащими руками, Говард каким-то чудом смог отодвинуть ее от себя. После чего, избегая прямого взгляда, он пробормотал извинения за то, что случилось.

Мысленно он ругал себя последними словами: надо было быть последним идиотом, чтобы вообразить, что и Джоан обуревают те же желания. Все это слишком далеко от истины, и подтверждением тому послужил слабый стон, который она издала несколько мгновений назад. Этот стон сказал Говарду: он занимается любовью с женщиной, не способной сказать «нет»…

 

10

– Ну почему ты не можешь остаться? – В глазах Элси заблестели слезы. – Мне не хочется, чтобы ты уезжала!

– Я тоже этого не хочу, – ответила Джоан, невольно задаваясь вопросом, разумно ли с ее стороны делать подобные заявления. С другой стороны, лгать ребенку нельзя. – Прости, золотце, но это была лишь временная работа.

– Но почему? – не сдавалась Элси. – Ты сама сказала, что тебе у нас нравится. Кроме того, ты пришлась по душе миссис Берд, не говоря уж обо мне. Даже папа тебя полюбил! Так ли?

С того памятного случая в кабинете прошло два дня, и за все время Говард едва ли обмолвился с Джоан парой слов. Вероятно, он сожалеет о случившемся тогда.

Джоан тоже сожалела, но совершенно по другой причине.

Впрочем, разве так уж достойно порицания ее сожаление, что Говард не завершил начатого? Неужели нельзя простить женщину за то, что впервые в ее несчастной жизни она осмелилась пожелать испытать радость, которую могло бы принести занятие любовью с настоящим мужчиной?

Но Говард меня не любит, грустно вздохнула Джоан. Наверное, есть во мне что-то такое, что не позволяет мужчинам увлечься мною всерьез.

А ведь она и впрямь поверила, что может стать здесь счастливой. И продолжалось это до того момента, когда Говард отстранил ее от себя в кабинете. Только тогда Джоан задумалась, не обманывается ли она. Потому что не дом и не работа создавали ощущение защищенности – только Говард.

– Когда ты уезжаешь? – грустно спросила Элси.

– Уж точно не сегодня, – улыбнулась Джоан девочке.

Они сидела в гостиной. Два часа назад Говард привез дочь из школы, и Джоан напоила девочку чаем на кухне. Говард же прямиком направился в кабинет.

– Может, прогуляемся? – предложила Элси.

Джоан удивленно взглянула на нее.

– Скоро ужин. А тебе ведь еще нужно сложить игрушки. Кроме того, ты, кажется, собиралась сегодня перемыть и протереть всю игрушечную посуду…

– Потом вымою. Когда ты уедешь.

Джоан вздохнула.

– Элси…

– Ну так мы пойдем на прогулку? Собак можно не брать, папа их уже выгуливал.

– Разве? – Джоан этого не знала. Вероятно, Говард сделал это ранним утром. Сама она встала в семь часов.

– В последнее время папа поднимается рано, – продолжила Элси. – Я больше не опаздываю в школу.

– Очень хорошо, – заметила Джоан, вставая с дивана. – Тебе это не нравилось, правда?

– Вообще-то мне было безразлично, – честно призналась девочка. – Все равно меня скоро отправят в интернат.

Джоан удивленно заморгала.

– В интернат? Кто тебе это сказал?

Элси на ходу пожала плечами, неся куклу и медведя в шкаф.

– Мы идем на прогулку?

– Сейчас. – Джоан хотелось узнать подробности. – Насчет интерната тебе сказал папа?

– Я слышала, как он говорил об этом с миссис Престон.

– Это твоя учительница?

– Нет. Учительница – миссис Дикон, – пояснила девочка. – А миссис Престон – это мама Пита и Робби.

– Ах так…? – Джоан поняла, что речь идет о ребятах из класса Элси. – Значит, твой папа сказал миссис Престон, что скоро отправит тебя в интернат?

– Нет, – Девочка направилась к двери. – Идем?

Джоан нахмурилась, понимая, что не имеет никакого права расспрашивать ребенка. Однако ей очень хотелось знать, что сказал Говард. И кто такая эта миссис Престон? Возможно, подобно Лоре Стетсон, эта женщина считает себя близким другом Говарда?

– Пойдем, когда ты перескажешь мне услышанный разговор, – твердо произнесла Джоан.

– Разве это так важно?

– Думаю, да.

Джоан вдруг захотелось обнять Элси и убедить ее, что у папы даже в мыслях нет отсылать ее из дому. За короткий срок девочка успела прочно поселиться в ее сердце.

– Ну ладно… – Элси явно не хотелось продолжать этот разговор. – В общем, это миссис Престон сказала.

– Что именно?

– Что папе не везет с няньками, – произнесла девочка, отведя глаза. – И что когда ты уедешь, ему придется отправить меня в интернат.

– Она так сказала?!

– Ну, не совсем так…

– А как? – требовательно спросила Джоан и вдруг залилась краской смущения, увидев на пороге гостиной Говарда. Он решит, что я выпытываю у ребенка информацию! Или что меня интересует миссис Престон!

– Что здесь происходит? – Взгляд Говарда перемещался с дочери на Джоан и обратно.

Обе смущенно переглянулись. Элси нашлась первой.

– Мы говорим о школе, папа. А вообще-то собираемся на прогулку.

– Секундочку! – Зная, что Говарда не проведешь, она повернулась к Элси. – Сначала тебе следует сбегать на кухню к миссис Бред. Кажется, она хотела что-то поручить тебе.

– Что? – недовольно спросила Элси, однако отцовское выражение лица не допускало возражений.

Втянув голову в плечи, она направилась к двери, предоставив Джоан самой разбираться в ситуации.

Говард подождал, пока дочь уйдет, после чего повернулся к Джоан.

– О школе? – произнес он сдержанно. – И что ты сказала Элси?

– Я? Ничего. Во всяком случае, о школе.

Он сунул руки в карманы. Сегодня он был в черной футболке и шортах цвета хаки, открывавших его длинные мускулистые ноги.

Почему при виде Говарда меня всегда одолевают нескромные мысли? – спросила себя Джоан. Я не должна желать мужчину, который не является моим мужем. Если бы Джефф узнал…

Усилием воли она заставила себя не думать, что бы в этом случае сделал с ней Корнер.

– Так о чем вы здесь беседовали?

Джоан подняла голову, и их взгляды встретились.

– Ты подумываешь о том, чтобы отправить Элси в интернат? – негромко спросила она, решив, что терять ей нечего.

– Что? – Удивление Говарда было совершенно искренним.

– Значит, нет? – произнесла Джоан более бодрым тоном.

– О чем это ты? – сердито спросил он. – Откуда взялась эта дурацкая идея?

– Возможно, ты не поверишь, но ее высказала Элси. – Джоан тоже сунула руки в карманы джинсов, чувствуя, что ладони покрылись испариной. – Думаю, ее волнуют твои дальнейшие планы. Она хочет знать, что ты сделаешь, когда я уеду.

– Элси? – Говард недоверчиво покачал головой. – Но я никогда не…

– Не обсуждал этого с миссис Престон? – подсказала Джоан, не удержавшись.

– С Эммой? – произнес Говард, тем самым подтверждая, что знает эту женщину лучше, чем хотелось бы Джоан.

– Да, если это ее имя, – кивнула она. – Насколько я понимаю, вы говорили о поиске няни для Элси.

– Вот дьявол! – Говард провел пальцами по волосам. Вследствие этого жеста зазор между его футболкой и поясом шорт расширился, и Джоан невольно взглянула на обнажившийся плоский мускулистый живот. – И что сказала Элси?

– Что? А… – Не так-то легко было оторваться от столь привлекательного зрелища. Пытаясь вновь сосредоточиться на предмете разговора, Джоан пробормотала невнятно: – Точно не припомню…

– Нет? – Истмен пристально взглянул на нее, затем вдруг негромко выругался и отвернулся. – Прекрати смотреть на меня так! Иначе я за себя не отвечаю!

Джоан не ожидала ничего подобного. От неожиданности у нее перехватило дыхание.

– Прости, – шепнула она и взглянула на дверь. – Хочешь, уйду?

– Нет! – хрипло вырвалось у Говарда. – Ты прекрасно знаешь, чего я хочу, так что давай не будем притворяться. Ты замужем и по какой-то безумной причине настаиваешь на возвращении к мужу. Мои же чувства в расчет не принимаются, верно?

– Говард…

– Молчи. – Он отошел в другой конец комнаты. – А сейчас расскажи, что тебе известно о моей беседе с Эммой.

Джоан облизнула пересохшие от волнения губы. Ей не хотелось говорить о миссис Престон. Она желала услышать от Говарда, как он в действительности относится к ее пребыванию в его доме.

– Я сказала все, что знаю, – сдержанно произнесла Джоан. Затем добавила неожиданно для себя самой: – Эмма еще одна твоя поклонница?

– Еще одна… – Взгляд Истмена потемнел. – У меня нет поклонниц. Муж Эммы Престон держит в деревне прачечную. Двое их сыновей учатся в одном классе с Элси.

Джоан пожала плечами.

– Ясно.

– Правда? – Говард отвернулся от нее и уставился в окно. – А ты что вообразила? Что у меня здесь штат персональных наложниц и я вызываю по одной, когда у меня возникает на то желание?

– Ты так и делаешь? – вновь не удержалась Джоан от колкости.

– Разумеется, – бросил Говард, взглянув на нее через плечо. – Я еще тот жеребец!

Джоан сжала губы в ровную линию, не зная, как следует отнестись к подобному заявлению, затем произнесла, обращаясь неизвестно к кому:

– Интересно, почему это меня не удивляет?

– Хорошенького же ты обо мне мнения! Кстати, пока ты не взялась за Лору, хочу кое-что прояснить. Да будет тебе известно, что мы с ней просто хорошие знакомые.

– И с ее мужем тоже?

– Что это на тебя нашло? – Он повернулся к ней всем корпусом. – Она вдова. Ее муж умер два года назад, получив ножевое ранение от напавших на него грабителей. Она в одиночку растит восьмилетнего сына.

Джоан нахмурилась.

– Полагаю… Лора очень привязана к тебе. Вы очень близки?

– Я уже сказал тебе.

– Да, конечно, – быстро произнесла она. – Но, согласись, мисс Стетсон ведет себя совсем не так, как если бы являлась случайной знакомой.

Говард застонал от досады.

– Тебе-то что за дело?!

– Есть дело! – Джоан сверкнула глазами. Затем зашагала к двери. – Пойду посмотрю, чем занимается Элси.

– Нет, постой!

Его хриплый голос бесконечно волновал ее. Но еще раньше, чем в мозгу Джоан успела сформироваться реакция на тот факт, что Говард в равной – если не в большей, судя по состоянию его встопорщившихся спереди шорт, – с ней степени задет разговором, они оба услышали быстрые детские шаги в коридоре.

Говард поспешно отвернулся к окну, нервным жестом постаравшись придать себе пристойный вид. К тому времени, когда Элси вбежала в гостиную, он обрел над собой контроль, однако Джоан отметила брошенный в ее сторону негодующий взгляд.

– Папа, папа! – крикнула девочка, блестя глазенками.

Говарду удалось улыбнуться дочери.

– Солнышко, что случилось? Что сказала миссис Берд?

– Ничего, – ответила Элси, обнимая отца за талию. – Дядя Дэн приехал! На такси. Разве вы не слышали?

– Дэн? – изумленно повторил Истмен. – Он здесь?

– Все именно так, как сказала юная леди, – добродушно подтвердил кто-то с порога. Обернувшись, Джоан увидела высокого рыжеволосого здоровяка. – Привет, дружище! Давненько не виделись…

Прежде чем Говард успел справиться с собой, на его лице мелькнуло выражение недовольства, вызванное осознанием всех осложнений, которые непременно повлечет за собой неожиданный визит. Гость повернулся к Джоан, и в его взгляде появилась какая-то мысль, в следующую секунду сменившаяся восхищением.

– А вы, должно быть, временная няня, – уверенно произнес здоровяк. – Так и знал, что старина Говард не прогадает!

– Это Джоан, – пояснила Элси, отпуская отца, чтобы тот смог пожать руку гостю.

– Что ты здесь делаешь, Дэн? – спросил Говард с едва уловимыми нотками раздражения в голосе. – Я же сказал, что сообщу, когда будут новости.

– Знаешь, что бывает, когда гора не идет к Магомету? – хохотнул Дэн. – Я-то думал, что ты обрадуешься моему приезду. Тем более что я прибыл с небольшим презентом. – Он похлопал огромной лапищей по кожаному кейсу.

– Мне безразлично, с чем ты прибыл, – прямо заявил Говард. – Нужно было предупредить меня о приезде!

– Да, – усмехнулся Дэн, нимало не смущаясь. – Теперь я вижу, что ты чертовски занят. – Он вновь взглянул на Джоан. – Рад знакомству. Вижу, в последнее время няни очень похорошели. Кстати, меня зовут Дэн Райли. Я агент Говарда. Должен заметить, у вас ангельское терпение, если вам удается ладить с этим стервец… парнем!

– Ну что вы! – Джоан смущенно взглянула на Говарда. – У нас нормальные взаимоотношения. – Секунду помолчав, она нервно добавила: – Если позволите, мне пора…

– Мы с Джоан идем гулять, – объявила Элси, которая никогда ничего не забывала. – Ведь ты не против, папа? А вы с дядей Дэном пока побеседуете.

– Ладно, ступайте. Но только до спуска и бухту, ясно?

– Ну пап! – надула губки девочка.

– Или делай, как я сказал, или оставайся дома.

Пока отец и дочь препирались, Джоан заметила, что Дэн Райли как-то уж очень пристально разглядывает ее.

– Эй, а я вас знаю! – вдруг воскликнул он. – Вы Глория Корнер, верно? Жена Джеффа Корнера. Я где угодно узнал бы ваши классические черты.

Джоан побледнела.

– Нет, я…

– Конечно, я прав! – расплылся в улыбке Дэн. – Ведь несколько дней назад мне попалась на глаза ваша фотография в газете. – Он фыркнул. – Ваш муж утверждал, что вас похитили. Мне следовало догадаться, что парень просто прикрывает свою за…

– Прошу вас! – Джоан покосилась на девочку.

– Простите, – усмехнулся Дэн. – Корнера угораздило здорово треснуться где-то башкой, и позже он заявил, что ничего не помнит, но получил от вас письмо, где сообщается, что вы прекрасно проводите время у школьной подруги. Только имейте в виду, что все равно возникли пересуды. После того что случилось с первой женой Корнера, нетрудно провести некоторые параллели с вашим исчезновением.

Джоан нервно облизнула губы.

– Первая жена Джеффа утонула, – пролепетала она, не отдавая себе отчета, что тем самым подтверждает слова Дэна.

Тот пожал плечами.

– Такова официальная версия. Однако еще в процессе следствия она подвергалась сомнениям. – Затем, сообразив, наконец, в какое неудобное положение он всех поставил, Дэн добавил: – Не беспокойтесь. Вижу, вы здесь в полном порядке… – Он взглянул на Говарда. – Только не пытайся убедить меня, что ты и есть школьная подруга Глории!

 

11

Лунный свет наполнил спальню. Джоан намеренно не закрыла ставни, чтобы слышать прибой. Кто знает, может, это в последний раз?

Она лежала в постели, но сон не шел к ней. Приезд Дэна Райли заставил Джоан призадуматься. Дэн делал на продаже сценариев Истмена неплохие деньги. Вместе с тем он считал, что последняя работа не закончена именно из-за прибытия в Клиф-Нест Джоан. Поневоле возникает вопрос, не обмолвится ли Райли словечком в определенных кругах, что ему известно, где скрывается жена Корнера? Тем более что за ужином выяснилось, что Дэн состоит в одном клубе с Рэнди, братом Джеффа.

Так что же делать? Возвращаться в Лос-Анджелес?

Джоан поежилась, хотя ночь вовсе не была прохладной. Из-за отсутствия ночной сорочки спать приходилось голой, но лишь сейчас это обстоятельство заставило Джоан почувствовать себя беспомощной.

Одному Богу известно, как ей не хочется возвращаться к давно опостылевшей жизни. Но что тут еще придумаешь?

Почувствовав, что не уснет, Джоан откинула простыню и поднялась с кровати. Не надевая трусов, она натянула спортивные брюки Говарда и майку. Затем вышла в коридор. Весь дом был погружен во мрак. Миссис Берд давно уехала. Элси спала в обнимку с плюшевым мишкой.

При мысли о девочке губы Джоан дрогнули. Она не прочь была бы растить такую дочку. Но если бы даже Джефф и хотел ребенка, Джоан, ведя подобную жизнь, ни за что не пошла бы на такой риск. С нее достаточно осознания того, что от Корнера зависит существование матери. А если бы еще и появился малыш…

Босые ноги Джоан шлепали по деревянному полу. Ей не было известно, в какой комнате находится Дэн Райли, но он тоже наверняка давно уснул. Взбудоражил весь дом, и горя ему мало!

Джоан спустилась по лестнице и пересекала холл, направляясь в библиотеку, когда вдруг ей путь преградила темная фигура. Джоан обмерла, но в следующую секунду прозвучал резкий голос Говарда:

– Что ты бродишь по ночам?

Она выдохнула, только сейчас сообразив, что несколько мгновений не дышала.

– Я… у меня бессонница. Хотела взять книгу в библиотеке. А сам-то ты что здесь делаешь? – добавила Джоан, переходя в наступление.

Говард ответил не сразу.

– Да так… Спустился взять бутылку виски в холодильнике.

На Говарде были черные джинсы, но никакой майки или рубашки он не надел. В бледном лунном сиянии его кожа прибрела бронзовый оттенок.

Услышав слова Говарда, Джоан ахнула.

– Ты шутишь?

– Нет.

– Но почему тебе захотелось выпить? Беспокоишься по поводу неоконченного сценария?

– Да, – иронично усмехнулся Истмен. – Это постоянный повод для волнения.

– Правда?

Он поморщился.

– Нет, конечно! – Бросив взгляд на лестницу, Говард прошел мимо Джоан и открыл дверь кабинета. – Заходи. Я предпочитаю беседовать без свидетелей.

– Разве кто-то…

– Стены имеют уши, знаешь ли, – сухо заметил он, включая настольную лампу. – Ты войдешь?

Джоан понимала, что должна сказать «нет». Однако ей неожиданно представилась возможность – скорее всего, последняя – побыть с Говардом наедине. Поэтому, решительно мотнув косой, она перешагнула порог.

Джоан довелось побывать здесь только один раз – когда она пришла спросить Истмена, будет ли он есть. Известно, чем все закончилось.

На мне тогда было больше одежды, напомнила она себе.

В следующее мгновение в слабом свете лампы Джоан заметила, что волосы Говарда взъерошены, на щеках залегла тень отросшей за день щетины, и это неожиданно заставило ее подумать о некоторых вещах, прочно забытых с тех пор, как она вышла замуж за Джеффа.

Пытаясь как-то отвлечься, она подошла к книжному шкафу.

– У тебя здесь в основном пьесы, – произнесла Джоан, лишь бы не молчать.

– Верно, – не стал спорить Говард. – Что еще тебе хотелось бы узнать?

Она пожала плечами.

– Вообще-то я шла в библиотеку…

– Да, за книгой, – прервал ее Говард. – Только мне слабо в это верится.

Джоан гордо подняла голову.

– Ты льстишь себе. Думаешь, я надеялась наткнуться на тебя? Ничего подобного!

Он присел на краешек стола и сложил руки на широкой обнаженной груди.

– Я этого не говорил, – заметил он, окидывая Джоан изучающим взглядом. – Ты могла планировать очередной побег.

– Босиком? Не думаю.

Говард задумчиво оглядел ее босые ноги.

– Ладно, – произнес он, признавая разумность ее замечания. – Так почему все-таки ты бродила ночью по моему дому?

Она вздохнула.

– Потому что не могла уснуть.

– Ну да, ты это говорила.

– Так и быть, скажу, – вновь вздохнула Джоан. – Мне хотелось немножко выпить на сон грядущий.

Говард удивленно поднял бровь.

– Интересно! И чего же? Минеральной воды или, может, сока?

– Виски, – неохотно призналась Джоан. – Я надеялась найти бутылочку в гостиной, в баре.

– Вот как? – насмешливо произнес Говард. – Ты полагаешь, что виски может сыграть роль снотворного? Боже мой, детка, неужели я совратил тебя?

– Тебе вовсе не обязательно демонстрировать сарказм, – надулась Джоан. – Существует большая разница в том, принимает ли человек несколько капель виски перед сном или наливается им под завязку посреди бела дня!

Говард хмыкнул.

– Ну, положим, я не наливался. И вообще, у меня было не очень хорошее настроение, понятно? – Он устремил на Джоан мрачный взгляд. – Но ты здесь ни при чем. Это моя проблема, и я с ней справлюсь.

Джоан смущенно опустила взгляд.

– Выходит, дело действительно не в сценарии? – Она остро ощущала нарастание чувственного напряжения между ними.

Тот дернул плечом.

– Лучше не спрашивай. – Он саркастически усмехнулся. – Не помню, когда я последний раз разгуливал по дому полуголый! Впрочем, пижам я не ношу.

– Я тоже обхожусь без пижам, – машинально произнесла Джоан.

– Не напоминай, – прищурился Говард. – Я прекрасно вижу, что на тебе мои спортивные брюки. – Его взгляд скользнул ниже резинки, стягивавшей талию Джоан. – Признавайся, кроме этих брюк на тебе ничего нет?

Джоан, хоть и несколько обескураженная, быстро нашлась с ответом.

– А на тебе? – спросила она, кивнув на джинсы Говарда.

Тот ругнулся вполголоса, затем хрипло посоветовал:

– Лучше не спрашивай. Конечно, если только не пожелаешь лично проверить, не вру ли я.

У Джоан мгновенно пересохло во рту.

– Может, и пожелаю, – произнесла она, прямо глядя на Говарда.

Тот даже глаза закрыл, не в силах выдержать ее взгляда.

– Детка, – тяжело произнес он, – это неразумно.

– Знаю, – вздохнула Джоан. – Но завтра я уезжаю…

Говард вздрогнул.

– Нет. Ты несерьезно это говоришь.

– К сожалению, шутки кончились. Сам понимаешь, рано или поздно мне придется уехать. А тут еще Дэн появился. Он непременно сообщит, где я прячусь. Поэтому пора мне отправляться домой. Так будет лучше для всех.

– Нет! – взволнованно воскликнул Говард. – Ради всего святого, детка! Тебе прекрасно известно, что я думаю по поводу твоего возвращения к этому ублюдку. – Он отделился от стола. – Черт побери, я не хочу, чтобы ты уезжала!

Джоан попятилась. Но не оттого, что боялась Говарда. Скорее, себя. Того, что сделает, если он дотронется до нее.

– Говард…

– Молчи. Не хочу слышать, что ты его жена…

– Но это правда.

– Верно, только твой паршивец муженек ни в грош тебя не ставит! – воскликнул Говард. – О любви я вообще не говорю. – Он вновь двинулся к Джоан, и на сей раз, отступая, та уперлась спиной в дверь. – Не тешь себя иллюзией, что Корнер изменится. Этому не бывать! Не такой он человек…

Что я делаю? – спрашивала себя тем временем Джоан. Почему не убираюсь отсюда, пока еще есть возможность? Ведь я провоцирую его. Осознание этого будоражило, однако гордиться здесь все же было нечем.

Во взгляде Говарда сквозил чувственный голод, примитивный, даже первобытный, но он щекотал нервы Джоан и размягчал ее плоть.

Я хочу его, пронеслось в ее голове.

И это было правдой. Ей хотелось ощутить прикосновения рук Говарда, всего его сильного, красивого тела. Она просто жаждала поцелуя, который выявил бы всю силу его страсти.

Однако все, что Истмен сделал, – это уперся в дверь руками, расположив их по обе стороны головы Джоан. Его взгляд обжигал, но сам он оставался неподвижен. Грудь Говарда покрывала поросль темных кудрявых волосков, спускавшаяся до пояса джинсов и исчезавшая под ними. Джоан так сильно хотелось дотронуться до него, что ее трясло.

Неужели ты не понимаешь, что делаешь со мной своей проклятой медлительностью! – кричал ее взгляд, обращенный на него.

– Ты любишь его? – наконец спросил Говард.

К этому моменту Джоан едва не теряла сознание от наплыва эмоций.

– Джеффа? – уточнила она заплетающимся языком.

Говард скрипнул зубами.

– Да.

Губы Джоан дрогнули.

– Ты сам должен был понять, что нет. Временами я вообще сомневаюсь, что когда-либо испытывала к нему хоть какие-то чувства.

– То есть ты вышла за него ради денег, – констатировал Говард. – А теперь жалеешь.

Его слова задели Джоан за живое.

– Хорошенького же ты обо мне мнения!

Испытующий взгляд Говарда, казалось, проникал в самую ее душу, и это было не самое приятное ощущение.

Неужели он в самом деле так думает обо мне? – спросила себя Джоан.

Ей показалось, что Говард собирается отстраниться от нее, но тот провел кончиками пальцев по ее шее. Затем скользнул большим пальцем по подбородку, задев нижнюю губу.

Джоан невольно издала тихий стон, потом на миг прильнула к нему, но тут же заставила себя отодвинуться.

– Если хочешь знать мое мнение, я скажу. Ты храбрая женщина. – Он погладил ее плечи. – Но в то же время ты совершаешь глупые поступки. И это меня неимоверно злит.

Джоан прерывисто вздохнула.

– Ты не понимаешь…

– И не хочу понимать! – хрипло заявил Истмен, наклоняя голову и прикасаясь губами к трогательной ямке у основания ее шеи. – Иначе не смогу делать это. – Он переместился выше и нежно куснул Джоан за мочку уха.

– Говард…

– Только не говори «нет», – с мольбой произнес он, касаясь губами ее щеки.

Затем он припал ко рту Джоан, и ее глаза сами собой закрылись от удовольствия.

– Я не стану останавливать тебя, – сдавленно произнесла она в перерыве между поцелуями.

Она таяла в объятиях Говарда. Стук ее сердца громко отдавался в ушах, и это мешало думать. Джоан хотелось лишь одного – опуститься на ковер и позволить Говарду делать с ней все, что он пожелает. Впервые в жизни она полностью растворилась в своих эмоциях. Мысль о том, что им с Говардом следует раздеться, бросала ее в жар.

– Могу я прикоснуться к тебе? – прошептала она.

– Зачем ты спрашиваешь? – хрипло произнес Истмен.

И тогда Джоан невесомо скользнула ладонью по волоскам на его груди. Прикосновение заставило Говарда вздрогнуть. Спустя несколько мгновений Джоан медленно двинулась ниже, погладив планки мышц на его плоском животе. Добравшись до пояса джинсов, она чуть замялась, но потом все же расстегнула пуговицу. Молния разошлась почти сама собой. Не в силах удержаться, Джоан скользнула пальцами внутрь…

Как она и подозревала, на Говарде не оказалось нижнего белья. В то же время он уже изрядно распалился, и, когда ладонь Джоан легла на твердую горячую плоть, с его губ слетел хриплый стон.

– Детка… – произнес он сдавленным от наплыва чувств голосом.

В следующее мгновение он навалился на Джоан, всем своим весом прижав ее к двери. Ей это понравилось. Чего-то подобного она и желала. А еще – стянуть с Говарда джинсы, затем освободиться от спортивных брюк и с наслаждением принять в себя бархатистый, пульсирующий мужской ствол. Джоан чувствовала, что готова к этому. Между ее ног тоже стало горячо и влажно.

Обжигая Джоан дыханием, Говард сжал ее ягодицы, чуть приподняв и плотнее придвинув к себе. После этого ни о каком благоразумии уже не могло быть и речи.

Джоан обвила руками шею Говарда, а он забрался рукой под ее майку и принялся ласкать упругую грудь. Потом он наклонился, тихонько стиснул зубами один сжавшийся в горошину сосок и принялся с жадностью сосать комочек нежной плоти. Тогда Джон поняла, что ей нужно делать.

Сняв руку с плеча Говарда, она сдвинула вниз резинку своих спортивных брюк, и они сползли, собравшись гармошкой вокруг щиколоток. В следующую секунду Джоан перешагнула через них, ногой отшвырнув их в сторону.

Затем она прижалась к Говарду нижней частью тела, наслаждаясь интимностью возникших ощущений.

– Джоан… – сдавленно прошептал он.

Та затрепетала, ощутив, как его рука скользнула меж ее бедер, быстро найдя меж интимных складочек очень чувствительный выступ.

– Ты просто прелесть! – восхищенно выдохнул Говард. – Я хочу…

Он вдруг отстранился от Джоан, и та вздрогнула от ужаса, на миг вообразив, что сейчас он сядет в свое вращающееся кресло и начнет убеждать ее в ошибочности их действий. Однако Говард не сделал ничего подобного. Вместо этого он сдернул с Джоан майку.

Странно, но, представ перед ним совершенно обнаженной, она почему-то не почувствовала никакого смущения.

В следующее мгновение Говард сделал нечто непонятное: усадил в кресло ее. Она недоуменно смотрела на него снизу вверх, ощущая под ягодицами прохладу кожаной обивки. Он загадочно улыбнулся и опустился на ковер. Затем он властно раздвинул колени Джоан, придвинулся вплотную, прижавшись торсом к полной груди, и требовательно припал к ее рту губами. Отвечая на поцелуй, Джоан чувствовала, как ее напряженные соски упираются в покрытую волосками грудь Говарда.

Она потянулась было рукой к его расстегнутым джинсам, желая доставить ему такое же удовольствие, какое испытывала сама, однако он отодвинул ее руку. После чего подхватил ладонями грудь Джоан и принялся нежно разминать упругие выпуклости, дразня большими пальцами ставшие чрезвычайно чувствительными соски.

С ее губ слетел протяжный стон удовольствия.

Услышав его, Говард взял в рот один сосок, затем другой. Пока он перемещался между ними, по телу Джоан прокатывались волны пронзительного наслаждения. Она заерзала в кресле, не в силах выдержать прилив ощущений, которых прежде никогда не испытывала. Но даже в этот момент Джоан сомневалась в способности доставить удовольствие если не себе, то хотя бы ему. Ведь недаром Джефф частенько называл ее бесчувственной дрянью.

Когда Говард, спустившись ниже, стал покрывать мелкими поцелуями внутреннюю сторону ее бедер, Джоан издала протестующий звук. Она никогда не знала, что ее тело обладает таким количеством эрогенных зон. Однако к какой бы точке он ни прикасался, ее тело реагировало бурно и сразу.

Приблизившись к тому месту, где сходились ноги Джоан, Говард не остановился.

– Здесь влажно, – удовлетворенно заметил он, прежде чем прикоснуться языком к самому интимному участку ее тела.

Джоан судорожно втянула воздух через стиснутые зубы. У нее не было сил остановить происходящее, она могла только стонать, впиваясь пальцами в подлокотники кресла.

Взрыв удовольствия был всепоглощающим. Ни разу в жизни Джоан не испытывала ничего подобного. Когда завершилась серия судорожных, наполнивших тело непереносимым наслаждением спазмов и Говард сжал ее в объятиях, она даже не осознавала, что по ее щекам катятся слезы.

– Тише, малышка, успокойся, – прошептал он. – Все в порядке, я с тобой.

– Но ты не… не…

– Ничего страшного, – мягко заметил он. – Сейчас важнее то, что происходит с тобой. Тебе понравилось?

Джоан лишь умиротворенно вздохнула в ответ. Затем она взяла лицо Говарда в ладони.

– Но почему ты не…

– Неважно. – Он неясно отнял руки Джоан и встал. – Лучше оденься. – Говард поднял с ковра и протянул ей спортивные брюки и майку. – Скоро рассветет.

– Говард!..

Но он уже отвернулся, и Джоан вдруг осознала, что до сих пор сидит голая. Она быстро оделась, потом сдержанно спросила:

– Я должна поблагодарить тебя или как?

– Нет! – Истмен резко обернулся с непонятным выражением на лице. – Ты все еще намерена вернуться в Лос-Анджелес?

Джоан заморгала.

– Мне… придется это сделать.

– Так я и думал, – мрачно кивнул Говард Он помолчал, затем взъерошил волосы и порывисто произнес: – Тебе не нужно возвращаться к мужу!

– У меня нет иного выхода, – грустно вздохнула Джоан. – Очень сожалею, но…

– Я сожалею еще больше. Ты поступаешь глупо, малышка, а я дурак, что увлекся тобой.

 

12

Было восемь часов вечера, когда работающий в кабинете Говард услышал неистовый лай, поднятый Диком и Снапом. Подобное случалось только тогда, когда в Клиф-Нест прибывали посторонние.

Но Говард никого не ждал. Разумеется, это могла быть Лора. После отъезда Джоан она стала еще настойчивее и добилась разрешения забирать Элси из школы как минимум три раза в неделю. И все же это вряд ли Лора, потому что Говард довольно резко разговаривал с ней утром по телефону.

Он болезненно поморщился, вновь вспомнив, как уезжала Джоан. Она не выходила из своей комнаты до тех пор, пока Говард не отвез дочку в школу. Когда он вернулся, Джоан сидела на кухне с Дэном Райли и миссис Берд. На ней было то же элегантное шелковое платье, в котором она появилась здесь.

Было совершенно ясно, что Джоан хочет избавить Элси от неприятных эмоций, связанных с расставанием.

И хотя сердце Говарда разрывалось на части, присутствие Дэна исключало возможность каких-либо неразумных действий или слов.

Говарду удалось держать чувства зажатыми в кулаке до тех пор, пока не отошло такси, увозившее Джоан и Райли в аэропорт. Потом, не в силах выносить даже общество экономки, он заперся в кабинете и остаток дня провел, страдая и жалея самого себя.

К счастью, пить Говард не мог, потому что дочь требовала постоянного внимания. Самым неприятным были ее настойчивые расспросы о муже Джоан, о том, есть ли у них дети, и тому подобное.

Говард регулярно просматривал газеты в надежде обнаружить какое-нибудь упоминание о возвращении Джоан домой. По его мнению, Корнер не преминул бы сделать заявление хотя бы для того, чтобы еще раз привлечь общественное внимание к своей персоне. Человек его рода занятий должен хорошо разбираться в вопросах саморекламы. Однако никакой информации о Глории Корнер Говард так и не нашел.

Через кухню он направился к заднему крыльцу, чтобы сначала утихомирить собак, а уж затем встретиться с посетителем.

Когда Говард подошел к вольеру, где находились лабрадоры, из-за утла дома показался грузный мужчина с перевалившимся через пояс брюк брюхом и бакенбардами на одутловатом лице.

Говарда его появление не встревожило: он был крепким парнем и мог постоять за себя.

– Мистер Истмен? – произнес незнакомец.

– Он самый.

Примолкшие было Снап и Дик вновь заворчали. В этот момент из-за угла вышел еще один человек.

– Рэнди! – недовольно воскликнул первый посетитель. – Почему тебе не сидится в машине? Слышишь, какая суматоха поднялась из-за нашего приезда!

Говард настороженно оглядел обоих гостей. Даже если бы толстяк не произнес имени Рэнди, было бы ясно, что это Джеффри Корнер собственной персоной. Едва увидев его, Говард нутром почуял, кто перед ним.

Мгновенно вспыхнувшая в мозгу картина изукрашенного синяками тела Джоан породила у Истмена непреодолимое желание схватить Корнера за горло и хорошим ударом стереть с его раскормленной физиономии снисходительную улыбочку.

Вместо этого он сдержанно произнес:

– Чем я могу вам помочь?

Корнер придвинулся поближе, протянув для пожатия мясистую ладонь.

– Уверен, что можете, мистер Истмен. Ведь вы тот самый Говард Истмен, если не ошибаюсь? – любезно улыбнулся он. – Я Джефф Корнер, а это мой брат, Рэнди. – Вероятно, вам тоже приходилось слышать обо мне, но сейчас не это важно. Дело в том, что я должен срочно повидаться с женой. Мне дали знать, что последние две недели Глория провела в вашем доме.

Говард ожидал чего угодно, но только не этого. Пожимая руку, к которой при иных обстоятельствах побрезговал бы даже прикоснуться, он лихорадочно обдумывал новости. Выходит, Джоан до сих пор не вернулась домой? Может, передумала? Он едва сдержал радостный возглас.

– Ваша супруга? – произнес он с деланным безразличием. – Боюсь, что я с ней незнаком.

Маленькие глазки Корнера злобно сверкнули. Заметив это, Говард почувствовал себя увереннее: муж Джоан держится совсем не так, как подобает человеку, владеющему ситуацией.

Однако в следующую секунду улыбка вернулась на лицо Джеффа.

– Возможно, я должен был назвать жену по-другому. Джоан Кросби – это имя что-нибудь говорит вам? Моя супруга могла путешествовать инкогнито. Иногда так удобнее, знаете ли. – Он издал негромкий смешок.

Говард пропустил его слова мимо углей. Гораздо больше его интересовало, как Корнеру удалось выследить Джоан. Кто-то помог в этом мерзавцу. Но кто?

Дэн? Он нахмурился. За стариной Райли водится много грешков, но на подобный поступок он не способен.

Размышляя, Говард заметил, что Рэнди рассматривает его через плечо старшего брата. У него был совершенно безмятежный вид, чему Истмен не удивился. Джоан говорила, что этот парень совершенно безобиден. В то же время он даже пальцем не шевельнул, чтобы защитить ее от супружеского произвола.

– Боюсь, что ничем не смогу помочь вам, мистер Корнер, – нетерпеливо произнес Говард. Ему хотелось поскорее добраться до телефона и переговорить с Дэном. Больше всего его интересовало, куда вылетела Джоан из сейлемского аэропорта. – Очень жаль, – добавил он, – но Джоан Кросби здесь тоже нет.

Улыбка Корнера приобрела зловещий оттенок.

– Но она была здесь, не так ли? – настойчиво произнес он, поглядывая на дом, где, по его мнению, могла скрываться беглянка. – Видите ли, я обладаю точной информацией. Здесь проживала молодая женщина по имени Джоан, которая временно выполняла обязанности няни вашей дочери. Верно?

Говард мысленно выругался.

– Абсолютно, – кивнул он, понимая, что нет смысла скрывать общеизвестный факт. – Однако фамилия нашей Джоан была не Кросби, мистер Корнер. В любом случае, она уехала неделю назад.

Ноздри Джеффа раздулись.

– Все равно мне необходимо поговорить с ней, – резко произнес он. – Я проделал долгий путь, мистер Истмен. Уверен, вы понимаете мою озабоченность.

На языке Говарда вертелась достойная отповедь, однако в последний момент он удержался от грубости, вспомнив, что для всей читающей публики Глория Корнер гостит у подруги.

– Признаться, не совсем, – ответил он. – Прежде всего, я не понимаю, почему вы ищете жену здесь. Разве она исчезла?

Джефф побагровел, и Говард легко представил, каким отвратительным он бывает, когда срывает злость на беззащитной хрупкой женщине.

Повисла пауза, затем Корнер произнес:

– Я не видел жены уже две недели. В письме она уверяет меня, что превосходно проводит время, однако точного адреса подруги не сообщает. Поэтому в данных обстоятельствах мне не оставалось ничего иного, как отправиться на поиски.

Говард поднял бровь.

– В каких обстоятельствах? Разве… возникла какая-то срочность?

Корнер поморщился.

– Можно и так сказать. Но это дело семейное, понятно?

Не совсем, но не могу же я и дальше тебя расспрашивать! – подумал Говард, а вслух сказал:

– Мне нравится ваша настойчивость. – На самом деле в этом злобном борове не было ничего, что могло бы вызвать его симпатии. – Представляю, какую нелегкую задачу вы себе поставили: прочесать всю страну в поисках жены. Интересно, что навело вас на мысль искать ее в наших краях? Это любимые места вашей жены?

– Мы вовсе не прочесываем страну, – неожиданно подал голос Рэнди.

Старший брат повернулся и окинул его уничтожающим взглядом. Затем, видимо сообразив, что подобное заявление не может остаться без комментария, пробормотал:

– Парень прав. Моя жена арендовала автомобиль, который впоследствии был возвращен в агентство из населенного пункта под названием Бей-Пойнт. А ваш дом находится неподалеку от этой деревни.

Говард мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Он настоятельно просил механиков из автомастерской нигде не упоминать его имени.

– Говорите, автомобиль доставили из нашей деревни? – произнес он, изображая задумчивость. – Надеюсь, его обнаружили просто брошенным. Приливы в наших местах бывают на редкость высокими. Я сам, бывало, попадал в ловушку.

Корнер сердито засопел.

– Надеюсь, вы ни на что не намекаете, мистер Истмен, – проворчал он, тем самым невольно подтверждая, что слова Говарда задели его за живое.

– Ах, простите! – воскликнул Говард, словно спохватившись. – Ведь ваша первая жена, кажется, утонула? Тогда понятно, почему вы так беспокоитесь…

Джефф затрясся от ярости.

– Если вам известно, где находится Глория, советую сообщить мне сейчас же! Я могу быть добрым другом, мистер Истмен, но не советую становиться моим врагом.

– Надеюсь, это не угроза, мистер Корнер? – Если бы Говарда не волновала судьба Джоан, он мог бы сказать, что наслаждается этой сценой. – Как я сказал ранее, молодая женщина, работавшая у меня, уехала, не оставив никакого адреса, поэтому мне неизвестно, где она в данный момент находится. – К сожалению, это была чистая правда.

Корнер с шумом втянул воздух.

– Но хоть что-то вы должны знать! – возмущенно произнес он. – Был ли у этой женщины автомобиль? Откуда она прибыла? Чем занимается?

Истмен пожал плечами и холодно ответил:

– Ведь мы не в суде, мистер Корнер, и я не обязан давать показания. Если вы предпочитаете не распространяться о причинах, побудивших вас предпринять поиски жены, то и моя бывшая няня имеет право на защиту частной жизни.

У Джеффа от гнева затряслись щеки. И без того маленькие глазки сузились, и он стал на поминать разъяренного кабана.

Он просто зверь! – с ужасом подумал Говард. Бедняжка Джоан…

Корнер понял, что агрессивностью ничего здесь не добьется. Изменив тактику, он поднял ладони, с улыбкой показывая, что сдается.

– Вижу, вы тоже способны отстаивать интересы своих друзей, мистер Истмен, – заметил он, искоса взглянув на младшего брата. – Молодая женщина, о которой идет речь, кем бы она ни была, имеет в вашем лице надежного защитника. К сожалению, моя супруга не заслуживает подобной галантности. Видите ли, мать Глории тяжело больна, но та исчезла, ни разу не потрудившись хотя бы позвонить в больницу и справиться о состоянии пожилой дамы.

Говард постарался не показать, как его удивило это известие. Джоан никогда не покинула бы Лос-Анджелес, зная, что мать больна.

– Весьма сожалею, – произнес он. Ему и самом деле хотелось бы сообщить Джоан о болезни матери. И Корнер наверняка понимает это. Похоже, он вообще готов сказать что угодно, лишь бы добиться своего.

– А уж обо мне и говорить нечего, – сказал Корнер. – Мне так нравится Нора… Уверен, лучшей тещи не сыскать. Она вдова, и жизнь обошлась с ней неласково. Разумеется, я делаю для Норы все, что могу, но… – Он картинно вздохнул. – Заменить ей дочь не в моих силах.

Говард нахмурился, прикидывая, насколько можно верить хитрому лису. Взглянув на Рэнди, он увидел у того на лице скорбное выражение. Интересно, как следует расценивать подобную реакцию? Как подтверждение слов старшего брата или сожаление по поводу необдуманно оброненной фразы?

– Мне бы очень хотелось вам помочь, но я не в состоянии предоставить вам какую-либо информацию, – решительно произнес Говард, больше всего желая поскорее избавиться от этой пары.

Спустя несколько минут, на прощание получив от Корнера визитную карточку, он вернулся в кабинет, схватил телефонную трубку и быстро набрал номер Дэна Райли.

Тот ответил после второго гудка.

– Райли, – кратко проинформировал он.

– Дэн! Это я, Говард. У тебя есть свободная минутка?

– А, это ты, приятель! Стремительно развивающий карьеру сценарист?

– Он самый, – согласился Говард, на сей раз простив Дэну сарказм. – Понимаю, что стал для тебя самым большим разочарованием прошлой недели, но, если у тебя есть на примете очередной контракт, я готов подписать его.

Дэн удивленно кашлянул.

– Не врешь? – Повисла короткая пауза, затем он произнес: – Ладно. Что тебе нужно? Мне прекрасно известно, что твоя подпись обязательно сопровождается рядом условий!

– Ну, парень, ты меня уел! – Говард по старался изобразить уязвленный тон, однако из этого ничего не вышло.

– На том стоим. Дай-ка подумать… Дело наверняка касается миссис Корнер, верно?

Говард вздохнул.

– Ты, как всегда, прав. Скажи, она села и самолет вместе с тобой, да?

– И молчала в течение всего полета, – ворчливо произнес Дэн. – Весьма неразговорчивая леди, должен тебе сказать. Обычно они трещат без умолку, как сороки. Через пять минут подобного общения у меня начинаем раскалываться голова.

– Мое сердце кровоточит от сострадания, ухмыльнулся Говард. – Ну и что произошло, когда вы прибыли в Лос-Анджелес?

Дэн помолчал.

– А в чем дело, приятель? Девчонка не прислала тебе открытку с благодарностью за то, что ты ее пригрел? Ведь именно так в действительности обстояло дело? Няней она называлась только для прикрытия?

– Просто ответь мне, парень, – нетерпеливо произнес Говард. – Ты подбросил Джоан до дома?

Райли вздохнул.

– Нет, старина. Даже предложить не успел. Она мгновенно смешалась с толпой. А потом, наверное, села в такси.

Говард выругался. Хотя, справедливости ради следует признать, что чего-то подобного он и ожидал.

– И ты никому не говорил, кто такая Джоан и где находилась в последнее время?

– Нет, – удивился Дэн. – Ведь я же дал тебе слово молчать. А что стряслось? К тебе наведался ее муженек? Судя по тому, что говорят об этом парне, это вполне в его духе…

 

13

Джоан стояла у окна в номере дешевой пригородной гостиницы и размышляла о том, как ей следует поступить.

Неделя минула с того дня, как она покинула Клиф-Нест. Не решившись появиться дома, Джоан поселилась здесь. Встретиться с Джеффом сразу после расставания с Говардом… Нет, слишком разительный контраст!

Несмотря на грядущее разбирательство с мужем, Джоан почти не думала об этом. Зато из ее головы не шли мысли о Говарде. С каждым днем Джоан одолевала все большая грусть.

Она не переставала спрашивать себя, почему у нее усиливается чувство потери при мысли о том, что Говард занимался с ней любовью искусственным способом, а сам остался неудовлетворенным. И почему все глубже становится ее депрессия от осознания того, что больше никогда не придется увидеться с Говардом.

Неужели я влюбилась в него? – думала Джоан. Да, похоже на то.

Пребывание в Клиф-Несте изменило ее. Теперь она твердо знала, что просто обязана изменить свою жизнь. Говард столько раз говорил ей об этом! Впрочем, взглянув на свой брак с Джеффом как бы со стороны, Джоан и сама пришла к подобному выводу. Тем более что теперь ей было с чем сравнивать: дни, проведенные в обществе Говарда и Элси, стали самыми счастливыми в жизни Джоан.

Разумеется, нужно все хорошенько обдумать. На мать рассчитывать нечего, она ни когда не поддержит Джоан в ее желании уйти от мужа. Но если открыть ей правду о Джеффе, рассказать, что послужило причиной побега, может, она и поймет?

Во всяком случае, попытаться стоит.

Сама не своя от волнения, Джоан взбежала по ступенькам и распахнула дверь больницы. Мысль о том, что, пока она пряталась в гостинице, мать в одиночку боролась за жизнь, ужасала ее.

В подробности Джоан посвятила пожилая соседка матери.

– Три дня назад у вашей мамы случился сердечный приступ, – сочувственно пока чала старушка головой. – Разве вы не знаете? Счастье, что в тот момент у нее находился ваш супруг. Он-то и вызвал «скорую помощь».

При этом известии Джоан похолодела. Джефф никогда не навещал тещу. Та, кстати, винила в этом дочь. Ей казалось, что это Джоан запрещает милому, обаятельному Джеффри бывать у нее…

В регистратуре Джоан сказали, что Нора Кросби находится в палате интенсивной терапии на втором этаже.

Она едва не бежала по коридору, мысленно благодаря Говарда за то, что заставил ее взять с собой джинсы и кроссовки. Вечернее шелковое платье было бы здесь более чем неуместно.

– Можете зайти в палату, – сказала дежурная медсестра, когда Джоан представилась, – но не тревожьте пациентку. Ей сейчас нелегко: острая сердечная недостаточность плюс обширная гематома на лице. Впрочем, вам это, наверное, известно.

– Напротив, я ничего не знаю. Была в отъезде, только недавно вернулась. Расскажите подробнее, пожалуйста!

– Ну… – Чувствовалось, что медсестре не очень приятно сообщать печальные новости. – По словам вашего супруга, миссис Кросби находилась на кухне, когда все случилось. Падая, она ударилась лицом о раковину. Ваш муж так волновался… Мне показалось, что он опасается, как бы мы не подумали, будто это он приложил руку к ее лицу. – Медсестра снисходительно улыбнулась. – Я успокоила его, сказав, что больные часто получают ушибы при неожиданном падении во время приступа.

Джоан изобразила на лице вежливую улыбку, хотя сердце ее сжалось от жуткого предчувствия. Объяснения Джеффа казались до боли знакомыми.

Поблагодарив медсестру, она направилась в палату.

Мать лежала в окружении медицинских приборов, от капельницы к ее руке тянулась трубка. При виде этой картины Джоан на миг прислонилась к дверному косяку.

Услышав, что кто-то вошел, миссис Кросби не сразу открыла глаза, словно боясь увидеть нежелательного посетителя. Но, поняв, что перед ней дочь, больная ахнула.

– Джоан? Неужели это ты?

– Да, мама, – шмыгнула та носом, прогоняя слезы и беря мать за руку. – Как… ты себя чувствуешь? Прости, что меня не было с тобой в самое трудное время.

Миссис Кросби как будто все еще не мог л а поверить собственным глазам.

– Где ты была, детка? – произнесла она хриплым срывающимся голосом, так не похожим на ее собственный. – Я… боялась, что…

– Мама…

– … тебя уже нет в живых, – закончила фразу миссис Кросби, сжимая руку дочери. – Ты пропала, и я не имела ни малейшего представления, где тебя искать.

– Но Джефф получил письмо…

– От тебя? Да, так он сказал. Только сама я никакого письма не видела.

– Об этом писали газеты, – с дрожью в голосе произнесла Джоан. Ей очень хотелось рассказать, где она была. – Мне так неловко, что я заставила тебя волноваться понапрасну!

– Но почему ты уехала из дому? – спросила миссис Кросби. – Что случилось тем вечером? Я никогда не верила рассказу Джеффри. Тем более что он тоже не знал, куда ты направилась.

Видя, что беспокойство матери усиливается, и помня предупреждение медсестры, Джоан мягко произнесла:

– Мы немного повздорили с Джеффом. Так, обычное препирательство, одно из многих. Потом Джефф споткнулся и скатился по лестнице. Мне показалось, что он получил серьезную травму, и я вызвала «скорую». А потом подумала, что во всем обвинят меня и… сбежала. Глупо, правда?

– Ох, доченька…

– Но ты не волнуйся, мама. Я уже здесь, и ты скоро поправишься, – улыбнулась Джоан. – Лучше расскажи мне о своем самочувствии.

– Обо мне не беспокойся, – поморщилась Миссис Кросби. – Детка, почему ты никогда не говорила мне? Почему не показывала следы того, что этот зверь делал с тобой?

– Мама, мама! – испуганно замахала руками Джоан. Она растерялась, не зная, как ей реагировать. – Все это не имеет значения…

– Еще как имеет! – По щекам миссис Кросби катились слезы. – Слава Богу, ты нашлась. Живая. Я так… – ее голос пресекся, но она сделала над собой усилие, – переживала…

Джоан погладила мать по руке.

– Со мной все в порядке, мама! – Теперь она была уверена, что Джефф имеет самое непосредственное отношение к сердечному приступу ее матери. – Меня твое здоровье беспокоит. Почему ты никогда не упоминала, что неважно себя чувствуешь?

Миссис Кросби медленно покачала головой.

– Потому что мое состояние было вполне нормальным. – Она немного помолчала. – Когда ты исчезла, я разволновалась, конечно. Но потом Джеффри сказал, что ты отправилась к школьной подруге, и это меня успокоило Объяснение показалось мне приемлемым Джефф всегда был добр ко мне, ты знаешь, и я даже посочувствовала ему, потому что он выглядел таким… одиноким.

Джоан кивнула, зная, что сейчас последует. Ей самой столько раз приходилось становиться жертвой плохого настроения Корнера.

– Это его работа? – взволнованно спросила она, легонько погладив щеку матери, на которой красовалось огромное сине-багрово пятно.

Миссис Кросби неожиданно схватила дочь за руки.

– Слушай внимательно, – напряженно прошептала она, косясь на дверь, словно кто то мог войти и помешать ей сказать все, что она намеревалась. – Ко мне приходила Мэгги Корнер. Мэгги Корнер! Представляешь?

Джоан заморгала, не понимая.

– Кто? Как это?..

– Мэгги Корнер! – вновь повторила миссис Кросби. – То есть мне неизвестно, какое имя она носит сейчас, но это и не имеет значения. Ведь ты знаешь, о ком идет речь, верно?

– Ну… – Джоан нервно потерла лоб. – Мне приходит на ум только та Мэгги Корнер, которая была первой женой Джеффа. Однако… она умерла.

– А вот и нет! – с триумфом произнесла миссис Кросби. – Мэгги жива. Об этом я и хотела сообщить тебе. Она наведалась ко мне на прошлой неделе.

Джоан откинулась на спинку стула.

– Мэгги жива? – Она все еще не могла в это поверить.

– И даже очень! – Миссис Кросби закивала так активно, что даже закачалась трубка, по которой в ее вену медленно поступало лекарство. – Сейчас она живет в Канаде, но три недели гостила в Сан-Бернардино у матери.

Известие просто ошеломило Джоан.

– Но Джефф думает, что его первая жена мертва!

– Так ли? – Разговор утомил миссис Кросби. Радость, испытанная ею при виде дочери, отобрала много сил. – Возможно, ему просто удобно считать первую жену умершей. Как бы то ни было, узнав, что ты исчезла, Мэгги первым делом подумала, что Джефф сделал с тобой нечто ужасное.

Джоан тяжело вздохнула.

– Ох, мама… – Ей трудно было усвоить все это разом. – Но Джефф получил мое письмо…

– Забудь о нем, – слабо произнесла миссис Кросби. – Важно, что Мэгги открыла мне глаза на то, что представляет собой Корнер и что ей пришлось выдержать, живя с ним. Что бы избавиться от этого кошмара, она инсценировала собственную смерть.

Джоан поежилась.

– А где Мэгги сейчас? Как можно связаться с ней?

Миссис Кросби махнула свободной рукой.

– Понятия не имею.

– Не имеешь?! – воскликнула Джоан. – Но как же проверить правдивость ее слов? А вдруг эта женщина лжет? Люди на многое способны, только бы привлечь к себе внимание.

– Она показывала мне свадебные фотографии, – удивительно спокойно заметила миссис Кросби. – На снимках ясно видно изображение Джеффри и ее собственное. Мэгги на время взяла фото у своей матери, чтобы доказать мне, что говорит правду.

– Ну не знаю, мам… – покачала Джоан головой.

– Я верю этой женщине, – твердо произнесла миссис Кросби. – Какой ей смысл врать. Думаю, в случае чего Мэгги не отказалась бы свидетельствовать в суде против Корнера. Но, к счастью, ты вернулась живой и невредимой. – Умолкнув, она пристально оглядела дочь. – Ты в самом деле цела и невредима, детка? Вообще, должна сказать, у тебя сейчас более цветущий вид, чем бывало прежде. Кстати, как тебя встретил Джеффри? Удивительно, как это он отпустил тебя сюда одну…

– Джефф не знает, что я здесь, – просто ответила Джоан. – О том, что с тобой случилось, мне рассказала миссис Вудмен. Она говорит, что в тот момент с тобой находился Джефф. Что он вообще делал у тебя?

Миссис Кросби вздохнула.

– Надеялся узнать, где ты прячешься, разумеется. Но все это больше не имеет значения. Счастье, что я, наконец, поняла, какой слепой и глухой дурой была все эти годы.

– Джефф ударил тебя? – простонала Джоан.

Миссис Кросби покачала головой.

– Нет, так далеко дело не зашло. Но он угрожал мне. – Она горько усмехнулась. – Когда я сказала ему, что мне известно кое-что о Мэгги, в частности что она жива, он просто взбесился. Назвал меня паразиткой, столько лет живущей за его счет, и тому подобное. Признаюсь, я слегка струхнула. Впрочем, не знаю, следует ли винить твоего мужа за то, что в итоге я попала в больницу.

Джоан на миг закрыла глаза, отчаянно сожалея, что в тот день не оказалась рядом с матерью и не защитила ее. Какой же негодяй! – в который уже раз подумала она. А вслух сказала:

– Так ты думаешь, что на самом деле Джеффу известно, что его первая жена жива?

– Вполне возможно, – медленно ответила миссис Кросби. – Не похоже было, чтобы Корнера шокировали мои слова. Но, полагаю, он узнал обо всем уже после того, как женился на тебе. Поэтому он вынужден был делать вид, будто ему ничего не известно.

– Действительно… – задумчиво произнесла Джоан.

– Кстати, Мэгги приехала, чтобы получить развод. Это будет очень легко. Впрочем, учитывая обстоятельства развода, возможно, и не понадобится.

– Завидую я Мэгги, – вздохнула Джоан.

Ей тоже хотелось освободиться от Джеффа.

Тогда можно будет вновь встретиться с Говардом.

– Ведь ты понимаешь, что все это означает! – с нажимом произнесла миссис Кросби. – Отправляясь с тобой под венец, Корнер все еще был женат на Мэгги. Из чего следует, что ваш брак незаконен. Ты автоматически становишься свободной, доченька. И никто не будет рад этому больше, чем я!

Вечерело, когда Джоан подъехала к дому, где находилась квартира, в которой они с Джеффом прожили последние три года.

Больницу Джоан покинула всего час назад. Большую часть дня миссис Кросби проспала. Медсестра предложила Джоан поехать домой и вернуться позже, но той хотелось быть на месте, когда мать проснется.

К тому же Джоан попросту оттягивала момент встречи с мужем. Несмотря на рассказ матери, она не верила, что Джефф отпустит ее без боя. Он пойдет на все, лишь бы сохранить свою репутацию.

Направляясь к парадному подъезду, Джоан спрашивала себя, не отложить ли визит до завтра. Приближается ночь, а ночью все видится по-другому. Однако в следующую минуту она поняла, что происходит: ей просто хочется отсрочить неизбежное. Джоан должна поговорить с Джеффом и собрать свои вещи. Иными словами, ей следует убедить и его, и себя, что больше она не позволит обращаться с собой так, как он обращался с ней раньше.

Ну да, разумеется.

Только проблема заключалась в том, что на самом деле Джоан в это не верила. Мысль, что Джефф позволит ей жить собственной жизнью, выглядела столь же нереальной, как и всегда.

Он не допустит этого, тупо вертелось в голове Джоан. Не позволит мне уйти. У нее было такое ощущение, будто некто невидимый вновь налагает на нее тяжкие цепи этого, брака.

Нужно сопротивляться! – в отчаянии подумала Джоан. Я слишком долго боялась Джеффа. Но сейчас все должно быть иначе. Что бы он ни сделал, я обязана противостоять ему. Нужно раз и навсегда разорвать ненавистные цепи!

Консьерж изумился, увидев Джоан.

– Добрый вечер, миссис Корнер, – почтительно произнес он. – Рад снова видеть вас.

Однако Джоан знала, что консьерж критически оглядывает ее, отмечая и простоту ее одежды, и взволнованную бледность.

– Спасибо, Тони, – улыбнулась Джоан. – Не знаете, мистер Корнер дома?

– Кажется, да, мэм. – Консьерж нажал на кнопку, вызывая лифт. – Уверен, он будет счастлив видеть вас.

– Наверное, – сдавленно произнесла Джоан, входя в кабинку. – Благодарю.

Когда лифт двинулся вверх, она почувствовала себя загнанной в ловушку и ее охватил приступ паники. Она хотела было нажать ни кнопку и отправить лифт обратно. Однако стоило ей лишь на миг представить недоуменное лицо консьержа, и она справилась с приступом минутной слабости.

Отрезав таким образом себе путь к отступлению, Джоан вышла из лифта и по мягком ковровой дорожке направилась к своей двери Та сразу же распахнулась. Конечно, Тони по телефону предупредил Корнера о ее прибытии! Впрочем, что винить консьержа? Скорее всего, он искренне полагает, что Корнер жаждет увидеть жену живой и невредимой.

Страх мгновенно охватил Джоан, когда Джефф вышел в коридор и свет висящих пол потолком плафонов осветил его улыбающееся лицо. Джоан эта улыбка не могла обмануть Он намеренно нацепил ее на лицо в расчете на то, что кто-то из соседей мог сейчас смотреть в глазок.

– Глория! – воскликнул Джефф.

Джоан инстинктивно отпрянула. Джефф и два шага преодолел разделявшее их расстояние и заключил ее в объятия.

– Дорогая моя Глория! Не представляешь, как я счастлив тебя видеть!

Первым порывом Джоан было высвободиться из ненавистных объятий, однако горький опыт научил ее, что лучше не сопротивляться. Тем более что объятия были гораздо более крепкими, чем требовалось. Грудная клетка Джоан оказалась сжатой настолько, что ей стало трудно дышать.

– Прошу тебя… – наконец удалось выдавить ей.

Только тогда Джефф разомкнул объятия.

– Прости, дорогая, – сказал он. Его глаза сверкали злобной уверенностью. – Кажется, я слишком сильно сжал тебя? – Корнер подтолкнул жену к открытой двери. – Это от радости, киска…

Джефф закрыл дверь, и металлический звук замка заставил Джоан вздрогнуть. Тем не менее, она постаралась не выказать страха.

Он смотрел на нее с нескрываемым злорадством.

– Глория! – произнес он. – Как чудесно, что ты наконец соизволила удостоить меня своим посещением. Признаюсь, я уж было начал сомневаться, увижу ли тебя когда-нибудь. Но что это за одежда! А волосы… Радость моя, ты выглядишь как оборванка. Но я доволен, что, в конце концов, ты образумилась.

– Ошибаешься, – охрипшим голосом произнесла Джоан, проведя языком по сухим губам. Она повернулась и направилась в гостиную. – Я не образумилась, как ты выражаешься. Впрочем, смотря с какой стороны взглянуть. Я не останусь здесь. Потому что… ухожу от тебя. Мама все рассказала мне о Мэгги. О том, как она инсценировала собственную гибель, чтобы избавиться от тебя. И знай: меня тебе не остановить!

– Постой-ка… – На лице Джеффа появилось выражение, которое любой сторонний наблюдатель счел бы обиженным. – Разве я упоминал о том, что буду тебя останавливать? Допускаю, что Нора наболтала тебе массу глупостей, однако мы взрослые люди и в состоянии все уладить. Не забывай, что твоя мать уже не молоденькая. Возможно, у нее начинается старческое слабоумие. Признаться, я даже опасался, что она обвинит меня в оскорблении действием!

– Уверена, у нее есть для этого все основания. – Заметив, что муж приблизился, Джоан встала так, что между ними оказался небольшой диван. – И не удивляюсь, что ты испугался. Особенно когда у матери случился сердечный приступ.

– Ну да, что тут скрывать, – нахмурился Корнер. – Откуда мне было знать, что старая карга скажет в больнице!

– Что ты угрожал ей, – горько усмехнулась Джоан. – Тебе не понравилось то, что говорила моя мать, и ты вышел из себя, верно? Какая ошибка! Ведь ты потерял главного своего союзника.

На лице Джеффа появилось жесткое выражение.

– Я не нуждаюсь в союзниках. У меня есть ты.

– Уже нет. – Тон Джоан не был таким уверенным, как ей хотелось бы, но она ничего не могла с этим поделать. – Разве у тебя плохо со слухом? Я ухожу от тебя. А сюда пришла, чтобы взять кое-какие вещи.

Джефф вздохнул.

– Дорогая, ведь ты сама понимаешь, что это смешно. На самом деле ты ничего подобного не сделаешь. Если бы у тебя и впрямь было намерение бросить меня, ты просто прислала бы мне очередное письмо. – Он помолчал. – Кстати, где ты была все это время? Думаю, я заслуживаю некоторого объяснения.

– Ничего ты не заслуживаешь! – с негодованием возразила Джоан. – Лгал мне все эти годы… – Она даже задохнулась от возмущения. – Сколько времени тебе известно, что Мэгги жива?

Он безразлично пожал плечами.

– Мэгги? Она мертва, золотце. Утонула в море около десяти лет назад.

– Неправда! Мэгги нарочно сделала так, чтобы все поверили в ее смерть. Позже с помощью своей матери она перебралась в Канаду, где и живет по сей день. И тебе это прекрасно известно.

Джефф покачал головой.

– Я лишь знаю, что так утверждает твоя мать, – произнес он с подчеркнутым терпением, будто разговаривал с ребенком. – Но она заблуждается. Впрочем, даже если и нет, к нам это не имеет никакого отношения.

– Еще как имеет! – возразила Джоан с отчаянной решимостью. – Если Мэгги жива, то наш брак недействителен.

– Тут ты тоже ошибаешься, дорогая моя, – ухмыльнулся Корнер. – У меня есть свидетельство о смерти жены, так что к законности нашего брака не может быть никаких претензий.

– Все равно…

– Тебе придется признать это, киска. Мы женаты, и точка. Неужели ты думаешь, что я допустил бы такую оплошность?

– Но наш брак сплошная насмешка, – жалобно произнесла Джоан, осознавая, что надежда на освобождение тает на глазах. – Я… хочу получить развод.

– А я нет, – спокойно заметил Корнер. – Более того, я намерен организовать… как бы это сказать… подтверждение наших супружеских клятв. Да, пожалуй, подходящее определение. Причем мы совершенно не обязаны ни перед кем отчитываться, почему это делаем.

– Нет! – испуганно воскликнула Джоан. – Неужели ты действительно думаешь, что я пойду на это? Если так, то ты безумец!

– Не буду спорить, – сухо обронил Джефф. В его голосе появились угрожающие нотки. Однако в следующую секунду он взял себя в руки и произнес более мягко: – Так ты до сих пор не рассказала мне, где была. Или хочешь, чтобы я назвал это место?

Джоан вздрогнула.

– Ты ничего не знаешь! – вырвалось у нее.

Но он лишь обнажил зубы в усмешке.

– Боюсь тебя разочаровать, но и здесь ты ошибаешься, золотце. Мне точно известно, где ты пряталась. Одна очаровательная молодая леди в деревушке Бей-Пойнт услышала, что я расспрашиваю о тебе, и любезно снабдила меня всей необходимой информацией. Зовут ее… Лора, кажется. Да, Лора Стетсон. – Он умолк, и выражение его лица вновь стало жестким. – Так сколько времени ты знакома с Говардом Истменом?

Джоан впилась пальцами в спинку дивана. Ей очень хотелось заявить Джеффу, что она не знает, о ком идет речь, однако у нее возникли подозрения, что собственное лицо давно выдало ее.

– Я… все написала в письме. Что остановилась у друзей и…

– Не у друзей, Глория! – резко прервал ее он. Перегнувшись через диванчик, он накрыл пальцы Джоан своими мясистыми лапами. – А у одного друга. Повторяю вопрос: как давно ты знаешь Истмена? Сколько времени вы являетесь любовниками?

– Что?! – крикнула Джоан, тщетно пытаясь вырвать руки, но те словно попали в тиски. – Мы не любовники!

– Правда? – Джефф уперся коленями в диван. – Тогда почему у тебя такой виноватый вид?

– Ничуть не виноватый… – пробормотала Джоан, зная, что муж прав. – Пусти, мне больно…

– А может быть еще больнее! – зарычал Джефф. Потом он неожиданно усмехнулся. – Кто бы мог подумать? Моя фригидная женушка воспылала страстью к известному киносценаристу! А скоро он станет еще известнее – когда о его пристрастии к чужим женам начнут писать газеты. Я это обязательно устрою, вот увидишь!

– Читатели не настолько глупы, чтобы поверить такому ублюдку, как ты, – прозвучал с порога спокойный голос. Взглянув поверх плеча Джеффа, Джоан увидела Говарда и Рэнди. – Предлагаю тебе отпустить Джоан. Немедленно. Ведь ты не хочешь, чтобы, добиваясь развода, она представила суду еще и новые следы твоего жестокого с ней обращения?

 

14

Джоан на поезде добралась до Юджина, где арендовала автомобиль, и, переночевав в мотеле, утром отправилась в сторону океана.

Нечего и говорить, что ночью она почти не спала. Несмотря на воодушевление от предстоящей встречи с Говардом, Джоан мучилась мыслью, не слишком ли самонадеянно поступает. Ведь Истмен известная личность и вправе сам выбирать друзей; как среди мужчин, так и среди женщин.

Может, надо было дождаться, пока Говард сам свяжется с ней?

Но Джоан испытывала настоятельную потребность узнать, существует ли для них вероятность совместного будущего. С тех пор как Истмен уехал из Лос-Анджелеса, прошло несколько месяцев, и желание Джоан разобраться в возникших между ними отношениях выросло до внушительных размеров.

Если бы они с Говардом поговорили сразу, возможно, все было бы гораздо проще. Но тогда начались такие перемены…

Теперь Джоан знала, что это Рэнди привел Говарда в квартиру старшего брата. Он же поведал ему о болезни миссис Кросби, а также о своих опасениях, что Джефф некоторым образом повинен в этом.

Поначалу Корнер пытался блефовать, заявив, что лишь дразнил жену, изображая ревность, однако на Говарда его слова не произвели никакого впечатления.

– Собери самое необходимое, Джоан, – велел он, словно никакого Джеффа не было здесь и в помине. – Остальное заберешь позже.

А так как именно за этим Джоан сюда и явилась, то она не стала мешкать и быстро взбежала по лестнице в спальню. Ей хватило нескольких минут, чтобы побросать в сумку кое-что из одежды и обуви. Следом полетели зубная щетка и косметичка. Застегнув молнию, она поспешила вниз.

Она ожидала услышать гневную словесную перепалку, однако Джефф и Рэнди сидели на диване, а Говард стоял у окна. Все трое молчали.

Увидев Джоан, Говард облегченно вздохнул. Возможно, он опасался, что она передумает и все-таки останется с мужем. К тому же Говарду тогда еще не было известно, что первая жена Корнера жива.

Джефф, багровый от душившей его ярости, молча наблюдал за тем, как они уходят. Рэнди на всякий случай придерживал брата за рукав.

Джоан до сих пор не знала, что такого Говард сказал ее мужу, после чего тот безропотно отпустил ее.

Спустя несколько дней у Джеффа случился инсульт, приведший к частичному параличу и почти полной потере речи. Рэнди пришлось отказаться от съемок в фильме, чтобы иметь возможность ухаживать за братом и заниматься его делами. С Джоан он держался подчеркнуто дружелюбно и сотрудничал, как только мог.

Это время было нелегким для всех. Джоан не хотела принимать никакой помощи от Корнеров, но Рэнди настоял на организации восстановительного лечения для миссис Кросби, после того как та покинула больницу. Он также позаботился о том, чтобы мать Джоан и дальше жила в занимаемом ею коттедже.

Рэнди также хотел снять жилье для самой Джоан, но о ней успел позаботиться Говард, У одного из его приятелей был друг, который планировал полгода провести в Африке. Он очень обрадовался, узнав, что в его отсутствие за квартирой кто-то присмотрит.

Уладив жилищный вопрос Джоан, Говард вскоре уехал. Джоан понимала, что ему не терпится вернуться к дочери, которая осталась с миссис Берд.

Но перед отъездом он успел укрепить дух Джоан, которая считала себя виноватой в случившемся с Джеффом несчастье.

– Тебе следует как можно скорее избавиться от комплекса жертвы, – сказал Говард. – Корнер давно ходил по краю пропасти. Не представляю, как он жил с таким давлением. Одним словом, инсульт для него был лишь вопросом времени.

Джоан вынужденно признала его правоту. И все же ей неловко было поднимать вопрос о разводе, пока Джефф лежал, прикованный к постели. Не в последнюю очередь именно это обстоятельство заставило ее предпринять поездку в Клиф-Нест. Она хотела выяснить, значит ли она что-нибудь для Говарда.

Было около одиннадцати часов утра, когда Джоан свернула на частную дорогу, ведущую к Клиф-Несту. Вскоре она миновала ворота и притормозила у парадного крыльца, чувствуя, как взмокли ее сжимающие баранку ладони.

Выйдя из автомобиля, Джоан окинула взглядом скалу, сад, прислушалась к шуму морского прибоя, и у нее возникло ощущение, будто она вернулась домой.

Преодолев желание обогнуть дом и войти через черный ход, Джоан поднялась по ступенькам парадного крыльца и нажала на кнопку звонка. Когда из холла донесся звук шагов, ее сердце бешено забилось… но дверь отворила миссис Берд.

– Мисс Гловер! – воскликнула экономка, но тут же поправилась: – То есть миссис Корнер. Каким ветром вас к нам занесло?

Признаться, Джоан ожидала вовсе не такого приветствия.

– Я… гм… приехала повидаться с Говардом, – ответила она, призывая на помощь все свое самообладание. – Не могли бы вы сообщить ему, что я здесь?

Миссис Берд покачала головой, и Джоан упала духом.

– Вы изменили прическу! Вам идет, – сказала экономка.

– Благодарю. – Джоан давно хотелось укоротить волосы, оставив длину до плеч, но Джефф не позволял. – Так Говард дома?

Миссис Берд снова покачала головой, и сердце Джоан снова замерло.

– К сожалению, нет. Отправился с собаками погулять по бережку. Желаете войти и подождать?

– Э-э… нет, – сказала Джоан, глядя на сад, откуда начинался спуск в бухту. – Лучше я пойду ему навстречу. – Заметив на лице миссис Берд разочарование, она добавила: – Мы с вами еще увидимся, позже.

Сегодня на ней была кремовая шелковая блузка и коричневая замшевая юбка. Джоан порадовалась, что надела туфли на низком каблуке. Но даже они увязали в мягком, увлажненном утренней росой грунте.

Пройдя по саду, Джоан остановилась в самом начале ведущей вниз тропы и оглядела бухту.

Говард стоял спиной к ней на мокрой полоске песка и бросал в воду палки, за которыми тут же кидались Дик и Снап.

Увидев эту картину, Джоан застыла на месте. Ее сердце колотилось где-то у горла. Она и не подозревала, как отчаянно хотела видеть Говарда. Когда она начала осторожно спускаться по тропинке, от волнения у нее подгибались ноги.

Неизвестно, что подсказало Говарду о ее присутствии. Во всяком случае, не собаки, занятые игрой. Он взглянул через плечо, резко повернулся и медленно двинулся навстречу Джоан.

Они встретились в том месте, где кончалась тропка. Несколько мгновений оба молчали, глядя друг другу в лицо. Затем Джоан произнесла:

– Ты промок!

Говард мельком взглянул на свои джинсы.

– Знаю. Ты выглядишь гораздо лучше меня, – добавил он в следующую секунду. – Просто великолепно. Должно быть, тебе живется неплохо.

Джоан не знала, что на это сказать. Однако она заметила, что Говард похудел. У него ввалились щеки, а под глазами залегли темные тени.

– А как тебе моя прическа? – несколько растерянно спросила Джоан.

– Прежняя нравилась мне больше, – безразлично пожал плечами Говард. Потом он задал тот же вопрос, что ранее миссис Берд: – Каким ветром тебя сюда занесло?

Джоан глубоко вздохнула и решила не сдаваться.

– Ну… мне казалось, что ты будешь рад меня видеть. Это не так?

Говард пару раз качнулся с пятки на носок. Он был босиком, с закатанными выше щиколоток штанинами.

– Я всегда рад видеть друзей, – произнес он наконец. – Как поживает твоя мама?

Разумеется, Джоан хотелось бы услышать совсем не это.

– Ей сейчас гораздо лучше, спасибо. Она уже живет дома, и к ней временно перебралась приятельница.

– Неплохая идея, – кивнул Говард. – А как Джефф?

– Джефф? – Джоан вздохнула. – У него тоже есть некоторые улучшения. Впрочем, он по-прежнему частично парализован. Не думаю, что это когда-нибудь пройдет. Но речь понемногу восстанавливается.

– Хорошо.

– Да… – Джоан не знала, что еще можно сказать. – Моя мама просила передать тебе благодарность за все, что ты для нас сделал.

Говард нахмурился.

– Тебе вовсе не нужно было ехать в такую даль, чтобы поблагодарить меня. Ты могла бы просто позвонить.

– Нет, не могла! – резко возразила Джоан. – Мне хотелось увидеть тебя. – Она секунду помолчала. – И я надеялась, что ты тоже не прочь повидаться со мной.

– Ну да, мне это приятно, – ответил Говард без всякого тепла в голосе. – И я рад, что твоя жизнь наладилась.

– Правда? Как-то не верится! Что случилось, Говард? Ведь мы были так… близки. А сейчас ты держишься со мной, как… с чужой.

– Но мы в самом деле чужие, Джоан, – вяло заметил Говард. – Просто я оказался рядом, когда ты нуждалась в помощи. Не пытайся представить это в ином свете. Все равно ничего не получится.

Джоан уставилась на него во все глаза.

– Вот, значит, как ты думаешь?

– Разумеется, – прямо ответил Говард. Собаки уже бежали к ним, и он приготовился их утихомиривать. – Поищи себе другой объект для игр. Я уже староват для этого.

– Для каких, игр? – Джоан бросило в дрожь. – Ты часом не путаешь меня с кем-нибудь?

– Нет. Я лишь надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Потому что я не в состоянии этого понять.

– Уж это точно! Ты понятия не имеешь, чего мне стоило решиться приехать к тебе! – Она посмотрела в сторону полными слез глазами. – Только не говори, что не знаешь, почему я явилась сюда. А если в самом деле не понимаешь, то больше ты меня никогда не увидишь!

Не успела Джоан договорить, как Дик и Снап наконец подскочили к ней. Причем Говарда настолько изумили ее последние слова, что он даже не предпринял попытки схватить своих питомцев за ошейники. В итоге Джоан подверглась радостной атаке двух мокрых псов с перемазанными песком лапами, не питавших ни малейшего уважения к ее элегантному наряду.

Джоан ахнула, подаваясь назад под неистовым напором, счастливый смех смешался у нее со слезами. Ей захотелось обнять Снапа и Дика и спрятать лицо в их короткой светлой шерсти.

Затем случилось то, чего и следовало ожидать. Нога подвернулась, и она плюхнулась на песок, не устояв под натиском псов.

Те в мгновение ока облизали ее лицо, но в следующую минуту опомнившийся Говард оттащил их за ошейники.

– Я прошу прощения! – воскликнул он, помогая Джоан подняться. Потом его взгляд застыл на ее мокрых от слез глазах. – Мои барбосы сделали тебе больно?

Она покачала головой.

– Не больше, чем ты.

– Не нужно так говорить. Я просто дал тебе время, чтобы ты спокойно обдумала свою дальнейшую жизнь. Что и произошло. Из нашего разговора я понял, что ты возвращаешься к мужу.

– Нет! – Джоан странно было даже слышать это. – Я изредка навещаю Джеффа, но лишь… из соображений приличия.

– Послушай, не нужно щадить мои чувства. Ведь я не хуже твоего понимаю, что Корнер сейчас не представляет для тебя никакой угрозы. И он по-прежнему жаждет видеть тебя своей женой, так что…

Брови Джоан изумленно поползли вверх.

– Откуда все это взялось? – возмущенно спросила она. – Ведь ты лучше кого бы то ни было знаешь, что я ни при каких обстоятельствах не вернусь к Джеффу. Ненависти у меня уже нет, но и только. Кстати, если не веришь, могу показать документы, которые готовлю для развода. Они у меня с собой.

– Но Дэн сказал…

– Что? Что такого мог сказать тебе Дэн?

Говард отпустил ошейники, и Дик со Снапом, словно сообразив, что этой паре сейчас не до них, вновь побежали к воде. Говард нервно провел пальцами по волосам.

– Он иногда встречается в клубе с Рэнди, и тот говорит, что оптимистично смотрит на твои с Джеффом отношения…

– Рэнди вправе иметь какое угодно мнение! – воскликнула Джоан. – Пусть тешит себя надеждами…

Говард вдруг быстро шагнул к ней, взял ее лицо в ладони и провел большим пальцем по губам.

– Малыш, скажи мне еще раз, почему ты приехала сюда. Я не хочу ошибиться!

Джоан прерывисто вздохнула, на этот раз от приятного предвкушения.

– Сам знаешь!

– В таком случае объясни, почему тебе понадобилось столько времени, чтобы принять решение относительно нас? – взволнованно спросил Говард.

– Ах уже появились «мы»? – прошептала Джоан, улыбаясь.

– Да, если ты этого хочешь.

– Если бы это было не так, я не приехала бы к тебе. – Она сжала пальцами запястья Истмена. – А сейчас не мог бы ты наконец поцеловать меня? Нет, постой! Еще один вопрос, иначе я умру от любопытства.

– Спрашивай, – счастливо улыбнулся Говард.

– Что ты тогда сказал Джеффу? Мне до сих пор не верится, что он так спокойно отпустил меня.

– В общем, ничего особенного…

– Говард!

– Ну, дал понять, что и у меня есть приятели в средствах массовой информации. И еще сообщил, что имею твои снимки, где запечатлены следы побоев. Эти фотографии наверняка произвели бы фурор, попади они на страницы газет.

– Как это? Ты в самом деле?..

– Прокрался ночью в твою спальню и сфотографировал тебя обнаженной? – усмехнулся Истмен. – Нет, конечно. Вообще, это был блеф чистой воды.

– Ах, как же я люблю тебя! – с чувством произнесла Джоан.

Говард порывисто прижал ее к себе.

– Солнышко! Я думал, что никогда этого не услышу…

Джоан чуть отстранилась, встала на цыпочки и крепко поцеловала его в губы. Затем решительно стянула с него футболку и отбросила в сторону, чувствуя, что меж ее бедер будто разгорается жар.

Когда в следующую минуту Говард припал к губам Джоан, она потянула его за собой, опускаясь на землю. Он попытался было возразить, но она ничего не желала слышать. Пробил заветный час, и в этот миг ей хотелось лишь одного – почувствовать его в себе.

Он быстро расстегнул шелковую блузку, и Джоан затрепетала, когда он произнес:

– Ты без лифчика?

– Он не очень мне нужен.

– Верно, – шепнул Говард, обводя языком один темный сосок.

Джоан вздрогнула, пронзенная импульсом острого наслаждения. Затем она ощутила руку Говарда меж своих ног и подумала, что не нужно было надевать и трусики. В следующее мгновение Говард забрался пальцами под украшенный кружевами шелк и отыскал самую чувствительную точку. Джоан с готовностью приняла знакомую уже ласку, изогнувшись всем телом. Однако на самом деле ей хотелось иного, поэтому спустя пару минут она отстранила руку Говарда.

Тот неправильно понял ее действие.

– Знаю, я слишком спешу. Прости. – Он даже отстранился, встав на колени.

Джоан со стоном досады потянулась к молнии на его джинсах и расстегнула ее, прежде чем он успел помешать.

– Постой! – воскликнул он, но она уже просунула руку под джинсы и принялась ласкать его.

– Скажи, что не хочешь меня, – прошептала Джоан, смыкая пальцы вокруг выпрямившегося во всю длину мужского органа.

Говард поневоле вынужден был признать свое поражение.

– Конечно, хочу! – Его голос звучал хрипло. – Солнышко, я воспылал страстью, когда впервые дотронулся до тебя. Думаю, ты это знаешь.

– Да. – Джоан возилась с молнией на юбке. – Помоги мне, пожалуйста. Я не хочу, чтобы нам что-то мешало, пока мы будем заниматься любовью…

– Дорогая! – простонал Говард.

– Ты откажешь мне?

– Нам следует вернуться в дом…

Но Джоан уже сдвигала джинсы вниз по его плотным ягодицам.

– Чтобы миссис Берд заинтересовалась, чем это мы занимаемся? Нет уж! Пожалуй, я права, как ты думаешь?

– Я уже не способен думать, – произнес Говард, снимая джинсы окончательно.

Затем он стянул трусики с Джоан и расположился поверх нее. Она тут же потянулась к его отвердевшей мужской плоти, однако он не позволил ей дотронуться до себя.

– Мне не нужен суррогат, – негромко заметил он, заставив ее покраснеть.

Затем он раздвинул колени Джоан и во шел в нее одним уверенным движением.

– Я хочу тебя, женщину, которую люблю! – хрипло произнес Говард.

Их чувственная жажда была настолько велика, что не успел он сделать всего несколько движений, как Джоан вскрикнула на пик наслаждения. Через секунду Говард с протяжным стоном присоединился к ней.

Немного придя в себя, Джоан мечтательно улыбнулась. Рано или поздно наступит день когда у них родится малыш. И тогда жизнь обретет окончательную полноту…