На следующее утро, едва умывшись, Эол позвонил в дом красоты и пригласил к себе парикмахера. Именно пригласил и наотрез отказался сам ехать к ним, сославшись на занятость. Не смутила даже двойная цена. После вчерашнего ужина в кафе Эол твердо решил сделать прическу и набрал номер с самого утра, боясь в скором времени передумать.

Быстро позавтракав, он скрылся в кабинете: не терпелось заняться Т03. Сейчас изучение этой планеты стало для Эола важнейшим занятием. А все потому, что Анни сильно заинтересовалась ею и просила рассказывать о каждом посещении.

«Вечер прошел как нельзя хорошо, — думал Эол, — даже прекрасно! Божественно! Мне кажется, я ей нравлюсь… Когда мы расставались, она сказала, что приятно провела время!.. И я! Анни, и я приятно провел время! Просто прекрасно!..»

Эол, бурча под нос незатейливую мелодию, кажется слышанную на кухне, крутнулся на пятках и растянулся на столе. Нажал кнопку, но не полетел сразу в спиральный туннель света Т03, а несколько минут парил над металлической гладью: надо было успокоиться, забыть на время Анни и сосредоточиться на работе, иначе получится смазанная нереальность.

Постепенно эйфория гасла, сменяясь покоем и безмятежностью. Мысли затухали, пока совсем не исчезли. Холодный космос вокруг, наоборот, рос, пропорционально безмолвию разума. Наконец Эол почувствовал, что готов. Он окружил себя скафандром и ринулся в дымку спирального туннеля. Пробил плотные облака и повис в воздухе над океаном. Планета замелькала со страшной скоростью. Появился лед и мгновенно исчез — Эол прибыл к последней точке. Замедлился и подлетел к суше. Черный скалистый берег острыми зубцами резал океан, возвышаясь над ним на несколько десятков метров — не самое подходящее место для развития жизни. Эол пролетел по берегу несколько километров и нашел тихую, уютную гавань со строматолитами.

— Тут, пожалуй, можно и начать, — сказал он и поднялся выше.

Земля задрожала и медленно поплыла, но, уступив морю сотню метров, остановилась. Время приобрело свой естественный ход. Солнце стояло в зените. Дул слабый ветерок, слегка волнуя синий, с темно-зелеными пятнами океан.

«Пока достаточно», — подумал Эол и нырнул в воду. Глубина — не более пяти метров. Каменистое дно, словно лес, заросло длинными водорослями, достающими почти до поверхности. Солнце косыми лучами освещало разноцветные кораллы и причудливые губки, а вокруг сотни, тысячи различных трилобитов шевелили усиками и перебирали десятками мохнатых ножек. Прозрачными зонтиками висели медузы. По дну ползали причудливые черви и улитки, бегали многоножки. В зарослях мелькнула тень двухметрового аномалокариса. Шарахнулись в стороны мелкие трилобиты, похожие на рачков, поднялось облако мути со дна — грозный хищник поймал толстыми хватательными конечностями свою жертву. Раздался хруст, и осколки панциря какого-то членистоногого животного, плавно покачиваясь, словно осенние листья, опустились на дно. В их сторону сразу развернулись десятки червей, и всевозможные представители примитивных морских гадов набросились на останки. Аномалокарис взмахнул гибкими боковыми пластинами и скрылся в синей бездне.

Эол отсканировал несколько живых организмов и с улыбкой удовлетворенного исследователя вылетел из воды. Замелькали облака, день-ночь, день-ночь. Суша вновь уплыла за горизонт. Но Эол решил последовать за ней. Скоро должно произойти важнейшее событие для Т03. Ученый медленно двигался вместе с пульсирующим берегом, пока не заметил, что небо посветлело, приобретя голубой цвет — это значило, что в атмосфере появился щит из озонового слоя. «Вот-вот начнется», — подумал он. И буквально на глазах берег покрылся тонким слоем зелени. Эол замедлился, но не намного. Он дождался, когда суша покроется пушистым ковром огромных папоротников и пустил время естественным ходом.

Берег превратился в заболоченные заросли. Всюду разросся мохнатый хвощ, среди него торчали небольшие толстые побеги с тонкими длинными листьями, встречались странные пучки растений, больше похожих на грибы, и десятки разновидностей папоротника. Все тянулось вверх, к солнцу. И среди всего этого первобытного многообразия кишмя кишели насекомые.

Эолу не надо было даже сверять образцы, что бы понять, что планета Т03 движется в правильном направлении. Удовлетворенный этим открытием, он взмыл в воздух…

«…В обществе раскол! — махала рукой обезьяна со стены. — На улицах свободные мирные жители уже собираются в стаи для защиты своих семей от нашествия котов-сатанистов. Аномалии! Всюду аномалии! Анархия! Полная анархия! Больше это назвать никак нельзя. Неужели мир гибнет в лапах древнего зла?.. Свободные виды существ хотят порядка, хотят закона, хотят свободы, но по всему видно, что Совет Свободных больше не действует. Аномалии, бездействие власти, воинствующие коты-сатанисты — неужели Пророк прав?.. Жители планеты продолжают поддерживать закон Свободы, но с каждым днем становится ясно, что нужно взять под контроль власть и не оставаться верным сомнительному Совету Свободных…»

— Вам не кажется, что этот канал… намеренно вносит смуту? Кр-р-р-р. Привет, Эол, — каркнул огромный черный ворон со спинки дивана.

— Здравствуй, Карл, рад тебя видеть, — Эол уселся на свое излюбленное место на краю дивана, так, чтобы видеть и ворона, и изображение на стене.

В комнате собрались все домочадцы, кроме Ролла, но он наверняка был где-то рядом.

— Я позволю себе напомнить всем присутствующим основные положения закона Свободных Видов, — сказал Карл. — Итак. Первый и самый главный закон — любой вид жизни на планете имеет право на существование и необходимые условия для нормального развития. Второй — все разумные формы жизни должны сосуществовать в мире и согласии, что подразумевает отсутствие насильственных действий любого порядка между различными видами, кроме пункта о спортивных состязаниях между хищниками и травоядными. Внутри вида допустимы оговоренные соперничества, выражающиеся в противостояниях, установленных для данного типа организмов, опять же, в виде спортивных состязаний. Сюда входят также несколько подпунктов о хищниках, но я не буду их уточнять. Третий — каждый индивид должен заниматься только «делом своей жизни», что должно сопутствовать его творческому развитию и полной вовлеченности в самостоятельно выбранное занятие.

Все согласно закивали.

— Так вот, мы прекрасно сосуществовали тысячелетия. Да, были мелкие нарушения закона, но с этим вполне неплохо справлялись полицейские, правда, Рок?

Пес удовлетворительно рыкнул.

— А сейчас, кр-р-р, мы имеем факт закрепления в умах индивидов неработоспособности этого закона, что ведет к той самой анархии и, самое главное — к войне между видами, территориальному разделению, развитию обособленных культур, появлению религий, власти — не всеобъемлющего закона, а именно власти в лице царствующей личности. Она, в свою очередь, разовьет судебно-исполнительную структуру, и круг замкнется. Разделение на государства и враждебность некоторых видов вызовут гонку вооружений. Все разумные существа будут тратить время и энергию на развитие ненужных ранее оружия, армий, тюрем и еще десятка структур, которые будут кормиться за счет обычных рабов системы. А ведь все было так просто: живи и давай жить другому! Вы можете спросить, а как же конкуренция, статус, деньги? Вы можете сказать, что с этого все и началось. И я с вами соглашусь. Закон может действовать только в обществе, где каждый занят своим любимым делом и только так! Счастливый организм, всецело стремящийся к познанию, к развитию, к творению нового никогда не захочет причинить вред своему собрату, даже не внутри вида, а любому живому организму. Опять же, это не касается спорта. Отсутствие «дела жизни» создает зависть, ненависть, злобу и желание покорять и править. Кар-р-р!.. Представляю, сколько усилий было когда-то потрачено на вдалбливание закона Свободы в головы всех существ. И такой финал…

— Но ведь никто не собирается рушить эти законы. Ни о каком делении территории речи не идет, — сказал Рок.

— Как раз-таки идет, мр-р-р… — ответил Бурый, щекоча Мисси шейку.

— Послушаем Пророка, — сказал ворон, и на стене появился лохматый пес.

«…Без бога — нет жизни!.. Посмотрите вокруг, ни для кого не секрет, что идет межвидовая война добра и зла. Она началась из-за ошибочного принятия закона Свободы — мнимого перемирия между давними врагами. Его искусственно поддерживали многие тысячелетия, угнетая волю избранного богом вида псовых! Что такое свобода? Это, по сути, неограниченная, запрятанная под маску добра власть приматов, находящихся в сговоре с лживыми котами. Почему приматы занимают самые высокооплачиваемые должности в институтах, лабораториях, школах? Почему только они разрабатывают новые технологии? А зачем эти дорогостоящие исследования? Почему псы вынуждены на них работать? Служить в полиции? А крысы? Эти, незаконно обвиняемые во всех грехах, вообще считаются низшим классом…»

— Кар-р-р. На этом прервемся. Рок, хотелось бы спросить у тебя. Ты доволен службой в полиции, своей должностью?

— Рр-р. Да! Меня все устраивает.

— Может, ты хочешь сидеть в офисе? Руководить подразделением? Работать в лаборатории? Изучать вселенную? Микромиры? Робототехника?

— Нет. Если бы я хотел — то я давно подал бы заявку.

— Правильно! Кр-р-р. А ты, Бурый?

— Я детектив!

— Мисси?

— Что Мисси? Мур-р-р. Если ты не хочешь сделать мне комплимент — можешь не спрашивать.

— Эол? Ответ я знаю, но мне хотелось, чтобы его услышал Рок.

— Можно не спрашивать. Гав!

Ученый улыбнулся и кивнул вместо ответа.

— Теперь о крысах. Жаль, что у нас нет знакомых среди этого скрытного вида наших соотечественников. Кр-р-р. Хотя, Бурый наверняка часто с ними сталкивается.

— Еще как часто! Эти твари хвостатые мне…

— Кар-р-р-р! Именно. Я хочу показать вам, что крысы — действительно производят отталкивающее впечатление у большинства видов из-за их принадлежности к криминалу. Но, внимание! Кр-р-р! Для крыс свобода — и есть возможность заниматься незаконной деятельностью! Это их естественный инстинкт, выработанный миллионами лет — прятаться. И если вы спросите любого из крыс, он ни за что не согласится жить честно. Продолжим.

«…А жвачные? Совет Свободных вообще выкинул их из городов — жить в коровьих поселениях, целыми днями пастись на лугах, под солнцем, дождем и ветром…»

— Кар-р-р. Что скажете?

— Ну, все. Хватит! Гав! Мы поняли.

— Кр-р-р. Хотелось бы только добавить, что меня, как и многих моих знакомых, сильно настораживает слишком большое внимание псов к этому Пророку… его идеям избранности собак, нападкам на Совет Свободных и обвинение всех несогласных в сатанизме. Вначале мне было даже смешно: использовать миф о дьяволе в наше время — все равно, что пугать затмением солнца, но постоянное употребление этого термина волей-неволей залазит в голову приверженца культа и начинает там развиваться в конкретный негативный образ злого, беспощадного кота-сатаниста. И все это на фоне любящего бога, требующего покорности. Спасибо! — ворон откланялся и, раскачиваясь из стороны в сторону, подошел к Эолу. — Ну, а что у вас новенького?

— Новенькая планета.

— Хотелось бы продолжить нашу дискуссию на тему жизни. Кр-р-р. Напомни, на чем мы остановились?

— Думаю, на снах.

— Да. Точно, — ворон подмигнул. — Я говорил, что ваши исследования — не более чем сны.

— Мияу-у… Ш-ш-ш… — Бурый и Мисси скрутились в разноцветный клубок и покатились по полу.

— А я рассказывал тебе о доказательствах притягивания визуализацией реальности и фактах влияния на нее, — Эол проводил котов взглядом.

— Хорошо. Кр-р-р. Берем саму технологию визуализации. Это процесс воссоздания выдуманного законченного мира. Визуализация достигается путем тренировок на основе чтения художественной литературы и полного погружения в воображаемую вселенную с возникновением зрительных, слуховых, обонятельных и тактильных образов, а также задействуется вестибулярный аппарат. Далее включается закон Притягивания и практикующий полностью замыкает новый мир. Это легко работает с воображаемой выдуманной реальностью. Но как быть с нашим миром? Как визуализировать вселенную в настоящем времени и путешествовать в другие галактики и там, из своей визуализации создавать образы и влиять на жизнь? Тут я возвращаюсь к вопросу: а не сон ли это? Кар-р-р!

Эол улыбнулся:

— Во-первых, ты забываешь, что в этом участвуют оба закона Притягивания. Во-вторых, в случае с вымышленным миром все гораздо сложнее, чем с реальным, потому что восприятию приходится строить такой мир самостоятельно, без действия закона Притягивания. А реальная вселенная сама помогает визуализировать себя благодаря этому закону.

— Сомнительно действие этих законов на таких расстояниях и в таких масштабах. Допускаю их работу вблизи практикующего, но… — Карл растопырил крылья и выпучил черные глазки.

— …Но для визуализации неважно расстояние. Объект или система объектов воспринимается исследователем непосредственно, где бы они ни находились. О чем говорят неоднократно сверяемые визуальные путешествия различных испытуемых и, самое главное — совместный опыт. Результаты всегда одинаковые.

— Кар-р-р-р!

— Я бы советовал тебе самому попробовать.

— Я подумаю. Кр-р-р. Ладно. Я допускаю способность визуализации к воспроизведению действительности и даже влиянию на реальность, но встает вопрос: зачем все это?..

На стене замелькала надпись «Парикмахер Селин к Эолу».

Все в комнате стихли и разом уставились на Эола. Даже Бурый и Мисси прекратили возню и развернули взъерошенные мордочки.

— Решил сделать прическу, — сказал Эол. — Что?..

— Ничего, — Бурый, лежа на спине, пожал плечами и ударил лапой нависшую над ним Мисси.

— Миау-у-у… Ш-ш-ш-ш…

— Все! Хватит! Бурый! Ш-ш-ш!.. — Мисси вырвалась из объятий кота. — Это интересно!

— Да что с вами!? Занимайтесь своими делами. — Эол встал.

— Действительно, что вы как… Человек захотел прическу сделать. Что тут такого? — пожала плечами Мисси.

— Да, нет. Ничего. — Бурый, тяжело дыша, плюхнулся в свое кресло и достал сигару.

— Кар-р-р-р. Всем пока. Мои уши не смогут вынести того, что сейчас начнется. Парикмахеры — не мой тип социальной группы для общения, — Карл взмахнул крыльями и вылетел в форточку, сверкнув золотым кольцом на лапе.

— Сэлю-ю, кошечка! О-о! Шикарный цвет! О-о, да-а! А где есть Эол?.. -

донеслось из прихожей.

— Спасибо! Мр-р. Ждет в комнате, — ответила Мисси.

— Ага-ау… Сэлю-ю! У-у! Сколько вас!? Эол, это ты, красавчик!?

В комнате появился или появилась… скорее даже появилось очень экстравагантное, невероятно модное и, похоже, любвеобильное существо с сильно увеличенными формами в зеркальных туфлях на высоченном каблуке. Прическа — рыжий взрыв с желтыми протуберанцами. Так могла бы выглядеть вполне обычная студентка, но коротенькие шортики спереди недвусмысленно выпирали. Глаза всех присутствующих в комнате уставились именно туда.

— Селин… здравствуйте… — Эол переминался с ноги на ногу. — Как мне к вам обращаться?

— Если ты о моем половом признаке, то я — универсал. У меня есть и то, и другое, и еще кое-что…

— Очень интересно!? — Бурый выпустил кольцо дыма.

— Та-ак, что тут у нас? — тонкие, мягкие пальчики Селин схватили Эола за подбородок. — Натурал. Правильный овал, высокий лоб… ага… можно что-то сделать приличное.

— Можно слегка понеприличней, — Бурый хихикнул.

— Нет-нет. Нет! Мне бы просто… отрастить немного волос…

— Дорогой, если надо отрастить немного волос, то зачем звать Селин? В любой будке продают гель для роста. Послушай, красавчик, дай я поработаю над тобой, а потом ты скажешь свое «О-о-у!».

— О, да! Селин, поработай над этим парнем! — Бурый щелкнул когтями.

— Только без вот этого… — Эол взмахнул руками. Полные губы Селин расплылись в улыбке:

— Начнем.

В комнату вошла Мисси с подносом. Стакан с янтарной жидкостью небрежно спрыгнул на стол Бурого — кот кивнул в знак благодарности. Року достался стакан с водой. Эолу чай. Себе Мисси взяла сине-зеленый коктейль со снежной вершиной, а Селин она подала флюоресцирующий янтарем в облаках холодного пара напиток.

— О-оу! Спасибо, кошечка. Люблю тебя.

— Мур. Что скажешь, милочка, про него? — Мисси присела на диван, забросила ногу на ногу и кивнула в сторону Эола.

— Классика — будет в самый раз! — Селин прищурилась. — Немного тут… Да! Готово.

В руках у Селин появился круглый шлем.

— Да-а! — Бурый зааплодировал. — Это то, что нужно его голове! Но шутку никто не оценил.

— Это прибор для роста волос, — пояснила Мисси, — работающий на проекции визуализации.

— Ого!.. — Бурый привстал. — Киска, ты меня удивляешь такими познаниями в современных технологиях.

Мисси удостоила его нарочито презрительным взглядом:

— Селин, что ты думаешь об этом коте?

— Хо!.. Очень мужественно… эти уши… хорошо сделано. Усы! Ему надо добавить усов.

Бурый прищурился — в глаз попал дым:

— Нет уж… спасибо! Мисси фыркнула:

— И с кем я живу!?

— С котом, а не с попугаем! — Бурый отхлебнул из стакана и выпустил облако дыма. — Представляю, что будет, если я заявлюсь с накрашенными усами в крысиный квартал. Эх-хе!..

Все это время молчавший Рок буркнул:

— Ага. Или в патруль.

Шлем уже скрыл голову Эола. На металлической поверхности тут же проступили ряды цифр. Селин ловко набрала нужную комбинацию.

— Пять минут, Эол, — сказала она и вернулась к коктейлю. — О-о! Превосходно…

Ученый почувствовал, как кожа головы пришла в движение, словно водная рябь пробежала по всей лысине. Нахлынули волны приятного зуда с легким покалыванием тысяч мягких иголок. Шлем еле слышно свистел, будто от напряжения.

— Мур-р. Я уже не могу. Что ты выбрал для него? — Мисси подвинулась ближе к парикмахеру.

— Ай!.. — Селин махнул рукой. — Классика для натуралов — ничего примечательного.

— Как тебе мой цвет? — Мисси изящно провела лапкой по шерстке на животе.

— Да! Твой стиль. Только на хвосте я убрал бы яркости и добавил загадочного фиолетового оттенка.

— Ах-хоу!..

— Вот не пойму… — Рок прокашлялся. — Как… вообще… так можно!? Ты же… мужик!

— Кажется, я уже говорил — я универсал!

— Гав! Универсал — хрен сосал!

— Еще неизвестно, с каким тайным наслаждением ты лижешь свои яйца, — отрезал Селин.

— Я моюсь в ванной, как все цивилизованные псы.

— Твой прадед — точно лизал.

— Р-р-р…

— Тише, Рок! — рявкнул Бурый. — Ты действительно никогда не поймешь этого. Расслабься и наслаждайся зрелищем.

— Ты слышал о разнообразии жизни? — Селин сложила губы бантиком.

— Нет. Я не могу это слушать, — Рок встал и с гордо поднятой головой вышел из комнаты.

— Воинствующий скрытый гей, скорее всего, — заключила Селин и сняла шлем с головы ученого. — Ну как, красавчик?

— Зеркало, — скомандовал Эол, и на стене появился он сам, но с аккуратной короткой стрижкой. Черные, слегка волнистые волосы послушно лежали по ходу естественного роста и лишь спереди слегка приподымались небольшим чубом. Такую прическу носят обычно практичные люди. «А ведь хорошо», — подумал Эол и вслух сказал:

— Мне нравится. Спасибо!

Бурый выпучил глаза и захлопал, клацая когтями. Мисси подпрыгнула на месте и завизжала.

Селин поклонилась:

— Я знаю свое дело… Я закрепила в таком состоянии. Если захочешь перемен — я к твоим услугам. До свидания, — Селин упаковала шлем в широкую квадратную сумку из желтой кожи и уже в дверях сказала Мисси. — Передай визитку Року. У меня есть для него песик. Может, на досуге они поговорят?..

Какое-то время все в комнате восхищенно шумели, пока Бурый не спросил:

— Мисси, почему ты обращалась к Селин то, как к мужчине, то, как к женщине?

— Действительно! — Эол провел рукой по мягким волосам — очень необычно… даже приятно.

— Вы, что, ни разу не разговаривали с универсалами? Все очень просто: скажешь «он» — он тебе и ответит, скажешь «она» — ответит она.

— Хм… Что-то я мужчины там не заметил, — сказал Бурый и пошел на кухню.

Эол пригладил волосы: какое интересное ощущение! Надо позвонить Анни. Что она скажет? А вдруг не понравится!? Но она не скажет мне этого… Почему не понравится? Я совсем по-другому выгляжу!

— Я у себя, — он открыл дверь кабинета.

Щелкнул замок. Эол провел ладонью по волосам и прошептал:

— Анни… — он прикусил губу. Поздно. Вызов пошел.

— Да… Эол! Ого! Вот это да! Тебе идет! Я должна непременно потрогать их!.. Ах! Сегодня я не могу. Давай завтра встретимся. Позвони мне завтра.

Она шла по улице.

— Во сколько?..

— После обеда. Пока. Извини, очень занята. Стена погасла.

Что это было? Что значит «потрогать» — это шаг вперед к близости или назад к дружбе? Ведь она действительно будет трогать волосы. Как это будет?

Эол провел пальцами по макушке. Это будет так… Он представил легкую ручку Анни, перебирающую пальцами его мягкие волосы… Мурашки пробежали по коже головы. Ноги почувствовали легкость.

Он улыбнулся и пропел:

— Ла-ла-ла-ла… ла-ла!..

Крутнулся на каблуках и подошел к столу:

— Куда сейчас?

А никуда и не хотелось. Он перебрал в голове все планеты, над которыми работал, и не нашел ни одной. Даже Т03 «не улыбалась». Но было одно место, где можно охладиться — странный мир или черная дыра. Руководство института межгалактических исследований не требовало от работников посещения этих мест, но всячески поощряло смельчаков.

Эол набрал программу и лег на стол.

Комната погрузилась во мрак. Холодный металл стола плавно отпустил тело. Тьма. Внутри и снаружи тьма. Тишина сознания. Время замедлилось — растянулось до бесконечности. Голова закружилась, но терпимо, сжалась, силясь удержать целостность. Напряжение возросло. Образы едва заметных, неистово пляшущих червячков появились в бесконечной черной пустоте — мозг пытался населить эту пустоту, ухватиться за мимолетный образ и выстроить знакомый предмет. Но сознание молчало. Тишина. Скорость дикой пляски увеличилась. Голова! Все сильнее закружилась голова. Мозг закипел, но постепенно видения успокоились, и где-то за спиной родилось нечто новое — страх. Он рос, рос, пока не перешел в ужас, бестелесный, бесформенный ужас! Он накатил, словно волна. Тело затрепыхалось в его объятиях, понеслось, закружилось и… страх отступил, унося с собой все эмоции. Тьма. Пустота…

Черное пространство приобрело дрожь. Посветлело. Еще отчетливее почувствовалась вибрация. Стало больше света, словно сияет сам туман — густой, как серая сметана. Уже появилось движение отдельных облаков. Они, будто пульсирующие тучки, кружились вокруг. Нет скафандра, чтобы защититься от невероятного давления. Оно сжало с нечеловеческой силой, кажется, сам мозг, но в тоже время не действовало на облака — они были легки и пластичны. Ветер. Он не чувствовался, но с дикой скоростью гонял киселеобразный туман вокруг неподвижно дрожащих, пузырящихся туч. Они обступили со всех сторон. Нависли. В ушах зашумел ветер, но сквозь непрерывный гул изредка прорывались странные выхлопы, словно лопались мыльные пузыри — это тучи так разговаривают или как-то еще взаимодействуют между собой. Они взволнованно резко выпускали клубы пара. Росли. Пенились. Кипели. Уже ругались между собой. Они разговаривали о странном существе, занимающем некое пространство в их стесненном мире. Они не понимали, что перед ними. Вот тучи уже начали враждебно давить, щипать тысячами нервных разрядов. Любопытство в них перемешалось со страхом и отвращением, ненавистью и злорадством. Но напряжение быстро спало, и вот они уже хотели изучить, проникнуть вовнутрь неизвестного создания, стремились просочиться тоненькими протуберанцами, пощекотать и погладить шипящими щупальцами энергии. Стало душно, тяжело. Их это только раззадорило, и они с новой силой накинулись на Эола. Тошнило. Просто выворачивало наизнанку. Хотелось вскочить и растерзать мучителей. Высвободить себе часть пространства. Гул усиливался. Невыносимо, до боли… Взрыв!..

Тьма. Кабинет. Эол уже знал, что вернулся. Так было всегда. Он еще долго лежал на холодном столе. После таких путешествий всегда чувствовалось опустошение, будто тело выкрутили и развесили сушиться. Это очень сильно отличалось от обычной визуализации, такой привычной и знакомой, контролируемой и безопасной. Тут казалось, что все происходит по-настоящему с его незащищенным телом, а не с фантомом.

«Что это за существа? Они видели меня, — думал он, — пытались взаимодействовать. Они, несомненно, разумные, но насколько эти создания отличаются от нас? Где они? Тут, рядом? Или в другом измерении, другой реальности, другом времени? Куда я попадаю?.. Насколько же невероятен мир!.. И насколько же убоги наши органы чувств. Я чувствовал эти живые существа чем-то другим. Я их не видел, а именно чувствовал. На самом деле они выглядят не так. Это мой мозг на основе чувственного восприятия нарисовал их мне в таком виде. Это визуализация без зрения. Да. Я визуализировал некое состояние своего восприятия. Точнее визуализировал реакцию среды на специфическое чувственное восприятие мира. Простая визуализация строится в первую очередь на зрении и законе Притягивания реальности, а от него уже идут остальные чувства — эффект «без скафандра!». А в этом случае — сначала снимается скафандр, при этом зрение не дает визуальных форм, происходит перемещение, а затем навешивается реальность, воспринимаемая всем телом, так как обычные органы чувств не воспринимают новую вселенную… Что бы об этом сказал Пророк?.. Впрочем, я догадываюсь…

Эол сел. Встряхнул головой и хриплым голосом сказал:

— Свет.

Комната вспыхнула огнем, хотя на самом деле загорелась теплым дневным светом. Привыкнув, Эол пересел к рабочему столу и написал отчет, очень похожий на предыдущие записи о таких экспериментах, разве что последний опыт отличался скоротечностью и большим, чем обычно, скоплением существ и их враждебностью.