Я вскрыл конверт и достал пачку документов.

— Так-так, интересно, — начал я, — давай посмотрим, что нам положили.

Из конверта я с удивлением достал паспорт гражданина СССР Кровцова Сергея Петровича, 1955 года рождения с моей фотографией и пропуск, точно такой же, как мне дал Михаил.

— Ничего себе, ты посмотри, — удивился я. — Вот дела!

— А что там еще?

— Два конверта.

Я покрутил в руках первый. На нем, было написано: «Вскрыть в 1977 году, после прочтения „Для Анатолия“.»

Я взял второй конверт. На нем была надпись «Для Анатолия».

Взволнованный я распечатал его и начал читать вслух.

«Здравствуй, Анатолий, если я хорошо тебя знаю, то сейчас ты находишься в лаборатории, а за окном у тебя 1977-й год. Не пугайся, я не предприму никаких мер, чтобы как-то остановить тебя или помешать. Так как считаю, что все задуманное тобой служит для блага человечества.

Итак, тебя, наверное, интересует, когда я понял, что ты постараешься вернуться в 1977-й год, чтобы предотвратить события, приведшие к ядерной катастрофе? Все просто. Твои друзья, которые находятся вне зоны благополучия, в своем фильме, по-моему, предупредили тебя, что за тобой велась круглосуточная слежка.

Все правильно. Единственное, чего они не могли знать, так это то, что у твоего ноутбука, который стоял у тебя на столе, изображение и звук выходили еще на один компьютер, который стоял у меня в комнате. Соответственно, я мог видеть то же, что и ты.

Зная тебя, я совершенно спокойно смог предположить, какие действия ты предпримешь в дальнейшем, и даже рассчитать дату твоего прибытия. Спорим, что сейчас 14-е число?

Собственно говоря, я не хочу каким-то образом сильно влиять на твое решение, но хочу сказать, что, зная, как могут развиваться события в нашей стране, хочу сказать тебе, что с 1977-го по 2004-й год СССР достиг совершено колоссальных успехов. В твоей воле сделать так, чтобы ядерного конфликта не произошло. Но и в твоей власти сохранить те достижения, которые были сделаны.

А теперь о том, что я тебе предлагаю.

Для начала нужно выбраться отсюда. Возьми один из халатов, которые лежат в этой комнате, прикрепи к нему красный пропуск. Далее выбирайся за территорию городка.

Запомни, на первом КПП тебе нужно будет сказать кодовое слово. Называй любое, оно нужно лишь для того чтобы назвать его, когда ты будешь возвращаться обратно.

После того как ты выберешься с территории, езжай в Загорск.

С вокзала позвони по номеру 23–34. Это мой домашний номер, скажи мне, что ты проездом из Ярославля и у тебя от моей мамы есть гостинец. Когда я приеду на вокзал, отдай мне второй конверт. На этом твоя миссия будет выполнена. Успехов тебе. Надеюсь, что у тебя все получится».

Мы молчали и смотрели друг на друга.

— Слушай, Толя, а давай посмотрим, что там находится, в конверте?

Я открыл второй конверт и прочитал:

«Совершенно секретно

НИИ Новых технологий личный бланк директора

Патрикова Ю. Т.

2008 год.

16 октября в институт попадет Петров Анатолий Викторович, который является путешественником во времени. Все, что он скажет и расскажет, является абсолютной правдой. Благодаря его появлению, будет произведена сильнейшая коррекция в истории развития нашей страны. Эти изменения приведут к тому, что СССР станет сильнейшей страной мира. В 2003 году в США к власти придут ультраправые экстремисты, которые начнут ядерную войну.

От имени всех погибших просим вас не допустить ее возникновения».

Далее в этой бумаге был анализ политической ситуации в США на начало XXI века и ряд советов, что и как надо сделать, чтобы исключить ядерный конфликт.

Я закончил читать.

— Вот так дела, Миша, чего думаешь?

— Даже не знаю, что тебе сказать…

— Слушай, кстати, я давно у тебя хотел спросить. А как ты появился в лаборатории?

— В смысле?

— Ну смотри, я оказался в лаборатории, здесь, в 1977 году, потому что улетал из нее в 2008-м. А ты ведь был за периметром?

— А… Ну это просто. Повстанцы взяли институт штурмом. Все дело в том, что в условиях экологической катастрофы, которая возникла после ядерной войны, одной из ценностей является еда. Ее сохранилось достаточно много, но запасы сосредоточены в огромных охраняемых складах. Один из них как раз находился в НИИ, точнее, под ним. Мы прорвались как раз в тот момент, когда ты шел в лабораторию.

— Ясно. Ладно, давай думать, что делать будем. Смысл в словах Юрия Тихоновича есть.

— Почему ты так думаешь?

— Ну насколько я понял, будет построено справедливое общество.

— А ты уверен в этом?

— Я скорее хочу верить в это. А к чему ты?

— Толя, ты пойми простую вещь — все твои выводы, которые ты сейчас делаешь, построены на фантазиях. Ты сам для себя решил, что коммунисты смогут построить справедливый мир. А на самом деле тебе надо было у меня спросить. Я ведь успел прожить в этом обществе дешевой колбасы целых 4 года. И многое смог про него понять.

— Что-то не так будет, как я сказал?

— Ну как тебе сказать — и да, и нет.

— А ты ведь прав. Я сам так сильно увлекся своими мыслями, что в воображении построил целый мир. Хотя я ни секунды в нем не прожил. Извини, что сразу не спросил.

— Да ничего страшного, сейчас же спросишь?

— Считай, что спросил уже, — рассмеялся я, — давай, колись, чего там у вас в будущем происходит?

Михаил поудобнее устроился на сломанном дереве.

— Давай я тебе расскажу о своем житье-бытье в 2000 году, а ты послушай, может, какие-то выводы мы вместе сделаем. Вопрос-то действительно серьезный. Собственно говоря, начиналось все очень неплохо. Я появился в 2000 году, меня встретил, наверное, как и тебя, Юрий Тихонович. Около недели я прожил в институте, так скажем, вникал в ситуацию. Оказалось, несмотря на то что в стране вовсю правила КПСС, моя группа была очень известной. Что самое удивительное, так это то, что часть песен, которые я написал, в этом будущем даже и не знали. То есть события, из-за которых я писал эти тексты, не происходили со мной. Через три дня был подготовлен информационный вброс. Ведь как ты помнишь, меня считали погибшим. И тут бац! Здрасьте! Мое появление прошло без сучка и задоринки. Все мои знакомые, толпы фанатов, были очень довольны. Через месяц я совсем освоился и снова собрал группу. Все шло нормально. Я даже как-то стал забывать свои приключения в 1967 году. Жизнь шла своим чередом. Мы выпустили новый диск, который тут же стал популярным. И все же, где-то через год я стал замечать, что живу как будто во сне. Я долго искал причину, почему так происходит, пока наконец не понял, что основная причина находится в людях, которые меня окружают. Если раньше с некоторыми можно было вести многочасовые беседы на философские темы, то теперь все как-то резко упростилось. Нет, я не хочу сказать, что люди стали глупее, ни в коем случае, но то, что они стали проще — это совершенно точно. Я не знал, что мне делать. Это была какая-то невыносимая тупизна. Я пытался уйти от этого ощущения, пил, курил, но ничего не помогало. Жизнь стала похожа на глянцевый журнал, где все хорошо и все счастливы. Тогда, в 80-е, нас гоняли, но мы жили полной жизнью, мы больше переживали, мы были более искренними. А в обществе победившего социализма всего этого не было. Я знаю, какой вопрос, ты мне хочешь задать.

— Да, именно это я и хочу спросить. Ведь ты, Миша, человек особенный, да и окружение твое несколько специфично. А как себя ощущают простые люди? Как они живут? Интересно им? Расскажи про это.

— Ну как тебе сказать, у всех все по-разному. Одни живут очень хорошо, богато. У них, в этом обществе победившего социализма, есть крупные фермы, фабрики. Очень хорошие дома, ну и так далее. А кто-то не имеет ничего. Работает за самую обыкновенную зарплату и просто верит, что в будущем ему обязательно повезет.

— Ну а если сравнить?

— Знаешь, вот если по-честному, я бы выбрал, конечно, раздолбайские 80-е, а если говорить про обыкновенных людей, то, думаю, что им гораздо комфортнее в том времени, которое мне удалось застать. И, что немаловажно, СССР действительно стал самой развитой страной в мире. И американцы своей атомной агрессией, конечно, здорово испортили всем жизнь.

— Ну ничего, — я махнул документами, — теперь у нас с тобой есть вот это, и мы все исправим! И никакой ядерной войны не будет.

— Так, хорошо! Какой план ты тогда предлагаешь?

— План очень простой, и он, собственно, уже озвучен в письме Юрия Тихоновича. Сейчас мы выбираемся в Загорск, оттуда звоним ему и отдаем документы. И тогда все нормально будет. Ну то есть будем надеяться, что все нормально будет, ну а после возвращаемся.

— Ну что, годится, потопали тогда.

Мы поднялись с бревна и вышли на дорогу.

— Вон автобусная остановка, пойдем к ней, — сказал Виктор.

Погода радовалась вместе с нами. Настроение было отличное.

— Слушай, а может, нам переждать несколько дней?

— А зачем?

— Я думаю, что будет резон появиться мне, когда Юрий Тихонович уже будет знать, кто я и что. Я думаю, что так убедительнее будет.

— Слушай, а ведь точно! Это ты хорошо придумал.

— Остается понять, где нам несколько дней перекантоваться.

— А зачем? — не понял Михаил.

— Ну как зачем, я думаю, что самое правильное — это встретиться с Юрием Тихоновичем через пять дней, когда они уже точно поверят, что я из будущего. Это означает, что нам неделю надо где-то прожить, понимаешь?

— Толя, ты глючишь, ты что забыл, что мы во времени можем передвигаться? Зачем нам ждать неделю, если мы можем оказаться там практически мгновенно?

— Хм… А что? Логично излагаешь.

— Тогда нам, наверное, прямо сейчас есть смысл перебросится в ближайшее будущее?

— Конечно! Давай не будем тормозить.

— Да!

Я включил прибор для перемещения во времени, Михаил сделал то же самое.

Все вокруг стало расплываться в тумане, окружающая обстановка закрутилась, словно я был на карусели. Наконец она снова начала проявляться. Это обозначало только одно — перемещение прошло успешно.