– Подслушиваешь, Уинфилд? – Миранда бросила на виконта возмущенный взгляд.

– Уинфилд, вот как? – пробормотала Бьянка, выразительно посмотрев на сестру.

– Я пытался. – Виконт вальяжной походкой вошел в комнату.

– И сколько тебе удалось услышать?

– Недостаточно. Я бы извинился, но когда человек невинно проходит мимо открытой двери и слышит, что разговор идет о гувернантке-девственнице и о порочном негодяе, то… – Он поднял глаза на сестру леди Гаррет. – Что мне оставалось делать?

Бьянка вопросительно посмотрела на него.

– Подслушивать? – подсказала она.

– Ну да! – Его глаза сощурились. – Вы делитесь секретами?

– Большими, темными тайнами, – кивнув, ответила Миранда. – Секретами, которые рискуют стать сплетнями.

– О гувернантках-девственницах и порочных мерзавцах?

– Именно они герои самых интересных пересудов. – Ничего Бьянка не любила так сильно, как хорошую сочную сплетню.

Уин засмеялся, и леди Гаррет охватило чувство облегчения. Виконт не мог услышать ничего важного, иначе он бы не был так легкомыслен.

– Хотя я даже не знаю, – задумчиво промолвила Бьянка. – Теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, что слышала очень много секретов о девственных гувернантках и порочных негодяях. Да о них постоянно судачат! Возможно, настала пора для каких-то новых тайн.

Лорд Стилуэлл посмотрел на сестру Миранды с лукавой улыбкой.

– Я тоже так считаю. Может, придумаем какую-нибудь новую тему или просто смиримся с этим?

– Не думаю, что следует просто так мириться, когда существует так много…

– Уинфилд, кажется, ты не знаком с моей сестрой, миссис Робертс, – перебила их леди Гаррет. Она понятия не имела, что Бьянка может сообщить ему, и у нее не было ни малейшего желания выяснять это. – Бьянка, это лорд Стилуэлл.

Миссис Робертс приподняла брови.

– О да, тот самый лорд Стилуэлл, имеющий дурную репутацию.

– Боже, надеюсь, что это не так.

Уин усмехнулся.

– Я много слышала о вас.

Бьянка с любопытством посмотрела на него.

– Подозреваю, что вы не слышали ничего хорошего. – Виконт покосился на Миранду. – Хочу предупредить вас: все, что говорит ваша сестра, – неправда.

– Неужели? – Бьянка с интересом взглянула на сестру. – Об этом вы можете не волноваться – она вас вообще не упоминала.

Уин поморщился.

– Это еще хуже.

– Бьянка останется тут ночевать, а утром мы вместе поедем в Лондон, – весело проговорила леди Гаррет. – У меня там есть кое-какие дела. Но мистер Кларк прекрасно со всем справляется.

– Ничуть в этом не сомневаюсь. – Лорд Стилуэлл помолчал. – И сколько времени тебя не будет?

– Думаю, несколько дней.

– Что ж, тогда нам придется справляться со всем без тебя. – Их глаза встретились, и сердце Миранды дрогнуло. Разумеется, это пустяк. – У меня тоже есть неотложные дела. Рад был познакомиться с вами, миссис Робертс. Тогда до обеда.

Кивнув, Уин вышел из комнаты.

Миранда проследила за ним взглядом. Что этот человек с нею делает?

– Он ничего не знает, не так ли?

Леди Гаррет посмотрела на сестру.

– Нет, – ответила она. – Лорд Стилуэлл считает, что архитектор – мистер Темпест.

Бьянка принялась пристально изучать ее взглядом.

– А ты скажешь ему правду?

– Нет, пока в этом не возникнет необходимости. – Леди Гаррет покачала головой. – У него есть несколько вполне сформировавшихся идей о том, что женщина должна и чего не должна делать в этом мире. Он никогда меня не поймет, а если узнает, то может и уволить.

– Но у тебя же наверняка есть какой-то письменный контракт.

– Есть, конечно, но я ни за что не предъявлю его виконту, чтобы он выплатил мне деньги и все равно потом уволил. Лорд Стилуэлл будет в ярости. – Миранда глубоко вздохнула. – Он отнесется к этому как к крупному обману.

– Прости, пожалуйста, что я это говорю, но разве это не крупный обман?

– Да, так и есть, но он не направлен против кого-то.

– А он сочтет это выпадом лично против него? – медленно уточнила Бьянка.

– Все, конечно, начиналось не так, но сейчас…

– Сейчас?

– Сейчас мы почти стали… друзьями, я бы сказала.

– Друзьями? – В голосе сестры зазвучали скептические нотки.

– Да, – твердо ответила Миранда. – Друзьями.

– Понятно.

– Мне знаком этот твой тон, Бьянка. – Миранда вопросительно посмотрела на нее. – Что именно тебе понятно?

– Да ничего особенного. Абсолютно ничего. – Миссис Робертс покачала головой. – Однако ты не ответила на мой вопрос.

Леди Гаррет смутилась.

– На какой именно? – уточнила она.

– Когда я спросила, знает ли он, что я не имею в виду твою работу.

– Нет?

– Нет, конечно. – Бьянка уверенно встретила взгляд Миранды. – Я спросила, какие чувства к виконту ты испытываешь.

– Никаких чувств не испытываю.

– Странно, но я тебе не верю.

– Напрасно, стоит поверить. – Она стала рассеянно теребить кисточки на подлокотнике дивана. – Хотя должна признаться, что я все-таки чувствую что-то по отношению к нему. Лорд Стилуэлл – один из самых раздражающих меня людей, которых я когда-либо встречала. Хуже того, ему нравится раздражать меня.

– Но он весьма привлекателен, – пробормотала Бьянка.

– Он также ужасно старомоден и временами бывает упрямым и невероятно нудным.

– На вид он не кажется ни нудным, ни упрямым, – заметила сестра.

– Внешность обманчива. Знаешь, этот человек почти так же порочен, как ты могла подумать, узнав, какая у него репутация.

– Жаль. Порочные мужчины могут быть весьма интересными. – Бьянка поморщилась. – Пока они соблюдают приличия и благородно себя ведут.

– В дополнение ко всему, даже леди Фейрборо говорит, что ее сын – человек отсталый и растяпа.

– Мне он показался очаровательным.

– Ты просто его не знаешь, – резким тоном проговорила Миранда. – Конечно, с первого взгляда можно подумать, что лорд Стилуэлл – само очарование и привлекательность. Но он обожает устраивать споры по какому-нибудь несущественному поводу, например о знаменитых влюбленных парах. Мы с ним без конца спорим, хотя эти дискуссии становятся довольно забавными.

– Забавными?

– Да, забавными. – Леди Гаррет вздохнула. – Ничто в мире не может сравниться со словесной дуэлью с лордом Стилуэллом. И нет ничего лучше, чем выиграть эту дуэль.

– Могу себе представить, – тихо промолвила сестра.

– Да, он может быть весьма забавен. И да, он заставляет меня смеяться так, как я не смеялась годами. Он на удивление умен. Представляешь, он взял на себя все семейные дела, касающиеся управления хозяйством и собственностью в Фейрборо. И, должна добавить, ему это прекрасно удается. И еще он…

– Он целовал тебя? – перебила ее Бьянка.

Лицо Миранды обдало жаром.

– Не говори ерунды. Почему ты меня об этом спрашиваешь?

– Не знаю даже… – Бьянка пристально посмотрела на сестру. – Быть может, все дело в том, как он на тебя смотрит. Кажется, он прилагает огромные усилия к тому, чтобы держать себя в руках.

– Это смешно, – бросила Миранда. – Я не заметила…

– Хотя, возможно, все дело в том, как на него смотришь ты…

– И это тоже смешно. Я вовсе на него не смотрю…

– Как будто он подарок, который тебе хочется поскорее развернуть.

– Да это самое глупое…

– Я ни разу не видела, чтобы ты так смотрела на мужчину. – Наклонившись к леди Гаррет, Бьянка посмотрела ей в глаза. – Даже на Джона.

– Я любила Джона, – уверенно ответила Миранда.

– Конечно, любила.

– Мы с ним никогда не ссорились.

– А зачем вам было ссориться? Вы оба были слишком заняты, делая то, что хотел он.

То, что они с Джоном не ругались, никогда не казалось Миранде чем-то странным. До сих пор.

– Мы просто во всем соглашались.

– Это ты молча во всем с ним соглашалась.

– Я бы так не сказала. В конце концов, я была его женой.

– Ты была отличной, рискну даже сказать, безупречной женой.

– Нет, безупречной я не была.

Хотя, вспоминая сейчас их совместную жизнь, Миранда подумала, что, пожалуй, они никогда не ссорились потому, что она не пыталась отстаивать свою точку зрения. Да она вообще ни с кем не спорила. До последнего времени. Точнее, до знакомства с Уинфилдом Эллиотом.

– Не понимаю, почему это так важно.

– Что?

– То, что я никогда не спорила с мужем, а с лордом Стилуэллом я, кажется, спорю постоянно.

Бьянка долго и задумчиво разглядывала ее, а потом кивнула.

– Я согласна. Это абсолютно не важно.

– Нет, я тебе не верю.

– Миранда, – начала сестра, – Джон был хорошим человеком.

– Очень хорошим.

– И вы любили друг друга.

– Конечно, любили.

Она уверенно кивнула.

– Но… – Бьянка для решимости набрала полную грудь воздуха. – Сейчас ты совсем не та женщина, которая выходила замуж за Джона девять лет назад. Но ты не такая, какой была, когда он умер. Ты изменилась. Не могу точно сказать, как это произошло, но ты изменилась. Каким-то образом, не знаю каким, получилось так, что в тебе нынешней больше тебя настоящей.

Разве сама Миранда не приходила к такому же выводу?

– Ты так считаешь? – спросила она.

– Без сомнения. – Сестра кивнула. – Не знаю даже, почему я до сих пор этого не замечала. Но ты вечно ускользала от меня, а я временами бываю такой эгоцентричной…

– Временами? – Леди Гаррет улыбнулась. – Дорогая сестра, если ты ждешь, что я с тобой не соглашусь, я буду вынуждена тебя разочаровать.

– Да, я разочарована. – Бьянка сделала паузу. – Могу ли я дать тебе совет?

– А могу я тебя остановить?

– Вероятно, нет.

– Тогда продолжай.

– Я не верю в такие вещи, как родство душ. Мысль о том, что мы созданы, чтобы жить с одним и только одним человеком всю жизнь, что у нас не может быть других возможностей обрести счастье… – Бьянка покачала головой. – Я просто в это не верю, вот и все.

Леди Гаррет кивнула.

– Это я могу понять.

– И если ты полюбила однажды, Миранда, это не означает, что ты больше никогда не полюбишь.

Интересно, Бьянка говорит о ее жизни или о своей собственной? И хоть теперь сестра Миранды понимала, что ее брак был чудовищной ошибкой, она когда-то любила мужа. Или думала, что любит его.

– Это и был твой совет?

– Погоди, я еще не все сказала. – Бьянка на мгновение задумалась. – Ты… расцвела. Да, именно расцвела, это подходящее слово после смерти Джона.

– Господи! Твои слова звучат ужасно!

– Правильно или нет, Миранда, но именно это произошло. Мне следовало раньше заметить перемены. Таинственность, чрезмерная занятость – налицо были все признаки. Но я была так занята собой, что не обращала внимания, и прими за это мои извинения. Но между тобой и лордом Стилуэллом есть что-то такое, чего никогда не было между тобой и Джоном. – Она покачала головой. – Даже если ты сама этого не видишь, нужно не больше одного мгновения, чтобы понять: между вами происходит что-то значительное. Предполагаю, что и леди Фейрборо, и все остальные тоже заметили это.

– Леди Фейрборо не сказала ни слова.

– Очень разумно с ее стороны, не так ли? – Бьянка усмехнулась. – Именно так и должна поступить мать, если она одобряет выбор своего ребенка.

– Но она точно не…

Брови сестры поползли вверх.

– Ну хорошо, я признаюсь… – Миранда попыталась тщательно подобрать слова. – Да, между нами действительно что-то происходит, но я не знаю, что именно. Я не уверена, подходим ли мы друг другу. Он ужасно меня раздражает. Кстати, добавлю, что Уинфилд испытывает ко мне такие же чувства.

Бьянка рассмеялась.

– Что смешного ты тут находишь?

– Твою нерешительность. – Она усмехнулась. – С Джоном ты никогда не была такой.

– Насчет него у меня никогда не было сомнений. – Миранда фыркнула. – Мы отлично подходили друг другу с первой же минуты знакомства. Между нами никогда не было несогласия и противоречий.

– Жаль.

– Что?

Сестра пожала плечами.

– Можно многое сказать как о страсти спора, так и страсти, вызванной желанием сделать все правильно.

– Едва ли это может иметь значение. – Леди Гаррет пожала плечами. – Если только лорд Стилуэлл узнает, что я его обманывала, он ни за что не простит меня. Он ценит честность, особенно женскую. Думаю, это связано с его бывшими невестами.

– Тогда не говори ему.

– Ты же сама сказала, что все скоро выяснится. А потом… – Она поежилась.

Уинфилд совсем не похож на покойного мужа. Правда, Миранда начала подозревать, что и она тоже. Леди Гаррет всегда считала, что Джон дал ей свободу быть самой собой, и во многом так оно и было. Однако она никогда не выражала несогласия с ним, но было немало случаев, когда ей следовало это делать. И все же Миранда предпочитала избегать конфронтации, ссор и повышенных тонов. Жизнь от этого казалась проще, но при этом не была такой восхитительной, волнующей. Эта мысль невольно пришла ей в голову. Неужели не было волнительно спорить с Уином? Разве он не бросал ей вызов, не кружил голову? Не развлекал своим обществом? А когда они смотрели друг другу в глаза, разве не возникало между ними чего-то, напоминающего электрические искры лорда Солсбери? Чего-то сильного и бесконечного, что может никогда больше не появиться в ее жизни?

Но что, если леди Гаррет ошибается? Вдруг все, что она начинает чувствовать, – лишь результат умелого обольщения лорда Стилуэлла? Несмотря на заверения Уина, он, по слухам, был опытным искусителем. Что, если она всего лишь очередная его победа? Что, если виконт разобьет ее сердце?

– Единственное, что ты можешь сейчас сделать, – это попробовать понять, чего ты хочешь. – Бьянка поймала взгляд Миранды. – Или, возможно, кого.

Стоя на террасе, леди Гаррет смотрела на сад Миллуорта, очерченный сгущающимися тенями. Ее можно было сравнить с носовой фигурой парусника из прошлого века. Храбрая, сильная, решительная. Это, конечно, довольно странное сравнение, однако весьма точное, если учесть его причудливость.

Уин подошел к Миранде и встал рядом с нею у каменной балюстрады.

– Я могу к тебе присоединиться, или ты готовишь очередное нападение на то, что мне дорого?

Миранда улыбнулась, но продолжала смотреть на сад.

– Я бы в этом никогда не призналась. Тебе же известно, что в нападении главное – неожиданность.

– Ну что ж, хорошо. – Прислонившись спиной к балюстраде, виконт стал разглядывать профиль леди Гаррет. – Должен сказать, ты сегодня очень печальна.

– Очень?

– Это приводит меня в замешательство. Обычно в тебе нет ни капли грусти. Во всяком случае, я ее ни разу не замечал.

– Хочу заметить, что ты многого обо мне не знаешь.

– Возможно. – Уинфилд усмехнулся. – Хотя мне казалось, что я вот-вот неплохо узнаю тебя.

– Неужели ты действительно никогда не был по-настоящему влюблен? – резким тоном спросила Миранда, поворачиваясь к нему.

Виконт удивленно посмотрел на нее.

– Почему ты спрашиваешь?

– Сегодня днем ты сказал, что любовь – это хрупкая и мимолетная часть поэзии, но никак не собственного опыта. – Она осторожно разглядывала его. – Из этого я сделала вывод, что ты никогда не был влюблен.

– Выходит, тебе известна моя тайна.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– Но если ты никогда не был влюблен, то как ты поймешь, что полюбил? Ведь опыта у тебя нет!

Брови лорда Стилуэлла сошлись на переносице.

– Понятия не имею, – сказал он. – Я думал, что пойму, когда это случится.

– Каким образом?

– Не знаю. – Уин втянул носом воздух. – Вокруг меня будут порхать птички и бабочки. Солнце будет сиять. Хор ангелов запоет на небесах. Ну ты же знаешь, что происходит в таких случаях.

– Ты говоришь с сарказмом, а я была совершенно серьезна, – надменным тоном произнесла Миранда.

– Но это же смешной вопрос! Как человек узнает, что он по-настоящему полюбил?

– Я по-прежнему хотела бы получить ответ на этот вопрос.

– У меня нет на него ответа.

– Но как вышло, что ты ни разу не влюблялся, хотя у тебя было три невесты?

– Я не знаю, – сердито ответил виконт. – Удача? Судьба? Неподходящее время?

– Но даже если…

– А как ты узнала, что полюбила своего мужа? Я считал, что ты его любила.

– Конечно, любила и… – Леди Гаррет прищурилась. – Это твой вопрос? О моем браке, не так ли?

– Да, да! Я не его хотел тебе задать, но остановлюсь на этом.

– О! – Миранда помолчала. – А какой же вопрос ты хотел задать?

– Не знаю, я еще не думал об этом, но, пожалуй, этот вопрос подойдет. Как ты узнала, что полюбила своего мужа?

Леди Гаррет покачала головой.

– Не знаю, – призналась она. – Я просто поняла это, вот и все.

– Ага!

– Ага?

– Когда я говорил то же самое, когда сказал, что просто пойму это, ты заявила, что не принимаешь мой ответ. – Он скрестил руки на груди. – Поэтому я не могу принять твой.

– А теперь ты ведешь себя как ребенок.

– Нет, не веду, – сказал виконт, однако именно ребенком он чувствовал себя в это мгновение.

– Но это единственный ответ, который я могу дать.

Леди Гаррет пожала плечами.

– И все же тебе придется постараться.

– Нет, я не уверена, что из этого что-то выйдет.

– Давай же, Миранда! Пусть я сам и не познал любви, я не полный невежа.

– Ты имеешь в виду птичек, солнышко и хор ангелов?

– Среди прочего. – Оттолкнувшись от балюстрады, лорд Стилуэлл выпрямился. – Первое. – Он взял ее за руку. – Твое сердце должно чуть затрепетать, когда он берет твою руку.

– Да?

– А потом, когда он подносит твою руку к своим губам, а твой взгляд устремлен в его глаза… – Уинфилд подкрепил слова действиями, – у тебя перехватывает дыхание, пока ты ждешь, как его губы коснутся твоей руки.

– Понятно.

Казалось, леди Гаррет начала задыхаться.

– Ты испытываешь легкое чувство потери, когда он выпускает твою руку.

– Правда?

– Но потом он делает к тебе шаг. – Виконт сделал шаг к ней. – Он так близко к тебе, что ты начинаешь чувствовать жар его тела рядом со своим.

– Неужели?

– Да, так и есть. – Лорд Стилуэлл обнял Миранду за талию. – Его руки обвивают тебя и нежно привлекают к себе. Твое сердцебиение усиливается.

– Серьезно?

– А затем он смотрит тебе в глаза, его губы приближаются к твоим губам. Ты не можешь отвернуться, потому что в отражении его глаз видишь свои собственные чувства. Подозреваю, что это последняя деталь. Полагаю, именно в это мгновение ты и понимаешь. – Виконт прошептал, приблизившись ртом к ее лицу: – И когда он поцелует тебя, ты поймешь, что это не просто поцелуй – это признание того, что он хранит в своем сердце. И обещание, что это всего лишь начало.

– Начало? – шепотом спросила леди Гаррет.

– Если мне очень-очень повезет.

Лорд Стилуэлл привлек ее еще ближе и поцеловал. Миранда замерла на мгновение, а затем ее губы открылись, и она отдалась ощущениям, почувствовав все, чего ей так не хватало в последние годы. Поцелуй становился все более глубоким, и она отвечала на него. И на бесконечное мгновение в мире не осталось никого, кроме них. Наконец Уинфилд поднял голову и посмотрел ей в глаза.

– Зачем ты это сделал? – спросила леди Гаррет, глядя на него.

– Потому что мне уже очень давно хотелось это сделать.

– Но что это означает?

Виконт улыбнулся.

– Это означает, моя дорогая Миранда, что я хотел поцеловать тебя и, судя по твоей реакции, ты хотела ответить на мой поцелуй.

– Так ты любишь меня?

– Люблю? – Вообще-то об этом он и не думал. Уин посмотрел ей в глаза. – Этого вопроса я не ожидал.

– А какого ожидал?

Отпустив ее, лорд Стилуэлл отступил.

– Я не знаю, но только не такого.

– Знаешь, я очень-очень давно не делала этого. – Отвернувшись, Миранда стала ходить вдоль террасы.

– Я так и думал.

– Тогда ты должен простить меня, если я разучилась целоваться.

– Мне кажется, что это был чудесный поцелуй.

– Я согласна. – Она отмахнулась от его слов. – Это действительно было замечательно. Возможно, это был самый лучший поцелуй в моей жизни.

– Но я не понимаю, что…

– Боже мой, Уинфилд, поцелуй наверняка был замечательным, потому что у тебя большой опыт в таких делах.

– Ну ты же сама говорила, что тебе нравятся порочные мужчины, – напомнил виконт.

– Да, говорила, поэтому и была готова к чему-то подобному. – Неожиданно остановившись, Миранда посмотрела на него. – Поцелуй был необыкновенным.

Лорд Стилуэлл сложил руки на груди.

– Насколько необыкновенным?

– Настолько, что у меня онемели пальцы ног. – Она кивнула. – Это необыкновенно.

– Хорошо.

– Поэтому я смущена.

– Не больше, чем я, – пробормотал Уин. – Продолжай.

Миранда снова принялась мерить шагами террасу.

– Я могу принять свою реакцию, как указание на нечто важное: мои пальцы онемели, а до этого, как ты и говорил, мое сердце заколотилось быстрее, и у меня перехватило дыхание. Если это действительно любовь, отклик моего тела на поцелуй вполне понятен, и я даже рада подобным ее проявлениям. Или я просто отметила все это, и…

– Ты имеешь в виду пальцы, сердце и дыхание?

Леди Гаррет кивнула.

– Так это было чем-то значительным или моя реакция просто вызвана твоим опытом в подобных делах?

– В каких делах?

– В обольщении, – с театральной напыщенностью ответила леди Гаррет.

– Ты считаешь, что я мог бы соблазнить тебя прямо здесь, Миранда? На террасе?

– На террасе может произойти что угодно, – мрачно ответила леди Гаррет.

– При том, что у меня есть отличная возможность сделать это на пути в Фейрборо или обратно…

– Я часто спрашивала себя, не думаешь ли ты об этом, – призналась она.

Уин оторопел от этих слов.

– Разумеется, я об этом думал, но это не означает, что это может произойти тут или там. Ведь не могу же я соблазнить тебя где-то в пути или здесь, на террасе, когда нас могут с минуты на минуту позвать на обед. С моей семьей!

– Да, это кажется весьма рискованным. Но ведь ты довольно опасный человек, не так ли?

Закрыв глаза, лорд Стилуэлл взмолился о том, чтобы Бог дал ему сил.

– Я не пытался соблазнить тебя, – сказал он. – Я тебя поцеловал. Это был простой поцелуй.

– Я бы не назвала его простым, – заметила Миранда. – Это был очень хороший поцелуй.

– Да, так и есть. Мы оба сделали его таким. – Виконт прищурился. – Учитывая это, можно сделать вывод, что у тебя тоже позади немалый опыт в таких делах.

Леди Гаррет воскликнула от изумления:

– Поверить не могу, что…

– Хм-м…

Уину не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что таким образом Прескотт сообщает о своем присутствии. И виконт не знал, рад он этому или, напротив, злится на дворецкого. Лорд Стилуэлл испытывал одновременно оба чувства.

– Полагаю, вы пришли, чтобы позвать нас к обеду, – сказал он.

– Да, милорд, – раздался из тени у дверей голос Прескотта.

– Очень хорошо. Мы сейчас подойдем.

– Прошу прощения, милорд.

– Что-то еще?

– Мне велели подождать вас.

Подбородок Уинфилда напрягся.

– Почему?

– Миссис Робертс велела мне это сделать.

Наклонившись ближе к Уину, Миранда прошептала:

– Она тоже задумывалась об обольщении.

– Ну да, как леди Фейрборо и леди Лидингем.

– Боже мой, боже мой! – Обойдя виконта, леди Гаррет направилась к двери. – Похоже, твоя репутация дает о себе знать.

– Слухи о моей репутации сильно преувеличены!

Миранда недоверчиво фыркнула. Лорд Стилуэлл пошел следом за ней, чувствуя, что в очередной раз не понимает произошедшего. У него снова появилось ощущение очередного проигрыша в незнакомой игре, и он не знал, кто из них двоих безумен.

У Уинфилда не было ответов на вопросы Миранды.

Более того, он боялся найти на них ответы.