Следующий день

Резиденция графини Солуик и леди Теодоусии…

– Ты уверена, что хочешь встретиться с ним одна? – Мать внимательно всматривалась ей в глаза.

– Я вообще не хочу с ним встречаться. – Тедди улыбнулась матери (благодаря письму Сирила они с матерью стали ближе друг другу).

И тут она снова подумала о Джеке. Ей очень не хотелось ему врать, и она с ужасом вспоминала выражение его лица – ведь было совершенно ясно: он понял, что она врала. Более того, он понял, что она что-то от него скрывала, то есть не доверяла ему. И все-таки это была не совсем ложь.

Тедди чувствовала себя отвратительно с той самой минуты, как она прочла письмо Сирила и поняла, что этот мужчина, якобы навеки ушедший из ее жизни, вернулся. А теперь ей придется встретиться с ним лицом к лицу.

– Он ведь попросил встречи наедине, – со вздохом добавила Тедди.

– Ладно, хорошо, – кивнула мать. – Но предупреждаю, я прижмусь ухом к двери сразу же, как только она за тобой закроется. И я буду все время здесь – на случай, если тебе понадоблюсь.

Тедди с усмешкой взглянула на мать.

– Скажи, а ты не спрятала в юбках пистолет?

Графиня секунду-другую колебалась, потом с улыбкой ответила:

– Нет, я не спрятала в юбках пистолет.

– Не обманываешь?

– Я бы не стала тебя обманывать в подобных вопросах! – Мать вскинула подбородок. – И я оскорблена твоим недоверием. Как ты могла про меня такое подумать?

Тедди внимательно посмотрела на нее.

– Мама, а если я задам вопрос иначе, если не стану спрашивать про то, где этот пистолет, возможно, спрятан, – тогда ты ответишь по-другому?

– Мне кажется, всем заинтересованным лицам будет лучше, если ты не станешь об этом спрашивать.

Тедди в изумлении уставилась на мать.

– Мама, да кто же ты такая?

– Мне казалось, ты прекрасно меня знаешь, дорогая. – Графиня снова улыбнулась. – Я твоя мать. Теперь узнала?

– Что ж… – Тедди посмотрела матери в глаза и кивнула. – В таком случае нам совершенно не о чем беспокоиться.

Решительно открыв дверь, Тедди переступила порог гостиной и вошла в комнату с видом надменным и неприступным.

– Теодоусия! – воскликнул Сирил с притворным восторгом, но глаза его при этом оставались холодными. – Боже праведный, я всегда обожал твои волосы!

– Как это мило с твоей стороны, Сирил. Позволь заметить, что мне совсем не нравится твое появление.

Его брови взлетели на лоб.

– Ты бы предпочла, чтобы я умер?

– Да.

– Что, и никаких сомнений? Могла бы хоть секунду подумать, прежде чем ответить?

– Мне кажется, тут не о чем думать. – Она пожала плечами. – И нет никакой необходимости обдумывать этот конкретный вопрос.

– О, Теодоусия… – Сирил прижал руку к сердцу. – Дорогая, разве так полагается встречать воскресшего жениха?

– Ты мне не жених.

– В глазах света – жених.

К несчастью, он был прав. Сирил «погиб» до того, как люди узнали, что она разорвала помолвку.

– В глазах света ты… Как бы точнее выразиться? В глазах света ты мертвец, – заявила Тедди.

Он ухмыльнулся и пробормотал:

– Но я весьма бодр для мертвеца, не так ли?

– Чего ты хочешь, Сирил? Зачем явился?

Он ахнул с притворным ужасом.

– Разве не должна ты первым делом, как любящая невеста, спросить, какое чудо вернуло меня к тебе?

– Хорошо. – Она скрестила на груди руки. – Считается, что ты погиб. Почему это не так?

– Полагаю, по множеству причин. Судьба. Жребий. Блестящее планирование. – Он пожал плечами. – Я с радостью поделюсь с тобой всеми подробностями, если пожелаешь. Хочешь знать, где я все это время находился?

– Не особенно. Мое любопытство не так уж велико. Гораздо сильнее желание навсегда выставить тебя из моей жизни, причем как можно скорее. И сейчас я снова спрашиваю: зачем ты явился?

– Ну, если ты настаиваешь на грубости…

– Мне кажется, ты должен быть благодарен за то, что я всего лишь груба.

– Понятно. – Он с любопытством посмотрел на нее. – Значит, мои грехи с моей смертью не простились?

Тедди стиснула зубы.

– Поскольку ты не умер, то нет.

– А когда ты решила, что я погиб, тогда простила?

– Нет.

– Ты суровая женщина, Теодоусия Уинслоу. – Сирил сокрушенно покачал головой. – Я даже не подозревал, что настолько суровая. Надеялся, что к этому времени ты уже забыла о проступках своего покойного жениха.

– Проступках? – Тедди вскинула брови. – Из-за тебя мой отец лишился сначала своего состояния, а затем – и жизни. Вряд ли это можно назвать проступками.

– Хорошо, ошибки. – Он пожал плечами. – А еще точнее – неверные суждения.

– Преступления – вот как это называется.

– Какое жестокое слово. К тому же неточное. Ведь никто не выдвигал против меня никаких обвинений и не предъявлял доказательств, верно?

– Расследование прервалось, когда отец умер, а ты исчез. Но раз уж ты объявился…

– Да, объявился. И имей в виду: расследование моей деятельности неизбежно приведет к более близкому рассмотрению действий твоего отца. Сомневаюсь, что тебе этого хочется.

Тедди промолчала, а ее бывший жених добавил:

– Так что лучше избежать возобновления расследования. И пусть тебе не хочется соглашаться со мной ни в чем, в этом-то ты наверняка согласишься.

Тедди с трудом подавила порыв завопить от злости и досады.

– Чего ты хочешь, Сирил? – снова спросила она.

Он нахмурился и проворчал:

– Знаешь, этот вопрос уже начинает мне надоедать.

– Ах, прости. Я постараюсь задать его как-нибудь по-другому.

– Знаешь, Теодоусия, когда все считают человека покойником, у него появляется много времени на раздумья. – Сирил стал медленно расхаживать по комнате, и Тедди приходилось то и дело поворачиваться, чтобы ни на мгновение не выпускать этого мерзавца из виду. – Да-да, у такого человека времени вполне достаточно, и он успел обдумать, что сотворил со своей жизнью. Переосмыслить, если хочешь, свои ошибки и неверные суждения.

– Ты пытаешься сказать, что раскаиваешься?

– Вот именно. Раскаиваюсь. – В его голосе прозвучала искренность, но глаза оставались все теми же.

– Значит, ты явился, чтобы попросить прощения?

Он немного помедлил, потом кивнул.

– Прощение может стать началом. Если бы ты смогла найти в своем сердце…

– В моем сердце? – Тедди презрительно хмыкнула. – На твоем месте я бы к моему сердцу не взывала.

– Но мы ведь что-то значили друг для друга… – Он взял с полки статуэтку и принялся ее рассматривать.

– Перестань, Сирил. Ты не хуже меня знаешь, что не испытывал ко мне никаких чувств. Тебе надо было лишь как-то подобраться к моему отцу.

Как жаль, что она не поняла этого раньше. Ох, какой же дурой она была… А впрочем… Ведь тогда ей казалось, что она безумно влюблена в этого негодяя. Сирил красавец, блондин с голубыми глазами и прекрасной фигурой. Обаятельный и почти неотразимый, он обладал всем тем, что значилось в ее списке качеств, необходимых для поклонника и мужа. Да, у него было все, кроме титула. Конечно, она не раз замечала за ним… некоторые «странности», однако не придавала им значения до тех пор, пока не стало слишком поздно. И теперь она знала: нет на свете большей дуры, чем женщина, которая считает себя влюбленной.

– Я до сих пор помню, как увидел тебя в первый раз. – Сирил поставил статуэтку на место. – Теодоусия, ты была ошеломительна… в белом платье, если я правильно припоминаю, и с ярко-рыжими волосами. «Волосы – расплавленное красное дерево», – подумал я тогда. А твои чудесные глаза сверкали даже при лунном свете. – Он обвел ее взглядом, и Тедди невольно поморщилась.

– Напрасно тратишь время, Сирил. И свое сомнительное обаяние.

– Раньше тебе нравилось мое «сомнительное обаяние». – Он хохотнул. – И многое другое – тоже.

Жар бросился ей в лицо. Последнее, что ей сейчас требовалось, – это напоминание о том, как он ее соблазнил, а она позволила ему это сделать. Нет, не позволила. Она его поощряла, причем не один раз! Впрочем, в сожалениях нет смысла. Сирил Годдард – это была ее ужасная ошибка, которую она не повторит.

– А ведь я никогда раньше не замечала, какой холодный у тебя взгляд, – проговорила Тедди. – Даже не верится, что я не видела этого раньше. На самом деле взгляд у тебя весьма примечательный…

Он гадко ухмыльнулся и заявил:

– Ты была очень легкой добычей, Теодоусия. Двадцать два года… Не совсем безнадежная с точки зрения удачной партии.

– Что, теперь будем делиться нежными воспоминаниями? – Тедди смотрела на него в упор, смотрела с отвращением. – Право же, у меня много более важных дел.

– О, ты была довольно хорошенькая… – продолжал Сирил. – Да, вполне миленькая, хотя и не такая свежая, как новый урожай дебютанток.

Тедди в раздражении проговорила:

– Ты ведешь к чему-то осмысленному, Сирил?

– Да, конечно. – Он улыбнулся. – Я хочу тебя вернуть.

Тедди в изумлении уставилась на него. Потом засмеялась.

– Ты сошел с ума, если думаешь, что я соглашусь иметь с тобой что-то общее. И если у тебя все, – Тедди кивнула на дверь, – то наше счастливое воссоединение окончено.

– Вообще-то это только начало. – Сирил с улыбкой уселся на софу. – Садись же, Теодоусия.

– Предпочту постоять.

– Как хочешь. – Он в задумчивости посмотрел на нее. – Но лучше бы тебе сесть. Я собираюсь ответить на твой вопрос. Скажу, зачем я явился.

– Наконец-то, – пробормотала Тедди и опустилась в самое дальнее от него кресло.

– Не знаю, слышала ли ты об этом, но несколько месяцев назад умер мой брат.

– Навсегда? – с любезной улыбкой спросила Тедди.

– Поскольку его похоронили, то думаю, что да, навсегда. А я – его единственный наследник. – Он помолчал, затем с гордостью объявил: – И это означает, я стал виконтом Ноттвудом.

– Мои соболезнования в связи со смертью брата.

– Мой брат был куда умнее, чем мы с матерью могли предположить. Они оба никогда мне особенно не доверяли. – Сирил вздохнул. – И брат устроил так, чтобы после его смерти, – если другого наследника не будет, – я получил бы титул и поместья, но все деньги остались бы под контролем матери.

– Твой брат был очень дальновидным человеком.

– Спорная точка зрения… – Сирил пожал плечами. – А вот моя мать… Знаешь, она пришла в восторг, когда мы с тобой обручились. Видишь ли, ты была для меня идеальной партией. Несмотря на свой преклонный возраст, была настоящей находкой. Превосходные родственные связи, значительное приданое… Кстати, за него извини.

Тедди стиснула зубы. Ее приданое исчезло вместе со всем остальным…

– И мать решила, что я наконец-то стал на правильный путь. Начал исправляться… и так далее…

– Должна сделать тебе комплимент, Сирил. Ты отлично скрывал свою подлинную сущность.

– Мне это хорошо удавалось, верно? – Он самодовольно улыбнулся. – Я очень старался, чтобы моя репутация оставалась пусть не образцовой, но уж не хуже, чем у большинства других джентльменов.

– Но твоя семья знала?

Он ухмыльнулся и вздохнул.

– Видишь ли, трудно скрывать все свои дела от тех, на кого рассчитываешь, если вдруг потребуется финансовая помощь.

– Продолжай, – кивнула Тедди.

– Можешь вообразить себе восторг моей матери, когда я, живой и здоровый, появился перед ней несколько недель назад – выбрался из водной могилы и даже не промок. – Он взглянул на Тедди с упреком и добавил: – Увидев меня, она обрадовалась куда больше, чем ты.

– Она – твоя мать. – Тедди пожала плечами. – И что же ты ей рассказал? Как объяснил свое внезапное появление?

– О, самая обычная история… Кораблекрушение, туземные племена, амнезия… Да-да, обычная история.

– Во всем этом не было ни слова правды, верно?

Сирил ответил самодовольной ухмылкой.

– Но она все-таки тебе поверила?

– Ты же сказала, что она – моя мать. – Он помолчал. – К тому же ей очень хотелось поверить.

Тедди немного помолчала, потом в задумчивости проговорила:

– Что ж, с этим все понятно… Но при чем тут я?..

– А вот это – самый скользкий момент. Хоть я и поклялся матери, что мое соприкосновение со смертью полностью меня изменило, что теперь я стал совершенно другим человеком и готов взять на себя все бремя семейной ответственности, у нее все еще остаются некоторые подозрения. Конечно, она очень хочет мне верить, но сомнения все равно имеются. – Он посмотрел Тедди прямо в глаза. – Возобновление нашей помолвки может эти сомнения рассеять.

– Возобновление? – Тедди презрительно фыркнула. – Что, предлагаешь начать с того места, где все закончилось?

– Ну… не прямо с него.

– Да, конечно, понимаю… Ведь когда мы в последний раз встретились в этой самой комнате, я сказала тебе, что ненавижу даже землю у тебя под ногами. И сказала, что никогда больше не хочу тебя видеть, сказала…

– Право же, Теодоусия, совершенно ни к чему повторять все то, что ты мне тогда наговорила. В то время ты была очень расстроена. У тебя только что умер отец, и ты слишком быстро пришла… к неправильным выводам.

– Неужели неправильным?

– Ну… сейчас это уже не имеет значения. А тогда я попросил тебя подумать, стоит ли разрывать нашу помолвку, я просил тебя подождать моего возвращения, чтобы потом…

– А я не согласилась, и ты не вернулся, потому что умер, помнишь?

– Зато теперь я вернулся. Можешь вообразить себе мой ужас, когда я узнал, что ты помолвлена с другим? С американцем, Теодоусия!.. И мне плевать, чей он там наследник! Я думал, у тебя вкус получше.

Тедди криво усмехнулась.

– Возможно, ты прав насчет моего вкуса к женихам. Стоит только вспомнить моего первого…

– Хватит умничать, Теодоусия. Тебе это совсем не идет. Не люблю умничающих женщин. Моя мать, конечно же, очень расстроена. Так что сама понимаешь, почему ты должна с ним порвать.

– Нет, не понимаю. Объясни… Почему же я должна с ним порвать?

– Потому что для всех заинтересованных лиц будет гораздо лучше, если ты это сделаешь.

– Для тебя и для твоей матери – возможно. Но не для меня. Ваши проблемы меня не интересуют.

– Мои проблемы – они же и твои, дорогая моя.

– Ошибаешься, Сирил. После того, как я узнала правду о тебе, твои проблемы меня больше не интересуют.

– Боюсь, ты не видишь картины в целом, Теодоусия. Позволь, я тебе объясню. Во-первых, будет очень неловко, если после моего возвращения из могилы моя невеста не раскроет мне любящие объятия. Действительно, что скажут люди?

– Мне все равно, – буркнула Тедди.

– Что за вздор?! Конечно, тебе не все равно! Встретив меня надлежащим образом, ты окончательно убедишь мою мать в том, что я достоин доверия. Ведь если сама леди Теодоусия Уинслоу мне поверит, то уж матери-то точно придется сделать то же самое. И тогда она наверняка ослабит свою хватку и развяжет семейный кошель.

Тедди невольно рассмеялась.

– Видимо, придется тебе, Сирил, и в следующий раз отправиться на тот свет холостым и нищим.

Он тоже засмеялся.

– Я очень скучал по твоему остроумию, Теодоусия, но в ближайшее время у меня нет намерения ложиться в могилу. Более того, я намерен прожить долгую и счастливую жизнь с возлюбленной женой.

– Желаю ей всего наилучшего. Однако я твоей женой становиться не намерена.

– Намерения часто меняются под влиянием обстоятельств или необходимости, дорогая моя. И вот тут все становится по-настоящему интересным. – Он подался вперед и посмотрел ей в глаза. – В моем распоряжении имеются документы, отчетливо демонстрирующие, как глубоко погряз твой отец в нашем с ним злополучном предприятии. Они рисуют его в самом неприглядном свете. Если сделать их общественным достоянием, его имя и репутация будут погублены. А также – твои, твоей матери и того родственника, что унаследовал титул твоего отца. Пострадают все, даже ваши совсем дальние родственники. И твое маленькое хобби – также, моя дорогая. Да-да, я о нем наслышан. Должен заметить, что ты очень предприимчивая… знаешь, ведь свет убежден, что деньги тебе не нужны. Так вот, этому твоему бизнесу придет конец. – Сирил улыбнулся и, откинувшись на спинку софы, добавил: – Разумеется, я, как твой будущий супруг, очень заинтересован в том, чтобы некоторые документы никогда не обнаружились.

Тедди сделала глубокий вдох и, стараясь говорить как можно спокойнее, заявила:

– Не думаю, что документы, порочащие моего отца, не укажут также и на тебя.

– О, Теодоусия, перестань! Ты ведь, наверное, не считаешь меня таким болваном. Поверь, все имеющиеся в наличии доказательства выставляют меня в очень благоприятном свете. Конечно, я буду выглядеть в некотором роде глупцом, которого обманул двуличный старик, отец любимой мною женщины, но не более того. – Он усмехнулся. – Много усилий не потребуется, знаешь ли. Всего лишь анонимно доставить документы нужному чиновнику. Или шепнуть несколько слов на ушко репортеру. Но даже если из этого ничего не выйдет, достаточно будет сплетен и слухов, чтобы уничтожить всех, кто тебе небезразличен. Ну, что скажешь?

Тедди молча пожала плечами. Было ясно, что Сирил прав – скандал был бы грандиозным. Отцовское имя вываляли бы в грязи, а заодно и имена всех остальных в семье. Мать не пережила бы позора. Да и Саймон тоже, наверное.

– Я подумаю, – ответила Тедди, вставая.

– Подумаешь? – Сирил хохотнул и тоже встал. – Дорогая моя Теодоусия, боюсь, ты меня неправильно поняла. Тут не о чем думать, и выбора у тебя нет.

Стараясь выиграть время, Тедди проговорила:

– Но мне не хочется омрачать Рождество и новогодний бал, запланированный семьей моего жениха. А сплетни ведь непременно возникнут из-за расторжения нашей помолвки, не так ли? Однако… я порву с ним на следующий день.

– Боюсь, на это я согласиться не могу. – Сирил покачал головой. – Мать проявляет нетерпение, а у меня заканчиваются деньги. До сих пор мы скрывали мое появление, но матери ужасно хочется объявить всем именно на Рождество о моем воскрешении из мертвых. И в этот торжественный момент ты должна будешь стоять рядом со мной, понимаешь?

– В Рождество?! – в ужасе воскликнула Тедди. До Рождества осталось девять дней.

– Нам кажется, что Рождество – самое подходяще время. В конце концов, люди ведь не каждый день возвращаются из царства мертвых.

Тедди в бессильной ярости сжимала и разжимала кулаки.

– Ну, раз выбора у меня нет… – Наконец, пожав плечами, она пробормотала: – Хорошо.

Сирил пристально посмотрел на нее и с угрозой в голосе сказал:

– Но имей в виду: вздумаешь нарушить наше соглашение – и я без колебаний уберу мистера Чаннинга из твоей жизни.

– Я должна считать это угрозой?

Он усмехнулся.

– Да.

– Что ж, прекрасно. И чтобы до Рождества я тебя не видела. – Тедди указала на дверь. – Уходи.

– Ну-ну, Теодоусия… – Сирил схватил ее за плечи и прижал к себе. – Мне нравится, когда ты делаешь вид, что не хочешь меня так же сильно, как я тебя.

Тедди стиснула зубы, стараясь не обращать внимания на ледяной ужас, охвативший ее.

– Отпусти меня немедленно, – процедила она.

– Ты всегда умела сказать «нет», имея в виду «да». Тебе это нравилось. И вот это нравилось… – Он еще крепче прижал ее к себе и пробормотал ей в ухо: – И понравится снова, не сомневаюсь.

Тедди пыталась его оттолкнуть, но для мертвеца он был на удивление силен.

– На твоем месте я бы на это не рассчитывала, Сирил, – пробормотала она.

– И я тоже так считаю, – послышался голос графини, стоявшей в дверях. – Сэр, предлагаю вам сейчас же отпустить мою дочь.

– Леди Солуик?.. – Отпустив Тедди, Сирил насмешливо улыбнулся. – Я счастлив видеть вас, миледи.

– Выглядите неплохо, хоть и покойник. – Графиня улыбнулась. – А теперь, сэр, объясните, почему вы даете волю рукам.

Сирил выразительно взглянул на Тедди, затем снова повернулся к ее матери.

– Мои извинения, леди Солуик. Просто меня переполнило чувство радости от воссоединения с любимой женщиной. Вы же понимаете…

– Я понимаю гораздо больше, чем вы можете вообразить, мистер Годдард.

– Лорд Ноттвуд, если вы не против.

– Хорошо, лорд Ноттвуд. – Мать прищурилась. – А теперь убирайтесь из моего дома.

– Что вы, что вы?.. Разве так разговаривают с человеком, который вот-вот женится на вашей дочери?

– Так разговаривают с человеком, погубившим моего мужа, – заявила графиня. – И знаете, я считаю, что говорю с вами слишком уж вежливо.

– Не такой встречи я от вас ожидал. – Сирил сокрушенно покачал головой. – Когда-то я вам нравился. Вы прямо-таки пришли в восторг, когда я сделал Теодоусии предложение.

– Что ж, я славлюсь вовсе не своим умом, лорд Ноттвуд. Кого угодно спросите. – Графиня чарующе улыбнулась, и улыбка эта была такова, что Тедди невольно подумала: «Интересно, а где именно она прячет пистолет?»

– Всего доброго, Сирил. – Тедди указала на дверь.

– В таком случае – до Рождества. – Он осклабился. – А затем начнем готовиться к свадьбе. Моей матери это понравится. Думаю, будет уместно грандиозное празднование. Всего вам доброго, миледи. – Кивнув графине, Сирил направился к выходу.

Минуту спустя, когда Джейкобс выпустил визитера на улицу и парадная дверь за ним захлопнулась, мать проговорила:

– Прости меня, Теодоусия. Это все моя вина. Ведь я когда-то поощряла этого человека… Ах, я же понятия не имела!..

– Мама, я тоже виновата, – сказала Тедди. – Всегда считала себя умной, но похоже, в этом вопросе мне ума, увы, не хватило.

– Я не позволю тебе выйти за него, – решительно заявила мать. – Уж лучше крах, чем это.

– Я и не собираюсь за него выходить, – ответила Тедди.

Не обратив внимания на ее слова, мать начала расхаживать по комнате.

– Можно продать дом, – пробормотала она, как бы размышляя вслух. – Этих денег хватит, чтобы уехать из Лондона… и даже из Англии. О, конечно, придется и дальше экономить, но мы можем путешествовать, можем начать новую…

– Мама, перестань! – воскликнула Тедди. – Я сказала, что не выйду за него, но, возможно, мне придется побыть его невестой. Какое-то время. По крайней мере до тех пор, пока не найдется выход из положения.

– А разве есть какой-нибудь выход?

– Должен быть. – Тедди тоже начала расхаживать. Взглянув на мать, спросила: – А, может, отец рассказывал тебе… что-нибудь такое, что сейчас могло бы оказаться полезным?

– Нет, ничего не припоминаю, – ответила графиня. – Он никогда в подробности не вдавался. К тому же прошло уже четыре года. Но знаешь… Твой отец никогда ничего не выбрасывал. Его можно назвать… своего рода коллекционером. Так что, возможно…

Тут в парадную дверь энергично постучали, а затем, уже у двери комнаты, послышался голос Джейкобса:

– Прошу прощения, миледи, но…

Мимо него проскользнула Ди.

– Говорю же вам, нет времени на формальности! – закричала она. – Тут явно происходит кризис!

Графиня в изумлении уставилась на гостью.

– Добрый день, Делайла. Очень приятно видеть тебя.

– Добрый день, леди Солуик. – Ди кивнула графине, затем перевела взгляд на подругу. – У вас тут кризис, верно?

Тедди с матерью переглянулись, после чего мать с улыбкой проговорила:

– Делайла, дорогая, мы не понимаем, о чем ты…

– Я о том, что покойный жених Тедди, а теперь почему-то снова живой, несколько минут назад вышел из этого дома, – выпалила Ди, сверкая глазами. – И я думаю, что появление тут мертвеца – пусть даже живого и здорового – вполне тянет на кризис. И даже на грандиозный кризис, если вспомнить о подлой натуре этого самого мертвеца!

– Она знает, мама, – со вздохом сказала Тедди.

Графиня поморщилась и спросила:

– Обо всем?

Тедди кивнула.

– Да, почти обо всем.

Леди Солуик взглянула на гостью.

– Очевидно, Делайла, ты превосходно умеешь хранить тайны. Спасибо тебе за это.

– Ах, о чем вы? – отмахнулась Ди. – Тедди тоже сохранила немало моих секретов. А теперь… Расскажите мне все по порядку. Почему он жив и чего хочет?

– Мистер Годдард – теперь лорд Ноттвуд – решил, что ему лучше стать на время покойником. Так он сумел избежать судебной ответственности за махинации, в которые втянул моего мужа.

– А сейчас он хочет… – Тедди поморщилась. – Хочет меня.

Ди в изумлении распахнула глаза.

– Тебя?.. Что ты имеешь в виду?

– Он хочет возобновить нашу помолвку. Думает, это придаст ему респектабельности, особенно – в глазах его матери, которая держит в руках все семейное состояние.

– А… понимаю. – Ди кивнула. – Значит, вот из-за чего ты так волновалась вчера вечером. Джек ужасно встревожился…

– Но ты ему об этом не расскажешь, поняла? – проговорила Тедди.

– Почему? – удивилась Ди.

– Потому что он непременно захочет помочь, – объяснила Тедди. – Захочет стать моим героем. Это, конечно, очень мило с его стороны, но я его помощи не хочу и допустить не могу. Дело в том, что Сирил очень опасен. И если я не сделаю того, что он требует, он обнародует документы с подробностями о незаконной деятельности моего отца. Я не хочу впутывать в это Джека.

– И еще Ноттвуд угрожал мистеру Чаннингу, – добавила мать.

Ди посмотрела на нее и фыркнула.

– Вы что, принимаете все это всерьез?

– У меня нет оснований сомневаться в угрозах, исходящих от этого ужасного человека, – ответила Тедди. – Или ты думаешь, что я чересчур осторожничаю?

– Ну… если ты так ставишь вопрос, то нет, пожалуй. – Ди немного подумала. – Тебе нужен план. Гораздо лучше иметь хороший план.

– Это я понимаю, – буркнула Тедди. – Но у меня его нет…

– В таком случае… Очень хорошо, что я пришла. Когда дело доходит до планов, я совершенно незаменима. – Ди сняла плащ и шляпу и бросила их на кресло. – Значит, ты сказала, у Ноттвуда есть какие-то документы?..

Тедди кивнула, а мать в задумчивости пробормотала:

– Документы, бумаги… – Внезапно глаза ее расширились. – Вспомнила!.. На чердаке есть сундук со всеми бумагами из отцовской библиотеки, а также из его столов – как в аббатстве, так и тут.

– И мне кажется, – проговорила Тедди, что Сирил не сможет разоблачить отца, если возникнет угроза и его собственного разоблачения. Так что если в отцовских бумагах что-нибудь есть…

– Ты сможешь его шантажировать! – в восторге воскликнула Ди.

Мать нахмурилась.

– Мне не нравится слово «шантаж».

Ди посмотрела на нее с изумлением.

– Но вы же наверняка понимаете, что ваш шантаж сделает его шантаж бессмысленным?

– О, я вовсе не против этого… – Графиня улыбнулась. – Мне просто не нравится слово. Я бы предпочла… «Возмездие» – прекрасно звучит, верно?

Ди взглянула на подругу.

– Твоя мама очень меня удивляет…

Тедди криво усмехнулась.

– Меня тоже в последнее время.

Хозяйки тотчас же позвали Джейкобса и распорядились, чтобы тот принес с чердака сундук. Дворецкий справился быстрее, чем они ожидали, и через несколько минут доставил сундук в гостиную. Его мгновенно открыли, и оказалось, что он почти до краев был заполнен разными бумагами – документами и письмами. Ди скептически взглянула на них и спросила:

– А вы представляете, что именно мы ищем?

– Вероятно, что-нибудь, связанное с акциями, – пробормотала мать.

– Во всяком случае, с них можно начать, – сказала Тедди.

Женщины начали вытаскивать бумаги из сундука и вскоре решили, что лучше всего разложить их по стопкам – в зависимости от темы, – а уж потом просматривать более внимательно. Через несколько минут они поняли, что для маленького стола в гостиной бумаг слишком много, поэтому переместились на обеденный стол в столовой. Мать внезапно вспомнила о тайнике с письмами, который видела в ящике бюро, и пошла за ними.

– Мне кажется, было бы проще, если бы мы знали, что ищем. – Ди со вздохом упала в кресло.

– Просто ищи… и все, – пробормотала Тедди. У нее уже голова шла кругом. Она, конечно, понимала, что совсем не обязательно заканчивать все в этот же день, но ей ужасно хотелось побыстрее избавится от Сирила.

– Ты знаешь, – неожиданно проговорила Ди, – мне почему-то кажется, что в данном случае нам потребуется помощь эксперта, обладающего финансовыми знаниями…

– Нет! – Тедди решительно покачала головой.

– Но пойми, если бы кто-нибудь, разбирающийся в денежных вопросах…

– Ни под каким видом!

– Кто-нибудь с банковской наследственностью…

– Делайла Харгейт, если ты скажешь хоть слово об этом Джеку, я тебя никогда не прощу! – закричала Тедди. – Я не хочу, чтобы он узнал об этом. Поверь, Сирил очень опасен. Причем не столько для нас с мамой, сколько для Джека. Кроме того… Если все пойдет не так, как нам хотелось бы, скандал получится грандиозный. Не думаю, что следует втягивать будущего графа Бристона в скандалы финансового характера. Особенно… учитывая его связи с известным американским банком. Ты меня поняла?

– Но ты же знаешь, что моя семья весьма расположена к скандалам, – с усмешкой возразила Ди. – Мы пережили уже не один скандал – ничего страшного.

Тедди пристально посмотрела на подругу.

– Ди, пообещай мне, что не скажешь ему ни слова.

– Ладно, хорошо, не скажу! Я думаю, что очень недальновидно и глупо с твоей стороны не обратиться к нему за помощью, но обещаю: Джеку я не скажу ни слова. – Ди вскочила на ноги и добавила: – Знаешь, сейчас я должна встретиться с Сэмом, чтобы ехать с ним в Милверт, но завтра я обязательно вернусь сюда, чтобы продолжить эти твои… поиски.

– Спасибо, дорогая. – Тедди с облегчением вздохнула и улыбнулась. – Ты действительно моя самая лучшая подруга.

– И поверь, я всегда ею буду, – отозвалась Ди. – Да, кстати, ты была права. Тебе не нужен герой. – Ди посмотрела в глаза подруги и добавила: – А вот без банкира тебе никак не обойтись.