Едва дождавшись восьми часов утра, Баратова позвонила сыну.
— Митя! Ты куда меня привез?! — возмущенно сказала она. — Нет, пока еще ничего не случилось, но обязательно случится, и в самое ближайшее время! Всю ночь в доме творились странные вещи! По квартире кто-то ходил, слышались скрип дверей, шорохи и какой-то странный шелест, как будто кто-то листал большую книгу, а потом даже сбросили на пол миску на кухне!.. Нет, мне не показалось! И этот дом мне не нравится!.. Хорошо, я потерплю еще три дня, но если эта чертовщина повторится еще раз, я тут же возвращаюсь домой!.. Ну и что, что ремонт! Лучше жить в квартире с обвалившейся штукатуркой, чем с нечистой силой! А тут еще из окон дома напротив ночью вылезал, какой-то человек. Да, ночная жизнь в этом доме просто бурлит! Кстати, ты зайдешь сегодня вечером ко мне? Я пригласила к себе Людмилу. Будет и Машенька. Я знаю, что у тебя дела, но они у тебя почему-то всегда, стоит мне пригласить в гости эту девочку, — недовольно сказала Баратова и повесила трубку.
И тут ее внимание привлек доносившийся с улицы шум. Юлия Александровна вышла на балкон и увидела, что около соседнего дома собрался народ. Люди на улице что-то оживленно обсуждали, а рядом с одним из подъездов стояла милицейская машина. «Что же там произошло?» — с тревогой подумала Юлия Александровна. Она уже собиралась спуститься вниз, но как раз в это время раздался звонок во входную дверь. На пороге стоял старый еврей с пышной шевелюрой и наполовину увядшим цветком в руках.
— Разрешите представиться, Семен Яковлевич Шульман! Ваш сосед по лестничной клетке, — шаркнув ножкой, грациозно уронил он голову на плечо. — Это вам, — протянул он Баратовой гвоздику. — Решил, так сказать, засвидетельствовать свое почтение!
— Очень приятно. Но я вас так рано не ждала, к тому же у меня не прибрано, — немного растерялась Юлия Александровна.
— Ради Бога, без церемоний, — торопливо сказал Шульман. — С вашей родственницей мы прожили душа в душу целых пять лет. И знаете, почему? Потому что никогда не разводили лишних церемоний! Если ей что-то было не по нраву, она, бывало, как цыкнет на меня: «Сэмэн, не мельтеши перед глазами, пошел вон в свою квартиру!» И я, как человек деликатный, сразу же это делал! Боже, какой это был кошмар, — неожиданно тихо добавил он. — Так о чем это я? Ах, да! Золотой она была человек, культурный, царствие ей небесное! Кстати, покойница ничего вам обо мне не говорила? Нет?! Очень странно! А вот я ее почти каждый день вспоминаю, — с содроганием передернул он плечами. — Редко, знаете, встречал я такого культурного, образованного человека! Вы и сами скоро поймете, кто живет вокруг вас! Соседка справа — очень слаба по алкогольной части. И «слабость» ее бывает почти каждый день! А когда она совсем ослабеет, то начинает петь заунывные песни, а потом плакать. А стены у нас тонкие! Прямо всю душу эта самодеятельность разрывает! Сосед слева — Петя, парень, конечно, неплохой. Но очень узкоограниченный. Все интересы — только купи-продай! А Ольга Михайловна — это же был настоящий эрудит! — потряс Шульман в воздухе маленькой волосатой ручкой. — Всю историю государства Российского знала, как историю своего собственного семейства! Кто когда родился, когда крестился, кому, когда и какую подлость сделал! Я, Семен Шульман, так не знаю историю своей семьи, как она знала историю князей Голицыных! Как родных, всех по именам называла! Как будто бы всех их вырастила, выпестовала, замуж выдала, развела и в землю потом уложила! В общем, сделала для них все, что могла! Пусть земля ей будет пухом! Между прочим, Ольга Михайловна ничего не говорила вам о том, что хотела мне оставить одну небольшую книжечку по истории знатных родов семнадцатого-восемнадцатого веков? — осторожно спросил он. — Она так и говорила мне: «С твоим вопиющим невежеством, Сэмэн, надо как-то бороться! Я обязательно оставлю тебе эту книгу, как память обо мне. Ее и свою фотографию на фоне редкого экземпляра каменной бабы, что недавно был найден в районе половецких курганов». Сходство просто потрясающее! Я имею в виду, конечно, каменную бабу и этих варваров-половцев!
— Нет, она нам ничего не говорила, — покачала головой Баратова.
— Не говорила? Странно, — огорчился Шульман.
— Но если она вам ее обещала, то я, конечно, ее вам подарю!
— Дай Бог вам здоровья, — расчувствовался Шульман, утирая грязным носовым платком воображаемую слезу. — Вы знаете, она буквально настаивала, чтобы я ее взял, — проникновенно сказал он.
— Хорошо, хорошо, я ее поищу, — еще раз пообещала ему Баратова. — А сейчас, извините, но вечером у меня будут гости, — осторожно подтолкнула она многословного гостя к выходу.
— Конечно, конечно, — поспешно сказал Шульман. — Не буду вам мешать! Зайду как-ни-будь в другой раз. А если что-нибудь будет нужно, знайте, Семен Шульман, квартира тридцать пять, всегда готов помочь в трудную минуту!
— Скажите, а вы случайно не знаете, что произошло в соседнем доме? — остановила его Баратова.
— Сегодня ночью там ограбили квартиру. Вынесли все ценности, — охотно объяснил Шульман. — Говорят, это та самая знаменитая банда квартирных воров, которая уже полгода потрошит квартиры честных граждан города, а наша доблестная милиция никак не может ее поймать! Раньше они чистили квартиры в другом районе, но вот уже второй случай происходит в одном из соседних домов. Все жильцы просто в панике, боятся, что рано или поздно они доберутся и до нас!
«Только этого мне и не хватало», — с тревогой подумала Юлия Александровна.
— А может, вам надо помочь распаковать после переезда вещи? — остановился Шульман уже в дверях. — Нет?! Очень жаль! Я в том смысле, что приятно поговорить с умным человеком, — пояснил он и довольно громко шаркнул ножкой, прощаясь.
Выходить во двор Юлия Александровна уже не стала. Она только с интересом стала наблюдать из окна своей гостиной, как милиция опрашивает жителей соседнего дома. А примерно через полчаса к ней наведался еще один странный гость. Вернее, гостья. Это была симпатичная черноволосая женщина, лет двадцати восьми, на груди которой на цепочке висел какой-то странный амулет.
— Добрый день! Я ваша соседка снизу, — представилась гостья. — Я слышала, ваша родственница недавно умерла, и вы собираетесь продавать эту квартиру?
— Кто вам это сказал? — удивилась Баратова.
— Еще покойная Ольга Михайловна говорила, что ей почему-то не нравилась эта квартира, и она даже уговаривала вашего сына переселить ее в другую, — ответила соседка.
— Странно, а вот мне он об этом ничего не рассказывал, — задумчиво сказала Баратова. — А что именно не нравилось Ольге Михайловне, она вам не говорила?
— Она жаловалась на какие-то посторонние шумы по ночам, шорохи и даже голоса, — пояснила соседка.
— И давно ее это беспокоило? — поинтересовалась Баратова.
— Практически сразу же после того, как она переселилась сюда. Вообще, это место с плохой энергетикой, — доверительно сказала соседка. — Кто только до вас и вашей родственницы тут ни жил! И все съезжали через год или два!
— Но если здесь все так плохо, то зачем же вы хотите купить эту квартиру? — удивилась Баратова.
— Как раз меня такие явления совсем не пугают, — улыбнулась соседка. — Я к ним давно привыкла. Дело в том, что я экстрасенс. Вот моя визитная карточка, — протянула она Юлии Александровне свою визитную карточку.
— «Лариса Рощина. Экстрасенс. Очищение ауры, гадание, снятие порчи», — прочитала Баратова. — Да, вам, конечно, будет чем заняться в этой квартире, — согласилась она. — Ну, и как же вы ее очищаете, эту самую ауру?
— Об этом я расскажу вам в следующий раз, — уклончиво ответила гостья. — А пока давайте о деле. В моей квартире, как раз под вами, я принимаю своих клиентов, но там маловато места. А ваша расположена очень удобно. Можно работать сразу с двумя клиентами. Пока я принимаю одного из них у себя, второй может медитировать здесь.
— А вы уверены, что ему будет удобно здесь медитировать? — с сомнением сказала Юлия Александровна. — Это, наверное, требует тишины и покоя? А тут, как вы говорите, плохая энергетика!
— Конечно, придется хорошо поработать, но за месяц я здесь все основательно почищу, — уверенно сказала соседка.
При этом она попыталась заглянуть через руку Баратовой в квартиру.
— Ну, так что? Вы ее продаете? — нетерпеливо спросила она Юлию Александровну.
— Вообще-то, пока не собирались, — ответила та. — Но лучше поговорите об этом с моим сыном. На днях он будет здесь.
— На днях так на днях, — с деланым безразличием сказала соседка. — Да мне пока и не к спеху! На всякий случай имейте в виду, если у вас по ночам будут проблемы: посторонние шумы, свечение, случаи перемещения предметов — сразу же обращайтесь ко мне! И вообще, если нужно узнать будущее, помочь в принятии решения, отвести порчу… Милости прошу в любое время дня и ночи! Для соседей скидка. А если уступите квартиру, то вообще можете приходить бесплатно в течение года. И не затягивайте с этим, — многозначительно добавила она, — Знаете, отрицательная энергетика с каждым днем все больше набирает силу. А это может привести к необратимым последствиям. Вашу ауру просто пробьет! В ней образуются черные дыры, и уже никто не сможет их залатать!
— И что же тогда будет? — с тревогой спросила Баратова.
— А ничего хорошего! — ответила соседка. — Начнутся галлюцинации, видения, необоснованные страхи… Одна моя знакомая после таких же проблем стала видеть по ночам в своей квартире какую-то старушку и старого еврея! Чуть не сошла с ума! К сожалению, она обратилась ко мне слишком поздно, и нечистая сила в конце концов просто выжила ее из квартиры! Но самое страшное, что через некоторое время потусторонние явления стали проявляться и в ее новом доме! Болезнь приобрела просто хронический характер! Так что мой вам совет: поскорее примите мое предложение и доверьте общение с вашей нечистой силой специалистам, — настоятельно сказала гостья, прощаясь.
— Ну, сынок, ну удружил! — вздохнула Баратова, закрывая за соседкой входную дверь. — А главное, ни разу ничего мне не рассказывал о жалобах Ольги Михайловны! Надо будет вечером обойти со свечой всю квартиру! Шутки шутками, а аура у меня одна, — решила она.