(Амархтон. Мглистый город)

– Эльмика. Я же говорил, что ты найдёшь меня. И ни на миг в тебе не сомневался.

«Точнее, ты не сомневался в себе, Мелфай, – подумал Марк. – В том, что твоя возлюбленная будет бегать за тобой по всей Каллирое».

Тонкая, надменная усмешка Мелфая вызывала у него неприязнь и даже пугала его, хотя в последнем он был не готов признаться самому себе. Это была усмешка высокомерного стратега, наслаждающегося тем, как чётко и гладко исполняется его хорошо продуманный план. Но вместе с тем Марк прочитал в его глазах и едва заметное беспокойство, и дорого бы дал, чтобы узнать о его причинах.

– Мелфай, – прошептала Эльмика, глядя на юного мага с мольбой. Она дрожала, дыхание её сбилось, похоже, она была ошеломлена: то ли тем, как Мелфай разогнал толпу чудовищ, то ли какими-то изменениями, произошедшими с её возлюбленным.

– Ты боишься? Не бойся, милая. Теперь тебе ничто не угрожает. Теперь я способен тебя защитить, – на последнем слове Мелфай недобро глянул на Марка, словно именно тот представлял для неё угрозу, а вовсе не кровожадные монстры.

– Мелфай, прошу тебя… Давай уедем в Мелис…

– Зачем? Чтобы доложить высокочтимому Кассиафату, как действует камень Акафарты в руках серого мага? Нет, Эльмика, к старому интригану нам возвращаться незачем, – Мелфай подошёл ближе, остановившись перед девушкой в двух шагах. – Мой новый дом теперь здесь. Так случилось, что я спас сиятельного Дарвуса во время покушения, и отныне я – старший советник короля Амархтона. У меня скоро будет свой дом. Вернее, два дома – городской и загородный. Мы будем с тобой там жить. Идём!

«Уверенный, беззастенчивый голос. Он не спрашивает, не предлагает, а говорит тоном, не допускающим возражений, – думал Марк. – Что я могу сказать ему? И зачем я вообще шёл за ним?»

– Советник… дом… Ты так быстро всего достиг, – тревога Эльмики, казалось, только усилилась. – Как такое возможно? Кто всё это устроил?

– Мой учитель, – с неохотой ответил Мелфай.

– Учитель… – повторила Эльмика, и глаза её неожиданно вспыхнули. – Твой учитель сгинул у Саламора! Его убил Фосферос! Твоего учителя-некроманта больше нет!

Мелфай снисходительно усмехнулся.

– А с чего ты взяла, что мой учитель – некромант? Это Маркос тебе так сказал?

Марк встрепенулся. В самом деле, почему они так решили? Кажется, эту мысль навязал им Радагар. Но тот мог ошибаться или сознательно лгать. Для секутора было важно поймать или убить могущественного некроманта, а Мелфая он рассматривал исключительно как приманку. Но если учителем Мелфая был не тот некромант, который сгинул в Саламоре, тогда кто? Другой некромант? Но, говорят, некроманты не действуют сообща. Или же тот некромант был всего лишь чьей-то марионеткой, как и сам Мелфай? Как бы там ни было – учитель и покровитель Мелфая жив! Достаточно одного взгляда на эту самодовольную, самоуверенную усмешку на лице юного мага, чтобы понять эту очевидность.

– Мой учитель, Эльмика, это удивительный человек. Он единственный, кто может помочь обрести настоящую свободу. Я познакомлю тебя с ним, идём же!

Девушка, похоже, всё ещё колебалась. Правая нога её дрогнула, готовясь сделать шаг к Мелфаю…

«Не стой на месте, миротворец! Останови её! – приказал сам себе Марк. Его вдруг охватило негодование: сколько можно ходить на поводу у врага, каждый раз оставаясь в дураках! – Там, где обман, сеять правду! Этого нет в присяге миротворцев, но, кажется, пришло время её дополнить».

– Эльмика! – негромко, но решительно произнёс Марк. – Ты уверена, что действительно хочешь пожертвовать душой ради недолгого счастья с молодым некромантом?

Девушка вздрогнула, бросив на Марка испуганный взгляд. Она могла быть глухой к любым моральным наставлениям, но слово «некромант» оказывало на неё почти магическое воздействие.

– Я… – только лишь прошептала она и запнулась, не зная, что говорить дальше.

– Сейчас у тебя есть бесценный дар, Эльмика, – свободная душа. Этот и есть та цена, которую платит любой маг, желающий стать некромантом. Мелфай твёрдо встал на этот путь. Желаешь разделить его с ним?

Мелфай прыснул со смеху. Его, казалось, позабавила эта тщедушная попытка Марка образумить юную магессу.

– Эльмика, не верю своим глазам! Ты с таким умным видом слушаешь болтовню аделианского неудачника – недотёпу, неспособного даже узнать, кто его враг, и пляшущий под его дудку. Что, разве я не прав, Маркос? Ты же сам не знаешь, чего хочешь. Заметь, Эльмика искала меня, потому что у неё была чёткая цель. Ты же шёл за мной от самого Саламора, сам не зная зачем!

– Ошибаешься, цель у меня есть. Я шёл, чтобы в последний раз призвать тебя остановиться, – сказал Марк, неприязненно ощутив себя старым моралистом, попрекающим молодого кутилу. – Если, конечно, в тебе ещё осталось что-то от прежнего Мелфая. Если же нет, если ты уже успел променять совесть и веру на магию мёртвости, то мне остаётся только попрощаться с тобой. И удержать от следования твоему примеру Эльмику.

Мелфай устало вздохнул, как будто ему приходилось слушать старую, набившую оскомину проповедь.

– Маркос, признайся самому себе: это же не ты говоришь. Это говорят вбитые в твою голову догмы. Я понимаю тебя. Сам до недавнего времени был таким. И на твоём месте, наверное, тоже сейчас читал бы мораль еретику-некроманту. Но истина в том, что я никакой не еретик и уж тем более – не некромант. Я новый человек. Человек, который достиг моральной свободы – научился сам решать, что добро, а что зло, без помощи храмовников и всяких святош. Да, во мне ещё осталось кое-что от прежнего Мелфая. И это кое-что мне предстоит выполоть из своей души – всё то, что было насажено в ней всякими богоподобными пустозвонами. «Слушайся совести», «чти традиции», «почитай священников», «молись», «верь»… – дерьмо! Весь Путь Истины – это сплошная ложь себялюбивых аделианских поводырей, жаждущих, чтобы люди верили не в Бога, а в них, всеведающих!

– Путь Истины – это не набор догм и правил, – ответил Марк, отметив, как разгорячился Мелфай. Если поначалу тон юного мага выражал презрительное равнодушие, то сейчас в нём ощущалась откровенная ненависть. – Это личный путь многих людей, без которого жизнь теряет смысл…

– Ты говоришь об аделианах? И в чём же смысл их пути? Что они изменили? Сорок лет войн за свободу Амархтона от Хадамарта, и где же эта свобода? Нет, Маркос, это иллюзия. Вы, аделиане, бессильны и ничтожны. Потому и выставляете себя добрыми, стремясь навязать всем свою доброту, так как не умете ничего добиваться силой. Ты – ходячее опровержение Пути Истины, Маркос… Эльмика, идём! – Мелфай протянул ей руку. – Неужели ты всё ещё не поняла своей роли в миссии Седьмого миротворца? Вынудить тебя отречься от своего магического дара, заставить забыть все знания, как еретические и богохульные, а тогда – отправить послушницей в какой-нибудь захудалый храм, – вот что предопределяет для таких как ты Путь Истины. Вот что приготовил для тебя Седьмой миротворец, а точнее – те святоши, у которых Маркос всего лишь мальчик на побегушках.

– Хватит врать! – выпалил в негодовании Марк. Его затрясло, внутри всё вскипело, будто он столкнулся лицом к лицу с давним ненавистным врагом. Он повторял в уме, что Мелфай – всего лишь обольщённый юнец, но в душе его начинала пробуждаться уже личная ненависть. «Я столько из-за него претерпел! Столько сделал для него, а он!..» – Разве в Мелисе, когда я отдал тебе Логос, я требовал от тебя что-то взамен?

– А разве нет, Маркос? – юный маг окатил Марка взглядом взаимной ненависти. – Разве передавая мне символ миротворцев, ты не рассчитывал, что отныне будешь моим наставником, будешь поучать и направлять меня, теша своё самолюбие? Ведь так? Но ты просчитался. А когда понял, что моим поводырём тебе не стать, ты бросился за мной следом, словно ищейка, чтобы порочить имя нового миротворца на каждом углу!

«Он не простил мне своего позора у Храма Призвания, – отчётливо понял Марк. – А я? Простил ли я Мелфая за то, что он лишил меня Логоса? Что не оправдал моих ожиданий…»

Но Марк был не готов сейчас разбираться в собственных чувствах. В нём пробуждался боец, остро нуждающийся в видимом и осязаемом враге. Надо сражаться! Ради спасения Эльмики, если Мелфая спасать уже бесполезно.

– В Мелисе я допустил ошибку. И шёл за тобой только для того, чтобы её исправить. Мне казалось, ты действительно желаешь примирять людей. Но тебя интересует только собственное возвышение, Мелфай: власть, знаменитость, почести. И Эльмика тебе нужна только для того, чтобы удовлетворить свою прихоть: мол, вот, архимаг Кассиафат послал за мной шпионку, а я соблазнил её, и теперь она моя! В остальном тебе наплевать на Эльмику, которая рисковала жизнью не ради задания архимага, а ради тебя, ничтожество!

Марк почувствовал на себе изумлённый взгляд Эльмики, но сейчас ему было важно другое: ему сильно, неистово хотелось разозлить Мелфая, но если тот и поддался, то тщательно это скрыл, высокомерно ответив:

– За такие слова, брошенные в лицо советнику короля, полагается отвечать, Маркос.

Он ещё не договорил, когда Марк, успев запечатлеть вспышку синего камня Мелфая, вдруг охнул и согнулся от невидимого удара в живот. «Его боевая магия становится всё изощрённей», – подумал он, скривившись от боли.

– Эй, а ну-ка без этих штучек, некромантыш! – крикнул Сурок, бросаясь к Марку. – Ты как, приятель?

С другой стороны Марка подхватил под руку Ильмар. Марк выпрямился, тяжело дыша через нос. И тут увидел нечто такое, что заставило позабыть о боли.

Эльмика отошла от Мелфая. Она по-прежнему пристально смотрела на него, но совсем не тем взглядом, каким глядела на него в Саламоре. «Она наконец-то поняла, насколько он изменился, – подумал Марк. – Ей тяжело и горько, потому что в сердце у неё живет нежность к прежнему Мелфаю. Но она понимает, что он уже не тот, кого она полюбила».

– Зачем ты это сделал? – резко, с обидой в голосе выкрикнула она. – Так ты распоряжаешься своей новой силой? Маркос всю дорогу защищал меня. Заботился. Он вообще не хотел идти в Амархтон. Это я его уговорила. А ты… ты…

– Что, Эльмика? – сурово, почти угрожающе проговорил Мелфай. – Что я?

– Ты другой, Мелфай. Стал другим. Ты был милым, добрым… А сейчас… Кичливый, надутый болван! Таких выскочек полным-полно в Школе Гильдии. Ты такой же, как Ямбрей! Ты предал себя и меня! Предал нашу любовь! Променял на некромантскую мерзость!

В голосе Эльмики дрожала обида и негодование. Мелфай поначалу пребывал в недоумении, переводя взгляд от Эльмики к Марку, словно подозревая их в сговоре. Затем глаза Мелфая начали наливаться кровью, а щёки багроветь. Кажется, он понял только то, что этот негодяй Маркос сумел поссорить его с Эльмикой, и она больше ему не принадлежит.

– Вот, значит, как, Маркос, – низко прошептал он. – Пожалуй, я тебя недооценил. Я думал, что ты просто дурак. А ты, оказывается, мстительный дурак. Ну что, теперь доволен? Думаешь, снова мне всё испортил, снова напакостил? Как бы не так, Маркос, как бы не так. Ты изначально следуешь тому плану, который тебе отвели. И что бы ты ни делал, все твои усилия так или иначе будут соответствовать замыслам моего учителя.

Марк сощурил глаза. Так вот, кто этот таинственный учитель Мелфая! В самом деле, давно стоило догадаться.

– Кукловод. Или как там его зовут?

– Кукловод? Хм, забавное прозвище, – усмехнулся Мелфай. – У него много имён. Но именно тебе к лицу называть его Кукловодом, потому что ты – его самая послушная тряпичная кукла. С самого начала, ещё со Спящей сельвы ты действовал сообразно той роли, которую он тебе отвёл.

– И что же это за роль? – с видимым недоверием спросил Марк, но внутри у него всё сжалось от нехорошего предчувствия.

– Роль дурака, который вытянет Логос из хорошо укреплённого городка Лесного Воинства и принесёт его мне! И ты справился со своей задачей лучше всякого вора. Добровольно! Да ещё и с верой в то, что свершаешь великую миссию миротворца!

– Хочешь сказать, что всё это произошло по тонкому расчёту твоего учителя?

– А ты до сих пор этого не понял, Маркос? Тогда скажи: кто тебя спас от разъярённой толпы солимов у Раздорожной Таверны? Спаситель? Твоя хранительница с подружкой? Тебя спасла магия моего учителя! Тебе было рано умирать, потому что на то время ты ещё не раздобыл Логос!

Марк похолодел. Он вспомнил, с каким ужасом шарахнулись от него солимы, когда им уже ничего не стоило добить его раненого. Их обратило в бегство появление страшнейшего врага, хуже которого и быть не может. Значит, этот Кукловод был там! Значит, это он и убил мечом Марка того лесного чародея – родича Амарты, чтобы пробудить её ненависть к Седьмому миротворцу, нужную ему в своих ритуалах. Выходит, права была Никта в своих догадках.

– Учитель или, если тебе угодно, Кукловод, зная твою логику, предугадывал каждый твой шаг, – продолжал Мелфай, довольный произведённым на Марка эффектом. – И вмешивался в ход вещей только самую малость. Да и то лишь для того, чтобы спасти тебя от неизбежной смерти. Если бы не Кукловод, думаешь, ты пережил бы в Мелисе встречу с некромантом, герой?

Марк напряжённо думал, стремительно выстраивая цепочку событий.

– Некромант в Мелисе – дело твоего Кукловода. Вот, значит, кто этот пресловутый тайный глава Жёлтого Змея!

Мелфай расхохотался.

– Глядите-ка, а он ещё пытается что-то соображать! Брось, не твоего ума это дело, Маркос. Тупизна твоих догадок так же предсказуема, как и каждый твой шаг. Ты думал, что победил возле Храма Призвания? Что разоблачил коварного лжемиротворца? Да неужели ты настолько туп, что веришь, будто могущественный Кукловод позволил бы тебе дойти до Зелёной Идиллии, если бы ты и впрямь мог помешать его планам?!

 – Он что же, сам хотел, чтобы я разоблачил его ученика?

– Да, Маркос, представь себе! Он хотел подтолкнуть меня к правильному решению, к выбору, на который я бы не решился, если бы меня не загнали в угол твои храмовники. Не устрой ты мне ту травлю, я, быть может, и поныне не раскрыл бы в себе магию воли, не научился бы отстаивать своё «я». Возможно, я бы сейчас влачил существование жалкого, никому не нужного Восьмого миротворца. Так что я даже благодарен тебе – ты помог мне сделать окончательный выбор.

«Он лжёт. Он просто пытается вывести меня из себя», – хотел убедить себя Марк, однако выстраивающийся в его голове упрямый логический ряд причин и следствий подтверждал слова Мелфая.

– Скажу тебе больше, Маркос: всё это мелочи по сравнению с фаранским заданием Кукловода, которое ты с блеском выполнил! – чувствуя замешательство соперника, Мелфай всё больше распылялся. – Ты, наверное, и сам догадываешься, что Кукловод идеально знает твой образ мышления. Общение с твоим Сарксом весьма полезно… Ты удивлён, да? Это очень хитрая форма слияния магии мёртвости с магией чувств… впрочем, что тебе объяснять! Словом, Кукловод знал, что ты пойдёшь в Фаран. Достаточно было дать тебе несколько намёков, чтобы ты осуществил всё наилучшим образом.

«Ослепление Никты. Демонстрация силы некроманта. Слух о том, что некроманты боятся Посвящённых…» – Марк ощутил наваливающуюся дурноту.

– Эфай…

– …Был главной целью того, что ты называл планом некромантов! Учитель мне говорил, что ты, скорее всего, понял это ещё в Саламоре, но вижу, твоя тупость порой непредсказуема даже для великих стратегов!

Марк судорожно вздрогнул и замер, словно человек, которому одним ударом отсекли голову, и обезглавленное тело ещё стоит какую-то секунду на ногах. Мысль, сверкнувшая в его разуме, внезапно расширила его сознание, охватила все его бурлящие мысли и швырнула их оземь.

«Мелфай прав. Я знал об этом ещё в Саламоре. Просто не хотел в это верить. Не смог согласиться с отведённой мне ролью».

Он исполнил план некромантов! Вернее, план Кукловода.

Хадамарт, готовясь к новой войне с Сильвирой, желал во что бы то ни стало уничтожить Орден Посвящённых. В Амархтонской битве он увидел истинную силу фаранских воинов-отшельников, а потому вознамерился любой ценой уничтожить их предводителя – Фосфероса. Но отправлять убийц в Фаран, где царят совершенно иные, чуждые хадамартским даймонам законы, было бессмысленно. И тогда Падший Владыка заключил союз с некромантами. Или с Кукловодом, неважно. Важно то, что и некромант, и Кукловод могут находить общий язык с Сарксом. Саркс же, зная мышление Марка, зная его слабости и склонности, может без труда предугадывать его действия. Используя эти знания и свои огромные возможности, Кукловод незримо подтолкнул Марка к тому, чтобы тот отправился в Фаран и, встретив Фосфероса, убедил его отправиться с ним в Туманные болота… Силы небесные, проклятый Кукловод подстроил и появление Амарты в Саламоре, рассчитывая, что она неосознанно поможет ему ослабить Эфая!

– Даже если так, Мелфай, – прошептал Марк, – план твоего Кукловода провалился. Некромант и его слуги не справились с Эфаем.

– Верно, и учитель от этого только выиграл, поскольку цена, которую предложил Хадамарт за смерть Фосфероса, возросла. Но Посвящённый не такой дурак, как ты, и заманить его в одну ловушку дважды довольно сложно. Кукловоду пришлось вовлекать в дело новых кукол. Сперва секутора Радагара, а затем – вольного стрелка Автолика. Последний потащил Фосфероса в Подземные Копи, а оттуда – прямиком к Башне Тёмного Круга, где до сих пор идёт ожесточённая резня между Сильвирой и тёмными. И, как я узнал незадолго до твоего появления, на этот раз исполнение плана Кукловода завершилось удачей!

Марк собрал себя в кулак, стараясь не выдать своё бешеное сердцебиение.

– Хочешь сказать, что Эфай…

– Да, Маркос. Я не стал бы тебе раскрывать этот замысел, если бы он не был уже исполнен.

Марк молчал. Всей душой он жаждал, чтобы слова Мелфая оказались враньём и пустым бахвальством, но реальность давила на разум, сжимала грудь, нарушая дыхание и ускоряя пульс. Если всё это правда… то его вина за то, что он вместе с Никтой и Лейной уговорил Эфая покинуть Фаран чудовищна!

– Толкового дядьку ты себе в учителя заимел! – вступил в разговор Сурок, скрывая собственное волнение нагловатым тоном. – Только вот, скажи на милость, откуда он мог узнать о появлении Маркоса в Спящей сельве? О том, что в рядах Дубового Листа находится Седьмой миротворец, знал только я.

Мелфай презрительно усмехнулся.

– А кому ты всё докладывал, дурачина ты казарменная? У учителя много друзей. В том числе – и в твоём Сарпедоне. С того самого дня, когда ты доложил своему лысому магистру о возвращении в Каллирою Седьмого миротворца, учитель узнал всё, что ему было нужно о вас обоих.

– Ясно. Доносчик, стало быть, у нас завёлся, – хитровато хмыкнул Сурок. – Спасибо за столь важные сведения, Мелфай. Будет что магистрам доложить.

Марк заметил промелькнувшее в глазах Мелфая недовольство, а может быть, даже тревогу. Похоже, увлёкшись моральным уничтожением Марка, он выболтал слишком много – явно больше, чем одобрил бы его учитель.

– А с чего ты взял, что я позволю тебе вернуться к твоим магистрам, Сурок?.. Не хватайся за свой топор, недоумок! – Мелфай чуть отступил назад, приподняв левую руку с браслетом, на котором тускло поблёскивал синий камень. – У меня есть множество способов отправить вас всех в Чёрный Провал. Кстати, как ты убедился, морраки тоже мне повинуются, а эти твари посильнее твоих сельвейских одноглазых уродцев.

– Чего ты хочешь, Мелфай? – поспешил спросить Марк. – Мы ведь сюда пришли тоже по расчёту твоего учителя, не так ли? Что на этот раз должны сделать послушные куклы?

Мелфай прищурился, видимо, не понимая, серьёзно ли спрашивает Марк или смеётся над ним.

– Вообще-то, я ждал только Эльмику. Ни ты, ни сарпедонец, ни этот сопливый послушник мне не нужны… Ладно, проваливайте! – бросил он с высокомерной снисходительностью. – Пошли, Эльмика.

– Я никуда с тобой не пойду, – холодно промолвила девушка.

– Пойдёшь, любимая. Ты забываешь, кто я теперь. На приглашение старшего советника короля отвечать отказом невежливо.

– Я возвращаюсь в Мелис. Только попробуй меня остановить!

Попятившись, Эльмика подняла двумя руками свою магическую трость, как тут невидимый аркан захлестнул её запястья. Девушка взвизгнула, рванулась, но Мелфай, чуть-чуть двигая левой рукой, потянул её незримой цепью к себе.

Марк не промедлил ни секунды – все внутренние силы сейчас работали во исполнение его решения. Не было ни страха, сковывающего движения, ни ярости, затуманивающей разум. Он прыгнул, рывком выхватывая меч, и, сконцентрировав свою неугасимую жажду свободы – для себя, для Эльмики и даже для Мелфая, – рубанул там, где проходила невидимая цепь. Его сильно встряхнуло. Эльмика охнула, с облегчением разъединив свои руки. Мелфай же опустил левую руку, а затем, величаво, неспешно, вытащил из ножен меч-Логос.

– Значит, всё-таки поединок, Маркос. Знаешь, мой учитель и это предугадал. Не будем тянуть. Только ты и я. Без магии, на одной честной стали.

Марк покачал головой.

– Я не стану биться с тобой. Мы уходим. И Эльмика уходит с нами.

– Никто не уйдёт с этого места, пока я не позволю! – по губам юного мага пробежала злая усмешка. Он ощущал полноту своей силы и упивался властью, которую она ему давала. – А впрочем, не в твоих интересах уходить, Маркос. С минуты на минуту здесь появится твоя смазливенькая светловолоска. Ты же не хочешь пропустить с ней встречу, а, Маркос?

– Лейна? Откуда она здесь?

– Почём мне знать? Я так понимаю, высокородная воительница бросила тебя в пути, не выдержав твоего унылого тупоумия. А затем дурёха, воспитанная в лучших традициях рыцарского вздора, решила всё-таки догнать тебя в Амархтоне и помочь тебе в решающей схватке с лютым некромантом Мелфаем!

– Что с Лейной?! – прорычал Марк, сжимая в ярости рукоять меча.

Но Мелфай смотрел ему за спину.

Сзади раздался стук копыт, а затем во внутренний двор влетели и быстро спешились вооружённые всадники. Марк тотчас узнал пятёрку секуторов в тёмно-красных плащах и их предводителя, облачённого в рыцарские чешуйчатые доспехи.

– Что я вижу? Неужто два миротворца намереваются устроить дуэль? – низко произнёс Радагар.

– Что тебе нужно? – бросил Марк.

– Известно что – твой соперник, Маркос. Я бы с удовольствием посмотрел на ваш поединок, но юный наглец мне нужен целым и невредимым, – Радагар и секуторы выстроились в странное ромбовидное построение, как строятся скорее для ритуала, чем для боя. – Благодарю, что исполнил роль наживки для Мелфая, миротворец. Правда, я караулил тебя у Восточных врат, и пока мне доложили, что ты вошёл через Северные, прошло немало времени. А теперь, отойди-ка в сторонку, Маркос.

Мелфай усмехнулся, не выказывая ни тени страха перед шестерыми противниками. У него было надёжное несокрушимое оружие, уже испытанное против этих врагов.

– Упорный же ты человек, Радагар. Тебе так хочется ещё раз поглазеть на мою заступницу?

Радагар не ответил. Оставаясь в прежнем ромбовидном построении, шестеро секуторов двинулись на Мелфая – твёрдым неспешным шагом, словно на церемониальном шествии. Юный маг с улыбкой скрестил руки, что-то беззвучно прошептав. Марк замер, понимая, что сейчас произойдёт… но прошла секунда, а секуторы, неотрывно глядя Мелфаю в глаза, продолжали движение. На лице Мелфая мелькнула тревога. Он снова скрестил руки, снова прошептал заклинание, уже более твёрдо и сосредоточенно, но результатом стала только короткая синеватая вспышка. Выставив перед собой треугольные антимагические щиты, секуторы подходили всё ближе.

– Воля! – решительно произнёс юный маг, отступая. – Воля!!! – вскричал он во весь голос.

Вспышка полыхнула более ярко, на какой-то миг в воздухе появились призрачные очертания могучей воительницы, но через мгновение всё погасло без следа. Мелфай заметно запаниковал.

«Взгляд секуторов! – понял Марк. – Они хорошо подготовились к этой встрече. Глядя в глаза Мелфаю, они ломают его волю, не позволяя ему создать свою магическую деву».

Мелфай пятился к дому, безуспешно пытаясь и пытаясь вызвать свою защитницу. Кажется, на этот раз Радагару удалось загнать его в угол. Марка охватила тревога и сильное желание броситься на помощь юному магу, но тотчас глас рассудка удержал его:

«Даже если я помогу ему убежать, что толку? Пусть уж лучше Радагар схватит его и приведёт к королеве Сильвире. Ей виднее, как с ним поступить».

«Предпочитаешь роль постороннего наблюдателя, миротворец?»

«Нет. Просто надоело, что любое моё действие играет на руку врагу. Если Кукловод такой могущественный, пусть сам спасает своего ученика…»

– Маркос, останови их! – раздался за спиной пронзительный женский крик.

Но это кричала не Эльмика.

– Лейна?!

Да, Мелфай не солгал! Он знал, что она в городе, как знал и то, что она непременно придёт в этот двор. Левая рука светловолосой ученицы Школы рыцарей была в лубке, очевидно, сломана, правая – сжимала сабельный меч. Анфейский зелёный плащ измазан и изодран, лицо расцарапано – похоже, воительнице влетело крепко.

– Маркос!

Девушка подбежала к нему. Силы Небесные, как изменился её взгляд! Её небесно-голубые глаза горели безумной решимостью – на них остался отпечаток пережитого ужаса и скорби, после которых все привычные страхи и слабости уступают место дикому самоубийственному бесстрашию.

– Маркос… Они же подталкивают его к…

Лейна глухо вскрикнула. Натолкнувшись спиной на стену дома, видя, что отступать больше некуда, Мелфай с нечеловеческим воплем широко раскинул руки, закатив голову, словно вопия к Небесам. Тотчас испуганно заржали лошади секуторов и поскакали прочь, а их хозяева вздрогнули и остановились, сбив ритм своего ритуального шествия.

– Это ещё что за?.. – ошеломлённо прошептал Сурок.

Под ногами Мелфая вспыхнул столб белого тумана, быстро расползаясь вокруг призрачной зловещей дымкой. Радагар что-то тихо приказал своим людям, и все шестеро секуторов попятились к выходу со внутреннего двора. Марк представить не мог, что за сила заставила Радагара отступить, когда до желанной цели ему оставалось несколько шагов.

– Они добились своего… – упавшим голосом прошептала Лейна. – Они толкнули его во тьму. Они не оставили ему выбора.

До Марка дошло. Мелфай до последнего не хотел прибегать к этой силе. Погружаясь в пучины страшнейшей магии, он всё же не желал утратить свою относительную свободу, а именно она была ценой за использование тех чар, которые он только что запустил. Кукловод, похоже, не мог или не хотел его ни к чему принуждать. И эту встречу перед настенной картиной Зеркала Мглы он устроил именно для того, чтобы подтолкнуть своего ученика к последнему решению. Точь-в-точь как у Храма Призвания, когда Марк, сам того не желая, загнал юного мага в тупик, вынудив сделать один из главных шагов во тьму. Точнее, во мглу.

Медленно, призрачно, как в неясном сне, клубы белого тумана расплывались по внутреннему двору, как будто намеревались взять в кольцо собравшихся на нём людей. Ильмар и Сурок затравленно озирались, Эльмика застыла в роковой обречённости. Её серые волосы шевелились на лёгком ветерке, играя с наплывающим туманом. В эту минуту Марку почудилось, что в проплывающем мареве начинают просматриваться очертания больших овальных зеркал, но он уже не мог сказать точно, явь ли это или игра его расстроенного воображения.

«Зеркало Мглы, Зеркало Мглы», – стучало в висках.

Мгла надвигалась. Мелфай стоял на месте, так и застыв с раскинутыми руками и запрокинутой головой, а белое марево обтекало его, растекаясь вокруг непреодолимой давящей мощью.

«Та же самая мгла, которая тянулась за некромантом в Мелисе! – вспомнил Марк. – Та же самая мгла, что окутала нас у дома Мелфая, когда некромант выпустил свору своих тенебежцев! Та же самая, но только… гораздо, гораздо хуже…»

Пальцы всё сильнее сжимали рукоять меча, сырой ветерок трепал волосы, дул в уши, а Марк всё думал о своей нелепой, идиотской погоне за Мелфаем. Сумасбродство. Разве можно таким образом победить Зеркало Мглы или хотя бы узнать о нём правду? Когда же он преодолеет в себе этот тщедушный страх перед ответственностью, эту нерешительность и тугодумие? Когда же он обретёт силу противостать своему главному врагу?

Не Мелфаю. И даже не Кукловоду.

Акафарте!

«Здесь и сейчас, миротворец! Ты разве не заметил, что находишься посреди поля боя?»

Мгла, как призрачный гигантский змей, обвила внутренний двор. Секуторы бросились со всех ног наутёк, исчезнув в непроглядном мареве. На миг Марку инстинктивно захотелось последовать их примеру, но какое-то чувство подсказало, что мгла его не выпустит. Мелфай раскрепостил неодолимую силищу, но он ею не управляет. Это не под силу ни ему, ни некроманту, ни даже могущественному Кукловоду. Только всесильная сущность, подобная теоиту, способна на это. Акафарта. Мглистая Богиня. Она получила лазейку и теперь не отступит. Секуторы ей не нужны. А вот все остальные…

Совершенно иной, поражающий само человеческое естество ужас охватил Марка. Всеми порами кожи он почувствовал, как жаждет в него влиться чужеродная энергия, и если это произойдёт…

«Нет, не думай об этом, миротворец! Если бы Акафарта так просто могла это сделать, то давно бы сделала. Что-то не пускает её. Твоя воля, твоя вера, твоя свобода выбора – вот что её удерживает! Используй это оружие, чтобы победить её!»

Бежать преступно. Бежать бессмысленно. Марк зажмурил глаза. И рванулся. Не телом – одной лишь волей, одной верой, одной жаждой свободы. Ломая толщи слизкого марева, захлебываясь ужасом и отвращением, он, словно горящая, промасленная стрела, пронёсся через густой туман…

...И очутился посреди болот. Окружённый непроглядным туманом, в котором проплывали уродливые очертания кривых деревьев… Белое Забвение? Нет, не оно. Похоже, но не оно. Это другое место. Место, в котором он дважды уже встречался со своим Сарксом. И только теперь Марк понял реальное расположение этой местности – болотистый редкий лесок у Северных врат Амархтона! Запретное место, в которое никто не ходит, опасаясь ядовитого, сводящего с ума тумана. Сейчас Марк стоял на небольшом холмике перед стеной белой мглы. Именно стеной, подобной неприступной крепости.

«Дворец Акафарты?»

Марк шагнул вперёд и сразу же ощутил сопротивление могущественной силы. Огромным усилием Марк продвинулся вперёд на два шага, но белая пелена мягко оттолкнула его назад.

«Бесполезно, Маркос. Слишком рано. В своё время ты получишь приглашение и войдёшь сюда как званный гость, а не как мелкий грабитель», – прозвучал в его голове знакомый до отвращения голос.

Марк прекратил усилия.

– Охраняешь свою богиню, Саркс?

Тёмная фигура в капюшоне, скрывающем лицо, появилась перед ним в облаке мглы.

«Она не нуждается в охранниках. Она вообще ни в чём не нуждается».

– Что она за существо?

«Тебе рано об этом знать, Маркос. Твой рассудок сейчас не в состоянии выдержать откровения о ней. Ты всё узнаешь позже. Когда будешь готов. Когда примешь своё окончательное решение».

В груди закружился водоворот чувств: жажда схватиться хотя бы с этим видимым врагом смешалась с негодующим чувством бессилия. Тот Саркс, который перед ним – всего лишь бестелесный призрак. Настоящего Саркса можно уничтожить только в себе.

– Решение? Я никогда не приму твою силу, ты же знаешь.

– Я знаю цену твоей самоуверенности, Маркос. До сих пор тебя спасало только то обстоятельство, что ты был нужен твоим врагам живым. У Раздорожной Таверны тебя спас Кукловод. На Скалах Ящеров – мастерство хранительницы. У Саламора – Посвящённый. Однако наступил час, когда рядом нет ни хранительницы, ни Посвящённого, а Кукловоду ты больше не нужен.

– Зато я нужен тебе. Моё тело и душа. Чтобы наслаждаться всеми мерзостями, на какие способен твой извращённый ум.

– Да. Твоё тело и душа, – согласился Саркс. Под капюшоном не было видно его лица, но Марк знал, что он усмехается. – Но ты от меня никуда не денешься. Я уже говорил тебе, что из-за неестественного раскола твоего «я» на «Я-Маркос» и «Я-Саркс» ты не можешь умереть, как все нормальные люди. Да, твоё тело пойдёт на корм червям, но душа зависнет в безвременье до тех пор, пока не исчезну я. А это случится ой как нескоро! Не скрою, что меня такой расклад не устраивает. И готов поспорить, тебя тоже. Словом, соглашайся, Маркос. Пока не слишком поздно. Через минуту ты рискуешь опоздать.

Через минуту?! Сознание Марка вспыхнуло неугасимой тревогой. Не зная, как выйти из этого морока, он по одному лишь наитию неистово ринулся назад – в свой мир…

…И очнулся во дворе того же дома, окруженный плотным кольцом белой мглы. Похоже, в реальном времени прошло не больше нескольких секунд. Мелькнули спины убегающих секуторов, и только Радагар остановился у самой пелены, очевидно, желая досмотреть, чем закончатся события в этом дворе. Сурок, Ильмар, Лейна и Эльмика по-прежнему стояли рядом с Марком. А вокруг них, то ныряя во мглу, то выныривая из неё, сновали морраки. Издавая глухое рычание, они перебегали с места на место, окружая добычу.

«…Пока не слишком поздно. Через минуту ты рискуешь опоздать», – эхом пронеслись в голове слова Саркса.

«Сколько их? Шесть-семь? Дюжина? Проклятье, нам и с четвёркой не справится!»

Мелфай прижимался к стене. В одной руке его был меч-Логос, на другой – браслет с синим камнем. Его магия перестала сдерживать морраков. Правда Мелфай не интересовал монстров, равно как и Радагар. Словно управляемые чьей-то невидимой рукой, морраки сжимали кольцо вокруг пятерых людей, готовясь набросится на добычу.

– Маркос, бей! – неожиданно крикнул Сурок и, опережая врагов, первым замахнулся мельвийской секирой на ближайшего моррака. Монстр отпрыгнул, а вслед за тем – трое или четверо его сородичей ринулись в атаку. Лейна полоснула одного саблей, сумев избежать смертоносных когтей, Эльмика ударила слепящим лучом в глаза другому. Третьего принял на свой бронзовый меч Ильмар, тотчас свалившись на землю от силы броска.

«Последнее решение, Маркос. Ты в западне, и ты знаешь это. Без моей силы тебе не справится с морраками. Ты сам загнал себя в эту ловушку. Я ни к чему не принуждаю тебя. Я спасаю тебя. И твоих друзей, кстати, тоже».

Марк скрипнул зубами. Саркс прав. Тактически прав. Как всегда.

– Бежим отсюда! – в отчаяние закричал сбитый с ног Ильмар.

Сурок отмахивался секирой от трёх бегающих вокруг него морраков. Сейчас он мог только защищать себя, не более. Лейна едва увернулась от нового броска нелюдя. Эльмика с визгом полетела наземь – у бросившегося на неё монстра осталась в лапах её походная сумка. Мелфай, сжимая зубы, встряхивал браслет с синим камнем, силясь повторить ошеломившую монстров вспышку, но… подарок Акафарты предательски безмолвствовал.

Лёжа на земле, Эльмика завизжала, отводя взгляд от бросающегося на неё чудища. Сурок прыгнул на монстра сбоку, рубанул секирой по боку, добавил ударом ноги в оскаленную пасть. Истошно рыча, моррак покатился по земле, размазывая кровь.

– Маркос, да что с тобой?! Оглох?! Свихнулся?!

Марк стряхнул ошеломление.

«В бой, миротворец. Не смей говорить, что всё кончено и бой напрасен. Пока сердце бьётся в твоей груди, пока руки держат меч – ничто не напрасно!»

Оскал Барса. Полосующий удар снизу-вверх в стремительном натиске. Как барс, бросающийся на добычу. Принцип неистовой атаки. Боевое неистовство, слитое с благородством души и железным чувством справедливости. Всего один раз учитель Калиган показывал и объяснял этот принцип Марку, но сейчас этих скудных знаний оказалось достаточно. Стремительная атака, сверкнувший снизу-вверх меч вольных стрелков – и располосованный двумя симметричными линиями моррак забился на земле.

Однако Оскал Барса – идеальный приём для поединков, когда сражаешься только с одним противником. Сосредоточившись на одном враге, Марк потерял из виду остальных.

«Никакие навыки не спасут тебя, дурачина! Сейчас будет поздно… Прими решение! Прими мою силу!!!»

Жёлтовато-синий моррак совершил огромный прыжок – взвился в воздухе, растопырив мускулистые лапы с острыми когтями, оскаливая жёлтые клыки и сверкая горящей чернотой глаз.

«Прими силу…»

Смертельная секунда затянулась.

«Прими, прими, прими…»

Не успев увернуться, Марк встретил врага колющим выпадом: меч вольных стрелков пронзил тело моррака, после чего неистовый монстр сбил Марка с ног. Ударившись спиной оземь, Марк едва не потерял сознания, дыхание сбилось, перед глазами все поплыло. Он увидел, что половина меча вольных стрелков осталась в теле смертельно раненого нелюдя, в руках же Марка теперь был бесполезный обломок.

В эту минуту Мелфай, убедившись в тщетности своих попыток остановить монстров, бросился к Эльмике и, схватив её за руку, потянул за собой. Девушка рванулась от него, как от моррака, но хватка юного мага была крепкой.

«Нет, он всё-таки сильно любит эту девушку. Может быть, именно эти чувства ещё позволяют ему оставаться человеком…»

И вдруг – озарение!

«Если Эльмика погибнет – у Мелфая не останется ничего, что удерживало бы его от превращения в послушного монстра Акафарты. Горечь и боль, ярость и гнев станут для него последним толчком. Вот почему ни Кукловод, ни Акафарта не помогают ему против морраков!»

Но тут в голове Марка пронеслась куда более ужасающая мысль: а если сейчас погибнет Лейна?! Мелфай говорил, что Кукловода устраивает множество вариантов развития событий. Что, если он предусмотрел и такой поворот?! Гибнет Лейна – и Марк, не выдержав шока, переступает свою последнюю черту! Принимает силу Саркса! Хотя бы для того, чтобы отомстить!

Марк ещё не успел додумать эту мысль до конца, как увидел бегущего на Лейну со спины моррака, и ужас заставил его вскочить.

Эльмика должна умереть!

Лейна должна умереть!!!

– Держи, Маркос!

Марк на лету поймал брошенный ему Сурком топорик на длинной рукояти.

– Лейна, сзади!

Слишком поздно. Сшибив воительницу наземь, моррак взмахнул могучей лапой.

«Конец… конец… конец!»

Марк нёсся как никогда в жизни, но не успевал. Лейна закричала, дико рванувшись, и в тот миг, когда когти моррака были у её лица, в бок твари ударило острие меча послушника Ильмара. Злобно зашипев, монстр ринулся на несчастного юнца и страшным ударом переломал ему руку, после чего схватил обезумевшего от боли юношу и швырнул оземь.

Марк с криком обрушил лезвие топора на шею моррака, окатив всё вокруг брызгами крови и почти полностью отрубив ему голову.

Лейна приподнялась, упираясь целой рукой в землю. Сурок был уже рядом, отгоняя от неё сразу четырёх морраков, которые по чьей-то незримой команде разом ринулись к воительнице. Ильмар, лёжа на земле и пребывая в шоке, изумлённо пялил глаза на происходящее.

– Маркос… – прошептала Лейна, указывая глазами на Мелфая, тянувшего вырывающуюся Эльмику. – Спаси её… Мелфай не понимает…

Не дослушав, Марк сорвался с места. Мелфай с Эльмикой почти достиг пелены тумана в том месте, где должен был быть выход со двора. Здесь же стоял секутор Радагар. Он даже не удосужился вынуть меч из ножен, предпочтя роль наблюдателя.

Завидев Марка, Мелфай оскалил зубы, по-своему расценив его намерения.

– Давай, попробуй отнять её у меня, подонок!

Грубо толкнув Эльмику на землю, Мелфай вскинул Логос, тут же атаковав врага стремительным ударом. Марк отскочил, не зная, как в двух словах убедить Мелфая, что Эльмике угрожает смертельная опасность.

Сзади послышалось рычание сразу нескольких монстров.

«Что я делаю? – пронеслась мысль обречённости. – Мы все приговорены. Морраки вокруг. Они не выпустят нас живыми с этого двора. Нам не одолеть их и неоткуда ждать помощи. Акафарта всё предусмотрела, всё рассчитала. Она и есть этот вездесущий Кукловод, а учитель Мелфая – всего лишь марионетка, возомнившая себя гением!»

– Ну, подходи! Что, испугался, жалкий недоносок?! – орал ему в глаза Мелфай, словно не видя несущихся к нему сзади монстров.

«Не обращай на него внимание! Защищай Эльмику! Бейся, пока есть силы, и умри как воин!»

Марк бросился вбок, пытаясь обойти Мелфая, но тотчас ему пришлось отбивать топором выпад Логоса.

– Эльмика, беги!.. Радагар, прикрой её! – в отчаяние завопил Марк, видя, что не успевает самую малость.

Сгорбленный моррак с красноватой шерстью на загривке, испепеляя людей осмысленной злобой в глазах, прыгнул на поднимавшуюся Эльмику. Девушка не успела и завизжать. Лишь глухо, изумлённо вскрикнула, когда когти моррака коснулись её груди и шеи.

«Эльмика!..»

В громадном прыжке, невзирая на метящий ему в спину Логос, Марк настиг коварную тварь, с воплем вогнав топор в шишкастый череп. Не глядя на ревущего в агонии моррака, Марк упал на колени, подхватив девушку под окровавленную голову.

– Эльмика, Эльмика, Эльмика…

Его затрясло в бешенной лихорадке. Изумлённое лицо сероволосой магессы быстро бледнело. Шея и грудь её были разорваны. Из перебитой аорты фонтанировала кровь, заливая серые волосы, халат и тёмную землю. С такими ранами девушке оставалось жить меньше минуты.

«Эльмика».

Она пыталась что-то сказать, но губы её не могли пошевелиться.

Убивающее, погружающее в мёртвую пучину бессилие! Ничто не поможет, ничто не спасёт. И даже Взятие чужой раны, овладей он этим даром, здесь ничего не изменит.

Держа девушку под голову и обнимая её за плечи, Марк окинул ненавидящим взглядом внутренний двор. Не было ни праведного негодования, ни боевой ярости, как это случалось с Марком в запале. Нет, теперь там, в глубине его души зарождалась бурная, неодолимая ненависть.

«Ты не умеешь ненавидеть, Маркос», – промелькнули в памяти слова Яннеса.

«Умею. Теперь умею».

Но тут его взгляд вернулся к остывающему лицу Эльмики. Зачем? Какой смысл кого-то ненавидеть? Всё равно это конец. Спасение только в силе Саркса, а он её не примет. А это значит, что умрут все. Кроме, конечно, Мелфая.

«Прости меня, Спаситель… простите меня все. Я никого не спас…»

Ещё бьются плечом к плечу Сурок и Лейна, держа оборону у лежащего на земле Ильмара. Прибывают новые морраки.

Смысла нет.

Вернее, чуть-чуть есть.

Провести в последний путь эту девушку, серую магессу, которая не верит ни в Небеса, ни в Гадес, ни в добро, ни во зло, но умеет любить, умеет выбирать и в конце-концов – выбирать тот путь, который подсказывает совесть, а не жажда самовозвышения.

– Ты идёшь по лестнице в Небо, оставляя всё суетное, поверхностное, напускное на земле. Ты отказалась от своей доле в грехе, избрав верность совести – святому дару, вложенному в тебя Творцом прежде твоего рождения… Ты поднимаешься по небесной лестнице и с каждым шагом вдыхаешь очищение, чувствуя близость новой, непостижимой земному человеку жизни. Спаситель идёт рядом с тобой. Его рука касается твоей руки. Он улыбается тебе. И принимает в свой дом…

Марк не знал молитву-провожание дословно. Слышал её всего раз в лагере морфелонских наемников, запомнив лишь саму суть. Что-то вспоминал по ходу, что-то добавлял от себя, чувствуя, как в его груди происходит надлом, и слёзы падают из глаз на холодеющую щеку девушки.

И тут, в последнее мгновение перед закатом сознания, губы Эльмики, тщетно пытавшиеся разжаться, приоткрылись:

– Маркос… останови это… останови.

Губы замерли. Глаза закатились. Окровавленная прядь волос обвисла до земли. Девушка была мертва.

Марк сильно обнял её, прижимая к груди. Отчаяние, ненависть, бессилие, боль – всё смешалось в неистовый водоворот чувств, закруживший, забурливший внутри.

– Если б я мог!!! – выкрикнул он с яростью в скрытые мглою и тучами небеса.

«Она не сказала «останови, если можешь». Она сказала «останови».

– Как? – прошептал Марк, слабо различая в темноте своего сознания крошечный силуэт. – Циэль… ты… это ты? Будь ты проклята… где ты была раньше? Где ты была минуту назад?!»

«Я всегда была там, где и сейчас, Маркос. Но ты не видел меня, потому что не пожелал снять пелену со своих глаз. Ты миротворец, а смотришь на мир глазами вражды. Делишь людей на своих и чужих. Потому и слышишь только своего Саркса. Не видишь другой силы, кроме той, которую предлагает он. А она есть, Маркос. И найти её очень просто. Надо только прекратить смотреть на мир так, как смотрят все остальные. У тебя свой путь, свой дар и своё призвание. Встань и иди, миротворец!»

Силуэт исчез, но в ту же минуту – пронзительный луч света рассеял подобно молнии всю царящую в сознании темноту.

Там, где вражда, сеять мир!

…Лезвие Логоса коснулось его щеки.

– Отойди от неё, – услышал он глухой голос Мелфая.

Марк открыл глаза, отпустив тело Эльмики. Затем медленно поднялся, неотрывно глядя в налитые кровью глаза юного мага. Острие обоюдоострого меча смотрело чётко в горло Марку.

– Отдай мне Логос. Или умрём все, – едва слышно ответил Марк и протянул руку.

Мелфай простоял так секунд пять, продолжая испепелять Марка ненавидящим взглядом, а затем… бросил меч на землю и веки его задрожали.

Бой в это время притих. Лейна с кровавыми следами на лодыжке лежала рядом с Ильмаром, пытаясь встать. Её сабля торчала из горла ползающего в стороне моррака. Сурок, раненый в плечо, спину и голову, ещё держался на ногах, грозно удерживая мельвийскую секиру над головой. Морраки, а их было не меньше дюжины, осторожно перебирая лапами, ходили вокруг, готовясь по команде вожака наброситься всей сворой на добычу.

Марк ощутил чистую, родную сталь Логоса, и сердце его забилось. Взяв меч одной рукой за рукоять, другой – за острие, он шагнул к морракам, поднимая оружие над головой. Абсолютно не боевая стойка. Стойка человека, выражающего исключительно миролюбивые намерения.

Мгновенно он почувствовал, как хищные нелюди буравят его взглядами. Но впервые в жизни он не испытывал пред лицом такого жестокого врага ни страха, ни отвращения.

«Вы ведь просто подземные твари, неопасные для людей, если не лезть в ваше логово, – чувствуя, как очищаются мысли и меняется сам взгляд на этих существ, подумал Марк. – Вы не враги людей. Ваше место в подземельях. Питайтесь трупами и отбросами, как делали это раньше. Здесь не ваш мир. Вы не враги нам, но здесь вы чужие. Уходите!»

Марк медленно подходил к затаившимся в недоумении морракам, пока не остановился в двух шагах от оскаленной морды горбатого вожака. Сурок и Лейна смотрели на него с изумлением: им, наверное, казалось, что миротворец сошёл с ума.

«Уходите», – мысленно повторил Марк без всякой угрозы, как мирным, но незваным чужакам.

Горбатый вожак глухо пророкотал, опуская морду. Другие морраки, медленно переставляя лапы, потянулись к подвальным окнам. Марк почувствовал, как они слабеют. Слабеют, сами не понимая того, что с ними происходит. А потому – уходят от схватки с этим странным врагом.

От схватки с миротворцем, впервые осознавшим свой сокровенный, неповторимый дар! Дар примирять!

Глаза его застыли, наливаясь свинцом. Руки, тоже будто свинцовые, опустились, не в силах больше держать меч над головой. Для Седьмого миротворца в этом опустевшем дворе наступила бесконечная тишина.

Он не видел, как убежали последние морраки, не видел, как начала редеть, а затем и вовсе исчезла мгла, окольцовывавшая двор. Не видел Мелфая, выкрикнувшего изо всех сил какое-то неразборчивое проклятие и бросившегося наутёк. Не видел Радагара, бросившего ему вслед кривую усмешку и неспешно побредшего прочь. Не видел Марк и Лейны, которая, сама раненая, помогала Сурку и Ильмару. Не видел и не слышал сидящего на земле несчастного послушника, глядящего на свою изувеченную правую руку с вывороченным суставом:

– Как же… как же я теперь… – судорожно всхлипывал он. – Я же меч держать не смогу. Никогда.

– Хватит хныкать, воин Морфелона, – бросил сквозь зубы Сурок, подвязывая ему под изломанную руку его бронзовый меч. – У тебя ещё вторая рука есть.

Ничего этого Марк не видел и не слышал. Им овладело странное, тоскливое чувство человека, одураченного самим собой. Чувство полководца, который долго и упорно штурмовал неприступную крепость, теряя сотни своих людей, а когда, наконец, крепость была взята, узнал, что с другой стороны твердыню можно было взять без боя. Чувство новой, колоссальной силы, обнаруженной в себе только что, смешалось с чувством вины за своё надуманное бессилие, за своё самосожаление, за неверие, цена которому – чужая жизнь, которую он не сумел уберечь.

– Прости меня, Эльмика, – беззвучно прошептал он. – Прости, Спаситель… Все, простите.

«Не убивайся. Может быть, не погибни она, не шепни из умирающих уст последние слова, ты так и не открыл бы в себе свой дар и не спас бы всех остальных…»

Внутри взбурлил неистовый поток. Марк шагнул к исчезающим сгусткам мглы с такой решимостью, будто хотел изрубить их мечом, как злобное, жестокое существо.

– Прибереги утешения для своего Кукловода. Час назад я мечтал о спокойной жизни и родном доме, а теперь я жажду только встречи с тобой. И я найду тебя, существо, кем бы ты ни было. И найду способ тебя уничтожить. Теперь я знаю, что ты и вправду существуешь, знаю, что у тебя есть логово. Сегодня я видел крушение твоих планов, и знаю: в тебе нет всемогущества. Ты просто нежить, нелепое подобие жизни, не заслуживающее ничего, кроме небытия. Слышишь, Акафарта, скоро я найду тебя!

«Я буду ждать тебя, Маркос…» – прошелестел тихий манящий голос, растворившийся вместе с остатками мглы.