Через сутки бешеной скачки они уже были в Урукхайске, столице одноимённого Королевства. Кэште всё здесь было до боли знакомо: архитектура пещерного типа; дома, похожие на обломки скал и вездесущие памятники Белой Руке, напоминающие дорожные указатели.

Время от времени её кто-нибудь узнавал, и слышались удивлённые и почтительные возгласы: «Принцесса Кэшта!» Но королевская дочь и её спутники безостановочно мчались к Великому Курултаю.

Дом Белой Руки был виден издалека. На Площади Свободы возвышалось большое серое здание, на фасаде которого белым камнем выложена рука, застывшая в жесте голосования. Над оплотом урукхайской демократии гордо реял национальный флаг: чёрно-красное полотнище с золотой короной в центре. В своё время по поводу знамени было сломано множество копий: эльфиниты требовали добавить зелёную полосу, а белоручки — традиционный указующий перст, но эти предложения не прошли. Зато в Рейхе националисты поместили на флаг тех же цветов взметнувшуюся в нацистском приветствии белую руку.

Охрана у здания попыталась было остановить незнакомцев, но, увидев, кто перед ними, стражники замерли, раскрыв рты.

— Присмотрите за лошадьми! — бросила им Кэшта и стремительно ворвалась в помещение.

Когда принцесса, с наследником на руках и в сопровождении троицы эльфов появилась в зале заседаний, на трибуне ненавистный Гэк уже произносил текст присяги. Увидев дочь короля, которую считали погибшей, поражённые парламентарии застыли. Первым вышел из оцепенения, естественно, подлец Гэк:

— А, блудная дочь вернулась! Как мило, что ты пришла поздравить меня с коронацией!

— Я вернулась, чтобы не допустить воцарения в моей стране наглого узурпатора и самозванца, преступника, путчиста и убийцы моего отца!

— А у тебя есть доказательства, детка? — нагло ухмыльнулся Гэк. — Мы живём в правовом государстве, и существует презумпция невиновности.

— То, что ты совершил государственный переворот и пытался объявить короля сумасшедшим, известно всем. Его убийство должно было расчистить путь к трону, ведь ты пытался убить и меня!

Председатель Курултая Спик зазвонил в колокольчик:

— В связи с изменившейся обстановкой я вынужден прервать процедуру коронации и вынести сложившуюся ситуацию на суд депутатов.

— Да как ты смеешь! — взорвался Гэк. — Когда я стану королём, ты не будешь здесь сидеть! Вы все проголосуете за меня, однозначно!

Узурпатор бешено размахивал руками и неистово тыкал указательным пальцем в зал.

— Герцог Гэк, я лишаю вас слова! Немедленно покиньте трибуну! И Вы присаживайтесь, Ваше Высочество.

Гэк для порядка ещё потряс кулаками, но всё же освободил место для выступления. Кэшта и её спутники сели в гостевой ложе слева, тогда как герцог демонстративно занял правую королевскую ложу. Тем временем на трибуну вышел первый народный избранник:

— Депутат Глюкодил, председатель Фракции Эльфинитов. Наша фракция считает, что всё предельно ясно: нужно короновать единственную законную наследницу, принцессу Кэшту, и привлечь к ответственности герцога Гэка за переворот и прочие преступления.

Авари стали поздравлять Кэшту, но тут Глюкодила сменил представитель Белоручек:

— Депутат Сарукан. В заветах Белой Руки не предусмотрено, чтобы королём была женщина. Управлять государством — не для слабого пола. Мы должны уважать свои традиции, и Урукбаши, Отцом Урукхаев, должен быть только мужчина!

— А как же Элберет твою Гилтониэль?! — не выдержал Беарнас.

— Попрошу наших гостей соблюдать порядок, — одёрнул его Спик. — Слово предоставляется депутату Питэку от Фракции Гомиков.

— Депутат Сарукан прав, женщина у власти — это не по-людски как-то. Короли всегда были мужчинами, но и герцог Гэк не выход. Он запятнал себя переворотом и связями с Рейхом. Поэтому предлагаю короновать внука Урукбаши.

— Это не разрешит ситуацию, — возразил Спик, — Он ещё ребёнок, и всё равно придётся назначать регента.

— Депутат Урюк, Фракция Чепистов. Традиции людей не имеют к нам никакого отношения — у нас свой особый путь, и, исходя из этого, мы должны делать собственный выбор. В этой связи настораживает, что принцесса появилась в сопровождении эльфов. С другой стороны, всем известны связи герцога Гэка с Рейхом. Мы никому не позволим сбить нас с нашего самобытного пути! И всё же, учитывая серьёзные обвинения против герцога, а также то, что принцесса — прямая наследница Урукбаши, предлагаю короновать её.

Но представитель крайних чепистов считал иначе.

— Депутат Кукурук. Женщина остаётся женщиной, а Гэк тоже родственник короля, и он уже обладает опытом управления государством. Мы не имеем права из-за голословных обвинений в адрес герцога передавать судьбу нашей Родины в слабые женские руки!

— Уважаемые депутаты, — обратился Спик, — вопрос очень сложный. Предлагаю предварительно обсудить его в комитетах и комиссиях. Там рассмотрят его со всех сторон, расследуют все обвинения, и мы сможем перейти ко второму чтению.

— У меня другое предложение, — вмешался Гэк, чувствуя, что дело принимает нежелательный оборот. — Так мы погрязнем в бюрократии! Но есть прямой демократический путь! — Гэк выдержал эффектную паузу и приковал к себе взгляды заинтригованных слушателей. — Спор между претендентами может быть решён в честном поединке. Но поскольку мой противник — слабая женщина — я готов сразиться с любым её сторонником. С удовольствием выпустил бы кишки из эльфа!

Зал одобрительно загудел, и все теперь смотрели на Кэшту.

— Вы согласны, принцесса? — спросил с надеждой Спик.

— Спокойно, — шепнул Амрод Кэште. — Этот подлец надеется на силу, полученную от Кольца. А если мы откажемся, то все сочтут это слабостью и трусостью. Но мы не бросим тебя! Беарнас примет вызов!

— А почему Беарнас? Как что, так сразу Беарнас!

— Очень просто. Меня нужно беречь как командира, а Маэлнор чаще держит лютню, чем меч.

— Но я тоже не помню, когда последний раз махал им.

— Увы, больше некому. Кто ещё, кроме тебя, сможет помочь бедной принцессе?

— Я! — раздался голос от дверей.