– Все, можете отдыхать, – буркнул охранник.
Закрыв за собой дверь, ведущую в отделение для длительных свиданий, мужчина устало опустился за стол и сладко зевнул.
– Спасибо, – вежливо ответила Вика и огляделась.
Отделение начиналось с маленького квадратного холла. Тут была идеальная чистота и порядок. Обстановка чем-то напоминала домашнюю. С одной стороны стоял маленький диван с яркими, сшитыми из разноцветных лоскутков подушечками, с другой – телевизор. Со стен свисали вьющиеся цветы, высаженные в смешные горшки-березки – белые с маленькими черными полосками. Между цветами было множество простых, но очень милых детских рисунков. Чуть дальше начинался длинный коридор. Стены его были выкрашены в зеленый цвет, на полу лежал новый темно-коричневый линолеум. К удивлению Вики, все двери, выходящие в коридор, находились только с левой стороны.
Неожиданно, крикнув что-то непонятное, навстречу им выскочили два мальчика, наверное, близнецы. Хорошенькие, с крупными белыми кудрями. С виду мальчикам было лет по десять. Не обращая ни на кого внимания, они подбежали к дивану и весело плюхнулись на подушки. Размахивая ногами, дети громко завизжали и начали бороться. Услышав крик, к ним выбежала полная женщина лет сорока в красном замызганном на животе халате и с железными бигуди на голове. Сжимая в руке сковородку с салом, она бесцеремонно прошла мимо Александра и Вики и, наклонившись над детьми, сердито гаркнула:
– Какого хрена вы здесь шастаете? Я же сказала вам сидеть в комнате. А то наберетесь еще какой-нибудь заразы!
Толкнув Вику в плечо, женщина угрюмо насупила брови и, гордо подняв голову и переваливаясь, как утка, поковыляла назад.
– Идем! – позвала девушка, обращаясь к Саше. – У нас пятая комната.
– Идем! – ответил Александр и опустил голову.
Молча пройдя коридор, они остановились возле нужной двери. Открыв замок, Сторожев сдержанно улыбнулся и пропустил Вику вперед.
Переступив порог, они оказались в небольшом номере, чем-то напоминающем бокс в студенческом общежитии. В нос ударил тяжелый запах сырости и въевшегося в стены дыма сигарет. Опустив сумку на тумбочку, девушка с интересом посмотрела по сторонам. Маленький коридорчик, разделенный небольшой полукруглой аркой, переходил в кухню. Справа от входа была ванная, слева – спальня. Все помещения были такие миниатюрные, словно игрушечные: коридорчик был около четырех квадратных метров, спальня немного больше. В ней с трудом разместились двуспальная кровать, небольшой платяной шкаф и стул. Кухня тоже была крохотная. Возле окна стоял холодильник «Норд», чуть дальше, прижавшись друг к другу, две тумбочки. На них была посуда и старенький электрический чайник из нержавейки. У стены стоял маленький, всего на два человека, стол. Над ним висела большая икона, по-видимому, нарисованная самоучкой. Она была непривычно яркая и очень грустная. Казалось, большие глаза Богородицы, изображенной на ней, плакали. Наверное, тот, кто рисовал эту икону, в чем-то сильно раскаивался.
– А здесь неплохо! – солгала Виктория и обернулась.
Опустившись на стул, Сторожев задумчиво смотрел в пол.
– Саша, – тихо окликнула его Вика, – что с тобой? Что-то случилось? Ты что, не хочешь меня обнять, поцеловать? А может, ты и правда меня не любишь?
Встрепенувшись, парень быстро поднялся. Быстрыми широкими шагами он подошел к Виктории, схватил ее за плечи и сжал их крепко, почти до боли.
– Девочка моя, никогда так не говори! – воскликнул Александр. – Как я могу тебя не любить? Даже не думай об этом, слышишь? Ты для меня все! Никто никогда не был мне так дорог. Ты для меня словно глоток воды! Ты для меня все!
Глубоко вдохнув, он продолжил:
– У мужчин не принято так говорить, но я должен признаться: мне стыдно перед тобой. Понимаешь? Ты этого не заслуживаешь! Твоя свадьба должна была быть как сказка, а не как кошмар в этом гадком бараке. Прости меня, белочка, за это!
Сторожев слегка повернул голову и посмотрел в окно. Девушка понимала: ему сейчас тяжело. Сильный, успешный, он не привык перекладывать свои проблемы на чужие, тем более женские плечи. Но люди не зря говорят: от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Это испытание они обязаны пройти вместе. Это ее выбор. Виктория нежно обхватила ладонями лицо Александра и повернула его к себе. Сосредоточившись, девушка заглянула в его глаза. Большие, темные, они были бесконечно грустными и погасшими.
– Сашенька, миленький, самый родной, я тебя понимаю. Поверь, мне ничего не страшно. Я так сильно тебя люблю, что готова пройти с тобой через все! Чем бы это ни было, адом или бараком, я все равно хочу быть рядом с тобой. Хоть иногда. Я хочу хоть немного скрасить твои будни. И не от того, что жалею тебя. Нет! Я просто хочу быть с тобой! Понимаешь? Я не желаю терять ни минуты нашего счастья! Ты думаешь, мне плохо, я расстроена из-за того, что у нас не состоялась пышная свадьба? Нет! Это не так! Ведь что такое свадьба? Всего лишь один день. И пусть он будет прекрасный, веселый, яркий, но если он перечеркивает годы большой любви, даже проведенные в колонии, я отрекаюсь от него. Сознательно. Я выбираю любовь, а не свадебное застолье! Ты понимаешь меня, любимый?
– Понимаю, моя девочка! – тихим гортанным голосом ответил Сторожев и слегка отстранился. Сузив глаза, он смотрел на Вику таким жарким, испепеляющим взглядом, что у нее внутри все сжалось. – Ничего, будет еще и на нашей улице праздник! Ради тебя, моя белочка, я все сделаю. Мы еще прорвемся, я тебе обещаю!
Александр погладил Вику по щеке и улыбнулся. Его большие руки были шершавыми и очень теплыми. Вздрогнув, Виктория слегка поежилась. Словно предчувствуя что-то грандиозное, девушка испуганно округлила глаза и затаила дыхание. Их взгляды встретились, и Вика с Александром замерли. Казалось, они растворились друг в друге.
– Девочка моя! Я так сильно тебя люблю! – наконец произнес Саша.
Обхватив Викторию руками, он с силой привлек ее к себе. Его ладони сжали ее талию и опустились вниз. Вздрогнув, девушка подняла голову и обняла Александра за плечи. Прижавшись к нему, она почувствовала, как напряглось его тело, как, перекатываясь, заиграли мышцы. Опустив голову, Сторожев с наслаждением вдохнул нежный аромат ее пышных волос и застонал. Тихо, чуть слышно. Затем, наклонившись, он осторожно взял Викторию за подбородок и несколько раз поцеловал в губы. Сначала ласково, игриво. Затем сильно, до боли. Его дыхание стало прерывистым и горячим. Виктория закрыла глаза и задрожала. Приоткрыв рот, она почувствовала его теплый, чуть влажный язык. По ее телу разлилась сладостная волна. Казалось, еще немного – и она упадет. Предчувствуя это, Александр подхватил ее на руки и понес в спальню.
– Белочка моя, как же ты прекрасна! – прошептал он. – И ты – моя жена! Моя!
Бережно опустив ее на кровать, Сторожев взволнованно склонился над девушкой. За окном догорал закат. Лицо Виктории казалось немного испуганным. Рассы́павшись по подушке, ее волосы блестели, словно червонное золото. Чуть вздрагивая, на шее билась тонкая голубоватая жилка. Изумрудные глаза наполнились прозрачными, едва заметными слезинками. Вика, казалось, не дышала. Протянув руку, Александр бережно, едва касаясь, провел пальцами по ее шее и опустился к груди.
– Не бойся! Я не причиню тебе вреда! – произнес он и страстно поцеловал Викторию.
– С тобой я ничего не боюсь! – с трудом переведя дыхание, ответила она.
Не отрываясь от ее губ, Сторожев сбросил пиджак на пол. Следом полетела рубашка. Девушка затрепетала от волнения. Все-таки ЭТОГО она боялась.
Виктория погладила мужа по груди и вымученно улыбнулась. Снимая с нее одежду, Александр осыпáл поцелуями каждую частичку отвоеванного им тела. От его прикосновений девушка вздрагивала и тихо стонала. Ее глаза взволнованно блестели. Неожиданно Сторожев застыл. Перед ним лежала богиня! У Вики было грациозное, красивое, словно выточенное из мрамора тело. Девушка тяжело дышала, ее грудь вздымалась и опускалась, маленькие коричневые бутоны сморщились и напряглись. Бедра Вики раздвинулись, и показался маленький, зажатый между ними пушистый холмик. Судорожно сглотнув, Александр поднялся и, не отводя от нее взгляда, снял брюки.
Натянув на себя простыню, Виктория округлила глаза и приподнялась.
Впервые в жизни она видела обнаженное мужское тело. Александр был подобен статуе Дорифора – высокий, широкоплечий, с рельефными мышцами. Мускулистая грудь была покрыта маленькими темными волосками. На руках выступали синие жилы. Могучий торс плавно переходил в узкие округлые бедра. Чуть ниже, под животом, вырвавшись на свободу, вздымалось могучее мужское естество.
– Викочка, – с трудом сдерживая себя, простонал Сторожев, – если бы ты знала, как я тебя хочу!
Наклонившись, Александр поправил ее волосы и игриво, лаская кончиком языка, поцеловал в ушко. Несмело подняв руки, Виктория погладила его по спине и уткнулась в плечо. Ей было так хорошо! Обнявшись, они плавно опустились на кровать.
Скользя, его руки взволнованно ласкали ее тело. Нежное, шелковистое, оно дышало любовью. От каждого прикосновения девушка вздрагивала и напрягалась. Александр посмотрел ей в глаза и нежно поцеловал в шею, а затем опустился к груди. Прильнув к ней, он услышал, как взволнованно стучит сердце Вики, словно выбивая набат, гимн вечной любви. Сжав ее руки, Александр с наслаждением обхватил губами маленький твердый бутон и поиграл с ним языком. Прикусив губу, Виктория откинула голову и застонала. Солнечный свет за окном погас. Комнату окутали сумерки.
На какое-то мгновение, словно перед прыжком, Александр замер и посмотрел на девушку. Закрыв глаза и тяжело дыша, Виктория напряглась в ожидании новых ласк. Ее грудь по-прежнему высоко поднималась и опускалась. Наклонившись, Александр отпустил ее руки и ласково поцеловал розовый выпуклый пупок. Поглаживая бедра Вики, он опускался все ниже и ниже. Не останавливаясь, осыпáл поцелуями ее нежный живот, а затем прильнул к маленькому пушистому бугорку.
Виктория прикусила губу. Изогнув спину, она словно в забытьи отвернулась в сторону. Приоткрыв рот, девушка откинула голову назад и судорожно задрожала. Ее дыхание становилось все более глубоким и частым. Неожиданно она почувствовала, как внизу живота разлилось приятное, обволакивающее тепло. Казалось, там забилось еще одно маленькое, но очень горячее сердце. Вика не помнила себя, не понимала, что с ней происходит. Она куда-то летела, летела, летела… Ее тело окутала упоительная, сладкая волна. Лаская, она то поднимала Викторию на гребне, то опускала. Разливаясь, волна захватывала ее тело, сознание, разум. Вике казалось, что ее впустили во врата вселенского рая, она плыла над облаками, дотрагивалась до солнца. Каждая частичка ее существа жаждала одного – чтобы это никогда не заканчивалось. Виктория с силой обняла Александра за плечи и застонала. Протяжно и очень громко. Такого наслаждения она еще никогда не испытывала.
Через несколько мгновений Александр медленно, стараясь отвлечь любимую ласками, вошел в нее, нежно, словно играя. Сжавшись, девушка почувствовала внизу живота острую горячую боль. Вскрикнув, Вика ухватилась за простыню и замерла. У нее из глаз потекли тонкие обжигающие ручейки слез. Она испуганно посмотрела на мужа.
– Девочка моя, – склонившись над ней, прошептал Александр. – Тебе больно? Прости меня, маленькая, прости, моя белочка! Мне очень тебя жалко!
Подняв руку, он вытер с ее лица мокрые дорожки и поцеловал в щеку. Его переполняло счастье. Такого вихря радостных эмоций он еще никогда не испытывал. Эта девушка была как горный родник – чистая, светлая, непорочная. И это его жена, его женщина. Его Виктория! Задрожав, Александр обнял ее за плечи. Словно обезумев, он стал осыпать ее поцелуями. Всю, с головы до ног. С трепетом согревал ее руки, плечи, шею, живот. К каждому пальчику на ее ногах Александр прикасался губами так, словно это был божественный дар. Чудесный, великий…
– Девочка моя, спасибо тебе за все! – задыхаясь, произнес Александр. – Сегодня ты отдала себя мне. Мне одному! Спасибо, моя малышка! Спасибо, моя девочка!
Улыбнувшись, Виктория погладила мужа по голове.
– И тебе спасибо!
– Скажи, маленькая, тебе все еще больно? – приподнявшись, заботливо поинтересовался Александр.
– Уже нет, все прошло. Не переживай, – ответила Вика и, томно изогнув спину, закинула руки за голову. Ее глаза светились от счастья. Только теперь, став женщиной, она поняла, что означало слово «любить».
– Я люблю тебя, Викочка! Слышишь, я люблю тебя, моя маленькая жена! – крикнул Сторожев и крепко обнял ее.
– И я люблю тебя, Сашенька, – взволнованно ответила она. – Очень тебя люблю!
Комнату залил нежно-голубоватый свет. Бесстыдно подглядывая в окно, на них смотрела таинственная луна. Казалось, она улыбалась. Может быть, радовалась вместе с ними. Повернувшись на бок, Александр с грустью посмотрел на свою молодую жену. Он трепетно погладил ее шелковистое, нежное тело и тяжело вздохнул. Подняв голову, Виктория ласково взглянула на него и улыбнулась. Не отводя глаз, они восторженно смотрели друг на друга. И было в их взглядах столько силы, любви и нежности, что никакие слова на свете не смогли бы это выразить. Прижавшись друг к другу, Вика и Александр постепенно вернулись на землю.
Неожиданно за стеной послышались ругань, женский крик и жалобный детский плач. Что-то упало и зазвенело. Завизжали дети. Затем, хлопнув дверью, кто-то выбежал в коридор.
Виктория вздрогнула и прижалась к мужу.
– Прости, малышка! Что поделаешь, здесь как в коммуналке, – угрюмо заметил Александр и погладил жену по голове.
Виктория слегка отстранилась и сердито нахмурилась.
– Сашенька, но ты же голодный. А я тебе столько вкусного привезла! Давай я сейчас быстренько сбегаю в душ, а потом накрою на стол, – проговорила она и, подхватив простыню, спрыгнула с кровати. – Хотя нет, наверное, сначала иди ты. А я пока поколдую на кухне.
– Как скажешь! – рассмеявшись, ответил Александр и приподнялся.
Не моргая, он как завороженный смотрел на жену. Улыбнувшись, Виктория кокетливо вильнула белоснежными бедрами и обернула тело простыней. Затем подбежала к стене и ударила ладонью по выключателю. В комнате вспыхнул свет. Девушка зажмурилась, а следом за этим по-детски приоткрыла сначала один, потом другой глаз и посмотрела на мужа. У него был настолько смешной, удивленный вид, что она рассмеялась. Вымученно улыбнувшись, Александр опустил голову и тихо, чуть слышно выдавил из себя:
– Викочка, ты меня мучаешь! Иди, пожалуйста, ко мне!
– Нет, сначала надо поесть! – строго ответила она и выбежала в коридорчик.
Из-под входной двери медленно сочился холодный воздух. Вздрогнув, Виктория открыла сумку и достала пакет с одеждой. Накинув на себя тонкий китайский халат, сшитый из ярко-красного шелка, девушка слегка поежилась и поискала тапки. Конечно, лучше бы сейчас облачиться в свитер и вязаные носки, но ей так хотелось выглядеть привлекательной. Сунув ноги в красивые, бордового цвета тапки с меховой опушкой, Вика взбила волосы рукой и бросила взгляд в зеркало. Маленькое, с темными разводами, оно все-таки говорило правду: Виктория выглядела великолепно! Самодовольно улыбнувшись, девушка вытащила пакет с вещами Александра и поспешила в комнату.
Натянув на себя брюки, Саша задумчиво стоял у окна.
– Сашенька, возьми. Это твои вещи! – сказала Вика и протянула ему пакет. Затем нерешительно добавила: – Наверное, ты хочешь переодеться…
Быстро повернувшись, Александр схватил Викторию за запястье и притянул ее к себе. Пакет выпал у нее из рук.
– Девочка моя! Викочка! – с болью воскликнул Александр и встал на колени. Обхватив руками ее бедра, прижался головой к ее животу и произнес: – Спасибо тебе, родная! Спасибо за все! Ты моя декабристка! Ты как Мария Волконская. А ведь тебе нет еще и двадцати…
– Да ладно! – усмехнувшись, ответила Вика и погладила мужа по голове. – Мне до нее далеко! Я лишь приезжаю к тебе время от времени, а она жила рядом с супругом постоянно. К тому же, кажется, Волконская родила в ссылке детей.
– И мы родим! – подмигнув, уверенно сказал Александр и, подхватив с пола пакет, направился в ванную.
Виктория была на седьмом небе от счастья. Ее переполняла энергия, она словно летала на крыльях. Вика любила и была любима и не обращала внимания на трудности. Ее не страшили ни этот барак, ни холод, ни маленькие убогие комнаты. Наверное, не зря говорят, что с милым рай и в шалаше! Больше всего на свете Виктория хотела сейчас сделать Александру приятное. Ей так хотелось устроить для него праздник. Пусть маленький, пусть скромный, но Саша должен почувствовать, как она его любит! Подхватив клетчатую сумку с продуктами, Виктория торопливо достала оттуда пластмассовые судки и небольшие свертки, обернутые фольгой. Спрятав еду в холодильник, Вика похлопала ладошкой по столу. Рука прилипала к столешнице. Вытащив предусмотрительно захваченную с собой тряпку, девушка налила на стол ароматное жидкое мыло и старательно вымыла его. Мурлыча под нос веселую детскую песню, Виктория накрыла столешницу белой накрахмаленной скатертью и поставила на нее одноразовые тарелки. Затем положила рядом ярко-красные салфетки. Быстрыми легкими движениями разложила пластиковые вилки, ножи и поставила маленькие стаканчики с гофрированными краями. Отойдя в сторону, Виктория повернула голову набок и окинула сервировку внимательным взглядом. Все выглядело вполне пристойно! Виолетта Генриховна похвалила бы ее. Облегченно вздохнув, Вика прислушалась к звукам, доносящимся из ванной. Вода уже не лилась. Значит, Саша скоро оттуда выйдет.
Виктория встрепенулась. Вытащив из сумки еще один пакет, девушка аккуратно развернула белое вафельное полотенце и осторожно, по одному, выложила на стол любимые Сашины пирожки с капустой. Золотистого цвета, с румяной корочкой, они так чудесно пахли! Следом за пирожками Вика разложила на тарелках куриные окорочка, отбивные, сыр, колбасу и даже селедку с лучком. Достав голубцы, девушка переложила их в маленькую кастрюльку и поставила на тумбочку – их можно будет разогреть на кухне. Вытащив из холодильника полиэтиленовый пакет, Виктория торжественно водрузила в центре стола пушистый пучок зелени. Петрушку с укропом она купила на последние деньги, оставив мелочь себе на дорогу.
Вздохнув, Виктория задумчиво посмотрела в зарешеченное окно. Оно выходило на спортивную площадку. За окном ярко горели фонари. Расчищенная от снега площадка была пуста. Вика сосредоточенно посмотрела вдаль. Сверху, над железной сеткой, разделяющей площадку с бараками, были видны круги широкой колючей проволоки. Чуть дальше она заметила сторожевую вышку. Задернув шторку, Виктория стянула на груди халат и отошла от окна.
Хлопнув дверью, Александр вышел из ванной. Порозовевший, свежий, он был одет в привычные для него джинсы и серый вязаный свитер. От него так приятно пахло! Посмотрев на жену, Александр быстро перевел взгляд на стол и судорожно сглотнул.
– Сашенька, можешь начинать без меня, – быстро сориентировавшись, проговорила Вика и побежала в ванную. Затем, вспомнив, распахнула дверь и крикнула: – С легким паром, любимый!
Сбросив халат, девушка открыла кран и встала под душ. Ласково обнимая ее тело, сверху полилась теплая вода. Неожиданно ржавый поддон душевой кабинки задрожал и накренился. Виктория усмехнулась. Временные трудности ее совершенно не беспокоили. Главное, что она вместе с любимым! Намылив мочалку, девушка старательно потерла все тело. Отныне оно принадлежит не только ей! Улыбнувшись, Вика погладила себя по груди и вздрогнула. Как ей было сейчас хорошо! Задумавшись, она растерла кожу до красноты. Пышная белая пена начала пузыриться и падать в поддон. Подхватывая, вода уносила ее за собой. Отгоняя воспоминания, Вика открыла холодную воду и решительно подставила тело под струю обжигающей прохлады. Это отец приучил ее закаляться…
Приведя себя в порядок, Виктория поспешила на кухню.
Наклонившись над столом, Александр перекладывал в тарелку горячие голубцы. Маленькие, аккуратно завернутые, они так аппетитно пахли, что Александр почувствовал спазм в желудке. Сглотнув, он быстро сунул голубец в рот и торопливо проглотил. Подхватив вилкой еще один, Саша не заметил, как Вика вышла из ванной.
– Я не вытерпел! – виновато, с набитым ртом, начал оправдываться Александр с голубцом за щекой, вздувшейся, как от флюса. – С леким паом!
Виктория прыснула от смеха. Подбежав к мужу, она поднялась на цыпочки и поцеловала его в надутую, выпуклую щеку.
– Солнышко мое, ешь на здоровье! – весело воскликнула она. На ее щеках играли маленькие очаровательные ямочки. – Ты их уже подогрел?
– Угу, – с трудом ответил мужчина и обнял ее за талию.
– Умница! Ты мой помощник! – похвалила его Виктория и опустилась на табурет. – Садись, Сашенька, садись! Сейчас я буду тебя кормить.
Кивнув, Александр проглотил голубец и сел возле нее.
– Ну что, Викуся, выпьем за наше счастье кока-колы? – немного грустно спросил он и открыл бутылку. Наполнив стаканы, Александр торопливо поднялся и произнес: – За нашу любовь! За тебя, моя девочка! А шампанского мы еще выпьем. И много. Я тебе обещаю!
Девушка сдержанно улыбнулась и осушила стаканчик.
Особо не акцентируя внимание на том, что сегодня у них вроде бы праздничный день, Вика старалась отвлечь Сашу от того, что его окружало. Поставив перед ним тарелку, она все время подкладывала ему еду и говорила, говорила. Не умолкая, Виктория рассказывала мужу, чем закончились уголовные дела, открытые на его друзей. Говорила о том, как их бизнес пошел в гору, о том, как им не хватает его, Александра. Достав из сумки тетрадь, зачитывала послания, которые передали ему друзья. Смеясь, призналась, что получила на экзамене по английскому двойку. И это всего лишь за выпавшую из кармана шпаргалку! Гордо подняв голову, Виктория рассказала о том, как пережила проверку инспекции по ценам.
Улыбаясь, Александр пристально всматривался в ее глаза. Казалось, он не верил своему счастью. Виктория возвращала его к жизни. Загоревшись, его глаза наполнились светом, на впалых щеках появился едва заметный румянец. Любимая женщина, вкусная еда, приятный разговор мягко обволакивали и согревали его сердце.
– Викочка, спасибо тебе за этот роскошный ужин! – сыто откинувшись и опершись спиной на подоконник, произнес Александр и широко улыбнулся. – Да, мне несказанно повезло. Мало того, что жена у меня красавица, так она еще и умница! Но и это тоже еще не все! Как она готовит… Нет, мне надо скорее возвращаться домой. Я просто обязан тебя охранять!
Виктория счастливо улыбнулась.
– Да, Сашенька, я уже консультировалась с адвокатами. – Вздохнув, она заговорщически перешла на шепот: – В марте следующего года, когда пройдет половина твоего срока, ты можешь подавать на УДО. Конечно, тут есть нюансы. В каждой колонии свои порядки. Многое мне рассказала дежурная с КПП – Ирина Петровна. Это та, что была сегодня на нашем бракосочетании. Оказывается, она очень даже неплохая женщина.
Александр тревожно посмотрел на Вику.
– Девочка моя, как ты за меня переживаешь!
Виктория подняла глаза. Мягко опустив ладонь, она сжала его руку и задумалась. Всматриваясь в глаза Александра, Вика торопливо рассказала ему все, что знала о правилах досрочного освобождения. Волнуясь, девушка показала мужу образец обращения, в котором он якобы просит ее погасить штраф, назначенный ему судом.
Взглянув на это, Сторожев резко поднялся. Его лицо окаменело, на скулах заиграли желваки.
– Как я могу тебя об этом просить?! – возмущенно воскликнул он. Его глаза полыхали гневом. – Нет! Это огромные деньги. Где ты их возьмешь? Лучше я буду сидеть до конца!
– Глупости! – возразила Виктория. Поднявшись, она подошла к мужу и обняла его. Вика изо всех сил старалась побороть его упрямство. – Саш, ты не переживай из-за денег. Все расходы твои друзья берут на себя, мы с ними это уже обсудили. Ты ведь сидишь здесь не только за себя, но и за них. Думаешь, они этого не понимают? Понимают, мой хороший. Ребята тоже хотят, чтобы ты скорее отсюда вышел. То, что ты тут находишься, на совести у всех нас. Даже у меня! Если бы не пышная свадьба, которую ты хотел для меня устроить, может быть, ты и не стал бы ввязываться в эту аферу!
Сторожев не шевелился. Он не верил собственным ушам. Виктория говорила так красноречиво, так мудро, так проникновенно! Все ее аргументы были неоспоримы. Ему даже нечего было возразить. Сжав ее плечи, Александр посмотрел жене в глаза. Они горели, как два изумруда. В них было все: тепло, любовь, свет, радость, сила.
– Спасибо тебе, родная! Я выберусь отсюда. Я в этом не сомневаюсь! – заявил Александр и подхватил Вику на руки. – Ведь теперь у меня есть Виктория! Моя победа.