Рысь прослушала сообщение дважды, чтобы убедиться, что она все поняла верно. Она проверила голосовую почту, как только села в машину, и теперь сомневалась, стоит ли звонить в штаб-квартиру. Кэссиди знала, что первый вопрос будет, устранила ли она Джек. А что ей было отвечать? Конечно, она была рада, что приказ отозвали. Получив распоряжение Пирса, она широко улыбнулась и повернулась к Джек:

– Похоже, Хардинг, тебе удалось соскочить с крючка.

Та смотрела на Кэссиди с удивлением, ничего не понимая.

– Это был Монти, – объяснила Рысь. Он оставил мне сообщение. Отменил приказ Атэра... насчет тебя.

– Ага, похоже, они решили взять меня живьем.

– Он этого не говорил. Интересно, почему они передумали.

Джек подняла бровь, ухмыляясь.

– Кто их знает. Но я не против.

Сигнал следящего устройства привел их к вилле Ханга. Когда пришло сообщение о том, что машина с маяком остановилась, они были в паре километров от нее. Так что, когда девушки подъехали, все уже были внутри.

Джек припарковала машину за кустами. Выходя, Рысь проговорила:

– По идее, Ханг должен думать, что к произошедшему у Оуэнса мы отношения не имеем. Тебя он не видел, а меня, скорее всего, воспринимает как заблудившуюся туристку.

– И все же мы должны пробраться туда незаметно. Как ты собираешься объяснять, по какому такому делу мы явились в два часа ночи? – проговорила Джек. – И нам надо действовать быстро. Не удивлюсь, если они решат устранить Оуэнса. Ведь если его поймают, то следующим, как ты догадываешься, будет Ханг.

– Тогда нужно добраться до него первыми. Он мне нужен. Живым. – Рысь осознавала, что у Джек совсем другие интересы. Последнюю фразу она произнесла, не отрывая взгляда от Джек, внимательно наблюдая за ее реакцией.

– Я понимаю, – кивнула та. – Послушай, я здесь только потому, что не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Собственной головой я не так уж дорожу: мне не впервой пускаться в бега. А единственная причина, по которой я хотела бы убить этого сукина сына своими руками, – в том, что он пытался сотворить с тобой. Все. Пошли. Готова?

– Как и ты, – ответила Рысь.

Джек положила руку ей на плечо.

– Рысь, будь осторожна, прошу тебя.

Первый раз она использовала кодовое имя, обратившись к Кэссиди. Та подумала, что, хотя Джек восемь лет назад отошла от работы на ОЭН, она продолжала в глубине души оставаться ЭТС. И в опасной ситуации автоматически следовала Уставу.

В конце концов, они были при исполнении...

– Отбивка-то какая? Фантом? Призрак?

– Как же странно слышать это от тебя.

– Обеим странно, думаю.

– Сможем туда попасть тем же путем, что ты в прошлый раз?

– Есть только один способ это узнать. Попробовать, – Рысь, крадучись, обошла особняк и вскарабкалась по кирпичной кладке на угловой балкон второго этажа. Джек прикрывала ее внизу, держа на изготовку браунинг.

В этот раз красный огонек сигнализации горел. А это значило, что, если они хотели попасть в дом таким путем, пришлось бы сначала добраться до системы питания сигнализации и перерезать провода. Слишком долго и слишком опасно. Рысь спустилась.

– Так мы не залезем, – доложила она Джек. – Там тревожка включенная.

– Я могу закоротить проводку, и у тебя будет несколько секунд, чтобы пробраться внутрь. Но, учитывая, что Ханг сейчас на ушах, его верзилы за считанные секунды обыщут весь дом, – рассудила Джек. – Пойдем через парадную дверь.

– Там же охрана? – удивилась Рысь.

– Подойди к нему с этой стороны. Отвлеки, а я сделаю остальное.

– Ты должна действовать быстро. Сама сказала, он не поймет, какого я тут делаю среди ночи.

Рысь обогнула дом справа, а Джек – слева. Вьетнамец в синем костюме стоял у крыльца лицом к дороге. Он лениво посасывал сигарету, на плече его висела M16.

Рысь вышла из-за угла и сразу же заговорила с охранником, привлекая его внимание.

– Простите, сэр, я сегодня тут была, и...

Мужик повернулся, рефлекторно наставив на Кэссиди винтовку. Больше он ничего сделать не успел.

Джек подскочила к нему сзади, закрыла ему рот ладонью и одновременно полоснула ножом поперек горла. Затем придержала тело, чтобы оно опустилось на землю бесшумно. Рысь подбежала к ней и помогла перетащить труп за угол.

Они зашли в дом через парадную дверь. Из кабинета на первом этаже доносилась вьетнамская речь. Джек подобралась поближе, следом за ней – Кэссиди. Дверь была приоткрыта, прямо за ней, блокируя вход, стоял еще один мордоворот. Джек услышала, как Ханг сказал, что американца в его доме быть не должно. Аджаи возразил, что понятия не имел, куда еще его везти.

Тогда Ханг проговорил, что американца нужно убить, потому что своим присутствием он подвергал риску их всех. В голосе Ханга звучало отчаяние. Потом Джек услышала старческий голос. Тот слепец, который присутствовал во время встречи? Спокойным ровным тоном он возразил, что, раз их гость приносит немалые деньги, его лучше оставить в живых.

На несколько секунд в кабинете воцарилась тишина. Потом заговорил Оуэнс. Конечно, он не мог понимать смысла того, что говорилось на вьетнамском. Но, несомненно, видел, что его партнеры не могли достичь согласия. Видимо, они смотрели на него с подозрением, и он понял, что в тот момент решалась его судьба.

– Я же не знал, что девица была не одна, – процедил Уолтер. – Это была ошибка. Этого больше не повторится!

– Ты придурок, – по слогам протянул Ханг, не скрывая злобы. – Мы же тебе предоставили все, о чем ты просил. И ты не должен был хватать еще кого-то, заниматься самодеятельностью. Таков был уговор!

– Простите! Такого больше не повторится, – взмолился Оуэнс. – Она стояла там, все смотрела, везде рыскала. Я и запаниковал. Я даже не собирался делать из нее «донора», но потом  увидел ее лицо и не смог удержаться. Она же само совершенство.

Джек стиснула челюсти до боли.  В тот момент ей хотелось лишь одного – ворваться в кабинет и оторвать Оуэнсу голову на виду у всех.

– Что же теперь будет? – спросил Уолтер.

– Туристка пойдет в полицию. Если она уже не там, – сказал Ханг, – и к моменту, когда она покажет им тоннель, меня тут быть не должно.

– Может, мы успеем вывезти мои маски? – заныл Оуэнс.

– Мы на такой риск не пойдем, – твердо ответил Ханг.

Если раньше насчет надежности Оуэнса у них еще были сомнения – или, скорее, иллюзии, – то теперь их, конечно же, не осталось, – подумала Джек. Его сумасшествие было слишком очевидным. Между тем сам он не осознавал, что теперь все они были в опасности. Все, включая его самого. И, разумеется, они вот-вот от него избавятся.

Именно на этом продолжал настаивать Ханг. Говорил он по-вьетнамски.

На этот раз старик не возражал и даже уточнил, что сделать все требовалось немедленно.

Потом заговорил индус, причем вежливо и спокойно, чтобы Оуэнс не заподозрил, что судьба его уже предрешена:

– Мистер Страйкс, мы Вас где-нибудь спрячем, пока не решим проблему, которую Вы создали, –  сказал Аджаи. – Потом подыщем Вам новое место. Я позвоню своему человеку, а он Вас заберет и доставит в безопасное место.

После этих слов Рысь, стоявшая ближе к кабинету, подала Джек знак, чтобы та открыла дверь в соседнюю комнату. Джек повернула ручку и заглянула внутрь. Это было техническое помещение, где располагались выключатели основной электросети. Она сразу поняла, что задумала Рысь.

Кивнув в ответ, Джек замерла в ожидании. Рысь заняла удобную позицию, потом подняла руку и дала отсчет до трех, загибая пальцы. На счет «три» Джек вырубила освещение в доме, а Кэссиди метнула нож в горло охраннику, стоявшему в дверях.

Не успел мордоворот повалиться на пол, обе они уже были в кабинете, пистолеты на изготовку. Джек прикрывала Рысь со спины.

В кабинете было два панорамных окна, ярко светила луна и оказалось не так темно, как рассчитывала Рысь. По силуэтам легко можно было понять, кто есть кто.

Ханг стоял в центре кабинета, укрываясь за массивным стулом, и палил без разбора в их направлении. Аджаи у него за спиной вызывал подмогу по мобильному. Рысь не могла допустить, чтобы он успел дозвониться своим людям. Она готова была выстрелить, но Джек ее опередила, и Аджаи повалился навзничь.

Ханг пригнулся, закрывая голову руками, а макушка Оуэнса виднелась из-за дивана. Рядом с ним Рысь различила кого-то еще.

Ханг обратился к этому человеку на вьетнамском.

– Что вам нужно? – подал он голос из-за спинки стула. – Давайте договоримся!

Очевидно, он узнал американскую покупательницу и ее девушку, но не мог понять, какого черта они делали в его доме.

– Нам нужен твой клиент. Тот самый, которого вы так прячете, – проговорила Джек.

– Что вы от него хотите?

– После того, как он едва не срезал моей девушке лицо этой ночью? – Джек использовала их прикрытие как покупателей, чтобы вынести за скобки настоящие причины своего визита. Рысь оценила преимущества такой тактики.

– Так это была твоя женщина? – спросил Ханг.

– Да, – ответила Рысь, – и мы без него не уйдем. Более того, мы возьмем его живым.

– Это была ошибка, – спокойным голосом проговорил Оуэнс. – Она вообще не должна была там оказаться.

– А откуда вы узнали, что его привезли сюда? – подозрительно спросил Ханг.

– Ты же сказал, что вы размещаете своих клиентов и привозите им товар в джунгли. Я видела, что он сделал с девочкой-азиаткой, которая лежала у входа в тоннель. Такой придурок мог быть только вашим клиентом, – ответила Джек. – И, как сказала моя милая девушка, мы хотим его живым. Я хочу, чтобы ад показался ему самым приятным местом к моменту, когда я его отправлю туда.

– А если мы его вам отдадим, вы оставите нас в покое? – спросил Ханг.

– Да, – ответила Рысь. Разве если бы ей выдали Оуэнса, она не готова была бы махнуть рукой на всех остальных? Она отсняла достаточно материала на Ханга, чтобы его легко могли привлечь. И федералы наверняка уже готовились это сделать.

– Тогда забирайте его, – проговорил Ханг.

– Рысь положила руку на локоть Джек, чтобы та опустила пистолет, но сама продолжала держать Ханга на прицеле.

– Выведите его нам, – приказала Джек. – Я не буду стрелять.

– Она лжет, – выкрикнул Оуэнс. – Они меня заберут, а вас все равно застрелят! Им верить нельзя. Вы, вообще, их знаете? Может, они из полиции или ФБР?

После предупреждения Оуэнса Ханг замолчал.

– А откуда мне знать, что вы не обманете? – спросил он Джек.

– Ты меня знаешь, – ответила та, словно более нелепого вопроса и быть не могло. – Ты же меня проверял. Я, по-твоему, что, на гребаного федерала похожа?

– А девка твоя? Что-то раньше она не похожа была на такую, которые с пистолетом управляться умеют.

– Уж я ее научила за себя постоять, поверь мне. Да и ты сам знаешь наш бизнес. Никому не доверяй. А особенно – любимым.

– А откуда мне знать, что ты не станешь стрелять? – настаивал он.

– У меня к тебе никаких вопросов нет. И потом, ты мне нужен для бизнеса. Но если ты встанешь у меня на пути, я тебя пристрелю, как твоих псов.

– Добро, партнер, – сказал Ханг, очевидно, пытаясь уверить Джек, что они на одной стороне. – Я тебе его выдам. Он и так нам уже немало проблем принес. Мы и сами, в любом случае, хотели покончить с ним. – Ханг медленно вышел из-за своего укрытия. Он поднял обе руки, чтобы показать, каковы его намерения, пусть он и сжимал в правой пистолет. – Не стреляй, Джек.

Рысь и Джек обе наставили на него свои стволы, выжидая, что он собирался делать.

Ханг подошел к дивану, не сводя с них глаз и держа руки над головой. Подойдя к Оуэнсу, он приставил пистолет к его голове.

– Поднимайтесь, мистер Страйкс.

Следующее, что Рысь смогла понять, это что пистолет Ханга оказался у Оуэнса, а вьетнамец кричал от боли, держась за правую руку, и прижимая ее к себе. Потом Рысь заметила, как в лунном свете блеснул скальпель. Оуэнс ухитрился всадить его так глубоко, что лезвие прошло насквозь.

– Я тебе не позволю так щедро распоряжаться моей жизнью, – холодно процедил Оуэнс, и дважды выстрелил в Ханга. Тот упал и больше не двигался.

– Оуэнс, ты отсюда живым не выйдешь, – предупредила Джек.

– А ты и имя мое знаешь? Как мило и забавно, – Рысь слышала изумление в голосе Оуэнса. Похоже, ему это, и правда нравилось.

– Можешь прекратить свои глупые угрозы. Я знаю, что я тебе нужен живым. Если бы это было не так, ты бы уже диван весь пулями продырявила. Вопрос-то в чем? Почему я еще жив, так? Может, Ханга тебе и удалось обмануть, мол, ты тут ради бизнеса, но, Джек-Джек-Джек, неужели, тебе в голову может прийти, что я стану доверять кому-либо? На кого вы с этим ангельским созданием работаете? Неужели, федералы пронюхали, где я?

– Мать твою, – вскричала Джек, и в голосе ее была смертельная угроза, – не смей ее так называть.

Рысь взглянула на нее, пытаясь понять, почему замечание об ангелах вывело Джек из себя. У Джек дрожали руки, точно она с трудом удерживалась от того, чтобы поднять направленный в сторону дивана пистолет и всадить Уолтеру пулю в живот.

– Как она обиделась, а? – радостно поддразнил Оуэнс, – А твоя партнерша в курсе, что у тебя на нее стоит, а?

– Оуэнс, заткнись, – сказала Рысь.

– А ведь твоей красоте я мог подарить бессмертие, знаешь, – проговорил он, обращаясь к Кэссиди, – что же ты так настаиваешь на том, чтобы позволить времени и старости изуродовать твое прекрасное лицо? Ну как же так можно... Зря, зря тратить...

– Зря – это ты, урод на свет появился, – ответила она, хотя знала, что, вступая в разговор с психопатом, только даешь ему стать сильнее.

– Да, я отвратителен. Но маски помогают мне стать красивым. Очаровательным. Сии-и-ильным. Если бы ты увидела, ты бы поняла.

– Твои жуткие маски только подчеркивают твое ничтожество, придурок, – прокричала Джек, – ты используешь ни в чем не повинных женщин, думая, что можешь таким образом исправить свое уродство. Но ты навсегда останешься монстром, как ты не поймешь.

Джек шагнула к Рыси, блокируя правую сторону кабинета, Кэссиди встала слева. Они начали медленно приближаться к дивану, каждая со своей стороны, держа Уолтера на прицеле.

Он, конечно же, слышал их приближение.

– Еще шаг, и я застрелю старика, – взвизгнул Оуэнс.

– Он твой последний козырь. Разыграй, как тебе больше нравится. Мне без разницы. Окажи  этому миру небольшую услугу, избавив еще от одного изверга.

– А ну назад! Я же слышу, что вы подходите!

Пригнувшись, Джек скрылась за краем дивана так, чтобы Оуэнс ее не видел. Рысь сделала то же самое со своей стороны и перегнулась через спинку дивана. Оуэнс сидел к ней спиной, глядя в ту сторону, откуда ожидал появления Джек. Если бы Джек сейчас высунулась, то старик, сидевший, не шевелясь, оказался бы между ней и Оуэнсом, под перекрестным огнем.

Она скрылась за подлокотником дивана.

– Все кончено, Оуэнс. Опусти пистолет.

– Вы меня не застрелите, – уверенно проговорил он, точно напоминая.

– И ты ни в одну из нас не выстрелишь, – сказала Рысь. – Потому что вторая всегда сможет тебя скрутить и доставить куда надо. Только в этом случае у тебя будет прострелена рука, так что тебе же хуже.

– Может, и так. Но хочется тебе посмотреть, как твоя девушка погибнет? – спросил он.

– Мы вообще-то собирались доставить тебя живым. Но знай, что мне ничего не стоит снести твою уродливую башку, если придется, – ответила Рысь, снова выглянув из-за подлокотника. Старик, похоже, решил, что самое время уходить с линии огня, раз ничего из сказанного к нему не относилось. Он начал пятиться в сторону от Оуэнса, туда, где сидела Джек, но Уолтер схватил его за шиворот. Какое-то время они боролись, старик старался скинуть его с себя – для Рыси наступил момент действовать.

Она приблизилась сзади и приставила «Глок» к затылку Оуэнса, убедившись, что он отчетливо ощущает давление ствола.

Джек секундой позже приставила пистолет к его виску.

– Опусти оружие, – проговорила она по слогам.

Он подчинился. Рысь пнула пистолет подальше.

– Поднимайся.

Оуэнс и старик одновременно встали на ноги, только вьетнамец замешкался, пытаясь нашарить трость. Джек толкнула старика в кресло, и тот безвольно плюхнулся.

Оуэнс повернулся к Кэссиди.

– Зря, зря, зря, – улыбнулся он. – Ты была бы моей лучшей работой. Красивая, смелая. Такая дала бы мне больше силы, чем все остальные.

Рысь вспомнила то жуткое чувство, которое испытала, будучи привязанной к столу этого психа. Вернулись отчаяние и беспомощность, страх, что она могла разделить участь его несчастных жертв. Она с трудом устояла на внезапно ослабевших ногах, силясь не выдать ужаса выражением лица.

– Заткнись, урод, – Джек встала между Рысью и Оуэнсом, глядя на него с отвращением.

В ответ тот пялился на нее, не моргая. Во взгляде его было любопытство и что-то еще, но что – Рысь не могла разобрать.

– Ты и я... мы ведь одно и тоже, так? – спросил он Джек, изучая ее лицо. – Шрамы... куда глубже, чем видит глаз.

Он улыбнулся ей, почти сочувственно, продолжая смотреть в глаза, ища ответа.

– Поэтому нам нужны такие, как она, да? – добавил он, кивнув на Рысь. – Без них мы не можем быть целостными, быть сильными, без них жизнь теряет смысл. Иначе как можно жить, став тем, кем мы стали?

– Я сказала, заткнись, – голос Джек дрогнул.

– Так же как и я, Джек, ты нашла свой способ существования в мире, который тебя отверг.

– Не смей сравнивать меня с собой. Ты ничего обо мне не знаешь, – Джек ткнула пистолетом Оуэнсу в лоб.

Рысь видела, с каким трудом Джек сдерживала себя от того, чтобы его убить и тем самым заставить замолчать. Его психологические выпады были нацелены на то, чтобы вывести ее из равновесия. И, что самое страшное, это работало. Ее нарастающее напряжение говорило о том, что слова Уолтера достигали цели, а это лишь мотивировало его продолжать.

– В чем я виноват? Что нашел способы выжить в мире, где ценность личности определяется молодостью и красотой? – проговорил он. – Что же плохого в том, чтобы сделаться сильнее и лучше, чем они думают? А они всегда меня считали чужаком. Недостойным. Видишь, Джек, такие женщины, как твоя партнерша, никогда не полюбят таких, как мы, если мы не спрячем свое уродство. Что ты прячешь за этим шрамом, Джек? Это мне не под силу изменить свою внешность, но для тебя-то убрать шрам – лишь одна несложная процедура, а? Чьего прощения ты жаждешь? Зачем ты носишь этот шрам? Думаешь, они тебя простят? – он посмотрел на Рысь с самодовольной ухмылкой.

– Джек, пора кончать. Он пытается тебя вывести, – проговорила Рысь и погладила Джек по плечу.

– Думаешь, сможешь себя простить? – продолжил Оуэнс, точно Рысь ничего не говорила. Джек слушала его будто в трансе, и Рысь знала, что в тот момент она думала обо всем, что ей довелось делать после исчезновения из ОЭН. Оуэнс продолжал говорить, и выражение лица Джек менялось от полного злобы до удрученного, потом виноватого. Потом обреченного.

Чем больше Оуэнс говорил, тем быстрее росла ненависть Рыси. Слишком многое Джек уже пришлось пережить, и слишком много жизней Оуэнс уже изуродовал.

Она не могла позволить ему ранить Джек и дальше.

– Думаешь, Джек, ты когда-нибудь сможешь почувствовать, что стоишь ее, а? – спросил Оуэнс.

Она долго и пристально смотрела на него, прежде чем едва слышно ответить:

– Нет.

Джек опустила пистолет и повернулась к Рыси.

– Принимай его. Весь твой, – проговорила она и направилась к двери.

– Ад его примет, – Рысь запихнула пистолет в кобуру и повернулась к мечам, висевшим на стене. Она взяла катану, вынула ее из ножен и сделала шаг к Оуэнсу.

Тот ухмылялся, глядя, как Рысь сделала замах, едва собрав достаточно сил. Руки ее дрожали. Отрубленная голова покатилась по полу. На лице Уолтера так и застыла гнусная улыбка. Катана была так остра, что голова повалилась к ногам еще стоявшего прямо тела, завалившегося спустя два полных удара сердца.

– Опа. Зачем? – спросила Джек, предельно удивленная. Она заглянула в кабинет,  услышав, как на пол свалилось что-то тяжелое.

– Я больше переживаю за то, сможешь ли ты удрать, чем за то, смогут ли ФБР прикрыть свой зад. Мне нет дела, что скажут они. Ты стоишь всего, что я могу потерять. Всего, что я хочу достичь.

Джек зашла в кабинет и встала над телом «охотника за головами». Вокруг его шеи разливалось большое круглое пятно крови; медленно увеличиваясь, оно расползалось по роскошному восточному ковру.

– Что ты наделала.

– Отправила его восвояси, – Рысь покосилась на старика. Тот сидел в кресле, перепуганный до смерти.

– А с этим что будем делать?

Джек подошла к нему и, наклонившись к самому уху слепца, прошептала:

– Похоже, бизнес твой постиг полный крах, босс. – Он повернулся к ней. – Что-то подсказывает мне, что этот парень был тут не главным, а просто прикрывал тебя. Марионетка.

Хотя взгляд его был пуст, как и у всех слепых, но на лице старика было удивление.

– Это не правда, – сказал он, пытаясь встать.

Джек снова толкнула его.

– И вот внезапно ты заговорил по-английски. И зачем? Тебе же вообще ничего говорить не нужно. Хотя, думаю, федералы смогут тебя заставить.

Она повернулась к Рыси.

– Я считаю, этой жалкой задницы Бюро будет достаточно, – схватив старика за ворот, Джек заставила его подняться и впихнула в шкаф, стоявший в углу кабинета; дверь заперла, а ключ бросила Рыси.

Обыскав Аджаи, они нашли ключи от Matiz'а и вышли.

– Надо бы позвонить домой, – сказала Рысь, – пусть приедут федералы, все тут разгребут и заберут свой поощрительный приз.

– Эй, это мой стиль отхода, – Джек улыбнулась ей.

– Подожди тут, – Рысь вернулась из кухни с тремя пакетами для мусора. – Не забудь то, за чем сюда явилась. Тебе это пригодится.

Она передала пакеты Джек.

Джек вернулась в кабинет, а когда пришла, у нее в руках было доказательство успеха, которое требовал Драшев. Завернутое в три слоя полиэтилена.

– Если нужно позвонить, звони сейчас.

– Знаю, – ответила Рысь.

– И что ты им скажешь? – спросила Джек.

– Правду.

– Что я увезла голову Оуэнса?

Рысь знала, что Джек имела в виду только Монти.

– Ему я лгать не могу. Но я могу помочь ему понять...

– Я знаю, что ты как минимум попробуешь, – Джек медленно повернулась к двери, точно уходить ей совсем не хотелось.

– Что же теперь, Джек? – спросила Рысь, глядя ей вслед.

– Я уеду с тем, за чем приехала, – горестно проговорила Джек, оглянувшись на Кэссиди в последний раз. – А то, что мне нужно... То, что мне нужно, я оставляю здесь.