Наутро, хорошо выспавшись и отлично позавтракав, вся юношеская сборная России по математике во главе с Александром Ильичом и Каталиной уселась в специально поданный автобус и отправилась к вулкану, который находился в пятидесяти километрах от города. В очередной раз все с восхищением смотрели по сторонам, любуясь красотами Картахены. Город оказался хорош не только статуями и архитектурными памятниками. На городских улицах росло огромное количество пальм, везде были клумбы и вазы с экзотическими тропическими цветами.

– Какая тут всё-таки природа изумительная! – восхитилась Маша.

– А какие тут животные водятся? – спросил у Каталины Петров.

– В окрестностях Картахены водятся лоси, разных видов обезьяны, белки. Но, если углубиться в сельву, то там, в джунглях, конечно, можно встретить кого угодно. От пумы, которую ещё иногда называют мексиканским львом, до вот такой крохотной, с пол-ладони, обезьянки, карликовой игрунки.

– Ой! – ахнула Маша. – Обожаю обезьян. А мы их не увидим?

– Может быть, если повезёт, – улыбнулась Каталина. – Вообще Колумбия занимает третье место в мире по количеству проживающих здесь видов животных. Ну и, конечно, у нас обитает невероятное множество птиц. Всевозможные попугаи, фламинго, павлины, туканы и даже страусы.

– Подумаешь, – сказал Петрову Васечкин. – Мы их уже всех в Африке видели.

– Да уж, – иронически откликнулся Петров. – Кого только не видели…

Петров намекал на историю, произошедшую с ними в Кении прошлым летом, когда они, все трое, по вине Васечкина заблудились в саванне и боялись выйти из джипа, которым он управлял, поскольку вокруг бродили хищные звери. Васечкин сделал вид, что не понял намёка и прилип к окну. При этом он поправил шляпу, которая то и дело съезжала на нос, так как упиралась полями в спинку сиденья. Но снять её Васечкин вопреки совету Петрова категорически отказался.

Автобус выехал из города и теперь мчался по шоссе мимо маленьких деревень, бедных хижин, крыши которых были покрыты высушенными пальмовыми листьями. Рядом играли чумазые дети.

– Вот, Петров, как люди живут! – вздохнул Васечкин.

– Разве это справедливо? – возмутился Петров. – Тут столько золота и драгоценностей было, а они такие бедные…

– Жизнь далеко не всегда оказывается справедливой, – глубокомысленно заметил Васечкин. – Поэтому такие, как граф Монте-Кристо, и вынуждены эту справедливость восстанавливать.

Петров счёл за лучшее промолчать, и разговор на этом оборвался. Дальше ехали молча.

Впрочем, тишина длилась недолго. Каталина взяла в руки микрофон.

– Я расскажу вам немного о месте, куда мы едем, – как всегда улыбнувшись, объявила она. – Вулкан Эль Тотумо де Лодо находится рядом с городом Санта-Каталина.

– Опять Каталина? – удивился Васечкин.

– Это та же самая. Санта – это святая. Церковь объявила Каталину святой. И город назван в её честь. Я уже говорила вам, что кратер вулкана заполнен тёплой грязью.

Увидев, что Маша при этих словах поёжилась, Каталина снова улыбнулась.

– Не бойтесь, вам очень понравится. Эта особая грязь. Она плотная, как крем или как густая сметана. И в ней невозможно утонуть, она вас выталкивает. Местные жители помогут вам как следует намазаться и не особо кувыркаться в грязи.

– Как это – кувыркаться в грязи? – не понял Петров.

– Без привычки удержаться на плаву там не так легко, – объяснила Каталина. – Я же говорю, грязь будет вас выталкивать, поэтому надо, чтоб вам помогали, пока вы не привыкнете. А когда освоитесь, то почувствуете, что можно принимать любую позу: лежать на спине, раскинув руки, как крылья, или сидеть, как на стуле, или даже сидеть со сложенными по-турецки ногами… Главное, не шевелить ими, потому что тогда вы можете мгновенно оказаться вниз головой, то есть перевернётесь, как поплавок.

– А просто встать там нельзя? – спросил Васечкин.

– Нет, встать не получится – кратер достаточно глубокий. А кроме того, очень трудно занять вертикальное положение. Это как в невесомости. И погрузиться с головой тоже не получится, тело перестаёт опускаться в глубину, когда грязь доходит до груди.

– А откуда там появилась эта грязь? – поинтересовалась Маша.

– Есть целая легенда по этому поводу. Когда-то, когда вулкан был ещё активен, происходили извержения. Он извергал настоящий огонь, лаву и пепел.

– Это мы знаем, – сказал Васечкин. – С вулканами мы дело имели.

И все трое – он, Петров и Маша – переглянулись, вспоминая, как они мчались на вездеходе «Пингвин», спасаясь в Антарктиде от извержения проснувшегося вулкана.

– Местные жители были уверены, – продолжала Каталина, – что эти извержения – дело рук дьявола. И попросили помощи у церкви. Тогда священник окропил вулкан святой водой, и дьявол утонул.

– Класс! – восхитился Васечкин. – Нам бы такую водичку, да, Петров?

– Васечкин, ты мешаешь! – обернулась к нему Маша. – Продолжайте, пожалуйста, – вежливо попросила она Каталину. – Очень интересно.

– После этого кратер и заполнился этой густой, тёплой, лечебной грязью. Как только вы выходите из неё, она тут же засыхает на вас, образовывая такой своеобразный панцирь. Вам даже будет трудно узнать друг друга!

– Вот это мне нравится, – с загоревшимися глазами зашептал Васечкин. – Можно будет как следует напугать кого-то! Представляешь, Петров, как классно будет? Поскорей бы уже доехать!

– Я не думаю, что граф Монте-Кристо кого-то пугал, – сдержанно ответил Петров.

– При чём тут это! – возмутился Васечкин. – И вообще, кто из нас книгу читал, ты или я? Если хочешь знать, что делал граф Монте-Кристо, спроси меня.

– И что, скажешь, он так пугал кого-то? Грязью мазался?

– Может, и пугал! Отстань, Петров.

– Вы мешаете слушать! – строго сказала Маша.

Васечкин надвинул шляпу на нос и отвернулся к окну.

– Я уже говорила вам, что вулкан располагается на берегу лагуны, – продолжала тем временем Каталина. – Поэтому лучший способ смыть с себя всю засохшую грязь, это пойти прямо в воду. Там очень близко. Не беспокойтесь, если даже глаза у вас будут залеплены. Главное – пройти это короткое расстояние до воды. А там вас тут же встретят местные жительницы, которые помогут всё смыть. У них для этого и вёдра есть, и мочалки, и мыло. Это их работа – мыть туристов. Они вас сразу подхватят, так что вы не волнуйтесь. В общем, вы будете в хороших руках.

– Ну вот, помоемся наконец, – примирительно сказал Петров Васечкину.

Но тот по-прежнему смотрел в окно.

Прошло около часа, автобус свернул на просёлочную дорогу и вскоре остановился на небольшой площади. Все высыпали наружу. Прямо перед ними возвышалась довольно крутая гора высотой метров в пятнадцать. Была она то ли из глины, то ли из грязи. К вершине горы вела деревянная лестница с перилами.

– Ну вот, прошу любить и жаловать, – улыбнулась Каталина. – Перед вами вулкан Эль Тотумо. Вы подниметесь по этой лесенке наверх и там спуститесь в кратер. Вот тут, – показала она на небольшое строение, покрытое пальмовыми листьями, – вы можете переодеться и оставить одежду. Это наш Каса де вакасьонес — Домик отдыха. И не забудьте, обязательно наденьте вьетнамки, когда полезете на вулкан. Потому что потом, после грязевой ванны, вы пойдёте к лагуне мыться, а без тапок можно поранить ногу. Видите, дорога покрыта мелкими камушками, они могут быть острыми. Кроме того, во вьетнамках легче будет спускаться, они не так скользят. И ещё. Местные жители будут предлагать вам сделать массаж, но это уж как кто пожелает.

– Массаж? – заинтересовался Александр Ильич. – Очень любопытно, а то у меня как раз спина побаливает.

– Вот и воспользуйтесь. Они это хорошо делают, многие туристы потом благодарны. Но это уже, конечно, за отдельную плату. Правда, совсем небольшую.

– Всё понятно, – сказал Александр Ильич. – Тогда мы приступим. Все идут переодеваться! – скомандовал он. – Мальчики налево, девочки направо.

И олимпийская команда юных математиков в полном составе, включая группу поддержки, отправилась в Домик отдыха.

– Ты что, Васечкин, шляпу так и не будешь снимать? – поинтересовался Петров, разглядывая раздевшегося друга.

– Вот ещё, – ответил тот. – Я её здесь не оставлю. Мало ли что. Вон какие-то люди подозрительные вокруг шныряют. Я им не доверяю.

– Да кому нужна твоя шляпа!

– Вот когда у тебя будет шляпа, тогда ты поймёшь. А пока у тебя панамка, ты её можешь оставлять, где хочешь.

И Васечкин, как был, в шляпе и в плавках, гордо вышел из Домика и полез по деревянной лестнице на самый верх Эль Тотумо.

Поднявшись, он увидел удивительную картину. Жерло вулкана заполняла голубоватая тягучая масса. Погрузившись в неё по грудь, несколько колумбийцев помогали туристам держаться на плаву и мазаться грязью. Васечкин неожиданно почувствовал, что особого желания лезть в эту голубую жижу у него нет.

– Вайа аки! – кричали из кратера колумбийцы, делая призывные жесты. – Но тенгас мьедо!

– Они говорят – иди сюда! Не бойся! – перевела из-за спины Васечкина подошедшая сзади Маша.

– А я и не боюсь, – тут же отозвался он.

– Так чего ты тогда застрял? Спускайся туда.

Но Васечкин по-прежнему медлил. Только сейчас он осознал, что сделал большую ошибку, не сняв шляпу и не оставив её в Домике отдыха вместе с одеждой. Глядя на кувыркающихся в грязи товарищей, он ясно понял, что после его купания в этой голубой грязи шляпа, скорей всего, уже никогда не будет такой чистой, как сейчас. Да и здесь, где он стоял, всё оказалось заляпано грязью, даже положить шляпу некуда. А спускаться обратно вниз было совсем неохота.

Васечкин оглянулся на Машу. Он знал, что она превосходная пловчиха, и решил, что шляпа намного сохранней будет у неё на голове. На Маше красовалась майка с надписью «Лето – это маленькая жизнь».

– А ты чего, майку не будешь снимать? – начал издалека Васечкин.

– Не-а, – покачала головой Маша.

– А почему?

– Ни почему. Мне так удобней.

– Между прочим, сейчас не лето, а зима.

– Спасибо, Васечкин, я в курсе.

В разговоре возникла пауза. Васечкин решил, что пора переходить к делу.

– Слушай, Старцева, а ты с головой будешь окунаться? – спросил он.

– Нет, конечно, – ответила Маша. – Я лицо, конечно, намажу, раз такая грязь целебная, а волосы нет. Потом их ещё и не отмоешь толком. Видишь, я их специально закрутила, чтобы не замочить.

И вправду, Маша соорудила из своих пышных волос небольшую башенку у себя на голове.

– А ты почему спрашиваешь?

– Ты знаешь, раз ты не будешь окунаться, то тебе может очень сильно голову напечь! – заботливо сказал Васечкин. – От этого могут и головные боли быть, и тошнота. Давай я тебе свою шляпу дам, она тебя предохранит.

– Спасибо тебе, Васечкин, – удивилась Маша. – Чего это ты вдруг стал такой заботливый?

Но Васечкин вместо ответа просто снял шляпу и нахлобучил её Маше на голову.

– Вот теперь я спокоен, – сказал он, – ничего с тобой не случится. Только ты аккуратно там плавай, шляпу не запачкай, хорошо? Можешь пообещать?

– Хорошо, – пожала плечами Маша. – Не беспокойся, не запачкаю, обещаю. Какой ты всё-таки странный, Васечкин!

И она по висевшей на внутренней стороне скалы лесенке быстро спустилась в кратер. Васечкин проследил, как Машу подхватил один из колумбийцев, убедился в том, что со шляпой всё в порядке и, вздохнув, полез следом.

Колумбиец снизу подхватил его, помог занять правильное положение, и Васечкин, погрузившись в голубую жижу, испытал совершенно удивительные новые ощущения.

Тёплая грязь мягко охватила его туловище, чуть сжимая его и создавая лёгкое сопротивление. Васечкин просто повис вертикально в этой серо-голубой массе, чувствуя мягкое давление на всё тело.

Его охватил какой-то необыкновенный покой и уют. Он прикрыл веки и вытянулся горизонтально. Мысли стали лёгкими и светлыми. Какие-то разноцветные массы плавали у него в голове, сталкивались, рассыпались и мешали сосредоточиться. Чуть ли не впервые в жизни Васечкину не хотелось никуда спешить, а так и лежать в этой тёплой расслабляющей ванне…

– Ты чего, Васечкин, уснул? – раздался у него над головой голос Петрова.

Васечкин открыл глаза и чуть не ахнул. Петров был весь какой-то синий, до кончиков волос.

– Ты меня прямо напугал, – сказал Васечкин. – Ты что-то посинел очень!

– На себя посмотри, – рассмеялся Петров. – Пошли давай, пора выходить. Мы тут, считай, одни остались.

И в самом деле, почти все юные математики уже искупались в грязи и выбрались наружу. Васечкин подплыл к лесенке, ухватился за неё, подтянулся и с некоторым сожалением вылез из ласковой голубой жижи. Мгновенно грязь на нём стала засыхать, на глазах меняя цвет, и вскоре оба они – и Васечкин, и Петров – оказались с головы до ног обтянутыми сухим серым панцирем.

– Ну у тебя и видок! – сказал Васечкин, с трудом открывая рот.

– У тебя не лучше, – тяжело разлепляя губы, огрызнулся Петров. – Видно, что ты как следует омолодился. Ни за что бы тебя не узнал, если бы случайно встретил. Даже непонятно, какого ты пола… Робот какой-то…

– Сам ты робот! – обиделся Васечкин. – А Маша где?

– Маша уже давно спустилась. Она уже, наверное, в озере моется-купается…

– Ну, пойдём и мы.

Они надели вьетнамки и начали осторожно спускаться по скользкой лестнице, крепко держась за перила.

Маша тем временем подошла к озеру. Из-под шляпы, съехавшей почти на нос, она почти ничего не видела. Следовало бы, конечно, сдвинуть шляпу повыше, но поскольку руки у неё, как и всё тело, были покрыты серой грязью, она не решалась дотронуться ими до столь драгоценного для Васечкина головного убора. Маша прекрасно помнила, что пообещала Васечкину сохранить шляпу в чистоте, а слово своё она всегда держала, что бы ни происходило.

Маша сняла тапки, аккуратно поставила их рядком на берегу и вошла в воду. Озеро оказалось довольно мелким, так что ей пришлось пройти, наверное, метров десять, пока вода дошла ей почти до пояса. Маша немного удивилась, что никто её не моет, как обещала Каталина, и сделала ещё пару шагов вперёд. Она только было решила сдвинуть на макушку шляпу, чтобы открыть себе обзор, поскольку руки у неё уже отмокли и очистились от грязи, как с двух сторон её подхватили.

– Тодо эста бьен! – услышала она мужской голос.

«Всё хорошо», – поняла Маша.

«Ну вот и хорошо, что хорошо, – с облегчением подумала она, – наконец-то смою с себя всю эту грязь…»

У неё, правда, мелькнула удивлённая мысль, что голос был мужской, а не женский, Каталина вроде говорила, что мыть их будут женщины. Но с другой стороны там, в кратере, им же помогали мужчины, так что, наверное, и здесь тоже мужчины моют туристов наравне с женщинами. Так подумав, Маша перестала удивляться и расслабилась, предвкушая вожделенное мытьё.

И очень даже зря, надо заметить. Мыть её, как тут же выяснилось, никто не собирался. Руки, подхватившие её, без особых усилий выдернули Машу из воды и усадили на какую-то скамейку. Маша поняла, что она внутри катера, и на этот раз удивилась уже как следует. Про катер Каталина не предупреждала. В это же мгновение Маша услышала звук мотора, и катер вместе с ней стал быстро двигаться.

Только тут, в конце концов, Маше удалось сдвинуть вверх нахлобученную на нос шляпу. Она увидела перед собой двух мужчин-колумбийцев. Третий стоял к ней спиной, был за рулём. Оба мужчины пристально смотрели на неё. Один из них, с тонкими усиками, ей почему-то сразу не понравился.

– Тодо эста бьен, – неприятно улыбнувшись, повторил он.

Маша оглянулась. В озере домывались несколько её товарищей, каждому из которых действительно помогали женщины. Берег, по которому как раз в эту минуту подходили к воде Петров и Васечкин, быстро удалялся.

Маша поняла, что её похищают. Она хорошо помнила, как это было в Африке, когда её увезли на джипе двое сомалийских пиратов. Маша набрала воздуху, чтобы крикнуть, позвать на помощь, но не успела – крепкая мужская рука зажала ей рот.

Васечкин пригоршней зачерпнул воду и несколько раз ополоснул лицо. Теперь он, наконец-то, мог видеть. Первым делом он стал озираться вокруг, чтобы найти Машу. Во-первых, было интересно посмотреть на Машу, вымазанную серой грязью, а, во-вторых, его слегка беспокоило, сохранила ли его шляпа свой девственный безупречный вид.

И тут Васечкин увидел, что его любимая драгоценная шляпа вместе с Машей уезжает на катере. Сначала он подумал, что, может быть, Маше предложили покататься по водной глади, но эта мысль тут же исчезла, так как он разглядел, что Машу держат, а она пытается вырваться.

– А куда же Маша исчезла? – спросил в это время Петров, который только-только промыл глаза.

– Машу похитили! – вскричал Васечкин.

– Как похитили? – обомлел Петров.

– Очень просто! Вон смотри!

Теперь и Петров уставился на удалявшуюся лодку.

– Что же делать? – прошептал он.

– Эй! – крикнул Васечкин уже отмывшемуся от грязи пареньку, который выходил на берег. – Где Александр Ильич?

– Так он же на массаж пошёл, – ответил тот. – Ещё минут пятнадцать назад. А что, зачем он тебе?

Но объяснять было некогда, каждая секунда была на счету. Васечкин судорожно пытался сообразить, что делать. Пока они добегут до места, где Александру Ильичу делают массаж, Машу увезут очень далеко.

И тут Васечкин увидел недалеко, метрах в пятидесяти, частично вытащенную на берег моторную лодку с надписью VICTORIA на борту.

– За мной, Петров! – заорал он. Васечкин, шлёпая по воде, помчался к лодке, упёрся руками в нос и начал что было сил толкать «Викторию» в воду.

– Помогай, Петров! – напрягаясь, кричал он. – Давай же!

Но Петрова не надо было просить. Он уже стоял рядом и тоже изо всех сил толкал лодку. В конечном счёте вдвоём удалось спихнуть «Викторию» в лагуну. Васечкин тут же залез внутрь, Петров за ним.

– А ты умеешь? – задыхаясь, спросил Петров.

– Забыл, как я в Африке джип водил? – через плечо бросил Васечкин. – А эта посудина даже не джип.

На самом деле Васечкин никогда не заводил лодочный мотор, но не раз видел, как это делает папа.

– Это же «Ямаха», плёвое дело, – небрежно сказал он.

Он с некоторой опаской оглядел мотор, опустил его в воду и изо всех сил рванул на себя рукоять завода. К счастью, «Ямаха» завелась с полуоборота.

– Ну, что я говорил! – с облегчением сказал Васечкин. – У матросов нет вопросов!

С этими словами он развернул лодку, потом выжал газ до предела, и «Виктория» помчалась вслед за катером, который уже исчезал на горизонте.