В катере же в это время происходило следующее. Когда Маша сдвинула шляпу наверх, Ищейка Пепе (а это был именно он, как вы уже наверняка догадались!), глядя на её покрытое грязью лицо, заподозрил что-то неладное. Он одним движением сорвал с неё шляпу, и прекрасные Машины волосы рассыпались по плечам. Челюсть у Пепе отвисла от удивления.

– Дьябло! – выругался он. – Кто это?

– Это девчонка! – поразился стоявший рядом Игнасио и, в свою очередь, уставился на Машу.

Эмилио, бывший за рулём, оглянулся на этот возглас.

– Точно девчонка! – подтвердил он.

– Идиоты! – вне себя от гнева завизжал Пепе. – Я и сам вижу, что это девчонка! Я спрашиваю, почему она здесь?

– Простите, босс, – начал оправдываться Игнасио, – просто на ней была шляпа, вот мы и думали…

– Вы думали? – окончательно взбесился Пепе. – У вас разве есть чем думать? Это совершенно не ваше дело – думать! Ваше дело – выполнять то, что я вам говорю!

– Но мы видели, что эту шляпу носил мальчишка… – встрял Эмилио. – Поэтому мы были уверены, что это она!

– Она?! – снова вскричал Пепе. – А зачем нам она?

– Она в смысле он! – пояснил Игнасио. – Всё дело в шляпе!

– Дело не в шляпе, – продолжал орать Пепе, – а в том, на что эта шляпа надета! В вашем случае это просто два чугунка, в которых нет никаких извилин! Кретины! Что теперь прикажете делать с этой девчонкой?

– Может быть, отвезти её обратно? – предложил Эмилио.

– И заберём мальчишку! – подхватил Игнасио. Катер тем временем продолжал всё с той же максимальной скоростью удаляться от берега. Он уже вышел из лагуны в море.

– Обратно? – взвился Ищейка Пепе. – Ты хоть что-то соображаешь, когда произносишь какие-то слова?! Или просто открываешь рот, и оттуда сыплется набор звуков?! Балбесы! Как мы можем вернуться?! Представьте, какая там паника сейчас творится! Там уже небось полицию вызвали! Как вы только ухитрились провалить такое дело! Я ведь всё рассчитал, всё подготовил! А по вашей милости мы теперь в полной заднице!

– А может быть, девчонка в курсе, где карта? – робко сказал Игнасио.

– Ну да, они же дружат, наверное… – поддержал его Эмилио.

– Они дружат! И поэтому она знает, где карта. О, святая Мария, я больше не могу слышать, что они несут! Скажи мне, Эмилио, думала ли твоя мать, когда тебя родила, что ты вырастешь таким болваном?

– Не надо трогать мою мать! – возмутился Эмилио, который, как мы знаем, обожал свою маму, сеньору Эстеллу Гомес.

– А то что? – с вызовом спросил Ищейка Пепе.

– А то я за себя не ручаюсь! – отчаянно выкрикнул Эмилио.

– Ах, вот оно что! – нехорошо усмехнулся Пепе. – Зато я за себя ручаюсь! И если ты скажешь ещё одно слово, то очень об этом пожалеешь!

– Молчи, Эмилио! – посоветовал Игнасио. – Босс, не слушайте его. Он сам не знает, что говорит.

– Вот именно! Держи покрепче руль, Эмилио, и заткни рот. Я должен подумать, как исправить всё, что вы натворили.

Пока шла эта яростная перепалка, Маша, сидевшая на скамейке у кормы, пыталась судорожно сообразить, что ей теперь делать. Она уже не понимала ни слова, но ей было очевидно, что произошла какая-то накладка. Однако ждать, пока ситуация прояснится и примет новый оборот, ей совершенно не хотелось. С каждой секундой Маше всё меньше нравился брызгавший слюной мужчина с тонкими усиками. С Машиной точки зрения, такие несдержанные люди были способны на всё, и от них следовало держаться как можно дальше. Она огляделась по сторонам.

Катер, подпрыгивая на волнах, нёсся по морю. Справа от него появился какой-то остров. Он быстро приближался.

Маша прикинула, что, если катер пройдёт недалеко от этого острова, то у неё будет шанс сбежать. Она решила во что бы то ни стало воспользоваться этой возможностью. Дальше таковой может не быть. Дальше, скорее всего, будет только хуже. От этого типа с усиками и его подручных ничего хорошего ожидать было нельзя. Надо действовать, и немедленно!

Пользуясь тем, что на неё никто не обращал внимания, Маша начала медленно перемещаться на самую корму катера.

– Вот что мы сделаем… – сказал в это время Ищейка Пепе. – От девчонки, конечно, придётся избавиться. Но сначала мы её, разумеется, как следует допросим. Ты, Эмилио…

– Да, босс? – повернулся к нему Эмилио.

– Смотри вперёд и молча слушай, сын ослицы! – взревел Пепе. – Не надо на меня оборачиваться!

– Моя мать – не ослица! – не выдержал Эмилио. – Не смейте так её называть!

– Ещё какая ослица! – заорал Пепе. – Только ослица могла родить такого осла, как ты!

– Босс, я знаю сеньору Гомес, – попробовал успокоить разбушевавшегося шефа Игнасио, – она, поверьте, вполне достойная женщина. И Эмилио очень её любит! Не стоит так о ней говорить!

– А мне наплевать, кого он любит! – вскричал окончательно взбесившийся Пепе. – Ты мне ещё будешь указывать, что и как я должен говорить!

Каброн!

И Пепе, размахнувшись, изо всей силы дал Игнасио оплеуху. Как раз в эту секунду катер, взлетевший на волне, накренился носом вниз, и Игнасио, не удержавшись на ногах, рухнул на пол, прямо под коленки Эмилио, который, в свою очередь, потерял равновесие и упал на спину.

– Вы ещё и на ногах не держитесь! – глядя на барахтающихся на полу мужчин, расхохотался Ищейка Пепе. – Ну и помощнички у меня! Оба вы рождены ослицами!

В это время катер поравнялся с островом, и Маша решила, что лучшего момента не представится.

Маша, как мы знаем, не раз занимала первые места в школьных соревнованиях по плаванию. Она молниеносно оценила расстояние до берега, умножила на скорость, с которой поплывёт, разделила на время, с каким обычно плавала стометровку, учла даже волны и встречный ветер. По её расчётам она должна была добраться до острова за три с половиной, максимум четыре минуты.

Воспользовавшись общей заварухой, Маша окончательно переместилась на корму и бесшумно соскользнула за борт.

Оказавшись в воде, она быстро поплыла к берегу, стараясь как можно реже показываться на поверхности.

Эмилио тем временем вскочил на ноги.

– Я уже сказал, что моя мать не ослица! – вскричал он, собираясь броситься на Пепе.

– А ну назад! – заорал тот и мгновенно выхватил из подмышечной кобуры пистолет. – Ещё одно движение, и ты можешь попрощаться со своей мамочкой навсегда!

Эмилио замер в нерешительности.

– Вернись к рулю и слушай, что я тебе скажу! – распорядился Пепе.

Тут встал с пола и Игнасио. И обнаружил, что Маша исчезла. Сказать об этом он не решился. Просто поднял руку и показал пальцем куда-то за спину Ищейки Пепе.

– Ты что пальцем тычешь? – возмутился Ищейка. – Потерял дар слова? Или думаешь Пепито Алфредо Рамирес попадётся на этот старый трюк?

Но Игнасио продолжал показывать всё в ту же сторону, и Пепе, продолжая держать его на мушке, в конце концов, оглянулся.

– Где девчонка? – взревел он.

Никто на этот вопрос не ответил. Маши нигде не было видно.

– Чего уставились? – завизжал Пепе. – Разворачивайте катер, болваны!

Эмилио снова встал за руль, катер сделал крутой разворот и помчался обратно к острову, который давно уже остался далеко за кормой.

Маша преодолела уже две трети расстояния до берега, когда увидела, что катер развернулся и едет обратно. Она и так плыла очень быстро, но тут страх от приближающейся опасности придал ей силы, и она устремилась вперёд с удвоенной скоростью, по-прежнему стараясь не выныривать на поверхность.

Меньше чем за минуту она достигла берега и, прячась в прибрежных зарослях, выскочила из воды и скрылась в лесу.

Ей удалось проделать всё это, оставшись незамеченной.

– Ну и где же она? – озабоченно рассуждал вслух Ищейка Пепе, тщательно вглядываясь в поверхность моря. – Куда она могла деться, интересно? Или она доплыла до острова?

– Нет, босс, это невозможно, – ответил Игнасио. – Мы ведь почти сразу вернулись. Она бы никогда не успела доплыть за это время. Смотрите, какое тут расстояние.

– Да, пожалуй, ты прав. Ну и где она в таком случае?

Эмилио сбросил скорость, и катер плыл теперь медленно. Игнасио скорбно развёл руками.

– Я думаю, она утонула, босс! – сказал он. – Иначе бы мы её увидели. Скорее всего, она плохо плавает и почти сразу пошла ко дну.

– Зачем же в таком случае она бросилась за борт?

Игнасио и Эмилио переглянулись, оба пожали плечами.

– Это русские, босс! – объяснил Игнасио. – Известно, что они сумасшедшие. Способны на самые безумные поступки.

– Я знал одного русского, – подтвердил Эмилио, – он рассказывал, что у них в России подковали блоху.

– Какую блоху? – поразился Ищейка Пепе. – Зачем?

– Вот именно, зачем? – сказал Игнасио. – Совершенно бессмысленно. Кому нужна подкованная блоха?

– Это же не лошадь, – поддакнул Эмилио.

– Что вы мне голову морочите?! – снова взбеленился Пепе. – Причём тут блохи, лошади? Сначала вы хватаете девчонку вместо мальчишки, а потом упускаете и девчонку! Кабронес! Ослиные дети!

Поскольку Ищейка Пепе при этом вовсю размахивал пистолетом, то на этот раз ни Игнасио, ни Эмилио возражать не решились.

– Разворачивай катер! – скомандовал Пепе. – Утонула так утонула. Ничего не поделаешь. Пусть покоится с миром на дне этого моря. Мы вернёмся на Сан-Мартин. Я знаю там одну прибрежную таверну, где можно хорошо перекусить. Там подают прекрасных омаров. Необходимо всё как следует обдумать и составить новый план.

Больше никто ничего не произнёс. Катер снова развернулся и помчался в обратном направлении, взяв курс на остров Сан-Мартин-де-Пахаралес.

Маша, прячась за большим деревом, высунулась, проводила взглядом удаляющийся катер и вздохнула с некоторым облегчением. По крайней мере одна опасность миновала. Теперь следовало понять, как ей отсюда выбраться, как подать весточку, чтобы её спасли. Задача казалась почти неразрешимой. У неё ведь не было с собой ни одного из привычных гаджетов – ни телефона, ни планшета. Ничего у неё нет!

Хорошо хоть она догадалась надеть майку перед этим купанием в кратере. А то так бы и ходила теперь в купальнике. Вся бы уже исцарапалась! Вон какие колючки вокруг. И какие огромные деревья. Вот это, которое растёт на самом берегу, просто гигантское! Прямо баобаб какой-то!

Маша снова вздохнула. Но ведь должен быть хоть какой-то выход! Не бывает безвыходных ситуаций! Интересно, что бы сделали Петров и Васечкин, окажись они на её месте?

Васечкин бы обязательно что-нибудь придумал. И она тоже придумает.

К сожалению, думать очень мешал адский шум, в котором она оказалась. Всё смешалось в этом оглушающем шуме – птичьи крики, шелестение листьев, порывы ветра, звуки прибоя.

Маша никогда не предполагала, что в джунглях бывает так шумно. Она села на какую-то кочку, предусмотрительно убедившись, что с моря её не видно, и зажала уши, пытаясь сосредоточиться.

И в это время в листве на ближайшей к ней ветке огромного дерева что-то мелькнуло. Сначала Маша решила, что ей показалось, но вскоре это повторилось. На неё смотрела чья-то мордочка, наполовину белая, наполовину чёрная.

– Ты кто? – с опаской спросила Маша. – Вылезай, дай на себя посмотреть.

Слова эти, как ни странно, подействовали. Существо, разглядывавшее её, раздвинуло листву и пробежало по ветке, вплотную приблизившись к Маше.

– Так ты обезьянка? – обрадовалась она.

Как мы знаем, Маша обезьян обожала. В Африке их было много, и она с ними даже играла.

– Можно тебя погладить? – спросила Маша. – Пожалуйста!..

Но обезьяна хоть и подошла ближе, гладить себя не дала. Она издала странный звук, то ли свист, то ли писк, и почти сразу со всех сторон стали появляться такие же небольшие обезьянки с наполовину белыми мордочками. Ловко цепляясь за ветки, мартышки мгновенно спустились вниз и со всех сторон окружили Машу.

Теперь они выжидательно смотрели на неё.

– Сколько же вас тут! – поразилась она. – Прямо какой-то обезьяний остров! Я бы вас угостила, но у меня, к сожалению, ничего с собой нет.

Похоже, обезьяны не слишком расстроились от этого её признания. Они продолжали сновать вокруг, поглядывая на неё. Мало того, одна из них неожиданно притащила пластмассовую бутылку из-под кока-колы и бросила её Маше на колени.

– Ты мне её даришь? – улыбнулась Маша. – Спасибо тебе большое. Где ты её взяла? Туристы здесь оставили? Или прибоем принесло?

Обезьянка, разумеется, ничего не ответила, но Маше в это время пришла в голову некая идея. Она не сомневалась, что Васечкин именно так бы и поступил.

Маша встала, поискала подходящее растение и отломила от него колючку. Затем она оторвала от ветки нужный по размеру лист. Теперь можно было приступать к выполнению задуманного. Маша прикусила нижнюю губу, выставила указательный палец и решительно проткнула его колючкой.

– А-а! – вскрикнула она.

Но дело было сделано. На пальце показалась капля крови. Окуная в эту кровь всё ту же колючку, Маша стала писать на листе записку. Писала она по-английски. Вот что у неё получилось:

HELP! I was kidnapped, but I ran away. My name is Masha Startseva. I am Russian. I’m on an island. There are a lot of monkeys here. And there’s a large tree growing on shore. Like the baobab. Help me!!!

Закончив писать, Маша облизала палец, подождала, пока надпись высохнет, аккуратно свернула лист и засунула в бутылку. После чего крепко закрутила пробку. Теперь следовало забросить эту бутылку как можно дальше в надежде, что кто-нибудь её найдёт. Но как это сделать? Ведь прибой тут же принесёт бутылку обратно!.. Не стоило даже и пытаться. Только зря исколола себе палец!

Маша, задумавшись, снова уселась на свою кочку. Сосала уколотый палец, уныло смотрела на волны. Так она просидела довольно долго. Обезьяны, потеряв к ней интерес, разбежались, хотя она и пыталась их остановить.

Маша опять оказалась одна.

И вдруг она заметила, что плававшую около берега сухую ветку относит всё дальше и дальше в море. Значит, прилив поменялся на отлив!

Маша вскочила, подбежала к воде и что было сил забросила бутылку подальше. Волны тут же подхватили её и унесли. Теперь оставалось надеяться только на чудо.

Маша вернулась обратно на прежнее место и приготовилась к долгому ожиданию.

У неё мелькнула было мысль пойти в глубь острова, вдруг наткнётся там на какие-то признаки жилья. Но, подумав, Маша от неё отказалась. Если она уйдёт от берега, то её никогда не найдут. И потом, опасно гулять по джунглям. Мало ли кто там бродит, в этом лесу. И заблудиться там ничего не стоит. Нет, она будет сидеть тут и терпеливо ждать. Её обязательно найдут и спасут. Петров и Васечкин небось уже всех на ноги подняли.

И Маша даже улыбнулась, вспомнив своих друзей. Они точно её разыщут. Если уж они её вытащили из глубокой муравьиной норы в Антарктиде, когда, казалось, надеяться было вообще не на что, то уж здесь-то, под ярким солнцем, они ей пропасть не дадут, можно не сомневаться. Главное, как говорил Карлсон, который живёт на крыше, спокойствие!

Хорошо, кстати, что майка уже высохла. Маша разгладила майку, вздохнула, глядя на надпись. Лето – это маленькая жизнь. А здесь, в Колумбии, она совсем даже и не маленькая, поскольку тут вечное лето. Не так уж плохо, между прочим. И вообще, надо думать о хорошем.

Так порешив, Маша и в самом деле стала вспоминать всё хорошее, что происходило с ней в жизни. Ей было что вспомнить.