С самого утра примчалась Нирана и сообщила, что регент и Советник попросили о встрече, но как она откомментировала, эта просьба больше была похожа на приказ. По их требованию встреча должна состояться в малой тронной зале и через час. Пообещав взять это событие под свой контроль, я отослал сестру к мужу, рекомендовав одеться как можно представительнее.

Отдав приказ своей команде и новому пополнению срочно одеться в праздничную форму, я облачился в костюм, пошитый специально для королевских приёмов, позволяющий в драке использовать ноги, но выглядящий, как бальное платье. Для придания моему виду солидности, нацепил на себя толстую золотую цепь с бляхой, подтверждающей мой статус Главы Департамента Безопасности. Придирчиво осмотрев себя в зеркало, и оставшись довольным, я пошел распоряжаться по поводу подготовки встречи.

Буквально три часа назад капитан сообщил о попытке Советника лично освободить графа Моккарен и его друзей из темницы. Ему удалось отговориться тем, что граф Пенто Моккарен вместе с его двумя друзьями обвиняются в нападении на Главу Департамента Безопасности с целью оскорбления и нанесения ей тяжких повреждений. А поскольку Глава является сестрой королевы, то они также обвиняются в нанесении оскорбления королевскому дому. Зачитав это обвинение, капитан заявил, что он может освободить преступников только с разрешения короля. Однако мне он признался, что второй раз этот фокус не пройдет, поэтому мне надо либо принимать меры, либо придется отпускать парней.

Зная об этой попытке, я был совершенно уверен, что речь пойдет об освобождении Моккарен. Такой расклад меня совершенно не устраивал, но идей как выйти из этой ситуации с пользой для себя, у меня не было. Полагая, что Советник притащит на заседание только своих приверженцев, я приказал Нинэе пригласить тех, кто, по донесениям Сэта, поддерживал королевскую власть и Кентара как короля.

Понимая шаткость нашего положения, я решил для охраны Их Величеств задействовать все имеющиеся у меня силы. У двух входных дверей в малый зал было поставлено по восемь полностью вооруженных солдат, остальных расставил по бокам трона.

Когда наступило время аудиенции, и как только придворные выстроились вдоль стен, в зал вошел бывший регент с Советником короля. На шаг сзади них шел Глава семейства Моккарен. У каждого из них за спиной шагали по два гвардейца. Может я чего-то не понимаю, но вроде в тронный зал с вооруженной охраной не входят?!

Не давая нам времени на вопросы, пришедшие поклонились, и сразу перешли к делу. Первым заговорил бывший регент, герцог Фокс Тарот. Он пространно описал заслуги семейства своего сподвижника: какие они преданные, честные, добросовестные, не щадящие своей жизни на благо короны…

Его послушать то Моккарены белее снега и святее ангела, а их сын такой же пушистый. И только по молодости не пресек плохое поведение друзей. Но, как человек тонко чувствующий, он уже все осознал и искренне покаялся… Вот это талант! Умеет же мужик подать ситуацию! Если б сам не принимал участие в столкновении с этим «ангелом», поверил бы безоговорочно.

Как только заткнулся регент, сразу же включился Советник. Этот болтал все больше о делах этого семейства на благо страны. Из его слов выходило, что Родэн существует только благодаря и на деньги Моккаренов. Их Глава, когда подошла его очередь, повторил все то же самое, что предыдущие выступающие, но только немного своими словами.

Кэнтар, слушая всю эту трепотню, и не чувствуя за собой реальной силы начал колебаться. Это было заметно по его лицу, и хорошо знавший короля Тарот начал морально давить и настаивать на освобождении парней. Советник тоже всунулся добавить свои пять копеек в разборки.

Видя, что Кэнтара вот-вот дожмут, я вышел вперед и, обрисовав ситуацию в выгодном для меня свете, заявил об оскорблении королевского рода. Слегка поколебавшись, Его Величество, все же объявил, что обвинение слишком серьезно, поэтому необходимо дополнительное расследование. Вскинувшись, герцог Тарот перешел в наступление, и чуть ли не прямым текстом начал требовать и угрожать.

Мне очень не понравилось как вела себя эта троица, и может у меня паранойя, но слишком уж они приблизились к трону. Особенно меня напрягла шестерка гвардейцев, стоящая за спиной у них. У меня в голове пронеслась мысль, что Юлия Цезаря убили во время подобного заседания сами сенаторы. Паранойя или нет, но на всякий случай и чтоб не повторять чужие ошибки, срочно требовалось переключить внимание собравшихся.

Подхватив посох, я спустился с возвышения, на котором располагался трон, и встал перед стоявшей недалеко от трона «великой кучкой», пытающейся выдавать свои требования королю. Подобравшись, я прошелся колесом перед ними. Все замолчали, и с изумлением посмотрели на меня. Остановившись, я подал своим знак «делай как я» и начал крутить посохом перед и вокруг себя. Двое парней из моей команды встали перед тронами, заслонив собой королевскую чету, а четверо, спустившись с возвышения, тоже начали крутить колеса и вращать шестами, на концах которых были привязаны красные и желтые платки.

Красный цвет для всего живого обозначает «опасность». Насекомые, имеющие такую расцветку ядовиты, или выделяют вонючее нечто, из-за чего птицы их не едят. А если вспомнить реакцию быков, используемую в корриде, и гусей (шипят и щиплются сволочи) на красный цвет, то уже и не удивительно, почему среди «новых русских» были так популярны малиновые пиджаки. Это расцветка Муладхары, чакры выживаемости. Одевая красное, человек притягивает к себе внимание, и как бы говорит, «бойтесь меня» или «кто на меня». Совершенно не просто так стоп-сигнал светофора именно красного цвета. Из потока едущих машин мы зрительно выхватим именно красную машину. По статистике какого-то там агенства, с красными машинами в два раза меньше происходит аварий, поскольку народ чисто подсознательно шарахается от них.

В свое время я просмотрел немало информации на тему влияния цветов на подсознание. Именно по причине притягивания внимания, мы использовали красные и желтые платки, привязывая их особым способом на шесты.

Когда мои люди присоединились ко мне, Регент и Советник презрительно скривились, и один из них громко сказал: — Цирк! Их мнение меня мало волновало, главное, чтоб с королем ничего не случилось, а то и нам всем Писец придет. Не останавливая вращения посоха, я пошел на толпу, при этом делая махи и удары ногами, как на тренировке. То же самое стали делать мои люди, и мы эдакой крутящейся полосой медленно двинулись на посетителей. В нескольких из виденных мной фильмов, шут кривляясь, подобными движениями выжимал надоевших посетителей из королевской залы.

Толпа медленно начала отходить к дверям, не отводя взгляда от мелькавших посохов, в конце концов, они не выдержав, развернулись и дружно направились к двери. Как только закрылись двери за последним посетителем, Кэнтар вскочил с трона и забегал по площадке перед ним.

— И зачем этот цирк? Ваше поведение просто ужасно. Что обо мне подумают? Что у меня Глава Безопасности — шут?! — сердито заорал он.

— Меня мало волнует чье-то мнение обо мне. Для меня важнее сохранить вашу жизнь. Без вас, Ваши Величества, и нам конец, — изобразив реверанс, спокойно ответил я.

— Она права, дорогой. Твоя жизнь для нас значит больше, чем мнения других о наших действиях. Если ты будешь жив, то никто не рискнет говорить плохо о твоих соратниках, а вот если тебя убьют, то никакое мнение нас не спасет, — стараясь говорить как можно мягче, включилась Нирана.

После столь неординарной встречи, все еще находясь в некотором возбуждении, пришлось мчаться на обед к Кондорам. Мы были приглашены в их столичную резиденцию, более похожую на замок, чем на дом. Неплохо мужики живут, неплохо. Судя по донесениям Сэта, который посвятил два вечера на подслушивание конкретно их комнат, это семейство относилось к королю и королеве весьма лояльно. Мои слова о Нинэе были ими восприняты серьезно, и дядюшка дал задание Тимошу заняться ухаживанием за графиней. Влюбить в себя девушку — дело не быстрое, а без её желания, как им было сообщено, свадьбы не будет.

Понимая, насколько нестабильно положение короля, старшего Кондора вполне устраивало наличие запаса во времени. Он надеялся, что в ближайшее время группе поддержки короля придется действовать, и от результатов этих действий зависела как жизнь короля, так и то, кто будет настоящим правителем. И только после окончательного устаканивания ситуации, Кондоры собирались или перейти к серьезным ухаживаниям, или тихо свалить в сторону.

Хоть это и неприятно осознавать, но их план являлся наиболее разумным в данной ситуации. Осталось чуть меньше недели до праздничной королевской свадебной церемонии, а я еще ничего не узнал по поводу планов бывшего регента и советника. Что-то мне сомнительно, что они позволят провести эту церемонию, однако, какое будет противодействие, я до сих пор был не в курсе.

Понимая, что в отношениях с Кондорами еще ничего не ясно, я решил по полной использовать нашу встречу. На обеде присутствовало несколько хороших друзей старшего графа с сыновьями. Как мне кажется, молодежь должна была занимать нас танцами и ухаживаниями, а старики собирались присмотреться к нам. Меня такое расписание не устраивало совсем. Покивав и наулыбавшись на комплименты, мы быстро перевели разговор в финансовую область: с кем торгует страна, какое сырье и продукты наиболее востребованы Родэном, а какие соседями…

Они конечно не купцы, однако политика так часто опирается на экономику, что не разбирающиеся в этих вещах люди далеко не всегда способны удержать власть, даже если они её каким-то образом получили.

Поначалу друзья Ферта Кондора весьма неохотно отвечали на наши вопросы, но постепенно так разошлись, что чуть ли не перебивали друг друга, стараясь нам поподробнее все объяснить. У меня было столько вопросов, что наш обед плавно перешел в ужин. К моменту, когда мы расставались, наши взаимоотношения с главами семейств были чуть ли не дружеские, а вот на контакт с молодежью времени у нас не хватило, но сейчас это нас мало заботило.

Кондоры вокруг нас чуть ли не соловьями пели, так мы им понравились.

Утром, во время завтрака Кэнтар напомнил о моем предложении и выразил желание уже сегодня поучаствовать в тренировках. Нирана на его слова скептически хмыкнула, но ничего не сказала. Сонэта тихим голосом сообщила, что тоже хотела бы к нам присоединиться.

Отослав королевское семейство переодеваться, я пошел обрадовать своих этой новостью. Услыхав, что на тренировках будет присутствовать король и королева, народ слегка сбледнул и даже как бы окаменел. В основном поплохело новеньким, остальные, хоть и не обрадовались этой новости, однако привыкли мне доверять. Мда. Однако судя по их реакции, все скорее всего будут бояться сделать лишнее движение или ударить «противника», а вдруг он королем окажется. Пришлось гвардейцев отослать к капитану на тренировку, а занятия проводить только с командой, предварительно устроив дополнительный инструктаж.

Подав сигнал начинать, я запустил в толпу несколько мелких статуэток и стал наблюдать за развернувшимся сражением. Моё внимание сразу же привлекла одна интересная пара. Кто-то моего роста и очень подвижный без перерыва нападал на очень высокого, который неловко отбивался и очумело мотал головой. Присмотревшись к заводному малому, я с большим трудом узнал свою сестру.

Нирана от всей души мутузила, если судить по высокому росту, какого-то мужика, поскольку девочки у нас все же помельче будут. Присмотревшись внимательнее к её жертве, я заметил, что у побиваемого глазки то голубые, а значит, это она Кэнтара обрабатывает. Схватив табурет, я подлетел так, чтоб она смогла заметить, что на неё замахиваются, и отскочила в сторону. Моих ожиданий она не обманула. Прижав её к стене, я зашипел ей в ухо:

— Ты что совсем сдурела?! Это же Кэнтар.

— Да знаю я, — попыталась вырваться от меня сестра.

— С чего такая уверенность? А вдруг ошибаешься? — с размаху надев ей на голову небольшую картину, поинтересовался я.

— Да я его и в мешке узнаю! — рыкнула Нирана, хватая со стола вазу.

— И за что ты его так? — уворачиваясь от вазы, с любопытством поинтересовался я.

— Не мешай. Я хоть душу отведу. Когда еще мне можно будет собственному мужу, да еще и королю, люлей насовать. Временами так хочется приложить его чем-нибудь тяжелым, ну просто сил нету, а не положено, король как никак, — вырвавшись от меня, она окинула взглядом поле битвы и рванула к пытавшемуся придти в себя Кэнтару.

Подскочив к одной фигуре, с такой же расцветкой платка на голове как и у меня, я шепотом попросил занять на пару минут одного «противника», и глазами указал на Нирану. Кивнув, что понял, соратник схватил ближайшую подушку и мощным ударом снёс мою сестрицу с траектории следования. Я же, схватив картину побольше, с удовольствием надел её Кэнтару на голову, и дернув за раму на себя, заставил его наклониться.

— Вот это бешенное нечто, на тебя нападающее — твоя любимая женушка. А ну покажи ей, где раки зимуют, — на ухо, быстро и шепотом, проговорил я, и живенько отскочил в сторону.

Сняв с шеи раму, и надев её кому-то пробегающему мимо, король, покрутив головой по сторонам, заметил несущуюся к нему Нирану. Судя по блестящим и сузившимся глазам, он улыбался. Схватив подушку, Кэнтар начал усиленно выбивать её об наскакивающую коршуном жену.

Решив не мешать королевской чете развлекаться, я осмотрелся. Чуть в стороне стояла мелкая фигурка в почти чистом костюме, и хлопала глазами. А вот это похоже принцесса, и народ упорно обтекал её, не рискуя нападать, видимо боясь повредить или расстроить. Это надо было срочно исправить. Схватив графин с вином, я подбежал сзади и вылил его на голову Сонэте. Взвизгнув, она подскочила, и, резко развернувшись, попыталась стукнуть меня небольшой статуэткой, которую она уже давно держала в руках, не решаясь приложить ею кого-либо.

Увернувшись, я перехватил летящую мимо меня диванную подушку и со всей силы врезал принцессе. Не удержавшись на ногах, Сонэта отправилась в полет, по дороге сшибая «противника», стоящего на её пути. Когда эти двое почти достигли пола, еще один отступающий рухнул сверху, затем еще кто-то не смог обойти это препятствие. Испугавшись, что принцессу совсем задавят, я дал сигнал остановки сражения, и, бросившись к куче, начал её разбирать, стараясь побыстрее освободить Сонэту. К моему огромному облегчению, она радостно смеялась, блестя глазками.

— Ещё хочу, — радостно прошептала она.

Пожав плечами, типа нет проблем, я подал сигнал продолжать получать удовольствия. Через полчаса все выползали из комнаты грязные как никогда, и очень довольные. Недаром японцы в компаниях имеют комнаты для расслабления, в которых выставлены манекены, похожие на начальство. Достало тебя все, идешь в эту комнату и бьешь своему начальнику морду, пока сам не свалишься. Говорят, это здорово успокаивает.

Идя по двору, глубоко задумавшись, и не глядя по сторонам, я почувствовал, как кто-то схватил меня за руку.

— Ты кто такая? И что здесь делаешь? — резануло по ушам от окрика.

От неожиданности я офигел. Это еще что за придурок, который меня не знает. Повернув голову, я разглядел на этом самоубийце форму королевского стражника. Пока я приходил в себя, сбоку подошел еще один полоумный.

— А она ничего, так. Если будешь послушной, то мы никому о тебе не скажем, — хохотнул он и протянул ко мне руки.

Пяткой врезав по коленке державшего меня, я крутанувшись, выдернул руку из захвата, поднырнул под руками у второго и ребром ладони врезал ему по почкам. Во всех моих драках большую роль играет то, что противники совершенно не ожидают от меня подобных действий. Срабатывает распространенный стереотип: девушка, мелкая, худенькая — значит слабая, и не сопротивляющаяся.

Через минуту самоубийцы уже валялись на земле, а я осматривался по сторонам, отслеживая обстановку.

— Капита-а-ана ко мне!!! Срочно! — заорал я, добавляя ударом ноги спокойствия пытавшемуся подняться недоумку.

Посмотрев по сторонам с мыслью, чтоб ещё такого плохого сделать, заметил слугу, несущего два ведра воды, и, подозвав его, я приказал вылить по ведру на каждого. Судорожно сглотнув, парень побледнел и с испугом посмотрел сначала на меня, а затем на валявшихся на земле гвардейцев, как будто не мог решить, кого ему следует бояться больше. Не став ожидать пока он решит этот вопрос, я схватил ведро и вылил на лежащего ближе ко мне идиота. Отбросив пустое ведро, схватил полное и повторил процедуру и со вторым.

Из казармы вышел капитан и быстрым шагом направился в мою сторону. Увидев двоих гвардейцев, валявшихся на земле, он сердито сжал губы и почти строевым шагом подошел ко мне.

— Кто эти идиоты?! И почему кидаются на людей?! — холодно поинтересовался я.

— Прошу простить их. Они из пополнения, только три дня как в казармах, — ответил их непосредственный начальник.

— Уже три дня, и до сих пор не научены, как себя вести, и не знают начальство в лицо?! — рыкнул я сердито, глядя на медленно поднимающихся мокрых гвардейцев.

До них уже дошло, что сделали они нечто, если и совместимое с жизнью, то вполне возможно, не совместимое с должностью, а то и со свободой.

— Это все новенькие, или есть ещё? — мне пришла интересная мысль.

— Ещё десять человек! — отрапортовал капитан.

Приказал их построить, что и сделали достаточно быстро. Пройдясь пару раз перед строем, я остановился возле провинившихся.

— Примем во внимание ваш короткий срок пребывания в замке, поэтому слишком серьезно наказывать вас не будем, — сделав паузу, я с усмешкой посмотрел на капитана.

Все, включая и его, облегченно вздохнули.

— Но такой серьезный просчет, как незнание начальства в лицо, необходимо срочно исправить. Сначала капитан прочтет лекцию на тему, кто такое начальство и как его надо бояться. Затем расскажет о каждом вышестоящем с описанием имени, звания, обязанностей, и какие у них любимые наказания для дураков с плохой памятью. После этого подробно объяснит, как нужно относиться к женщинам, проживающим в замке, и кого из них необходимо особенно бояться, — профессорским тоном выдавал я, мерно расхаживая перед строем.

Глядя на вытягивающееся лицо капитана, мне показалось, что над дополнительным наказанием можно голову не ломать, свое они получат, и возможно даже больше, чем у меня получилось бы придумать.

— И напоследок, хочу сказать вам капитан, чтоб вы смогли оценить серьезность ситуации: благодарите всех богов, что на моем месте не оказалась графиня Гарнелл или сама королева. Вы ведь в курсе, что они иногда ходят в таком же наряде. Если за проступок по отношению ко мне я еще могу назначить небольшое наказание, то по отношению к ним, за подобное, если не смерть, то тюрьма уж точно, и не только для провинившихся, — жестко закончил я.

Побледнев, он вытянулся, и, судя по медленно стекленевшим глазам, он слишком хорошо представил это событие и его последствия. Ну и чудненько, значит, к лекции он отнесется более чем серьезно.

С капитаном, после того как он принял близко к телу наш метод занятий, мы несколько раз беседовали о работе и о жизни. Он оказался неплохим мужиком, далеко не глупым, и со своеобразным чувством юмора. После памятной первой тренировки, капитан, как только меня увидит, тут же подносит цветок. Где уж он его держал до того, я так и не смог заметить. После первого раза я его предупредил, что замужем, на что он лишь улыбнулся и ничего не сказал, но цветы подносить не прекратил. Решив, что хорошие отношения с капитаном местной стражи — вещь более чем полезная, я неизменно принимал его подарки.

В данном случае я совершенно не сердился на него. Подобную ситуацию сложно предугадать, однако новеньким требовался хороший урок, чтоб предотвратить повторения.

Я уже развернулся уходить, как заметил выходящих из боковой двери несколько девчонок из моей команды. Махнув им подойти, свое внимание направил на выстроившихся солдат. ТО, что мне удалось заметить, мне не понравилось. Даже поприсутствовав при воспитательном моменте двух гвардейцев маленькой девушкой, на моих девочек они смотрели лишь как на женщин. Мда… а ведь это чревато многочисленными разборками. Следовало сразу расставить все по своим местам.

— Капитан! Завтра сразу после завтрака выведете всех не занятых на дежурстве гвардейцев, и новеньких в полном составе, к полосе препятствий. Хочу посмотреть на что годны ваши охраннички, — ехидно улыбнувшись, подмигнул я ему, и захватив своих, ушел со двора.

Приказ на постройку полосы я отдал уже на второй день по приезду в столицу, и её соорудили за три дня и точно в соответствии с моими чертежами и рекомендациями.