Итак, выходит, что Реджина воспользовалась косметикой для проведения эксперимента. Жаль, подумал Дезмонд. Он предпочел бы, чтобы это предназначалось для него.

Чего греха таить, она заинтересовала его с первого же дня, но до сих пор он ничего о ней не знал. Ему удалось многое выяснить за одну короткую беседу. Она поразила его тем, что оказалась такой беспристрастной и искушенной, но в то же время не осталась равнодушной к его личной жизни и его прошлому.

С того момента, как Дезмонд позволил себе поцеловать ее, он постоянно находился в состоянии возбуждения. А когда он увидел ее сегодня с волосами, ниспадающими на плечи, его охватило желание обладать ею. Невероятно, но факт: страсть вспыхнула в нем с особой силой, когда она согласилась выслушать его проблемы.

Она была первой женщиной, которая задела его самые тонкие струны души. Сейчас, сидя за своими столами, стоявшими почти рядом, они хранили молчание. Она часто отрывала глаза от работы и бросала взгляды в его сторону. Он видел в ее глазах золотые огоньки, манившие его, о чем она, наверное, даже не догадывалась.

Приглашая Реджину вместе отпраздновать Рождество у Стеллы, он не подумал о том, чтобы выяснять намерения Эстер. Им руководили совсем иные побуждения. Он никак не мог допустить, чтобы Реджина на праздник осталась одна в незнакомом городе, без семьи и друзей. Особенно после того, как она проявила участие к нему в те неприятные минуты, когда он увидел в редакции богато украшенную елку, поставленную по указанию мачехи.

Когда в последний раз он поверял женщине свои чувства? Конечно, когда он жил с Сюзанной, то научился разделять с ней радость и боль. Но она обманула его, и они расстались…

После смерти родителей его постоянно одолевала тяга к перемене мест, и он ничего не мог с собой поделать. Повзрослев, Дезмонд понял, что может с пользой совместить скитания по миру со своими журналистскими способностями. Когда Сюзанна ушла из его жизни, он окончательно понял, что обречен стать вечным бродягой.

С тех пор он сторонился женщин и только сейчас позволил себе сблизиться с Реджиной, поделившись с нею своей болью, хотя едва знал ее. Как ни странно, ему показалось, что она понимает его. Но нужно было спасать газету, и он не мог забывать об этом. Не мог отказаться от намеченной цели ради наслаждения Реджиной, восхищавшей его своей теплотой, отзывчивостью и сексуальной внешностью.

Ему уже звонили из правления «Уэсткоуст Лтд.» и интересовались, как идут дела.

Сэм Фостер и глава «Уэсткоуст Лтд.» Натан Блюмберг были давними друзьями Джеймса и помогали ему финансировать газету в прежние времена. В последние годы Блюмберг регулярно подбрасывал газете солидные суммы, и «Абердин геральд» не могла обойтись без поддержки со стороны компании. А если та политика, которую завела Эстер, будет продолжаться, то вряд ли можно и в дальнейшем рассчитывать на эту поддержку. Нельзя допустить, чтобы после выздоровления Джеймс вернулся на тонущий корабль. Любой ценой необходимо возродить газету до его выхода из больницы. Дезмонд был полон решимости добиться этого.

Его мысли прервала Эстер, стремительно влетевшая в редакцию. На нынешней хозяйке «Геральда» была дорогая соболья шуба, с которой при ходьбе слетали блестки и конфетти.

— Я приглашаю всех вас на празднование Рождества, — громко возвестила она.

Ее высокий голос подействовал на нервы Дезмонда как скрежет металла о стекло. А слова вызвали раздражение.

— Семья Стеллы устраивает вечеринку в субботу вечером. — Его цель была спасти от краха газету, и он не считал нужным тратить попусту деньги, которых у них и без того кот наплакал. — Мы все приглашены к ним, почему бы тебе не присоединиться и не сэкономить деньги?

— Что тут плохого, Дезмонд? — укоризненно сказала Реджина. — Эстер хочет для всех сотрудников создать праздничное настроение.

Этого замечания было достаточно, чтобы понять, на чьей стороне Реджина. Впрочем, он был уверен, что Эстер не сказала ей о тяжелом финансовом положении газеты. А после их сегодняшнего разговора Дезмонд стал лучше понимать Реджину. Она не росла в роскоши. Поэтому должна бы разделять его стремление к экономии.

— Реджина права. — Эстер улыбнулась и поправила воротник шубы. — Я рада, что нашелся человек, который оценил мои намерения.

— Ну что ты, Эстер. Я ценю и тебя, и все, что ты делаешь, — пробормотал Дезмонд.

Реджина кашлянула, и он посмотрел на нее. Молодая женщина подняла брови, но ничего не сказала. Догадливая и осторожная, она, вероятно, уловила подводные течения и решила не вмешиваться в ход событий.

— Прошу внимания! — Эстер хлопнула в ладоши, и все сотрудники повернулись к ней. — В пятницу вечером в ресторане «Лукоморье» мы устраиваем праздничный ужин. Приглашаются все желающие. — И, сверкнув блестками на шубе, направилась к двери.

— Эстер, подожди, — остановил ее Дезмонд и негромко спросил: — Куда ты идешь?

— Составлять меню. — Она закинула сумку через плечо. — И еще хочу купить сувениры для сотрудников. Джеймсу это понравилось бы.

— Для Джеймса было бы лучше, если бы ты не оставляла его одного, — сказал Дезмонд тихо, так, чтобы никто не мог слышать. По договоренности, она должна была сидеть с ним в первой половине дня, а он — во второй. — Когда будешь у Джеймса, кстати, спроси у него, нужно ли тебе тратить редакционные деньги на такие мероприятия.

Эстер махнула рукой, прекращая обсуждение вопроса:

— Я не хочу беспокоить Джеймса такими пустяками. Ему нужны силы, чтобы скорее поправиться. Кроме того, ты слишком много беспокоишься.

— А ты слишком мало беспокоишься. Натан Блюмберг звонил мне и напомнил о сроках, которые установила «Уэсткоуст Лтд.». Ты должна сказать Джеймсу, чтобы он передал полномочия мне или сделал письменное заявление, что он не возражает против смены курса газеты. — Дезмонд в ожесточении провел рукой по волосам. — Послушай, Эстер! Начни печатать новости на первой странице, и тогда в новом году мы сохраним нашего самого крупного рекламодателя.

В голосе Дезмонда звучали просительные нотки. Эстер покачала головой:

— Нет, Дезмонд. Я уверена, что делаю все правильно. — Эстер отвернулась, прекращая разговор.

И очень кстати. Потому что, если бы он продолжился, Дезмонд мог бы задушить ее. Не было ничего удивительного, что он редко появлялся дома. Причина его длительных отлучек только что стояла перед ним.

— Стелла! — со смешком окликнула свою предприимчивую сотрудницу Эстер, прежде чем выйти из комнаты. — Дезмонд, кажется, немного расстроен. Пожалуйста, позаботься о нем, как ты умеешь.

Стелла хихикнула и потерла руки. А Реджина поджала пухлые губы в знак явного неодобрения. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы у Дезмонда ослабло напряжение в плечах, и он начал представлять себе более приятные сцены: ее теплое тело, распростертое на его простынях.

— Я уверена, Дезмонд может найти себе женщину и без вашей помощи, — сказала Реджина.

— Ну и дела! — засмеялся Дезмонд. — Стелла будет искать для меня женщину, чтобы отвлечь от тебя!

Реджина демонстративно вскинула голову.

— Ничего не выйдет! Я уверена, что никто не сможет со мной сравниться.

Он встретился с ней взглядом и, глядя ей прямо в глаза, сказал:

— Это приятно слышать. Но даже если бы это было не так, тебе нечего беспокоиться. Уж если я поставил перед собой цель, я ее добьюсь.

А цель в данный момент перед ним стояла двоякая. С одной стороны, ему нужно сохранить в газете те принципы, которые заложил Джеймс, и сохранить саму газету, пока отчим не выздоровеет.

С другой стороны, Реджина. Она ему не безразлична. Он хотел, чтобы она была не просто коллегой, которую он однажды поцеловал. А кем именно, предстояло решить.

«Если я поставил перед собой цель, я ее добьюсь». В течение нескольких дней эта фраза, сказанная Дезмондом, не выходила из головы Реджины, потому что его взгляд в этот момент был устремлен на нее и означал только одно: она была его целью. Реджину била дрожь то ли от нервного напряжения, то ли от возбуждения в ожидании предстоящей сегодня вечеринки у Стеллы.

Всю неделю она жила в предвкушении этого события. В пятницу вечером она была на ужине, устроенном Эстер для сотрудников газеты, ожидая увидеть там Дезмонда. Но он не появился. Зная его отрицательное отношение к жене Джеймса, Реджина поняла, почему он пропустил это мероприятие.

На ужин в ресторане ее коллеги-мужчины пришли с женами, поэтому Реджина общалась с женской половиной редакции. Вернувшись домой, она тут же записала в блокнот их высказывания о желаниях мужчин, о том, как привлечь и удержать при себе представителей сильного пола. Большинство ее собеседниц сходились во мнении, что мужчины, прежде всего, обращают внимание на внешность женщины и манеру одеваться, но удерживает их что-то более глубокое, не относящееся к внешней стороне.

Но поскольку именно этот фактор способствовал завязыванию отношений, свою первую статью из серии «Быть всегда желанной, или Чего от нас хотят мужчины» Реджина озаглавила «Сексапильность». Статья была опубликована в четверг, и, если поступающие в редакцию телефонные звонки считать показателем успеха, произвела большое впечатление на читательскую аудиторию.

Реджина даже позвонила брату и сказала, чтобы они купили номер газеты с этой статьей, — так ее распирала гордость. Одновременно с новым, ранее ей незнакомым чувством удовлетворения от творческого труда. Эта работа заполнила пустоту в ее жизни, и Реджину охватило чувство благодарности к Эстер за то, что она предоставила ей такую возможность.

Статья, которая должна была выйти на следующей неделе, называлась «Не падайте в обморок, коллеги!». Заголовок ей подсказала Стелла, а тема — как себя вести, чтобы привлечь внимание мужчин, — Реджине была знакома по тем годам, когда она жила в Сан-Франциско и была замужем за известным юристом. Ее общественная жизнь состояла из приемов, деловых встреч и званых обедов. Это требовало умения «обаять» собеседников. Реджина умела привлекать мужчин, и это умение на днях испробовала на хозяине кафе. Из прошлых и нынешних разговоров с женщинами Реджина почерпнула дополнительную информацию.

Избавившись от мыслей о Дезмонде, она могла спокойно работать над своими статьями. Но он никогда не покидал ее мысли надолго. Они возникали в глубине ее сознания, и это доказывало, что отношения, завязавшиеся между ней и Дезмондом, гораздо серьезнее, чем можно было ожидать. Этот роман может стать опасным, если она не будет держать под контролем свои эмоции.

Умный мужчина знает, когда уделять внимание женщине. Дезмонд гордился тем, что у него хватило здравого смысла, чтобы держаться на почтительном расстоянии от Реджины, и тем самым разжечь предвкушение от встречи. Кроме того, он не хотел давать ей возможности отказаться от свидания, с которым он связывал надежду больше узнать о ней.

Она снимала небольшую квартиру в доме, расположенном в престижном районе. Адрес и описание, как туда проехать, дала ему Стелла.

— Чтобы ты не плутал. А то будешь весь вечер колесить по улицам вместо того, чтобы быть с нею, — сказала она, подмигнув Дезмонду.

Ровно в восемь он позвонил в квартиру Реджины. Меньше всего он ожидал услышать за дверью лай собаки и команду Реджины:

— Сидеть, Бони!

Не успела она открыть дверь, как ему навстречу бросилась большая собака.

— Лежать, Бони! — Реджина схватила пса за ошейник и отдернула назад.

Бони повиновался с недовольным видом.

— Извини, — сказала она. — Обычно он ведет себя приличнее.

— Наверное, как положено его породе, — засмеялся Дезмонд, и, посмотрев на пса, спросил: — Шарпей?

Она погладила Бони по голове, провела рукой по складкам на шее и спросила:

— Откуда ты знаешь?

Он видел собак этой породы только по телевизору и ничего не знал о них, кроме того, что они стоят приличных денег. Бони ему очень понравился.

— Великолепный пес.

— Он раньше жил у Вильяма. Сейчас Бони мой.

При упоминании мужского имени, произнесенного с печалью и сожалением в голосе, у Дезмонда все перевернулось внутри. Странно. Он не мог припомнить, чтобы какая-нибудь женщина вызывала в нем ревность, даже его бывшая жена Сюзи.

Был ли у нее кто-нибудь? При этой мысли у него еще больше защемило под ложечкой.

— Кто такой Вильям? — спросил он, чуть ли не скрипя зубами.

— Мой муж.

— Ты… — Он до боли сжал кулаки.

— Его больше нет, — тут же добавила она. — Я не терплю слово «вдова».

Пар вышел из него. Дезмонд протянул к ней руки и, не уверенный, что этот жест уместен, просто сказал:

— Извини, я не знал.

— Ничего. Уже столько воды утекло. — Она погладила Бони и отпустила его.

Почувствовав свободу, Бони подошел к Дезмонду.

— Будь осторожен. Он написал в тапочки моего брата в первый же день их знакомства. Это знак внимания к тем, кто ему нравится.

Дезмонд засмеялся, но на всякий случай отступил назад. Бони пошел за ним и потерся о брюки, явно привлекая внимание. Дезмонд наклонился и почесал ему за ухом. Бони лег на пол и перевернулся на спину, раскинув в стороны лапы.

— Фу, Бони. Как тебе не стыдно! Что за манеры? — Реджина нахмурилась. — Просто удивительно, как он любит красоваться.

Она встретилась взглядом с Дезмондом. В глубине ее карих глаз он увидел веселые огоньки. Он обратил внимание, что у нее на лице совсем немного косметики.

— Ты не возражаешь, если я сначала выведу Бони? — спросила Реджина. — Потом я переоденусь, и мы поедем.

Она сняла с вешалки пальто, накинула его на плечи и взяла поводок.

Спустя час они вернулись домой. Бони нехотя плелся за ними. У Дезмонда окоченели руки, а нос покраснел от холода.

— Ты сделала это специально? — спросил он.

— Что ты имеешь в виду?

Ее широко открытые от удивления глаза могли ввести в заблуждение кого угодно, только не человека с журналистской наблюдательностью.

— Ты ждала меня, чтобы пойти на прогулку с Бони, хотя знала, что она затянется на час и я продрогну, — сухо сказал он.

Дезмонд ничего не имел против того, чтобы пройтись с Реджиной, поговорить с ней и лучше узнать ее. Ему казалось, что сейчас он намного ближе к этой женщине, чем когда бы то ни было. Единственный вопрос, который он не смог поднять в разговоре с ней, — это отношения с Эстер и положение, в котором находилась газета. Говорила в основном Реджина: она рассказывала, как в их семье раньше отмечали Рождество. Хотя их родители не были богатыми, дети всегда получали подарки, было тепло и весело.

Именно такую семейную атмосферу старались создать для Дезмонда Джеймс и Клара. Возвращаясь мысленно к тому времени, он сознавал, что не всегда отвечал взаимностью на их сердечность и доброту. Иногда он даже оставался ночевать у друзей, чтобы забыть о жестокой действительности, ежеминутно напоминавшей ему, что у него нет родителей, что он живет с чужими людьми. Слушая Реджину, ее легкий говор, Дезмонд взвешивал свои поступки, и чувство сожаления и раскаяния сжимало его сердце. Ему хотелось, чтобы Джеймс знал о его переживаниях. Пока Дезмонд здесь, он сделает все, чтобы искупить свою вину.

— Я просто хотела, чтобы ты разделил ту радость, которую Бони вносит в мою жизнь, — произнесла Реджина.

Дезмонд смотрел ей прямо в глаза, они светились счастьем и искренней добротой.

— Ты имеешь в виду его маленькие хитрости? Сразу видно, что он терпеть не может выходить на улицу, когда холодно, и старается прошмыгнуть в любую открытую дверь. Заниматься своим делом ему вовсе не хочется.

— Да, у него есть проблемы с гуляньем в плохую погоду, — признала Реджина.

— Поэтому с ним приходится гулять дольше.

— Нет, я этого не говорила.

— Стало быть, тебе нужна была моя компания во время длительной прогулки с Бони. Чтобы не скучать.

Реджина закусила нижнюю губу — явный признак того, что она чувствовала себя прижатой к стенке.

Дезмонда охватило страстное желание поцеловать эти губы и держать ее в объятиях неимоверно долго. И послать ко всем чертям эту вечеринку у Стеллы!

— Ну так как? Ты идешь переодеваться?

Если нет, он будет действовать, повинуясь импульсу. Возьмет ее на руки, отнесет в спальню и будет целовать. И на этот раз не только в губы. Он будет упиваться всем ее телом.

— Я буду готова через пятнадцать минут. — Ее голос вернул его к реальности.

— Никогда не предполагал, что женщина может собраться так быстро.

Она засмеялась.

— Вот увидишь! — Почувствовав двусмысленность в своей фразе, она покраснела. — Я не имела в виду, что ты будешь смотреть на меня. Я хотела сказать, что ты убедишься.

Она направилась в другую комнату.

— Не скучай. Бони составит тебе компанию. — С этими словами она вышла, захлопнув за собой дверь.

Он старался не думать о том, что происходит в соседней комнате. Иначе о вечеринке можно будет забыть. Дезмонд покосился на пса, сидевшего с высунутым языком у его ног.

— Ты, наверное, хочешь пить? Пойдем, посмотрим, что у тебя есть, — сказал Дезмонд и пошел в кухню.

Бони последовал за ним. В углу небольшой кухни стояла миска с водой, которую пес начал жадно лакать. Воспользовавшись этим, Дезмонд вернулся в комнату, чтобы лучше рассмотреть обстановку и по ней определить, что представляет собой хозяйка.

В книжном шкафу ему на глаза попались детективные романы, что нисколько не удивило его, поскольку молодая женщина сама казалась загадкой. Он также увидел фотографию темноволосого мужчины, которого обнимала женщина. Поскольку мужчина был похож на Реджину, можно было догадаться, что это ее брат Марти, а женщина — его жена Барбара. Была еще фотография пожилой пары на фоне пальм. Ее родители, подумал Дезмонд. И, наконец, еще один снимок — самой Реджины в обнимку с Бони. Дезмонду понравились фотографии. У него дома тоже стоял набор подобных снимков: его родителей, Джеймса с Кларой. Все это говорило о том, что у него с Реджиной одинаковое отношение к семье.

Если поискать, между ними, возможно, найдется еще много общего. К примеру, уже проявившиеся флюиды взаимного влечения. Заботливое отношение к семье предполагало выполнение определенных обязанностей. Он был бы рад взять их на себя…

Дезмонд отметил, что не обнаружил снимка ее покойного мужа. В углу комнаты стоял маленький деревянный столик. На нем он заметил небольшую фотографию в рамке. То, что она стояла отдельно от остальных, возбудило в нем любопытство, и, несмотря на легкое угрызение совести, он взял ее в руки.

С фотографии на него смотрел красивый молодой человек. Ее бывший муж? Любовник? Было не похоже, чтобы у нее был сейчас какой-то постоянный мужчина. Впрочем, он также никогда не мог бы представить ее хозяйкой пса, который только что вернулся с кухни. Лишнее доказательство того, что от Реджины всего можно ожидать. Это таившееся в ней качество и прельщало его.

Он вернул на место фотографию и отошел от стола как раз в тот момент, когда в комнату вошла Реджина. Достаточно было одного взгляда на нее, чтобы его возбуждение, которое он пытался сдержать, моментально усилилось. Как сексуально выглядела эта женщина!

На самом Дезмонде были черные брюки, пиджак и водолазка — то, что в его представлении больше всего подходило для такого случая.

Реджина избрала другой стиль. Она надела черные лакированные туфли на высоких каблуках, черные брюки клеш с широким поясом на бедрах, облегающую белую блузку и красный галстук. Щеки Реджины были слегка подрумянены, большие глаза подведены, а губы накрашены в тон галстуку… Дезмонд внимательно осмотрел ее с ног до головы. Он еще не видел ее такой экстравагантной и соблазнительной.

— Я готова ехать. — Она посмотрела на часы. — Я уложилась меньше чем в пятнадцать минут.

— А результат превзошел все мои ожидания. — Дезмонд протянул к ней руки, и она подошла к нему.

— Спасибо. Я тебе не сказала, что ты тоже со вкусом одет.

Он взял Реджину за локоть и тут неожиданно заметил еще одну перемену.

— Что ты сделала со своими волосами?

— А что с ними? Я не полысела за эти дни? — Она потрогала распущенные волосы, едва достававшие до плеч, и засмеялась.

— Нет, но они намного короче, чем твой хвост, который привел меня в такой восторг.

— Это всего лишь обман, Дезмонд. Женщины способны творить еще не такие чудеса. Тебе понравился мой шиньон.

Какая обида! А он мечтал уткнуться лицом в ту шелковистую массу волос.

Она наклонила к нему голову, и он почувствовал легкий запах мяты. Это был запах свежести, чистоты и сексуальности. Никакие дорогие духи были не нужны Реджине. Ее естественный запах еще больше возбудил его.

— Эх ты, — тихим голосом сказала она ему на ухо. — Тебе понравился искусственный хвост. Это потому, что мужчины любят длинные волосы. Они распаляют их воображение.

— Откуда ты это знаешь? — Он скрестил руки на груди и сделал вид, что сердится. Даже если его реакция была стереотипной, он никогда не признал бы этого. Да и чувства его не зависели от того, что на ней надето и как она выглядит.

— Об этом пишут все женские журналы.

— Ну конечно! Тогда почему твои короткие волосы не охладили мой пыл?

Этим вопросом он не опровергал утверждения женских журналов, а хотел намекнуть на чувства, которые к ней питал. Дезмонд повернулся, и она оказалась прижатой к стенке.

Реджина сделала глубокий вздох и почувствовала, как набухли ее соски от соприкосновения с его грудью. Ему отчаянно хотелось провести рукой по ее волосам, пропустить их сквозь пальцы, но он не сделал этого, поскольку знал, что тогда они задержатся здесь еще дольше.

— Наверное, и святой не выдержал бы такого испытания, — сказал он со стоном в голосе.

— А я испытываю не святого, а тебя, — произнесла Реджина, поддразнивая его.

— К сожалению, нам надо ехать. — Он протянул к ней руку. — Ты говорила, что будешь заниматься своим исследованием на вечеринке у Стеллы.

Смутившись, она кивнула головой.

— Я не хочу, чтобы ты говорила, будто я помешал тебе в этом. — Ему было необходимо, чтобы Реджина поверила, что ее устремления и интересы представляют важность и для него. Так оно и было, хотя именно с ее интересами он не должен был считаться.