— Пойдемте ко мне, — предложила Нина, проводив отца и гостей.

В ее комнате оказалось много книг — они лежали даже на стульях и диване.

— Ого! — воскликнул восхищенный Петушок. — И все интересные?

— Очень, — улыбнулась Нина.

— Я поковыряюсь, можно? — спросил он.

— Ковыряйтесь, — разрешила Нина. — Только не нарушайте порядка.

Петушок не ответил: он уже прочитывал названия на корешках, брал книги с полок, перелистывал их и снова ставил на место. Чем больше книг он просматривал, тем более росло его разочарование: все они были по медицине, географии, геологии — ничего путного!

Внимание Андрея остановилось на другом: над письменным столом висела большая карта мира, испещренная какими-то значками. — Это что?

— На этой карте указаны очаги локализации различных инфекционных заболеваний человека. Я тружусь над ней уже третий год. Это часть моей кандидатской диссертации: я эпидемиолог.

— Когда вы успели накопить такой обширный материал? — удивился Андрей.

— Видите ли, Андрей Иванович, я просто довожу, или, вернее, хочу довести до конца труд, начатый еще моим дедом, Павлом Александровичем. Он провел много лет в путешествиях и плаваниях…

— Он был моряком?

— Нет, врачом. Он собрал за свою жизнь множество интересных данных о болезнях человека, но систематизировать их не успел.

Они сели у стола, и Нина рассказала Андрею о талантливом русском враче Павле Александровиче Тверском, так и не получившем при жизни заслуженного признания.

Через некоторое время к ним присоединился Венев.

— Ну, нашли что-нибудь для себя? — спросила Нина.

— Где там, — махнул рукой Петушок. — Я люблю читать о путешествиях, люблю приключения, фантастику, а тут ничего подходящего.

— Между прочим, Петя, ваша «Лунная соната» напомнила мне о дневниках моего дедушки. Он тоже любил эту вещь. А дневниками его я зачитывалась, как приключенческим романом.

— Дневниками? — воспрянул духом Петушок. — Они здесь, у вас?

— Да.

— Давайте почитаем! — загорелся Петушок, очень не любивший откладывать интересные дела. — А вы не возражаете, Андрей Иванович? — Нисколько.

— В таком случае, — решительно произнесла Нина, — я сейчас принесу их. Они у папы в кабинете. Вскоре девушка вернулась с несколькими толстыми тетрадями.

Андрей придвинул к дивану легкий шахматный столик и с любопытством посмотрел на толстые тетради в клеенчатых переплетах и стопку бумаг, исписанных, как он сразу узнал, рукой Нины.

— Да, это, должно быть, в самом деле интересно, — заметил Петушок, перелистывая верхнюю тетрадь.

— И даже очень! — сказала Нина. — Жаль, что не все сохранилось. Вдобавок почерк у дедушки «докторский» — читать трудно. Мне нелегко было переписать их. Особенно интересны некоторые места в первых двух тетрадях. Вот возьмите пока эти страницы, они относятся к 1910 году. Прочитайте их, Андрей Иванович, вслух.