"Бог мой!" – думал Риббок по дороге домой. – "Так это правда! Никогда не думал, что придется принимать решения на такую тему… Давай не будем спешить и обдумаем все еще раз. Может быть, где-то вкралась фатальная ошибка?"

Однако в глубине души он уже понимал, что никакой ошибки нет…

По пути домой он чуть не столкнулся со встречной машиной, чего с ним не случалось лет с четырнадцати. Жена, как только увидела, в каком состоянии он приехал, сразу же поставила подогретый ужин на стол и вышла из гостиной к детям.

– Прости пожалуйста! – виновато сказал Риббок вдогонку. – Но я спать сегодня не приду: мне нужно многое обдумать.

– Хорошо, я постелю тебе в кабинете.

После ужина полковник поднялся в свой кабинет. Он прошелся вдоль стены, на которой были развешаны его дипломы, сертификаты, ордена и медали, а также фотографии, иллюстрирующие весь его жизненный путь. Конечно, здесь было далеко не все…

Он сел за стол. Налил кофе – жена заботливо оставила на столике подле письменного стола полный кофейник, а рядом – тарелку, наполненную пирожками с мясом. Такие пирожки были любимой едой полковника, и в доме они никогда не переводились.

Он пил кофе и ел пирожок, – а на душе становилось все паршивее. Он силился представить себе гражданскую войну в США – и все никак не мог. Он не мог представить себе, что в его дом могут ворваться какие-то вооруженные люди… Он просто не мог представить себе стрельбу на улицах ЕГО города…

Мысли его перескочили на картины гражданской войны в Украине. Да, он был тогда на Украине. Это было уже немного после того, как Кол Малюта удрал оттуда. Собственно, он тогда не только не был знаком с Колом, но даже и не подозревал о его существовании…

…Он получил задание – руководить экспедицией по спасению нескольких волонтеров – шести добровольцев, которые были направлены Американским Корпусом Мира в центральные области Украины для преподавания английского языка в средних школах.

Двух из них он нашел уже убитыми в Виннице – небольшом городке почти в самом центре Украины. Их полуразложившиеся трупы во дворе школы – по всему видно, что выброшенные из окна второго этажа – показал ему директор школы, в которой они преподавали.

– Они просто хотели спасти детей. – медленно, как бы с трудом произнося слова, рассказывал ему директор. – Наша школа считалась – да, собственно, так оно и было, – ПРЕСТИЖНОЙ: в ней учились дети, родители которых имели деньги, чтобы оплатить работу учителей повышенной квалификации. А учителя к нам шли – ведь в государственных школах зарплату им не платили уже почти год…

– И вот врывается в нашу школу озверелая толпа… – директор говорил тусклым, ничего не выражающим голосом. Но, заглянув в его глаза, Риббок увидел настолько большое горе, что с трудом смог не отвести взгляд. – Детей били палками, железными прутами… И все норовили по голове, по голове. Кричали – "Ну как, сильно умные?!"…

Директор как-то неловко взвыл на последний словах, всхлипнул, не сумев сдержаться. Видно было, что он рассказывал это много раз, – но все никак не может привыкнуть и переживает все это заново.

– Насиловали девочек, а потом били их по животу… Учителя разбежались, а кого поймали – заставляли есть учебники, вырезали язык… И насиловали, насиловали… Коллектив у нас был, как и во всех школах, преимущественно женский… А нападающие были в основном молодые хлопцы, – мне сейчас даже кажется, что и напали они на школу "просто так", чтобы "немножко побузить" – но, не встретив отпора, озверели… А ваши волонтеры закрылись в одном из классов со своими учениками и пытались удержать двери… Куда там! Продержаться им удалось не более чем 10 минут… А потом их били… Как их потом били…

Директор снова всхлипнул.

– А я спасся просто чудом… Они не заметили мой кабинет – он в самом углу, такая узенькая дверь… А я звонил и звонил всем родителям – телефон-то еще работал. Сотовые станции тогда разгромили еще не все… Зверство это продолжалось всего-то минут 15-20. Потом приехали родители. Уже давно те, кто имел деньги, собирали оружие "просто на всякий случай" – как они говорили. Вот они и приехали с автоматами… Когда они увидели, что их тут поджидало, когда они увидели своих детей, – а многие увидели лишь только то, что от них осталось, – заговорили автоматы… А некоторые имели даже и гранаты… Убежать смогло всего лишь несколько нападавших… Правда, и от школы ничего не осталось…

– Ну и зачем же они здесь оставались?! – буквально вскричал он. – Ведь спокойно могли бы уехать! Сколько раз я сам говорил им это…

Риббок еще долго глядел потом из удаляющейся машины на директора, стоящего прямо посреди дороги, пока того не закрыли развалины пятиэтажного дома… Собственно, в подвале этого дома и нашел свое пристанище директор…

А трупы обоих волонтеров были отправлены в сопровождении трех автоматчиков из его спецгруппы на автомобиле в Киев, где в посольстве США был организован сборный пункт. В распоряжении Риббока оставалось всего 7 человек. Лейтенанта Столберга – его в сопровождении трех автоматчиков из состава спецгруппы он отправил на двух машинах в Бар за одним волонтером, преподававшим там в техникуме, готовящем учителей начальных классво. Бар был небольшим городком, расположенным километрах в 70 от Винницы. Вроде бы и недалеко – но больше ни о самом Столберге, ни о ком-то из его группы он никогда не слышал…

Сам же он – тоже в сопровождении оставшихся трех автоматчиков – поехал в Хмельник, где работало сразу три волонтера. Хмельник был небольшим городком, километрах в 60 от Винницы.

…В Хмельник они въезжали очень осторожно: их осталось всего трое – и притом всего на одном автомобиле. Сержанта Маунри они потеряли, когда прорывались через одно из небольших сел, где, как оказалось, разместилась на постой какая-то местная банда. Огонь по ним открыли без предупреждения, и притом сразу из нескольких гранатометов, – так что рядовой Кроссби еле успел выскочить из объятой огнем машины. А Маунри был за рулем – и умер сразу…

…Они долго кружили по городу, пытаясь разыскать волонтеров. Им повезло: на городок еще ни разу не нападали рыщущие вокруг банды, и он был достаточно многолюден. И люди – пока еще ненапуганные…

Им страшно повезло: их направили к небольшому домику у реки, – и волонтеры действительно оказались там!

Риббок уже надеялся на то, что везение будет продолжаться и дальше, как неподалеку у реки послышались выстрелы. Они быстро посадили волонтеров в автомобиль, сели в него сами – но выезды из города были уже перекрыты.

Их спасло то, что волонтеры подсказали, что можно спрятаться в старинной башне, оставшейся в городе еще с раннего средневековья. Башня действительно была редкостной: ее строили турки еще в ХV веке, когда Хмельник на 70 лет оказался под турецкой оккупацией.

башня оказалась в отличном – с точки зрения военных, конечно – состоянии. Они укрепили взломанную ими же дверь, – а стены, казалось, могли выдержать даже артиллерийский обстрел. Они его и выдержали – когда башню обстреляли из гранатометов.

Нападающих они не интересовали – их вообще ничего не интересовало, кроме съестного и одежды. Да еще – помародерствовать всласть. Риббок заметил также, что некоторое количество нападающих будто рыскает по городу в поисках кого-то.

– Что они ищут? – спросил он старика, – хозяина дома, у которых укрывались волонтеры: они взяли его в башню с собой.

– Они выискивают местных бюрократов. – ответил тот.

– Кто это такие?

– Да это просто те, кто работал в горисполкоме, налоговой полиции, райсовете, был директором пищепромкомбината… Да мало ли кто – лишь бы был НАЧАЛЬНИКОМ.

– А это еще им зачем?

– Как зачем? Чтобы убить.

– Что, что? – переспросил, не поняв, Риббок.

– Эти бандиты – люди, которые ОБИЖЕНЫ ВЛАСТЬЮ. Точнее – они считают себя обиженными ею. Они видят именно во ВЛАСТИ источник всех СВОИХ ЛИЧНЫХ бед. И они убивают всех, кто хоть как-то к ней причастен. – разъяснил один из волонтеров…

Они просидели в башне двое суток, пока нападающие не ушли из города. Они никому не были особо нужны – поэтому и спаслись в башне, хотя им и пришлось выдержать несколько попыток штурма…

Автомобиль, конечно, они потеряли, – и до сборного пункта, который размещался в Житомире – городе, лежащем на их пути, километрах в 130 от Киева, – им пришлось добираться пешком. Заняло это четыре дня, потому что пробирались они преимущественно лесами и кустарниками. И все равно: практически ежедневно им приходилось участвовать в бою. Волонтеры уже давно были вооружены тоже: чего-чего, а оружия вокруг хватало…

Они едва успели на последний конвой в Киев…

Шли они вшестером: Риббок, два его автоматчика, да еще три волонтера. Они предлагали деду, с которым укрывались в башне, идти с ними и дальше.

– Куда?! – уныло спросил тот. – Вы уедете в США. А мне что делать в Житомире или Киеве?! Здесь-то меня хоть знают, – а там могут запросто и убить… Там я – ЧУЖОЙ… Будут убивать – никто и не заступится…

Когда они уже выходили из Хмельника, то спросили у одинокого прохожего о дороге на Житомир…

Внезапно полковника бросило в жар – он получил ответ на давно, с первой беседы дому у профессора Малюты, мучающий его вопрос.

"Боже! Да ведь это же сам доктор Кожухарь показал нам тогда правильную дорогу!" – полковник даже покрылся потом. – "Я еще минут десять поговорил с ним. И это несмотря на то, что мы очень спешили! Господи! О чем же мы тогда говорили?! И ведь тема разговора показалась мне важной – иначе я не задержался бы ни на минуту…"

Но полковник знал, что это он уже не вспомнит никогда. Память на лица – это было присуще ему, но вот на разговоры…

Несколько минут полковник мучительно думал о том, что, увези он тогда с собой доктора Кожухаря, все сегодняшние проблемы даже не смогли бы возникнуть. Но кто мог тогда знать? Кто?!..

…Это была не первая встреча Риббока с гражданской войной… Но ТЕ гражданские войны происходили в экономически неразвитых странах: в Латинской Америке, Южной Азии, Африке… И только на Украине он впервые столкнулся с гражданской войной в стране, в которой чуть ли не более половины населения имело высшее образование!..

***

В Украине гражданская война была очень уж похожа на то, что могло произойти и в США…

"Собственно, такая гражданская война ОБЯЗАТЕЛЬНО начнется в США после прихода Мюррея и его людей к власти" – внезапно понял полковник. – "Ведь в США будет ДОСТАТОЧНО ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ПОПРОБУЮТ БОРОТЬСЯ с тоталитаризмом. Тех людей, которые просто не смогут жить при тоталитаризме! А это и значит – начнется гражданская война!".

А уж тоталитарных режимов за свою службу он насмотрелся…

Хочет он ТАКОГО будущего для Америки? Хочет он ТАКОГО будущего для своих детей? Да что там для детей – уже для самого себя!

"Ну уж нет!" – полковник даже помотал головой. – "Такого я не допущу! Сделаю все, что в моих силах, чтобы ТАКОГО будущего не случилось… Согласен: пока эти толстозадые чиновники решатся – будет поздно. НАМ ПРИДЕТСЯ СДЕЛАТЬ ВСЕ САМИМ."

Он еще долго сидел за письменным столом, продумывая план действий по уничтожению пирамиды управления Движением Мюррея.

"Моя группа сегодня уже составляет 35 человек. На 8 из них я могу положиться полностью – это те, которые уже подключены к слежке за Мюрреем и Движением. Людей мало… А ведь придется убить несколько десятков человек. И – сделать это очень быстро. За чрезвычайно сжатые сроки. Да еще – при противодействии все полицейской системы США! Наверное – все убийства придется осуществить в течение одной недели: больше времени нам просто не дадут! Уж я-то знаю возможности нашей системы, – к тому же речь идет о выборах в Президенты!"

Значит, нужно поискать среди своих старых знакомых, и прежде всего среди отставников – понял Риббок.

Кого же? Первым пришел на ум, конечно, отставной генерал из АНБ Френки Стоун, – тот, который рассказал ему о Мишель. Этот не просто умеет организовать, – этот умеет и сам достаточно квалифицировано провести уничтожение противника. К тому же, – а это весьма немаловажно, – он отлично разбирается во всем новом: а социальные технологии это и есть НОВОЕ.

"Да, – а ведь придется еще всем тем, кого я подберу, рассказать о социальных технологиях." – подумал полковник. – "А также – показать все материалы, которые должны их УБЕДИТЬ в том, что только физическое уничтожение является ЕДИНСТВЕННЫМ ВЫХОДОМ из создавшегося сегодня положения… Ладно, это завтра я обсужу с Колом и Мишель.

Теперь кто же будет еще? Лу Баррака? Нет, у него слишком завышенное самомнение. К тому же – он часто неуправляем…

Ну а Лиз Барри? Как я мог забыть о ней?! Отлично владеет подрывными устройствами любого типа. Это будет очень полезно: ведь уничтожение противника нужно произвести так, чтобы не пострадал никто, кроме них самих. Хорошо также и то, что Лиз имеет большой опыт тайных операций. Погоди, погоди, – да ведь она еще и великолепно владеет холодным оружием! Вот дополнительный блок для нескольких возможных решений…"

К утру у полковника уже был готов список из 9 человек, – каждый из которых был связан личными дружественными узами с ним и был профессионалом самого высокого класса в области специальных операций.

Утром он выехал в Лабораторию на встречу с профессором Малютой и Мишель.

***

После состоявшегося утром разговора полковник созвонился со всеми, кого он наметил пригласить для участия в Операции по ликвидации опасности от Движения и Вашингтона Мюррея, и настоятельно пригласил их на встречу. Согласились все – полковник великолепно разбирался в людях.

Приехали они почти одновременно: сказалась выучка. Все они, конечно, слышали о лауреате Нобелевской премии, профессоре Коле Малюте, – но увидели его впервые. А вот о Мишель Статтон – знал один лишь генерал Френки Стоун. Поскольку все девятеро выбранных полковником были хорошо знакомы между собой, они отметили ту крайне высокую степень уважения, которое Френки оказывал Мишель.

– Френки! – шепнула ему на ухо бесцеремонная Лиз Барри: ей страшно хотелось узнать, в чем здесь дело. – Ты ведешь себя перед этой девочкой так, как будто она проглотила атомную бомбу.

– Если бы это даже было и так, – отвечал Френки, – то тогда я относился бы к ней с гораздо меньшим уважением. Поверь мне – а ты меня знаешь достаточно хорошо – я с радостью встретился бы на узкой дорожке с целым батальоном русского спецназа, чем с ней одной: в первом случае у меня был бы хоть какой-то шанс на удачу. А вот против нее – у меня никогда не будет ни малейшего шанса – даже если у нее хорошее настроение. Ты помнишь случай, когда Группа планирования Специальных Операций оказалась истребленной почти полностью? Так тот, кто это сделал, может считаться просто мальчиком по сравнению с ней.

– Фу ты! – выдохнула Лиз- – А по ней и не скажешь…

Поскольку Лиз Барри была как-бы добровольной "службой новостей" (собственно, так ее часто и называли, подчеркивая, что она всегда любила, как сорока, передавать новости всем своим) – эта информация о Мишель стала достоянием всех приглашенных еще до того, как они дошли до Лаборатории.

Все приглашенные были специалистами высокого класса, – и поэтому для них хватило всего двух часов, чтобы разобраться в ситуации и составить о ней свое мнение.

Последним выступал полковник, который не мог умолчать о своих колебаниях.

– Ты принял совершенно правильное решение, Джордж. – задумчиво сказал генерал Френки Стоун. – Я бы, конечно, колебался гораздо меньше…

– Ну что ж! А теперь давайте выбирайте мне цели. – послышалось деловое предложение Лиз Барри, поддержанное одобрительным гулом присутствующих.

– Я долго думал сам, и мы долго советовались все вместе – я, Кол и Мишель. – начал полковник. – И мы пришли к выводу, что оптимальным будет следующий план операции. Прежде всего: необходимо выкрасть так называемого "журналиста" Михаила Маргащука и выжать из него всю доступную ему информацию. Займется этим, я думаю, Лиз, – она выберет себе еще 3 человек в качестве поддержки: мы должны предусмотреть все возможные варианты развития ситуации. Тем временем Кол и Мишель определят ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ КОЛИЧЕСТВО координаторов, которые подлежат уничтожению. Остальным – готовиться к операции: разрабатывать разные способы убийства, разные подходы к людям, готовить оружие, и тому подобное. Обращаю Ваше внимание на то, что ориентироваться КАЖДОМУ нужно на уничтожение примерно 10 человек в течение одной недели.

– Может быть, я сама займусь Маргащуком? – попросила Мишель. – Ведь только я на сегодня знаю о нем практически все.

– А ты сможешь? – спросил Кол.

– Сможет. – ответил за Мишель полковник.

– Хорошо, Мишель. Я думаю, возражений не будет? – обратился он к присутствующим.

– Да ладно тебе, Джордж! Всем нам совершенно ясно, что командовать должны вы – ты, профессор Малюта и доктор Статтон. В этой операции – мы всего лишь "руки" – исполнители.

На том и порешили.

***

Михаил Маргащук был очень доволен собой. Сегодня он спланировал свой разговор с Брисли таким образом, чтобы тот оказался всецело занятый мыслями о том, что НЕЛЬЗЯ СБРАСЫВАТЬ СО СЧЕТОВ КРУПНЫЙ КАПИТАЛ. То есть – он рассказал "другу Айвену" очередную придуманную им побасенку о том, что нужно уметь сосать от обоих маток. А также о том, как мудро поступили в СССР, когда разрешили – на время! – капитал. Правда – мелкий: вот это и была ОШИБКА. Ошибка по мнению его личному, Маргащука то есть: нужно было УСПОКОИТЬ МИРОВОЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ путем разрешения также и крупного капитала. А потом уж, когда все уляжется, – тут разом всех и прихлопнуть, этих эксплуататоров и кровососов! Вот так, мол, и нужно было действовать большевикам в России в начале ХХ века. Да что там говорить: ведь именно такой алгоритм успешно применил в том же ХХ веке Адольф Гитлер – что и привело его к власти!

Теперь Брисли на ближайшем совете выскажет мысль о том, что не нужно бы пугать крупный капитал, – а Мюррей это сразу же и проглотит: он немедленно поймет, что от такого альянса можно и подкормиться! Особенно теперь, когда крупный капитал УЖЕ ГОТОВ вкладывать в него свои деньги…

Пока что он успешно справлялся с заданиями, которые давал ему Орешкин. Постепенно он даже научился придавать своим беседам определенный артистизм и блеск, "запутывая" свою мысль и маскируя ее среди повседневных тем, – тех тем, которые они с Айвеном уже привыкли обсуждать.

Как всегда после игры в гольф, он зашел в ресторан "Синий дракон" в китайском квартале, – это было неподалеку от гольф-клуба "Дельфин", где они по средам играли свою еженедельную партию в гольф с Айвеном Брисли. Михаил Маргащук за последние полгода приобрел привычку всегда приходить сюда, чтобы в тиши – а после обеда, около трех часов дня, здесь всегда была пауза: обедать уже поздно, а ужинать рано – написать подробный отчет о проведенной беседе.

Орешкин еще перед началом Операции особо предупредил его, чтобы он НИКОГДА не имел при себе никакой записывающей аппаратуры. Маргащук вначале отнесся к этому скептически, – однако по мере того, как рос авторитет Движения он заметил, что он – как и все знакомые членов Совета Движения вообще – попадает под все более пристальное и внимательное наблюдение службы безопасности Движения. К тому же, и сама эта служба становилась по мере того, как Движение набирало силу, все более профессиональной: Движение на безопасности не экономило, -.и Михаил лишний раз позавидовал предусмотрительности Орешкина. Сам он так ГЛУБОКО ни думать, ни планировать просто не умел…

Адрес ресторана "Синий дракон" ему также дал Орешкин: это был как раз тот ЕДИНСТВЕННЫЙ канал связи, с использованием которого Маргащук должен был каждый раз давать отчет о проведенной с Брисли беседе.

Со стороны казалось, что Маргащук взял отдельный кабинет и просто обедает в нем. Но каждый раз этот кабинет специально готовился к его приходу. Вот и сейчас, Михаил между переменой блюд быстро "отстучал" на переносном ноутбуке весь отчет. (Этот отчет был тут же записан группой Стива Ярроу, осуществлявшей уже более недели непрерывную слежку за Маргащуком.) Затем он отдал ноутбук официанту Ли, который незаметно вынес его. Куда девался этот ноутбук дальше – Михаил не знал. Но был твердо уверен, что уже на следующий день его информация будет уже у Орешкина.

Теперь Михаил знал, что информация отправлена, а он – опять свободен. Как правило – до вечера во вторник, когда он по Интернету получит программу очередного разговора с Брисли. Раньше Орешкин с ним связывался по понедельникам – на начальном этапе Операции ему нужно было много времени для планирования разговора. Теперь же – пришел навык, и он уже мог решать требуемые задачи более быстро. А Орешкин, соответственно, – более оперативно реагировать на изменение событий.

Интервал же времени в неделю – ибо он с Брисли встречался только по средам, в гольф-клубе – изменить было невозможно. Что поделать – "издержки производства"… А чтобы встречаться ВНЕ гольф-клуба – это Орешкин строжайше запретил: разве что на ОФИЦИАЛЬНЫХ пресс-конференциях.

Маргащук вышел из ресторана и сел в автомобиль. Теперь – поехать домой и немножко "расслабиться". Вот уже полтора месяца, как он, убедившись, что Орешкин не организовал за ним слежку, позволял себе такое "расслабление" после каждого разговора с Брисли. Попросту говоря – он пил. Понемногу – не так, как раньше, в России. Но все же – нарушал прямой приказ Орешкина. Он замечал, что понемногу начинает спиваться опять, – но, по его расчетам, первый запой должен был начаться уже ПОСЛЕ выборов…

Как всегда, дома он первым делом задернул шторы – для всех окружающих он должен спать – и, все еще стоя, потянулся к бару.

Открыть его он не успел: что-то ухватило его за руку, повернуло, от боли он начал двигаться, все быстрее вращаясь вокруг чего-то твердого. Наконец ноги его оторвались от пола, и он тихо упал на ковер, скользя по нему животом. Движение замедлилось, а потом и вовсе остановилось. Рука его была выпрямлена и неудобно завернута назад. Он почувствовал укол выше кисти, и сознание его начало тихо угасать.

Он даже не понял, что случилось именно то, чего он боялся больше всего в своей жизни: его "взяли".

***

Совещание в Лаборатории на следующий день проводил полковник Риббок.

– Теперь мы знаем точно: НАПАДЕНИЕ НА США СПЛАНИРОВАНО И ОНО ВЕДЕТСЯ С ИСПОЛЬЗЗОВАНИЕМ СОЦИАЛЬНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ. Фактически, в дело вступило новое оружие – его, также как и ядерное, можно назвать ОРУЖИЕМ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ. И пусть вас не удивляет применение этого "страшного" названия к тому, что все мы привыкли считать просто БОЛТОЛОГИЕЙ. С использованием Социальных Технологий можно убивать многие миллионы людей…

А теперь – по сути. Михаил Маргащук – кадровый сотрудник ГРУ – Главного Разведывательного Управления бывшего СССР. Не буду рассказывать всю его биографию, хотя он и рассказал ее довольно подробно. Для нас наиболее важно то, что он назвал имя того, кто спланировал операцию и кто контролирует ее проведение. Это – некто Василий Степанович Орешкин, бывший полковник ГРУ. А вот финансируется нападение – на арабские деньги.

Мы проверили его информацию по нескольким независимым источникам, – включая секретную информацию АНБ, ЦРУ, Госдепартамента США, а также – ряда других разведок и спецслужб мира. Для этого, конечно, пришлось проникнуть в их компьютерную сеть – и мы это сделали. Так вот, скажу только главное: вся эта информация подтверждается полностью.

Сейчас мы уже имеем достаточно материала, чтобы доказать несомненную причастность иностранных ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ к ПРЯМОМУ вмешательству во внутренние дела США. К их прямому вмешательству в протекание выборов Президента.

– Ну и что? – иронически спросил генерал Френки Стоун полковника Риббока. – Передадим материалы в суд? Предъявим ноту протеста Ираку или кому-то еще? Эти материалы хороши будут в случае успеха нашей затеи, – но не раньше!

– Действительно, полковник! – поддержала его Лиз Барри. – Ты всегда слишком щепетильно относился к вопросам морали! Мы уже давно поняли, что без стрельбы нам не обойтись. Так что не нужно нас убеждать "еще раз"!

– Так! – резко встрял в разговор и Норман Шубергуптер – обычно молчаливый коротышка. Он был, несмотря на свой неказистый внешний вид, крайне опасным в поединках без оружия: его часто использовали, когда нужно было заставить противника поверить в свое полное преимущество и превосходство или в свою полную безнаказанность. То есть в случаях, когда дело шло о "подставе" и провокации противника на активные действия. – Так где он, этот Орешкин? Свернем ему шею – и дело с концом.

– К сожалению, с Орешкиным придется подождать. – негромко сказал Кол. – Убийство Орешкина сейчас уже ничего не решает.

– Как это? – вырвалось у Лиз.

– Главную опасность для Национальной безопасности США представляет приход Вашингтона Мюррея к власти. С этим-то, надеюсь, вы согласны?

– Конечно! – утвердительно за всех ответил генерал Френки Стоун.

– Так вот, ответьте мне на такой вопрос: будет ли убийство Орешкина служить препятствием для победы Мюррея на Президентских выборах? По вашим лицам вижу, что вы согласны с нами: нет, не будет!

– Понятно! – крякнул смущенный Френки Стоун. – Главное – это выбить Мюррея. Да… Ну и что мы должны делать?

– Нам нужны еще одни сутки, чтобы определить все необходимые цели. – сказал полковник. И все почувствовали, что речь идет уже о ПРИКАЗЕ. – Мы, собственно могли бы часть целей указать уже сейчас – но нужно все свести воедино и все тщательно продумать. К тому же, для большей вероятности успеха нам нужно распределить цели таким образом, чтобы вам действовать против них было бы просто удобно. Да еще не нужно забывать, что мы собираемся убивать НАШИХ людей! И поэтому количество убийств нужно свести к минимуму.

– Не забывайте также и о том, что нам нужно также убить и БУДУЩЕГО ПРЕЗИДЕНТА США. – вполголоса пробурчала Лиз.

– Первого в истории ЧЕРНОГО президента. Н-да…, мои братишки и сестренки голову мне оторвут, если узнают про это. – невесело пошутила она.

– Ничего, сестренка! Они тебе памятник поставят, когда узнают, от какой беды ты их выручила. – шутливо поддержал ее полковник.

– Ладно, ребята! Хватит болтать. – зычный голос генерала Френки Стоуна разнесся по Лаборатории настолько громко, что все вздрогнули от неожиданности: он вывел слушателей из нелегких раздумий. – Все за работу: мы – проверять снаряжение, а Кол, Мишель и Джордж – за анализ ситуации. Время не ждет. А обговорили мы уже все. И решение приняли – тоже уже давно.

И Френки повел своих ребят в зал, который на время операции Кол выделил для них.

***

Василий Степанович Орешкин смотрел на газету и вслух, всласть ругался матом. Возле него стоял Бен-Исмаиля, и что-то говорил, пытаясь его успокоить.

В газете было написано, что вчера вечером русский журналист, специальный корреспондент ряда Московских газет Михаил Маргащук, находясь в пьяном состоянии, не справился с управлением автомобилем и врезался в стену дома. От полученных ран он скончался на месте.

(Почти все, написанное в газете, было правдой. И что Михаил Маргащук был пьян, и что сразу умер. Генерал Френки Стоун и полковник Риббок тряхнули стариной – и у полиции не возникло даже тени подозрений в том, что происшедшее могло быть не несчастным случаем. К тому же экспертиза показала, что организм пострадавшего был любовно проспиртовал уже давно…)

Василий Степанович постепенно остывал:

– Вот так же приходилось работать в СССР: если хороший специалист – так обязательно рано или поздно сопьется!

– Василий Степанович! И все же я не понимаю, почему Вы так огорчились? – спросил Бен-Исмаиля. – Ведь Вы же сами на-днях говорили мне, что планировать для Мюррея больше практически ничего не надо! А так получилось даже естественнее – не мы удалили Маргащука от Брисли, а он сам умер! В полиции нет ни капли сомнения, что его смерть – естественная. К тому же, господин Маргащук пил. И пил – постоянно.

– Да он просто напивался, подлец, каждую среду! – опять взорвался Орешкин. – И говорил же ему, и предупреждал же его! Ведь он мог, свинья такая, поставить под удар всю Операцию! Ну да ладно! Мертвому – спокойствие. Забудем о нем: свое дело он сделал – и сделал добросовестно…

– У него осталась семья? – тихо спросил Бен-Исмаиля.

– Да, конечно. Я как раз хотел Вас спросить, нельзя ли для нее что-нибудь сделать. У него были жена и двое детей. Оба – мальчики, учатся в средней школе. Семья живет в Брюсселе.

– Как Вы думаете, этой суммы хватит? – спросил Бен-Исмаиля, показывая чек Орешкину.

– -. Эта сумма как раз соответствует его вкладу. – ответил Василий Степанович. – А его семье этих денег хватит на всю жизнь…

***

Рабочее совещание – последнее перед началом АКТИВНЫХ действий – проходило спокойно: все эмоции были уже проявлены раньше.

Профессор Кол Малюта доложил общую структуру Движения Мюррея. На большом экране монитора он высветил всю пирамиду управления Движением – с раскладкой всех имеющихся в нем координаторов по уровням.

Доктор Мишель Статтон привела СЛОВА ВЛИЯНИЯ – цепочки людей, по которым происходило управление координаторами Движения со стороны террористов.

– Красными я выделила те "слова" – цепочки людей – по которым происходило ВНЕШНЕЕ ЦЕЛЕНАПРАВЛЕНННОЕ влияние на координаторов, задействованных в управление Движением. – добавила она.

– А перечеркнутая цепочка – это канал влияния "Орешкин – Маргащук – Брисли – Мюррей"? – уточнил генерал Френки Стоун.

– Да, и это СЛОВО уже ликвидировано. Кстати: как вы видите, сейчас НЕПОСРЕДСТВЕННО на Мюррея никакого влияния уже не оказывается. Если бы мы имели в запасе хоть полгода – мы сумели бы "вернуть" его Движение на то же место, с которого оно начинало избирательную кампанию… Я говорю это не для сегодняшнего дня – я говорю это для того, чтобы в дальнейшем мы не забывали о такой возможности…

Последним выступил полковник. Он рассказал о ВНЕШНИХ связях Движения. И прежде всего – об источниках его финансирования. Здесь вскрылось много интересного: благодаря Ричарду Нортону, компьютерному хакеру, над которым шефствовала Мишель, удалось прорваться к банковской информации. И теперь полковник докладывал об ИСТИННЫХ каналах и источниках финансирования Движения. А также – через каких людей оно осуществлялось.

Подытожил Кол:

– Минимально нужно будет уничтожить 57 человек. К сожалению, только 32 из них четко осознают, что они выполняют ЧУЖИЕ задания, направленные на уничтожение США. Оставшиеся 25 человек СВЯТО ВЕРЯТ, что они – работают на благо страны, людей, религии и тому подобное… Как мы ни стремились, как мы ни анализировали – но меньшее количество людей убить нельзя! К тому же, – дополнительно к убийствам – нужно будет организовать утечку части материалов в печать, чтобы Движение получило обвинение в шпионаже.

– Так ведь материалов же мало! – возразил генерал Френки Стоун. – Да и нужно ли нам сейчас открывать всю информацию?

– Френки! Речь не идет о том, чтобы довести дело до суда- – пояснил полковник Риббок. – Нам нужно просто ОТВЛЕЧЬ Движение от избирательной гонки на пару месяцев. На пару месяцев ВЫБИТЬ их лидеров из колеи. С тем, чтобы они думали о чем угодно, – но только не о выборах. Кстати: уничтожение этих 57 человек будет играть на руку этой версии: журналисты ОБЯЗАТЕЛЬНО СВЯЖУТ обе эти информации вместе. Так сказать – раздел "сфер влияния" между мафиями…

– А теперь – разберите себе людей. Вот папки с необходимыми материалами о них, – исходя из этой информации, кстати, мы и подбирали исполнителей. – И Мишель раздала 57 тоненьких синих папок.

– А обещали, что будет 10. – деланно недовольным тоном прогундосил Норман Шубергуптер, получая "свои" 6 папочек. Эта шутка разрядила обстановку.

Через два часа все – 9 "приглашенных", полковник и Мишель – разъехались "по СВОИМ клиентам".

"На хозяйстве" в Лаборатории – для координации усилий остался один профессор Малюта.