Полковник Риббок застал Мишель за столом в ее кабинете. Она сортировала документы, быстро просматривая их и раскладывая по нескольким папкам.

Заканчивалась пятница, еженедельное совещание кончилось минут сорок назад. Сегодня на нем были также представители других отделов АНБ. Впервые появился даже наблюдатель от Госдепартамента, поэтому совещание происходило в несколько натянутой обстановке.

Полковник был рад, что застал Мишель.

– Мишель! Мне нужно с Вами поговорить. Не могли бы мы вместе пообедать? Я знаю недалеко, буквально в двух кварталах отсюда, хороший ресторанчик. Если у Вас, конечно, нет на сегодня ничего лучше, чем провести вечер с таким старым чайником, как я. – неловкой шуткой закончил он.

Мишель подняла глаза на Риббока. Хоть он и говорил веселым тоном, она видела его озабоченность. И усталость. Последнее она понимала очень хорошо: это была усталость не от работы. Это была усталость от безделья: полковник всю неделю, пока она моталась по Америке, сидел безвылазно в Ньюпорте…

Как только они показались в зале ресторана, к ним тут же подскочил маленький худенький старичок-китаец.

– Джо, старина! Наконец-то ты появился! Я уже начал беспокоиться – тебя не было несколько дней. Как Лаура? Как дети? А это кто?

– Все нормально, Сунь – жена и дети в порядке. Мой столик свободен? Отлично! Тогда принеси нам что-нибудь. Мы с коллегой хотим спокойно обсудить кое-какие вопросы.

Их разместили за неплотной бамбуковой шторой в нише, – стойка бара была вдали, через зал. А поскольку оркестра в ресторане не было, то к ним доносился только легкий, совершенно необременительный гул, который создавали посетители.

Разговор начался после пельменей.

– Мишель! Расскажите, пожалуйста, что Вы думаете обо всем этом? Я лично впервые сталкиваюсь с подобным. Прошла уже целая неделя. Но мы ничего не знаем! Более того: убийства продолжаются. И у нас нет ни малейшего понимания, кто же будет следующей жертвой. – полковник нахмурился. – Я человек дела. Всю жизнь я привык к тому, что четко знаю, где враг и что надо с ним делать. Но здесь ситуацию я не контролирую совершенно. И меня это очень беспокоит, потому что приказы отдавать все же надо. Люди не должны расхолаживаться.

Риббок взял печенье, откусил кусочек и запил из китайской чашки зеленым чаем. Пил он как профессионал – не открывая крышечки. Видно было, что и обед в этом ресторане, и сама обстановка являются для него привычными.

"Еще бы." – подумала Мишель. – "Полковнику лет 50, и большую часть своей жизни он провел "на выезде" или "в ожидании". Тут, в Ньпорте."

– Мои друзья рекомендовали мне Вас как высококвалифицированного аналитика. – продолжал Риббок. – Мне понятно, что сегодня на совещании Вы сказали не все. Вы рассказали лишь только обо всем твердо установленном и надежно доказанном. Но, может быть, Вы могли бы обсудить со мной какие-то гипотезы? Понимаете, мне очень нужно САМОМУ суметь сориентироваться в общей обстановке.

– К сожалению, я и сама-то практически ничего не понимаю. И мыслей пока нет никаких… Я только чувствую, что пока что идет накопление материала.

Мишель на минуту замолкла: она еле успела на лету подхватить кусочек крема. Промокнув губы салфеткой, она продолжила.

– Может быть, мы попробуем следующее, – мне это иногда помогает. Давайте суммируем то, что нам уже известно. Так, по крайней мере, мы сможем хотя бы подытожить то, что уже было.

– А также определить – снова в общих чертах – то, что может нас ожидать завтра! – закончил Риббок.

Они улыбнулись почти одновременно. Не только почти школьной выходке полковника – их порадовало явное подтверждение установленного между ними контакта. Того контакта, который способствует плодотворной работе, когда каждый делает свое дело – но координация общих усилий скрепляет все воедино. К тому же обед был действительно превосходен! А чай – смесь жасмина, ромашки и полыни – привел Мишель просто в восторг. Старик Сунь действительно был великолепным поваром.

– Итак, мы имеем убитых. Люди это совершенно разные. Разного возраста. Разного пола. Разной национальности. Разного рода занятий. Разного вероисповедания. Разной расы.

Поневоле напрашивается гипотеза о "случайности" в выборе жертв. Но все они тем не менее связаны единственным: их биографии приведены в справочнике "Кто есть кто в Америке". Так что о случайности речь идти не может.

– Но, может быть, убивают людей не только тех, которые имеются в этом справочнике? – спросил Риббок. – Может быть, мы просто заметили только тех, кто находился в справочнике?

– Я проверила это предположение самым первым. – ответила Мишель. – К сожалению, это не так. Все было бы просто, если бы мы имели дело с убийцами, которые убивают всех без разбору…

– Вы знаете, сколько человек перечислено в справочнике? – после паузы быстро спросила она.

– Не помню. Наверное, что-то около 30 тысяч?

– Почти верно. Свыше 43 тысяч биографий. А живет в США – более 200 миллионов человек. И если бы это был случайный выбор, тогда на наших 5 убитых пришлось бы еще более 20 тысяч убийств "простых людей", – тех, которые не зафиксированы в этом справочнике. Как Вы понимаете, ни о чем подобном речь даже и не идет!

Это во-первых. Но есть и еще одно не менее важное обстоятельство. Это сам уровень исполнения убийств. Настолько тщательно продуманные и подготовленные, настолько тщательно исполненные. Все это явно говорит в пользу сознательного и целенаправленного выбора жертв.

Мы имеем дело с целенаправленным убийством ИМЕННО ЭТИХ людей. Именно этих – и никаких других.

Обед они закончили в молчании. Риббоку необходимо было переварить услышанное.

***

Они вышли из ресторана и сразу свернули на набережную. Набережная – это громко сказано для ручья, имеющего в ширину не более 3 метров. И однако ж – это была настоящая набережная! С гранитными плитами, мощным парапетом и уютными скамьями вдоль нее. А деревья, как и положено, росли по другую сторону гранитной дорожки. Муниципалитет Ньюпорта несказанно гордился этой набережной, а для местных жителей (а ведь Риббок уже давно считался коренным жителем!) она тоже была предметом особой гордости.

Вечерело. Было как раз то время суток, немного после захода солнца, когда фонари зажигать еще рано. Туман еще не струился от реки, – но уже чувствовалось, что ожидать его не долго.

Не сговариваясь, они медленно шли вдоль набережной. Оба понимали, что разговор еще не кончен.

– Есть тут вроде бы несколько зацепок… – наконец начала Мишель. – К чему они приведут – я пока даже не подозреваю. Но упускать их – это была бы явная ошибка.

Первое. Все убитые находились в стадии завершения весьма важных своих работ. При этом некоторых из них ожидала весьма существенная перемена в их жизни. Остальные же – жили как обычно. То есть завершали те свои дела, которые можно назвать "циклическим процессом" – оканчивали то книгу, то научную работу.

Второе. Каждый из убитых на протяжении всей своей жизни постоянно начинал что-либо в своей деятельности "с нуля". Для старших из них это стало уже нормой жизни. А молодые еще только подходили к первому такому этапу своей жизни.

Третье. Они все – решали некоторые исключительные задачи. Исключительные в том смысле, что это были такие задачи, которые не моги решить многие их профессионалов в их области деятельности. Они сами были исключительными людьми… Да что там! Иначе их не отобрали в справочник.

Мишель помолчала, давая полковнику Риббоку возможность продумать услышанное. Хотя они общались всего несколько дней, она уже видела, что новую информацию Риббок усваивал с трудом. Точнее, ему необходимо было давать время для того, чтобы он эту информацию осмыслил и разложил по полочкам. Да, собственно, чтобы он просто привык к ней.

Они некоторое время шли молча. Наконец Риббок посмотрел на Мишель.

– И это все?

– Не совсем. – покачала головой Мишель. – Есть еще кое-что. И, как мне кажется, – исключительно важное. Дело в том, что у профессора Сердюка в его домашнем компьютере заменили винчестер. Причем не просто заменили – а аккуратно переписали на него вначале ПОЧТИ ВСЕ, что на нем было. И лишь только потом – часть вновь переписанного материала стерли.

– Зачем им это? Хотя…

– Совершенно верно! Похоже, часть из материалов на винчестере у профессора Сердюка представляла для них – для неизвестных пока убийц – какую-то опасность. Тем более необходимо как можно быстрее найти эти материалы!

– Есть ли у нас какие-то зацепки? – быстро спросил полковник.

Мишель усмехнулась на это "нас": полковник уже принимал ее в свою команду – принимал целиком и бесповоротно. А ведь еще в начале недели он буквально "воевал" с нею! И только лишь теперь Риббок что называется "принял" ее! Мишель была очень довольна этим: теперь она могла рассчитывать не просто на бездушевную так называемую "служебную помощь", но на полное и от всей души содействие полковника в расследовании.

– Да! Друг профессора тоже видел, – и даже читал! – эти материалы. Но помнит их он, к огромному сожалению, весьма плохо. Говорит только, что было там что-то о "породе исключительных" людей, которые составляют "соль земли".

– Порода "исключительных" людей и "соль земли"?! Мы что, имеем дело с нацистами или какой-то религиозной сектой?! Что-то здесь не то! – Риббок энергично покачал головой. – Я уже встречался по делам службы с такими людьми. Но всегда убивали – они. Не их убивали, но как раз именно они были убийцами. Наш профессор, – он что же, один из убийц?!

– Не похоже… К тому же, по словам этого Купермана – друга профессора Сердюка, – все это написано каким-то академиком Нью-Йоркской академии наук, и притом на математическом уровне строгости!

Дальше они долго шли молча. Лишь при расставании Риббок спросил:

– Что Вы планируете делать?

– Завтра я еду к маме. Побуду там на выходные. Мне хорошо думается дома.

В машине Риббок улыбнулся: "Она и не замечает, что домом называет родительскую ферму. Дети, дети… Пока не будут иметь своих собственных детей – до тех пор Дом всегда там, где мама и папа."

***

– Посмотри, мамочка, как здесь сегодня красиво! Вот и мое любимое дерево: помнишь, как возле него ты однажды нашла меня всю в слезах?! Как оно выросло… Деревья растут быстрее нас…

Мишель уже два часа гуляла по ферме со своей мамой: она раз в два месяца обязательно – несмотря ни на что, несмотря ни на какие обстоятельства, где бы она ни была – приезжала к ней погостить на выходные. Так продолжалось уже десять лет, – и теперь она уже не видела необходимости прерывать сложившуюся традицию.

– Ну хорошо, моя кошечка, ты погуляй здесь еще полчасика, а я приготовлю обед и соберу твои вещи.

Мама медленной, неуверенной походкой удалялась по тропинке к дому.

"Как она постарела, как она сдала после смерти отца" – подумала Мишель. – "А ведь прошло всего лишь полгода…"

Фред Статтон принадлежал к старинной фермерской семье. Эта ферма принадлежала Статтонам уже более 300 лет – очень немногие в штате могли похвастаться таким фактом в своем генеалогическом дереве. Умер Фред как и положено фермеру – обрабатывая свое поле. Его так и нашли – трактор стоял посреди поля, только тихо работал на холостых оборотах двигатель: последним усилием воли Фред Статтон успел все же остановить его движение… Похоронили его тут же, на ферме: на маленьком, уютном семейном кладбище Статтонов…

Теперь ферма перешла к Лу Статтону. Мишель все не могла привыкнуть, что ее младший братишка, которого она всегда так тщательно опекала, теперь стал Главой Семейства. В семье Статтонов Главой Семейства всегда считался именно тот, кто обрабатывал Семейное Поле… И надо сказать, что за эти полгода Лу не только успел уже снискать уважение местных фермеров, но даже был принят ими как равный. Поговаривали, что на следующий год ему можно будет доверить даже нести флаг местной общины на "Празднике Первой Борозды" – честь, которой многие фермеры не были удостоены и после десятка лет работы…

Тихо шелестели листья. Мишель медленно шла по тропинке, вьющейся по поросшему кустарником и отдельными вековыми деревьями склону. Это было ее любимое место, – самое любимое в жизни. Она всегда приходила сюда советоваться…

Внезапно она ощутила, что за советом пришла и сейчас.

Размеренный шум кустарника успокаивал душу, очищал мысли, обволакивал. Наступало ощущение Пустоты, – той Великой Пустоты, из которой формируются Понимание и Смысл.

Вот и терраса. Она стала ходить вдоль нее. Сверху по склону росли ели, ниже – обрыв, из глубины которого тянулись к небу кроны четырех дубов.

Пятьдесят метров туда, поворот, пятьдесят метров обратно… Мысли текут в такт шагам, в них вплетается шум деревьев… Взгляд не отрывается от тропинки… Так тихо текут мысли…

"Что же есть общее у всех этих людей? Профессия? Биохимик, журналист, математик, писатель, менеджер… Разные города, разные штаты… Если нанести на карту города, то получится что-то отдаленно напоминающее лист клена… Помню, как я впервые увидела настоящий канадский клен. Было это в Виннипеге, добрых 15 лет назад. Наша школьная учительница тогда нам так много рассказала о кленах… "

Мысль текла размеренно и спокойно, постоянно переходя от одной темы к другой и не задерживаясь ни на чем специально…

"Менеджер… Президент Правления фирмы плакал, когда рассказывал о нем. По лицу этого старого негра текли слезы, – и он их совсем не стыдился. "Это трагедия всей моей жизни" – так говорил он. А ведь казалось бы, что он должен был радоваться – фирма-то осталась у него! А был бы жив тот парень – так она была бы уже давно продана, а все деньги от ее продажи вложены в новое дело. Причем это уже была бы фирма этого парня!… И ведь старик не дурак, – но все – действительно все, что имеешь! – вложить в руки "не своего", совершенно чужого парня, белого, да еще чертовски молодого… А сколько они спорили друг с другом! Мы даже вначале думали, не старик ли убил парня… Как это можно – постоянно спорить?! Да еще молодой разрушал все то, над чем старик бился всю жизнь! Но как старый верил в молодого!

– Он был буквально ненавистен мне – но все его решения оказывались почему-то правильными! Я ощутил это сразу, как только он пришел ко мне: мы будем не просто врагами! Мы будет работать в разных направлениях, он разрушит все, что я создал. Не оставит камня на камне!… Почему я его не выгнал? В нашем городке ему оставалось обратиться лишь только ко мне со своими "бредовыми идеями": все остальные ему уже отказали… И он пришел 7 лет назад ко мне безо всякой надежды… Так и начал: я пришел к Вам просто "отбыть номер", просто для того, чтобы использовать здесь, в этом городе, все имеющиеся возможности, – и уехать… Я просто должен был ему отказать! Это было самое разумное! Но в его Проекте я почувствовал то, о чем сам мечтал всю жизнь… Идею! Еще сырую, – еще бы, парень не имел опыта абсолютно никакого! Но – Идею! Как я ему завидовал! Я думал, что лишусь сил от ненависти к нему… Но сделать Дело он мог только с моей помощью. Я знал, что это будет за сотрудничество… Я уже тогда предчувствовал мои два инфаркта… Я взял его на работу… Я передал ему все мои знания, научил его всему, что знал и умел сам… Удивительно, как мало всего этого у меня оказалось! Он проглотил меня всего, – и проглотил быстро. Всего за полтора – два года! После этого я стал обузой для него: я это видел и прекрасно понимал. Но он – с которым мы пару раз схватывались врукопашную (было и такое!) – нянчился со мной как с малым ребенком… И вот – Проект… И его смерть…

Да Проект был интересным. Фактически, он выводил парня на путь, который мог привести его в Клуб Миллиардеров… И вот сейчас, вместе с ним, погибло что-то важное. Что-то такое, что восстановить не может уже никто… Вместе с Творцом погиб и его Проект…"

Ветерок пошевелил волосы Мишель. Она подставила ему лицо. Постояла немного.

Затем движение возобновилось.

"Рой Адамс. Писатель. Я знаю его романы. Это не бестселлеры. Но даже после их прочтения, ты всегда рано или поздно возвращаешься к ним опять…Они идут с тобой по жизни незаметно, от первого знакомства с ними в школе… Уже в университете я с удивлением узнала от своей подруги, что романы Адамса – это характерное задание для внеклассного чтения в их штате. И это на другом конце Америки! Оказалось также, что такая же картина имеет место практически во всех штатах! Помню, это было даже темой доклада на семинаре по курсу "Современная литература". Руководитель – из молодых профессоров ("надежда университета" – так его все называли) – что-то долго после этого нам говорил, объясняя причины этого. А потом вдруг рассмеялся и сказал: "Да не знаю я, почему это так! Но мне самому он нравится! На разных этапах своей жизни читаешь разные его романы, – но всегда почему-то именно его!"

Я читала черновики его последнего романа… Все как всегда, – но на этот раз это будет роман без конца… Кажется, его именно под таким названием и собираются публиковать в литературном журнале, из "толстых"… Но чтобы это было что-то особенное? Нет… Рой Адамс ничего в своем творчестве менять не собирался. Это опять должен был быть не бестселлер… Да и заключение экспертов говорит о том же…

Рой Адамс не унес с собой никакой тайны. Ничего нового. Ничего особенного…

Биохимик… Забыла даже как ее зовут… Все такое научное – научное. Специфически – научное… И тоже стабильно работала, как и Рой Адамс. Была членом положенного ей по статусу количества научных обществ, членом редколлегии какого-то специфического журнала…

Убивать за научную работу?!… А Лаборатория после нее распалась…"

Мишель даже остановилась. Внезапно сложилось все. Сразу. В единую картину.

С молодым менеджером ушел Проект.

С Роем Адамсом ушел этап жизни его читателей. (Теперь уже не будет каждый год нового романа; наша жизнь пойдет дальше, и ответы на свои вопросы нам придется искать в его старых произведениях…)

С биохимиком ушла Лаборатория.

"Погоди-ка. А как насчет журналиста Алекса Рибли? Точно: его хотели забрать в СНН! В ответ на наш запрос они сказали, что он идеально подходил им в качестве ведущего для нового информационно – развлекательного канала. Что-то вроде "Всеамериканского канала" для водителей!

Неужели же все может быть решено так просто?!

Главное – не решаемые убитыми задачи! Не их темы! Отбор ведется по УРОВНЮ выполняемых ими задач. Вот поэтому убивают не каждого, кто есть в справочнике "Кто есть кто в Америке"!"

Лицо Мишель раскраснелось. Появилось чувство, что удалось ухватить правильное решение.

Через десять минут, когда за ней пришла мама, Мишель сидела на скамеечке у замшелого валуна, улыбаясь солнышку.

Через полчаса она уже ехала в аэропорт.

***

Понедельник начался как обычно: с расширенного совещания и выработки планов для текущей работы.

К счастью, наблюдателей "со стороны" сегодня не было, и можно было говорить и планировать не прибегая к "эзоповскому" языку.

– А теперь хочу обратить Ваше внимание на следующее направление работы. Обращаюсь ко всем – ибо невозможно предугадать, кто из нас может выйти на этот материал первым. Доктор Статтон расскажет Вам об этом подробнее, – и Вы поймете, что с такими материалами может быть знаком каждый из Вас. Пожалуйста, Мишель.

– Вы уже знаете, что винчестер в компьютере профессора Сердюка был заменен. – начала Мишель – С него были стерты файлы, которые профессор скачал на него через Интернет. Эти файлы посвящены следующим темам: экстрасенсорика, гадальные карты Таро, соционика, астрология. Точнее – в этих файлах встречается все это ВМЕСТЕ. Восстановить эти стертые с винчестера файлы нам удалось. Поэтому необходимо найти все подобное, что имеется в мире по этой проблеме. Особенно – в Интернете. Мы должны сравнить полученную нами информацию с той, что имеется в Интернете. Вполне может оказаться, что нам подсунули не все.

Но главное другое: среди всего такого материала должны быть файлы какого-то академика Нью-Йоркской академии наук. Вероятно – на эту же тему, но, скорее всего, в них идется просто про что-то ПОДОБНОЕ. Причем эти файлы будут написаны с использованием довольно изощренного математического аппарата. Винчестер был заменен как раз по той причине, что эти материалы не должны стать нам известны. ИМЕННО ЭТИ МАТЕРИАЛЫ. Так что как раз их-то нам и надо найти.

Возможно, именно они смогут подсказать нам необходимое направление действий.

Вероятно, все искомые файлы будут на русском языке. Во всяком случае последние материалы, о которых я говорила – точно.

– Ну вот и наш русский пригодился! – воскликнул Роджер Айсворд. – А то уже лет с пять никому все это не было нужно. А учить-то было ой как трудно!

– Ребята! Хватит разговоров. Получите ключевые слова, а также копии файлов, которые мы восстановили с винчестера профессора Сердюка – и за компьютеры. Найденную информацию немедленно скачивайте на наш север. Мало ли что. Подкачку кириллицы мы на него уже инсталлировали. – закончил совещание Риббок.

Первые результаты не заставили себя ждать.

Уже к концу дня на сервере оказалась целая библиотека по соционике.

Книги и журналы, на которые также в обилии нашли ссылки в Интернете, были заказаны в Спецбиблиотеке и в Библиотеке Конгресса. Их обещали завезти завтра.

Однако "серьезных материалов", о которых говорил Абрам Куперман, обнаружено пока не было.

Вечером того же дня Мишель подводила итоги.

– Полученные материалы будут анализироваться через Аналитический отдел нашей фирмы. Их анализом займусь также и я. Прошу всех остальных в меру своих возможностей также анализировать полученный материал. Файлов очень много, – а мы должны разобраться в них побыстрее. Остальным – продолжать поиск "серьезных материалов" через Интернет.

– Боб! Ты будешь держать под контролем справочную информацию по ФБР: о "сомнительном" случае с любым из наших возможных клиентов докладывай немедленно. – дополнил полковник.

День тихо догорал. В помещении осталась только одна Мишель: все уже разошлись.

Она занималась предварительной сортировкой материала, – с русским языком у Мишель проблем не было: кроме него, она знала еще 9 языков, включая китайский. Она не планировала сейчас заняться сортировкой: ей хотелось просто распечатать на принтере несколько материалов, чтобы перед сном их просмотреть. Но практически сразу Мишель наткнулась на довольно странное обстоятельство: среди файлов по соционике оказалось чрезвычайно много повторов! Одни и те же фрагменты текста оказывались в совершенно разных файлах. Одни и те же примеры повторялись многократно. Чрезвычайно много положений предлагалось "по аналогии"…

В 11 часов вечера она закончила сортировку материала и распечатала на принтере около 300 страниц текста.

В гостинице она работала еще до 2 часов ночи.

И по мере чтения ее недоумение все увеличивалось.

***

Через 2 дня картина для нее стала совершенно ясной.

– Соционика не имеет никакого отношения к расследуемому делу. – сказала Мишель на специально собранном совещании. – Она – это скорее совокупность полурелигиозных верований, чем что-либо надежное, работоспособное или же строго доказанное. В области определения типов людей – она полностью совпадает с типологией Майерс – Бриггс, – фактически, она и возникла просто как перевод опросника по методике Майер-Бриггс на русский язык. Но использование соционики по сравнению с Майерс-Бриггс гораздо сложнее, – особенно в плане определения типа конкретного человека.

Весь остальной материал – совершенно непроверяемый. Я имею в виду то, что проверить его справедливость не имеется никакой возможности вообще. Не имеется ни одного доказательства выдвигаемых положений. Не представлено данных ни по одной их апробации. Нет ничего, – кроме голословных утверждений о якобы "полезности" соционики.

Все наши усилия надо сосредоточить в направлении поисков "серьезных материалов".

Более подробно результаты анализа изложены в розданном Вам аналитическом обзоре.

***

Аналитический обзор по соционике.

Не определен класс объектов, которые изучается в рамках соционики.

Если на первых порах соционики утверждали, что они изучают ПСИХИКУ Человека, то уже с середины 1990-х годов они начали печатать статьи, в которых тип (тип личности в соционике часто назывался ТИМ = "тип информационного метаболизма") – психики Человека?! – приписывали уже станкам, электростанциям, канделябрам и архитектурным фрагментам (даже – строениям в целом!) и собакам (все последнее – в) и т.п. Подчеркну – понимая под ТИПОМ то же самое, что и для человека!

Примерно тогда же появились публикации, в которых делаются попытки приписывания типа странам, культурам и т.п. Однако методики определения типа таких объектов не опубликовано. Боле того, вызывает сомнение даже сама возможность такого определения. Так, при описании типа одной из культур говорится о так называемых "перинатальных признаках " – но это характеристики протекания родов у человека! Автор статьи даже не замечает, что тем самым он отождествляет процесс становления культуры и процесс родов у человека! Так что, если принять его точку зрения, возникнет необходимость, например, говорить о "культуре-маме" и культуре-папе"…

Ряд социоников рассматривает соционику как часть индийского религиозного культа.

В соционической литературе полностью отсутствуют методики определения типа человека.

Единственный пригодный для практического использования способ – использование четырех последовательных дихотомий (альтернатив) – является просто переводом на русский язык опросника MBTI® (чем нарушаются, кстати, авторские права).

Более того: зафиксированы неоднократные случаи, когда одному и тому же человеку разные "эксперты – соционики" приписывали разные типы!

Многие соционики предлагают человеку сначала самому освоить соционику, и на основании полученного знания уже после этого определить свой тип.

Соционики утверждают, что ими "открыты" отношения между типами, – но корректного доказательства наличия отношений у них нет. Опубликованные материалы по апробации наличию отношений между типами также отсутствуют.

Они при "доказательстве" опираются на свои "модели психики", число разных вариантов которых приближается к десятку. Но сами эти модели получены не только без доказательства, но даже и без аргументации. Пример такого, с позволения сказать, обоснования: " Изучение всех аспектов восприятия наводит на мысль, что четыре аспекта восприятия тела соответствуют четырем тактам двигателя внутреннего сгорания ".

Вместе с тем, в типологии Юнга – Майерс – Бриггс имеется большой экспериментальный материал по наличию отношений между типами личности человека.

В соционике не существует ни одного корректного доказательства. Все ее "законы" и "положения" выдвинуты не только без доказательства, но даже и безо всякой аргументации. Более того: некоторые положения в одних материалах вводятся как "постулаты", – а в других они уже именуются "доказательствами"!…

…Нас могло бы заинтересовать следующее:

Многие соционики пытаются обосновать “выделенность” одного из типов личности – ENTP в обозначениях Майерс-Бриггс (ИЛЭ в их обозначениях) – - при выработке нового режима управления. Под "выделенностью" понимается то, что только (и исключительно только!) эти типы личности способны продуцировать НОВОЕ ЗНАНИЕ.

Доказательства такого положения в рамках соционики не существует. Так, в первой цитированной нами ранее статье (как и в цитированной в ней литературе) никаких доказательств этого не приводится, а вторая – просто математически ошибочна: в ней используется линейно-зависимая совокупность векторов вместо линейно-независимой. Интересно, что как раз перед этой статьей помещена другая статья, в которой математически доказан этот факт, – то есть доказана математическая несостоятельность следующей за ней статьи! Похоже, что соционики вообще не читают ничего, кроме СВОИХ СОБСТВЕННЫХ публикаций!

Несмотря на чрезвычайно малую вероятность, мы все же проверили выполнение этого "соционического закона".

Нами обнаружено, что типы знаменитых физиков А. Эйнштейна (определен как INTP в, – ЛИИ по "соционической терминологии), П. Эренфеста (ENFJ – ЭИЭ), Марии Склодовской – Кюри (INTJ – ИЛИ) и выдающегося математика Давида Гильберта (ISTP – ЛСИ) не являются ИЛЭ. Другими словами, этот "соционический закон" просто не работает!

Наконец, по имеющимся данным убитые не принадлежали к одному и тому же типу личности по Майерс – Бриггс.

ВЫВОДЫ:

Соционика не имеет научного обоснования.

Все, что соционика может предложить для практического использования, уже имеется в типологии Юнга – Майерс – Бриггс.

Убитые были отобраны по признакам, не имеющим ничего общего с соционикой."

***

После совещания полковник и Мишель шли в спортивный зал: независимо ни от чего, офицер АНБ, проходящий службу в спецгруппах подобной этой, должен был ежедневно отработать не менее чем двухчасовую тренировку.

– Столько усилий – и все коту под хвост! – задумчиво сказал полковник Риббок. – Но зачем же было стирать эти файлы, если в них нет даже намека на решение нашей проблемы?

– Мне кажется, что Вы не правы. Решение где-то совсем близко! Убийцы не напрасно привлекли наше внимание к соционике! Тут они играли беспроигрышно! Если мы припишем стирание файлов самому профессору Сердюку, – то после их восстановления согласимся, что стерты они были "за ненадобностью". Ну а если мы все же обнаружим, что эти файлы стерты не профессором Сердюком, а его убийцами – то мы тоже быстро "отстанем" от соционики. Эти материалы "подставлены" нам в качестве "приманки" – и не более того.

– Так зачем же нужно было вообще стирать эти файлы?!

– Как раз чтобы привлечь наше внимание к ним! Чтобы мы – потратили на соционику наше время. Чтобы убедились, что соционика – это совсем не то, что нам нужно. И САМОЕ ГЛАВНОЕ: чтобы мы вообще забросили работу в этом направлении!

– Так Вы думаете, что в соционике что-то есть? – недоуменно спросил полковник.

– Конечно же ничего нужного нам в ней нет! – категорически возразила Мишлеь. – Но что-то – и весьма важное! – есть где-то СОВСЕМ РЯДОМ с соционикой! И нам ни в коем случае не следует прекращать поиски! Ведь Вы помните мистера Купермана с его "серьезными материалами"? Да и академика Нью-Йоркскогй академии наук, который бы хоть что-то написал в области соционики или примыкающей к ней, мы пока что не нашли.

– А "выделенные люди"? "Соль земли"?

– Кажется, до этого пока что мы еще даже и не добрались! Ведь материалы соционики, где встречается тезис о "выделености" некоторых людей (а, точнее, некоторых типов личности) – это совсем не то! Очень похоже, что группа, работающая против нас, слишком хорошо знакома как раз именно с этим, недоступным пока для нас, материалом… А так как он практически полностью русскоязычный…

– Значит, необходимо сделать запрос на бывших Советских и нынешних Российских и им подобных работников спецслужб! – Риббок сам закончил мысль Мишель. – Как Вы думаете, против нас работают государственные спецслужбы или интернациональные террористические организации?

– Пока не знаю…

Риббок открыл дверь и пропустил Мишель внутрь.