— Это очень странно. Он выскочил из кресла, как черт из коробки, когда я хотел открыть дверь, а потом добавил, что я никогда-никогда не должен этого делать. Это категорически запрещено. — Филипп покачал головой. — Очень странно.

Сатина сорвала одуванчик и стала отрывать желтые лепестки. Задумалась.

— Он был в панике, ты говоришь?

— В жуткой. Как будто могла произойти катастрофа, если бы я открыл эту дверь. Но если то, что прячется за этой дверью, такое уж страшное, почему он не запрет ее?

— Хороший вопрос.

Филипп и Сатина сидели около пруда и смотрели на огонь. В глубине пруда метались грешники, глядя в вечную ночь.

Сатина дождалась Филиппа, потом они отправились в большой музей, расположенный рядом с библиотекой. В нем было безумно интересно. Потрясающее собрание раритетов, один невероятней и увлекательней другого.

Чучела чудовищ с зубами как у ржавой пилы, не до конца обратившиеся оборотни и ужасные птицеподобные существа с женскими лицами. Все эти чудовища жили во тьме Окраинных Земель — так рассказывала Сатина. Их называли Проклятыми. Иногда они осмеливались заходить в Ад, тогда-то и удавалось заполучить такие экземпляры.

На одном стенде лежала змеиная кожа, которую Люцифер использовал, когда соблазнил Адама и Еву отведать плод Древа познания. Рядом с кожей лежал огрызок яблока, которое они тогда ели.

На другом стенде лежала пара на первый взгляд совершенно обыкновенных поношенных шлепанцев, и Филипп удивился, почему пара серых в клетку шлепанцев заслужила чести попасть в Адский музей. Но, прочитав подпись под стендом, он чуть не задохнулся от изумления.

Шлепанцы были среди тех трофеев, которые принесла дерзкая вылазка на Небеса несколько лет тому назад во время Великого Фестиваля Пакостей. Шлепанцы были собственностью Бога.

— А ты его когда-нибудь видела? Я имею в виду Бога? — спросил Филипп, который не мог постигнуть, что он смотрит на пару шлепанцев, принадлежавших Богу.

— Несколько раз, — небрежно ответила Сатина. — Он иногда заходит сюда посмотреть, как идут дела. Они — старые друзья, как ты знаешь.

— Кто?

— Бог и Люцифер.

Филипп потерял дар речи и только смотрел на нее.

— Бог и Люцифер? Друзья?

Она кивнула и стала обходить стенд, на котором была выставлена дубина, которой Каин убил своего брата Авеля.

— Люцифер был когда-то одним из ангелов Бога. Собственно говоря, одним их самых приближенных. Тогда его еще не звали Люцифер. Это имя он получил после того, как его изгнали с Небес. Он так рассердился, что стал светиться как звезда. Отсюда его имя — Люцифер. Это значит «несущий свет».

— А за что его изгнали с Небес?

— Он рассердился на Бога, потому что Бог захотел, чтобы ангелы служили человеку. А Люцифер считал, что все должно быть наоборот, что это обязанность человека состоит в служении ангелам. Ведь как быто ни было, ангелы появились раньше. Поэтому он устроил бунт на Небесах, который перешел в настоящую войну. Сатана потерпел поражение и вместе с теми, кто присоединился к нему, был низвергнут с Небес. Поселились они здесь, под землей. Но все это в далеком прошлом, и старые ссоры забылись. Не то чтобы у них с Богом не было разногласий, они и теперь есть. Когда они вздорят, Земля ходит ходуном. Но смертельными врагами они перестали быть. Вряд ли что-то может нарушить их старую дружбу. Бог теперь, после того как стал отцом, легче прощает.

— А как он выглядит? — Филипп смотрел на поношенные шлепанцы и пытался представить себе того, кто их носит. Получилось очень легко, но только этот облик не соответствовал его образу Бога.

Собственно говоря, мужчина в шлепанцах, каким его представлял Филипп, мог быть, например, школьным библиотекарем, но не Всемогущим Богом. Очки для чтения на кончике носа и подтяжки, чтобы штаны не упали.

— Бог? М-да, он… Он… — Сатина покачала головой. — Не знаю. Его трудно описать. Обыкновенный и все-таки нет. Но ты узнаешь его, когда увидишь. Он… белый.

Они сидели так, освещенные огненным озером. Наступило молчание, но оно было приятным.

Филиппу было хорошо рядом с Сатиной. Иногда он видел как она поглядывает на него исподволь, и невольно краснел. Интересно, она это замечала? Он знал, о чем она думала.

И Филиппу ужасно хотелось рассказать ей обо всем.

Что Люцифер при смерти, и что он, Филипп, должен стать его преемником. И рассказать не потому, что Сатина вынуждала его. Нет, он сам хотел. Потому что ему нужно было поделиться своими мыслями и чувствами хоть с кем-нибудь. И для этого больше всего подходила Сатина.

Филипп открыл рот, чтобы впервые в жизни, нарушить данное им обещание.

Но до этого не дошло. Внезапно раздался ужасающий крик, режущий уши, как будто взмахнули косой смерти. Крик прошел сквозь его мускулы и кости и попал прямо в душу.

Это был крик безумного зверя, не от боли, а от неистребимой жажды крови.

— Что это? — чуть не задохнулся Филипп. — Это ведь не крик жертвы.

— Нет, — Сатина осмотрелась.

Похоже, ее тоже перепугал ужасный крик. Другие дьяволы также остановились и стали озабоченно перешептываться, не забывая при этом креститься. Крестились они в обратном порядке по сравнению с общепринятой манерой.

— Это одна из женщин-плакальщиц, банши. Крик банши означает, что сейчас явится Смерть. Господин Смерть приходит сюда не очень часто. Все его немного боятся, хотя дьяволы в принципе бессмертны. Он ужасен.

— Кто? — спросил Филипп, запутавшийся в ее объяснениях.

— Господин Смерть, конечно. Ты же его видел!

Филипп покачал головой, но Сатина возразила:

— Видел-видел. Ты же сам умирал! Идем, я тебе его покажу.

Сатина взяла его за руку и потянула за собой, Филипп не успел запротестовать.

Они пробежали по городу до улицы, вымощенной человеческими головами. Здесь они спрятались за статуей маленького толстого демона с большой кудрявой бородой и единственным рогом во лбу.

— Смотри! — крикнула Сатина после нескольких минут ожидания. — Вон он идет. Он собирается поговорить с Люцифером.

— Не вижу его.

— Да вон же! Мужчина в очках. Разве ты его не узнал?

Филипп уставился на мужчину, на которого показала Сатина.

Когда она начала говорить о Смерти как о живом человеке, Филипп представил его себе огромную черную, одетую в балахон фигуру с хорошо отточенной косой, торчащей из-под черного балахона.

Но более далекую от действительности картину даже представить было невозможно.

Господин Смерть был и не высоким, и не в черном. Вовсе нет.

По улице шел маленького роста седой мужчина. Его пышные брови торчали, словно рога над стариковскими очками с половинками стекол. Пепельного цвета костюм хорошо смотрелся рядом с тусклыми волосами и морщинистой кожей.

Старый. Непостижимо старый. Если смотреть на него, то набегали те же мысли, что и при виде звездного неба: а что там, за ними? Этот мужчина был стар, как время, а может быть, даже старше.

И Сатина была права. Филипп видел его раньше.

— Это… Это же он! — взволнованно закричал он, уставившись на мужчину, который маленькими быстрыми шагами шел к Замку. — Это он вел автомобиль! Это он задавил меня!

Сатина кивнула.

— Ты видишь украшение у него на шее?

— Да.

Филипп ответил неслышным шепотом. Он запомнил это украшение. Это было то последнее, что он увидел до того как автомобиль наехал на него и отправил сюда, в темноту. Это был какой-то драгоценный камень с серым отблеском, словно сделанный из потускневшего золота.

При взгляде на него Филипп почувствовал что-то странное. Словно он знал какую-то страшную тайну, доступную лишь избранным.

— Что это?

— Этот амулет — второй из двух многогранных кубиков, — ответила Сатина. — Люцифакс рассказывал тебе, что Бог и Дьявол бросают кости на каждого два родившегося ребенка, так?

— Да.

— Но есть еще один многогранник. Вот этот. Куб Смерти. В нем тоже сто граней, и именно этот куб определяет продолжительность жизни человека.

Серое украшение на шее Смерти мерцало как глаз, и у Филиппа закружилась голова. Неужели это правда? Вот это маленькое украшение определяло, сколько лет жить человеку? Почему это случайно и в то же время так… заранее предопределено? Разве можно играть человеческими жизнями? Словно это обыкновенные шашки?

— Сто граней? — сказал он. — Но ведь некоторые люди живут больше ста лет.

— И есть другие, кто живет меньше года, — ответила Сатина. — Иногда кубик встает на грань.

В Замке открылись огромные ворота, и господин Смерть вошел в них.

— Зачем он пришел? — спросила Сатина, и Филипп тоже почувствовал беспокойство. Пришел его час? Смерть пришел забрать Люцифера?

— Не знаю, — ответил он. — А я знаю от Равины, что Люцифер всегда встречает Смерть в своем саду. Он не любит бывать с ним в закрытом помещении. А это дает нам много прекрасных возможностей.

Филипп посмотрел на Сатину, которая дьявольски улыбнулась.

— Что ты хочешь сказать?

Улыбка ее стала шире, и Филипп уже знал, что ответ ему не понравится.

— А то, что мы теперь можем узнать, что же прячется за запретной дверью в кабинете Люцифера!