Ториан вздохнул и закрыл активное окно.

— Прости, Эмилия, — прошептал он, и его пальцы пробежали вниз по чёрному прямоугольнику.

— Страж? — Из глубин разума раздался участливый голос.

Ториан сложил ладони домиком. Обстановка офиса поблекла перед ним, фигуры и очертания предметов материализовались перед его внутренним взором. Он стоял посреди муравейника клерков, в новом главном дворце.

Хаген Кейн поклонился ему:

— Вам следует знать: Тереза Дражески осуществляет передачу сообщений за пределы системы.

«Да неужели? С разрешённой для этого станции?»

— Да, но в не разрешённое для этого время.

«Нет. Ну надо же. Раз так, могу сказать: наше время пришло. Будем работать с тем, чем располагаем. — Жар разлился по его шее и по затылку. — Мы следим за Амерандом Жиро?»

— Да.

«Хорошо. Предупредите меня, когда прояснится линия его поведения. Нам понадобится время, чтобы активизировать запасной вариант на тот случай, если он не оправдает надежд и провалится, не доведёт дела до конца».

— Будет сделано.

Глава клерков снова поклонился, и Ториан разомкнул кончики пальцев. С сожалением он повернулся к столу спиной. Казалось, у него оставалось ещё несколько дней.

«Все важные составляющие на месте. Всё идёт своим чередом. И даже если одно или два выйдут из строя, будет время провести корректировку. В конце концов, теперь, когда мы нейтрализовали соларианцев, кто станет вмешиваться?»

Ториан покинул свой личный офис. По ту сторону, за его дверями, в центральном дворце, в разгаре были празднования. Восемьсот членов Кровавого рода заполнили большой зал и разошлись по смежным боковым комнатам. Слуги передвигались в этой блестящей и сверкающей толпе так ловко и изящно, как настоящие танцоры. Они предлагали еду и напитки, которых также было в избытке на столах, накрытых у входа в каждую комнату.

Наряды присутствующих впечатляли. Золото, и серебро, и самые настоящие драгоценные камни старушки Земли, а не их местные аналоги сияли и переливались, как осколки радуги, на платьях и мантиях. Обращали на себя внимание и сотрудники безопасности, в своей самой официальной униформе, к которой очень шли позолоченные, но весьма функциональные мечи и кинжалы, так же как метательные орудия глубокого чёрного цвета.

Было достаточно тепло. Воздух заполонили запахи духов, призванных обострять чувства и ощущения. Всё шумело и переливалось и с наступлением ночи становилось ещё более шумным. Танцоры, одетые и обнажённые, кружились и выделывали ногами сложные па, скользили и парили на сценах самых разных размеров. Повсюду выступали иллюзионисты, работали светографики, играли музыканты. На огромных экранах играли в интерактивные игры, и люди издавали ликующие возгласы на соревнованиях по фехтованию, в воздушных боях и даже в поэтическом конкурсе.

Ториан вытянул шею в поисках фигуры в чёрно-белом.

Ему не потребовалось много времени, чтобы выделить из толпы Блума. Господин Дэзл стоял посреди группы юных кузин и рассказывал что-то, вызвавшее их громкий смех. Блум бросил взгляд в сторону Ториана, и тот кивнул. В ответ Блум раскланялся перед своей небольшой аудиторией и грациозно двинулся туда, где стоял страж.

— Вы выполнили свою задачу просто блестяще, — тихо сказал Ториан. — Сколько времени ушло у вас на подготовку празднеств?

Блум обвёл внимательным взглядом всё сборище. Как инженер, оценил уровень подготовки, яркость света и само действо.

— Три дня. Может, четыре, если возникнет необходимость уточнить.

— Не думаю, что таковая случится. — Ториан выдержал паузу. — Предложение остаётся в силе, Блум. Вы заработали себе место среди нас.

Блум посмотрел Ториану в лицо. Поклонился, и Ториан ощутил всю искренность этого жеста.

— Я глубоко вам благодарен, Великий страж. Но — нет. Я досмотрю, как доиграют до конца мою последнюю великую пьесу, а потом я… исчезну. — Он улыбнулся, глядя на изумлённого Ториана. — Повторюсь, вы не понимаете меня.

— Допустим.

— Это потому, страж, что вас никогда не учили, насколько важен своевременный уход со сцены. Абсолютно важен.

— А разве не этим я сейчас занят?

— Вы знаете, что нет. И всё-таки я желаю вам удачи в вашем новом предприятии. Скучно вам не будет.

Ториан протянул руку, и Блум крепко сжал её. Гораздо сильнее, чем ожидал Великий страж.

— Мне будет вас не хватать.

Блум ещё раз поклонился. Широкий, величественный жест, которого Ториан от него ожидал. Потом Хозяин Дэзл отвернулся и ушёл прочь. В толпу людей, предававшихся веселью на вечеринке, творцом которой он был. По затылку Ториана и по его шее пробежала необъяснимая лёгкая дрожь, когда он наблюдал, как уходит Блум.

Отпусти его, советовал он самому себе. Он никогда не присоединится к системе, а как иначе он сможет служить?

Ториан продолжил прокладывать путь через толпу, часто останавливаясь, чтобы обменяться приветствиями и комплиментами, даже с третьестепенными родственниками. Он обошёл стороной детей, которые, конечно, находили свои собственные развлечения среди взрослых, полностью игнорируя те игры, что были придуманы специально для них. Им владели грусть и уныние. Сожаление о долгих годах, предшествовавших этой минуте, становилось чем ближе, тем сильнее.

«Это всего лишь перемена, последняя перемена. Лучше, чтобы всё закончилось поскорее».

В дальнем конце Большого зала Май Эразмус взирала на свой двор, сидя в кресле с высокой спинкой и баюкая на руках свою дочь Индэн. Другие младенцы лежали в специальных плетёных колыбельках, которые давали им свободу барахтаться и щебетать и одновременно позволяли фиксировать основные показатели состояния организма.

Ториан положил руку на плечо Май. Она подняла на него глаза, оторвав взгляд от ребёнка. Он наклонился и сунул палец в толстый маленький кулачок Индэн. Малышка схватила его и немедленно попыталась запихнуть в рот.

— Она опять голодна. — Май вздохнула. — Я начинаю думать, что не смогу продержаться.

— Ты прекрасно справишься, — пробормотал Ториан. — И тебе помогут. Пора идти, Май.

Она встретилась с ним взглядом и всего раз кивнула. Встала, подобрав свободной рукой свои сверкающие юбки. Прекрасно обученные камеристки выстроились в ряд прямо за её спиной. Индэн, объявила она, начала беспокоиться. Май скользящей походкой проходила мимо празднующих, объясняя, что шум и жара — это просто немного слишком. Индэн очень к месту издала громкий вопль, и все заулыбались, видя, какой преданной матерью оказалась сэо Май Эразмус. Ториан перехватил взгляд Эстева, кивнул и сделал едва заметное движение пальцами. Эстев поклонился, улыбнулся и сказал, что ему лучше убедиться в том, что его жене и дочери ничего не нужно, и проследовал за Май.

Ториан продолжил медленно обходить залы: обменивался приветствиями, вопрошал о здоровье и делах, отвечал на вопросы и давал обещания, которые можно лаконично выразить как «всё будет хорошо».

— С планом всё в порядке, — уверял он каждого, кто спрашивал об этом. — Первая волна скоро отбудет. Наслаждайтесь праздником, пока вас не призовут.

Всем им было известно о триумфальных достижениях Госпиталя, о бессмертии, передаваемом по наследству, и системе, объединяющей живые существа, которая гарантирует постоянство и стабильность Эразмуса и Кровавого рода.

Чего большинству из них не было известно — бессмертие будет даровано лишь некоторым, избранным членам Рода, и только их будут скрывать и прятать до тех пор, пока не оправдают негативные последствия их деяний в отношении миров Солнечной системы.

Остальные же, конечно, не знали, что он планировал их конец так же тщательно, как продолжение жизни других. Благодаря вечеринке, устроенной Блумом, они отвлекутся и повеселятся несколько последних часов своей жизни.

То, что он солгал большинству членов Семьи, не слишком волновало Ториана. Он веками лгал потомкам Джаспера и Фелиции.

Наконец он добрался до главного входа. Прошёл через него в относительно пустые коридоры. В гравировках на стекле, в чеканной бронзе, в выложенных мрамором узорах и изысканных живописных полотнах повторялся мотив семейного древа. Ториан сделал глубокий вдох и целеустремлённо двинулся вниз по авеню. Дорогой, которая приведёт его на портовую площадь.

В покинутом им дворце продолжался праздник.