Их оказалось шестеро, не считая девушки-библиотекаря, скромно отошедшей к стене. Они встали навстречу Ивану и не садились, пока не сел он. В них не было ни на гран подобострастия, Ивану понравилось это. Он улыбнулся и заговорил первым:

— Мы ждали, что вы к нам придете.

Молодой, марсианин с сумрачным красивым лицом сказал:

— Какая разница — мы к вам, вы к нам… Вы один? Вас… не задержали?

Иван понял и, усмехнувшись, достал из кармана и положил перед ним оба отобранных у охранников пистолета.

Сбоку выдвинулся широкоплечий крепыш, сгреб со стола оружие, сообщил вполголоса:

— Они в коридоре, у входа, за шкафами. Сами не выберутся.

Мрачный марсианин кивнул. «Однако серьезно у них тут дело поставлено, — подумал Иван. — Конечно, полагаться на случай было бы глупо. Но я-то как не заметил никого?»

Все тот же марсианин спросил:

— А почему вы ждали какой-то встречи? С кем?

— Может быть, с вами, — пожал плечами Иван. — Пока что я не знаю, кто вы и что из себя представляете.

Глаза марсианина недобро сузились:

— А все же — почему ждали встречи?

Разговор Ивану перестал нравиться. Он равнодушно ответил:

— Да просто-напросто у всякой диктатуры есть противники. И чем больше жестокости проявляет правительство, тем больше у него врагов. И тайных, и явных. А если их много, они обязательно начнут объединяться.

Марсианин молчал, и Иван назидательным тоном добавил:

— Наш прилет на Туму — событие значительное. Не каждый день к вам прилетают со звезды Талцетл. Глупо было бы не воспользоваться таким событием, тем более, что мы известили о своем появлении всю планету. Вот мы и ждали…

Марсиане слегка пошевелились, переглянулись. Что-то изменилось в обстановке. Иван не понял, осталась ли она такой же напряженной, как в начале встречи. По-видимому, нет, потому что кто-то — Иван не успел заметить, кто именно — пробормотал:

— Ну что ж, логично…

Молодой марсианин, он явно был здесь главным, сердито дернул плечом и снова обратился к Ивану:

— Так вот — нам действительно приходится считаться с фактом вашего присутствия. Поэтому мы спрашиваем вас — с кем вы?

Иван прищурился. Он не любил, когда его брали за горло.

— А если не с вами?

— Мне очень жаль, но мы не можем рисковать. Вы нас видели…

Он не договорил. Иван весь подобрался:

— А вам не кажется, что мы неудачно начали разговор? Прошу учесть, что я не боюсь. Если я захочу уйти, я уйду. И уверяю вас, меня не задержать!

Как ни мала была вероятность провокации, Иван не мог ее полностью исключить и сейчас сознательно обострял ситуацию, готовый в долю секунды метнуться в сторону, прокатиться по полу, сбить с ног всех, кто станет между ним и выходом. Он сказал правду — он не боялся. Эти люди просто не представляли себе, что такое землянин. Даже Лось смог бы справиться, если бы повезло. А для себя Иван исключал везение, делая ставку на быстроту реакции и инстинктивную жажду жизни.

— Перестань, Глан! Как не стыдно — пригласили Сына Неба и довели разговор до взаимных угроз! — прозвенел сзади возмущенный девичий голос. Не оборачиваясь, все еще держа в поле зрения сидящих, Иван понял: не выдержала девушка-библиотекарь.

— Не вмешивайся, Иххнор, — буркнул Глан и повернулся к Ивану. — Действительно, разговор пошел не так, как надо. И все же — с кем вы?

Иван устало откинулся на спинку кресла:

— Давайте начнем с начала: а кто вы? Сколько вас? Каковы ваши цели? Согласитесь, это немаловажно, если вы хотите знать, с кем мы.

— Резонно. Итак — нас тридцать миллионов. Нас — тех, кто угнетен. И горстка правителей. Два цикла назад, во время спровоцированной Тускубом резни, погибли миллионы. Тускуб сохранил власть, но уничтожить Движение ему не удалось. Напротив, сотни и тысячи врачей, инженеров, техников пришли к нам. Одни — из страха, что Тускуб опять устроит побоище, другие — понимая, что дальше терпеть такое положение нельзя. Так что мы сейчас налаживаем организацию. Подробнее рассказать я пока не могу. Не имею права.

Иван кивнул.

— Хорошо, я понял. Вы не просто шесть человек, недовольных властью Тускуба. За вами стоит еще множество людей. Но чего вы все же хотите?

— Как чего? — вскричал Глан. — Свергнуть Совет инженеров, снести Дворцы наслаждений, покончить с забитостью народа! Мы бы хоть завтра подняли десять миллионов рабочих, а что потом? Тускуб снова зальет Туму кровью. Нам нужен вождь, который был бы выше любого из нас, выше Тускуба и который хотел бы того же, что и мы!

«Н-н-да… — подумал Иван. — История-то знакомая. Никакой позитивной программы, главное — разрушить. А всеобщее счастье — оно само собой придет. Потому как все плохое уже уничтожено… Так и получается: вначале — долой знать, долой тиранов. А потом — храмы вождю, и новая знать, из его приближенных. А серая масса, для которой все это и затеяно, она же серая! Ей и не нужно ничего, кроме сытно пожрать да попасть во Дворцы наслаждений… И снова понастроят этих Дворцов, пусть массы наслаждаются, ведь за то и боролись. И только много спустя кто-нибудь спохватится — батюшки, так ведь ничегошеньки и не изменилось. И ведь было это, и неоднократно. Были буржуазные революции, и весь народ поднимался, и головы королям рубили, а народу от этого лучше не становилось. Когда это простому народу лучше было! А про социалистические преобразования им и тем более не расскажешь…»

Но не говорить об этом было тоже нельзя, и Иван сказал часть того, что думал:

— У нас на Талцетл это все было. Сейчас у нас всеобщее равенство, — он намеренно заговорил о своем времени, — и жизнь наша, если рассказать вам о ней, покажется сказочной. Но было и то, с чего начинаете вы. И уверяю вас, все очень не просто. Ну, смените одного Тускуба на другого, а вам ведь надо не это.

— Ты видишь, Глан, Сын Неба говорит то же, что и мы! — подался вперед тучный пожилой марсианин.

Глан повел бровью в знак того, что слышал, и опять обратился к Ивану.

— Итак, наш путь вам кажется ошибочным. Вы знаете другой, более правильный? — в голосе его просквозило ледяное недоверие.

«Господи, а с чего же у них должно быть доверие к пришельцам, не привязанным пуповиной к этой скудной почве, не разделившим с детства их непростую жизнь, а сразу предостерегающим и поучающим?» — подумал Иван и сказал.

— Не совсем так. Я знаю, как было у нас. Может быть, пути наши схожи. Поэтому я и изучаю историю вашего мира. («Много вы по официальным книгам изучите!» — фыркнул тот же пожилой марсианин). Короче говоря, нам с вами надо сравнить опыт двух миров, тогда и могут появиться конкретные предложения.

— Но вы с нами? — прервал наступившую тишину возглас девушки.

Она подалась вперед, щеки ее горели, на лоб упала прядь пепельно-русых волос. Волнение так ярко обозначилось во всей ее фигурке, что Иван невольно улыбнулся и ответил не задумываясь:

— Конечно, с вами. Не с Тускубом же мне быть! И товарищ мой, — сказал он о Лосе, — тоже с вами.

— Говорит то, что думает, — негромко прокомментировал сидящий сзади худой темнолицый марсианин.

— Ну вот, еще и телепат на мою голову, — по-русски беззлобно пробормотал Иван. На его слова никто не обратил внимания.

Сковывавшая марсиан настороженная сдержанность лопнула, словно прорвало плотину. Глан вскочил с места, и стало видно, что он совсем еще мальчишка, а суровая манера держаться вызвана осознанием возложенной на него ответственности.

— Ну, Сын Неба, раз вы наш, давайте знакомиться! — решительно заявил Глан.

— Представляю по порядку…

Через головы окруживших его марсиан Иван нашел взглядом девушку. В широко распахнутых глазах ее светилась откровенная радость. Вся она была такой земной, что Иван подумал — наверняка марсианские легенды о Магацитлах, давших начало нынешней расе марсиан, имеют под собой реальную основу. Вот оно, подтверждение — неожиданная игра генов, придавшая дочери чужой планеты свои, родные, земные черты…