Второй Хранитель. Антагонист

Архипов Андрей Владимирович

На Райский кластер, где Хранитель Фаза предпринята мощная атака. Муры уничтожают поселения имунных, элиту в Карусели сметает орда тварей. Враги получают, наконец – человека с умением «любовь животных». Им помогает подонок с криминальным прошлым Пупс. Фазу защищают друзья сталкеры, во главе с Гирей и им спешит на помощь главный безопасник стаба Крепость. Фаза, наконец находит себе пару и его любовь взаимна. Заканчиваются боевые действия так, как не мог предположить никто.

 

Глава 1. Пупс

Сеанс радиосвязи.

– Крепость вызывает караван Якудзы…. Крепость вызывает караван Якудзы…. Питерский кластер, отзовитесь…..

– Якудза на связи. Какого черта, Крепость, где обещанные катера с баржой? У меня мороженной свинины сорок тонн и все машинами не вывезти. А еще рыба – треска и палтус…

– Остынь Якудза – катеров не будет. В Неве замечена элита водоплавающая – сожрет вас вместе со свининой. Не меньше четырех особей и ходят стаей.

– Что за…. Крепость, вы ничего не путаете? Зараженные не лезут в воду и водоемов избегают.

– Элита – крокодилы с зоопарка, он там от реки недалеко располагается. Сначала порвали двух смотрителей, потом отожрались на слоне и ушли в Неву. Полгода себя никак не проявляли, а сейчас выскочили. Наверно снова в зоопарк полезут.

– Ох, ничего себе! А у меня, как назло – одни пулеметы на машинах. Крепость, я загружен и выезжаю. Можете на встречу парочку тачанок выслать.

– Давай, Якудза, не задерживайся. А тачанки будут, не сомневайся…..

Забитая болельщиками чаша «Петровского» ревела, скандировала нецензурные кричалки и даже прыгала, разогреваясь перед предстоящим матчем. Ажиотаж болельщиков неудивителен, сегодня праздник. Питерский Зенит играет с московским Спартаком, но судья нервно теребит свисток и не решается дать старт футбольному противостоянию синего и красного. Начать матч не позволял туман, клочья которого закрывали поле и запах гари, нервировавший бригаду судей со службой безопасности. Трибуны ждать не хотели и бесились, в различных местах вспыхивали драки и на помощь стюартам подошел ОМОН…..

Страсти бушевали не только на «Петровиче», но и совсем рядом – на проспекте Добролюбова, который перегородила пробка. Посреди проспекта столкнулись несколько машин, и водители выясняли отношения прямо на проезжей части. Они не спорили, ничего не пытались доказать друг другу, а молча дрались, используя как кулаки, так и подручные предметы. Прибыла полиция, старший наряда вылез из машины и попытался разнимать, но сопровождающий его сержант думал по-другому. Точнее, он ничего вообще не думал. Страж порядка поднял автомат, дал по толпе длинную, во весь магазин очередь и одна из пуль убила его командира, попав тому в затылок. Сержант так и застыл с полуоткрытым, по-идиотски ртом, а дерущиеся не обратили внимания на такую мелочь, как стрельба из автомата.

Совсем недалеко от драки, в начале проспекта Добролюбова располагался зоопарк и в нем, сейчас кричали обитатели. Кричали страшно, надрываясь и словно умоляя открыть клетки. Персонал и посетители зверей пытались выпустить, но у них ничего не получалось. Люди словно позабыли что любой вольер имеет двери и стояли, тупо дергая за прутья. Кричали, впрочем – далеко не все животные. В зверином многоголосии не хватало рева тигров и рычания пантер. Широко распахнутые двери в их вольеры красноречиво пестрели кровавыми обрывками униформы персонала зоопарка.

По рекам Нева и Ждановка, по проспектам Добролюбова и Стачек тянулся противно воняющий туман, и изрядный кусок Питера стремительно сходил с ума. Бились в авариях машины, вспыхивали драки и перестрелки, а в заполненном под завязку двадцатитысячном Петровском начинался настоящий ад…..

*****

– Пошли, Батон отсюда – нет там никого. Когда живое мясо рядом мертвяки себя так не ведут.

– А как они должны себя вести? Свежак забаррикадировался – точно говорю. Забился в угол и дышать боится. Зверье слабый запах чувствует, а определить источник никак не получается. Если не поможем – он в той аптеке сдохнет. Или сожрут или тихо без живца загнется.

– Давай хоть Боба с Маугли на помощь позовем. А впрочем…. Поступай, как знаешь – ты тут старший.

– Да, знаю. Знаю, что бросать на съедение свежака не правильно и не по понятиям. Или забыл, как год назад тебя самого с восьмого этажа по простыням спускали? А ведь могли тогда ребята проехать мимо и твое вывешенное полотенце не заметить. Скажи, Кузя? Ты в том рейде сидел за пулеметом, и должен помнить.

Они любили навещать эту квартиру на третьем этаже питерской многоэтажки. Хозяин из крутых, охотник и после каждой перезагрузки кластера им доставался полный сейф патронов и заполненный дорогими коньяками бар. Еще ножи там всякие, кинжалы, снаряжение…. Код от замка сейфа записан на обоях под портретом бородатого Хемингуэя, а сам хозяин лежит возле подъезда, на газоне, упокоенный аккуратно клювом.

Мародеры всегда работали втроем. Уважаемый братвой Батон, дерганый, склонный к панике Епископ и молчаливый Кузя, предпочитающий никогда ни с кем не спорить. Одна из боевых троек рейдеров со стаба Крепость. Тяжело груженый караван отправился обратно, но часть сталкеров отпросилась у главного по прозвищу Якудза остаться и помарадерить в свежем кластере на свой карман.

– Епископ! Бегуна в футболке и без штанов видишь? А ну прострели ему грудак из арбалета. Пусть покрутиться на месте, суету создаст. А мы посмотрим, кто на шум подтянется….

Мощный, с фигурой тяжелоатлета Батон пропустил к окну щуплого Епископа, уже закладывающего во взведенный арбалет тяжелый болт – стрелу. Кузя поднимал АКМ с глушителем, одновременно отходя в глубину комнаты. Помещение погасит остатки звука и оставит слуху зараженных слабый хлопок с глухим лязганьем затвора. Сам Батон прошел на кухню и занял место у окна, встав на табуретку и просунув в форточку дуло Винтореза.

Окна их квартиры от аптеки отделял проулок, шириной не более сорока метров. Сейчас там перетаптывался десяток зомби, где выделялся полуголый бегун с перепачканной свежим дерьмом задницей. Епископ тщательно прицелился в надпись «Зенит» на порванной футболке, но попал в голову, и стрела глубоко вошла в раззявленный слюнявый рот. Батон тихо выругался и Винторез в его руках мелко задергался, посылая девятимиллиметровые пули в бошки зараженных. С соседней комнаты его поддержал из Калаша Кузя, и через несколько секунд перед аптекой всё закончилось.

– Слышь, Епископ? Узкое окно рядом с дверью видишь?

– Ну да вижу, их там два и чё?

– Да ничё, разбей их оба стрелами. Двери нам не выломать, а ты в разбитое окно просунешь руку, откроешь шпингалет и внутрь залезешь. Они, скорей всего закрыты на простой засов, открой их и бегом назад, на улицу. А мы тебя, не ссы – прикроем.

– А чё я опять, Батон? Пусть Кузя лезет.

Идея командира Епископу резко не понравилась, но Батон был неумолим:

– Полезешь ты! Потому как самый дохлый. Телосложение у тебя глистообразное, и в окно ввернешся не задевая стенок. Возьми мой Стечкин для самообороны и гранату. Хотя нет – гранату я тебе не дам. Ты психованный, метнешь ее на любой шорох. Себя и свежака угробишь.

Разбитые рядом с дверью окна оказались, как назло без всяких шпингалетов и размахивающий Стечкиным Епископ картинно ощупывал торчащие куски стекла. Батон от души выругался и выкинул ему топор для рубки мяса, который снял на кухне, со стены. Епископ обколотил осколки и протиснулся, развернувшись боком и через мгновение входная дверь в аптеку распахнулась. Сначала забежал Батон и Кузя его прикрывал, потом перебежал Кузя, под прикрытием Батона. Дверь захлопнули и Епископ вогнал засов на место.

В аптеке засады из озверевших сотрудников не оказалось, а вот свежак нашелся. Он прятался в комнате заведующей за дверями, которые Батон высадил ударом огромного ботинка. Картина открылась некрасивая и непонятно, они успели или гуманнее добить несчастного.

На полу корчился в судорогах пухлый и изнеженный работой в офисах парниша, чьи тугие щечки еще совсем недавно были нежно – розового цвета. Сейчас парниша умирал. И на взгляд Батона жить свежаку осталось не больше двух часов. Лицо зеленоватого оттенка, на губах пена, тело крутят короткие конвульсии. Но ничего, сейчас мы тебя подлечим. Молчаливый Кузя уже пихает парню в зубы фляжку с живчиком.

Диагноз «споровое голодание» легко поставит каждый обитатель улья и обязательно добавит, что если вовремя не принять целительный «живец», то неминуема мучительная смерть в страданиях и жутких корчах. Фляжка с живчиком для имунного ни менее важна, чем инсулин для диабетика. Гораздо тяжелее с новичками. Попав в улей неожиданно, они про споровое голодание не знают и в результате гибнут пачками, спрятавшись от навалившегося ужаса за крепкими дверями и запорами. Выжить свежаку не просто. Сила, ловкость, боевые навыки важны, но в начале большой роли не играют. Первые сутки после попадания все решает его величество везение и если найдется тот, кто сунет в зубы фляжку с живчиком, то новичок смело может праздновать новое рождение. Он свой счастливый билет вытащил.

*****

Откачивали свежака долго, и прошло несколько часов, прежде чем спасенный смог сесть на задницу и нацепить на нос очки с толстыми стеклами. Он осмотрел людей с оружием, поднялся и клятвенно заверил, что в аптеку заскочил случайно, ничего не трогал и грабить ее не собирался. Ему ответил дружный взрыв хохота из трех луженых глоток, и толстяк смущенно замолчал, снимая свои очки и снова одевая их на нос.

– Да выкинь ты их нафиг, очки тебе больше не понадобятся. Ты в улье, парень, а это значит – никаких болезней и зрение снова сто процентов. Вон – Епископ тоже был очкариком. Здесь или сразу труп, или абсолютное здоровье. Даже парализованные поднимаются. Ты сам кто, вообще по жизни?

Вопрос Батона застал врасплох очкарика:

– Я Дима. Работал по рекламе…

– Какой ты Дима? Тебе теперь положено другое имя. Епископ, есть идеи?

Епископ встал, осмотрел растерянного Диму и плотоядно улыбнувшись объявил:

– Смотрите, какой пухлый! Пусть Пупсом будет….

Пупсу за последние сутки крупно повезло еще раз. С его исцелением так долго провозились, что наступил вечер и отходить назад, в родную Крепость было поздно и рискованно. Кроме того, в шаговой доступности имелся бар охотника, который сталкеры выгребли не полностью. Посовещавшись, решили заночевать в пустой квартирке и, заодно как следует отметить новый день рожденья Пупса.

Весь вечер и изрядный кусок ночи Батон с Епископом «вводили свежака в курс» и рассказывали про Улей, а молчаливый Кузя поддакивал и вставлял редкие, но точные и к месту замечания. Пупс оказался благодарным слушателем. Он не перебивал, задавал толковые вопросы и обращался, ко всем троим на «вы», чем развлекал поддатых и веселых мужиков. Бывший Дима не поленился взять бумагу и составить схему кластеров, как стабильных так и быстрых, тщательно помечая наиболее опасные и спокойные места. Застолье получилось познавательными и затянулось за полночь, пока народ по очереди не начал отрубаться. Сначала захрапел Батон, потом свалился Кузя и лишь Епископ продолжал бессвязно бормотать, но в конце концов не выдержал и он.

Пупс встал, убедился, что все трое спят и деловито взял в руки кирку Кузи. Взвесил на руках изделие, потрогал острие и одобрительно поцокав языком, быстрым ударом пробил голову спящему Батону. Батон тихо хрюкнул и конвульсивно дернулся, Пупс, не отвлекаясь – дважды погрузил клюв в темя Кузи и переключился на Епископа, который не успел как следует заснуть и начал просыпаться. Через несколько секунд все окончательно закончилось.

*****

Пупс, разумеется – никаким пупсом не был и зрение себе испортил не мониторами компьютеров, а боксом, где в свое время достиг определенных результатов. Бокс сменился профессиональным «вымогаловом», но «решать вопросы» Диме быстро надоело. Он предпочел «работать на доверии» к чему располагала внешность безобидного плюшевого пупса с растерянной улыбкой и подслеповатыми глазками за толстыми стеклами очков. Наблюдая перед собой подобное недоразумение, будущие жертвы не воспринимали его в качестве угрозы и напрасно.

Работал Пупс цинично, жестко, не останавливался перед пытками. К моменту встречи с тройкой сталкеров, за ним уже тянулся шлейф из трупов и когда Батон красочно расписывал сталкерское братство, то сам того не ведая, подписал всей троице смертный приговор. Пупс не желал служить послушным винтиком в чужой организации и что мешает сколотить свою команду? Ему нужно не братство сталкеров, а старт, толчок в виде оружия и материальных ценностей и кто просил пьяного Батона хвастаться двумя черными жемчужинами? Молчаливый Кузя тоже выпил, вовремя включился в разговор и просветил, что на две жемчужины можно пару лет прожить особо не шикуя, но и не нанимаясь в охрану караванов.

Так или иначе – дело сделано и если верить словам покойного Епископа, то кластер через пару дней перезагрузится и насчет трупов можно вообще не напрягаться. А в квартирку стоит иногда заглядывать, хорошая квартирка. Что там ребята насчет кода к сейфу говорили? Записан на обоях под портретом? Пупс тщательно ошмонал трупы и посчитал добычу. Две черные жемчужины, несколько горошин, спораны и спутанные нити, которые Батон назвал «янтарь», хотя ни капли не похожи. Патронов много, одному сложно будет упереть и придется расставаться с чем-то из оружия. Он подумал и оставил Винторез. Забрал АКМ Кузи, Стечкин, гранаты, три фляжки живчика и …. Еле распрямился с тяжелым рюкзаком. Рюкзак, кстати – подобрал в квартире у охотника. Брать сталкерский не стал из страха, что увидят, опознают и пойдут ненужные вопросы.

Пока все складывается, так как надо и можно потихоньку двигаться в стабильный кластер. Он живо представил, как чудно обустроит тайный схрон, настроение резко поднялось и Пупс, насвистывая беззаботно мелодию из «Крестного отца» – толкнул ботинком двери из квартиры.

*****

Внизу его приняли ласково, но без вариантов и оказывать сопротивление в подобной ситуации мог разве что самоубийца. Тяжело груженый Пупс вальяжно вывалился из подъезда и уперся в пять направленных стволов. Суровые, вооруженные до зубов люди попросили не дергаться, а то прострелят ноги и заверили, что их устроит и обезноженный. И как они похожи на ментов! Пупс не сомневался, что узнает силовика в любом обличье и перед ним сейчас стояло пять наглых особей в бронежилетах, и за их спинами – выглядывал шестой. Вот тот загадочная личность. В плотном, прилегающем комбинезоне, а голова скрыта изолирующим противогазом. Незнакомец бойко размахивал руками и пятерка его жесты неплохо понимала.

Пупс, по привычке – включил «постороннего», но не прокатило. Его «угнали на пинках» в квартиру, осмотрели внимательно убитых, и после небольшого совещания сверкнула вспышка фотоаппарата. Снимали Пупса, мертвых рейдеров, крупным планом проломленные головы, а после фото сессии начался допрос…

– Кто такой? Зачем покрошил сталков? Что намерен дальше делать? Смотри в глаза, падла, щас тут рядом ляжешь!

Он не стал врать, утаивать, рассказал все честно и с самого начала. А смысл темнить? Что произошло понятно без его признаний и Пупсу показалось, что убивать его не собираются. Еще допрос шел как-то необычно. Один из мордастых все время заглядывал в лицо, а закрывать глаза и отворачиваться не давали два других бойца, красноречиво потрескивая под самым носом шокером.

– Значит так, Пупс! – сказал мужик с аккуратными усами, которые Дима про себя определил как, разумеется – «ментовские» – Кто мы такие тебе пока знать не обязательно, но думаю – сам скоро догадаешься. Я вот чего хочу сказать…. Ты знаешь, что сталки сделают, если увидят фотки с этой комнаты? Они тебя, родной скормят зараженным. Но не развитым, что убивают быстро, а самым тупым – медленным. Настолько медленным, что жрать тебя будут долго, возможно несколько часов.

– Текста много! – Перебил Пупс. Что его вербуют, он сразу догадался. – Давайте ближе к делу, что хотите?

– А ничего пока мы не хотим. Ты обживайся, а кого встретишь, говори, что свежак с Питерского кластера. Крестил Батон с ребятами, но разговаривали мало – те торопились. Дали фляжку живчика, ружье охотничье, десять патронов и объяснили в какую сторону идти. Все. Больше ничего не знаешь. А если попытаются в глаза заглядывать и вопросы задавать, то морду в сторону и возмущайся. Заставлять не станут – не имеют права.

– Понятно. Сделаем. Что дальше?

– А дальше живи себе спокойно. Но когда подойдет человек и передаст привет, ну скажем…. От Барометра – прислушайся. И знай, что скрыться невозможно. Передадим фотки кому надо – и на тебя откроется сезон охоты на всех стабах. Мы, кстати сталков взять живьем хотели и ты нам операцию сорвал. Имелась инфа, что они заходят в этот квартал, но не понятно в какой дом и в какой подъезд. Мертвые тоже хорошо, но за живых, парень – платят больше. Тем более, если человек давно в улье и успел как надо измениться. Самые дорогие старожилы, а вот, например, ты сейчас вообще не стоишь ничего.

Знать, что именно его попросит сделать человек с приветом от Барометра Пупс не пожелал. Его мутило. На его глазах двое мордатых содрали одежду с убитого Батона, развалили ему топориком грудину и доставали органы, которые сразу убирали в раскрытую сумку – холодильник.

*****

У него забрали все. Оружие, боеприпасы, жемчуг, снаряжение. Забрали даже клюв, которым он убивал сталкеров. Оставили бутылку живчика, охотничью вертикалку и десять патронов с крупной дробью. Все. Большего иметь новичку не полагалось, иначе неизбежны подозрения. Но зато Пупса научили добывать хабар из тварей. Пока они мило беседовали над трупами, оставшиеся внизу двое бойцов изрядно настреляли зомбарей и для урока выбрали самого гнусного и отвратительного. Один из усачей, по хозяйски засучив рукава подошел к почти голому и уляпанному дерьмом телу, ухватил его за шишковатую башку и развалил затылок острым охотничьим ножом.

– А ну не воротить рожу! Твой живчик рано или поздно кончиться и если не сумеешь приготовить новый, то сдохнешь от спорового голодания!

– Да что ты ему доказываешь, Лобан! Про споровый голод он лучше тебя знает. Пока ты тут стрелял по зараженным – мы с ним наверху успели побеседовать. Так вот – этот свежак при перезагрузке чуть не сдох. Его откачали рейдеры, за которыми мы сюда приехали. Он работу за нас немножко сделал. И все задокументированно…… – Боец, которого Пупс мысленно окрестил «Фотографом» выразительно потряс фотоаппаратом. Лобан тряхнул согласно головой и сунул под нос Пупса перепачканную слизью руку:

– Вот, смотри! Видишь две виноградины? Одну разводишь на слабое спиртное и получаешь живчик. Ясно? Только раствор обязательно через вату пропусти – там осадок ядовитый образуется. И не злоупотребляй – пей по глоточку, когда ломать начнет, а то «передоз» поймаешь. На, держи – дарю. Тебе все понятно?

В ладони шмякнулся пучок похожей на паутину гадости, в которой, по словам Лобана – имелись две нужные ему горошины.

– Нет, не все. – Мрачно возразил Пупс. Криминальное прошлое помогло быстро адаптироваться к обстановке и он чувствовал себя все более уверенно. – Вы у меня стволы с патронами забрали, но тут согласен – сталки спалят. А жемчуг нафига отняли? Он дорогой, маленький и я его хорошо спрячу.

– Жееемчуг? – Искренно удивился Лобан. – Вот скажи, зачем, тебе, морде беспредельной жемчуг? Да тебя, с такими закидонами – тут через пару дней пристрелят. Или схарчат твари, и жемчуг пропадет. Нее, парень – считай, что жемчугом ты с нами за науку расплатился.

Похожие на ментов люди загрузились в свой ментовский «Тигр» и Пупс остался у подъезда, брезгливо рассматривая только что подаренный комок грязной паутины. Следовать ничьим советам он не собирался и покидать опасный, но изобилующий полезными вещами кластер не хотелось. С чем его оставили? Жалкая двустволка и к ней несколько патронов? Нет, он еще помародерит, вот только долбаная перезагрузка….Пупс так и не понял, что это за явление, но уяснил, что спастись там вообще без вариантов и до него осталось не более двух дней. Целых двое суток открытых магазинов, складов и квартир. Да много чего хорошего имеет город, в котором теперь можно все. У Пупса захватило дух от перспектив, и он пошел назад, в подъезд откуда его вывели.

В квартире, где лежали трупы сталков, он нашел бинокль, рюкзак и снял со стенки морской кортик, который прикрутил скотчем к ножке стула и получился клюв. Бесшумное, позволяющее экономить боезапас оружие, без которого в новом мире никуда, вообще ни шагу. Беззаботно перекидывая из одной руки в другую палку, с примотанным к ней кортиком, Пупс зашел в квартиру выше этажом, закрыл за собой двери и, не раздумывая – проследовал на кухню. После пережитого стресса начинал донимать голод и возле окна он устраивался с палкой копченой колбасы и пакетом яблочного сока.

Блин, ну почему так упорно не везет? По другой стороне улицы ползет полуживой зомби полицейский с размочаленными автомобильными колесами ногами, за спиной которого болтается укороченный «Калашников». Прибрать вкусный автоматик хочется, но вокруг прыгают такие монстры, что прорваться нечего и думать. По крайней мере не с его экипировкой и не с его оружием.

С виду, в зомби ничего особенного, но некотрые совершают резкие броски, а один вообще запрыгнул с места на крышу цветочного ларька. И сколько же их там….. Быстрые, медленные, ползающие по земле и скачущие подобно обезьянам. Ну, никаких шансов и может стоит бежать из этого зверинца сломя голову? Здравый смысл подсказывал, что твари будут только прибывать и пересидеть их не получиться.

Уйти Пупс не успел. Помощь пришла с неба, причем в самом прямом смысле слова. Поднимая винтами тучи мусора, над домами низко пролетели вертолеты, расстреливая улицу огнем из пулеметов. Один заход, второй – и на асфальте остались только раненые, причем у некотрых не хватало половины тела. Ну, у тварей – и живучесть…. Пупса чуть не вывернуло. Вертолеты ушли в сторону «Петровского», загрохотали взрывами ракет и он, с самодельным клювом наперевес рванул за вожделенным автоматом.

АК– 74у – он же «окурок» или «ксюха». Далеко не лучшее изделие концерна имени Калашникова, но Пупс ласково поглаживал по затертому деревянному цевью с риском добытый трофей. Поглаживал нервно похихикивая. Забег прошел не совсем гладко, и его за щиколодку схватила не вовремя ожившая старуха. Пришлось в ее седой башке оставить клюв, который он всадил, со страху – по рукоять привязанного скотчем кортика. Сейчас все позади, дверь накрепко закрыта, а с нервным смехом справятся коньяк и сигареты.

Несмотря на попытки успокоиться, руки от волнения дрожали. Пупс разобрал и тщательно почистил автомат, разыскав в квартире у охотника бутылку с оружейным маслом и подходящий шомпол. С патронами, можно считать, что повезло. На одичавшем полицейском нашлось два запасных рожка и получился перевязанный синей изолентой дубль. Третий магазин Пупс прибрал в карман и начал размышлять – куда отправиться на промысел. Хлестать коньяк, который в новом мире имелся в изобилии желательно в более спокойном месте. Например – в стабе «Крепость», куда его настойчиво пытались сплавить все, кого он успел встретить.

 

Глава 2. Охота и охотники

Если запастись терпением, если умеешь ждать, рано или поздно повезет и тебе. Лучшие хищники – самые терпеливые.

Атака вертолетов наводила на размышления и ставила вопросы. Что это вообще было такое? Стреляли, абсолютно точно – не армейцы и не МЧС, те не ведут себя подобным образом. Вертолетчики не орали в громкоговорители угрозы и предупреждения, не предлагали сдаться и не пытались никого спасать. Их даже не интересовали результаты проделанной работы. Вертолеты тупо выкосили все живое и улетели дальше. Да и не могут на вооружении российских служб стоять старенькие «Ирокезы» с широкими проемами, в которых гроздьями висели не совсем трезвые бойцы. После непродолжительных раздумий, Пупс решил, что по тварям отработала, всего скорее Частная Военная Компания набранная из желающих срубить денег ветеранов.

Торчать в квартире больше не имело смысла, но внимание Пупса привлекла мелко вздрагивающая туша подстреленного с вертолета монстра. Крупнокалиберные пули разворотили грудь, живот, одна попала в голову и, не смотря на тяжесть полученных ранений – гигант еще ворочался. Огромный, с тыквообразной головой, непропорционально длинными руками и короткими нижними конечностями. Пупс посмотрел в бинокль и понял, что урод совсем беспомощный. Вскрыть башку такому заманчиво и одновременно страшно, но бежать «очертя голову» за халявным хабаром не стоило. Надо изготовить новое холодное оружие на замену клюву, что остался в голове старухи, вокруг которой уже шныряли твари разной степени опасности…..

Подходящий нож нашелся в квартире у соседей. Большой и острый как бритва хлеборез он примотал к крепкой дюралевой трубе, выдернутой из тяжелой плюшевой гардины. Получилось легкое прочное копье с длинным наконечником, которым предполагалось тыкать особо настырных зомбаков прямо в оскаленные морды. Оружие явно одноразовое, но при желании подобных копий можно смастерить сколько угодно. Ножей хватало на любой вкус, палок от штор – тоже. Пупс закончил приготовления, забросил за спину ружье, на плечо повесил автомат и с копьем наперевес двинулся на улицу.

Двор перебегал по диагонали, отметив боковым зрением нездоровую движуху в углу детской площадки. Перед тем как выйти на проезжую часть улицы остановился, пригляделся и обнаружил с удивлением, что внимание целой толпы психов привлек совсем маленький котенок. Обезумевшее от ужаса животное сидело на верхней перекладине качели и орало дурным голосом, не понимая, что произошло с ласковыми и добрыми людьми. От них плохо пахло, они страшно рычали и тянули к нему скрюченные пальцы. На пробежавшего в тридцати метрах упитанного Пупса психи не обратили ни малейшего внимания, и на памяти появилась очередная полезная зарубочка. Маленький блохастый кот вкуснее, чем лоснящийся от жира человек. Примерно как шоколадка для ребенка привлекательней тарелки с дымящийся горячей кашей. Инфа неожиданная, ее следовало хорошо обдумать и переварить, но не сейчас. Пупс осторожно выглянул из-за угла здания на улицу, и с языка сорвалось длинное замысловатое ругательство.

*****

Вот откуда? Откуда, спрашивается – взялись эти трое? Коренастый, крепко сбитый дядька потрошит ножом затылок монстра, которого Пупс уже считал своим, а два, вооруженные ручными пулеметами соратника, грамотно прикрывают его по сторонам. И уложить всю троицу одной длинной очередью не получиться. Ребята хваткие, хорошо вооруженные и в бою «укорот» Пупса против их пулеметов не играет совершенно. Ладно, попробуем проехать, как обычно – на доверии…..

– Здорово, парни! Помощь не нужна? Я тоже умею зверям бошки резать….

Прозвучало так, как он планировал. Весело и слегка наивно. По расчетам Пупса, появление среди трупов толстяка, с киношным копьем наперевес должно вызвать улыбку на мрачных лицах сталкеров и поднять им настроение. Смешного чудика сразу не пошлют, не выяснив кто он такой и почему тут так смело шастает. Психология мужиков с ручными пулеметами штука очень тонкая, ранимая и главное, чтоб сразу во враги не записали…..

– Стой, где стоишь! – Рявкнул первый пулеметчик и развернулся в сторону непрошенного гостя. Ствол его РПК-74 тактично смотрел не Пупсу в грудь, а в серое питерское небо, но указательный палец красноречиво вытянулся параллельно спусковой скобе. Да, воин с пулеметом старался грозно выглядеть, но в глазах русоволосого бородача, одетого в защитные брюки и свитер грубой вязки уже заводили свою пляску шальные черти смеха.

– Да стою, стою…. Мужики, вы меня с собой возьмете? – Пупс изобразил на грязной толстой морде испуг и нерешительность, и кажется – вполне так получилось. Второй из пулеметчиков, чернявый горбоносый парень – судорожно отворачивался и его худые плечи ходили ходуном от смеха. Хороший признак. Все идет как надо и только мужик с коротким ежиком волос выглядел серьезно. Трофеи уложил в коробочку, протер салфеткой нож, спрятал его в ножны и только потом поинтересовался:

– Ты кто, представься.

– Я – Пупс!

– Пупс, скажи пожалуйста, а зачем тебе копье? Ловить элитников большим сачком удобней. Тут недалеко магазин есть рыболовный – можно сходить и выбрать подходящий по размеру.

Горбоносый утробно взвизгнул и заржал в голос, деликатно отворачиваясь. Бородатый хохотал открыто, уперев свой пулемет прикладом в землю, а мужик с короткой стрижкой встал с колен и допрос продолжил с самым невозмутимым видом:

– Ты почему до сих пор не сожран зараженными и кто тебя окрестил Пупсом?

– Крестил Батон и с ним еще двое. Кузя и Епископ. Дали ружье с патронами, фляжку живчика и объяснили как и из чего он добывается. Велели выходить в стаб Крепость и указали направление.

– Ну и чего ты сразу не ушел куда сказали? – Стриженый смотрел хитро, с прищуром и Пупс шестым чувством понял, что по его персоне зреет какое-то решение.

– А кому я нужен в Крепости без хабара? Там за каждый чих платить придется… – Пупс картинно развел руки, символически взывая к собеседникам.

– Всегда есть варианты, можно к Якудзе наняться в караванщики. Будет кормежка с живчиком и знахаря, в случае ранения – оплатят. В рейдах левый хабар и на чертей патроны можно списывать. Люди Якудзе всегда требуются, но угадай с первого раза почему стрелков вечно не хватает?

Вопрос был риторическим и Пупс бородатому пулеметчику ответил понимающей улыбкой. Понять, почему у караванщиков всегда дефицит кадров – ума много не надо.

– Можно еще устроиться работать, но это в том случае, если что-то хорошо умеешь делать. Безопасно, но пахать надо и все равно концы с концами еле-еле….

– Да ерунда все, парни. Не пойдет он в караванщики и на работу не устроится. – Перебил горбоносого стриженный, которой выглядел в троице самым опытным и авторитетным. – Если сразу не убежал в стабильный кластер, а остался тут за хабаром, то это наш человек – сталкер. И нам решать – с нами он пойдет или дороги наши разойдутся прямо здесь.

– Я «за!» – он толстый и прикольный. Да и поднадоели мы уже друг другу, коллектив разбавить не мешает. – Горбоносый выразительно обернулся к бородатому товарищу, требуя поддержку – и тот не подвел собрата – пулеметчика:

– Да, Аякс, согласен – я тоже против его компании не возражаю. Слышь, толстый, а ты чего полезного умеешь?

– Рюкзак тащить умею. Могу жрать готовить и согласен выполнять любую черную работу.

Пупс не скупился на обещания – жить встреченной им команде пулеметчиков оставалось, по его планам – никак не дольше вечера. Пусть только выведут в место безопасное, и выложат побольше ценной информации. А там он с ними быстро разберется….

– Хорош болтать, выходим. – Аякс красноречиво поднял руку, ставя точку в обсуждении – Формат ты первый, я за тобой. Пупс идешь предпоследним, и замыкает строй Мажор. Скиньте свежаку снарягу лишнюю, а ты Пупс – выбрось свое дурацкое копье. Если ума хватило разжиться автоматом – так его и пользуй, а занимать руки лишней дрянью нечего. Вперед ребятки – охота только начинается…..

Небо хмурилось с самого утра, но тучи разродились фирменным «питерским» дождем ближе к середине дня. Стена серой воды накрыла обезумевший от страха город ласково и тихо, без блеска молний и громовых раскатов. Типично балтийская погода и летний дождь от зимнего или осеннего отличается разве что температурой воздуха и силой ветра. А еще цвет. Ливень сегодняшний запомнился необычным цветом. Канализация справлялась не везде и по серому асфальту улиц бежали кроваво – красные потоки.

*****

Шедший впереди русоволосый бородач представился Форматом. Он выдернул из рюкзака полиэтиленовую плащ – накидку, напялил на ствол пулемета презерватив и осторожно, вдоль стенки дома двинулся вперед. Плащи надела вся троица, но Пупс отметил, что капюшоном не воспользовался ни один, что объяснимо. Нормальный круговой обзор и возможность хорошо слышать важнее мелкого комфорта.

Сам Пупс плащом обзавестись не догадался, но беспокоил его сейчас совсем не дождь. Он шел на полусогнутых, сгибаясь под грузом рюкзака и стараясь не слишком отставать от впереди идущего Аякса. Вот интересно, кем раньше служил или работал их командир? Кто он «по жизни»? Пупс любил решать подобные загадки, ошибался редко и командира сталкеров без колебаний записал в бывалые вояки. Аякс точно не бандит, не мент и не спортсмен, а вот «сапогами» и ружейной смазкой от невысокой собранной фигуры разило за версту.

Что можно сказать про остальных двоих? Формата он определил как простого работягу, но с охотничьими навыками. В конце строя шел Мажор, всего скорее насмотревшийся боевиков офисный труженик и возможно бывший страйкболист. Ребята предсказуемые, мечта любого командира, а недостаток боевого опыта вполне компенсирует Аякс. Уж очень он похож на офицера с багажом командировок по горячим точкам. Своих бойцов вооружил ручными пулеметами, сам шел с гладкоствольной Сайгой и еще у них имелась крупнокалиберная снайперка. Ружье выглядело грозно и солидно, весило килограмм пятнадцать и его, помимо другого снаряжения, навесили на Пупса.

Тащить рюкзак за всю ораву оказалось тяжело. Глаза заливал пот, щедро разбавленный дождевой влагой и он горько пожалел, что подписался на роль грузового ишака при трёх здоровых мужиках. Мажор ему сочувствовал и старался подбодрить веселыми историями, потом увлекся рассказами про мир, в который все они попали. Сразу стало так интересно, что Пупс забыл о грузе за спиной и о воде льющейся за воротник…..

Сталкеры, оказывается делятся на два больших подкласса. Охотники и мародеры. С мародерами все просто. Они собирают информацию о хлебных точках, которые старательно обходят при очередных перезагрузках кластеров. Охотники их пренебрежительно дразнили «хомяками» и мародеры, в своем стремлении прихватить побольше хабара действительно напоминали хомяков.

С другой стороны, Мажор охотно соглашался, что ни один охотник возможность «подхомячить» не упустит, как и мародер обязательно вскроет голову убитого им монстра. Пупс подметил машинально, что спасшие его от верной гибели Батон с друзьями, принадлежали как раз к мародерам – хомякам. Но сейчас судьба его забросила к охотникам, и идущий впереди Формат поднял вверх скрещенные руки, призывая маленький отряд остановиться. Пупс с наслаждением сбросил с плеч рюкзак, а Мажор состроил загадочную рожу и подмигнул, намекая, что охота начнется совсем скоро.

*****

– Сегодня попробуем сработать немного по-другому. – Произнес Аякс и многозначительно пустил вверх густую струю дыма. Они переводили дух в одной из квартир многоэтажки, с хорошим обзором из панорамных окон сразу на три стороны.

– В смысле по-другому? Пупса пустим на живца? Он свеженький и вкусно пахнет, а элита таких любит…..

– Ты, Формат давай не ослоумничай! А то сам живцом пойдешь. Ничего, кстати, необычного сегодня не заметили?

– Да черт знает, мы же всего второй раз на охоте в этом кластере. Как-то все тут слишком быстро и кровожадно… – Мажор зябко поежился и посмотрел в окно, по стеклу которого лупили капли. На улице поднялся ветер и погода окончательно испортилась.

– Аякс, ты бы хоть объяснил, чего задумал и успокоил новичка. Не зря же я рюкзак пер как ломовая лошадь. Тут еще живцами какими-то пугают…. – Вставил слово Пупс.

– Да не слушай ты этих балаболов, они сейчас тебе наговорят! – Аякс от возмущения поперхнулся дымом и закашлялся. – Ничего в такой охоте нет особенного или страшного. Ты, Пупс – простую истину усвой. Мы, охотники – ребята скромные и рисковать не любим, а те, кто любит риск и приключения – охотится один и живет, как правило – не долго. Возможно, будешь удивлен, но могу уверить, что стреляем мы гораздо реже караванщиков или хомяков.

– Охота без стрельбы? – Пупс недоверчиво смотрел в глаза Аякса, ожидая дальнейших объяснений и тот пожал плечами, не понимая, что в этом особенного – Обычно за нас другие отстреляться успевают, а мы пользуемся результатами. Сам как вышел на нас? Мне кажется, что ты собирался распотрошить полуживого топтуна но мы тебя опередили. Хе-хе…. Я угадал?

– Ну да, хотел вычистить затылок…. – Нехотя промямлил Пупс. Проницательность Аякса неприятно покоробила и мелькнула мысль, что надо поскорей кончать с этой кампанией.

– На затылке споровый мешок, и если его вскрыть, то тварь сдыхает моментально. – Мажор бодренько подключился к разговору. – Самый верный способ гарантированно упокоить зараженного. Кстати, Аякс, а что мы должны были заметить такого необычного сегодня, с какой целью спросил?

– Да внешники сегодня разлетались чересчур. Давно такой стрельбы не помню. Я понимаю, что у них «дуром» боеприпасов, но все же….. Хотя нам их активность только на руку.

– Так это внешники на вертолетах? Я думал муры. Мне говорили, что внешники боятся заразиться и в улье появляются чуть ли не в скафандрах. А на тех ребятах в вертолетах я не видел даже респираторов.

– Ты, Пупс, на вертолетах видел муров. – Палец Аякса назидательно поднялся вверх. – Тех самых гадов, что продались и они для нас хуже зараженных. Но вертолеты принадлежат внешникам и муры работают на них. Они все подонки, без исключения, но у подонков полно боеприпасов и муры с вертолетов убивают зараженных, понял, куда я разговор веду?

– Понял, не совсем дурень. Нам остается только идти следом и потрошить затылки. Я тут всего два дня и не видел, чтоб вертолет пытался сесть на землю. Работают ребята с воздуха и земля, так получается, что наша.

– Вспомнил! Теперь понятно, почему сегодня внешники так развоевались! – посреди комнаты заскакал Формат размахивая портативной рацией. – Я же слышал переговоры караванщиков со стабом Крепость. В Неве замечена элита водоплавающая и Якудзе отказали с катерами.

– Похоже что сегодня наш день! Внешники решили хорошо зачистить кластер, и если не будем жевать сопли, то можем прилично поднять хабар. Пупс, готовься – у тебя дебют и кто-то хвастался, что умеет резать бошки тварям? Проверим – держи нож и топорик.

– Так значит, я все-таки живец? – Пупс озадаченно почесал макушку. Он начинал догадываться о своей роли в сегодняшнем спектакле.

– Ну, не совсем живец, но мыслишь ты в правильную сторону. – Аякс довольно улыбался даже не пытаясь отвести взгляд.

– Да не переживай так – живцами все охотники работают и мы хорошо тебя прикроем. – Приободрил Пупса Мажор и тот горестно вздохнул, смиряясь. Его первая в жизни охота началась.

*****

Мажор с Форматом вооружились пулеметами. Аякс со смачным лязганьем снарядил снайперку магазином на пять патронов и закинул ее за спину. Пупс остался со своим коротким автоматом. Более опытные товарищи горячо заверили, что именно сегодня бег на короткие дистанции для него важнее, чем меткая стрельба. Все лишнее барахло оставили в квартире и Аякс торопил свой коллектив. Следовало быстрее поворачиваться – охота предполагалась результативная, но короткая, ввиду скорой перезагрузки.

– Знаешь, Аякс, а вы охотники какие-то неправильные.

– Как, почему неправильные, ты чё несешь тут, Пупс?

– А где ваши луки, арбалеты, винтовки малокалиберные? Неужели так трудно на пулеметы глушители поставить? Сам недавно говорил, что звуки выстрелов со всей округи собирают зараженных.

– Ах, ты вот о чем….. Аякс с раздражением поморщился, достал с набедренной кобуры «Стечкин», загнал патрон в патронник и поставив оружие на предохранитель сунул обратно в кобуру. – Есть у нас арбалеты, Пупс. И винтовки есть малокалиберки под патрон с кольцевым воспламенением. И глушители есть на любой ствол, вот только здесь это все лишнее – кластер слишком быстрый. Добычи тварям много, поступает регулярно и после перезагрузки движуха просто бешенная. Лучше послушай, что на улице твориться, как думаешь, нужен тут глушитель?

На улицах, действительно – творился ад. По всему городу стреляли, не смотря на дождь – что-то взрывалось и горело, в небе грохотали двигатели вертолетов. Ну, в самом деле, какой может быть глушитель в дикой мешанине звуков?

Они направились в сторону реки и во главе группы шел Аякс. С винтовкой за спиной и боеготовым пистолетом в полусогнутой руке. Пупс не ошибся. Их командир до попадания в улей служил не в штабе и хорошо понимал логику чистильщиков на вертолетах. Свой маленький отряд он вел уверенно, и бойцы не сомневались, что командир знает, куда они идут и что их ожидает впереди.

Один двор за другим оставались за плечами. Клювы почти не применяли. Тех зараженных, что им подворачивались, Формат с Мажором убивали короткими очередями или Аякс стрелял в башку из пистолета. Сильно развитых не попадало, и лишь один раз на них выкатился лотерейщик. Формат перебил монстру очередью из пулемета ноги, а Мажор добил сначала выстрелом, потом ударом клюва в голову. Пупс, помня о своих обязанностях – быстро вскрыл у твари споровый мешок и выгреб несколько споранов, опутанных серой паутиной.

– Поздравляю – на живчик себе мы заработали. – Аякс снял тяжелую винтовку, которая ему заметно надоела и разминал устало шею. – Все, считайте, вышли на позицию. Можно перекурить и оружие проверить.

– Аякс, ты что, смеёшься? Где ты тут позицию увидел? Да нас на этой спортплощадке сожрут и не подавятся. – Формат испуганно смотрел по сторонам, нервно поглаживая ладонью ствольную коробку пулемета.

– Хорош тупить, Формат. Если не понятно, то просто выполняй приказ. Позиция на крыше магазина будет, оттуда обзор на два двора. – Аякс махнул рукой в нужном направлении.

– Ну и что мы на той крыше высидим хорошего? В Питере полно магазов и со всех обзор. – Формат никак не унимался. Зачем они сюда, рискуя головой пришли – он до сих пор не понял.

– Достал Формат вопросами, но ладно – слушай. – Наблюдая со стороны за злобно прищуренным Аяксом, Пупс подумал, что сейчас кому-то прилетит прикладом. – Вертолеты долбят нечисть с интервалом в два часа, согласен?

– Ну, не знаю, так примерно…..

– Не примерно, а «так точно» – я время засекал. Вертолеты прихватывают тварей в районе зоопарка и гонят в сторону Невы. Но по пути им надо пересечь широкий и открытый Лиговский проспект, поток зверья там притормаживается, и вертолеты начинают бойню и расстрел.

– Но трупы, Аякс, трупы. Если так, то тут должно быть все забито свежим мясом. Аякс, я не вижу мяса.

– Лезь сюда и посмотри. – Пупс призывно махнул рукой Формату. Он, в отличии от пулеметчика охотником считался никаким, зато быстро соображал и ориентировался по обстановке. С самого начала разговора Пупс залез на стоящий неподалеку грузовик и рассмотрел внимательно в бинокль соседний двор. Формат охотно принял протянутую руку, взгромоздился на кабину и прильнул к биноклю. Посмотрел, присвистнул, и в восхищении поднял большой палец. Соседний двор был просто завален трупами убитых тварей.

*****

«Завален», правда – громко сказано. Зверей до сотни и из них серьезно измененных не более десятка. Формат с Мажором засели на выступающей вперед крыше магазина, Аякс не стал мудрить и раскинул сошки снайперки, только отошел немного в сторону. Вся троица, при необходимости, могла десантироваться с крыши вниз по простыням, реквезированных в первой же квартире. И только когда группа прикрытия заняла позиции и расположилась по всем правилам, Аякс дал отмашку начинать. Пупс двинулся на промысел, держа в трясущейся руке топорик и пугливо вздрагивая от каждого движения или подозрительного звука.

– Да что ты все по сторонам зыркаешь, не зависай на одном месте! Тебя три человека прикрывают. И хорош башкой вертеть, не на экскурсии – делом занимайся!

Змеиное шипение Аякса в гарнитуре переговорника встряхнуло Пупса и вывело с оцепенения. Он сидел на корточках посреди большой детской площадки, с двух сторон поджатой припаркованными легковушками и понимал, что командир прав. Действовать быстро и не отвлекаясь было в его, Пупса интересах.

Бегун, еще бегун, два летерейщика, топтун и ничего себе! Разорванный пополам очередью с крупнокалиберного пулемета огромный монстр и если он верно помнит описание, то перед ним – рубер. А хабар? Есть хабар! Спораны, несколько горошин, нити янтаря. Все это богатство Пупс пихал в банку из под кофе, ножом вскрывая головы убитых тварей со стороны затылка. Он ползал на карачках среди трупов с окровавленным ножом и мысленно благодарил Формата, который вручил ему, перед охотой – наколенники. Площадку он исследовал внимательно, все головы, что представляли интерес вскрыл, и повернул к своим, как снова в ухе ожил динамик гарнитуры:

– Пупс, а ну замри!

– Замер, что случилось?

– Смотри перед собой, метров сто пятьдесят на два часа. Что видишь?

– Машины там, стоянка.

– Машины, верно, смотри внимательно между Газелью и синим Фордом, что там?

Пупс давно понял, что оптика предмет наиполезнейший и потому подобранный еще в квартире у охотника бинокль всегда висел на его шее. Заинтригованный он прилип плотно к окулярам, рассматривая указанное Аяксом место. Увиденное произвело такое впечатление, что Пупс присел на корточки и чуть за малым не обделался.

– Аякс, ну его в задницу! Там длинный хвост торчит весь в чешуе и лапа с когтями по полметра! Я возвращаюсь к вам.

– Стоять на месте! Я те возвращусь… Насчет полметра ты, конечно подзагнул, но сантиметров десять когти – запросто. Элитник там пригашенный. Да – да, та самая элита и, кажется – нам повезло. Значит так, Пупс. Рубай башку ему сразу топором. Ножом вскрыть не получиться, нет у тебя навыка. И посматривай по сторонам – работать будешь в таком месте, где нам почти не видно. Машины заслоняют. И если, вдруг, опасность, то не жадничай и не геройствуй, а беги сразу в нашу сторону, тебя прикроют. В любом случае помни, что мы рядом и своего на съеденье не оставим.

Было страшно и Пупс, не обращая внимания на возмущенные вопли Аякса из динамика – выкурил сигарету, успокаиваясь. Затем передвинул «ксюху» со спины на грудь, опустил скобу предохранителя и решительно шагнул в сторону торчащих за машинами конечностей.

– Ты что примолк? Башку найти не можешь? – Несмотря на внешнее спокойствие, Пупсу показалось, что командир переживает сильнее, чем он сам.

– Да нифига хорошего, начальник. Башка на месте, но кем-то уже вскрыта.

– Как вскрыта? Ничего не путаешь?

– Да хрен тут перепутаешь, затылок развален от шеи до макушки.

– Возвращайся, Пупс. И нечего там больше делать. Советую бегом бежать, иначе под новую облаву попадешь. Вертолеты снова загудели, слышишь? Наверно заходят на атаку в районе зоопарка. Совсем скоро здесь будет весело и мясо новое.

Да пошел он, Аякс этот, командир нашелся…. Никуда он не уйдет, пока все не осмотрит по хорошему. Элитник впечатление производил неизгладимое и не дай бог с подобным чудищем столкнуться. Мощные челюсти, в пасти три ряда зубов. Маленькие, спрятанные за шишками надбровий глазки и длинный пятиметровый хвост с торчащими пластинками. Тело…. А тела почти не было. Одни жалкие ошметки в виде лап с когтями и роговых пластинок с корпуса. В туловище монстра, кажется – попала ракета с вертолета и завершили дело крупнокалиберные пули. Кровища, кишки, куски мяса, обломки костей и роговые пластинки размером с крышку от ведра или кастрюли. Пупса затошнило и захотелось поскорей уйти, но что это такое? Из под Газели торчали ноги, обутые в кроссовки и одетые в камуфлированные брюки светло – синего, «ментовского» оттенка.

– Аякс! Тут под машиной два жмура, оба с большими дырами по тушкам от пулемета. Они нашего зверя ошмонали, у одного в руке тесак здоровый весь в крови. И че мне теперь делать?

– Вот, блин…. Значит на них и хабар где-то спрятан. Элитника трясли и прозевали вертолет. Вертолетчики стреляют во все, что на земле шевелиться и им без разницы зверь там или человек. Не знаю, Пупс – не знаю, смотри сам по обстоятельствам. Лучше возвращайся, а то следующая облава на подходе.

Ага, щас! Вот так он взял и возвратился, не ошмонав как следует оба трупака! Тем более, что никто его не видит и мародерка никем не контролируется. Вот что это за фляжка? С нержавейки, почти полная, не меньше чем на литр объемом. Жидкость пахнет вкусно, на язык кислятина, а что во фляге позже разберемся. На живчик не похоже, но он многого не знает и маловероятно, что опытные сталки всякое дерьмо возьмут с собой на выход. Ни делетанты перед ним, ох не делетанты… Пистолет Глок забираем вместе с кабурой, берем и ВАЛ с патронами. Патронов много, сотни две. Ох ничего себе, вот это клюв! Гладкий, вороненый и ручка вся в узорах по красной древесине.

Сигареты оставляем, коньяк берем, патроны к Глоку, тааак…… Портсигар. Красивый, серебряный, ручной работы и двумя вензелями – инициалами на крышке. Готов поспорить на что угодно, что в нем не сигареты. Открываем….Ну ничего себе! Да с таким портсигарчиком есть смысл прямо сейчас свалить по-тихому. И плевать, что на квартире остался рюкзак со снаряжением. А что? Если, пригнувшись, быстро дать в направлении на пять часов, то Аякс с ребятами и не заметят.

Стоп. Куда он гонит, зачем торопиться? Если исчезнуть с хабаром, то гарантирована испорченная репутация и неизбежное обвинение в воровстве. Оно ему надо, если можно аккуратно привалить всех ночью и спокойно ништяки снять с трупов? Одну черную жемчужину Пупс не удержался и проглотил, осторожно принюхался к кисляку во фляжке и сделал несколько глотков. В животе приятно потеплело и пришлось полирнуть все выпитое отменным трофейным коньячком. Жемчужину употребил не просто так, а вспомнился рассказ Мажора по дороге, что вроде та полезна для умений.

– Пупс, ответь мне, Пупс. Что случилось, почему снова замолчал?

– Аякс, все ровно. Выхожу на базу. Я снял хабар с трупов. Там три черных жемчужины, много гороха, янтаря и полно споранов. Стволы еще хорошие и фляжка с непонятным кисляком.

– Стволы себе оставь. Ты их заработал. Во фляге горох разведенный в уксусе, помогает развивать умения. Принимай, но по глоточку, без фанатизма, иначе отравишься и в лягушку обратишься. И вот еще что, Пупс. Добежать ты скорей всего не успеваешь, и лучше спрячься возле элитника убитого. А то вертолетчики привалят как и тех ребят. И знай, что пока сидишь рядом, тебе кроме пулеметов с воздуха некого боятся. Зомбаря к нему силой не подтащишь. Даже к мертвому. Все, давай, удачи! Они уже идут…..

Да не такие и тупые эти зараженные…. Отходящая под натиском пары вертолетов стая никак не походила на обезумевшую от страха и ужаса толпу. Основная масса бегунов, лотерейщиков и топтунов использовала «складки местности» и грамотно перемещалась за ларьками, под машинами и прочими укрытиями. Волна накатывалась прямо на него, и впереди всех шел передовой отряд из шустрых бегунов. Пупс решил, что приближается последний бой и раскладывал вокруг себя боеприпасы, готовясь отбиваться, как разведка тварей почуяла элитника.

Не обманул Аякс. Передовая группа замерла как вкопанная, принюхалась, затем круто завернула в бок, увлекая основную массу. Стая послушно ушла в сторону и через сотню метров замерла тревожно. Им преграждал дорогу широкий Лиговский проспект. Ну не могли сходу зараженные пересекать большие открытые пространства. Такой вот психологический барьер, чем немедленно воспользовались стрелки на вертолетах. Облава вступила в завершающую стадию.

*****

Пока долбили пулеметы, Пупс прятался в кузове Газели, выставив перед собой ствол ВАЛа, а АКСу лежал под рукой рядом. Если его попытаются сожрать, то он больно огрызнется перед смертью. Но огрызаться не пришлось, облава кончилась и вертолеты улетели. Сразу заработали пулеметы Мажора и Формата, добивая раненых, и пару раз ударила снайперка Аякса.

– Пупс, ты как там? Можешь выходить, все чисто и мы площадку контролируем. Мажора тебе отправить в помощь?

Мажор Пупсу не понадобился. Со второй партией мяса он справился без посторонней помощи. Бил в головы фирменным трофейным клювом, иногда стрелял с ВАЛа и новое оружие понравилось слабой отдачей и тихимзвуком выстрела. У него даже возвратная автоматика лязгала не как у Калаша, а по-другому. Не так звонко и противно.

Во второй партии элиты не было, но он снял более обильный урожай чем с первой. Пупс увлекся и вскрывал бошки тварей, почти не слушая Аякса, который взывал к нему по рации и убеждал вернуться. Командир уже кричал, что приближается перезагрузка и с кластера пора валить, но Пупс все никак не мог остановиться и искал новых зараженных. В итоге «доискался». Прилетел третий вертолет и длинной очередью поставил точку в затянувшейся охоте.

Его не зацепило, пули прошли рядом, но горе – охотника поранило крошкой от асфальта и спасли ребята. По вертолету долбанули с трех стволов одновременно так, что тот забыл про Пупса, и начал воевать с крышей магазина. Разошлись без крови и довольно мирно. Аякс с ребятами отошли в глубину дома, Пупс к ним присоединился позже, а вертолет, не видя целей улетел за горизонт. Длинная охота, наконец – закончилась.

*****

Дождь так и не перестал, он просто перешел из проливного в моросящий и с трудом державшийся на ногах Аякс сплюнул презрительно в окно захлопнув с треском пластиковую раму. Они находились в стабе с красивым названием «Венеция», в одном из филиалов поселения «Крепость». В Венеции у охотников имелось вполне легальное убежище. Они даже платили мрачным бородатым мужикам в армейском камуфляже. Те, в замен – снабжали их электроэнергией, устраивали баню и присматривали за барахлом, пока вся тройка отсутствовала в рейде или по-простому: «на охоте».

Сейчас их стало четверо, и они отмечали успешное окончание похода в богатый на добычу кластер Питерского зоопарка. Играла музыка и стол ломился от закусок и напитков, которые охотники успели прихватить на выходе в одном из мини-маркетов. Уже пили за успешное окончание охоты, за дружбу и за пополнение их маленького коллектива Пупсом. Пили много, тосты следовали сериями и хмельной в дрова Мажор громко удивлялся, как в Аякса лезет столько шпротов. Опытный вояка их так любил, что закусывал маленькими рыбками даже коньяк Хенеси и вполне приличную Текилу, а Формат лишь громко ржал, называя командира шпротным маньяком.

Пупс находился в умиротворенном состоянии и Формата слушал блаженно улыбаясь. Он пересмотрел планы и передумал убивать этих ребят. Не сейчас, попозже можно ликвидировать Аякса и захватить лидерство в их малом коллективе. Но убрать командира предстояло аккуратно и так, чтоб никто ничего не заподозрил. Кажется, кто-то говорил, что имунным смертельно опасен бутулизм и другие пищевые отравления? Отлично, в его рюкзаке созревала спрятанная банка шпротов. С маленькой, проделанной иголкой дырочкой под этикеткой.

 

Глава 3. Непрошенные гости

Сеанс радиосвязи

– Хранитель вызывает Коалицию….. Хранитель вызывает Коалицию……

– Коалиция на проводе, здорово Фаза! Рассказывай, как служба, есть новости?

– Привет, Гиря, тебя поздравить можно, я слышал – ты женился?

– Да, взял тут девочку….. Ты, Фаза не обижайся, ну кто виноват, что твое зверье не признает чужих и никого к тебе не подпускает? Слушай, а давай, мы в следующую заброску тебе бабу надувную сунем? Я выберу самую красивую…..

– Да нет, Гиря – бабу резиновую ты себе второй женой возьми, а мне не надо. Но если серьезно, то тащить службу в одиночестве мне надоело. Подыскивайте замену поскорее….

Самая крупная форель, пойманная Фазой в горном озере – весила килограмма полтора. Результат скромный за полгода, учитывая, что каждую неделю один день он посвящал рыбалке. Рыбачил Фаза строго в компании с дворняжкой по прозвищу Маруська и лесным котом Трофимом. Кот превосходил похожую на таксу собачонку раза в три и, тем не менее, в их дуэте верховодила именно Маруська. Имелись у рыболовов и болельщики. На ближних соснах расположилась стая из пяти ворон возглавляемая степенным вожаком Петровичем.

У Фазы в Райском стабе имелось множество друзей – животных, но на рыбалку он ходил в компании Маруськи, ворона Петровича и дикого кота Трофима. Каждый из троих претендовал на маленькую рыбку, которую в конце процесса непременно получал. Трофеи в высокогорном озере клевали редко, но мелкая форель друзей не разочаровывала. Улов, обычно составлял десяток рыбин величиной с ладонь и более, что гарантировало достойный ужин Фазе и сопровождающей его компании животных.

Развлечений в Райском кластере немного, времени у Хранителя навалом и потому процесс рыбалки за полгода превратился в своеобразный ритуал. Согласно установленным им правилам, Фаза поправил на голове фетровую шляпу с двумя перьями, с важным видом поплевал на толстого кузнечика и запустил крючок с наживкой в ледяные воды озера. Благородная форелевая рыбалка началась и на первую поклевку среагировала вся компания.

– Карр! – Громко высказал свое мнение Петрович, а Трофим выгнул дугой спину как простой домашний кот. Все верно – на крючке билась отличная двухсотграммовая форелька и первая в улове рыба принадлежала именно Трофиму. Кот с урчаньем убежал с добычей в заросли, уступив место отчаянно махающей хвостом Маруське.

Существовали более результативные способы рыбалки, но Фазе даже в голову не приходило пользоваться чем-то, кроме удочки, доставшейся ему от прежнего хранителя. Он понимал, что если добывать рыбу сетками или, того хуже – взрывчаткой, то водоем быстро опустеет, что допустить никак нельзя. Следующий, после него хозяин кластера должен обязательно иметь возможность порыбачить со свитой из животных, поминая добрым словом его – Фазу.

– Карр! Петрович отметил появление второй рыбки, которая оказалась мельче первой раза в два. Но ничего страшного – Маруська размерами коту сильно уступает, и ей еще достанутся объедки, в виде костей со сковородки, так что собачка не в обиде. Подходит очередь самого Петровича…..

– Каррр – каррр– каррр!

Старый ворон и вся пернатая команда сорвались с сосен и улетели в сторону туманной Карусели, кластера, где рыба не водилась точно. Зато водились, в изобилии клыкастые и хвостатые проблемы, в виде готовых рвать на части все живое зараженных. Ниже по ущелью крутилась настолько грозная компания, что существо слабее низшего элитника или как минимум хорошо развитого рубера, там выжить шансов не имело. Единственная дорога в Райский стаб проходила через Карусель и немало сталкеров сложило головы в попытках добраться до заветного портала. Прозрачный, висящий в воздухе пузырь не только менял свое месторасположение, но еще и чутко реагировал на панику, поднятую лесными обитателями и сразу закрывался. Наверняка закрылся и сейчас…..

Далеко внизу раздался едва слышимый на расстоянии хлопок и тихое шипенье. Сидящая Маруська приглушенно гавкнула, оскалила клыки и глухо зарычала, развернувшись в сторону хлопка. Фаза сигнальную ракету разглядеть не смог, внизу все плотно закрывал туман, но вот второй хлопок заставил подскочить и бросить удочку. Внизу весомо долбанула на растяжке мина МОН-50, которую он лично устанавливал. Вот это все уже серьезно! И кажется – еще одна сработала! Ну кто там прет такой настырный?

Райский стаб по кругу закрывала чернота, и Фазе оставалось защитить от посторонних кусок со стороны туманной Карусели. Зараженные, по непонятным для него причинам – границу между стабами не пересекали, а вот люди…. Люди наведаться могли и встречать непрошенных гостей с удочкой в руках глупо и наивно. Тем более, что ближайший из его складов – закладок располагается отсюда в паре километров и Фаза рванул к нему наперегонки с Маруськой.

Заложенный полгода назад схрон с оружием встретил без сюрпризов. Компактная винтовка СВУ с сошками и к ней четыре магазина с патронами 7,62х54, имеющими фиолетовую маркировку, что означало наличие твердосплавного сердечника. Серьезный аргумент. Фаза один раз прострелил таким башку элитника, застав зверюгу спящей. Ему тогда захотелось проверить информацию, что когда элита расслаблена, то силовое поле вокруг ее брони не обязательно активно. Пуле противостоит одна лишь кость, хотя и крепкая. Тот элитник только что пожрал и с довольным хрюканьем взобрался отдохнуть на камень. Фаза находился выше на полсотни метров и сделать точный выстрел ему не помешало ничего.

Тогда, кстати, они и познакомились с котом Трофимом, вонзившему клыки полуживой твари в споровый мешок. Имелись, ох имелись у котика свои счеты к зараженным…..

Кроме винтовки, в тайнике лежал гладкоствольный карабин Сайга с патронами, заряженными крупной дробью. Карабин автоматический, охотничий и Фаза не совсем наивен, чтоб рассчитывать свалить с него одну из тех зверушек, что сейчас резвились в Карусели. Элитника, когда тот атакует, остановить способен разве что тяжелый пулемет или зенитка, а обычная стрелковка бесполезна. И тут сюрприз! Заряд картечи или крупной дроби в морду, как ни странно, но зверюгу огорчить вполне способен. У самой продвинутой и защищенной твари есть глаза, ноздри, ушные раковины и нежное розовое нёбо в широко открытой пасти. И, разумеется – эффективность зависит от везения стрелка, но это уже – «как дробь ляжет по месту». В любом случае, при лобовой атаке дробовая Сайга предпочтительнее автомата или ручного пулемета, от которых толку точно никакого.

У закладки Фаза провел не более пяти минут. СВУ на двух ремнях закинул за спину, Сайга с рамочным прикладом устроилась поперек груди, а вот разгрузка…. Английская система или сокращенно РПС имела в подсумках и карманах не только запасные магазины, но и два больших баллона с перцовой смесью «Резеда». Фаза постоял в задумчивости, и осколочные гранаты заменил на свето – шумовые. Осколки повредят тварям не более чем комариные укусы, а вот полицейская «Заря» так очень даже….. Вполне себе способна напугать или отвлечь внимание.

Они двинулись, наконец с места. В авангарде отважная Маруська, фланги маленького отряда контролировал невидимый в движении лесной котяра, а вороны, выполняющие роль разведывательных беспилотников – улетели далеко вперед. Фаза не сомневался, что иммунное зверье скорей погибнет, чем его оставит и дело вовсе не в чудо – дрессировке, а в умении, которым его наградил Улей. Назывался дар «любовь животных», получил он его при попадании и прокачал жемчугом под присмотром работающего на коалицию торговцев знахаря. Благодаря нужному умению Фаза стал Хранителем и вместе с преданностью четвероногих и пернатых добровольно взвалил на себя ответственность за целый стаб, который он поклялся охранять от посторонних.

– Маруська, негодница такая, ты зачем меня ведешь в ту сторону?

– Гав! Одноглазая собачья морда весело осклабилась, показала тонкие белоснежные клыки и скрылась за камнями.

– Мя – Вау! – Кошачье тело мелькнуло серой молнией, Трофим преданно потерся о нож в ножнах на голени хозяина – и скрылся в густых зарослях орешника.

Фаза хотел подобраться к месту взрыва мины левой стороной ущелья, но сопровождающее его зверье резко воспротивилось. Бегущая вперед Маруська повернула на правую тропу, призывно тявкнула за поворотом, и из кустов фыркнул одобрительно Трофим. Фаза на секунду замер, размышляя. Правая тропа давала крюк и путь по ней раза в полтора длиннее левой, но зверье не посоветует плохого и он уверенно пошел туда, куда его ведут. А если говорить точнее – запрыгал как козел с ругательствами по заваленному камнями склону.

Животных петляющая по камням тропа полностью устраивала, что не удивительно. Их логика сильно отличается от человеческой. Фаза чуть не переломал ноги, прыгая по крупным, примерно по колено валунам, между которыми Маруська струилась словно жидкость. Трофим предпочитал перемещаться длинными прыжками, лишь иногда показываясь на глаза, а похожий на пикирующий Мессершмит Петрович пролетел над самой головой и дважды каркнул одобрительно.

*****

Еще со времен охотничьих бродилок по архангельской тайге, Фаза остро невзлюбил бинокли с большой кратностью. Он решил для себя сразу, что обозревать мир куда приятней в широкое панорамное окно, чем в узкую и маленькую форточку. Вот и сейчас, взобравшись на высокую скалу, с которой кластер Карусель просматривался на добрый километр, Фаза достал с тактического рюкзака скромный семикратный «Никон». Имеющий, однако – отличные входные линзы диаметром семь сантиметров и с абсолютно шикарным светопропуском.

– Ну нифига себе! Маруська, я твой должник и с меня две больших форели!

– Вау! Ррррр……..

Его одноглазая подруга на слове «форели» махнула одобрительно хвостом, но оскалилась в сторону компании из трех мощных зараженных, у которых никак не получалось мирно поделить два порванных разрывом мины трупа на троих. И как только разглядела одним глазом на расстоянии не меньше километра? «Неужели Петрович подсказывает своим карканьем?» – подумал Фаза и прилип снова к окулярам.

Райский стаб, куда его угораздило попасть на царствование, оказался мирным, абсолютно безопасным, живым и самое главное – вообще без зараженных. В высокогорном лесу свистели птички, шумели сосны, под соснами можно собирать грибы и набить живот черникой. В чистом озере плескалась рыба и каждого, кто попадал сюда, накрывала радостная эйфория. У гостя складывалось впечатление, что с кошмарным Ульем порвано, и он чудесным образом попал в старый добрый мир. Но иллюзии рассеивались быстро. Граница кишащей тварями туманной Карусели проходила совсем рядом – в пятистах метрах от скалы, на которой сейчас торчал с биноклем Фаза.

Два человеческих трупа на три элитника – это как два рябчика или пара перепелок на трех здоровых голодных мужиков и даже меньше. На один зуб закуска и Фазе показалось, что одного из мертвяков сожрали вместе с рюкзаком и перекинутым за спину пулеметом. Сожрали и начали вокруг бегать, принюхиваясь и прикидывая нельзя ли еще чем-то поживиться. Фаза припал к камню, распластался по его поверхности, стремясь избежать внимания голодного зверья. А зверье точно голодало – у них кормежка, по всем расчетам – завтра, но в Райском стабе иммунные животные подняли тревогу и портал со жрачкой наглухо закрылся. И что все это значит? А значит, что Хранитель должен немедленно вмешаться и навести порядок. Черт, да неужели через Карусель прорвались люди и шастают сейчас в его владениях? Ответом Фазе послужило воронье карканье далеко сзади, на границе слышимости. Примерно в районе того озера, где сегодня он ловил форель.

*****

Карканье ворон о многом говорило. Фаза был Хранителем и охранял не сосны и ручную живность, которая в нем души не чаяла. Он хранил портал. Тщательно оберегал один из тех проходов, через который попадают в Улей внешники, но именно его портал был не простым и не простым настолько, что гильдия торговцев приставила Хранителя и обеспечивала всем необходимым. По факту получалось, что он помогает одним внешникам защищаться от вторжения других и Фаза сомневался, что существа по ту сторону портала чем-то лучше тех, кто их так упорно атакует.

За все время пребывания в должности Хранителя, он видел чудных, похожих на сказочных созданий инопланетян всего два раза, но не приближался и не делал попыток пообщаться. Портал тихо открывался, выплывала похожая на дирижабль конструкция, и выходили эльфы…. Фаза мог пройти на их волшебную планету, но что-то его сдерживало…. Он, чисто интуитивно не доверял полупрозрачным существам и предпочитал сохранять верность родным соснам, скалам, озеру с форелью и животным.

Животные, бедные животные….. Их эльфы нисколько не жалели, проводили опыты, масштабы которых можно представить по обилию генетических отходов, летевших сверху, с «дирижабля» в кластер Карусель. Целые туши падали в пасти зараженных, отожравшихся до опаснейшей элиты. Подобный зоопарк откармливался намеренно и выращивался с умыслом. Свирепые твари блокировали единственный проход к заветному порталу. Впрочем, все в нашем мире относительно и пресловутая «надежность» тоже.

Отряды внешников иногда через Карусель проскакивали с хитростью, или тупо пробивались с боем. В таких случаях, подключалось населяющее Райский стаб иммунное зверье, выстраивая вторую линию защиты. Все живое при появлении чужих впадало в панику, панику чутко улавливал портал и сразу реагировал. Плавающий над землей пузырь закрывался или исчезал, перемещаясь. Все вроде продуманно, надежно, но портал выходит вУлей, где свои причуды и оборона эльфов дала трещину.

Прикол Улья, на этот раз состоял в том, что у иммунных встречается умение «любовь животных» перед которым вторая линия защиты исчезла и рассыпалась на мелкие осколки. Зверье встречало такого человека, словно бога, любило и оберегало. Умение делало его хозяином не только одного портала, но и всего стаба, а склонное к порядку руководство Гильдии Торговцев утвердило должность Хранителя на ближайшем заседании. Первым Хранителем торжественно заступил Компас, который хорошо выполнял свои обязанности, пока неожиданно не сгинул.

Исчезновение хранителя вызвало нервозность, похожую на панику и особенно активно зашевелились внешники. До них дошло, что появился шанс перехватить проход, и до торговцев дошли слухи, что разыскивается свежак с умением «любовь животных». В гильдии перепугались, торговцы подключили все свои возможности и появился только что попавший в улей Фаза, которому и без того яркое умение усилили и прокачали жемчугом. Он стал Вторым Хранителем, успешно отражал атаки внешников больше полугода, но служба давалась нелегко.

Фаза чувствовал, что вымотался, устал от одиночества и всерьез боялся, что одичает без человеческого общества. Приходилось вынужденно разговаривать с котом и вороном, а с Маруськой так вообще установился контакт, похожий на телепатическую связь. Он, при большом желании, мог теперь смотреть на мир через единственный собачий глаз, где бы та не находилась и не бегала. Процесс требовал предельной концентрации и выматывал не хуже забега с рюкзаком по склону. Фаза измучил тренировками себя ибедную Маруську прежде чем смог выглядывать через собачий глаз на несколько секунд.

Теперь, наконец – внешники. Понять их цели и стремления нетрудно. Нужно просто отбросить все иллюзии, мораль и отдавать себе отчет, что гости Улья на него плевать хотели вместе со всеми обитателями. Имунные для них не более чем мясо, расходный материал и забить здорового мужика на органы или выкачать всю кровь с ребенка нормально так же, как и для Фазы пожарить пойманную форель на сковородке. Ничего особенного и часть рабочего процесса. Для выполнения приказа можно, и даже положено хитрить, прикидываться партнерами, вербовать муров – ренегатов и строить честным сталкерам самые изощренные подлянки.

С порталом, вернее упорным желанием в него проникнуть тоже все логично и предельно просто. Кто-то из самого высокого начальства внешников распорядился, установил сроки и низшее звено рвет задницу, стараясь приказ выполнить. При этом ни жалея, ни себя, ни муров – исполнителей. Ну да, такая цель оправдывает любые средства. Инопланетные технологии не только гарантированно окупят все затраты и кто-то сделает головокружительный рывок в карьере. С ними возможны любые изменения, вплоть до геополитических подвижек.

Но, к счастью, коалиция торговцев понимала, чем подобный расклад может грозить большому куску улья и смело выступила против. Раньше, когда портал работал в обе стороны, внешники побывали на планете эльфов, устроили перестрелку с трупами и захватив пленных отступили. Уйти, впрочем – им далеко не удалось. Зворги агрессоров настигли, и не размениваясь на мелочи выжгли до угольков два кластера неведомым оружием. Понятно, что внешникам ради новых знаний и технологий плевать на все потери, но…. Теперь возле прохода бдительно дежурит Фаза с четвероногими и пернатыми соратниками. И пока он их не соизволит успокоить, портал в чужой мир останется закрытым, а некормленые монстры в Карусели злыми и недружелюбными.

За полгода эйфория от прекрасного живого кластера прошла. Фаза отразил несколько атак и один раз даже пришлось самостоятельно залечивать пулевое ранение в плечо. Да мелочи все эти ранения. Истреблять измученных прорывом через Карусель муров не так сложно, тем более, что помогали птицы и животные. Проблема тут совсем в другом. Он молодой мужик, ему требуется женщина и прожить остаток жизни в заточении, словно монах Фаза не согласен категорически. Нервы не выдерживают уже сейчас, ему нужна замена, но как? Сменщик должен обладать прокачанным аналогичным даром, большой вопрос, примут ли его животные и что делать? Он отдавал себе отчет, что бросить на произвол судьбы стаб с порталом и свалить не сможет. Совесть не позволит. И вот что интересно. Учитывая, что люди в Улье не стареют и не умирают своей смертью, он в Райском стабе вполне может жить вечно. Разумеется, если будет соблюдать некотрую осторожность и не пойдет с тоски охотиться на элиту с ножиком…..

*****

Сзади глухо бахнул выстрел и распластанный на камне Фаза вздрогнул и вжал голову. Ему показалось, что стреляли по нему и промахнулись, вот только свиста пули он не слышал. Стреляли дробью или картечью по воронам и попали. Он неплохо научился разбирать их карканье и сейчас птицы горевали по покойнику или покойнице. Летучий отряд Петровича понес потери, но не следовало вмешиваться очертя голову, без разведки и не осмотревшись.

Видимость между камнями метров двадцать, но есть выходы с широким круговым обзором и Фаза перекинул Сайгу за спину, сменив рожок с картечными патронами на пулевые. Место карабина на груди заняла снайперка с разложенными сошками и он без колебаний вогнал патрон в патронник.

– Ко мне, Маруська, где ты?

– Ффых, мяу! – Ответил кот Трофим, а лай Маруськи раздался очень далеко, там где пряталась его избушка выстроенная еще Компасом и любовно улучшенная Фазой.

– Бах-бах-бах – Раздалось приглушенно, в стороне избы и стреляли с автомата, одиночными, но лай Маруськи не прекратился и он спокойно выдохнул.

– Черт, да сколько их всего прорвалось? – Спросил Фаза сам себя сквозь зубы, и опять громко закаркали вороны. Со стороны его избушки поднимался столб черного дыма и он судорожно прикидывал потери в снаряжении.

События неслись стремительно, и складывалось впечатление, что через Карусель прорвалась группа сумасшедших. Они не пытались целенаправленно искать его, Фазу и не прочесывали лес в поисках полупрозрачного и заметного издалека портала. Оказывается, подготовленные на уровне элитного спецназа парни, прорвались, теряя товарищей через Карусель исключительно с целью пострелять по воронам, сойкам и несчастным сусликам.

Да, они вели себя словно обдолбаные дешевой наркотой гопники и отдельно друг от друга безобразничало два отряда. Одна команда крутилась возле озера. С нее не спускал глаз Петрович и вороны оповещали карканием о каждом телодвижении карателей. Другой отряд громил и жег его избушку, не жалея снаряжение и всякое полезное имущество, которым он за время проживания успел обзавестись.

– Фиг им, не продукты – не найдут ледник. – Мелькнула самонадеянная мысль.

Ледник нашли, о чем немедленно оповестила лаем вездесущая Маруська. Этого еще нам не хватало… Новость Фаза расценил как отвратительную и дело вовсе не в утраченных продуктах. Закладку он маскировал так искусно, а нашли ее так быстро, что напрашивался неприятный вывод. Один из его гостей обладает даром улья «поиск» и непонятно насколько хорошо умение прокачано.

– Только бы не сенс! – От такого предположения заросший лесом стаб вдруг показался тесным, а чистейший горный воздух стиснул горло. Накатившую удушливой волною панику заставил отступить воткнувшийся в ладонь холодный нос Маруськи, а Трофим, мягко занырнувший под другую руку привел в чувство окончательно. Хранитель сразу успокоился и за малым, от избытка чувств – не прослезился. Нет, сдаваться он не будет и еще посмотрим, кто в лесу хозяин…..

Как оказалось их прорвалось пятеро. Прямо сейчас двое заняты чем-то непонятным рядом с озером, а трое раскапывают закладку в леднике рядом с избушкой, не забывая отвлекаться на стрельбу по мелким птичкам. Из фырканья кота и собачьих взвизгов, владея правильным умением можно понять многое, а если еще прислушаться к карканью Петровича….. Он даже выяснил, кто из пятерых бандитов самый умный и опасный и где сейчас находится. Фаза уже собирался выходить по душу главаря с винтовкой, но его остановила рычащая Маруська и фыркающий кот. Ближний круг настаивал, что первым делом надо вернуться к Карусели, но на левый от ущелья край. Там находилось нечто, что Фаза должен обязательно увидеть и только тогда решить, что делать дальше.

 

Глава 4. Злое утро

Сеанс радиосвязи

– Говорит Коалиция торговцев! Внимание всем рейдерерам, сталкерам и охотникам на нечисть! Мне, надеюсь – не надо представляться? Работа есть для вас ребята, и кому жить скучно ищите Гирю в главном офисе. Смотрите – на этот раз все будет по-взрослому, оплата тоже. Конец связи, кого касается – тот понял.

С одного края ущелья на другой вела каменная россыпь, или как принято у альпинистов говорить – «сыпуха». Сыпуха бывает на пологом склоне мелкой и похожей на крупную щебенку, после мелкой следует средняя, где можно переломать ноги о камни размером с волейбольный мяч. После средней идет крупная, там валуны уважительно величают «чемоданами» и их вес может измеряться в тоннах. Иногда по склону сходит многотонный «чемодан» и увлекая за собой подобные быстро набирает скорость. Наблюдать визжащего от страха и удирающего вниз элитника не приходилось? Фаза видел. Видел и удивлялся, как убегающий от камнепада «ужас улья» умудряется жидко испражняться и поджимать хвост, при этом не снижая скорость.

Фаза причуды ландшафта возле Карусели изучил и шел аккуратно, следом за котом или Маруськой. Животные дорогу чувствовали и аккуратно обходили «живые» и готовые сорваться с места камни. В обычных условиях можно добежать минут за сорок, но сейчас приходилось часто делать остановки, смотреть в бинокль, ждать убегавшую вперед Маруську. Дошел за полтора часа и, подчиняясь мягкому покусыванию за ногу залег за камни и начал наблюдать.

«Нечто», ради которого его привели сюда Трофим с Маруськой – оказалось хорошо спрятанным между камнями человеком. А вернее бойцом со ступней, оторванной противопехотной миной. Раненого приволокли сюда соратники и, на удивление не грохнули. Бойцу перетянули культю с торчащей костью двумя резиновыми шинами и вместо обезболивающего обдолбали дешевой наркотой. С товарищем поделились щедро, самой грязной и дешевой версией наркотика, рассчитывая, что тот быстро и без боли скончается от передоза. Наркотик назывался Спек и был приготовлен столь похабно, что едкий запах ацетона из лежки раненого учуял даже Фаза, не говоря уже о сопровождающих животных.

Но раненый разобрался в ситуации, на удивление здраво. Он быстро понял, что ему разрешили сдохнуть самостоятельно и если обнаружат, что он еще живой, то исправят это маленькое недоразумение без колебаний. Никто не потащит его на себе к знахарям через Карусель. Братья по оружию не оставили даже воды и раненый от жажды загибался, о чем Фазе поведал кот Трофим, сходивший на разведку. Раненый мучился, но не стал сжирать в один прием всю наркоту, а принимал ее по малой дозе, оттягивая неизбежное. К подходу Фазы он уже с ума сходил от жажды и от боли в ране, о сопротивлении не помышлял и вообще плохо понимал что происходит.

– Руки убери! Да отпусти, дурак – бутылку, не отберу! – Полуторалитровую бутыль с водой боец опорожнил на две трети и Фаза с большим трудом оторвал горлышко от обтрескавшихся губ.

– Ты кто?

– Я тот, ради кого ты потерял ногу. Мечтал меня увидеть? Так вот он – я.

– Значит вот ты какой, Фаза. Наслышан…. Я Ташкент, если интересно. Скажи Фаза, только честно – есть у меня хоть какой-то шанс?

– А ты сам что думаешь, Ташкент?

Раненый улыбнулся, достал пачку сигарет и затянулся с наслаждением.

– Я думаю, Фаза, что нет у меня шансов ни при каком раскладе. Для тебя я враг без вариантов, а те, с кем я сюда пришел меня пристрелят при отходе или пройдут мимо в лучшем случае. Но почему-то кажется, что раз мы с тобой тут как друзья беседуем, то никто уже мимо не пройдет…..

– Ну, зачем так сразу выводы поспешные. Может и пройдут. Твои однополчане пока живы и не понятно, чем все кончиться. В любом случае – я один, а их тут пятеро.

– Ой, Фаза, я умоляю – не гони умирающему «дурочку». Да будь их тут хоть десять человек, но в своем лесу Хранитель уделывает любое войско. Мы рассчитывали на неожиданность, но о возможных минах как-то не подумали…. Слышь, Фаза, а правду говорят, что кроме «любви животных» ты еще и сильный «коматозник»?

Ну ничего себе…… То, что вторым умением у Фазы шел коматоз не знал почти вообще никто. Ну, может руководство Коалиции и еще «человек несколько». Близко, однако – подобрались…. Коматозник мог, в случае опасности исчезать с глаз как иммунных, так и зараженных. Фазе получалось пропадать на несколько минут, что считалось весьма достойным результатом. Ташкент, кстати, молодец – заслуживает уважения. Далеко не каждый может держаться так достойно перед неизбежной смертью.

– Ташкент, у меня предложение к тебе имеется. И не бойся – врать, что вызову сюда знахаря по рации не стану. Мое предложение вполне реальное.

– Ты предлагай, я слушаю…. – Ташкент нервно прикурил следующую сигарету от окурка старой. Раненый кусал губы и морщился от боли, в конце концов не выдержал и сунул под язык комочек дурно воняющего спека.

– Ты мне, Ташкент, всю правду выкладываешь как на исповеди. Согласен?

– Ага, а ты мне что? Смотри, Фаза – я смерти не боюсь!

На перепачканном кровью лице мура блестел обильный пот, он нервно кусал губы и Фаза понял, что не смотря на силу воли и характер, тот не колеблясь выдаст все, что знает. Но скажет только в том случае, если они договорятся. За идею и «спасибо» люди такого типа не работают принципиально, запугать их сложно, так что лучше не скупиться и предложить достойную цену в обмен за информацию…. Тем более, что одна рука раненого непроизвольно поглаживает и похлопывает себя по заднице. Наверняка в набедренном кармане пистолет или граната.

– Смотри, Ташкент, что у меня есть……

С аптечкой Фаза не расставался и сейчас он с видом фокусника извлек разовый шприц и маленький пузырек с жидкостью ярко – оранжевого цвета. Раненый догадался, что именно ему показывают, и в его глазах вспыхнула надежда.

– Фаза, неужели это то, о чем я думаю? Это лайт – спек?

– Да нет, не угадал. Лайт – спек делают из янтаря скребберов, а у нас по Карусели бродит исключительно элита. Но спек с элитников отличный и немногим уступает лайту. Регенерирует раненые органы, может усыпить и с него приход хороший, качественный. Совсем не то дерьмо, которое тебе оставили. Передоз сам понимаешь – бывает разный. Если решишь с него загнуться – то уйдешь не под глюки и кошмары, как с дешевой дури, а зайдешь в сказку и навечно в ней останешься.

– А гороха разведенного оставишь? – Морда раненого просияла, и предложенная цена ему понравилась. Она многократно превышала то, что ему небрежно бросили бывшие друзья за верность.

– Да, разумеется. Оставляю тебе гороха разведенного бутылку, несколько армейских сухпаев и могу подтащить к одному из ручейков с водой. Регенерация на поврежденный орган, с моего спека – пойдет бешенная и имеешь шанс прочухаться.

– Я согласен, Фаза – спрашивай. Цена нормальная и все что знаю – расскажу. Только это….. Маловато будет и гороха и спека твоего в бутылке. Мне не хватит для выздоровления.

– Да не проблема, еще подгоним, сколько надо. – Пожал плечами Фаза. – Только ты смотри, Ташкент – не балуй. Если, вдруг – наврешь чего, так я сам не пойду к тебе, а кота направлю. Он подождет в кустах, пока уснешь покрепче и порвет тебе зубами сонную артерию. Не успеешь ни стрельнуть, ни чеку с гранаты дернуть. Ты котика моего видел? – Спросил Фаза и не дожидаясь ответа подозвал: – Трофим, кыс-кыс, иди сюда малыш…. Серый, размером с небольшого ягуара кот мягко спрыгнул с камня и с мурлыканьем потерся о бедро сидящего на камне Фазы….

*****

Их, не считая раненого Ташкента – пятеро и все до одного муры. За старшего Мангуст. Известный мощный сенс с хорошо развитым даром. До сотни метров чувствует живое, вплоть до комаров и тараканов, объекты вроде крупных зараженных и людей способен обнаружить дальше. Вторым умением Мангуста, идет обнаружение тайников, но тут не все так просто. В тайнике должна присутствовать в приличном количестве жратва, иначе не заметит.

– Да, кроме жратвы, он еще засекает спек, прикинь? А лайт – спек видит так вообще метров за двести. Так что, Фаза, ты наркоту качественную спрячь, иначе мне меньше достанется. А лучше в баночку стеклянную и утопи в воде. Вода для него – экран непроницаемый.

– Понял…. – Новость про наркоту Фазу скорее позабавила…. – Насчет двухсот метров ты, Ташкент не загибаешь? Мне кажется, многовато двести метров….

– А ты проверь, только тогда Мангуста живым ловить придется. Гыыы… Забейтесь с ним на что-нибудь хорошее…

Новость порадовала. Мелькнула мысль, что раскиданные по всему стабу тайники с оружием останутся не тронутыми, но…. Напрасные надежды. Как минимум две трети из них кроме оружия, патронов и медикаментов имели в комплекте натовские сухпаи. Активно партизанить он готовился несколько месяцев и работать предполагалось автономно…..

Рассказал Ташкент и о поставленных задачах. Облаченные визолирующие противогазы мужики в высоких званиях задачи перед карателями поставили свирепые. Им предписывалось начать зачистку в Райском стабе всего, что летает или бегает, а способности Мангуста позволяли надеяться на результат. Тяжелую пехоту вроде Ташкента в свои планы внешники не посвящали, но тому показалось перед выходом, что они разведка и не более. Основную работу сделает вторая группа.

У Фазы задрожали руки. Он нервно сунул в зубы сигарету и пожалел, что фляжка с коньяком осталась в тайнике. Ташкент сейчас рассказывал совсем плохие вещи. Группа ожидалась более многочисленная, чем у Мангуста, отлично снаряженная и с боевой химией в ранцах за плечами. Как они планировали прорываться через Карусель, Ташкент так и не понял, но план, определенно – был. Немного уязвленный отсутствием особого внимания к своей персоне, Фаза поинтересовался – какие распоряжения насчет него, и с удивлением узнал, что никаких. Он попадал под категорию «всего живого» и в списках на уничтожение скорей всего стоял между воронами и сусликами. Проанализировав полученную информацию, Фаза пришел к выводу, что в Райский стаб планируется серьезное вторжение с последующей зачисткой. Его личность для захватчиков уже значения не имела. Выбить всех животных, разумеется – не выйдет, но серьезно обеднить местную фауну вполне реально. Особенно имя с собой сенса, от которого не спрячешься.

Да за такие сведения не жалко никакого спека, пусть раненый выздоравливает и может быть еще что вспомнит. А ему надо связаться с Коалицией по рации, и те, скорей всего – объявят мобилизацию. Но его долг – это разобраться с вредным сенсом и передовым отрядом муров.

*****

В данный момент сенс, в компании двоих подручных выгребал из ледника продукты и кидал их в угли огромного костра на месте догорающей избушки. Банки с тушняком и кашей раздувались, громко лопались от температуры, иногда взрывались, как гранаты и на вкусный запах подбегала и слеталась живность. Дичь в Райском стабе непуганая и любопытная, сэнс четко засекал животных на подходах и дробовики в руках свирепой троицы не замолкали. Подойти к ним скрытно, на расстояние прямого выстрела нечего и думать, но оставалась еще парочка на озере, и сенса рядом с ними не было…

Пытаясь разобраться, чем там они так увлеченно заняты, Фаза мобилизовал весь ближний круг животных. Сначала улетел Петрович, но из беспорядочного карканья Фаза разобрал с трудом, что один боец полез на гору и есть возможность ему на голову нагадить. Или долбануть крепким кривым клювом. Да, с интеллектом у пернатых не особо, зато эмоций….. Пришлось отправить Маруську и Трофима, и Фаза, сосредоточившись – установил с собакой телепатический контакт с целью «посмотреть». Получилось далеко не сразу, Маруська все время вертела головой. Он долго, ругаясь привыкал к черно – белому зрению собаки, где упор не на дальнобойность, как у человека, а на переферию и охват.

Еще животные плохо различают неподвижные предметы и объект обязательно должен шевелиться. В итоге, Фаза через ее глаз – выглядывал раз пять, пока не сообразил, что те двое – рисуют карту местности. Фаза даже рассмотрел рации, по которым они переговаривались и мысленно одобрил выбор. Оба юзали отличные Мотороллы GP340, которые он решил «затрофеить», по возможности.

Нельзя сказать, что «картографы» о безопасности совсем не беспокоились. Один, обложившись крупными камнями – засел в прикрытие, задрав ствол пулемета РПК, и поблескивал между камнями стеклами какой-то оптики. Второй находился у него четко в зоне видимости, смотрел по сторонам в бинокль и что-то рисовал в планшете. Стоял товарищ не на земле, а на одиноком скальном зубе высотою метров десять, обзор откуда открывался на три километра. За его спиной торчал толстый ствол весьма престижной в сталкерской среде винтовки ВСК калибром 9мм., а с вершины зуба на землю спускалась ярко-красная веревка, на которой Фаза приметил «спусковуху», какими пользуются альпинисты.

Мужик торчащий на скале выглядел заманчиво и вкусно для снайперского выстрела, но не все так просто. Ближе, чем метров на восемьсот к нему не подпустит пулеметчик, а свои способности по стрельбе с винтовки, Фаза оценивал более чем скромно. Максимум метров на четыреста и то при стрельбе с сошек, лежа и по грудной мишени. Причем первые один – два выстрела займет, скорей всего – пристрелка. И выходит, что начинать войну придется с пулеметчика, голова которого – то появляется между камней, то пропадает.

Как только Фаза все обдумал и дал своему зверью сигнал, у торчащего на скале картографа начались проблемы. На него сверху подло нагадила ворона и навалила не куда попало, а точно на планшет. Боец выругался, зашарил по карманам в поисках тряпки или платка, как уже другая птица опрожнилась ему за шиворот. Пулеметчик выслушал по рации жалобы товарища, заржал, но немедленно заткнулся. Пока он разговаривал ему засрали прицел на пулемете. И пошла потеха. Бойцы с азартом начали стрелять, и воевать с резко набравшими высоту птичками оказалось хоть и малоэффективно, но очень увлекательно.

Вороны заходили четко со стороны солнца и разгружали на стрелков свои кишечники. Стрелки, помня про экономию боеприпасов встречали их как одиночными, так и скупыми очередями по два и три патрона. Стая увеличилась штук до двадцати, следовала атака за атакой, в небе стоял гвалт и люди работали не оглядываясь за спины. А зря….Развязка наступила быстро.

Фаза не знал, на что в ближнем бою способен пулеметчик и, заметив, что кот засматривается на его затылок, запретил Трофиму атаковать. Им удалось приблизиться вплотную и он аккуратно закинул в пулеметное гнездо гранату. Бросил довольно слабую РДГ-5, но стрелку хватило. Тот страшно закричал не столько от осколков, сколько от неожиданности и Фаза спокойно застрелил его почти в упор. Картограф на изменение обстановки среагировал мгновенно и попытался съехать на землю по веревке, но любая техника не любит судорожных телодвижений и спусковое устройство закусило. Привязанный боец задергался и повис на месте, панику усилил массированный налет птиц, и успевший подбежать Фаза с трех выстрелов закрыл вопрос. И закон подлости! Одна из пуль попала, разумеется – в радиостанцию, которую он уже считал своей.

*****

Итак, врагов осталось трое и то, что их уже не пятеро, получиться хранить в секрете не дольше первого сеанса связи. А когда у них следующий сеанс? Да кто знает, может сейчас, а может через пять минут. Фаза понимал, что та троица гораздо опаснее двоих картографов и номер с воронами больше не пройдет. Сенс его легко срисует на расстоянии превышающем дистанцию прямого выстрела, остальные успеют подготовиться и надо придумывать другой план, пооригинальней. И ни в коем случае не выпускать из рук инициативу. Ему все время следовало атаковать.

*****

Мангуст был реалистом. Когда отправленные в район озера бойцы вторично пропустили сеанс связи – он понял, что скорей всего их маленький отряд убавился еще на две единицы. Жизнь приучила относиться к потерям философски, но их осталось не так много, и жалко было потерять Коперника. Коперник считался грамотным картографом и как артиллерийский корректировщик дело свое знал. Ох, недооценили зоотехника, снова перехитрил подлец. Фазу они между собой звали зоотехником, высоко не ставили, и оказалось что напрасно. Прежде чем начинать зачистку территории от всего живого, Мангуст планировал с ним разобраться, но ребята увлеклись грабежом схронов с «хабаром», а он дал маху и сразу не пресек. Нехорошо все складывается и надо срочно исправлять ошибки.

– Слышь, Мангуст! Нам не упереть столько патронов – тут у него только двенадцатого калибра триста штук заныкано. А еще от СВД сотня и для Калаша 5,45 не тронутых два цинка. Может быть в костер их бросим?

– Я те брошу! Ты, Хомут совсем рехнулся. Вот скажи мне – кто в улье боеприпасами разбрасывается? А вертолеты, между прочем не летают через Карусель – сюда каждую мелочь люди на горбу тащили. И патроны пригодятся. Не забывай, что как закончим с зоотехником сразу за зверье возьмемся. Нам задача четкая поставлена. Чтоб ничего по лесу не летало и не бегало.

Длинный и худой как жердь Хомут бесил феноменальной тупостью, но обладал полезнейшим умением «выносливость». Он, например, мог целый день идти, не уставая, и идти не просто так, а с грузом за плечами килограмм так в двести. Еще Хомут неплохо обращался с пулеметом и никогда, на памяти Мангуста – не мылся и не умывался. Вот с такими, разносторонне одаренными бойцами приходилось решать трудные задачи.

– Ффуу-фух! – С центра огромного, догорающего на месте аккуратненькой избушки Фазы костровища, взметнулся двухметровый фонтан искр, от которого с хохотом отскочил кучерявый, похожий на былинного русского богатыря детинушка. Молодец счастливо улыбался, потирая широкие ладони, каждая размером с малую саперную лопатку.

– Данииила, дурень! Ты нафига ящик ВОГов в костер бросил? – Плотный, невысокий ростом Мангуст, обхватил коротко стриженную голову, демонстрируя полное отчаяние.

– Ты, командир, чего – зачем нам ВОГи? Все равно подствольников нет ни у кого. – Конопатая рожа бойца удивленно вытянулась, а толстые ручищи с закатанными рукавами разошлись по сторонам в недоуменном жесте.

– Дать бы по горбу тебе вот этим ящиком два раза… – С тихой яростью прошипел Мангуст, но вслух выкрикнул совсем другое: – Бежим, придурки, чего рты раскрыли? Сейчас взорвуться ваши ВОГи сраные…..

ВОГи взорвались. Но тройка карателей взрыв почти не слышала – так их далеко увел Мангуст. Бежали быстро, налегке, сгрузив все лишнее на безответного в таких вопросах Хомута. Новый лагерь спрятали в сыром, кишащем ящерицами овраге и ночлег оборудовали скрытно, по всем правилам и без костра. Мангуст, перед отбоем – внимательно просканировал окрестности и объявил, что рано утром они выходят на поиски Хранителя. И, вообще – он много чего поведал на ночь подчиненным в непечатных выражениях. Те прониклись, осознали и засыпали молча, без обычных шуточек и анекдотов.

*****

Два дня. Вернее двое суток почти без отдыха они гоняли зоотехника. На третий день, едва стоящий на ногах Мангуст, наконец – засомневался, что они именно охотники, а не дичь, которую терпеливо водят по лесному стабу. Водят не позволяя отдыхать и грамотно выматывая силы. Контакт то появлялся на переферии восприятия, то медленно отходил и пропадал. Над ними постоянно каркали вороны, и две из них Хомут подбил из пулемета. В затяжной гонке на выносливость Мангуст надеялся, что его компания может спать по очереди, а Фазу сменить некому и можно попробовать его загнать физически. Он, как сенс – способен засекать Хранителя на приличном расстоянии и они смогут его сначала вымотать, потом загнать и, наконец – прикончить.

Но ничего не вышло. Вымотали, наоборот – их команду и главная проблема, как не прискорбно – в нем, в Мангусте. Два кретина – Данила и Хомут, в силу своих умственных способностей не испытывали никакого дискомфорта и готовы были дрыхнуть под круглосуточное карканье ворон, гнусный крик сорок и вопли не понятно каких птиц. Их даже не смущало летящее на головы дерьмо. А вот сам Мангуст…. Он затыкал уши ватой, но только пытался сомкнуть веки, как чуткий мозг сенса фиксировал враждебный физический объект, быстро подходящий на дистанцию в сто метров. Ну какой тут сон? Они находились под постоянным наблюдением и скрыться от внимания лесных зверьков и птичек невозможно. Только Мангуст преклонял голову, как сразу приближался Фаза, который, в свою очередь – спокойно дрых в то время, когда они находились на ногах и непонятно что искали.

*****

Плохое утро. Серое со стеной мелкого дождя и выматывающем душу карканьем ворон. Нормальное человеческое начало дня, это когда люди выспались, курят, завтракают и разогревают кофе с целью проснуться окончательно. У Мангуста отдыха не было вообще, и не смотря на головную боль, нарушенную координацию и звенящий гул в ушах, он не сомкнул глаза вот уже третьи сутки. Всю ночь орали птицы, в кустах громко шебуршало и мозг сенса фиксировал физические теплокровные объекты размером от человека до собаки. Этим утром, Мангуст ясно понял, что спать ему не дадут не днем ни ночью и единственный для них способ выжить – это как можно быстрее покончить с зоотехником.

Личный состав привычно начудил. Вот каким надо быть конченным кретином, чтоб все продукты вечером вытащить из рюкзаков и уложить в одну большую кучу? Данила с Хомутом в очередной раз доказали, что они как раз такие. Конченные. Ночью, воспаленный мозг Мангуста без остатка заполнил зоотехник, который подошел так близко, что Хомут схватился за пулемет, и в это время…. В это время, под воронье карканье, на продуктовой куче бесшумно безобразничал барсук. Подлое животное тщательно прокусило все до одной банки, опустошило на продукты свою знаменитую вонючую струю и погибло при отходе, обнаруженное, наконец – Мангустом и изрешеченное пулями Данилы. Поспать не получилось никому и тревожную плохую ночь сменило голодное и злое утро.

*****

– Ну, нихрена себе ночка получилась! Слышь, Мангуст – мы понимаем, что накосячили с той кучей, но жрать охота! Ты знаешь, я могу тащить много, но отходняки потом конкретные и голод дикий. Смотри, если не пожру, то к обеду не я понесу рюкзак, а вы меня вместе с ним поволочете. Мангуст, давай поищем жрачки? Я знаю – ее зоотехник ныкает по разным схронам.

– Заткнись, Хомут, достал уже. – Выдавил Мангуст сквозь зубы, отчаянно борясь с головокружением.

– А че, Хомут верно говорит – жрать уже сейчас охота, а на одном живчике мы долго не протянем. Да и кофе не мешает захлестнуть, я не могу утром без кофе. – Поддержал товарища идущий замыкающим Данила.

– Хрен с вами, будет вам жрачка, кофе и может даже спек. Сейчас в одно место прогуляемся, тут не далеко.

Данила дело говорил и Мангуст чувствовал, что если он как угодно не взбодрит свой организм, то потеряет сознание, или вообще сойдет с ума. Линия горизонта перед глазами уже колебалась и колебалась ощутимо.

А нычка, где точно есть все необходимое совсем рядом, они проходили мимо вчера утром, но он не подал вида. На глубине полметра, под камнями, упакованные в пластик – лежали сухпаи и что-то взрывчатое. Возможно гранаты или мины. И еще…. Там имелся спек и спек Мангуст определял лучше чем продукты. Эх, как он сейчас нужен! С собой имелась большая, хорошая аптечка, но она осталась в Карусели вместе с трупом Чики – штатного знахаря отряда. Не смог Чика пройти через элиту. Принять бы дозу, прочистить голову и решить, что делать дальше. Эх мечты, мечты… Данила с Хомутом пусть жрут тушенку и перебьются растворимым кофе в пакетиках солдатских сухпаев, и он махнул рукой, указывая направление движения.

Вот она, закладка. Под Карканье ворон Данила убирает один, камень, другой…. И долбануло так, что порванное тело богатыря взлетело в воздух. Хомута, как тряпку – покатило по камням, а у стоявшего в отдалении Мангуста из перепонок пошла кровь и он потерял сознание. На этом почти все закончилось. Иссеченный осколками, но не убиваемый Хомут с земли поднялся, встал на колени и даже зашарил глазами по сторонам, выискивая свой пулемет, как на него сверху спрыгнул огромный серый кот и аккуратно прокусил затылок. А Мангуст так и не очнулся. Измученный бессонницей и стрессом организм не выдержал и отключился. Подоспевшему с винтовкой наперевес Фазе осталось позаботился, чтоб сенс не просыпался никогда.

Осмотревшись, он сильно удивился, что двое из троих карателей сумели выжить после взрыва. Как только Фаза понял, что на него пошла охота, то заложил сюда две мины, усилил двумя гранатами – «лимонками» и для пущего «эффекту» примотал к мине скотчем две шоковых «Зари». Приманкой, дабы сенс точно не прошел мимо, служила изрядная доза отличного лайт – спека, мимо которого не пройдет ни один здравомыслящий иммунный. Взрывчатка активировалась сдвиганием в сторону одного из двух верхних камней, освобождался рычаг «лимонки», что желающий испить кофе Данила и проделал….

Моросящий дождь закончился и вымотанный, лишившийся жилья Хранитель уснул прямо на земле, подстелив туристический коврик и положив голову, вместо подушки – на разгрузку. С одного бока его грел кот, с другого пристроилась Маруська, а на деревьях рассаживались, по боевым постам – вороны. Злое утро, наконец – закончилось.

 

Глава 5. Договор с дьяволом

Сеанс радиосвязи.

– Ремтехника вызывает Крепость, Ремтехника вызывает Крепость…..

– Привет, Ремтехника. Здорово Викинг!

– О, Гуля, сколько зим! А как мне вашего Головача услышать, не подскажешь?

– Да занят Головач, на совещании. А что хотел– то, Викинг? Меч Одина? Хе-хе…

– Да нет, меч нам не нужен, мы ребята мирные. Нам, Гуля, станки нужны. Любые станки по металлообработке и желательно весом не более двух тонн. Тут слух прошел, что ваш Якудза терминалы в Выборге дербанит?

– Ах, вот ты о чем…. Не все так просто, Викинг с терминалами. Там такая задница…. Ты лучше заезжай в гости. Разговор не телефонный.

– Уууу! – Солидно пробасил Камаз ярко – оранжевого цвета.

– Пиииии….. – Обвешенного шипастой листовой броней лидера колонны поддержал раскрашенный БМВ – «Тайфун» с самодельной пулеметной башенкой. Его гудок неприятно резанул по барабанным перепонкам и без того злых рейдеров, плотно обступивших красную от жары бочку с горящим внутри мусором. Толпа раздраженно зашипела, совещаясь и выдавила из своей массы худого флегматичного парнишу в цветной бандане и тактических перчатках. Парниша подошел к похожему на железный сейф УАЗику, грязный палец нашарил в кабине нужный тумблер и взревело так, что опозоренные КАМАЗ с Тайфуном замолчали. На дорогу выскочил и заметался заполошный кот, а рейдеры у бочки весело заржали, довольные достигнутым эффектом.

Гудок от паровоза штука громкая, способная смутить самых сильных зараженных, что для караванщиков немаловажно. Ревун приостанавливает атаку тварей и дарит паузу длиною в несколько секунд, позволяя завести двигатель машины или развернуть в нужную сторону башню с пулеметом. Сейчас, однако – никто атак не отражал и паузы не требовались. Караван Якудзы замер на выезде из поселения и замерзшие на холодном ветру рейдеры уже не знали, как еще напомнить руководству о своем существовании. Вместо выезда в сторону Выборского кластера, им, неожиданно – приказали заглушить моторы и непонятно чего ждать. Начальство ничего не объясняя, и раздраженно хлопнув дверцами, вернулось в Крепость совещаться, оставив простых рейдеров убивать время возле железных бочек с горящими кострами. Совещание продолжалось уже пятый час….

Караван по рации остановил Браслет. В свое время главный безопасник Крепости служил в полиции, носил погоны подполковника, а при попадании в Улей немедленно надел браслеты на трех не самых хилых сталкеров. Он их арестовал за незаконное ношение оружия и получил взамен соответствующее прозвище. Весил Браслет под сотню килограммов при росте метр восемьдесят, улыбался редко, а взгляд маленьких колючих глазок мог, при большом его желании – расслабить мочевой пузырь задержанного.

Качества для его должности полезные, но не основные. Уголовный розыск громилы без мозгов не возглавляют, сталкеров одними кулаками в рамках не удержишь и с интеллектом у безопасника обстояло все в порядке. Еще до залета в улей Браслет решал в уме сложные задачи на логику и сообразительность, а в новом мире получил такое нужное умение как «память». Сейчас огромный, похожий на медведя – гризли дядька сидел во главе длинного стола и вытряхивал в пластмассовую урну очередную пепельницу.

– Тебе гудят, Якудза, слышишь? – Головач, главный снабженец поселения выразительно посмотрел в сторону окна, где двойное остекленение пластиковых окон не смогло заглушить звуки паровозного гудка. – Смотри, время обеда приближается. Забухают в знак протеста твои гаврики, и накрылся выезд на сегодня. Езжай давай, не первый раз уполовиненным составом. В случае чего, будет бронегруппа в помощь. Обещаю. Скажи ему, Браслет.

Безопасник не поддержал снабженца. Человек – глыба в торце стола потупил голову и молча закурил очередную сигарету. А вот невысокий, с раскосыми глазами на смуглом монголоидном лице Якудза не молчал:

– Бронегруппа? Ты, Головач сейчас сказал о бронегруппе? А ничего, что им придется добираться больше суток? Знаете, что господа….. Я сейчас пойду и приму на грудь вместе с ребятами, что еще остались. Отменять выезд не имею права, и мы выйдем. Вот только знайте, что охраны меньше половины штата и обратно вернется половина каравана. А всего скорее, так вообще не больше трети.

Якудза решительно поднялся и вместе с ним встали двое не разлучных его замов. Грек и Колбаса. Каждый вдвое превосходил шефа габаритами и каждый ради него готов был не задумываясь выступить против рубера с ножом. Троица направилась в сторону дверей, всем своим видом демонстрируя, что разговор закончен, но не тут-то было. Сочно лязгнул электрический замок, наглухо перекрывая выход. Браслет снял палец с кнопки под столешницей и его глаза налились кровью.

– Якудза, а ну сел, нахер – на место! – Громовой возглас безопасника ударился о бетонный потолок и обрушился сверху на головы мятежной троице. Безопасник – должность выборная и потому плевать хотел Браслет на все условности и субординацию. Снабженец свое получил тоже:

– А ты, Головач, прекращай людям ездить по ушам. Если отправляешь караван без всякого прикрытия, то имей мужество так и сказать в глаза ребятам. А еще лучше – езжай с ними.

– И поеду! – Грохнула роняемая на пол табуретка – Думаешь, я испугался? Да вы хоть представляете, сколько в сутки съедает наша Крепость? Тонну! Да, Якудза, твоего красного Камаза из колонны хватает на неделю, максимум. И то, при условии, что он загружен тем, чем надо. Товар, что вы с Выборского терминала привезете, весь заранее расписан по контрактам и расписан, заметь – в обмен, как раз на мясо.

Браслет сказал намеренно обидно. Давно следовало сбить спесь с зарвавшегося, как ему казалось начальника снабжения и ядовитая шпиля достигла своей цели. Однако, палку перегибать не стоило. Головач вполне мог принять вызов близко к сердцу, психануть и действительно поехать вместе с рейдерами.

– Расслабься Головач, остынь. Никто и никуда тебя не посылает. Если людей совсем хватать не будет, то я сам сяду за пулемет, а ты останешься мутить свою торговлю. Вот только пока ты заключал договора, в Выборге поменялось многое. И теперь его терминалы для нас опасней Питера.

– Выборг всегда считался кластером средним и спокойным. Грузиться два раза год, если ничего не путаю…

Якудза не смеялся, он только сощурил свои и без того узкие глаза, а вот его два зама отреагировали хохотом. Отстал Головач от жизни со своей торговлей, ох отстал…..

Да, было время – выборгские терминалы загружались редко, создавая вокруг себя движняк примерно на неделю, и сильно развитые твари паслись в других местах. Монстры начиная с руберов, предпочитали кластеры с быстрыми перезагрузками, а с лотерейщиками и топтунами вполне справлялась охрана каравана. Рейдеры заезжали в Выборг редко, но результативно и машины отходили перегруженные бытовой техникой, одеждой и продуктами в красивых упаковках. Золотые были времена и сталки за бутылкой виски вспоминали, как двух тяжелых пулеметов вполне хватало для защиты каравана из десяти – двенадцати машин. Да, было времечко….

– Ты, Головач – ничего не путаешь. Ты просто давно не интересовался Выборгом, а там произошло много интересного. Был период, он вообще грузился шесть раз в сутки, представляешь?

Слова Браслета поразили даже оторванного от реальности снабженца.

– Ох, ничего себе…. Да шесть раз в сутки, это преисподняя, кошмар и куча тварей! Все, мужики – прошу прощения и беру все свои слова обратно. Не знал ничего, честно. Простите бедного снабженца и просветите, что там сейчас творится? Если ничего не путаю, в Выборг совсем недавно ездили. У меня водки «Финляндия» еще триста ящиков не продано и колбасы два рефрижератора…

– Ездили, не путаешь. – Мрачно буркнул подполковник. Он, в отличии от беспечного снабженца точно знал во сколько жизней обошлась им та самая водочка с колбаской. Настоящий финский сервелат, полусухая, глаза б ее не видели. Настроение Браслета окончательно испортилось, но как решить вопрос без стоящего на голову выше в иерархии Головача он не представлял.

– Сначала кластер перекидывался через два часа, потом раз в сутки и, наконец – новый цикл установился окончательно. Двадцать один день. Представляешь, какие горы там всего полезного и ассортимент?

Ну еще бы! Еще бы начальник снабжения не понимал, какие возможности предоставляет новый режим загрузки терминалов. Однако! При хорошо налаженной работе караванов на другие кластеры можно вообще не отвлекаться. Мозг Головача от потока цифр немедленно вскипел, ладони от возбуждения вспотели, но невозмутимый как изваяние Якудза заговорил и воспаривший в облака снабженец жестко ударился о землю.

– Два раза. В быстрые Выборские терминалы мы ездили дважды. Первая ходка нам стоила двенадцать человек, во второй раз твари устроили засаду и убили двадцать шесть бойцов, при этом раскурочив половину каравана. Сейчас снова надо ехать, а у меня всего пятнадцать ребят в сопровождении.

Поймав обалдевший взгляд Головача, Якудза улыбнулся первый раз за вечер и добил снабженца окончательно:

– Да, да – я пообещал двойные премиальные и зачет старых долгов, но смог уговорить всего пятнадцать человек. Учитывая, что нужно сорок минимум, мы можем перед поездкой смело выпить. Или принять чего другого, позабористей….

– Так может бронегруппу вам сразу выделить в охрану? – Головач осекся, споткнувшись о насмешливые взгляды собеседников. Придумать послать в сопровождение колонны единственный резерв большого, имеющего форпосты поселения, мог только измученный расчетами и бухгалтерскими файлами снабженец. И снабженец понял. До него дошло, что вкусные терминалы Выборской таможни им не по зубам. Головач тряхнул крупной, не пропорциональной телу головой и поставил точку в разговоре. Когда надо, этот компанейский и не требующий от подчиненных субординации снабженец умел быть жестким и решительным:

– Якудза, отменяй выход. Два дня бери на отдых и прокладку нового, не такого опасного маршрута. В другие кластеры, надеюсь наберешь охранников? Ну вот и ладушки. А Выборг подождет, пока решим вопрос с сопровождением. На этом все и предлагаю разойтись.

– Да нет, не все! – Лежала камнем на сердце у Браслета информация, серьезное предложение по охране караванов, которое он, к его сожалению не имел права утаивать. С виду все выглядело честно и пристойно, но интуиция и многолетний оперативный опыт буквально вопили об опасности. По уму, так обратившуюся к нему шайку стоило немедленно взять в разработку, а не выслушивать от всякой криминальной сволочи коммерческие предложения. Браслет привычно проклял про себя свою собачью должность и жестом попросил внимания у присутствующих, которые спешили разбежаться по своим делам:

– Ко мне неделю назад от Пупса люди обратились….

– От Пупса, это….

– Да, тот самый, морда беспредельная с Венеции. Больше никаких Пупсов лично я не знаю.

– И что он предлагает? – Глаза Якудзы превратились в совсем узенькие щелочки. Их поселение враждовало с бандой Пупса с момента, как тот окончательно подмял Венецию. Хороший мирный стаб, считавшийся по праву выдвинутым форпостом Крепости. И вот неожиданные переговоры и предложения….

– Пупс предлагает терминалы окучивать совместно и берет вопросы безопасности на свою банду. Если не врет, то можем вообще ездить без охраны. Исключительно одни водители и грузчики.

– Ну ничего себе! – Молчавший Головач присвистнул – И что взамен?

– Взамен четверть хабара, возможность торговать им через наши сети и признать Венецию за Пупсом. Если интересно мое мнение, как начальника по безопасности, то я категорически против любых контактов с этим типом.

Зависла пауза, все ошарашено молчали. Наконец заговорил один из замов караванщика. Высокий русоволосый сталкер Колбаса:

– Браслет, а правду говорят, что Пупс с ручной пантерой ходит?

«Детский сад какой-то. Дети малые. Сейчас вынесут на голосование и примут. Сто процентов» – С тоской подумал подполковник. Сердце сжалось от предчувствия, но он привык скрывать эмоции:

– Правда. Пантера иммунная, с Питерского зоопарка, а у бандита умение редкое прокачано. «Любовь животных» называется…..

*****

Живописное, окруженное со всех сторон водой поселение Венеция, ценилось не за красоту ажурных мостиков через каналы, а за удобство обороны. Красоте, впрочем место есть всегда и арочная форма не только создавала сказочную атмосферу, но и пропускала под собой узкие как пироги лодки с ревущими моторами и пулеметом в приподнятом носу. Имелась в конструкции моста и крепкая решетка, отсекающая в случае необходимости изрядный сектор поселения, а при повороте потайного рычага в воду уезжала вся конструкция. Канал наглухо перекрывался, любое судоходство исключалось напрочь, как и переправа с берега на берег.

Поселок идеально подходил для обороны как от людей, так и от неисчислимой орды тварей, которых при миграциях не останавливали даже установленные на пятиметровых стенах пулеметы. Орда, как правило – сметала все, но монстры к водоемам относились брезгливо – настороженно и форсировать широкие каналы не спешили. Их лавина появлялась неожиданно и прокатывалась мимо, оставляя за собой Венецию как островок спокойствия в безбрежном море ужаса и смерти. Пользовалась ли она у сталков популярностью? Тут все неоднозначно. Поселение располагалось на отшибе, считалось тупиковым и караванные пути огибали его на приличном расстоянии. Безопасно, скучно и отдаленный форпост Крепости никогда не населяло больше тридцати отшельников с подругами, но это было раньше. Теперь тут царил Пупс, сумевший сколотить банду в полторы сотни человек, состав которой постоянно тасовался.

В Венеции поменялось многое. Появились два плавучих ресторана, где вечерами зависала вся свободная от службы шобла, публичный дом и оружейный рынок с неплохим выбором оружия. Новичок, после подписания контракта, мог рассчитывать на живчик, помощь знахарей в больничке и самое главное ему прощались все грехи, совершенные до появления у Пупса. Преступников бандитское поселение не выдавало, и со временем сформировалась устойчивая куча отщепенцев, за которой присматривал отряд головорезов под командованием Формата и Мажора. Говорят, что Пупс с ними начинал и сразу объяснил, как надо «правильно работать».

Его замы хорошие ребята, справедливые. За кражу, поножовщину, или другой проступок – нарушитель обычно отправлялся на охоту в качестве наживки, которую приковывали цепью в быстром кластере. Наживка обязана орать и шевелиться, привлекая сильных зараженных, в противном случае прикованному простреливали ноги. Вот так и не иначе. Индульгенцию Венеция давала за любые преступления, но всего однажды, при подписании контакта.

И что удивительно, свирепые порядки новичков вовсе не отпугивали. К Пупсу шли не только конченые негодяи, но и приличные ребята в надежде на хороший хабар после больших охот, о которых в Улье ходили фантастические слухи. Слухи Пупс распускал намеренно и с умыслом, бессовестно преувеличивая трофеи и всячески засекречивая огромные потери.

Вот и сейчас к сложенному из классических бетонных чушек блокпосту робко подходили двое потрепанных жизнью мужиков. Наверно тоже сказок понаслушались…..

– Стоп, куда ребята? Если на рынок, так лучше через второй блокпост идите. Отсюда не пройти, у нас мост через канал разобран. Баржу с металлопрокатом буксируют.

Народу на блокпосту толкалось человек, примерно – десять, причем тащили службу всего четверо. Служивые выделялись белыми повязками, вооружением и разгрузками, раздутыми от боезопаса. Морды трезвые, побритые, а остановивший двух невзрачных странников боец сложил небрежно руки на престижном автомате ВАЛ с британским коллиматором. Старший блокпоста смотрел на путников с любопытством и сочувствием. Уж очень те выглядели бледно на фоне его самого и бравых подчиненных. Сразу видно, потрепала мужичков дорога…. Тощие рюкзаки, уляпанный грязью камуфляж, на ногах стоптанная обувь. Из оружия обязательные клювы и помповые ружья, с надетыми от сырости презервативами на дуло. И дождь. На улице моросил вечный прибалтийский дождь, заставляя гостей поселка съеживаться и наклоняться, разворачиваясь к ветру прикрытыми рюкзаками спинами. Откликаясь на прямой вопрос начальника поста, один из подошедших распрямился и откинул на затылок капюшон, показав худое и небритое лицо:

– Да мы по приглашению. Говорят, тут есть для сварщиков шабашка?

Начальник охраны немедленно сделался серьезным. Дав знак гостям стоять на месте он извлек из нагрудного кармана рацию и несколько минут обменивался фразами с невидимым начальством. Между делом поинтересовался у сварных опытом работы, выяснил умеют ли они работать кислородным резаком и предложил пройти в вагончик, установленный на блок посту в качестве сторожки. Поставил на спиртовку чайник, подбросил в печку дров и велел ждать. Сейчас сюда возможно придет «сам». При слове «Сам» охранник сделал круглые глаза и многозначительно ткнул пальцем в потолок.

Ожидание продлилось долго. Сварщики успели выпить по две чашки чаю с кексами и с наслаждением курили, приоткрыв дверцу маленькой буржуйки, в которой весело потрескивали ровно напиленные чурочки. От их сырой одежды валил пар, печь топилась жарко и на зеленой ткани появились светлые сухие пятна. Жизнь вроде как налаживалась, гостеприимство охраны обнадеживало и на давно небритых лицах заскользили робкие улыбки. Радовались, впрочем, напарники недолго…..

Пудель, стоя на коленях, курил, пуская дым в распахнутую дверцу печки, как почувствовал, что поясницу неприятно протянуло холодом. Не желая больше мерзнуть, он раздраженно вздрогнул и обернулся, намереваясь закрыть открывшуюся от сквозняка входную дверь. Но дверь закрыть не получилось. Пудель замер, словно статуя, а из безвольно распахнутого рта выпала дымящаяся сигарета, и роняя искры успокоилась на бедрах, прожигая дырку в зеленой ткани брюк. Его друг и собутыльник Фока машинально крутанулся вслед за Пуделем, но в отличии от застывшего коллеги в оцепенение не впал, а среагировал истерично и активно. Он громко всхлипнул, шарахнулся к стене и прикрылся табуреткой, выставив перед собой ножки. Потом боковым зрением увидел стоявший у стенки помповик, схватил его и судорожно передернул деревянное цевье – затвор.

– Я те щас стрельну, падла! Быстро положил ствол на пол! А ты мудило рот захлопни и сигарету на коленях потуши. Хер с ним, что яица себе сожжешь, так ты мне еще и вагон спалишь. Формат! Возьми Крюгера на поводок, пока я тут переговорю. Не сварные, а одно несчастье. И те, что клетки сейчас варят, и эти, новые…. У них от дыма наверно мозги переклинивает……

И кто сказал, что толстяки добрые? Тот, что заполнял собой дверной проем – добротой вовсе не светился. Да, курносый, розовощекий, улыбка заразительная, но не добрый точно. И еще бы у Фоки с Пуделем башню не заклинило! Кроме толстяка по вагончику разгуливал самец огромной, килограмм под семьдесят пантеры. И ошейник, какой на нем ошейник! Произведение искусства из разных сортов кожи с позолоченными бляшками. На зов толстяка заглянул крепкий бородатый парень, пристегнул пантеру Крюгера на цепь и они вышли, плотно прикрыв за собой двери. В вагончике сразу стало просторно и свободно.

Недружелюбный толстячок представился как Пупс, руки не подал и окончательно оробевшие сварные назвались Пуделем и Фокой. В Венецию они пришли на заработки и работодатель сначала молча их буровил взглядом, потом обрадовал неделей испытательного срока, что означало шесть дней работы за живчик и кормежку. Уважающий себя сварной в таких случаях или уходит, громко хлопнув дверью, или выясняет отношения, щедро сдабривая речь сочными эпитетами. Но не их сегодня день, не Фоки с Пуделем. Сварщики, кивнув понуро головами, отправились устраиваться на ночлег и получать рабочую одежду. Утро вечера, как говориться – мудренее и производство само все расставит по местам.

*****

К работе приступили утром, сразу после завтрака и уже через пару дней толстяк пересмотрел свой взгляд на новичков. Трусливый Пудель оказался работящим, и мог пахать часов по десять, не ослабляя темпа. Фока уступал товарищу в работоспособности, но имел хорошее техническое образование, помноженное на опыт производственника. Он сыпал полезными советами, рисовал мелом чертежи и довольно быстро все сварные, что работали на клетках и собирали большой вольер на берегу канала, оказались у смышленой парочки в подсобниках.

Да, для защиты выборского терминала ему требовался свой питомник для собак, а еще лучше – личный зоопарк. В нем планировалось содержать и разводить любых животных, не превышающих весом пятнадцать килограммов, что гарантированно защищало их от заражения. На охоте парочку трясущихся от страха собачонок предполагалось засовывать в небольшую клетку и клетки разбрасывались в подходящем для засады месте. Например, в терминалах Выборга сразу после их перезагрузки. Недавно заключенный с торгашами Крепости контракт, выводил Пупса на официальный уровень и предоставлял ему шанс легализоваться. Он мог, наконец, стать равным среди сильных и упускать свой шанс не собирался.

В хлопотах и суете пролетел месяц. Умный Фока предложил поменять форму клеток с квадратной на шарообразную, и получилось просто потрясающе. Придирчивый к мелочам Пупс пришел в восторг от результатов, а его соратники, так вообще ржали в полный голос. Там было от чего развеселиться….

Собачонку, запертую в прямоугольной или квадратной клетке, твари воспринимали исключительно как пищу и долго животные не жили, как не защищай их толстыми решетками или торчащими острыми шипами. Другое дело, если клетка круглая. От ударов лап и челюстей она каталась словно мячик, запертая внутри собачка от ужаса визжала и начинался адский футбол монстров! Да, хорошо развитые твари обладали, не только определенным интеллектом, но и своеобразным чувством юмора. Топтуны, руберы и лотерейщики не прекращали свой фантастический футбол, даже когда бедная собачка умирала от ужаса и диких сотрясений. Оптимально, кстати, оказалось размещать в клетке не одно, а сразу нескольких животных. Опытным путем удалось выяснить, что компания из двух – трех шавок живет дольше одиночной особи, и Пупс сделал нужную зарубочку на память.

Собаки. Как оказалось для привлечения и удержания в одной точке кучи тварей – оптимальная наживка. Наживка шумная, визгливая, от страха вкусно пахнущая и неприхотливая в содержании и разведении. Хотя зачем лишние заботы? Совсем рядом с границей Питерского кластера исправно загружается собачий приют «Четыре лапы» и если все делать быстро, то можно за полчаса в УАЗ-буханку забросить несколько десятков шавок. Ну да – рискованно, опасно, на собачий лай сбегается вся погань, но для подобных операций существуют штрафники. А что? Нечего косячить и Пупс не добрый батюшка при деревенском храме. Грехи не отпускает, а заставляет отрабатывать. Поездка за собачками, кстати – не самый худший вариант закрыть вопросы и исправить репутацию.

Вот только слишком все непредсказуемо. Понятно, что охотников вполне могут сожрать, но и это не самое плохое. Тревожно то, что источник явно иссякает, в приюте все больше пустых клеток, дворняги страдают от бескормицы и еще куча признаков, что лавочка безобразно финансируется и вот – вот загнется. Понятно, что каждый раз в улей грузиться новая сота мультиверсума, но когда питомник окончательно закроется, то он закроется везде. И какой из всего следует вывод? Если охраной караванов заниматься системно и серьезно, то собачки должны поступать бесперебойно и необходимо разведение. Со щенками возиться не хотелось, но деваться некуда и Фока уже завтра обещал сдать три первых блока нового питомника. Если все пройдет нормально, то можно набирать кинологов.

 

Глава 6. Третье покушение

Сеанс радиосвязи.

– Объявление! Всем, кто нас слышит, говорит поселение Венеция! Срочно купим до десяти тонн кругляка шестнадцать миллиметров. Можно квадрат или арматуру. Цены высокие, возможна доставка по воде.

Завтра наступило завтра, и к обеду на бетонную набережную заявилась целая процессия. Мажор, Формат, Пупс с пантерой и несколько обязательных охранников. Причин переживать за свою задницу у толстяка имелось множество, в одиночку он не перемещался и сейчас его сопровождала целая процессия. Их сразу взял в оборот Фока и повел показывать питомник:

– Первый блок. Родилка. Вольеры по размерам больше и будки утепленные. Жить будут суки со щенками, возрастом до месяца. Затем разбиваем щенят на сук и кобелей и переводим во второй блок. Там вольеры больше и просторнее.

– Скажи мне, Фока…. А нафига ты собачник у самой воды выстроил? Неужели на берегу места не хватает?

– Так, это….. Собак много ожидается, они срать начнут и говно сгребать удобно в воду. Скидываем резиновыми швабрами, потом окатываем асфальт из шланга и нормально. Ну и дохлятину в канал, пусть течение уносит.

– Что за дохлятина, откуда? – Подозрительно поинтересовался Пупс. На месторасположение питомника и тем более какую-то дохлятину ему было плевать, но должность обязывала придраться хоть к чему-то.

– Так как откуда? Собачки будут дохнуть, как не ухаживай. Вон, кстати – пищеблок.

– Ох ничего себе, да тут баки с нержавейки! Что с клетками, я двести шариков заказывал, ты не забыл? И почему собачник не делаете дальше, что еще за выходные?

Пупс сегодня вредный, и не возразишь, чревато. Надулся словно шарик и гоняет понты перед братвой. Хорошо еще что окружение умнее и все понимает. Мажор с Форматом сочувствуют и улыбаются, намекая, что заскоки шефа не следует воспринимать так близко к сердцу. Легко сказать…. Главный опасен, словно змея гремучая. У Фоки тряслись поджилки, когда они встречались взглядом и умудренный жизнью производственник почувствовал, что его могут убить в любой момент. Вот просто так одним простым телодвижением. И не помогут никакие заслуги с трудовыми подвигами. Еще пантера эта….. Иссиня – черный Крюгер уже успел напугать Пуделя до полуобморока и не спеша разгуливает, обнюхивая клетки. Настроение у Фоки без всяких видимых причин упало ниже плинтуса.

– Круглых клеток сорок с лишним штук сварили. Их делать дольше чем квадратные. Кругляк приходится гнуть на горячую. Но если еще парочку сварных найдешь, то темпы сборки можно увеличить. Питомник да, надо делать третий блок, но выходной сегодня вынужденный. У нас опять закончились кругляк и арматура, а баржа с материалом подошла два часа назад и ожидает выгрузки.

– Так какого ляда ждете и не выгружаете? – Пупс повел гневными очами, явно упиваясь своей строгостью. Фока нервно вздрогнул, сделал красноречивый жест рукой, приглашая всех следовать за ним, и пошел в сторону канала. Процессия послушно обогнула клетки и увидала пристань с наглухо зачаленной большой дюралькой. Корма лодки просела до воды под тяжестью проката, а нос со станковым пулеметом задрался как венецианская гондола. Рядом крутились Пудель с лодочником. Они уже сняли брезент с груза и налаживали примитивную кран-балку, установленную здесь как раз для таких целей. Для разгрузки.

Пудель. Фока поймал себя на мысли, что совсем мало знает своего напарника. Пришел в Ремтехнику, устроился к нему в бригаду. Ну, пару раз душевно выпили, и за разговором вышла тема, что за два месяца работы можно поднять черную жемчужину. В Венеции, ага – у Пупса…. Да с таким работодателем да самого конца не ясно. Рассчитается и вручит премию, или притопит работников в канале? А может собакам скормит, зачем пропадать мясу? Тем жратвы потребуется много….

Его напарник, кстати – сварщик так себе, посредственный. Но берет старанием и исполнительностью. По жизни трусоват, трусость компенсирует услужливостью и вечно лезет во все дырки. За излишнее усердие регулярно огребает, но нисколько не умнеет и снова нарывается. Вот спрашивается, какого ляда он сейчас чехол снимает с пулемета, что установлен на носу баржи? Его кто просит туда ползти, оно ему приспичило? Блин, Пудель! Пулемет!

Бывают моменты массового ступора, даже у самых опытных бойцов. Пупс, Формат с Мажором, Фока, два охранника – смотрели словно зачарованные, как забитый чмошный Пудель поднимает ствольную коробку ПКТ, вставляет туда ленту и дергает затвор, устанавливая его на боевой взвод. Громкое металлическое лязганье заставило вздрогнуть всю компанию, но не убрало с лиц идиотических улыбок. Все как зачарованные смотрели в дуло пулемета, словно оттуда под звуки музыки выпорхнет красивая маленькая птичка.

Нет, птичка не вылетела. Плотная, на двадцать пять патронов очередь, перекрестила всю компанию с ног до головы, с левого конца на правый. Стоящему на левом краю Фоке пуля перебила голень, а у замершего на другом конце Мажора отлетела половина черепа.

Первой пришла в себя пантера. Впрочем Крюгер из себя и не выходил, он просто среагировал на стрельбу так, как должен реагировать телохранитель. Кошка мяукнула и прыгнула, но для атаки угол оказался слишком узким. Пудель, не ослабляя давления на спусковой крючок, приподнял ствол и на бетон причала рухнул бесформенный дергающийся ком.

Для киллера за пулеметом события развивались вполне благоприятно. Осталось пройтись добивающей очередью по орущей куче и быстро сматываться, но, как оказалось – не судьба. В перегретом длинной очередью ПКТ один патрон перекосило. Он судорожно вцепился в затвор и ствольную коробку, что заняло целых две секунды и тренированное зрение четко засекло летящий в его сторону предмет. Мощный взрыв лимонки, кустарно усиленной пластидом, выдрал станковый пулемет вместе с куском мягкого дюраля и застал Пуделя в воде, а вернее под ее поверхностью.

Отход киллер планировал заранее и сейчас плыл, словно большая рыбина над самым дном, стараясь пройти на длинном вдохе максимально долго, не всплывая. Он сделал все что мог, и больше в кластере Венеция делать было нечего. Возвращаться Пудель намеревался длинным, окружным путем. Он ясно понимал, что если подставит своего клиента, то вместо гонорара получит клювом в темя и не помогут никакие боевые навыки.

*****

При достижении желанных рубежей в карьере, человек не только приобретает новые возможности, но и многое теряет. Пример тому публичность. Каждый день, с утра до вечера на руководителя смотрит много посторонних глаз, причем глаз не всегда дружеских и доброжелательных. Тут поневоле приходится держать себя в руках и фильтровать каждое сказанное слово. Любой мужик с нормальной психикой в таких условиях испытывает дискомфорт и интуитивно ищет темный угол, где можно уединиться и где его никто не побеспокоит. Примерно как амурский тигр прячется от публики в фанерный домик, установленный в темном углу клетки как раз для этих целей.

Приватные норы – кабинеты оборудуют по-разному. Одному руководителю хватает полной тишины и старого дивана, другой устраивает настоящее гнездо разврата, с сауной, и мебелью известных брендов. Но попадаются среди начальников и оригиналы, вроде потного мужика в компактных кожаных перчатках. Мужик, коротко и резко выдыхая, избивал мешок с песком, подвешенный в комнате отдыха, рядом с рабочим кабинетом. Комнате, оборудованной по его, весьма специфическому вкусу. Все аскетично, скромно и ничего лишнего.

Кроме боксерской груши в комнате отдыха имелся силовой спортивный комплекс и велотренажер. У противоположной стенки выстроились в линию простой железный умывальник, кабинка душа и туалетное очко в углу. Сервис вполне сопоставимый с сервисом в районной КПЗ или бюджетной ночлежке для бездомных. Комната шокировала скромной обстановкой, но мужик в перчатках занимал такую должность, что давно плевать хотел на все условности. Его боялись, перед ним заискивали опытные сталкеры, а коменданты поселений заманивали в гости в надежде завязать дружбу, что получалось крайне редко. Нет так просто найти общий язык с оригиналом, для которого спортзал с железным умывальником предпочтительней накрытого стола с хорошей, дружеской компанией.

Оригинал как раз заканчивал серию из двенадцати ударов, как над дверным проходом вспыхнула зеленая, выполняющая роль дверного звонка лампочка. Хозяин маленького зала замер, затем снял перчатки и с досадой закинул их далеко в угол. Лампа снова замигала, человек чертыхнулся и, направляясь к умывальнику крикнул на ходу:

– Дюпель, ты там светишь? Чего хотел? Сейчас открою, погоди….

– Я извиняюсь, шеф, но тут по Пупсу информация. А вы говорили, что если что по Пупсу – докладывать в любое время.

– Да все нормально, Дюпель, я сейчас.

Человек, которого назвали «шефом» вымылся по пояс и вытираясь большим махровым полотенцем, щелкнул засовом на металлических дверях. В спортзале сразу стало сумрачно и тесно. Вошедший Дюпель оказался детинушкой ростом около двух метров и детинушкой обвешанным оружием. Автомат, бронежилет с разгрузкой, с пластиковой кобуры торчит узнаваемая рукоять Стечкина. На голени боевой нож. Вооружение «полный фарш» и к поясу приторочена кевларовая каска. Человек с полотенцем широко заулыбался и щелкнул предохранительной скобой на автомате гостя, загоняя ее с крайнего верхнего положения на низ:

– Здорово, секретут! Куда собрался в боевом прикиде? Или вернулся?

Дюпель вернул скобу на место и раздосадовано сморщился. Он не переваривал кликуху «секретут». Она у него вызывала неприятные ассоциации, и кроме шутника – начальника его так не называл никто. Не называли, предвидя возможную реакцию. Совсем другое дело шеф. Он Дюпеля поднял со сталкеров, сделал особо доверенным лицом и наградил прозвищем, к которому суровый воин никак не мог привыкнуть.

– Вернулся. Только что. Ходил на встречу с Пуделем…..

– Ага, Пудель в порядке значит…. И где встречались? – Полуголый дядька хищно улыбался и не понятно, обрадовала его новость о живом Пуделе или наоборот – расстроила.

– Он прячется в подвалах старой автобазы, там и разговаривали. И это….. Пудель расчет просит. Полностью. Вопрос не закрыл, а просит. Послать его, или, может быть ….. того?

– Я не понял, Пупс что, снова выжил? – От начальственного рыка Дюпель невольно отшатнулся. Один раз он имел глупость выйти против шефа в спарринге и тогда жмущий от груди сто сорок секретут продул вчистую. Хорошо еще ума хватило не подниматься с пола после пропущенного мощного удара.

– Я разговаривал по рации с Венецией. У них сейчас все поселение гудит. Пудель там как палкой ткнул в гнездо осиное. Если совсем коротко, то Пупс с пантерой оба живы, в больничке и их сейчас два знахаря выхаживают. Там так получилось…. – Секретут Дюпель досадливо поморщился

– Что значит «получилось»? Третье по счету покушение и снова «получилось»?

Им упорно не везло на главаря бандитов, или он просто патологически везучий? Первый раз опытнейший снайпер с двухсот метров целил ему в голову и умудрился попасть в торчащую из рюкзака головку клюва. Пуля, калибром двенадцать миллиметров сшибла с ног, содрала кусок кожи с волосами и даже раскроила череп. Но ушла рикошетом вверх и не убила.

Второй раз бронированный УАЗик Пупса поджидал заложенный в одну из брошенных машин фугас направленного действия. Хороший фугас, мощный. Собранный из двух противотанковых мин ТМ-57 и усиленный металлическими шариками. От УАЗа остались обгорелые колеса и изогнутая рама, но цель снова ускользнула. Водила замыкающего колонну броневика выпил за баранкой, обругал Пупса по рации и тот остался вправлять наглецу мозги. Командирский УАЗик уехал без него….

– Да шеф. Так точно. Пудель очередь с ПКТ в них хорошо вогнал, а вот добить не вышло. Охрана успела среагировать и пришлось ему в канал нырять. Какие насчет него будут указания?

Начальство глубоко задумалось, туго натянув полотенце на плечах, подчиненный терпеливо ждал, отчаянно потея под бронежилетом.

– Ты с ним, надеюсь, в маске разговаривал?

– Ну да, конечно в маске. Оба раза. Он меня, по моему – вообще за мура принял.

– Значит так, Дюпель…. – Сикретут неплохо изучил своего шефа и по тону сказанного понял, что тот неудачу принял, пережил и сейчас последует раздача указаний:

– Пуделя рассчитай полностью, но разумеется – без премиальных. Спецы такого уровня как он встречаются не часто, и лично я в его работе косяков не вижу. Не повезло, бывает.

– Собирались на том причале бомбу заложить, а он за пулемет схватился…. – Обиженно перебил Дюпель, но получил в лоб скрученным в косичку полотенцем и заткнулся – Зато какой артист, учись! Попробуй еще приблизиться на выстрел к тому Пупсу, а Пудель смог.

– Так точно, они его там полным гавнюком считали. Я говорил по рации с охраной.

– Во! – Шеф назидательно покачал пальцем перед носом зама. – Никогда не разбрасывайся такими ребятами как он. Ты понял, Дюпель? А то всю жизнь проходишь в сикретутах…. А Пупс, собака – сейчас на дно заляжет и в нору зароется.

– Ага, и перед норой толпу охраны выставит! Командир, можно я пойду сброшу снаряжение?

– Иди, Дюпель, иди. Только не снаряжение снимать, а назад на автобазу, к Пуделю. Рассчитайся и пусть он с недельку поторчит еще в подвалах. А мы подумаем, что делать и как дальше жить…..

*****

Умудренный опытом и много повидавший командир Дюпеля ошибся. Пупс прятаться даже не планировал. Подмявший под себя Венецию главарь всегда мыслил нестандартно и достиг высот в преступном мире благодаря той самой нестандартности. Вот и сейчас он удивил соратников. Самое первое распоряжение бандитского начальника после выхода из комы касалось не охраны поселения и не преследования киллера. Пупса волновали работы на собачнике, и как тут обойтись без инженерных мозгов Фоки? Напарник Пуделя лежал этажом выше с гипсом на перебитой голени. Ему набили рожу, жестко «предъявили» за напарника, и отправили руководить вновь набранными сварщиками. И, разумеется – не забыли объяснить, что он теперь «попал по самое» и будет долго «искупать».

Очередь из пулемета убила наповал Мажора, тяжело ранилаФормата, и охраной теперь командовал Поручик. Да, тот самый расторопный малый, успевший зашвырнуть гранату в лодку киллера. Замешкайся тогда он на секунду и Пудель успевал исправить перекос патрона и возобновить стрельбу. Ленты в металлической коробке оставалось много.

В тот день не повезло киллеру и повезло охраннику. Телохранитель не растерялся и удачно брошенной лимонкой пробил себе дорогу вверх по карьерной лестнице на столько, насколько это вообще было возможно.

Самому Пупсу, пуля насквозь прошила бицепс, пробила два ребра, порвала легкое и вышла совсем рядом с позвоночником, оставив за собой зияющую рану. Ранение тяжелое, болезненное и обколотый препаратами бандитский генерал провел несколько дней в глубоком сне. Очнулся перебинтованный и в гипсе, но настолько переполненный свежими идеями, что подчиненные терялись, не зная какое из распоряжений выполнять в первую очередь. Это потом знахари растолковали, что взрыв энергии имеет медицинское обоснование, и вызван побочным действием приемки обезболивающих препаратов. В его случае использовались наркотические анальгетики с добавкой безумно дорогого и дефицитного лайт – спека.

Очнувшийся от наркоза Пупс понимал, что его энергия не бесконечна. Откат обязательно догонит, наступит слабость и он провалиться в глубокий сон. А раз так, то следует раздать как можно больше указаний и все его приказы крутились вокруг двух вопросов. Стройка, куда поволокли охающего Фоку и безопасность, за которую отвечал Поручик, который, кстати – оказался парнем с выдумкой. Теперь, с его подачи, Пупса охраняли не только ребята с ручными пулеметами, но и своеобразный сенс по кличке Ганс. Сей уникум за двадцать метров чувствовал взрывчатку. Причем без разницы порох тротил или пластид. Приблизиться к больничке с гранатой или огнестрелом стало нереально. Ганс работал не хуже специально обученного пса.

*****

– Мур-Мурр….. – Следующее пробуждение Пупса состоялось через трое суток и получилось необычным. Ему облизывали голову. Раненый открыл глаза, разодрал слипшиеся губы и почувствовал, как по лицу прошелся влажный и шершавый как наждачная бумага язык Крюгера. И мурлыканье! Пантера уркала так громко, что у него закладывало уши.

– Крюгер, выжил! Кыс-кыс-кыс…..

Его свободная от бинтов рука нащупала родную морду с маленькими ушками, погладить которую не получилось. Бинты. Голова пантеры оказалась перемотанной бинтами и на глазах Пупса, неожиданно – выступили слезы. Наверно еще одна побочная реакция после анальгетиков, хотя маловероятно. Любил он Крюгера. На людей плевать. Одни погибнут, улей других загрузит и какая разница? А вот пантера….. Другой пантеры у него уже не будет.

В тот далекий день произошло множество событий, и Пупс его запомнил. Их командир Аякс внезапно заболел, и кто бы мог подумать! Бутулизм. Такой опытный Аякс и бутулизм. Мажор, Формат и Пупс вышли на охоту грустные, оставляя вздрагивающего от рвоты командира на руках у знахаря. Все трое понимали, что конец. Аякс отбегался. Иммунные при отравлениях почти не выживают. Пряча в сторону глаза, Формат украдкой сунул знахарю пакетик неплохого спека и мотнул обреченно головой. Пусть командир лучше умрет от передоза, чем от диких болей в животе и печени. Знахарь понял и пообещал все сделать так как надо. Вот только им троим тут нечего торчать, и валите вы ребята на охоту. Дня так на четыре, а лучше на неделю. Все равно Аякс никого уже не узнает….

Как они в тот раз прошли до Питерского зоопарка? Непонятно. Ноги сами вынесли. Мажор с Форматом мало что соображали с горя, а Пупс помалкивал и семенил сзади, водя по сторонам стволом ручного пулемета. Зоопарк место хорошее, высоко у охотников котируется, и при наличии больших калибров, вполне реально привалить трофей. Зараженные сюда приходят за бегемотами или слонами, на иммунных смотрят как на досадную помеху и у охотников есть шанс выйти на ударную дистанцию. Вертолеты внешников тоже, кстати, часто помогают. В тот раз Пупс с товарищами подбили пару топтунов, лотерейщика, и о десятка бегунов. В районе зоопарка развитые зараженные предпочитали охотиться с сопровождением, и бегуны шли бонусом к более развитым собратьям. А, вообще так себе охота…. Как потом грустный итог подвел Формат: «Все мимо нас и мимо кассы». Главные события развивались вокруг вольеров с травоядными, куда с их снаряжением соваться нечего и думать.

А травоядные тогда орали. Запертые в вольерах зебры, буйволы, слоны от страха подняли ужасный крик и подтянулась голодная элита. Зрелище просто потрясающее. Пупс с соратниками наблюдали в оптику массовое жорево и драки за вкусную добычу. По тварям, традиционно с вертолетов отработали наемники и только улетели, как появился отряд тяжело вооруженных сталков с далекого кластера «Фактория». Все штатно, почти обычная охота в районе зоопарка. Почему «почти»? А твари в очередной раз доказали, что имеют интеллект и могут в защищенные шипами и щитками головы не только жрать. Они устроили засаду, в которую влетел отряд с Фактории и потери у ребят составили не меньше половины личного состава.

Пупс с товарищами не собирались выручать попавших в беду сталков и совесть их не мучила. С какой стати, и чем могут помочь три слабо вооруженных человека? Героизм в Улье всегда приравнивался к идиотизму и троица спокойно отходила в город. В охоте следовало сделать перерыв и перевести дух в тихом месте за железными дверями.

Он сам тогда не понял, что его заставило зайти в подъезд, подняться на второй этаж и выбрать нужную квартиру. В квартире пришлось высадить двери вместе с косяком и Пупс растерянно застыл посреди комнаты. Сзади его подпирали заинтригованные странным поведением товарища Мажор с Форматом. Это сейчас понятно, что его позвали, а тогда? Тогда он растерянно ходил по комнатам, пытаясь сообразить, зачем туда пришел. И снова зов. В его мозг словно ввинчивался маленький шуруп, и Пупсу захотелось на балкон.

Он взял пулемет наизготовку, осторожно отворил дверь стеклопакета и отшатнулся в ужасе. На балконе, вся в рвотных массах, лежала, слабо шевеля хвостом огромная пантера и подыхала от спорового голодания. Да, иммунными бывают не только люди, но и большие хищники. Пупс брезгливо сморщился, снял пулемет с предохранителя, но нажимать на спуск не торопился. Он что, сюда рвался и вышибал двери с целью добить кошку, которая сама успешно сдохнет? Нет, что-то здесь не то. Пупсу стало любопытно, он напоил пантеру живчиком и в его жизни появился Крюгер.

На балконе, убежавший с зоопарка зверь успел обжиться и устроил логово, куда запрыгивал по стволу большого тополя. На ветках болтались его охотничьи трофеи в виде большой дохлой собаки и двух слабых зараженных с прокушенными головами. Мажор не упустил возможности поумничать и объяснил, что леопарды всегда добычу поднимают на деревья, чем отличаются от всех кошачьих хищников. Судя по всему, Крюгер начал новый мир осваивать и у него неплохо получалось.

Вспоминая квартиру, балкон и не слишком удачную охоту, Пупс понял, что именно тогда Мажор с Форматом признали его лидерство. Они безропотно шли следом, прикрывали спину, и помогали катить детскую каляску с уложенной в нее пантерой. Мажор в дороге Пупсу растолковывал, что у того открылся дар, умение и надо срочно к знахарю. Знахарь вполне подойдет тот, который сейчас возиться с Аяксом.

Знахарь справился. Умирающую кошку он поставил на ноги, и поздравил Пупса с умением «любовь животных». Добавил, что дар требует внимания и его надо обязательно подкармливать горохом. В развитии ему поможет Крюгер, который теперь не отойдет от своего спасителя и в интересах Пупса хорошо кормить и оберегать пантеру. И, разумеется – делиться живчиком, который требуется всем без исключения. Как людям, так и иммунным хищникам.

Живца не жалко, был у них живец. Троица охотников им даже приторговывала. Проблем с живчиком и растворенным в слабом уксусе горохе нет у любых охотников, в противном случае они такими не являются. Пупс согласно мотал круглой головой, наблюдая, как знахарь собирает вещи и обирается уйти с Венеции. А что ему еще тут делать? Аякс благополучно умер и труп его сожгли Формат с Мажором. Крюгер уверенно стоит на четырех лапах и фыркает на посторонних, а прокачка дара Пупса теперь зависит только от самого Пупса. Осталось рассчитаться и знахарь протянул руку за своими честно заработанными горошинами и споранами, но не тут то было. Его не хотели отпускать. Толстяк показал черную жемчужину и пообещал, что скоро все поменяется в Венеции. Появится много высокооплачиваемой работы как раз по медицинской части. Знахарь, заинтригованный остался.

*****

Пупс не обманул и вскоре начались охоты. Охоты не такие, как с покойником Аяксом, а настоящие – масштабные. С соответствующим выхлопом и результатами. Нанятые им сталки в барах разных поселений весело сдвигали кружки за здоровье Пупса и его пантеры Крюгера. Размер добычи всегда преувеличивался, количество убитых тварей не поддавалось исчислению, и взахлеб превозносилась мудрость Пупса, использующего на охотах методы ранее невиданные. Он мог, например – собрать в удобном месте множество котов, собаки заводили тварей на заложенные мины, а Крюгер так вообще работал как приманка, взлетая на деревья и свободно бегая по вертикальным стенкам. Некоторые, особо пьяные божились, что видели, как пантера с Пупсом разговаривает.

С виду и со стороны его дела шли в гору, Венеция процветала, и лишь немногие догадывались, что не все так гладко. Бюджет трещал под прессом накладных расходов, охотиться приходилось больше и рискованней. Пупс с грустью понимал, что рано или поздно им не повезет. Нарвутся они с Крюгером на умного элитника в засаде и конец. Финиш. Не помогут мины направленного действия, мощные винтовки и пулеметы. Пусть даже зенитные. Все произойдет быстро, за секунды и скорей всего не больно.

Покойничек Аякс был умным, не лез на сильных тварей, но у Пупса нет другого выхода. Тем более, что охоты без его участия удачными редко получались и приносили, в основном – потери. И все равно был выход, свет в тоннеле слаб, но виден. С трудом удалось договориться на охрану караванов, а это стабильная оплата, доля в прибыли и такой желанный, официальный статус. И самое главное что охрана, вовсе не охота. Совсем другие принципы. Тварей не требуется заманивать или преследовать, да их вообще убивать не обязательно. Достаточно отвлечь на более вкусную приманку, с чем вполне справятся нанятые люди. Они с Крюгером могут находится дома, тем более эти покушения. Уже третье по счету и все говорит о том, что не последнее. Эх, ему бы только продержаться и зацепиться за официальный статус. Если все выйдет как он задумал, то поселки вроде Крепости сами попросят о сотрудничестве.

 

Глава 7. Усилитель

Сеанс радиосвязи.

– Хранителя вызывает Коалиция. Хранителя вызывает Коалиция. Фаза, что случилось? Почему молчишь, почему радиостанция другая?

– Меня зовут Ташкент. Хранителя нет сейчас на месте и я вместо него. Ты кто такой и что хотел от Фазы? Говори, я передам ему, когда придет. Или со мной может порешаем…..

– Слушай, ты, решальщик! Если в течении трех дней на связь не выйдет лично Фаза и не объяснит кто ты такой, то жди в гости штурмовую группу. Впрочем, я тебе за наглость в любом случае по башке настукаю, дай только добраться. Приятно было познакомиться и знай, что с тобой Гиря разговаривал.

Камни, камни, камни…. Камни на любой вкус и высотой не больше метра. По научному горизонтальная площадка называется обломочной мореной и ее язык уперся в стену улетающего в небо пика. В нормальных горах пики уходят в облака, но тут горы не нормальные. Облака клубились справа от морены и ниже метров так на пятьдесят. Густые хлопья влажного тумана без просветов закрывали дно бездонной пропасти, куда срывались маленькие и не совсем маленькие камушки. Каменная мелочь вниз летела постоянно, двадцать четыре часа в сутки, летела сама по себе и без посторонней помощи.

Совсем рядом проходила граница между двумя кластерами и Фаза успел изучить каждый ее метр. Справа, по уходящей полке, вместе с летящими камнями и туманом располагалась Карусель. А вот усыпанная обломками морена, по которой он шел, высоко подняв вверх руки относилась к его стабу.

Он мог собой гордиться. Выиграна сложная, изматывающая битва и вражеские трупы догорают в двух больших кострах. Вот только не похож Фаза сейчас на победителя. Победители по завоеванной территории ходят уверенно, а не с поднятыми над головой руками.

– Стой, где стоишь! Ни шагу дальше! – За камнями истерично всхлипнуло и лязгнуло затвором. За короткий разговор лязгнуло уже третий или четвертый раз, что как бы говорило о психическом состоянии стрелка.

– Да стою и видишь, руки поднял! Ташкент, да что с тобой такое? Совсем недавно по-нормальному общались. А ну опусти ствол в землю! Смотри, меня не будет и ты долго не протянешь.

Несмотря на явную неадекватность, действовал Ташкент продуманно и грамотно. Он прополз вперед метров на сто, устроил засаду на подходе и не ожидавший сюрпризов Фаза вляпался. Подвела эйфория от недавно одержанной победы и глупая уверенность в зависимости раненого от его персоны. Как следствие винтовка оказалась за спиной, на предохранителе и с не досланным патроном. Сайга рядом, только ствол развернуть в нужную сторону, но не катит гладкоствол против автомата и Ташкент не новобранец на учебных стрельбах. Но что с ним, черт возьми случилось? Какая муха укусила раненого?

– Фаза, не держи меня за идиота. Мангуста с пацанами ты перемолотил и сейчас пришел по мою душу. А я так просто завалить себя не дам, ты понял?

– Вот урод…. Водички ему, живчика… – В ответ протархтела в воздух очередь примерно из семи патронов и раздался очередной судорожный всхлип. Бедного Ташкента так разрывало от жалости к себе, что он смачно втянул сопли и сорвался на лающую скороговорку:

– Тебе от меня нужна была только информация! Лекарствами да, ты поделился, а заодно инфу с меня выкачал и больше я не нужен. Только фиг ты угадал, Фаза. Пусть я через неделю сдохну, но ты умрешь сейчас и первый.

Хорошо сказал! Весомо. Снова громко лязгнуло, и по камням забрякал выброшенный досылателем патрон. Бессмысленное дерганье затвора в голове у Фазы что-то сдвинуло, и, кажется – он догадался. Спек! Раненый не выдержал нервного напряжения и боли, обдолбался наркотой и у него сорвало крышу. Но где он его взял в таких количествах? Тот, хороший, что оставлял Фаза давно должен был закончится, а воняющая ацетоном дрянь не обладает столь ярко выраженным действием. Неужели терпел и экономил? Странно…. Но диагноз поставлен – уже легче. Надо с ним как с сумасшедшим, осторожно….

– Слышь, Ташкент, а я тебе спека хорошего два шприца принес. Вот сам подумай, если я шел тебя стрелять, то зачем мне спек с собой? Мертвым наркота не требуется и лекарство тоже. Молчишь? Давай лучше спокойно посидим, покурим. Вот только сниму винтовку, а то тяжелая зараза….

– Покажи шприцы…. – За камнем прохрипело.

Фаза картинно хлопнул по нагрудному карману, показывая, что мешает ремень от СВУ и начал ее медленно снимать, стараясь понапрасну не нервировать Ташкента. Винтовку положил на камни, но полностью разоружаться не спешил. Сайгу оставил при себе, придерживая за дуло возле своего бедра.

– Фаза, не дури. Я все равно быстрее выстрелю. За спек не гонишь?

Два тонких шприца с пластмассовыми колпачками произвели нужное впечатление на раненого и Фаза начал осторожно подходить на расстояние броска. Шаг, еще шажок…. До Ташкента оставалось не более пяти метров, и тот не выдержал: – Бросай! – И Фаза бросил.

Умно бросил. Один шприц не долетел примерно метр. Метр это много или мало? Ну вылезти по пояс, ну руки вытянуть. Ташкент от вида наркоты немножко обезумел и пополз, стараясь держать Фазу под прицелом. А тот стоял и улыбался, показывая миролюбие.

*****

Атаковали взбесившегося наркомана с трех сторон почти одновременно, и первой вцепилась Маруська в его ногу. И вцепилась не куда попало, а в оторванную миной культю и острые, словно иголки зубы прошили бинт и достали до распухшей плоти. Получилось так, как Фаза и рассчитывал. Больно, неожиданно и подло. Ташкент дико, выгибая спину, закричал – и ствол автомата по дуге задался вверх, растрачивая патроны в бесполезной очереди.

Орал недолго, крик быстро захлебнулся. Сбоку на него налетел кот, пропахал когтями по лицу и отскочил за камни, освобождая место для удара рамочным прикладом Сайги. Ударил Фаза резко, но пришлось тянуться и Ташкенту повезло. Вместо раскроенного черепа он отделался разбитым лбом, с которого хлестала, заливая глаза кровь. Фаза уже более спокойно выбил автомат, забрал из кобуры в разгрузке пистолет и три гранаты. С Ташкента хватит. Отвоевался и вот что интересно. Подобранные шприцы он продолжал держать в левой, отведенной в сторону руке.

Одно ведро воды, второе, третье…. Ведер на морене не было, но нашелся большой полиэтиленовый пакет с ручками, в котором Фаза таскал воду с маленького ручейка. Он вылил на Ташкента пять таких пакетов и все без толку. Тот оставался невменяемым, продолжал нести пургу и срывался с рыданий на угрозы. Пришлось оставить дурака приходить в чувство в одиночестве, разоруженным и без наркоты. Под присмотром двух ворон и непоседливого бурундука.

Зверушки справились. Фаза вернулся через сутки и застал раненого в относительном порядке. Нет, того трясло от боли в ноге и отходняков, но смотрел Ташкент вполне осмысленно, хоть и затравленно.

– Ну что, чудило наркоманское, очухался? Чуть не убил меня….

– Фаза, умоляю, сделай что-нибудь или пристрели! Нога болит так, что мочи нет терпеть. Сам знаешь – регенерация…

Выглядел раненый действительно неважно. Бородатые щеки провалились, разбитый Сайгой лоб залеплен пластырем. Грязные пальцы ходят ходуном вместе с зажженной сигаретой. В глазах не просыхают слезы, губы искусаны от постоянной боли. И воняет…. Вонь давно не мывшегося мужика замешанная на крови и ацетоне. Вот что с ним делать? Да самое простое пристрелить и сбросить труп с морены в пропасть. Тем более, этот идиот лежит хоть и в сорока метрах от границы, но в Райском стабе и портал зворгов может не открыться. А это значит, что элита останется голодная и тогда…. А черт его знает, что тогда и лучше не экспериментировать.

– Значит так, слушай сюда, воен! Наркоты пока больше не получишь, а для ноги я тебе новокаинчику принес. Колоть будешь два раза в день, по паре ампул и слышь, Ташкент! Ты береги новокаин и с наркотой завязывай, лады? У нас тут нет торговцев и аптека далековато. Смотри, доиграешься, что останется одно средство от всех страданий. И какое ты сам знаешь.

– Фаза, скажи честно, зачем я тебе нужен? Вот нафига ты так со мной колотишся? Новокаинчик, спек…..

– Честно, ты хочешь честно? Да задолбался я тут с собакой и воронами, понятно? С тобой поговорить можно, посоветоваться. Несмотря на все умения я человек, а не животное. Ты прекращай вести себя как полный идиот и я тебе попробую помочь. Договорились? И помни, что прострелить тебе башку я мог давно и много раз.

Они договорились и Ташкент, кажется – проникся. Фаза вырезал ему под раненую ногу деревяшку, смастерил костыль и они проковыляли к грузовой площадке. Пребывание посторонних в Райском стабе исключалось и Ташкенту пришлось разместиться в Карусели. Логово оборудовали там, где висела цепь с лебедкой и принимались грузы. Фаза вручил ему кусок брезента, спальник, запас продуктов, живчик и бутылочку гороха в уксусе. Точка считалась важной стратегически и имела небольшой склад вооружения еще со времен Компаса. Ташкент растерянно крутил в руках гранатомет Бульдог, а спек Фаза пообещал ему колоть лично при посещениях. Хватит наркомании. Непонятно почему, но шальному муру Фаза доверял.

*****

После отражения атаки и сжигания на кострах трупов следовало позаботиться о нормальном человеческом жилье. По шалашам слоняться быстро надоело, ночной холод не давал нормально выспаться, и Фаза взялся за строительство избушки. Мелькнула мысль восстановить старую, но, поразмыслив – он забраковал идею.

Разумеется, выгрести весь мусор и обложить бревнами старую полуземлянку можно, но как бороться с неистребимым запахом пожара? Въевшаяся глубоко в почву гарь непобедима. Фаза обошел окрестности, совсем рядом приметил хороший бугорок и взялся за лопату. Под новую избушку требовалось прокопать в холме траншею размерами шесть метров на три и высотой метра полтора.

Справился, не уставая восхищаться правильной лопатой. От Компаса ему достался самый настоящий «Фискарс» из титана, но все равно ушло два полновесных дня и на ладонях вздулись приличные мозоли. Очень хотелось сделать перерыв, половить форель и подлечить руки, но не судьба. Ночью прошел хороший дождик и только что выкопанная яма начала обваливаться. Пришлось, вместо рыбалки перебинтовывать ладони и заниматься срубом.

Вообще в хозяйстве числилось две бензопилы, но большую поломали варвары – захватчики. Уцелел компактный маленький «Партнер» с запасом масла, бензина и цепей. Работа закипела. Фаза пилил сосны, диаметром не толще чем пятнадцать сантиметров, что объяснимо. В одиночку толстые стволы не поворочаешь.

Можно собирать сруб? Не тут-то было. Требуется еще много всяких железяк. Дверные петли, скобы, гвозди, труба на печку и чугунная плита с круглыми конфорками. Все нужное имелось в старом доме, железо не горит и Фаза с топором отравился ковырять противно воняющую кучу.

Два дня. Два дня он рыл котлован под новую избушку и два дня ушло на расчистку старого пожарища. Все металлическое летело в кучу для последующей сортировки и осмотра. Неметаллическое он выгребал лопатой и выбрасывал наверх, жалея, что не имеет под рукой магнита. Большой магнит мог сильно выручить, цепляя металлическую мелочь, вроде гвоздей с шурупами. Но и так неплохо. Грех жаловаться. Нужное железо отыскалось, мусор он с избушки выбросил, и показались закопченные после пожара земляные стены.

А это что еще такое? Вот так сюрприз….В одной из стен открылась невидимая за бревнами нора, раньше имевшая замаскированную дверцу. Фаза про тайник не знал и не догадывался, но бушующее пламя уничтожило все дерево, обнажив обложенную диким камнем нишу. В нише лежала коробка – магазин от пулемета и не похоже, что ее задел пожар. А в коробке? В коробке точно не патроны…

Тетрадка. Обыкновенная общая тетрадка в клетку завернутая в тонкий целлофан. С одного шли записи, с другой карты непонятной местности. Карты, а скорее схемы, нарисованы грубо, от руки с пометками и исправлениями. А вот и карандаши с ручками, лежат в коробке, рядышком. Это еще что? Смартфон. Вот зачем тут Компасу, а то, что тайник принадлежит бывшему Хранителю сомнений не малейших – смартфон? Без симки, кстати и аккумулятора, Фаза все проверил. Вернее есть аккумулятор и целых два. Новые и в упаковке. И что мешает их через генератор зарядить? Зарядка лежит смотанная рядом.

Вот так новости. Похоже, приоткрывается маленькая щелочка к секретам Компаса? Ох, не простой был парень! И почему был? Компас ушел, именно ушел, тщательно подготовив Райский стаб для нового Хранителя. Все вещи аккуратно сложены, на видимых местах и никакого бардака. А тут еще животные Фазу встретили подозрительно радушно, словно их попросили заранее и убедительно не вредничать.

Тайник его так взволновал, что животные почувствовали и вопросительно взлаяла Маруська. Трофим прыгнул в яму, потерся о выставленную ногу Фазы и заходил кругами, брезгливо морща нос от запаха гари и пожарища. Все в их поведении логично. Эмоциональный всплеск хозяина животные почувствовали, разумеется – не поняли и восприняли как призыв о помощи. Ментальная связь и ничего тут не поделаешь.

Находки Фаза уложил в коробку и пообещал себе ее не открывать, пока не достроит новую избушку. Любопытство, конечно – раздирало, но спать под елками жутко неудобно и новое жилье в приоритете.

Три дня. А точнее за трое суток он в выкопанном котловане собрал сруб, накрыл бревнами и прорезал двери. Бензина остались совсем капли, пришлось экономить и выпиливать дверной проем ножовкой. Но повезло, что печка сохранилась хорошо после пожара. Получилось ее аккуратно разобрать и собрать на новом месте заново, скрепив камни разведенной глиной. Накрытый сруб он завалил землей из котлована вместе с крышей, землю укрыл дерном и получился дом примерно как у викингов. Именно такие они строили в Гренландии и северной Норвегии.

И, разумеется, не обойтись без мебели. Нары в два ряда жердей накрыл толстым слоем мха, мох прикрыл брезентом от разорванной палатки, поделенной на двоих с Ташкентом. Хороший брезент, еще советский. Сейчас таких не делают, и раритет нашелся между оставленных вещей Первого Хранителя. Была мыслишка пустить остатки от палатки на обтяжку уличного туалета, но какого черта! Он один тут в целом кластере, и вполне способен сделать туалет из тонких бревен.

Основной объем работы Фаза выполнил и сколачивал большой навес на улице, как на ближайших елках каркнули вороны. Птиц что-то тревожило, они рассаживались по деревьям и тарахтели кучей, как всегда выплескивая множество эмоций. Их лидер Петрович сделал несколько кругов над новым домом и причина птичьей паники стала, наконец – понятной. В Карусели вороны слышали стрельбу и торопились доложиться. Стреляли в районе грузовой площадки, примерно в том месте, где прятался Ташкент. Молодцы птички, информация горячая и следовало прогуляться. Тем более, что у раненого продукты должны уже заканчиваться.

Винтовка СВУ, Сайга, вороны и обязательно Маруська. Возмущенно фыркающий Трофим получил приказ остаться и охранять базу. Особо туалет. И никаких шуток, отхожее место имело двойное назначение. Под полом, почти вплотную к выгребной яме Фаза устроил тайник на самый крайний случай. И да, вороны. Вороны сегодня отличились и он, как Хранитель их должен поощрить за бдительность. Где там у нас галеты с просроченных солдатских сухпаев?

С медикаментами, продуктами, новым костюмом «горкой» и двумя комплектами нижнего белья вес рюкзака вышел запредельным, но ничего. Не в первый раз. Дотащит. Стрельба стрельбой, а у него раненый и у раненого зверский аппетит.

Стартовали в стандартном походном построении, вот только без кота на флангах. Впереди выписывающая восьмерки и круги Маруська, в небе приободренные галетами вороны и замыкал отряд груженый Фаза. Была еще одна причина, почему он сорвался не раздумывая. На грузовой площадке имелся генератор для зарядки раций, а в потайном кармане лежал смартфон с двумя разряженными батареями. Смартфон тот самый, с тайника.

Шли не так быстро, но без задержек, вороны сканировали местность и до границы кластеров они добрались без сюрпризов. Дальше птички лететь не пожелали. Фаза не стал ругать их и приказывать, а молча пошел дальше, склонившись под тяжелым грузом и выпустив вперед Маруську. Зачем ему вороны? Заключительный кусок дороги у Фазы считался самым безопасным.

Тропа до грузовой площадки шла узкой скальной полкой, засаду на которой устроить трудно даже человеку, не говоря о весящих под тонну монстрах. Слева сплошной гранитный монолит уходящего в небеса пика, справа вечно закрытая туманом пропасть.

Тропа шириной от двух до десяти метров, заканчивается той самой грузовой площадкой и хороша всем. Но! Разумеется – есть небольшое «но» Через каждые десять – пятьдесят шагов тропинку пересекают ручейки и прийти к финишу с сухими ногами нереально. Фаза почти не сомневался, что выше притаился медленно тающий ледник.

– Фаза, а я элитника убил, прикинь? Он сейчас внизу валяется, вот как бы до башки добраться?

– Ой, не свисти, Ташкент. Чем ты мог такую зверюгу завалить? Еще скажи, что с автомата…

Улыбались оба. Улыбался Фаза, радуясь, что больной очухался настолько, что устраивает розыгрыши. Загадочно щурился Ташкент, намекая, что главное еще не сказано. А он ничего так выглядит. Побрит, в чистом комуфле и воняет благородно, порохом. Судя по впалым щекам и слезящимся глазам – регенерация стопы выматывает силы, но молодец. В руки себя взял и не распускается. Помыт, постиран…. Воды у него здесь навалом – ручейки, но вот температура той водички почти ноль и разогреть никак. Помыться можно, можно постираться, но требуется сила воли.

А это у него чего такое? РПГ– 6 «Гном», тот самый барабанный гранатомет именуемый Бульдогом. Фаза не то что про него забыл, а как-то упустил из виду. Гранатомет лежал тут со времен первого Хранителя, предпочитавшего шоковые полицейские гранаты боевым осколочным. Фаза стрелял «Свирелями» и точно помнил – ВОГи были и не меньше ящика.

– Ты успокойся, Фаза. Мне повезло. И повезло невероятно, такое иногда бывает. Смотри внимательно вон на тот красивый камушек. – Ташкент протянул мощный монокуляр с регулировкой кратности и указал на каменный останец, торчащий из тумана примерно в семидесяти метрах.

– Ну, смотрю и что там?

– Смотри не на вершину, а чуть пониже и правее. Там в камнях лапа зажатая осталась вместе с куском задницы. Камень черный, а лапа серая, на два часа от самой верхней точки.

– Вижу! Есть лапа! Ташкент, да как ты умудрился? С Бульдога ранить человека сложно, а тут такая тварь! Не, все равно не верю, и как-то ты меня разводишь.

– Да все бывает, успокойся. Тебе сказали ясно – повезло! Мы с ним немножко поиграли….

– Ну ни тяни, Ташкент, рассказывай. Поделись секретом.

– Да какой секрет…. Ты хоть с животными общаешься, а мне тут одному тоска знаешь какая? Даже почитать ничего нету, убить время. И вот смотрю, на камень залезает молодой элитник, или сильный рубер. Фиг их разберешь на этой стадии. Залез и смотрит на меня внимательно. Без злости.

– Ну и?

– Ну и пальнул я в него пару раз Свирелями с Бульдога. Говорю же скучно…. А тот начал их хватать зубами, да так ловко. Я подумал и вместо свето – шумовых осколочные зарядил. ВОГ-25 «лягушки», что срабатывают с замедлением. Тварь шустрая, до срабатывания успела пару штук поймать.

– Хорош, Ташкент – лапшу на уши вешать. Уже не весело. Не хочешь рассказывать не надо. Пусть повезло, пусть тварь словила две лягухи и надо – же! Обе там сработали! Бред, не серьезно. Ну максимум вышибет несколько зубов. Да элита танки за дуло разворачивает, ракету с ПТУРа держит, а ты два ВОГа…

– Ну сознаюсь, может и приврал немножко. ВОГ кажется один сработал…

Ташкент смотрел с улыбкой, подначивая и Фазе предлагалось разгадать загадку. Тем более, что элитник имел место и кусок туловища на скале говорил сам за себя. Попробуем еще один заход и для начала четко формулируем вопрос. Как можно убить монстра дохлым ВОГом? Фаза подумал и решил, что гранаты он недооценивает. Если такая разорвется рядом, то тварь даже не почувствует, а если долбанет в закрытой пасти? Его от таких мыслей даже передернуло.

Но что-то тут не так. Почему, если все так просто, Ташкент из себя весь такой загадочный? Стоит с хитрой рожей покачиваясь на выстроганной деревяшке, словно легендарный пират Сильвер. Попугая на плече для полноты картины не хватает, или, на худой конец вороны. Но не сядет ему ворона на плечо – не то умение. Стоп! Вот оно! Умение. И как он не поинтересовался раньше?

– Скажи мне, друже…. Мои способности ты знаешь, а вот тебя чем наградил Улей? И что-то мне подсказывает, что твой дар это не огонек из пальца и не раскрашивание картинок без карандаша.

– Ай, молодец Фаза! Но так даже не интересно, ты слишком быстро догадался.

– Давай, говори уже! Загадочник…

Вместо ответа загадочник сунул ему кружку с кофе. Да, когда они пришли сюда с Маруськой, Ташкент пил заваренный на маленькой спиртовке кофе, гостей заметил и прервал это благородное занятие. А сейчас гостеприимно протягивал кружку с холодными остатками. Фаза взял и ничего не понимая отхлебнул пару глотков. Напиток как напиток. Растворимая холодная бурда почти без сахара. И что?

Ответ пришел сам по себе. Кружка вдруг нагрелась, нос уловил приятный аромат, а вкус! В меру сладкий, горячий, а аромат как будто поменяли сорт.

– Ташкент скажи, ты «Усилитель»?

– Да, усилитель. Но смотри – не самый сильный, скорее даже слабый, но зато усиливаю почти все.

– Полезный навык… – Пробормотал Фаза ошарашено, он соображал, где можно применить такое полезнейшее умение. А Ташкент продолжал рассказывать:

– Усиливаю вкус продуктов, мощность боеприпасов, грею или охлаждаю воду и думаешь как я тут моюсь?

– Воду нагреваешь сильно?

– Если ведро, то до температуры тела, но ненадолго. Успеваю только голову помыть, потом надо восстанавливаться. Кофе в кружке или чай можно до горячего, но вскипятить уже не получается.

– Качать умение не пробовал?

– Качали, знаем. Гороха выпил – Ташкент провел рукой по горлу – Но оно качает как-то странно и неравномерно. У меня взрывчатка прибавила заметно, еще бегать начал побыстрее. Водку могу поднять крепость с сорока градусов и до шестидесяти у двух бутылок сразу.

– Теперь понятно, почему на морене тебя так накрыло славно. А я, дурень – ломал голову где ты наркотой разжился.

– Ты Фаза меня за морену извини. Я, понимаешь – перенервничал, долго ничего не жрал, дешевый спек, разумеется – усилил. Вот меня натощак и вставило. Думал – вообще крышу унесет. Тебе спасибо, что не грохнул, век помнить буду. А элитника я действительно прибил случайно. Меня хватает на одну гранату, ну может быть на две, а он именно ее возьми и ухвати. Никак не думал, что получиться. Башка на части разлетелась, остальное его сородичи доделали. На запах крови прибежали и разорвали обезьянку.

– Плохо, раз своих жрут, значит наши зверьки проголодались. Ты смотри, их кормежка – зрелище не для слабонервных. Полетит сверху жратва – сиди как мышь под веником, и стрелять не вздумай. Все понятно?

– Так точно. Понял. Слушай, а Гиря это кто? Обещал мне при встрече по башке настукать.

Фаза от такой новости подскочил на месте, а Маруська зарычала и показала раненому зубы.

– Гиря обязательно настукает, не сомневайся. А ну быстро рассказал все с самого начала, а то я вас точно познакомлю лично. И смотри, мур бывший или настоящий он разбирать не станет…

– Да ничего особенного, Фаза – ты не думай. Я от скуки устроил полную ревизию имущества и нашел рацию. Кенвуд восьмиватный. Ну, зарядил его через генератор, подсветка загорелась и частота настроена. Мне стало интересно, кто ответит и ответил Гиря.

Все верно. На грузовой площадке оставалось много снаряжения от первого Хранителя, в том числе тот самый Кенвуд. Разряженный, ненужный, но надежно упакованный от сырости. Ташкент его реанимировал и кто кроме Гири мог ответить на его персональной частоте, не менявшейся со времен Компаса?

– Ладно, поговорю с Гирей. Сейчас сам выйду на связь. Я представляю, как вы побеседовали. А ты, раз хорошо освоился – смартфон мне заряди. Обе батареи.

 

Глава 8. Потеря башен

Сеанс радиосвязи.

– Коалиция вызывает Карусель! Коалиция вызывает Карусель! Говорит Кубанец. Фаза, Гиря, отзовитесь кто-нибудь…..

– Я – Карусель! У микрофона Гиря. Кубанец, нас с башен вышибли, и мы сейчас у Фазы. Повторяю. Башни на острове у муров. Не поможете отбить – мы долго не продержимся.

– Карусель, ребята! Нет больше Коалиции торговцев! Центральный офис вертолеты раздолбали и сейчас там зачистка полным ходом. Муры, внешники и еще не пойми кто. Все трупами завалено, я с вами из машины говорю.

– Ну ничего себе….. Вас где теперь искать, Кубанец?

– Не знаю Гиря. Ничего не знаю. Ремтехника наверно, или Серпантин….

Море….. Зеленоватого оттенка волны с шелестом накатывали на крупный песок пляжа. Он что, в сказке? Оказывается, вот так запросто можно сделать шаг в портал и оказаться в тропиках. Фаза замер, его рот непроизвольно приоткрылся, и он себя почувствовал ребенком из глухой сибирской деревушки неожиданно попавшим в Диснейленд. Впасть в ступор было от чего. Два солнечных диска над зелеными волнами выглядели просто потрясающе.

Он стоял на пляже. Стоял и щурился на чистом пляже, уходящем в обе стороны за горизонт, сливаясь с полосой тропического леса. Полоса песка от линии прибоя до прибрежных пальм примерно метров двести, и местами в воду вклиниваются скалы с водопадами. Волны накатывают не большие, ровные и по береговой линии бегают розовые, размером с крупных раков – крабы.

Обалдеть! Звякнула, опускаясь на песок винтовка, отлетели берцы, куртка с капюшоном сползает через голову и вот он уже летит, тряся просторными семейными трусами по зеленым, метровой высоты волнам.

Купался не так долго. Проплыл вперед, остановился, понырял, и стало страшно. Богатое воображение рисовало то плавники акул между волнами, то большие тени в глубине, куда он погружался с широко раскрытыми глазами. Фаза понимал, что его страхи детские, надуманные, но ничего не мог с собой поделать. Купаться настроение пропало, и он, саженками – вымахал на берег. Постоял под теплым ветром, обсушился, и со вздохом одел назад свою одежду.

Ай да Компас! Молодец, все здорово нарисовал в тетрадке. А главное – понятно. Вон обозначенная треугольником черная скала, рядом водопад, а за водопадом то, заветное, за чем Фаза пришел и взял с собой рюкзак. На карте – схеме место обозначалось ложкой, что уже смотрелось интригующе. Рядом Компас пририсовал смешную рожу смайлик и для особо непонятливых написал «трактир». «Трактир» имелся и на фотографиях в смартфоне, ожившем после зарядки батареи.

Роща отыскалась рядом с водопадом, и чего в ней только не росло! Фаза представлял, что будет делать, и приготовил нож заранее. Он шел медленно, отрезал кусочки от диковинных плодов, смакуя – дегустировал и, то что нравилось – забрасывал в рюкзак. Имелись и рекомендации от Компаса, что следовало брать в первую очередь, а что лучше оставить неведомым животным. В итоге Фаза так напробовался, что отлично понял мотивы первого хранителя, когда тот отказался от снабжения продуктами. По вкусовым качествам с плодами из трактира, проигрывали не только сухпаи в любом ассортименте, но и мясные деликатесы с элитных магазинов. Да и какой смысл рисковать человеческими жизнями, когда под самым боком такое изобилие?

После купания и сытного обеда Фазу потянуло в сон, он уже начал прикладываться на удобном бугорке, как, внезапно – вспомнил и вскочил, словно ужаленный. Спать нельзя ни в коем случае, иначе смерть! Он не проснется. Об опасности сна на чужой планете его предупреждало руководство Коалиции, и предостерегал в своих записках Компас. Маруська и Трофим, кстати – в портал идти не захотели, как Фаза их не звал. Пора, пора ему отсюда уходить назад, в свой кластер….

*****

Записи Фаза изучил внимательно и понемногу туман над личностью первого хранителя рассеивался. Его предшественник через портал ходил, ходил уверенно и не только за продуктами. И вот, молодец! Увиденное записывал, фотографировал, и пытался тщательно систематизировать. Что это, природная любовь к порядку, или задание от Коалиции торговцев? Пока неясно. Пропал бесследно Компас и в дневниках никаких намеков на дальнейшую судьбу предшественника.

Разочаровали и фотки на смартфоне. Нет ничего сенсационного. Природа, конечно потрясающая, но никаких людей или строений. Имелись крупные, по виду травоядные животные и одно морское, выглядевшее как гибрид акулы с крокодилом. Снято не там где он купался, а с высокого обрыва или горы над морем. Монстр резвился под ногами у фотографа, и тот нажал на спуск не меньше пяти раз. Компас, если судить по записям напоминал натуралиста с ботаническим уклоном. Много фотографий диковинных плодов с указанием в тетрадке примерной калорийности и вкуса. Очень интересно…. Надо будет со временем изучить записи более внимательно. Вдруг пропустил нечто более полезное, чем двухрядные бананы с кратковременным эффектом опьянения.

*****

Навес рядом с новым домом, он, разумеется – доделал. Не сложное сооружение. Четыре вкопанных столба, три крепких жерди «домиком», тонкие стропила и остается закрыть верх толстой корой с деревьев, уложенной как черепица. Под навесом примитивный стол, скамья и немного в стороне уличный очаг, сложенный из диких валунов. Дом, туалет, навес. Штабель дров из хвороста и можно, наконец – расслабиться?

До Фазы дошло только сейчас, насколько Ташкент на грузовой площадке развязывает ему руки и облегчает жизнь. Бывший мур поддерживает регулярную радиосвязь и принимает грузы, наблюдает внимательно за Каруселью и докладывает обстановку. Удобно, ничего не скажешь. Ему остается наведываться в гости, развлекать подчиненного беседами и уходить с битком набитым рюкзаком. Ташкент даже уговорил Гирю найти и прислать специальный раствор для регенерации конечностей и тот, скрипя сердце – согласился.

Все складывалось не так плохо, но страшно предположить что произойдет, если его новый друг решиться на предательство. Никто ему не помешает по рации связаться с бывшими друзьями и поднять лебедкой вверх команду муров. Пришлось на границе кластеров срочно усаживать несколько ворон, а в той самой морене поселить семейство бдительных пищух.

*****

Сегодня у них с Маруськой и котом на ужин крабы. Во время последнего захода на планету зворгов, Фаза, после купания поймал десятка два членистогогих и сейчас варил их в эмалированном ведре. Нет, плоды с «трактира» нисколько не приелись и от них не думали отказываться. Крабы служили приятным дополнением и сегодня на ужин именно они. С диким чесноком, луком и пшенной кашей, которой оставалось килограммов пять в запасе. Фаза помешивал палочкой в ведре, о ногу терся кот, повизгивала в нетерпении Маруська. Идиллия? Ничего подобного, Фаза клокотал от злости. Ему хотелось пнуть ведро ногой, открыть бутылку водки и уйти поглубже в чащу, отхлебывая на ходу из горлышка.

Его достало. Достало все. Деревья, лес, форель на удочку, грибы на сковородке. Ему не нужно море, фрукты, крабы и плевать, что на весь улей он возможно избранный такой один. Ну зачем, зачем он поддался уговорам боссов Коалиции? Воистину бесы, а не боссы…. Сейчас хотелось оказаться в простом кластере, но в толпе рейдеров и сталков. Тянуло в бар, в простой бар посидеть с народом, выпить и послушать новости. Еще он желал женщину. Желал серьезно, люто. Наверно первое, что Фаза сделает, когда окажется среди людей, так это жениться. И как бы сгоряча не ошибиться с выбором.

Водку он, разумеется – употреблять не стал. Еще чего, тем более, что осталось всего две литровые бутылки. Не стал пинать и ведро с крабами. Аромат оттуда шел такой, что в любом случае сначала стоило поужинать, и только потом совершать глупости. Он поужинал, досталось и коту с собакой. Они весело хрустели клешнями, а Фаза задумчиво курил, твердо решив поставить вопрос перед Коалицией ребром. С него хватит, сколько можно? Пусть ищут замену.

*****

Ночной сон после ужина прервался самым хамским образом. Маруська громко гавкнула, а Трофим не придумал ничего лучшего, как опрокинуть с грохотом ведро. Надо отметить, у кота с собакой получилось. Фаза попытался вскочить на ноги, влепился головой в низкий потолок, схватил лежащую в головах Сайгу и окончательно проснулся от лязганья затвора.

Фонарь, разгрузка, эх жалко нету тепловизора! Но ничего, не так уж и темно. Ветки у деревьев трудно различимы, а вот стволы вполне. Маруся, подруга боевая, что случилось? Собачка прижалась к его ноге и заскулила. Фаза крепко стиснул в ладонях ее маленькую мордочку и понял, что та толком ничего не знает. В районе грузовой площадки происходит нечто нехорошее и абсолютно точно там стреляют. Тревогу подняли вороны, потом пищухи на морене, дальше заволновался бурундук и волна паники докатилась до кота Трофима. Кот, кстати – непрерывно мявкал и Фаза понял, что сторожить туалет он больше не останется. Пойдет вперед, и даже согласен на поводок. Животное отлично понимало, что люди в темноте почти слепые.

Трофима не стали брать на поводок, веревочку Фаза накинул на Маруську. Во первых она ночью в любом случае видит лучше человека и во вторых собачка имеет неплохой контакт с котом, выписывающем круги где-то впереди, но рядом. Эх, жаль вороны ночью не летают, и вообще по темноте от птиц нет никакого толку. Но сегодня хоть каркнули, предупредили и на том спасибо. Фаза опустил под ноги Сайгу, и подсвечивая себе тактическим фонариком пошел в сторону грузовой площадки. Но подсветкой злоупотреблять не стоило. Мало ли кто увидит свет…

Шли медленно. Больше всего Фаза опасался не засады на тропе и не пули в спину, он боялся поскользнуться на камнях, упасть и повредить ногу. У врагов с засадой не получится, зверье почувствует и предупредит. А вот вывих или растяжение немедленно переведет его из боевой активной единицы в наблюдающего зрителя. Еще можно попасть под свою мину, но у него Маруська! Поняла, что требуется и провела сторонкой, аккуратно. Мины он расположил строго по порядку, так, что человек знающий минное поле преодолевал бегом, но днем, при свете когда видно ориентиры. Сейчас ночь, темень и вся надежда на кота с собакой.

Граница кластеров, тропа по скальной полке…. Спотыкаться на мокрых от ручьев камнях вдвойне опасно. Если путник сильно не везучий, то можно соскользнуть вниз, в пропасть, прямо в зубы тварям. Фаза передвигался боком, спиной к шершавой стенке и напряженно вслушивался в далекую стрельбу. И чем ближе они с Маруськой подходили к грузовой площадке, тем больше ему эта стрельба не нравилась.

Откуда у Ташкента появился тяжелый пулемет? И пулеметчик, чувствуется – опытный. Не перегревает ствол. Выдает короткие скупые очереди с большими перерывами и его поддерживают. В паузах лупит крупнокалиберная снайперка, слышен пулемет меньшего калибра и гранатомет «Бульдог» щедро рассыпает «ВОГи». По ним, в ответку – тоже валят. Бьют снизу и ночное небо пересекают строчки трассеров.

Ну что, кажется настало время использовать умение на полную? Фаза выпил живчика, немножко дал собачке, та похлебала и он тихонько толкнул ее под задницу.

– Пошла, Маруся! Вперед, девочка!

Маруська взвизгнула и исчезла за ближайшим поворотом. Фаза сосредоточился и через несколько минут пошла картинка….

Ташкент живой, с гранатометом спрятался за ящиками. Умно. Бьет навесом. Пулемет, на стойке, стрелок рядом… Не может быть! Да неужели Гиря? Точно Гиря! Маруська узнала, прыгнула здоровяку на ногу, царапает. Фазе заслонила видимость штанина и появилась огромная ладонь. Собаку гладят по головке. Черт, все расплывается, темно, но Маруся узнает людей и до Фазы эмоции доходят. Женщина, Агата! Давно не виделись, но раз Гиря тут, то не удивительно. Еще люди. Не знакомые. Картинка в голове качнулась, рассыпалась на мелкие осколки, и Фаза сполз по стене на задницу. Сигарету, закрыть глаза и отдых пять минут. Они с Маруськой рекорд сейчас поставили по длительности контакта на дистанции. К площадке подходил открыто, предвкушая встречу со старыми друзьями.

– Ну что, братан, давай обнимемся! Агата, целуй скорее странника!

Ташкента никто целовать не собирался и потому он остался там, где и сидел. За ящиками. Место Гири за установленным на станке КОРДе занял незнакомый воин в кевларовом бронежилете. Станок, кстати, успели намертво прибить на шлямбурах к скале, что в комплекте с оптическим прицелом уравнивало пулемет по точности с хорошей снайперкой. Агата, Гиря и хранитель Фаза для разговора отошли за ближайший поворот полки, где от стрельбы закладывало уши, но пули снизу не доставали.

Первым, что Агата сделала, так это обняла Фазу и поцеловала. Не как старого приятеля, а жарко, в губы, отчего тот чуть не потерял сознание и стоял глупо улыбаясь.

– Привет, Хранитель, в гости пустишь?

– Да оставайся навсегда, Агата!

Не смотря на совсем не романтическую обстановку, некоторую двусмысленность приглашения почувствовали оба, зависла пауза, без церемоний прерванная Гирей:

– Мы, Фаза, у тебя не от хорошей жизни. Нас с башен вышибли, прикинь?

Плохая новость…. Башни удобно располагались на острове посреди реки, у самого входа в Карусель. Дальняя разбита и разрушена, а вот ближняя была в порядке когда еще забрасывали Фазу. Коалиция торговцев оборудовала на острове форпост с радиосвязью и в башне скапливались грузы, для дальнейшей переброски в Райский стаб. Хранителю. Ввиду близости «внешки» маленький, но вооруженный до зубов отряд вел себя тихо, не высовывался и выживал исключительно благодаря той самой незаметности.

Что означала для них всех потеря острова? Да катастрофу. Полную блокаду со всеми вытекающими. Единственная дорога проходила мимо башен.

– Паршиво, Гиря. Но не понимаю, как вы умудрились НСВ КОРД сюда втащить? Тем более, со станком и боеприпасами?

– Фаза, у твоего друга умение физическая сила. – Вступила в разговор Агата – Забыл, как он чуть не угрохал кваза сварочным столом, а потом, раненый – тебя тащил? А еще с нами Петрик, у Петрика умение выносливость, Холод способен делать рывки до полукилометра с огромным грузом и Малыш….

– Да понял я, Агата, понял! Дошло только сейчас, что у вас специальный отряд носильщиков подобран. Но как получилось с башнями? И что за черти нас обстреливают снизу?

Агата попробовала ответить, но не смогла перекричать стрельбу. Женщине просто не хватило силы голоса. Зато вполне хватило Гире. Подтащив мощной дланью Фазу ближе, он проорал прямо ему в ухо:

– Черти на трех БТРах подкатили. А там рельеф такой, что близко не подъедешь и они нас издалека начали обстреливать. КПВТ сам понимаешь, аргумент серьезный.

– А вы что?

– А что мы? – Ответил Гиря вопросом на вопрос – Агата со снайперки в открытый люк влепила и те как крысы по щелям попрятались. Цейтнот, короче. Ни нам не высунуться, не им от брони не отойти. Но это днем. А в темноте окружат и хана всем нам со всеми нашими умениями. Их тупо больше.

– Но Гиря, вы здесь и с пулеметом….

– А повезло нам, Фаза и твой мур вовремя вмешался. Повезло в том, что сегодня кормежка у зверушек в Карусели. Как стемнело, мы дымовых шашек накидали и бегом рванули, барахлом загруженные. Я один пер килограмм четыреста. Хотел Агату еще на плечо закинуть, но та уперлась и ни в какую. Гы….

– Жену свою закидывай! А меня нечего хватать за задницу.

– Так я по дружески, Агата!

Перепалка грозила затянуться, и Фаза прервал их милую беседу:

– А Ташкент чем вам помог? Отсюда выход с Карусели не простреливается.

– А не надо ничего простреливать. Ты, Фаза, не забывай, что он вонючий мур и знает радиочастоты муров. Нашел переговоры, вклинился, и довольно долго пудрил мозги. Они обрадовались, что отряд Мангуста на связь вышел и пока с Ташкентом разбирались, мы проскочили в Карусель. Дальше видишь сам. Пытаются преследовать.

*****

Рассвет встретил рваными клочьями тумана, полной тишиной и моросящим дождиком. Типичная погода в туманном сером кластере и Ташкент, прыгая на деревяшке, заваривает на двух спиртовках кофе в чайнике. Ночной бой закончился и больше им никто не угрожает. Победили вовсе не они, но враг повержен и отступил с потерями. Даже не совсем, наверно – так. Потери, в качестве необходимой жертвы ушли на закуску победителям, отвлекли и помогли выжившим унести ноги. Как метко подметила вылезшая из сырого спальника Агата: «Одно зло уничтожило другое!» Все, впрочем – как всегда. В четырех случаях из пяти попытки прорваться силой через Карусель заканчиваются на зубах ее хозяев.

– Ох, и погано у тебя тут Фаза!

Гиря провел остаток ночи под куском полиэтилена, сидя на ящике с гранатами и сейчас разминал кости, ворочаясь словно медведь, покинувший берлогу. Петрик, Холод и Малыш зябко кучковались в уголке площадки, делая попытки прикурить дрожащими руками. Бронежилеты их особенно не грели. Нет, так дело не пойдет. Без слез смотреть на это войско не возможно и Фаза, требуя внимания– закашлял:

– Народ! Всех приглашаю к себе в гости! Избу затопим, просушимся, можно поспать по очереди. Одновременно не залезем, извините. Когда дом строил – на гостей как-то не рассчитывал.

– Мне не дойти… – Постучал по деревяшке нахмуренный Ташкент, разливая дымящийся горячий кофе.

– Ты тут останешься. – Фаза посмотрел многозначительно на мура. – Во первых нужен человек на связи, а ты у нас знаешь все частоты. И во вторых уже прижился и маленькая палатка тебе в самый раз.

– Да, Ташкент, ты один у нас сегодня не замерз. Вон каким бодрячком выглядишь. И смотри какого мы тебе подняли друга!

Гиря, улыбаясь, многозначительно погладил станок обмотанного целлофаном КОРДа.

– Да не, ребята, я не в претензии. – Ташкент улыбался, польщенный вниманием к своей персоне. Он настолько освоился в новом коллективе, что рискнул задать Гире мучавший его вопрос:

– Вот чего никак не уразумею…. Почему твари муров раз за разом рвут, а вы проскакиваете и еще мне грузы подаете на лебедку? Вы что их приручили?

Гиря усмехнулся, скосил глаза на Фазу, тот пожал плечами. Информация закрытая, отвечать здоровяку явно не хотелось. Но и послать подальше не тот случай. Вчера Ташкент всех сильно выручил, и игнорировать вопрос казалось неудобным.

– Хрен ты их приручишь. Даже не слышал про такой дар и мы всегда четко подгадываем под кормежку. Ты видел, где и как их кормят?

– Еще бы он не видел с грузовой площадки! Мур закивал согласно головой и Гиря улыбнулся с пониманием:

– Вот! Пока твари жрут, им не до чего нет дела, можно проскочить, но надо торопиться. Мы и торопимся, всегда бегом и обязательно вдоль правой стенки по ущелью. Давно замечено, что жрачка сыпется левее.

– И все подобраны с нужными умениями! – Ташкент покосился на Петрика, Холода и Малыша. Гиря перехватил взгляд и улыбнулся: – Ну да, у меня, например – физическая сила. Хочешь по кумполу заеду?

– Не, не хочу. И так верю. – У Ташкента все нормально обстояло с юмором и за «кумпол» он нисколько не обиделся – Вчера я задержал муров переговорами, потом они опомнились и следом за вами ломанули. Наверно подумали, что раз вы проскочили, то и у них получиться. И, кстати – даже по центру далеко прошли. Почти до самой грузовой площадки. Но все равно на тварей напоролись.

– Точно! Я и Холод последними поднялись и внизу, в тумане бой начался. Ну мы им и подкинули по вспышкам. Можно сказать, выступили на стороне тварей… – Петрик успел согреться кофе и стоял бодро улыбаясь.

– Вчера по вспышкам воевали. – Вмешалась в разговор Агата и ее голос прозвучал довольно мрачно. – Все ребятки, с сегодняшнего дня завязываем сорить боеприпасами, понятно? Башни у врага, за патронами не сбегаешь, и ксера поблизости не наблюдаю. Сейчас сходим к Фазе в гости, но ненадолго. Портал закроется и как зворги будут кормить тварей? Так что, Хранитель – давай присматривай нам, пятерым – лагерь в Карусели, но на безопасном месте.

Ее услышали. Толкаться на тесной площадке надоело всем без исключения, а визит к Хранителю сулил как минимум большой костер. Под холодным дождиком собрались быстро, вышли через час и груза на своих плечах тащили больше тонны. Хорошо, когда в колонне две трети носильщиков с нужными умениями. Удобно. Остальные могут идти налегке и Агата даже свою снайперку сгрузила на загривок Холоду.

*****

Под лагерь Гиря оборудовал узкий перешеек между кластерами. Тот самый переход, что Фаза добросовестно утыкал минами и сигнальными ракетами. Мины переставили как надо, расчистили площадку и работа закипела. Три мужика и одна амазонка сила! Почему мужиков три? Да потому что Петрика, на всякий случай отправили к Ташкенту, там и поселили. Ташкент вроде доказал преданность, но… Чем черт не шутит и лучше перестраховаться. А Фазу Гиря решительно освободил от всех строительных работ. Фаза бегал через портал и таскал диковинные фрукты. Все понимали, что снабжения пока не будет и сухпаи надо поберечь.

В итоге на границе кластеров построили землянку, более похожую на ДОТ, чем на жилое помещение. За ДОТом небольшая баня, и разумеется – «по черному». Гиря не поленился выкопать и два длинных окопа в полный рост. Окопы позволяли, в случае прорыва обороны, скрытно ретироваться в Райский стаб. Под крыло Хранителя. Разумно. Логика подсказывала, что самым последним рубежом их обороны будет партизанщина с опорой на тайники – заначки Фазы. Отступать дальше уже некуда, портал к зворгам через себя лишних не пропустит.

А что сам Хранитель? Хранитель снабжал всех продовольствием и сегодня вывалил очередную кучу ароматных, похожих на огурцы плодов. Затем отдал Агате для производства живчика бутылку водки из заначки, и наступил самый торжественный момент. Фаза, гордо отдуваясь, взгромоздил на большой камень полное ведро розовых крабов, за которыми гонялся несколько часов по мокрой полосе прибоя. Деликатес! Агата весело захлопала в ладоши, а вот Гиря радости не высказал. Он мигнул Фазе, приглашая отойти в сторонку, и к ним сразу присоединился Холод.

– Гиря, что случилось?

– А нифига, Фаза – хорошего. И долго еще хороших новостей не будет, так что ты заранее настраивайся.

– Гиря, повторяю, что случилось?

– Да пока ничего страшного, но случиться обязательно. Я, Фаза – зуб даю. – Гиря выразительно щелкнул ногтем по переднему, крепкому как клык медведя зубу. – Холод, расскажи ему, что мне рассказывал! А я пойду крабов посолю и на костер поставлю. Не хочу лишний раз расстраиваться.

Холод сделал небольшую паузу и начал говорить, отводя в сторону глаза:

– Фаза, ты, наверно знаешь. У меня умение – грузовой рывок. Так вот – оно не основное, вспомогательное. Хотя и хорошо прокачано. Торговцы в Коалиции гороха не жалели.

Фаза не перебивал. Смотрел внимательно на Холода, ясно сознавая, что сейчас ему скажут нечто неприятное. Так оно и оказалось.

– Основным умением у меня предчувствие. Этот дар иммунным достается часто, и у всех он разный. По людям, в основном работает, бывает что по зараженным или как у меня по территории.

– По территории? Это еще как?

Грудь Фазы мучительно сдавило. Знакомый дар. Он вспомнил Лошадь, старшего друга и наставника, погибшего от пули киллера во время охоты на элитника. Как там его могила рядом с Минским кластером? Но, Лошадь видел угрозу человеку. Четко предсказывал гибель иммунного на три дня вперед. А Холод что– то абсолютно новое:

– Предвижу всякие негативные события. Сейчас могу сказать, что срок не более недели и хана двум нашим кластерам. Райскому стабу и Карусели, заодно. Что произойдет, не знаю, но вижу огонь кровь и раненых. Огня много почему – то….

– И что делать? – У Фазы захолонуло сердце. За время пребывания в улье он привык очень серьезно относиться к подобным предсказаниям.

– А ничего, наверное. Будем посмотреть. – Холод невозмутимо пожал плечами. – Совсем не факт, что мы погибнем. Налет на башни, кстати – я предсказывал. Спроси у Гири. Сбылось все четко, но люди все живые и не ранены. Говорю – умение работает на территорию. Что будет с нами – непонятно.

Маруська тявкнула. Тихо тявкнула, словно в плечо толкнула. Фаза завертел головой по сторонам, перевел взгляд на собачку и увидел, что та подняла единственный глаз вверх. Высоко в небе над ними медленно парил сокол – сапсан. Первый раз Фаза видел в своих владениях сапсана.

 

Глава 9. Таможенные терминалы

Сеанс радиосвязи.

– Говорит поселение Венеция! Говорит поселение Венеция, внимание всем заинтересованным!

– С завтрашнего дня скупаем всех живых животных. Повторяю. Покупаем всех подряд животных, но обязательно иммунных и размерами не меньше кошки. Крыс просьба не таскать и птицы не требуются никакие. Травоядных, вроде овец и коз принимаем по особому тарифу. Расчет спораны, спек, патроны, финская водка, возможен другой бартер.

– Пловец, границу кластера не переезжай, остановись. Надо осмотреться.

Маленький броневичок, собранный на базе мощного Ниссана – замер на железнодорожном переезде, оседлавшем Ленинградское шоссе. Переезд считался знаковым. За рельсами начинался знаменитый кластер, известный как: «Таможенные» или «Выборгские» терминалы. Кластер только что перезагрузился и джип разведчиков выехал проверить обстановку. Сидящий на месте стрелка Жало распрямился, взял морской бинокль и высунулся в решетчатую башню, отодвинув в сторону дуло пулемета.

– Ну что там, Жало, как? Туман уходит?

Водитель, горбоносый сталкер по прозвищу Пловец красноречиво газанул на холостом ходу, намекая, что не против ехать дальше.

– Не дергайся, Пловец. Стой ровно. Похоже – отдыхаем. Впереди низинка небольшая, в ней туман и искры. Потом чистый бугор и гы….

– Ты че ржешь, животное? Пусти, я тоже посмеюсь.

– Нифига, сиди на месте. Ты водила. А ржу, так на бугре три бегуна автобус рейсовый дербанят. Тетка мобилой угрожает, наверное звонить в полицию собралась. Не повезло бабе, щас порвут….

– Жало, ты совсем дурак? Чего смешного? Давай вмешаемся, поможем. Три бегуна – фигня вопрос….

– Сдурел? Да ты вообще чем слушаешь? Автобус на подъеме, а до него низина от тумана вся зеленая. Нас, Пловец – и так считают на башку отбитыми, но извини. В туман я ни за какой хабар не полезу.

Друзья – рейдеры могли долго препираться, но динамик громкой связи взорвался знакомым голосом Якудзы:

– Жало, мы, с караваном – на подходе. Что за переездом? Доложите обстановку.

– Тормози, Якудза. По низинам еще туман не рассосался. Навскидку, загорать не меньше часа. Движок глушить?

В динамике невнятно хрюкнуло. Пловец выключил двигатель, и наступило ожидание «не пойми чего», знакомое каждому разведчику. Жало и Пловец считались самой отмороженной двойкой в караване и именно они разведывали путь колонне к терминалам Выборга.

*****

Туман, остановивший караван Якудзы, всегда шел со стороны Финляндии и отползал вниз по Ленинградскому шоссе. Первыми начинали загружаться Светогорская дорога со Смирновской, они первыми и успокаивались. Осведомленный про подобные нюансы Пупс, гнал свою банду как раз по Светогорке и во главе его колонны шел не смешной джип, а колесный трактор «Кировец» с опущенным косым ковшом.

Всего бульдозеров в его колонне ехало две штуки. Один чуть впереди, другой за ним и вот уже с заваленных умершей техникой дорог летит все лишнее, вплоть до грузовиков и перевернутых рефрижераторов. Все верно. Времени в обрез, совсем скоро здесь будет кишеть нечисть и ничего не должно мешать нормальному передвижению. Сшибая все препятствия, колонна Пупса достигла таможенных складов и сразу разделилась на две части. Головная часть, во главе с «Кировцами» рванула расчищать дорогу для Якудзы, а другая…. Другая лающая и визжащая заезжала в район улицы Куйбышева и там уже начали постреливать.

От сегодняшнего рейда многое зависело. У него сложилось полное взаимопонимание с Головачем, другие командиры Крепости на их сотрудничество посматривали благосклонно, и «делал нервы» только безопасник. Классический ментяра и за годы криминальной деятельности Пупс подобных сторожевых псов встречал немало. Однозначно враг, но с другой стороны контакт с Головачем устроил именно Браслет. Мог, мог помешать мент, но не стал разбивать сделку. Странно…. И ситуация с охраной у Якудзы вовсе не безвыходная. При большом желании через коалицию торговцев можно заказать отряд спецназа. Дорого, но на таком жирном кластере как Выборг все окупится. А впрочем, что гадать…. В любом случае, он обязан сегодня в лепешку расшибиться, но вывести караван с добычей и с минимальными потерями.

*****

В командирском, усеянном шипами УАЗике – «буханке», за рулем вальяжно раскинулся Порутчик. За его спиной, на откидных сиденьях подпрыгивали четверо охранников с ручными пулеметами, в ногах, на надувном матрасе чутко стриг ушами Крюгер. Пантера окончательно не выздоровела, но Пупс забрал с собой единственного друга. Сам он сидел на поворотном стульчике, высунув голову наружу в специальной башенке с окошками.

Кластер только перезагрузился, скоро на пустых улицах начнется ад, и долго Пупс не выбирал. УАЗ остановился в больничном городке, с машины выскочил охранник и запустил в небо несколько ракет. Зеленые заряды вспыхивали ярко и сразу исчезали в низких облаках, но те, кому они предназначались – все увидели и поняли как надо. Со стороны Куйбышева ответили белыми ракетами и многоголосый лай начал приближаться.

Кажется, наступает тот самый момент истины и у Пупса от волнения застучали зубы. Если пройдет все как задумано, то Головач ему доверит сопровождать колонны как минимум до первого серьезного прокола. Но если караван Якудзы сегодня разорвут, тогда им с Крюгером желательно уходить подальше и начинать на новом месте с чистого листа.

В больничный городок, между медицинских корпусов заехали два тентованных КАМАЗа. На ходу из кузовов выкатывались круглые, сваренные из арматуры клетки и в каждой заливались лаем пара собачонок. Аттракцион так понравился больным, что те пошли к веселым шарикам, выламывая двери, окна и даже выпадая с верхних этажей. Сломанные кости нисколько не смущали зрителей и они ползли, протягивая руки к обезумевшим от ужаса животным.

Толпы совсем свежих зараженных пугали не только собак в клетках, но и людей в КАМАЗах из которых эти клетки сыпались. Грузовики прорубали в толпах обезумевших больных и медиков целые дороги, сбрасывали уже как попало шарики с живой наживкой и спешили покинуть территорию. Согласно заранее составленному плану, им предстояло влиться в караван Якудзы, тем более, что со стороны таможни взвилась в воздух желтая ракета. Сигнал означал, что их там ждут, Кировец уже выставил ворота огромного таможенного склада, и машины каравана занимают место на погрузке.

Камазы, выполнив свою миссию уехали, но остался бронированный «Урал» и несколько тачанок, вооруженные зениткой и крупнокалиберными пулеметами. Урал оказался тоже не простой, а с фокусами. Он подъехал задом к стенке корпуса, на крыше кунга отворился люк, и вверх полезла выдвижная лестница, скользя колесиками по шершавой стенке. Лестница дошла до верха, остановилась и по ней шустро начали взбираться два бойца, с торчащими за спиной винтовками. Стрелки вылезли на крышу, побежали закрывать люки, ведущие внутрь здания, а Урал переехал к одному из соседних корпусов. На соседнем здании процедура повторилась в точности. Снова лестница и снова двое ребят с мощными винтовками.

Весь фокус в том, что у зараженных, имелась одна слабость, «ахиллесова пята» которую Пупс решил попробовать использовать. Во время охот, он неоднократно замечал, что зверье хорошо определяет направление угрозы, но часто ошибается по вертикали. Таким образом, если стрельнуть с верхних этажей, зверюга может и запутаться. Будет упорно думать, что прилетело с первого и ни в коем случае нельзя палить очередями. С ним, в свое время, таким ценным наблюдением поделился покойничек Аякс, они пару раз попробовали и получилось.

Топтун, два лотерейщика, пять бегунов…. С соседних кластеров начало подтягиваться по настоящему опасное зверье и медленные зараженные отлетали от шаров с собаками как кегли. У медляков сработал коллективный разум или просто чувство самосохранения. Еще недавно монолитная и бездушная толпа стремительно рассасывалась. Они расходились, расползались кто как может, утаскивая свои кишки и волоча разбитые конечности. Развитые твари их не преследовали. Они с огромным интересом изучали клетки, перекатывали и местами вспыхивали драки.

Сильный рубер и начинающий элитник практически равны по силам и их различит далеко не каждый сталкер. Сейчас два мощных зверя сошлись нос к носу, готовые с равными шансами сцепиться или разбежаться миром. Столкнулись два хищника из разных кластеров, каждый привел группу поддержки из бегунов и лотерейщиков и обе группы пришли на собачий лай, перед которым невозможно устоять.

Первым не выдержал элитник. Зверюга не боялась схватки с рубером, но уважала сильного противника. Услышав сзади шум драки бегунов над очередным шаром, тварь начала медленно ретироваться, одновременно разворачиваясь. Рубер не возражал против подобного исхода, и в знак добрых намерений сам сделал шаг назад. И в тот момент в башку элитнику попала пуля калибром двенадцать миллиметров, пущенная с крыши корпуса заброшенным туда стрелком.

Выстрел достиг цели, он спровоцировал, сорвал тонкую грань лояльности, и сцепилось, в общей сложности – порядка двадцати особей. Крупный калибр элитника сильно разозлил. Всю свою нерастраченную мощь, усиленную яростью от раны, он обрушил на стоящего напротив рубера и победил, почти оторвав тому башку. Но рубер оказался тоже не подарком и победитель отползал, волоча вывернутую заднюю конечность и истекая кровью из разорванного огромными когтями бока.

Стрелки с крыш не успокаивались и стреляли. Особенность поведения тварей состояла еще в том, что если вспыхивала схватка сильных зараженных, более слабые в ужасе ретировались, но далеко не отходили. Крутились рядом и наблюдали, словно зачарованные. Получалось, что лучше всего привязать монстров к месту можно специально спровоцированной дракой, чем бойцы с винтовками сейчас и занимались. Они не охотились, они именно провоцировали и не давали тварям разбегаться. Но результат! Что творилось во дворе больницы! Ад, настоящий. Лай, визг, рычанье и, разумеется – своеобразные низкочастотные крики зараженных.

Пупс за «аттракционом» наблюдал издалека, отъехав на самую границу видимости. С ним неразлучно находились три тачанки. На двух стояли пулеметы ДШК, на третьей, в кузове КАМАЗа, находился его главный козырь и предмет немалой гордости. Зенитка ЗУ – 23 -2. Имелась еще одна машинка на базе японского Ниссана, подошедшая с Якудзой и временно откомандированная Пупсу. Формально машина подчинялась Крепости, но учитывая толковый экипаж и отличные скоростные качества, Пупс с Якудзой использовали ее для связи с основной колонной. Решение вынужденное и ничего тут не поделаешь. Радиосвязь после перезагрузки кластера издавала одни хрипы.

Линейку техники в отряде Пупса замыкал Урал с бронированным кунгом. Ему предстояла, пожалуй – самая трудная задача. В конце операции снять с крыш стрелков с винтовками и никаких гарантий, что его кустарная защита выдержит атаку монстров. И вообще с броней все неоднозначно… При большом желании, сюда можно затащить хоть танк, что очень дорого в обслуживании и теряется мобильность. Бронетехника хороша вкопанная при защите поселений или если нужно перевезти чего-то очень ценное и небольшое. Например, важную персону. А что? Ситуация вполне реальная. Имелся в стабе Крепость уникальный, работающий на торговцев ксер и перевозили его только в танке. Засовывали силой, как тот не упирался.

– Ну ничего себе, зверюга! Не укусит? Смотри, Пловец – у них пантера настоящая!

Торчащий в открытой пулеметной башне Жало задрал очки на каску, улыбнулся, но вылезти так и не решился. Он ткнул пальцем в обрезанной перчатке в сторону пантеры, сидящей возле колеса «буханки» и спросил:

– Пупс, дашь котенка?

– Обязательно. Но сначала Крюгеру подругу приведи. Самку пантеры и обязательно иммунную. Что там с погрузкой, Жало?

– С погрузкой все нормально и половина грузовиков уже уехало.

– Отлично! Как так быстро справились? – Пупс присвистнул изумленно. Подобной скорости он не предполагал и в самых смелых ожиданиях.

– А чего сложного? – Пожал плечами рейдер – Таможня, там все автоматизировано. Погрузчики и кары автономные, аккумуляторы еще не разрядились. Твои КАМАЗы, кстати – первыми отправили. Загрузили все как ты просил. Консерва импортная, сигареты, водка Финская. Одежда – натовское камуфло.

– Твари достают не сильно?

– Ну как? Постреливают… Твои мужики справляются, наши помогают в меру сил. Главное, что сильно развитых не видно. Лезет погань мелкая не выше лотерейщиков.

На непосредственную охрану караванов Пупс выделил все что у него было. Шесть тачанок с пулеметами и бронированный Урал с кунгом. Урал в точности такой, как у него сейчас, только без выдвижных лестниц с крыши. Эх, жаль тяжелых пулеметов всего два, но сигнал тревоги три красные ракеты, и он немедленно двинется на выручку со своей зениткой.

Ракеты в воздух взлетели примерно через час, но, к всеобщему облегчению, не красные, а синие, что означало окончание погрузки и плановый отход. Тачанки при караване имели указание сопровождать Якудзу до финиша, до стаба Крепость. Пупс со своим отрядом мог тоже ехать, вот только надо снять стрелков с крыш корпусов. Четыре человека, на которых ему, в сущности плевать, но не поймет братва. Пупс отлично знал свой контингент и понимал, что за ребят предъявят и у них не армия. От командира, что своих бросает народ побежит и побежит массово.

Радиосвязи не было по-прежнему и Пупс выпустил две белых ракеты. На медицинских корпусах сигнал поняли как надо, обрадовались и из рюкзаков показались бухты капроновой веревки. Внизу творился такой ад, что о выдвижных лестницах нечего и думать. Уралу проще встать у стенки и стрелки запрыгнут по веревкам в открытый люк на крыше. Изначально, оно так и планировалось, но все пошло не так, не правильно и через одно место. Впрочем, как обычно в улье. Удивляться, впрочем – не приходиться. Просчитать реакцию и поведение монстров с абсолютной точностью еще не удавалось никому.

Начиналась эвакуация просто идеально. Водитель кунга выбрал подходящий угол корпуса, подъехал и лихо развернувшись дал по тормозам, прижавшись боком к стенке. Его маневр наверху поняли правильно, и не успела машина замереть, как на ее крышу упали две веревки. Стрелки спускались так быстро, как это вообще было возможно. Почти свободное падение. Скользили по капроновому тросу, в брезентовых толстых рукавицах, отталкиваясь ногами от стены. С момента остановки прошли секунды, в люк упали две винтовки и следом провалились их хозяева. Все закончилось успешно, можно перевести дух, но их заметили. В сторону машины стремительно летели двое топтунов с оскаленными мордами.

Уралу выезжать пришлось на тварей и ситуация ухудшалась прямо на глазах. Известно, что где топтуны, там и лотерейщики, за лотерейщиками следует эскорт из бегунов, а вот и кусач, похожий на мощного самца гориллы. Все складывается просто отвратительно. На соседнем корпусе осталось двое ребят и как их теперь оттуда снять?

Водитель Урала все сделал от него зависящее. Он выехал под прикрытие тачанок, те дали по зверью из пулеметов и неплохо отвлекли внимание. Кусач сразу повернул в сторону зенитки, схлопотал очередь и улегся подыхать, слабо двигая конечностями. Твари пошли толпой на пулеметы, тачанки взревели моторами, отстреливаясь со всех стволов и отъезжая в сторону. Урал, не теряя времени, прижался к следующему корпусу и на него снова упали две веревки.

Им не повезло. Не повезло так, как может не повезти в Улье, где ситуация меняется стремительно и иногда каждую минуту. Все поменялось и сейчас. Под амый бампер невезучего Урала выкатился один из шариков с двумя еще живыми шавками. Шавки заливались лаем, и за ними следовала развеселая компашка монстров. Таких, что один другого краше. Между собой компашка ссориться не думала, и в стае доминировал вожак. Элитник. Мощный, игривый как щенок и лояльный к остальным членам стаи.

Один из стрелков закричал от ужаса, но успел скрыться в люке кунга, другой просто разжал пальцы на веревке и упал на землю, сломав обе ноги. В кузове немедленно открылась боковая дверь, выскочили двое и запихали орущего от боли раненого в глубину машины. Дверь захлопнулась и зверье, впечатленное наглостью добычи, потрясенно замерло. Все произошло примерно в десяти метрах от их изумленных морд.

Стая разделилась на две части. Элитник, на пару с рубером и кусачем гоняли шарик, а другой рубер и четыре топтуна принялись ковырять машину. Люди внутри боялись, вкусно пахли и выделяли бешено адреналин. Зверье почувствовало, что людей прячется много и раздался первый удар в корпус. Пока пробный.

В неудачном они застряли месте, нехорошем. Обзор закрывали здания, и тачанкам пришлось подъезжать вплотную, метров так за двести. Много не повоевали. Камаз, с установленной в кузове зениткой в тесные проходы между зданиями вообще ехать не рискнул. Две оставшиеся дали несколько очередей из пулеметов и сразу, словно тараканы разбежались в стороны, растаскивая преследующую нечисть на две кучи. Урал попытался поддержать огнем, но лучше бы просто стоял тихо. За него так серьезно взялись, что конструкция заходила ходуном, а рубер издал громкий агрессивный звук. Он предупреждал подбегавших зараженных, что машина их добыча и жрать вкусно пахнущую начинку кунга будет исключительно его компания.

Нельзя сказать, что запертые в машине люди не пытались сделать ничего для своего спасения, но соперник оказался слишком сильным. Из шести колес Урала им порвали два, потом еще одно, и скрыться своим ходом теперь нечего и думать. Ситуация усугублялась тем, что как только заводился двигатель, зверье налетало с утроенной энергией и они отстреливались через бойницы. А, впрочем – все бесполезно. Защитная решетка на кабине ходила ходуном, с креплений сыпались болты и как только она отскочит в сторону, то все. Конец. Обитателям кунга лучше застрелиться.

– Ну че, Жало, так и будем наблюдать, как кунг сейчас растащат на железки? Вот офигенно интересно!

– Да ты задолбал, Пловец! Чем ты поможешь, смотри, какое там зверье гуляет. Ребят жалко, но я реально не врубаюсь, что тут можно сделать!

Экипаж с двумя разведчиками давно мог уезжать вслед за караваном, но шустрая машинка раз за разом подъезжала к кунгу, резко разворачивалась и уносилась, отрываясь от погони тварей.

– Слышь, Жало! А тачанка с зениткой не уехала, не видел?

– Да нет, они тут все три стоят. На выезде. А что, идеи появились? Выкладывай, обсудим.

– Идея есть, но сыровато. Где взять кусок цепи с крюком и быстро, не подскажешь?

– Есть трос буксировочный капроновый….

Тем временем шоу с собаками заканчивалось ввиду полного истощения собачьего ресурса. Дворняги умирали от диких сотрясений, от страха, от того, что шары – клетки не выдерживали чудовищных нагрузок. Пустые шарики валялись по больничной территории и никого больше не интересовали. Зараженные тоже начинали терять интерес к месту, где еще недавно было весело, и разбегались по всему Выборскому кластеру. От первоначальной толпы осталась небольшая часть и та сейчас крутилась вокруг обреченного на смерть Урала.

– Пловец, еще раз так резко развернешься, я тебе за шиворот горячую гильзу от пулемета брошу. Понял? Чуть сигарету из-за тебя не проглотил!

– Я трупак твари объезжал! Держись крепче, щас опять…. Рраз!

Торчащий с пулеметом в верхнем люке Жало, едва кубарем не десантировался наружу. И было от чего. Поворачивал его напарник, в самом деле – лихо. За их Ниссаном сзади, на кусках буксировочного троса болтались две шарообразных клетки и клетки, разумеется пустые. Изначально шариков скакало целых пять, но три штуки оторвали зараженные, а конкретно тот самый элитник. Зверюга без труда могла догнать и выпотрошить их машину, но машина веселого монстра не интересовала. Он баловался с гремящими и весело подскакивающими шариками.

Урал сорвался с места, чуть не завалился на порванных колесах и начал выруливать по направлению к тачанкам. Водитель понимал, что времени у кунга даже не минуты, а секунды. Именно столько подарили им, рискуя жизнью, два безбашенных разведчика Жало и Пловец. Теперь дать себя сожрать будет ну совсем обидно и какое счастье, что водила сумел выжить на полу кабины! Урал, вихляя замысловатыми восьмерками выезжал под прикрытие зенитки, а Жало уже резал буксировочные тросы, освобождаясь от тормозящих ход шаров.

Зенитка выдала три скупых очереди, замолчала, поводя дымящимися стволами, и свое слово сказали ДШК с тачанок. Элитнику досталось первому, он, споткнувшись – закрутился, сшибая набегающего сзади рубера и атака захлебнулась, не успев начаться. Зверье подвела субординация. Кусачи и лотерейщики замерли на месте, ожидая реакции элиты, а элите срочно требовалась передышка. Стая скрылась за ближайшим корпусом и к тачанкам, переваливаясь с боку на бок, подъезжал раздолбанный Урал.

– Спасибо мужики, век вас будем помнить!

Вылезший из кунга дядька плакал. Лоб разбит, глаза заливают струйки крови, весь изорван. Трясет обоими руками руку Жало, а тот, ненавязчиво подталкивает его к Ниссану, всем своим видом показывая, что пора проваливать. С других тачанок народ не столь выдержан и отправляет спасенных по углам в своих машинах пинками и затрещинами. Все правильно, победа временная. Твари вот-вот вернуться и благодарности лучше выслушивать в других местах. Подальше от Выборгского кластера.

Маленькая колонна из четырех тачанок двинулась на выход, и ее возглавил, разумеется – Ниссан. В машинах, наконец – заработала радиосвязь и сразу стало веселее. Эфир наполнил смех, сальные шутки и призывы остановиться, с целью организованно бухнуть. Типичная послестрессовая болтовня, когда напряжение падает и язык начинает молотить независимо от мозга.

– Народ, кстати, а где Пупс? Куда он делся?

В машинах растерянно примолкли, зависла пауза и ответил Жало. Они с Пловцом подчинялись исключительно Якудзе и потому плевать хотели на все бандитские авторитеты:

– Свалил ваш Пупс ребята! Вот так вот. Тихо сбежал с пантерой на Уазике, как только пошла канитель с кунгом. Понятно, оно теперь начальство и свои задницы беречь должно.

Эфир ответил тягостным молчанием.

 

Глава 10. Cобачий лай

Сеанс радиосвязи:

Фактория вызывает поселение Венеция!

Венеция, почему молчите?

Уймись Фактория, тебе стаб Крепость отвечает.

В Венеции сейчас разгром, пепелище и медляки обгладывают трупы.

Элита водоплавающая разнесла поселок и не советую туда заглядывать.

Поверь, Фактория, нечего там делать….

Служба безопасности о главе с Браслетом, занимала весь второй этаж уродливого, сложенного из бетонных блоков здания. В поселении Крепость, как и в других стабах, архитектурными изысками не увлекались и тот факт, что здание имеет окна, уже свидетельствовал о его не простом статусе. У Браслета в кабинете окно было. Окно большое, панорамное и он сидел возле него в торце стола для совещаний, ожидая прибытия гостей. Любило руководство совещаться у безопасника, что не удивительно. Браслет никогда не вмешивался в терки между службами, всех всегда мирил и его кабинет рассматривался как территория нейтральная. Сегодня как раз намечалось очередное совещание, и дверь под звон бутылок распахнулась.

– Якудза, ты обалдел, куда нам столько? Со стола не встанем!

– Нормально, пиво финское! В том ящике светлое, а в этом темное. Угощайся, безопасность и главное, что у тебя туалет есть прямо в кабинете. А вот еще закуски – сыр, рыба, соленое печенье… Грек, ставь сюда, не стой столбом.

Два верных подручных Колбаса и Грек поставили на стол три принесенных ящика и замерли в ожидании дальнейших указаний. Якудза пристально посмотрел на Колбасу, тот сдержанно кивнул и оба вышли. Браслет поднялся, взял бутылку с темным содержимым, сорвал пробку и громко чокнулся с Якудзой.

– Так, значит хорошо съездили, доволен?

– Отлично прокатились. Впервые без потерь и взяли все что запланировали. Ты потерпи Браслет. Сейчас все соберутся, и расскажу подробно.

Дверь распахнулась от толчка, и вошел еще один участник будущего совещания.

– Ох ничего себе, а хорошо сидим!

Головач не нуждался в особых приглашениях. Взял пиво, с интересом сунул нос в закуски и в кабинете появились Чапа с Грохотом. Два друга коменданта. Один отвечал за внутреннее администрирование, другой за внешнюю политику и для полного комплекта не хватало Хлебореза. Хлеборез имел право голоса наравне с присутствующими, но находился в важной командировке и поддержать компанию не мог физически. А так все в сборе. Чапа, Грохот, Головач, Якудза, и, разумеется – Браслет. Почти все руководство стаба Крепость.

– Ну что, докладываю. – Якудза занял торец стола противоположный от Браслета и теперь, его могли видеть все присутствующие. – Рейд прошел удачно, без потерь, машины загрузили под завязку. Вы, наверно уже в курсе. Кого интересует ассортимент, спрашивайте у Головача. – Якудза перевел взгляд, и начальник торгового отдела утвердительно качнул пышной шевелюрой.

– Значит, с новыми партнерами все получилось, я вас верно понял? – Задумчиво поинтересовался Чапа. Невысокий плотный человечек с тихим голосом и мягкими манерами. Из присутствующих он один проигнорировал пластмассовые ящики с закусками и пивом. Вопрос подразумевал безусловный утвердительный ответ и выглядел дежурной вежливостью. Но Якудза, неожиданно смешался и обменялся взглядами с Головачем.

– Да, рейд прошел удачно, тут не поспоришь, всегда бы так…. Медленно начал начальник каравана.

– Продолжайте, я вижу вас что-то смущает. Но не стесняйтесь, мы здесь все свои… – Лицо Чапы светилось добротой и мудростью.

– Да, Якудза, хорош сиськи мять – рассказывай! Что ты все вокруг да около.

Азиата передернуло, Грохот свое прозвище не зря носил. На фоне мягкого баритона Чапы мощный бас звучал как удар дубиной по пустой кастрюле.

– Мы в Крепость пригнали шесть полных грузовиков товара, еще два угнал на себя Пупс, верно?

– Якудза, вы молодцы… – Головач попытался перебить, но говоривший жестом попросил молчания – Мы пригнали пятьдесят тон груза, пятьдесят! А была возможность взять раз в двадцать больше при таком же риске. Товара хорошего на этих терминалах…..

Якудза рубанул над головой ладонью, показывая сколько они упускают выгоды и эмоциональный Головач не выдержал:

– Все логично. Если у Пупса получается собирать сильных тварей в одном месте и долго там удерживать, то что мешает вывести товара раз в десять – двадцать больше? У меня полный стол заявок с других стабов.

– Так и собачек Пупсу надо будет больше раз так в десять… Он их соберет столько? – Мягко усомнился Чапа.

– Найдет! – Решительно отмахнулся Головач. У него дар прокачан нужный. «Любовь животных» называется. Собаки с кошками прибегут сами, он только позовет.

– Хм…. А можно я скажу? Оперативная информация по нашему собачнику. – Все замолчали, Якудза сел на место, а Браслет поднялся. – Прежде чем планировать дальнейшее сотрудничество, прошу учесть, что дела у Пупса идут вовсе неблестяще. Он крутой бандит и сильный лидер, но плохой экономист и общий долг Венеции измеряется уже красными жемчужинами.

– Он у меня просил кредит, говорил питомник надо расширять. – Растерянно промямлил Головач.

– Ну, насчет питомника Пупс тебя не обманул… – Задумчиво молвил безопасник. – На собачник у Пупса вся теперь надежда. И кредит он просил не только в нашем стабе, но и в других. Ты, Головач, дал ему взаймы?

– Да нет, конечно. Я в одиночку такие вопросы не решаю. – Забормотал смущенный начальник торгового отдела.

– А ты дай – Снова подал голос Чапа. – Он что, очень много просит?

– Конечно дай! – Поддержал громким рыком друга – коменданта Грохот. – Куда он денется? Одному ему не потянуть рейд и товар без нас нормально не реализовать, но если мы откажем, он с другими свяжется. Ребята, например, с Фактории приедут, и что делать будем? Все равно собачки у него.

– Браслет, скажи, пожалуйста….

– Да, Чапа – слушаю!

– Скажи, если мы дадим ему кредит, какие на твой взгляд гарантии, что он не свяжется с другими стабами?

– А никаких гарантий. Пупс любого кинет. Но можно ему человека навязать от нас в качестве непременного условия. Хотите, я своего заместителя направлю? Надежный парень, верю как самому себе.

Совещание затянулось за полночь. Идея устроить небывалый по количеству машин налет на терминалы Выборга так всех захватила, что сразу перешли к деталям. Пупсу в предстоящем супер рейде отводилась основная роль, кредит ему решили выделить, но при условии, что человек Браслета будет находиться рядом и наблюдать за подготовкой. Якудза распахнул окно, свистнул Греку и попросил принести еще один ящичек пивка….

*****

Когда собачья тема начала раскручиваться, Пупс на экономику не отвлекался. Он любой ценой старался завершить задуманное, и казалось, что если все получиться, то проблемы рассосутся сами по себе. Не рассосались. Все получилось, он герой, красавчик, но после необходимых выплат и подведения общего баланса, долг уменьшился наполовину и впереди маячили новые затраты. Пупс, особо не рассчитывая на результат, обратился к Головачу с просьбой о кредите и, неожиданно для себя получил заманчивое предложение.

Результаты рейда к терминалам отцам Крепости понравились, они запланировали новый выход в сто машин и если Пупс сможет обеспечить безопасность, то его доля перекроет все долги с запасом. С кредитом, его, разумеется – поддержат, но не просто так дадут патроны, горох или жемчужины, а снабдят всем нужным для работы. Пусть он подготовит список, ему завезут необходимое, а специально назначенный сотрудник процесс проконтролирует. Вот только так и не иначе. Взбешенный Пупс высказал Головачу что думает и едва не набил морду, а через пару дней бодро заполнял заявку и встречал представителя от Крепости. Он подписал очередное долговое обязательство, вежливо поблагодарил Головача с Чапой и сразу распорядился вызвать своего главного производственника Фоку. Жизнь штука сложная и прежде, чем планировать захват этого мира, следует рассчитаться со старыми долгами.

*****

Фока, командир строителей и заместитель Пупса только что – женился. Весь процесс, включая знакомство с будущей супругой, конфетно – букетную романтику и само бракосочетание занял один вечер. А точнее несколько часов. Его случайно занесло на местный рынок, взгляд зацепился за симпатичную девчонку в компании двух мутных личностей и с базара Фока вышел женатым человеком. С мутными личностями сторговались на семи горошинах, пятидесяти патронах к СВД и порции неплохого спека, после чего продавцы женщин навсегда ушли из его жизни. Из жизни Таи ушли тоже, чья история как две капли воды похожа на судьбы других неопытных девчонок.

Таю в свежем кластере подобрала группа сталкеров. Примерно месяц они «гоняли» вместе и, разумеется – ее кормили, одевали, поили живчиком и тратили раствор гороха. Не успела девушка разобраться «что почем», как получила счет к оплате, а затем и мужа. Жаловаться, кстати – нечего, попала не в публичный дом. Не все так плохо. Фока далеко не худший вариант. Начальник над коллективом сварщиков и Пупс выделил ценному спецу отдельный домик. Заточенный мозгами на производство Фока осмотрел жилище, пришел в ужас и решил, что или тут будет распоряжаться женщина, или он вернется к работягам в комнату на восемь коек.

Как показало время, он женился вовремя. На работе начался такой аврал, что успевай только поворачиваться. Фока уходил чуть свет, возвращался затемно и вымотанный. Новый собачник закладывали в длину метров на пятьсот, планировались несколько кухонь и даже холодильник для сырого мяса, работающий от большого дизель генератора. Зачем нужен холодильник Фока так толком и не уразумел. Сухой корм никому кроме них не нужен и его навалом в любом быстром кластере в зоомагазинах.

Клетки. Круглых клеток требовалось много и пришлось наладить двусменную работу. Перебои с материалом ушли в прошлое, Пупс больше ничего не доставал и не организовывал. Он вообще устранился от снабжения и свел Фоку напрямую со смотрящим от Головача. Они, за знакомство – крепко выпили, между собой поладили и просьбы главного прораба исполнялись без всяких проволочек. Все необходимое доставлялось на грузовиках и баржах быстро, только разгружай. Пупс, со своей стороны, смотрел на их дуэт презрительно, но не мешал. Представителя от Крепости демонстративно игнорировал, не замечал протянутую руку, но в процесс не вмешивался и работа продвигалась бешенными темпами.

В эксплуатацию объекты уходили блоками. Два ряда клеток вдоль канала, на торце кухня с дровяным или угольным котлом. Блок принимали специально нанятые зоотехники и заполняли клетки иммунными животными. В основном собаками. Их общее число перевалило за пять сотен, количество потребляемого в день корма приводило в ужас, и Фока получил отбой. Пупс в панике обратился к Головачу, тот успокоил, что арендованные грузовики почти все в сборе и большой рейд в таможенные терминалы назначили на ближайшую перезагрузку кластера.

*****

– Да, говори – Поручик! Блин, подожди, отойду в сторону. Собаки долбанные гавкают.

Радиосвязь в Венеции брала не плохо и должностные лица не расставались с маленькими рациями. Пупс, со своим начальником охраны беседовал как раз по такой радиостанции, точнее пытался побеседовать. Собачий лай заставлял орать и заглушал все звуки.

– Пупс, есть разговор, надо пообщаться.

– Ты где сейчас? Давай в Бригантине, в нашем кабинете. Мы с Крюгером подтянемся минут через пятнадцать.

Бригантина – небольшой плавучий кабачок на берегу канала. Для начальства в нем держали персональный кабинет, и когда однажды он оказался занят, то они с Крюгером спустились в общий зал. Пупс до сих пор с улыбкой вспоминал, как посетители бежали от разгуливающей по столам пантеры и с тех пор в Бригантине их кабинет никто не занимал.

– Привет, Поручик! Пивком балуешся? А мне покрепче, коньячку желательно. Пока собаки не свели меня с ума. Скорей бы выезд, да скормить тварям больше половины.

Крюгер в кабинете привычно запрыгнул на кожаный диван. Поручик сидел за столом с бутылкой пива и Пупс, успевший неплохо изучить своего зама, подумал, что сейчас услышит гадость. Тот, разумеется – не разочаровал:

– Пупс, у нас тут задница по всему периметру. Твари на собачий лай ползут и атакуют. Пока особо сильных не замечено и пацаны справляются, но сам понимаешь…

– Да понимаю, чего тут не понять! Но и ты Поручик смотри шире. Нужны собаки и питомник нужен, нам никак без них. Совсем скоро рейд и заберем две трети. Лай будет поменьше. Ну а пока что тебе сказать? Терпи.

Настроение начальника охраны портилось прямо на глазах. Он отодвинул пиво и опрокинул рюмку коньяку.

– Командир, мое дело маленькое, я потерплю. Твари пока на каналах спотыкаются, но «особо развитые» вполне могут перепрыгнуть. Ширина прыжка у некотрых метров до пятидесяти.

– Не паникуй, боец. – Свирепо рявкнул Пупс. Еще не хватало ему среди подчиненных паники. – Говорят тебе, собак скоро вдвое меньше станет. А после рейда обещаю – серьезно возьмемся за оборону стаба. Фока как раз освободился, сегодня же дам распоряжение. Пусть думает и чертежи рисует. А пока рассчитывайте на свои силы и в крайнем случае запросим помощи у Крепости. Я слышал, есть там бронегруппа.

– Ага, еще дожить бы до ее прихода….

– Не нагнетай, Поручик. Сказано тебе, займемся обороной. Но после рейда, потерпи неделю.

*****

Сто пятьдесят кило сухого корма в день. Именно столько потребляет стая в полтысячи голов, после чего принимается активно гадить. Если дерьмо вовремя не смыть, то к оглушающему лаю прибавляется и вонь от испражнений. Но не зря питомник расположили на берегу канала. Каждый вечер врубался генератор, от него несколько насосов и обутые в резиновые сапоги рабочие смывали накопленные за день экскременты в воду.

Вода выносила облако собачьего дерьма в другой канал, там его подхватывало быстрое течение и выносило в канал третий, вытягивающий по водозабору на большую реку. Вот как раз в месте впадения большого канала в совсем большой, уже неделю плавали несколько зверушек, с наслаждением вдыхая приятный аромат. Огромным, похожим на гибрид акулы с аллигатором созданиям иногда везло, и приплывал распухший труп собаки, немедленно сжираемый одной из тварей.

Так продолжаться долго не могло. Эффект от плывущего облака дерьма усиливал далекий лай и стая, преодолев страх перед мелким водоемом двинулась вперед. На вкусный запах. Четверо похожих на огромных крокодилов монстров поднимались по течению, и драконьи гребни разрезали воду, словно плавники акул.

*****

Ну ничего себе! На ночь красивые истории заказывали? Раньше Пупс горы видел только в кинофильмах, никогда их не покорял, да и особо не тянуло. Присниться же такое…

Он парил птицей среди снежных пиков, стоял на леднике и разгуливал между высоченных елей в сказочном лесу. Сказка. Изумительная по красоте цветная сказка. Они играли с крупным снежным барсом на лесной полянке, и Барсик вел себя, словно большой котенок. Пупс на самом донышке сознания осознавал, что его окружает вовсе не реальность, что барс мультяшный, но просыпаться не хотелось, и он дразнил зверя крепкой суковатой палкой. Они возились, потом упали и начали бороться, в итоге «ненастоящий» барс так укусил за руку, что Пупс застонал от боли и проснулся.

Нет никаких барсов, а вот Крюгер есть! Стащил его за руку с кровати и нависает сверху, вибрируя низким горловым рычанием и сверкая белоснежными клыками. Да что случилось? Пупс распрямился, вскочил на ноги и замер, вслушиваясь в ночные звуки. Лай понятно, но стрельба и собаки непривычно воют. Стрельба нехорошая, тревожная. Лупят много, из чего попало и в основном длинными очередями. У него захолонуло сердце. Спусковой крючок жмут до упора или клинические идиоты или люди, которым совсем нечего терять. Тот случай, когда враг буквально нависает и стрелок осознает, что еще немного, и патроны больше не понадобятся.

С оружием Пупс не стал оригинальничать. Снял со стенки старый добрый АКМ с буковым прикладом и скошенным стволом. Пять перевязанных изолентой магазинов – дублей в поясной разгрузке. Нож. Клюв. Несколько гранат. Пинок по входным дверям и Крюгер перехватил в полете сидевшего в засаде лотерейщика. Два зверя – зараженный и иммунный, покатились кубарем обмотанные синими кишками монстра. Тут все логично. Пантера первым делом в драке вскрывала когтями задних лап брюшину твари, затем прокусывала голову или разрывала шею.

С лотерейщиком Крюгер разобрался быстро, Пупс подозвал его к себе, взял за ошейник и они зашли обратно в домик, закрыв за собой двери. Вот это номер! Если твари уже устраивают засады возле самого охраняемого дома в поселении, то все серьезно. Все очень серьезно и, кстати, где Поручик с подчиненными? Странно. Ладно, пока без выводов, будем считать, что начальник охраны воюет на периметре.

Пупс подошел к одной из стен, отодвинул деревянную панель и показался сейф, мигающий синей лампой индикатора. Пупс набил код, дверца распахнулась и он забрал одну единственную вещь хранившуюся в сейфе. Рюкзак. Маленький капроновый рюкзак, весом килограммов пять. Рюкзак подготовлен заранее как раз для таких вот ситуаций. Жемчуг, янтарь, шприцы со спеком. Примерно семьдесят процентов всей казны его поселка, и остальные тридцать приходились на патроны. Ящики с боеприпасами стояли рядом и он их, разумеется – не понесет. Но черт возьми, что, наконец – такое происходит?

Происходило страшное. Глубокой ночью, из канала вылезли неведомые твари и прошли прямо сквозь собачник, методично разрушая клетки. Их подхода не заметила охрана на укрепленных блокпостах, прозевали передвижные патрули и не сработали сигнальные ракеты, настороженные по внешнему периметру. Словно преисподняя разверзлась посреди поселка и исторгла на поверхность страшных чудищ, пожирающих и рвущих все живое. Карать чудища начали, разумеется – с собак.

Охрана поселения от страха потеряла голову, развернула стволы в сторону питомника и накрыла бегающие тени беспорядочной стрельбой. От их пуль гибли, в первую очередь – собаки, Поручик бросился на выручку и лучше бы он никого не выручал. Начальник охраны додумался врубить самый мощный генератор и осветить поле боя прожекторами.

Вытащенные из темноты на свет зверюги заметались, попали под огонь из множества стволов и защитники Венеции радостно взревели. Им показалось, что близка победа, в ночной битве наступает перелом, но не все так просто. Самая крупная из тварей издала неприятный для человеческого уха звук низкой частоты и стрелки начали морщиться от головной боли. Нехороший звук. Очень нехороший. Сталкеры – охотники хорошо знали, что когда уши закладывает безмолвным криком, то следует или сломя голову бежать, или быстро занимать круговую оборону.

Призыв элиты слышен далеко и зараженными воспринимается как приглашение за царский стол. Царям не принято отказывать и притаившаяся в темноте, за блокпостами разнокалиберная нечисть двинула на приступ поселения. Таким образом охрана, отвлеченная на борьбу с элитой, получила подлый удар в спину и оборона рассыпалась подобно карточному домику. Поручик бегал, рассыпал угрозы, порывался кого-то публично расстрелять, но бесполезно. Дисциплина рухнула. Бандиты из солдат снова сделались бандитами и разбегались, стараясь прихватить с собой хоть что-то ценное. Охрана уходила, оставляя за спинами массовое жорево под свет прожекторов и шум работающего генератора.

Все, это конец. Не будет больше рейдов на таможенные терминалы ни на сто машин, ни на одну. И, разумеется никаких ему, дураку – официальных статусов. Ишь, размечтался… Пупс вспомнил про подписанные долговые обязательства, ехидно улыбнулся и мысленно похвалил себя за приготовленный тревожный рюкзачок. Средств всегда не хватало, постоянно, но суммы через его руки проходили крупные и Пупс смог, стиснув зубы сколотить хорошую заначку. Как раз для таких вот случаев. Помог богатый криминальный опыт, крепкая нервная система и умение общаться с кредиторами.

Он вспоминал ментантов, что ставили на нем невидимые метки, понимал, что его обязательно найдут и тогда два варианта. Или грохнут показательно, что маловероятно или, что скорей всего – отправят на охоту в качестве наживки. Пупс прикинул, сколько он сам загубил подобным образом народу и нервно вздрогнул. Нет, он так не хочет. Он спрячется. Вот только Крюгер.

С пантерой скрыться не так просто и все идет к тому, что уходить придется далеко. За много кластеров. Пупс поправил автомат, зажег фонарик и двинулся на улицу, с грустью наблюдая на разбегающуюся перед ним охрану поселения. Пусть бегут, плевать, а он торопился еще к одной заначке. В канале, через два квартала, его ждал маленький, но мощный катер. Катер, по его тайному приказу подготовил Фока, надежно спрятал и поклялся забыть навечно о секретном поручении. Пупс понимал еще тогда, что как бы хорошо дела не шли, вполне может возникнуть ситуация, когда придется быстро покидать насиженное место. Жизнь показала, что он ни не ошибся и не сгустил краски.

До места дошли без приключений, но что-то тут не так…. Он спиной прислонился к стенке дома, присел, удобно – на наколенник и посмотрел через коллиматор в сторону спрятанного катера. Метрах в десяти левее, к земле с поджатыми ушами припал Крюгер и Пупс нервно водил дулом автомата от пантеры к берегу канала. Он хорошо изучил своего зверя. Припавшая к земле большая кошка предупреждала об опасности, а прижатые к голове маленькие ушки означали, что угроза рядом. Все очень плохо. Крюгер свои силы хорошо рассчитывал, и если до сих пор не бросился, значит не уверен в результате схватки. И еще Пупс, по поведению пантеры понял, что рядом с катером прячется не зараженный, а человек и человек опасный. Что он там делает, кого так терпеливо ждет? Ответ на простой вопрос напрашивался очевидный и неприятный. Засевший в засаду незнакомец явился по его, Пупса – душу.

Настроение испортилось и он не видел выхода. Гранату может бросить? Пупс с тоской представил, как вспыхнет факелом заправленный по пробку бензобак и грустно улыбнулся. Если сознательно распрощаться с катером, то зачем бросать гранату и нарываться на ненужное боестолкновение? Умнее развернуться и тихонько свалить с пирса, сохранив боеприпасы и здоровье. Он распрямился и начал бесшумно пятиться назад, прикидывая варианты вакуации по суше, но не судьба:

– Пупс, стой, не дергайся и придержи пантеру. Предупреждаю – вы на прицеле, у меня пулемет и патронов на обоих хватит.

– Дюпель? Да ты какого….

– Такого, Пупс, такого. Что, думал, получится вот так просто от долгов свалить? Да нет, дружище. Про катерок твой Фока по пьяни разболтал. Спасибо, кстати – что нас познакомил. И давай, парень по-хорошему. Вешай АКМ на спину, успокой пантеру, чтоб не скалилась и подходи сюда. Только без фокусов, а то по ногам дам очередь.

Вот так вляпался! Их с Крюгером держал на мушке ни кто иной, как Дюпель. Тот самый представитель стаба Крепость, или попросту – смотрящий. Первый заместитель безопасника Браслета. Сикретут, кажется? Гы…. Именно так звал своего подчиненного бывший начальник уголовки. Но что он тут понты колотит? Их с пантерой двое, находятся не на линии стрельбы, и завалить обоих с одной очереди у сикретута не получиться.

– Слышь, Дюпель! Если по мне выстрелишь, то Крюгер прыгнет и обязательно достанет. Такой клоун как ты ему на один зуб. А начнешь стрельбу с пантеры – успеваю я. Убить обоих сразу ты не сможешь, и фиг тебе, а не автомат за спину.

Зависла пауза. Ситуация патовая и Пупс напряженно ждал, какое решение выберет противник. Дюпель удивил. Он распрямился во весь немалый рост, демонстративно поставил пулемет на предохранитель и поднял вверх, призывая к диалогу. Пупс, опасаясь подлянок осторожно подошел и встал, стараясь не перекрывать возможный бросок Крюгера.

– Охолони, Пупс. И успокойся. Плевать я хотел на все долги, поселение Крепость и Браслета. Он меня вот так затрахал своим сикретутом – Ладонь в перчатке с обрезанными пальцами прошлась по горлу, показывая степень той самой затраханности. – А, вообще, брат, я за тобой пришел и мы сейчас уходим, а точнее – уплываем.

Он что, башкой ударился? Пупс с опаской посматривал на Дюпеля, готовый в любой момент отдать команду Крюгеру. Вел себя сикретут более чем странно.

– Да не какой ты мне не братан и можешь сваливать куда угодно. Только без нас с пантерой. А ну отошел от катера, троим в нем тесновато будет.

– Да нет, именно братан и я не оговорился. Тебе Барометр передавал привет, большой такой приветище. – У Пупса от услышанной новости вспотели залысины на лбу и довольный Дюпель весело продолжил – И фотки просил показать Барометр, смотри, как получились хорошо. Да ты оставь их себе на память, не стесняйся, не последние.

Крюгер громко рыкнул, сел у ноги хозяина, а Пупс вяло разорвал тонкую стопку фотографий и бросил их в канал. Прошлое его догнало и ухватило стальной рукой за шиворот.

*****

Поселение Крепость, вечер и экстренное заседание, собранное, на этот раз – Якудзой. Никогда не сидящий на месте начальник каравана связался по рации с правлением и попросил экстренно собраться, сославшись на то, что располагает срочной информацией. Создать интригу получилось, все собрались и караванщик не заставил себя долго ждать.

В коридоре стукнуло и в дверном проеме показалась широкая задница подручного Якудзы Грека. Грек с Колбасой волоком тащили избитое и жалобно ноющее тело, а сам начальник каравана прыгал козлом сзади, стараясь не наступить на дорожку из мочи и крови. Все трое отчаянно ругались и брезгливо морщились, на что имелась веские причины. Несчастный не только обмочился. И когда воняющее туловище потеряло сознание и замерло, у Головача не выдержали нервы:

– Ну ты даешь, Якудза! Я понимаю, что он мур, но вы не слишком увлеклись допросом? Ты посмотри, на нем живого места нету.

Головач прав, так пленных не допрашивают. У мура не хватало правой кисти, отсутствовала ступня и перетянутые веревками култышки кровоточили, отчаянно пачкая линолеум. Лицо – кровавая сплошная маска с заплывшими глазами, одно ухо отрезано и из распухших губ течет кровавая слюна сквозь выбитые зубы. Якудзу от обвинений Головача передернуло, и азиат сделал шаг назад, словно защищаясь:

– Да мы пальцем этого урода не задели. Ребята его у разведчиков за пять бутылок финской водки выкупили, те его двум собакам зараженным скармливали. А он умирать не хочет и орет, что располагает ценной информацией. Якобы знает, что случилось с Хлеборезом. Разведчики ржут, им Хлеборез по барабану, им интересно мура кончить, а наши вовремя подсуетились и выкупили бедолагу.

– Якудза, братик, успокойся, мы верим. Головач на тебя наехал не подумав. – Со своего места поднялся Чапа и ласково приобнял азиата. – Мур пусть поваляется, потом допросим, а ты брат пока за Хлебореза расскажи….

Чапа, Грохот, Головач, Браслет, Якудза, Хлеборез. Шестеро наиболее авторитетных граждан стаба Крепость, определяющие его политику. Из шести присутствовали пятеро. Хлеборез уже полгода находился в главном офисе торговцев, где вполне официально представлял стаб Крепость. Ожидалось большое поступление товара с терминалов Выборга, Хлеборез решал с торговцами важные дела и неожиданно все рухнуло.

Муры разнесли центральный офис, поубивали торгашей и неприятности посыпались… Не успели в Крепости переварить новость, как водоплавающая элита стерла поселение Венецию со всеми обитателями, а на них рассчитывали. Особенно на собачек Пупса. Головач не успевал фиксировать убытки и на этом фоне пропадает бесследно Хлеборез.

– Мы говорили с муром по дороге. Я боялся, что не довезу, сдохнет от потери крови и пять бутылок Финской пропадет напрасно. Да мне Колбаса с Греком не простят такое. – Якудза белозубо улыбался. Человек мало его знающий мог предположить, что раз улыбается, значит новости хорошие. Как бы не так. Улыбался начальник каравана постоянно. Даже тогда, когда от его колонны возвращались с рейда всего две разбитые машины.

– Якудза, не томи. Хлеборез живой? Если живой, то наверняка расклады понимает и сможет объяснить, что за хрень вообще твориться. Мне кажется, война большая назревает.

Говорить тихо Грохот не умел. Раненый на полу вздрогнул и свернулся испуганно в комок, обхватив голову руками. При этом не забыл мерзко заскулить и Колбаса оборвал скулеж крепким пинком в бок. Продолжал Якудза в полной тишине:

– Хлебореза взяли живым и он с другими пленниками долго жил в большом ангаре. Наш мур часто охранял его, и все знали, что Хлеборез большая шишка с Крепости. Думали, что будут обменивать или выкупят, но его убили.

– Убили? Кто, зачем? Да вполне можно выкупить, мы бы сторговались – Головач эмоционально схватил себя за волосы.

– А вот кто убил, это самое интересное во всей истории! Его заживо разобрал на органы другой пленный и звали его Дюпель, представляете? Причем сначала муры предлагали Хлеборезу распотрошить Дюпеля, тот отказался и….. Браслет, ты нам ничего сказать не хочешь?

– Хочу, я виноват. – Браслет распрямился, поймал на себе насмешливые взгляды и осекся: – Но я никогда не был предателем…

– Тогда объясни нам, товарищ подполковник, как Дюпеля вообще в полис торговцев занесло? – Громыхнул на весь зал прямолинейный Грохот и его поддержал Чапа. Опытный переговорщик говорил мягко, вкрадчиво, но таким тоном, что Браслет все ниже опускал круглую, коротко стриженную голову:

– И куда сейчас твой заместитель подевался? С командировки в Венецию Дюпель не вернулся. Там теперь развалины, пустыня, ничего живого и медляки объедки за элитой доедают. И честно говоря, Браслет, мы давно уже ни хрена не понимаем, что такое происходит.

– Браслет, ты там в разведчиков не заигрался, может объяснишься? Как ни крути, а Дюпель – твой протеже и отвечать за него, в любом случае – тебе. Я думаю, что мы имеем право на подобные вопросы….

Головач окинул взглядом всех присутствующих в поисках поддержки и на подполковника уставились четыре пары глаз. Тот выдержал нажим и сдержанно кивнул:

– Да, разумеется – имеете. Нам стоило собраться раньше, но я надеялся своими силами. Итак, все по порядку.

По мнению Браслета, проблемы начались с разгрома центрального офиса торговцев. Раньше муры не наглели, предпочитали действовать исподтишка и подполковник пребывал в твердой уверенности, что они наблюдают прелюдию к чему-то масштабному и нехорошему. Он как безопасник, не реагировать не мог и отправил Дюпеля, с заданием разведать обстановку и выяснить про Хлебореза. Как он ошибался…. Что там произошло не мог сказать никто, но всего скорее сикретута взяли в плен и вербанули муры, намертво повязав кровью.

Сикретут, кстати – перевербовался хорошо, с душой. Браслета начал избегать, что не удивительно. Бывший начальник уголовки двойное дно чувствовал интуитивно, но срочно потребовался человек следить за Пупсом и Дюпель по быстрому собрался. Расколоть его подполковник не успел, а дальше все понятно. После разгрома зараженными Венеции, Пупса вместе с Дюпелем видели удиравшими на катере.

– Остальное вы все знаете – Браслет кивнул головой на свернувшееся в уголке тело – А я хотел бы попрощаться. Ухожу за Пупсом с Дюпелем в погоню и, надеюсь – никуда они не денутся.

– Браслет, давно хотел спросить…. – Голос Чапы звучал по прежнему не громко, но гораздо дружелюбней. Из него исчезли саркастические нотки. – Ты за что так Пупса ненавидишь? Признайся честно, покушения на него твоя работа?

– Ха, откуда знаешь? – Первый раз за вечер лицо подполковника растянулось в некотром подобии улыбки.

– Свои источники – Чапа тоже улыбнулся, но понимая, что для подполковника вопрос не праздный, ответил уже вполне серьезно: – Дюпеля твоего засекли с Пуделем в районе старой автобазы. И доложили мне. А Пудель киллер и последнее покушение на Пупса его рук дело. Но я велел помалкивать и вообще забыть. Мы в дела безопасности не лезем…

Браслет кивнул солидно и объяснил. Но коротко, лаконично, без подробностей:

– Пупс – зло. Причем абсолютное и, просто мне поверьте. Он втерся вам в доверие, сумел стать необходимым и я понял, что еще немного и конец. Его будет не достать, а он сможет расправится с любым. Преступный перспективный лидер с большим будущем. Против таких не собирают доказуху, или компромат. Таких отстреливают и желательно руками братьев по оружию. Поймите, тут все просто. Я мент, а он преступник. Тут, в улье он может делать все что хочет, а у меня никаких возможностей для оперативного противодействия. Поэтому – отстрел. И покушений будет столько, сколько надо.

– Он точно зло? Подполковник, если честно, то насчет Пупса не убедил. – Похожий на большую птицу Головач склонил набок крупную голову, с темной шевелюрой и смотрел крайне недоверчиво. В ответ Браслет вытянул в сторону начальника торговли голову и многозначительно постучал пальцем по темени:

– Головач, завидуй. Меня боги улья вознаградили даром «память». Да, именно вознаградили, хоть и многие такой дар считают бесполезным. Так вот, я помню не только анекдоты и прочитанные книжки. Я тут, в улье вспомнил все уголовные дела, все ориентировки, что когда – либо читал или просто пролистывал по службе. Так вот. Твой драгоценный Пупс не просто проходил, а разыскивался за убийства, в том числе женщин и несовершеннолетних. Ни у кого не получалось изловить ту падлу, хотя гонялись не только правоохранители. А тут в улье – вот он, пожалуйста. Такой полезный и необходимый стабу Крепость.

Он сумел достучатся до разума присутствующих и зависла пауза. Каждый смотрел сосредоточенно перед собой, осмысливая сказанное, а Браслет открыл стенной шкаф и достал бутылку с рюмками. Отвечая на немой вопрос разлил водку и изрек торжественно:

– На посошок, ребята? Я ухожу и не вернусь, пока не достану гада. И мура труп сожгите. Ваш пленный кони двинул, я по позе вижу….

 

Глава 11. Сокол – сапсан

Я не хочу сражаться. Но ждать, что битва вот-вот неминуемо начнется, еще хуже.

Властелин колец: Возвращение Короля.

– Гиря, объясни пожалуйста, как так получилось, что я, сталкер с пятилетним стажем и безупречной репутацией оказался, вдруг – на побегушках! И у кого? У мура!

Лукавил Петрик, ох лукавил…. Учитывая умение, пробежка с грузовой площадки ему служила легким моционом даже с тяжелым рюкзаком. Тем более, что после разгрома офиса торговцев и потери башен, тяжелых рюкзаков не ожидалось долго. Но ситуация в любом случае выглядела унизительно и Гиря поспешил «стесать углы» и успокоить друга – сталкера:

– Не шелести Петрик. Карусель кластер не простой и никто не виноват, что связь вверх по ущелью совсем не пашет. Ташкента послать можно, но он на одной ноге будет сюда до вечера ползти. Вот на, лучше фирменного живца хлебни, холодненького и угомонись. Фаза водку для него настаивает на бруснике и еще каких-то травах. Бальзам божественный а не живец. Рассказывай, чего пришел и что за новости?

Невысокий кареглазый Петрик с ответом не спешил. Он снял свитер, блаженно охая – смыл пот со смуглого, в татухах – торса и отпив из бутылки расхваленный живец одобрительно поднял большой палец.

– Я пришел за тобой, Гиря. Ташкент в гости приглашает и хочет, чтоб ты сам по месту все увидел.

– И что я там такое должен видеть? – Здоровяк напрягся и подозрительно прищурился. Он не любил сюрпризы, тем более, когда они происходят у входа в Карусель. Вот что ему могли там показать хорошего и нового? Только очередную гадость. Но кажется, он ошибался….

– Муры остров с башнями оставили.

Охнула, обжегшись у костра Агата, подавился дымом сигареты Холод и только на широком лице Гири не дрогнул ни единый мускул:

– Это точно? Вот так просто взяли и оставили? Не иначе, как на нашем острове им спокойно спать мешала совесть.

Уход муров с башен полностью снимал блокаду и открывал для них дорогу в улей. Новость была слишком хороша и на Петрика вопросительно уставилось несколько пар глаз. Никто ничего не спрашивал и все смотрели молча, боясь спугнуть удачу. Гонец выдержал паузу, кокетливо посматривая на товарищей, улыбнулся и быстрой скороговоркой выпалил:

– Ташкент хромой и кроме как эфир слушать делать ему нечего. Переговоры муров гоняет на всех частотах вместо радио. Акум у рации генератором зарядит и снова слушает.

Так вот. Вчера им поступил приказ оставить башни. Муры не поверили и долго переспрашивали, пока на них не заорали матом командиры. Категорический приказ «оставить» без всяких объяснений. Те подчинились, ушли вечером и мы слышали доклад о выполнении. А с утра пораньше я побежал тебя звать в гости.

– Я вам зачем? – Перебил скороговоркой Гиря – Если Ташкент хочет показать мне пустой остров, так он с грузовой площадки не просматривается.

– Зверье вторые сутки ведет себя неправильно и необычно. Сходи, увидишь сам по месту. Вернее пойдем вместе, я с тобой вернусь.

– Так там туман и ни черта не видно!

– Мальчики, а ну быстро все за стол и кашку кушать! Гиря, корми Петрика, а то он обратно не дойдет. Садитесь, пока все горячее и договорите за столом.

******

Среди ребят с умениями как у Гири, Холода, Петрика или Малыша автоматы не котировались совершенно, даже продвинутые зарубежные модели. Они любили пулеметы, и особым авторитетом пользовался ПКМ под винтовочный патрон со сменными стволами. Хорошая мощная машинка. Вот только патроны дорогие и любой рейдер, имея в своем арсенале ПКМ, десять раз подумает, чем вооружится на конкретный выход. Можно пулеметом и после каждого боя мучительно подсчитывать убытки, а можно обойтись винтовкой и дыра в бюджете будет в разы меньше.

В их отряде, ПКМов имелось целых два и оба Гиря оставил на охрану базы. Сам взял более бюджетный РПК, держа в уме тяжелый КОРД на грузовой площадке. Сюрпризов по дороге не предвиделось, они с Петриком, плотно пообедав – вышли, и Агата заставила взять с собой гостинцы. Ташкенту прихватили полведра грибов, диковинный, принесенный Фазой из портала фрукт и, разумеется – дрова.

Дров на грузовой площадке не водилось, сухой спирт имел свойство заканчиваться и Петрик возвращался большой живой поленницей с торчащими по сторонам палками. Уходил, впрочем – весьма шустро. Попыхивающий на ходу сигаретой Гиря догнать приятеля даже не пытался. Он шел спокойно следом, часто останавливаясь и рассматривая в бинокль ущелье, закрытое туманом с торчащими зубцами скал – останцев.

*****

Какое не скучное ущелье…. И зверушки резвятся интересные! Гиря с огромным интересом останавливался на поворотах, всматривался через бинокль в туман и так увлекся, что перепугал Ташкента с Петриком. Петрик выложил дрова, попил кофе на грузовой площадке, перекурил и двинулся обратно по тропе, взяв наизготовку автомат Ташкента. Мур тоже сложа руки не сидел. Он шустро расчехлил КОРД и развернул его в сторону тропы. Вместо исчезнувшего о дороге Гири могло появиться что угодно.

– Ну, Гиря…. У меня слов нет! Как можно задержаться на тропе почти на час?

– Ты, Петрик – скобу предохранителя вверх подними. И что за дурацкая привычка стволом дирижировать при разговоре?

Петрик смутился, поставил автомат на предохранитель и от греха подальше закинул его за спину. За наведение оружия на человека некотрые сталкеры без предупреждений лупят в челюсть.

– Да ладно тебе Гиря! Наоборот радоваться должен, что за тебя переживают. Но скажи мне, куда можно пропасть на тропе шириной четыре метра?

– Да никуда я не пропадал. Зверушек ваших рассматривал в бинокль и знаешь – интересно! Пойдем к Ташкенту, есть что обсудить.

Корд на станке снова зачехлили, кофе вскипятили на дровах и Ташкент каждую щепку экономил. Рубил поленья не топором, а строгал ножиком в стружку, усиливая микроскопическое пламя своим умением. Гиря наблюдал с явным интересом и заметил, что подобным методом можно на охапке дров сварить цистерну чаю. Ташкент с улыбкой согласился и оба вспомнили, зачем тут встретились.

– Скажи, Ташкент. С башен муры точно отошли, или выманивают на засаду?

– На сто процентов не уверен, но думаю, что отошли по настоящему. Я внимательно переговоры слушал и не заметил никакой игры. Начальство на них орало матом и те в ответ отругивались очень натурально. Да и не такие там артисты служат. Если только одна группа отошла с шумом, а на ее место какой-нибудь спецназ пришел тихонько и залег….

– Если так, то плевал я на все их залегшие спецназы. – Здоровяк небрежно отмахнулся. – Фаза выпустит Маруську и та разведает. Или вороны…. Пусть попробуют обмануть ворон. Да леший с ними, скажи лучше, чего случилось со зверями в Карусели?

– А что звери, что не так? – Ташкент изобразил непонимание, но изобразил не натурально. Он любил всякие приколы с розыгрышами и активно делал вид, что не понимает Гирю, но с тем такие номера не проходили.

– Хорош Ташкент тут дурака включать, сейчас мне не до шуток. Я тебя спрашиваю: «Звери по камням когда забегали?».

– Так это… За день до отхода муров беготня пошла! Раньше если одна тварь заняла камень, то другую до себя уже не пустит, а если та и сунется, то сразу драка. А сейчас сидят гроздями по пять – семь штук и хоть бы что. Как будто коты домашние, а не элита. Так не бывает, так просто быть не может. Я долго сомневался, но как муры с башен отошли, разу за тобой Петрика послал.

– Я те пошлю сейчас, петух ты гамбурский! Ах ты….

В руке у Петрика оказалась поварешка, которой он разливал из котелка по кружкам кофе и Ташкент увернуться не успел. Удар в темя самортизировала вязанная шапочка, но попало хорошо, а после второго сварка на кухонном инструменте лопнула и чашка от ручки отскочила. Гирю трясло от смеха, но он плотно скрутил сталкера. Тот сгоряча вполне мог засадить ручку от поварешки муру в глаз.

– Хорош, Петрик, успокойся! А ты за метлой следи поганой, пока башку не оторвали. Народ сейчас, сам понимаешь – нервный и горячий.

Ташкент понимал. Вернее тряс красноречиво головой, всем своим видом показывая, что понимает. Петрик вылез из объятий Гири, развернулся, и отошел метров на двадцать вверх по тропе. Там сел на камень и уставился с умным видом в пропасть, демонстрируя полное спокойствие. Конфликт затух, не успев разгореться до приличной драки.

Гиря и Ташкент наблюдали за взбесившимся зверьем еще несколько часов в бинокли, и загадок стало больше чем ответов. Зверье взбесилось странно, необычно. Огромные, в тонну весом твари не дрались, не щелкали зубами, а растерянно толкались на торчащих из тумана каменных зубцах. Они мирно друг к другу прижимались и без всякой агрессии пытались залезть как можно выше.

– Гиря, ничего странного не замечаешь?

– Петрик, ты о чем конкретно? Тут все сегодня странное. И времена странные настали.

– Гиря, да ты на их морды посмотри. Именно на морды.

– И че морды? Ох, блин…. Точно– морды. Молодец Петрик. Выношу тебе благодарность от командования за наблюдательность.

Морды монстров словно по команде поворачивались в одном и том же направлении. В сторону выхода из Карусели. Туда, где на равнину с шумом вырывалась горная река, образуя остров с башнями. Зверь лез на скалу, или спускался, сидел наверху или расталкивал других тварей. Без разницы. Все внимательно рассматривали нижний выход из ущелья.

– Ташкент, совсем забыл спросить. Ваш зоопарк давно кормили?

Мур снял никогда не стиранную вязанную шапку, почесал большую шишку от поварешки Петрика и широко развел руками:

– Так в том и дело, Гиря, в том и дело! У них кормежка по расписанию вчера, но никто не прилетал, прикинь? Да они друг друга рвать должны и драться как собаки. А у нас сам видишь – Ташкент кивнул небритой рожей в сторону ущелья – Мир и дружелюбие! Я не так давно, но точно выяснил, что элитник – зверь одинокий, индивидуальный. Как, примерно – тигр, или медведь. А тут что мы видим, Гиря! Тут мы видим стаю! Пусть даже стая пока без вожаков.

– Ташкент, хватит тарахтеть, я тебя услышал.

Ташкент подобным образом мог балаболить бесконечно, но информации и так избыток, а время пожимает. Гиря с беспокойством посмотрел на циферблат часов, затем на небо, потом постучал многозначительно по циферблату пальцем и Ташкент с Петриком все поняли.

– Ребята, я побежал обратно, а вы оставайтесь и не ссорьтесь. Ладушки? Друг друга потерпите и к тебе, Петрик, обращаюсь к первому. Ташкент, зараза! Что улыбаешься? Учти, следить за языком полезно для здоровья! Все, я ушел….

*****

Понятно, что возле блиндажа никому не придет в голову жечь костер из щепок, но то что Гиря видел на подходе, издалека смахивало на небольшой пожар. Причем пожар был не один, а целых три. И как такое понимать? Зачем на границе между кластерами жечь сразу три больших костра? Само по себе на каменной морене ничего загореться не могло. Там не стреляли, никто не воевал, и более того, бой самой низкой интенсивности он бы заметил сильно загодя. Так спрашивается, какого черта?

Не смотря на угловатость мебельного шкафа, Гиря, как медведь в лесу умел быть не незаметным, а если очень нужно и невидимым. Эти его качества оценил в полной мере Холод, контролирующий освещенное пространство надежно, как ему казалось – спрятавшись. Сначала мощные объятия сковали руки, и одновременно прокуренная длань прикрыла сверху носоглотку, лишив караульного возможности кричать, и заодно – дышать. В голове у Холода мелькнула мысль, что его сейчас удавят и он чуть не обмочился. Но оказалось, что не все так плохо. Ему прямо в глаза уставилась раскрашенная ночным камуфляжем морда Гири и морда довольно улыбалась. Холода от такого обращения накрыла ярость.

– Гиря! Какого…..

Хлоп! И вонючая ладонь снова перекрыла рот, на этот раз разбив до крови губу.

– Холод, заткнись падла! – Свистящий шепот Гири в ухо парализовывал и подавлял сопротивление как шипение удава. – Сам все проссал и поздно кипеж поднимать. Сейчас ты подыхаешь с проломленной башкой и глоткой перерезанной. Понятно? – В конец обалдевший часовой смог только согласно замычать, но Гиря его понял и ослабил хватку. Холод судорожно вдохнул воздух, хлюпая с разбитой губы кровью – А теперь рассказывай. Что за костры, где остальные и от кого ты тут морену караулишь?

– Так это, Гиря! Тут без вас такое было!

– Какое? Слушаю внимательно – Этот бесконечный и такой щедрый на сюрпризы день все не заканчивался и продолжал сыпать новыми подарками.

– Три элитника сегодня подошли прямо к блиндажу, прикинь?

– Элита, к блиндажу? – Гиря не поверил – Ты, Холод, почему тогда живой? И остальные почему спокойно спят?

Он ошибался, несмотря на поздний час никто не спал и все ждали его, Гирю. Именно ему дорогу освещали три костра и Холод караулил тропу из Карусели к блиндажу, где развитые зараженные разгуливали как у себя дома. Они, правда и находились дома. Райский стаб начинался совсем рядом, к нему уводили два окопа, но сам блиндаж территориально оставался в Карусели.

Гиря смотрел вопросительно на Холода, но тот не торопился. Он встал, подбросил в затухающие костры свежих дровишек, устало сел на камень и только тогда рассказ продолжил:

– Гиря, нет ты прикинь. Мы только все расслабились после обеда, кто где отдыхать приткнулся, я разбросал свой пулемет на чистку, как слышу – сдавленно так Агата пропищала. Вот как будто кто ее за глотку стиснул. Ну, я пистолет из кобуры и бегом на крик, тут Фаза подоспел с собакой, а у собаки, представляешь – весь загривок дыбом. В небе воронье еще орет… Короче, я не выдержал и с гранаты «эфки» чеку сдернул. Потому как фиг знает что такое там нарисовалось.

– Гы… А у тебя еще и пулемет разобран. Ну ты, Холод и лошара!

Лошара злобно зыркнул, но рассказ продолжил:

– Хорош стебаться, Гиря! Мне что, вообще теперь оружие не чистить? Так, на чем мы остановились?

– Агата пискнула и Фаза подбежал.

– Ага, все верно, пискнула. И я, как дурак, в одной руке с гранатой, в другой со Стечкиным бегу, а там три элитника, прикинь?

– Ну так и валить их надо было с пистолета! По три пули каждому в споровый мешок, а че, Холод! Да у тебя в обойме еще и патроны бы остались! Гранату в очко самому шустрому и злобному. Гы…..

– Блин, Гиря – ты достал подколками. Нам не до смеха было. Два как огромные орангутанги в чешуе, третий похож на большого таракана или броненосца. Агата скулит и пытается пролезть между камнями, Фаза бежит с гладкоствольной Сайгой. Как нас там не сожрали, не представляю!

– Ой, Холод, не скромничай! А пистолет у тебя на что с гранатой? Я так думаю, что еще неизвестно кто кого….

Заржали оба, у Холода лопнула разбитая губа и рассказ он продолжил сглатывая кровь, но расслабленно и весело.

– Ты Гиря, даже не представляешь, что там дальше было! Вот рассказать ребятам – не поверят и еще обзовут как-нибудь нехорошо. Эти три элитника, развернулись жопами и сели, не обращая внимания на такую вкусную жратву как мы.

– Это ты вкусная жратва? Да я тебя умаляю, Холод. Я представляю как там от всех вас воняло.

– Гиря, ты помолчать можешь, дашь рассказать? Карусель их интересовала гораздо больше нас. Смотрели твари именно туда, не отвлекаясь.

– Ну, и дальше что, как разошлись?

– Так тут и начались те самые чудеса и непонятки. Прибежал Фаза, его собачонка залаяла на тварей и они в три прыжка исчезли. Нет, ты прикинь! Зараженные услышали собачий лай и убежали! Да они наоборот должны со всех сторон сбегаться на собаку.

Вот сейчас Гире стало не смешно. В груди стиснуло сильно, до тошноты и он абсолютно ясно почувствовал приближение чего-то страшного. Абсолютно без причины захотелось плакать, хотя он уже давно забыл, как это делается. Плохие, ох плохие знаки!

– Холод, будь добр, к Фазе проводи. А то я с дороги плохо себя чувствую.

*****

Как только Гиря утром ушел за Петриком к Ташкенту, Фаза уже привычно направился к порталу, но не тут-то было. Прозрачный шар мягко пружинил, не пуская, а затем подпрыгнул и вообще исчез из поля зрения. Вот это новость! Подобное бывает, когда в Райском стабе посторонние, но его «живая сигнализация» не подавала ни малейших признаков тревоги. Но тем не менее портал закрылся и Фаза озадаченно чесал макушку, посматривая боковым зрением на зависшего в воздухе сапсана.

Маруська тявкнула. Но не агрессивно, а скорее удивленно. Метрах в тридцати от них тропу пересекала стайка из шести маленьких белок. От собаки белки бойко разбежались по деревьям, но удалятся продолжали весьма плотной группой. Очередная пища для размышлений… Живность в Райском стабе Фаза изучил неплохо и всегда считал белку животным одиночным. Но чем тогда объяснить стайку из шести штук? Только миграцией, но миграцией куда? Стаб представлял из себя замкнутую территорию с единственным выходом через Карусель.

И удивил Трофим. Фаза кота не видел с раннего утра, но как только они сели ловить рыбу в озере тот появился. И появился не один, а в компании собратьев, впрочем кошачья стая на глаза так и не вышла. Сначала они муркали и перефыркивались в зарослях с Трофимом, затем посторонних кошаков облаяла Маруська и те, шипя как змеи – удалились. Язык кошачьих Фаза понимал не очень, но разобрал, что его Трофима уговаривали уйти вверх по ущелью, туда, где в больших камнях множество укрытий. Верный кот остался, но взлетел пулей на высокую сосну. Из густых веток выглянула усатая, внимательно следящая за поплавком кошачья рожа.

Форель, кстати хорошо клевала. Ввиду закрытия портала и общей нездоровой обстановки Фаза решил отступить от своих принципов и наловить побольше. Он накормил Маруську, крупной рыбиной поощрил кота за верность и только сейчас вспомнил про ворон с Петровичем. Действительно, что за ерунда и где его вороны? Куда пропала боевая авиация? Он огляделся, внимательно прислушался и понял. Сапсан, конечно. Над ним парил сапсан, а вороны с этой милой птичкой несовместимы. Фаза взмахнул соколу приветственно куканом с рыбой и сокол отозвался: «кьяк-кьяк-кьяк».

Потом птица еще раз прокричала и еще…. Фаза не медлил больше ни одной минуты. Они с Маруськой добежали наперегонки до блиндажа, он сунул ничего не понимающей Агате кукан с рыбой и немедленно рванул назад, к своему домику. После того, что прокричал сокол, ему нужны веревки. Много веревок, возможно все, что есть в наличии.

*****

Удобное место озеро с форелью. Не зря, наверно сокол прокричал ему именно там, что скоро всем тут будет плохо и искать надо или высокие места, или лезть в глубокие и тесные пещеры. Птица много с ним не разговаривала. Сапсан просто в крикливой форме возмутился, что Фаза никуда не прячется и ни на что не залезает. Да что такое будет, в конце концов? Пожар, лавина? А может все живое смоет селевым потоком? Выяснять некогда и если ему указали направление, то надо залезать повыше. И когда Фаза полез по оставленной убитым им картографом веревке на каменный зубец, сокол одобрительно заклокотал и простодушно удивился почему Фаза не летает. Ведь летать так просто и приятно….

Он залез, осмотрелся, переводя дух, и спросил у парящего сапсана – угрожает ли что-нибудь ему. Тот проклокотал, что нет. Гордому соколу не угрожает ничего, а надо опасаться таким ничтожествам как Фаза. Ясно. Значит, будем спасаться на возвышенностях и Фаза натащил веревок.

Не понятно, от каких именно проблем может спасти одинокий скальный зуб, но если по ним не будут стрелять снизу, он несомненно является убежищем хорошим. Причем убежищем с веревкой, навешанной еще покойными мурами Мангуста.

Фаза веревочек добавил, затащил две пятилитровые бутылки с питьевой водой, цинк патронов семь миллиметров, сухпаи и понял, что всей толпой они тут не уместятся. Пришлось в срочном порядке оборудовать уступ на скале неподалеку, рискуя жизнью туда лезть и навешивать перила без страховки. Получилось. Весь ободрался, ноги от напряжения дрожали, но веревку на площадку он навесил и обнаружил мелкий, но приятный бонус. Из стенки на скале капала вода. Умыться маловероятно, но набрать в кружку для питья – легко. Фаза лизнул воду, мысленно поднял большой палец и скользнул вниз, за патронами и сухпаями. Вторую точку следовало оборудовать не хуже первой и как здорово, что они обе находились в пределах прямой видимости!

Аптечки, живчик, гранаты, сухпаи и Райский стаб не Карусель. Радисвязь тут работает неплохо. Для общения люди на площадке, с людьми на зубе смогут не только перемахиваться тряпками. Две портативные рации со свежими акумами имелись и лучше их уложить заранее. Так, что еще? Все, что есть теплое. А есть несколько спальников, одеяла, две пуховки. На всех не хватит, но если что, спать можно и по очереди, передавая друг другу снаряжение.

Оружие! Оружие у него есть…. В каждое из гнезд по СВД на сошках, по АКМу и будем надеется, что они сюда поднимутся не с голыми руками. Хотя может быть всякое и Фаза, подумав – добавил дробовики с патронами. Он бегал как угорелый, и для бодрости пришлось прибегнуть к помощи лайт – спека. А что? Совсем немного и случай соответствует. Провозился до сумерек, весь вымотался и заметил, что в районе блиндажа закаркали вороны. Нехорошо закаркали…. Но стрельбы не слышно. Ну что им угрожает, что? С ума можно сойти от предположений. И некогда раздумывать, некогда совсем. Фаза с Сайгой наперевес рванулся к блиндажу и раздавил ногой пищуху. Это что такое… Целая стая маленьких зверьков сосредоточенно двигалась ему навстречу не обращая внимания ни на него, ни на Маруську ни хищно изогнувшегося Трофима.

 

Глава 12. Орда

Сеанс радиосвязи.

Говорит поселение Фактория, объявление для всех, кто слышит:

Купим снаряды для танка Т-55 дорого. Снаряды нужны срочно и напоминаем – в танке пушка нарезная. Нужны, желательно – фугасы, но рассмотрим и бронебойный вариант.

Со стороны улья, вход в Карусель преграждала мощная скала. Огромный камень разрубал поток реки на два рукава, сходившиеся снова в одно русло за островом с каменными башнями. Таким образом в туманный кластер можно попадать двумя, весьма широкими проходами, изрядно заваленными ржавой бронетехникой. Желающие въехать в Карусель, под прикрытием больших калибров находились, о чем напоминал танк с загнутым под прямым углом стволом, а вообще, кладбище разбитой техники выглядело уныло и печально. Его даже звери избегали, спускаясь вниз исключительно для отражения очередной атаки или в погоне за добычей.

Пустое место, проклятое. Редко заходящие сюда сталкеры – охотники привыкли, что тварей с Карусели не так просто выманить, но сегодня они бы удивились. Сегодня под проливным дождем по ржавым бронетранспортерам разгуливало небольшое стадо зараженных, и вес некотрых особей приближался к тонне. Дождь лил, не добитая до конца техника жалобно гремела, и ущелье показало язык серого тумана, делая картинку зловещей и загадочной.

Понятно, что зверье вышло на равнину не просто погулять. Они чего-то ждали, причем ждали с опасением и непонятно, что вообще может угрожать зверюгам, занимающим самые высшие ступеньки в табели о рангах. Может по их душу идет тот, чье имя упоминать в сталкерской среде считалось дурным тоном и плохой приметой?

*****

Можно сказать, что тот страшный день начался со звука. С протяжного низкочастотного сигнала, поданного стремительным, похожим на огромную борзую рубером. Рубер, в прыгающей по бронетранспортерам стае казался самым быстрым и вожаки определили его в дальнюю разведку. Сама стая на простор не выходила и одна из загадок улья заключалась в том, что свирепое зверье грозной Карусели сбилось без видимых причин – в несколько плотных, высокоорганизованных отрядов.

Каждая группа имела вожаков, рядовых воинов и разведчиков, вроде стремительного рубера, бегающего до развалин дальней башни со скоростью гепарда. Рубер протяжно промычал еще разок, одним большим прыжком перескочил речной рукав, отделяющий остров от равнины, и поднимая фонтаны брызг на лужах, пробежал несколько сот метров в сторону ущелья, где повторно замер. Встал неподвижным серым столбиком на одинокий большой камень.

После двух предупреждений от разведчика стая оживилась. Их общее количество не превышало два десятка особей, разбитой техники на всех хватало и каждый зверь стоял на своей персональной точке, стремясь залезть как можно выше. Они друг друга не отталкивали, не теснились. Все бойцы отряда неподвижно замерли, старательно вглядываясь в сплошную пелену дождя. И, наконец – разведчик прогудел в невидимую низкочастотную трубуеще раз. Третий. Развернулся и побежал огромными прыжками в сторону ущелья, на ходу жалобно поскуливая. За ним никто не гнался и никакой враг не преследовал поджарого стремительного рубера. Вот только пелена дождя по линии, где она сливалась с низким небом и сырой травой резко потемнела. Одновременно земля качнулась и до ущелья докатилась плавная вибрация, сравнимая с топотом тысяч лошадей. На них шла волна орды и защитники туманной Карусели занимали позиции между бронетехникой, в проходах по сторонам большой скалы.

*****

Никогда, даже при самом выгодном раскладе, бегун или лотерейщик не рискнет напасть на рубера или самого слабого элитника. Пусть даже будет сотня бегунов, а у рубера оторвана половина туловища, для низших братьев он останется непререкаемым авторитетом. Табу. Они его скорее будут охранять, чем причинят какой-то вред. Мозги у зверья работают линейно, субординация заложена на уровне инстинктов и подчинение неукоснительно. Иногда, правда, можно наблюдать, как стая сильных бегунов, дерется с жрачем за добычу, но законы улья соблюдаются и тут. Бегуны скоро сами станут лотерейщиками, а жрач стал жрачем не так давно из развитого бегуна.

Орда формировалась обычно не из самых сильных зараженных и в ней работали свои законы. На пути затаптывалось и уничтожалось все живое, не зависимо от рангов, а не живое сокрушалось и разваливалось. Главный принцип движения орды заключался тупо в движении без остановок и потери темпа. Иммунные не понимали цель таких миграций, они выглядели со стороны бессмысленными, хотя смысл, безусловно – был. Старожилы рассказывали всякое и их истории противоречили не только одна другой, но и зачастую вступали в явный конфликт со здравым смыслом. Про орду в разных концах улья говорили разное…

*****

Ташкент в то утро встал с рассветом. Ночью его отрастающая ступня ныла особенно противно, проливной дождь нашел дырочку в тенте и подмочил задницу, а кроме того замучили кошмары. Мур, шипя проклятья, встал, выпил кружку ледяной воды и машинально схватился за бинокль, стараясь разглядеть в сырые линзы, что в ущелье изменилось за ночь. И изменилось ли вообще. Обычный ритуал, как человек проснувшись, машинально следует к окну и тупо разглядывает улицу. Он посмотрел в бинокль, чертыхаясь – протер сырые линзы и посмотрел еще раз, тихо охнул и побежал будить напарника.

– Петрик! Хорош дрыхнуть, вылезай!

– Я вылезу! – Ответил недовольный голос – Я щас точно вылезу! Вот только еще разок за спальник дерни…. Зачем мне вылезать, Ташкент? Ты сбрендил? Время шесть утра и дождь полощет…. И кофе запаха совсем не чувствую….

Спал сталкер в теплом двойном спальнике, прикрытый сверху маленьким навесом из полиэтилена. Дождь Петрика не доставал, он хорошо пригрелся и не мог спросонья уразуметь две вещи. Первое: с какой стати он должен вылезать в столь мерзкую погоду? И второе: что сделало Ташкента в такую рань таким отважным? Настроение испортилось вместе с пониманием. До Петрика дошло, что без причины его светлость беспокоить бы не стали. Он молча вылез, справил малую нужду и, не обращая ни малейшего внимания на поток воды за шиворот, подошел к Ташкенту и отобрал бинокль.

– Смотри, внимательно, смотри в-о-о-н на тот дальний зуб. На самый первый по ущелью.

Некотрые перемены заметны невооруженным глазом и ущелье Петрику нравилось все меньше. Например, с торчащих из тумана каменных зубцов зверье исчезло, внизу, ближе к выходу, угадывалось копошенье, которое он сразу оценил как нездоровое. И зуб! Разумеется каменный останец метрах в ста от входа. В бинокль Ташкента он разглядел, что оборону на его вершине держат несколько элитников, их атакует сплошная масса зараженных и одного из аборигенов Карусели сорвали вниз прямо на его глазах. Вершина второго зуба, третьего…. Там разворачивались аналогичные сражения. Мощные, но малочисленные звери отступали до вершины, и снизу их атаковала тупая безжалостная масса.

– Что будем делать, Петрик? Мне, на одной ноге не убежать отсюда! – Зубы Ташкента лязгали от страха и он, при разговоре – заметно заикался. Сталкер бросил на мура косой взгляд, хищно улыбнулся и не торопился отвечать. Он деловито расчехлял Корд, заправлял его лентой из коробки и разворачивал под сектор обстрела с ущелья на тропу. Решив, что мур уже достаточно напуган и проникся ситуацией, ответил небрежно и через губу:

– Не бойся, выскочим. Но вытащить я смогу или одного тебя или пулемет. Можно вас обоих, но тогда пойдем медленно и шагом. Ты, Ташкент время не теряй, а вооружайся и подготавливай барахло к эвакуации. Может быть придется несколько рейсов заворачивать. С грузовой площадки валить точно надо и торчать тут не вижу никакого смысла. И учти, спасать тебя или оставить – я еще подумаю….

*****

– Орда! – Малыш бойко перепрыгивая с одного камня на другой, разумеется – упал и половинка бинокля в его руке превратилась в кусок треснутой пластмассы. Фаза недовольно сморщился. Монокуляр принадлежал ему, и он жалел хорошую вещицу. Осознание того, что именно прокричал Малыш пришло не сразу, а через несколько секунд. Фаза не один встречал разведчика. Слева ему судорожно вцепилась в руку побелевшая Агата, справа в ожидании подробностей угрюмо смотрели Гиря с Холодом. Малыш выпрямился, поймал равновесие на сырых камнях морены и продолжил более спокойно:

– Ты, Фаза, просил меня вчера в разведку сбегать до грузовой площадки, ну я и дернул с самого утра. Выскочил еще не рассвело на улице. Смотрю, снова элита мечется на границе с Каруселью, но мы им пофиг. В мою сторону и не посмотрели.

– Молодец, Малыш. – Подал голос нетерпеливый Гиря. – Орду как заметил?

– Да я примерно полдороги пробежал и страшно, блин. Боялся, что зверюга крупная выйдет на тропу. А что? Их фиг сейчас поймешь, везде шастают и хорошо, что не нападают. Потом ракета вылетела впереди, по ходу. А дождь льет, внизу туман и я подумал – показалось. Но не ошибся. Еще пролетела пара штук, как искорки от электропроводки или от бенгальского огня.

– Ракеты, это нам сигнал. А три ракеты сигнал очень херовый. – Мрачно изрек Холод.

– Ну да, я тоже так подумал! Остановился, посмотрел в монокуляр, а там такое! Зверье на скалах отбивается, а на них снизу погань лезет как муравьи или тараканы.

– Орда – Вынес вердикт Гиря.

– Орда. – Ему в унисон выдохнул Холод.

– Орда. Вот только я так и не понял, большая или малая – Подтвердил общее мнение Малыш.

Считалось, что орда малая от большой отличается не только размерами, но и некотрой осмысленностью действий. Она даже имеет вожаков. Вот только какой именно враг их атакует, иммунные выяснить редко успевали. Волна зараженных наваливалась беспощадно и стремительно, задавливая любое сопротивление валом своих тел.

– У кого какие соображения имеются? Только быстро, ну? – Фазу заколотила дрожь, как перед хорошей дракой.

– Знать бы еще, полезет орда в Райский стаб, или в Карусели развернется… – Буркнул Гиря – Холод, что там твое предчувствие подсказывает?

– Орда сюда дойдет. – Разбил Холод робкие надежды. – Вижу кровь, выломанный лес и порванных животных. Пожар вижу! Или большой костер? – Добавил изумленно сталкер. – Странно, зараженные костры не разжигают. Ребята, я не знаю что за хрень такая, больше ничего не знаю. – Закончил Холод совсем жалобно.

– Ясно. – Гиря сложил пальцы рук в замок и нервно хрустнул. – Фаза, Малыш, Холод! Начинайте таскать снарягу к тем двум вороньим гнездам, что Фаза оборудовал у озера. Агата, ты сразу залезай со снайперкой на каменный останец и прикрывай их. Обзор оттуда километра на три. И рации, ребята, про рации не забываем! Радиосвязь тут хорошо берет, учтите!

– Грузовая площадка, что с ними будем делать? – Агата, наконец отпустила руку Фазы и куталась от дождя в кусок цветной клеенки.

– Грузовую площадку на себя беру и сейчас иду в ту сторону. – Гиря уже начал разворачиваться, но взгляд Агаты не отпускал и он добавил – На площадке хромой Ташкент и здоровый как лось Петрик. Петрик всего скорее мура тащит на себе, и я их должен по дороге встретить.

Гиря, решив, что с вводными покончено, нырнул в блиндаж за пулеметом и, неожиданно – почувствовал бодрый тычок кулаком между лопаток. Удивившись, что у кого-то еще хватает настроения на шутки развернулся, и:

– Фаза, тебе чего, ты что такой веселый?

– Гиря, озеро!

– Да что, озеро? Фаза, время совсем нету и мне сейчас не до загадок. Говори прямо, что хотел?

– Озеро хотел спустить на тварей. Расположено оно выше по ущелью, воды много и перемычка ее сдерживает всего два – три метра толщиной. Вот бы ее как-то разломать или взорвать….

– Блииин, точно! Да вода все дерьмо из Карусели смоет – Тихо заскулил Гиря и обхватил себя за голову. – У нас взрывчатки нету, Фаза! Там тротил нужен или пластит.

Взрывчатки не было действительно, но голова здоровяка заработала в нужном направлении как правильно настроенный компьютер. Он выскочил на улицу и уже через минуту тряс за шиворот опешившего Холода:

– Значит так! Я убегаю, а вы с Малышом и Фазой тащите все, что взрывается куда он скажет, понял? Гранаты, мины, лишние патроны, все! Ты меня понял, Холод? И запомни. Сначала взрвывчатка и только потом все остальное!

– Да понял, сделаем. Для нас двоих на одну ходку той взрывчатки. Ты, Гиря – не забывай, с кем имеешь дело. Вот просто возьмем и унесем за один раз. Ты сам куда, на грузовую?

– Ну да, в ту сторону. Постараюсь перехватить на тропе Петрика, заберу Ташкента, а он пусть бежит обратно за патронами. С его умением возьмет за раз килограмм триста.

– Ребятки, я прошу вас – не загадывайте. Мне кажется, орда будет совсем скоро и лучше всем поторопится. Лично я готова.

Агата кокетливо развернулась по оси и весело изобразила книксен. Пока Гиря раздавал инструктажи, она успела облачиться в снайперскую плащ – накидку с капюшоном, сверху одела набитую боеприпасами разгрузку и на плече любимый «Баррет» с оптикой и дальномером. Кроме винтовки за спиной маячил анатомический рюкзак набитый весьма плотно. Особо никто не удивился. Все знали, что Агата дама собранная и высокоорганизованная.

******

Ошибся Гиря. Петрик не считал Ташкента главной ценностью на грузовой площадке, которую следует немедленно спасать. Он деловито осмотрел ущелье, решил, что местное зверье еще подержится, и начал эвакуировать ящики со снаряжением, отдавая предпочтение боеприпасам. Сталкер не сомневался, что орда Карусель преодолеет, людям все равно придется драться, а в бою с тварями патроны это жизнь. Ташкент остался за пулеметом, а сам он носил цинки и складывал их дальше по тропе на небольшой площадке. По его расчетам, до блиндажа оставался один длинный, хороший переход. Петрик надеялся, что друзья пойдут их эвакуировать, обязательно на ящики наткнутся, его замысел поймут и доставят все на базу.

Гиря на ящики, разумеется – наткнулся. Настроение повысилось, сам факт, что грузовая площадка не бежала в панике, а планово эвакуировалась – порадовал. Он бегло осмотрел цинки и озадаченно зачесал репу. Патроны семерка и шестерка, ВОГи для подствольника или Бульдога, штук двадцать ручных ЭФок и, пожалуй – все. Ну, разумеется Петрик принесет еще от Корда коробчатые магазины, но как же все печально.

Гиря прикинул примерный тротиловый эквивалент всей их взрывчатки, и стало совсем грустно. С таким скудным арсеналом, они напоминают группу школьников, решивших подорвать китайскими петардами опорный пункт полиции. Если по уму, то требуются толовые шашки или артиллерийские снаряды. Он с тоской вспомнил танк на входе в Карусель, с загнутой под углом пушкой и подумалось, что боекомплект в нем должен сохранится…

– Здорово, Гиря! Видал, что делается?

– Привет, братан! Ну ты и хомяк! Стой смирно, помогу рюкзак снять.

Петрик покорно замер и раздвинул руки, освобождая лямки. Как и положено правильным, убежденным хомякам, он нагрузился так, что пришел сюда на полусогнутых. Кроме того шею до крови натерла коробочка с таблетками сухого спирта, а на бедре вспухал синяк, набитый связкой скальных крючьев. Боеприпасы он вытаскал до прихода Гири и пора, наверно вытаскивать Ташкента с пулеметом, но оставить на поруганье тварям хоть одну полезную вещицу оказалось выше его сил. Продукты, несколько аптечек, изрядный запас живчика, посуда. Он даже забрал спальники и они болтались свернутые в большой рулон на рюкзаке!

– Петрик, ты дрова еще сюда перетащи, ага? Чего их оставлять…. – Здоровяк не удержался от издевки, но тему развивать не стал и спросил серьезно: – Что там еще ценного осталось?

– Пулемет, патронов две коробки. Бульдог с гранатами. Все вроде…

– Ага, значит, Ташкента ты не считаешь ценностью, я верно понял?

– Ну, как сказать…. – Петрик озадачился вполне серьезно – Корд, он мощный, крупнокалиберный. Если выбирать одно из двух, то пулемет полезней точно.

– Вот, блин, боевое братство! Тьху…. Пулемет дороже человека.

– Пулемет не дороже, он полезней. И с каких пор мур стал мне братом?

– Значит так, Петрик. Доходим до грузовой площадки, я хватаю мура и бегом на базу. Ты забирай Корд, патроны и за мной. Станок от него, если тяжело – можешь там оставить, он и без станка работает. И что такое в той стороне хлопает? Не разберу никак….

– Так то мур, наверно балуется. Пуляет ВОГами с Бульдога. Прицеливается в кучу тварей, стреляет, а гранату умением усиливает.

– И что, реально получается усилить? – У Гири перехватило дыхание от внезапно нахлынувшей догадки.

– Ну как сказать… ВОГ, он совсем дохлый, а у Ташкента рвется, примерно как лимонка. Я его ради интереса попросил усилить оборонительную «эфку», так та рванула как снаряд из танка. Ташкент ее сверху в кучу зараженных бросил. Гы…. Кишки вверх взлетели метра на четыре….

– Так вот она, взрывчатка, и искать не надо. Петрик, ты сильно удивишься, но пожалуй, самое ценное, что у нас имеется – это Ташкент. Пойдем быстрее, все объясню и обосную по дороге.

Петрик лично озеро не видел, но форель из него пробовал, и знал, что выше по ущелью существует приличный горный водоем. Идея спустить вниз воду и смыть всю погань, у сталкера вызвала взрыв энтузиазма. Он вызвался лично доставить ценного Ташкента в руки Фазы. Петрик даже обещал с ним обращаться бережно, как с хрустальной вазой и пропускать мимо ушей неправильные слова в свой адрес.

– Да нет, Петрик. Ташкента я возьму. У тебя для переноски грузов умение подходит лучше. Так что давай, я на плечи забираю мура, а ты пулемет возьми, патроны, дойди до кучи, что натаскал, прихвати еще боеприпасов и шуруй на базу. Ты, парень, упрешь на себе много при желании, так что используй дар на полную.

Расстояние до грузовой площадки два сталкера с умениями преодолели быстро и Ташкент обрадовался Гире как ребенок, которого долго обижали. Петрик мура не особо жаловал, постоянно напоминал о прошлом и Ташкент всерьез боялся, что в конце эвакуации его скинут в пропасть. Другое дело Гиря. Надежный, справедливый. Такой если и грохнет, то не потому, что встал не с той ноги, а тщательно все взвесив и продумав. Ташкент с радостью залез ему на спину, отсалютовав на прощание Петрику самодельным протезом – деревяшкой.

Уууу! Поехали, а вернее – побежали. Гиря выпил разведенного гороха, активировал свое умение «физическая сила», и рванул в сторону базы с Ташкентом на загривке. А, точнее – побежал трусцой, низко нагнув голову. Петрик, как и договорились, остался ковыряться с пулеметом.

*****

Народ улья в большинстве своем, мотивы поведения огромных стай зверья не волновали. Орда всегда считалась силой страшной и безмозглой, бегущей не понятно с какой целью и за какие горизонты. Но не все мыслили столь упрощенно и Гиря, как минимум разделял все орды на два основных типа. Тип первый назывался миграционным, когда зараженные перемещаются непонятно куда и с какой целью. Перемещались всегда быстро, бегом, ничем по дороге не питаясь и не обращая внимания на самую вкусную добычу.

Вставать на пути потока, разумеется не стоило – порвут и не заметят. Но известны случаи, когда отряд из десятка человек пропускал мимо себя подобную миграцию стоя на кабине брошенного грузовика. Подобная орда представляла опасность прямым линейным курсом, не способностью сворачивать и огромным числом безумных особей. Не дай бог на их пути оказаться каравану или поселению….

Гиря понял сразу, что на Карусель напал второй тип орды, более опасный. Те тоже перемещались с непонятной целью и в непонятном направлении, но не оставляли за собой ничего живого. Наступали твари не так быстро, как при миграции, но беспощадно и неумолимо, убивая даже своих братьев – зараженных. Еще, кстати один загадочный феномен огромных стай. На сильных тварей, вроде элитников и руберов, зов почти не действовал и они или заранее уходили с дороги карающего ужаса, или вступали в битву, яростно защищая важное им место. Как, например, кластер Карусель, где хорошо кормили, почти никто не беспокоил и зверям в нем нравилось.

С какой стати они должны уступать его всяким топтунам и лотерейщикам, пусть даже тех и больше в сотни раз? На дне ущелья, по обоим берегам реки кипела битва, и каждый защитник Карусели походил на огромного медведя, обложенного волками или зверовыми лайками. Исход битвы у Гири не вызывал сомнений с самого начала. Как не силен элитник, его все равно задавят числом, бесстрашием, самопожертвованием. Принцип роя или муравейника, где смерть отдельной особи ничего не значит победит любую силу.

От безумной массы еще можно уйти в сторону, спрятаться и даже убежать, но только не выстоять в бою. Как, например, победить цунами или наводнение? В итоге, способная сдержать атаку танков оборона Карусели треснула, превратилась в очаговую, но очаги подавлялись не так быстро. Порвать несколько элитников, когда они прижались к скалам или прыгают с берега на берег горного потока не так просто. Гиря прикинул, сколько у них осталось времени, и решил, что несколько часов. Быстрее тварям Карусель не вычистить, а оставлять за спиной неподавленное сопротивление, противоречит самому принципу налета. Зачистка кластера выглядела именно тотальной….

*****

– Аааа! Гиииря! – Что есть, то есть. Орать Петрик может громко. Гиря, с Ташкентом на плечах успел промчаться метров пятьдесят, когда его настиг и в прямом смысле вколотил в землю панический крик Петрика. Без веской причины люди не кричат такими голосами и здоровяк упал не думая. Смышленый мур догадливо разомкнул на его шее руки, сгруппировался и откатился в сторону. Дальше Гиря работал на инстинктах.

Ремень пулемета сбросил сразу, как освободилась шея, лежа на земле рванул затвор и в сторону грузовой площадки разворачивался боеготовым почти полностью. Развернулся и обалдел. На тропе, между ним и Петриком вертели бошками два топтуна и снизу показалась морда лотерейщика, которого снизу тоже подпирали. Трос! Блин, они снизу не подняли трос с лебедки!

– Гиря, пригнитесь, Гиря! – Понятно, почему Петрик не стрелял. Они с Ташкентом находились на линии огня и попадали в зону поражения. Гиря припал к земле, и зараженных снесла с тропы скупая очередь, а над их, с Ташкентом головами прожужжали жирные шмели двенадцатимиллиметровых пуль. На тропе осталось одно дергающееся тело, чьи страдания Гиря прекратил одиночным со своего ручного пулемета. Вот, блин, вляпались! И теперь что делать?

– Петрик, снимай пулемет и побежали, я прикрою! – Гиря отлично понимал, что несет чушь, но ничего другого он сказать не мог. Пробивших вверх дорожку тварей можно сдерживать пока они не поднялись всей кучей на тропу. Как только вылезут и их накопиться приличное количество, то не помогут никакие пулеметы. Сметут волной и завалят вонючими телами. Страха у свирепой биомассы нет вообще и инстинкт самосохранения отключен. Их можно сдерживать только в этом месте, сшибая выстрелами высовывающиеся бошки. Сшибать, кстати – не так сложно, пулемет располагался всего в десяти метрах. Вот только патроны. Они закончатся рано или поздно, потом работа клювом и последний бой….

– Гиря, беги отсюда и спасай Ташкента! Я останусь!

– Ты что, Петрик….

– Спасай мура, тебе сказано, я их подержу. Бах, бах! Ровно два выстрела, две новые головы взорвались как арбузы и зависла пауза.

– Петрик, мой пулемет возьми, не лишним будет. – Гирю душили слезы, он понимал, что его товарищ жертвует собой и всего скорее они больше не увидятся. Он все, что мог оставил Петрику. Пробежал рывком до грузовой площадки, положил к ногам сталкера свой ПКМ, запасные магазины, гранаты, Стечкин, да вообще все. Оставил даже Бульдог с ВОГами, как тот не протестовал. На прощание, обнял, пробормотал что-то утешительное и рванул обратно не оглядываясь. Ташкент тоже все понял и на щеках мура заблестели слезы. Гиря закинул его за спину и побежал в сторону базы так быстро, как только смог.

 

Глава 13. Взрыв дамбы

Сеанс радиосвязи.

– Говорит поселок Серпантин, обращаемся ко всем, кто слышит.

– На нас вышли выжившие с Офиса торговцев, кто удрал от муров. В основном женщины и дети. Так что, кто потерял своих – милости просим.

– Да, и кто встретит Гирю, персональный привет передавайте. Скажите, что обе его жены у нас и путь готовит выкуп. За каждую не меньше литра коньяка. Насчет выкупа, кстати – относится ко всем. Без исключения. Готовьте ребята хорошие напитки и помните, что в Серпантине всякое дерьмо не пьют.

Большинство высокогорных водоемов образуют по своему капризу горы, и наше озеро не исключение. Река в ущелье текла с высоких ледников, пока ей не перекрыл дорогу каменный обвал, спровоцированный селевым потоком. Образовалась дамба, дамба отсекла большой кусок низины, и возникло озеро, глубиной в самой нижней части метров восемь.

Произошел горный катаклизм давно, сотни лет назад и приличный по размерам водоем настолько устоялся, что в нем образовалась микрофлора и появилась рыба. Река из озера продолжала вытекать, успев за годы пробить в природной дамбе ямку, и толщина дамбы, в самом тонком месте интриговала и не позволяла Фазе жить спокойно. Вот если получится пробить в тонком месте дырку…. Остальное доделает вода, ее поток снесет, прорубит дамбу и сейчас озеро похоже на мощное, наведенное на Карусель орудие с единственным снарядом.

– Аааа! Блин, я щас сдохну!

На поверхность рыбкой выскочил Малыш, и судорожно охая поплыл, разрубая водную поверхность мощными саженками. Температура воды в озере редко превышала десять градусов и не удивительно, что у нырнувшего с камнем Малыша перехватило дух и свело судорогой челюсти.

– Сюда, Малыш, бегом! – У жарко горевшего костра пловца поймал в развернутый спальник – одеяло Фаза. Сверху, с орлиного гнезда на камне разливался колокольчиком веселый смех Агаты:

– Фаза, плесни ему грамм двести из бутылки. И чаю дайте горячего с котла. И водки, водки ребята, не жалейте, иначе он сейчас себе язык откусит и говорить не сможет.

Малыш говорить смог. Выпил водки, полкружки обжигающего, заваренного на лесной малине чаю и высказался. Подробно отчитался за глубинную разведку.

– Вода, ребята как стекло прозрачная. Вот серьезно, на пять метров видно.

– На пять метров не надо, надо дамбу. Малыш, чего там с дамбой? – Холод выглядел не столь благодушно как Агата с Фазой и бил берцем землю, словно конь копытом. – Говори быстрей, Малыш, у меня предчувствие плохое. А мое предчувствие – сам знаешь…

– Народ, озеру в любом случае хана. Прорвет и без нашего участия, только вот не скоро. Там у дна сильное течение и река пробила в дамбе большую…. Яму? Лунку?

– Наверно линзу? – Перебил Фаза. Линза глубокая? А ну, покажи рукой.

Малыш рубанул ладонью почти у самого плеча, сразу за красной кольцевой татуировкой в форме сказочного змея. Фаза присвистнул удивленно, морда Холода расплылась в загадочной улыбке. Малышу улыбка друга не понравилась.

– Холод, ты че лыбишся? – Спросил он подозрительно.

– А че не лыбиться, Малыш? Я просто радуюсь, что ты поплавал, освежился, наверняка понравилось. Нашел линзу… Кстати, где она точно расположена на дамбе сможешь показать? А то сам понимаешь, метр влево – вправо и заряд ушел впустую.

Второй раз Малыш нырял с привязанной к грузу канистрой на рыболовной леске и во избежание ошибок, засунул камень в яму до упора. Плавающую на поверхности канистру аккуратно подтащили к дамбе, и довольный Фаза отметил место свежим угольком.

Малыш «глубинную разведку» проводил не ради любопытства. Река на глубине уперлась в камни, выбила большую линзу, от линзы повернула влево и продолжила свой путь метрах в десяти, перевалившись через каменную перемычку. Расположение подводной ямы следовало узнать точно, и когда канистра указала место, Фаза с облегчением выдохнул. Наконец можно приступать к минированию.

Шансы развалить дамбу он расценивал как слабые, почти иллюзорные, но без оптимизма в улье выжить невозможно. А вдруг им повезет? Любой иммунный знал множество примеров, как фантастических спасений, так и нелепых, ничем не оправданных смертей. Жизнь в жутком мире Стиксе представляет собой сплошную лотерею, финал никогда точно не известен, и попытаться, стоит в любом случае.

*****

Дар улья «физическая сила» встречается не так редко, как например – «любовь животных» и у всех иммунных выражен по-разному. У Гири он представлен в чистом виде и без того не обиженный природой здоровяк, может, при желании становиться физически невероятно сильным и опасным. Бывали случаи, что он отрывал голову шальному топтуну и сшибал оторванной башкой пробегающего за тридцать метров бегуна.

Друзья Гири Малыш, Холод и Петрик, обладали умением выносливость. Малыш мог приседать с грузом на плечах в сотни килограмм и их чудесные способности все равно считались даром «физическая сила». Ответ тут прост. После активации умения, одаренные ощущали прилив именно силы, но у каждого она принимала свои, особенные и иногда причудливые формы. И что таким молодцам может помешать выбить в каменистой насыпи большую яму – шурф? Если только отсутствие нужного для работы инструмента.

Ломы, кувалды, кирки. Кирки как раз имелись. Одна нормальная, доставленная по заказу Фазы для рытья различных ям и крепкий советский ледоруб. Когда Фаза в первый раз реликвию увидел, то мелькнула мысль, что Троцкого выпилили аналогичным. Не продуманный, идеально прямой клюв на крепкой рукояти, плохо подходил для зацепления со льдом, зато, благодаря закалке – отлично долбил камни. Особенно если один держит, а другой лупит кувалдой. Но кувалд в хозяйстве не водилось и их вынужденно заменили обухи двух пижонских топоров на длинных пластиковых ручках. Тяжесть ударов пришлось компенсировать количеством и под сочные матюги Холода, слабое тявканье Маруськи и клекот в небе неутомимого сапсана работа закипела…

*****

– Принимайте груз, ребятки! И поаккуратней с ним! Фаза, вколи ему прямо в ногу обезболивающего, дай гороха, спека и пусть пока поспит. – По лицу Гири тек обильный пот, Ташкент на его спине жалобно стонал, сквозь повязку на ноге сочилась жидкость, похожая на сукровицу. Гиря аккуратно снял измученного мура, подхватил ведро, черпнул воды из озера и с наслаждением напился. Утолив жажду и напоив раненого, здоровяк продолжил:

– Малыш, Холод, хорош херней страдать. Бегите в сторону грузовой площадки пока не упретесь в кучу барахла, что успел натаскать Петрик. Забирайте всю взрывчатку и обратно. Да, вооружитесь хорошенько, там снизу твари прорываются. Пока их Петрик сдерживает. А с камнями лучше я тут повоюю. У меня, ребята – умение для таких дел подходит лучше.

Малыш выглядел мощно, колоритно. Рост более двух метров и вес за сто кило. Типаж не русского богатыря, а скорее белокурой бестии из штурмовых войск СС и все благодаря знаменитому «греческому» профилю, когда нос со лбом составляют одну прямую линию. Малыш распрямился на все свои два метра, отбросил вывороченный с дамбы камень, переглянулся с Холодом и Гиря внутренне напрягся. Он понял, что вопрос Малыша ему всего скорее не понравится.

– Гиря, я не понял… Почему тварей сдерживает Петрик, а не этот? Ты ничего не перепутал? Ты человека вытащил точно того самого?

Длинные кудри нервно хлестнули по греческому профилю, указывая на скулящего Ташкента. Сбоку крякнул, одобряя – Холод и Гиря, мысленно проклял недостаток времени, гудящую от напряжения голову и проклятое сталкерское братство. Как все не вовремя! Но ничего не сделаешь. С людьми надо разговаривать, без объяснений два этих черта могут наворотить дел, и Гиря наградил Малыша примерно таким взглядом, каким обмениваются бойцы без правил секунд за пять до поединка.

– Малыш, я не понял. Ты, вот сейчас чего, решил мне предъявить за Петрика?

Вопрос о предъяве прозвучал жестко и категорично, так как надо прозвучал вопрос. Сталкер с арийским профилем смешался. До Малыша, наконец – дошло, что он перегибает палку и перегибает в такой момент, когда за подобные предъявы положено стрелять в лобешник не раздумывая. Да, только так и не иначе. Над ними старший Гиря и законы военного времени никто не отменял.

– Да нет, Гиря, я не предъявляю, просто спрашиваю. Удивительно, что Петрик там, а этот тут.

Малыш споткнулся о немигающий, полный ярости взгляд здоровяка и окончательно смешался. Страшно стало по-настоящему.

– Да вы бараны, оба! – Свирепо рявкнул Гиря – Вы не задумались, что мешало Петрику самому выбросить Ташкента в ущелье, за карниз? Нет, он внезапно мура полюбил, хотя вчера еще терпеть не мог, хотел поколотить и я устал его оттаскивать и успокаивать. И полюбил настолько, что решил ради него подохнуть.

– Да ладно, Гиря – все нормально, убегаем. Вот только на дорожку живца хлебнем. Можешь не объяснять, мы верим.

Холод всегда соображал быстрее Малыша и сейчас бесцеремонно толкнул того в лопатку, направляя в нужном направлении. Голос Гири грохотал им вслед:

– Ташкент умением усиливает свойства, ясно? И взрывчатка, которой у нас почти что нет усиливается тоже. Все, убирайтесь. Скоро сами все увидите. Если доживем, конечно…

*****

Гиря, когда требовалось – объяснял понятно и Малыш с Холодом удрали за взрывчаткой. Причем именно удрали, а Малыш вообще выглядел словно побитая собака. Сам здоровяк удовлетворенно крякнул, до пояса разделся и врубился в дамбу словно берсерк – викинг в строй вражеской пехоты. Вот только вместо боевой секиры в перевитых мышцами руках блестел пижонским никелем топор на длинной рукояти.

Топор против валунов размером в пару чемоданов так себе орудие. Процесс двигался медленно, что не удивительно и Фаза искусал себе все губы, не зная чем помочь товарищу. Он принес топор поменьше, самый тяжелый молоток и тут, внезапно – вспомнил про колун! Да, он на пожарище раскопал ржавый колун и сразу насадил его на крепкое дубовое древко. Насадил без всякой цели. Просто от безделья и любви к порядку. Пользовался он грубой пародией на топор редко, но весил инструмент как средняя кувалда. Как раз то, что сейчас и требовалось.

Гиря, сгоряча сломал один топор, за ним второй и дольше всех держался советский ледоруб, помнивший времена брезентовых штормовок, «Муравьевских» кошек и перкалевых палаток. В итоге не устоял и он, но поломалась только рукоять. Гиря, в раздумьях замер, перебирая в одной руке обломок ледоруба, а в другой колун, держа его обухом вперед. Прорубленную траншею в дамбе перегораживал валун таких размеров, что помогающий, с лопатой, Фаза до его краев не смог даже докопаться.

– Ну что, Гиря, приехали? Такой камушек нам не победить, не смотря на все ваши умения.

– Фаза, хоть ты не разводи панику. И без того тошно. Я вот что думаю….

А думал Гиря следующее. Они прорубили два метра траншеи, до воды осталось не больше четырех, но с той стороны их встречала выбитая водой линза. Значит не четыре метра, а меньше и, возможно – меньше сильно. Если, разумеется, Фаза не ошибся при расчетах и траншею они пробили там, а не в стороне.

И что дальше делать? Обойти огромный камень, в их положении не выйдет. Нет ни времени, ни инструмента. Следовательно, взрывать следует именно валун, с целью расколоть его на несколько кусков. А если повезет совсем сильно, то остальное за них сделает озеро и разрушит дамбу в слабом месте. Масса воды давит и давление огромное.

Гиря лупил обухом колуна по зубилу – ледорубу и летели искры. В себя пришел Ташкент, сунулся помогать и был матерно послан. Мур начал, по простоте душевной, усиливать удары и ручка колуна отозвалась треском. Все правильно. Беречь надо инструмент и Ташкент только мешал. Гиря бил быстро, четко, выверенными средними ударами, пробивая в камне горизонтальный шурф. У него неплохо получалось и на их счастье камень оказался не из самых крепких. Точно не гранит, кварцит или базальт. Всего скорее что-то из известняков со средней плотностью. Кусочки камня отлетали размером с голубиное яйцо, работа продвигалась, и пробитый шурф ушел на глубину клюва ледоруба одновременно с появлением взмыленного Холода.

– Гиря, там, кажется – задница. Со стороны Петрика прут твари и Малыш слышишь? У тропы отстреливается. Я ему оставил все патроны, а сам, бегом – сюда.

– Петрик! Земля пухом… Он сделал все что мог и обязательно помянем. Но позже, если сами выживем. Ты, Холод, где Малыша оставил? У него патронов хватит?

– Патронов у Малыша два полных цинка, два пулемета и четыре сменных ствола к ним. Засел в ДОТе, а там сам знаешь. Обзор хороший и позиция удачная.

– Ты, Холод меньше разговаривай. Гранаты с минами оставь, сам разворачивайся и беги на помощь.

– Я еще один рейс сделаю. Мы патронов много вынесли. Еда еще, консервы. И, это, Гиря… Вы когда будете спускать озеро нас там не оставьте. Ладно, командир? У нас, если чего – рация все время на приеме.

Удирал Холод зигзагами, что ему мало помогало. Кусочки плотного песчаника впивались ему между лопаток, и после каждого такого попадания сталкер вскрикивал и дугой прогибал спину.

*****

Пока Гиря с Холодом беседовали, Фаза сложа руки не сидел и весело махал лопатой. Для лопаты особая сила и умения не требовались и он, довольно бодро выкопал под камнем яму, диаметром в полметра и глубиной на два штыка. Подошел Гиря, критично осмотрел, что получилось, расширил яму втрое и подкопался под сам камень, а не рядом. Нора получилась хорошая, глубокая и в нее бережно опустили почти всю взрывчатку, что у них имелась. Двенадцать противопехотных мин МОН– 50 и Гиря щедро сыпанул ВОГов от Бульдога. Понятно, что от слабеньких гранат почти нет толку, но куда их? Одно радовало. Устройство противопехотной мины подразумевало взрыв именно направленный, и Гиря размещал МОНки выпуклой стороной вверх, направляя силу гексогена в камень. Завершив работу, он разгладил шнур электродетонатров от нижней мины, держась за спину – распрямился и выгреб мусор из только что законченного шурфа.

На дно пробитой ниши легла мина. Их последняя, тринадцатая МОНка и ее Гиря планировал использовать в качестве большого детонатора для основной взрывчатки. А основной взрывчаткой служили, разумеется – гранаты и Фаза уже подавал ему мешок с «карманной артиллерией». Такой ерундой, как сбором пороха с патронов заниматься никто даже не подумал.

– Агата, прием! Ты меня слышишь? Что там, наверху? Как обстановка?

В ответ с зубца весело махнули яркой тряпкой, и в рации затарахтел бодрый голос боевой подруги:

– Нормально все и видимость отличная. Слышимость, как ты понял – тоже. Ты, Гиря, если закончил, то залезай ко мне. Подрывать заряд все равно с моего зубца придется. Как думаешь, нас не зацепит?

Взрыв беспокоил Агату и тревожил. Зубец располагался близко к месту взрыва, она лежала на довольно маленькой площадке, и теснота не позволяла увернуться или хорошо укрыться. Тут как повезет и если что полетит, то попадет по назначению. Мыслила женщина вполне логично и Гиря успокоил даму:

– Агата, ты не переживай. Взрывов будет два. Оба направленные в камень, а разнести дамбу в клочки у нас, к сожалению – нет боезапаса. Ты лучше скажи: с твоего насеста место закладки хоть немного видно? Обзор для Ташкента важен, он попробует усилить взрывы. Готовься, кстати, его у себя принять.

– Ну я не знаю…. Голос Агаты потерял уверенность. Траншею вижу почти полностью, кусок камня и больше ничего… А Ташкента давай сюда. Я опущу обвязку на веревке, пусть в нее залезет и расслабится. Остальное я все сделаю. Подниму сама.

– Да, вот еще… – Гиря никак не успокаивался – Тебе обормотов наших, Малыша с Холодом не видно? По рации, вроде – отвечают бодро, но кто знает….

– Да нормально у них все, штатно. Стреляют с двух пулеметов, с разных мест и почти все время одиночными или короткими очередями.

– Спасибо, Агата, успокоила. Но в любом случае надо забирать ребят. Их там или сожрут или смоет вода с озера.

*****

Нет, мир улья окончательно сошел с ума, или точнее, его законы обрушила орда, сама не признающая никаких законов. Когда на оставшегося в одиночку Малыша поперли твари и он хладнокровно прикидывал успеет или нет сменить магазин на пулемете, как снизу выскочило чудище и перекрыло своей тушей весь прицел. Малыш от неожиданности нажал на спуск и выпустил в зверюгу очередь, та оглянулась, возмущенно щелкнула полной зубов пастью и бросилась на напиравших тварей. Те разлетелись по сторонам, и со стороны выглядело, словно малыш в истерике разбрасывает по комнате солдатиков. Тропа, в сторону грузовой площадки расчистилась в секунды и когда прибежал Холод, монстр успел закончить и удирал обратно, в свою преисподнюю, где накал битвы не ослабевал.

– Ну ничего себе Холод, нет, ты видел? Какие у нас теперь союзники!

Малыш верещал восторженно, не забывая наполнять патронами пустую ленту к пулемету. Холод уселся рядом помогать без приглашений и хорошо знакомая работа обсуждению нисколько не мешала.

– Я, Малыш больше чем ты успел увидеть. Я увидел, что у нашего союзника зубцы оторваны на гребне, щитки брони местами выдраны и лапа передняя побита. Заметил, что он, в основном хвостом работал?

– Да, жалко парня, но все равно, какой красавец! В самый нужный момент выскочил, а я в него из пулемета. Дурак неблагодарный – Малыш раскаянно тряхнул белыми кудрями.

– Да ему твой пулемет, как камень из рогатки в жопу кабану. Он, скорее удивился, что ты стреляешь не в ту сторону. И знаешь, старожилы улья говорят, что элитник не глупее человека, а может даже и умнее. Просто у них логика особая, нам не понять.

Дальнейшая оборона кластера особых проблем не представляла. На них пытались навалиться, они отбивались в два ствола, а в самые трудные моменты из преисподней поднималось чудище и зачищало всю тропу до поворота. Закрытый с флангов монстр, на тропе стоял несокрушимо, но внизу? Внизу, похоже – все заканчивается и заканчивается не в пользу аборигенов Карусели.

В последний свой визит союзник выглядел совсем нехорошо. Передняя лапа вывернута, когти через один потеряны, с нижней челюсти оторван кусок того, что у них считается губой. И только хвост по-прежнему бешено вращался и разил врагов без промаха, сметая прущих толпой тварей. После очередной победы, успевший стать родным элитник спрыгнул вниз и больше его сталкеры не видели. Дальше отбивались сами, и конец битве решительно положил Фаза. Хранитель помог отбить очередной натиск и дал команду на отход, заставив взять с собой оружие и все патроны. Им следовало поторопиться. Гиря намерен взорвать дамбу и ожидают только их.

*****

Собравшийся воедино возле озера отряд разделился надвое и разделился вынужденно. Площадка на торчащем каменном зубце, где оборудовала позицию Агата, много народу не вмещала, и на ней обосновались трое. Гиря, с проводами электродетонаторов и стальными проволоками от детонаторов обычных, в данном случае дублирующих. Ташкент, поднятый в надежде, что у него получится заряд усилить и Агата, обозревающая через оптику своего «Баррета» дальние подходы.

На площадке, оборудованной Фазой заранее на скальной полке, расположился он с Маруськой и Малыш с Холодом. Малыш, на всякий случай, готовил к бою пулемет, а Холод, пользуясь затишьем, сворачивал уродливую самокрутку из салфетки. Сигареты давно кончились, но имелась упаковка трубочного табака и его курили как получится.

Обе группы поднялись повыше, хотя вода с озера, в случае прорыва дамбы им не угрожала. Озеро схлынет с нижнего торца и пойдет вниз, на Карусель, а их точки находились у вытянутого по ущелью водоема по бокам. Так что залезли вверх они на всякий случай. Обзор хороший и вообще… Неизвестно, как себя поведут твари.

– Ну что, ребята, там на полке? Все готовы? Полная, как говориться, боевая и обратный отсчет от десяти. Хе-хе…Ташкент! Готовься, падло, начинаем!

– Готовы, Гиря. Мы тут даже на карабины к веревкам пристегнулись, чтоб не сдуло.

Рука с рацией дрожала и Фаза крепко прижал к себе Маруську.

– Ну, раз готовы, значит начинаем. Нечего тянуть, а то Агата говорит, что твари уже у блиндажа нашего скачут. Внимание, считаю! Десять…девять…восемь…семь…

Долбануло мощно, приглушенно и земля, еле заметно – вздрогнула. Вверх взлетело облако белесого, похожего на выхлоп пара дыма и больше ничего не произошло. Вода осталась в озере, и дамба выглядела несокрушимо. Гиря только что отсчитывал секунды, гарнитуру рации не снял и эфир заполнил его сочный, многоэтажный мат. Сработал всего один заряд из двух и заряд, всего скорее нижний. Электродетонатор в шурфе, на заряде из ручных гранат подвел, и причина уже не имеет смысла.

– Гиря, хорош орать! Ты в мой прицел смотри внимательно! – В эфире прозвучал голос Агаты, потом захрюкало и снова заорал Гиря:

– Вижу! Я, мммать, вижу! Вода побежала из под камня. Ручеек маленький, но побежала! А мы сейчас второй заряд от запасного детонатора, Ташкент, готовься! Как будешь готов башкой мотни и я сразу…..

Ташкент, очевидно – мотнул немедленно и на этот раз, от взрыва заложило уши. Гиря, разумеется, на один электродетонатор не рассчитывал и сейчас дернул за проволоку дублирующего, натяжного датчика. Долбануло знатно и облачко дыма вылетело, как из дула пушки и очевидно, что заряд ушел куда положено, но… Дамба, проклятая дамба выдержала и второй заряд.

Ситуация, на первый взгляд, выглядела полным поражением, таким провалом, после которого остается только коллективно застрелиться или утопится в озере. Тут кому что больше нравится. Дамба устояла, взрывчатки больше нет, готовить еще один заряд некогда и не из чего. Но далеко не все так однозначно. Первый взрыв выбил из камня ручеек воды, а вот второй….

В слабый прицел от СВД Фаза видел десятки новых ручейков, потоков и фонтанчиков. Всем понимали, что каменная перемычка вот – вот в районе камня лопнет и тысячи тонн чистой, как слеза воды обрушаться на Карусель. Другое дело, что «вот-вот» может растянуться запросто на дни, а у них, похоже – нет даже часов. На каменном зубце солидно грохнул Баррет.

Вот кажется: как все совпало неудачно! И дамбу не успели доломать, и твари прорвались. Совпадение как в примитивном детективе, а на самом деле все закономерно. События развиваются для них даже удачно. После снятия заслона с блиндажа, тварей ничего больше не сдерживало и удивительно, что они не появились раньше. Не иначе, как элитника хватило на еще одну атаку и он сумел задержать погань. И получите, пожалуйста – очередную гадость! Если Райский стаб для аборигенов Карусели табу на памяти Фазы никогда не нарушаемое, то орда спокойно пересекла границу, приближалась к озеру и Агата уже начала их отстреливать. Правда, двенадцатимиллиметровый Баррет не совсем подходящая машинка для такой охоты….

– Малыш, Холод! – Рация снова ожила и Фаза с тоской подумал, что аккумуляторы сядут рано или поздно, а зарядить их, теперь – негде. Эх, не время экономить, совсем не тот момент и «потеряв голову – по волосам не плачут».

– Да, Гиря. Мы на связи.

– Ребята, быстро, очень быстро хватайте пулеметы, больше патронов и ко мне. К зубцу.

– Да ты чо, Гиря, какой зубец? Мы там впятером не влезем.

– Холод, ты, извини – дурак, но обосновывать мне некогда. Делайте молча, что вам говорят. Сюда прибежите – все поймете сами.

*****

У Гири не было ломов, нормальных кирок и босяцкой, совдеповской кувалды на длинной мощной рукоятке. Вместо человеческого шанцевого инструмента, он взял два запасных ствола от пулемета. Так себе замена, но за неимением лучшего…

– Ташкент, я не заставляю, но понимаешь сам…

– Гиря, даже не сомневайся. Я с тобой, бери меня на горб и мы вдвоем завалим дамбу!

– Ташкент, подумай еще раз. Хорошо подумай. У нас нет шансов выжить.

– Отлично, Гиря. Ты даже не представляешь, насколько это хорошо. Себя беречь не надо и я в твою силу вольюсь без остатка, весь. Чем болтать, лучше дайте выпить и помянем Петрика! Земля пухом и помянуть больше возможности не будет.

К дамбе, опираясь на пулеметные стволы, медленно подходило уродливое, похожее на фантастического краба существо. Малыш с Холодом, глотая слезы, прикрутили Ташкента за ноги ремнями к спине Гири, и тот крепко обхватил здоровяка за шею. На зубце места освободились, сталкеры поднялись, заняли позиции и приготовились отражать атаку. Твари шли не прямо, но накатывались неумолимо и Баррет грохал уже почти не замолкая.

Не сговариваясь, Агата взяла на себя центр, Холод с Малышом разобрали фланги, и с площадки на стене защелкала СВД Фазы. Главное, не в коем случае не подпустить их к Гире, иначе все пойдет насмарку. А с дамбы, тем временем, отлетел в сторону кусок песчаника и открыл дорогу новым ручейкам с фонтанчиками.

Началась славная работа! От взрывов камень треснул, Гиря загонял в трещины пулеметный ствол, давил и ствол гнулся, словно алюминиевая проволока. Но трещины становилась больше, Гиря просовывал ладони и так давил, что внутри валуна хрустело, а Ташкент сзади хохотал, словно сумасшедший. Мур, кажется всерьез рехнулся, но помогал здорово и когда Гиря чувствовал, что все, настал его предел, то прилетал внезапный заряд бодрости и очередной камень поддавался.

Вода хлестала отовсюду, Гиря захлебывался, но продолжал работать и когда каменная пробка держалась на волоске, на них навалились зараженные. По тварям лупили два пулемета, работал Баррет, хлестала СВД Фазы, сверху атаковали птицы и все напрасно. Зараженные прорвались и навалились сзади, как будто знали, что главная опасность для их стада представляют не стрелки, а Гиря.

Ташкент. Беспутный, запутавшийся мур. Гонимый, неприкаянный и не имеющий ни одного друга. Всегда вынужденный доказывать что не предатель всем подряд и даже тем, кто не заслуживает. Ташкент вытащил нож, перерезал ремни, что связывали его с Гирей, развернулся и отбивался целых полминуты стоя на одной ноге. С ножом руку откусили, но погиб он не в зубах твари и не от потери крови. Гиря вывернул, наконец – последний камень и они погибли вместе, в горной воде озера. Поток вырвался с диким ревом и такой силой, что двухметровые валуны разлетались словно мячики.

 

Глава 14. Найти Рахмана

Сеанс радиосвязи.

– Говорит поселение Иголка! Говорит поселение Иголка! Коммерческое объявление:

– Всегда в ассортименте горячий хлеб, выпечка, торты. Мука высшего сорта. Возможна работа на заказ, есть виски своего изготовления. Двойная перегонка. Закупаем бочки коньячные дубовые. Цена высокая.

Стабильный кластер Крепость имел на своей территории не только большое поселение. В нескольких километрах от поселка, вдали от цивилизации и столбовых дорог, располагалась группа неказистых зданий, имеющих общее название. Место называлось «старой автобазой» и его избегали даже зараженные. Глупый медляк мог еще зайти, иногда заворачивал бегун, но зверье, начиная с лотерейщика огибали автобазу по большой дуге.

Секрет феномена знал любой местный иммунный. Мины. Так получилось, что разгуливать без риска оставить кишки на куче кирпичей могли лишь избранные. Такие, как, например – Пудель. Человек обязанный любить подобные места в силу специфики своей профессии. Он и любил. Как и другие, люди – невидимки, о присутствии которых он только догадывался по дыму и огню ночных костров в развалинах. Подходить и спрашивать не стоило, в здешних местах любопытство дурной тон. К нему самому никто не подходит и ничего не спрашивает, что Пуделя полностью устраивает. Хорошее место, подходящее, но таким оно было не всегда…

*****

Автобаза, в свое время загрузилась в улей вместе с большим куском промзоны, где почти каждое здание имело свой подвал. Подвалы заселили люди, перегородки между подвалами убрали, где надо прокопали дополнительно и получились подземелья. Район старой автобазы превратился в крепость и началось…

Сначала в тех местах обосновалась банда Эфиопа, в банде произошел раскол и после месяца резни власть в свои руки крепко взял Медведь. Медведь решил, что место неприступное, рассадил на точках пулеметчиков со снайперами и наехал жестко на поселок Крепость. Поселку предложили не жадничать и отстегивать «братве на грев», а в качестве веских аргументов подкараулили и расстреляли броневичок с рейдерами.

Братву немедленно «согрели». И хорошо согрели, огнеметами. Автобазу взяли бронетехникой, снайперов и пулеметчиков в секретах засекали нанятые сенсы, а наиболее упертых бандюков выжигали по крысиным норам огнесмесью. Жестко, но первой начала не Крепость. Тем более, что, через полгода автобаза разродилась новым ультиматумом. Очередная лихая голова с красноречивой кличкой «Динамит» выкатила требования, но предварительно заминировала как автобазу, так и ее окрестности.

*****

Разобралась Крепость с Динамитом. Выманили бандита за периметр и грохнули, перестреляв до кучи половину банды. Другая половина сдалась, и остро встал вопрос. Что делать с утыканным минами гадюшником, к которому страшно подходить? После большого совещания решили людей на разминировании не терять, а нанять на стороне саперов и поручить им не разминировать объект, а наоборот. Наставить своих мин с хитрыми взрывателями. Те поработали на совесть. Мин напихали щедро и сделать место непригодным к жизни почти что получилось. Почему почти? Жизнь на автобазе полностью не прекратилась. Новые обитатели ходили тихо, жили незаметно и не о каких ультиматумах речь не заходила. О старой автобазе все забыли и именно сюда пришел главный безопасник стаба Крепость.

*****

Браслет знал только один способ повстречаться с Пуделем. Способ верный, но не быстрый, что при общем дефиците времени слегка подбешивало. Но в районе старой автобазы действуют свои законы.

Осторожно, шагая по известным ему меткам, подполковник добрался до расчищенной в развалинах площадки, разжег костер и заварил чай в железном котелке из принесенной в рюкзаке воды. Дрова он не искал. Тарная дощечка и обломки досок лежали под рукой. Площадка принадлежала Пуделю, служила приемной для его гостей и не один из старожилов автобазы в чужой гостиной не посмеет тронуть даже щепку.

Браслет вальяжно развалился на листе строительного пенопласта и не спеша прихлебывал чаек, не сомневаясь, что его визит замечен и реакция последует. Впрочем, время у него, всего скорее – есть и можно попробовать поспать. Любил Пудель к гостям присмотреться по-хорошему и хвосты проверить. Подполковник снял ботинки, заменил старые носки на свежие и через несколько минут громко захрапел, с головой накрывшись маскировочной накидкой.

Проснулся ближе к вечеру. От запаха. Пахло не дешевой сигаретой и мясом, самым настоящим шашлыком. Не евший ничего с утра Браслет хотел вскочить, но вспомнил, где находится и чинно распрямился, отбросив накидку – одеяло.

– Браслет, здорово! С пробуждением! На кирпичах с водой канистра, умывайся и прошу к нашему столу. Ботинки только нацепи, ато я за твои ноги не ручаюсь.

На улице темнело, костер тихо догорал. На углях Пудель жарил куски копченой колбасы, рядом дымился котелок со свежим крепким чаем. Кажется, намечался нормальный ужин рейдера на свежем воздухе. Браслет крякнул одобрительно и выложил на общий стол из рюкзака обойму баночного пива.

– Колбаска у тебя, Пудель, хорошая. Финская говяжья и без сои. Ее Якудза пригнал тонн пять с Выборского терминала. Поселок всю ее себе оставил, а ты, вроде как – с автобазы не выходишь. Ага, а вот еще печеньице сухое. И не может быть! Да оно тоже финское и тоже с того рейса.

– Ну, ты, Браслет – ментяра! – Пудель восхищенно взвыл – Ну ничего не скроешь! Но, знаешь, мы удивлять умеем тоже. Колбаску, печенье и два блока сигарет мне подогнал твой сикретут, который заходил позавчера.

– Вот так просто взял и подогнал? Пришел сюда и предложил колбаски другу? Пудель, у меня за последнюю неделю нервы совсем плохие стали и снять хорошей пьянкой стресс никак не получается. Так что давай, друже по порядку. Мы с тобой не первый год сотрудничаем.

Но друже решительно вручил Браслету палочку с ломтями колбасы, разлил по кружкам чай и они смачно поужинали, запивая обжигающее мясо еще более горячим чаем. Поели, закурили настоящий Винстон, Пудель сорвал кольцо на банке с пивом и только тогда принялся рассказывать.

– Короче так. – Кадык Пуделя проделал поступательное вертикальное движение, усваивая пиво – Он два дня назад пришел, сел где ты сидишь и запалил костер. Ну раз пришел, то никуда не денется, особо тут не погуляешь и я решил следы обнюхать. Всегда так делаю. И знаешь, кого я там увидел?

– Дай угадаю. Ты увидал Пупса и пантеру, верно?

– Не, Пупс хитрожопый, он спрятался. А вот пантера Крюгер поймал крысу и сожрал ее на ветке тополя. Я его засек и все сразу стало по местам. Ты Пупса преследуешь, Дюпель сейчас с ним и значит, что больше он тебе не сикретут. Все верно?

– Все правильно. И более того, они стали мурами, а Дюпель разобрал на части Хлебореза, представляешь?

– Хлебореза, того самого? Да мать ити….. А я их отпустил… Он мне сказал, что есть тема, но далеко, на горных кластерах и моя задача – беречь Пупса. На шаг не отходить. На выходе красная жемчужина.

– Шикарный заработок. И что тебя смутило?

– Да все смутило! – Пудель купился на подначку и повысил голос – И Пупс смутил с пантерой и его морда сикретутская. Ага, нашли придурка – «две жемчужины». А вместо «рассчитаться» клювом в темя не желаете? Жаль заказа на них не было, а то сам знаешь – мне только два конца замкнуть…

То, что под пенопластовой лежанкой зарыт большой фугас Браслет давно был в курсе. Знал, что провода от него отведены в сторону, но в случае конфликта с Пуделем такое знание не выручит. Развалины скрывают множество других примочек.

– Ясно все с тобой. Колбасой, значит, взял с Дюпеля выкуп. – Подполковник уже откровенно веселился и Пудель юмор понимал.

– У них, Браслет, тема реальная в горах, идти далеко и Дюпель спросил меня насчет качественного спека. Он им как допинг нужен. Я сразу понял, что раз идти решили мимо поселений, то не все чисто у ребят. Ну я и дал им спек.

– Хороший?

– Нормальный! – Смеялись уже оба. – Пахнет вкусно и для них сойдет. Побегут весело, но жрать надо горстями.

– Эх, Пудель! А ведь ты в руках держал тех гадов! Зачем я здесь, понятно?

– Да ясно. Думаю, что на прогулку позовешь. В два дальних горных кластера.

– Вот и отлично. Раз понял, разжигай костер, посмотрим карту, а с утра, пораньше – выдвигаемся.

*****

Разумеется, никакой карты у Браслета не было и не могло быть в принципе. Ну какие карты там, где постоянно все меняется? Карты в улье заменяли схемы и Браслет из рюкзака достал именно схему со значками стабов, поселений и нитками основных дорог. А еще лист глянцевой бумаги весь пестрел восклицательными и вопросительными знаками. Вопросительные указывали на переменчивую обстановку в данном месте. Восклицательные предупреждали о неминуемой опасности. Можно не сомневаться, что за каждым таким знаком незримо стоят тени мертвых рейдеров и сталкеров.

– Браслет, ты вроде взрослый дядя… Вот чо за хрень ты мне сейчас подсовываешь? Информация через неделю меняется на четверть, через месяц больше чем на половину, а через два месяца можешь свой листок использовать по другому назначению.

– Ну, извини. Как говорится – «за неимением»… А ты что от меня ждал? По таким схемам половина Улья бегает. Я в курсе, как быстро все меняется и устаревает, но может, хоть маршрут прикинем?

Пудель глубоко задумался. Если он реально собирался сопровождать Браслета, то выбор предстоящего маршрута отпускать на самотек не стоило ни в коем случае. Он внимательно всмотрелся в схему, долго изучал ее, беззвучно шевеля губами и, наконец, устало распрямился. Взгляд его немного поблуждал по сторонам, затем остановился и наемник решительно кивнул. Он принял решение.

– Значит так, начальник. Ты картинку свою выкинь, она нас только путать будет. Все равно в ней инфа устарела. Ты можешь найти еще одну такую, только без всяких восклицательных значков?

– Да не вопрос, у меня с собой еще штук пять есть чистых.

– Штук пять не надо, одну надо. Но значки в ней Рахман пусть нарисует.

– Рахман? Я, вроде слышал это имя…

Благодаря контактам с разными людьми и дару улья «память», Браслет знал, кто такой Рахман, но никогда его не видел и не сталкивался. Рахман, по слухам был чернокожим, носил прическу – «дреды» и располагал нужной информацией если не по всем вопросам, то по многим. Причины его информированности никто не знал, но люди, что про него рассказывали, склонялись к мысли, что у парня редкое умение. Завербовать такого кадра мечта любого опера! Цены нет подобному агенту, но не тут-то было. Вел себя парень с дредами внимательно, держался независимо и посторонних отсекал на дальних подступах.

– Ты сбрендил, Пудель? Я главный безопасник Крепости и бывший подполковник, а Рахман с ментом не станет разговаривать. И найти еще Рахмана надо. Они охотники и не сидят на месте.

– Браслет, ты безопасник, вот и думай. Искать людей и их допрашивать твоя работа, и знай, что без Рахмана я не тронусь с места. Ну что смотришь? Я серьезно. Ты посмотри, через какие кластеры переходить придется! Без его подсказок нас сожрут или нужна команда на броне. Рыл так в полсотни.

*****

Должность шефа безопасности, позволяла реализовывать в оружии самые изощренные фантазии, но Браслет к стреляющим игрушкам охладел давно. Навороченные зарубежные стволы требовали фирменных боеприпасов и мудреного обслуживания. В принципе, все оно решалось, но при одном условии. Стрелок должен быть фанатом своего, конкретного ствола и не жалеть на его обслуживание времени и средств. Самого Браслета вполне устраивал Калашников или РПК, но при подборе снаряжения приходилось учитывать предпочтения напарника.

А напарник любил бесшумное оружие. Например девятимиллиметровый Вал с противным лязганьем затвора при стрельбе, что очевидно – шумом не считается. Браслет знал заранее, что предпочтет Пудель и из тайника недалеко от автобазы достал два «ВАЛа», два пистолета «Стечкин» с самодельными глушителями, две поясных разгрузки, патроны и отдельно магазины. Рюкзак, как и спальник свой у каждого и все, что еще потребуется можно докупить в дороге. Шарахаться по развалинам и обочинам Браслет не собирался, во всяком случае пока. Они поедут с комфортом на машине.

– Куда хоть направляемся, подполковник?

По дороге, ведущей с Крепости в Ремтехнику автотранспорт не часто, но проскакивал. Пуделя даже такой движняк нервировал, он не выдержал и натянул на лицо маску – балаклаву. Браслет только усмехнулся:

– Не бойся Пудель, ты со мной. Даже если кто тебяузнает, то вопросы, в первую очередь мне задавать будут. А направляемся мы в поселение Иголка…

– Ииголка? – Удивить наемника, кажется, у Браслета получилось. – Да что мы в той дыре забыли? Там живет всего полсотни человек, и нету даже бара. Да и не по пути нам, насколько я расклады понял…

– Все нормально, наш путь начинается с Иголки! – Сказал Браслет с нажимом и сделал знак рукой остановившемуся УРАЛу ехать дальше. Приятно сознавать, что тебя знают и от чистого сердца предлагают подвести. – Иголка расположена на высоком месте, у них мощная рация и ее комендант мне немножко должен. Ну как немножко? Я, в свое время, его расстрелять не разрешил. Он, как попал в улей, не разобравшись завалил двух рейдеров с помповика, ну ребята и обиделись… Стоять, блин! – Браслет прервал рассказ на самом интересном и тормознул ничем не примечательный УАЗик.

Тот попытался сделать вид, что не заметил и уехать, но подполковник присел на колено, срывая с плеча ВАЛ и сразу завизжали тормоза. Задняя дверь «скорой помощи» открылась и показалась рыжая, усыпанная веснушками физиономия. Молодой парень неуклюже изображал радость, суетливо подхихикивал, но при этом нервно кусал губы. Браслет залезал в заваленный коробками и ящиками микроавтобус с видом кота, поймавшим на головке сыра жирную, зажравшуюся мышь.

– Таак, ребятки! И куда мы едем? – Весело спросил шеф по безопасности и сам ответил. – А едем мы в Ремтехнику на рынок, барыжить наворованным! – Двое совсем молодых рейдеров совсем низко опустили головы. – Пудель! А ну залезай сюда. Наконец, пожрем по человечески! И что мы имеем на обед? Ага, нарезка лососевая, икра красная в баночках, сигареты Кент….

– Браслет, у нас все честно! Это не ворованное! Мы в последнем рейде на себя немного подмотали.

– Ладно, ладно, я не спорю – Подпоковник шутливо скрестил перед собой руки – А Якудза в курсе, что у вас все честно? Что примолкли? А давайте вызовем его по рации и спросим? Ты лучше не свисти мне, «подмотальщик». Вы за километр до поселения скинули с машин десяток ящиков. Я прав? После каждого рейса недостача…

Пауза. Молчание. Понуренные головы и взгляды в пол.

– Слышь, командир…. А может без Якудзы? Так, как нибудь… – Во взгляде рыжего мелькнула робкая надежда.

– Да можно и без Якудзы. – Весь грозный вид с Браслета слетел словно по волшебству. – У вас бензина много?

– Полный бак бензина и еще в канистрах.

– Вот и отлично, в один конец достаточно, а в Иголке вас заправят.

– В Иголке? – Раздался обреченный вздох – Так это….

– Я сам знаю, где Иголка! – Браслет снова рыкнул. И от Якудзы вас отмажу, скажу мотались по моим делам. Вы сейчас со мною на задании, понятно? Есть еще вопросы? Вопросов нет и марш с водительского места. Там Пудель сядет.

Машина тронулась, подполковник сунул нос в ближайшую коробку и довольно хмыкнул:

– У вас, гаврики, хлеб в хозяйстве есть? Галеты тоже подойдут. Или предложите мне намазывать икру на кусок форели?

*****

Дорога до поселения Иголка оказалась нудной, скучной и кроме пресловутого намазывания «икры на лососину» не запомнилась вообще ничем. Грязь, лужи, тряска на поворотах, напрасные попытки покемарить и приветственные гудки встречных машин. В улье иногда подобное случается, причем никто не сможет поручиться, что через неделю эта самая дорога не превратиться в ад, где для прорыва потребуется бронетехника.

Поселение выглядело живописно и даже романтично. Одинокий холм с острой вершиной окружал ров с водой и выдвижным мостом. Для полноты картинки не хватало пышных зеленеющих садов и запах! С холма спускался обалденный запах свежевыпеченного хлеба!

Жилые дома снизу не просматривались, их скрывали стены из бетонных блоков со сторожевыми башнями. Браслет в бинокль засек не меньше двух орудий, но долго смотреть ему не дали. Загрохотали два редуктора, мост занял свое место и с холма спустились три бойца, вооруженных пистолетами.

– Здорово, парни! Автостоянка тут, перед мостом. Машину оставляйте и поднимайтесь, но предупреждаю. У нас в деревне никакого сервиса. Пожрать дадим, устроим на ночлег, но это все.

– Да ты не парься, друже. Мы, к вам не побухать приехали. Стрелок на месте?

– Ну да, с утра был у себя. Вас проводить?

– Ага, пошли. Только скажи своим – УАЗик пусть заправят под завязку. Он уедет. Чего смотришь? Перед тобой Браслет. Слышал про такого?

– Ну да, безопасник Крепости. Слыхали.

– Ага, это хорошо, что слышали. Веди к Стрелку. И пацанам в машине хлеба пару булок дайте. А то они уже и вкус свежего забыли.

*****

Запах хлеба вокруг поселения Иголка объяснялся просто. В доступной близости, два раза в месяц, грузилась хлебопекарня с оборудованием, большим выбором выпечки и, самое главное – запасами муки. Стрелок оценил выгоды и собрал свою пекарню от парогенератора, привлек спецов – кондитеров и дело завертелось. Хлебный бизнес, разумеется – не столь прибылен, как оружейный, но на команду в полсотни человек вполне хватало.

Их выручало, что такие стабы как Ремтехника или Фактория, если и заказывали, то свежий хлеб предпочитали вывозить КАМАЗами. Брать меньшие партии им не имело смысла. Овчинка выделки не стоила. Как раз сейчас грузились две машины, одна мукой, вторая хлебом и охранники, указав Браслету с Пуделем на апартаменты босса, умчались на погрузку. Понять их можно. Поселок маленький и на счету каждый человек.

*****

Стрелок узнал Браслета и помнил, кому обязан жизнью, но тем не менее встретил весьма холодно. Обнимашки с радостными воплями заменил сдержанный кивок, а накрытый стол бутылка виски, три стакана и дежурная тарелочка со льдом.

– Привет, Стрелок. Давно не виделись.

Худощавый горбоносый человек с зачесанными к затылку волосами приподнялся с вращающегося стула и подал руку с длинными ухоженными пальцами.

– Привет, Браслет. Рад видеть тебя в добром здравии. Обед, извини – будет только через час, а сейчас, пока вот – виски. Давай за встречу по пять капель…

Они сдвинули стаканы, выпили. Подполковник ломал голову, как представить Пуделя, не раскрывая, ничего не придумал и замялся:

– Стрелок, это мой напарник ммм…

– Не мучайся, Браслет. С тобой рядом Пудель. Наемник – киллер. Его разыскивают в половине стабов. И не смотри так на меня. Один из ребят, что вас встречали неплохой сенс. Пока вы сюда шли, парень со мной связался по переговорнику и доложил.

Стрелок нравился Браслету. Он любил, когда фигуранты ведут себя спокойно и говорят без суеты, открыто. Комендант Иголки держался как должник, знающий, что на стол сейчас ляжет старый вексель и демонстрирующий, что от долгов бегать не намерен. Как, впрочем – и заискивать перед кредитором. Выглядит солидно стильно и достойно уважения. И трость! Его левая рука крепко сжимала трость с резным красивым набалдашником.

– Стрелок, мне нужен Рахман. Да-да, тот самый. Очень нужен.

– Рахман? Но почему Иголка, он тут не бывает… – Стрелок на секунду растерялся, но перехватил жесткий взгляд Браслета, все понял и замолчал. Молча положил трость на колени, крутанулся по оси на стуле и уставился в окно. Он напряженно думал и подполковник с Пуделем его не отвлекали.

Тук-тук-тук… В комнату осторожно заглянула белокурая головка. – Стрелок, обед готов. Я вам на троих накрою за отдельным столиком, или сюда подать?

– Давай сюда, наверно. Посидим с гостями.

Головка быстро утянулась, а Стрелок поднялся и увлек гостей на улицу, где они прошли в радиорубку. Радиосвязь, после пекарни, заслуженно считалась второй достопримечательностью Иголки. Столь мощной радиосвязью не располагало не одно, из известных – поселение. Они прошли в уставленный аппаратурой зал, и Стрелок содрал наушники у одного из сидящих там молодых людей.

– Говорит поселение Иголка! Стрелок на линии. Экстренное сообщение! Все кто видел сталкера Рахмана, или знает, где он может находится, передайте, что его очень ждут в нашей деревне. Повторяю. Передайте охотнику Рахману, что его ждут в поселении Иголка. Рахман, разумеется тот самый. С дредами. Не перепутайте.

Таких номеров не ожидал даже видавший многое Браслет. А Стрелок, как ни в чем не бывало вернул назад наушники, велел парню повторять сказанное до полуночи через каждый час и с невинным видом развернулся к опешившим гостям.

– Стрелок, ты охренел? Мы разве заказывали тебе такой концерт? – Только и смог из себя выдавить Браслет, но комендант Иголки не обращая на него внимания тронул за плечо радиста тростью:

– Смотри, тебя будут спрашивать, кому Рахман понадобился, молчи как рыба и говори – не знаешь. Рахман сюда сразу не поедет, но человек от него примчится точно. А нам то и нужно…

*****

Стрелок своим выступлением ударил в яблочко и раздираемые любопытством человеки, начали подкатываать с раннего утра. Человеков принимала тройка поселенцев, вооруженных уже не пистолетами, а посерьезней. Откуда взялось столько любопытных? В дела Рахмана, абсолютно точно, пыталась сунуть нос куча постороннего народа. Но среди охраны скромно затесался Дуст, имевший неприятную привычку пожимать всем руки и хлопать по плечу.

После дружеских похлопываний гостя вежливо спроваживали и ожидали следующего. Дуст сильным сенсом не считался, но прямое вранье видел хорошо и обдурить его не получалось. И охранники, наконец – дождались. Дусту понравилась девчонка. Худая с автоматом АКСУ на тощей шее. Девушку сопроводили наверх, вкусно покормили и снова появился Дуст. Сенс потрогал ее за ухо, заглянул в глаза и утвердительно кивнув Стрелку молча удалился. Отпали последние сомнения. Перед ними стоял посланец от самого Рахмана.

– Я комендант Стрелок. Ты кто?

– Я Лилия. Я от Рахмана.

– Так, Лилия. Я сейчас с тобой буду говорить, а ты стой и запоминай. Твое дело, передать Рахману сказанное – Девушка кивнула молча.

– Лиля, с Рахманом очень хочет переговорить вот этот дядька. Пудель! Покажись! Пусть тебя рассмотрят хорошенько.

Пудель вышел на середину комнаты, крутанулся, изобразил улыбку и Лилия кивнула, а Стрелок продолжил:

– Так вот, Лиля. Пудель очень опасный человек, но передай Рахману, что я, как комендант поселка гарантирую безопасность ему и всем, кто с ним придет.

– Ты, девочка, меня услышала?

Девочка посмотрела как-то не детски и заговорила:

– Я не знаю, что решит Рахман, но знаю точно, что в случае засады или другой подлянки, ваш поселок накроют минометами сто двадцать миллиметров и вам не помогут никакие пушки. Вы, дяденьки, меня услышали?

Немая пауза, но первым опомнился, на правах хозяина Стрелок:

– Лиля, деточка, пойдем чай с тортом попьем? Хороший торт, бисквитный, на настоящем масле…

Браслета душил смех, он только сейчас до конца понял план Стрелка. Рахман не доверчив и не зависим, людей для общения выбирает сам и избегает тех, кого ему навязывают. Но когда тебя разыскивает известный киллер – профи и хочет переговорить… Да тут любому станет не до принципов. О чем может говорить наемник киллер и что произойдет, если разговор проигнорировать? Не хитрая логика подсказывала, что тогда киллер может начать действовать и лучше встретиться в спокойной обстановке…

 

Глава 15. База в терриконах

Сеанс радиосвязи.

– Всем, кто нас слышит! Говорит караван Лемеха с поселения Фактория!

– Повторяю, говорит Лемех!

– Народ, нас тут, в Архангельском кластере, какие – то падлы раздолбали из засады.

– Расстреляли вообще без повода.

– Мы отбились, но каравана больше нет. Два КАМАЗа только раненых.

– И вот что. У них эмблемы на рукавах и на бронетехнике. Два треугольника в одном.

– Кто встретит – гасите без разговоров гадов.

Они приехали на следующее утро. Пять мужиков в черном байкерском прикиде и чуть сзади Лиля. Вчерашняя девчонка – замарашка, сегодня выглядела грозной амазонкой с распущенными каштановыми волосами и охотничьим арбалетом за спиной.

Все пятеро в темных очках, черных косынках и почти без огнестрельного оружия. Пистолеты в кобурах на полноценный огнестрел не тянут, но назвать пятерку беззащитной язык не повернется. У каждого за спиной или арбалет или блочный лук. И насколько подполковник понимал тактику охотников, то в доступной близости просто обязана крутиться тачанка с зениткой или пулеметом.

Рахмана спутать с кем-то невозможно. Чернокожий парень, ростом ниже Лили, но почти квадратный. Дреды. Дреды шикарные. Длинные, толщиною в палец, присыпанные пудрой или подкрашенные белым. Гости остановились, собрались в кучку и закурили, посматривая на встречающую делегацию с Иголки как на пустое место.

И вот еще нюанс. Приехали байкеры не на мотоциклах. Они слезли с электрических скутеров, что гораздо круче самых мощных байков. Электроскутер – машинка тихая и шустрая, с запасом хода километров восемьдесят. Весит мало, что удобно и обычно к месту их подвозят на машинах.

*****

В улье, где всего навалом и только сумей взять, за новенький Харлей дают аж целый цинк патронов пять сорок пять. И то, если найдется желающий реализовать свои подростковые фантазии. А вот за маленький бесшумный скутер с новыми аккумуляторами, можно смело просить больше и желающие тебя разыщут сами. Купят и предложат совсем другую сумму за информацию, где такие водятся.

В экипировке Рахмановой команды, наглядно отразился главный принцип улья. Вечный тренд охотников и рейдеров во всем, что касается оружия, снаряжения и транспорта. Охотник в быстром кластере должен передвигаться тихо, добычу поражать бесшумно и, в случае опасности – скрываться незаметно. Только «тихушники» живут дольше других, являя собой элиту охотничьего братства.

Сейчас элита стояла расслабленно, всем своим видом демонстрируя, что им жутко весело и Рахман, травил друзьям что-то смешное. На приглашения Дуста подняться вверх компания не реагировала, и пришлось Стрелку, а за ним и Пуделю с Браслетом спуститься вниз. Они попробовали подойти, но вперед вышла Лиля и объявила, что говорить будут только с Пуделем. Остальные не интересны и могут проваливать туда, откуда взялись.

Браслет с наемником переглянулись и Пудель едва заметно улыбнулся. Пока все шло точно как предсказывал подполковник, и на дальнейшее у них имелась заготовка:

– Привет, братва! Я Пудель! Тоже охотник, как и вы, но на другую дичь. Рахман, базарить будем здесь? Или отойдем немного? Наши все наверх поднимутся, но пусть Браслет останется. Он будет нужен, сам увидишь.

Парень с дредами проводил взглядом уходящего Стрелка с охраной, оценил расстояние до стоящего невдалеке Браслета и красноречиво сплюнул.

– Говорить мне с тобой не о чем. Это ты на весь улей звал Рахмана, а не я Пуделя. Так что я пришел не говорить, а слушать. Ты, парень, прямо тут, внятно объясни: какого черта вам от меня надо? Чего ради я сюда приперся? И никуда мы отходить не будем. У меня нет секретов перед братьями.

Да, так они ни до чего ни договорятся. Ломать ситуацию следовало срочно. Пудель бросил незаметный взгляд в сторону Браслета и тот слегка кивнул. Но что тот мог расслышать, с такого расстояния? Не иначе читает по губам бывший подполковник.

– Слушай, жопа с веревками, ты почему со мной базаришь так не вежливо? Оно что, мне одному надо? На тебя, мартышка, поступил заказ, я заказ принял и получил аванс с клиента. То есть, как сам понимаешь – назад ничего не отыграть. Если сейчас не договоримся, то все. Ты труп. Как не скрывайся.

И кто так сказал красиво? Сказал Пудель, сутулый худощавый мужичок со светлыми всколоченными волосами, в линялом камуфляже и стоптанных кроссовках. Руки в карманах, в зубах жеваная сигарета, за спиной, правда – престижный ВАЛ с направленным вниз дулом. Но без иллюзий. Они в Улье, где внешность вообще ничего не значит и слова бомжастого, с виду – мужичка следовало воспринимать серьезно.

Рахман напрягся, а за ним вся его компания. Ладони упали на рукояти пистолетов. Рука Лили гладила переговорник. Пудель, тем временем, «включил маньяка» окончательно и криво ухмылялся покачиваясь с носка на пятку. Он не боялся драки. Рахман, не смотря на всю внешнюю экзотику, впечатление отмороженного не производил, и сейчас должен беспокоится, как увести свою команду без потерь.

Как и задумывалось, отмороженным в его глазах выглядел Пудель, психованных киллеров злить «себе дороже» и «жопа с веревками» сделала правильные выводы. Демарша, что гости демонстративно развернутся и уедут теперь можно не боятся. Браслет вновь все рассчитал как надо.

– Ээээ, Бро! Ты что завелся? Вы меня позвали, я приехал, что не так? Скажи лучше, кто заказал меня, что за говнюк? Если я жив и мы беседуем, то есть варианты, да?

– Варианты есть, но все не просто. Ты знаешь, кто это? – Пудель кивнул в сторону Браслета.

– Мужик здоровый. В драке нет, Бро, я его не уделаю. Я сразу сдамся.

– Успокойся, он с тобой не будет драться. Это главный безопасник Крепости по имени Браслет. Он про заказ на тебя узнал и взял меня за жопу. Прикинь, гад какой?

– Да верю, верю, ты только не волнуйся, ладно?

– Не успокаивай! Я успокоюсь, когда договоримся! Там смотри, что получается. Ему от тебя нужна услуга и если ты поможешь, то Браслет свернет башку заказчику. Аванс мой, ты жив и все мы в шоколаде. Кто внес деньги за твою душу, говорю сразу – не пытай. Я говорил с посредником и у нас свой кодекс чести, а Браслет ментяра – ему все дозволено. Он, если надо – передушит всю их котлу. Ну, а не договоритесь, тогда прости братан, я вынужден и ничего личного – работа…

Пудель широко развел руками и для верности закатил глаза.

– Не нагнетай, Бро! Что за услуга? Считай, что почву подготовил, я испугался и мне стало интересно.

Пудель махнул призывно, подошел Браслет и пожал всей банде руки. Напряжение спало, байкеры дичиться перестали. Рахман с Лилей согласились подняться до столовой и все спокойно обсудить.

Скутеристы настолько успокоились, что попросили Лилю захватить свежего хлеба и в качестве денег сунули девушке пакетик со споранами. Пудель воспользовался моментом и по-тихому «исчез с радаров», довольный, что теперь инициатива у Браслета.

*****

В столовой им троим подали чай и Лиля, уже не стесняясь – впилась зубами в торт, а Рахман с Браслетом молча друг друга изучали. Изучали долго. Лиля свой кусочек съела и нисколько не смутившись, отобрала у Рахмана кусок шоколадного рулета. Подполковник улыбнулся уголками губ, отношения в паре вылезли наружу. Рахман перехватил улыбку, нахмурился и поспешил перейти к делу:

– Что за концерт с киллером, полковник? Но молодцы, все получилось интересно. Жизненно. Потом передашь Пуделю, что за «жопу с веревками» я ему, при случае – разобью рожу.

– Ты умница, Рахман. Как понял? И я не полковник. Был, очень давно – подполковником полиции.

– Полковник ты… Считай, Рахман тебя повысил. Вот подумай, кому может понадобится труп Рахмана? Я не кому не должен, взаймы тоже не давал, особые секреты и компромат мне не известны. Зачем меня валить, полковник? Смысл? Нет, живой Рахман нужен очень многим и ты сейчас как кот облизываешься. Смотри, Рахман все видит… Да и не убедительный твой Пудель. Видали мы таких артистов…

– Ну, тогда не знаю, как с тобой и говорить.

– Полковник…. Ты проделал умную работу, заманил меня, запугал грамотно, чтоб мы не убежали, и неужели я уйду так и не узнав ради чего вся суета? Давай, выкладывай в чем дело. Я весь внимание.

И Браслет парню с дредами все рассказал. Про разгромленную мурами Коалицию Торговцев, предательство Дюпеля, какая сволочь Пупс и если их вовремя не перехватить, то наверняка делов наделают. Ему несколько раз докладывали, что муры ищут человека с хорошо развитым умением «любовь животных».

– Предупреждаю, я с вами не пойду. Я мартышка, «жопа с веревками» и ваш белый мир спасать не буду. И Лиля не пускает: – он указал кивком на девушку. Та, как голодная вампирша, смотрела на подполковника, вернее на его тарелку, где лежал нетронутый кусок торта.

– Лиля, деточка, выручи меня. Терепеть, не могу, понимаешь – сладкого, а хозяева обидятся. На, скушай тортик, если можно. А ты Рахман не думай, тебе никуда идти не надо. Пойдем мы с Пуделем, а твоя задача сделать так, чтоб ы дошли до места.

На стол легла знакомая уже карта – схема, но без значков и ее немедленно прикрыла черная рука с массивным перстнем и белыми ногтями.

– Полковник, я тебя услышал. Пройти куда ты хочешь можно, я помогу вам, но у меня есть тоже просьба.

Ну что, похоже, что Браслет сорвал «джек-пот». Еще вчера, он в самых радужных мечтах не мог себе представить, что вербовка африканца вообще возможна и реальна, а сейчас тот сам активно нарывается. Вот интересно, что попросит? Подполковник ради хорошего агента пойдет на многое, но замазывать убийства и, помочь скрыть, например – дружбу с мурами он не готов.

*****

Ничего особенного Рахман не попросил и замазывать убийства не пришлось. А попросил он снять старое обвинение в воровстве с Лили, помочь Хомяку со спорным долгом, на который капают проценты.

Коменданту Фактории объяснить, что бар в его поселке они раздобали не специально, а так получилось. Его парни сами нарвались. В подобном духе набралось восемнадцать пунктов и пришлось пройти в радиорубку, где Браслет принялся вызывать знакомых безопасников и комендачей.

Ох и повеселил он коллег своими просьбами! Многое решилось сразу, «не отходя от кассы». Люди с другой стороны эфира недоумевали, зачем такой крутой перец как Браслет занялся подобной ерундой. Но старый опер хорошо знал, что делает. Он, в полной мере, продемонстрировал свои возможности Рахману, тот проникся, и сразу началась игра.

Браслета, как расчетливую девушку на выданье, не привлекала разовая сделка. Он хотел длинных, плотных отношений и потому решение некотрых вопросов затянул намеренно. Рахман согласился подождать и позже еще встретится, а сейчас разгладил разложенную на столе карту и многозначительно взглянул на Браслета.

*****

Гостеприимную Иголку Браслет с Пуделем покинули на следующее утро. Охотники великодушно подбросили их на скутерах до столбовой дороги на Ремтехнику. Рахману подполковник пожал руку и договорился о связи на следующую встречу. И карта.

Карта, после того, как над ней поработал, с вдохновением – Рахман, превратилась в натуральную головоломку, выглядевшую как некий ребус. В одних местах, торчал художественно изображенный гроб, в других смеялась морда обезьяны, в третьих два перекрещенных автомата напоминали герб одной из африканских стран.

Еще Рахман нарисовал монстриков, смахивающих на динозавриков, руку сталкера с большим бокалом пива и пупса. Того самого пупса из культовой игры «Фоллаут». Веселый Пупс выглядывал, примерно – из десятка мест.

Как только Рахман понял, что перед ним человек с уменьем «память», то сразу начал рисовать карту специально под Браслета, быстро поясняя, что обозначает каждый знак отдельно и что они значат в комбинации.

Пудель, как не старался все запомнить и не переспрашивал, быстро начал путаться и бросил бесполезное занятие. Да и зачем что-то понимать и ломать голову, когда всегда можно спросить Браслета? Тот вспоминал любой участок не заглядывая в карту и пояснения Рахмана мог цитировать по памяти, каждый раз изумляя спутника.

– Ну и че, генерал, куда мы с тобой сейчас? Предупреждаю: мне в Ремтехнику нельзя. Меня там, после того, что произошло в Венеции – прислонят к стенке прямо у ворот.

– Ну да, ты с пулемета в Венеции народу славно поубавил. Но и Дюпеля с Пупсом не пирогами встретят и те к честным ремонтникам не сунутся. Рахман советовал их в поселении «Трапеция» попробовать настигнуть. И пупсика нарисовал…

– Ну ничего себе маршрут! – Пудель присвистнул – Трапеция это недостроенный поселок в кластере Каменоломня. Да как их там, придурков, еще собаки не сожрали! Браслет, я не хочу в Каменоломню.

– Пудель, вот что у тебя за привычка всегда портить людям настроение? Смотри, два КАМАЗа едут. Давай, становить попробуем.

Камазы домчали до Ремтехники, но учитывая реальную угрозу Пуделю, пришлось сойти за километр. Окруженное забором поселение ремонтников обогнули по большой дуге и остановились на обочине дороги, уходящей в сторону главного офиса торговцев.

Офис сейчас разгромлен мурами, но их путь лежал в ту сторону. Как добраться они еще подумают, а сейчас надо пообедать и Пудель уже громит на доски найденный европоддон.

Однако… Они закусили бутербродами из намазанной на свежий хлеб тушенки, выпили котелок чаю, выкурили по паре сигарет, а по дороге, не проехала ни одна машина. Ситуация сложилась мутная. Торчать на месте скучно и не имеет смысла, идти пешком глупо и опасно.

Браслет посмотрел в бинокль, и желание идти пешком пропало окончательно. Старый мертвый лес, руины зданий… Условия для засад просто идеальные и никаких сомнений, что двух одиноких путников распотрошат быстро и без вариантов.

– Командир, а что там нарисовал Рахман? – Поинтересовался Пудель и Браслет не поленился достать карту.

– Смотри, Пудель, обезьянью рожу видишь на обочине? Это твари и нам нельзя к дороге. Можно идти параллельно, по полям, но там нарисован динозаврик, что гораздо хуже обезьяны. Динозавр обозначает сильных зараженных, что не удивительно. В полях видно хорошо, за километры, а бегают те ребята быстро.

– А с другой стороны дороги что за треугольники? Я на них обезьяних рож не вижу. Динозавров тоже.

– Вот туда, мы с тобой, Пудель и пойдем. Треугольники, это цепь небольших гор или холмов и видишь, тут нарисован молоточек? Молоточек обозначает шахту, горняков и думаю, что треугольники не что иное, как терриконы. Их цепь тянется до Каменоломни. А что? Дорога удобная и на терриконах тварям делать точно нечего.

– Я в тех местах не бывал, но… Терриконы странные. Неправильные. Они обычно одна – две кучи рядом, а тут, смотри! Целый хребет горный нарисован!

– Да все там верно. Смотри, Пудель – внимательно. Видишь линии на карте? Похоже, что рядом грузятся несколько шахтерских кластеров и дорога в Коалицию их огибает по дуге. А мы напрямую срежем. По вершинам. Как тебе идея?

*****

Нормально ходить по терриконам. Браслету с Пуделем понравилось. Они весело бежали по компактным, меньше сотни метров горкам, радуясь отличному обзору и возможности забыть на время об опасности.

Зверье подобные места не любит. Обходит стороной и прижимается к дорогам. Тут им совсем нет пищи, негде спрятаться и можно не боясь засады скакать козлом по гребню, поглядывая только на часы. Терриконы располагались совсем близко, сливались боковыми гребнями и путники спускались вниз всего три раза. Причем один раз потребовалось набрать воды, из превратившегося в озеро карьера и Браслет даже вымылся по пояс.

От верной смерти их спас Пудель. А точнее, его выработанные и отточенные рефлексы киллера. Пуделю не понравилось поведение впереди идущего Браслета, вернее его привычка выламываться в полный рост на гребень. Подполковник пропустил его вперед и, посмотрев, как именно тот двигается, понял, что поступил правильно. И подтверждение правильности его выбора пришло ближе к вечеру, когда они уже присматривали место для ночевки.

Они устали, шли тяжело и Браслет мрачно смотрел на свои берцы, опираясь, на головку клюва, заменяющего ему посох или трость. Пудель шел впереди метрах в тридцати и когда они выходили на гребень очередного террикона он не крикнул. Он тихо свистнул, и Браслет немедленно упал, вжавшись лицом в старую, выработанную много лет назад породу.

Бывший опер четко знал, что когда вот так свистят не надо вертеть башкой по сторонам и переспрашивать. Надо быстро падать мордой в землю, притворятся ветошью и спокойно разбираться в обстановке. Что он и сделал. На гребень они выползали осторожно, без рюкзаков, вооруженные биноклями и Браслет сильно волновался, что бликнет оптика и их внизу заметят.

*****

Если Браслету не изменяет память, а она ему изменять не может, примерно тут Рахман рисовал два скрещенных автомата. Чертова усталость… Нет, он не забыл, он упустил. Подъем на террикон его порядком вымотал и автоматикам он придал значение только сейчас. А зря. Обозначали они людей с оружием, причем людей, скорей всего – не дружелюбных.

– Браслет, это кто такие, я не понял? Эмблемы на бронетехнике два треугольника. Один в одном. Ну никогда таких не видел.

– Успокойся, Пудель. Перед нами муры. Новая группировка и разгром Коалиции торговцев их рук дело. По слухам – работают предельно жестко и лучше к ним в плен не попадать. Дюпель, с Пупсом направляются именно к ним, но совсем не факт, что в это место.

Внизу, окруженная со всех сторон горами – кучами, раскинулась долина. Весьма внушительных размеров. В долину вели несколько дорог, перегороженных вынесенными блокпостами, а прямо под носом Пуделя с Браслетом, стоял десяток БТРов.

Кроме бронетранспортеров, в хозяйстве имелись грузовики и пара танков. Две стареньких, с полинялой краской шестьдесятчетверки с давно потерянной динамической защитой.

Но почему на терриконах не видно часовых? Браслет размышлял не долго, ответ находился под самым его носом. Лагерь сворачивался, и бойцы складывали армейские палатки в грузовики.

Никаких сомнений, что уже к полуночи долина опустеет. Вот только куда терриконовое войско направляется? Ближайшее крупное поселение Ремтехника, с него сегодня перестали выезжать машины и все вместе это как-то настораживает.

– Браслет, валим! Быстро! Примерно через полчаса сюда дойдут! – И снова опасность первым обнаружил Пудель.

– Ты что шипишь, чего случилось? Кто дойдет?

– На «четыре часа» смотри внимательно. Шесть человек, двое с СВД. Идут сюда, но в нашу сторону, пока – не смотрят. Эх, командир! Да наше счастье, что над базой беспилотник не болтается!

На противоположной стороне долины, по склону террикона растянулась цепь дозорной группы. Идти до них разведка будет долго, но могут засечь в оптику и лучше побыстрей отсюда уходить.

Тем более, что делать в этом месте абсолютно нечего. Дело идет к ночи, войско внизу сваливает и они не готовы следить за такой крупной бандой муров. Разумеется, Ремтехнику надо предупредить немедленно, а ближайшая радиостанция в поселении Трапеция. Как, интересно, сейчас там обстановка? Браслет скосил взгляд на отряд муров, и сердце сжало от нехорошего предчувствия.

*****

На стройплощадку они наткнулись через пару сопок. Темнело быстро, но они рассмотрели в карьере экскаватор, пару бульдозеров и несколько строительных вагончиков. Вниз шли спокойно, не прячась и не пытаясь скрыть свое присутствие.

Муров внизу быть не могло, как и других имунных. Между вагончиков разгуливали мертвяки. В глаза бросились оранжевые каски и фирменные комбинезоны с эмблемами строительной организации.

– Ну что, командир, клювами, или с тихарей положим?

– Да темновато, вроде как для тихаря… Ты давай как хочешь, а я по старинке. Клювом. Не знаю, может внизу и есть сюрпризы, но отсюда вижу только медленных. А они сам знаешь – более продвинутых собратьев избегают и боятся. По-моему, максимум чем мы рискуем, так это парой бегунов в вагончике.

Браслет угадал. Почти. Бегун прятался всего один и с ним разобрался Пудель со Стечкина с глушителем. Затем он показал класс по работе с короткостволом и, держа пистолет двумя руками, за секунды – уложил пять медляков. Браслет, успел уделать клювом только одного.

– Отлично, Пудель! Стыдно признаться, но я так не умею! Эх, жаль нету времени… С удовольствием взял – бы у тебя несколько уроков. При случае объяснишь основные принципы?

Ответил Пудель подполковнику не сразу. Наемник стоял у стены вагончика и деловито добивал в обойму Стечкина недостающие патроны.

– Браслет, я может быть не вовремя, но ты ответь. Если не секрет, конечно.

– Ну да, спрашивай. Я слушаю. Только может, ночлег сначала подготовим? А то смотри, темнеет быстро.

– Да все успеем. Выберем вагончик подходящий, с печкой… Ты мне, подполковник вот что растолкуй. Скажи, почему со мной сотрудничаешь? Ведь я киллер и в крови по горло. Тебе как, принципы ментовские не жмут?

– Гмм… Хотя вопрос логичный. Тебе непонятно, почему я Пупса ненавижу и преследую, а с тобой все по другому, да?

Вопрос прозвучал для Браслета неожиданно, но разговор висел в воздухе давно, и от ответа увиливать не стоило

– Я, Пудель, с тобой имею дело, потому что ты уже, можно сказать труп. Да, труп. И не ухмыляйся. Сам знаешь – киллер одиночка долго не живет. Ты всю работу лично делаешь, везде своей башкой рискуешь и рано или поздно ошибешься. Согласен?

– Нет, не согласен. Я умный и везучий. Но продолжай.

– Да нет, везучий, как раз – Пупс. И везучий потому, что сам вперед не лезет и не подставляется. На Выборских терминалах он вообще уехал и своих ребят под тварями оставил. Вот только мало кто об этом знает. И повторяю, Пудель. Ты сам работаешь и на себя, а Пупс мало того, что создает криминальные сообщества, так еще и связан с мурами.

– Понятно… Значит Пупс зло великое, а меня в любом случае завалят. Знаешь, что, Браслет? Давай, лучше, закроем эту тему и поднимать не будем.

– Да я и не поднимал…

– Да, я поднял. Каюсь, виноват и пусть все останется по-прежнему. Твои деньги, крыша по возможности, с моей стороны услуги и никакого любопытства. Договорились?

– Пудель, мы спать идем сегодня?

– Идем, конечно! – Бодро отрапортовал Пудель и зажужжал механическим фонариком, в обиходе прозванным «Жучок».

 

Глава 16. Поселение в Каменоломне

Сеанс радиосвязи.

– Говорит поселок Серпантин! Обращаюсь ко всем, кто меня слышит!

– Прощайте парни. Нет больше Серпантина. Если можно, отомстите.

Тяжело дался забег по терриконам. Браслет никак не ожидал, что вымотается настолько сильно. Он потерял больше трех килограмм веса, мышцы на ногах болели и подлый Пудель, слыша его вздохи – гнусно ухмылялся. Это он, двигаясь первым, задал запредельный темп. Браслет постеснялся попросить идти помедленнее и вечером за свою стеснительность расплачивался.

Они с Пуделем хорошо поужинали, сели попить чаю и подполковник, незаметно для себя – выдул целый котелок, закусывая найденными в вагончике конфетами. Глаза слипались, он начал клевать носом и Пудель угнал Браслета спать, обрадовав, что встанут они затемно, позавтракают и выйдут с первыми лучами света. Слабо шевельнулась мысль, что поздний выход более уместен. Мысль как появилась, так и ушла, стоило голове коснуться уложенного в изголовье рюкзака.

Браслет проснулся ночью. На соседней койке дрых, разметавшись – Пудель, часы с подсветкой показывали четыре тридцать и подполковник обрадовался, что еще поспит. До подъема час, а то и полтора и он тихо охая при каждом шаге выбрался на улицу. Причина пробуждения понятна и естественна. Выпитый котелок чая требовал немедленного выхода наружу.

Подполковник, не желая просыпаться, терпел, сопротивлялся, но все равно пришлось натягивать на ощупь берцы и выползать на улицу. То, что фонарик остался в куртке, вспомнил за вагоном и обнаружил, что может обойтись и без него. Ох, ничего себе! Это что за ночной концерт?

– Пудель! Давай сюда!

Наемник среагировал так, как и положено реагировать специалистам его уровня. Он вылетел с вагона «щучкой», перекатился в сторону, застыл, и водил по сторонам толстым стволом ВАЛа выясняя обстановку. Вот так реакция! Восхищаться нет времени, совсем не тот момент, но «зарубочку на память» Браслет сделал машинально.

– Какой ты резкий! Да убери пушку и смотри туда, на терриконы.

Пудель повернул голову, куда ему указывали, охнул и поставил автомат на предохранитель. Ночное небо, с одной стороны карьера отсвечивало, словно большой город. И более того. Вдали, за сопками – красиво вспыхивали сполохи. Сполохи обозначали не сияние севера. Сполохи обозначали взрывы.

– Ремтехника! – В унисон выдохнули оба. Оделись не сговариваясь, вооружились и ради лучшего обзора бегом поднялись на ближайший террикон. Звуки сюда не доходили, они гасились сопками. Но судя по вспышкам, в поселении ремонтников шла настоящая резня.

– Наверно минометы лупят. По одним вспышкам точно не понять. – Предположил Браслет и его радостно поддержал Пудель:

– Ага, бьют с тяжелого. По-моему, командир – хана Ремтехнике. И стрелковка! Ты посмотри, стрелковки сколько!

Пудель правильно подметил. Ночное небо освещали не только вспышки орудийных взрывов. Во всех направлениях перекрещивались пунктиры пулеметных трассеров, что говорило о горячем бое.

– Теперь понятно, почему от ремонтников не вышла ни одна машина. Наверняка ожидали нападения и готовились обороняться. И зачем мурам Ремтехника понадобилась? – Подполковник растерянно пожал плечами. – После такого боя и обстрелов от поселка мало что останется. Не меньше года придется восстанавливать.

– Э, командир! Да никто ничего восстанавливать не будет, проще поселок заново отстроить. На новом месте. И заметь, стихают вспышки.

– Ты, знаешь, Пудель… Я очень надеюсь, что Ремтехника отбилась, но если нет, то сейчас пойдет зачистка. Народ разбегается, их наверняка преследуют и мы с тобой вполне попадаем под раздачу. Мне кажется, что надо сваливать. Другие будут предложения?

– Нет, блин! Предлагаю Ремтехнику обратно отбивать у муров! Конечно, сваливаем.

Вышли они, как и планировали сразу. Как только немного рассвело.

*****

Каменоломня. Опасный длинный стаб с собаками мутантами. Сама Каменоломня грузилась раз в два года, считалась стабом, и имела быстрого соседа кластер «Свалка». На «Свалке» раз в неделю обновлялись две помойки со стаями собак и, разумеется – крупные особи отъедались на иммунных, маленьких собратьях.

Отожравшиеся и развившиеся твари разбегаться куда попало не спешили. Они сбивались в стаи и ходили в Свалку, как в столовую. Живой пищи прилетало много и стремительно мутировавшие псы набирали силу на котах, мелких собачках и жирных неуклюжих крысах.

Вторым источником жратвы служила трасса. Дорога из Ремтехники на Серпантин змеей струилась между большими валунами. Лучшего места для засады не придумать, на путников нападали стаи злобных тварей и не всегда люди выходили победителями.

Народ, через Каменоломню – ездил разный, с различными взглядами на безопасность и совсем без добычи собачки оставались редко. И что интересно, именно дорога позволяла ограничивать и регулировать численность развившихся до жутких монстров псов. Крупным стабам их нападения надоедали и устраивались облавы с бронетехникой. Большие охоты проходили всегда весело и сталкеры казенных патронов не жалели…

Трудно представить, но в жутком, пропахшем смертью и миазмами помоек кластере, располагалось поселение имунных! Поселок маленький, не до конца достроенный, и тем не менее – настоящий островок разумной жизни. Поселенцев атаковали твари, душила вонь, редко навещали гости. И не смотря на все проблемы, люди не сдавались и численность скромного поселка даже увеличивалась.

Причиной привязанности к неприглядному для жизни месту, являлся маленький, но щедрый на подарки кластер. Он назывался «Перекресток». Перекресток оказался так хорош, что по соседству судорожно укреплялось поселение «Трапеция». Поселок замыкал вытянутую Каменоломню, наглухо перекрывал дальний ее край и именно туда лежал маршрут Браслета с Пуделем. «Трапецию» Рахман обвел на карте кругом и пририсовал рядом веселенького пупсика.

*****

Головной БТР маленькой колонны выпустил облако дизельного дыма и остановился. Дорогу бронетранспортеру и двум тачанкам с пулеметами преграждала догорающая Нива, но причиной остановки послужило не внезапно возникшее препятствие. Точнее, не оно одно.

Патруль из трех машин, со сдвоенным треугольником на дверцах, замер в начале трассы через стаб Каменоломня. На последнем, удобном для отдыха безопасном месте, известном под названием «Родник». Небольшие караваны любили тут делать остановку. Люди выходили, осматривали технику, набирали воду в роднике и перекуривали перед решающим броском.

– А ну вылазь, братва! Покурим и кофейку дернем перед маршем. Приближаются места совсем плохие, и не будем нарушать традиции.

Здоровый дядька в камуфляже, с замашками опытного прапорщика спрыгнул с крыши бронетранспортера и пнул с размаху его в боковую дверцу. Дверь распахнулась, и с нутра машины вывалились четверо, одетых одинаково – бойцов. Еще трое бодро соскочили сверху.

– Медведь, мне эта Нива посреди дороги нифига не нравится… – Подал голос щуплый парень в бронежилете и армейской каске.

– А ты что думал, нас тут сталкерня, после Ремтехники встретит пирогами? – Грозно рявкнул возглавлявший группу прапор. – Я уверен, что машина еще и заминирована. Отходят на Серпантин и за собой дорогу прикрывают. Но ничего, мы ее подцепим длинным тросом и аккуратно БТРом оттащим. Но то успеем, а пока накрывайте стол и пообедаем.

Да, на Роднике имелся под большим навесом стол. Длинный, грубо сколоченный, но с двумя скамейками и вмещающий народу как на хорошей свадьбе. За столом свободно уместилась вся команда муров, старший разлил коньяк по кружкам и широко расправил плечи, намереваясь сказать тост.

Не задалось сегодня с тостом… Под столом рвануло так, что по сторонам брызнули обломки досок вперемешку с кровавыми шмотками и обрывками одежды. Вокруг все перемешалось, и как только дым рассеялся, короткими очередями ударили два бесшумных ВАЛа. Автоматы работали недолго. К месту взрыва коршуном подлетел Пудель и раздавал пули уже в упор. Разумеется, из любимого Стечкина с глушителем.

– Пудель, ты там не увлекайся – Голос Браслета звучал обеспокоенно. Не забывай, раненые нам еще понадобятся.

*****

После удачного истребления патруля муров, Пудель с Браслетом действовали быстро, не теряя ни одной минуты. Первым делом, они собрали трупы и покидали в ту тачанку, что побольше. За руль уселся Пудель.

Браслет повел следом БТР, в него сложили раненых, стальным носом двинул Ниву в сторону и они проехали, примерно – километров пять. Остановились. Сейчас действовать следовало не просто быстро, а очень быстро и каждый делал то, о чем заранее договорились. Они заехали в зону нападения собак.

Пудель выкидывал трупы на дорогу, распарывая каждому брюшину от горла до мошонки. Духман в воздухе стоял невообразимый, твари такое чувствуют за километры. Браслет занимался еще более гадким делом.

Он, не обращая внимания на крики раненых, облил все вокруг солярой, стараясь рассчитать так, чтоб бронетранспортер горел подольше и муры не задохнулись быстро. Сейчас им полагалось орать от страха во всю глотку, приманивая на себя тварей. Вернее – отвлекая от других мест. Задуманное выполнили быстро, без заминок, Браслет поджег бронетранспортер, и они умчались на тачанке Пуделя. Уехали обратно к роднику.

*****

– Ну ты и мясник, Пудель! Меня чуть не вырвало.

– Потом похвалишь, а сейчас бежим. Нет, стоп! Мы все в кровище, от нас воняет и так неправильно. Местные твари все от собак, они тупые, но обоняние отличное. Боюсь, что след возьмут на раз.

– Я рюкзаки муров откидывал в ту сторону, в них запасной шмот просто обязан быть.

Шмот отыскался, и напарники не поленились оторвать эмблемы с треугольниками. Переоделись во вражеское камуфло и сверхосторожный Пудель заставил вымазать подошвы в саже от потухшего костра. Подумали, переглянулись и вымазали не только обувь. Все верно. Лучше перестраховаться.

– Браслет, я с тобой скоро суеверным стану. Вот скажи мне, нафига ты взял с собой взрывчатку из карьера? И так устаешь, идешь медленно, а тут еще лишний груз.

– Но пригодилась, верно? – Браслет смотрел победно, вспоминая, каким гнусным шуточкам и издевательствам, за взрывчатку – подвергся по дороге. – Я ее взял, когда увидел в ящике взрыватель дистанционный и провода. А что? Никогда не знаешь, что может пригодиться. И не жалко выбросить. В том случае, когда совсем устанешь.

– Но почему…

– Пудель, нам дико некогда, но ладно – объясняю. Через Каменоломню до поселка есть три пути. Путь первый – это ехать по дороге, дальше будет поворот направо и все время надо отбиваться от собак. Путь для больших и сильных караванов.

– Нам не подходит, дальше. – Мрачно буркнул Пудель.

– Знаю, что не подходит и есть еще дорога. Как раз для одиночек и хитрожопых, вроде нас с тобой.

– А ну? – Киллер заметно прибодрился.

– Идти нужно с кластером Свалка совсем близко, но обязательно в момент перезагрузки. Твари из собак тупые, они в перезагруз сильно пугаются и отбегают слишком далеко. Правда и возвращаются стремительно. Я, Пудель, готов поспорить, что если Пупс с Дюпелем тут проходили, то шли именно так. Проскочить реально, но надо уметь ждать и выбирать момент. Иногда уходит до десяти дней…

– Командир, не мотай нервы, давай третий путь. Объясни мне, зачем я на дороге жмуров потрошил? Мне сейчас курить противно….

– Переживешь с куревом. – Браслету стало весело – А третий путь совсем все просто. Он для отбитых на голову, но самый быстрый.

– Как раз для нас…

– Точно! В нашем случае приманиваем тварей на дорогу, а они на кровь и мясо сам знаешь как реагируют. Сами бежим прямо. Через валуны. Рахман тут на карте тропиночку отметил, так что снимай с себя все лишнее и побежали.

*****

Они содрали с себя все, что можно и оставили самое необходимое. На Роднике остались спальники, два тента, все продукты, котлы, топорик, компактная пила…. Да проще перечислить то, что с собой забрали. Забрали клювы, автоматы, пистолет Пуделя. Разумеется – патроны и, пожалуй – все. Ну, взяли еще бутыль с живчиком и туалетную бумагу. Уходили, а вернее убегали – в поясных разгрузках и с пустыми рюкзаками.

*****

Краска. Белая масляная краска. Из тех сортов, что не смываются дождями и не теряют цвет на солнце. Браслет с Пуделем неслись не останавливаясь и дорогу обозначали белые пятна на камнях, словно указатели. Логика подсказывала, что Рахман на карте нарисовал тропу не просто так. Ей пользовались, по ней ходили, бегали и неизвестный добрый человек не поленился отмаркировать дорогу белой краской.

Они пробежали пару километров и в дорожную разметку добавились восклицательные знаки. Браслет встревожился, но быстро успокоился. Знаки означали, что недалеко высокий камень или пирамидка, сложенная из валунов. На возвышенности, в случае нужды, можно попробовать отстрелятся или отбиться клювом.

Идея, кстати – не такая глупая. Далеко не все твари настолько развиты, что способны прыгать на десятки метров. Атакуют, в основном – псы послабее и берут количеством. Так что, камень или пирамидка с вершиной от земли хотя бы в пару метров дает шанс перевести дух и попробовать отбиться. На одной такой площадке они сейчас и отдыхали.

– Командир, что у нас там с картой? Далеко осталось?

– Примерно треть пути. Километров пять извилистой дороги. И, знаешь, Пудель – у меня две новости. Плохая и хорошая.

– Давай хорошую, плохого без тебя хватает.

– Хорошая состоит в том, что я тебя не послушал возле Родника и прихватил у муров два баллона минералки.

– Красавчег, шеф! Давай попьем, у меня все пересохло. А плохая новость?

Браслет не спешил с ответом. Он открутил голову бутылке, сделал несколько глотков и передал ее напарнику.

– Плохая новость в том, что дальше на дороге нарисован гроб.

– Гроб?!

– Да, гроб. Что на языке Рахмана означает проблемы с высокой вероятностью загнуться. Но не совсем все плохо! Там, где совсем тухло и без шансов, Рахман поверх гроба рисует череп. Художник, блин…

Спек. Знаменитый и известный каждому сталкеру наркотик Улья. В ходу широко представлены ядовитые, дешевые составы, наподобие земного «крокодила». И на другом конце длинной линейки наркоты, особняком стоит лайт – спек. Приготовленная из янтаря загадочного скреббера, легендарная игрушка для элиты.

У Пуделя лайт – спека никогда не было и более того. Он его в глаза не видел. Зато имелось неплохое зелье с рубера. И умельцы – химики, за дополнительную плату сумели выделить и усилить нужные ему качества. Наркотик он всегда носил с собой, по пустякам не тратил и берег как раз для таких вот случаев.

– Глотай, шеф, не бойся. Не отравишься. Запить можешь минералкой.

Дожили! Последняя степень падения сотрудника органов правопорядка. Начальник уголовки, пусть даже и бывший, принимает наркоту из рук наемного киллера убийцы. Тьху…

– Пудель, а мне хватит столько? Смотри, я тебя тяжелее килограмм на двадцать.

– Держи пузырек. – В ладонь Браслета легла миниатюрная бутылочка. – Ты, генерал, ориентируйся по настроению. Если еще надо бежать и чувствуешь, что эйфория падает, то сделай маленький глоток. Но очень маленький! Пару капель капни на язык.

– А то что? Передоз будет и взлечу на крыльях?

– Нет, не взлетишь. – Ответил Пудель. – А вот уснешь запросто. Отрубишся прямо на дороге. Или не слышал, как на спеке тяжелораненых вытаскивают? Так что, командир – лучше не злоупотребляй. Мне тебя спящего не вытянуть.

*****

Хороший стимулятор, качественный, что не удивительно. Такой профи как Пудель дрянь с собой таскать не будет. Браслет усилием воли взял под контроль приступ эйфории и побежал за киллером, стараясь соблюдать дистанцию.

Бежалось хорошо и он отгонял шальные мысли обогнать напарника и выскочить вперед. Еще сюрприз. Наркота усилила умение, и карта местности в мозгу Браслета вспыхнула радужным дисплеем. Значки шевелились, морды ухмылялись и по тропе двумя синими кружками двигались они с напарником. До нарисованного гроба оставалось меньше километра.

Все шло отлично, но Пудель, неожиданно ускорился и взлетел птицей на высокий придорожный камень. Браслет последовал его примеру не раздумывая и сразу все стало на свои места. Гроб в том месте нарисовали не так просто.

Дорогу, метрах в пятидесяти по ходу их движения пересекал ручей. Обычный неширокий ручеек с пологими, истоптанными берегами. Перед ними, несомненно – водопой, вот только кто тут пьет? Судя по обглоданным костям с маленькими черепами, не только зараженные. Пить хотят и мелкие собачки, убежавшие со свалок.

Теперь все ясно. У самых везучих собаченок получается спрятаться в камнях, а вот попить воды они приходят к ручейку, где ждет засада. Атакуют тоже псы, но зараженные и изменившиеся. Псы, кстати – Браслета с Пуделем почувствовали. Из камней бесшумно поднимаются уродливые, обезображенные мутациями твари, но собаки в них пока угадываются. И подходит тварей не так много. Браслет насчитал восемь особей размером, с небольшого ишака.

До Трапеции один большой бросок и подполковник лизнул заветную бутылочку. Мир снова вспыхнул красками, два автомата залязгали затворами, и через несколько секунд в живых не осталось ни одной собаки.

Пудель заглянул ему в глаза, кивнул удовлетворенно и прыгнул с камня далеко, словно орангутанг или горилла. Полковник прыгнул следом и они побежали, на этот раз – с самой максимальной скоростью.

Бежали быстро. Браслет так никогда не бегал, но те, кто их преследовал, все равно двигались быстрее. Их счастье, что погоня села на хвост не у водопоя, а позже и первую атаку псов они с Пуделем отбили. Можно сказать, что немного повезло. Успели заскочить на небольшую пирамиду. Расстреляли скупыми очередями по два магазина, на задницах скатились вниз и побежали дальше.

Браслета захлестывало отчаяние даже сквозь наркотический туман, и когда показался высокий, сложенный из валунов забор он рухнул, обессилено на землю. Сверху ударила спарка из двух тяжелых пулеметов и подполковнику сильно, вот просто до безумия захотелось спать.

*****

Трапеция ожидаемо оказалась маленьким, довольно мощно укрепленным поселением. От Каменоломни поселок отделяла стена из валунов, минное поле и спираль колючки. На стене торчало штук пять станковых пулеметов, зенитка и непонятный агрегат с двумя баллонами, похожий на стационарный огнемет. Сектор обстрела расчищен метров на четыреста и усеян вбитой в землю острой арматурой.

За стеной поселок выглядел более печально. Вагончики, армейские палатки, штабеля бетонных плит и шлакоблока. Гарнизон в три десятка человек смог обеспечить оборону, но до благоустройства руки так и не дошли. Бытовая неустроенность усугублялась неистребимой вонью от помоек, изолированностью от других поселков и постоянным прессом со стороны собак из Каменоломни.

Ради чего лишения? Зачем люди, вроде не глупые и адекватные, поселились на периферии свалки? Ответ прост и понятен. Перекресток. А если точнее – крупный железнодорожный узел, что им подбрасывал три раза в месяц подарков щедрее, чем Дед Мороз из своего мешка на Новый год.

Продукты, алкоголь, одежда. Стройматериалы, бытовая техника, а какой «Клондайк» военные составы! Три раза в месяц с полной сменой всего ассортимента. Стоит ради «Перекрестка» терпеть соседство Каменоломни? Вопрос сложный. Но тридцать человек свой выбор сделали, создали коммуну и не стали даже выбирать над собой старшего. А что? Бывает и такое. Право голоса у каждого и важные вопросы решает общее собрание.

*****

– Шифер, мы даже угостить тебя ничем не можем. У вас тут такое изобилие…

– Да ладно, парни. Я все понимаю. Вы спрашивайте, что хотели, не стесняйтесь. Нам тут поговорить с новым человеком и то в радость.

Бар в Трапеции слегка шокировал, но вполне вписывался в местный колорит. Браслет с Пуделем сидели в дощатом балагане, за столом со столешницей из дубовой двери. Играла музыка, за стенкой тихо тарабанил генератор, подавая ток на десяток развешанных под потолком лампочек.

Все по-простому без претензий и бесплатно. Вдоль одной из стен стояли ящики с напитками, на столах блестела чистая посуда. Хозяйничал в сарае – баре Шифер, толстый добродушный дядька с рыжей шевелюрой и в махровом свитере с начесом.

– Шифер, нам в Серпантин надо попасть. Не в курсе, как там обстановка?

Бармен производил впечатление парня болтливого и позитивного. Искушенный в общении с людьми Браслет решил зайти издалека, в надежде, что про Пупса с Дюпелем тот расскажет сам. Как показало время, чутье старого опера не обмануло.

– Вы что, ребята, ничего не слышали? Серпантин в осаде. Поверхность уже за мурами и сейчас катакомбы выжигают огнеметами.

– Да ты что, откуда знаешь? – Браслет и Пудель разом встрепенулись и было от чего. Благодаря соседству с внешкой, Серпантин заслуженно считался одним из самых мощных поселений. Помимо сильных укреплений на поверхности, он, под собой имел сетку катакомб, что его делало почти неуязвимым.

– Знаю. У них радиоточка под землей. Работает. Пока… – Шифер многозначительно состроил поросячьи глазки и продолжил с видом человека многое познавшего, но недооцененного – Тут перед вами на Серпантин два чудика вчера ушли. Я их пытался отговаривать, но сейчас все умные и сами знают…

– Пантера с ними? – Быстро спросил Пудель.

– С ними. Крюгером зовут. Они ваши друзья, да? С пантерой Пупс, у него дар – «любовь животных». По Каменоломне ходит как у себя дома. Имунных собаченок с крысами между камней прячется немало, так они по его команде выходят и отвлекают тварей. Это вы сюда ввалились на наркоте и последнем издыхании, а Пупс с Дюпелем зашли спокойно. Ушли, кстати – спокойно тоже.

– Ушли точно на Серпантин? – Браслет забылся, спросил излишне жестко и бармен непроизвольно вздрогнул.

– Ну да, по основной дороге. Там дальше развилка. Направо Серпантин, влево Ремтехника. Но они пришли со стороны Ремтехники и, значит – идут на Серпантин. Вам, кстати – идти туда не расхотелось?

Браслет задумался. Информация нужна и знал толстяк немало, но выдавать конечную точку своего маршрута не хотелось. А, впрочем, что они теряют? Их путь приближается к концу, и навредить им, при всем желании – будет трудновато.

– Вообще, нам нужен стаб «Сванетия». Там есть река и остров с двумя башнями.

– Ага, и рядом Карусель. Знаю я Сванетию. Кластер почти в самой внешке. Вот только что вы в нем забыли? Для охоты на элиту у вас слабое оружие, а больше у тех башен делать нечего.

Браслет к толстяку испытывал симпатию. Именно такие самовлюбленные бармены составляли золотой фонд всех оперативников еще со времен кожаных курток и наганов. Что хорошо, «колоть» не требуется. Требуется вовремя разворачивать их словопоток в необходимом направлении. Вот и сейчас, бармен сам выдумал причину, зачем они рвутся к Карусели. Не стоит его разочаровывать.

– Ты прав, Шифер. Все ты знаешь! А оружие у нас там, на месте. Друзья – охотники старую нычку сдали за магарыч хороший…

– Ну, через Серпантин вам не попасть. – Важно заявил ободренный похвалой толстяк – Хотя короткая дорога лежит через него.

– А что, есть дорога длинная? – Браслет продолжал подначивать

– Естесственно! И есть способ ее сделать более короткой.

Они долго говорили. Оказывается, отсюда к Сванетии можно попасть через тот самый Перекресток. Кластер совсем маленький, уютный. Со всех сторон отрезанный и удаленный. На карте Рахмана через него вела прерывистая линия и что важно – никаких предупреждающих тревожных знаков! Но не все так просто. От Перекрестка и до башен простиралась многокилометровая, выжженная степь и степь надо пересечь.

– За степь не переживайте, парни. В Перекрестке машины есть любые, еще выбирать будете на чем поехать.

– А направление? Как мы в степи узнаем направление? – Второй раз за вечер подал голос Пудель.

– Направление, мужики – легко. Направление вы по колеям узнаете. Дороги нет, но куда ехать разберетесь. Не вы первые стрелять элиту едете.

– Спасибо, Шифер! Выручил!

– Да всегда пожалуйста. А вам удачи. И забегайте к нам, при случае. Охотнички за жемчугом…

 

Глава 17. Оживленный Перекресток

– Говорит поселение Фактория! Говорит поселение Фактория!

– Принимаем беженцев из разбитых стабов в любом количестве.

– Приходите, люди! Столовая и жевец бесплатно, армейские палатки, на рынке цены снижены. Работает баня и в любое время душ.

– Требуются знахари, стрелки и ксеры любой силы. Держитесь, братья! Вместе выстоим, да сдохнут муры!

Через сутки, с легкой руки Шифера, «охотниками» их называли все поселенцы, хотя поверил, разумеется – не каждый. Браслет ловил ироничные улыбки, улыбался сам и избегал расспросов. Трапецию они покинут вечером, улыбочки терпеть недолго, а пока надо пополнить растраченный боезапас и снаряжение. Браслет с Пуделем одели пустые рюкзаки и направились к штабелям ящиков, заменяющим в поселке склад и рынок. Возле ящиков крутились две тощих личности в банданах, Браслет поинтересовался ценами и от ответов зачесались кулаки.

За сто двадцать патронов к автомату ВАЛ, с него содрали четыре горошины и пятьдесят споранов! Цена на боеприпасы вполне рыночная и Браслет мысленно выругался. Жлобье! Еще обижаются, что в их дыру редко заезжают гости.

Подавив желание поколотить бессовестных барыг, Браслет перешел к ящикам с продуктами, и тут его ожидал сюрприз. Сухпаи, тушенку, рыбные консервы отдавали за бесценок и более того. Продавцы попытались всучить бонусом бутылку рома. Браслет поблагодарил, но от лишнего груза отказался.

За продуктами подошла очередь одежды и все покупки, включая сменное белье, два спальника и два маскировочных костюма снайпера обошлись в одну горошину и двадцать штук споранов. Выходили с Пуделем от торгашей довольные и переодетые в новенькую «цифру».

Напоследок заглянули в бар, к Шиферу, выяснили еще ряд мелочей и отказались пить «на посошок». Бармен, впрочем – не обиделся. Бармен собутыльника найдет в любое время.

*****

Железнодорожные пути начинались прямо от границы между быстрым Перекрестком и стабильным кластером Каменоломня. Напарники шагали весело по шпалам, не забывая поругивать железнодорожников, уложивших шпалы через неудобные для шага промежутки.

Шли не долго, не больше получаса, пока не уперлись в темную громаду пассажирского состава, и составов впереди просматривалось много, с вагонами на любой вкус. Грузовые, пассажирские, открытые платформы. Пришлось остановиться, скинуть рюкзаки и устроить мини – совещание. Они вышли на границу крупной узловой станции и следовало определится, куда двигаться дальше.

*****

Неудачное место выбрали для перекура. «Лоханулись» оба, но всего никогда не предусмотришь. Браслет с Пуделем остановились в конце пассажирского состава и зараженные навалились с двух сторон одновременно. Медленные, недавно начавшие изменятся, но для двоих слишком много.

Сначала Пудель, работая ножом, как ветряная мельница, позволил напарнику выдернуть клюв из лежащего под ногами рюкзака. Затем Браслет, орудуя, умело – клювом, подарил Пуделю секунду и тот выхватил из кобуры Стечкин. Бой живых с мертвыми закипел по-настоящему.

– Браслет, сожрут нас тут! – Проорал Пудель – Надо к вагонам прорываться!

Они отступали по путям, отбиваясь от двух потоков зараженных, огибающих пассажирский поезд. Мужчины, женщины, большое количество подростков. Солдаты в форме шагают по оскаленным старухам с перебитыми ногами и затаптывают в синей форме проводника с выпущенными кишками.

– Держи Пудель второй пистоль. Сейчас будем прорываться.

Наемник взял пистолет у подполковника и палил уже с двух рук, давая тому возможность достать, наконец – гранаты, находившиеся не в разгрузке, а в нижнем кармане рюкзака. «Карманная артиллерия» болталась там вместе с патронами, стеариновыми свечками и батарейками для фонаря.

Браслет чуть отошел, метнул фальшвейер красного огня и тупое стадо восхищенно замерло, уставившись на красочный аттракцион. Пудель, пользуясь моментом, перезарядил обоймы, а подполковник, в самую гущу мертвяков метнул две свето – шумовых «Зари» и добавил оборонительную «эфку». Взрыв эфки не так сильно, как хотелось, но проход проделал и они двинулись в прорыв, расчищая дорогу пулями и клювом.

Браслет все сделал верно, вспышки света с грохотом гранат подействовали безотказно и про них на время позабыли. Медляки застыли, распустив слюни из раскрытых пастей и позволили добыче ускользнуть. Дальше дело техники. Пудель забежал между вагонами, взлетел на крышу, принял оба рюкзака и поднял самого Браслета.

Они долго лежали вниз животами и, тупо – переводили дух. Потом Пудель сел на задницу, повертел башкой, тихо присвистнул и многозначительно посмотрел на подполковника.

– Командир, я нифига не понял. Откуда столько свежих мертвяков на наши головы? Кластер вроде маленький, а посмотри, что делается.

Браслет жадно выдул полбутылки минералки, сел на корточки и согласно кивнул Пуделю:

– Все верно, тут всегда такое. Перекресток грузится с кучей поездов, в поездах полно народу, встречает их толпа – вот и результат. Местные дербанят станцию в первые два дня, снимают сливки и потом стараются не лезть. Кластер быстрый, они местные и торопиться некуда. А первые два дня сам понимаешь. Зараженные совсем тупы и не опасны.

– Сегодня седьмой день заканчивается, как кластер грузанулся – Задумчиво подметил Пудель, посчитал и тихо встрепенулся – Блин, командир! Всего два дня осталось и бежать отсюда надо. Я не хочу сдохнуть под откатом.

Браслет лежал, закинув ноги на рюкзак, и чувствовал, как спадает напряжение. Он план дальнейших действий хорошо продумал, спорить было лень, но напарника успокоить следовало.

– Уходим завтра утром, а точнее – уезжаем. Перед вокзалом две больших стоянки, много машин, присматриваем нужную и, не теряя времени – уматываем. Без ключа точилу заведешь?

– Разберемся. – Мрачно буркнул киллер. – Ты еще доживи до завтра…

И ведь как в воду глядел, «убивец человеков». Не успели они просунуть руки в лямки рюкзаков, как медленное стадо под ногами начало рассасываться. Причем именно рассасываться, а не разбегаться. Бегать у медляков плохо получалось, и зараженные предпочитали прятаться, забиваясь под вагоны. Со стороны выглядело словно толпа нечисти поредела на две трети без всяких видимых причин.

*****

– Браслет, ложимся! Или вниз сваливаем!

– Прижмись мордой к крыше и лежи. Не дергайся. Они нас, пока – не видят. – Прошипел Браслет с «выразительным» лицом. И автомат достань из рюкзака. Со Стечкина, на этот раз – не отстреляемся…

Да уж какой там Стечкин… Два топтуна, четыре лотерейщика. Шустрых, хорошо развитых бегунов посчитать трудно, но, минимум троих Браслет заметил. Держалась стая плотно, направление меняла с прямого на зигзаги. Рассыпалась веером и подчиняясь сигналу вожака снова собиралась в кучу. Командовал один из топтунов. Нет никаких сомнений, что стаю привлек свето – шумовой аттракцион и твари примчались на разведку.

Браслета с Пуделем, разумеется – заметили. Нет, люди не шумели, не курили и не лязгали затворами. Сработала отлично выверенная тактика охотников. Она не позволяла оставить без внимания столь крупные объекты.

А началось с того, что бегун на крыше соседнего товарняка застыл, вытянулся в струнку и внимательно посмотрел в их сторону. Грязные, с обрывками брюк ноги от возбуждения подрагивали. Руки, с начавшими изменяться пальцами прижались к обрывкам пиджака. Он их почуял.

Ноздри, улавливая ветерок – раздулись, зверь издал особенный, почти не слышимый для человека звук, и позади Браслета лязгнул, короткой очередью – автомат. Дистанция до цели метров восемьдесят и Пудель уверенно поразил бегуна в голову. Охотники нашли добычу, и началась охота.

– Пудель, в вагон ныряем! Тут порвут без шансов!

Браслет, рискуя повредить ногу, бросил вниз рюкзак и спрыгнул сам, а когда вломился в темное нутро вагона, автомат напарника снова заработал. Не мог тот покинуть поле боя, не достреляв по удобным целям магазин.

– Командир, свои, расслабься! – В плацкарте, с его перегородками, подполковник опасался нападения со всех сторон и нервно разворачивался с автоматом. Вломившийся в опущенное окошко Пудель изрядно его перепугал. – Я, кажись лотерейщика достал, прикинь? Ну ничего, сюда пусть только сунуться. Вагон не улица, тут нас не окружить. В два ствола их быстро уработаем.

Сунулись быстро и с двух сторон одновременно. Пудель над боковой полкой бил в окно очередями, в дальнем тамбуре загрохотало, и он прильнул к окну еще плотнее, дав понять Браслету, что освобождает сектор обстрела по вагону.

Вот чертовы перегородки! Толком не прицелиться, а подавлять огнем – не тот боезапас. Но может зря он жалуется? Лотерейщик с двумя бегунами запутались, стоял жуткий треск, а тут еще Браслет из автомата добавил им неразберихи.

Бегун ломанулся вбок, застыл, соображая и подполковник послал ему в голову две пули. Лотерейщик, попытался перепрыгнуть труп собрата, влепился в боковую полку и завертелся, определяя направление угрозы.

Пришлось ограничить его прыть очередью по ногам и добить прицельно выстрелом в макушку. Макушек – шишек на уродливой башке имелось несколько, и Браслет попал в самую большую. Хороший выстрел! Жаль не видит Пудель и честно говоря – перед ними «так себе» противник. Слабенький.

Способен окружить и разорвать толпой, но против двух автоматов в тесноте вагона, шансов у зараженных уровнем до топтуна немного. Использовать звериную силу и быстроту мешают габариты и победить двух опытных бойцов можно только одним способом. Разнести на части сам вагон. Но на подобное способны зверушки совсем другого уровня.

– Пудель, как у тебя дела, по кому стреляешь? Я все, кажется. Отбился.

– Да, блин – тут два топтуна не в меру шустрых. Никак не попаду по месту, хотя одному, вроде – челюсть вынес.

– Я помогу тебе. Патронов жалко самому, но две скачущие обезьяны с вагона нас не выпустят. Навалятся как только выйдем и далеко не факт, что отстреляемся.

– Ну да, топтун зверь быстрый и на пулю крепкий. Давай, генерал, попробуем не мазать и смотри: на улице, как назло – темнеет. Так в этом вагоне ночевать не хочется…

Бах-бах-бах-бах! Ночевать в вагоне не пришлось. Рядом сочно бахнули двенадцать миллиметров, бахнули одновременно с двух винтовок, и Браслету показалось, что топтунов можно больше не боятся. Все вопросы окончательно закрыла очередь с ручного пулемета, и раздался знакомый смутно голос:

– Браслет, а ну вылазь, ментяра, сто лет с тобой не виделись! Вот только скажи, что не узнал меня по голосу!

Подполковник так и сел на задницу. Бессильно рухнул на кожаный диван боковой полки. Ну еще бы он не знал Кубанца, одного из главных безопасников в Коалиции торговцев.

– Кубанец, да неужели ты? Живой, бродяга! А мы тебя уже списали вместе с главным офисом.

– Да хрен дождетесь! – Рявкнул веселый такой знакомый голос. – Вы там что высиживаете? Ждете, когда медляки очухаются и полезут снова? Выходите и пошли ночлег поищем. Пока не стемнело окончательно.

*****

Удачные места ночлега имеет каждый быстрый кластер и Браслет с Кубанцем выбирали между недостроенной пятиэтажкой на краю вокзала, козловым краном и подвалом под зданием камеры хранения.

Все знающий Шифер, перед выходом – объяснял Браслету, что ночлег на козловом кране самый безопасный, в подвале камеры хранения продуктовый склад, а в пятиэтажке можно жечь костер и ночевать большими коллективами.

Каждое место имеет свои плюсы, но всех ближе находилась стройка, и идти решили именно туда. Кубанца сопровождали двое, передвигалась троица на велосипедах и двое мужиков приматывали к рамам сложенные пополам крупнокалиберные снайперки ОСВ – 96.

– Спасибо, парни! С топтунами помогли реально. Я, кстати – Пудель.

Пудель, изображая полное радушие – пожал руки двум крепким, коротко стриженным ребятам. Один, светлый – представился Паштетом, его смуглый темноволосый друг назвался Гариком.

– Зачем на великах не ездите? Велосипед удобно. Ездит тихо и потерять не жалко. Тут рядом место, где их много. Хочешь покажу? – В Гарике угадывался армянин, причем армянин изрядно обрусевший. В таких вопросах опытный Браслет не ошибался.

– Велик хорошо, но мы, Гарик – уедем завтра на машине. Утра дождемся и уедем. Так что, спасибо, но нам оно не надо.

– Ты не гони коней, Браслет. – На плечо подполковника легла рука Кубанца. – Пойдем поужинаем, поговорим. А завтра может быть собьем команду и уедем вместе. Мы и машину присмотрели. УАЗ ментовский подойдет?

*****

На четвертый этаж недостроенного дома, вел единственный лестничный пролет. Во избежание сюрпризов его бойко завалили хламом, и Паштет не поленился воткнуть несколько растяжек. Настала очередь костра, но тут совсем все просто. Досок, как на любой стройке – валялось предостаточно и через полчаса, в одной из комнат горел невидимый с улицы костер.

Гарик на огонь пристраивал ведро и чайник. Паштет с Пуделем раскладывали спальники и подсвечивая себе тактическими фонарями осматривали здание. Все, наконец – при деле и Браслет с Кубанцем отошли в сторону для разговора.

– Ты как уцелел, бродяга? Расскажи, если не секрет, и не подумай, что допрашиваю. Интерес чисто профессиональный. Картину нападения пытался прояснить, но сам знаешь этих очевидцев. Каждый говорит по-своему.

Нехорошо прозвучало, грубовато. Кубанец сник, потупился и сразу превратился из безопасника в сутулого задавленного бытом мужика с животиком. Браслет, с досады – прикусил язык.

– Ты, Браслет не думай, что нас сходу заломали. – Начал медленно Кубанец и заметив ободряющий кивок продолжил. – Мы первый штурм отбили. Муры прорвались до госпиталя и пропустили контратаку с двух сторон. Во фланги. Потом муры ударили снова и госпиталь занять сумели.

– Насколько помню, госпиталь торчит примерно посреди поселка и со всех сторон открыт. Знают, что занимать… Ну ты рассказывай, я слушаю.

– Ну да, рассказываю. Муры в том госпитале навсегда остались. А точнее, там больше нет госпиталя. И тех Муров нету. Вот так вот.

– Значит отбить и второй штурм получилось?

– Да, вторую атаку мы отбили. Муров в госпитале сожгли «Шмелями», но у тех гадов резервы подоспели. С танками и бронетранспортерами.

– Я боюсь спрашивать, что дальше …

– Дальше я не воевал. И догадайся почему.

Браслет все понял. Не зря они с Кубанцем безопасники.

– Наверно пленные?

– Браслет, ты настоящий мент. Все верно. Пленные. Я видел, как горит поселок, как нас убивают, но два отбитых штурма и у нас в здании столовой куча пленных муров. Многие тяжелораненые, их даже прессовать не надо. За шприц с обезболивающм сами все расскажут. И это еще не все, Браслет. Мужики хотели прорываться, но я запретил прорыв. Ты представляешь? Ребята умирают, а я кишки выматываю из недобитых пленных!

Кубанец замолчал и всхлипнул. Он не боялся перед Браслетом показаться слабым. Не сочиняет, мотив понятен и безопасника судить могут только другие безопасники. Прямолинейные военные законы на спецслужбы не распространяются.

– Гмм…. Ну ты даешь, Кубанец! Жестко. И не казни себя, я все понимаю. Взять языка трудно, а тут у тебя целая котла, готовых говорить. Да такая инфа стоит любых жертв! От меня только уважение и благодарность перед строем. Я надеюсь, ребята полегли не зря? Зачем эти собаки с треугольными эмблемами уничтожают поселения? Ты выяснил?

Облегченный вздох Кубанца Браслет перехватил. Они встретились глазами, и подполковник почти физически почувствовал, как у коллеги отлегло от сердца. Тот улыбнулся и рассказ продолжил:

– Рядовые муры знают мало, но по обрывкам сведений картинка складывается. И нам повезло, что среди пленных не только рядовые. Когда муров в госпитале жгли «Шмелями», командир их штурмовой группы спрыгнул с крыши, сломал позвоночник и мне его приволокли.

– Поговорить успели?

– Да. Он рассказал, что знал и сам попросил о пуле в голову.

– Командир группы – действительно удача. – Браслет встал и положил руку на плечо коллеге – безопаснику. – Кубанец, я не сомневаюсь, что ты с кучи подыхающего мяса вытряс все, что только можно вытрясти. Так что давай выводы, я слушаю внимательно.

Кубанец на «подыхающем мясе» нервно вздрогнул, но рассказ не оборвал:

– С командиром да, нам повезло. Он назвал цель военной операции, и все части пазла сами начали вставать на место. Другие пленные картинку только дополняли. – Кубанец посмотрел снизу вверх на собеседника – Браслет, им нужен Райский стаб. Тот самый, с порталом к зворгам – внешникам.

– Вот новость, тоже мне… Про Райский стаб я знаю. Они его давно хотят. Там ваш Хранитель. Фаза, кажется? И знаю, что чужакам в нем ничего не светит. Но сначала надо Карусель пройти с ее веселым зоопарком.

– Браслет, Карусель вместе с Райским стабом вынесет орда.

– Орда? Ты че несешь, откуда там орда возьмется?

– Командир штурмовиков уверял, что ему показывали карту с точным маршрутом большой массы зараженных. Так вот. На пути тварей не должно быть поселений. Вообще. Одни пепелища и руины. Иначе зараженные попрут на штурм, что никому не надо. Нельзя распылять их силы до Карусели. Штурмовик, кстати предупредил, что Ремтехника, как и мы – обречена. Я связался по рации с безопасником Ремтехники и они обещали подготовиться. Не получилось…

– Поняятно… – Браслет яростно зачесал макушку – Я, Кубанец, слышал про дар улья подчинять толпы зараженных и создавать орду. Действует на тварей не выше лотерейщика и дар требует длительной прокачки. Слушай, я даже начинаю догадываться, почему мы с тобой тут встретились…

– Ага. Карусель вместе с Райским стабом должна вычистить орда и тут я узнаю, что уважаемый Браслет гоняется за Пупсом и решил твердо того грохнуть. А Пупс, вот какое совпадение! Имунный с прокачанным умением «любовь животных». В данный момент объект движется в интересующую нас сторону. В компании с пантерой Крюгером и продавшимся со всеми потрохами мурам Дюпелем. Я прав, Браслет? Ничего не упустил?

– Молодец, все верно просчитал. Откуда инфа, если не секрет? Или опять свои источники?

– Да какие от тебя секреты… – Поморщился Кубанец – Мы с того боя выскочили на трех последних БТРах, прорвались до Фактории, я сел на рацию и остальное дело техники. С Якудзой вашим пообщались, еще с людьми… Рахмана пришлось долго убеждать, что я хороший и всем одного только добра желаю.

– Э, командиры! – Из темноты робко выглянуло, отливающее синевой щетины лицо Гарика – Идите ужинать, я суп сварил!

Браслет с Кубанцем вопросительно переглянулись и двинулись вслед за армянином.

*****

Ужин получился вкусным, сытным, но своеобразным. То, что их маленькая группа к вечеру, возможно – увеличится до пяти штыков, Кубанец Гарика предупредил еще с утра. Гостей предстояло накормить и армянин предусмотрительно разжился овощами в магазине, большим куском соленой семги и прихватил эмалированное ведро вместо котелка.

В результате получилось немыслимое блюдо. Уха, или, точнее – невероятно острый рыбный суп с пивными сухарями вместо хлеба. Или они съели овощное рагу с болгарским перцем? Армянин, наверное и сам не знал, что приготовил. Но, тем не менее – всем жутко понравилось. Гарика хвалили, но в улье принято нахваливать любое блюдо, кроме надоевших до чертиков консервов. Спать ложились сытыми, довольными и выходить завтра решили «по готовности».

*****

То, что на пятерых одной машины мало, они поняли, как только Паштет пригнал УАЗик. Пять человек, в разгрузках. Оружие, продукты, куча снаряжения, без которого жизнь в поле станет совсем грустной. А бензин в канистрах? Велосипеды, кстати, никто выбрасывать не собирался.

Паштет с Пуделем уехали на великах и через полчаса вернулись на другом УАЗике. Оказывается, тут недалеко полк ППС и там таких машинок… При желании, свой персональный транспорт можно каждому, но это при желании. А так, из множества патрульно – постовых машин выбирали те, что поновее и покрепче.

Как не спешили выехать, но все равно провозились до обеда. Озабоченный кормлением личного состава Гарик загрузил кучу продуктов и воды в бутылях, всей толпой искали канистры под бензин и им здорово мешали медляки.

С мертвяками разбирался Пудель. Он ловко их расстреливал с двух пистолетов и Паштет восхищенно аплодировал. Потом они отошли в сторонку, пошептались, завели УАЗик и уехали. Браслет успел только погрозить вслед кулаком. А что психовать? Не дети. Если уехали, то значит надо и на все есть веская причина.

Хорошее место полк ППС, полезное. И из полезного там не одни УАЗики. Паштет с Пуделем привезли ящик патронов к пистолету. Ящик большой, тридцатикилограммовый, на две с половиной тыщи штук, и десяток табельных «Макаровых». Дополняла арсенал связка новых, в масле – магазинов.

Браслет не стал даже ругаться. Патроны теперь не ограничены и пока в руках у Пуделя два пистолета, на медляков можно не отвлекаться. Да, ящик тяжелый, неподъемный, но на горбу его тащить не надо. Машина все увезет.

*****

Они выехали ровно в час. На первой машине, с привязанными к крыше великами – компания Кубанца, следом УАЗ Браслета, но проехать получилось всего один квартал. Сидящий за рулем Пудель резко дал по тормозам.

– Ты что, рехнулся? – Браслет чуть не влепился в лобовое – Пудель, это что еще за фокусы?

– Я дальше не поеду. – Просипел сквозь зубы киллер.

– Да, блин, что случилось? Ты объяснить мне можешь?

Браслет не орал, но говорил эмоционально. Пудель, напротив – выглядел спокойно.

– Браслет, туда смотри – Он указал по ходу движения вперед и вправо. Только смотри внимательно.

Девятиэтажка. К ней примыкает с плоской крышей магазин. Старая постройка, еще советская. А что у нас на плоской крыше? Да ничего особенного, шарахаются два медляка. Да какого… Стоп! Зараженные. На зараженных маски, крутое камуфло, разгрузки и не может быть! Вот это фарт!

– Кубанец, меня слышишь?

– Браслет, мы вас потеряли. Вы где и что случилось?

– Кубанец, тут такое дело… По крыше магазина два медляка шарахаются и у одного на плече ВСК «Выхлоп». Нет, ты прикинь, как фартануло?

– Работайте, парни! Ради Выхлопа задержаться стоит. Мы к вам на помощь едем, но не переживайте. Ствол, при любом раскладе – ваш. Просто, вдруг он там не один гуляет?

ВСК Выхлоп. Мечта любого рейдера и сталкера – охотника, да вообще всех, кто промышляет в быстрых кластерах. Короткая, двенадцатимиллиметровая винтовка с интегрированным глушаком. Весит всего шесть с половиной килограммов, отдача небольшая, но пробивная сила…

Браслет не верил рассказам про шестнадцать миллиметров стали, но башку рубера, бронебойный патрон Выхлопа дырявит гарантированно. И вот сейчас невероятно дефицитное и дорогое чудо, болтается на мертвяке. Да ему Пудель в жизни не простит, если они проедут мимо.

*****

УАЗик подогнали к магазину задом, Пудель заскочил на крышу и встал спиной к витрине, сложив руки в замок. Браслет взял небольшой разбег, одной ногой толкнулся от замка, другой встал на плечо напарника и край крыши оказался у него на уровне груди. На крышу заскочил легко, перекатился, сдернул со спины ВАЛ и без проблем превратил медленных зараженных в неподвижных.

Внизу защелкали пистолеты Пуделя. Мелькнула мысль, что тот стреляет с крыши их машины и вот он, вот вожделенный Выхлоп.

– Пудель, прими ствол!

– Генерал, сними с мертвяков разгрузки обязательно, в них, наверняка – патроны в магазинах. И второй, второй ствол посмотри, он должен там лежать.

Патроны были, второго ствола не было. Подполковник обежал всю крышу и не поленился высунуть голову и осмотреть землю возле магазина. Разгрузки посрезал ножом и подал вниз. Напарнику. В этот момент рядом завизжали тормоза и сразу заработал пулемет. Все ясно. Подоспел Кубанец и больше на крыше делать нечего.

– Браслет, ложись! – Судорожно заорал Паштет, перекрикивая очередь из пулемета и рядом сочно засвистели пули. Подполковник рухнул на живот, перекатился и через секунду уже стрелял в спину убегающего топтуна.

Ну вот откуда взялся? С балкона спрыгнул? Браслет скатился с крыши в руки Пуделю и через минуту они ехали по улице. Минут через пятнадцать снова ожил переговорник.

– Браслет, кстати, а куда мы едем? Я примерно знаю, но есть варианты.

– Нам надо ближе к Карусели. Там рядом такой островок с башнями…

– Да ты с ума сошел. Нас возле башен орда сомнет, они вот – вот пойдут…

– Значит будем крутиться рядом и наблюдать. Но нам в ту сторону.

Браслет прикрыл глаза, и в мозгу услужливо загорелась нарисованная Рахманом карта. С острова посреди реки весело смеялся очередной веселый Пупсик.

 

Глава 18. Жизнь после потопа

Сеанс радиосвязи

– Поселок Крепость вызывает поселение Факторию! Фактория, ответьте!

– Слушает Фактория. Тюлень на микрфоне. С кем говорю?

– С Головачем ты говоришь, Тюлень. Слышал про такого?

– Ну да, конечно. Головач. В Крепости один из…

– Ты Тюлень слушай что скажу, а еще лучше – записывай. Отправляем на вас караван, в караване два рефрижиратора свинины и один говядины. Свинина в полутушах, говяжьи туши в четвертинках. Записал?

– Головач, ты что, у нас жемчуга не хватит за свежатину…

– Никаких расчетов, все бесплатно, понял? Поддержка вам за то, что беженцев с разбитых стабов принимаете. И передай своим, пусть составют список всего необходимого. Все, отключаюсь. Мы всегда на связи.

Прорыв дамбы у форелевого озера разделил некогда прекрасный стаб на две неравных половины. Верхние три четверти сохранили не тронутую лесную сказку, нижняя часть выглядела…. Она больше вообще никак не выглядела. От озера, широко разливаясь по ущелью, растекался мутный поток с островами из валунов, грязи и стволов деревьев с застрявшими между ветвями измятыми телами зараженных.

Вороны… Их крик давил на психику, сводил с ума и служил своеобразным похоронным маршем геройски павшим Гире и Ташкенту.

– Фаза, что они орут? Не знаешь? Ты, вроде понимаешь по-вороньи..

Агата откинула винтовку и ладонями зажала уши.

– Конечно, знаю – Кивнул Фаза, не отрываясь от бинокля. – Водой из озера выкинуло рыбу и разбросало по ущелью. У ворон большая трапеза, а кушать тихо птички не умеют.

Фаза осматривал окрестности в бинокль, рядом лежащая Агата смотрела в прицел снайперки и даже Маруська таращилась единственным уцелевшим глазом на фигурки Малыша и Холода. Друзья твердо решили, что герои заслужили человеческие похороны и бродили в поисках любых фрагментов. Искали то, что можно положить в могилы и Фазе идея с похоронами не понравилась с самого начала.

Нет, он не против отдать последний долг героям, но надо, как минимум – провести разведку, посмотреть на последствия устроенного катаклизма и оценить угрозы. С высоты скального останца обзор хороший, но не бесконечный и выходить в любом случае придется.

Озеро. Его любимое, форелевое озеро. Жемчужина лесного стаба и за сделанное с ним терзала совесть. Фаза, уже в который раз – скосил глаза на воду и заметил, как по поверхности шныряют стремительные тени. Вода ушла, примерно – на четыре пятых, но остались ямы до двух метров, что обнадеживало. Рыба могла в ямах прятаться и можно надеяться, что водоем, пусть и не скоро, но восстановится.

– Пшшуу… Малыш, Холод, как слышимость, прием!

– Фаза, я знаю, что ты хочешь нам сказать, но зря стараешься. Пацаны будут похоронены и точка! Пока с Холодом не выпьем на могилах, искать не прекратим, и давай закроем тему по хорошему.

Тяжелый случай… Фаза понял, что отговорить двух упертых мужиков не выйдет и настроение упало окончательно. Эх, не хватает ему на таких волков авторитета и снова рулит пресловутое «Сталкерское братство»

– Что скис, Хранитель? Не видишь выхода? – Агата на секунду оторвалась от прицела и обожгла парня озорным и зеленым, как у ведьмы – взглядом.

– Агата, я в прошлой жизни сварщик, в новой вообще не пойми кто, и мне никогда не подчинялись сталкеры. Тем более такие крученные перцы.

– И что думаешь делать?

– А что, тут вообще на моем месте можно сделать? Буду сидеть на долбанной скале и прикрывать наших похоронщиков. – Он обменялся с Агатой быстрым взглядом и добавил – Пока снизу очередная гадость не полезет…

– Твоя ошибка, Фаза, что ты пытаешься командовать, а у ребят еще прежний командир не похоронен. Слушай, как надо с ними говорить и с тебя, при случае – бутылочка Калифорнийского….

*****

Малыш с остервенением раскидывал очередную кучу, как на поясе, в кожаном футляре снова завибрировала рация. Ну, Фаза, ну – достал! Теперь не обижайся! Никогда не отличавшийся железной выдержкой Малыш, нервно выдернул пластмассовый прямоугольник и ткнул грязный палец в рычажок приема:

– Прием, говорит Фаза, Малыш, ответь!

– Ответил. Принял. Фаза, чего там тебе спокойно не сидится?

– Не злись, Малыш. Ребята всех спасли, не только вас и я готов помочь.

– Ты нам помочь? – Динамик удивленно хрюкнул – Слышь парень, ерундой не занимайся, ладно? Тут надо валуны ворочать, бревна двигать и толку от тебя? Лучше прикрывайте сверху по-нормальному. Помочь он хочет…

– Малыш, ты ничего не понял. Я не собираюсь ворочать камни или бревна. Мое дело – правильно организовать поиск. Но именно организовать, искать будут помощники. Вы с Холодом сейчас раскидываете кучу, а зачем? Маруське, например, ее достаточно обнюхать.

– Так что ты предлагаешь, Фаза? На поиски пустить животных? – Голос Малыша звучал заинтересованно. Использовать уменье Фазы они с Холодом не догадались.

– Ну да, зверье мне не откажет. Но Малыш, одно условие.

– Что за условие? – Спросил тот нервно.

– Один из вас останется вместо меня. С Агатой. Обзор сверху хороший, рация работает, и я желаю знать, что сзади нас поддерживают. Предлагаю спуститься по ущелью и осмотреть его с животными. Маруська в куче камней не то, что труп иммунного, кусок колбасы унюхает!

Переговоры закончились успешно. Фаза с Маруськой опустились вниз, и их место занял Холод с пулеметом. Малыш из оружия выбрал легкий РПК, Фаза не расставался с гладкоствольной Сайгой. Холод удивился легкости их вооружения, на что Малыш резонно возразил, что прикрывать должны друзья с засады, а разведчику важнее хорошо прятаться и быстро бегать.

*****

Ситуация не позволяла сосредоточиться на поиске останков героически погибших. Требовалось срочно объединить поиск в одно целое с разведкой и прежде, чем двинуться вперед, Фаза решил призвать ворона Петровича и, заодно найти кота Трофима.

Карр! Карр! Знакомое карканье подтвердило боеспособность авиации, и Фаза обрадовался пернатому товарищу. Ворон сделал над ними несколько кругов, уселся на торчащем из земли бревне и увлеченно занялся перьями на крыльях.

С Петровичем определились. У Фазы отлегло от сердца и осталось прояснить с котом. На привычное: «Кыс – кыс» Трофим не реагировал, пришлось несколько раз свистнуть, и тоже – без всякого успеха. Кот прятался или разгуливал по своим делам и попробуй, разбери этих кошачьих. Трофим и раньше мог следовать кустами, не показываясь. Особенно, если рядом с Фазой посторонние.

Идти оказалось не так просто. Ноги по колено вязли в жидкой грязи, приходилось перелезать через стволы поваленных деревьев и бедная Маруська! Она не могла ни плыть, ни бегать. Собачка залезла на одну из куч, подняла вверх мордочку и обреченно взвыла. Жалобно взвыла, от бессилия. Ей приказали обнюхивать кучи в поисках человеческих останков и она не смогла выполнить приказ. Фаза понял, что надо срочно менять тактику.

– Малыш, давай перейдем на край ущелья. Тут сам видишь. Утонем. Как хочешь, а я беру Маруську на руки.

– А поиски? Забьем на Гирю и Ташкента?

– Ну, не совсем забьем. Искать будут вороны. Они спецы как раз по мертвечине.

– Вороны не найдут. В глубине кучи не унюхают.

– А не найдут, тогда мы через пару дней вернемся. Угомонись, Малыш. Пусть лишняя вода сойдет и грязь подсохнет хоть немного.

Фаза издал звонкий щелкающий звук, Петрович отозвался карканьем и спикировал ему на руку. Свободная рука, непроизвольно потянулась к голове птицы и зависла на полдороги в воздухе. Фаза вспомнил, что вороны не любят бессмысленных поглаживаний. Они и не требовались в данной ситуации.

Человек с вороном обменивались образами. Фаза, с большим трудом представил Гирю и Петрович разродился низким клекотом. Он понял, что от него хотят и птицам без разницы, в живом виде или мертвом находится объект их поисков.

*****

Они прижались к левой стороне ущелья, к крутым скалам. Идти сразу стало легче и Маруська, громко гавкнув – дернула вперед. Тут, на краях стаба, уцелела узкая полоска леса с крупными деревьями. Основной поток пробил русло в центре стаба, переломал сосны, завертелся множеством водоворотов и шумно рухнул вниз. На Карусель.

Тогда после первого, самого страшного удара, он не иссяк полностью, но ослаб и широко разлился, выворачивая с корнями лес и сгребая в кучи валуны. И даже когда совсем потерял силу, то не пропал, а продолжал медленно заполнять ямки, наглухо заболачивая местность. Фаза с Малышом пошли по краю, выпустив вперед Маруську, прячась за кустами, и вскоре выяснилось, что ходить у скальных стенок нравится не только им.

– Маруся, что с тобой, Маруся? Фаза, разберись, блин! Она зубы скалит!

Шедший впереди Малыш пытался поднять на руки рычащую Маруську и ничего, разумеется – не вышло. Совсем не тот кредит доверия и Фаза ласково перехватил подругу. Погладил, посмотрел на Малыша и выразительно приставил ко рту палец:

– Прямо по курсу зараженные. Стая не менее пяти животных и идут на нас. По стенке.

– Ччерт! Отходим, Фаза. Тихо, очень тихо убегаем и прячемся под пулеметик Холода. Я твоей собачке доверяю.

Малыш доверял, но затвор РПК, в нарушении всех инструкций по стрелковой – передернул медленно, накрыв спортивной шапкой. Фаза развернул Сайгу стволом по ходу и аккуратно снял с предохранителя. Патрон в патронник он загонял всегда заранее, на выходе. Бежать Хранитель явно никуда не собирался.

– Малыш, давай попробуем повоевать с ними. Если Маруське веришь, то знай. Она в тех зараженных большой опасности не видит. И мне очень интересно, почему.

Заряд картечи снес лотерейщику полчелюсти, но порох оказался дымным и зверюга, под завесу – тихо ретировалась вбок. Идущие сзади развитые бегуны бросились по сторонам горохом, и Малыш убивал их злыми короткими очередями. Фаза пальнул еще несколько раз с Сайги, снова надымил и с досадой заменил в карабине магазин, внимательно вчитавшись в маркировку. Бой закончился, не успев как следует начаться. Закончился их полной безоговорочной победой и можно спокойно подвести итоги.

Один из двух лотерейщиков лежит с разбитой головой, рядом трупы четырех, довольно сильных бегунов, а самый первый, раненый картечью убежал. Так себе добыча. Слабая. С таким соперником положено разбираться клювами, а они тут побоище устроили. А это что еще такое… Далеко сбоку мявкнуло знакомо, раздалось фырканье и Фаза побежал на звук. Трофим, нашелся! Его любимый котик рвал череп раненому лотерейщику.

– Пшш, тррр…. Фаза, что случилось, что у вас там за стрельба? Немедленно ответь, иначе мы с Холодом спускаемся.

– Агата, успокойся! У нас все штатно. Нарвались на зараженных, твари слабые, мы их перебили. И да, Агата! Трофим нашелся, представляешь? Так что не переживай, нас есть кому предупредить заранее.

– Когда обратно, Фаза? Вы далеко собрались? Сейчас лучше всем держаться вместе.

– Скоро, Агата, совсем скоро. Но до Карусели дойти надо, согласись? Ты не переживай, мы если что к вам под защиту убежим.

Фаза спрятал рацию и посмотрел на Малыша. Ему показалось, что напарник имеет что сказать и не ошибся:

– Ты в поведении зараженных ничего новенького не заметил? – Малыш отвел в сторону взгляд и пнул лежащего рядом бегуна

– Да нет, твари как твари, ничего особенного – Он упорно не понимал, куда клонит напарник.

– Ну да, еще бы ты заметил. Слишком мало, парень – улей топчешь. – Сталкера явно понесло куда-то не в ту сторону – Эх, Гиря бы влет этих животных раскусил!

– Да Малыш, что, наконец – случилось? – Фаза в нетерпении поднялся с камня и рядом распрямился на все два метра роста взъерошенный Малыш:

– А то, что это не орда!

– Как не орда?

– Да так! Перед нами простые зараженные. Голодные, трусливые и осторожные. Больше их никто не направляет, ясно? И молись, Фаза, чтоб озеро убило вожака, или контролера.

*****

Разведчики сделали затяжной бросок по узкой полосе кустов, перевели дух, снова переход и построенный сталками блиндаж с окопами оказался в зоне прямой видимости. Фаза посмотрел в бинокль и мрачно сплюнул. На старой базе их ожидали мерзость, запустение и вязкое болото с ядовитым туманом испарений. Он вручил оптику опытному Малышу, тот посмотрел, горестно поцокал языком и изложил свою версию событий.

По его мнению, поток из выпущенного озера, словно ковшом бульдозера собрал зараженных в кучу и вытолкал к краю Карусели. Дальнейший путь подохшим тварям преградила каменная осыпь и невысокая гряда, где они застревали между валунами на площади не менее гектара. Волна слетела дальше, в Карусель, тела остались, но стихия на том не успокоилась.

Следующие волны шли слабее первой и принесли тонны песка с глиной. Оставив грязь, вода ушла, превратив братскую могилу зараженных в грязный студень с торчащими наружу руками и ногами. Частокол, чудовищная роща, где вместо кустов торчат конечности со скрюченными пальцами.

В кошмарном кладбище вполне могли покоится Ташкент с Гирей и Фаза поклялся Малышу проверить все своими подопечными. Но не сегодня. Пусть пока земля подсохнет, лишняя вода сойдет… Сейчас ни одно разумное животное в такой студень не полезет.

*****

Дальше шли, не отходя от прежнего маршрута. На границе с Каруселью полоса леса уперлась в каменную осыпь и закончилась. Малыш с Фазой, вытанцовывая на камнях, осыпь перелезли и вышли на каменную полку, что вела в сторону грузовой площадки. Слева уходящие ввысь скалы, справа закрытая туманом пропасть. Поток в туманный кластер пролетел правее, и тропа выглядела надежно.

Фаза не спешил углубляться в Карусель, хотя оно и входило в его планы. Он дал знак Малышу остановиться, отложил тактический рюкзак, Сайгу и бодро взобрался на валун порядочных размеров. Как только они пересекут границу кластеров, связь сильно ухудшится и вполне может пропасть совсем. Да, такие вот причуды Улья и пока они не вышли из лесного стаба, желательно переговорить с Агатой. В Карусели связь работала весьма условно, как, впрочем – и любая электроника.

– Разведка вызывает Камень, Разведка вызывает Камень, прием!

– Какой Камень, что за Разведка? Фаза прекрати дурачиться, о позывных не договаривались.

Рация работала тише, чем обычно и выручало что между ним на валуне и Агатой на высоком скальном пальце не наблюдалось никаких препятствий. Радиоволнам не мешало ничего вообще.

– Агата, чем тебе позывные не понравились? Ну ладно, слушай. Мы собираемся пройтись до грузовой площадки и хорошо там оглядеться. Так что не теряйтесь. На связи нас не будет.

– Фаза, мы с Холодом выдвинемся в вашу сторону. Сидеть на скале дальше я не вижу смысла.

– Ну, там обзор хороший..

– Извини начальник, но решено. Спускаемся и идем полоской леса вслед за вами. Зараженных много по дороге?

– Есть твари, попадаются. Но они осторожные, напролом не лезут. И слаборазвитые. Отбиться клювом можно, или пистолетом. Так что, Агата – Баррет за спину и доставай свой Глок.

Их разговор, неожиданно прервался. У его рации сел аккумулятор и Фаза вспомнил о генераторе на грузовой площадке. Но цел он или нет? И есть ли там бензин в канистре? Эх, давно следовало заказать несколько мягких солнечных панелей и подключаться напрямую. По прежней жизни он хорошо помнил, что так поступают охотники – промысловики.

– Что командир, все? Наговорились? – Неуместное злорадство Малыша царапнуло по самолюбию, но тот не унимался: – И запасного аккумулятора у тебя нет, я верно понял?

– Есть запасной. Аж три штуки запасных и толку? Разряжены все до одного. На двенадцать часов хватает запасного, и то, если много не болтать.

– Тогда я вообще не понял, что мы тут торчим. Я точно помню, что у Ташкента за ящиками работал генератор, и мне кажется, что забрать его никому не пришло в голову. Так что выходим. И знаешь что? Иди первым и приготовь Сайгу. Перезарядок не пугайся. Прижимайся к стенке, падай на колено, а я сзади прикрою. Ох, не нравится мне эта дорожка….

*****

Интуиция Малыша не обманула. Дорога на грузовую превратилась в такой «квест», что Фаза чуть не повернул обратно. И повернул бы, но сильно выручили кот с Маруськой. Они бежали впереди и как зараженные не пытались прятаться на узкой полке за камнями, все бесполезно. Их вовремя замечали и облаивали. Можно не боятся никаких засад или внезапного навала толпы тварей.

И что совсем плохо в их ситуации – нападали твари не от хорошей жизни. Фаза с Малышом, нечаянно – своей разведкой забили пробку в горло узкой каменной бутылки. С левой стороны отвесная стена, с правой – крутой обрыв в ущелье, где непонятно что после потопа происходит. В конце пути тропа обрывалась грузовой площадкой с вожделенным генератором и куда с тропы деваться зараженным? Многие прыгали или сползали в пропасть, и все равно приходилось прорываться с боем.

– Малыш, перезарядка! – Фаза машинально принял к стенке, грохнулся на защищенное наколенником колено и принялся добивать патроны в наполовину опустошенный магазин.

Очередная атака отражена успешно и жилистый, словно поджарая борзая развитый бегун сползал безвольно в пропасть с разорванной гортанью, а похожий на штангиста лотерейщик дергался у стенки с кровавой раной вместо глаза. Бегун схлопотал заряд крупной дроби, лотерейщику прилетело в глаз несколько картечин.

Картечь славная, диаметром восемь миллиметров, но в их ситуации диаметр шариков большой роли не играет. Заряд самой мелкой дроби на небольших дистанциях летит кучно, черепа слабых тварей пробивает и Фаза пихал патроны в магазин не сортируя. Вперемешку.

– Фаза, патронов гладких еще много? Как ты хорошо их! У меня так из пулемета не получится. Пойдет большой расход боеприпасов.

– Два магазина полных и еще россыпью в карманах. Повоюем! – Очередная волна тварей закончилась как раз на лотерейщике и Маруська, вращая хвостом словно самолет пропеллером бросилась вперед. Ее дело искать новые засады и обнюхивать крутые повороты.

Трофим плохо себя вел и пришлось его отправить в приказном порядке. Прятаться на скальной полке ему негде, некуда взобраться и кот, жалобно мяукая – часто останавливался. Потом начался бой. Трофим, с грозным фырканьем «в лобовую» бросился на бегуна, и у Фазы лопнуло терпение. Непослушное животное отправилось назад, в район каменной морены.

Дальше не особо осторожничали. Маруська впереди, предупредить успеет и вскинуть ствол не долго. Один поворот, другой, совсем близко грузовая и зараженные или закончились, или попрыгали со страху вниз и самоубились. Шли уверенно, Малыш даже закурил, но Фаза замер и поднял руку в тактической перчатке.

– Малыш стой, впереди ерунда какая-то…

О ерунде Маруська их предупреждала. Собачка крутилась посреди тропы с поджатым к животу хвостом и жалобно поскуливала. Фаза понял, что его просят о контакте, подбежал и положил на миниатюрную головку руку.

– Ну что там, Фаза? – Малыш нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Он хотел одновременно чаю, кофе, жрать, курить и просто полежать, закинув ноги на рюкзак. Все желаемое предполагалось осуществить на грузовой площадке, но тут, как назло – собаки показывают непонятные концерты и Фаза на вопрос не реагирует.

Ему послышался далекий звук и Малыш звуку не поверил. Он снял рюкзак, попрыгал, разминая плечи, замер, снова вслушался и через секунду тревожно встрепенулся. В Карусели, на самой границе слышимости – работал пулемет. Тяжелый пулемет, калибром двенадцать миллиметров и вскоре к нему присоединился еще один, аналогичный. Не успел как следует второй пулемет ввязаться в бой, как первый захлебнулся и захлопали несколько винтовок. Внизу, абсолютно точно воевали. Шел бой, Малыш пытался вслушаться, но звуки заглушала ревущая на дне ущелья горная река. После устроенного Гирей «армагедона» с верхним озером, ее мощь увеличилась, а вместе с мощью возросли и децибелы шума.

– Малыш, очнись! Идем на грузовую.

– В той стороне стреляют, слышишь? И ты еще не рассказал, о чем с собакой разговаривал.

– Потом расскажу, позже. Там ничего срочного. Сейчас побежали, надо зарядить акумы в рации. И стреляют не у грузовой, а дальше. Почти у выхода с ущелья. Ушам тут доверять особо не советую. Эхо в наших местах непредсказуемое.

*****

Грузовая встретила изуродованным КОРДом, и наваленными телами зараженных. Петрик визуально нигде не наблюдался, озадаченная Маруся фрагментов тел не обнаружила, и Малыш начал объяснять, что в определенных ситуациях все сталкеры действуют шаблонно:

– Даже не думай, Фаза тут искать. Бесполезняк. Под такой кучей тварей сталк или гранатой себя рвет, или вниз, с обрыва прыгает. Петрик, всего скорее, спрыгнул и кольцо рванул в полете. Порвало его в клочья, а кусочками подхарчились зараженные. Хорошая смерть, быстрая.

Закончив монолог, Малыш смачно хлюпнул носом, а Фаза красноречиво пнул по уцелевшему ящику с кухонными принадлежностями.

– Малыш, раскочегаривай спиртовку, кипятим чай, обедаем и сваливаем. На грузовой площадке делать больше нечего.

– Как нечего? – Вскинулся тот – А разведка? Кто с кем воюет мы не выяснили, а мне, например – очень интересно!

– И как ты выяснишь, вниз сбегаешь? Малыш, не советую. После потопа часть элиты выжила, и твой пулеметик против них не катит.

– Ты хочешь сказать, что Карусельное зверье не все погибло? А, вообще зачем я спрашиваю. – Забубнил Малыш себе под нос – Конечно, уцелели многие. Оборону от орды держали по высоким точкам, а удар потока прошел ниже. Теперь понятно, о чем вы там с Марусей разговаривали.

– Вот ты на свои вопросы и ответил. Думаю, что в Карусель пожаловали очередные гости, пожаловали по нашу душу, и их приняло уцелевшее зверье на входе. Пока они между собой выясняют отношения, предлагаю сломя голову бежать обратно и готовить оборону в Райском стабе.

Рацию они заряжать не стали. Зачем? Уже не актуально. Решили не задерживаться и не терять времени. Наверняка Агата с Холодом их встретят на границе кластеров и устроить массовую зарядку можно на первом длинном отдыхе. А вот пообедать надо обязательно. Время поджимает, но горячий обед они заслужили точно.

Обратно вышли через полчаса, и Малыш взвалил на спину генератор, канистру с остатками бензина и все, что удалось собрать – патроны. Проверить споровые мешки мертвых зараженных тоже не забыл. Набрал по мелочи, но они в улье и живчик нужен ежедневно.

Общий вес груза перевалил за сотню, что с его умением считается вполне приемлемым. Груженый сухпаями Фаза за напарником еле успевал.

 

Глава 19. Вредный самолетик

Сеанс радиосвязи

– Отряд Лома вызывает караван Якудзы!

– Якудза слушает. Говори, Лом.

– Якудза, вы где сейчас, порт Питерский дербаните?

– Есть такое дело. Ты, Лом излагай, что надо и не засоряй эфир.

– Слушай, мы на солнечные панели нарвались, прикинь? Два грузовика панелей и один с инверторами, аккумуляторами, проводами, крепежом. Оно вообще такое интересно?

– Лом! Слушай, Лом… Да я за те панели тебе все, что хочешь! Могу водкой, могу патронами или тушенкой. Договоримся по расчетам, только ты вытащи их Ломик, ладно? Грузовики, кстати – у тебя останутся.

– Хорошо, попробуем. Как скажешь. Только, Якудза, у проспекта Стачек нас постарайтесь встретить. Людей у меня не много и с патронами вечный дефицит.

Ночевать решили под защитой леса, в недавно обустроеной избушке. Небольшое помещение прибрали, подмели, жарко протопили и единогласно отдали Агате. При большом желании на нарах и под нарами умещались все, но Малыш с Холодом решили, что будут ночевать в спальниках на улице. Под большим навесом места много, можно перед сном болтать и гонять чаи столько, сколько заблагорассудится. Фаза посмотрел в сторону Агаты, сбросил наваждение и присоединился к мужикам.

В штатном, обложенном камнями очаге возле навеса разожгли костер, на огонь повесили котлы с водой и в сторонке затарахтел, негромко – генератор, заряжая гроздь аккумуляторов. Часового выставлять не стали. С такими друзьями как у Фазы, он будет только мешать дозорным настоящим. Тем самым четвероногим и пернатым стражам, что о посторонних узнают за много километров.

Агата, внимательно осмотрев жилище Фазы и заметив стопку пустых ведер с большим котлом, решительно объявила банный день. Все верно. Они не дикари и для помывки следует использовать каждую возможность. Коллектив взвыл от восторга, избуху протопили еще жарче, заполнили водой все ведра, и Агата мыться ушла первая. Вышла через час счастливая, с укутанными в полотенце волосами и ни стесняясь принялась развешивать на ветках постиранное только что белье.

Их единственная женщина мылась почти час. Малыш, Холод и Фаза уложились, все втроем, минут за сорок, вывалили одуревшие на свежий воздух и расселись на чурбаках вокруг костра. Вымытый и в чистое переодетый Фаза развалился спиной к сосне, к его ноге прижалась верная Маруська, а кот Трофим перемещался по кустам, сверкая зелеными глазами. Малыш с Холодом обстреливали горящие глаза кусочками тушенки и кота такой способ кормления вполне устраивал. Фырканье слышалось весьма довольное.

Длинный, насыщенный событиями день забрал все силы, народ разобрал спальники и обязательные разговоры сократились до дежурных полусонных фраз. Фаза уснул быстро, и ночью произошло нечто такое, о чем он мечтал с тех пор, как судьба сделала его Хранителем.

Хотя если быть точным, то Хранителем его сделала Агата. Именно она представляла совет директоров Гильдии Торговцев, когда расписывала, насколько прекрасен Райский стаб. Фаза хорошо запомнил те переговоры и вкус Калифорнийского вина в бокалах.

Сейчас центральный офис разбит мурами и где солидные мужи с совета? Из всего состава выжила, возможно – лишь Агата и ему теперь какая разница? Женщина так близко, что аромат вымытых волос перебивает запахи избы и запах лапника под их телами. Она сама его ночью разбудила, положив на лоб холодную ладошку, и увлекла в избу, на лапник. Фаза еще раз убедился, что в любви обычно выбирает женщина, а мужчина или принимает выбор, или отвергает. Выбор Агаты Фаза принял.

Утром они вышли «парой», держась за руки, и Холод с Малышом тактично отвели глаза. Все стало по местам и никаких вопросов. Агата выбор сделала и с ней больше никаких заигрываний.

*****

После завтрака перебрали все свои запасы и у избушки решили вообще ничего не оставлять. В случае боевых действий ее сожгут сразу, как найдут и не надо считать противника за идиотов. Их тайники в первую очередь искать будут вокруг базы.

Продукты, патроны, снаряжение. Три большие кучи и рядом маленькая медикаментов. В улье раны заживают быстро, но без нормальной медицины никуда. Особенно важен перевязочный, шовный материал и обезболивающие.

До обеда Агата составляла комплекты для закладок, а Фаза, в компании с двужильными Малышом и Холодом растаскивали их по тайникам и прятали. Вымотались словно черти, сели пообедать, и как только с костра сняли котел с вареными грибами, с высокой ели дважды прокричал Петрович.

Маруська встрепенулась, ворон перелетел на одну из нижних веток и два раза каркнул снова, кося вороньим глазом на сидящую собачку, и та взвыла. Совсем тихо взвыла, словно всхлипнула. Рот Фазы непроизвольно приоткрылся и на штаны выпал полупережеванный сухарик.

– Фаза! Да очнись ты, что с тобой? Быстро рассказал, что там тебе прокаркали!

Фаза посмотрел мутным взглядом на вцепившуюся в плечо Агату, с трудом взял себя в руки и, судорожно сглотнув – выдавил:

– Всем нам ребята, сейчас прокаркали бааальшую кучу приключений. Но вы кушайте, не отвлекайтесь. Пожрать в любом случае успеем.

*****

Они покушали. И, как не странно, обед даже затянулся. Пока Фаза пребывал в прострации и общался с лесной живностью, котел с чаем на огонь вешали два раза. Малыш с Холодом психовали от недостатка информации, Агата всех успокаивала, а Фаза медитировал, выдавая иногда скупые фразы. Что двух приятелей злило еще больше.

Конец молчаливому общению с животным миром положил Трофим. В кустах громко фыркнуло, выскочил мокрый, с точащей шерстью кот и сунул голову в протянутую ладонь Хранителя. Сидели они не слишком долго. Трофим встрепенулся, мелодично промурлыкал и растворился в зарослях, словно никаких котов тут не было. Фаза, звонко хлопнув себя по бедрам встал и поднял руку, требуя внимания:

– То, что мы больше не одни, надеюсь всем понятно? От себя добавлю, что сейчас гости устанавливают лагерь на морене между кластерами.

– Их много? – Простой вопрос Холода Фазу озадачил, и он растерянно пожал плечами:

– Для животных «много» начинается, если людей больше одного. Они не мыслят человеческими категориями. Мне сообщили, что одна команда оборудует на морене между кластерами лагерь, вторая группа, для нас самая опасная – вышла в нашу сторону по правой стороне ущелья. Да, и в Карусели все еще стреляют.

– Понятно все, разведку выслали. – Малыш сделал мрачный вывод – Почти уверен, что идут нашей тропой.

– Надо срочно передавить гавриков! – Сурово высказался Холод и красноречиво погладил пулемет. – Сейчас у нас есть преимущество. На тропе у стенки они как на ладони, но выскочат в лес и ситуация резко поменяется.

– Если чужаки не конченные идиоты, то в лесу нас перестреляют, мальчики. – Подбросила Агата оптимизма – Они профи, отлично вооружены и, главное – их много. Нельзя головной отряд выпускать в лес ни в коем случае. Разбегутся, займут хорошие позиции, и подкрепление вызовут по рации.

– Тогда, Агата – не будем терять времени. Бери патроны, снайперку и лезь на свое место. На торчащий палец. Только без команды не стреляй и держи на приеме рацию, она заряжена. Переговоры могут слушать, и жми на курок, когда я вот так дважды щелкну по динамику.

Фаза достал рацию и наглядно продемонстрировал, как именно он будет щелкать.

*****

Шесть человек облаченные в снайперский камуфляж «Гилли» крались, прижавшись к самой стенке, и замыкающим двигался их командир – плотный бородатый дядька. Улучив момент, бородач остановился, воровато огляделся и проглотил две таблетки, запив их водой из фляжки. Он принял надежный, проверенный временем амфитамин, что в разведвыходах считалось вопиющим нарушением и каралось строго. Могли и расстрелять, в зависимости от последствий нарушения.

Командир логику начальства понимал, за подобное сам наказывал неоднократно и ничего не мог с собой поделать. Весь его боевой опыт, отточенная множеством смертельных схваток интуиция буквально вопили, что впереди смерть, туда нельзя, но как ослушаться приказа? Ситуацию усугублял тот факт, что они муры и попадать в плен нельзя ни в коем случае. Ну как при таких раскладах без амфитамина?

Им приказали выявить наличие противника, и «выявление» все больше смахивало на банальную разведку боем. Слева заболоченное и открытое ущелье, справа скальная стена и они двигаются по узкой полосе кустов шириной местами в десять метров.

Пока разведчикам везло. Старший не знал про дефицит взрывчатки у местных партизан и искренне не понимал, почему его бойцы не нарвались даже на банальную растяжку. Он на их месте, насажал бы мины через метр, обязательно насторожил сигналки, и упал в засаду с пулеметом. Но странно. Их продвижению не мешало ничего вообще. Головной дозор двигался спокойно, и в душе командира затеплилась надежда, что выход для них вовсе не последний.

Поток воды с выпущенного Гирей озера прошел не идеально ровно. Местами края ущелья он зацепил, переломав все, чего коснулся и оставил за собой болотину и грязь. Разведка муров благополучно миновала несколько тревожных островков и сейчас остановилась перед самым открытым и большим. Последним. За ним, примерно в километре начинался лес, где так хотелось спрятаться и раствориться…

Разведчики, по его команде – спрятались и рассредоточились. Командир достал бинокль, и нервно покусывая губы – осмотрелся. Плохое место. Вязкое, открытое, в сотне метров справа две кучи переломанных деревьев. Еще вороны… Вот какого черта к ним, с самого начала – привязалась стая из пяти ворон?

Первая двойка плохой участок преодолела чисто. Бойцы проскочили, смешно выдергивая из жидкой грязи ноги и размахивая поднятыми над головами автоматами. Прошли, упали, растворились между камушков и небольших кустов, не забыв тихо свистнуть, что заняли позицию и прикрывают.

Во второй двойке один из бойцов серьезно подвернул ногу и тормозил движение. Старший, шепча ругательства – смотрел, как они тащатся по грязи и, в конце концов сорвался. Амфитамин свое дело сделал. Командир не выдержал и, рассекая грязь – побежал к тормозящей двойке, увлекая за собой последнего бойца.

Поляна. Просторная поляна с топкой грязью вместо веселой травки. Открытое всем взорам место пытаются пересечь три человека, подтягивая на руках четвертого, и распоряжается процессом приземистый бородатый человек. Бородатый эмоционально размахивал руками, командовал, обозначил себя старшим и потому умер в группе самым первым.

Пуля с Баррета, калибром двенадцать миллиметров, прошла через разгрузку, пробила грудь, спину, рюкзак и, потеряв силу – застряла в бедре стоящего позади бойца. Боец тонко завизжал и его визг захлебнулся в трескотне двух пулеметов. Одна из куч поломанных деревьев ожила огнем, и крики раненых вскоре сменились хрипами и стонами.

Из двух бойцов, что пробежали первыми, хоть одного стоило взять в плен, но не судьба. Те двое жить не пожелали сами. Как только погибли их товарищи, один поднялся в полный рост, поливая с автомата кучу бревен, и сразу рухнул, изрешеченный пулями. Со вторым Фаза хотел начать переговоры, но не успел. Мур, видя смерть своих товарищей, взорвал себя гранатой.

*****

Успешный, закончившийся в их пользу бой, эйфории у «партизан» не вызвал. Скорей наоборот. Маленький коллектив задумчиво перебирал трофеи и пребывал в унынии. Фаза расставил на тропе дозоры из ночных животных, они отошли к избе и Агата, как полноправная хозяйка – ушла готовить им на двоих постель.

Разожгли обязательный костер, поужинали без аппетита и только дежурный котел чая немного оживил беседу. Вместо односложных вопросов и ответов начался, наконец – нормальный разговор и, заодно – разбор полетов.

– Вы что наделали, стрелки? Зачем тех четверых убили? Неужели так трудно со ста метров по ногам попасть?

– Не трудно, но… Мы не на стрельбище и сам знаешь. Все на адреналине. А ты рядом лежал. Мог и скомандовать.

Холод не ответил, а огрызнулся. Слова Фазы задели за живое.

– Да ладно, Холод. Фаза прав. – Малыш с досадой сплюнул в сторону. – Животные нам много не расскажут и язык нужен «до зарезу». Шанс, надо признать – был и мы его просрали.

– Я надеялся из первой двойки взять хоть одного, но кто знал, что так получится? – Уже виновато прокудахтал Холод и, неожиданно – ударил себя по лбу ладонью – Малыш, а может ночью, на морену – сбегаем за языком? Как тебе идея? Ближе к утру наверняка кто-то ссать захочет и отойдет в сторонку…

– Хреновая идея – Малыш не разделил восторгов друга. – Холод, ты представляешь, сколько вокруг той морены сейчас мин, растяжек и ракет сигнальных? Не забывай, что у муров, в отличии от нас с взрывчаткой никаких проблем.

– Мальчики, ну чего вы кисните, скажите, наконец – хоть что-нибудь хорошее!

Явление, однако… Почти выход на подиум.

Чистенькие камуфлированные брючки, пятнистая футболка обтягивает грудь, никогда не видевшую лифчик. На голове зеленая бандана с торчащим светлым локоном. Хороша Агата, хороша до неприличия и Фаза ощутил острый укол ревности. Холод тупо вылупился в выпирающий сквозь ткань сосок, сглотнул слюну и от неожиданности выпалил, как из пулемета:

– Агата, ты не переживай, не все так плохо!

– Продолжай, Холод, я слушаю. Что у нас хорошего?

Ответил женщине не Холод. Малыш, с трудом гася улыбку, вмешался в разговор:

– Хорошо Агата то, что мурам помощь вызвать не так просто. Рация в Карусели не работает и про точку связи с грузовой площадки им, надеюсь – неизвестно.

– Гонца могут послать – Вставил слово Холод и с ним решительно не согласился Фаза:

– Гонца послать не долго, но как он через Карусель проскочит? Там все еще постреливают, а это значит, что не все зверюги выбиты. Выжили самые смышленые и осторожные. Их долго не кормили, они сейчас голодные и точно не пропустят никаких гонцов. Слишком легкая и вкусная добыча.

– Хорошо ребята. Новость принимается, зачет! Но может, чем еще порадуете?

Грудь Агаты снова колыхнулась и синхронно колыхнулся кадык сидящего в двух метрах Холода. Фаза покраснел, непроизвольно дернулся, но сумел взять себя в руки и заговорил спокойно:

– Порадуем. Ты не забыла, кто Хранитель в Райском стабе? Когда муры к нам прорвутся, а они прорвутся рано или поздно, мы сможем их отслеживать в любое время суток. Круглосуточно. Никуда они от моих зверей не спрячутся. Можно скрытно подходить к местам стоянок и засад ивыбивать врагов исподтишка.

– Точно! И стрелять давайте будем по конечностям! Раненый гораздо хуже чем убитый. Проблем больше доставляет.

– Верно мыслишь, Холод! – Малыш влет уловил идею и одобрил – Если их старшие прикажут добивать подранков, то личному составу приказ точно не понравится. И раненые всегда орут, деморализуя остальных. Фаза, у тебя дробовик в заначке для меня найдется?

– Ну все, ребятки, пора спать. Больше ничего хорошего мы не придумаем. – Агата прекратила дразнить Холода, одела куртку и зябко в нее куталась. – Добавлю, что дня три на подготовку у нас точно есть. Пока ущелье не просохнет, муры к нам не сунутся. Не думаю, что они рискнут идти вдоль стенки. Мы их там с дистанции перестреляем.

*****

Агата, на этот раз – ошиблась. Муры рискнули. Следующее утро началось с жужжания над крышей беспилотника и первыми обнаружили разведчика лесные птички. Пернатая мелюзга заверещала, на их шум каркнула ворона и громко взлаяла Маруська. Лагерь подскочил словно ошпаренный.

Спавшие на улице Малыш с Холодом вывалились кубарем из спальников и Малыш дал из пулемета длинную очередь по утреннему гостю.

Не успели отзвенеть стрелянные гильзы, как выскочивший в одной футболке Фаза, сходу высадил половину магазина Сайги, и Агата, за его спиной лязгала затвором снайперки.

Стреляли много, повоевали весело, и особенно понравилось разведчику. Маленькая компактная машинка выписывала лихие фигуры пилотажа, подмигивая полуголым партизанам объективами видеокамер. Чувствуя себя полным идиотом, Фаза стиснул зубы от бессилия.

Карр – Прилетел, наконец – Петрович с отрядом из пяти ворон и сходу атаковал непрошенного гостя. В небе закрутилась карусель, квадракопер чуть не опрокинулся, но чувствовалось, что оператор опытный. Выкручивая сложные зигзаги, и постоянно меняя высоту, самолетик улетел на свою базу.

*****

Ни завтрака, ни утреннего чая в то утро так и не было. Команда спешно паковала рюкзаки и о еде никто не заикался. Гость вполне мог возвратиться с хорошей порцией взрывчатки и оставить от их базы выжженную землю.

Следовало бежать с засвеченного места сломя голову, тем более, что у Фазы имелось еще две запасных точки. Базы имели минимум комфорта, больше походили на логова зверей и располагались по таким чащобам, что квадракоперов можно не бояться точно. Собрались быстро, Фаза, готовясь выйти, защелкивал пряжку на рюкзаке, как, неожиданно – подал голос Холод:

– Народ, а у меня есть лишняя лимонка. Может гостям подарочек оставим? – Сталкер с гордостью продемонстрировал оборонительную «эфку», усиленную примотанным куском пластида. Страшное оружие, особенно если бросить из укрытия. А на растяжку или закладку, так вообще «самое то».

– Не понял, Холод, откуда у тебя лимонка? – Настороженно поинтересовался Фаза – Я думал, мы их все отдали Гире…

– Фаза, не нагнетай. У меня такая тоже есть. Разведку муров ошманали и разбогатели. Те шакалы так боятся плена, что с гранатами даже спать ложатся. Сам можешь посчитать трофеи. Шесть дохлых муров – пять гранат усиленных. Шестую, как ты помнишь – подорвал последний.

*****

Хорошую закладку из гранаты заложить не просто. Залог успеха тут фантазия и нестандартное мышление. Муры сюда обязательно наведаются и абсолютно точно в избушку не полезут. Побоятся. Двери с крышками открывать будут веревками и огонь в оборудованных очагах разводить не станут.

Холод с Малышом долго колебались, перебирали варианты и, наконец – оставили гранату под оцинкованным ведром с водой. Ведро поставили в проходе между навесом и штатным очагом. Теперь каждый, кто там пройдет, ведро перешагнет, или переставит в сторону, а может пнуть ногой, словно футбольный мяч. Во втором и третьем случае, освободится прижатый дном рычаг взрывателя и никому в радиусе десяти метров мало не покажется.

Изобретательность Малыша с Холодом настроение повысила, и дорогу на запасную базу пробежали за полтора часа. Всего два быстрых перехода с одним коротким перекуром и они у цели. Фаза не удержался от небольшого розыгрыша и остановил команду метрах в сорока у цели, объявив, что они пришли.

– Куда ты нас привел? Ты что, Фаза, издеваешься над нами? Ну да, лес, сосны, камни. И нахрена мы сюда перлись полтора часа? Да таких баз в любом месте кластера…

Малыш поперхнулся и замолк. Тот, к кому он обращался, разбежался, прыгнул в невысокие кусты и в них пропал.

– Ау, народ! Давайте рюкзаки, я принимаю! – Раздалось приглушенно снизу.

Овраг. Не «бездонный», но и не сказать, что мелкий. Метров восемь глиняного склона, причем противоположный край ниже ближнего на метр. Древняя горная река пробила русло, сменила направление и совсем исчезла. Овраг получился узким и глубоким, с плотным, светонепроницаемым шатром из крон буковых деревьев. Убежище выглядело настолько идеальным, что у Агаты вырвался недоуменный вздох:

– Знаешь, Фаза – я может и блондинка, но что мешало основную базу здесь устроить с самого начала?

– Точно! Агата верно говорит и мне здесь нравится. А главное, что никакиеквадрокоперы не залетят. – Высказался Холод. И лишь Малыш молча натягивал капроновый пятнистый тент на основание из сухих жердей.

– Не знаю, наверное – вы правы. – Запасная база, в плане скрытности, выглядела надежнее, чем основная и Фаза не рискнул оспаривать то, что очевидно всем:

– Та база мне досталась обустроенной от Первого Хранителя, а так плотно Райский стаб еще не атаковали. И квадракопер я тут вижу в первый раз…. Скажите хоть спасибо, подготовил запасные варианты – Закончил Фаза чуть обиженно.

Овраг оказался длинным сумрачным тоннелем, в тоннеле сколоченные грубо нары, над нарами навес и рядом классический очаг, сложенный из камня. Рядом, на валуне лежали три котла, ведро, топор и двуручная пила. Имелся, разумеется, тайник – заначка, но тайник на самый крайний случай. Он пригодится, когда свалишься в овраг голодный, израненный и безоружный.

Сейчас им ничего не мешает развести костер без дыма, не спеша позавтракать и отдохнуть. Но все неприятности в лесном стабе начинаются, похоже – одинаково, с карканья вороны. Она каркнула в ближайшей кроне бука, прилетел Петрович и окончательно развеял все сомнения. На них, со стороны морены – наступали муры.

*****

Фаза пообщался с птичками, поговорил с Трофимом и яростно зачесал макушку, что говорило о его крайней степени волнения. Долбаные муры шли по той самой тропе, где вчера пропала их разведка. Из разведчиков не вернулся ни один и, похоже, что пропажа шестерых бойцов их не впечатлила. С тяжелых мыслей его сбил бодрый голос Малыша:

– Предлагаю бежать к озеру. Агата с Фазой займут позицию на пальце. Потоп расчистил местность и сейчас обзор там километра на три. Точка снайперская – лучше не придумаешь и важно ее вовремя занять.

Похоже, что у них начала складываться традиция или правило «по умолчанию». В моменты по-настоящему опасные и боевые, руководство на себя брали более опытные сталкеры и Фазу такой расклад вполне устраивал. Малыш точно понимал, что делать и спрашивал поддержки у напарника:

– Я прав, Холод? Чего молчишь, какие мысли? И прекрати отмалчиваться, ты не такой дурак, каким прикидываешься.

Холоду своеобразный комплимент от Малыша понравился, он улыбнулся и затрещал скороговоркой.

– Агата пусть стреляет сверху, а когда муры ближе подойдут – Фаза ей с Драгунова поможет. А нам с тобой Малыш, надо с пулеметами вперед пройти и организовать засаду. Вот только на одном месте долго воевать не стоит. На полкоробки постреляли – и отходим. Потом снова полкоробки и снова отползаем.

– По ногам стреляем? Пусть гады мучаются! – Уточнил Малыш

– Точно, по ногам! – И воздухе встретились два кулака, подтверждая согласие и полное единство мыслей.

Занять позицию они успели. Агата с Фазой, как снайпер и его помощник – залегли на пальце, Малыш с Холодом двинулись по стенке выбирать позицию. Муры приближались медленно, словно тяжело груженные и вражеская неуклюжесть Фазе не понравилась.

И как узнать, или посмотреть? Ворона не беспилотник, передавать картинку не умеет и интеллекта там тоже не особо много, несмотря на множество легенд и сказок. Кстати, кто-то вспоминал о беспилотнике? Он здесь родимый, тарахтит над соснами и уверенно летит в их сторону. Здорово, самолетик, мы соскучились! Давно не виделись. С самого утра.

 

Глава 20. Опасная дорога

Сеанс радиосвязи

– Говорим поселение Трапеция! Говорит поселение Трапеция!

– Готовы в меру сил участвовать в гуманитарке и готовы беженцам с разбитых поселений отгрузить бесплатно караван.

– Продукты разные, одежда, есть белье постельное. Можно мебель и бытовую технику, но строго самовывоз. Нет нужной техники и людей свободных.

– Трапеция, все хорошо и вы услышаны. С вами говорит Фактория. А у себя людей принять что, не желаете?

– Понял, Фактория. Людей хотим и примем, но пока только мужиков строителей. У нас женщинам сейчас жить негде. Да, кстати. Знахарь нужен. Пусть будет не особо сильный, но с опытом. Оплатой не обидим. Конец связи.

Степь. Ровная как стол долина с выгоревшей до желтизны травой. Если ехать прямо, в сторону синеющих на горизонте гор, то сторожевые башни острова, покажутся примерно через сутки размеренной езды. Удобно, быстро и одновременно так рискованно, что Браслет с Кубанцем подобный вариант даже не рассматривали.

Проблема в том, что кусок степи считался быстрым кластером и загружался вместе с лошадьми, баранами и, иногда – верблюдами. Перепуганные травоядные со страху верещали, на крик сбегалась куча нечисти, и похожие на видения из ночных кошмаров твари, устраивали за добычу эпические битвы.

Иногда, на бесплатную раздачу мяса, прилетали вертолеты, и нетрезвые стрелки с хохотом поливали монстров из турельных пулеметов. Спастись не могла даже непобедимая элита. Степь ровная, укрыться негде и развеселые охоты муров всегда заканчивались одинаково. Вертолеты приземлялись на зачищенное место и улетали, забитые тушами баранов и быков. Свежее мясо стоило немало и высоко ценилось во всех кластерах.

Сейчас в степи хорошо, тихо. Слабый ветер разгоняет волны по густой траве, поднимая маленькие смерчи пыли перед застывшими в траве УАЗиками. Машины остановились на перекрестке трех, но не дорог, а скорее – направлений и их пассажиры с удовольствием прогуливались рядом, вдыхая ароматный степной воздух и разминая мышцы.

– Повернешь налево – орда сомнет, пойдешь направо – время много потеряешь. Пойдешь прямо…. Кубанец, не хочу я прямо! – Браслет махнул биноклем в сторону бескрайней степи и синеющих на горизонте гор. – Вот не хочу прямой дорогой даже если бронетехника прикроет.

– У нас нет бронетехники. И не предвидится. Как будто сам не знаешь… – Сердито отозвался коллега – безопасник. Кубанец стоял в метре от него, опершись ногой на колесо УАЗа, и рассматривал в бинокль не степь, а ту дорогу, что уходила вправо. – Скажи, Браслет… У Рахмана наш дальнейший путь указан?

– Конечно! Аж целых два пути. Совсем слабый пунктир прямо, через степь, наверняка подразумевает скоростной прорыв на мощном байке. И вторая линия, почти сплошная – уходит вправо, вдоль развалин придорожных деревень. Мы на развилке и дальнейший путь имеет варианты.

– Да нет там вариантов. – Кубанец устало отмахнулся – Сам подумай. Через степь прорываться не на чем. Как говорится: «ни брони ни скорости». Не порвут твари, так расстреляют муры с вертолета. Левый путь ничего так, но не сейчас. Орда промчится со дня на день и у нас остается правая дорога. Предлагаю назвать ее «Тропа Рахмана».

– Ну что, командиры, скоро выезжаем?

Пудель выглядел упакованным солидно, но «без фанатизма». За спиною Выхлоп на трехточечном ремне, на бедре Стечкин и небольшой нож на голени. Ничего лишнего и, даже верный «Вал» перекочевал в кабину. Можно подумать, что на средних дистанциях наемник воевать вообще не собирается, но не подполковнику учить Пуделя военному искусству.

– Стартуем хоть сейчас, но ты хотел чего-то? А вообще – время обеда и можно разводить костер. – Кубанец красноречиво взглянул на часы.

– Да нет, начальник, я по другому поводу. Паштет сказал, что у вас есть генератор и болгарка малая?

– Есть. – Кивнул Кубанец. – Но генератор совсем маленький и слабый. Не выдает больше киловатта. И что вы удумали с Паштетом?

– Ерунда. Делов на пять минут, но сделать надо. Хочу в крыше нашего УАЗика прорезать небольшой лючок.

– Ага, по пояс вылез и круговой обзор. – Пуделя поддержал Паштет уже успевший натянуть рабочие перчатки. – Стрелять можно куда хочешь, только поворачивайся. Кубанец, нам тоже нужен такой люк в машине. Иначе как со снайперки работать?

Провозились, разумеется – не пять минут, а больше часа. Люк в машине Пуделя вырезали быстро, а вот с другим УАЗом провозились долго. Проблему создали три притороченных велосипеда, и с малой техникой Кубанец расстаться отказался наотрез.

Пришлось придумывать новые крепления, делать люк прямоугольным и в итоге Паштет мог уверенно стрелять, только если садился задницей на крышу. Палить из снайперки, с ее отдачей – он даже не стал пробовать. Ясно, что воевать с люка можно только пулеметом. В результате получилось не совсем то, что планировалось и отъезжали под матюги Паштета, торчащего между привязанными велосипедами.

*****

Деревни и поселки городского типа, вытянувшиеся вдоль извилистой дороги – имели общую особенность. Развалины. Быстрый степной кластер совсем рядом и обезумевшие зараженные от вертолетов не знали куда скрыться. Они удирали, прятались между домами, где их расстреливали, забрасывали гранатами и долбили с воздуха примитивными ракетами.

В результате длительных боевых действий, три четверти строений у дороги превратились в кучи кирпича и щебня. Причем кучи опасные как с воздуха, так и с земли, где можно запросто нарваться на засаду тварей.

– Предупреждаю, парни! – Кубанец инструктировал личный состав перед предстоящим выездом – Километров сорок трасса идет рядом со степью и зараженные любят утаскивать в развалины добычу. Кроме того, они в них прячутся от вертолетов. Вертолеты, кстати – залетают часто и обычно без особой цели. Просьба никому не щелкать клювом и постарайтесь проскочить эти сорок километров не разорванными и без пулевых отверстий.

– Кубанец все говорит верно – Мрачно поддержал Браслет коллегу – На карте у Рахмана тут нарисованы два автомата и морда монстра – обезьяны.

– Так может, тогда рискнем прямо, через степь? Сейчас вроде тихо, вдруг проскочим? – Паштет вмешался в разговор

– А вдруг не выйдет проскочить? – Браслет не дал ему дальше развить мысль – Степь ровная как стол бильярдный и на всю нашу компашку одного вертолета за глаза. Да, еще забыл сказать. – Подполковник потрогал переносицу – У Рахмана на степном кластере нарисован гробик. Представляете? Симпатичный такой гробик, прямо на линии дороги через степь.

Они выехали. Выдвинулись настолько тихо, насколько позволяла пара фыркающих российских внедорожников. Сидящий за рулем Кубанец, заложил крутой вираж, объезжая по дуге развалины, демонстрируя, как именно намерен двигаться. Браслет, на своей машине – повторил его маневр как нитка за иголкой, соблюдая безопасную дистанцию. Маленькая колонна осторожно двинулась вперед.

Пудель, тем временем, опустил в машину драгоценный Выхлоп, посмотрел, с сомнением на Вал и остановился на РПК – 74 с магазином на сорок пять патронов. Хорошо, когда оружия есть выбор и выбор при ходьбе не давит на загривок, а разложен аккуратно по заднему сиденью. Он высунулся из только что сделанного люка и несколько раз развернулся с пулеметом, выясняя границы своего маневра. Маневр с натяжкой, но устроил. Пришлось, правда – над люком поработать пассатижами, удаляя заусеницы и загибая край металла по отверстию.

*****

Молодой рубер легко взлетел на кучу кирпича и замер столбиком, подобно суслику обозревая местность. День начался неплохо, и ему утром повезло. В степи получилось поймать лошадь, он уже начал ее жрать, но везенье кончилось, когда приблизился элитник со свитой из двух кусачей в кильватере. Отбиться от такой банды нереально и пришлось уносить ноги, на ходу злобно огрызаясь на преследователей.

Он удрал, скрылся от погони и как он сейчас голоден! Лошадь, прекрасный травоядный зверь, желанное лакомство для любого зараженного могла его насытить, но не судьба. Ноздри помнят ее чудный запах, и возбужденный рубер вытянулся в струнку, высматривая новую добычу. Послышался отдаленный шум…

*****

Кубанец издалека заметил, что развалины водонапорной башни по дуге объехать не получится. Мешал кирпичный дом, с одной разрушенной стеной из четырех и сохранившейся неплохо крышей. «Ох, место нехорошее» – Защемило сердце у опытного безопасника, и ничего лучшего, как надавить на газ и попытаться проскочить на скорости он не придумал.

Затаившийся на обратной стороне кучи рубер прыгнул, выцеливая капот головной машины, пролетел по воздуху не менее двадцати метров и покатился кубарем. Сидящий за рулем Кубанец вовремя заметил прыгающего зверя, крутанул руль и затормозил.

УАЗ замер поперек дороги, рубер метнулся по земле в сторону как большая кошка и тут его накрыл длинной очередью Пудель со второй машины. Пули, калибром пять сорок пять для такой зверюги слабоваты, но они жалили, словно пчелиный рой и зверь зигзагами втянулся в дом с обрушенной стеной.

Уйти оказалось не так просто. Ему вслед ударил пулемет Паштета и, неожиданно для всех – дом вздрогнул и начал оседать на землю очередной кучей кирпичей. Ничего невероятного, впрочем – не произошло. Рубер, уходя от пулеметов, вышел сквозь другую стену дома и ослабленная конструкция не выдержала.

Здания, пусть даже подорванные или заваленные сильным боковым ударом, валятся примерно одинаково. Стены, словно картонные – подламываются, и кровля мощно хлопает о землю, поднимая густую тучу пыли. Дом, только что добитый рубером не исключение. Крыша с грохотом обрушилась на землю, накрыв поле боя густым облаком извести и штукатурки.

Ситуация поменялась резко. И поменялась не в пользу пятерки путешественников. Браслет отлично понял, какие рубер получает преимущества и, дернув передачу – из пылевого облака задним ходом выскочил. У Кубанца такой маневр не получился. Его УАЗик уперся колесом в большую кучу мусора и дергался на месте, накрытый густой белой пылью.

Плохо, очень плохо. Ситуация просто отвратительная. Люди в густом молоке свой нос не видят, а рубер ориентируется великолепно. Кубанец, весь сырой от пота, дергал машину во все стороны, и у него почти получилось выскочить. Но не тут-то было…

УАЗ, переваливаясь на кирпичах, выезжал задом и почти что выехал. В облаке известки остался лишь капот и рубер снизу вверх ударил именно туда. Машина встала на дыбы и зверь приложился еще разок, заваливая ее набок. А через несколько секунд погиб Паштет. Он попытался с люка провалится внутрь салона и Гарик помогал отчаянно, но помешали привязанные велосипеды и рубер не простил задержки. Зверь оторвал человеку голову.

Пудель со своей точки зверюгу видел слабо, одни контуры, но тем не менее влупил в верхнюю часть тела весь рожок, поделив сорок пять патронов на четыре очереди. Все бесполезно. Когда в белом молоке брызнул ясно различимый фонтан крови, Пудель сразу понял, что случилось страшное.

Он взвыл на низкой ноте, отодвинул пулемет и опустил вниз руку, где Браслет уже подавал Выхлоп. Достал винтовку, опустил сошки и начал вышаривать стволом – глушителем место на подвижной черной туше.

Пудель не успел выстрелить первым. По ушам ударил выстрел с крупнокалиберной винтовки, раздавшийся, как не удивительно – с лежащей на боку машины. Тело рубера обмякло, завалилось набок и Пудель, с наслаждением всадил ему в башку еще две пули.

Ребячество, конечно. И патроны к Выхлопу невосполнимы. То, как рубер завалился, не оставляло никаких сомнений в его дальнейшем состоянии. Гарик в тесноте сумел разложить снайперку, стволом вышиб лобовик, и как только зверь заглянул в салон – спустил курок, едва не переломав себе отдачей пальцы.

Бой получился скоротечным. Столько событий, а пыль от обрушенного здания осесть так и не успела.

*****

То, что осталось от Паштета уложили в старый деревенский погреб, и квадратная обложенная кирпичом яма, оказалась хорошим крепким склепом. Тело сталкера легло на земляной пол, его накрыли деревянными дверями и завалили сверху строительными блоками.

Постояли, помянули водкой правильного парня, и Пудель разрядил Стечкин длинной очередью в воздух. Затем, с помощью домкрата и лебедки, подняли УАЗ Кубанца и привели его в порядок. Колонна снова тронулась, и без приключений проехали примерно километров десять.

– Воздух! – Первым приближающийся вертолет заметил не покидающий люк Пудель и заорал так, что Браслет с Кубанцем синхронно ударили по тормозам и ударили в месте неудачном. Дорога шла по пустырю, и до очередных разрушенных домов оставалось метров двести открытого пространства. Первым сообразил Браслет, за ним Кубанец и обе машины, прыгнув с места – рванули под защиту спасительных развалин.

Браслет вогнал машину между двумя полуразрушенными зданиями, выпал кубарем с водительского места и укатился в дренажную канаву. Ввинчиваясь штопором в полузасыпанную землей трубу. Сзади толкался и ругался Пудель.

Наемник лез вперед ногами, одновременно раскладывая сошки Выхлопа, явно намереваясь пальнуть по вертолету. Плохая идея. Неудачная. Браслет хотел прикрикнуть на наемника, но тут так громко долбануло, что у обоих заложило уши. Сначала их оглушило взрывом, обдало жаром, и стало ясно, что совсем рядом полыхает пламя.

Вылезать, или подождать еще? Вертолет вроде не гудит, зато все больше шума от разгорающегося на поверхности пожара. Сомнения развеял громкий трехэтажный мат Кубанца. Безопасник проклинал службу, муров, Райский стаб и особо вертолетчика, которого следовало удавить еще в роддоме. Наверху не воевали, там ругались и Браслет с Пуделем, отряхиваясь – вылезли.

За ближайшим углом здания полыхал УАЗик и в нем рвались патроны. Сам начальник безопасности торговцев сидел прямо на земле, за стенкой – и проклинал психа – вертолетчика. Получалось, что вертолет торопился по своим делам, воевать ни с кем не собирался и пустил ракету просто так. Ради развлечения. Попал неуправляемый снаряд в одну из запасных канистр с бензином. В результате взрыв, пожар, куча потерянного снаряжения и хорошо, что Кубанец с Гариком заранее успели выскочить.

Серьезная потеря…. Хорошо, что армянин выпрыгнул с винтовкой, но боеприпасы… В разгрузке сохранились два магазина по пять патронов и еще один магазин в винтовке. Понятно, что снайперка не пулемет, совсем другая цена выстрела, но в любом случае боезапас более чем скромный. Печально.

– Продукты, вах! Копченый мясо, рыба! Пять палка колбасы, все специи! – Гарик горестно схватил себя за голову

– Есть сухпаи китайские, тушенки ящик – Рассеянно сказал все помнящий Браслет

Еще они лишились спальников, посуды, медикаментов и самое главное – бензина. Горючки оставалось ну совсем «в обрез».

– Народ, может поехали отсюда? До Карусели осталось не так много и не умрем мы с голоду. Вы не учли пятикилограммовый мешок гречки. Сам укладывал. – Пудель явно нервничал, что не удивительно. Смерть Паштета и догорающий УАЗик настроение не поднимали. И кто знает, что им приготовила дорога.

*****

Неприятности закончились на границе быстрого степного кластера. Их проводил взглядом лежащий рядом с кучей мусора элитник и пока Пудель вытаскивал и заряжал Выхлоп, а Гарик раскладывал свою винтовку, зверь быстро удалился. Он убежал, заметно приволакивая зад и злобно щелкая зубами. Зверюга точно отхватила с крупного калибра, чувствовала себя отвратительно и приключений старалась избегать.

Они проехали еще пару километров, ткнулись в ровную границу следующего кластера, и густую сочную траву степей сменил выжженный солончак полупустыни. Унылый, огромный по размерам стаб «Сванетия», представлял интерес лишь островом со сторожевыми башнями напротив Карусели.

Кластер считался как безопасным, так и бесполезным. Каменные гряды, постоянный ветер и вытянутые рощи мертвых высохших деревьев, неплохо закрывающие от вертолетов.

– Братва, расслабьтесь. «Сванетия» – спокойный, мирный кластер. Зараженных нет. Им жрать тут нечего. И воды не будет до самой речки с островом. Муры тоже не суются и Рахман нарисовал нормальную дорогу. Без всяких гробиков и обезьяньих морд. – Браслет тряхнул карту, расправляя и предлагая, убедится всем желающим.

– А квадракоперы? – Пудель недоверчиво прищурился – Они свои игрушки где только не пускают. Здесь тоже могут появится…

– Зачем, Пудель? – Тяжело выдохнул Браслет – Во первых, тут электроника пошаливает и чем ближе к Карусели пошаливает все сильнее. И во вторых – нас примут за охотников. По здешним мертвым рощам никто кроме охотников не шастает. Совсем рядом два жирных кластера с элитой. Степной и Карусель. И ненормальных сталкеров, готовых на кон поставить свою голову всегда хватало в Стиксе.

Браслет резко оборвал рассказ, заметив, что его не слушают. Пудель с Гариком рассматривали указатель направления, собранный неизвестным шутником из человеческого черепа и большой берцовой кости.

*****

Они ехали от рощи к роще. Обедали под мертвыми деревьями, отчаянно экономя воду. С трудом засыпали ночью под хохот и вой ветра и ориентировались на синюю громаду гор, куда их кластер упирался. Заблудиться точно не получится. В пустыне все дороги вели к сторожевым башням, но им посчастливилось найти тропу охотников.

Охотники, кстати – юмористы еще те. Дорогу указывали кости, выбеленные и отшлифованные ветром черепа и разбитое вдребезги оружие. На тропе чернели костровища, следы бивуаков и в одном месте ветер рвал старую палатку с двумя белыми скелетами.

Что там случилось много лет назад? Что за трагедия? Людей убили точно люди, а не зараженные. Зверье аккуратных дырок в черепе не оставляет. И надписи. Сколько вдоль дороги надписей и почти все похабные! Одну Гарик нашел даже на армянском языке. Складывалось впечатление, что они едут по оживленной трассе и вот-вот покажется встречная машина, приветственно помигав фарами.

Но нет. Никто их не обгонит и не посигналит. Иллюзия, мираж и на дороге нет ни одного следа. Все старое, угли кострищ под многолетним пеплом, ржавые банки от консервов и никаких намеков на недавнее присутствие. Так они и наматывали километраж в полном одиночестве, пока торчащий в люке Пудель не ударил ладонью по крыше над водителем.

– Стоп, машина!

– Пудель, что случилось? – Высунулся в окно встревоженный Браслет.

– Случилось. Сам посмотри, но вылези сначала. Кому-то скучно было? Переживали, что совсем заброшена дорога? Так радуйтесь, теперь мы не одни.

Браслету, впрочем, пояснения и комментарии не требовались. Да он их и не слушал. Ищейка с ходу взяла след и старый опер через несколько секунд тряс яркой банкой из под пива. Именно ее заметил Пудель и вовремя остановил машину.

– Финское и возможно с Выборгского терминала! Пудель, молодец, что вовремя засек и что у нас тут со следами?

– Вот след машины, но он слабый – Гарик стоял на коленях и чуть не обнюхивал обветренную землю рядом с дорогой, по которой они ехали. Браслет бегом бросился к армянину и упал рядом на колени.

– Машина. Точно внедорожник. След слабый, но рискну предположить «Форд Раптор». На нашу дорогу сбоку повернул и едет, совершенно точно – к башням.

– Давно проехал, как ты думаешь? – Спросил взволнованно Кубанец.

– Ну, завернул точно не вчера и не сегодня. Смотри, как ветром следы выдуло. Думаю, что они уже возле Карусели.

– Пупс с Дюпелем? – Кубанец задал всех мучавший вопрос и Браслет отвел в сторону глаза.

– Всего скорее так, но не торопитесь с выводами. Скажу точно, когда осмотрим их стоянку.

То, что проехали те, кого они искали, Браслет объявил сразу, как осмотрел свежее кострище. Обертка от финской колбасы, в кустах популярная в поселке Крепость туалетная бумага. И самый главный факт. Следы крупной кошки на пепле от костра и характерные царапины на ближнем дереве. Да много еще маленьких улик, позволяющих сделать однозначный вывод. Три дня назад тут проехали Пупс с Дюпелем и они прочно уселись им на хвост.

*****

Остров со сторожевыми башнями, разглядели в оптику издалека. Примерно за десять километров. Действовать решили осторожно, проехали километров пять и остановились. Страшно. Не ясно, какие против них играют силы, и существовал риск, что на шум двигателя прилетит пара вертолетов.

Машину подогнали к камню, завалили ветками и не поленились притащить два сухих дерева с раскидистыми кронами. Вырыли пещеру – логово и замаскировали. Затем разожгли костер без дыма, пообедали и Гарик с Пуделем начали готовиться в разведку. Оба облачились в купленные еще на толкучке в Перекрестке маскировочные костюмы снайпера и превратились в персонажей с древних русских сказок.

Ночной разведвыход преследовал две цели. Вспомогательную и основную. Основная цель, как иногда случается в реальной жизни, не стыковалась ни с Пупсом, ни с его пантерой, ни с боевыми действиями.

У них почти закончилась вода, и жизненно необходимо притащить с речки литров сорок. И на втором месте, разумеется – разведка. Сбор информации никто не отменял.

Следовало осторожно, не залезая тигру в пасть все осмотреть, разведать и не рисковать ни в коем случае. Муры сзади нападения не ждут, расслаблены и пусть они пребывают в таком состоянии подольше.

Пудель все понял, мотнул головой и решительно отставил Выхлоп. С собой взял Вал, Стечкин с глушителем, два ножа, несколько гранат и сигнальные ракеты. А вот Гарик свою роль в разведке понял несколько иначе. Его вооружение составил АКСу с глушителем и две пустых канистры по двадцать литров каждая.

Когда стемнело, в сторону острова выдвинулись всей компанией. Браслет с Кубанцем в прямой видимости башен организовали снайперскую точку. Пудель пополз по направлению к реке. За ним, с канистрами, в двадцати метрах Гарик.

*****

Ночь темнота свистящий ветер и ничего не видно. Браслет с Кубанцем укладывались рядом, расползались в стороны, меняли снайперки на автоматы и все равно позиция не нравилась. Бесило то, что к ним не поступала вообще никакая информация. И в чем смысл секрета? Вражеский диверсант вполне мог подойти спокойно сзади и обоим перерезать горло. Диверсанту, разумеется, появиться неоткуда, но ничего так не бесит как беспомощность.

Браслет до боли в глазах всматривался в темноту, пока ему не померещилось белое пятно. Он тер глаза, щурился и стало только хуже. Пятен стало два и они двигались в их сторону. Он толкнул в бок дремлющего Кубанца, тот вытаращил глаза и, неожиданно – кивнул согласно головой. Браслет его реакцию не понял и аккуратно загнал патрон в патронник ВАЛа, как Кубанец жарко задышал ему на ухо:

– Ты чо делаешь, дятел! Это пацаны ползут и канистры перед собой толкают!

Точно. Как он не догадался сразу. Перед разведкой осторожный Гарик не поленился обмотать белые канистры синей изолентой, а белое дно затемнить забыл. Браслета пробил холодный пот от мысли, что он мог дать очередь по удобной цели. Во искупление Браслет пополз вперед и принял груз у запыхавшегося армянина.

– Гарик, ты почему один, где Пудель?

– Пудель поплыл на остров и просил сказать, что остается на разведку. Он там собрался ночь сидеть, еще день и следующей ночью приползет обратно. А если будет бой и обнаружат, то он даст сигнал ракетой. Тогда, говорит – не ждите, а сами думайте что делать.

– А ты чего с ним не остался? – Спросил Кубанец и армянин вскипел как ртуть – Он меня выгнал, я с ним что, подраться должен? И кто принесет воду, у вас воды совсем тут нету…

– Не кипятись, Гарик. Ты все сделал верно. – Браслет прекратил спор – Я хорошо знаю Пуделя, он одиночка. И если пошел в разведку, то ему любой помеха, даже я…

 

Глава 21. Удар прикладом

Сеанс радиосвязи.

– Всем, кто нас слышит! Говорит Якудза!

– Ребята, нужен мощный кваз, для выполнения деликатного задания. Оплата высокая, почасовая.

– Якудза? Мы Фактория! Есть кваз, забирайте навсегда и можно без оплаты. С Серпантина гоблин приблудился.

– Фактория? Это Якудза! Немедленно объяснитесь, почему нам впихиваете кваза и что с ним не правильно? Мы тут не в игры играем, у нас серьезная работа.

– Якудза, все нормально, не пугайся. Кваза забирайте, он хороший парень. Но не бухайте с ним, а еще лучше – вообще спиртного не давайте. Смотри, Якудза – ты предупрежден, и претензии потом не принимаются.

Затребованные Пуделем сутки на разведку прошли в нервном ожидании. Браслет с Кубанцем нашли неплохую точку прямой видимости, и целый день разглядывали башни в мощные бинокли.

Пусто. Ни души вокруг, что не удивительно. Некогда зеленый остров, сейчас выглядел, словно морское побережье после шторма. Кусты переломаны и смяты, невысокие деревья заломлены и наклонены, стены уцелевшей башни в грязных глиняных разводах. И зараженные! В кустах застряло множество их трупов и можно представить, какой там сейчас запах!

– Кубанец, что случилось, твоя версия? Селевый поток? – Высказал предположение Браслет

– Ох, не могу сказать… Кроме селя ничего в голову не лезет. Но согласись, что стихия подозрительная. Все слишком вовремя и точно куда надо.

– Ага – Бодро поддержал Кубанца подполковник – Орда покатилась в Карусель элиту выносить и ее, неожиданно – водой смывает. Если внизу так все переломало, то я представляю, что в Карусели делается. Допустим, армагеддон орде устроил Фаза, но где он взял столько воды? Что там наверху за сливной бачок? – Спросил Браслет коллегу и Кубанец оторвался от бинокля:

– Молодец Браслет, все верно просчитал. Есть в Райском стабе форелевое озеро, а точнее – было. Мы еще Компасу пропавшему отправляли удочки и, по его заявке – снасти. Три больших коробки. Вот только как Фаза умудрился озеро на орду спустить…

*****

Пудель вернулся раньше заявленного срока. Ждали его ночью, а он появился поздним вечером, причем умудрился подползти настолько осторожно, что перепугал весь коллектив.

– Пудель, ты чего творишь? – Возмутился искренно Браслет – Или не знаешь, чем иногда кончаются такие шутки?

Разведчик молча отмахнулся, снял разгрузку и, не мигая уставился на Гарика. Гарик не сразу понял, что от него хотят, растерянно заерзал, но догадался и хлопнул себя ладонью по лбу. Разведка, разумеется – пришла жутко голодной и просила кушать.

Каша гречневая с тушняком, консервированное сало и галеты. Вкусовые качества обеда так себе, но сейчас Пудель не обедал. Он без эмоций восполнял калории и со стороны процесс выглядел, словно необходимая работа. Примерно с таким выражением лица в сухой бак автомобиля льют бензин или набивают патронами пустую коробку пулемета.

Миску он опустошил, жестом отказался от добавки и залив в себя две кружки чаю закурил и принялся, наконец – рассказывать:

– На острове никого живого. Все переломано, трупы зараженных и вонища. Короче – мерзость. – Пудель смачно сплюнул. – Я думал наблюдатель сидит в башне, но нет там никого. Хотя был наблюдатель и не так давно.

– Откуда знаешь? – Перебил Кубанец

– А где я, думаете – день провел? В башне, на самом верхнем этаже. Там лежка старая с окурками. Окурки успели высохнуть и затвердеть.

Пудель достал с кармана полиэтиленовый мешочек со старыми окурками, которым по хозяйски завладел Браслет. Он их пересмотрел, понюхал, а один потер между пальцами, внимательно прислушиваясь к треску.

– Курили два разных человека, срок давности больше недели. Хорошо, Пудель, чем еще порадуешь?

– А вот порадую! – Наемник заметно оживился – Не все время нас жизнь молотком по голове! У муров лагерь почти в самой Карусели. Рядом с разбитой бронетехникой. Но то не лагерь, а…. Растянут тент, под тентом горы снаряжения. Ящики с патронами, жратва, снаряга и, что никак не ожидал – баллоны с огнеметами. Баллонов много, целый штабель. Лежат в комплектах, как рюкзаки с лямками.

– Это они Райский стаб собрались выжигать. – Уверенно сказал Кубанец – Проходила инфа, но неясная и источник не заслуживал… Пудель, ты нас обещал порадовать. Но пока я в твоем рассказе оптимизма не улавливаю.

Пудель довольно улыбнулся, многозначительно поднял палец и отхлебнул живца из плоской фляжки с позолотой. Живец запил чаем из котла и начал, наконец «радовать» друзей:

– Удача наша, мужики – в том, что охраняет все это богатство всего три мура инвалида. Причем насчет инвалидов я не шучу нисколько. Один лежачий, не встает и лежит под тентом. Еще двое в раскорячку ходят с палками. Наверняка, всех боеспособных они в Карусель угнали, даже нормальных часовых не выставили. Ну, как вам новости? Я мог всю троицу передавить голыми руками, но вспомнил, что приказа не было.

– Гм… Ты молодец, что вспомнил. Давить их раньше времени нельзя ни в коем случае.

Не мог, не мог Браслет дать Пуделю медаль или поощрить по службе, присвоив очередное звание. Но вот учесть правильное отношение наемника к приказам вышестоящего начальства при окончательном расчете стоило. Подполковник принял решение, и феноменальная память его четко зафиксировала.

После короткого обсуждения план действий сформировался окончательно. Он просто сам выскочил из логики событий. Они встают рано, затемно и двигаются к Карусели. Там Пудель, при подстраховке Гарика – выпиливает тройку муров и они взрывают склад, раскидав баллоны с огнесмесью равномерно, по штабелям боеприпасов и продуктов. А вот дальше…

– Дальше вас поведу я и попрошу не отставать – Кубанец даже привстал от важности момента – Я знаю как пробраться к грузовой площадке, от которой короткая и безопасная дорога в Райский стаб. Не думаю, что этот путь известен мурам.

*****

Малыш привычно поднял РПК, забил разгрузку магазинами и с удивлением заметил, что Холод, поколебавшись – отложил свой пулемет в сторону. Братишка – сталкер предпочел добрый старый АКМ с подствольником и собрал почти все ВОГи, что остались, хоть и осталось их немного. Штук пятнадцать. Малыш посмотрел на приготовления товарища, задумался и не решился спрашивать. Зачем? Захочет – скажет сам.

План боя рисовался просто. Малыш с Холодом падают в засаду, ждут, когда враг приблизится на дистанцию прямого выстрела, прицельно высаживают по паре магазинов и отходят. Идут готовить следующую западню, а муров накрывают снайперским огнем Фаза и Агата. Разумеется, при таком раскладе пулемет решает лучше АКМа, но Холоду виднее…

Залегли возле самой стенки за двумя поваленными соснами. Сзади, на расстоянии примерно пятьсот метров, их прикрывали Фаза и Агата. Предполагалось, что когда сталкеры будут отступать, снайперский огонь прижмет преследователей и позволит Малышу с Холодом спокойно отойти.

На этот раз все началось не с вороньего предупреждающего карканья. Вороны с криками гоняли выписывающий восьмерки беспилотник и жить пластмассовому самолетику до первой ошибки оператора. Оператор, впрочем, так не считал, азартно соревнуясь в догонялки с птичками. Фаза, с облегченьем понял, что вороны такой мощный раздражитель ни за что не выпустят и шпионов с воздуха пока можно не боятся.

Тем временем, недалеко от стенки – мявкнул кот, и громко гавкнула удравшая вперед Маруська. Фаза тревожно по микрофону рации застучал ногтем, и Малыш с Холодом синхронно опустили скобы предохранителей.

– Холод, что за хрень? Такого никогда не видел.

– Теперь понятно, почему муры двигаются медленно. Перед нами, парень – тяжелая пехота. И не удивляюсь, что ты их раньше не встречал. Их снаряга хорошо защищает от стрелковки, но совсем не катит против зараженных. В такой амуниции особо не побегаешь.

– Холод, блин, хорош трепаться! Пора чего-то делать, они приближаются!

Психовал Малыш не просто так. С правой стороны вплотную прижимаясь к скалам, на них двигалась стена из штурмовых щитов, прикрывая отряд пехоты. Замысел врагов вполне понятен. Щитовики выводят за собой стрелков – охотников и те разбегаются по лесу словно тараканы. В таком случае защитникам придется воевать на множество фронтов. И защитников всего четыре человека…

– Малыш, нам простой стрелковкой не отбиться и они прорвутся. Тут даже не мечтай. – Холод выглядел спокойным как удав – Но потери мы им обеспечить сможем. Бери пулемет наизготовку и как увидишь щель между щитами, вгоняй туда очередь на полрожка. Я думаю, все у нас получится.

Холод взял автомат, зарядил подствольник и приготовился стрелять, подпуская штурмовиков ближе и выставляя оружие углом, словно миномет. Стена щитов двигалась неумолимо, и вот за спины щитовикам улетел, навесом – первый ВОГ. Его хлопок объявил о начале боевых действий, и Холод выпустил еще две штуки.

Неожиданные взрывы за спиной никого, может – и не ранили, но свою задачу выполнили. Штурмовики задергались, запсиховали и монолитная стена пришла в движение. Усиливая панику, за спины улетел четвертый, пятый ВОГ и, наконец – рядом взвыл длинной очередью пулемет и у врага пошли потери.

Потери появились точно. Они, эти потери, после двух длинных очередей в зазоры – орали дурными голосами, ругались за спинами щитовиков, громко призывали лекарей. Малыш менял в пулемете магазин, и тут муры доказали, что неудачное начало боя еще далеко не весь бой. Поваленная сосна, перед головами сталкеров буквально взорвалась фонтаном длинных щепок. По ним ударили из Корда и почти попали.

– Малыш, выкинь ты этот магазин, валить отсюда надо!

– Прикинь, Холод – мне чуть глаз щепой не выбило! – Малыш зажимал перчаткой фонтанирующую кровью бровь.

– Тут не прикидывать, а уползать пора. Так что полезли, пока гады по хорошему не пристрелялись.

К их огорчению, гады пристрелялись. Уползти, не смотря на все ухищрения в виде дымовых шашек, не получалось. Пулемет не давал голову высунуть, и очень вовремя ударил выстрел Баррета.

Щитовику в самом центре повезло. Пуля двенадцать миллиметров не смогла пробить шестого класса щит, щитовик выжил, но за все надо платить. Удар страшной силы сломал бойцу запястье. От боли мура развернуло поперек вместе со щитом. Открылся слабо защищенный бок и Агата вторым выстрелом спокойно завершила начатое.

Фаза с СВУ стрелял больше наудачу, для «Драгунова» дистанция великовата, а вот Агата прицельно всаживала одну пулю за другой. Одна, например – зацепила у щитовика верхушку шлема, и от рывка назад тому сломало шею. Не стоит перед самым боем, туго затягивать ремешок под челюстью.

Штурмовикам досталось и они падали на землю, на колени, щиты в целях рикошета выставляли под углом и снова заработал Корд. Тяжелый пулемет муров перелопачивал позицию Агаты с Фазой, и те, улепетывали, сломя голову – на скальный палец. Пользуясь тем, что их оставили в покое, удирали и Малыш с Холодом. Холод нес на себе все оружие, давая возможность напарнику остановить, наконец – кровь.

Бой прекратился, муры потеряли цели и снова появился беспилотник. Он летел зигзагами, в сопровождении ворон и отчаянно пытался провести разведку. Полетал вокруг старой позиции Малыша с Холодом, наверняка заснял большие пятна крови и, в тот момент – вороны стремительно исчезли. Они пропали, как сквозь землю провалились, и квадрокопер удивленно сделал круг на месте. Впервые за весь день его оставили в покое. Оператор оглядывался через камеры, ожидая новой гадости, но рассмотреть ничего толком не успел.

Никто ничего не понял. Серая молния налетела сверху, ударила с разгона и буквально размазала зловредный самолетик о скалу. Сокол сапсан доказал, что он не крикливая ворона, а настоящий хищник и квадрокопер разлетелся на множество деталей. Гордая птица набрала высоту и заклокотала, празднуя победу. И никто не обратил внимания, что с сапсана не сводила пристального взгляда сидящая на одиноком камне черная пантера.

*****

Тактические перчатки с самой толстой кожей, обнаружились у Гарика, и армянин безропотно их передал Браслету. Браслет попрыгал, поиграл мускулами, разбежавшись, оттолкнулся от спины Кубанца и повис на тросе, примерно в четырех метрах от земли. Вверх пошел красиво, на одних руках, отталкиваясь ногами от стены и демонстрируя отличную физическую форму.

Лагерь муров за их спинами горел, грохотал взрывами и пока недобитая нечисть Карусели рассматривала очередной концерт, у них появился шанс прорваться вверх, на грузовую. Грузовая площадка сейчас единственное место, где можно спокойно перевести дух и определится, как поступать дальше.

Браслет устало перевалился через край, передвинул ВАЛ со спины под руку и почти бегом направился к лебедке. Осмотр порадовал. Побита, покорежена, рычаг погнут, но на вид рабочая. На их счастье, механизм, состоящий из набора шестеренок не так просто вывести из строя. Браслет довольно гыкнул и сильно дернул трос, подавая знак, что агрегат готов к работе.

Когда все поднялись вверх и осмотрелись, то быстро выяснилось, что идти можно только в одну сторону. Тропа уходила вверх, по полке, куда и двинулась четверка, после короткого перекуса всухомятку.

*****

Две разведки столкнулись неожиданно, «нос к носу» и идущий в авангарде мур успел вдавить гашетку автомата первым. Очередь предназначалась Пуделю, но тот снова оказался не так прост. Наемник рухнул как подкошенный и всадил автоматчику несколько пуль из пистолета снизу вверх. Под бронник.

Они погибли вместе. Идущий за Пуделем Кубанец и выпустивший очередь боец. Кубанцу повезло, он умер моментально, а враг успел несколько раз судорожно схватиться за низ бронника, размазывая большое пятно крови.

Наступила очередь следующих участников. За первым, явно опытным бывалым муром, оказался худосочный дрищ, в надвинутой на глаза легкой каске из келавра. Чудо с ужасом смотрело на убитого товарища и нервно дергало предохранитель автомата.

– А-а-а – Идущий третьим Гарик, схватил за дуло снайперку, перевернул и обрушил приклад на голову дрища, вминая легкую противоосколочную каску почти до подбородка. Зря он это сделал. Как только тело несерьезного бойца ушло с линии обстрела, по Гарику ударили с двух автоматов, не оставляя шансов выжить.

Армянин погиб, и бой сразу завершился. На двух последних, упавших на одно колено муров, Браслет не пожалел магазина бронебойных СП-6. Его, разумеется, поддержал огнем из пистолета, почти не промахивающийся Пудель.

Быстрая схватка, скоротечная. Все началось и кончилось буквально за секунды. Они победили, и безумно жаль успевших стать родными Гарика с Кубанцем. Врагов погибло трое, что утешает слабо. Пусть их погибнет триста, что потерю друзей все равно не возместит. Но война не кончилась и кажется, у них появился пленный…

– Пудель, волоки его сюда! Тут из стены бьет ручеек, вот и пихай ему прямо в струю рожу. Быстрей очухается.

– Ты, генерал, давай сам допрашивай, а я пойду покараулю. А то вляпались, так вляпались! Я никогда себе такого не прощу.

В смерти Гарика с Кубанцем Пудель винил исключительно себя и очень не хотел влететь, по-глупому еще раз. Он выбрал позицию на самом краю пропасти, старался слиться с почвой в снайперском костюме, а у Браслета пленный открывал, медленно – глаза.

– Попался, тварь…

– Дяденька, прошу, не убивайте. Я не солдат, я техник. Я даже стрелять нормально не умею.

Через Браслета, за всю службу – прошло множество преступников, он помнил всех и любил их сортировать по категориям. Сидящий перед ним пацан считался легким, но болтать с ним по душам не позволяло время. Приходилось торопиться и подполковник «нагонял жути» взглядом, ножом в руке и интонацией. Перестарался. В воздухе мерзко завоняло, и под пленным образовалась лужа.

– Сейчас свое гавно жрать будешь. Ясно? – Обрадовал он пацана и тот зарыдал, судорожно глотая слезы.

– Мужчина, не надо ничего, вы спрашивайте, я все скажу. Мне скрывать нечего, я никого из ваших не убил.

– Тогда отвечай быстро, не задумываясь. И предупреждаю. Некотрые вопросы проверочные и если соврешь, то воткну нож в колено. А раненых, сам понимаешь – добивают. Никто тебя вниз на загривке не потащит.

– Да спрашивайте! – Взмолился слезно дрищ.

– Ты кто?

– Очкарик.

– Свистишь. В Улье нет Очкариков.

– Есть. Это я. Меня когда нашли, то я очки носил. Потом их выбросил.

Дар Улья – «память», штука посильнее мощного компа и Браслет Очкарика, вспомнил моментально. Точнее, его гнусную историю.

Пару лет назад подобрали ребята с Серпантина свежака технически продвинутого и свежак собрал им пару квадракоперов. Все получилось даже лучше, чем планировали, но не успели сталкеры порадоваться, как Очкарик удрал к мурам вместе с беспилотниками.

Никто его не похищал и не волок силой. Просто захотел парень более комфортной жизни и ушел. Но все в прошлом и уже не имеет никакого смысла. Сейчас, в данной ситуации, от Очкарика требовалась только информация.

– Кто у вас старший?

– Дюпель. Сейчас на морене, в лагере.

– Дюпель? А ну, Очкарик, поподробней…

Пацан оказался толковым собеседником. Не изливал душу, не растекался по деталям и выдавал самую суть. Дюпель здесь и с ним двадцать человек резерва. Впереди, с Пупсом, ушло еще двадцать и, кажется – по ним стреляют. Да, Пупс с пантерой.

Пантера умная. Тропу по скальной полке нашла именно она, и Дюпель отправил их в разведку. Сам Очкарик остался без авиации, вчера последний беспилотник раздолбали птицы и теперь его используют в качестве бойца. Все очень плохо, не для того он удирал от сталкеров.

– Слышь, ты, засеря… Скажи мне честно, выжить хочешь?

Очкарик больше не рыдал, не истерил и не пытался падать на колени. Он понимал, что его убьют и Браслет не сомневался, что его подопечный готов выкупить жизнь за любую цену.

– Что надо сделать? Скажите, я готов.

– Готов, точно? Тогда расскажи мне, парень, как ваш резерв тут кормят? Или муры сухпаи грызут?

– На сухпайке не просидишь долго, тем более, что из тушенки можно нормальный суп сварганить. Картоха есть сухая, макароны, морковь и крупы разные. Повар, один раз в день, варит супец в большом котле и его едят до обеда следующего дня.

– Значит утром вылезают мужики с тарелками и каждый сам, супца зачерпывать?

– Да нет, не так! – Очкарик удивлялся глупости вопросов – У Дюпеля порядок и все строго. Сначала умывание, потом за стол. Всем наливает повар. Правда, по утрам суп почти холодный…

– Холодный, говоришь? – Браслет явно возбудился и Очкарик на него смотрел с недоумением – Значит так, пацан. Могу тебя обрадовать, что мы – разведка сталков. Только разведка! – Браслет назидательно вверх понял палец. – Основные силы, примерно триста человек появятся по нашему сигналу. Ты чувствуешь, какой они фарш из вас нарежут?

– Что. Надо. Сделать? – Спросил сквозь зубы пленный.

– А ничего особенного. – Ответил легкомысленно Браслет, стремительно поднялся, прошел к раздутому трупу бегуна и аккуратно вытащил из глазницы заплесневелый глаз. – От тебя требуется, всего-навсего, вот этот глазик ночью мурам в котел кинуть. Но только смотри, не в кипяток! Бросай в холодное, так больше шансов.

Молчание. Пауза. Короткое раздумье. Заговорил Очкарик медленно:

– Вернусь нормально, меня не заподозрят. Скажу, что на элитника нарвались и я удрал один. Вот доказательства – Очкарик продемонстрировал штаны, с которых, по-прежнему – текло. И вот еще момент. Глаз твари хорошо, но у нас есть помойка и в помойке дутые банки с тушняком. Мне кажется, гнилой тушняк надежней, но можно и вместе с глазом запустить.

– Ты молодец, толковый мур – соображаешь! – Браслет закрепил факт вербовки дешевым комплиментом – Наверное, гарантий хочешь? А нет гарантий, только мое слово. Обещаю, что как все закончится, дам тебе живчика, жратвы, вооружу и отпущу за Каруселью – на все четыре стороны. Если какой сталк за шиворот прихватит, то требуй старшего и пусть онсо мной свяжется. А меня все знают. Я Браслет. И все, парень – больше никаких торгов. Или принимаешь, или сдохни.

– Я все сделаю. – Почти бесшумно прошелестел пленный.

*****

На морене утром весело трещал костер, рядом крутился добродушный повар и личный состав плескался в ледяных ручьях, предвкушая завтрак, горячий кофе и утреннюю раздачу сигарет. Командир резерва Дюпель, смотрел, рассеянно – на веселый балаган и размышлял сейчас взять за задницу Очкарика, или подождать до конца завтрака.

Он чувствовал, что не все чисто с этим техником. Дюпелю до Браслета далеко, и тем не менее, он работал его замом, определенные навыки имел и, самое главное – подполковник научил думать и не доверять. Нет, Очкарик чешет складно, ничего не скажешь. Шли по тропе, нарвались на развитого зараженного, ребята за пушки похватались, а он, как и положено всем чмошникам – быстро «надавил на тапки».

Тут все логично и обгадился техник натурально, вот только, что именно его так напугало? Может свирепая зверюга, а может и приставленный к голове ствол. Как знать. Если и брать из той пятерки пленного, то любой выберет труса и размазню Очкарика. Сейчас ведет себя более чем странно. Достал из личного загашника две палки копченой колбасы и крошит их, на глазах у всех – в котел, а хорошая колбаса имеет свойство пахнуть!

Даже редко завтракавшие Моня с Попугаем пристраивают свои миски на столе со всеми. Может Дюпелю сделать исключение и позавтракать вместе с коллективом? Да нет, это уже слишком. Надо блюсти субординацию. А с Очкариком они плотно побеседуют сразу после завтрака. Вчера, к сожалению – не получилось. Пришел техник поздно, весь в дерьме и пришлось разговор перенести на утро. Да и спать хотелось, честно говоря…

Позавтракали. Народ потянулся наливать кофе, закурили и Дюпель нашарил в толпе техника.

– Очкарик, а ну подойди сюда. Не все вопросы с тобой выяснили.

В ответ на окрик, командир сбитых самолетов попытался завернуть за угол палатки, делая вид, что не расслышал, чем окончательно настроил против себя Дюпеля.

– Сюда иди, кому сказал! – Сказанное подкрепило смачное лязганье автоматного затвора и Очкарик подбежал бегом. Он понял, что с ним сейчас не шутят.

– Скажи мне, парень, откуда у тебя на башке такая шишка? Почти с кулак и уходит с глаз на темя. Насколько помню, ты одевал каску перед выходом и не говори мне, что заехал хвостом рубер, или ты, на бегу головой ударился о камень. Вот на удар прикладом или палкой очень даже…

Договорить Дюпель не успел. Громко застонал повар, схватившись за живот, закричал в голос Попугай и его поддержали криком еще двое. Случилось самое страшное, что может произойти с иммунными. Массовое заражение ботулизмом и заболели все до одного, отведавшие супа с колбасой.

У Очкарика от пережитого не выдержали нервы и он побежал, петляя, надеясь убежать от смерти. Не получилось. Дюпель хладнокровно срезал техника короткой очередью и заметался между умирающих бойцов. Он искал активированный уголь, совал им рвотное, заставлял пить воду и, наконец – понял, что старается напрасно. Отравление оказалось слишком сильным, а его силы слишком слабыми. Тут поможет или команда сильных знахарей, или не поможет ничего.

Дюпель понял, что после таких потерь надо операцию сворачивать и пошел в палатку, связываться по радиосвязи с Пупсом. С Пупсом, впрочем – связаться тоже получилось плохо. В палатке радиосвязи его встретил, с ножом наперевес – Браслет.

 

Глава 22. Заключительная

Сеанс радиосвязи. Объявление в сводке новостей.

– Молодая пара снимет небольшой домик с удобствами в спокойном тихом поселении

– Предпочтение поселкам Крепость и Фактория

– Вот одного не пойму, Холод! Как ты догадался вместо пулемета, взять автомат с подствольником? Не спорю, получилось здорово, но ничего не понимаю.

Холод уложил очередной булыжник и обтер руки о штанину. Он оборудовал ложную позицию и к делу подходил серьезно. Бойницы, бруствер – все правдоподобно, издалека заметно и между камнями торчит, заменяя дуло – палка. Палку можно снизу пошевеливать, и противник пусть побесится, разбирая позицию из пулемета.

– Малыш, а ты логику включать не пробовал? В лес ведет узкая тропа вдоль стенки, тропа насквозь простреливается и как прорваться? Учти, они не знают, что у нас нет взрывчатки, и боятся гадостей в виде растяжек и прыгучих мин.

– Ну да, начинаю понимать. Бронетранспортер сюда поднять не выйдет и избежать больших потерь помогут штурмовики – «танки». Щиты тяжелые, шли медленно, вот ты и догадался! Молодец, Холод – голова!

На этот раз они присмотрели невысокий холм, отлично прикрывающий в случае неизбежного отхода. Как раз на его вершине Холод оборудовал ложную огневую точку, предназначенную принять на себя вражескую ярость.

Место всем устраивало, кроме одного. Сталкеры задыхались от смрада трупов зараженных, откинутых сюда потоком. Законы гидродинамики собрали тела в кучу и оставили у подножия холма, а вода понеслась ниже, в Карусель. Всего через сотню метров начинался нетронутый стихией лес, но Холод не только решил оборонять вонючий холм, он еще и глумливо предложил напарнику залечь с пулеметом в куче трупов. По его мнению – защита не хуже, чем мешки с песком.

Их основные позиции выглядели так, как и должны выглядеть. Узкие щели между среднего размера валунами можно до посинения рассматривать в бинокль и ничего не обнаружить. Сзади, со скалы – прикрывала снайперская пара, но все отлично понимали, что их оборона будет сметена.

Враг обязательно прорвется в лес, начнет давить числом и вся надежда на животных. В лесных стычках, где любой бой построен на обходах и засадах, информация о противнике бесценна. И как хорошо, что у них есть такое преимущество…

– Тррр-чик-чик – Рация почти неслышно завибрировала и перепуганный Малыш нажал рычаг приема:

– Фаза, ты чего, ведь слушают…

– Да наплевать, у меня инфа срочная. – Зарокотал в динамике знакомый голос. – Малыш, вас или засекли, или засекут с минуты на минуту.

– Не понял, что значит засекли? Они еще не показались!

– Вокруг вашего холма пантера шастает. Пантера не наша, пришла с мурами.

– Что значит пришла? – К динамику склонился Холод – Пантера не собачка и за кем попало не пойдет.

– Все верно, парни. Пришел по мою душу человек с умением:«Любовь животных». Его уже пищухи засекли. Да вы и сами понимаете… Войнушка затеяна с целью поменять Хранителя. Кому-то очень хочется ходить через портал.

– Умение «любовь животных»? Да ты гонишь, Фаза! Тебя специально торгаши жемчугом качали…

– Малыш, никаких гонов и запомни. Пантера – враг и постарайтесь ее вывести из строя сразу, как заметите на мушке. И за птичками следите повнимательней. Пока я жив, пантера им чужая. И я к ней галку прикрепил как радиомаяк.

– Галку? Здорово придумал! Да, тут, в кустах одна давно шумит.

– Вот и отлично. По ней и ориентируйтесь. Где она кричит, там и зверюга прячется. Но сильно не надейтесь. Галка – птица глупая, может и забыть, что ей поручили. Особенно, если пожрать захочет. Все, на этом конец связи. Отключаюсь.

*****

Браслет в палатке связи снял наушники, оставил на приеме рацию и закурил. Его довольный вид заметил Пудель и удивился. По мнению наемника, ничего веселого в эфире не сказали.

– Генерал, может, с подчиненными поделишься, чего хорошего услышал? А-а-а, ты придумал, как мы дальше будем воевать?

Подполковник проехался на кресле, затем крутанулся по оси и подавился дымом сигареты. Откашливался долго и Пудель вежливо постукал начальство по спине. Браслет благодарственно кивнул и задал совсем неожиданный вопрос:

– Скажи мне, Пудель, а твой Выхлоп тяжелого штурмовика прострелит? Ну, знаешь, такой весь со щитом, в броннике, все 5–6 класса…

– А вот это – смотря каким патроном и с какого расстояния. За триста метров гарантирую. Даже если бронник выдержит, то там от ливера такой фарш будет…

– Ага, пусть будет триста метров. А если сзади, где щита нет?

– За пятьсот метров отвечаю, но руку на отсечение не дам. Выхлоп – винтовка мощная, почти бесшумная, но не дальнобойная. Ты, генерал, чего удумал? Мне стало интересно.

– Терпи, Пудель, скоро все узнаешь. Покажу на местности. А сейчас выходим. Приготовь свой Выхлоп и хорошо, что он у тебя стреляет тихо.

*****

Пантера ходила бесшумно по кустам, галка орала над ней не замолкая и Малыш, в конце концов не выдержал. Послав подальше конспирацию, он врезал длинной очередью в подозрительное место, над которым птица не умолкала уже несколько минут. Попал или не попал не ясно, но помогло. Крик галки начал удаляться по прямой, в сторону наступавших муров.

Тишина зависла нехорошая, тревожная. Кроме того много новой информации, на которую никто не понимал как реагировать. Снова затрещала рация:

– Малыш, ребята! Вас, кажется – обходят. Как подойдут поближе, мы их огнем придавим, но у меня нехорошее предчувствие. Мне кажется, что про позицию на скальном пальце они тоже знают.

Фаза не успел закончить. Пока он говорил, Холод вытянулся по холму руку и пошевелил палочку, имитирующую в позиции – обманке ствол оружия. Только палочка между камней зашевелилась, сбоку долбанула очередь и рука у Холода отлетела по самое плечо. Бил Корд, перемалывая тело сталкера, как опытный повар отбивает кусок мяса. Стрелял пулемет с фронта, откуда его никто не ждал, прикрывшись от огня Агаты с Фазой кучей ломаных деревьев.

Кто знает, что руководит нашими действиями на пороге смерти? Точно не рассудок. Малыша, скорей всего спасал своими шуточками уже покойный Холод. Иначе как можно додуматься залезть в самую гущу мертвяков и более того. Пока пулемет перемалывал позицию, он успел накидать на себя трупов в несколько рядов. Малыш замер, захлебываясь вонью – но пулеметчика провести не удалось. Методично, на весь остаток ленты, он принялся рвать мертвые тела и Малыша спас лежащий сверху, особо толстый жмур. Пули в нем гасли как в болоте, лента у пулеметчика закончилась и сталкер разлепил, с трудом глаза. Открыл и чуть не закричал. На него смотрело раздувшееся лицо Гири.

*****

Прикрываться бывшим командиром оказалось выше его сил и Малыш, глотая слезы – начал отгребать от кучи в сторону. Пулемет молчал. Или меняли коробку – магазин, или решили, что с их позиции достаточно. Малыш, вжимаясь в землю, обогнул холм, нашел место, где проклятый Корд не достает и перевел дух, вглядываясь в полоску леса у скалы. Ему почудилось движение и, кажется – снова идут штурмовики.

Страшно. Очень страшно. Липкая волна ужаса пробрала до трясучки, как только Малыш понял, против какой силы он выступает со своим жалким пулеметиком. Захотелось отползти, удрать, пока никто не видит, но по ушам врезал выстрел мощной снайперки и вслед за его эхом улетели все дурные мысли. Малыш принял живчик, долго пил воду из бутылки и, окончательно придя в себя, зашарил в поисках бинокля.

Стреляли с Баррета. Его поддержала дважды СВУ и снова Баррет. Малыш наблюдал в бинокль и поразился точности стрельбы. Вот это мастер – класс! Упало не меньше трех щитовиков, а может быть четыре? Штурмовики залегли на землю и в ответ, немедленно – загрохотали снайперки.

Снайпера врага обстреливали скальный палец, и их поддержал Корд. Тот самый Корд, убивший Холода. Муры оттащили тяжелый пулемет в сторону от кучи бревен, развернулись и поливали длинными очередями бедную скалу.

Малыша вновь заколотило, но уже вовсе не от страха. Корд стрелял в трехстах метрах от него, стрелял в другую сторону и бойцы опрометчиво повернулись к нему задом.

Он попал. Да, триста метров для РПК почти запредельная дистанция, но Малыш не промахнулся. Попал благодаря опыту, пристрелянному оружию и ярости. Определил точно расстояние, взял нужную поправку и всадил в мокрые от пота спины короткими очередями весь рожок, отмечая, боковым зрением, как пули рикошетят от деталей пулемета.

Впереди, тем временем – происходило непонятное. Баррет грохал редко, но бойцы орали от частых попаданий. Живые, явно дезориентированные – палили во все стороны. После недолгого наблюдения в бинокль, Малыш пришел к выводу, что в игру вступил невидимый союзник, маскирующий свою помощь под выстрелы Агаты. Приятное открытие. У них, кажется – появился шанс и пора менять бинокль на пулемет. Малыш прикинул расстояние, взял упреждение и внес свою долю хаоса в происходящее короткими очередями.

Он стрелял, ориентируясь на движение и огоньки выстрелов, рассчитывал поправки и радовался словно ребенок, когда его очереди накрывали цель. Малыш так увлекся, что не слышал ни вибрирующей рации, ни орущей галки, летающей кругами в пяти метрах от него.

Прыжок Крюгера он прозевал. Зверь прыгнул человеку на спину и прежде, чем Малыш успел что-либо понять, быстро прокусил ему затылок. Из леса выбежал розовощекий полный парень и вгляделся убитому в лицо. Посмотрел, пожал плечами и вернулся туда, откуда появился.

*****

О смерти Малыша, Фаза узнал быстро, почти сразу. Галка крикнула воронам, прилетел Петрович и выплеснул на него множество эмоций с образами. Фаза, отводя глаза – сказал Агате. Та зарыдала, обхватив его за шею. Двое. Их оставалось двое на весь огромный кластер против неизвестного, пока – количества врагов.

На скальном пальце лежать и наблюдать удобно, а вот воевать, как оказалось – не особо. Снайперы штурмовиков стреляли метко и пришлось менять позицию, несмотря на предельную дистанцию. Штурмовики, после первых выстрелов Агаты по ним так плотно пристрелялись, что Фаза уже собирался попрощаться с боевой подругой, как обстановка резко поменялась, причем поменялось без видимой причины. Огонь по ним ослаб, стал не прицельным, а потом муры и вовсе принялись стрелять в другую сторону.

– Фаза, миленький, нам помогают – я уверена.

– Как помогают, кто? Агата, ты о чем?

Он держал в ладонях зареванное лицо девушки и боялся, что она выдает желаемое за действительное. Остаться вдвоем против толпы взбешенных потерями врагов реально страшно, и женская психика могла не выдержать. Они повстречались взглядом, проскочила искра и зеленые глаза нехорошо сощурились:

– Мне кажется, ты думаешь, что у меня от страха крыша съехала?

– Да нет, ты не поняла….

– Пацаан! Все я поняла! Да я в таких бывала задницах… Эх жаль Гиря уже не подтвердит.

И снова в руках у мужика слабая зареванная женщина. Головой она, разумеется не тронулась, но что ее последние потери надломили – факт. И рассказывала Агата так, как и положено усталой, морально вымотанной женщине тихим ровным голосом, вытирая слезы снятой с головы косынкой.

– Первый раз я выстрелила и не попала. Начала брать упреждение, присмотрелась – рядом с моим щитовиком его друг дергается. У друга нога почти оторвана и кровь фонтаном. Я не поняла, дулом заводила, выбирая цель – и тут еще один мордой в землю ткнулся.

– Может Малыш со своего пулемета удачно засадил? РПК не двенадцать миллиметров, но тоже не подарок.

– Нет, сто процентов не Малыш. – Агата была неумолима. – Тому, второму, со спины попали. Я в прицел все хорошо видела. Как кувалдой между лопаток дали и сразу пятно кровавое на полспины.

– Ну ничего себе… – Пробормотал Фаза ошарашено, а Агата заговорила более спокойно.

– Стреляли сзади, это точно. Одна винтовка. Причем маскировались под мой Баррет. Я потом специально им подыгрывала и палила просто ради звука. Ох и народу они там уложили!

Фазе рассказ женщины понравился, но у него и своя информация имелась. И инфа далеко не столь оптимистичная.

– Все хорошо, но мои птички фиксируют посторонних в четырех местах кластера как минимум. Может по одному гуляют, а может и по трое – пятеро. Еще пантера эта…

Сигнал работающей рации, прозвучал словно звонок из преисподней. Или из только что закопанной могилы. Фаза стоял, выпучив глаза, и Агата надавила на рычаг приема.

– Фаза, подай голос, мы союзники! Сам не могу представиться. Муры эфир слушают.

Говоривший изменял голос и у него неплохо получалось. Вот только от кого неизвестный друг шифруется? От муров, а может быть от них с Агатой? Фаза начал волноваться. И не факт, что враг захватчиков желает им добра. Намерения незнакомцев неизвестны.

– Здорово, дядя! Я не знаю кто ты и если действительно помог – спасибо. Будут гарантии, готов увидится. И знаешь, я ума не проложу, как ты докажешь, что друг, а не очередной охотник за моей бедной головой.

– С гарантиями, как раз – все хорошо. Не парься, Фаза. Агата с тобой рядом? Если рядом, то передавай привет от человека, продувшего ей на полигоне, в снайпинге – бутылку хорошего вина и новый Глок с патронами. И мое имя, потом – на весь кластер не ори, лады?

Агату, после таких слов как подменили. Она закрывала рот ладонями, изображала бурные аплодисменты и в конце беззвучной речи – монолога показала большой палец. Фаза, неплохо изучивший свою женщину – кивнул согласно и поднял к уху рацию:

– Все, убедил и извини за недоверие.

– Да без проблем. Где встретимся? Ты, Фаза тут хозяин. Место назначай.

– Если подниматься с Карусели, по правую руку будет спущенное озеро. Увидишь.

– Да, знаю озеро. Что мы дальше делаем?

– А дальше двигайтесь в лесок, по левую, от водоема сторону и в нем гуляйте. Или еще лучше – найдите яму, забейтесь в нее и не отсвечивайте. Я вас сам найду.

– Ну молодец, Фаза – здорово придумал. А пантера? Ей все наши пряталки до одного места. Может наоборот, залезть куда повыше?

– Делайте, как я сказал, и внимательно слушайте ворон и галок. Они предупредят. Все, конец связи. Отключаюсь.

Фаза отложил в сторону рацию и перевел взгляд на Агату. Та улыбнулась понимающе и объяснила свою восторженную мимику:

– Браслет. Начальник службы безопасности поселка Крепость. Насколько знаю – действующий.

Вот так поворот! Фаза присвистнул удивленно. Ничего себе, какие люди ради них рискуют жизнями! Ну, милости просим, раз такое дело…

*****

Местом «рандеву» он выбрал полосу леса по левую сторону от озера. Именно в том лесочке пряталась избушка – база, где, после некотрых сомнений – он решил встретиться с Браслетом. Место мурам, благодаря беспилотнику – известное, но не все так однозначно. Устроить им засаду и застать врасплох не просто.

Они туда с Агатой и направились, причем он чуть не силой заставил Баррет спрятать под камнями, и взять нормальный автомат. С Калаша, кстати – она стреляла хорошо. На зависть многим.

*****

По лесу шли аккуратно, медленно и выпустив вперед Маруську. Трофим показался, обозначил себя вежливым фырканьем и снова растворился в лесной чаще. Маруську подкормили живчиком и она резала круги словно заведенная, сканируя окрестности округ метров на пятьдесят.

Вокруг избушки – базы, ходили расширяя спираль поиска, пока впереди не тявкнула Маруська. Лай не агрессивный, без рычания, собачка просто сообщала, что нашла нечто интересное, на что хозяевам стоит обратить внимание.

Они, разумеется – подошли и обратили. Свежий, не успевший окоченеть труп мура с эмблемой на рукаве в виде двух треугольников, лежал под большим вывортнем. Маловероятно, что боец устраивал засаду. Он, всего скорее – просто прятался, причем не удачно и война закончилась для парня двумя свежими дырками в стриженной макушке.

«С „тихаря“ работали» – подумал Фаза, но вслух сказал совсем другое –

Агата, мы идем к избе. Там подождем. Я думаю, что Браслет не пройдет мимо такого ориентира.

*****

Рюкзаки сбросили на стол, Агата устало села на скамейку. Фаза принялся осматривать расставленные перед уходом щепочки – контрольки. Щепочки оказались все на месте, он облегченно выдохнул, вспомнил, что заканчиваются сухпаи и пора вскрыть тайник у туалета. Туда он, в свое время – закладывал пайки французской армии. Все оказалось, где положено, Фаза тряхнул двумя серыми коробками и тут началось такое, что всем стало не до еды.

Петрович в кустах закаркал и захлопал заполошно крыльями, к избушке выкатилась визжащая Маруська. Агата потянулась к автомату и пантера, спрыгнувшая с крыши дома, накрыла ее сверху, словно играющая кошка заведенную механическую мышку.

– Крюгер, стоять!

С кустов раздался властный голос, на поляну выкатился румяный толстячок с взведенным АКМом и Фазе показалось, что толстяк, в случае чего – не промахнется. Пантера, тем временем – ждала команды, стоя на столе, и жарко дышала на темя, сидящей на скамье Агаты. Несмотря на всю безнадежность ситуации, девушка в истерику не впала. Она отпустила автомат и ее рука медленно ползла к торчащей на бедре из кобуры землистой рукоятке Глока.

– Не дергайтесь, мадам. Пантера вас прикончит даже раненая. – Решив, что девушке все объяснил, Пупс перевел ствол автомата на грудь Фазы, замершего с дурацкими сухпаями возле туалета.

– Ну что, Хранитель, сильно помогли тебе зверушки? Вот сейчас дам очередь и стану Хранителем вместо тебя! Хе – хе… Тебе, дурню, зверье помогает слишком мелкое, и от пантеры прячется с поджатыми хвостами. Мы вас с Крюгером уделали вдвоем, и не помогла вся твоя система звериной безопасности.

– Так давай, стреляй, чего мешает? – Фаза любой ценой старался отвлечь Пупса на себя, давая шанс Агате применить оружие. Получалось плохо. Тот слабо шевелил стволом Калашникова, держа в поле зрения обоих. Заодно бросал косые взгляды на кусты, где Маруська заливалась лаем, готовая в любой момент присоединится к драке.

– Ты знаешь, Фаза, я тебе сейчас скажу такое, что ты от удивления на жопу сядешь. Так вот: Мне ваше «хранительство» по барабану вместе со всеми райскими планетами. Сюда шел просто ради любопытства и муры загнали компроматом.

– И что, тебе тут не понравилось?

– Фаза – ты дурак. – Пупс мрачно сплюнул – Или сумасшедший, что одно и тоже. Торчать тут одному, годами, да ради чего? Нет, ребятки. Вы тут с ума без меня сходите, а я сваливаю.

– То что сваливаешь, скажу честно – радует. А компромат муров что, тебя больше не пугает? – Бодро вставил слово Фаза и Пупс криво ухмыльнулся.

– Олень, чему ты радуешся? Я еще не решил, уйти спокойно, или завалить вас с бабой напоследок. Завалить, кстати – выглядит логичней. Рубить концы, так под самый корень… И компромат мне теперь по барабану. Все и так знают, что я мур вонючий. Вот только, фиг вы угадали. Я далеко уйду и никому служить не буду. Так далеко, что никогда не сыщут и жемчуга я поднял на дорожку славно. Собрал с утопленной элиты в Карусели. Бабло у меня есть, понятно? С баблом среди людей неплохо и идите вы подальше со своими райскими планетами.

Рассказ Пупса прервал неожиданный и неуместный звук. Шипение. Как будто приоткрыли винтель на баллоне под давлением. Через секунду показался и источник. Всколоченный взъерошенный и выгнутый дугой Трофим, надвигался на изумленную пантеру боком. Весь вид кота указывал на явное намерение атаковать.

– Крюгер, стоять! Стоять, я сказал, ко мне! – Окрик Пупса застал Крюгера в прыжке и напружиненный Трофим успешно увернулся. Не любовь всех кошачьих к представителям своего семейства общеизвестна и пантера обезумела от ярости. Их бой с Трофимом превратился в безумный бег кругами, где кот ловко уворачивался от когтистых лап.

Они носились вокруг домика, взмывали на деревья, с деревьев прыгали на крышу и кот быстро утомился. Он ловко нырнул в дырку под избой и шипел оттуда, доводя пантеру до неистовства. Маруська. Маруська Трофиму помогала! Собачка пулей вылетела из кустов, куснула Крюгера за сгиб задней ноги и стремительно удрала. Крюгер крутанулся, Трофим воспользовался паузой, снова вылетел наружу и продолжил смертельный бег по вертикали.

То, что произошло, произойти должно было обязательно, и оно случилось. Трофим, наконец – пробежал между навесом и штатным очагом. Стоящее ведро в проходе кот благополучно обогнул, а вот преследующая его пантера опрокинула.

– Ложись! – Заорал Фаза и Агата после двухметрового прыжка скатилась в яму с мусором. Фаза с Пупсом находились на приличном расстоянии от взрыва и просто рухнули на землю за деревья.

Заложенная еще Малышом и Холодом закладка долбанула так, что, на секунду – все оглохли, а у Агаты с уха показалась струйка крови. Крюгер, опрокинувший ведро, выжил, благодаря высокой скорости, но пострадал. Ему осколками сильно посекло заднюю часть тела.

Пупс встал, отряхнулся, подошел к пантере, зализывающей раны и хладнокровно прострелил ей голову. Фаза не выдержал:

– Зачем? Раны не тяжелые, вполне можно было вылечить.

– Ты, Фаза, ничего не понимаешь. Крюгер в любом случае обречен на смерть. Я ухожу и зачем мне такая особая примета? Я планировал его на выходе из Карусели кончить, но тут вот как получилось. И мне пора. Я с вами заболтался. Вы, так и быть – живите и передайте всем, кого увидите, что Пупса больше нет. Пупс умер, по крайней мере, в этой части Улья.

*****

Смеркалось. Трофим дрых, клубком свернувшись на обеденном столе, Маруська вытянулась у костра, слабо шевеля коротенькими лапками и подставляя рыжий бок приятным волнам жара. Агата сварила из консервов суп и держала варево горячим, помешивая его возле самого костра. Все ждали Пуделя и он, наконец – выломился из кустов, отставил ВАЛ и стащил через голову надоевший за день костюм снайпера.

– Ну что, догнал? – Спросил его с улыбкой крепкий, неплохо накачанный мужик с короткой стрижкой и, снисходительно – добавил – Пупс, это тебе не рядовой мур. Пупс, мишень трудная для любого мастера. Иди лучше умывайся и садись за стол.

– Слышь, генерал! – Не остывший от погони Пудель завелся с полпинка – Я не виноват, что он в Карусель спустился. И не надо путать наемника с самоубийцей или камикадзе за идею. В Карусели туман, ни хрена не видно и недобитая элита ходит.

– Не получилось – Браслет обращался уже к Фазе, беспомощно разводя руками – Ушел гад от возмездия. Но зато мы всех других муров передавили, потому сюда и пришли так поздно.

– И как вы их нашли? – Живо поинтересовался Фаза

– Благодаря твоим воронам. Пудель залезет на камень или дерево, посмотрит и где вороны или галки кружат – там, значит, человек. Остальное сам понимаешь – дело техники. Нам повезло, конечно. Нашего уровня бойцов не попадалось.

Пудель так вымотался за день, что залез на стол, по-хамски подтащил к себе Трофима, укрылся своим веревочным костюмом и через минуту громко захрапел. Кот, что удивительно – не возражал и спокойно сопел рядом, как простой домашний Васька. Агата ночевать ушла в избу и Браслет с Фазой остались возле костра на чурбаках. Им было, о чем поговорить.

– Фаза, ты уверен, что хочешь узнать правду? Может завтра просто заберешь Агату и пойдете жить себе в спокойный тихий стаб. К нам в Крепость хочешь? Я вас обоих в службу безопасности устрою. И забудь все эти кластеры, словно страшный сон.

– Да нет, Браслет, рассказывай все с самого начала. – У Фазы от возбуждения стучали зубы – Кто такие зворги? Куда Компас делся? Какого черта я тут столько времени торчал?

– А что зворги? – Браслет пожал плечами и ответил вопросом на вопрос – Зворги внешники, только безобидные, повернутые на науке. Имунные им мало интересны, они занимаются животными.

– Ну?

– Что ну? Еще им нужны кристаллы. Они за них все, что хочешь, но смотри, Фаза – про кристаллы информация закрытая!

– Не понял! Какие еще кристаллы? Я впервые слышу.

– Ооо! Кристаллы, Фаза – вещь! Выглядят, как серые кусочки щебня, иммунным никакого от них толку, а зворги представляешь? Платят за них жемчугом.

– Ничего себе! И где такое собирают?

– Ага, щас, соберешь ты их. Кристалл, парень – вырастает в тушах тварей, причем самых продвинутых и развитых. В улье обитает полно братвы религиозной, вроде килдингов и они считают зараженных адскими созданиями. Стреляют в них серебряными пулями, с чистого свинца, олова и кто на чем повернут. Зараженный бегает с куском металла в тушке, развивается до высших стадий и иногда из пули образуется кристалл.

– Ага, и как узнать? Как узнать в каком именно зараженном сидит кристалл?

– Ну, на самого зверя охотников выводят зворги. Кристалл там чего-то слабо излучает, они излучение ловят и, довольно точно – указывают район. Определить конкретного зверя и, особенно место, где маленький камушек сидит в его огромной туше есть несколько способов, и угадай, какой самый эффективный?

– Без понятия! – Развел руками Фаза

– Всех больше хабара берут охотники с умением «любовь животных». Кристаллы имеют запах и собаки на них натаскиваются не хуже, чем на наркоту. Компас, например – со спаниелем ходит…

– Компас? Первый Хранитель, тот самый, что пропал?

Браслет от вопроса, неожиданно – побагровел и кашлянул в кулак. Развивать тему не хотелось, но собеседник не отводил взгляда.

– Ладно, расскажу. Но знай – я там ни с какого боку и все фигуранты уже мертвые. Так вот. Добывать кристаллы бизнес выгодней, чем наркота из спека, и у Гильдии торговцев имелась секретная охотничья команда. Все хорошо, но представляешь – долбанные зворги открывают в Райском стабе свой портал и заходи кто хочет! В результате торгаши за монополию перепугались и придумали воткнуть Хранителя.

Браслет возбужденно встал, налил себе остывшего чаю из котла, залпом выпил и продолжил:

– С тем налетом, после которого сожгли два кластера тоже не все чисто. По крайней мере, у меня есть инфа, что накануне человек от торгашей встречался с внешниками.

– Ну ничего себе! Удивился Фаза. Да там столько народа полегло! Два кластера в золу и пепел!

– Зато результат достигнут. Зворги перепугались и проход через портал резко ограничили. Пройти можно только через земную живность, а живность подчиняется Хранителю. И добыча кристаллов через торгашей, что до безумия взбесило внешников. Жемчуг им не нужен, но они желают булыжники обменивать на технологии. Остальное, ты пожалуй – знаешь. Попытались поменять Хранителя, но идея провалилась с треском. Теперь насчет вас с Агатой. Снабжения больше не предвидится и не вижу смысла тут торчать. Покойный Кубанец, кстати не такой плохой мужик. Шел сюда извинится перед тобой и помочь отойти в Улей. Еще вопросы есть?

– Да есть. Где Первый Хранитель, Компас?

– Компас свалил отсюда «по английски», как только понял в какой блудняк его втянули. И, самое главное – ради чего. Зашел на Райскую планету через портал и со зворгами договорился напрямую, без торгашей. Компас у нас теперь охотник и разгуливает со спаниелем за много кластеров отсюда. Кстати. Могу вам устроить встречу, хочешь?

Содержание