Наш организм уникален. Любая отдельно взятая клетка функционирует настолько сложно, что даже современная наука не может докопаться до всех глубин этой слаженной работы, происходящей с вовлечением несчитанного количества активных субстанций и механизмов, способных, как целый живой организм, меняться и адаптироваться в зависимости от множества факторов. Целые группы ученых годами могут изучать отдельно взятый каскад регуляции какого-то простого процесса в клетке или изучать отдельно взятое вещество, но так и не понять общей картины, – так она сложна. Это является одной из главных причин трудности изучения конкретного физического компонента (функционирование клеток) в процессе его взаимодейстявия с нефизическим началом (наши мысли и эмоции).
Тем не менее понятно из отдельно взятых фактов, наблюдений и примеров, что каждый человек, в зависимости от типа личности, настроя, мотивации, силы духа и веры, по-разному реагирует на факторы окружающей среды. В одной и той же ситуации один заболеет, другой – нет; кто-то пересилит боль и встанет, когда другой останется инвалидом; кто-то даже преодолеет якобы непреодолимые обстоятельства.
Таких примеров силы духа, чудо-излечения или просто необычайных ситуаций очень много, и часто невозможно просчитать их или объяснить с научной точки зрения. Однако логично предположить, что если даже такой простой эмоциональный компонент, как упоминание о любимом человеке, может заставить сердце биться быстрее, то и более сложные комплексы эмоций способны влиять на наш организм. Доказать это сложно, поэтому каждому воздастся по вере.
Человек – это то, что он думает, – гласит древняя мудрость. Именно наши мысли – это начало нашего ежедневного существования. Ведь мысли определяют отношение к ситуации, а значит, и наши эмоции, и наши поступки, и в конечном итоге – наши привычки.
Таким образом, у каждого человека какой-то определенный тип мышления становится родным и привычным и определяет круг общения, тип работы, стиль поведения и успешность в карьере. Он может долго не меняться или потихоньку видоизменяться, если человек склонен учиться при общении с другими или посредством жизненных ситуаций.
Стиль мышления может меняться очень резко и значительно при сильных жизненных потрясениях, таких как война, болезнь или смерть близких. Однако даже повседневная рутина способна менять наши эмоции и отношение к жизни посредством СТРЕССА. Стрессовое состояние комплексно воздействует на обе сферы нашего организма – ментальную и физическую и способно приводить к старению, болезни и более ранней смерти.
В зависимости от созданного или навязанного по каким то причинам окружения, человек может испытывать стресс. Сила и длительность стресса, опять же, зависит от типа личности и имеет влияние на физический компонент организма.
Вывод прост: мысли, эмоции и отношение к ситуации тесно связаны, они также определяют возникновение стресса и реакцию на него. Стресс же способен влиять на функции наших органов. Если возникает болезнь, она тоже влияет на наш стиль жизни и эмоции и видоизменяет образ мышления.
После этого круг замыкается: кто-то побеждает болезнь, выживает, и, как правило, при этом меняет привычный образ мышления в сторону меньшей деструкции и большего созидания. Кто-то попадает в еще больший капкан и окончательно утопает в болезни…
Конечно, большинство из нас пребывает не в той или иной описанной крайности, а где-то между ними: с бесчисленным количеством ситуаций и событий, которые порой совсем незаметно приводят к болячкам, а мы списываем их на что угодно, но только не на наш образ мышления.
Стресс
Всемирная Организация Здравоохранения называет стресс «эпидемией 21-го века» (1). Стрессом может являться любой компонент жизни, если он новый, непредсказуемый, неконтролируемый или угрожает самовосприятию человека, его «эго». Особенно сильными стрессовыми факторами социального характера являются бедность, насилие или длительный уход за заболевшим членом семьи (6–10). Из 21 изучаемой страны 21,8 % респондентов являлись свидетелями того или иного насилия, 18,8 % перенесли насилие в личностных отношениях, 16,2 % так или иначе участвовали в войне, и 12,5 % имели близкого человека, перенесшего сильную травму или болезнь (2).
Повседневный стресс также ощутимо оказывает влияние на здоровье в течение всей жизни. Такие факторы в семье ребенка, как насилие или равнодушие родителей способны сильно отягащать восприятие и поведение подростка в будущем (3–4), а также вызывать эмоциональные проблемы (5), что неизменно сказывается на здоровье. Все эти факторы определяют особую восприимчивость человека к стрессу во взрослой жизни.
Чувство одиночества также оказывает неблагоприятный воздейтствие на здоровье. Недавние исследования показали, что состояние одиночества ведет к стрессу и хроническому процессу воспаления, значительно увеличивая риск различных заболеваний, в том числе и раковых (35).
Организм реагирует на стресс рядом изменений (11). Любой стрессовый фактор вызывает освобождение катехоламинов и глюкокортикоидов, а также продукцию цитокинов, способных вызывать процесс воспаления при хроническом стрессе (12–13, 33). Как мы уже рассматривали ранее, хронический процесс воспаления является компонентом развития ракового процесса.
Кратковременный стресс является благополучным фактором для организма, так как повышает его иммунную активность на уровне клеточного защитного механизма (32).
Продолжительный стресс ведет к неблагоприятным изменениям, вызывая процесс хронического воспаления и увеличивая риск ракообразования (32). При длительном воздействии стресса на организм отделы центральной нервной системы, отвечающие за выработку гормонов (гипоталамус-гипофиз-адренальная система), все время «включены». Это ведет к нарушению метаболизма глюкозы (71), нарушению работы гиппокампа (структура головного мозга) (72), накоплению абдоминального жира (73–74) и депрессии (75–76). Полагают, что постоянное увеличение концентрации гормона кортизола во время стресса способно стимулировать раковый рост клеток (77). Выделение гормонов глюкокортикоидов, в свою очередь тормозит защитные функции иммунной системы, что доказали эксперименты на животных (78–80) и исследовния на людях (81–83).
Манера реакции на стресс может сильно влиять на исходный результат: один останется здоров, второй – заболеет, а третий – умрет.
Н апример, исследования показывают, что заболевшие раком люди могут улучшить свой прогноз (излечение, длительность жизни), если они отрицают факт раковой болезни или минимализируют ее значение (86–88).
Тип личности также определяет реакцию на стресс, приводя к разным последствиям у разных людей (91–94).
Краткое описание основных типов личности
Тип личности А
Это амбициозный человек, для которого важен его социальный статус. Он честен, открыт, помогает другим людям, но порой слишком критичен к ним. Иногда берет на себя больше, чем может «потянуть». Очень хорошо чувствует время: пунктуален сам и не выносит опозданий и необязательности в других людях.
«А» личности – работоголики. Никогда не тратят время бесцельно. Могут быть агрессивными, нервными, резкими в общении. Их склонность обращать внимание на мельчайшие детали, быть занудными и «правильными» доводит представителей других типов до бешенства. Имеют склонность к заболеваниям сердечно-сосудистой системы, в частности к инфаркту миокарда (100). У них одинаково развиты оба полушария мозга.
Тип личности В
Они – полная противоположность типу А. Это спокойные и расслабленные люди, часто безинициативные, не имеющие организаторских способностей. Их большой недостаток – отсутствие чувства времени, из-за которого они не могут определить, сколько его потребуется для выполнения определенной работы. Они часто опаздывают и нарушают свои обещания. Стараются избегать ситуаций, где нужна спешка. В состоянии стресса не могут сосредоточиться и выдают худшие результаты по сравнению с ситуациями, когда они расслаблены и спокойны.
Из достоинств можно отметить то, что это очень терпеливые люди, с которыми легко и приятно общаться. Они щадят чувства других людей, избегая резких или ехидных высказываний. Это самый здоровый тип личности в плане физического и душевного состояния. Живут текущим моментом. Радуются тому, что есть. Не соревнуются с другими (не завидуют, не расталкивают других локтями на рабочем месте). Соревнуются только сами с собой, желая сделать что-то лучше, чем они это делали раньше. Любят находиться среди людей.
Тип личности С
Это люди, которые не позволяют себе открытое проявление эмоций. Они не могут адекватно справляться со стрессом. Долго взвешивают все «за» и «против» перед принятием решения. Их интересует психология, поэтому они изучают самих себя и других людей, но это мало помогает им в реальной жизни. Вместо того, чтобы открыто высказать свое недовольство, раздражение, гнев, разочарование или обиду, они подавляют эти чувства, что делает их склонными к развитию онкологических заболеваний (100). Устремлены в будущее.
Личность типа С не способна адекватно справляться со стрессом, и риск развития рака у таких людей выше, чем у других (95–97). Скорее всего, это является следствием регулярного подавления эмоций (98–99).
Также важно понимать, какие факторы усиливают стресс, независимо от нашей воли. Например, ряд экспериментов на крысах показал, что толпа, массовое скопление людей усиливает стресс, способствует более быстрому раковому росту и увеличивает смертность (69–70). Также отсутствие социальной поддержки во время тяжелого периода жизни сильно ухудшает реакцию на стресс (89–91).
Масштабные исследования в разных популяциях неизменно показывали влияние стресса на физическое и ментальное здоровье людей (12–17, 30–31).
Генетический механизм ответной реакции на стресс
Одним из важнейших механизмов влияния стресса на организм ученые считают укорочение теломеров – повторных фрагментов ДНК, которые располагаются на концах хромосом. Теломеры защищают хромосомы от генетической нестабильности (23). Считается, что укорочение теломеров ведет к старению и болезням, в частности к «болезни старости» – раку (24, 29). В норме теломеры остаются неизменными в юности, а потом, с увеличением возраста, начинают постепенно укорачиваться (21–22). Преждевременное укорочение теломеров в ответ на стресс доказали в ряде экспериментов (18–20).
Р яд исследований даже показал, что стресс матери во время беременности влияет на длину теломеров у рожденного ребенка, подвергая его более раннему старению и предрасположенности к заболеваниям (26).
Некоторые эксперименты также показали укорочение теломеров в результате курения, недостаточной физической активности и психологического стресса (20, 25).
Недавнее исследование показало увеличение риска рака груди при хроническом стрессе, в комбинации с нездоровой диетой (27). Другая работа (не имеющая, однако, статистической значимости) – указала на риск развития рака кожи при стрессе (34).
Эксперименты на мышах указали на увеличенный риск развития рака простаты в результате стресса (28).
Подавление эмоций
Каждый психолог вам расскажет, что любые эмоции – это нормальное проявление нашей личности. Эмоции разного характера возникают у всех, но самое главное – как человек их проявляет.
Принцип прост: все, что не выразили, останется «внутри» и начнет поедать ваш мозг, а через него – ваше физическое тело. Традиционная медицина оставляет такие причины болезней без внимания, так как доказать данную закономерность было бы крайне сложно. Однако каждый человек ХОЧЕТ не БОЛЕТЬ, ИЛИ ВЫЗДОРОВЕТЬ, и ему не важно, откуда придет знание или исцеление. Поэтому попробуйте бездоказательно поверить в важность невыраженных эмоций как в одну из причин заболеваний.
Итак, именно вы сами – это важный элемент здоровья вашего организма. Если вы со всеми приветливы и терпеливы, это совсем не означает, что вы ведете гармоничное существование и потому «эмоционально здоровы». Скорее, наоборот, постоянно ровное отношение к людям и ситуациям говорит не о вашем терпении или святости, а о блокировании собственных чувств. И каковы бы ни были причины подавления настоящих эмоций, держать их в себе – очень плохо для здоровья (36–37, 47–49).
В данной концепции существует дилемма для людей верующих, исполняющих законы христианства. Для них, например, непозволительно открытое проявление гнева и раздражения. Необходимо отметить, что самое важное – это способность менять себя и свое отношение к ситуации, а не пытаться контролировать ее возникновение, которое далеко не всегда поддается нашему контролю. Способность не допускать возникновения негативных и деструктивных мыслей – это результат колоссальной работы. Нет негативного отношения – нет злости и раздражения, и проявлять их не придется. Конечно, нельзя прожить жизнь, не испытав этих эмоций, но можно постараться свести их к минимуму. Когда же подобные эмоции все же возникают, нужно находить наименее деструктивный способ их выражать.
Ряд исследований показал, что подавление негативных эмоций может стимулировать процесс ракообразования и увеличивать смертность (45–46, 84–86).
В ряде исследований подавление эмоций было сопряжено с перееданием, повышенным давлением, изменением функционирования эндокринной системы (гормональный фон), а также с развитием ряда хронических заболеваний и более ранней смертью (38–44).
П одавление чувства злости изучалось во многих странах и показало увеличение риска смертности от ряда заболеваний у тех, кто не выражал свой гнев открыто, по сравнению с теми, кто кричал или по-другому выплескивал чувство злости в конкретной ситуации (50–52).
Самое недавнее исследование 12-летней длительности также показало значительное увеличение смертности, в том числе и от раковых заболеваний, у людей, привыкших скрывать свои истинные чувства вместо их открытого проявления (36).
Состояние гармонии
Эмоциональное здоровье – это, прежде всего, ЛЮБОВЬ к СЕБЕ, ПРИНЯТИЕ СЕБЯ. Приняв себя, вы сможете открыто изъявлять свои эмоции и фильтровать круг общения, сведя к минимуму возникновение негативных чувств, которые вы будете пытаться спрятать по тем или иным причинам.
К тому же именно человек, позволяющий себе жить в гармонии, не станет покушаться на равновесие своих близких людей, создавая здоровый эмоциональный фон не только для себя, но и для своего ближайшего окружения.
Н е самокритичностью, а именно принятием своих и чужих слабостей и несовершенств, можно достичь в жизни любых высот, но главное – сохранить здоровье.
Очень вредно:
ЗАТАИВАТЬ ОБИДУ;
ЗАВИДОВАТЬ;
ПОДАВЛЯТЬ ГНЕВ, РАЗДРАЖЕНИЕ ИЛИ ДРУГИЕ ЧУВСТВА.
Помните: все, что не ушло наружу, останется внутри, и будет разрушать вашу иммунную систему, приводя к заболеваниям.
Факт воздействия эмоций на физическое тело, в частности на функционирование иммунной системы, был доказан во множестве экспериментов. Негативные эмоции, и особенно их подавление, снижают защитные силы организма, тогда как позитивные – усиливают функцию ряда клеток иммунной системы(54–55, 66–68).
Множество примеров из разных сфер социальной жизни показывают значимость эмоций в состоянии физического тела:
• музыка Моцарта позитивно действует на функцию защитных клеток организма и эмоциональное состояние (53);
• социальная поддержка увеличивает продолжительность жизни у уже заболевших людей (56), в том числе и у раковых больных (57);
• люди, как правило, умирают после своего дня рождения или отпуска (58–59);
• депрессивное настроение укорачивает продолжительность жизни (60–61);
• чувство одиночества блокирует защитные функции иммунной системы (35);
• поддержка и разговоры с больными терминальным раком уменьшали боль и симптомы депрессии, увеличивая общую продолжительность жизни (62–63);
• психологическая поддержка значительно увеличивала продолжительность жизни женщин с раком груди по сравнению с теми, кто такую поддержку не получал, несмотря на то, что у второй группы был более благоприятнй медицинский прогноз (64–65).
Главные выводы одиннадцатой главы
1. Человек во многом определяет свою жизнь посредством вида мышления. Мысли обосновывают наши эмоции, реакцию на ситуации, конкретный выбор и стиль жизни. Способ мышления контролируем нами, и при желании может сильно меняться в течение жизни. Сильные жизненные потрясения, как правило, кардинально меняют стиль мышления, позволяя человеку «сменить судьбу», если успеет…
2. Стресс является независимым фактором риска болезней. Он может быть коротким, вызывая увеличение активности всех систем организма, или хроническим – приводящим к истощению нервно-гормональной регуляции, и возникновению серьезных заболеваний, включая онкологию.
3. Вид мышления и тип личности определяют реакцию на стресс, и в зависимости от этого человек либо эффективно с ним справляется, либо заболевает. Личность типа С подвержена раковым заболеваниям.
4. Одним из важнейших механизмов реакции организма на стресс является изменение генетического материала: концы хромосом теряют нормальную длину теломеров (повторных фрагментов ДНК), в результате чего появляется генная нестабильность и предрасположенность к старению и раковым заболеваниям.
5. Человек, стремящийся к душевной гармонии и здоровому существованию, должен учиться принимать себя со всеми слабостями, позволяя себе быть свободным в своем окружении и открыто выражать эмоции.
6. Подавление негативных эмоций, таких как обида, гнев, раздражение, ведет к ряду неблагоприятных изменений в организме, подавляя защитную функцию иммунной системы и стимулируя развитие раковых заболеваний. Подавление эмоций в ряде исследований было связано со значительным увеличением риска смертности.
Список литературы (глава 11)
1. Robinson J: Smash Stress. (www.worktolive.info/stress-campaign).
2. Stein D, Chiu W, Hwang I, Kessler R, Sampson N, Alonso J, Borges G, Bromet E, Bruffaerts R, de Girolamo G, Florescu S, Gureje O, He Y, et al. Cross-national analysis of the associations between traumatic events and suicidal behavior: findings from yhe WHO World Mental Health Surveys. Plos One 2010; 5: e10574.
3. Felitti VJ, Anda RF, Nordenberg D, Williamson DF, Spitz AM, Edwards V, Koss MP, Marks JS. Relationship of childhood abuse and household dysfunction to many of the leading causes of death in adults. The adverse childohood experiences (ACE) study. Am J Prev Med 1998, 14: 245–258.
4. Heim C, Nemeroff CB. The role of childhood trauma in the neurobiology of mood and anxiety disorders: preclinical and clinical studies. Biol Psychiatry 2001; 49: 1023–1039.
5. Repetti RL, Taylor SE, Seeman TE. Risky families: family social environments and the mental and physical health of offsprings. Psychol Bull 2002; 128: 330–366.
6. Sansoni J, Anderson KH, Varona LM, Varela G. Caregivers of Alzheimer`s patients and factors influencing institutionalization of loved ones: ome considerations on existing literature. Ann Ig 2013; 25: 235–246.
7. Palomar-Lever J, Victorio-Estrada A. Factors that influence emotional disturbance in adults living in extreme poverty. Scand J Phychol 2012; 53: 158–164.
8. Kaufman J, Charney DS. Nerobiological correlates of child abuse. Biol Psychiatry 1999, 45: 1235–1236.
9. Kaufman J, Plotsky PM, Nemeroff CB, Charney DS. Effects of early adverse experiences on brain structure and function: clinical implications. Biol Psychiatry 2000; 48: 778–790.
10. Vermetten E, Schmahl C, Lindner S, Loewenstein RJ, Bremner JD. Hippocampal and amygdalar volumes in dissociative identity disorder. Am J Psychiatry 2006; 163: 630–636.
11. Sterling PaE. Allostasis: a new paradigm to explain arousal pathology. In Handbook of Life Stress, Cognition and Health. Edited by Fisher SRJ. New York: John Wiley&Sons, 1998.
12. VcEwen BS. Protective and damaging effects of stress mediators. N Engl J Med 1998; 338: 171–179.
13. Segerstrom SC, Miller GE. Psychological stress and the human immune system: a meta-analytic study of 30 years of inquiry. Psychol Bull 2004; 130: 601–630.
14. Adams JM, White M. Biological ageing: a fundamental biological link between soco-economic status and health? Eur J Public Health 2004; 14: 331–334.
15. Geronimus AT, Hicken M, Keene D, Bound J. “Weathering” and age patterns of allostatic load scores among blacks and whites in the United States. Am J Public Health 2006; 96: 826–833.
16. Pearlin LI. The sociological study of stress. J Health Soc Behav 1989; 30: 241–256.
17. Steel Z, Chey T, Silove D, Marnane C, Bryant RA, van Ommeren M. Association of torture and other potentially traumatic events with mental health outcomes among populations exposed to mass conflict and displacement: a systematic review and meta-analysis. JAMA 2009; 302: 537–549.
18. Jacklyn Quinlan, Mai Thanh Tu, Etienne V Langlois, Mohit Kapoor, Daniela Zieglar, Hassan Fahmi, Maria Victoria Zunzunegui. Protocol for a systematic review of the association between chronic stress during the life course and telomere length. Systematic Reviews 2014; 3: 40.
19. Shalev I, Entringer S, Wadhwa PD, Wolkowitz OM, Puterman E, Lin J, Epel ES. Stress and telomere biology: a lifespan perspective. Psychoneuroendocrinology 2013; 38: 1835–1842.
20. Surtees PG, Wainwright NW, Pooley KA, Luben RN, Khaw KT, Easton DF, Dunning AM. Life stress, emotional health, and mean telomere length in the European Prospective Investigation into Cancer (EPIC)-Norfolk population study. J Gerontol A Biol Sci Med 2011; 66: 1152–1162.
21. Frenck RW, Blackburn EH, Shannon KM. The rate of telomere sequence loss in human leukocytes varies with age. Proc Natl Acad Sci USA 1998; 95: 5607–5610.
22. Aubert G, Lansdorp PM. Telomeres and aging. Physiol Rev 2008; 88: 557–559.
23. Armanios M, Blackburn EH. The telomere syndromes. Nat Rev Genet 2012; 13: 693–704.
24. Chin L, Artandi SE, Shen Q, et al. p53 deficiency rescues the adverse effects of telomere loss and cooperates witj telomere dysfunction to accelerate carcinogenesis. Cell 1999, 97: 527–538.
25. Lin J, Epel E, Blackburn E. Telomeres and life style factors: roles in cellular aging. Mutat Res 2012; 730: 85–89.
26. Blackburn EH, Epel ES. Telomeres and adversity: too toxic to ignore. Nature 2012; 490: 169–171.
27. Wang L, Liao WC, Tsai CJ, Wang LR, Mao IF, Chen CC, Kao PF, Yao CC. The effects of perceived stress and life style leading to breast cancer. Women Health 2013, 53(1): 20–40.
28. Hassan S, Karpova Y, Baiz D, Yancey D, Pullikuth A, flores A, Register T, Cline JM, D`agostino R Jr, denial N, Datta SR, Kulik G. Behavioral stress accelerates prostate cancer development in mice. J Clin Invest 2013; 123(2): 874–86.
29. Payne JK. State of the science: tress, inflammation and cancer. Oncol Nurs Forum 2014; 41(5): 533–40.
30. Thomas C, Bhatia S. Cancer: brain-regulated biphasic stress response induces cell growth or cell death to adapt to psychological stressors. Adv Mind Body Med 2014; 28(3): 14–21.
31. Kennedy B, Valdimarsdpttir U, Sundstrom K, Sparen P, Lambe M, Fall K, Fang F. Loss of a parent and the risk of cancer in early life: a nationwide cohort study. Cancer Causes Control 2014; 25(4): 499–506.
32. Dhabhar FS. Effects of stress on immune function: the good, the bad, and the beautiful. Immunol Res 2014; 58(2): 193–210.
33. Himmerich H, Fischer J, Bauer K, Kirkby KC, Sack U, Krugel U. Stress-induced cytokine changes in rats. Eur Cytokine Netw 2013; 24(2): 97–103.
34. Sinnia S, De`Ambrosis B. Stress and melanoma: increasing the evidence towards a causal basis. Arch Dermatol Res 2013; 305(9): 851–6.
35. Lisa M Jaremka, Christopher P Fagundes, Juan Peng, Jeanette M Bennett, Ronald Glaser, William B Malarkey, Janice K Kiecolt-Glaser. Loneliness promotes inflammation during acute stress. Psychol Sci 2013; 24(7); doi 10.1177/0956797612464059.
36. Benjamin P Chapman, Kelvin Fiscella, Ichiro Kawachi, Paul Duberstein, Peter Muennig. Emotion suppression and mortality risk over 12-year follow-up. J Psycosom Res 2013; 75(4): 381–385.
37. Mund M, Mitte K. The costs of repression: a meta-analysis on the relation between repressive coping and somatic diseases. Health Psychol 201110.1037/a0026257.
38. Consedine NS, Magai C, Bonanno GA. Moderators of the emotion-inhibition-health relationship: a review and research agenda. Review of General Psychology 2002; 6(2): 204–28.
39. Cramer P. Stress, autonomic nervous system reactivity, and defense mechanisms. In: Hentchel, U; Clinical Perspectives. Elsevier 2004; p 325–50.
40. Giese-Davis J, DiMiceli S, Sephton SE, Spiegel D. Emotional epression and diurnal cortisol slope in women with metastatic breast cancer in supportive-expressive group therapy. Biol Psychol 2006; 73(2): 190–8.
41. Giese-Davis JSS, Abercrombie HC, Duran REF, Spiegel D. Repression and high anxiety are associated with aberrant diurnal cortiol rhythms in women with metastatic breast cancer. Health Psychology 2004; 23(6): 645–50.
42. Hentschel U, Smith G, Draguns JG. Defence mechanisms: theoretical, research, and clinical perspectives. Amsterdam: Elsevier 2004. Defense mechanisms and their psychophysiological correlates.
43. Singer JL, editor. Repression and dissociation: implications for personality theory, psychopathology, and health. Chicago, IL: University of Chicago Press; 1995.
44. Korte SM, Koolhaas JM, Wingfield JC, McEwen BS. The Darwinian concept of stress; benefits of allostasis and costs of allostatic load and the trade-offs in health and disease. Neurosci Biobehav Rev 2005; 29(1): 3–38.
45. Grossarth-Maticek R, Bastiaans J, Kanazir DT. Psychosocial factors as strong predictors of mortality from cancer, ischaemic heart disease and stroke: the Yugoslav prospective study. J Psychosom Res 1985; 29(2): 167–76.
46. Grossarth-Maticek R. Psychosocial predictors of cancer and internal diseases. An overview. Psychother Psychosom 1980; 33(3): 122–8.
47. Fox BH, Temoshok L, Dreher H. Mind-body and behavior in cancer incidence. Advances 1988; 5(4): 41–6.
48. Butow PN, Hiller JE, Price MA, Thackway SV, Kricker A, Tennant CC. Epidemiological evidence for a relationship between life events, coping stylt, and personality factors in the development of breast cancer. J Psychosom Res 2000; 49(3): 169–81.
49. MvKenna MC, Zevon MA, Corn B, Rounds J. Psychosocial factors and the development of breast cancer: a meta-analysis. Health Psychol 1999; 18(5): 520–31.
50. Harburg E, Julius M, Kaciroti N, Gleiberman L, Schork MA. Expressive/suppressive anger-coping responses, gender, and types of mortality: a 17-year follow-up. Psychosom Med 2003; 65(4): 588–97.
51. Denollet J, Gidron Y, Vrints CJ, Conraads VM. Anger, suppressed anger, and risk of adverse events in patients with coronary artery disease. Am J Cardiol 2010; 105(11): 1555–60.
52. Sturmer T, Hasselbach P, Amelang M. Personality, lifestyle, and risk of cardiovascular disease and cancer: follow-up of population based cohort. BMJ 2006; 332(7554): 1359.
53. Pauwels EK, Volterrani D, Mariani G, Kostkiewics M. Mozart, music and medicine. Med Princ Pract 2014; 23(5): 403–12.
54. Baltrush HJ, Stangel W, Titze I. Stress, cancer and immunity. New developments in biopsychosocial and psychoneuroimmunologic research. Acta Neurol (Napoli) 1991; 13(4): 315–27.
55. Tashiro M, Itoh M, Kubota K, Kumano H, Masud MM, Moser E, Arai H, Sasaki H. Relationship between trait anxiety, brain activity and natural killer cell activity in cancer patients: a preliminary PET study. Psychooncology 2001; 10(6): 541–6.
56. House JS, Landis KR, Umberson D. Social relationship and health. Science 1988; 241: 540–5.
57. Reynolds P, Kaplan GA. Social connections and risk for cancer: prospective evidence from the Alameda county study. Behav Med 1990; 16: 101–10.
58. Phillips DP, Van Voorhees CA, Ruth TE. The birthday: lifeline or deadline? Psychosom Med 1992; 54: 532–42.
59. Phillips DP, Ruth TE, Wagner LM. Psychology and survival. Lancet 1993; 342: 1142–5.
60. Penninx BW. Chronically depressed mood and cancer risk in older persons. Journal of the National Cancer Institute 1998; 90: 1888–93.
61. Giese-Davis J, Collie K, Rancourt KM, et al. Decrease in depression symptoms is associated with longer survival in patients with metastatic breast cancer: a secondary analysis. J Clin Oncology 2011; 29: 413–20.
62. Spiegel D, Bloom JR, Yalom I. Group support for patients with metatatic cancer. A randomized outcome study. Arch Gen Psychiatry 1981; 38: 527–533.
63. Spiegel D, Bloom JR. Group therapy and hypnosis reduce metastatic breast carcinoma pain. Psychosom Med 1983; 45: 333–9.
64. Andersen BL, Yang HC, Farrar WB, et al. Psychologic intervention improves survival for breast cancer patients: a randomized clinical trial. Cancer 2008; 113: 3450–8.
65. Andersen BL, Thornton LM, Shapiro CL, et al. Biobehavioral, immune, and health benefits following recurrence for psychological intervention participants. Clin Cancer Research 16: 3270–8.
66. Spiegel D. A 43-year-old womancoping with cancer. JAMA 1999; 282: 371–8.
67. Kiecolt-Glaser JK, Glaser R. Psychoneuroimmunology and cancer: fact or fiction? European Journal of Cancer 1999; 35: 1603–7.
68. Antonijevic IA. Depressive disorders – is it time to endorse different pathophysiologies? Psychoneuroendocrinology 2006; 31: 1–15.
69. Riley V. Mouse mammary tumors: alteration of incidence as apparent function of stress. Science 1975; 189: 465–7.
70. Riley V. Psychoneuroendocrine influences on immunocompetence and neoplasia. Science 1981; 212: 1100–9.
71. Sapolsky RM, Donnelly TM. Vulnerability to stress-induced tumor growth increases with age in rats: role of glucocorticoids. Endocrinology 1985; 117: 662–6.
72. Sapolsky R, Krey L, McEwan BS. Prolonged glucocorticoidexposure reduces hippocampal neuron number: implications for aging. J Neurosci 1985; 5: 1222–1227.
73. Jayo JM, Shively CA, Kaplan JR, et al. Effects of exercise and stress on body fat distribution in male cynomolgus monkeys. Interbational Journal of Obesity&Related Metabolic Disorders 1993; 17: 597–604.
74. Epel E, McEwen B, Seeman T, et al. Psychological stress and lack of cortisol habituation among women with abdominal fat distribution. Psychosom Med 1999; 61:107.
75. Plotsky PM, Owens MJ, Nemeroff CB. Psychoneuroendocrinology of depression. Hypothalamic-pituitary-adrenal axis. Psychiatr Clin North Am 1998; 21: 293–307.
76. Posener JA, Schildkraut JJ, Samson JA, et al. Diurnal variation of plasma cortisol and homovanillic acid in healthy subjects. Psychoneuroendocrinology 1996; 21: 33–8.
77. David Spiegel. Mind matters in cancer survival. Psychooncology 2012; 21(6): 588–593.
78. Sheridan JF, Dobbs C, Jung J, et al. Stress-induced neuroendocrine modulation of viral pathogenesis and immunity. Ann N Y Acad Sci 1998; 840: 803–8.
79. Sheridan JF. Stress-induced modulation of anti-viral immunity – Normal Cousins Memorial Lecture 1997; Brain, Behav, Immun 1998; 12: 1–6.
80. Padgett DA, Loria RM, Sheridan JF. Endocrine regulation of the immune response to influenza virus infection with a metabolite of DHEA-androstenediol. J Neuroimmunol 1997; 78: 203–11.
81. Glaser R, Kiecolt-Glaser JK. Stress associated immune modulations: relevance to viral infections and chronic fatigue syndrome. American Journal of Medicine 1998; 105: 35S–42S.
82. Kiecolt-Glaser JK, Glaser R, Cacioppo JT, et al. Marital stress: immunologic, neuroendocrine, and autonomic correlates. Ann N Y Acad Sci 1998; 840: 656–63.
83. Cohen S, Tyrrell DA, Smith AP. Psychological stress and susceptibility too the common cold. N Engl J Med 1991; 325: 606–12.
84. Garssen B, Goodkin K. On the role of immunological factors as mediators between psychosocial factors and cancer progression. Psyciatry Res 1999; 85: 51–61.
85. Reynolds P, Hurley S, Torres M, Jackson J, Boyd P, Chen VW. Use of coping strategies and breast cancer survival: results from the Black/White cancer survival study. Am J Epidemiol 2000; 152: 940–948.
86. Garssen B, Remie M. Different concepts or different words? Concepts related to non-expression of negative emotions. In Emotional Expression and Health 2004, Nyclicek I, Temoshok L, Vingerhoets A, pp 117–136. Hove and New York: Brunner-Routledge.
87. Butow PN, Coates AS, Dunn S. Psychosocial predictors of survival: metastatic breast cancer. Ann Oncol 2000; 11: 469–474.
88. Butow PN, Coates AS, Dunn SM. Psychosocial predictors of survival in metastatic melanoma. J Clin Oncol 1999; 17: 2256–2263.
89. Folkman S, Chesney M, McKusick L, Ironson G, Johnson DS, Coates TJ. Translating coping theory into an intervention. In: The Social Context of Coping, Eckenrode J, pp 239–260. New York: Plenum Press.
90. Burgess C. Stress and cancer. Cancer Surv 1987; 6: 403–416.
91. Temoshok L. Personality, coping style, emotion and cancer: towards an integrative model. Cancer Surv 1987; 6: 545–567.
92. Dolbeaut S, Szporn A, Holland JC. Psycho-oncology: where have we been? Where are we going? Eur J Cancer 1999; 35: 1554–1558.
93. Gross J. Emotional expression in cancer onset and progression. Soc Sci Med 1989; 28: 1239–1248.
94. Greer S, Watson M. Towards a psychobiological model of cancer: psychological considerations. Soc Sci Med 1985; 20: 773–777.
95. Petticrew M, Bell R, Hunter D. Influence of psychological coping on survival and recurrence in people with cancer: systematic review. BMJ 2002; 325: 1066–1069.
96. Grossarth-Maticek R, Bastiaans J, Kanazir DT. Psychosocial factors as strong predictors of mortality from cancer, ischaemic heart disease and stroke: the Yugoslav prospective study. J Psychosom Res 1985; 29: 167–176.
97. van der Plog HM, Kleijn WC, Mook J, van Donge M, Pieters AMJ, Leer J-WH. Rationality and antiemotionality as a risk factor for cancer: concepts differentiation. J Psychosom Res 1989; 33: 217–225.
98. Swan G, Carmelli D, Dame A, Rosenman R, Spielberger C. The rationality/emotional defensiveness scale II. Convergent and discriminant correlational analysis in males and females with and without cancer. J Psycosom Res 1992; 36: 349–359.
99. U-S Lehto, M Ojanen, T Dyba, A Aromaa and P Kellokumpu-Lehtinen. Baseline psycosocial predictors of survival in localized breast cancer. British J of Cancer 2006; 94: 1245–1252.
100. Zozulya AA, Gabaeva MV, Sokolov OY, Surkina ID, Kost NV. Personality, coping style, and constitutional neuroimmunology. J Immunotoxicology 2008; 5(2): 221–5.