Угрюмо перебирая предназначенные для продажи вещи, Андрей размышлял, как настоящая женщина в любой ситуации умудряется оставаться женщиной. При этом он искоса поглядывал на давший ему повод для таковых размышлений объект, попросту говоря, на Медею.

Забавная картина. Поведение Медеи, узнавшей о мужской сущности компаньонки, на какое-то время изменилось. В ее движениях стало проглядывать некое лукавство, заигрывание, она почти кокетничала и строила глазки. Спроси ее прямо, яростно начала бы отрицать, но в глубине души испытывала неосознанное желание соблазнить подругу. Вовсе не потому, что влюбилась — просто наличие рядом «мужчины», не подвластного ее чарам, не испытывающего восхищения перед ее поражающей красотой воспринималось бывшей певицей, как вызов. Исключительно рабочих отношений с противоположным полом она не признавала.

По счастью, обстоятельства сильно мешали затеянной игре. Дорога до нового монастыря вышла трудной, да и отношение Андрея мешало легкой интрижке. Тому было просто-напросто не до происходящих в изящной головке спутницы процессов, он целиком сосредоточился сначала на поиске нового дома, затем устраивал быт, искал способ проникнуть в порт… Ну а потом и Медея попритихла. Одумалась. Заново начала воспринимать Селесту девушкой-подружкой, а не мужчиной экзотической внешности. Успокоилась ровно до той минуты, когда услышала рассказ о ночной встрече с раненым бандитским главарем.

И вот сейчас, сидя перед большим осколком зеркала, наводила марафет. Помылась в жестяном корыте, заплела длинные волосы в прическу, угольком почернила ресницы и брови, тщательно обработала ногти на руках. Хотела еще намазать какой-то красной дрянью губы, Андрей отговорил — слишком неприятные ассоциации возникали. Упырица все-таки. Личность Рихарда подверглась тщательному рассмотрению посредством огромного количества вопросов, бандит наверняка исчихался от подобного внимания. Объяснила свой интерес Медея просто:

— Чем больше о мужике знаешь, тем выше шанс взять его тепленьким.

Формулировка полученного ответа Селесту насмешила.

— Надеешься его соблазнить? Зачем?

— Почему же сразу соблазнить? «Соблазнить» еще надо заслужить… Просто хочется пообщаться с приятным человеком, поболтать о том, о сем, посмеяться, пофлиртовать чуть-чуть — она помолчала, потом иным, мрачным тоном, добавила. — Надоело смотреть на людей, как на пищу. Грязь эта надоела, вонь. Нет уж, пусть этот Рихард видит во мне не кровососку мертвую, а красивую умную женщину. Тогда захочет встретиться еще и еще.

Эпитет «приятный», по мнению Селесты, предполагаемому партнеру подходил меньше всего. Тот был опасным хищником, ничуть не уступающим самой упырице по смертоносности, неизвестно еще, на чьих руках больше крови. Рядом с бандитом, даже раненым, постоянно приходилось держаться настороже, чтобы не дать тому и тени возможности ударить. Судя по искоса бросаемым взглядам, такие мысли приходили ему в голову. Изображать внешние спокойствие и расслабленность оказалось довольно трудно, от человека невольно хотелось держаться подальше.

С момента расставания прошла целая неделя, наступил оговоренный срок. Этого времени достаточно, чтобы, во-первых, Рихард слегка подлечился, во-вторых, сумел раздобыть интересующую девушек информацию. Местом встречи Селеста назначила старый парк с разломанными фонтанами, окруженный полуразрушенными домами. Главным достоинством парка, определившим выбор, стала подземная водопроводная сеть, имевшая массу выходов на поверхность. Упырицы обнаружили ее вскоре после прибытия в припортовый район, судя по количеству грязи и нетронутой пыли, люди в канализацию не спускались. Удобное место. Если бандиты захотят устроить ловушку, в развалинах быстрые и тихие восставшие получат преимущество. Живому существу сложно скрыться от острого слуха и ночного зрения упыря, но все-таки у опытного охотника есть шанс остаться незамеченным. В таком случае придется бежать, и скрытый переход подойдет для этой цели как нельзя лучше.

Вероятность засады Андрей оценивал в шестьдесят на сорок. То есть сорок процентов «за», шестьдесят «против». На его стороне играли выгодное для банды предложение, возможность полезного сотрудничества в будущем и характер Рихарда. Человек достаточно циничен, чтобы пойти на союз с врагами своего рода ради достижения собственных целей. С другой стороны, он и предать может в любой момент, как только дальнейшее партнерство покажется ему бессмысленным. Кроме того, короля делает свита. Рихард обязательно поделится обстоятельствами своего спасения с ближним кругом друзей, и неизвестно, что они насоветуют.

— Если обманет, я его банду по одному истреблю — подытожила мрачные размышления Селеста. — Сбегу, выжду месяцев шесть, вернусь и устрою кровавую баню.

— Неизвестно еще, как зиму переживем — скептически отозвалась Медея. — В прошлом году людей померзло — ужас. Один раз даже снег выпал. Рыбаки боялись в море выходить, еды мало, мутантов расплодилось немеряно, стража из порта носа не казала. Нынешней зимой, чувствую, все иначе будет.

Мягкий средиземноморский климат Талеи приучил жителей ждать милостей от природы, суровая для здешних широт погода унесла много жизней. В основном, из-за отсутствия теплой одежды и, как следствие, частых болезней. Хотя голод тоже взял свою дань, вспышки каннибализма в прошлый год отмечались повсеместно. Во всяком случае, допрошенные пленники часто признавались в поедании себе подобных, иногда неоднократном. Сейчас людей ради мяса убивали редко.

Ходили упорные слухи о существовании общины, практикующей темные ритуалы, в том числе каннибальского типа. Довольно правдивые слухи, на взгляд обеих девушек. Пророки и самозваные жрецы в последнее время пользовались колоссальным авторитетом среди всех слоев общества (как ни странно, частично сохранившего прежнюю организацию). Сект развелось — на любой вкус. Самые бредовые идеи выдавались за божественное откровение и находили восторженных почитателей, многие банды состояли из одного «вдохновленного» безумца и его паствы. Схватки между ними давно стали обыденностью, а попасться в руки фанатиков означало верную смерть.

— Ладно — Селеста в последний раз проверила одежду, оружие, товары. Надела тяжелый тюк на спину, слегка попрыгала. Она сильно рассчитывала на сегодняшнюю встречу и потому волновалась. — Хватит гадать. Поехали.

— Вознеси покровительнице молитву, пусть поможет — серьезно попросила подруга.

— Кому, Селесте-богине? Что-то я от нее прежде помощи не видел.

— Ты же жива — логично возразила Медея. — Боги редко совершают явные чудеса, обычно они указывают верный путь или даруют удачу в делах. Небольшая толика везения через час-другой вовсе не повредит.

— Лучше рассчитывать на себя, а не на мифическую тетку с суперспособностями. Тогда будешь точно знать, кого винить в случае чего — высказывание Андрея в глазах местных тянуло на революцию и немедленную казнь.

Медея привычно вздохнула, закатила глаза к темному небу и тихо помолилась Морвану, прося не карать пустоголовую. Селеста ведь не со зла. Просто не понимает, что оказалась здесь и сейчас не случайно, ибо случайностей нет вообще. Ее привели. Призвали. Кто-то могущественный, имеющий власть над душами, с неведомой целью вложил разум чужака-человека в мертвое тело.

Кто, как не Бог?

В парк они заявились сразу после заката и первым делом проверили округу. Вроде чисто, никого нет. Все время, проведенное в пути, Андрей раздумывал о предстоящей встрече и в результате, что называется, «накрутил» себя. Посему отсутствие наблюдателей его напугало, ибо заставляло предположить, что настойчивое приглашение Рихард проигнорировал и предпочел держаться от упырицы подальше. Решение мудрое, но для девушек крайне невыгодное. В таком случае придется искать нового агента, среди людей поползут ненужные слухи о присутствии живых мертвецов на считавшихся прежде безопасными землях, охота станет труднее. Как бы добыча сама не попыталась словить хищника. Тогда придется оставить полюбившуюся нору на больший срок, чем полагалось изначально, и немедленно перебираться в другой район.

Неужели человек оказался недостаточно жаден или слишком осторожен? На первый взгляд, он показался личностью циничной, беспринципной, с авантюрной жилкой. Андрей знал, на что смотреть, у него появился богатый практический опыт по части психологии. Правда, несколько однообразный. Обычно люди рядом с восставшими или иными чудовищами испытывали либо ужас, либо жгучее бешенство, спокойно разговаривать осмеливались единицы. Тем Рихард и ценен, что реагировал не стандартно.

До назначенного срока упырицы успели не просто обойти окрестности, правильнее сказать, они каждую пядь земли потрогали. Делать больше нечего, оставалось ждать. И надеяться. Оставшиеся два часа тянулись для нервничающих девушек куда дольше обычного. Селеста замерла неподвижным изваянием, ее каменное спокойствие лишь изредка нарушалось легким движением груди. В воздухе восставшие все-таки нуждались, хотя и намного меньше по сравнению с живыми людьми. Медея болтала, скрывая волнение за веселой речью. Она вспоминала прошлое, делилась забавными сценками из артистической жизни, время от времени тормоша подругу и добиваясь от нее односложных ответов. Чисто символическое внимание слушательницы ее вполне устраивало.

Наконец, примерно за полчаса до условленного времени, издалека послышались шаги. Ночной город сегодня был необычайно тих, только благодаря странной тишине да тому напряжению, в котором пребывала Селеста, она смогла различить легкое шарканье. Люди, близко, двое.

— Кто-то идет.

Медея мгновенно замолчала и тоже насторожилась.

— Это они?

— Судя по звуку, да. У одного походка шаркающая, а Рихард как раз ранен.

— Он что, взял с собой только одного помощника?

— На встречу с упырями брать стоит самых близких, тех, кому веришь, как себе. Таких никогда не бывает много. — Селеста помолчала и уточнила. — Если это Рихард. И если мы не заметили засады.

— Мы все проверили, посторонних здесь нет.

Младшая восставшая пожала плечами.

— Может, потом подойдут. — Затем начала командовать, в последний раз определяя порядок действий. — Сейчас я их сюда приведу, расспрошу, познакомлю с тобой. Потом еще раз пробегусь по окрестностям. Ты обменяй оружие на тряпки и на продовольственные талоны…

— Диниры.

— Пусть диниры, только обменяй. Главное, постарайся вытянуть как можно больше слухов, сплетен, раскрути мужиков на информацию. И ради бога, будь настороже. Случись что, я не смогу сразу прийти тебе на помощь.

— Не беспокойся — Медея раздраженно повела плечом. — Все будет хорошо.

Селеста легко пошла навстречу, стараясь выбирать дорогу по самым темным уголкам парка. Следовало поприветствовать дорогих (без всяких шуток) гостей, провести их в нужное место, узнать, кого прихватил с собой бандитский вожак. Луны в этом мире не было, но света звезд в безоблачную погоду человеческому взгляду хватало. Особой любовью местных астрологов пользовались четыре невероятно яркие «звезды», в действительности являвшиеся ближайшими планетами и посвященные, согласно традиции, каждая повелительнице стихии. Кого они станут обозначать теперь, после исчезновения сил своих хозяек, непонятно. Андрей полагал, сыграет свою роль инертность мышления и люди не станут менять ни названий, ни оккультных значений каждой из планет.

Приблизилась к людям упырица очень даже вовремя.

— Осторожно, люк.

В ответ послышался шорох выхватываемого оружия, две мужские фигуры замерли, вглядываясь в темноту провала между двумя рядами разросшихся кустов. На агрессию женский голос не отреагировал, так же спокойно произнес.

— Я вижу, ты пришел не один, Рихард?

Немного помедлив, первый человек убрал меч. Второй воин неохотно повиновался знаку своего старшего, однако оружие не спрятал, только упер концом в землю.

— Селеста? Это ты?

— А ты ждал кого-то иного? — стройная фигура внезапно выдвинулась совсем не с той стороны, откуда ожидали вздрогнувшие люди. — Идите за мной. И смотрите под ноги внимательнее.

Рихард невольно сглотнул. Две немертвые, стоящие рядом, различались, как день и ночь. Та, с которой он познакомился первой, Селеста, напоминала хрупкий и тонкий цветок, очаровывающий своей невесомой красотой. Было в ней нечто нереальное, иномировое. Маленькая, стройная, одетая в непонятную заплатанную хламиду, она могла показаться стороннему наблюдателю безобидной несчастной беженкой, нуждающейся в защите. Первое впечатление проходило, стоило взглянуть на ее движения — сильные, экономные, уверенные в себе. Хотя с самого начала Рихард не имел иллюзий насчет ее способности убивать, девушка еще при первой встрече наглядно доказала свою жестокость и живучесть.

Вторая… Волосы цвета густого меда, совершенные формы тела, не скрываемые никакими тряпками, идеальное лицо с насмешливо и лукаво изогнутыми губами. Огромные голубые глаза, на самом донышке которых изредка мерцают крошечные красные точки. Неизвестная стояла слегка за плечом своей соратницы, возвышаясь над ней на пол головы, и с интересом рассматривала мужчин. Которые внезапно остро почувствовали многодневную щетину на подбородке, запах собственного тела и липкие от грязи волосы. Борак рядом смущенно засопел.

Богиня улыбнулась.

— Так кого ты привел, Рихард?

В тоне Селесты послышалась какая-то нотка, заставившая ответить:

— Это мой помощник, Борак.

— А это моя подруга, Медея, торговые дела обсудишь с ней. Что узнал про монастырь?

Помощник Андрея не заинтересовал. Титаном интеллекта он явно не являлся, зато собачьей преданности в обращенном на вожака взгляде хватало. Верный пес, правая рука, при необходимости исполнитель грязных дел. Хорошая кандидатура для «стрелки» хоть с собратьями по ремеслу, хоть с упырями.

Ничего конкретного Рихард не сообщил. Одна неделя — слишком короткий срок, чтобы собрать достаточно слухов и сплетен о контролируемой чужими людьми территории. Да, в монастыре кто-то живет, давно, окрестный люд старается без особой нужды туда не соваться. Вообще место темное, недалеко гнездо каких-то тварей. Что там сейчас творится, неизвестно, ибо нормальные люди стараются держаться от опасности подальше, а к городу и порту — поближе. В развалинах не роются, берут плату за проход по своей земле и с того живут.

— Иными словами, ты не сообщил мне ничего нового.

— Так времени мало прошло. Опять же, я не знаю, о чем людей спрашивать. Может, они и знают что-то полезное, только сами не понимают этого.

Рихард не ожидал, что в ответ на грубую попытку выведать, зачем упырице какой-то монастырь, он получит простой и четкий ответ:

— Там живут наши сородичи. — Полюбовавшись на невольно передернувшегося мужчину, девушка задумчиво оглядела его спутника. В ответ тот перехватил оружие покрепче. Селеста, казалась, не обратила на движение никакого внимания, продолжая разговаривать исключительно с главным. — Хорошо. Потерплю еще, немного. Извини, Рихард, у меня здесь неподалеку дела. Пообщайся пока с Медеей, она тебе товар покажет, о ценах договоритесь. Я быстро вернусь.

Шаг, другой, скользящее движение в сторону. Все, нет ее, скрылась в темноте, даже шорох шагов не доносится до недоумевающих смертных. Впрочем, практически сразу их внимание вернулось к Медее, стоило ей тихо и нежно засмеяться:

— Не обижайтесь на мою подругу, она никогда не видела необходимости в соблюдении правил приличий.

Потрясающий голос, глубокий, чувственный и нежный, абсолютно подходящий своей обладательнице. Рихард напомнил себе, что перед ним не просто красивая (ладно, дьявольски красивая) женщина, а мертвое по сути существо. Опасное и непредсказуемое.

— По сравнению со многими моими знакомыми, госпожа Селеста — само воплощение вежливости. Увы, но в наше сложное время не приходится надеяться на доскональное соблюдение этикета. И уж безусловно лишь вмешательством богов могу я объяснить счастье лицезреть вашу красоту, леди Медея…

Принятые в благородном обществе фразы неожиданно легко воскресли в памяти и слетели с языка. Впрочем, лихорадочно метавшиеся мысли в голове предводителя отличались куда меньшей изысканностью. Его испугало исчезновение упырицы. Что за дела, зачем она ушла? Чего теперь ждать? Рихарду приходилось драться с разными тварями, но они никогда не производили настолько сложного и пугающего впечатления, как эта невысокая девушка. Она, казалась, излучала уверенность, ни на йоту не сомневаясь в способности при желании уничтожить и его, и Борака. Злить ее не хотелось, иметь во врагах тем более. Темный знает, какими силами владеют живые мертвецы, слухи про них ходят всякие. Может, и не все из них — бабьи сплетни, ведь договорилась же кровососка с той собакоподобной тварью?

Сейчас он почти жалел о принятом решении прийти на встречу. Почти. Его отряд понес слишком тяжелые потери, приходилось рисковать. Иначе соседи раздавят, если не через пару-тройку недель, то уж с началом зимы точно.

Рихард был очень обижен на герцога Талеи. Потомок богов должен находиться в обществе равных себе по статусу людей, таково его священное право. Не с тупыми же простолюдинами, чей удел есть служение высшим, общаться? А ведь именно по приказу герцога стражники не позволили ему после Чумы войти в замок, жестоко посмеявшись с высоких стен. Рихард тогда был очень зол, и эта злоба не прошла до сих пор. Именно она позволила ему выжить, сколотить собственный отряд, постепенно занять высокое место среди таких же, как сам, вожаков. Сначала он подобрал трех человек, вместе с которыми грабил магазины, склады, дрался с мелкими кучками озлобленных людей. Постепенно воинов-мужчин и молодых крепких женщин становилось больше, правда, женщин уцелело все-таки мало, теперь приходилось их красть или выменивать по дорогой цене. Стариков, калек безжалостно отбраковывал, они мешали выживать. Мужчин он учил воевать, как-никак, кадровый офицер и дворянин, его отряд пользовался хорошей славой за счет выучки и благодаря жесткой дисциплине. Несогласных он устранял — опасных убивал, слабаков и слюнтяев изгонял прочь. Поэтому, когда слуги герцога начали нанимать бойцов для охраны обозов, его пригласили одним из первых. Дело оказалось опасным, но выгодным.

Причем с помощью упырей, умный человек может сделать его еще выгоднее.

Очнувшись от своих мыслей, Рихард с удивлением обнаружил, как подробно рассказывает леди Медее о недавней скользкой операции, провернутой его людьми в порту. Тогда удалось договориться с капитаном одной из рыбацких шхун и толкнуть «налево» половину суточного улова, узнай об этом стража, все участники сделки лишаться голов. Причем сидевший рядом Борак, самый верный и преданный страж, доверявший одному себе и хозяину, не сделал и попытки одернуть разговорившегося главаря! Он даже по сторонам не смотрел, сосредоточившись на завораживающей собеседнице. Завораживающей? Нет, магия же не действует. Не должна действовать…

— Прошу прощения — женщина обезоруживающе смущенно улыбнулась. — Мне столь давно не попадались достойные рассказчики, что я совсем забыла об истинной цели нашей встречи.

— Ну что вы, леди, общаться с вами истинное удовольствие! Осмелюсь спросить, чей род породил столь прекрасную дочь?

Медея грустно покачала головой:

— Ах, нет. В нашей среде не принято отвечать на подобные вопросы. Переход в новое состояние стирает старые долги, связи, обязательства. Поймите и не обижайтесь.

— Желание леди — закон для меня.

— Благодарю. Извольте взглянуть на вещи, принесенные нами. Льщу себе надеждой, они вызовут ваш интерес.

Пока хозяин осматривал разложенные на мешке вещи, проверял качество оружия, довольно цокал языком при виде пары арбалетов, Борак вспомнил о своих обязанностях телохранителя и осмотрелся. Стоило ему бросить взгляд за спину, как он вздрогнул — та, вторая упырица, сидела на камне совсем неподалеку. Стоило ей захотеть, как она прикончила бы обоих прежде, чем ее заметили. Неприятный холодок прошелся по загривку. Рискует хозяин, ох рискует. С такими друзьями никаких врагов не нужно.

Медея же полностью погрузилась в изучение здоровенного тюка с одеждой, принесенного бандитами. Здесь были и вечерние глухие платья из дорогой ткани, стоившие целое состояние до катастрофы, и обычные блузки, юбки, шарфы, широкие каласские штаны, легкая куртка и даже один тяжелый шерстяной тулуп. Что удивительно, некоторые вещи производили впечатление целых, недавно извлеченных из упаковки, по-видимому, результат усилий городских мародеров. Хотя попадались и дырявые, пахнущие дымом и кровью. Тряпки, судя по всему, слегка отчистили перед продажей, но окончательно следов насильственной гибели их прежних владельцев скрыть не удалось.

Женщина с тяжелым вздохом отложила в сторону роскошный легкий плащик. Сейчас надо готовиться к зиме, приобретая добротную и простую одежду. Лучше всего — бывшую форму с армейских складов, или охотничьи костюмы. Вот только, увы, спустя три года после катастрофы такие вещи находились в строжайшем дефиците и ценились буквально на вес золота, из огромного вороха Медея выбрала всего две пары штанов (размер не подходит, ну да ладно) и неплохую летнюю куртку. Судя по всему, куртка изготавливалась в расчете на подростка, однако Селесте придется в самый раз. Еще порадовали кожаные ботиночки, случайно затесавшиеся среди прочих вещей. Проблема обуви очень сильно беспокоила девушек, сейчас им приходилось обматывать ноги тряпками. У добычи взять хорошую обувь никак не получалось. Люди в большинстве носили либо тяжелые сапоги, гулко бухавшие при ходьбе о землю, либо различного рода самоделы, рассыпавшиеся после нескольких дней ходьбы по каменным лабиринтам.

Конечно же, она не удержалась и приобрела кое-что еще. Стоило ей представить, как будет смотреться на ней черное платье с закрытым глухим воротом и небольшим вырезом на груди, как руки сами отложили его в сторонку. К счастью, Селеста в тот момент отвернулась в другую сторону и не смотрела, чем занимается подруга.

Еще Медея выбрала три теплых одеяла из какого-то искусственного материала, тонкие и практически невесомые. У них, в принципе, имелись похожие, скорее всего, с одного склада украли, но лучше приобрести новые и чистые вещи. Стоили они дешево, вся груда подошедшего девушкам товара пошла в уплату арбалетов. С болтами. Остальное предстояло обменять на «диниры», как стали в народе называть продовольственные талоны с изображением герцогского профиля на одной стороне. На другой ставился штамп с перечислением продуктов, которые можно было получить в обмен на талон. Динир с момента появления стал единственной устойчивой валютой в окрестностях Талеи. Созданная городскими правителями система оказалась столь же простой, сколь и надежной. Вся пища, неважно, каким образом полученная, сдавалась на склады. Рыбаки ежевечерне отчитывались перед портовыми сборщиками о своем улове, охотники не имели права оставить себе даже маленький кусок мяса, огородников разбили на бригады и обязали пристально следить друг за другом. Надо полагать, учет в новообразованных деревнях поставлен не менее грамотно. Стража с одной стороны, и повсеместно внедряемый принцип круговой поруки с другой успешно следили за тем, чтобы ни единая частичка еды, ценных материалов, топлива, оружия, одежды, прочих необходимых предметов не прошла мимо герцогских закромов.

И все-таки «черный рынок» существовал. Извечная страсть к хорошей жизни заставляла людей утаивать часть продукции и с выгодой для себя обменивать ее. Организаторами и самыми активными участниками запрещенной торговли стали различного рода мелкие и не очень банды, существовавшие как в порту, так и за его пределами. Хотя вряд ли термин «банда» применим к людям, промышлявшим на контролируемой стражей территории — зачастую закон нарушали именно те, кому было поручено следить за его соблюдением. Иными словами, сами чиновники, покровительствовавшие низовым исполнителям. Внешне все выглядело достаточно просто: огородник, тайно вырастивший и сумевший укрыть от учета, к примеру, мешочек свеклы, тайком обменивал его у знакомого перекупщика на диниры. Дальше этот мешочек по цепочке переправлялся в порт, где продавался по вдвое большей цене либо обменивался на часть улова. Дороже всего стоили спиртные напитки или ингредиенты для их изготовления.

— Неужели вы не желаете приобрести этот замечательный меч, лорд?

— Меня пугает запрошенная вами цена.

— Вполне достойная, уверяю вас. Во всяком случае, предыдущий владелец отдал за него в два раза больше. Я готова поймать его еще раз, чтобы убедить вас в правдивости моих слов!

— Спасибо, в этом нет необходимости. Человек, отдавший четыре динира рыбы в обмен на меч из мягкой стали, мне не интересен.

— Зато у оружия нет никаких примет или отметин — парировала Медея. — Вы, в свою очередь, имеете прекрасную возможность перепродать его любому желающему.

Андрей смотрел на виртуозную работу подруги и тихо восхищался. В ход шло все — от легкого флирта до тщательно завуалированных уколов-угроз. Имея некоторое представление о ценах в городе, они до сей поры не имели возможности продавать трофеи, поэтому Медея прежде не получала возможности продемонстрировать таланты в области купли-продажи. Может, оно и к лучшему. Такими темпами она мигом подомнет под себя рынок. Или жизни лишиться, что более вероятно — средний олигарх пострашней упыря выйдет.

Получив больше ожидаемого и решив, на радостях, проигнорировать «внеплановую» покупку (интересно, где она станет платье носить?), Селеста снова переключила внимание Рихарда на себя.

— Я вижу, вы договорились?

— Да, лорд Рихард был очень щедр — захлопала ресницами Медея, одаряя мужчину чарующей улыбкой. Тот поперхнулся заготовленной фразой. — Он такой интересный собеседник! Я так счастлива! Надеюсь, вы не откажитесь продолжить знакомство?

На заданный мурлыкающим тоном вопрос вместо вожака ответила Селеста:

— Безусловно. Он ведь хочет предложить нам сделку. Не так ли?

— Почему вы так решили, госпожа Селеста? — наконец выдавил справившийся с пересохшим горлом Рихард.

— Потому что ты привел с собой одного человека и даже не попытался спрятать еще нескольких в засаде. Впрочем, нет, если бы тебе ничего не было от нас нужно, ты вообще бы не явился — сухо усмехнулась девушка, на мгновение блеснув клыками. — Скажешь, я не права?

Ответная усмешка на лице главаря вышла кривой:

— Может, и права.

Обратно возвращались нагруженные одеждой, в полном молчании. Андрей старательно не думал о полученном предложении, сосредоточившись на дороге, тщательно отслеживая все посторонние звуки. Медея предвкушала, как еще раз сегодня же переберет обновки, примерит их, спать уляжется на чистой постели (ради такого случая она намеревалась открыть упаковку простыней, найденную давным-давно в разграбленном магазине). Еще она размышляла, каким образом объяснит появление у нее новой роскошной тряпки, и заранее готовилась к маленькому скандалу. О чем она совершенно не волновалась, так это о будущем — доверяла подруге.

Только вернувшись домой, в логово, Андрей позволил себе расслабиться. Отдохнуть от того напряжения, в котором находился сегодняшней ночью. Вполуха слушая довольное воркование Медеи, перебиравшей обновки, он тщетно пытался понять, кем стал. Во что превратился. Та стычка с Карлоном повлияла на него сильнее, чем он полагал сначала. Все чаще Андрей даже в мыслях называл себя Селестой, воспоминания о прошлой жизни отдалились и поблекли. Его память прекрасно хранила образы родного мира, лица родителей, друзей, картинки привычного быта, но все это стало чужим. Как будто происходило с другим человеком. Словно сидя в кинотеатре перед огромным экраном, с интересом смотришь художественный фильм. Вот только каким бы талантливым ни был режиссер, как бы ни была прекрасна игра актеров, невозможно полностью отождествить себя с любимым персонажем.

Здесь и сейчас есть Селеста. Девушка, довольная своим телом. Упырица, привыкшая прятаться от солнца. Кровососка, смирившаяся с необходимостью не реже одного раза в два дня выходить на охоту. Жительница разрушенного города, для которой убийство себе подобных (пусть и с горячей кровью в жилах) давно стало нормой. Ее жизнь ценили дешево, и она отвечала тем же, безжалостно отстаивая свое право на существование. Окончательно превратиться в жестокого ночного хищника мешало немногое: крепкие моральные принципы, сохранившиеся от прошлого, да понимание простой истины — человек сильнее зверя. Значит, несмотря ни на что, нужно оставаться человеком.

Нельзя выживать любой ценой, это путь в никуда.

Карлон говорил, на смену людям придет иная, совершенная раса. Может, и так. Только священник увлекся и забыл об участи тех полководцев, что с презрением относились к противнику. А ведь в большинстве случаев их судьба была незавидной. Кроме того, кем будут упыри в новом мире? Найдется ли им место?

Надо учиться сосуществовать с людьми…

Вот только люди не хотят иметь таких опасных соседей. И, откровенно говоря, их можно понять.

— Что скажешь? Мы согласимся?

До одури довольная Медея вертелась перед большим осколком зеркала, чудом сохранившимся и перенесенным в обиталище девушек. Говорить о делах она не желала. Вот если бы Селеста похвалила ее внешний вид, сказала бы, как замечательно она выглядит, как ей идет это платье, тогда отвыкшая от комплиментов девушка с удовольствием поддержала бы разговор. Увы, подруга сидела с мрачным видом и намеков не понимала. Ну и пусть, сегодня и так хорошая ночь, мужского внимания Медея получила больше, чем за целый прошедший год.

— Не вижу причин для отказа — все-таки ответила старшая упырица. — Мы занимаемся почти тем же самым, едва ли не каждую ночь. Да, придется охотиться на членов определенной банды, а не на всех подряд. Ну и что? Справимся. В действительности у нас нет выбора. Сама понимаешь, Рихарда нужно привязать любой ценой.

— Карьера наемной убийцы меня как-то не устраивает.

Медея помолчала, затем неожиданно зло выплюнула:

— Так другой нет! Нет, и не будет никогда!

Неожиданная вспышка ярости удивила Селесту. Обычно Медея тщательно следила за обликом, сейчас же она совершенно перестала себя контролировать. Из-под маски человеческого лица выглянула голодная и жестокая сущность, острые когти резким движением пронзили воздух, когда женщина резко развернулась, продолжая говорить:

— Кем еще мы можем стать?! — голос ее набирал мощь, зеркало на стене задребезжало. — Это проклятое тело словно создано для убийства, мы ни на что другое не год…

Зарождавшуюся истерику прервала мощная оплеуха. Голова упырицы от полученного удара мотнулась, женщина непроизвольно отскочила в сторону и, оскалив клыки, замерла в напряженной стойке. Но нападать на нее никто не спешил.

— Успокоилась? Пришла в себя? — сейчас Селеста не казалась маленькой. Словно из-за ее спины выглядывало нечто огромное, властное, способное повелевать и приказывать. — Тогда слушай меня. Мы станем тем, кем пожелаем. Поняла? Все в наших руках. И никакой бандюган не заставит нас делать того, чего делать не хочется.

Девушка плавно скользнула вперед, вплотную к подруге. Маленькие руки обняли Медею за талию, стали успокаивающе поглаживать по спине:

— Успокойся. Все будет хорошо. Ничего не бойся…

Немного позднее, когда проплакавшаяся красавица вернулась к прерванному разговору, она услышала решение старшей упырицы. Старшей, несмотря на низенький рост, общую хрупкость и меньший срок существования в неживом виде.

— Помогать Рихарду в этом деле мы не станем. Уберем пару охранников, и хватит с него. Пусть привыкает, что использовать нас по собственному усмотрению он не сможет.

— Тогда зачем ему с нами связываться? Проще найти менее пугающих партнеров.

— Верно… Думай. Думай, чем еще его можно привлечь.

Андрей с самого детства усвоил четкое правило: при возможности, совмещай мораль с логикой. Этику с рационализмом. Вот и сейчас его решение проигнорировать просьбу главаря определялось как желанием действовать в установленных обществом «правилах игры», так и трезвых расчетом. Люди не любят убийц. Относятся к ним с уважением, или с опаской, это да, но — не любят. Один его друг, прошедший Чечню и Осетию, не раз замечал, как меняется манера разговора у его собеседника, стоит тому узнать, что разговаривает с участником войны. Даже здесь, в стране, разрушенной прошедшей катастрофой, где человеческая жизнь стоит дешевле корки хлеба, слишком больших любителей пускать чужакам кровь стараются избегать.

Упыря сложно назвать безобидным.

Однако человеческое сознание очень точно, хотя и невнятно, делит угрозу на терпимую и нетерпимую, ту, которую нужно устранить любой ценой. Не считаясь с потерями. До сей поры люди, сталкиваясь с восставшими из мертвых, воспринимали их в качестве абсолютных врагов, диалог с которым невозможен. Тем более, что оснований для такой точки зрения у них более чем достаточно, упыри редко оставляют жертв в живых. Только за прошедшие три года у властей хватало иных проблем, по сравнению с которыми опасность различного рода порождений Чумы второстепенна. От упырей, безголовых, подвальников, гидр, волчебрюхов, трупожорок оборонялись, но целенаправленной охоты на них не вели. Сил не было. Раньше.

Рихард рассказывал о наградах, с недавних пор назначенных за убитую нежить. Работа денежная, позволяющая «легализоваться», но опасная. Настолько опасная, что соглашаться на нее имело смысл только в самом крайнем случае. Кроме того, когда-нибудь окрестности города очистятся от тварей….

Страх и ненависть, помноженные на жадность, вполне способны свести на нет поголовье нелюди в Талее. Девушкам откровенно было плевать на остальных восставших, но самим попасть в число убитых не хотелось. Хотелось же, чтобы люди считали их полезными, защищали, временами подкармливали. Почему бы и нет? Бросали ведь римляне осужденных львам. Вот только как доказать свою дружелюбность, при этом не создав впечатления слабости? Игры, игры на грани, с одной стороны оскаленная звериная пасть Ночи, с другой — беспощадная людская ярость.

Что делать? Срочно требуется увлечь главаря, сделать ему предложение, от которого тот не сможет отказаться. Потому что не захочет. Преимущества восставших заключаются в высокой живучести, скрытности, тонком слухе и ночном зрении, высокой, по сравнению с обычным человеком, скорости. Идеальный лазутчик, если бы не боязнь света и приступы жажды крови. Конечно, заниматься шпионажем все равно придется, но лучше для начала подобрать профессию поспокойнее. Такую, которая позволит заводить связи, свободно перемещаться по городу (настолько, насколько это возможно в современных условиях), собирать слухи и сплетни. Андрея ни на минуту не оставляло желание вернуться домой, бытие в облике девушки-кровососки ему не нравилось. Абсолютно. Кроме того, кочевой образ жизни позволял охотиться вдали от основной базы, не привлекая к убежищу внимания. За время бегства девушки успели изучить изрядный кусок города, знают места удобных лежек. Есть еще одно преимущество. Чем больше они изучали местную канализацию, тем увереннее уходили далеко от дома — зная приметы и особенности подземной архитектуры, найти временное убежище можно везде.

— Интересно, здесь контрабандисты есть?

Медея подняла голову от шитья, она подгоняла по размерам купленную одежду.

— Конечно, есть — кажется, ее удивила сама постановка вопроса. — Черный рынок продуктов существует благодаря им.

— Я не имею в виду переноску с места на место мешков с сушеной рыбой или нечто подобное — хмыкнула в ответ Селеста. — Суди сама. Ни наемным убийцей, ни охотником за чудовищами становиться у нас желания нет. Опасно, да и вообще… Зато торговля информацией или мелкими, но ценными вещицами кажется очень выгодным делом.

— Вряд ли Рихарду требуются услуги такого рода.

— Посмотрим. Как минимум, он знаком с чиновниками, которых может заинтересовать наше предложение. Власть имущие всегда интригуют, это закон. Пусть бандит поработает посредником, получит свой процент, а взамен обеспечит нам пропуск в порт и на склады. Нужно только правильно его замотивировать.