— Джузи, простите, что говорила с Вами по телефону голосом Антонио, — Варя сложила ладошки в умоляющем жесте.

Я не могла рисковать.

— Я догадался, что это ты, — старик едва улыбнулся глазами. — Тони не стал бы так просить о помощи. Значит все получилось… Но зачем тебе сертификат дайвера?

— Мой остался в России, — девушка серьезно посмотрела на сицилийца. — У меня было видение. Третья книга спрятана под водой… И почему-то идет буква «Т».

— Вот как? — Джузи чуть наклонил голову. — Надпись начинается на букву «Т»?

— Нет. Был какой-то контур… Большой… Размытый.

— Что же, загадки в стиле Книги… Знания, сосредоточенные в Ней, предназначены для интеллектуалов, а не религиозных фанатиков… Она еще поиграет с тобой.

— Поиграет? — девичьи брови взлетели вверх.

— Те, кто создавал Книгу, не знали, на каком языке мы будем говорить, какие единицы измерений использовать, каким богам молиться… Но они хотели передать знания тем, кто поймет, что такое время, познает законы звездного неба… и сможет решать загадки.

— В сказках героям задают хитрые загадки…

— Примерно так, — лицо старика оставалось неподвижным. — Знания откроются только чистому душой… Пока информация первых двух Книг будет дремать в тебе до какого-то момента и проявляться самым странным образом. Ничему не удивляйся. Твоя цель — третья Книга.

— Не удивляться? — Варя вспыхнула. — Да во мне уже что-то происходит. Я уже слышу чьи-то голоса…

— Тебе не свернуть с этого пути, девочка. Гребень Хатшепсут ведет тебя особой дорогой.

— Дорогой куда?

— К знаниям иной цивилизации.

— Зеленые человечки…

— Не обязательно. Они могли жить и на Земле до какого-нибудь грандиозного катаклизма… Кстати, могу я взглянуть на гребень?

Варя в нерешительности замолчала, сцепив пальцы рук. Но Джузи опередил жестом ее возможные возражения.

— Нет-нет В руки его никому не давай и никогда ни с кем не обсуждай. Гребень сам ищет хозяина… Прости мне старческое любопытство. Я читал о нем, но никогда не видел. Можно лишь издали взглянуть?

Девушка повернулась к сицилийцу спиной, и быстрым движением руки приподняла волосы на затылке. Небольшой, под цвет волос гребень, был аккуратно спрятан в ее прическе.

— В прежние века ты могла бы стать с его помощью великой царицей, — глаза Джузи сверкнули. — Это не только талисман — в нем великая сила… Надеюсь, разум твой не ослепнет.

Они помолчали, как делали это прежде. Без напряжения или неловкости. Просто чтобы подумать. Люди, обладающие такой привычкой, порой кажутся странными в общении, но когда встречают себе подобного, становятся счастливыми собеседниками.

— Позови, пожалуйста, Бени, — старик кивнул на дверь.

Когда охранник вошел, заполняя комнату не только большим сильным телом, но и какой-то уверенностью, оба посмотрели на него снизу вверх.

— Тебе понадобятся деньги и новые документы, — Джузи ласково улыбнулся русской, будто извиняясь. — Элизабет Тревес из Глазго. Студентка. Изучает скульптуру Позднего Царства… Жаль, что ты не говоришь по-итальянски. Мне так хотелось сделать тебя на время Джулией… Прости… Эта девушка действительно живет в Объединенном Королевстве и даже твоя ровесница, но в остальном больше похожа на меня. После аварии передвигается в таком же кресле. Так что вы вряд ли пере сечетесь… Здесь документы и сведения о настоящей Элизабет.

Молчаливый охранник протянул Варе пакет, из которого девушка по очереди стала извлекать паспорт, водительское удостоверение, лицензию дайвера и пластиковую банковскую карточку, с интересом их разглядывая. Последними оказались несколько отпечатанных на принтере листков с текстом и черно-белыми снимками.

— Документы сделаны неплохо, — тихо проговорил Джузи. — Но в аэропорту лучше не рисковать, а для внутренней полиции сойдет… Куда же ты направляешься?

— Какие-то намеки на Александрийскую библиотеку…

— У нее была несчастливая судьба. Сначала почти вся сгорела в сорок седьмом году до рождества Христова во время осады города войсками Юлия Цезаря. И хотя птолемеи восстановили ее за счет Пергамской библиотеки, она вновь была частично уничтожена христианскими фанатиками при императоре Феодосии. Затем ей досталось от арабов в седьмом веке при халифе Омаре, и окончательно библиотека пропала при землетрясении тринадцатого века. Есть сведения, что часть города ушло тогда под воду.

— Последние несколько лет дайверы публикуют много сообщений о находках в бухтах Александрии…

— Ну, что же, Александрия так Александрия. Это более тысячи километров от нас… Бени, возьмешь «Афродиту» и доставишь девочку к устью Нила… Хамид сейчас не занят? Вот и хорошо. Поговори с ним. Пусть ее встретит.

Джузи перевел взгляд на Варю.

— Хамид пройдоха, как и все арабы, но обязан нам многим. Он приготовит для тебя джип. Там будет шифрованный канал прямой связи с ним. Больше никому не доверяй. Я постараюсь быть в курсе событий, но главное теперь — это ты сама.

— Пока ничего определенного не произошло, Джузи.

— Все только начинается… Эх, если бы это было лет тридцать назад.

— Но я даже не представляю…

— А ты думала, что появится карта с крестиком?

— Я не знаю… — глаза девушки были полны тревоги.

— Основная беда в том, что ты не хочешь поверить в себя. Тебе выпало великое счастье. Провидение выбрало тебя из миллиардов живых душ. Это сложно понять? Просто поверь.

Сердцем.

— Но я же только…

Старик посмотрел на нее долгим взглядом.

— Открывший сердце обретет счастье… Храни тебя Святая Дева.

Эти слова еще долго звучали у Вари где-то в груди или сердце… а может, там, где находится душа. Так иногда бывает, что сказанные очень искренне слова вызывают у нас целую бурю эмоций. Возможно, это именно то, что мы хотим услышать, или то, во что верим. И неожиданная, ни с чем не сравнимая эйфория вдруг переполняет нас, заставляя отзываться на услышанное заветное слово всеми частичками восторженной души. Она ликует, опьяненная счастьем. В такие мгновенья нетрудно поверить, что «вначале было Слово».

Мощные двигатели монотонно гудели где-то в недрах изящного корпуса гидросамолета «Афродита». Пролетая над самыми волнами, он был невидим для радаров и оставлял едва приметный след на воде от двух пропеллеров на крыльях. Это чем-то напоминало поземку, заметавшую воображаемую тропинку на морской глади, ведущей к далекой пристани, а затем и к старому дому на главной площади Трапани, где у открытого окна сидел в инвалидном кресле старик. Его подслеповатые глаза, не мигая, смотрели в темную даль, и верилось, что именно им под силу разглядеть на огромном расстоянии грустное лицо девушки в кресле небольшого самолета, уносящего ее прочь от берегов острова. Близкие люди обладают удивительной силой воображения, позволяющей легко преодолевать любые расстояния, чтобы коснуться или защитить того, кто живет в сердце.

— Поспи, — грубый голос Бени неуверенно произносил английские слова. — Прилетим только утром.

Слабый зеленоватый свет приборной панели едва освещал его волевое лицо. Он был из той породы сильных мужчин, которым не нужно красиво говорить или ловко что-нибудь мастерить руками. Одно его присутствие вселяло покой и уверенность. Несуетливый и молчаливый человек, преданный тому, во что верил и любил.

— Спасибо, Бени, — девушка старалась говорить громко, чтобы сидящий за штурвалом мужчина ее услышал. — Посижу здесь. Очень красиво.

Тот без лишних слов взял в боковом отсеке кабины теплый плед и укутал девушку, как ребенка. Она благодарно кивнула, разглаживая невидимые складки руками. Стало тепло и уютно. Впереди темная полоска воды постепенно переходила в звездное небо. Никаких огней в округе на десятки километров. Девушке было непонятно, как пилот ориентируется, выбирая рискованную высоту. Они скользили в узком черном пространстве между двумя мирами — звездным и морским. Оба были бесконечными, загадочными и манящими. Постепенно монотонный гул двигателей вытеснил из сознания все события прошедшего дня, и воспоминания стали постепенно наполнять его.

Всплывали лица Маши и Анвара, смущенные глаза Амиля, недовольное выражение капитана Самиха и хитрый прищур господина Фатхи. Варе даже вспомнился тот огромный букет роз, вернее бутонов, которые вот-вот должны были открыться. А ведь это был единственный случай в ее жизни, когда мужчина подарил ей цветы. Как женщине. В знак признательности… Ну, или в знак чего они там это делают. Жаль, что пришлось тогда отдать букет Жанке. Впрочем, она с такой легкостью поверила, что букет был предназначен именно ей, что переубеждать этот «перезревший бутон» было просто невозможно. Огромный ребенок, более похожий на слоненка, плакал от счастья. Да, много ли девушке надо!

Появился образ мамы. Всплеснув руками, она осуждающе покачивала головой. Варя даже сама повторила ее любимую фразу: «Что же теперь будет!». Обычно слова звучали не как вопрос, а как упрек. Однако продолжалось это с самого детства, и однажды дочь нашла ответ в книге Гашека. Слегка изменив слова бравого солдата Швейка, она мудро отвечала на все замечания матери: «Ну, как-то оно будет, ведь не может так быть, чтобы никак не было».

Внезапно возникло испуганное лицо Маши. Она что-то искала в темноте. Шарила на ощупь вытянутыми руками. Прислушивалась. Резко обернувшись, шла в обратную сторону, но и там не находила ничего и останавливалась в растерянности. Варя мысленно дотянулась до подруги рукой и погладила ее растрепанные волосы. Блондинка вздрогнула и медленно повернула к девушке свое лицо. Робкая улыбка тронула краешки красивых полных губ. Зрачки судорожно искали кого-то и не находили. Маша чуть наклонила голову и осторожно поднесла руку к своему уху, там, где девушка мысленно поправила выбившийся локон. Варя скользнула своей воображаемой ладонью к щеке подруги и нежно погладила. Маша тут же прижала обе свои ладони, стараясь задержать Барину руку. Они так и застыли в этом ласковом порыве, растянувшемся на тысячи километров. Девушка почувствовала, как что-то теплое скатилось по ее щеке. Грустные глаза блондинки тоже наполнились слезами. Она прижимала обе свои ладони к щеке и беззвучно плакала. Варя сделала над собой усилие и улыбнулась. Высвободив свою воображаемую руку из-под ладошек подруги, она погладила ее по голове, приговаривая: «Закрывай глазки и спи, все будет хорошо». Та послушно смежила веки и расслабилась. Варя неожиданно для себя зашептала: «Спят усталые игрушки…». Она произносила знакомые слова очень тихо и вкрадчиво. Маша широко улыбнулась, и ее красивое лицо вновь стало счастливым.

Неожиданно Варя услышала два звонких детских голоса. Они словно шалили меж собой и одновременно обращались к Варе: «А отчего игрушки устали? А разве игрушки спят? А игрушкам какие сны снятся?». Как и многие любопытные дети, голоса засыпали вопросами, не дожидаясь ответов. Потом рассмеялись над чем-то неведомым и растворились в темноте.

Должно быть, Варя задремала, потому что захотелось потянуться, разминая затекшее в одной позе тело. Прогнувшись, она развела руки в стороны до боли, потом протерла глаза. Прямо по курсу яркая золотистая полоска над морской равниной готова была прорваться солнечным диском. Горизонт словно выгибался под напором мощного божества, прорывавшегося из-под тяжести придавившей его темноты. Величественное зрелище! Как легко понять людей ушедших цивилизаций, обожествлявших солнце. Вырвавшись, наконец, в этот мир, светило выплеснуло на его просторы бесконечное количество тепла и света. Саму жизнь. Такое под силу лишь Создателю.

— Тут кофе, — Бени застенчиво улыбнулся, протягивая русской небольшой термос. — Чашки справа, в стенном шкафчике.

— Спасибо, — Варя с благодарностью взяла небольшой черный цилиндр. — Очень кстати.

Откинув боковую дверцу в горизонтальное положение, девушка закрепила термос в импровизированном столике и достала все необходимое для кофе. Пару пакетиков с разными сортами галет, порционные сливки, нарезанные ломтики сыра и ветчины в вакуумной упаковке. На фоне этого пикника изящная чашечка из тонкого фарфора, что просвечивал в лучах восходящего солнца, была просто восхитительна. Встречается немало сторонников спартанского образа жизни, но даже их суровые сердца дрогнули бы перед таким внезапно возникшим уютом. Чьи-то заботливые руки приготовили все необходимое, чтобы гостю было комфортно. Продуманные углубления в поверхности столешницы позволяли не думать о вибрации, расставляя нехитрые кофейные принадлежности. Нажав на крышку термоса, Варя наполнила чашечку ароматным кофе. Его замечательный запах тут же заполнил кабину. Захотелось даже зажмуриться, чтобы запомнить этот миг блаженства. И чтобы он длился как можно дольше… Она протянула одну чашку Бени, а другую взяла сама. Молча кивнув друг другу в знак некоего торжественного обряда, они пригубили напиток. Да, порой обычные вещи становятся для нас знаковыми. Нужно только уметь увидеть это.

«Афродита» резко сбавила скорость и, выполнив лихой вираж, заскользила по воде. Постепенно притормаживая, самолет выключил двигатель и остановился в нескольких метрах у небольшого суденышка. Мастерский маневр пилота вызвал восхищение, высказанное с преувеличенным восторгом на приличном английском.

— Да ты просто виртуоз, Бен. Управляешься с такой махиной, как со скрипкой.

Щупленький араб в свободной белой одежде стоял на раскачивающемся борту поблескивающего свежей краской катера. Он махнул рукой и показал длинные некрасивые зубы. На первый взгляд, встречавшему было лет двадцать пять — двадцать семь, но двигался он как-то очень лениво.

— Для тебя я Бени, — огрызнулся пилот, ловко накидывая швартовый на кнехту катера. — Джип приготовил?

— Обижаешь, я же обещал, — слащаво улыбаясь, развел руками в знак примирения араб.

— Документы и ключи отдашь Элизабет, — охранник кивнул в сторону девушки. — Она покатается, сколько захочет. А ты не отходи далеко от приемника… И пока не кури эту гадость.

— Зачем так говоришь? — араб смотрел, как Варя самостоятельно спрыгнула из проема открытой двери гидросамолета на борта катера, но руки ей не подал. — У Хамида всегда все хорошо.

Бени с размаха кинул в араба небольшую Барину сумку, чтобы тот не подумал увильнуть хотя бы от этой помощи. Хамид от неожиданности вцепился в спортивную сумку обеими руками, стараясь удержать равновесие. Не начавшаяся дискуссия была прервана видом огромного кулака сицилийца, чей однозначный жест был адресован арабу.

— Головой отвечаешь за нее, — Бени был немногословен. — Звони мне в любое время.

— Зря волнуешься, дорогой. Все мои родственники любят англичан и английскую королеву. Как родных, клянусь Аллахом! Эту красавицу примут в любом городе, как самого дорогого гостя. Пожелает — замуж выдадим. Я сам ей в приданое десять верблюдов подарю.

Порыв ветра натянул на щупленьком теле Хамида белые полы галабея, обнажая волосатые лодыжки в сандалиях на босу ногу. Громкие слова о дорогом подарке трудно было увязать с жалким видом человека, заявившего о нем.

— Носки себе лучше купи, — кинул напоследок Бени, одним уверенным движением сдергивая швартовый конец с кнехты катера. — Если этот прохвост что-нибудь забудет сделать, звони мне, — крикнул пилот Варе, собираясь захлопнуть дверь самолета. — У меня для него всегда найдется лекарство…

Двигатели на белоснежной «Афродите» взревели, и, коротко разбежавшись против ветра, гидросамолет скрылся в утренней дымке. Двое на палубе катера еще какое-то время смотрели вслед удаляющемуся звуку, потом встретились взглядами.

— Меня зовут Хамид. По просьбе Джузи я и мои родственники будут помогать тебе. Я помню добро.

— Элизабет, — Варя смутилась, впервые произнеся свое новое имя. — Да мне только машина нужна…

— Э, нет. Сначала позавтракаем, и ты все расскажешь. У меня хороший дом. Гостем будешь…

Внезапно араб запнулся. Как-то ссутулившись, покорно поплелся в рубку и завел двигатель. Несмотря на свой неказистый вид, катер быстро набрал приличную скорость. Очевидно, по просьбе хозяина тут на славу поработали механики.

Вдалеке показалась желтая полоска берега, но оба молчали. Один мысленно ворчал на сицилийца, прозванного в поселке Биг Беном, другая спрашивала себя, отчего ей не сидится на месте и она опять ввязывается в какую-то авантюру, да еще опять с арабами.

Катер, сбрасывая скорость, перпендикулярно развернувшись к движению, мягко ткнулся бортом в старенький причал. Деревянный настил жалобно скрипнул и умолк. Стало непривычно тихо. Знакомый Варе мир остался где-то очень далеко. Шагнув с борта катера на причал, она поняла, что вновь ступила в иной, тысячелетиями живущий по своим законам мир.

Метрах в ста от причала протянулась улочка с приземистыми глинобитными постройками. Невысокие толстые стены заборов окружали дома, образуя небольшие дворики, но там не было видно ни единой живой души. Хамид уверенно шагнул в третий двор, где стоял солидный дом, явно превышающий соседние.

— Вы не обидитесь, если я откажусь от завтрака, — вкрадчиво и четко произнесла гостья по-английски. — Мы перекусили в самолете, и я очень тороплюсь.

— Нет проблем, — на манер американских киногероев быстро отреагировал хозяин. — Женщины сейчас соберут Вам что-нибудь в дорогу, а я покажу джип.

Он бросил мимоходом что-то по-арабски в сторону дома, даже не удостоверившись, слышал ли его кто-нибудь, и указал жестом следовать за ним. Большая серебристая машина с затемненными окнами стояла под навесом. Это в России автолюбители прячут своих «коней» от снега и дождя, на юге — от солнца. Хамид быстро познакомил девушку с особенностями управления. Показал, как работает навигация и где лежат обычные карты на всякий случай. Объяснил режимы работы спутникового радиотелефона на борту. На отдельном листе дал целый список имен, рядом с которыми были обозначены названия городов и телефонные номера.

— Это мои родственники, — араб сделал многозначительную паузу. — Достаточно сказать, что Вы от Хамида, и они все сделают. В бортовой записной книжке радиотелефона есть копия этого списка. Вызывается первой кнопкой. Звоните любому из списка и говорите по-английски. Для связи со мной нажмите шестую кнопку радиотелефона. В джипе два бака по сто литров. Заправляйтесь, когда будет менее трети. Канистры в багажнике используйте только в экстренном случае. Застрять в пустыне такому новичку как Вы, опасно.

Он взял два больших пакета из рук бесшумно подошедшей и покорно ждавшей женщины в белых одеждах до пят.

— Холодильник на заднем сиденье. Пищу долго там не держите. Каждый день покупайте свежую. Лучше по утрам. Воду пейте только из пластиковых бутылок. Никого не подвозите. Детей на дорогах часто используют как приманку для глупых туристов. Документы, деньги и свой сотовый в машине никогда не оставляйте. Захотите остановиться в отеле— выбирайте самый дорогой в центре города. Контрольные звонки мне каждые два часа. Просто нажмите шестую кнопку. Можно ничего не говорить, за минуту я определю местоположение машины. В непредвиденных ситуациях возвращайтесь на место последнего сеанса связи.

Араб замолчал и взглянул на девушку.

— Я бы поехал с Вами, но это великий соблазн для правоверного. Коран запрещает.

— Нет-нет, я справлюсь. Вы очень подробно мне все объяснили.

Варя почти запрыгнула на высокое сиденье. Несколько минут она осваивалась, дотягиваясь до всех органов управления, потом завела двигатель. Набрав на экране навигатора команду «пункт назначения», девушка стала рассматривать предлагаемые города и без колебаний «щелкнула» на Александрию. Хамид открыл ворота, и джип медленно выкатился на дорогу. Стрелка навигатора уверенно показывала направление. Прежде путешественники ориентировались по звездам, затем по компасу, а теперь им не нужно даже выглядывать из кабины авто. Впрочем, раньше девушка вряд ли отважилась в одиночку отправиться по чужой стране искать то, чего никогда не видела.

Почти сразу же на шоссе стали попадаться указатели на Александрию. Великий некогда город притягивал к себе многих.

Торговцы, бизнесмены и толпы туристов катили утром по дорогам, что стекались со всех сторон в последнюю столицу последних царей Египта. Основанный Александром Македонским двадцать четыре века назад, этот необычный город почти семь веков был столицей умирающей империи. Одно из чудес света — Фаросский маяк— возвышался на его окраине, как символ могущества. Время и землетрясения уничтожили его, но многие до сих пор тянутся к останкам, чтобы хотя бы прикоснуться к великому.

Солнце светило в спину, да и движение было достаточно плотным, чтобы совершать какие-то рискованные маневры, так что Варя быстро освоилась и чувствовала себя уверенно за рулем незнакомой машины. Постепенно множество кнопочек и рукояток уже не казались враждебными, а становились удобными помощниками. Кондиционер исправно поддерживал прохладу в салоне, а одна из радиостанций передавала европейскую музыку. Решив проверить связь, а заодно и разузнать об отеле, девушка позвонила Хамиду.

— Есть дорогие «Шератон» и «Палестина», но рекомендую «Виндзор», а может, погостите у моих родственников? Такой стол накроют… Эх, я бы сам не отказался!

— Спасибо, уважаемый, но мне будет спокойнее в привычной обстановке, а вот если найдется смышленый мальчишка лет двенадцати в качестве проводника, то я была бы очень благодарна…

Варя медленно подкатила к элегантному пятиэтажному зданию отеля «Виндзор». Она без церемоний оставила свой джип напротив входа и решила осмотреться. Тут же ее кто-то дернул за рукав.

— Элизбет?

Варя обернулась. На нее смотрели лукавые карие глаза из-под шапки курчавых смоляных волос.

— Только не говори, что тебя зовут Али, — едва выговорила девушка по-английски, с трудом сдерживаясь от смеха. — Ты очень похож на мальчика из мультфильма.

— Нет, меня зовут Фахим, а ты приехала из Англии, и тебе нужен гид. Я очень хороший гид.

— Кто же тебе это сказал? — всплеснула Варя руками.

— Хамид. Он и номер машины твой сказал.

— Это понятно. Я спрашиваю о гиде. Кто тебе сказал, что ты хороший гид?

— Любого спроси. Фахим лучший гид в городе.

Его белоснежная улыбка была просто обворожительна. Девушка рассмеялась и, покачав головой, протянула свою ладошку для знакомства. Они степенно и молча пожали руки, скрепив союз не хуже любой печати.

— Пойдем искать мне номер?

Варя вскинула голову на белоснежное здание отеля. Солнце перевалило за полдень. Несмотря на осень, было жарко, многие окна и балконные двери были закрыты такими же белоснежными ставнями. Построенное из каменных блоков здание было явно одним из старейших в городе и располагалось в самом центре. Впрочем, дыхание моря тут явно ощущалось, что говорило о его близости.

— Тебе уже заказан большой номер на четвертом этаже. 308. И парковка внизу.

— Нет, тебя определенно нужно было бы назвать Али-Баба…

— Меня зовут Фахим, — упрямо повторил парень и взялся нести спортивную сумку.

Формальности заняли совсем немного времени. Рекомендации на Востоке лучше любого ключа открывают двери. Окинув одним глазком шикарный номер с видом на море, Варя отправилась на первую прогулку. Фахим еще в лифте спросил, что девушка хочет посмотреть и, услышав, что та собирается понырять с аквалангом в Восточной бухте, утвердительно кивнул.

— Если сертификат дайвера есть, то можете нырять хоть сегодня, — маленький толстый араб расплылся в улыбке. — Подберем яркий костюмчик. Есть парные маленькие баллоны. Наш фотограф сделает замечательные снимки на фоне колонн или статуи под водой. По десять фунтов. Двухчасовое погружение обойдется Вам в пятьдесят фунтов. Конечно, египетских.

Сопровождавший Варю Фахим кивнул, подтверждая цены.

— Вот сертификат и деньги, — девушка едва не отдернула свою руку, когда коснулась потной волосатой кисти араба. — Погружение утром и вечером?

— О, узнаю мастера, — слащавая улыбка не покидала заплывшее жиром лицо. — Катер «Мухаммед» на втором причале.

Приходите к пяти. Пока только двое желающих. Вам будет очень удобно… А сейчас можно подобрать снаряжение. Прошу. — Хозяин сам отправился с клиентом в «закрома».

Фахим не отставал ни на шаг. Он получил четкие инструкции, да и природное любопытство подстегивало его. Еще ни разу в жизни парнишке не приходилось вот так близко общаться с настоящей англичанкой, и это ему льстило. Обычно его услугами пользовались скуповатые немцы и французы. Реже — американцы. Они были очень привередливы в еде, но давали хорошие чаевые. С этой молчаливой девчонкой Фахиму почему-то было интересно. Она чем-то отличалась от остальных туристов.

— Пойдем что-нибудь перекусим, — прервала англичанка его размышления. — А потом ты меня проводишь в Восточную бухту. По дороге расскажешь о городе.

— Если у тебя есть двадцать фунтов, то мы отлично пообедаем «У Мустафы». Там почти не бывает туристов, и настоящая еда.

— Что ты называешь настоящей едой?

— Ну, это не ваша овсянка или американские гамбургеры!

Сделав приветственный знак рукой, юный гид усадил мнимую англичанку под навесом и стал обучать нехитрым премудростям местной кулинарии.

— Это Фуль, отварные бобы в кислом соусе. Добавь туда специй, зелени или нарезанных овощей… Попробуй, это очень вкусно.

— А это что такое? — осторожно рассматривая тарелку с темным кушаньем, спросила девушка.

— Это соус Тех. Тут тертые орехи с кунжутом в оливковом масле… Макай туда эту лепешку. Эйш. Бери руками, не стесняйся.

— А есть что-нибудь попить?

— Вообще-то, у нас пьют после еды… Ладно.

Когда перед девушкой появился высокий стакан с темным напитком, она неуверенно спросила своего наставника:

— Что это?

— Ты что, никогда не пробовала каркадэ?

— У нас он другого цвета…

— Это настоящий. Со льдом… Вот бери филяфили. Или англичане не едят вегетарианские котлеты?

— Едят… только эти очень острые.

— Тогда попробуй кошар. Это фасоль и чечевица, жаренные с луком… Еще чорба.

— Все. Я чувствую, что внутри начинается пожар…

— Сейчас принесут кофе и сладости. Ты любишь пахлаву?

— Мне главное остаться в живых…

Едва парочка вышла на улицу, Фахим затараторил текст из рекламного проспекта:

— Эскандер Великий завоевал полмира, но, увидев наши места, был поражен их красотой. Он повелел заложить здесь самый лучший город мира. В тот момент у него не было под рукой бумаги, и великий полководец расстелил свой плащ на земле и, взяв пригоршни зерна, начертил им план будущего города. Тут же слетелись голуби и стали клевать зерно. Тогда царь разгадал этот знак судьбы. «Мой город будет кормить зерном полмира», — гордо сказал он. Так и произошло. На месте маленького рыбацкого поселка Ракотис был построен город, сравнившийся по величине с Римом. Он был крупнейшим портом в Европе на протяжении нескольких веков. Укрытые среди рифов бухты были удобны для многих торговых судов, а военные корабли умело прятались во внутреннем озере Мариотис, откуда выскакивали через канал и наносили молниеносные атаки по любому противнику. Пираты обходили это место стороной, поэтому торговля развивалась невиданными темпами. Эскандерия быстро богатела и росла.

— У тебя хорошая память, Фахим, — англичанка внимательно посмотрела на парнишку.

— Очень, — гордо подтвердил тот. — Когда я вырасту, пойду учиться в университет.

— Станешь учителем?

— Нет, я стану адвокатом. Им лучше платят.

Они замолчали, думая о своем, и не заметили, как пришли в порт.

— Вот твой катер, — Фахим с завистью смотрел на снаряжение, аккуратно закрепленное в стеллажах на корме. — Красивый…

— Хочешь тоже поехать? — Да.

— Держи десять фунтов. Дашь капитану.

— Хватит пяти, — пацан ловко выхватил купюру из рук девушки и быстро спрятал в свой карман. — Никогда не показывай все деньги. Доставай по одной.

Его белозубая улыбка была одновременно и насмешливой, и доброжелательной, а во взгляде озорных глаз читалось снисхождение, даже превосходство над глупыми туристами, которые не знают счет деньгам и неизвестно где берут их, коли так не ценят. Впрочем, если они готовы платить, им будут показывать разбросанные повсюду камни и позволять нырять в бухту, куда веками жители города сваливают мусор.

— Эти двое немцев пойдут с инструктором, — капитан катера наклонился к уху девушки. — Ты можешь понырять сама. Здесь не более десяти метров. Что ты хотела посмотреть?

— Я читала, что нашли развалины большого храма…

— Это французы, — капитан с удовольствием разыгрывал из себя знатока последних археологических исследований. — Они уже сезонов десять ныряют. Договорились с правительством, что будут разрабатывать центральную часть бухты. Русские ныряют в восточной части, но они приезжают всего года два-три.

— А храм можно посмотреть? — девушка сунула капитану небольшую купюру в карман.

— Французы уже растянули там по всему дну что-то вроде координатной сети. Стальные тросы с поплавками. Нам туда подходить запрещают. Я остановлюсь поблизости. Пойдешь на запад и метров через пятьсот увидишь. Сейчас «лягушатники» еще спят, так что у тебя будет часа полтора.

— Спасибо, — Варя блеснула глазами.

— Если найдешь монеты, смотри не попадись. Они сразу полицию вызывают.

— Не попадусь!

Привычно работал распределитель воздуха. С шелестом пузырьки устремлялись вверх. Где-то взвизгивал двигатель скутера, да что-то тяжелое ухало у берега. В остальном было удивительно тихо. Похоже, что ветра не было уже дня два-три, видимость при таком илистом дне была приличной. Глубина в бухте оказалась небольшой. Метров десять с небольшим уклоном. Просто рай для поисков. Как власти умудряются сдерживать дайверов?

Варя медленно проплывала над огромными валунами, которые могли оказаться статуями или колоннами, обросшими за века в соленой воде Средиземного моря причудливой коркой до полуметра толщиной. Попадались остатки мусора. Множество различных рыбешек с любопытством поглядывали на ныряльщика, подпуская к себе очень близко. Конечно, такой красоты и разнообразия, что таит в себе Красное море, тут не было и в помине. Да и вода далеко не такая чистая. Это сейчас осень и видимость намного лучше летней, когда очень много водорослей и планктона или зимней, когда дожди приносят грязь.

Впрочем, одна мысль, что под тобой руины великого города, ушедшего под воду почти тысячу лет назад, заставляет просыпаться азарт охотника. Многие письменные источники указывают на то, что Александрия пережила минимум три землетрясения, и уровень моря здесь значительно поднялся. Где-то на дне бухты покоятся развалины дворца Клеопатры, Храм Осириса, святилище Исиды, остатки Фаросского маяка, царские кварталы, построенные птолемеями, дворцы самых богатых торговцев Египта… Да здесь столько должно быть золота, статуй и предметов роскоши, накопившихся за семь веков, когда Александрия была столицей, что можно наполнить десятки музеев и сотни частных коллекций! Наверное, администрация пытается все это охранять, но, скорее всего, их ждет участь разграбленных пирамид.

Главное, что волновало Варю, это библиотека. Она не могла исчезнуть бесследно. Это было огромное здание, хранившее около миллиона рукописей, и хотя бы фундамент должен остаться на дне. Новое здание библиотеки построено в Александрии совсем недавно. Оно имеет округлую форму, символизирующую солнце и бога Ра. Интересно, как выглядела настоящая Александрийская библиотека? То, что в ней хранились бесценные книги, указывают множество источников. Птолемеи были просто помешаны на этой грандиозной коллекции. По высочайшему указу каждое судно обыскивали и, если находили книгу, ждали, пока писец сделает копию. Оригинал отвозили в библиотеку, а копию отдавали. Никакие угрозы не действовали. Однажды в Афинах под огромный залог была взята уникальная рукопись трагедий Софокла. Ее так и не вернули, оставив грекам залог и чуть не получив войну.

А вот и то место, о котором говорил капитан катера. Действительно, сеть из светлых тросов, поддерживаемая поплавками, разбивает дно на квадраты. Да они даже надписи на табличках прикрепили! По-французски, но понять можно. Варя с азартом стала метаться над координатной сеткой, ища хоть что-нибудь напоминающее остатки библиотеки. Прямоугольный план города был как на ладони. Четко очерченные фундаменты огромных зданий и остатки стен. Кое-где их уже очистили от наростов. Уцелевшие колоннады, как часовые, застыли в строю какого-то храма. Заботливо установленная конная статуя была в великолепном состоянии. Возможно, ее уже подняли на поверхность, реставрировали и вернули на место. Здесь наверняка можно сделать фото на память или снять красивый видеоклип. Некоторые плиты и колонны были окутаны каким-то светлым пластичным материалом. Варя читала, что в подводной археологии используется силикон для снятия копий. Мягко обволакивая мельчайшие детали рисунка, он сохраняет их в негативном оттиске, оставаясь нейтральным.

Сердце девушки застучало сильнее, когда она увидела табличку с надписью, очень похожей на библиотеку. Правда, с большим вопросом на конце. Остатки фундамента огромного здания в виде вытянутого креста были частично очищены. Мощные блоки длиною в пять-шесть метров были идеально пригнаны друг к другу. Варя вытащила нож, закрепленный на бедре, и очистила от нароста часть плиты. Постучав рукояткой по монолиту, она услышала чистый звонкий отзыв. Так звучал только гранит. Да, это могло бы быть зданием великой библиотеки!

Раскинув руки и задержав дыхание, девушка зависла над развалинами. Прочитав мысленно мантру поиска, она не услышала ни единого намека в ответ. Напротив, в ее сознании опять зазвучали два веселых детских голоска. Они наперебой щебетали друг с другом, не обращая ни на кого внимания: «Здесь было мрачно. И окон почти не было… Да и сидеть было негде… Здесь молились богам… И прятали монетки… И много монеток…Есть такие блестящие… Стопочками в сундучках… Может, покапаем…».

Варя не выдержала, цыкнув на них.

— Да хватит вам! Мне нужна библиотека или что-то в виде буквы «Т».

Но два насмешливых голоска только засмеялись в ответ: «А в каком алфавите?…Может, краешки загнуть?…Или округлить?» Звук винтов приближающегося судна заставил их насторожиться.

Тень от катера наверху скользнула по дну. Пора было уходить. Девушка сверила направление с компасом и заработала ластами. Первая попытка оказалась неудачной. Вспомнились слова Джузи о карте с крестиком. Да, времена удачливых пиратов, заполучавших в руки точную карту с указанием места зарытых сокровищ, прошли. Нужно было подумать. Впрочем, монотонное движение под водой этому способствовало.

— Хочешь посидеть в кафе «Нельсон»?

Фахим пытался как-то развеселить англичанку, которая после погружения в Восточной бухте молчала всю дорогу.

— Почему Нельсон? — вопросом на вопрос ответила Варя.

— Оттуда видно место, где много лет назад ваш адмирал разбил флот Наполеона…

На набережной действительно было такое кафе с видом на море. Необычная парочка с удовольствием вытянула ноги, усевшись под тентом и потягивая холодную колу.

— Вообще-то двести лет назад сражение двух эскадр произошло не здесь, — не глядя на парнишку, тихо произнесла Варя. — Это было в бухте Абу-Кир, на окраине города.

— Знаю, — не мигнув глазом, отозвался тот. — Там около храма еще стояли две «иглы Клеопатры». По приказу императора Августа их привезли из Гелеополиса… А твои англичане одну утащили в свой Лондон.

— А вторая стоит в Центральном парке Нью-Йорка, — почему-то оправдывалась девушка за чуждую нацию. — А зачем же ты меня сюда привел?

— Пить хочется.

— Но кола есть во всех кафешках.

— Дальше ее разливают из больших пластиковых бутылок, а тут всегда подают маленькие стеклянные.

— Это вкуснее?

— Конечно. В пластиковые бутылки колу разливают на большой фабрике из концентрата. Вместо сахара там химия… А маленькие стеклянные бутылочки есть только на американском складе.

— Прости, — растерялась Варя. — Я этого не знала.

— Спрашивай…

— А где есть вход в подземное водохранилище? — неожиданно сменила тему девушка.

— Я знаю три. Тебе какой нужен?

— Тот, что в старом городе.

— Знаю, — парнишка лукаво прищурился. — За десять долларов покажут. Но деньги лучше отдай мне. Тебя обманут.

Варя молча протянула Фахиму банкноту, другую подсунула под блюдечко с орешками и сделала знак официанту.

Дверь в доме была настолько старой, что девушка засомневалась, можно ли в нее стучать. Зато арапчонок бесцеремонно открыл ее. Внутренний дворик укрывала пятнистая тень деревьев. Она лежала на почти стертых каменных плитах, иногда раскачиваясь от легких дуновений ветра. Фахим сделал знак остановиться.

— Смотри…

Поднявшись на носочки, он дотянулся рукой до деревянного украшения над окном. Под видавшей виды резной крышкой оказался медный кувшин и кружка, украшенная чеканкой. По-хозяйски провожатый быстро извлек их оттуда и налил Варе воды. Подбадривая девушку жестом, он показал, что можно пить. Она пригубила кружку с опаской. Вода оказалась на удивление прохладной и вкусной.

— Что это? — удивилась Варя.

— Машроби, — гордо отчеканил парнишка. — Такие козырьки на окнах домов делали еще в древние времена, чтобы прохожему можно было напиться. Жарко и нужно много пить. А в резной машроби кувшин всегда продувается ветерком, потому вода прохладная.

— И вкусная, — кивнула девушка.

— В твоей Англии такой нет?

— Нет, — согласилась Варя, пряча улыбку.

— Подожди здесь…

Фахим вернул на место кружку с кувшином и скрылся в низком, почти наполовину ушедшем в землю дверном проеме. Пару минут спустя он появился в сопровождении долговязого скрюченного старика с лицом наркомана. Окинув Варю испытующим взглядом, хозяин кивнул, и втроем они вошли в темный, с неприятным запахом коридор. Пропетляв по комнатам со старой мебелью, они спустились в какой-то подвал, едва освещенный грязной лампочкой под низким потолком. Пол его был посередине освобожден от мусора. Там возвышалось какое-то старое сооружение из песчаных блоков и массивной деревянной крышки. Старик остановился у крышки, придавив ее демонстративно рукой, вторую протянул ладонью вверх. Фахим о чем-то переговорил с ним и сунул купюру.

— У нас есть десять минут. Можно даже спуститься по лестнице вниз.

— Хочу! — едва не воскликнула Варя.

Под крышкой действительно оказалась старая лестница из медных скоб, укрепленных в стене. Осторожно ступая, девушка опускалась, пока не почувствовала, что нога коснулась воды. Свет, падающий через круглое отверстие вверху, едва освещал неподвижную воду. Постепенно глаза привыкли к темноте, и стали различимы огромные арочные своды подземелья, заполненного водой. В восторге девушка наклонилась и зачерпнула воду. Эхо от брызг и падающих капель нарушило тишину. Трудно было судить о размерах, но они были огромными, как у озера. Фахим позвал ее наверх. Уходить от только что сделанного открытия было невыносимо, но голос юного спутника был неумолим.

Выбравшись из колодца по медной лестнице, Варя попросила парнишку перевести старику, что завтра она хочет вернуться сюда с аквалангом и понырять. Тот сначала мотал головой и ни в какую не соглашался, но, услышав магические слова о сумме, которую он может получить, наконец-то сдался.

— Это обойдется тебе в тысячу фунтов, — сообщил ей Фахим на обратном пути.

— Ты с ума сошел!

— Отказаться всегда можно, — философски ответит тот. — А под залог можно взять напрокат снаряжение у капитана «Мухаммеда». Если хочешь, я утром сбегаю к нему в порт и договорюсь, а потом зайду к тебе в гостиницу.

Варя с интересом взглянула на этого чертенка, соглашаясь мысленно, что у нее никогда не будет такой деловой хватки или наглости, которая выручает во многих ситуациях. Прошло всего полдня, но она поняла, как ей повезло, ведь без такого гида она не продвинулась бы в самостоятельных поисках и на долю того, что легко прошла с Фахидом.

Южная ночь быстро накидывает шаль темных сумерек на весь город. И он в ответ вспыхивает миллионами разноцветных огней, освещая совершенно по-иному свои дома и дворцы. Тени сползают вверх по стенам и сливаются с темным небом, абсолютно изменяя здания. Они становятся еще легче, изящнее, воздушнее. В этом преображении звучит одна из сказок Востока. Словно женщина, скрывающая днем лицо от нескромных взглядов, ночной город скидывает одним смелым движением укаль и куфию, приоткрывая часть таинственного и намекая на еще больший соблазн. И так до бесконечности. Восток не открывается сразу и до конца, как щедрая русская душа, готовая вмиг рвануть на себе все небогатые одежды. На Востоке всегда складывается впечатление, что он таит больше, чем открывает. И чем больше познаешь его, тем сильнее жажда познания и тем больше границы непознанного. Им нельзя насытиться, как нельзя до конца насладиться мудрой женщиной. Она всегда будет оставлять напоследок что-то непознанное. Причем именно это что-то и будет казаться самым желанным. Не случайно могущественные халифы и султаны собирали редкие жемчужины в свои гаремы. Они искали ту, что сможет подвести их к краю бездны, указать бесконечный путь познания наслаждений. Глубина в сложности, обыденность в простоте. И та, что всегда будет казаться загадочной и необъяснимой, останется желанной. До конца дней.

— Привет, Элизбет, — Фахим сверкнул белоснежной улыбкой.

— Привет.

— Я могу подождать, пока ты позавтракаешь. В этой гостинице хороший шведский стол. Специально для европейцев.

— Спасибо. Мы лучше потом найдем с тобой настоящей еды.

— Но тебе же не понравилось…

— Это с непривычки… Думаю, что и тебе не по вкусу овсянка.

Парнишка скорчил такую рожицу, что оба рассмеялись.

— Мне очень нравится Египет, — доверительно прошептала Варя. — И я уверена, что понравиться и фуль, и чорба, а эйш я уже просто обожаю…

— Не старайся казаться хитрой. У тебя не получится.

— Я говорю искренне.

— Ладно, пойдем, — и Фахим уверенно направился к желтой машине у центрального входа. — Лучше ехать на такси. Твой джип будет слишком заметен в старом городе. С капитаном я договорился. Оставишь ему в залог тысячу фунтов.

— У вас все умеют считать только тысячами?

— Нет. Он просил больше, но я его уговорил, — парнишка замялся. — Думаю, что он вернет только восемь сотен, но зато будет молчать.

— А нужно, чтобы он молчал?

— Ты бы не отдала старику просто так тысячу фунтов, — резонно закончил разговор провожатый.

Идея ехать на такси оказалась очень удачной. Водитель чувствовал себя абсолютно свободно в постоянно гудящем потоке машин. Легко миновав, казалось бы, намертво застывшие в пробке центральные кварталы Александрии, они достаточно быстро добрались до Восточного порта и заехали прямо на причал, чтобы не таскать на себе заряженные воздухом баллоны. При этом таксист с шутками и прибаутками все сам погрузил в багажник, пока Варя расплачивалась с капитаном катера. Дорога в старый город оказалась не такой простой. Множество телег и тачек с самыми разнообразными грузами вечно стояли поперек, но бодрый голос таксиста творил чудеса. Откуда-то выскакивали люди и, навалившись на мешавшие проезду колесные средства, освобождали путь. И все это сопровождалось целым хором обсуждений на арабском, которым, словно дирижер, руководил водитель, самозабвенно размахивая рукой, наполовину высунувшись в открытое окно машины.

— Говори, когда ему приехать за нами, — Фахим показал таксисту, куда занести тяжелые сумки.

— Не знаю, — растерялась Варя. — После обеда. Часа в два.

— Дай ему пятьдесят фунтов и покажи сто. Только не отдавай.

Водитель еще покричал немного напоследок, но опытный маленький переговорщик твердо стоял на своем, кивая в сторону иностранки, которая, подыгрывая парнишке, гордо хранила молчание.

— Я бы без тебя разорилась, — девушка благодарно взглянула на парнишку.

— Тебя бы без меня сюда просто не пустили… Ладно. Пошли.

Вода в искусственном подземном озере была удивительно прохладной и чистой. Огромное водохранилище было спроектировано и построено еще при Александре Великом. Продумывая план строительства, архитекторы прежде всего решили проблему снабжения водой огромного города. Миллион человек, населявших столицу великой империи в годы расцвета правления птолемеев, не испытывали жажды, имея под самим городом огромное водохранилище. Мощные арочные своды держали на себе площади и дворцы, сохраняя в недрах дождевые воды, заботливо собиравшиеся целой ирригационной системой. Вода отстаивалась и поила горожан до следующих дождей. Система была так умело спланирована и построена, что до сих пор находится в исправном состоянии. Правда, ей перестали пользоваться, после того как протянули ветку к одному из ближайших рукавов Нила и развели трубопровод по городу. Почти все входы наглухо закрыли, забыв о тех немногих, что уцелели в домах некогда богатых торговцев. О подземном водохранилище перестали говорить, предоставив заботу о нем узким специалистам.

Луч подводного фонаря скользил по огромным плитам ровного пола, силовым стяжкам и колоннам, оканчивающимся сводчатыми арками. Иногда сверху опускались стальные трубы большого диаметра и разветвлялись по рукавам, закрепленным на мощных опорах. По надписям на металле было видно, что за ними следят, делая периодические проверки. Несколько раз Варя видела медные скобы лестниц, поросшие водорослями. Очевидно, по ним десятки лет никто не спускался к воде. Что конкретно она искала в этом подводном подземелье, девушка не представляла и сама. Доверившись интуиции, Варя медленно скользила в темноте. В некоторых местах вода поднималась до сводчатого потолка, но в основном зазор был большой, и она не боялась, что воздух в баллонах закончится. Подныривая под перекрытия, можно было передвигаться и без акваланга, но вот искать что-то в полумраке, на глубине 7–8 метров, было бы очень затруднительно.

Желтое пятно фонаря высветило странный знак на колонне.

Подплыв ближе, Варя замерла. Похожий на иероглиф рисунок был глубоко вырезан в твердом камне. Даже вековые наросты не стерли его замысловатый контур. Где-то она видела его. Только вот где… Да это же том самый огненный знак на кирпичной стене, что показал ей странный монах, когда она была на Тибете! Точно, это он! Варя осторожно коснулась рукой скользких граней, стараясь очистить рисунок от наростов, и обмерла…

— Откуда у тебя этот гребень? — услышала девушка властный голос.

Варя резко обернулась, светя фонарем в разные стороны… Никого… Немного успокоившись, она поняла, что голос звучит в ее сознании. Собравшись с духом, девушка опять прикоснулась к загадочному иероглифу, высеченному на каменной колонне, и ответила как можно спокойнее:

— Нашла.

— Где же ты нашла его? — голос был явно женским, но очень властным.

— В храме Хатхор.

— Теперь такие гребни продают в сувенирных лавках?

— Нет, он был спрятан в блоке с рисунком, покрывавшим святилище, а принадлежит тебе, Мааткара Хенеметамон…

В наступившей тишине Варя слышала только бешеный стук своего сердца.

— Ты знаешь мое тронное имя? — голос стал чуть мягче, но по-прежнему вызывал страх.

— Да, великая Хатшепсут, «Первая среди почтеннейших».

— Знающий настоящее имя владеет судьбой, — эхом отозвалось в сознании девушки.

— В близком окружении тебя звали Шесу… Извини мою дерзость.

— Так меня назвал когда-то отец…

У Вари стало так сухо во рту, что произносить слова даже мысленно было трудно.

— Ты знаешь мои имена, стало быть, и я могу спросить тебя о том же.

— Меня зовут Варвара.

— Ты дочь царя?

— Нет.

— Но согласно языку живших в стране «Черной земли» в твоем имени звучит смысл «почитаемая великим Ра»…

— Это случайность, — Варя едва подбирала слова. — Я из другой страны.

— Случайно такое имя никому не дозволено носить.

— Меня так назвала мама…

— Чтобы сделать это, она должна быть фараоном… Впрочем, гребень не признал бы тебя, не будь ты избранной… Я вижу печать света в твоем сознании.

— А могу я попросить тебя показать свой светлый лик, — отважилась Варя. — Аменхотеп Третий, захвативший трон после твоего исчезновения, приказал уничтожить все твои статуи, барельефы, упоминания и даже имена в текстах.

— Наивный мальчишка тем самым хотел лишить меня вечности… Потерявший имя теряет возможность возродиться.

— Но твое тело так и не нашли… Прости… Твоя погребальная камера из гробницы в Долине царей была пуста. Туннель, соединявший ее с поминальным храмом в Дейр-эль-Бахри, оканчивается тупиком.

— Я предвидела это.

— И потому спрятала упоминание о своей младшей дочери, Меритры, в пещере близ монастыря Петри.

— Тебе и это известно?

— Я нашла то место, где похоронена «Растворенная в лунном свете».

— К сожалению, девочка была простой смертной.

— Только ты родилась в день Тхар?

— Как и ты… — голос прозвучал с некоторой грустью, и Варя увидела лицо красивой волевой женщины. Этот образ ненадолго проявился в сознании девушки и плавно исчез. — А что ты здесь ищешь?

— Третью Книгу.

— Ее здесь нет.

— Но мне было видение…

Собственные слова странным эхом отозвались в сознании. Варя еще долго прислушивалась, стараясь уловить хоть что-то. Ее окружала только тишина и холодная вода. Взглянув на показатель уровня воздуха в баллонах, девушка поняла, что ей едва хватит на обратный путь. К тому же она совершенно потеряла ориентацию. Она сможет экономить, проплывая открытые участки подводного водохранилища, но вот какое направление выбрать? Ни огонька, ни намека на выход…

Обостренное внимание уловило едва слышные удары металла о металл. Где-то далеко кто-то методично стучал в воде. Освободив одно ухо из-под резиновой шапочки, Варя четко определила направление. Конечно, это, был Фахим. Взволнованный долгим отсутствием англичанки, он подавал ей сигналы.