Подождав, пока звуки, доносившиеся из правого коридора, стихнут, сова взмахнула крыльям и бесшумно полетела на неяркий свет. Вскоре она оказалась в огромном зале с высоким потолком. Возможно, это был естественный грот в скале, созданный ранее бурными потоками воды. Через отверстие в зал проникал неяркий свет. Полная луна висела напротив, освещая все таинственным светом, словно покрывая серебряной пылью. Посередине стояло кресло с высокой спинкой, вырубленное из камня. Облетев его несколько раз, Соня поняла, что это чей-то трон. Он возвышался над длинным столом и скамьями вдоль него, вытесанными из того же камня. Поодаль у стен поблескивали кубки, подносы и еще какая-то золотая утварь. Хотя это могло и показаться в колдовском свете луны.

Постепенно тонкий слух ночной охотницы стал улавливать писк. Пронзительный и нарастающий. Он доносился из коридоров, примыкающих к большому гроту. Писк стал заполнять все вокруг, словно стремительный водный поток. Затем стал слышен шорох тысяч и тысяч крыльев. Плотной незримой стеной этот звук надвигался и приводил в ужас.

Не медля ни секунды, Соня на полной скорости вылетела в окно и резко, на сколько хватило сил, набрала высоту. Тут же следом из скалы в лунную ночь стал выплескиваться черный живой поток. Это были летучие мыши. Огромная стая растекалась по ущелью, стиснутому с боков отвесными скалами, и исчезала далеко внизу. В какой-то момент писк и шелест мягких перепончатых крыльев невообразимо превратился в шум невидимого потока. Но когда последние летучие мыши исчезли в ущелье, наступила тишина. Пугающее предчувствие, что стая вернется, вызывало непреодолимое желание покинуть это зловещее место как можно быстрее.

И тут Соня почувствовала на себе взгляд. Немигающий, тяжелый, злобный. За ней кто-то следил со стороны отверстия в скале. Стало тяжело дышать, а крылья перестали слушаться. Она словно угодила в незримую сеть, которая безжалостно подтягивает ночную охотницу к тому месту, откуда только что выплеснулся поток летучих мышей. Одновременно ей хотелось обернуться, и она боялась этого. Что-то жуткое за спиной манило к себе и внушало страх. Кто-то более сильный подчинял себе ее волю.

Трудно сказать, что произошло бы дальше, если бы откуда-то издалека ни зазвучали спасительные слова:

Неожиданно и очень вовремя они зазвучали в чутких ушах слабеющей птицы. Сова сделала над собой усилие и глубоко вдохнула, словно собиралась нырять в глубину. Она сложила крылья и, закрыв глаза, ринулась в отчаянное пике…

– Просыпайтесь, Соня, просыпайтесь! – знакомый и настойчивый голос был рядом. – Пора возвращаться, дорогая Софья! Мы все здесь…

– Софи, голубушка! – другой знакомый голос чуть пониже и нараспев обращался к ней с другой стороны. – Ты пугаешь меня. Открой глаза!

Сова часто заморгала. Солнечный свет слепил и не давал понять, где она находится. Первым Соня узнала Длинного. Лось встревоженно перебирал могучими ногами и осторожно подталкивал ее теплым носом. От усердия лось даже сопел, и это выглядело очень забавно.

Соня даже рассмеялась от такой неожиданной встречи, напрочь забыв все страхи, только что терзавшие ее утонченную романтическую душу. В ответ она услышала облегченные вздохи и причитания.

– Вы решили напугать нас, тетя Соня? – медвежонок внимательно смотрел в ее глаза.

– Что? – не расслышала сова. – Я?

Впрочем, в компании друзей сова быстро очнулась и даже незаметно окинула себя взглядом, проверяя как она выглядит. Для каждой жительницы Дальнего леса это очень важно. Всегда.

– Меня давно никто так не называл… – томно протянула ночная охотница. Софи… это так по-домашнему…

Ей вновь захотелось взять веер и, обмахиваясь, скрыть свое смущение. Как жаль, что у птиц нет такой важной штуки! Самое время…

– Прости, – смущенно опустив глаза, пробубнил лось. – Ты начала стонать во сне, и мы все разволновались.

– Ах, да… Сон и впрямь был очень дурен. Сама не пойму, куда меня занесло. Какое-то подземелье, трон и тысячи летучих мышей.

– Летучих мышей? – в один голос воскликнули ее друзья.

– Ну да! Просто черный поток какой-то. Лавина, сметавшая все на своем пути. Даже такой ночной охотнице, как я, было не по себе.

– Значит, – задумчиво произнес орел, – наш проказник попытался самостоятельно путешествовать во времени и угодил в одну из своих прежних жизней, где был летучей мышью…

Все замолкли, испуганно переглядываясь. Каждый представил себя на месте Малька, оказавшегося в такой жуткой компании. В Дальнем лесу летучие мыши не водились, но иногда они налетали глухой ночью из Черного леса, что был за Старым болотом, и наводили ужас на весь лесной народ. Медведи и волки, рыси и лисы, олени и косули, не говоря уже о зайчишках и мелких птахах, – все предпочитали прятаться в такие глухие ночи от налетчиков. Плотным черным покрывалом чужаки накрывали Дальний лес и становились его хозяевами. Никто из местных обитателей не отваживался покинуть свое укрытие и посмотреть, что происходило глухой ночью, каждый боялся даже шелохнуться. Поговаривали, что это души умерших ищут свои родные места. Покинувшие этот мир, они тоскуют по ушедшей жизни. Иногда бывают такие моменты, когда именно жуткой темной ночью миры пересекаются и мертвые возвращаются, переселяясь в летучих мышей. Впрочем, точно этого никто не знал, но неприязнь к обладателям перепончатых черных крыльев и даже страх перед нашествием их огромных полчищ всегда были.

– Как же нам вытащить оттуда Малька? – озадаченно прошептал медвежонок.

Он ни к кому конкретно не обращался, зная, что каждый думает о том же.

– Да этих тварей там целая туча, – так же шепотом сообщила сова. – И я не представляю себе, как распознать среди этих тысяч одного нашего мышонка.

– Дела… – пробубнил лось.

Воцарилось тишина. После некоторых раздумий Гордый стал рассуждать вслух.

– Боюсь, что этот сорванец не стал меняться с кем-нибудь временем, как вы проделали это с посетителями цирка, а рискнул на более опасный шаг. Он полностью перешел в другое время, не оставив в нашем ничего. Для таких переходов нужно обладать большим опытом и знаниями, иначе без посторонней помощи вернуться невозможно. А Малёк скорее всего просто произнес сильное заклинание наугад. Не знаю: произошло ли это случайно или кто-то подтолкнул его к этому, но в нашем времени от него не осталось и следа.

– Но шкатулка и свитки здесь! – радостно сообщил медвежонок, проверив свой драгоценный мешок.

– Ну что же, – орел блеснул черными глазами. – Тогда это – полбеды.

– Миленький, – сова часто заморгала, – нужно спасать малыша.

– Мы очень надеемся на Вашу помощь, дорогая Соня. Постарайтесь до мельчайших подробностей рассказать нам о сне, в котором были летучие мыши.

– Да мне и вспоминать-то противно об этих тварях. Хотя они летают, но птицами их назвать невозможно. Это порождения дьявола, говорю я вам! Ничего более мерзкого в своей жизни не встречала. Меня просто колотит от одной мысли…

Сова как-то сникла, ссутулилась, и все сразу заметили, что смотрительница Дальнего леса далеко не в юном возрасте. Ей бы сидеть в своем теплом уютном гнездышке и рассказывать малышам всякие небылицы, а не путешествовать по чужим, полным опасности дальним дорогам. Однако только у нее была тоненькая ниточка, ведущая в чужое время, куда по глупости угодил мышонок, и оборвать ее было никак нельзя.

Понимая, что от ее рассказа зависит возвращение серого непоседы, Соня начала свое повествование. Поначалу запинаясь и путаясь, она постепенно вошла во вкус. Не зря смотрительница Дальнего леса слыла искусной сказочницей, многие приходили к большому дуплу послушать ее небылицы. И хотя не все в них верили, это было так увлекательно, что никто и никогда не перебивал рассказчицу. Вот и теперь друзья притихли, то восторженно вскрикивая, то затихая от нахлынувших эмоций. Глаза совы то прищуривались, то блаженно прикрывались, то выкатывались. У сказочницы не было рук, которыми она могла бы размахивать или прикрываться от ужаса во время рассказа, но вот огромные глазищи помогали ей не меньше.

Когда же сова умолкла, первым задал вопрос орел:

– Меня очень заинтересовала золотая монетка, уважаемая Соня. Попытайтесь вспомнить, что там было написано.

Ночная охотница прищурилась и быстро начертила острым когтем круг на земле под деревом и надпись, которую видела на ободке золотого диска. Затем дорисовала лицо усатого мужчины.

– Да у Вас просто дар замечательного художника, Софи! – склонив голову набок, пробубнил лось.

– Ага, – поддакнул косолапый. – Буковки такие ровные… а почему у этого в шапочке глаза навыкате? Ему что, больно?

– Не знаю. Сама удивилась. Но он был именно такой. Уж вы мне поверьте.

– А что написано-то? – не унимался медвежонок, забегая к рисунку то с одной стороны, то с другой.

– Влад III, – спокойно прочёл Гордый. – Господарь Валахии. 1461 год… Вашей зрительной памяти и ловкому когтю можно только позавидовать, дорогая Соня.

Сова часто заморгала и опять пожалела, что у нее нет веера.

– Вот этот усатый в шапочке «господарь»? – недоверчиво протянул Ме́ня. – Странные эти люди. Такого некрасивого и больного выбирают своим господином…

– Судя по году, отчеканенному на монете, – пояснил орел, – это Влад Дракула. Его не избирали. Он унаследовал трон Валахии от своего отца – члена рыцарского ордена Дракона. Потому и прозвище – Дракула.

– Почему именно дракона? – недоумевал косолапый.

– У людей дракон – символ могущества и власти. Наверняка его изображение было отчеканено на обратной стороне того золотого.

– Да, там было какое-то чудище с огромными когтями и клыками, – подтвердила удивленная сова.

– Эх, жалко Вы не захватили монетку, тетя Соня. У нас была бы зацепка.

– Пожалуйста, не называй меня тетей, малыш, а то я начинаю чувствовать свой возраст. Зови просто по имени… Это намного романтичнее.

Медвежонок только смущенно кивнул в ответ.

– Перемещать предметы или перемещаться самому во времени под силу только избранным, дружок, – рассуждала вслух мудрая птица. – А вот зацепка у нас все-таки есть, благодаря удивительной памяти нашей смотрительницы, – орел поклонился сове. – Время и место, где оказался мышонок, мы теперь знаем достаточно хорошо.

– Но монета могла долго пролежать в подземелье, – резонно возразил лось.

– Судя по воспоминаниям уважаемой Сони, царапин и щербинок на золотом не было, а это очень мягкий материал. Да и правители всегда чеканили деньги со своим профилем, часто переплавляя имеющиеся монеты.

– Зачем? – удивился Ме́ня.

– Люди живут по своим законам, отличным от наших.

Медвежонку вдруг стало грустно. Он захотел вернуться в Дальний лес, где все так просто и знакомо. Забыть все и побежать к друзьям на поляну или к Высокому ручью, где можно играть, купаться и ни о чем не думать. Что еще нужно для счастья, когда вокруг родной лес, друзья, много сладких ягод и даже есть пчелиный мед. Зачем выдумывать какие-то странные законы, ведь уже все существует и так.

– В том, что мышонок пропал, есть и наша вина, – как бы в ответ на его вопросы произнес орел. – Друзья всегда доверяют нам, об этом нужно помнить.

– Как хорошо сказано! – сова даже чуть наклонила голову и щелкнула мощным клювом, словно пробуя на вкус эту фразу. – Обратите внимание на смысл самого слова «доверие». – Смотрительница Дальнего леса произнесла его по слогам. – До-ве-рие. Оно будто стоит перед верой.

Ночная хищница замолчала, пристально глядя на орла, и потом тихо произнесла:

– Какой же Вы все-таки умница, Гордый!

– Полно, дорогая Соня, – засмущался тот. – Вернемся лучше к нашему серому проказнику. Похоже он попал в пятнадцатый век. И эта пещера в горах Трансильвании.

– Но как же мы ее отыщем? – вскинулся медвежонок.

– Да, задачка не из простых, – пробубнил лось. – Как в сказках: пойди туда, не знаю куда.

– Не совсем так, – в глазах орла блеснула озорная искорка. – Судя по рассказу нашей зоркой смотрительницы, это не простая пещера. Соберите воедино все факты: длинные коридоры, зал с высоким потолком, трон и длинный стол, золотая утварь, тучи летучих мышей…

– И что же это все значит? – недоумевая, протянул медвежонок.

– Это место для тайных встреч вампиров.

– А вампиры – это люди? – Ме́не было стыдно, что он не знал чего-то, но любопытство подстегивало.

– Это долгая история, малыш…

– Ну, пожалуйста, Гордый!

– Вампиры когда-то были людьми, но потом как бы умерли и стали жить в своем мире. Люди их называют нежитью, поскольку вампиры иные. Они гораздо сильнее и хитрее людей, но питаются их кровью. Главное – вампиры боятся солнца и серебра, всегда держатся группами. От этого они сильнее становятся.

– Поэтому я видела только золотую утварь в пещере, – догадалась сова. – Но зачем там столько летучих мышей?

– Думаю, – многозначительно заметил орёл. – В той пещере собираются не совсем обычные вампиры.

– Почему? – буркнул лось.

– Длинные коридоры и монетка говорят о том, что в тот грот с троном ходят люди. А летучие мыши им нужны, чтобы затеряться среди их множества.

– Как это? – Ме́ня весь подался вперед.

– Предполагаю, что они могут из человекоподобных вампиров превращаться в вампиров-мышей. И все, что требуется для такого обряда, у них есть в той пещере.

– Значит, они могут летать, как мыши, а потом опять превращаются в людей?

– Вампиров, – поправил его Гордый. – Скорее всего они так охотятся. Но мы всего не знаем. Возможно, что в той пещере еще немало тайн скрыто.

– А зачем им это? – удивился косолапый. – Что, нельзя охотиться, как все?

– Видишь ли, дружок… – орел задумался. – У людей иные цели в жизни чем у нас, лесных жителей. Они так устроены, что им мало зеленой травы и чистых ручьев, голубого неба и родного леса. Они все время стремятся владеть тем, что в общем-то им и не нужно.

– Что же это?

– Власть, – коротко ответила мудрая птица. – Она дает неограниченные возможности, но забирает взамен душу.

– Вот почему Магистр был таким злым, – вспомнил Ме́ня.

– Он каждую минуту боялся потерять свою власть. Ему всегда требовались слуги для охраны, но он побаивался и своих слуг. Он боялся, что его как-нибудь придушат или отравят, потому вечно прятался.

– Точно, он никогда не загорал на лужайке и не купался в Высоком ручье, – подтвердил слова Гордого медвежонок.

– Обладающий властью теряет настоящих друзей, но приобретает завистников, которые только и ждут удобного случая, чтобы эту власть отнять.

– Да, Лизка и Луиджи всегда крутились вокруг Магистра, но он им никогда не доверял.

– Что же нужно этим вампирам от нашего маленького непоседы? – неожиданно спросил лось.

– Власти над временем! – таинственно произнес орел. – Она позволит перемещаться среди веков этого мира, как среди березок одной рощи. Впрочем, есть тайные знания, которые дают возможность заглядывать и в другие миры.

– Разве это возможно? – осторожно спросила сова.

– Почему нет? – усмехнулся гордый. – Вот наш Ме́ня способен меняться снами, а с помощью заклинаний Малька сумел поменяться временем с собою в прошлом. – Мудрая птица лукаво взглянула на медвежонка, – правда, Майкл? – Тот молча кивнул. – Значит, кто-то научится меняться временем не только в своем мире. Все зависит от знания как это делать.

– А где эти знания спрятаны? – полюбопытствовал медвежонок.

– Среди людей есть тайные организации, которые веками собирают и хранят такие знания.

– Одна из таких тайных организаций в стране Кай-Тай.

– Верно, малыш! – мудрая птица была явно довольна сообразительностью своего юного друга. – Думаю, что орден Дракона, в котором состоят Влад III и его отец, тоже принадлежит к тайным обществам, охотящимся за подобными секретами. И пусть вас не смущают несколько веков, разделяющие нас. Для посвященного такой переход во времени не более сложен, чем для нас несколько шагов к тому кусту.

– Как же они украли нашего Малька? – не сдавался косолапый. – Ведь Вы сами говорили, что при переходах во времени нельзя перемещать предметы.

– Ограничения зависят от уровня знаний, – пояснил орел. – Серый глупышка сам не ведает, какой силищей обладает… Случайно, конечно, но обладает. Наша задача – доставить его и шкатулку из черного дерева в страну Кай-Тай. Они должны быть только там, в любом другом месте их легко похитить. Впрочем, это отчасти уже произошло. Какое-то время нас искали, но мы были очень неосторожны и дали себя обнаружить. Теперь охота началась.

– На нас охота? – икнул медвежонок. Орел вместо ответа только грустно посмотрел на него.

– Мы вместе, и это не так мало! – лось ударил копытом, и гулкое эхо отозвалось откуда-то из глубины, словно сама Мать Сыра-Земля согласилась с этими словами.

– Вообще-то я сам поставил Малька при Инициации в фокус зеркал времени, – признался Ме́ня. – Я во всем виноват…

– Сейчас не время каяться, – орел привстал и взмахнул огромными крыльями. – Время действовать.

Немногословный лось покачал огромной головой в знак согласия, а сова громко щелкнула крепким клювом.

– Думаю, – рассудительно начал орел, – что Влад III и остальные рыцари ордена Дракона хотят завладеть секретами времени, зашифрованными в свитках шкатулки из черного дерева. Наш Малёк же им нужен для того, чтобы прочесть эти записи. Это под силу только посвященному. Какой-то хитростью они выманили малыша в прошлое, теперь им нужна шкатулка.

Ме́ня инстинктивно прижал к себе холщовый мешок и стал искать глазами какое-нибудь потаенное место, куда его можно получше припрятать. Гордый перехватил его взгляд и улыбнулся. Медвежонок почувствовал это и замешкался, понимая, что поступает глупо.

– Ты немного повзрослел с тех пор, как боролся с Магистром, – мягко произнес орел.

– Обычная логика сбивает тебя с правильного пути, дружок. Постарайся вновь стать маленьким, думай, как малыш, и тогда станешь сильнее.

– Нужно поглупеть?

– Нет. Довериться своей интуиции, а не здравому смыслу. Интуиция – это то, что передается с молоком матери, то, что позволяет обращаться к опыту своих прошлых жизней и знаниям своих предков, а здравый смысл – это только то, что ты освоил в этой жизни.

Медвежонок кивнул и закрыл глаза. Посидев так неподвижно какое-то время, он вытащил шкатулку из заветного мешка и, положив ее под голову, улегся на травке. Через пару минут все присутствующие услышали его мерное посапывание.

– Да он дрыхнет! – вскрикнула было сова, но орел остановил ее.

– Доверимся ему. Он не так прост, как кажется.

Прошло еще немного времени, и в раскопанной норке, где недавно безуспешно искали мышонка, что-то зашевелилось. Все настороженно застыли на месте, вглядываясь в шевелящиеся комочки земли, пока не показалась маленькая серая мордочка с испуганными глазками, а затем и весь Малёк. Он оглядывался, смешно отряхивался и вздрагивал при каждом шорохе. Увидев друзей, виновато потупил глазки и начал оправдываться.

Проснулся Ме́ня и быстро сел, разглядывая мышонка. Только когда медвежонок расплылся в улыбке, серый непоседа кинулся к нему на радостях обниматься. Правда, для этого ему пришлось сначала вскарабкаться по длинной шерсти до самого уха косолапого, чтобы громко в него чмокнуть. Тот поморщился и замахал лапами, а все кинулись расспрашивать мышонка: как, да что? Впрочем, серый грызун сам толком не мог объяснить, что же произошло. Когда волнения встречи улеглись, взоры присутствующих обратились к медвежонку за разъяснениями.

– Да я что, – смущался любитель малины и меда. – Соня так хорошо описала этого усатого Влада III, что мне удалось быстро его увидеть во сне. Представил себе ту пещеру с троном, человека с глазами навыкате, золотую монетку, золотой кубок…

– Почему именно кубок? – осторожно спросил орел.

– А в пещере Желаний тоже желтый кубок был.

– Вот как?

– Да, размером как раз для мышонка.

– Точно, точно, – кивнул серый непоседа. – Тогда Ме́ня в мышонка превратился и окунулся в какую-то жидкость в кубке.

– Было дело, – сознался медвежонок. – Веда почему-то называла его кубком Вечности.

– Слушайте! – не сдержалась сова. – Этот косолапый уже везде побывал…

– Вы зря так волнуетесь, дорогая Соня, – попытался успокоить смотрительницу Дальнего леса Гордый. – Серебрянка не случайно сделала его избранным. Только ему под силу видеть скрытое и произносить мантры, не умея читать.

– Ман… – сова не смогла до конца выговорить незнакомое слово.

– Заклинания, – пояснила мудрая птица.

– Но оставим это… Лучше послушаем, как Ме́не удалось вернуть малыша.

– Присутствующие присоединились к этой просьбе, но активнее всех был Малёк, дергая медвежонка за ухо и продолжая кричать в него, словно в трубу. Виновнику делать было нечего:

– Да я что, я ничего, собственно, – промямлил косолапый. – Я его надул…

– Что, простите? – не поняла сова.

– Ну, обманул, значит…

– Влада III? – пробубнил лось.

– Так получилось, не ругайте меня, братцы.

– Как же ты? – Гордый не договорил – приступ смеха сдавил его горло.

– Так я, это… – косолапый потупил хитрые глазки, – сказал, что принес передачу Мальку, но отдам только лично в лапы.

– И что? – тут уже и Соня начала улыбаться, предчувствуя, как с помощью простой уловки удалось обвести вокруг пальца великого вампира.

– Тот усатый щелкнул пальцами, и этот превратился из летучей мыши в обычного мышонка, – пояснял Ме́ня. И шмыг ко мне, и мы вместе сказали:

– И все?

Медвежонок кивнул. В наступившей тишине было слышно, как икнула смотрительница Дальнего леса, и все, как по команде, стали безудержно хохотать. Накопившееся напряжение выплеснулось в общий смех. Лось мотал огромной мордой, орел хлопал крыльями, а Соня только моргала.

– Вот так просто ты надул знаменитого Влада Дракулу? – не мог поверить Гордый. – Как ты вообще туда попал?

– Как попал, как попал… – недовольно проворчал Ме́ня. – Поменялся снами и все. Он дремал на том каменном троне, о котором рассказала Соня. Я ему приснился. Сказал, что у меня посылка для этого…

Тут медвежонок сам рассмеялся, да так заразительно, что всех опять разобрал смех. Он так заливался, что друзья начали уже беспокоиться. Сова даже села косолапому на плечо и тихонько его клюнула. Ме́ня непонимающе посмотрел на смотрительницу Дальнего леса. Прочитав в ее огромных глазищах немой вопрос, медвежонок еще больше закатился смехом, валясь на бок. Было видно, что его живот стали сводить спазмы, но он никак не мог остановиться и только тыкал лапой в сторону мышонка. Потом все-таки выговорил:

– Малёк решил попасть в свою прошлую жизнь, как я… и оказался опять мышкой… только летучей! Ой, я не могу…

Серый грызун явно обиделся на такое не дружеское высказывание. Он сжал кулачки и готов был ринуться на виновника, но вовремя понял, что это было просто бесполезно. Косолапый содрогался от смеха всем телом и попросту не заметил бы гнева малыша. От обиды у Малька даже выступили слезы, но он быстро понял нелепость путешествия в свою прошлую жизнь, чтобы из мышонка стать летучей мышью, и тоже начал смеяться.

Тут уже никто не мог сдержаться, и веселье продолжалось до полного изнеможения. Когда же все успокоились, наступила странная пауза. Друзья переглядывались, замечая тревогу в глазах каждого. Они думали об одном. Если не только Магистр из Дальнего леса и орден Дракона из Валахии, но, возможно, и еще какие-то неизвестные им тайные общества охотятся за ними, чтобы овладеть секретами власти над временем, то что же им тогда делать дальше. Постепенно все взгляды с надеждой устремились на Гордого.

– Боюсь, что вы правы в своих опасениях, – спокойно начал орел. – Над нами действительно нависла угроза. И она опаснее вдвойне, потому что мы не знаем всех своих противников. Однако в предстоящих сражениях оружием будут не когти и зубы, не сталь и огонь – оружием станет интеллект, сила разума. И вот тут, как это ни странно, наши шансы возрастают. Почему? Спросите вы меня. Ответ прост. У наших противников в команде строгое подчинение самому хитрому. Заметьте – не самому сильному, одолевшему своих противников в честном поединке, а тому, кто сумел забраться на вершину пирамиды власти. Это даже не стая волков, заботящаяся о своем потомстве. Это люди, а они ради власти иногда убивают своих детенышей. Не все, конечно, а те, кто посвятил свою жизнь борьбе за власть.

Слушатели в ужасе притихли, вспоминая своих родителей, которые могли в воспитательных целях только отшлепать расшалившегося малыша. Надеюсь, что у вас в семье царит любовь. Только она способна дарить покой и счастье, никогда не требуя взаимности или золотой монетки.