Через час в комнате нарисовалась распаренная, размятая и счастливая Алена. Видимо водные процедуры в исполнении местных работников так ее расслабили, что она и думать забыла о предстоящей миссии. Или это счастье от снятого корсета?

— Ну как? — с придыханием спросила Василиса, вспоминая свое первый опыт приема банных процедур «а ля Харем».

— Зашибись! — Алена сверкнула жизнерадостной улыбкой и закатила глаза от удовольствия. Вот откуда она таких словей нахваталась только? Я же себя вроде сдерживала. — Поперву з меня сняли отот корсет, а это я вам скажу уже нечто! Потом окунули в бассейн, потом попарили и размяли з якимись маслами, потом намазали грязюкою и обмотали тряпицею. Усе, думаю, явно к похоронам готовят. Но ничо обошлось. Смыли с меня усе это и какой-то кашицей намазали, потом и ее смыли, а потом опять какими-то маслами и притирками и так цельный час. Знаете, я как наново родилась!

Счастливая Алена плюхнулась на кровать и приняла томную позу.

— А ты ничего не забыла? — решила я уточнить.

— Га? — подопечная явно пребывала в нирване и не хотела оттуда выковыриваться.

— Не га, а до султану идти пора! Шо делать-то будем? — шикнула я на нее в надежде, что она соберет остатки растекшегося по местному СПА мозга и выдаст хоть какой-нибудь экспромт. Зря ждала. Алена похлопала на меня коровьими глазищами и отмахнулась, как от надоедливой мухи.

— Я ведерко с собой возьму, ежели чего так припечатаю, шо мало не покажется.

— И вот откуда в тебе, деточка, такие садистские наклонности? — восхитилась Яга, вошедшая в роль мадам Доцент. — Вроде такой божий одуванчик, а все ведро, да ведро при каждой нестандартной ситуации. Тоньше нужно быть, оригинальнее. Вот треснешь ты его, может, даже и не убьешь, пожалеешь бедолагу, а завтра тебя за это либо запорют до смерти, либо убьют еще каким способом.

— А шо делать-то? — растерялась она.

— Сказки рассказывать, сказки, он же тебя об этом просил? — расплылась в пакостливой улыбке Яга.

— Аааа, ну так энто я завсегда готова, — облегченно вздохнула Алена. — Про репку там, про курочку рябу, про семерых козликов. Я сказки дюже уважаю и знаишь скока их знаю?

— Ну-ну, расскажи, а мы послушаем, — предложила Яга.

— Жил был дед и баба, и была у них курочка ряба, снесла она им яйцо не простое, а золотое. Дед бил, не разбил, баба била не разбила, мышка бежала, хвостиком махнула, и яичко разбилось, — продекламировала Алена.

— Бред, — припечатала ведьма. Я с ней была согласна на все сто. — Это сказка для дебилов? Нет, ну ты подумай! Мало того, что у них курица-мутант разродилась самородком, так эти два идиота вместо того чтобы по тихому его сбыть с рук и прикупить себе чего на безбедную старость, попытались слиток расколотить. Не получилось. Тут откуда ни возьмись такая же, как и курица, мутировавшая мышь, которая расколотила слиток хвостом. И вот таким ужасом ты собираешься кормить несчастного султана? Да он тебя заткнет на первой же минуте сказа о золотом яйце!

— А шо тогда? — расстроилась Алена.

— Думай, ты же с феей уже сколько времени общаешься, расскажи ему сказку на новый лад, на иномирный, так глядишь и ночь пройдет и никто к тебе приставать не будет, — Яга пытиво посмотрела на Алену, в надежде увидеть там хоть какие-то искорки понимания, но там была вселенская пустота.

— Придется мне с ней идти, — вздохнула я печально.

— Свечку держать будешь? Или третьей присоединишься? — желчно спросила Яга. Василиса в это время сидела молча и только переводила растерянный взгляд с Яги на меня, а потом на Алену.

— Аьоена! — раздалось под дверями. — На выход, наш повелитель Вас заждался!

— Ааа, была, не была! — рыкнула я, срывая с себя амулет иллюзий и раскрывая крылышки.

— Фея, — заворожено восхитилась Василиса.

— Ну, фея, можно подумать, ты нас первый раз видишь!

— Ага, — сверкнула она глазами.

— Альена! — поторопили нас из-за дверей.

— Иду-иду! — крикнула она. — Так ты со мной? — шепнула она уже мне.

— А куда я тебя одну отпущу? — я приземлилась у нее на плече и накинула на себя полог невидимости. — А то напортачишь еще, совершишь переворот в одном, отдельно взятом султанате, а я потом разгребай. Ладно, шевелись, давай!

Алена, задрапированная в тончайшую ткань, гордо выплыла из комнаты и двинулась вслед за слугой в покои повелителя. Я усиленно вертела головой пытаясь запомнить дорогу, вдруг придется экстренно тикать. Кто так строит? Пять поворотов налево, один на право, потом прямо, потом опять два налево. Лабиринт какой-то, а не дворец! Но, слава богу, добрались не прошло и двадцати минут.

Шахрияр развалился на широком ложе, рядом с ним стоял низкий столик с кальяном, чашечками ароматного кофе и неизменными сластями и фруктами.

— О, услада моих очей, — витиевато толи выругался, толи похвалил он. — Каждая минута моего ожидания делала мою страсть все больше и больше!

— Ээээ? — занервничала Алена. — Так Вы меня позвали сказки слушать?

— Какие сказки? Вах! Слюшай, ну какие сказки? — и главное отложил любимую трубочку, к которой он до этого присосался, как к материнской груди. И тянет шаловливые конечности в Аленину сторону. Та, не будь дурой, вовремя отскочила в сторону.

— Я девушка порядочная! — Алена приняла любимую позу, руки в боки, грудь на выкат, слава богу, выкатывать там было что! — Велено было рассказывать сказки, так извольте слушать!

— Ладно, давай, только недолго и немного, — махнул на нее рукой Шахрияр и откинулся на кровать, опять присосавшись к кальяну. Ну, подождет мужик еще немного, все равно же свое получит, а так вдруг она его развлечет чем-то интересным.

— Сказ о золотом яйце! — гордо начала Алена, а я мысленно содрогнулась, в красках представив себе, что эта ненормальная сейчас расскажет. — В некотором царстве, в некотором государстве жил дед с бабкой!

Султан скривился, видимо ожидая от начала сказа чего-то большего, но перебивать не стал.

— Да дед был не простой, — продолжила Алена.

— Золотой, что ли? — не утерпел Шахрияр.

— Не, некросом был, некромантом тобишь, над скотинкой дюже любил опыты проводить, выводить новые породы.

— Так какой же это некромант, скорее селекционер, — не унимался Шахрияр.

— Так вы слушать будете? — обиделась Алена.

— Ладно, молчу, — и опять пыхлул из кальяна.

— Скрещивал он нежить с обычной животиной, выводя разные охранные породы живности. Бабка тоже была не простой женчиной, а потомственной ведьмой, а потому мужу в эхпериментах помогала. Как-то раз они решили увеличить несучесть собственных курей, уж больно дед-некромант любил яичницу. Или это бабка больше ничего готовить не умела? Ну да не суть. Эхпериментировали долго, со вкусом. Сперва у них получилась зомби несушка, но яиц она почему-то не давала. Развеяли. Потом, вплели в обычное яйцо, шо им притаранили из соседнего села заклинание подчинения, охранные функции и усилили основной инхстинкт.

— Это какой? — не утерпел Шахрияр.

— Жажду воспроизводства. И получился у них из того яйца боевой петух, который бросался на усе шо движется в попытке затрах…, кхм, полюбить все окружающее. Боец из него, кстати, был неважнецкий, да и плетение подчинения не работало. Так шо прибили несчастного калеку, шоб значица не мучился.

— Странная у тебя сказка, однако, — покачал головой султан. — Ладно, что там дальше?

— Третий раз взяли они яйцо на эхсперименты, магичить почти не стали, только защитили курочку от болезней всяких, да и пожелали, шоб яиц она нанесла побольше, ну хоть каких-нибудь. А за этой парочкой магов давно уже с любопытством наблюдал Локки, бог энтот был большим шутником. Услышал он ото пожелание, да и влил в яйцо немного своей силы. Итак, долго ли, коротко ли, но из яйца вылупился цыпленок, рос он не по дням, а по часам. Уже на следуючий день по двору у бабки и дедки гоняла резва така курочка ряба. Дед с бабкой не могли на нее нарадоваться. Прикупили ей в селе петушка для веселой жизни и качественного размножения, и первого яйца ждали як своего ребенка. Посадили несушку у комнате в специальную корзинку, насыпали ей пшена, налили водички и приготовились ждать. День ждуть, ничо. Второй ждуть, ничо. На третий день снесла курочка ряба яйцо, не простое, а золотое. Дед расстроився, уторой день, мечтавший о свежей яишнице. Бабка тоже рыдала горючими слезами. Но делать-то было нечего, попробовали они его расколотить, вдруг в яйце тока шкорлупа золотая, а все остальное нормальное. Дед бил, не разбил, бабка била, не разбила. Отложили они его на полочку в надежде поэхспериментировать завтра. Да вот только бежала по той полке мышка, хвостиком махнула, яйцо и шмяк оземь, и разбилось.

— А мораль? — спросил потрясенный Шахрияр, такого бреда ему еще точно не рассказывали.

— Не стоит недооценивать мышей, и искать сложные решения, там, де есть простые, — глубокомысленно сказала Алена.

Вот за что я ее уважаю, так за нестандартный подход. Может же когда хочет! Я бы до деда-некроманта никогда бы не додумалась.

— А еще? — не унимался султан.

— Сказ про репку, — задумалась Алена на минуту.

— Что тоже про некромантов? — удивился он.

— Та не, просто Репу, так вы слухать будете? — разозлилась наша сказочница.

— Да буду, буду, вещай уже, интересно же, — повелительно взмахнул в ее сторону султан.

— Итак, в некотором царстве, у некотором государстве.

— Это уже настораживает, — встрял он опять. — Ладно, молчу.

— Жила была девушка Репка. Да вот беда, оклеветали ее и посадили в тюрьму по злому навету. День сидит, два сидит, выбраться не может. Дома родственники слезами горючими умываються, вызволить не могут. Пошел дед судье, дал тому взятку аккурат перед судом, шоб значица, девицу выпустили. Да только ничего у него не получилось, видимо мало было. Так что не вытянули из темницы нашу девицу, и ишо хуже засудили до штрафу. Дома рев крики, бабка на него волну гонит, за последние отданные копейки. На следующий день она по сусекам поскребла, набрала еще немного деньжат и пошла уже к городовому взятку давать, авось он на побег глаза закроить. Тот деньги взял, но бабку тоже выгнал. Опять мало было. И сидит наша Репка у темнице дальше. Долго ли коротко ли но прошел не один день пока у тот город не наведался брат Репки. Денег в доме нет, старики в слезах, сестра в темнице. Он погоревал з ними, узяв бутылку самогону, закуски да и пошел у тюрьму до стражника, который стерег Репку. И часа не прошло, як Репка була на свободе, стражник сытый та пьяный, а грошики, шо взяли у соседей им возвернуты.

— А мораль? — спросил задумчивый султан.

— Важно не сколька даешь, а кому! — глубокомысленно сказала Алена.

Я сидела у нее на плече и ни во что не вмешивалась. А зачем? Алена и сама замечательно справляется. Вот никогда бы не подумала, что моя подопечная такой гениальный сказитель, взять и из простой сказки сделать такой глубокомысленный шедевр с тонким знанием жизни. История страдалицы Репки меня потрясла до глубины души! Нет, ну это же нужно такое придумать? Молодец! Хвалю, выскажу свое одобрямс, когда мы отсюда выберемся. Кстати, если этот любитель сказок к ней полезет, точно дрыном приласкаю, невзирая ни на что!

— А еще знаешь? — не унимался разошедшийся султан. Время уже было за полночь, но кто же будет на это обращать внимание, если тут такое рассказывают. А Алене только того и надо было.

— А как же! — гордо подбоченилась Алена. — Мистический триллер сказ о крике семерых козлят!

— Чего-чего? — не понял с первого раза султан. — Трилл чего?

— Триллер! Деревня! Энто такой сказ, который у тебя мурашки по телу вызывае, от которого волосья дыбом у всех местах стають!

— Но-но, попрошу, я усеж султан! Побольше уважения! — обиделся он.

— Ладно, Шахриярчик, не злися, — пошла на попятную Алена.

— Так шо там за сказ? — оттаял султан, копируя манеру речи Аленки.

— Мистицкий! — глубокомысленно произнесла она. — У некотором царстве, у некотором государстве жила коза с козлятами!

— Мне уже можно бояться? — встрял Шахрияр.

— Та шо такое? Тока я начну сказ, як ты со своими репликами! Чичас у меня увесь настрой уйдет, забуду сюжет, и шо ты делать-то будешь? Больше же тебе нихто такое не расскажет! — Алена попыталась его призвать к порядку. Получилось. Почти. Шахрияр довольно пыхнул, улыбнулся и приготовился слушать дальше.

— Итак, жила была коза Манька и семеро козлят. Женчиной она была глупой и недальновидной.

— Не понял, — встрял султан, — так коза или женщина, это же разные виды?

— А шо коза не женского полу? — не поняла Алена. — И потом шо женчина не могет быть козой? Ну, чисто хфигурально?

— Как-как?

— Нууу, — Алена на некоторое время задумалась. Я, как мышка сидела и молчала. Мне было жутко интересно, как она сейчас выкручиваться будет. Когда я еще ей проведу экзамен на сообразительность в полевых условиях. — У переносному смысле! — наконец нашлась она.

— Ааа, — султан задумчиво почухал лысинку под чалмой. — Продолжай.

— От ты меня усе время сбиваишь! Ладно, слухай. Манька была козой не по виду, а в натуре! Какая же исчо ненормальная выберет у мужья местного бабника Никиту? Ну, он знамо дело с ней погулял, козел! Нагулял ей семеро козлят, таких як и йих папашка. Манька родила одних хлопчиков, и Никита збег! Таких же коз, как Манька тока у других селах видимо невидимо, чего же останавливаться на одной. Ну, так вот. Жила Манька с мелким поголовьем подрастающих козлов аккурат возле лесу. Жили они бедно, но дружно.

— А де мистика? — встрял Шахрияр. — Пока одна бытовуха!

— Чичас буде, шо ты такой нетерпеливый, усе норовишь перед батьки в пекло упереться! Так от, жила она аккурат возле лесу, а про тот лес давно шла дурная слава: то привидения шалят, то оборотни. А то и местное кладбище самопроизвольно восстанет и тогда шляются живые мертвецы по тому селу, пока их заезжий некромант не упокоит. Но куда было деваться бедно козе? Кому она была нужна с таким нехилым потомством. Семь ртов прокормить это вам не хухры-мухры. Пожалев бедную мать-одиночку местный трактирщик и устроил ее к себе посудомойкой. Платив мало, но постоянно, да и продуктов подбрасывал для мальцов. Но, каждый раз, уходя из дому, сердце Маньки было не на месте, она все пережевала, шобы с ее козликами ничо не случилось. Когда она уходила из дому, двери за ней закрывались, и мальчишки больше никого не пускали, пока не услышат заветное слово.

— Какое? — шепнул Шахрияр.

— «Пароль!» Манька как-то его услыхала от заезжего торговца и подумала, шо такого слова точно нихто у их селе не знает. Так шо попадала она у хату только когда его назовет. Да тока у лесе со временем стало исчо хуже, там окромя разной нечисти завелся ишо волк! — Алена последнее слово сказала шепотом и с придыханием, чтобы произвести на султана максимально трагическое впечатление.

— Тю, сколько тех волков на своей жизни повидал, ничего же интересного! — разочаровался Шахрияр.

— Да погодь ты! Волком он был тоже хфигуральным. То есть в натуре! Короче, маньяком он оказался! Педофилом! — припечатала Алена.

— Это как? — выпучил глаза Шахрияр.

— Как-как, — буркнула она, краснея, вспоминая мои лекции на тему полового воспитания и всех возможных извращений. А что, нужно было молчать? А если бы она не смогла разобраться, кто перед ней и чего от нее хочет, если бы такого встретила? Что тогда? — Любитель подрастающего поколения, в данном случае с явными гомосексуальными наклонностями, — протараторила она на одном дыхании не исковеркав ни одного словечка. Шахрияр медленно переваривал полученную информацию, время, от времени пыхтя кальяном.

— Дальше, — повелительно махнул он рукой.

— Ну, так шатался энтот волк возле хаты козы не первый день, то у окна заглядывает, то под дверями подслушивает, то пытается у хату попасть. Так хто же его пустит-то? Слова заветного он не знал. И были наши козлики пока в безопасности. Волк даже как-то попер побитую молью овечью шкуру, шоб значитца прикинуться сирым и убогим бомжом. Поскребся у ту дверь, попросил три корочки хлеба, Буратино, блин, местного разлива с нестандартными наклонностями и жаждою приключений на хвостатый зад. Козлята оказались не дураки и у хату странного бомжа не пустили. Так у них и повелось, тока Манька за порог, как волк пытается пробраться у хату, дюже уж ему маленькие козлики по сердцу пришлись. В один прекрасный день, толи Манька стала беспечною, толи волку просто повезло, но слово заветно он услышал. И тока коза за порог, он тут же подскочил к дому, да и гаркнул со всей дури «Пароль!». Да тока голосина у него была мужицкая, сильная, от козлики его опять не пустили. Осерчал волк, расстроился, понял, шо так ему козликов из хаты не выманить. Голос должон быть женским. А для этого был тока один путь.

— Какой? — заворожено спросил султан.

— Какой-какой, кастрация! Какой ишо? И так его уже усе достало, так ему захотелося юной козлятины, шо волк решився на операцию. Пошел он к местному кузнецу, который по совместительству был единственным на несколько сел костоправом, зубы рвал, точнее, выбивал, вывихи вправлял, да ишо и по мелочи шаманил. Кузнец волку усе сделал у лучшем виде, где-то шото надрезал, не отрываючи, шото обрезал до кучи. Голосочек теперь у волка был то шо надо. И естественно козлята ему хату открыли. Дурни малолетние. Он йих похватав и отволок у свое логово. А шоб, значитца, нихто на него не подумал, волк тут же заявился у тот трактир и заказал самые лучшие блюда. Алиби себе создавал. Когда коза домой воротилася, видит, а дома то никого и двери на распашку. Первым делом она подумала на волка. Взяла вилы, да и пошла до него до дому. Волк, как увидев козу, выскочил перед ней на крыльцо и давай разоряться, как он рад ее видеть. Мамой клялся шо ничо не знает про ее деток. Но тут коза услышала крик семерых козлят, усе поняла и прибила отеми вилами волка. Выпустила козлят из заточения и с того времени жили они долго и счастливо.

— А мораль? — не отставал султан.

— Не становись на дороге у материнского чуйства, а то живым не выберешься, будь ты даже сто раз серым волком, а она обыкновенной козой.

— Ох, шоб я так жил, как ты оте сказки рассказываешь! — махнул на нее рукой расстроенный Шахрияр. — Иди, усе настроение перепоганила своим триллером!

А Алене только того и надо было, еще бы, еще и трех часов нет, а она уже освободилась и теперь с чувством выполненного долга можно и на боковую.

— Алена, а что тебя сподвигло на такой рассказ? — спросила я, когда мы вернулись в свою комнату. Яги кстати не наблюдалось.

— А помнишь ты мне рассказывала про молчание ягнят? Я ишо усю ночь ревела. От я и подумала, шо если я султану шото такое расскажу, то он от меня отстанет, — сказала она устало. И правда, выглядела она неважнецки, все-таки этот вечер ее сильно вымотал.

— Почему мистический? — решила спросить я напоследок, в то время когда Алена готовилась отойти ко сну.

— А почему нет? Звучит солидно, — зевнула она и провалилась в сон.

Утро следующего дня началось с командирского рыка Яги.

— А ну хватит дрыхнуть, лентяйки! Я все про псису разведала, пока вы тут прохлаждались.

После громового рыка Яги, еще даже толком не проснувшись, я моментально натянула на себя амулет иллюзий, а так как я спала у Алена на подушке, то резкое увеличение моего тела не прошло для бедолаги безболезненно. Я прошлась по ее ребрам острыми локоточками, коленями по попе, а под конец еще и столкнула несчастную на пол.

— Ай, — взвыла Алена, потирая ушибленные конечности. — Чего орете с утра пораньше. Ну, узнала ты про псису, так будь человеком, обожди пока другие проснутся! Усю ночь, между прочим, за вас усех отдувалася, Шахриярчику сказки на новый лад втирала.

— Ладно, сказительница. Судя по твоему не очень потрепанному виду, вчера все прошло хорошо, — Яга разместилась на соседней кровати.

— Да, более чем. Представляешь, у Алены тааакая богатая фантазия! Словами не передать. Султан был сражен наповал, — я поднялась с кровати и довольно потянулась.

— Да? Ладно, с этим потом. Пока вы султана развлекали, я решила провести разведку на местности, спустилась в сад и подобралась к павильону, в котором держат жар-птицу. Кстати, обычный себе павлин, правда, красного колеру и со скверным характером. Чуть что, сразу орет. Так что первым делом нужно будет связать птичке клюв, а то перебудит весь дворец. Охрана в основном магическая, плетения сложные, потрудиться придется долго, но ничего невозможного я тут не вижу. Дальше. Раз в три часа к ней заходит кто-то из слуг, проверить как у птички дела и все ли в порядке с сигнализацией. Так что про все на все у нас три часа после вечерней проверки. Не уложимся, могут быть проблемы.

— А тебе этого времени хватит? — спросила я встревожено, резерв у Яги не резиновый.

— Должно хватить, — пожала она плечами. — Можно конечно напоить слуг сонным отваром, но, во-первых, где я тут травы возьму, а во-вторых, кто меня к слугам подпустит-то?

— Мда, задача, — я только тоскливо вздохнула, понимая, что вторая часть нашей гаремной эскапады тоже будет отдавать чистым авантюризмом. — Пробовать сегодня будем?

— А чего тянуть-то? Все равно нормально подготовиться в таких условия не удастся, так какая разница, что сегодня, что завтра. Вечерний обход у птички часов в одиннадцать, в это время во дворце практически все спят и нас не хватятся. А до этого времени ведем себя как обычно, ничем не выделяемся.

— А если Шахриярчик опять сказку захочет? — встряла Алена.

— Сделаешься больной, — отмахнулась ведьма. — Вон у Василисы же прокатило.

Весь день мы провели как на иголках, ели и пили со всеми, но как-то без души, даже Алена не налегала на сладости, хорошо понимая, что набитый желудок во время операции ей будет только мешать. Василиса без особого огонька тренировала жительниц гарема, а они, заметив такое к себе отношение, стали отлынивать от качественного выполнения упражнений. Я сидела в уголочке и медитировала, набираясь сил, вдруг что-то пойдет не так и Яге понадобиться помощь. Да еще и ковер-самолет может быть не рассчитан на такое количество посадочных мест, и мне придется вливать в него силы просто, для того чтобы мы нормально добрались до домика. Надеюсь, Ади нас ждет, потому как если еще и половину ночи придется отлавливать этого юного алконавта по всем злачным местам Магбара, то я не посмотрю, что он Ясин внук, отдубасю его по первое число.

Время тянулось удивительно медленно, но вот, наконец, наступил вечер. Нежные сумерки укутали своими объятиями дворцовый парк, пение цикад успокаивало и навевало хорошее настроение. Густой запах роз, которые заблагоухали по вечерней прохладе особенно сильно, буквально сбивал с ног. Вокруг было ни души, только четыре идиотки, задрапированные в любимые Ягой костюмы ниндзя, сверкая сюрикенами из самых неожиданных мест, крались к павильону с жар-птицей.

— Яся, щоб я исчо раз влезла у оту срамотень! — пыхтела возмущенная Алена, волоча за собой любимое ведро. — Ты шо ничо другого не могла намагичить? Платьишко там какое, например. А то у энтом комбизоне, я як голая. Тока одно у нем хорошо, шо он черный и с блестюшками.

— Какие к черту блестюшки? Это боевое оружие! И вообще, цыц, малявка, повякай мне тут еще! — возмутилась Яга шепотом. — Мы идем на дело, все претензии нужно было высказывать до этого, а сейчас молчи, бери вон пример с Василисы.

Васька и правда молчала, а какой у нее был еще выход? Рот был спрятан под натянутую на лицо маску. Я тоже была в костюме, который соорудила себе при помощи амулета и перлась за этой троицей, прихватив ковер-самолет.

По дороге нам никто не встретился, и мы смогли благополучно добраться до павильона. Вечернее посещение птички слугами, мы пересидели в ближайших кустах. Вот не знаю, какой садист их тут растил, холил и лелеял в таком количестве. Эта колючая мерзость будет мне еще долго сниться. А ведь у меня тельце-то иллюзорное, а вот у других вполне себе реальное. Яга, как бывалый разведчик и натуральный йог, сидела в колючих кустах в позе лотоса и не шевелилась. Василиса молча извивалась ужом, пытаясь принять такую позу, при которой тонкие, острые колючки будут не так сильно ранить ее нежное тельце. Алена… Алена же, вела себя как бегемот в посудной лавке, слава богу, я вовремя накинула на нас полог неслышимости, а то были бы мы уже давно изловлены и отправлены в местную тюрьму.

— Алена, — шикнула на нее злющая Яга. — Сейчас в ужа превращу!

— А чего сразу я? Как шо так Алена, а меня уже як подушечку для булавок усю искололи. А у меня знаиш какое тельце теперича нежное, у гаремном СПА отпаренное, отмоченное, намазанное и размятое.

— Сейчас твое тельце будет прикопанное прям под этим кустом! — взвыла Яся. — И молись, чтобы слуги не заметили магический всплеск из зарослей кактусов.

— Думаешь, там есть маги? — уточнила я, подползая к ведьме поближе.

— Не думаю, уверенна! А ты бы свое главное достояние по-другому сторожила? — удивилась она.

— Да, нет, пожалуй, ты права, — вздохнула я.

— Ладно, еще минут пять и они уйдут, будьте готовы по моей команде скрытно передвигаться в сторону павильона. СКРЫТНО, Алена, скрытно, а, не гремя ведром! Ты меня поняла? — Яга ожгла мою подопечную таким взглядом, что будь я на ее месте, сама бы закопалась, чтобы не мучаться.

И, правда, не прошло и пять минут, как последний слуга вышел из павильона, активировал защитное плетение и покинул парк. Яга, как заправский коммандос, показала нам сперва три пальца, потом два, потом один. Ткнула в себя и показала на центральный вход, Ваську поманила за собой, а нам показала приземлиться на шухере рядом со входом.

— Это она чего? — шепнула непонятливая Алена, пытаясь изобразить бесшумную походку и ловя на начищенные бока ведра отсветы от магических фонарей, натыканных по периметру. — Кукиш что ли не получился? А зачем она тогда пальцами тыкала во всех?

— Ш-ш, любопытная ты моя, все потом, — сказала я, расстелив на земле старый, протертый до дыр ковер-самолет. Шухер был готов к отлету в любую минуту.

Мы уселись на коврике и принялись ждать. Алена запускала пятерню в полное сластей ведро и что-то подъедала. Наверно это у нее нервное. И вот как она даже сюда еду пронесла, непонятно. Хотя, имея за плечами такой опыт, как она получила в последний месяц, еще и не такому можно научиться. Яга что-то усилено химичила с защитой. Васька стояла на стреме с другой стороны. Но вот защита была снята, дверь вскрыта. Не прошло и минуты, как клетка с птичкой оказалась в нежных объятиях Яги. И вот стоило только ей снять с пьедестала клетку, как по всему дворцу и парку разнесся оглушающий вой.

— Тикаем! — крикнула Яга, вылетая из павильончика, клетка, придерживаемая рукой, болталась где-то в кильватере.

Ооо, как мы драпали! Это было просто таки эпическое зрелище! Я от того воя непроизвольно подняла коврик, а вместе с ним и все трупики, прикопанные в парке. Что вам сказать, я же вроде светлая фея любви, у меня же ничего подобного не должно было получиться! Ну, никак! Я же не некромант! Или они поднялись от большой любви ко мне? Ааа, потом разбираться буду. В нашу сторону, роняя плоть с костей, двигались кошки, мышки, собачки, парочка мужиков, разбойного виду, несколько евнухов и пару девиц облегченного поведения.

— Фиалкаааа, — взвыла испуганная Алена, — шо энто такое?

Она даже жевать перестала.

— А это деточка, — я поднялась на коврике повыше, чтобы разгулявшаяся неупоноенная нежить нас не достала, — даже я не знаю.

— Опускайся! — крикнула подлетевшая к нам на всех парах Яга, закидывая на коврик клетку.

Именно этот момент выбрала местная охрана для появления. Сволочи, им жалко что ли, могли подождать еще немного, мы бы спокойно смылись. А то бегут в нашу сторону, оружием размахивают, кричат что-то грозное и, похоже, дюже матерное. О, вон еще и маги выскочили, шмаляют по нам феерболами, как из базуки. Залезшая на коврик Яга, только успела втянуть Ваську и накинуть на нас защитный полог, как по нам ударило, что-то посильнее феербола.

— Ах сволочи! — взъярилась я. — По женщинам магией? Ну, вы сами напросились! Фас!

Я ткнула волшебным дрыном сначала в поднятую толпу нежити, а потом в магов и охрану. Зомбики, с умильной улыбочкой, дружно развернулись и, пошатываясь, побрели знакомиться с магами. Те попытались закидать толпу дружелюбно настроенной нежити заклинаниями, но ничего не получилось. Маги были изловлены и затисканы почти до невменяемого состояния. Вот что делает великая сила любви! Она даже свежеподнятого зомби делает ласковым и дружелюбным существом, а некоторых еще и любвеобильными, как вот тех дамочек облегченного поведения, которые усиленно строили глазки магам.

А магов было откровенно жалко, представляете. Подходит к вам слегка протухшая мамзелька, улыбается щербатым ртом и говорит, что за чисто символическою плату готова выполнить любой его каприз, даже оральный. Так же и импотентом стать недолго!

Мы летели низко, едва не задевая верхушки деревьев. Ковер мотало из стороны в сторону. Мы явно превысили грузоподъемность. Поэтому я, не долго думая, стащила с себя амулет иллюзий, опять приняв свой фейский вид, и как следствие, восстановив свой фейский вес. Стало чуть полегче. Добрались мы до домика в рекордные сорок минут. Ади не подвел, был дома, так что, не долго думая, мы тут же взлетели и взяли курс на Лисию.