Владимир Авдеев

СОЗДАТЕЛЬ РАСОВОЙ ТИПОЛОГИИ И. Е. ДЕНИКЕР

Под расовой теорией сегодня принято понимать единую философскую систему, находящуюся на стыке гуманитарных и естественных наук, посредством которой все социальные, культурные, экономические и политические явления человеческой истории объясняются действием наследственных расовых различий народов, данную историю творящих. Все обилие фактов, накопленных антропологией, биологией, генетикой, психологией и смежными дисциплинами о врожденных расовых различиях народов, проецируется на сферу их духовной жизни. В каждом историческом явлении расовая теория стремится выделить биологическую первопричину, его вызвавшую, то есть наследственные различия представителей различных рас. В свою очередь различия биологического строения ведут к различиям в поведении, а также к различиям в оценке явлений. Таким образом, расовая теория — это наука, изучающая биологические факторы мировой истории.

В основе расовой теории лежит понятие расы, которое было привнесено в европейскую науку в 1684 году французским этнографом и путешественником Франсуа Бернье (1625–1688). На протяжении двух столетий не существовало четкого и однозначного определения этого термина, ибо ученые смешивали сугубо биологические параметры с лингвистическими и этнографическими, из-за чего постоянно возникала путаница, а народы, имеющие одинаковый внешний облик и психические характеристики, записывались в различные расы на основе данных этимологии или выводов сравнительной лингвистики. Нередко народы, не имеющие между собой ничего общего в плане физического строения, бывали отнесены к одной расе только на основе языковой общности. Эти противоречия и неточности в систематизации дорого обошлись адептам расовой теории, ибо скомпрометировали всю науку в целом. В результате отождествления «народа» и «расы» возникли совершенно абсурдные словосочетания, такие как «тевтонская раса», «германская раса», «славянская раса».

Положение исправил русский ученый французского происхождения, Иосиф Егорович Деникер (1852–1918), когда в 1900 году издал книгу «Человеческие расы» на французском и русском языках. Именно в этой научной монографии, которая до сих пор считается эталоном систематизации естественнонаучной информации, впервые были сформулированы основные антропологические принципы оценки различий между человеческими расами. В антропологии возникла расовая типология, благодаря чему классификация человеческих рас приобрела современный четкий вид. Исчезли разночтения, а использование сугубо антропологической терминологии приобрело более строгий научный характер.

Будущий корифей расологии Иосиф Егорович Деникер родился в Астрахани 22 февраля 1852 года (по старому стилю). Родители его купеческого звания, по происхождению французы, покрестившие мальчика в православие, о чем свидетельствует его отчество. Общеизвестно, что это автоматически делало его подданным Российской империи. Первоначальное образование И. Е. Деникер получил в Астраханской, Саратовской и Московской гимназиях. Выдержав экзамен на аттестат зрелости в 1869 году, он поступил на химическое отделение в Санкт-Петербургский технологический институт, который окончил в 1873 году, получив квалификацию технолога первого разряда. С целью изучения нефтеносных источников И. Е. Деникер осуществил экспедиции по Закавказью, Крыму, а также по южному, персидскому берегу Каспийского моря. Затем начинаются его путешествия в центральную Европу и Италию для пополнения знаний. В Париже в Музее Естественной истории он вначале занимается химией, а затем ботаникой. С 1879 года молодой ученый начинает уплотненное изучение антропологии под руководством самого профессора Поля Брока (1824–1880), предпринимает поездки в Тироль, Далмацию, Черногорию и восточную Италию, с целью антропологического измерения местного населения. В 1880 году он поступил на естественноисторический факультет в Сорбонну, где пополнил свои познания в области геологии, ботаники, зоологии, а летом 1881 года работая на зоологической станции в Бретани. В 1882 году И. Е. Деникер сдал специальный экзамен по антропологии и начал работать в лаборатории Музея Естественной истории под руководством профессора Армана де Катрфажа (1810–1892) и в Антропологической школе у профессора Поля Топинара (1830–1911), параллельно с этим углубляя свои познания в зоологии и сравнительной анатомии.

И вот наконец в 1886 году Иосиф Егорович защитил диссертацию в Сорбонне на степень доктора наук по зоологии (анатомия и эмбриология антропоидных обезьян).

Одновременно И. Е. Деникер не покидал своих занятий по изучению иностранных языков и составлению научных библиографий. В 1887 году он сдал экзамен на очень почетное звание университетского библиотекаря и 1888 был назначен на должность главного библиотекаря в Музее Естественной Истории в Париже.

Кроме того, он состоял членом совета Французского Зоологического общества, членом Парижских Антропологического и Географического обществ, членом общества Народных Преданий в Париже, непременным членом Общества Любителей Естествознания в Москве и членом-корреспондентом Итальянского Антропологического общества.

Но не эта репутация обессмертила имя И. Е. Деникера во всемирной науке. Обладая огромной эрудицией и профессиональной подготовкой в области нескольких естественных наук, он первым начал заниматься составлением расовых классификаций на основе систематизации данных антропологии, этнографии, эмбриологии и сравнительной анатомии. Мало того, в своих исследованиях он использовал новейшие по тем временам идеи эволюционной теории. В 1886 году И. Е. Деникер получил главную премию имени Брока за сочинение по эмбриологии антропоидных обезьян, а к 1889 году относится его первое сочинение, посвященное новейшим принципам составления классификации человеческих рас.

Одна из первых классификаций рас в Европе была создана гениальным шведским естествоиспытателем Карлом Линнеем (1707–1778) в 1746 году. Известный немецкий антрополог Иоганн Блюменбах (1752–1840) существенно расширил ее. К концу XIX века были созданы уже десятки различных вариаций, причем в некоторых из них число рас доходило уже до нескольких сотен, в связи с чем понятие расы сделалось нечетким. Кроме того лингвисты, этнографы и религиоведы, обсуждавшие проблему происхождения ариев, внесли существенную путаницу тем, что методы и принципы гуманитарных наук перенесли на естественные науки.

В 1900 году на русском и французском языках появилась большая сводная монография Иосифа Егоровича Деникера «Человеческие расы», в которой впервые в научной практике был применен новый синтетический принцип классификации: «Что касается классификации рас, то для нее принимаются в расчет одни только физические признаки. Путем антропологического анализа каждой из этнических групп, мы попытаемся определить расы, входящие в ее состав. Затем, сравнивая расы друг с другом, будем соединять расы, обладающие наибольшим числом сходных признаков, и отделять их от рас, обнаруживающих наибольшие с ними различия».

Под расой Деникер четко понимал «соматологическую единицу», и с идеализмом в антропологии таким образом было покончено. Вся книга по сути и посвящена отделению друг от друга этнографии и антропологии, которые автором определяются как явления различного порядка: первое — социологического, и второе — биологического. Он пишет: «Несколько лет тому назад я предложил классификацию рас, основанную единственно лишь на физических признаках (цвете кожи, качестве волос, росте, форме головы, носа и т. д.)».

И. Е. Деникер по сути первым встал на позиции жесткого и последовательного биологического детерминизма в расовой философии. По его мнению, окружающая среда бессильна перед расовыми признаками. Он подчеркивает: «Расовые признаки сохраняются с замечательным упорством, невзирая на смешение рас и на изменения, обусловленные цивилизацией, утратой прежнего языка и т. д. Меняется лишь соотношение, в котором та или иная раса входит в состав данной этнической группы».

Определив расу как «соматологическую единицу», Деникер заложил основы расовой типологии, которая без существенных изменений просуществовала до наших дней. Ему повезло, потому что его вклад в науку был признан сразу же и почти всеми. В том же 1900 году вышла в свет книга известного американского географа Уильма Рипли «Расы Европы», в которой тот давал свой вариант классификации рас, основанный на новом синтетическом принципе обобщения физических признаков. Однако даже крупнейший английский антрополог сэр Артур Кис (1874–1942), не позволив себе впасть в узко англосаксонский шовинизм, поддержал классификацию русского ученого. Он писал позднее: «Время показало, что Деникер был ближе к истине, так как первым разработал анатомическую сторону антропологии». Другой английский антрополог Альфред Хэддон (1855–1940) писал, что «его книга „Человеческие расы“ представляет собой лучшее систематическое изложение наук о человеке, она содержит массу информации, изложенную сжато и ясно, изобилует ссылками и множеством великолепных иллюстраций». Американский ученый Отто Клинеберг (1899–?) в работе «Расовые различия» (1935) также считал необходимым подчеркнуть: «Никто еще не смог до Деникера создать такую расовую классификацию, в которой бы использовалась комбинация признаков, таких, как структура волос, цвет кожи, цвет глаз, форма носа и другие, что позволило сократить количество известных рас до семнадцати, и двадцати одной подрасы, в то время как предыдущие исследователи, основываясь на классификации по отдельным признакам, называли различное их число от трех до трехсот».

Именно с момента признания вклада И. Е. Деникера в науку в антропологической литературе прочно укореняется понятие антропологический тип, постоянный и неизменный, раз и навсегда данный, и не подверженный влиянию среды. Исторически сложившаяся комбинация антропологических типов являет собой продукт социального развития — этнос, и тот тип, который доминирует, впоследствии формирует физический и духовный облик каждой национальной общности. Это правило было прочно усвоено и стало базовым для расовой теории.

Но И. Е. Деникер сделал и еще одно важнейшее открытие, оцененное позднее, однако весьма сильно повлиявшее на становление некоторых политических тенденций XX века. Он поставил точку в споре об арийцах, который к тому времени достиг своей кульминации, для чего ввел новый термин, принципиально не имеющий ничего общего с романтическими концепциями лингвистов: «Длинноголовую, очень рослую, светловолосую расу можно назвать нордической, так как ее представители сгруппированы преимущественно на севере Европы. Главные ее признаки: рост очень высокий: 1,73 метра в среднем; волосы белокурые, волнистые; глаза светлые, обыкновенно голубые; голова продолговатая (головной указатель 76–79); кожа розовато-белая; лицо — удлиненное; нос — выдающийся прямой». Терминологическая некорректность в расовой теории закончилась, термин арийцы плавно отошел в сферу культурологии, социологии и религиоведения: «Не может быть и речи об арийской расе, а позволительно говорить только о семье арийских языков и пожалуй, о первобытной арийской цивилизации».

Позднее термин «нордический» сделался центрально значимым в идеологической доктрине Третьего Рейха, однако даже немецкие расологи добросовестно подтвердили приоритет его создания русским ученым. Так, Ганс Ф. К. Гюнтер (1891–1968) в фундаментальной работе «Нордическое мировоззрение» открыто указывал, что это базовое понятие «впервые ввел русский расовый теоретик Деникер». Другой крупный немецкий авторитет в означенной области Вальтер Шейдт (1895–?) свою книгу по систематизации терминологии назвал «История антропологии от Линнея до Деникера». Австрийский расовый специалист Эрих Фегелин (1901–?) в книге «Раса и государство» подчеркивал, что термин «нордическая раса впервые введен Деникером».

Лучшие представители расологии взяли на вооружение не только применение этого термина, но и всю логику доказательств Деникера. Так Ганс Ф. К. Гюнтер в книге «Расовые элементы в истории Европы» давал пояснение совершенно в том же духе: «В филологии раньше словом „арийский“ обозначали индоевропейские языки; сегодня этот термин обычно используется лишь применительно к индоиранской ветви этой языковой семьи. В начале расовых исследований иногда называли белую расу арийской; позже арийцами стали называть народы, говорящие на индоевропейских языках, и, наконец, нордическую расу. Сегодня термин „арийский“ вышел из научного употребления и использовать его не рекомендуется, особенно с тех пор, как он стал ходовым среди профанов в порядке противопоставления „семитам“. Но от термина „семиты“ антропология тоже отказалась, так как на семитских языках говорят народы самого различного расового происхождения».

Таким образом все мировое сообщество антропологов признало И. Е. Деникера создателем расовой типологии — научно-методической основы расовой теории. После опубликования книги «Человеческие расы» авторитет русского расолога вырос во всем научном мире настолько, что его официально признали лидером Французской антропологической школы, так как к этому времени он постоянно жил и работал во Франции. С 1910 года он стал редактором «Бюллетеня Антропологического Общества», издававшегося в Париже, где опубликовал несколько новаторских работ по пигментации европейского населения, а также очерки об «экзотических расах». Альфред Хэддон, сам наблюдавший процесс работы Деникера, впоследствии писал, что «это выглядело как чудо, ибо он писал исследования по эмбриологии человекообразных обезьян, и тут же легко переключался на исследования чукчей, калмыков, турок, готтентотов и пигмеев». Блестящая книжная эрудиция позволила ему стать директором библиотеки Национального Музея Естественной Истории в Париже. Кроме того, он был избран кавалером Ордена Почетного Легиона, доктором права в Университете Абердина (Шотландия), а также стал президентом одновременно Антропологического и Географического обществ Франции, президентом Ассоциации университетских библиотек.

В 1904 году Королевский Антропологический институт Великобритании удостоил И. Е. Деникера наивысшей чести, прислав ему приглашение прочесть в своих стенах лекцию, посвященную памяти крупнейшего английского ученого естествоиспытателя Томаса Генри Гексли (1825–1895). В 1914 году в Оксфордском университете вышел большой сводный том «Боги Северного Буддизма» с предисловием И. Е. Деникера, а в 1916 году увидела свет его фундаментальная монография о новых принципах составления научных библиографий. Многие крупнейшие ученые мира считали его своим другом, ибо его энергии и эрудиции хватало на то, чтобы содействовать их исследованиям, повсеместно поднимая авторитет передовой науки.

Иосиф Егорович Деникер скончался 18 марта 1918 года в Париже, где жил в доме № 36 на улице, названной в честь великого французского ученого-натуралиста Этьена Жоффруа де Сент-Илера.

Европа уже четыре года как лежала в руинах братоубийственной мировой войны, но глава немецкой антропологической школы Рудольф Мартин (1864–1925) официально выступил с речью в память о крупнейшем антропологе французского происхождения, родившемся в русском городе Астрахани. Миллионы трупов солдат, которыми были усеяны поля сражений из враждующих близкородственных стран континента не замутили чистоту мировоззрения антропологов. Этнический шовинизм, пышным цветом расцветший за годы этой войны, оказался бессилен против основ классической расовой теории. Весьма символично, что силу, доказательность и стройность ей придал обрусевший француз, родившийся на берегах священной реки Волги и всей своей жизнью многократно доказавший торжество вневременного расового архетипа.

 

Белые люди, размножайтесь!

Издатель Владимир Авдеев в самом конце 2002 года выпустил в свет книгу «Русская расовая теория до 1917 года». В газете «Stringer» в № 14 за 2002 год была опубликована критическая рецензия на эту книгу под заголовком «Посмотрите черепа!». Авдеев с критикой рецензента — историка Анатолия Иванова не согласился. Анатолий Иванов в пух и прах раздраконил многие положения расовых теоретиков прошлого о происхождении русских, и примесей в их крови.

Обидно стало Авдееву, и он решил высказаться до конца.

— Белые люди размножаются все медленнее и медленнее, а другие расы штампуют детей без остановки. Каким же с точки зрения расовой теории, видится будущее человечества?

— Небелые расы размножаются в условиях современного искусственного «плавильного котла». В грязной хрущобе полно тараканов, а в подвале — крыс, но если у вас чистая квартира, то для этих тварей не остается места и они не плодятся. В западном обществе, построенном на искусственных «общечеловеческих» ценностях, такие оазисы для представителей небелых рас повсеместно созданы. Особенно в Великобритании, Германии, Франции, США, наконец. Но если придать естественный ход современному миру, все встанет на свои места. Конкретный пример — кастовая система в Индии, где темнопигментированные народы это — низшие касты, а более светлые — представители высших каст. В Индии существует и действует жесткий запрет на браки с представителями других каст. И эта система оправдывает себя уже не одну тысячу лет. При этом Индия входит в число демократических стран.

— Но, например, чеченцы сами накладывают запрет на браки с людьми других наций.

— Да, они делают это. Но при этом чеченец не против бросить свое семя и на сторону. Надо противостоять этому. Воспитывать и мужчин и женщин оберегать свой генофонд. Нужна другая система общества. Другой подход, с жесткой системой ценностей, как в Античности. Если кому-то не нравятся примеры из жизни античных государств, то можно брать примеры с современных Японии, Кореи, Индии, Израиля. В этих странах система общества защищает собственные народы и не дает поблажек и преимуществ пришельцам. Посмотрев внимательно на историю с точки зрения этнологии и здоровой социологии, можно сделать один вывод: всю современную цивилизацию построили люди европейской расы, то есть люди светлопигментированные либо люди со значительным белым преобладанием. Как пример в черной Эфиопии король всегда был светлее своих соплеменников, являлся южным европеоидом, похожим либо на грека, либо на итальянца. И так повсеместно, во все времена.

Сто лет назад процветала антропосоциологическая научная школа, представленная Людвигом Вольтманом, Людвигом Вильзером, Отто Аммоном, Жоржем де Лапужем, которые доказывали, что в ходе развития общества более благородные, светлые элементы занимают доминирующее положение, если все естественно устроено. Темнопигментированные опускаются вниз. А когда у вас наркотики, казино, проституцию поощряет власть, не предпринимая действий для ликвидации этих пороков, то происходит все наоборот: черное поднимается, а светлое опускается на дно. Повторяю, если общество устроено на нормальных принципах, все становится на свои места.

— Какие нормальные принципы: религия, образование?

— Главное — это законы, писаные и неписаные, по которым живет общество. Древнейший на Земле свод законов Ману это прекрасно иллюстрирует. С изучения этих законов начинают, кстати, все юристы. Ничего лучшего человечество не придумало. Там безо всяких заумностей и ДНК-маркеров доходчиво описывается, с кем и как надо общаться. Основной принцип: нельзя смешивать низшее с высшим. Каждому — свое. В обществе почти нет биологического отбора. Современная женщина, не обученная навыкам, как выбирать себе мужа и партнера, рискует получить супруга-дебила, но еще и родить от него подобных же детей. Вся женская сила и жизнь будут потрачены впустую.

— Подобные расовые теории считаются вроде бы неприличными и даже запретными. Демократия во всем мире установила равные возможности для всех рас и даже старается предоставить льготные условия для развития угнетенных ранее меньшинств. Неужели кто-то в демократическом обществе занимается «антропологией», выращиванием элитных сортов людей?

— Крупнейшим специалистом по расовым проблемам в США является Майкл Левин. В США выходит очень интересный научный журнал «Mankind Quarterlu», который возглавляет Роджер Пирсон, старейший научный авторитет в области антропологии. В США почти в каждом университете действуют кафедры антропологии. Есть научные школы в Западной Европе, оживленный интерес в Восточной Европе, например, Польше, Болгарии.

— Этими разработками наверняка пользуются спецслужбы для отбора лучших и формирования элит?

— Естественно. Но наши элиты не подходят под определение «элиты».

— Разве можно, глядя на политика, определить признаки дегенерации?

— Этих признаков очень много. Строение ушей, зубной системы, походка, ужимки, мимика лица, речевые особенности. Но самым важным признаком в поведении, с точки зрения криминальной антропологии, является МОРАЛЬНЫЙ ИДИОТИЗМ.

В телеинтервью известный гомосексуалист Борис Моисеев признался, что его бешеная популярность связана с тем, что он «переспал» с половиной правительства. Покойный Артем Боровик в «Совершенно секретно» писал, что Администрация президента просто кишит гомосексуалистами, которые занимают там ключевые позиции. Половые извращения поддерживаются на самом верху. О том, что существует «голубое лобби» в Государственной Думе, также общеизвестно.

— То есть, глядя в лицо, можно определить политические и иные пороки представителя власти?

— Наука физиогномика позволяет это легко сделать. По внешнему поведению, по походке, по движениям и позам конечностей, кто как садится, ерзает, делает ужимки, можно практически все определить. И любого можно обучить распознавать эти признаки, это не является какими-то марсианскими науками.

Достаточно проанализировать, кто в Госдуме проталкивает и защищает возможности растлевать детишек, прикрывая это рассуждениями о возможности вступления в брак с 14 лет. У этих депутатов вся патология написана на их физиономиях. Совсем недавно в Институте антропологии МГУ защищена докторская диссертация, которая описывает методику определения с помощью анализа гормонов психических и сексуальных отклонений у человека с очень большой степенью точности.

— Но вы же сами говорили, что анализ спермы не помог выявить Чикатило, так как она не совпадала по группе крови со слюной. Ведь возможны ошибки?

— Человек — очень сложная структура. Его нельзя мерить по одному показателю. Но если вы рассмотрите человека по большому количеству шкал и комплексно, то ошибки не будет. Ведь сексуальные и психические отклонения устанавливаются даже по отпечаткам пальцев, вам не надо видеть человека. Я не призываю прятать людей в концлагеря, но призываю, чтобы эти люди не размножались и не лезли во власть. Не сидели бы в парламенте, не претендовали на обучение всей страны. Я просто призываю защитить меня и нормальное общество от власти дегенератов.

Беседовал Андрей АРХИПОВ, 04 апреля 2003 г.

 

Анатолий Михайлович Иванов

Посмотрите черепа!

«Посмотрите черепа!» — с таким возгласом гнался за героем повести Дж. Джерома «Трое в одной лодке» кладбищенский сторож, полагая, очевидно, что созерцание черепов — это очень интересное занятие, доставляющее эстетическое наслаждение. Похоже, выпущенную в 2002 г. издательством «ФЭРИ-В» книгу «Русская расовая теория до 1917 года» оформлял именно этот кладбищенский сторож. Такое обилие изображения черепов было бы уместно на страницах учебника антропологии или анатомии в качестве иллюстраций к материалу, в данном же случае они разбросаны повсюду просто как орнамент, безотносительно к тексту. Это уже напоминает украшения частокола вокруг поселения людоедов. Вдобавок к этому по страницам книги разгуливают скелеты, люди с содранной кожей, — ее просто страшно открывать!

Надо сразу сказать, что название книги вводит в заблуждение. Никакой особой русской расовой теории, в отличие, скажем, от немецкой, как цельного учения не существовало. Да, русская наука и в этой области ничуть не отставала от мирового уровня, у нас тоже серьезно занимались изучением расовых различий. Тем более что огромная Российская империя со множеством живущих в ней народов давала для этого обширный материал, но теории при этом создавались самые разные, и ценность их, соответственно, тоже была различной.

XIX век для нас теперь уже позапрошлый, однако в книге содержатся доказательства того, как злободневно могут звучать сегодня мысли, высказанные еще тогда. Например, известный русский историк Й. Д. Беляев, вспоминая о том, какую истерику вызвало в Европе подавление польского восстания 1863 года (ничуть не меньшую, чем нынешняя контртеррористическая операция в Чечне), возмущался, что «еще недавно большая часть западноевропейских, журналов и газет, по команде польских эмигрантов, общим хором утверждала, что мы, великоруссы, никто другой как татары, скифы, финны, унны, тураны и чуть не турки, даже хуже турок, какие-то чудища, оскверняющие европейскую землю…

Да и в настоящее время между западными европейцами есть еще много охотников верить сим подобным толкам и россказням» (Русская расовая теория. — с.195).

И. Д. Беляев говорил о своем настоящем времени, мы можем то же самое сказать о своем. Угар горбачевской перестройки ознаменовался тем, что прибалты и даже украинцы начали с пеной у рта доказывать, что они — плоть от плоти «европейской цивилизации», не в пример русским. Помнится, особенно отличился тогда «народный депутат СССР» от Эстонии (которая тогда уже приноравливалась перескочить из СССР в НАТО) Т. Маде своими рассуждениями насчет того, что «русские столетиями жили под монгольским или татарским игом, и поэтому русские до сих пор в этническом плане смешанная нация… Татары и монголы вторгались в свое время в русские деревни, истребляли и захватывали в плен мужское население, насиловали русских женщин. Поэтому сегодня русский народ так смешан с теми людьми, которые когда-то насиловали русских женщин».

Это высказывание не блистало ни новизной, ни оригинальностью. В Европе давно бытует поговорка: «Поскребите русского — и вы обнаружите татарина». Ее повторяли столь часто, что кое-кто стал принимать эту ложь за истину. К врагам России особых претензий предъявлять не приходится, враг есть враг, но русофобам объективно подыгрывал и кумир русских патриотов В. В. Кожинов, который тоже много разглагольствовал, не владея темой, об особой «смешанности» русского народа.

В выступлении И. Д. Беляева было больше пафоса, чем доказательств. Но этот пробел с успехом восполняется в других статьях, опубликованных в сборнике, о котором идет речь. Так, антрополог В. В. Воробьев, хотя и пожурил Беляева — нельзя, мол, так категорически отрицать влияние монгольской крови, какая-то ее частичка не могла не примешаться, но она «не должна была оказать особенно сильного влияния» (с.165). «Влияние монгольской и татарской крови на общем типе великоруссов не отразилось очень заметно; по крайней мере, на основании существующих в настоящее время данных, отметить его с очевидностью не удается» (с.183). Другой антрополог, И. А. Сикорский тоже отметил: «Татарская и монгольская примесь являются в виде ничтожных вкраплин по местам и по своей, так сказать, случайности и незначительности, нисколько не нарушают чистоты и очевидности главного основного… состава, а потому такие случайные примеси должны быть игнорируемы и не принимаемы во внимание» (с.271). Но с Сикорским случилась беда: вытащив ногу из одной ямы, он провалился в другую. Русские, по его мнению, все-таки смесь, только не с татаро-монголами, а с угро-финнами. У него так буквально и сказано: «В состав населения России входят частью индивидуумы чисто финского типа, частью чисто славянского, частью же смешанного типа — из обоих». Русское племя «содержит почти повсюду на своей обширной территории до 40 % своего состава в виде антропологически чистых экземпляров первобытных составных рас (финнов-славян) и около 60 % уже слившегося, смешанного (метизированного) контингента» (с.271–272).

И где это Сикорский ухитрился обнаружить «чисто финский тип»? Нет такого в природе, на финно-угорских языках говорят народы самых разных рас, от нордической (балтийские финны) до монголоидной (ненцы). Среди одной мордвы, говорящей на двух разных языках, представлены пять антропологических типов, возникших на базе трех расовых компонентов.

И. А. Сикорский договорился даже до того, что «слабейшую сторону славянского характера составляет воля… и в этом отношении славяне представляют противоположность… финнам» (с.275). Опять: каким именно финнам? А. И. Герцен рассказывает в «Былом и думах», как во время своей вятской ссылки однажды наблюдал пожар в деревне, населенной русскими и удмуртами. Русские суетились, таскали воду, гасили огонь, а удмурты сидели на пригорке, плакали и молились. И в современной России удмурты занимают первое место среди всех ее народов по числу самоубийств на душу населения. Так, может быть, и этот финский народ превосходит нас в волевом отношении, может быть, и в скрещивании с ним Сикорскому померещилась бы «великая задача улучшения целого народа», которая осуществляется в «скрещивании рас»? (с.277)

К сожалению, в сборник не вошла работа В. М. Флоринского «Усовершенствование и вырождение человеческого рода», выпущенная в 1864 г. — за год до того, как начал пропагандировать евгенику Ф. Гальтон. Флоринский преувеличил влияние монголов на внешний тип и характер русского народа, но, возможно, специально для того, чтобы подчеркнуть: не всякое смешение идет во благо, бывают и «неблагоприятные помеси».

Главный официальный советский историк 20-х годов М. Н. Покровский, сражаясь против «великорусского шовинизма», продолжил линию Сикорского с еще большим революционным размахом и объявил, что в жилах «так называемого великорусского народа» течет 80 % финской крови. Секрет того, каким образом он измерял эти проценты, Покровский унес с собой в могилу.

Крупнейший советский антрополог В. П. Алексеев опроверг Сикорского и Покровского: «Финский субстрат… нельзя считать основным компонентом в сложении русской народности — на протяжении II тысячелетия он почти полностью растворился», в результате чего «современные русские сближаются скорее с… гипотетическим прототипом, который был характерен для предков восточнославянских народов до столкновения с финским субстратом» («Происхождение народов Восточной Европы». М., 1973. С. 202–203).

Впрочем, с этим прототипом тоже далеко не все ясно. Как нельзя сказать, какой тип первоначально был у финнов, так и «праславяне не отличались ни чистотой расы, ни единством физического типа» (Сб. «Восточные славяне. Антропология и этническая история». М., 1999, с.13). Только в их случае мы имеем более узкий выбор, ограниченный двумя европейскими типами, причем ученые стремятся выделить только один исходный «праславянский» тип: одни считают, что это был нордический тип, другие признают «истинными» славянами только темноволосых брахикефалов (т. е. людей с круглой формой головы). У нас последней точки зрения придерживался Ф. К. Волков, который провозгласил в 1916 г., что поляки, русские и белорусы — славяне только по языку, а украинцы и остальные южные и западные славяне (кроме поляков) — славяне не только по языку, но и по антропологическому типу (там же, с.20).

Говорить такое сегодня, когда на Украине пышно расцветает самый махровый национализм, просто опасно, — украинцы совсем возгордятся. А тут еще И. А. Сикорский осыпал их комплиментами: у них якобы «более сохранился природный славянский ум и чувство. Таким образом, малорусс оказался более идеальным, великорусс — более деятельным, практичным, способным к существованию» («Русская расовая теория», с.276). Это украинцы-то непрактичные идеалисты? Да вы спросите любого военного, и он расскажет вам, какие они служаки; спросите любого бывшего заключенного, и он расскажет вам, каково работать под охраной разболтанного русского конвоя и каково — под строгим надзором выслуживающегося перед начальством украинского.

Для составителя рассматриваемого сборника В. Б. Авдеева вопрос о происхождении славян ясен как божий день: «Созидателем и носителем культуры на всей территории Европы и европейской части России всегда был один и тот же расовый тип — длинноногий голубоглазый блондин». И вообще: «всегда и везде в мировой истории исходным расовым типом-создателем культуры — был человек нордической расы. Именно он является поэтому наиболее биологически ценным» (Предисловие к сборнику, с. 39, 41). Эти слова выделены жирным шрифтом.

Есть такое опасное психическое заболевание, которое я бы назвал «белобрысоманией». Процитированные выше фразы — явный синдром этой болезни. В. Б. Авдеев даже не задумывается о том, скольким людям он наносит оскорбление подобной писаниной.

Среди немцев эта болезнь приняла эпидемический характер при нацизме, но ее бациллоносители распространяли эту заразу с самого начала XX века. Одним из них был монах-расстрига Ланц, присвоивший себе титул «фон Либенфельс». Его журнал «Остара» именовался «журналом для блондинов и мужчин». Ланца называют «человеком, который дал идеи Гитлеру». Гитлер и в самом деле внимательно штудировал журнал Ланца, хотя отнюдь не был блондином. Впоследствии в Германии этот психоз достиг такого размаха, что некоторые молодые люди кончали с собой от отчаяния из-за того, что они не имели счастья принадлежать к нордической расе (как, впрочем, половина населения Германии). Во избежание подобных случаев стали придумывать разные идиотские формулы, вроде: «В этом темноволосом человеке живет белокурая душа». Оставалось только уточнить, какие еще части тела есть у души. Даже такой крайне правый деятель, как Г. А. Амодрюз, осуждает «нордизм», высокомерное отношение белокурых маньяков ко всем остальным европейцам как к чужакам, как к семитам или неграм, и видит в этом опасное извращение расовой идеи («Мы — другие расисты». Монреаль, 1971, с.122).

Ни одна раса не имеет никаких оснований смотреть свысока на другую. Классик немецкой расовой теории Ганс Ф. К. Гюнтер подчеркивал: «Нет общезначимого масштаба ценности народов и рас, т. е. раса не имеет высшей ценности сама по себе и не может называть другие неполноценными» (Избранные работы по расологии. М., 2002, с.80). В противоположность этому В. Б. Авдеев позволяет себе отнести «инородцев России» к «низшим» расам и распространить на всю мировую историю принцип: «высшие» расы создают — «низшие» уничтожают («Русская расовая теория». Предисловие, с.24). Да и публикации в его сборнике подобраны соответствующим образом. В первой же из помещенных в нем статей историк С. В. Ешевский так описывает ситуацию в США: «Там… была еще возможность существу высшей породы… представителю белой расы, способной к бесконечному совершенствованию, с полным спокойствием совести употребить, как машину, как рабочую силу, негра, в котором, по счастию (!), еще сохранилось посредствующее звено между собственно человеком и высшей породой обезьяны» (Там же, с.65). Ему вторит И. А. Сикорский: «Черная раса принадлежит к наименее одаренным на земном шаре» (Там же, с.248). А у В. А. Мошкова термин «низшие расы» просто не сходит с уст (с. 501–508).

Даже общепризнанный основоположник расовой теории граф А. Де Гобино, и тот считал негров весьма одаренной расой и доходил до того, что приписывал художественные таланты европейских народов примеси негритянской крови. Конечно, в эту крайность тоже впадать нельзя, а то у нас есть много охотников объяснять, например, талант Пушкина кровью его негритянских предков. И. А. Сикорский в статье «Антропологическая и психологическая генеалогия Пушкина» четко определяет сферу влияния этой крови: необузданность природы Пушкина, внезапная порывистость его решений и действий, разгул, бурные инстинкты с ухаживаниями, пиршествами, ссорами, дуэлями — все это «дань черному расовому корню». Сюда же относятся и те «увлечения», которые поэт называет «прочными заблуждениями». Добавляя к этому физическую неутомимость Пушкина и быстроту его восприятия, Сикорский пишет, что этим «исчерпываются африканские дары, внесенные природой в душу Пушкина» (с.309–311).

Чтение статей о «русской расовой теории» может привести к такому ложному умозаключению, будто русские — еще большие расисты, чем западные европейцы. Но история нашего народа показывает совершенно противоположную картину: на всех территориях, куда они приходили, русские, в отличие от англосаксов, не уничтожали туземные народы и не превращали их в рабов. Те, кто принимал христианство, вообще становились своими, а остальные могли сохранять самобытность своего привычного образа жизни. Очень верное определение дал в свое время А. С. Хомяков: «Мы будем, как всегда и были, демократами и между прочих семей Европы… благославляя всякое племя на жизнь вольную и развитие самобытное» (Собр. соч. Т.5, с. 106–107).

И вот теперь приходят «белобрысоманы» и начинают нас переучивать. Они заняты поисками длинных черепов и светлых волос во всех частях земного шара к вящей славе «нордической расы», не понимают или не желают понять, что их «находки и открытия» никакого отношения к означенной расе не имеют. Выдающийся советский антрополог В. В. Бунак доказал, что появлению нынешних рас предшествовал этап многообразия расовых форм, причем древние формы были отличны от современных. Один из столпов немецкой расологии, Ойген Фишер, подробно растолковал, как у многих рас развивались одинаковые признаки, только у одних они возобладали, а у других нет. Так что вовсе не были «арийцами» светловолосые и голубоглазые ливийцы, с которыми воевали древние египтяне. По словам Л. Н. Гумилева, монголы, в отличие от татар, были народом высокорослым, бородатым, светловолосым и голубоглазым. Они не имели ничего общего с блондинами, населявшими Европу (Поиски вымышленного царства. М., 1970, с.99).

С другой стороны, любопытно, как «белобрысоманы» будут объяснять тот факт, с которым столкнулся основоположник русской научной антропологии А. П. Богданов, просматривая сборник русских народных песен Сахарова. Он обнаружил, что, в то время как латыши воспевают «златовласых дев», в русских песнях добрый молодец всегда с черными кудрями (Русская расовая теория, с.139). В. В. Воробьев добавляет к этому чисто антропологические данные: «Изучение большинства современных славянских племен, а в том числе и великоруссов, показывает, что светлый цвет волос и глаз далеко не является преобладающим… Несколько больше половины всех великоруссов темноволосы. Как чистых блондинов, так и чистых брюнетов очень немного, не более 8–0 % в сложности, остальные же 90 % падают на долю русых волос различных оттенков» (Там же, с.179).

Что же касается «находок», которыми любят потрясать «белобрысоманы», то медик П. А. Минаков замечает в связи с этим, что по внешнему виду «курганных» волос нельзя давать заключения об их первоначальном цвете: от долгого лежания в земле черные волосы могут посветлеть. Поэтому, изучая волосы из курганов средней России, Минаков пришел к выводу, что курганное население было темноволосое. Это противоречит распространенному мнению, что наши предки-славяне были светловолосые, и подтверждает, наоборот, мнение Воробьева, что праславянин имел, по всей вероятности, темные волосы (Там же, с.377).

«Белобрысоманы» путаются не только в волосах. Крайнюю неразборчивость проявил В. Б. Авдеев при составлении своего сборника. Наряду с серьезными научными статьями в него попали совершенно бредовые «теории» В. А. Мошкова. Этот генерал от артиллерии, похоже, стал как-нибудь во время стрельб жертвой сильной отдачи, и это сказалось на его умственных способностях. Чего стоит одно его заявление, будто «кроме белого длинноголового человека в неолитическом веке на всем земном шаре никаких других человеческих рас еще не существовало, а были только африканские и азиатские питекантропы, следовательно, короткоголовые пришельцы, появившиеся в Европе в неолитическом веке, были никто иные, как питекантропы» (Там же, с.480). Это в неолите-то! В пятом тысячелетии до нашей эры! Совершенно ясно, что случай с генералом Мошковым чисто клинический. А ведь на этих мифических питекантропах основывается вся «теория» Мошкова о «высших» и «низших» расах.

Такого рода «сборники» принято называть «сборной солянкой». Книга очень выиграла бы, если бы у нее отрезали хвост, страниц двести с лишним и закончили ее где-нибудь на стр. 430 статьей И. И. Мечникова «Борьба за существование», который, между прочим, считается великим еврейским ученым (см. сборник «Евреи в русской культуре». М., 1996, с.166), поскольку это очень важная по нашим временам статья.

И. И. Мечников очень кстати напомнил нам, что говорил Макиавелли: «Человек, желающий в наши дни быть во всех отношениях чистым и честным, должен погибнуть в среде громадного бесчестного большинства». Мечников полемизировал с немецкими экономистами этической школы, которые утверждали, что естественный отбор «возвышает более совершенное и уничтожает более низкое», хотя и видели, что «при свободной конкуренции побеждают не только более способные, но слишком часто и более бессовестные элементы». Таким образом, этика в борьбе за существование не помогает, а, наоборот, только мешает. Необходимую поправку вносил Гельвальд: «В борьбе за существование побеждает не всегда высшая в духовном отношении раса, но такая, которая всего лучше приспособлена к этой борьбе, причем дело решается иногда чисто физиологическими свойствами» (Там же, с.404). Эту мысль развил впоследствии русский биолог А. Н. Северцов, показавший, что в животном мире к числу наиболее процветающих видов принадлежат паразиты низшего уровня. В человеческом обществе мы наблюдаем то же самое.

Стрингер, № 14, декабрь 2002 г.