Они ехали по шоссе, на обочине которого время от времени возникали широкие рекламные щиты, призывающие голосовать за Валерия Бирюка.

— И фамилия у него какая-то странная… Бирюк… Что такое Бирюк?.. — вслух рассуждая, пробормотал Вадик.

— Волк, — сказала Дина и вывела Ситникова из состояния рассеянной задумчивости, вслед за которой обычно наступает дремота, а затем крепкий здоровый сон.

— Что? — встрепенулся Вадик.

— Я говорю: волк, — повторила Дина. — Бирюк — одинокий волк, тот, который по каким-то причинам отбился от стаи. Считается, что это очень опасный и коварный хищник. Бирюков побаиваются даже медведи.

— Ну и ну… Бывает же такое… — покачал головой Вадик. — А я думал, что "говорящие" фамилии встречаются только в литературе. Помнишь Молчалина, тихоню и подхалима из "Горя от ума"?

— Или неотесанный, грубый, как дворняга, Соба— кевич, — подхватила Дина.

— Или браконьер Бирюк — коварный и опасный хищник, — сказал Ситников. — Кстати, я так и не понял, что ты думаешь о двойниках? Ну, о том, что Бирюк выступал по радио в прямом эфире, хотя на самом деле в это время находился в лесу у реки.

— Близнецы, — очень просто сказала Дина и посмотрела на Вадика своими ясными глазами, в которых отразилась степь, несущаяся за окнами автобуса.

— Не может быть.

— А что тебя удивляет? Как только ты сказал о двойниках, я сразу вспомнила слово "близнецы". Ну— ка, скажи, как по-английски "двойняшки"?

Ситников нахмурился и ничего не ответил.

— Позор. Не понимаю, зачем ходить в школу, если все равно ничего не учишь. В одно ухо влетает, а в другое вылетает. Надо знать языки, Вадим, — строго сказала Дина. — Двойняшки по-английски — твинс. Если тебе трудно запомнить иностранное слово, то придумай какой-нибудь пример или яркую картинку.

— Чего? — мрачно спросил Вадик. — Какую еще картинку?

— Ну, например, "слип" по-английски значит "спать". Сложно запомнить? А теперь представь себе, что засыпаешь и твои глаза слипаются. Глаза слипаются — и ты спишь. Слипаются — и спишь, — громко и внятно, как учитель английского, произнесла Дина, тщательно артикулируя и демонстрируя, как от слова "слип" у нее слипаются глаза. — Понял? Слип — спать.

— Про глаза понял, — кивнул Вадик. — А при чем тут Бирюк — не въезжаю, хоть тресни.

— Ох, ну, какой же ты балда! — рассердилась Дина. — "Слип" — это просто пример. Чтобы запомнить незнакомое слово, ты должен придумать ассоциацию, ну, какую-нибудь картинку, которая всегда будет напоминать тебе об этом слове. Ты сказал "двойники", и я сразу вспомнила, что долго не могла запомнить это слово по-английски. Дело в том, что в русском и в английском "двойняшки" и "близнецы" — это разные слова: "твинс" и "джеминай". Я никак не могла запомнить это дурацкое "джеминай".

И тогда придумала целый ряд картинок. Двойняшки по-английски — твинс. Твинс по звучанию напоминает "Твикс" — две палочки хрустящего печенья с карамелью или джемом. А вспомнив слово джем, я сразу же по звучанию вспомнила слово "джеминай", то есть близнецы! И все эти картинки пронеслись у меня в голове за сотую долю секунды. Двойняшки — твинс — твикс, джем — джеминай — близнецы. Вот такой ассоциативный ряд получился. С помощью таких серий легко запомнить любое слово, только ты сам должен придумать ассоциацию, потому что, например, слово "лягушка" у француза вызывает аппетит, а у Витьки Пузыренко отвращение. Значит, и серии картинок у француза и у Витьки будут отличаться.

— Это уже не серии, а целые коллекции. Музей Эрмитаж и Третьяковская галерея со всеми ее филиалами и запасниками. Эдак никогда эти ряды не закончатся. Так и будешь прыгать, как лягушка, от одной картинки к другой, пока башню не снесет, — пробубнил Вадик, а потом спросил: — А разве двойняшки и близнецы — это не одно и то же?

— He совсем. Есть какие-то физиологические, медицинские тонкости, в которых я плохо разбираюсь, но главное — то, что обычные близнецы похожи друг на друга не больше, чем другие братья и сестры, а близнецы-двойняшки похожи как две капли воды, поэтому и называются двойниками.

— А может, не было никаких близнецов? — задумчиво произнес Вадик, взглянув на промелькнувший за окном рекламный щит с изображением Бирюка. — Может быть, Бирюк выступал в прямом эфире, связываясь с радиостудией по своему мобильнику. Ведь журналисты часто ведут прямой репортаж с другой части света — например, с футбольного матча. Вот так и с Бирюком было. Он отвечал на вопросы радиослушателей по мобильнику, и его голос передавали в прямой эфир.

— Не знаю… — Дина неопределенно пожала плечами. — А чем тебе не нравится моя версия с близнецами?

— По-моему, близнецы — это как-то искусственно. Как в кино. В жизни так не бывает.

— Почему? — удивилась Дина.

— Потому что это большая редкость. Вот ты, например, много видела близнецов в своей жизни? Среди твоих знакомых есть хоть одна пара близнецов?

— Целых пять. В нашем цирке работают пять пар близнецов.

— Так это в цирке, — с уважением сказал Вадик. — Если на глазах у публики один близнец-фокусник залезает в ящик на арене, а другой через пять секунд появляется на оркестровом балконе, то это смотрится очень эффектно. Или если близнецы-эквилибристы начнут прыгать друг через друга так, что в глазах зарябит и зрители не поймут, кто где был и куда умудрился запрыгнуть, — это тоже круто. Пять пар близнецов одновременно можно встретить только в цирке или в кино, потому что туда специально отбирают самых забавных. А в жизни так не бывает.

— Бывает. Мои знакомые говорили мне, что, по статистике, на каждые сто тысяч рождений приходится сорок пар близнецов. Не так уж мало. С каждым годом двойняшек рождается все больше, и ученые не могут объяснить этот феномен. Напряги свою дырявую память, и ты обязательно вспомнишь необычные детские двухместные коляски, малышей в одинаковых костюмчиках. Ведь видел же? Правда?

— Правда. Малышей-двойняшек я встречал и на улице, и в нашем детском садике, и у нас во дворе. А взрослых близнецов я видел только в кино, — упрямо сказал Ситников, а потом призадумался. — Странно… Почему так происходит?.. Ведь если есть маленькие близнецы, то должны быть и взрослые?.. А если они есть, то почему их не видно?..

— Потому что маленькие взрослеют, у них появляются свои семьи, семьи предпочитают жить отдельно друг от друга, поэтому они разъезжаются. Двойняшки продолжают встречаться, но тебя на эти встречи не зовут, поэтому ты их и не встречаешь. К тому же взрослые близнецы не любят многолюдного общества, ведь их сходство постоянно привлекает внимание.

— Да, их можно понять, — согласился Вадик. — Наверное, для них ходить в магазин — сущее наказание. Все на них глазеют. Прикольно оказаться в людном месте со своим зеркальным отражением. Теперь понятно, почему всадники на дикой охоте были в смокингах, а к джипу привязали гирлянду воздушных шаров.

— Почему же?

— Они отмечали день рождения. Сразу-то я не додумался, а теперь сообразил. Ведь Бирюк по радио сказал, что вчера у него был день рождения, но он его не отмечал, потому что был в Москве. Значит, на охоте был не начальник заповедника, который хочет стать губернатором, а его брат-близнец, — сделал вывод Ситников. — В таком случае начальник заповедника не виноват. А если это так, то зачем отдавать пленку в газету и обвинять невиновного человека?

— Ты хотел сказать "убийцу", — многозначительно произнесла Дина.

— Какой же он убийца, если во время охоты был в Москве?

— Но кто-то ведь убил ребенка сайгака! — сказала Дина внезапно дрогнувшим голосом. — Возможно, ты прав, и Бирюк давал интервью по телефону, и близнецов с такой фамилией не существует. Тогда накажут этого кандидата в губернаторы. А если их двое, то пусть журналисты разбираются, который из братьев совершил преступление. У журналистов больше возможностей, чем у нас. Ой, куда это мы едем? — спросила Дина, посмотрев в окно.

Автобусы свернули с ровной асфальтовой поверхности шоссе и поехали по ухабистой проселочной дороге. Миновав указатель "поселок Краснознаменский — 100 метров", колонна остановилась недалеко от волжского берега. По пути в Астрахань ребятам решили устроить короткую экскурсию по рыболовецкой базе, чтобы показать, как ловят речную рыбу. Когда все вышли из автобусов, Вадик предложил Дине понести ее элегантную кожаную сумочку.

— Какой ты все-таки невежа, Ситников, — закатив глаза, сказала Дина. — Запомни, воспитанный человек предлагает даме понести ее сумку только в двух случаях: если дама не может идти или если сумка — хозяйственная.

Экскурсантов встретил поджарый мужчина в отглаженных брюках, заправленных в резиновые сапоги. Он повел ребят по рыболовецкой базе, рассказывая о работе рыбаков.

По пояс в реке стояли несколько меднолицых мужчин в резиновых оранжевых штанах, которые доходили им до подмышек и держались на теле при помощи широких брезентовых помочей. Рядом с рыбаками на берегу работал металлический агрегат, который, вытягивая из воды огромную тяжелую сеть, наматывал ее на гигантскую катушку. Рыбаки стояли по бокам широкого невода, расправляли его и доставали сверкающую, бьющуюся на мели рыбу.

— В дельте Волги на берегах находится множество рыболовецких баз и поселков. Сейчас здесь вовсю кипит работа. Идет путина, — объяснил экскурсовод. — В этом году квоты на вылов дали поздно. Рыбы мало. В основном в сети попадается сазан, караси, лещ. Иногда севрюга и осетр. Очень редко — белуга. Осетров и севрюгу складывают отдельно от другой рыбы, чтобы потом взять у них икру. Пойдемте дальше, — сказал он и широкими шагами направился к небольшому заливу, на берегу которого находилось длинное одноэтажное здание рыбного завода, а перед ним в воде — полузатопленная старая баржа, в которой плавали осетры и стерляди. На дне баржи по колено в воде стоял загорелый жилистый мужик с хищно прищуренными глазами. В одной руке он держал чекмарь — деревянную дубинку, напоминающую укороченную бейсбольную биту, другой хватал рыбину за узкий длинный нос, оглушал ее ударом дубинки по голове и бросал в огромную авоську — сеть, прицепленную к небольшому подъемному крану. Когда в "авоське" набиралось нужное количество рыбин, с помощью подъемного крана осетров перекладывали на весы, взвешивали и отправляли в цех, где из рыбы доставали икру и тут же ее консервировали. В цех ребят не пустили, сказав, что это запрещено санитарными нормами, но через большие окна экскурсанты могли наблюдать за всем, что происходит внутри. А в икорном цехе работали всего три человека в белых халатах и колпаках. Один вручную солил икру, размешивал ее и раскладывал по банкам, другой ставил их на линию конвейера и накрывал металлическими крышками, третий принимал банки из автомата, который закручивал крышки. Затем продукт упаковывали в картонные коробки и складывали штабелями.

— У нас в Москве в магазине за один день покупают больше икры, чем вы делаете за месяц, — высокомерно заявила девочка из пятого отряда. — Из-за четырех ящиков икры целый завод построили. Фу, как глупо.

Это замечание задело экскурсовода.

— Да, — сказал он, — икры с каждым годом становится все меньше. И в этом виноваты браконьеры. Вот ты, девочка, сказала, что в вашем московском магазине продают икру. А известно тебе, что легальные партии этого деликатеса почти не доходят до магазинов? В основном вся икра в российских магазинах — браконьерская. Огромные партии браконьерской икры из наших краев идут через Волгоград в Москву, а оттуда в Европу и в Америку. Или через калмыцкие степи и Воронеж опять же в Москву. Из— за браконьеров с каждым годом осетров становится все меньше. Если и дальше так пойдет, то ваши дети уже не попробуют волжской черной икры.

— Неужели все так запущено? — спросил кто-то из экскурсантов.

— Гораздо хуже, чем вы себе представляете. Зимой рыбы осетровых пород живут в Каспийском море, а весной они плывут в Волгу, чтобы отложить икру в пресной воде. В это время они попадаются в браконьерские сети. В Калмыкии Волгу просто перекрывают сетями — рыбе не проплыть. Осенью, отложив икру, осетры направляются в Каспий и снова попадают в браконьерские сети. И так каждый год. С этим ничего не могут сделать. Это самый настоящий биологический террор! А вы хвастаетесь, что в вашем магазине продают браконьерскую икру. Стыдно за вас.

Он подвел ребят к следующему светлому и просторному цеху, большую часть которого занимали огромные алюминиевые ванны с пресной водой, в которой плавали осетровые мальки, напоминающие крошечных акул.

— Уже сегодня поймать осетра — большая удача. Чтобы сохранить потомство, мы в этом году решили провести эксперимент по искусственному выращиванию осетров. Самке осетра делают обезболивающий укол и выдавливают из нее икру. Потом эту икру помещают в специальные емкости с водой, где рождаются мальки. Эти рыбки в алюминиевых ваннах — гибрид белуги и стерляди. У них папа — белуга, а мама — стерлядь. Рыбу скрещивают для товарного выращивания, чтобы быстрее росла и набирала вес.

Когда ребята после короткой экскурсии возвращались к автобусам, Дина попросила вожатого:

— Можно мы с Ситниковым поедем в автобусе пятого отряда, там свободны два передних сиденья?

— А чем вам не нравится автобус нашего отряда?

— Мне никто не уступает переднее сиденье, а на заднем меня укачивает и тошнит, — капризно заявила Кирсанова.

— А тебя, Ситников, тоже тошнит? — равнодушно спросил умирающий от жары вожатый, вытирая носовым платком потную шею.

— Нет, его не тошнит, — вместо Вадика ответила Дина. — Я возьму его с собой, чтобы не скучать в дороге. Он меня развлекает, Вадик очень смешной.

— Ладно, идите.

С девушкой — вожатой пятого отряда Кирсанова тоже легко договорилась, и, хотя в автобусе передние места были заняты, Дину это нисколько не огорчило. Ее никогда не укачивало в дороге, просто таким образом она решила избавиться от опеки своего вожатого, чтобы потом вместе с Вадиком остаться в Астрахани незаметно для всех.

После обзорной экскурсии по городу подростки посетили краеведческий музей, где самым запоминающимся экспонатом было чучело белуги — многотонной шестиметровой рыбы с длинным и узким носом, с которого свисали усы, как у сома. Экскурсовод сказал, что много лет назад из этой белуги взяли двести килограммов черной икры. Когда все стали выходить из музея и собираться на площади, Дина и Вадик подошли к вожатой пятого отряда и сказали, что решили вернуться в лагерь на своем автобусе. Та не возражала, у нее хватало своих забот, поэтому она не стала проверять, сели они в автобус второго отряда или нет. Затем Кирсанова и Ситников направились к торговой палатке, где столпились почти все экскурсанты. Они покупали газировку и мороженое… Скрывшись за толпой от глаз вожатых, Дина и Вадик не спеша зашли за киоск и без суеты, чтобы не привлекать к себе внимания излишней торопливостью, направились по аллее парка, с каждым шагом удаляясь от своего отряда и от автобусов, у которых на солнцепеке тихо потрескивала лопавшаяся от жары краска.