На следующее утро Вадика разбудил телефонный звонок. Вадик взял трубку и услышал знакомый голос:

— Поздравляю тебя с днем трудящихся всех стран, бездельник! — не поздоровавшись, воскликнул Витя Пузыренко. — Сегодня Первое мая, ну, праздник.

— По барабану, — сонным голосом сказал Вадик.

— Ошибаешься. Как раз в нашем деле это очень важное обстоятельство! В праздник на улице мало машин и людей, зато некоторые станции метро закрыты. У строителей выходной, а на стройке, ну, там где колокольня, никого нет.

— Никого, кроме сторожа.

— Правильно, стройка наверняка охраняется сторожем и ограждена забором. Поэтому, перед тем как перелезать через забор, надо отвлечь сторожа. Лучше Динки Кирсановой это никто не сделает. Короче, позвони ей и уговори поехать с нами.

— Постараюсь, — сказал Вадик и положил трубку.

Потом он позвонил Дине и передал предложение Пузыря. Она согласилась. Через час приятели встретились и поехали в Нагатино. Дина была в солнцезащитных очках, оправу которых украшали фальшивые бриллианты, а над переносицей, между линзами, блестела прозрачная бусина. Увидев эту оправу, Вадик вспомнил очки Богдана и одного из наемников, у которых над переносицей тоже находилось полусферическое стеклышко.

От станции метро "Нагатинская" они проехали несколько остановок на автобусе и оказались перед огороженной забором-сеткой стройплощадкой, где виднелись развалины здания старой типографии. Было ясно, что до строительства еще далеко, сначала предстояло разобрать дом до основания и очистить территорию от мусора.

Поблизости не было ни души, кругом царила дремотная атмосфера выходного дня. Несколько секунд приятели, не двигаясь, смотрели на развалины. Встречный ветер нес к ним песок и клочки бумаги. Возле забора белели несколько алюминиевых вагончиков для рабочих. На воротах висела табличка с названием строительной организации и просьбой к родителям — не пускать детей за ограду. От старого здания типографии уцелели только два этажа с дырами вместо окон и дверей, сквозь которые была видна соседняя улица.

— Не представляю, как мы будем искать маленький тайник в этом кавардаке, — пожал плечами Вадик.

— Надо поговорить со сторожем, может, он знает про колокольню, — предложил Пузырь, а потом махнул рукой: — Хотя откуда ему знать?

— Все-таки я попробую поговорить с охранником. Ждите меня здесь. Я скоро, — сказала Дина и скрылась за углом забора, где находились домики рабочих и будка охранника.

— Зря мы сюда приперлись, — уныло глядя на развалины, сказал Вадик. — Бесполезно. Тут без бульдозера, сто пудов, не обойтись, а у нас даже лома нет. Как прикажешь пробиваться к колокольне?

— Позвони Богдану, может, он знает, как достать клад из разрушенного здания. Ведь не зря же ему поручили это дело.

Вадик достал мобильник, набрал номер хранителя и через несколько секунд сказал:

— Не отвечает.

— Странно, — удивился Пузырь. — Ну-ка, дай я сам попробую, а то у тебя пальцы кривые, как когти у попугая.

— А у тебя толстые, как сардельки.

Пузырь взял трубку и снова набрал номер Богдана.

— Очень странно. Гудки короткие, а трубку не берут. Уж не. случилось ли с ним чего?

— Что с ним случится? Он же в больнице, под наблюдением.

— Слушай, а когда ты у него вчера вечером был, он случайно огурцы с молоком на ночь не ел, ты не заметил?

— Не заметил.

Вернулась Дина. Глядя на ребят через темные линзы солнцезащитных очков, она торопливо и увлеченно сказала:

— Мы правильно сориентировались. Тут раньше стояла усадьба князя Нагатинского. Остатки колокольни находятся под типографским складом. Склад уже полностью разобрали, и фундамент колокольни виднеется из-под строительного мусора. Вам сейчас надо перелезть через забор вон в том месте, — Дина махнула рукой, указав направление. — Походите там, посмотрите. Когда увидите круг из красного кирпича, знайте, что это остатки колокольни.

— Отвлекай охранника, пока мы будем перелезать через забор, — попросил Пузырь.

— Отвлеку. Тем более что он обещал рассказать мне интересную историю про эту колокольню.

Вадик и Пузырь прошли несколько метров вдоль забора, как им велела Дина, перелезли через него и оказались на пыльной стройплощадке. Они сразу нашли старую кирпичную кладку в форме круга, как бы вросшую в землю и отличавшуюся от развалин современных железобетонных стен. В центре кирпичного круга виднелись следы тракторных гусениц, рядом с остатками колокольни стоял бульдозер, а перед его ковшом застыла высокая груда мусора.

Приятели ступили в центр колокольни, на крошившиеся каменные полы, и осмотрелись. Тут лежали какие-то доски, старая оборванная электропроводка, валялись жестяные банки, обертки из-под еды, куски газет. Вадик поднял кусок кабеля с тремя жилами из толстой медной проволоки. Поковырял каменный пол носком ботинка. Пожав плечами, сказал:

— Не въезжаю, что мы можем здесь найти? Доказательство собственной глупости? Тут как минимум нужен лом, а лучше всего — экскаватор и бульдозер, чтобы снять верхнюю часть пола.

— Позвони еще раз Богдану, — посоветовал Пузырь. Вадик достал мобильник и набрал номер хранителя.

— Алло? — раздался в трубке знакомый голос.

— Богдан? Привет, это Вадик. Как дела?

— У нас неприятности.

— Это точно. Конкретные неприятности из-за глупости. Колокольню мы нашли, но голыми руками тут делать нечего. Что же ты не сказал про инвентарь, ну там, про лопаты, ломы?

— Ты не дал мне договорить. У нас куда более серьезные неприятности, чем ты думаешь. Ко мне приходили наемники.

— Как? — растерялся Вадик. — Прямо в больницу? Кто их впустил?

— Они не спрашивали разрешения, — сказал Богдан и замолчал, подыскивая нужные слова.

— Ну? — поторопил его Ситников.

— В общем, они надавили на меня, и мне пришлось признаться.

— Признаться в чем?

— Я сказал им, где находится тайник.

— Ну, блин, Богдан, ты настоящий герой! — досадливо воскликнул Вадик. — Я рискую жизнью, прыгаю в прошлое, узнаю про тайник, вместо тебя иду за мечом, а ты в это время сдаешь с потрохами наше дело! У тебя совесть есть?

— У меня не было выбора, — сказал Богдан.

— Что же это получается, а? Что все мои старания насмарку, да? Зря я напрягался, да?!

— Где ты?

— Известно, где — в колокольне! Стою буквально над тайником, но добраться до меча не могу, потому что нечем кирпичи расковырять.

— Все бросай и уходи, — посоветовал Богдан. — С минуты на минуту туда приедут наемники.

— Я не отдам им меч, ради которого столько парился! — заявил Вадик и закончил разговор. Убирая мобильник в карман, он сказал Пузырю: — Прикинь, Богдан сдал наемникам тайник и теперь советует сматываться подобру-поздорову!

— Смотри, — глядя в сторону ворот, произнес Пузыренко и указал пальцем на двоих мужчин в строгих костюмах. — Кто это?

— Наемники иллюминатов. Сто процентов, это они, я их узнал! У одного бубен плоский, как монета, а у другого очки с бусиной, как у Динки.

Мужчины неторопливо, как на прогулке, шли по стройплощадке, глядя по сторонам в поисках разрушенной колокольни. Ветер теребил фалды их костюмов, гнал к ногам мусор, ерошил волосы. Плосколицый держал в руке лопату, очкарик нес лом.

— Бежим? — спросил Пузыренко, шаг за шагом отступая к забору.

— Не дождутся!

— Ты что, Вадик, драться собрался? Мы с ними не справимся. У них лом и лопата, они из нас тефтели сделают.

— Расслабься, Пузырь. Мы им не нужны, они сюда за мечом приехали, — сказал Вадик и, посмотрев но сторонам, добавил: — И они его получат!

Он подобрал с каменного пола длинный арматурный прут, в куче мусора нашел несколько рваных газет, обернул ими арматурину и, взяв ее за один конец, спросил:

— Похоже на меч?

— Издалека похоже, — сказал Пузыренко, глядя на длинный, около метра, завернутый в газету прут. — Что ты задумал?

— Наемники никогда нагатинского меча не видели, поэтому наверняка поведутся на мою разводку. Сделаем так: я прикинусь, что нашел меч и хочу с ним убежать, а ты в это время поковыряйся тут, напрягись, может, сумеешь расшатать и вытащить старые кирпичи и докопаться до настоящего меча.

— Где встретимся?

— Созвонимся.

В это время мужчины прошли между кучами мусора и направились прямо к подросткам. Вадик поднял руку с прутом над головой, как поднимают клинок перед началом атаки, и бросился на наемников. Пробежав половину пути, он остановился в десяти метрах от мужчин и величаво воскликнул:

— Нагатинский меч никогда не достанется иллюминатам! Я преподнесу его хранителям времени!

После этих слов он повернулся и со всех ног кинулся к развалинам типографии. Ворвавшись в дверной проем, Вадик по короткой лестнице вбежал на третий этаж, забрался на торец железобетонной стены и, смахнув грязь с каменного края, уселся на него, свесив ноги на улицу.

В костюмах и с дворницкими инструментами в руках мужчины показались Вадику смешными. Они стояли среди развалин, сверху похожие на кукол, задрав головы, и смотрели на подростка с мечом в руке.

— Вадим Андреевич, вы нас узнали? — спросил наемник в солнцезащитных очках.

— На память не жалуюсь, — ответил Вадик.

— Помните, при каких обстоятельствах мы с вами встречались последний раз?

— А как же! Помню. Вы на брюхе по грязи ползли, а Богдан в вас из пистолета постреливал.

— Мы можем повторить этот аттракцион, только теперь поменяемся местами, — сказал плосколицый.

— Спускайтесь, Вадим Андреевич, — поманил его указательным пальцем очкарик. — Бегать от нас бессмысленно. Куда бы вы ни скрылись, мы вас все равно найдем.

— Вам нужен меч?

— Очень!

— И мне очень, — с фальшивым сожалением вздохнул Ситников.

— Слышь, пацан, хватит дурачиться! Ты со взрослыми людьми разговариваешь. Бросай меч, и — свободен, — посоветовал плосколицый.

— Этот меч нашел я, значит, он мой. Вам я его не отдам. А если будете наезжать, я этим мечом по вашим чайникам постучу.

— Ну все, пацан, ты меня достал, — произнес плосколицый. Он подбросил лом, схватил его за конец и швырнул в Вадика, как городошную биту.

Тяжеленная железка, как снаряд, разрезая воздух, пролетела в метре от подростка. Это было так неожиданно, что он даже нагнуться не успел.

— Да вы чего, мужики? Я же этот… как его… ребенок! Со мной так нельзя… — опешил Вадик. — Не стыдно вам на малолетку наезжать?

— Бросай меч, — сказал очкарик. Он поднял руку с лопатой, направив острие совка на Вадика, как жало дротика, и пригрозил: — Я не промахнусь! Бросай меч вниз, или я запущу в тебя лопату.

Ситников оглянулся на Пузыря. Витя, стоя на четвереньках, старался вытянуть кирпич из старинной кладки.

— Считаю до двух и бросаю, — предупредил очкарик. — Раз…

"Надо уводить их со стройплощадки туда, где много народу. Там они поостынут", — подумал Вадик.

Он ловко перекинул ноги с уличной стороны во внутреннюю часть полуразрушенного здания и спрыгнул на пол. За стеной раздался короткий досадливый возглас, означающий, что жертва скрылась. За криком послышался топот — мужчины бросились по лестнице за Вадиком.

Ситников пробежал по длинному коридору типографского цеха, свернул за угол и оказался в душевой — на островке из кафельной плитки, прорезанном водопроводными трубами. Повсюду валялись осколки фаянсовых раковин и унитазов, в углу пылилась груда старых кирпичей. Выглянув из-за стены, он посмотрел в цех. Наемники двигались к нему с суровыми лицами. Вадик отступил, нагнулся, скользнул рукой по битым кирпичам, нашел увесистый осколок. Сжал камень в руке, подумал: "Сами виноваты". Затем шагнул из своего укрытия и, не целясь, метнул осколок.

Отходя назад, он увидел мельком, как плосколицый в испуге отпрянул, но опоздал. Камень ударил его по плечу, он всплеснул руками, защищаясь. Фалды его пиджака разлетелись в стороны, и под мышкой блеснула черная кобура.

"Надо сваливать, пока они реально не разозлились и не достали свои пушки", — подумал Вадик, крепче сжимая в руке арматурный прут, обмотанный газетой.

Душевая находилась между цехом и лестницей. Выбирать не приходилось. Ситников выбежал на лестничную площадку, загрохотал подошвами по ступеням, на первом этаже выскочил на пандус для автопогрузчиков и спрыгнул на взрыхленный бульдозерами асфальт. Перепрыгивая через кучи мусора, он помчался к воротам, возле которых заметил охранника, но не увидел Дину.

— Стой! — крикнул охранник, выбежав из своей будки. — Ты куда? Откуда? Как ты сюда попал?

Ситников не ответил. Он пробежал мимо автобусной остановки, свернул к жилому кварталу, во двор, помчался по детской площадке, споткнулся о бортик песочницы, шлепнулся в песок и, тут же вскочив на ноги, продолжал улепетывать от наемников. Они бежали не больше минуты, как вдруг Вадика охватила страшная усталость, наверно, сказалось напряжение последних дней. Ноги сделались чугунными, дыхание стало сбиваться. Он оглянулся — наемники догоняли его медленно, но неуклонно. Впереди бежал плосколицый. За ним — очкарик. Они были уже в десяти метрах от него, Вадик слышал, как они пыхтят, как шелестят по асфальту подошвы их черных туфель.

"Еще минута, и догонят", — мелькнуло у него в голове.

Не останавливаясь и не оборачиваясь, он поднял прут над головой и наугад швырнул его назад. Арматурина грохнулась на асфальт, ударив по ногам плосколицего. Он выругался, не удержал равновесия и с разбега рухнул на асфальт, подставляя свое туловище под ноги бегущему следом очкарику.

Вадик, не оборачиваясь, пробежал еще метров тридцать, затем оглянулся и посмотрел, что стало с преследователями. Мог и не смотреть, а догадаться. На асфальте он увидел оголенный прут и порванные газеты, а вдалеке — две фигуры, торопливо возвращавшиеся к стройке.

Усевшись на первую попавшуюся скамейку, Вадик минуту неподвижно сидел, восстанавливая нормальное дыхание. Затем достал мобильник и позвонил Пузырю.

— Да, — послышался знакомый голос в трубке.

— Пузырь, это я. Сделал все, что было в моих силах. Больше вести их за собой не смог. Короче, они знают, что у меня не настоящий меч, так что скоро снова появятся возле колокольни.

— Я уже вижу их.

— А у тебя как? Нашел меч?

— Нет.

— А до подпола докопался, ну, верхний слой кирпичей вырыл?

— Нет.

— Почему?

— По кочану! Ты когда-нибудь пробовал цемент ногтями царапать? Вот и не возникай.

— Значит, зря я их за собой гонял. Как ни крути, а меч теперь достанется им.

— Ничего им не достанется. Нет там никакого меча, — сказал Пузырь.

— В каком смысле?

— Был, а теперь нет. Вчера его откопали. Бульдозерист сгребал камни в кучу и бульдозерным ковшом случайно кирпичную кладку поддел. Ну, а там, ясный пень, меч лежит. Короче, нет там теперь никакого меча.

— Откуда это известно?

— Динка с охранником разговорилась, и он ей рассказал.

— Вот те раз… Надо же… Бывает же такое… Вот непруха… Облом конкретный, — сокрушался Вадик.

— Слушай, Ситников, мы тут с Динкой, между прочим, делом занимаемся, за наемниками следим. А ты нам мешаешь!

— Что они сейчас делают?

— Сходили к колокольне, посмотрели там, что к чему, а теперь возвращаются. Мы проследим за ними, узнаем, куда пойдут, а потом я тебе перезвоню.

Вадик сунул трубку в карман и неспешно пошел обратно к стройке. На ходу он размышлял о том, как бы теперь найти информацию о бульдозеристе-счастливчике, вырывшем клад. Вадик не заметил, как подошел к стройке. Из задумчивости его вывел сигнал мобильника.

— Алло, Пузырь? — спросил он, достав трубку.

— Ты где? — спросил Витя.

— Возле стройки. А вы где?

— Рядом. Встань спиной к воротам и посмотри влево, там, за дорогой, увидишь девятиэтажный дом. На первом этаже ресторан. Мы с Динкой ждем тебя у входа.

— А где наемники? Упустили?

— Они зашли в ресторан, балда! Не зря же мы тут торчим. Короче, мы тебя ждем. Шагай быстрей.

Поговорив, Вадик встал спиной к воротам, повернулся налево и направился к панельной девятиэтажке. Пузырь и Дина сидели на скамейке рядом с центральным входом в ресторан и о чем-то оживленно беседовали. Ситников сел рядом и, не встревая, прислушался к разговору.

— Не врубаюсь, — говорил Пузырь, — зачем идти в ресторан и подслушивать наемников?

— Чтобы знать, к чему они готовятся. Хочешь победить врага — узнай о его планах, — объясняла Дина.

— А толку?

— Узнаем адрес бульдозериста.

Вадик не выдержал и, кашлянув, очень вежливо сказал:

— Вы меня извините, кхм-кхм, не могли бы вы обратить на меня внимание и объяснить, о чем вы спорите?

— Кирсанова предлагает… — начал было Пузыренко, но Дина перебила его:

— Дай я объясню. Помнишь, вы попросили меня отвлечь охранника стройки, чтобы перелезть через забор? — спросила она, глядя на Вадика черными линзами очков.

— Ну?

— Мы с ним разговорились, и он рассказал мне, что неделю назад меч случайно откопал бульдозерист. Я хотела спросить, как фамилия бульдозериста и где его найти, но тут появились наемники. В общем, мне пришлось закончить разговор и уйти, чтобы не попадаться им на глаза.

— А из-за чего спор? — не понял Вадик.

— Когда наемники побежали за тобой, я решила снова поболтать с охранником, чтобы выведать у него адрес бульдозериста. Но у меня ничего не получилось.

— Почему?

— Он отработал смену и ушел домой, а на его место встал старый хрыч, из которого слова не вытянешь. В общем, я не смогла узнать адрес.

— А при чем тут ресторан? — спросил Вадик.

— Когда наемники тебя не догнали, они вернулись на стройку и о чем-то долго разговаривали с новым охранником. Я думаю, они узнали у него адрес бульдозериста.

— Ты же говорила, что новый охранник не стал с тобой откровенничать.

— Верно, со мной не стал, а с наемниками разговаривал, я сама видела. Может, они ему заплатили за информацию или припугнули. Короче говоря, я предлагаю пойти в ресторан, сесть рядом с наемниками и подслушать их разговор. Бульдозерист и клад — свежая тема, поэтому они, я уверена, будут мусолить ее за обедом.

— Нам с Пузырем в кафе нельзя, — сказал Вадик. — Наемники нас узнают.

— Никто вас и не зовет. Я сама пойду и все разведаю: адрес бульдозериста, его фамилию и планы наемников.

— Мудро, — оценил ее предложение Ситников.

Дина встала, достала из сумочки кошелек, посчитала деньги.

Пузырь сунул ей в руку несколько мелких купюр, Вадик порылся в карманах, но не нашел ничего, кроме проездного и нескольких монет.

— Я деньги дома забыл, в грязной куртке, в которой вчера по прошлому колбасил, — оправдываясь, сказал он.

— Ничего, — сказал Дина, убирая кошелек в сумочку. — Нa отбивную с гарниром у меня хватит.

Когда Дина поднялась по ступенькам и скрылась за зеркальными дверьми, Вадик и Пузырь решили подсмотреть за тем, что будет происходить в ресторане.

— Перед рестораном есть молочный бар, оттуда отлично видно обеденный зал, — сказал Пузырь, поднимаясь вслед за Диной на крыльцо.

Бар находился между гардеробом и стеклянными дверьми ресторана. Приятели забрались на высокие табуреты, положили руки на стойку. Подошел бармен, вопросительно приподняв одну бровь, спросил:

— Что будете заказывать?

— Два молочных коктейля с клубничным сиропом, — сказал Пузырь, пересчитав оставшиеся деньги.

Пока взбивался коктейль, ребята через высокие стеклянные двери наблюдали за наемниками, которые сидели за столом в центре обеденного зала и давали указания стоявшему рядом официанту. В метре от них, за соседним столиком, ждала официанта Дина Кирсанова.

— Как ты думаешь, она их слышит? — спросил Вадик у Пузыря.

— Сейчас узнаем.

Пузыренко достал мобильник, позвонил Дине и, наблюдая за тем, как она достала из сумочки трубку и поднесла ее к уху, сказал:

— Динка, это мы.

— Зачем ты звонишь? — недовольно произнесла Кирсанова.

— Чтоб поддержать тебя и сказать, что мы рядом. В общем, не бойся, мы за тобой наблюдаем и в обиду не дадим.

— Более неподходящего момента для звонка ты не мог выбрать?

— Скажи, ты слышишь разговор наемников?

— Слышу.

— Мой тебе совет: как только узнаешь что-нибудь о бульдозеристе, сразу бросай свою отбивную и уходи.

— Почему?

— Потому что наемники после обеда поедут к бульдозеристу на своей тачке, а нам придется на общественном транспорте пилить.

— Сама знаю. Больше не звони мне сюда, — сказала Кирсанова, заканчивая разговор.

Бармен разлил коктейль в высокие бокалы, подождал, когда осела пена, долил их до краев и придвинул к ребятам.

А в это время Дина, заказав отбивную с зеленым салатом, вслушивалась в разговор наемников, которые говорили все громче в стремлении доказать друг другу свои точки зрения. Они спорили о том, как ловчее отнять меч у бульдозериста. Поначалу они говорили тихо, Дина улавливала только отдельные сочетания слогов. Потом голоса усилились, и стали слышны целые слова. А когда официант поставил на стол закуску, мужчины заговорили настолько громко, что Дина без труда понимала смысл сказанного. Склонив голову над своей тарелкой, она делала вид, что не интересуется этой беседой.

Разговор набирал темп, подогреваемый взаимным хвастовством. Голоса звучали с яростной настойчивостью, мужчины, не скромничая, хвалились друг перед другом, козыряли примерами своей смелости и находчивости. Каждый доказывал свою правоту, бросая издевательские реплики в адрес подельника. Наконец Дина услышала слова, ради которых зашла в этот ресторан. Мужчина в солнцезащитных очках, подцепив вилкой розовый ломтик лососины, сказал:

— Мы не сможем незаметно проникнуть в общежитие, потому что у входа дежурит вахтер.

— Вахтеры торчат только в студенческих общежитиях, а бульдозерист живет в общаге для рабочих, — возразил плосколицый наемник.

— В рабочих общежитиях тоже дежурят вахтеры, а нам свидетели не нужны.

— Вахтера я выключу, как лампочку.

Нельзя. Общага стоит рядом с местным отделением милиции. Наряд прибудет через несколько секунд.

— А кто его вызовет? — тупо спросил плосколицый.

— Жители общаги. Они ведь не слепые! Увидят, что вахтер без сознания, и вызовут.

— Тогда залезем к бульдозеристу через окно.

— А если он живет на верхнем этаже?

— Тогда не знаю. Тут думать надо.

Дина не стала ждать, чем закончится разговор. Она, подняв руку, подозвала официанта, расплатилась и вышла из обеденного зала.

— Ну как? Узнала? — с нетерпением спросил Вадик, когда они снова встретились.

— Бульдозерист живет в рабочем общежитии, это рядом с местным отделением милиции, — сказал Дина.

— Как его фамилия? — спросил Пузырь.

— Не знаю. Они не сказали.

— Как же мы его разыщем, ведь в общаге небось куча народу живет?

— Найдем как-нибудь, — пожала плечами Дина. — Бульдозерист, наверное, стал местной достопримечательностью, ведь не каждый человек находит клад.

— Рано ты из ресторана ушла, поторопилась, — сказал Вадик. — Заказала бы себе вторую чашку кофе, посидела бы еще, послушала. Авось наемники назвали бы его фамилию.

— Нам нельзя терять время, мы должны их опередить. Каждая минута дорога, — сказала Дина. — Надо срочно узнать, где находится общежитие.

Она посмотрела по сторонам. Увидев остановившуюся возле газетного киоска милицейскую машину, подошла к ней и, наклонившись к приоткрытому окну, спросила у милиционера-водителя, как проехать к ближайшему отделению милиции. Оказалось, что оно находится в двух остановках от ресторана.

В автобусе, по пути к общежитию, приятели спорили о том, как найти бульдозериста и уговорить его продать меч.

— Ну допустим, мы его уговорим, — предположил Вадик. — А где мы возьмем деньги?

— У Богдана, — сказал Пузырь.

— А он даст?

— А куда он денется? В прошлое он не перемещался, к колокольне за мечом не ходил, теперь вот тоже нам не помогает. Так пусть хотя бы спонсирует операцию, если сам ни черта не делает!

— И то правда, — поддержала Пузыря Дина. — От этого хранителя — никакой пользы. Втянул Вадика в авантюру, а сам улегся в больницу и отдыхает.

— Сколько денег мы предложим бульдозеристу? — обратился к друзьям Вадик.

— Не имею понятия, оружие меня никогда не интересовало, — сказала Дина.

— А ты что скажешь, Пузырь? Неделю тому назад твой батя подарил тебе старинный меч. Сколько он за него отдал?

— Не знаю. Батя не говорил, а я не интересовался. Неприлично спрашивать о цене подарка.

— Ладно, разберемся.

Не прошло и пяти минут, как автобус затормозил возле длинного пятиэтажного дома с одним подъездом, и водитель объявил название остановки: "Общежитие".

— Вы к кому, молодые люди? — спросила пожилая консьержка, когда приятели открыли дверь и вошли в предбанник подъезда, отделенного от лестничной площадки вращающимся турникетом.

— Мы тут живем, — ляпнул Вадик, ничего более умного не придумав.

— А пропуск у вас есть?

— Какой пропуск?

— У всех, кто живет в общежитии, имеется пропуск, — объяснила консьержка, строго глядя то на Вадика, то на Дину.

— Пропуск?.. Есть… Вернее, был… Мы его, это… Ну… Как это… — замялся Ситников.

— Не слушайте его, — сказала Дина. — Пропуска у нас нет, и мы здесь не живем. Мы ищем мужчину, который на прошлой неделе откопал клад. Он бульдозерист. Может, вы знаете, в какой комнате он живет?

— Не знаю. А если бы и знала, вас без пропуска все равно не пустила бы. Все, освободите проход.

— Нам очень нужно, — настаивала Дина.

— Ничего не хочу знать! Без пропуска не положено. Уходите, пока я милицию не вызвала.

Несолоно хлебавши они вышли на улицу и сели на скамейку рядом с подъездом. Во дворе перед общежитием не было ни души. Из открытых окон пахло готовкой, доносились голоса, музыка.

— Что теперь? Какие планы? — спросил Пузырь, поглаживая себя по животу. — Жрать охота.

— Тихо, — сказал Вадик. Ему показалось, что где-то рядом тихо звучит гитара.

Он встал, по узкой асфальтированной дорожке прошел вдоль стены пятиэтажки и остановился под раскрытым окном. Прислушался, затем, одной рукой ухватившись за водосточную трубу, а другой — за карниз, поднялся над подоконником, заглянул внутрь и увидел обычную комнату с голыми стенами и не занавешенным окном. Посреди комнаты стоял стул, на котором сидел мужчина в старых тренировочных штанах и майке и перебирал струны гитары.

— Здрасте, — сказал ему Вадик. — Можно войти?

Чуть наклонив голову набок, гитарист взглянул на подростка, но играть не перестал и ничего не спросил. Вадик принял молчание за знак согласия и перелез через подоконник в комнату. Воздух здесь был неприятный, пахло табаком, недорогим одеколоном и кислыми щами. Дождавшись, когда гитарист закончил музицировать, Ситников, оправдываясь, сказал:

— Вы уж извините, что я в окно влез. Меня консьержка в общагу не пускает.

— Ты кто? — спросил мужчина, внимательно посмотрев подростку в глаза.

— Я — Вадик.

— Тебе чего, Вадик?

— У меня важное дело в вашем общежитии, но я не знаю, с чего начать.

— Начни с начала, — посоветовал гитарист.

— Понимаете, я ищу одного человека, но не знаю ни его имени, ни фамилии, ни номера комнаты. Может, вы мне поможете?

— Как же я тебе помогу, если ты даже имени его не знаешь?

— Зато я знаю, что он работает на стройке бульдозеристом. На прошлой неделе он сносил здание старой типографии и откопал клад — старинный меч.

— А, вот ты о ком… — догадался гитарист. — Это Тимур из нашей бригады.

— Вы его знаете? — обрадовался Вадик. — Как мне его найти, подскажите, пожалуйста.

— А зачем он тебе?

— Понимаете, я занимаюсь в краеведческом кружке. Когда наш руководитель узнал про клад, то попросил меня сфотографировать этот меч, — соврал Вадик. — Ну, чтоб потом наклеить фотку на нашу стенгазету. В какой комнате живет Тимур?

— В двадцатой. По коридору налево, — равнодушно произнес мужчина и, склонив голову, снова стал перебирать пальцами струны.

— Спасибо.

Вадик вышел из комнаты и оказался в длиннющем коридоре, который насквозь пронизывал пятиэтажный дом. С обеих его сторон, от начала до конца, находились десятки комнат. Вадик нашел дверь с номером двадцать и постучал в нее. Никто не ответил. Он уже собрался уходить, но машинально повернул дверную ручку. Дверь была незаперта.

— Эй! Есть здесь кто-нибудь? — спросил Вадик, заглянув в приоткрытую дверь.

Не услышав ответа, Вадик вошел в комнату, в которой, как и в комнате гитариста, не было ни ковров, ни занавесок, ни мебели, если не считать облезлого шкафа и старого дивана, на котором спал одетый мужчина, уткнувшись носом в подушку. Рядом с диваном стояли будильник и пепельница с окурками.

— Эй, уважаемый! — позвал его Вадик. — Просыпайтесь. Уже день.

— М-м-м-м… — промычал мужчина.

Вадик подошел к дивану, наклонился и громко сказал

ему в ухо:

— Поздравляю вас с Праздником весны и труда! Вставайте, Тимур, вас ждут новые трудовые подвиги!

— Какие, к чертям, подвиги? Дайте поспать, — пробормотал мужчина, затем приподнял голову и, исподлобья взглянув на Вадика, спросил: — Тебе чего, пацан?

— Я насчет клада. Где меч? — спросил подросток, оглядывая пустую комнату.

— Ты из журнала? Репортер?

— Из стенгазеты, — снова соврал Ситников.

— Пришел брать интервью про находку?

— Ага. Про клад.

— Ох, как вы мне надоели! Никакого покоя от вас, журналистов, нет. Меч нашел неделю назад, а вы все ходите и ходите, ходите и ходите! Надоели хуже горькой редьки, — сказал бульдозерист, садясь на кровати. Он запустил руку в спутанные кудрявые волосы, отчаянно зевнул, а потом ни с того ни с сего стал объяснять: — Запомни, меч — это находка, а не клад. Кладом считается то, что кто-то когда-то умышленно спрятал, а все остальное считается находкой.

— Ну и что?

— Если бы я нашел клад, то должен был бы тридцать процентов отдать государству, а за находку я никому ничего не должен.

— Меня это не касается. Можно посмотреть на меч? — попросил Вадик.

— Нет у меня меча.

— Вот как! Что ж мне так не везет! — расстроился Ситников. — А где он?

— Продал.

— Кому?

— Коллекционеру.

— Знакомому?

— А тебе не все равно?

— Понимаете, Тимур, мне позарез нужно написать заметку про этот меч. Учитель истории велел. Сказал, если не напишу, то не поставит мне пятерку в четверти по истории, — опять солгал Вадик. — Как мне найти этого коллекционера?

— Поищи под диваном газету. Там объявление: "Коллекционер купит предметы старины. Имя. Телефон".

Вадик, встав на колени, пошарил рукой под диваном, перепачкал пылью рукав своей куртки, выкатил наружу два скомканных носка, а газету не нашел.

— Нету, — сказал он, вставая и отряхиваясь. — А где вы с ним встречались? Он приезжал на машине? Может, вы запомнили номер его тачки? По номеру можно узнать фамилию владельца.

— Мы встретились с ним возле краеведческого музея. Кажется, он там работает, экскурсии водит.

— Как его зовут?

— Не поверишь — Сидор Сидорович Сидорчуков.

— Круто, — сказал Вадик. — А где находится музей?

— На другом конце города.

Бульдозерист объяснил, как доехать до музея. Вадик поблагодарил его, попрощался и вышел из здания, на стене которого висел огромный рекламный щит с рекламой известного телеканала:

"Не пропустите! Невозможное возможно! Прошлое подвластно человеку. Машина времени существует. Можно дважды войти в одну реку. Эти и другие сенсации ждут вас в семейном реалити-шоу "Без башни". Такого вы еще не видели! Участвуют все: от правнука до прадедушки! Скоро в эфире! Только на нашем канале!"