Сегодня был первый день занятий по нашей интеграции в манлийское общество. Я и еще восемь девушек с хмурыми лицами ожидали преподавателя в учебной комнате приюта. Только одна ненормальная сияла, как новый золотник. Звали ее Алиса. Ей не терпелось поскорее покинуть поднадоевшие стены нашего временного убежища и совершить уже хоть какой-нибудь подвиг. Бедняга! Говорят, она чуть-чуть не успела в набор прошлой группы и, пока ждала нас, от безделья прочла все книги, что хранились в местной библиотеке. Естественно, учебники по физике и юриспруденции ее не заинтересовали, а ассортимент художественной литературы, я вам скажу, не отличался разнообразием — в основном сказки о великих девах-воительницах, покоряющих одно государство за другим. Видимо мода у них такая была — королей свергать. И все бы ничего, если бы не попалась ей на глаза трилогия, в которой героиня, по ее мнению, была вылитая она. Вот и вбила себе девчонка в голову, что непременно должна повторить ее судьбу, и книга эта — не просто развлекательное чтиво, а древнее пророчество. Мы сначала пытались ее вразумить, но потом бросили это гиблое дело. В конце концов, у кого-то психика гибкая, а кому-то надо придумать свой способ уйти от реальности, чтобы мозги не вскипели. Да и Малена сказала ее не трогать, ведь она ж еще дома фанаткой Жанны Д'Арк была, все пыталась в ее свиту пробиться.

Остальные подруги по несчастью оказались вполне нормальными людьми. С некоторыми у меня наладились почти дружеские взаимоотношения. Что меня удивило больше всего, так это то, что ловушки притягивали девушек не только из моего времени, но и из других земных эпох. И в процентном соотношении их было гораздо больше, чем моих современниц. К примеру, Синди была из конца восемнадцатого века, Вера — та, чье пение я слышала, как только перенеслась сюда — из середины двадцатого, была даже представительница древних викингов — Хельга! Мужчины, кстати, не перемещались. Ни одного. Когда я попыталась узнать, почему так происходит, у одной из преподавательниц, она не смогла этого объяснить, ссылаясь на недостаточную изученность блуждающих порталов. Но все это я узнала после, а пока, сильно нервничая, ожидала начала урока. До сих пор я общалась лишь с узким кругом лиц, из которых никто не стал бежать от меня с криками «убийца». Да это и понятно, ведь всем, кроме учителей, запрещалось самостоятельно выходить в город. О наличии массмедиа мне было неизвестно, но у нас в приюте ничего похожего точно не было. Таким образом, единственными, кто мог опознать во мне беглую преступницу, являлись лекторы, которые вели у нас занятия, и Малена. Но она крайне редко отлучалась из приюта, ведя дела с внешним миром через свою помощницу.

На первом занятии я сидела на последней парте, занавесив лицо волосами, и непроизвольно барабанила пальцами по столу. Но вот в класс впорхнула миниатюрная блондинка в потрясающем голубом костюме, и мы дружно встали, приветствуя ее.

— Добрый день! — воздушное создание лучезарно улыбнулось нам, — Меня зовут Кристина Найрива. Можно просто Кристина. Сегодня я расскажу вам об основных традициях и укладе жизни местного населения. Но начнем мы с общих вопросов. Итак, все вы, наверное, давно догадались, что находитесь сейчас не на Земле, — несколько девушек хмыкнули в ответ, и блондинка помрачнела, — Манли, это титульная раса, называют свой мир Парсифеей. Данная планета в десять раз больше нашей. И правит здесь магия. Она доступна всем аборигенам без исключения. И естественно, под нее заточены все их изобретения. Так что придется привыкать к чувству собственной неполноценности, ведь никого не заботит, как вы будете выживать здесь без дара, — по мере рассказа тон ее становился суровее, лицо приняло сосредоточенно серьезное выражение, — К слову о выживании. Первые приюты были основаны около двухсот лет назад нашей соотечественницей, которая была выбрана артефактом в супруги наследнику правящей императорской семьи. До ее указа тысячи девушек умирали, не добравшись до цивилизации, или попадали в нелегальное рабство. Лишь единицам везло — их отправляли домой, — мы притихли, пораженные незавидной участью предшественниц, — Сейчас все по-другому. Нас уравняли в правах с местными, никто не посягает на нашу свободу. Концентраторы не дают нам потеряться на просторах этой огромной планеты. Любая может заплатить и вернуться домой. Но! Я хочу сразу предупредить вас. Вы никогда не станете полноценными членами этого общества. Коренное население относится к нам в большинстве своем презрительно и предвзято. К сожалению, это и определило основную сферу деятельности наших соотечественниц, — преподавательница перевела дух и продолжила, — Я предпочитаю сразу отрубать конечность, а не отрезать по кусочку. Так что знайте, почти все землянки занимаются здесь проституцией. Нас не берут даже в горничные в приличные дома. Да это и бессмысленно, ведь мы не владеем бытовой магией. Борделям, конечно, нужны обычные уборщицы, но их труд стоит копейки. И то, свободную вакансию найти проблематично.

После ее последних слов все возмущенно загомонили. Никто из нас дома не падал так низко, да и в страшном сне не мог представить подобный поворот событий. Тем не менее, мне было ясно, что выбирая между голодной смертью и продажей своего тела, разумный человек предпочтет потерю чести потере жизни. Какие бы красивые слова девчонки сейчас не бросали на ветер, я не сомневалась, что после пары дней неприкаянного скитания по чужому городу инстинкт самосохранения задвинет мораль и принципы подальше до лучших времен. Какой можно сделать вывод? Надо уже сейчас присматривать место поломойки.

Когда возмущенный гул стих, Кристина продолжила лекцию. Она еще много рассказывала о праздниках, религии, государственном устройстве, но я слушала в пол уха. Эта информация была для меня не нова — я слышала все это еще от Катиных учителей. Только сейчас мне стала понятна открытая неприязнь ко мне придворных. Я не просто была выскочкой, я была для них существом низшего порядка, набравшимся наглости настолько, что посмела поставить себя в один ряд с ними. Совсем в другом свете предстала выходка Виталя и поведение Алекса. Если до этого я еще планировала как-то выйти с ним на связь и попросить о помощи, то теперь и думать об этом забыла. Да и не пойдет он против Мартина. Не заступился же он за меня, когда принц мне оплеуху отвесил. Я судорожно вздохнула, едва сдерживая слезы. В последнее время они появлялись по любому пустяку. Еще и слабость эта постоянная, тошнота опять же все никак не проходила. Я была измучена морально постоянным страхом разоблачения и физически нежелающей отступать болезнью. Врача в нашем приюте не было, а вызывать кого-то извне директриса тоже не стала. Как оказалось выделяемых на содержание нашего заведения средств едва хватало на то, чтобы прокормить нас и кое-как одеть. Медицинская помощь нам не полагалась. Но она утешила меня тем, что как только я устроюсь на работу, я смогу потребовать у работодателя оплаты за прием у любого специалиста. Здесь с этим строго. Я ухмыльнулась. Конечно! У девушки по вызову голова болеть не должна!

Кстати, я зря беспокоилась насчет преподавательниц. Никто из них не всматривался в мое лицо, пытаясь сопоставить с разыскиваемой преступницей. Полиция, или как тут называются органы правопорядка, тоже не появлялась по мою душу, что одновременно удивляло меня и безмерно радовало.

Дни бежали за днями. Я начала привыкать к размеренной и безопасной жизни в приюте. Кроме лекций мы занимались уборкой, дежурили на кухне и у концентратора. После шокирующего заявления Кристины многие ходили подавленными. Тяжелее всего приходилось нашей чудачке Алисе. В коридорах больше не раздавался радостный смех, разговоры свелись к обсуждению несправедливости бытия. Одно радовало — нам совсем не задавали домашние задания. Вообще принцип был такой: хочешь — слушай, хочешь — нет, но присутствие на занятиях было обязательным.

Один раз девчонки, выполнявшие функции сиделки в то время, когда я была прикована к постели, застали меня врасплох. Сьюзи — единственная моя современница из Канады — во время ставших традиционными вечерних посиделок завела разговор о своем парне, оставшемся на Земле. Остальные тут же подхватили и развили тему. Девушки наперебой жаловались друг другу на судьбу-злодейку, разлучившую их с любимыми. Я помалкивала, сочувственно кивая в нужных местах. И все бы ничего, но тут Хельга возьми и спроси:

— Маша! А ты, почему молчишь? Неужели тебе нечего рассказать?

Я встрепенулась. Правду говорить было нельзя, и я попыталась отделаться дежурной фразой:

— Эм… Можно я промолчу? Мне очень тяжело об этом вспоминать, — я изобразила крайне грустную физиономию.

— Это ты про Алекса? — неожиданно спросила Вера.

— Откуда ты его знаешь? — огорошено произнесла я.

— Да нет! Что ты! Я его не знаю. Просто ты в бреду звала его часто. Вот я и подумала…

Я незаметно перевела дыхание. Умом я понимала, что она не могла нигде с ним пересечься, но адреналин в крови все равно подскочил. Прямо хватай пожитки и беги! Я волевым усилием заставила себя успокоиться. Шесть пар любопытных глаз с нетерпением ждали моего признания. Я уже говорила, что не люблю быть в центре внимания? Тяжело вздохнув, собралась с мыслями и, подключив фантазию, принялась вешать им лапшу на уши:

— Алекс — мой жених. Я попала в ловушку за день до нашей свадьбы. Так платье белое и не надела, — девчонки заахали, наперебой жалея меня. А я и так вся на нервах была. В общем, слезы не заставили себя ждать, добавив моей выдумке убедительности. Хельга даже прощения попросила, что с расспросами приставала. Больше никто о моем прошлом узнать не пытался.

За пару дней до завершения курсов наше унылое болото всколыхнуло известие об экскурсии по городу, естественно, под присмотром преподавательниц. Узнав об этом, я решила тут же попросить Малену разрешить мне не принимать в ней участия. Она очень хорошо ко мне относилась, да и я довольно сильно к ней привязалась. Мы часто чаёвничали с ней, коротая за разговорами время. Я была почти уверена, что она выполнит мою просьбу, но не тут-то было! Каких только аргументов я не приводила в свою пользу! Все без толку! Директриса была свято уверена, что важнее практики ничего нет. Мы должны были пройти «боевое крещение», вступив в отчаянную схватку с местными чиновниками за свидетельство о гражданстве. Я чуть волосы на голове от отчаяния вырывать не начала. Заявиться в госорганы, чтобы меня прямо оттуда забрали хмурые подчиненные Корвиса?! Я же не сумасшедшая, в конце концов! Меж тем Малена продолжала самозабвенно втолковывать мне о крайней необходимости посещения казенного заведения:

— Машенька, как же ты не понимаешь? Ведь без этой бумажки тебе не устроиться на работу, и, что важнее, не вернуться домой! Все переселенки по закону обязаны встать там на учет. Ума не приложу, почему ты не хочешь туда идти. Может, ты боишься? Поверь, все не так страшно, как описала вам Кристина. Девочке сильно досталось по жизни. Ох, и хлебнула она здесь лиха! Теперь вот считает, что лучше вам сразу отбросить радужные иллюзии насчет беззаботной жизни в этом мире.

— Правда? Ты мне раньше про нее не рассказывала, — заинтересовалась я.

— Это не та история, которую хочется вспоминать, поверь мне.

— Ммм. Ты разбудила мое любопытство, — я хитро прищурилась, — Как у тебя со временем сегодня вечером?

— И не мечтай! Я не буду с тобой сплетничать о преподавательницах. Это непрофессионально!

— Ну ладно, — огорченно протянула я, — Так как насчет моей просьбы?

— Ты опять о своем! Я же уже сказала, что это необходимо! Это не моя придурь, так велит закон страны, в которую тебя забросила судьба, — Малена говорила спокойным голосом, но по нервному раскачиванию на стуле я поняла, что вот-вот достигну предела ее терпения. Продолжать давить на нее дальше было бы глупо и безрезультатно. Я уже замечала, что в некоторых вопросах ее невозможно переспорить. Помрачнев, я решила смириться и плыть по течению. Риск велик, но и сидеть всю оставшуюся жизнь безвылазно в приюте тоже не вариант. Может знаменитый русский авось и здесь прокатит?

— Хорошо, я поняла. Но хотя бы про саму процедуру регистрации ты мне расскажешь? Что там с нами делать будут?

— Да ничего страшного. Просто сделают слепок энергетической оболочки и все. Бумаги некоторые еще заполните.

— Что еще за оболочка? Аура что ли?

Управляющая кивнула.

— Я не специалистка, но думаю, да.

Час от часу не легче! Успел ли кто-нибудь сделать мой оттиск, пока я жила в замке? Или нет? И если да, то почему я до сих пор на свободе? Одни вопросы. Как же мне надоела эта неопределенность! Иногда я думала, что лучше самой пойти сдаться властям, чем жить в постоянном страхе. Но каждый раз вспоминала зверскую физиономию Мартина и отвергала этот вариант. Мне еще хотелось пожить.

— Ты не одолжишь мне платок? Или шарф? Не хочу привлекать излишнего внимания, — я покрутила в руках свой белокурый локон. Магия мастера Жесара все еще продолжала действовать, делая меня чересчур приметной. Малена намек поняла.

— Он тебе не понадобиться. Вы все будете в легких плащах. Накинешь капюшон и все, — моя старшая подруга закопалась в бумажки, давая понять, что разговор окончен.

Я чуть не захлопала в ладони от радости. Плащ — это даже больше, чем я ожидала. Натяну поглубже, и никто лица не разглядит! Жарковато, наверное, будет, но это такие мелочи. Главное не буду светить направо и налево своей физиономией. А дальше как повезет! Должна же фортуна и ко мне когда-то повернуться лицом?!

* * *

Не знаю, что я ожидала увидеть за воротами приюта. Расклеенные повсюду листовки с моими приметами и надписью «особо опасна»? Или толпу стражников, на всех парах несущуюся меня арестовывать? В общем, не важно. Главное, ничего из этого не было. Тревога моя поутихла, и я с любопытством принялась рассматривать столицу. Город произвел на меня неизгладимое впечатление. Как и Вильон, он поражал контрастами. Рядом с урбанистического типа домами, похожими на те, которые рисуют земные художники-фантасты, стояли старинные особняки с лепниной и колоннами, а неподалеку от них в свою очередь поражали воображение каменные замки со стрельчатыми окошками-бойницами и множеством воздушных башенок. Вы скажете: «Ерунда! У нас же тоже самое бывает!», но нет. Как правило, у нас старинная часть города не смешана с современной. Кварталы могут примыкать друг к другу, но редко составляют единый ансамбль. Здесь же здания были невероятно, но вполне органично замиксованы.

В Мианэе также частенько встречались лестницы, ведущие куда-то вниз, которые я по ошибке приняла за метро. Но Кристина сказала, что это жилые дома, а чаще целые подземные дворцы. Другое дело, что снаружи входы в них выглядели не очень презентабельно, отдаленно напоминая землянки, которые рыли партизаны. Одним словом, это надо видеть! Я и смотрела, забыв на время обо всех своих страхах. Необычная красота столицы заворожила меня. Я чувствовала себя, как в музее.

Народу на улицах по мере нашего продвижения к административному кварталу становилось все больше. Я, наконец, очнулась от транса, вызванного созерцанием местных достопримечательностей, и, спрятав лицо за капюшоном, уделила внимание местным жителям. Так непривычно было видеть на улицах только мужчин. За всю нашу экскурсию нам не встретилась ни одна манлийка. Я уж молчу про детей. Одно из двух — либо их действительно катастрофически мало, либо в это время они сидят по домам.

Время от времени мы останавливалась у того или иного здания, и Кристина поясняла нам, что в нем располагается. Мы уже прошли мимо здания суда (я нервно вздрогнула), медицинского центра для магов и пары магазинов, в которых были отделы, адаптированные под нужды переселенок. Перед самым выходом нас разделили на две группы по пять человек. Так сопровождающим было проще за нами уследить. Мне сначала показалось это глупым, ведь мы же не дети малые, но когда Хельга чуть не потерялась, зависнув у витрины с холодным оружием, я сполна поняла разумность этого шага. Встречные манли, как на подбор, были высоченными красавцами со скульптурными телами, что тоже отвлекало нас от цели прогулки. Некоторые из них были настолько хороши, что Алекс уже не казался мне верхом совершенства. Хотя нет, он все равно вне конкуренции.

К сожалению, была в этой бочке меда и ложка дегтя. Нам постоянно свистели вслед, причмокивали, некоторых даже щипали за нижние девяносто. Мы сбились в плотную кучу, за место в серединке шла нешуточная борьба. Часто раздавались возгласы вроде: «Эй, красотка! В каком доме будешь работать? Я загляну тебя навестить!». Конечно, подобным образом вели себя не все, но мне все равно было мерзко. Я понимала, что проституция здесь была легальным и всячески поощряемым государством бизнесом. При такой-то диспропорции между полами в этом не было ничего удивительного. Но, несмотря на доводы разума, я была возмущена до крайности. Да кто они такие, чтобы решать, кем мне быть, а кем нет? По какому праву нас прилюдно оскорбляют? Может для них это и в порядке вещей, но мы-то росли в другом обществе! В общем, когда мы добрались до конечной цели нашего маршрута, я уже достигла нужной кондиции злобности. В состоянии «не подходи — загрызу!» я и переступила порог регистрационной палаты. Остальные девочки выглядели не лучше. Пара грязных предложений не испортила бы им настроения, но когда чуть ли не каждый второй интересовался расценками на их интимуслуги, они почти озверели.

Встречала нас манлийка. Она доброжелательно улыбнулась и представилась. Потом, не тратя времени даром, быстро распределила нас по кабинетам. Даже повода поскандалить не дала, вредина! Хотя, прислушавшись к себе, я поняла, что кипящая еще минуту назад злость резко поутихла, будто кто-то убавил громкость на пульте управления. Хм. Что ж, девушка прекрасно выполнила свою работу! Видимо, эмпатией она владела в совершенстве.

Заполнив пару анкет, мы снова собрались все вместе в небольшом зале. Потом по очереди подходили к непонятного вида агрегату, замирали на мгновение и по команде отходили. Чем меньше оставалось людей между мной и магической машиной, тем сильнее тряслись мои коленки. Мне было стыдно за свою трусость, но я ничего не могла с собой поделать. Девчонки подбадривали меня, говорили, что это не больно и тут нечего бояться, но я-то переживала по совсем другому поводу. Наконец, и я застыла напротив сканера. Секунды растянулись на годы. Но вот сопровождающая нас манлийка, подарив мне неожиданно теплый взгляд, дала отмашку, и я присоединилась к уже прошедшим процедуру девушкам. Когда же мне, как и остальным, беспрепятственно выдали заветную бумажку, я испытала ни с чем несравнимое облегчение. Пронесло!

Назад я возвращалась, не обращая внимания на назойливых манли. Их хамские выходки не могли испортить мое прекрасное настроение! Я даже начала строить планы на будущее. На завтра в приюте было назначено что-то вроде ярмарки вакансий. А значит, следовало поговорить с Маленой насчет моего будущего места работы. Я надеялась, что ей не составит труда подыскать относительно нормальный дом увеселений, крайне нуждающийся в услугах уборщицы, и замолвить за меня перед его хозяйкой словечко.