Утром сидим, чай пьем, слышим шум.

— Идет кто-то, — шепчет Львенок.

— Кого еще занесло? — ворчу я.

— Где-то здесь эти волосатые, — пробасил незнакомый голос.

— Да, сейчас устроим им кровавую баню, — подхватил второй.

Мы переглянулись.

— Гопники! — пискнула Львенок и элегантным жестом поправила очки.

Я вскочил, схватил дубину и приготовился к отпору.

Из кустов выскочили радостные Солидол с Вовчиком и загоготали:

— Ага, испугались! Стрём за стрём! Мы так и думали, что вы здесь ховаетесь! Всё облазили, сюда на всякий случай решили заглянуть! Как вы здесь живете, здесь же сыро и...

Бегло осмотрев грот, хиппаны хором выдохнули:

— Кру-у-у-у-уто!

Оценив обстановку, тут же изъявили намерение переселиться к нам, но мы с Танькой вздыбились и предложили им встать к Кабаньему роднику. Правильное решение, здесь внизу безопасней и куда уютнее, чем в Мустанговой, куда менты, гопники и туристы заглядывают чуть ли не ежедневно.

Вечером собрались у них отпраздновать новоселье. Солидол, как всегда гениально, играл «Не могу кончить», что-то еще из «Выхода», похохотали. Заслушались так, что мои пластмассовые кеды начали плавиться, а общественная каша незаметно перевалила через край и сбежала в костер.

— Спасайте кашу! — истошно заорала Котенок, своим криком напугав всех до полуобморока.