Оргазм под стук колес
Скорый поезд Москва - Владивосток мчался по просторам Сибири. В одном из его служебных купе сидели проводницы, пожилая и полная Вера Петровна и ее напарница Марина. Если бы не униформа, ее скорее можно было принять за учительницу или врача. Это была красивая блондинка с приятными манерами, в прошлом библиотечный работник. Даже в дороге на этой канительной работе она постоянно следила за своей внешностью и всегда выглядела очень пикантно, а облегающая форма проводницы только подчеркивала изумительную привлекательность ее фигуры. Обслужив пассажиров, женщины заканчивали ужин и в молчании пили чай.
Внимательно присмотревшись к своей подруге, Вера Петровна спросила:
- Что, накатило? С ожесточенным выражением глядя в сумеречное окно, Марина кивнула. - Вижу. И кто? Тот из восьмого, что сел в Новосибирске?
- Он.
- Видный мужчина. Уже договорились?
- Да.
- Хорошо, - согласилась Вера Петровна. - В ночь я тебя подменю. Только не дури: будет предлагать деньги - бери. Сколько тебя можно убеждать.
Марина гневно взглянула на нее.
- Молчу, молчу, - замахала рукой Вера Петровна, хорошо зная, что за этим последует вспышка длительной обиды на нее.
Однако, собрав со столика посуду и направляясь в туалет мыть, укоризненно произнесла:
- В конце концов ты же не миллионерша какая-нибудь. Но Марина уже не слышала, находясь во власти все сильнее охватывающего ее возбуждения. Такое с ней периодически происходило раз в два-три месяца, и тогда семья, женская верность, деньги - все уходило куда-то в небытие и на поверхность выплывала одно неукротимое желание, совладать с которым она не могла. И она кидалась в него безоглядно, как кидаются в омут головой, зная, что другого выхода нет. Вот и сейчас, оставшись одна, она по привычке подкрасила губы, а перед глазами стоял пассажир из восьмого купе, широкоплечий стройный мужчина с цепким взглядом и решительным волевым лицом.
При первой же встрече безошибочным инстинктом женщины она сразу почувствовала в нем страстного, бесстыдного и неутомимого любовника, способного удовлетворить даже Мессалину. И инстинкт никогда не обманывал ее. "Должно быть еще в ресторане", - подумала она. Эротические сцены, одна соблазнительней другой, рисовались ей. Она достала металлическую фляжку с коньяком и сделала два небольших глотка. В таких случаях она всегда прибегала к его помощи: вино делало ее раскованной в любви. И в десять часов вечера, передав дежурство Вере Петровне, она с горящим от нетерпения взором поджидала любовника в спальном купе. На ней был один лишь халатик, застегнутый на две пуговки. Ночник слабо освещал крошечное помещение. Наконец он появился с небольшим свертком в руке.
- Тебя в коридоре никто не видел?
Боязнь постороннего взгляда и разоблачения заставляла ее не терять голову в критические моменты и быть предельно осторожной. Он снисходительно улыбнулся и обнял ее. Они страстно поцеловались, сгорая от вожделения.
- Я истомился от ожидания. Его рука скользнула под халатик и сжала грудь.
- А я давно уже мокрая. Раздевайся и не шуми, чтобы пассажиры за перегородкой не услышали.
В тесном купе рослому мужчине было неудобно, тогда она, сбросив халатик, принялась торопливо ему помогать. Вид обнаженного мужского тела ее ошеломил и привел в экстаз. Она опустилась на колени.
- Дай полюбуюсь.
Взяла в руку эрегированный член, помаструбировала его и прижалась к нему щекой.
- Сейчас я твоя рабыня. Тебе будет доступно все, но сначала грубо изнасилуй, изнасилуй в попочку. Если я буду сопротивляться, не обращай внимания. Я рабыня твоя, - намазала член кремом и подняла голову. - Ты понял меня?
Он не заставил себя ждать и сильными руками резко поднял ее с пола и повалил лицом на постель. Она начала извиваться, но неожиданная боль в шее заставила ее замереть. Боясь вскрикнуть, она вцепилась зубами в простынь и почувствовала, как ей раздвинули ягодицы и член начал медленно проникать в анус, наполняя тело сладострастием. Это заставило ее расслабиться и отдаться сношению.
- Глубже! Пожалуйста, глубже! - все время шепотом приговаривала она. - И грубее...
Они несколько раз кончили таким способом, прежде чем почувствовали необходимость передохнуть. Когда, отдав должное гигиене, они выпили, она разговорилась.
- Я, наверное, скверная баба. Как видишь, изменяю.
- Муж знает или подозревает?
- Даже не догадывается.
Он у меня исключительно положительный человек, орального и анального секса не признает - считает это извращением. Одним словом, настоящий советский кандидат филологических наук, закомплексованный на так называемой порядочности. Секс для него - супружеская обязанность, не больше. Он увлечен своей филологией и счастлив. Как и всякой кабинетной крысе больших эмоций ему не требуется. Мне же иногда хочется сильных ощущений, хочется насладиться мужчиной.
- Поэтому и пошла в проводницы?
- Ты догадлив. Впрочем об этом не трудно догадаться.
- А я постиг науку любви в зоне. Она с интересом посмотрела на него. - Вот как! За что сидел?
- Сейчас это называется коммерцией, - он выпил дорогого вина.
- Для чего ты мне это рассказываешь? Она слегка шлепнула его по лбу.
- Глупый! Я рассказываю это, чтобы ты знал, что сегодня я счастлива, потому что у меня ночь любви. Он положил ей руку на горячий холмик Венеры, но она остановила его.
- Не торопись. Учись быть последовательным дегустатором. А сейчас я хочу испить тебя. Пожалуйста, встань. С этими словами она привалила его спиной к стенке и опустилась на корточки.
- Люблю смотреть, как поднимается член. С помощью минета быстро возбудила его и попросила: - Подольше не кончай, потерпи, дай насладиться...
Только минут через двадцать он крепко сжал ее голову и излился бурным потоком, шепча бессвязные слова благодарности. Такого искусства, какое она продемонстрировала ртом, он и на зоне не много встречал. С наслаждением проглотив сперму и обтерев платочком губы, она восхищенно произнесла:
- Ты удивительно волевой мужчина. Другие и пяти минут не выдерживают. Расскажи о себе и наберись новых сил.
Она включила яркое освещение, и они присели к столику. Попивая вино, он рассказал о своей жизни. Она слушала, откинувшись на подушки. Спросила:
- Ты состоятельный человек?
Он потер ладонью подбородок.
- Хотя жена предала меня и давно замужем, я хочу обеспечить своим детям хорошую жизнь и делаю для этого, что могу.
- Завидую. Между прочим, у нас тоже двое детей, оба учатся хорошо и, похоже, не бесталанные. А женщины любят тебя?
- Женщины - потаскушки. Их влекут ко мне только деньги. Ты первая удивила меня своим бескорыстием.
Она поднялась и погладила его по широкой груди, помолчала, разглядывая его грубоватое волевое лицо, потрогала подбородок, на котором начала появляться щетина.
- Некрасивый, но привлекательный... Значит, у тебя есть богатство и дети, не хватает только любимой женщины, - улыбнулась.
- Представь, что я твоя любимая женщина. Объяснись в любви. Соври, но объяснись. Так приятно слушать безумный лепет мужчины.
Откинулась на подушки и, поджав ногу, приняла дразнящую позу.
- Красивая? Ну, объяснись! Блеснувшее в его глазах вожделение доставило ей огромное удовольствие.
- Ты дьяволица! - приглушенно воскликнул он. - Подобной женщины я не встречал! Бросай свою кабинетную крысу! Куплю особняк, какой пожелаешь. Положу в банк на твое имя деньги, большие деньги. Их тебе хватит с детьми. Но будь моей! Я ворочаю миллиардами. Не упускай случая, соглашайся!
- Это слова настоящего мужчины! Иди ко мне!
Прижала его голову к себе и, раскрывшись как раковина, отдалась его языку и губам. Потом он взял ее, высоко приподняв ей ноги. Из матраса и подушек соорудила высокое ложе, чтобы он мог стоя, без помех, вести коитус. Она уселась на ложе, протянула руки под ягодицами, взяла его за яички и стала сама руководить его действиями.
- Если буду громко стонать, - предупредила она, - зажимай мне рот...
- Бесподобно! Такой женщины я еще не встречал...
- Напрягись и сдави мне соски, - время от времени просила она. О, я улетаю, улетаю! И в полубессознательном состоянии склонялась ему на грудь.
Если нужно было, она натренированными мышцами влагалища умело массировала головку члена и вновь и вновь возбуждала его. Казалось, они оба не имели предела страсти и опомнились лишь на рассвете, когда почти совсем побелело окно и в вагоне послышалось движение. Он взглянул на часы.
- Пять. Через полчаса мне сходить.
Торопливо оделся. Она накинула халатик и, улучив минуту, выглянула в коридор.
- Никого.
Он на мгновение задержался.
- Нам нужно обязательно встретиться. Пошли телеграмму. Вот моя визитка - там адрес.
Закрыв за ним дверь, села на постель и прочла: "Симонов Леонид Тимофеевич, председатель акционерного общества "Скиф". Положила визитку на столик и задумалась.
Другой встречи не будет. Такое я уже пробовала. Истинное удовлетворение каждый раз мне доставляет только новый мужчина, и в этом весь секрет. Но что это? Наваждение Дьявола или, напротив, Божья благодать, время от времени снисходящая на меня, чтобы я не разрушила семью и не сделала несчастными самых дорогих для меня людей?" Но на этот вопрос она и сама не могла дать ответ.