Мгновения застыли янтарными каплями, и я сама замерла, не отводя глаз от украшения. Дом казался вымершим, ни единого звука, и когда всё-таки золотой ободок вдруг сам легко соскользнул с пальца, упав на пол и покатившись по паркету, я вздрогнула, не веря. Неужели… Но насладиться ощущением свободы не успела: тело тут же прошила молния боли, да такой, что я на мгновение ослепла, выгнувшись и хватая ртом воздух. Мышцы скрутила судорога, по венам потёк жидкий огонь, а между ног разгорелся пожар. Я тоненько вскрикнула, испуганная, растерянная, поглощённая жаркой болью, не понимающая, что со мной происходит. Тело не слушалось, ноги сами широко раскинулись, а руки потянулись к изнывавшей плоти. Внутри разрасталась голодая пустота, пожиравшая внутренности, я умирала от страсти, сжигавшей меня заживо. Глаза заволокла пелена слёз, низ живота то и дело сжимали болезненно-сладкие, острые спазмы, однако я не успела дотронуться до себя.
Чьи-то руки поймали мои запястья, аккуратно сжали, и я оказалась в тёплых, надёжных объятиях. Кажется, это был Ричард. Но я уже ничего не соображала, поглощённая странными эмоциями, перемежающимися с вспышками боли. Тело ломало, его трясло то от жара, то от холода. Меня закутали в плащ и крепко, но нежно держали, не давая раскрыться.
- Ш-ш, маленькая, потерпи, - словно издалека слышала голос Ричарда, успокаивающий и тихий, виска коснулся лёгкий поцелуй. – Сейчас всё закончится… Потерпи…
Я захныкала, пытаясь настойчиво выбраться и погасить пожар упоительными ласками, моё лоно горело, и бёдра сами сжимались всё сильнее.
- Х-хочу-у… - вырвалось бессвязно, я пребывала в горячечном тумане.
- Нельзя, Мари, не надо, - настойчиво шептал Ричард, удерживая меня и мои руки, его губы собирали солёные капли с моего лица. – Подожди немного…
Сколько это длилось, не знаю, мне казалось, кости рассыпались пеплом, и тело вот-вот превратится в сгусток огня, я перестану существовать. Но Ричард не отпускал, не давал прикоснуться к себе, и пытка бесконечно продолжалась… Пока разом всё не прекратилось. Навалилось опустошение, я размякла, а тело всё ещё дрожало, не веря в то, что ощущения пропали. В горло как песка насыпали, не осталось сил даже открыть глаза.
- Что это было?.. – едва слышно прошептала, прижимаясь к Ричарду.
- Привязки рвались, - коротко ответил он, устроив меня поудобнее на коленях. – Если бы ты сорвалась сейчас, то умерла бы в попытке удовлетворить голод, - добавил он, а я задрожала сильнее от запоздалого страха. – Хорошо, что закрепиться ваша связь не успела, - Ричард погладил по голове. – Ты пробыла с ними всего сутки, Мари. Но тебе ещё некоторое время нужен будет присмотр, приступ может повториться. Эта гадость из тебя будет выходить медленно.
Я поёжилась, сжав края плаща и спрятав вдруг загоревшееся румянцем лицо на его груди. Присмотр… От кого? Того, кто захочет воспользоваться моей беспомощностью? Я же не девственница уже, можно не беречь. Вспомнились слова Ричарда, что мужчины будут теперь проявлять ко мне повышенное внимание, и… И я не смогу устоять… Господи. А мой спаситель вдруг встал, легко подняв на руки, и направился к выходу.
- Пойдём-ка отсюда, обсудим всё позже, - решительно заявил он, и я не возражала.
Мне не хотелось знать, что будет дальше с… теми, кто оставался в этом доме. Слуг можно рассчитать, а бывших хозяев – забыть как можно быстрее. Как и сам дом. Ведь здесь не осталось даже моих вещей, Джеффри избавился от них. Острое ощущение одиночества накрыло с головой, и я ненадолго отрешилась от окружающего, переживая свою дальнейшую судьбу. Я не знала, что делать дальше. Я никогда не оставалась одна, со мной всегда рядом была или мама, или… Джонас. При мысли о будущем становилось откровенно страшно и не по себе. Как мы доехали до дома Ричарда, не помню, осталось только смутное ощущение, что я снова сидела на коленях, в уютных объятиях, пребывая в нерадостных размышлениях. Он их не нарушал.
В своём доме Ричард отнёс меня в спальню и усадил на край кровати, присев на корточки и внимательно посмотрев в глаза.
- Мари, мне надо уйти до вечера, - негромко заговорил мужчина. – Закончить дела. Обещай, что дождёшься.
Я не удержалась от грустной улыбки.
- Боюсь, если я появлюсь на улице только в этом плаще, далеко не уйду, - ответила ему. – Другой одежды у меня больше нет.
- Тогда отдыхай, - улыбнулся уголком губ Ричард и заботливым жестом убрал мне за ухо светлую прядь. – На кухне есть еда, если проголодаешься. Я постараюсь не задерживаться.
- Спасибо, - прошептала я, горло сжалось от нахлынувших эмоций.
Он выпрямился, мягко погладил по голове и вышел из спальни, аккуратно прикрыв дверь. Я же, посидев немного, ушла в уборную и долго плескалась там, избавляясь от воспоминаний недавних прикосновений. Взгляд то и дело падал на безымянный палец, уже свободный – только едва заметный красный след указывал, что там не так давно красовалось кольцо. Я всё ещё до конца не могла поверить, что свободна, и больше не будет… всего того, что пережила за эти дни. Ещё бы избавиться от картинок в памяти, но к сожалению, это невозможно. Потом я долго лежала в горячей воде, прикрыв глаза и наслаждаясь покоем и расслабленностью, и когда меня окончательно разморило, вернулась в спальню. Видимо, сказалось напряжение утра и последовавший за ним всплеск, потому что я вдруг широко зевнула, покосилась на такую ужасно уютную кровать и, мысленно махнув рукой, залезла под одеяло, свернувшись клубочком. Мне правда требовался отдых после таких событий, а ещё – безопасность. И здесь я её ощущала в полной мере, потому почти сразу уснула, едва голова коснулась подушки.
Разбудил запах еды, и я встрепенулась, принюхиваясь и ещё толком не открыв глаза. Как оказалось, проспала я почти до самого вечера – за окном опускались мягкие сиреневые сумерки. В спальне уже горел камин, наполняя теплом, а на тумбочке рядом с кроватью стоял поднос с ужином. Ричард стоял у каминной полки, немного усталый, и смотрел на огонь. На стуле я увидела аккуратно висевшее домашнее платье, вполне приличного фасона, из узорчатого шёлка насыщенного абрикосового цвета. Заметив, что я проснулась, мужчина негромко заговорил, продолжая наблюдать за пляшущими язычками.
- Твой опекун и жених на днях поехали в загородное поместье, подготовить к вашему приезду, а ты осталась дома, потому что не очень хорошо себя чувствовала. Завтра их карету обнаружат на дороге к городу. К сожалению, на них напали разбойники и ограбили, а Джонаса и Джеффри найдут застреленными, - Ричард повернул голову и посмотрел на меня. – К тебе вопросов не будет, Мари. Ты свободна.
Я выпрямилась, прижимая покрывало к груди, и потянулась к тарелке на подносе.
- От них, но не от себя и воспоминаний, - тихо ответила, избегая смотреть на Ричарда и почти не чувствуя вкуса еды.
Помолчала, подбирая с тарелки кусочки мяса, потом продолжила.
- Наверное… Я уеду из города, - мой голос звучал тихо и приглушённо. – Продам дом и уеду. Не смогу здесь жить после… всего, - я опустила голову, отодвинув тарелку и не глядя на Ричарда. – Кроме того, моя кровь отравлена, - невесело усмехнулась, переместилась ближе к краю, по-прежнему сжимая покрывало у груди.
Хотя, что там он не видел… Но ко мне вместе со свободой вернулись и другие чувства, и в первую очередь смущение. Ричард по-прежнему молчал, и мне становилось с каждым мгновением всё неуютнее. Так хотелось, чтобы он остановил, попросил остаться! Потому что сама я просто не могла этого произнести. Не после того, как побывала во власти демонов похоти. Да… Ричард помог, но ведь он сам сказал, что мужчин будет теперь тянуть ко мне. Я запуталась в сумбурных размышлениях, не понимая, чего же хочу больше. А вдруг влечение Ричарда – всего лишь действие яда в моём теле?!
- Мне пора, наверное, - не слишком уверенно сказала я, поглядывая на платье на стуле. – Вечер уже…
Отчаянно не хотелось возвращаться в пустой дом, туда, где я пережила… столько всего. Но Ричард не звал остаться здесь, а больше мне некуда идти. Ещё несколько мгновений томительной тишины, и я, собравшись с духом, всё-таки встала с постели, отпустив покрывало. Просить отвернуться было бы с моей стороны глупо после всего случившегося, а вот скрыть смущение я не смогла. Лицо пылало, я всей кожей ощущала взгляд Ричарда, и едва не споткнулась, пока делала эти несколько шагов к стулу с платьем. А когда увидела ещё и чулки с бельём… Господи, Ричард сам выбирал и покупал. Я замерла, прижав платье к груди и чувствуя, как по спине гуляют волны мурашек от того, как смотрел на меня мужчина. Нет, я не смогу под его взглядом надеть всё это, особенно нижнее бельё!
Занятая переживаниями, я опять не услышала, как Ричард подошёл ко мне, и только когда горячие ладони легли на плечи, несильно вздрогнула от неожиданности.
- Может, останешься? – шепнул он, тихонько поглаживая большими пальцами ставшую очень чувствительной кожу. – Зачем тебе возвращаться в тот дом?
Я замерла, сглотнув сухим горлом и не веря, что всё-таки услышала это. Смяла шёлковую ткань, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, дар речи от волнения пропал на несколько мгновений. А Ричард продолжил:
- Если хочешь, я могу лечь в гостиной внизу…
- Н-не надо, - перебила его хриплым шёпотом.
Понимаю, Ричард хотел поступить правильно, но - я уже не видела в этом смысла. Даже не поворачиваясь, слышала, как он тяжело дышит, ощущала жар от его ладоней и знала: на самом деле Ричард не хочет ночевать внизу. Он хочет спать здесь, со мной, в этой спальне и на этой кровати. Держать меня в объятиях, целовать, ласкать так нежно, как только он умеет… Задохнувшись от вспыхнувших чувств, я развернулась, не дожидаясь его ответа, забытое платье упало на пол. Мои руки обвились вокруг шеи Ричарда, притягивая к себе, я прижалась к нему, сгорая от усилившегося смущения и проснувшегося желания.
- Останься со мной, - снова прошептала в губы Ричарду, с тихим восторгом ощущая, что наши желания совпадают: я отчётливо чувствовала уже напряжённый член низом живота даже через его штаны. – Пожалуйста…
Ричард коротко выдохнул, и его пальцы стремительно скользнули по моей спине, остановились на попке и сжали, а в следующий момент он накрыл мой рот горячим, жадным поцелуем. Я раскрывалась под ним, как бутон, расцветала, уже не стесняясь своих чувств и желаний. Теперь они не казались грязными и неправильными. Отвечая с не меньшей страстью на поцелуй, плавясь в жарких объятиях, я даже не заметила, как оказалась на кровати, прижатая к покрывалу сильным телом. Где-то по пути Ричард успел избавиться от камзола и расстегнуть рубашку, которую я теперь судорожно стягивала с его плеч, не отрываясь от губ. Его пальцы блуждали по моему телу, безошибочно находя все чувствительные местечки, заставляя изгибаться под пока ещё невинными ласками и жаждать большего. А когда Ричард отстранился на несколько мгновений, глядя потемневшим, тяжёлым взглядом, я вдруг попросила, обмирая от предвкушения и острого приступа возбуждения:
- Ричард… Привяжи меня…
И подняла руки к изголовью, не сводя с него напряжённых глаз.