Майк Бреннан не изменил внешность, разве что надел очки без оправы и по-другому причесался, чтобы воскресным вечером перейти вместе с бесчисленными гражданами США через границу, из Тихуаны в Сан-Исидро. Турникеты работали в режиме «нон-стоп», пограничники едва успевали взглянуть в лицо и в лучшем случае спросить о месте рождения и жительства. Ответ «Сан-Диего» или «Лос-Анджелес» звучал менее подозрительно, чем какой-нибудь отдаленный город. На всякий случай бумажник Майка топорщился от удостоверений на вымышленное имя. Его никогда не арестовывали, он не служил в армии, поэтому его отпечатки пальцев были неизвестны. Он совершенно не боялся ареста по постановлению суда Центрального округа Калифорнии. Он никого не предупреждал о своем появлении, поэтому его никто не мог выдать. Он не собирался садиться в тюрьму: туда попадают одни болваны. Гораздо опаснее было пользоваться автомобилем. Кое-какой риск существовал, но он был готов рискнуть. Близилось Рождество, и ему не терпелось полюбоваться на своего первенца. Ребенок жил с матерью. Пока он питается грудным молоком и пачкает пеленки, ему без нее не обойтись, но, когда ему стукнет лет восемь — десять, Майк заберет его к себе. Мать получала за сотрудничество четыреста тысяч в год и знала, что в случае отказа ей несдобровать.
Проехав в арендованной в агентстве «Херц» машине половину двухсотмильного мегаполиса, раскинувшегося от границы до Санта-Барбары и вглубь пустыни (город рос всюду, куда доходила по трубам вода), Майк Бреннан решил не предупреждать о своем приезде. Женщине строго-настрого наказали не водить в дом мужчин. Если она нарушает этот запрет, пусть пеняет на себя. Майк Бреннан взирал на мир с самоуверенностью испанского конквистадора, то есть не соблюдал никаких законов, кроме тех, которые сам диктовал. Убийство было для него банальным делом, не выделявшимся среди других. Мать своего ребенка он называл про себя не иначе как «стерва» и «девка». Нежность и ласка, в результате которых появился на свет сын, были напрочь забыты. Он жил одним днем, чувствами малого дитяти, хотя пользовался властью главаря банды. Да, он задолжал Чепе, но не собирался с ним расплачиваться: старикан сидел под замком и был бессилен. Если он заварит кашу, Майк Бреннан даст ему отпор. Но сейчас, мчась по автостраде номер десять, он меньше всего думал о Чепе: все его мысли были обращены к сыну, которого он видел всего раз, новорожденным. Близилось Рождество; малыш, ясное дело, еще не знает, что на Рождество дарят подарки, но скоро узнает… С трассы было видно высокое здание, освещенное как рождественская елка. Когда заехать в пасадинский отель — сначала или потом?
Он решил начать с отеля. Под светофором, при съезде с шоссе, на дороге стали расплываться темные пятна: в Лос-Анджелесе пошел дождь.
Ливень не прекращался всю ночь и весь следующий день. Трой осматривал дом в Хайленд-парк, снятый для ребенка и няни. Бешеный Пес был против няни.
«Она нас опознает!»
«Никто не станет звонить в полицию».
«Мне это не нравится».
«Ты что, умеешь менять пеленки?»
«Я нет, а Дизель умеет».
«Он не хочет».
«Ладно, хер с тобой! Поступай как знаешь».
Трой шутя схватил тощего недомерка за шею и дружески тряхнул. Но, прикасаясь к Бешеному Псу, он вспомнил газетную страницу с фотографиями пропавших девчонок и еле удержался, чтобы не отдернуть руку. Бешеный Пес убил не менее четырех человек. Иногда без убийства не обойтись, но не постоянно же!
Трой спустился в винный погреб. По лос-анджелесским меркам дом был древним: его построили еще в двадцатых годах, во времена сухого закона, когда винный погреб служил и тайником для хранения спиртного. Он был вырыт в склоне холма, и попасть в него можно было только через люк в коридоре. На полу лежал матрас и одеяло, Дизель приобрел упаковку памперсов. Трой проверил, не попадает ли в погреб дождевая вода, и снова поднялся. Ему уже было неспокойно: близился час икс.
Дождь все не переставал. Трой позвонил по сотовому телефону в «Рузвельт-отель», где ждали Дизель и Бешеный Пес. Каждые два-три дня они меняли гостиницу.
— Я приеду через двадцать минут.
— Переходим к делу?
— А чего ждать? Ладно, об этом потом.
«Ягуар» ехал бесшумно, не считая ритмично оживающих дворников, звук от которых становился слышен только на светофоре. Каждый думал о своем и сам боролся со своим страхом. Бешеный Пес был взбудоражен сильнее других. Когда после звонка Троя Дизель сказал, что пора на дело, он нырнул в ванную, чтобы подзарядиться на дорожку кокаином. Следующая доза светила ему теперь не скоро, только после дела, поэтому он хватанул лишнего и сильно заторчал. Он чувствовал себя могущественным, даже всесильным. Здоровенное помповое ружье в ногах превращало его во владыку мира. Он был способен убивать, а это было для Бешеного Пса божественной властью.
Дизель, сидевший сзади, хорошо понимал, кто сидит перед ним. Он заметил на носу Бешеного Пса следы белого порошка. Но и без этого его состояние было как на ладони. Дизель вспоминал реакцию Троя на фотографии из газеты: отвращение, недолгое раздумье, потом слова: «Решим, как быть, после дела. Пока успокойся, хорошо?» Дизель кивнул и после этого старался бытье Бешеным Псом на дружеской ноге. В отсутствие Троя это было нелегко. К враждебности и презрению примешивался страх: когда ствол двенадцатого калибра находится в руках психа, можно всего ожидать. Дизель решил не спускать с отморозка глаз.
Они медленно проехали мимо дома. Сзади горел свет.
— Кому-то не спится.
— Там только нянька и ребенок, — сказал Трой. — Женщина уехала. Она каждую пятницу отправляется развлекаться. Ее машины нет.
Свет погас, подтверждая его слова.
Майк Бреннан погасил свет и понес пиво в гостиную продолжать смотреть бейсбольный матч. Он ждал возвращения стервы с хахалем и предвкушал ее реакцию. Небось наделает под себя со страху. При этой мысли он улыбнулся. Мужику лучше вообще не открывать рот. Майк вынул из-за ремня девятимиллиметровый браунинг и положил его на столик перед собой. Ситуация была под контролем.
Тем временем Дизель сцепил за забором пальцы и подарил Бешеного Пса на кирпичную угловую колонну. Бешеный Пес спрыгнул в кусты. Вторым был Трой. Сверху он подал Дизелю руку и помог ему подтянуться. Верзиле было трудно преодолевать ограду, но он с кряхтением забросил ногу, а дальше справился сам. Трой спрыгнул и немного увяз в размокшей земле. Через несколько секунд рядом с ним выпрямился Дизель.
— Идем! — скомандовал Трой.
Все промокли до нитки, зато дождь заглушал любые звуки. У угла дома Трой указал Бешеному Псу на нишу за кустами, под выступом крыши. Там было сухо. Бешеному Псу надлежало встать там на стреме с портативной рацией. У Троя в ухе находился маленький наушник-приемник.
Трой и Дизель двинулись вдоль боковой стены дома, миновали высокие стеклянные двери гостиной. Внутри работал телевизор, отбрасывающий серые блики. Оба заглянули внутрь. Но они не ожидали никого увидеть, к тому же человеку свойственно видеть только ожидаемое, поэтому они не заметили фигуру в высоком глубоком кресле перед телевизором.
Зато Майк Бреннан увидел две тени и решил, что вернулись стерва и ее дружок. Приехав в дом, он застал одну няню. Он решил дать им несколько минут и застигнуть на месте преступления. Он предпочел бы застать их в самый интимный момент, потому что это дало бы ему право пустить в ход кулаки. Сучка была матерью его ребенка, и он платил ей огромные деньги, а потому имел полное право в благодарность требовать от нее целомудрия.
Дождь усилился, с Дизеля и Троя лила вода. Грязь с холмика за домом покрыла ступеньки и испачкала им обувь. Они натянули резиновые перчатки и надвинули шляпы на лоб. До опознания в суде ни за что не дойдет, но осторожность никогда не бывает лишней.
У задней двери Дизель вооружился короткой фомкой, перед которой не могла устоять ни одна дверь. Но она не понадобилась: дверная ручка поддалась под рукой Троя. У него была полезная привычка проверять перед взломом, закрыта ли дверь.
— Повезло! — прошептал Трой и поманил за собой Дизеля. Не ожидая сопротивления, они не вытащили оружия. Все складывалось до того просто, что Трой не чувствовал обычного страха, присущего началу дела. Птичье гнездо не надо было доставать с дерева: оно и так лежало на земле.
Дверь с заднего крыльца на кухню была распахнута, двери в столовую тоже. Дальше находилась гостиная с включенным телевизором.
Трой толкнул еще одну дверь. Она вела в холл, откуда шла лестница наверх. В конце холла виднелись прихожая и главная входная дверь. Няня с ребенком находились наверху. Трой поманил за собой Дизеля и стал беззвучно подниматься по застеленной ковром лестнице. «Не нравится мне это дело», — отчетливо прозвучало в мозгу. Следующая мысль перечеркнула предыдущую: «Промедление смерти подобно».
Из приоткрытой двери тянулась полоска света от ночника. Няня, полная особа лет за сорок, ворковала по-испански. Дизелю надо было схватить ее, Трою — ребенка.
Трой распахнул дверь, Дизель ворвался в комнату. Няня меняла малышу пеленки на пеленальном столе. Она как раз обернулась, чтобы бросить грязные пеленки в корзину, увидела в зеркале двоих мужчин, вскрикнула.
Огромный Дизель проявил кошачье проворство. Он сжал кулак, чтобы заехать ей под ребра, но ограничился тем, что схватил ее за руку.
— Заткнись!
— Осторожно с ребенком! — Трой боялся, что Дизель оттащит няню от стола и младенец упадет на пол.
— Порядок! — Держа одной рукой няню, Дизель положил другую на голый детский животик. Испуганный младенец заплакал.
— Говоришь по-английски? — обратился Трой к няне.
Она попыталась ответить, но, не в силах выдавить ни звука, молча кивнула.
— Займись ребенком. Одень его.
В следующую секунду случилось непредвиденное: Трой увидел в дверях мужчину. Он принял его за индейца и решил, что это родственник няни.
Бреннан удивленно нахмурился. Картина была неожиданной. Кто здесь дружок сучки и где она сама?
Дизель потянулся за револьвером, но Майк Бреннан заранее приготовился к столкновению: браунинг уже был у него в руке. Майк поднял его и сделал шаг вперед, не давая Дизелю выхватить оружие.
— Что за хрень? — Он был готов выстрелить. Дуло, сулящее смерть, находилось в трех футах от глаза Дизеля. Тот показал пустую ладонь.
— Полегче!
Несколько секунд взрослые стояли неподвижно, ребенок тем временем заходился криком.
— Usted 's loco!
— Полегче!
— Вот и я говорю, полегче! Ребенок у меня! — Дизель схватил младенца, выставил его перед собой, пригнул голову. Майк ничего не успел сделать — все случилось слишком стремительно. Рука не быстрее глаза, но в критических обстоятельствах она обгоняет мысль.
Бешеный Пес заметил из своей ниши свет фар, мелькнувший среди кустов. Вдруг кто-то сейчас въедет в ворота? Из-за шума ветра нельзя было расслышать звук мотора. Он вышел из ниши и не обнаружил у ворот ничего опасного. Зато, обернувшись, он увидел через окно гостиной мужской силуэт, поднимающийся из кресла и скрывающийся из поля его зрения. Кто такой?!
Он ринулся к задней двери, миновал кухню, оказался в прихожей. Мокрые башмаки громко чавкали, поэтому он разулся. Он бесшумно взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и увидел в двери детской человека, стоящего к нему спиной. Бешеный Пес поднял дробовик и снял предохранитель. Выстрел с десяти футов из двух стволов нес неминуемую смерть. Но на одной линии с незнакомцем находился Трой. Бешеный Пес бесшумно сделал шаг вперед, потом вправо. Теперь Трою ничего не угрожало.
— …никто не пострадает, — раздался голос Троя.
На расстоянии восьми футов Бешеный Пес нажал на спуск. Выстрел прозвучал как гаубичный залп. Майку Бреннану снесло с плеч почти всю голову. Стену забрызгало мозгами и кровью, туловище рухнуло на пол.
Няня подняла такой истошный крик, что Дизелю пришлось стукнуть ее головой о стену, тогда она бессвязно залепетала и сползла на пол. Младенец продолжал голосить.
— Вырубите свет! — приказал Трой. Разглядела ли няня их лица и сможет ли потом их опознать? Вряд ли. Она была не в том состоянии, чтобы хоть что-то толком разглядеть.
Бешеный Пес нашел выключатель, и комната погрузилась в темноту. Трой взял ребенка и сунул его няне.
— Успокой его!
Она закрутила головой.
— Не могу…
Троя уже захлестывала злость: у них не было времени. Он вцепился ей в волосы, повернул ей голову.
— Бери щенка!
Она послушалась и, повинуясь многолетней привычке, стала успокаивать младенца.
Бешеный Пес выглядывал в окно и при этом истерически смеялся. Дизель осматривал свою одежду. Не забрызгало ли его кровью? Он нашел пятна только на ботинках, потому что стоял в луже крови. Вся комната воняла бойней.
— Кто это был? — обратился Трой к няне. Та пожала плечами, покачала головой.
— Коп? — спросил Дизель.
— Вынь его бумажник! — подсказал Бешеный Пес.
— Ты и вынь! — огрызнулся Дизель.
— Ты чего? — повернулся к нему Трой.
— Не желаю, чтобы этот козел меня учил, что мне делать.
Трой в отчаянии поднял глаза к потолку.
— Достань его гребаный бумажник! Надо узнать, кто это.
Дизель подчинился. Няня качала малыша, пытаясь его утихомирить.
— Унеси его отсюда! — распорядился Трой и крикнул Бешеному Псу: — Проследи за ней!
Дизель вытряс из бумажника кучу карточек.
— Джо Васкес, — прочел он и отдал Трою водительское удостоверение. Тот заглянул в соседнюю комнату и спросил няню, знает ли она такого. Она в первый раз слышала это имя. Трой ей не поверил. Применить силу? Нет, пусть занимается ребенком. Кто такой Джо Васкес? Трою не приходило в голову, что это сам Майк Бреннан, мелькнула только мысль, что убитый работал на Майка.
Нет ли в доме других людей? Страх прошел уже через мгновение: вероятность была ничтожно мала. Сколько у него времени? Что делать с кровью на стене и на полу? С дырами от картечи? Об этом он подумает позже.
Бешеный Пес сделал жест, означавший, что ему в голову пришла важная мысль.
— Бабу придется убрать, — сказал он. — Она нас опознает.
— Я подумаю, — ответил Трой. Предложение было логичным, но отвратительным. Учить Бешеного Пса было некогда, но Трой знал, что не способен лишать жизни беззащитных людей. До возвращения матери ребенка оставалось максимум два часа, а может, всего пятнадцать минут. Действовать надо было незамедлительно. В первую очередь — убрать тело. Для этого понадобятся одеяла, еще что-нибудь, чтобы не залить машину кровью.
— Надо его во что-то завернуть, — сказал он Дизелю.
— Ребенка?
— Нет, труп.
— Может, возьмем мешки для мусора?
— Годится.
Дизель нашел на кухне мешки. Они собрали в них ошметки головы, потом расстелили на полу одеяла и покрывало с кровати, перекатили тело, свернули одеяла и отнесли останки на крыльцо. Трой сбегал к воротам, открыл их, подъехал к крыльцу. Они запихали тело в багажник «ягуара» и захлопнули крышку. С этим пока все.
По первоначальному плану следовало попросту увезти няню и младенца, но теперь это отпадало. Мать с ума сойдет, найдя вместо ребенка брызги крови. Трой по-прежнему захлебывался адреналином, он то мучился страхом, то трясся от злобы, то боролся с подступающим отчаянием. Дело оборачивалось совсем худо: случайный свидетель, убийство и ни малейшего представления о том, как быть дальше.
— Увози щенка с нянькой! — приказал он Дизелю.
— А Бешеный Пес?
— Да… и он тоже. Везите их куда надо. А я дождусь здесь матери.
— Ты останешься без машины. Так отсюда не выберешься.
— Делай, что говорят!
Дизель пожал плечами и исчез в доме. Скоро вышла няня с умолкшим младенцем на руках, за ней Бешеный Пес и Дизель. Дизель распахнул заднюю дверцу и жестом велел няне залезать. Она замешкалась.
— Здесь нет детского сиденья.
— Обойдешься. Полезай!
Няня подчинилась. Бешеный Пес подошел к Трою.
— Так ты остаешься? — спросил он. — Можно ведь позвонить и сообщить, что и как.
— Нет, она вызовет полицию. Вот! — Трой отдал ему сотовый телефон. — Позвоните сюда, как только доберетесь до места. Не спускайте глаз с няньки.
— Как быть с… багажником?
— Это потом.
Бешеный Пес кивнул.
— Кто поведет? — обратился он к Дизелю.
— Садись ты. Знаешь дорогу?
— Вроде. Рулить должен был Трой…
Оба повернулись к Трою. Тот объяснил:
— Отсюда на Монтерей, потом налево, до моста через автостраду, переезжаете его, сворачиваете налево, на Фигероа. Знаешь эту улицу? — Бешеный Пес кивнул. — Там направо. Когда увидишь на холме музей, ищи дом.
— Понял.
— Не давайте ей поднимать голову. Пусть не видит, куда ее везут. Ребенка тоже не показывайте. Не хватает чтобы вас остановили за то, что вы нарушаете правила перевозки младенцев!
— Да уж…
— Поезжайте.
«Ягуар» вылетел из ворот. Вспыхнули тормозные огни — и машина исчезла. Трой вернулся в дом и оглядел место преступления. Помповый дробовик развел непролазную грязь. Сначала кровь текла ручьями, потом загустела. На штукатурке остались обрывки кожи, раздробленные кости, волосы. Может, спалить дом дотла? Но у него не было ничего горючего: ни бензина, ни керосина.
В окна ударил свет фар: мать ребенка вернулась домой. Машина подкатила к задней двери. Трой наблюдал из столовой, из-за портьеры, как хозяйка выходит из машины, забирает сумочку, захлопывает дверцу. Она вернулась одна. Хоть в этом повезло!
Направляясь к лестнице на второй этаж, она крикнула, задрав голову:
— Кармен! Я вернулась!
Трой выступил из тени.
— Стоять, детка!
Женщина вздрогнула, разинула рот в беззвучном крике. Страх лишил ее голоса. Он бросился к ней, схватил за руки. Она в ужасе вытаращила глаза.
— Спокойно, твой ребенок жив.
— Мой малыш? Где он?!
— С ним все хорошо.
Женщина разрыдалась. Трой стиснул ее, встряхнул. К горлу подступала тошнота: он не испытывал от происходящего ни малейшего удовольствия, хуже того, понимал, как все худо.
— Успокойся, — сказал он женщине, чувствуя, как она дрожит. Боже, зачем он все это натворил? Ради денег, придурок, ответил невидимый мистер Хайд невидимому мистеру Джекилу.
— Где он? — повторила она и потянула его к лестнице.
— Его там нет. Мы его забрали.
— Пожалуйста, не причиняйте ему вреда! Я сделаю все, что вы захотите! Он ведь так мал…
— Знаю, знаю… Тсс! Слушай меня.
— Возьмите меня вместо него.
— Заткнись! Слушай, черт бы тебя побрал!
Она прикусила язык и закивала, не переставая дрожать.
— С твоим малышом ничего не случится. Но лучший способ получить его обратно — помогать нам. Ты согласна?
— Да.
— Как его зовут?
— Майкл.
— В честь папаши?
— Да.
— В Майке-папаше все дело. Знаешь, как ему позвонить?
— У меня… Я знаю один номер в Энсенаде. Иногда он сам берет трубку, иногда я оставляю сообщение. Он перезванивает или поручает это кому-нибудь другому.
— Понятно. Ребенок ему дорог?
— За ребенка он может меня убить.
— Ничего, не убьет.
— Вы его не знаете. Он — исчадие ада.
Трой подумал, что она более чем привлекательна. Породиста. Такой место в элитарном женском клубе, а не в подстилках у наркоторговца. Он уже собирался спросить, как ее угораздило спутаться с Майком Бреннаном, но сдержался. Серьезность положения не позволяла отвлекаться на глупости.
— Он следил за тобой? Пускал хвост?
— Не знаю, может быть… А что?
Сказать ей про кровь наверху? Рано или поздно придется.
Зазвонил телефон.
— Возьми трубку! — приказал Трой. Женщина повиновалась, сказал «алло» пару секунд подержала трубку возле уха и отдала Трою.
— Да?
— Все спокойно, — сказал в трубке голос Дизеля. — Они в винном погребе. Нам нужно детское питание.
— Ну так купи. Нет, пошли Пса.
— Ладно. Как там дела? Девка, гляжу, уже дома…
— Да. Я почти закончил.
— Хочешь, чтобы один из нас приехал за тобой?
— Нет, я сам.
— Как ты выберешься?
— Не важно. — Трой не стал говорить, что собирается взять у женщины машину. Он бы оставил ее в миле от тайника и дальше шел пешком. — Я дам знать как и что.
— Хорошо. Может, все еще обойдется…
— Может быть. Пока! — Трой повесил трубку и посмотрел на женщину. — Значит, так. Один из горилл Майка Бреннана…
— Кто-кто?
— Горилла… Телохранитель, значит… Он следил за тобой и погиб.
— Вы… вы его убили?
— Наверху.
— Господи! Он все еще там?
— Нет. Но там грязновато.
— Черт!
Возможно, она была не так малодушна, как ему сначала показалось.
— Забудь об этом. Уберешь потом. Сейчас мне нужно, чтобы ты позвонила по этому телефону. Если ответит Майк, передай трубку мне. Если будешь оставлять сообщение, скажи, пусть он тебе перезвонит. Когда будешь с ним говорить, скажешь: ребенка вернут в обмен на деньги, которые он задолжал старикану в тюрьме. Заплатит — получит его обратно. Поняла?
— А если не заплатит?
— Заплатит.
— А если нет?
— Я все равно верну тебе ребенка. Только если ты ему об этом проговоришься, я вышибу твои поганые мозги!
Он намеренно закончил грубой угрозой, хотя происходящее становилось ему все отвратительнее. Что ж, когда ты по уши в дерьме, тут уже не до сантиментов, а Трой был в отчаянии. Он тоже боролся за свою жизнь: ситуация была — хуже некуда.
— Звони! — Он дал ей телефон.
Она позвонила, но Майк Бреннан был, разумеется, недоступен. Его возвращения ждали завтра утром.
— Пусть обязательно перезвонит. Это очень срочно. — Говоря, женщина глядела на Троя. Когда она повесила трубку, он сказал:
— Мне придется взять твою машину.
— Берите. Только верните мне ребенка! — Ее глаза наполнились слезами, его тоже. Что он творит? А как еще быть, когда дело зашло так далеко?
— С ним ничего не случится. При нем Кармен. Ты ведь ей доверяешь?
— Да.
— Давай ключи от машины. — Женщина послушно достала ключи из сумочки. — Если вздумаешь позвонить в полицию…
— Не позвоню. Я знаю, чем это грозит.
— Надеюсь.
Трой заставил ее проводить его до машины. Когда он садился, она спросила:
— Вы разрешите Кармен позвонить мне и сказать, что малютка цел и невредим?
— Разрешу. Но если линия будет прослушиваться, я обязательно это засеку.
— Не беспокойтесь, я не позвоню в полицию. Обещаю.
Выезжая из ворот, Трой наблюдал за ней в зеркальце заднего вида: стройная фигурка под дождем. Ему было больно от содеянного, но остановиться на полпути было невозможно.
Он помчался мимо огромных домов, ярко освещенных к Рождеству. От этого ему сделалось еще тревожнее.