На душе было совсем неуютно. Рабочий день постепенно заканчивался, и Андрей Данилов с пугающей неизбежностью снова возвращался к грустным мыслям и вопросу — где провести вечер?

Домой идти совсем не хотелось. И причина была простой и распространенной. Утром жена устроила ему сцену, и Андрей совсем не хотел продолжения спектакля. Хотелось, если честно, чего-то праздничного. Возможно — банкета. Хотелось отдохнуть душой и вспомнить былое. В этот момент ручка замка на двери кабинета мягко щелкнула, и в образовавшемся проеме появился Виктор Солдатиков — сотрудник отдела, в котором числился и Данилов.

— Ну что, какие планы на вечер? — Витя смотрел на Андрея с едва скрываемым сочувствием. Он знал об его угнетенном состоянии и, похоже, уже подготовил заранее ответ на собственный вопрос.

— А у тебя? — Андрей посмотрел на своего друга, оторвавшись от лежащих на столе бумаг.

— Не самые пафосные, но вполне нормальные мужские планы. Итак, излагаю замысел операции…

— Не иначе — специальной! — Андрей почувствовал, что к нему возвращается хорошее настроение.

— А как же! Ты что? Забыл, в какой организации служишь? И в каком элитном спецподразделении? То-то…

И Виктор продолжил:

— Есть весьма приличное заведение — всего в получасе езды на такси отсюда.

— Надеюсь, не в районе Ногинска?

— Нет, ближе, в районе метро «Шоссе Энтузиастов». Кухня отличная — русская, кавказская, живая музыка, ну и все прочее.

— А что прочее? — Андрей уже не скрывал улыбки — забота друга о его душевном состоянии была ему весьма приятна. Похоже, Виктор заодно решил и сеанс психотерапии организовать. Для своего товарища. Что выглядит очень по-мужски. Ну ладно, там посмотрим…

— Ну так что тогда тянуть? Поехали…

Друзья вышли из добротного кирпичного здания, на котором не было ни одной вывески. Через несколько минут они уже ловили такси. Андрей оглянулся на легендарный «дом спецназа». Он часто задумывался о том, что люди, которые в разное время находились внутри этого здания (Андрей сознательно пропустил слово «сидевшие»), играли значимую роль в жизни страны и, конечно, мира.

«А мы вот в ресторан собрались», — совсем не к месту подумал Данилов.

Но с точки зрения Солдатикова все было вполне к месту. Он толкнул Андрея в бок:

— Ты чего застыл?

Через пару минут возле них остановилась иномарка. За рулем сидела миловидная девушка.

— Куда вам, мальчики?

«Мальчики» слегка застыли и со смущением стали переглядываться.

— Шоссе Энтузиастов, почти в самый конец…

На лице автоледи появилась едва заметная тень улыбки.

— Скорее в начало… Ладно, садитесь. Поехали…

Андрей вопросительно посмотрел на Виктора — тот тоже размышлял, как лучше договориться об оплате. Девушка словно прочитала их мысли:

— С гусаров денег не беру!

— Да мы вроде бы и не гусары, — попытался возразить Виктор, но Андрей подтолкнул его внутрь машины:

— Садись, иначе нас полностью расшифруют!

Автомобиль резво взял с места и влился в поток транспорта на Горьковском шоссе. Андрей, расположившись на сиденье, украдкой рассматривал девушку за рулем. Прекрасные вьющиеся волосы, безупречная фигура (насколько позволяло сделать такой вывод нахождение в салоне машины), тонкий, ненавязчивый запах дорогих духов. Почти автоматически отметил для себя: кольцо на правой руке у девушки отсутствует.

Машина легко катила по магистрали, девушка за рулем соблюдала практически все правила дорожного движения. Изредка, пожалуй, только превышала скорость. Буквально через полчаса они оказались на Шоссе Энтузиастов — там, куда и стремились.

Виктор первым выскочил из автомобиля и направился к ресторану, который находился неподалеку. Андрей немного задержался. Он сдержанно поблагодарил даму за оказанную любезность и, задержав взгляд на ее точеном, выдающем аристократическое происхождение профиле, слегка смутившись, произнес:

— А номер телефона ваш можно узнать? Хотелось бы отблагодарить прекрасную незнакомку…

Девушка изящно вклинилась в формируемую фразу:

— По-гусарски?

— Нет, просто по-человечески, — Андрей справился с волнением и смотрел на незнакомку с искренним восхищением.

— Ну что ж… — девушка вынула из модной сумочки визитку и протянула Андрею. — Меня зовут Диана.

— А меня Андрей.

— Очень приятно.

— И мне тоже…

Андрей оглянулся — с тротуара ему уже призывно махал рукой Солдатиков. И вновь повернулся к девушке.

— Еще раз спасибо, Диана. До свидания.

Он открыл дверцу и вышел из автомобиля. В тот же момент машина набрала скорость и через полминуты скрылась из глаз.

Солдатиков смотрел на Андрея с усмешкой.

— Нормальная девушка. На машине хорошей ездит. Явно не в Химках собранной.

Андрей это тоже заметил. Но сейчас его волновало другое — безупречные черты ее лица, прекрасные волосы и тонкий запах духов…

Открылись сверкающие чистотой и особой присущей таким заведениям ухоженностью двери ресторана. Друзья вошли и сразу же оказались в уютном зале, заполненном неназойливым мягким светом.

— Здравствуйте! — впечатление от приветствия официанта было таким, словно он ждал их всю жизнь, ждал, как самых дорогих гостей. Его лицо выражало самое искреннее желание угодить. — Где хотите расположиться, уважаемые?

Солдатиков посмотрел по сторонам и неопределенно махнул рукой…

— Там, где спокойнее…

— Все сделаем, уважаемые! — официант явно чувствовал, что в ресторане оказались люди не простые.

Виктор и Андрей направились к большому прямоугольному столу, с одной стороны которого стояли обычные, но мягкие стулья, с другой — уютный диван, полукругом охватывавший стол.

— Ну что, садимся на диван, я думаю? — почти утвердительно спросил Виктор и, не дожидаясь ответа, расположился на уютном сиденье. Андрей не стал долго раздумывать и сел напротив Солдатикова.

К ним снова подошел официант и принес меню — огромную и тяжелую даже на вид кожаную папку.

Солдатиков раскрыл ее с видом знатока, которым так гордятся все постоянные посетители. Андрей взял свой экземпляр меню и тоже углубился в чтение.

— Так, я предлагаю начать с традиционных русских закусок, — Виктор уже пролистал несколько страниц меню.

— Не возражаю, — ответил Андрей. И добавил: — Предлагаю сначала заказать графинчик. Граммов триста. Холодненький. А под него — селедочку с картошечкой.

Виктор поддержал друга:

— Разумно. Достойный выбор. Селедочка с картошечкой и под водочку давно уже стала в России фундаментальной ценностью. Превратилась в своего рода закон общественного бытия. И если кто-то попробует его игнорировать, то ни одно государство долго не проживет. Представь, что вдруг власть решила навредить сама себе и на какое-то время изымает из этой великолепной и на редкость гармоничной формулы хотя бы один элемент? Представил?

Андрей притворно нахмурился. Но глаза были веселыми:

— Тут и представлять нечего…

— Это ты правильно заметил. Вот тогда и вспыхивает беспощадный русский бунт. Это все русские цари понимали. И даже генсеки…

— Только последний генеральный секретарь, похоже, не любил такую закуску, — Андрей намеренно подводил товарища к выводам о правлении Михаила Сергеевича Горбачева.

— Потому и его не любили. И у власти он не удержался. Все просто — ни хлеба, ни зрелищ… Ни селедочки с картошечкой, ни водочки. Одни очереди и песни о непонятной игре под названием перестройка. Да он и власть не любил, не понимал ее… А она — девушка капризная. Бросила его моментально.

— Ага, и попала в объятия ничуть не лучшие…

— Это, Андрей, уже другая история. Давай-ка лучше определимся с остальным.

— Я предлагаю еще соленья, рыбное и мясное ассорти…

— А на горячее возьмем тогда шашлычок — из телятины?

Виктор вопросительно посмотрел на Данилова.

— Что ты на меня смотришь? Начали с русской кухни, а теперь переходим на кавказскую?

Солдатиков снисходительно улыбнулся и назидательно произнес:

— Шашлык, друг мой Андрей, уже давно из кавказского блюда превратился в общечеловеческую ценность…

Виктор в жизни любил хорошую пищу и изысканные вина. Он много знал о виноделии, иногда мог прочесть своим знакомым почти классическую университетскую лекцию о тех или иных сортах вин. Отчасти этим объяснялось и его не самое лучшее отношение к последнему правителю советской империи, который совершенно необдуманно боролся с ветряными, точнее — «водочными» мельницами, и потерпел вполне закономерное поражение.

На тему изысканных блюд и виноделия Виктор мог говорить очень много. И своими познаниями всегда доставлял друзьям немало приятных минут. Особенно когда все вместе ходили в ресторан.

— И эту общечеловеческую ценность уже не изъять из нашего быта. Да и русские повара зачастую готовят шашлык лучше кавказцев.

Виктор перевернул последнюю страницу меню.

— И на десерт я предлагаю заказать фруктовый салат.

— А что там?

— Киви, клубника, кусочки ананаса и много еще всего. Что, берем?

— Берем.

Еще несколько минут Виктор диктовал подошедшему официанту наименования блюд. Тот прилежно записывал в небольшой блокнотик.

— Да, и горячее подавать не сразу. Чуть позже.

Официант закончил писать и исчез. Друзья наслаждались комфортом мягких диванов и молчали, предвкушая великолепный ужин.

Через пару минут официант принес холодный, запотевший графинчик, аккуратно поставил его на стол. Чуть позже — на приятной, весело-цветной скатерти появились продолговатые блюда с селедочкой, тарелка с соленьями и два больших блюда — мясное и рыбное ассорти.

Официант налил в рюмки ледяную и одновременно горячительную жидкость и предупредительно склонился над столом.

— Еще что-нибудь желаете?

— Нет пока. Спасибо, дорогой!

Официант удовлетворенно улыбнулся и в следующее мгновение исчез.

Виктор взялся за тоненькую ножку рюмки.

— Ну-с, приступим!

Друзья с удовольствием выпили и потянулись к аппетитно разложенным закускам. В следующий момент оба уже в реальном времени ощущали всю прелесть «фундаментальной» закуски — селедочка под водочку действительно шла великолепно…

В ресторане было пусто. Андрей с удовольствием съел несколько нежных кусочков сельди и рассыпчатого отварного картофеля. На душе стало значительно веселее. Андрей неторопливо осмотрел зал и увидел, что он почти пустой. Небольшие столики, окруженные мягкими диванами. Ненавязчивый, приятный свет настольных светильников и ламп…

По залу сноровисто передвигаются официанты. В углу готовятся к началу танцевального вечера музыканты. Их всего двое. Андрей усмехнулся. Даже с первого взгляда заметно, что оба музыканта — бородатые, в нарочито неглаженной одежде — прожили весьма бурную и насыщенную жизнь. При знакомстве с артистами в ресторанах, визуальном знакомстве, у Андрея всегда возникало странное ощущение, что эти люди, которых иногда называют неудачниками, по-своему счастливы. Но, видимо, так их называют те, кто совсем не знает жизни. Ведь если человек счастлив, вспоминал в эти моменты Андрей мудрость, которую почерпнул еще от бабушки, — значит, он не может быть несчастлив. Логика совершенно неопровержимая.

«Софизм? — в который раз про себя подумал Андрей. — Пожалуй, нет — если человек счастлив, значит, он нашел в жизни то, что искал. Иными словами — обрел удачу, согласие со своим внутренним „я“ и, таким образом, достиг гармонии. Можно ли его после этого называть неудачником? Вопрос риторический…»

— Андрюша, ты где? Такое впечатление, что оперативную комбинацию решил обдумать.

Виктор смотрел весело и даже немного насмешливо. Андрей немного смутился.

— Да я это… Рефлексирую.

— Да, заочное обучение в академии не проходит даром, — протянул Виктор. И продолжил: — Давай лучше выпьем за нас и нашу замечательную работу. Что бы про нее мы сами ни говорили иногда, все равно она самая замечательная. Я, ты знаешь, часто ругаю начальство и наш чудовищный график. Путь спецназовца не усыпан розами и привилегиями. Но если завтра мне скажут — уходи, я не уйду. И не потому, что некоторым нашим коллегам даже уйти некуда. Просто здесь я чувствую себя хорошо. Можешь смеяться, но я счастлив. Это — мое.

Андрей произнес только одно слово:

— Согласен.

— Тогда — поехали…

Виктор выпил и приступил к мясному ассорти. На большом блюде аппетитно смотрелись кусочки ветчины, сырокопченой колбасы, бастурмы и других деликатесов.

Друзья начали с бастурмы. Восточный деликатес удачно сочетался с русской водкой. В это время музыканты уже закончили последние приготовления, и оживший в углу микрофон известил немногочисленных посетителей ресторана, что начинается музыкальная программа. Бородатый музыкант с гитарой объявил:

— Первая песня сегодняшнего вечера — она называется «О любви» — посвящается очаровательной и замечательной женщине — Елене в честь дня ее рождения.

Он тронул струны гитары, и ресторан наполнился нежными звуками изысканной мелодии…

— Да, хорошая песня. Про особенную женщину. И про ее особенную любовь… — отметил Виктор и едва заметно кивнул Андрею на столик в углу. Там на диване сидели три великолепные блондинки.

— Похоже, кто-то из них сегодня отмечает день рождения.

И тут же сменил тему:

— Повторим?

Виктор и не ждал ответа на свой вопрос. Уверенным движением он налил в рюмку Андрея ледяную водку…

После мясного ассорти перешли к рыбному. Осетрина горячего копчения таяла во рту. Великолепно шла и семга. Особенно — при добавлении соевого соуса и ломтика лимона.

Соленья еще не закончились, и друзья аппетитно хрустели малосольными огурчиками, пробовали мягкие и нежные даже на вид помидоры. Осторожно разрезали их ножом, стараясь не брызнуть. Квашеная капуста, конечно, с семгой сочеталась плохо, но и Андрей, и Виктор уже находились в том состоянии, когда рефлексия по поводу таких мелочей считается попросту неуместной.

Виктор повернулся в сторону служебного входа.

— Так, ну где наши общечеловеческие ценности?

Официант словно почувствовал, что гости уже готовы для перехода к горячему. Огромное блюдо, на котором медленно остывали сочные куски пожаренного на мангале мяса, он осторожно поставил на стол. Рядом появились тарелочки с соусами и грузинский лаваш.

Виктор взглянул на Андрея.

— Может, нужно было армянский заказать?

— Нет, если армянский — то коньяк, а лаваш — грузинский.

Виктор поблагодарил официанта, и тот снова поклонился гостям.

— Приятного аппетита, уважаемые!

В это время в зале ресторана произошли какие-то изменения. Андрей сидел спиной к залу, но почувствовал их на уровне подсознания. Возле углового столика, там, где сидели блондинки, отмечавшие день рождения, возникло не совсем понятное оживление. Мужчина довольно крупных размеров, похоже, настойчиво пытался познакомиться с виновницей торжества. Отказ ему пока еще не озвучили вслух, но времени до этого момента оставалось совсем немного. И тут Виктор принял решение вмешаться…

Через минуту Солдатиков уже беседовал с подвыпившим мужиком. Блондинки смотрели на Виктора, который оказался на две головы ниже собеседника, с явным интересом.

Но мужик, похоже, совсем не оценил порыва Виктора. Он развернулся и вдруг встал в боксерскую стойку. Выглядел, он, правда, немного комично — его слегка пошатывало. Но опасность представлял вполне реальную — огромный вес плюс нахрапистость сильно выпившего субъекта.

«Да, и такие субъекты права иногда попадаются», — совсем не к месту вспомнил Андрей один из академических курсов.

Мужик тем временем перешел к активным действиям. Он замахнулся правым кулаком и попытался попасть в Виктора. Но тот легко ушел в сторону, и мужик всей тушей грохнулся на пол. Андрей подбежал к Виктору и в этот момент увидел, как в соседнем зале ресторана грозно вскочила из-за банкетного стола целая компания — человек шесть или семь.

— Похоже, парень не один, — запоздало отметил Виктор. — Что делать-то будем?

Тем временем компания подошла к ним, и трое профессионально стали сзади. Один, с наглой физиономией, вплотную подошел к Виктору.

— Зачем вы, уроды, нашего друга обижаете?

Виктор справился с минутным замешательством и ответил, стараясь не выдать дрожь в голосе:

— Во-первых, мы вовсе не уроды. Не нужно нас оскорблять. Во-вторых, он сам упал.

Мужик обернулся к своей компании.

— Вы слышали, что этот чудак сказал? Наш друг упал сам.

И вновь повернулся к Виктору.

— Я же видел, как вы дрались. Разве нет?

«Вы должны достигнуть ментального превосходства над противником», — вспомнил Андрей курс специальной психологической подготовки, который им тоже читали в академии. И по этому курсу у них прошло несколько интересных семинаров. Преподаватель — седой, уверенный в себе мужчина — часто повторял, что «кулаками махать умеют почти все», а вот добиться победы за счет внутренней энергии и особых, возможно, даже экстрасенсорных способностей сможет далеко не каждый. Но сотрудник элитного спецподразделения и не должен быть каждым.

Андрей тронул мужика с наглой физиономией за плечо, и тот мгновенно повернулся к нему. Крепкий мужчина смотрел на Андрея с явной угрозой и агрессивностью. Андрей вспомнил советы, которые только недавно пытался воплотить в реальность на семинарах. «Но здесь совсем не семинар», — мелькнула ехидная мысль.

Андрей взглянул своему противнику прямо в глаза и удачно «зацепился» — этим профессиональным термином в курсе специальной психологической подготовки обозначалось ментальное противоборство — с помощью взгляда.

Андрей поначалу к такой практике относился весьма скептически — против отточенного хука или апперкота ни один экстрасенс не сможет устоять. Но сейчас, напрягая скрытые возможности организма, он вдруг ощутил, что своим взглядом словно проникает в сознание стоящего напротив здоровяка. Мощный шторм агрессии в глазах противника сменился гладью мирно дремлющего озера. Андрей продолжал смотреть ему в глаза и одновременно говорил:

— Ты пойми, мужик, мы твоего товарища даже пальцем не тронули. Сам он упал. Сам. Точно — сам.

Мужчина смотрел на Андрея с легкой улыбкой:

— Ну, раз сам, то что тогда делать…

— Да ничего. Забирайте его и дальше отдыхайте. Но к девушкам приставать не нужно. У них своя компания. У вас — своя.

— Понял… — протянул мужик и, повернувшись, отправился к своему столику. Компания его друзей тоже последовала за ним. Андрей поймал взгляд одной из блондинок. Она смотрела на спецназовцев с нескрываемым интересом и восторгом. Андрей сделал несколько шагов и оказался у столика, за которым сидели девушки.

— Не волнуйтесь, больше эти субъекты к вам не подойдут и мешать не будут.

Девушка лукаво посмотрела на Данилова.

— А вы?

— Что мы?

— Вы тоже к нам не собираетесь подходить?

Опять мелькнула короткая мысль: «Вот он — триумф покорителя ratio!» Андрей улыбнулся и ответил:

— А может, вы нам свои координаты оставите?

Девушка открыла сумку и достала визитку. Протянула Данилову.

— Вот, возьмите. Там есть мобильный телефон. И я всегда по нему доступна.

Андрей почти машинально отметил легкий каламбур в ее словах, но тут же осудил себя за пошлые мысли.

…Когда он вернулся за свой столик, Солдатиков уже с аппетитом пробовал кусочки нежной телятины, обильно макая их в белый чесночный соус.

Солдатиков посмотрел на друга с явным удивлением.

— Нуты даешь…

— Это не я даю, это академия нам дает знания, с помощью которых мы всегда сможем победить неприятеля. Даже в такой, казалось бы, заурядной ситуации.

Друзья пировали еще около часа. А потом вышли из ресторана и растворились в разлившихся по городу сумерках…

На темно-синем бархате ночного неба причудливо искрились россыпи звезд. Ни облачка, ни одного темного пятнышка…

Лена в купальнике стояла на главной палубе яхты под названием «Принцесса». Она повернулась к своему спутнику.

— Смотри, словно кто-то обронил горсть бриллиантов, — Лена посмотрела на Алексея долгим и загадочным взглядом…

— Скорее, я бы сказал, не уронил, а подбросил. И они зацепились за небо…

— Какая прекрасная ночь, — Лена по-прежнему смотрела на Алексея. Глаза ее мерцали…

— Да, действительно, замечательная.

Алексей вылез из бассейна и подошел к Лене.

— Хочешь шампанского?

Даже ночью было заметно, как блестят у нее глаза. Алексей спустился с палубы в каюту и открыл огромный холодильник. Достал пузатую бутылку французского шампанского. Неожиданно подумал: «Французское вино, испанская яхта и русская великолепная женщина, которая ждет от тебя по-настоящему мужского поступка». Он аккуратно наполнил шампанским хрустальные высокие бокалы, поставил их на поднос. Туда же определил и бутылку.

Потом достал из холодильника терпко пахнущий французский сыр, что не раз служил предметом шуток с его стороны. Дело в том, что аромат сыра напоминал запах солдатских портянок… А Лена любила такие сорта. С вином и без, и особенно на завтрак с чашечкой кофе.

Алексей осторожно, чтобы не сломать тонкие кусочки, нарезал острым ножом сыр, аккуратно разложил его на небольшой изящной тарелочке. Затем поставил тарелочку на серебряный поднос. Достал из холодильника уже разделанный ананас. На нем не было и намека на кожуру — по вкусу Лены. Она вообще предпочитала только изысканные напитки и различные деликатесы. Затем — клубника, нектарины (по словам Лены — «лысые персики») и аппетитно красные дольки арбуза.

Все это Алексей переложил на тарелочки и поставил опять на большой серебряный поднос. Придирчиво оглядел получившийся натюрморт. Взял поднос и направился по лестнице на палубу яхты.

«Принцессу» они взяли в аренду в одном из испанских портов. Вся их поездка планировалась как подготовка к этому морскому и отчасти океанскому путешествию. Сначала они две недели жили в пятизвездочном отеле и подолгу проводили время на пляже, купаясь в приветливых и теплых волнах Средиземного моря.

Капитана и команду влюбленные не нанимали — Алексей вполне мог управляться с судном самостоятельно.

Сначала яхта вышла из порта на средиземноморском побережье Испании, потом прошли Гибралтарский пролив и теперь путешествовали вдоль побережья Западной Африки. Несколько раз заходили для дозаправки в различные порты. Первая дозаправка состоялась на Канарских островах, потом в Мавритании.

Теперь яхта находилась в открытом океане. И на большом расстоянии от берега — полуострова Зеленого Мыса. Но Алексей и Лена намеревались отправиться в другую сторону — к островам Зеленого Мыса, убежать от цивилизации. Но сначала, правда, они хотели пополнить запасы продовольствия и воды. А потом отправиться в места, один вид которых окупал любые затраты. А еще — великолепный дайвинг, коралловые рифы, затонувшие корабли и-уединение…

Алексей оторвался от размышлений и, взяв поднос, отправился на палубу. Лена только что вышла из бассейна и вытиралась большим махровым полотенцем. Алексей задержался на подъеме и невольно полюбовался своей спутницей. Затем он покрепче взял поднос и поднялся на палубу. Лена уже отложила полотенце в сторону и теперь отдыхала в шезлонге, положив ногу на ногу. Алексей склонился над девушкой с подносом, как заправский официант.

— Кушать подано, графиня!

— Спасибо, Леша.

Лена взяла с подноса бокал шампанского и немного пригубила. Потом съела клубнику и кусочек ананаса.

Алексей не отставал от подруги и тоже выпил шампанского. В голове приятно зашумело.

«Надо бы объясниться с Леной», — подумал он. Тем более что место было вполне подходящим.

Она словно угадала его мысли.

— Леш, а помнишь, как мы познакомились?

— Конечно, совсем стандартно — в кинотеатре. Я бы даже сказал, что весьма старомодно. Наши места просто оказались рядом, а потом я напросился проводить девушку до дома.

— Очень, надо сказать, ловко напросился…

Алексей поднял бокал.

— Я предлагаю выпить за нас, за то, чтобы наши отношения перешли на новый, более серьезный уровень.

Лена смотрела на Алексея с растущим интересом. И пока молчала.

— Лена, я хочу тебя попросить стать моей женой!

— Да, Леша, удивил так удивил. Сделать предложение в Атлантическом океане, на борту роскошной яхты — на такое не каждый мужчина способен. И как ты думаешь, я после всего этого — соглашусь?

— А-а…

— Подожди. Не перебивай. Конечно же, я скажу тебе «да». Но не из-за яхты, а потому, что люблю тебя. Я тебя еще в первый вечер полюбила. Ты такой классный… Почему — мне даже не объяснить вот так сразу…

Алексей улыбнулся.

— А ты попробуй!

— Женская душа полна загадок…

— Хорошее объяснение! — Алексей выпил шампанское и закусил сыром. Вкус у продукта, издающего вызывающе неопрятный запах, был совершенно иным — пикантным и нежным.

Потом взял с подноса бутылку и снова наполнил бокалы. Шампанское пенилось и шипело. Пена почти переливалась через край бокала, но в последний момент оседала вниз.

Со дна бокалов поднимались игривые пузырьки. Лена взяла свой бокал и немного выпила. Потом снова потянулась к тарелке с фруктами. Теперь ее внимание привлек арбуз и нектарины.

Она аппетитно ела арбуз и смотрела на Алексея. Тот пил шампанское. Вино по-прежнему приятно отдавалось в голове легким шумом.

Лена доела дольку арбуза и снова приступила к шампанскому.

— Ну что, сегодня, как обычно, мы ночуем в разных каютах? Что скажешь?

У Алексея даже после глотка шампанского в горле слегка пересохло. Он закашлялся.

— Что по этому поводу думают мужчины? — Лена откровенно дразнила его.

Алексею пришел на память древний анекдот о поручике Ржевском.

— А что? Гусары денег не берут!

Бутылка уже заканчивалась. Алексей прошел на кухню, снова нарезал на кухне фрукты, аккуратно разложил на тарелочки и расположил их на подносе. Потом взял еще одну бутылку шампанского и тоже поставил на поднос. Посмотрел на полуоткрытую дверь каюты. До сих пор они с Леной жили в отдельных каютах, и он не настаивал на объединении спален. Всему свое время.

Но сегодня Алексей думал исключительно об очаровательной женщине в купальнике, которая неторопливо пила французское шампанское на главной палубе яхты. Алексей ощутил растущее вожделение. И посмотрел на полуоткрытую дверь своей спальни. Кровать была не застелена, и он подумал, что нужно бы еще раз спуститься сюда — якобы за шампанским и устранить недостаток. Алексей просто хотел, чтобы не было никаких помарок на идеальной картине их отношений, которую они писали оба во время увлекательного океанского путешествия. «А то вдруг Лена решит, что я грязнуля, — думал Алексей, — и передумает». Конечно, он понимал, что Лена уже успела убедиться в обратном. И более того — в его весьма позитивном умении готовить различные блюда. Но Алексей все равно хотел, чтобы именно сейчас все было идеально.

Взяв серебряный поднос, он привычно отправился к ступенькам лестницы, ведущей на палубу. И сразу ощутил, что вожделение и благостное настроение вдруг куда-то уходят.

Он удивился произошедшей в нем перемене и попытался вновь настроиться на мирную волну. Но это не удавалось. Чувство близкой и вполне реальной опасности нарастало и заполняло собой все мироощущение Алексея.

Поддерживая поднос, он автоматически подчинился этому чувству. Переступив через несколько ступенек, осторожно выглянул на палубу. И понял, что интуиция его не подвела. На палубе возле Лены стояло двое чернокожих мужчин. Один — обмотанный пулеметными лентами. Острые патроны хищно блестели. В руках он держал автомат Калашникова. Второй — в камуфляже и с огромным пистолетом.

Возле яхты качался на волне катер под парусом… «Наверное, на нем подошли?» — подумал Алексей.

Лена все так же сидела в шезлонге, но по напряженной фигуре девушки Алексей понял, что она просто находится в шоке.

Он осторожно, стараясь не издавать лишних звуков, с подносом вышел на палубу. Боевики повернулись к нему.

Один из них произнес на плохом английском:

— You is who?

«Да, ты явно не сдавал вступительные экзамены в Оксфорд. Возможно, тебя даже к ним не допустили», — подумал Алексей. А вслух произнес:

— 1 am Alex.

— What the fuck Alex? — главарь, похоже, вовсе не был настроен миролюбиво.

Автоматчик коротко и резко ударил его прикладом в живот. Алексей согнулся от нестерпимой боли и через мгновение рухнул на палубу. Человек в камуфляжной куртке подошел к нему, равнодушно взглянул и бросил:

— Kill he.

Длинная очередь из автомата прошила распростертое на палубе тело. В последние мгновения жизни Алексей почувствовал острую и пронзительную боль, словно кто-то жег его раскаленным куском железа…

— Что будем делать с ним, Ахмад? — автоматчик наклонился к Алексею и внимательно осмотрел. И продолжил на африканском диалекте: — Парень готов.

Ахмад лениво произнес:

— Выбрось его за борт. Акулам.

— А что будем делать с женщиной?

Ахмад рассмеялся.

— Я всегда говорил, Ибрагим, что ты недоумок!

Ибрагим обиделся:

— Почему?

— А какой мужчина в твоем возрасте спрашивает, что делать с женщинами?

— Пожалуй, ты прав. Кто будет первым?

— Я, конечно, Ибрагим. Я — твой командир!

Лена затравленно смотрела на боевиков. Языка бандитов она не понимала, но понимала смысл их воспаленных, наполненных похотью взглядов…

Окошко в домике на втором этаже еле заметно светилось прекрасным, мягким, матово-зеленоватым оттенком. Видимо, шторы были задернуты, и в них отражался неяркий свет ночного светильника.

Алекс улыбнулся чему-то своему и подошел к ступенькам крыльца. Некстати появились воспоминания о недавнем обеде в столовой. «Да уж. Сейчас, похоже, будет куда более роскошный ужин», — с удовольствием отметил про себя Алекс. Он поправил ворот белой сорочки, брюки — сейчас Алекс был не в форме, а в гражданской одежде — и решительно направился к калитке в ограде. Переложив букет бархатных, темно-красных великолепных роз из одной руки в другую, Алекс нажал кнопку домофона. Ему не ответили, но сразу же загорелась зеленая лампочка, сигнализирующая о том, что посетитель может войти. Алекс толкнул калитку и, неторопливо ступая по посыпанной гравием дорожке, направился к входу в дом. Он отметил про себя, что Агния жила в отличном, прекрасно спланированном с точки зрения архитектуры домике.

Он подошел к входной двери, и она, словно по велению невидимого волшебника, отворилась. На пороге, вся пронизанная идущим из прихожей светом, появилась изящная женская фигура. Именно фигура — Алекс отметил с растущим внутри восхищением, что платье, надетое на Агнию, было очень откровенным. Фактически — почти прозрачным. Алекс немного смутился и подумал: «Нет, все-таки лучше сказать — полупрозрачное». Внезапно он ощутил прилив мужской идентичности. «А что, это вполне логично», — Алекс еще раз улыбнулся про себя и, легко взбежав по ступенькам крыльца, подошел к стоявшей в проеме входной двери Агнии.

От девушки пахло каким-то невообразимо приятным парфюмом, и особенно великолепный аромат источали ее волосы. Он отдаленно напоминал свежесть и соль морского ветра, бескрайние океанские просторы. Алекс даже удивился тому, что он подумал в этот момент о море, — может, вспомнилась недавняя беседа с Густасом?

Но сейчас молодой человек стоял с отличным букетом роз перед молодой девушкой и думал вовсе не о морском ветре…

— Заходи, не смущайся, — Агния изящно повернулась на каблуках и своей великолепной походкой направилась внутрь дома.

Алекс вспомнил, что среди курсантов спецшколы походка Агнии считалась такой же достопримечательностью учебного заведения, как и пирамиды в Египте. Курсанты искренне считали, что, увидев Агнию, идущую на работу в столовую, они получали заряд удачи на целый день. Походка у девушки действительно была необыкновенной. Она не ходила вычурно и манерно, так, как ходят обычно манекенщицы, а менее профессиональные дамы пытаются иногда им подражать. Нет. У Агнии, как шутили курсанты, имелся свой — особый, неповторимый, невообразимо изящный стиль. Она словно парила над асфальтовой дорожкой, превращая каждый свой выход на работу в небольшое представление, и вносила частичку романтики в наполненные ежедневными суровыми тренировками и от этого кажущиеся тягуче однообразными будни. Как часто думал Алекс, именно о таких девушках пишут композиторы очень даже отличные песни, центральной идеей которых становится именно такая особенная походка.

Алекс, кстати, не раз перед штурмом «тропы разведчика» смотрел на походку Агнии. Но удачи, увы, ему это не приносило. «Тропа разведчика» по-прежнему оставалась неприступной.

«Ничего, — подумал Алекс, — может, скоро повезет». При этих мыслях шип на стебле розы больно впился в еще не зажившие раны на руках. Не спасал даже плотный слой бинтов.

Он прошел вслед за Агнией в прихожую и с удивлением обнаружил, что платье на Агнии теперь уже не полупрозрачное, а самое обычное — красивая белая ткань. И очень дорогая.

Агния отметила его недоуменный взгляд и пояснила:

— Это, Алекс, ткань такая — когда смотришь на нее против света, она кажется полностью прозрачной.

— А когда, — продолжил уже Алекс, — свет падает на нее, она теряет прозрачность?

— Ты умный мальчик, — Агния лукаво посмотрела Алексу в глаза.

— Да уж… Это в точной степени отражает женскую сущность, — ответил Алекс.

— Ну что ж, пойдем в гостиную, знаток женской сущности! — Агния повернулась и направилась по лестнице на второй этаж дома.

Алекс вспомнил в этот момент, что за светской беседой он совершенно забыл вручить Агнии букет роз, и поспешил за ней наверх, чтобы исправить оплошность.

В гостиной на втором этаже было очень уютно. Мягкий диван полукругом охватывал изящный сервировочный столик, на котором в тарелочках из дорогого сервиза расставлены закуски — осетрина, малосольная семга, оливки, маслины и много других вкусностей. Отдельно стоял большой поднос с аккуратно нарезанными бутербродами с сырокопченой колбасой.

Словно угадав его мысли, Агния пояснила:

— А на горячее будет мясо по-французски.

В подтверждение ее слов с первого этажа домика, где находилась еще и кухня, донеслись волнующие запахи.

Алекс протянул Агнии букет роз. Она, словно только заметив, что он пришел с цветами, восторженно выдохнула:

— Спаси-и-и-бо!

И погрузила лицо в созвездие источающих нежный аромат лепестков.

— Цветы — просто прелесть!

Алекс с достоинством принимал восторги девушки и в который раз похвалил себя за предусмотрительность: он специально выбрал в цветочном магазинчике именно этот сорт роз — как сказала продавщица, «самое то для молодой и красивой девушки». Сейчас Алекс наглядно убеждался в этом — «самое то» было в руках Агнии, и ей очень нравились цветы — восхищение, не без удовольствия отметил про себя Алекс, было явно искренним.

Агния тем временем поставила цветы в вазу, предварительно, конечно, наполнив ее водой. И, снова любовно осмотрев букет, перевела взгляд на Алекса.

— Ну что? Я предлагаю пойти за стол.

Алекс подошел к дивану и осторожно сел на мягкие подушки. И словно утонул в объемной комфортности дивана, который на первый взгляд казался строго очерченным и даже не совсем мягким. Стало хорошо и уютно. Алекс ощутил знакомое чувство, которое всегда имело в своей основе образ дома, — умиротворение, наполняющее все, даже самые дальние закоулки человеческой души мягким и успокаивающим светом.

На сервировочном столике стояло несколько бутылок причудливой формы. Алекс пригляделся внимательнее и обнаружил армянский коньяк, полусухое красное из Франции и бутылку шампанского. И — бутылку водки. Пузатую бутылку шампанского он взял в руки, покрутил.

— Да, что и говорить, шампанское всегда считалось благородным напитком, — протянул Алекс и аккуратно, чтобы не повредить ладони, которые уже начали заживать, стал открывать бутылку. Кстати, делать это мастерски его в свое время научил командир, когда он служил в армии.

Все было до крайности прозаично. Алекс собирался в увольнение и намеревался посетить знакомую девушку. Командир роты, который в тот день лично осматривал идущих в увольнение солдат и сержантов, сдержанно поинтересовался:

— Наверняка к бабам собрались?

У бойцов на лицах появились блуждающие улыбки, которые говорили сами за себя. Капитан усмехнулся в усы и продолжил:

— А шампанское умеете открывать? Я имею в виду — грамотно открывать? Или вы только к спирту привыкли?

Улыбки на лицах сменились недоумением. Капитан — а его между собой вся рота именовала не иначе как Сан Саныч — пристально оглядел каждого. И заметил:

— Вот с этого и начинается позор русского солдата. Придете в гости и будете смотреть на бутылку шампанского, словно на невидаль заморскую. Ладно, проходите в канцелярию роты. Я вас сейчас научу это делать.

Сан Саныч уверенной походкой направился в ротную канцелярию. За ним потянулись увольняемые.

В канцелярии Сан Саныч сел за свой стол, повернулся на кресле к вмонтированному в стене сейфу и, щелкнув несколько раз ключом, открыл его. Из сейфа командир роты извлек бутылку «Советского шампанского». Солдаты и сержанты расположились в небольшой комнате ротной канцелярии полукругом и внимательно наблюдали за действиями командира.

— Ну, смотрите.

Сан Саныч ловко перебросил бутылку из одной руки в другую и, взяв ее в левую руку, правой аккуратно стал откручивать проволочку, которая стягивает пробку. Бутылку шампанского он держал под углом в 45 градусов. Сняв проволочку вместе с золотистой фольгой, Сан Саныч аккуратно, постепенно и даже, как отметил про себя Алекс, нежно стал выкручивать упругую пробку.

— В этом деле, ребята, — приговаривал Сан Саныч, — главное — никуда не спешить.

С оглушительным хлопком он извлек пробку, из горлышка бутылки потянулся легкий дымок, и приятно терпкий аромат благородного напитка заполнил тесное пространство ротной канцелярии.

— Как после выстрела, — глубокомысленно заметил кто-то.

— Только на стрельбище после выстрела боевые упражнения заканчиваются, а в гостях — начинаются, — усмехнувшись в усы, отметил Сан Саныч. — Ну что же. Пойдемте на выдачу увольнительных.

Увольняемые радостно направились к месту построения. Командир роты быстро проинструктировал их по поводу достойного поведения военнослужащих в городе и вручил каждому небольшой листок бумаги с печатью воинской части — увольнительную записку…

И сейчас Алекс с благодарностью вспоминал своего командира. После военной службы он не раз отмечал, что Сан Саныч и другие офицеры роты учили их не только военному ремеслу или «искусству побеждать», но и часто вкладывали в бойцов самую обычную житейскую мудрость. И зачастую именно эти уроки и становились самыми главными.

Алекс мастерски открыл бутылку — оглушительный хлопок и легкий дымок — «как после выстрела»…

Легким движением разлил благородный напиток по хрустальным бокалам, которые Агния заблаговременно поставила на стол. Алекс немного полюбовался, как шампанское пенится и играет в бокале. Мелкие пузырьки, сталкиваясь друг с другом, торопливо двигались к поверхности. Алекс перехватил томно-ожидающий взгляд Агнии и наконец перешел к делу.

— Агния, я предлагаю выпить за то, чтобы все наши желания по мере сил сбывались. — Алекс приподнял свой бокал и легко, без усилий коснулся его краем бокала девушки. Приятный звон хрусталя наполнил гостиную. Алекс с удовольствием выпил шампанское и, взяв бутылку в руку, вопросительно посмотрел на Агнию. Девушка едва заметно кивнула. Алекс снова наполнил бокалы.

— А теперь давай выпьем за самую прекрасную девушку, которую я когда-либо встречал!

Алекс опорожнил бокал с почти гусарской лихостью. Агния едва лишь пригубила из своего и с едва уловимой улыбкой наблюдала за Алексом.

— Ты хорошо пьешь, — заметила Агния, и было не совсем понятно, одобрительно она относится к нему или, наоборот, осуждает. Алекс полагал, что такое поведение Агния не может не одобрить.

Алекс снова украдкой бросил взгляд на Агнию. Великолепно сшитое платье из белой материи с секретом — а секрет этот он узнал совсем недавно — безукоризненно сидело на великолепной фигуре Агнии, подчеркивая ее и без того бесспорные достоинства. Алекс уже в который раз залюбовался девушкой. Агния поймала его взгляд и довольно улыбнулась — она прочла в глазах человека, сидевшего напротив, то, что во все времена приятно любой женщине.

В голове уже немного шумело. «Хорошее шампанское, — подумал Алекс. И сразу, без всякого перехода: — А неплохо бы сейчас еще и коньячку выпить». На столе кроме бутылки шампанского стоял проверенный уже годами напиток для настоящих мужчин — бутылка водки и, конечно, коньяк. Это была продукция далекой Армении — других коньяков Алекс не признавал, и Агния знала это прекрасно.

Алекс осмотрел приготовленный Агнией стол и положил себе на тарелку осетрины и несколько маслин. Взяв нож и вилку, отрезал кусочек великолепной рыбы. Осетрина таяла во рту, приятно сопровождая вкус шампанского.

Алекс пододвинул к себе бутылку водки и налил в аккуратную хрустальную рюмку. «Ровно полтинничек», — почти профессионально отметил Алекс.

Агния с улыбкой наблюдала за ним и, похоже, на деле убеждалась в справедливости известной всем поговорки о том, что намного легче околдовать мужское сердце, если сначала оказать грамотное воздействие на его желудок.

Алекс наглядно подтверждал это правило.

Агния подняла свой бокал.

— А теперь я хочу выпить за нас, — девушка загадочно смотрела на Алекса. И держала бокал за тонкую изящную ножку. Алекс непроизвольно отметил, что жидкость в бокале немного подрагивает. «Волнуется, как море перед штормом», — подумал он.

И улыбнулся внезапно возникшей ассоциации.

— Так вот, Алекс, — девушка еще не закончила тост и продолжала говорить. — Так вот, я хочу выпить за наше общее счастье — оно людям так необходимо в жизни. И часто люди сами не догадываются, что для них на самом деле является счастьем. И интересное дело, которое тебе предстоит, тоже является составным элементом счастья. На мой совершенно обычный женский взгляд…

Алекс понял, что сейчас Агния говорит об очень важных для нее вещах, и слушал внимательно. Он давно замечал, что Агния его выделяла из всех курсантов школы, но полагал, что это связано с его неудачами на «тропе разведчика», о которых не знал только ленивый, и расценивал ее отношение как обычное женское сочувствие к мужчине-«лузеру». А инструктор Джон называл его именно так — некстати вспомнилось Алексу.

Он отвлекся от мыслей и ответил:

— Да, очень интересное. Но деталей, извини, я тебе раскрыть не могу.

Агния улыбнулась:

— Понимаю, Алекс. Женщинам нельзя влезать в мужские секреты… Я это понимаю.

Алекс сейчас ощутил повышение собственной самооценки. И уже смотрел на ситуацию совсем по-иному. Если для Джона он «лузер», то Агния, похоже, вовсе не считала Алекса неудачником. И это было для него очень и очень приятной новостью. К девушке он был неравнодушен. Но здесь, неоднократно для себя самого отмечал Алекс, он вовсе не одинок. Но сейчас видел, что ситуация поворачивалась по-новому.

Алекс уже почти с восторгом смотрел на Агнию — легкий прибалтийский акцент делал ее речь необыкновенной, особенно изящной и завораживающей.

Тем временем Агния уже заканчивала тост.

— И я хочу поднять этот бокал за то, чтобы мы с тобой вдруг в один прекрасный день осознали, что есть в жизни настоящее счастье. Настоящее.

Последнее слово Агния подчеркнула и им же словно поставила точку. Она подняла бокал и сделала несколько глотков. Алекс выпил рюмку водки и с удовольствием снова закусил осетриной. «Рыба, которую готовят на кухне богов», — подумал он, отправляя в рот большой белый кусок.

Лицо Агнии порозовело — похоже, действовало выпитое шампанское, — и она, поднявшись, ушла на кухню. Через несколько минут она вошла в гостиную снова. В руках у нее оказался красивый поднос, на котором источали очень приятный терпкий аромат куски мяса, запеченные по-французски.

Алекс смотрел на девушку со все большим интересом. Он попробовал уже почти все закуски и сейчас с удовольствием приступил к горячему. Но Агния положила руку ему на плечо.

— Может, потанцуем?

— Конечно!

Ей не пришлось долго уговаривать Алекса.

Агния взяла дистанционный пульт от музыкального центра и легким движением нажала кнопку.

Заиграла приятная музыка.

— «Tracks of my tears», — проговорил Алекс с восторженной улыбкой. — Смоки Робинсон.

Алекс очень любил фильм «Взвод» Оливера Стоуна, где звучала эта выдающаяся песня, и приятно удивился, что и Агнии тоже нравится такая музыка.

Они танцевали медленный танец. «Да я, похоже, действительно душа компании», — вслед за поющим Смоки Робинсоном думал Алекс и ощущал волнующую близость тела Агнии, запах ее волос, который сливался с дыханием морского ветра…

Губы Агнии словно случайно коснулись его щеки, потом — шеи… Алекс почувствовал, что события ускоряют ход, и потерял ощущение времени…

На втором этаже домика свет внезапно погас, погрузив сад, который окружал здание, в объятия тонкой августовской ночи…

Президент с портрета смотрел пристально и строго. И даже где-то осуждающе. Двое сотрудников спецподразделения «Вымпел» стояли навытяжку перед командиром группы. Рядом сидел их непосредственный начальник — полковник Боярский. Алексей Петрович.

Генерал-майор Петров поднял взгляд от бумаг. И недовольно посмотрел на Данилова с Солдатиковым.

— Интересно, что это вы вдруг в ресторан пошли? А?

— Отдохнуть хотели, товарищ генерал-майор! — четко отрапортовал Солдатиков. Данилов скосил глаза на товарища и едва заметно подмигнул — не торопись с ответом.

— Ну и как, отдохнули? — в голосе командира звучала плохо скрываемая ирония. — Говорят, вы там чуть драку не устроили?

— Чуть все-таки не должно считаться, Геннадий Васильевич! — вставил свое слово в разговор полковник Боярский. — Они же все мирно уладили…

Данилов вновь переглянулся с Солдатиковым. Они весьма удивились, когда утром после похода в ресторан их вызвали вместе с начальником отдела к командиру группы на ковер.

Но все объяснилось весьма просто. Оказалось, что в той компании мужчин, с которыми так «профессионально» беседовал Данилов, находился и сотрудник местного отделения милиции. И уже от него информация утекла в нужном направлении… Своих «коллег» он определил вполне профессионально — практически на глаз… В самом же «Вымпеле» спецназовцев тоже определили быстро и профессионально.

Генерал Петров в душе одобрял действия сотрудников, но все же не упустил возможности устроить профилактическую беседу на тему надлежащего служебного поведения. Тем более что эта беседа предшествовала другому, намного более серьезному разговору.

Геннадий Васильевич сидел за массивным столом. На нем лежала папка с бумагами. Генерал Петров открыл ее и достал лист.

— Сейчас перейдем к другой, более важной части нашей беседы. Вам предстоит ознакомиться с совершенно секретной информацией и готовиться к выполнению специального задания. Полковник Боярский все вам объяснит.

На следующий день сотрудники «Вымпела» приехали к зданию на Лубянке. «Здание с печатью Истории», — подумал Данилов. Возле входа их уже ждал Боярский.

Они показали удостоверения. Бесстрастно-внимательный прапорщик в третьем подъезде внимательно изучил красные книжечки удостоверений, и спецназовцы прошли внутрь. Почти пятнадцать минут Андрей и Виктор вслед за шустрым и подвижным Боярским шли по извилистым и длинным коридорам. Боярский вел своих сотрудников по хорошо известному маршруту — в управление экономической контрразведки.

Управление отличалось повышенным уровнем секретности, и Данилов с Солдатиковым не без оснований предполагали, что им предстоит узнать нечто новое для себя. И это новое может обернуться для них уже хорошо знакомыми вещами — очередной командировкой, например.

Боярский толкнул массивную, из полированного дерева дверь.

— За мной, ребята!

Они вошли в небольшую комнату, в которой стоял продолговатый стол, а вокруг него — черные кресла с подлокотниками. Возле стола уже сидел начальник отдела полковник Иванов.

На столе перед ним находилась кожаная папка. Все трое — Боярский первым — сели за стол и вопросительно посмотрели на полковника Иванова. Он без предисловий раскрыл папку.

— По имеющимся у нас разведданным, в некоторых африканских странах активизировались сепаратисты. На западе Африки даже появилась новая страна — Хотлэнд. Хотя юридически это часть территории государства Галса. Повстанцы называют Хотлэнд «царством свободы». Хотя свободы там не больше, чем во времена работорговли. Бандиты установили собственные порядки и постоянно атакуют правительственные войска Галсы. Заметьте, не обороняются. Атакуют. Фактически влияние центральной власти на территорию Хотлэнда уже не распространяется. Не так давно отряды «демократов» — а движение повстанцев называлось демократическим — с небывалым ожесточением атаковали один из соседних городов Галсы, Кабрусун. Захватили его и устроили форменный грабеж. «Реквизировали» вещи и ценности у состоятельных горожан, насиловали прямо на улицах симпатичных женщин, сорвали все символы законной власти. А неделю назад резидентура СВР сообщила о том, что любители собственной юрисдикции решили нападать на богатые суда в Атлантике, чтобы, как они выражаются, поддержать борьбу за свободу. Каково?

Иванов с усмешкой посмотрел на своих слушателей.

— Вот это да… — протянул Боярский. — Мало того что с другой стороны континента разгульные ребята на моторных лодках орудуют, так теперь и эти еще…

Иванов переложил еще один лист в папке.

— Но почему я начал разговор с пиратов? Получена шифровка резидентуры Службы внешней разведки, в которой сообщается, что планируются провокации с целью дискредитации нашей страны. Скорее всего, это связано с работой наших нефтяных компаний в Африке. И прежде всего — компании «Роспромтопливо». Источник сообщает, что для этих мероприятий наши «партнеры» уже готовят своего агента.

— А чем конкретно там занимается наша компания? — спросил Боярский.

— Она начинает разработку крупного нефтяного месторождения возле побережья Западной Африки.

— Все понятно. Хотят таким образом сорвать выполнение выгодного для нас контракта… — протянул Боярский и сделал паузу. — И какую задачу предстоит выполнить сотрудникам «Вымпела»?

Данилов отметил про себя, что по званию, за глаза, разумеется, Боярского уже давно никто не называет. Среди сотрудников «Вымпела», в котором Боярский служил едва ли не с самого основания группы, за ним давно уже закрепилось прозвище Дед. Но никто бы не посмел назвать это прозвище кличкой. Произносили это прозвище спецназовцы так, как некоторые произносят слова «Маршал Российской Федерации» или «Президент Российской Федерации». Боярского любили. И уважали. Безмерно. Уважали за высочайший профессионализм и доскональное знание всех нюансов сложной работы по охране безопасности государства. А любили… Любили, наверное, просто так.

Строгий в служебных вопросах, он тем не менее многих выручал в сложных бытовых ситуациях. Фактически подтверждая известную армейскую, да и не только, мудрость — «настоящий командир и гоняет, и кормит». Кстати, именно таких мужчин, по свидетельству того же Боярского, чаще всего любят красивые женщины…

Иванов улыбнулся и продолжил:

— А задача сотрудникам «Вымпела» предстоит следующая…

Он сделал паузу, повернулся на кресле к сейфу, открыл его и достал еще одну папку — красного цвета. Протянул ее Боярскому.

— Материалы, которые находятся в этой папке, вам необходимо изучить очень внимательно. В ней содержатся телеграммы резидентур из сопредельных с Галсой стран…

Боярский взял папку и раскрыл ее. Достал несколько листов бумаги с грифом «Совершенно секретно». Передал их Данилову и Солдатикову. Спецназовцы начали читать.

Телеграммы резидентур ГРУ и СВР давали обширную пищу для размышлений. Агенты сообщали об интересе к разработке нефтяного месторождения у побережья Западной Африки со стороны многих стран. Фигурировала там и компания «Oil industry».

Когда они изучили содержимое красной папки — Солдатиков при этом пошутил: «Red — цвет спецслужб?» — полковник Иванов аккуратно завязал ее и положил обратно в сейф. И сказал, внимательно глядя на сотрудников «Вымпела»:

— А сейчас, товарищи, идите и готовьтесь к командировке. Детали полковник Боярский вам объяснит.

Офицеры попрощались и вышли.

Полковник Иванов взял трубку телефона:

— Товарищ генерал, разрешите зайти?

«Кремлевская» дорожка вела к неприметной двери в узком коридоре старого здания на Лубянке. Иванов толкнул ее и оказался в приемной начальника управления экономической контрразведки — генерал-лейтенанта Синкова. Секретарша с улыбкой показала ему на кабинет:

— Анатолий Иванович ждет вас.

Полковник Иванов рассказывал о готовящейся операции в течение часа. Начальник управления слушал очень внимательно и изредка задавал уточняющие вопросы.

— …мы предлагаем устроить сотрудников «Вымпела» на корабль. Кроме того, агента будет вести и наш человек в Питере. Кстати, может оказаться, что наш гость — его знакомый по службе в армии.

Генерал-лейтенант усмехнулся:

— Интересная ситуация…

Иванов продолжал говорить:

— …пока эта информация проверяется. Если она подтвердится, то их «случайную» встречу мы детально продумаем и организуем. Выглядеть все это будет вполне правдоподобно. А там — будем смотреть по развитию событий.

Начальник управления посмотрел в окно кабинета. Возле станции метро «Лубянка» нескончаемо текли людские реки и ручейки — в столице в полном разгаре обычный рабочий день. Генерал произнес:

— А не проще ли сразу взять этого агента?

Начальник отдела на мгновение задумался. И сказал:

— А что мы можем ему инкриминировать? Ничего существенного. Документы у этого парня наверняка окажутся в порядке. Никаких противоправных деяний он пока не совершал.

Иванов продолжил:

— И если мы возьмем агента сразу после пересечения границы, то все выдвинутые нами обвинения и зарубежные, и домашние оппоненты назовут домыслами. Заговорят опять о шпиономании…

Начальник управления проговорил:

— Это верно…

Иванов ответил:

— А если мы дадим ему поработать, то проследим весь ход событий. И еще один момент. Вдруг засылка агента — это проверочное мероприятие? Если мы его возьмем сразу, то наш источник может попасть под подозрение. И кроме того, этот агент вполне может оказаться ширмой, прикрытием. Мы его возьмем, а наши противники тут же запустят другого агента в другом месте. Поэтому я предлагаю, товарищ генерал, досмотреть, как говорится, спектакль хотя бы до середины.

— Хорошо. Согласен. Что конкретно известно о планируемой против нас операции? — спросил начальник управления.

— Пока наши агенты сообщают о том, что готовится провокация, связанная с обвинениями в нелегальной торговле оружием. Может оказаться, что наши противники хотят использовать ситуацию в Галсе — там часть территории отделилась и называется уже Хотлэнд…

— Наверняка там горячие парни собрались, — улыбнулся начальник управления.

Иванов ответил:

— Это точно! А в нужный момент мы переключим сценарий в нашу пользу. Так сказать, перехватим мяч у соперника и забьем гол в его ворота.

Генерал-лейтенант Синков подумал и неторопливо произнес:

— Действуйте, ребята. Главное — мяч не упустите. И следите за своими воротами. О ходе операции докладывать мне лично. Сотрудникам, задействованным в операции, предоставить все необходимые ресурсы — оружие, финансы, снаряжение.

— Все сделаем, товарищ генерал-лейтенант! — бодро ответил полковник Иванов.

Центр специального назначения натянул на свое мускулистое тело разноцветную, усыпанную пожелтевшими листьями материю осеннего маскировочного костюма. Подмосковная осень словно пыталась природным камуфляжем укрыть обитателей «дома спецназа» от возможных невзгод и опасностей. Боярский стоял у окна своего кабинета и смотрел на залитые солнцем одинаковые кирпичные строения и умытый недавними дождями асфальт.

Дверь открылась, и на пороге кабинета показались Данилов и Солдатиков.

— Разрешите, товарищ полковник?

Боярский повернулся и с усмешкой сказал:

— Входите, раз уж пришли. — И строго: — Почему опоздали на две минуты?

Друзья переглянулись. Солдатиков ответил:

— Извините, не рассчитали время…

Спецназовцы зашли в кабинет. В помещении стоял обычный письменный стол, сейф и несколько стульев у стены. Дед привык обходиться минимальным набором вещей, оценивая их только с точки зрения функциональности и полезности для дела. Словно всегда ощущал себя на боевом выходе.

Виктор и Андрей сели на стулья и вопросительно посмотрели на Боярского. Он, наоборот, повернулся к сейфу. Резко щелкнул мощный сейфовый замок, и дверца мягко открылась. Боярский достал кожаную папку. Положил ее на стол. Раскрыл. Сам сел за стол и внимательно посмотрел на своих сотрудников.

— Вам предстоит собираться в интересную командировку. Солдатиков спросил:

— А в качестве кого?

— Предварительно — в качестве членов команды сухогруза.

Солдатиков посмотрел на своего начальника откровенно недоумевающим взглядом:

— Неужели рядовыми матросами?

Боярский нахмурился:

— А вы что, хотели капитаном? Сразу?

Солдатиков заерзал на стуле:

— Но ведь в жизни мы офицеры, не рядовые. За что такая немилость?

Боярский улыбнулся:

— А вы подумайте, любители ресторанных приключений! Ладно, шутки закончили и переходим к делу, — Дед подошел к своему столу и сел в кресло. — Вы будете работать на сухогрузе в команде, обеспечивающей загрузку трюма. Ваш непосредственный начальник на время плавания — второй помощник капитана. И, конечно, — старпом. И будете не просто матросами, а матросами первого класса! Скажите спасибо, что не второго, а первого!

Данилов и Солдатиков внимательно слушали. Они не решались перебивать Боярского. Тот раскрыл папку и передал спецназовцам несколько листков бумаги:

— Ознакомьтесь с данными на команду сухогруза, где вам предстоит нести морскую службу. Всего — 17 человек.

Около часа Данилов и Солдатиков внимательно изучали документы. Потом вернули их Боярскому.

Полковник сложил бумаги в папку и снова запер в сейф. И сказал:

— Сегодня — отдыхайте. Но — культурно. А завтра — в девять часов быть в нашей медицинской службе.

— Зачем? — выдохнул Солдатиков.

— Зачем? — Боярский улыбнулся. — Нет, это уже смешно — сотрудник «Вымпела» спрашивает, зачем ему после посещения ресторана идти к врачу. А вдруг вы там заразились чем-нибудь? А? В общем — в девять утра.

Данилов и Солдатиков переглянулись и, не сговариваясь, посмотрели на часы, которые висели над дверью в кабинете. Секундная стрелка мягко пересекла римскую цифру XII. За ней минутная. А за ней — часовая. Наступил полдень.